Страница:
Беспомощность! Если бы женщины знали, как она действует на мужчин! Этим оружием можно сразить самого стойкого представителя сильного пола.
Флой вздохнула и невольно издала тихий стон. Сердце Клода дрогнуло. Он смотрел на ее маленькую головку, и душа его наполнялась нежностью. Он еще крепче прижал ее к себе и провел рукой по спине. Его рука скользила вверх и вниз снова и снова, доводя Флой до исступления, пока она не почувствовала, что уже не может противостоять охватившему ее желанию. Она с трудом заставила себя успокоиться.
– Мм… сейчас самый подходящий момент сказать мне, что ты женат, – сказала она. – Или что-нибудь в этом роде.
– Я не женат, – тихо откликнулся он. – И у меня никого нет.
Ее грудь была прижата к его груди, щека – к щеке. Флой отвела голову и посмотрела на него. Сейчас для нее в мире не было никого. Только он. Он один стал целым миром. Вернее, он приоткрыл ей завесу в другой мир. Мир, где ее будут любить, где она будет счастлива.
Вокруг не было ни звука, как будто на самом деле все исчезло и они были одни на всей земле. Флой вздрогнула.
– Клод…
– Да?
Она тяжело вздохнула.
– Флой? Что с тобой?
– Я хочу…
Тебя, мысленно продолжила она. Я хочу тебя.
Она не сказала это вслух, но Клод услышал. Он медленно наклонил голову и тихонько поцеловал ее и полураскрытые губы. Потом вдруг прижал ее к себе изо всех сил и стал крепко, страстно целовать. Она обхватила его голову двумя руками, и они слились в долгом, безумном поцелуе. Оба так давно не делали этого, что не в силах были остановиться, наслаждаясь вкусом страсти.
– Этого ты хотела? – спросил он, когда они, обессилев, отстранились друг от друга, тяжело, порывисто дыша.
– Да, – выдохнула Флой и слегка откинулась на спинку скамейки, чтобы прийти в себя.
Над ними простиралось ночное звездное небо. Флой отыскала глазами Большую Медведицу – ее любимое созвездие. Такая же одинокая, как и я, думала Флой, когда смотрела на нее. Ей показалось, что сегодня ее ночная подруга смотрит сверху как-то укоризненно. И хотя Флой не хотела себе в этом признаваться, она знала, в чем дело. Алекс. После его смерти у нее были мужчины и были поцелуи, но только в этот раз она чувствовала себя предательницей. Потому что пусть на минуту, но Клоду удалось занять место Алекса в ее сердце.
Нет. Она не хотела этого. Клод грозил разрушить самое святое, что у нее было, – любовь к Алексу. Надо спасаться. Надо бежать, в панике думала она. Но его сильные руки крепко держали ее, а ее руки все еще обнимали его за шею.
Она несмело посмотрела на него. Его глаза горели, тело было напряжено, а губы будто говорили: «Еще, еще». Чего еще она могла ждать от такого страстного мужчины, как Клод?
Они могли бы пойти к ней и провести сумасшедшую, испепеляющую ночь любви, доводя друг друга до изнеможения. Жарко, Быстро. Хорошо. Но… этого было бы мало. В первый раз за шесть лет простого секса было бы мало. С Клодом.
– Я пойду домой, – тихо сказала она и провела ладонью по его щеке, – Одна.
– Да. – Он отвел ее руку от своей щеки и прикоснулся к ней губами. – Я понимаю.
Такая реакция смутила Флой. Неужели он даже не попытается уговорить ее лечь с ним в постель? Она высвободилась.
И что дальше? Сказать ему спасибо? Смешно. Она даже прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться.
– Я думаю, нам не надо было целоваться. – Она сглотнула, почувствовав, что во рту у нее пересохло.
– Да.
На этот раз она не выдержала и нервно засмеялась.
– Ты мог хотя бы возразить.
– Флой… Для тебя такой поцелуй… обычен?
Она отрицательно покачала головой, остро ощутив жжение на губах и боль в сердце.
– Нет, – подтвердил он. – Для меня тоже.
– Тебе тоже сейчас больно? – Она даже не подумала о том, что он должен был чувствовать. Эгоистка. Она так мало знала о нем. О его страданиях и горестях. Может быть, этот поцелуй вызвал у него в душе такую же бурю чувств, как и у нее. А она обиделась, что он не попытался затащить ее в постель!
Ей показалось, что он хочет что-то сказать, но он сомкнул губы и опустил глаза, Флой ждала.
– Я был женат, – наконец произнес он. – Два года назад.
– У тебя есть дети?
На долю секунды боль исказила его лицо.
– Нет. Брак оказался неудачным. Настолько неудачным, что я поклялся никогда больше не повторять этой ошибки.
– Никогда?
– Никогда. Понимаешь?
– Понимаю.
Она встала, и, хотя ее тело все еще ныло и стонало от желания, которому не дали выхода, она улыбнулась и сказала:
– Пока, Клод.
– Спокойной ночи, Флой.
Клод смотрел ей вслед. Она казалась холодной, как дождь, который снова стал потихоньку накрапывать. Может быть, это большая медведица плачет? Флой подняла голову и посмотрела наверх. Но густые кроны деревьев загородили небо, и она ничего не увидела. Ей снова стало холодно и одиноко.
Клод издал тяжкий стон. Боже! Они целовались! Он вздохнул и откинулся на скамейку, подставив лицо под холодные капли дождя. Его мышцы постепенно расслаблялись, тело успокаивалось.
Он буквально растворился в Флой, когда они целовались. Уже два года он не испытывал ничего подобного. Ну что ж. В следующий раз он будет осторожен, когда увидит эти колдовские глаза. Очень осторожен.
6
7
Флой вздохнула и невольно издала тихий стон. Сердце Клода дрогнуло. Он смотрел на ее маленькую головку, и душа его наполнялась нежностью. Он еще крепче прижал ее к себе и провел рукой по спине. Его рука скользила вверх и вниз снова и снова, доводя Флой до исступления, пока она не почувствовала, что уже не может противостоять охватившему ее желанию. Она с трудом заставила себя успокоиться.
– Мм… сейчас самый подходящий момент сказать мне, что ты женат, – сказала она. – Или что-нибудь в этом роде.
– Я не женат, – тихо откликнулся он. – И у меня никого нет.
Ее грудь была прижата к его груди, щека – к щеке. Флой отвела голову и посмотрела на него. Сейчас для нее в мире не было никого. Только он. Он один стал целым миром. Вернее, он приоткрыл ей завесу в другой мир. Мир, где ее будут любить, где она будет счастлива.
Вокруг не было ни звука, как будто на самом деле все исчезло и они были одни на всей земле. Флой вздрогнула.
– Клод…
– Да?
Она тяжело вздохнула.
– Флой? Что с тобой?
– Я хочу…
Тебя, мысленно продолжила она. Я хочу тебя.
Она не сказала это вслух, но Клод услышал. Он медленно наклонил голову и тихонько поцеловал ее и полураскрытые губы. Потом вдруг прижал ее к себе изо всех сил и стал крепко, страстно целовать. Она обхватила его голову двумя руками, и они слились в долгом, безумном поцелуе. Оба так давно не делали этого, что не в силах были остановиться, наслаждаясь вкусом страсти.
– Этого ты хотела? – спросил он, когда они, обессилев, отстранились друг от друга, тяжело, порывисто дыша.
– Да, – выдохнула Флой и слегка откинулась на спинку скамейки, чтобы прийти в себя.
Над ними простиралось ночное звездное небо. Флой отыскала глазами Большую Медведицу – ее любимое созвездие. Такая же одинокая, как и я, думала Флой, когда смотрела на нее. Ей показалось, что сегодня ее ночная подруга смотрит сверху как-то укоризненно. И хотя Флой не хотела себе в этом признаваться, она знала, в чем дело. Алекс. После его смерти у нее были мужчины и были поцелуи, но только в этот раз она чувствовала себя предательницей. Потому что пусть на минуту, но Клоду удалось занять место Алекса в ее сердце.
Нет. Она не хотела этого. Клод грозил разрушить самое святое, что у нее было, – любовь к Алексу. Надо спасаться. Надо бежать, в панике думала она. Но его сильные руки крепко держали ее, а ее руки все еще обнимали его за шею.
Она несмело посмотрела на него. Его глаза горели, тело было напряжено, а губы будто говорили: «Еще, еще». Чего еще она могла ждать от такого страстного мужчины, как Клод?
Они могли бы пойти к ней и провести сумасшедшую, испепеляющую ночь любви, доводя друг друга до изнеможения. Жарко, Быстро. Хорошо. Но… этого было бы мало. В первый раз за шесть лет простого секса было бы мало. С Клодом.
– Я пойду домой, – тихо сказала она и провела ладонью по его щеке, – Одна.
– Да. – Он отвел ее руку от своей щеки и прикоснулся к ней губами. – Я понимаю.
Такая реакция смутила Флой. Неужели он даже не попытается уговорить ее лечь с ним в постель? Она высвободилась.
И что дальше? Сказать ему спасибо? Смешно. Она даже прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться.
– Я думаю, нам не надо было целоваться. – Она сглотнула, почувствовав, что во рту у нее пересохло.
– Да.
На этот раз она не выдержала и нервно засмеялась.
– Ты мог хотя бы возразить.
– Флой… Для тебя такой поцелуй… обычен?
Она отрицательно покачала головой, остро ощутив жжение на губах и боль в сердце.
– Нет, – подтвердил он. – Для меня тоже.
– Тебе тоже сейчас больно? – Она даже не подумала о том, что он должен был чувствовать. Эгоистка. Она так мало знала о нем. О его страданиях и горестях. Может быть, этот поцелуй вызвал у него в душе такую же бурю чувств, как и у нее. А она обиделась, что он не попытался затащить ее в постель!
Ей показалось, что он хочет что-то сказать, но он сомкнул губы и опустил глаза, Флой ждала.
– Я был женат, – наконец произнес он. – Два года назад.
– У тебя есть дети?
На долю секунды боль исказила его лицо.
– Нет. Брак оказался неудачным. Настолько неудачным, что я поклялся никогда больше не повторять этой ошибки.
– Никогда?
– Никогда. Понимаешь?
– Понимаю.
Она встала, и, хотя ее тело все еще ныло и стонало от желания, которому не дали выхода, она улыбнулась и сказала:
– Пока, Клод.
– Спокойной ночи, Флой.
Клод смотрел ей вслед. Она казалась холодной, как дождь, который снова стал потихоньку накрапывать. Может быть, это большая медведица плачет? Флой подняла голову и посмотрела наверх. Но густые кроны деревьев загородили небо, и она ничего не увидела. Ей снова стало холодно и одиноко.
Клод издал тяжкий стон. Боже! Они целовались! Он вздохнул и откинулся на скамейку, подставив лицо под холодные капли дождя. Его мышцы постепенно расслаблялись, тело успокаивалось.
Он буквально растворился в Флой, когда они целовались. Уже два года он не испытывал ничего подобного. Ну что ж. В следующий раз он будет осторожен, когда увидит эти колдовские глаза. Очень осторожен.
6
Целых два дня без шума и грохота. Флой облегченно вздохнула. В выходные она будет наслаждаться тишиной и покоем, а с понедельника рабочие начнут менять окна и делать новые рамы. Два дня одна. Без Клода.
Она до сих пор не пришла в себя после той ночи в сквере возле клуба. Она пыталась занимать себя работой, потому что, если у нее выдавалась свободная минута, она сразу же мыслями возвращалась к тому, что произошло между ней и Клодом.
Что же произошло? Она всегда была очень разумна. Вот только в объятиях Клода она перестала слышать голос разума. Флой обессиленно села на кровать. Почему Клод приводил ее в такое смятение? Он был каким-то слишком… сильным. Сильный характер, сильная воля. Все сильное. Но главная его сила была в том, что он управлял ситуацией, а Флой хотела бы сама контролировать их отношения. Она всегда так делала. Ее романы с мужчинами всегда шли по задуманному ею сценарию.
Но Клод не из тех, кто будет играть отведенную ему роль.
Еще ее угнетало то, что он видел ее в жалком виде: униженную, оскорбленную, в слезах. Никто до этого не видел ее слабой. Надо поменьше попадаться ему на глаза. Тогда, может быть, она избежит самого страшного. Честно говоря, в эти дни она думала не столько о том, что произошло, сколько о том, чего не произошло между ними. Это пугало ее. Ее влечение к нему не должно стать сильнее. Нельзя доводить дело до постели. Осталась только одна проблема – продержаться целых три месяца, пока он будет работать в ее доме.
Три месяца – это слишком большой срок.
Интересно, почему он назвал свой брак неудачным? Флой вспомнила об Алексе. Может быть, он закончился трагедией? Может быть, он так сильно любил жену, что теперь сама мысль о браке с другой женщиной кажется ему невыносимой? Странно, что это так ее расстраивает. Ведь после смерти Алекса она тоже поклялась остаться одна.
Ее размышления прервал громкий стук в дверь. От неожиданности Флой подскочила на кровати. Она никого не ждала. Сегодня была суббота. Раннее утро. Кому она могла понадобиться? Нахмурясь, Флой встала с кровати, быстро подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу, и спустилась на первый этаж. Флой посмотрела в глазок и увидела огромное шоколадное мороженое в вафельном стаканчике. Мэгги! Флой широко распахнула дверь. И Кэтрин!
– Сюрприз! – пропел хор из двух голосов.
– Девчонки! Вы читаете мои мысли! – радостно прокричала она и кинулась целовать подруг. За всю неделю она не испытывала большей радости. – Вы не представляете, как я скучала! – Она протянула руку, чтобы взять мороженое, но Кэтрин спрятала его за спину.
– Не так быстро. – Она внимательно оглядела Флой. – Так и есть, – сказала она Мэгги. – С ней что-то случилось.
Они обе уставились на Флой.
– Не говорите глупостей. Со мной все в порядке! – возбужденно прокричала Флой.
Но как бы она ни старалась говорить бодрым голосом, она не смогла удержаться от слез, когда Кэтрин и Мэгги заключили ее в свои объятия.
– О боже! – Мэгги откинула назад свои длинные каштановые волосы и обхватила лицо Флой двумя руками. – Что это?
– Где? – Флой тревожно осмотрела свое платье, провела рукой по волосам. Вроде бы все было на месте.
– Да, – подтвердила Кэтрин, кивнув Мэгги. – Она хороша, как никогда. – В ее голосе слышалось недовольство.
Кэтрин работала врачом «Скорой помощи» и считала, что тратить время на одежду и прически было верхом легкомыслия. Но, несмотря на это, она всегда умудрялась выглядеть красиво и водила за собой вереницу поклонников. Она оглядывала Флой так, будто бы просвечивала рентгеновскими лучами. Флой часто замечала, что всех врачей отличает именно такой взгляд.
– Это ужасно, что ты можешь хорошо выглядеть даже среди пыли и стружки. Ну а теперь выкладывай. Что случилось?
– Ничего, – заверила Флой подруг невинным голосом. – Просто аллергия.
– Чушь, – отрезала Кэтрин, поднимаясь по лестнице в комнату Флой.
– Садитесь на кровать, пожалуйста. Всю мебель вывезли, осталась только эта постель. Если бы вы знали, какой тут грохот стоит все дни. У меня даже сейчас голова раскалывается. На первом этаже уже все сломали. Второй тоже изуродовать успели. Вообще они так быстро рабо…
– Хватит нам зубы заговаривать, дорогая. Давай начистоту! – Кэтрин устало развалилась на огромной кровати. – С подробностями, пожалуйста.
Мэгги – добрая душа – отобрала у нее мороженое и протянула его Флой.
– Подкрепись.
– Спасибо. – Флой с наслаждением откусила большой кусок и издала стон блаженства. – Ммм… Как вкусно!
– Ты же знаешь, дорогая, что сама бы ни за что не отстала от нас, если бы увидела, что у нас что-то случилось. Даже если бы мы тысячу раз повторили, что с нами все в порядке. – Кэтрин взяла свое мороженое и с видимым удовольствием лизнула сливочный шарик. – Так. Ну и кто же этот мерзавец, который заставил тебя страдать?
– Да никто… – Она посмотрела на подруг, на их взволнованные, обеспокоенные лица и опустила голову. – Клод. Его зовут Клод. Мы подписали с ним контракт на ремонт моего дома.
– И? – Кэтрин приподняла бровь, – Я слышу «и» в конце этого предложения.
– И… – Флой выдохнула. – Он божественно целуется.
– Bay! – Мэгги хитро посмотрела на подругу и улыбнулась.
– Что «вау?» – строго спросила Флой.
– Ты влюбилась в него.
– Потому что я думаю, что он божественно целуется?
– Потому что у тебя звезды в глазах, – мягко произнесла Мэгги. – По-моему, ты очень сильно в него влюблена.
– Любовь или страсть? – спросила Кэтрин, которая всегда любила расставлять все точки над «i».
– Страсть, – сказала Флой.
– Ты сказала это слишком быстро.
– Я буду одна, Кэтрин. Это решено.
Мэгги нежно взяла Флой за руку.
– Скажи, почему ты так настроена против любви. Кто обидел тебя?
– Жизнь, – вздохнув, ответила Флой. Она не хотела говорить об этом сейчас. – Послушайте, у меня была любовь. Это очень больно. Все.
– Не всегда, – хором сказали Кэтрин и Мэгги.
Флой промолчала.
Все утро в понедельник Клод следил, как его ребята меняют окна, а потом пошел разыскивать Флой.
Он нашел ее в своей комнате, лежащей на кровати с книгой в руке, и был поражен тем, какой эффект производит на него один ее вид. Ему нестерпимо хотелось схватить ее и сжать в своих объятиях. Он думал, что ему удалось выбросить ее из головы после той ночи в пятницу, но он ошибся.
Первые пять секунд она не видела его, и это дало ему возможность полюбоваться ее совершенной красотой. Рыжие волосы свободно ниспадали ей на плечи и были аккуратно расчесаны. На ней были светло-серые брюки и черный топик, полностью открывающий белоснежные руки. Впереди он немного оттопыривался и слегка обнажал грудь. У Клода пересохло во рту. Она лежала на животе, согнув ноги в коленях, что придавало ей игривый, и от этого еще более соблазнительный, вид.
Наконец она увидела его и улыбнулась. Клод чуть с ума не сошел от радости. Он боялся, что после той ночи она будет избегать его или станет еще более холодна. Ведь он видел ее плачущей, а Флой была слишком горда, чтобы легко перенести это.
– Доброе утро, – сказал он.
– Доброе. – Она выглядела какой-то озабоченной и старалась не смотреть ему в глаза. – Ваша бригада вся в делах. Их слышно даже отсюда. Вы хотите, чтобы я проверила работу? – Она быстро встала и надела тапочки.
– Я хочу поговорить с тобой.
– Мм… Я… – Она беспомощно оглядывалась, стараясь придумать какой-нибудь предлог, чтобы избежать разговора.
– После нашего поцелуя ты больше не видишь во мне мужчину. Теперь я для тебя только начальник бригады, которую ты наняла?
Флой уставилась в потолок.
– Я уже забыла о том поцелуе, – сказала она, стараясь выглядеть равнодушной.
– Правда?
Она издала мучительный стон и села на кровать.
– Нет.
Клод почувствовал, как у него внутри все затрепетало от радости.
– Если тебе от этого станет легче, то могу признаться, что последние два дня я думаю только о тебе.
Она равнодушно пожала плечами, но глаза стали теплее.
– Мне приятно.
– Послушай, Флой…
– Мне кажется, нам не надо об этом говорить. При сложившихся обстоятельствах.
– Обстоятельствах?
– Я имею в виду, что… мы же не собираемся снова повторять это, да?
– Да. – Почему он не хочет повторить это, он хорошо знал. Но почему этого не хочет она? – Послушай, я понял, почему ты не уезжаешь. Тебе некуда ехать, нет денег, ты будешь здесь все время, пока мы работаем.
– Договаривай. – Она смотрела на него, высоко задрав подбородок.
– Флой. Дело не в твоей гордости. Ты вкладываешь в этот дом каждый пенни и не хочешь тратить деньги на временное жилье.
Она подняла руки вверх.
– Ты меня раскусил. – Ее голос дрожал.
Подойдя ближе, он увидел, как расширились ее зрачки.
Из-за того, что он стоял гак близко? Во всяком случае, на него их близость точно действовала. Он вдыхал тонкий аромат духов, который исходил от нее, и видел, как пульсирует венка на ее шее – признак того, что ее спокойствие лишь игра.
– Я пытаюсь объяснить тебе, что пока мы работаем в соседних комнатах, – сказал он. – Мы будем ремонтировать твою комнату в последнюю очередь.
– Но ты же сказал, что хочешь сделать два этажа сразу, чтобы твоим ребятам не пришлось снова возвращаться в ту часть здания, где они уже поработали.
– Я знаю, что я говорил. Но мы все равно пройдемся по всему дому еще раз, чтобы нанести последние штрихи и подкорректировать то, что надо.
– Зачем? – подозрительно спросила она.
– Это так важно?
– Да.
– Потому что ты мой клиент, и я хочу, чтобы ты осталась довольна работой.
– Твой клиент, – повторила она так, как будто это оскорбляло ее.
Нет, это невозможно, подумал Клод.
– Я уже не знаю, как с тобой разговаривать. Тебя все обижает. Я просто хочу, чтобы все было в порядке.
– Ты испытываешь ко мне жалость.
– Да нет же! Ты слишком красива, чтобы тебя жалеть!
Некоторое время она молча смотрела на него, переваривая его последнее заявление. Потом на губах у нее появилась странная улыбка, значение которой ему не совсем было ясно.
– Хорошо, Клод.
Она медленно сползла с кровати, изогнувшись грациозно, как кошка. Жар окатил Клода с ног до головы. Он сжал ладони в кулаки в борьбе с искушением обнять ее и прижать к себе.
– Спасибо, – сказала она нежно.
Он не хотел думать о том, что значила эта улыбка и это «спасибо». Может быть, она догадывалась, что с ним происходит? Возможно, нет. Иначе она не стала бы смотреть на него так, что у него дыхание перехватывало. Они же договорились – больше ничего не будет. Но он хотел быть уверен.
– Насчет того, что было, – начал он, тяжело сглотнув. – Я думаю, по сравнению с остальными твоими проблемами, маленький поцелуй не будет тебя сильно беспокоить?
– Если бы это был «маленький поцелуй», – ответила она с поразительной смелостью, – тогда бы он меня не сильно беспокоил.
Боже! Ее ладони тоже были сжаты в кулаки. По той же самой причине, что и у него.
– Скажи, почему ты не хочешь, чтобы этот поцелуй повторился?
– Сказать правду?
– Правду.
Она задрала подбородок и привстала на цыпочки, так что ее губы почти касались его.
– Я привыкла к легким, ни к чему не обязывающим связям с мужчинами. А с тобой, по-моему, мне будет недостаточно только… Ты понимаешь, что я хочу сказать. – Она замялась. – И это пугает меня до смерти.
– Послушай, я…
– Клод. – В дверях появился один из рабочих. – Тебя ребята зовут.
Флой быстро отвернулась.
– Мы договорим позже, – сказал Клод, глядя на ее спину.
Она пожала плечами.
– Флой…
– Не думаю, что это необходимо.
– Это необходимо, – упрямо заявил он.
Он знал, что это было необходимо. По крайней мере, ему. Может быть после того, как они все обсудят, он перестанет думать о ней каждую минуту.
Она до сих пор не пришла в себя после той ночи в сквере возле клуба. Она пыталась занимать себя работой, потому что, если у нее выдавалась свободная минута, она сразу же мыслями возвращалась к тому, что произошло между ней и Клодом.
Что же произошло? Она всегда была очень разумна. Вот только в объятиях Клода она перестала слышать голос разума. Флой обессиленно села на кровать. Почему Клод приводил ее в такое смятение? Он был каким-то слишком… сильным. Сильный характер, сильная воля. Все сильное. Но главная его сила была в том, что он управлял ситуацией, а Флой хотела бы сама контролировать их отношения. Она всегда так делала. Ее романы с мужчинами всегда шли по задуманному ею сценарию.
Но Клод не из тех, кто будет играть отведенную ему роль.
Еще ее угнетало то, что он видел ее в жалком виде: униженную, оскорбленную, в слезах. Никто до этого не видел ее слабой. Надо поменьше попадаться ему на глаза. Тогда, может быть, она избежит самого страшного. Честно говоря, в эти дни она думала не столько о том, что произошло, сколько о том, чего не произошло между ними. Это пугало ее. Ее влечение к нему не должно стать сильнее. Нельзя доводить дело до постели. Осталась только одна проблема – продержаться целых три месяца, пока он будет работать в ее доме.
Три месяца – это слишком большой срок.
Интересно, почему он назвал свой брак неудачным? Флой вспомнила об Алексе. Может быть, он закончился трагедией? Может быть, он так сильно любил жену, что теперь сама мысль о браке с другой женщиной кажется ему невыносимой? Странно, что это так ее расстраивает. Ведь после смерти Алекса она тоже поклялась остаться одна.
Ее размышления прервал громкий стук в дверь. От неожиданности Флой подскочила на кровати. Она никого не ждала. Сегодня была суббота. Раннее утро. Кому она могла понадобиться? Нахмурясь, Флой встала с кровати, быстро подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу, и спустилась на первый этаж. Флой посмотрела в глазок и увидела огромное шоколадное мороженое в вафельном стаканчике. Мэгги! Флой широко распахнула дверь. И Кэтрин!
– Сюрприз! – пропел хор из двух голосов.
– Девчонки! Вы читаете мои мысли! – радостно прокричала она и кинулась целовать подруг. За всю неделю она не испытывала большей радости. – Вы не представляете, как я скучала! – Она протянула руку, чтобы взять мороженое, но Кэтрин спрятала его за спину.
– Не так быстро. – Она внимательно оглядела Флой. – Так и есть, – сказала она Мэгги. – С ней что-то случилось.
Они обе уставились на Флой.
– Не говорите глупостей. Со мной все в порядке! – возбужденно прокричала Флой.
Но как бы она ни старалась говорить бодрым голосом, она не смогла удержаться от слез, когда Кэтрин и Мэгги заключили ее в свои объятия.
– О боже! – Мэгги откинула назад свои длинные каштановые волосы и обхватила лицо Флой двумя руками. – Что это?
– Где? – Флой тревожно осмотрела свое платье, провела рукой по волосам. Вроде бы все было на месте.
– Да, – подтвердила Кэтрин, кивнув Мэгги. – Она хороша, как никогда. – В ее голосе слышалось недовольство.
Кэтрин работала врачом «Скорой помощи» и считала, что тратить время на одежду и прически было верхом легкомыслия. Но, несмотря на это, она всегда умудрялась выглядеть красиво и водила за собой вереницу поклонников. Она оглядывала Флой так, будто бы просвечивала рентгеновскими лучами. Флой часто замечала, что всех врачей отличает именно такой взгляд.
– Это ужасно, что ты можешь хорошо выглядеть даже среди пыли и стружки. Ну а теперь выкладывай. Что случилось?
– Ничего, – заверила Флой подруг невинным голосом. – Просто аллергия.
– Чушь, – отрезала Кэтрин, поднимаясь по лестнице в комнату Флой.
– Садитесь на кровать, пожалуйста. Всю мебель вывезли, осталась только эта постель. Если бы вы знали, какой тут грохот стоит все дни. У меня даже сейчас голова раскалывается. На первом этаже уже все сломали. Второй тоже изуродовать успели. Вообще они так быстро рабо…
– Хватит нам зубы заговаривать, дорогая. Давай начистоту! – Кэтрин устало развалилась на огромной кровати. – С подробностями, пожалуйста.
Мэгги – добрая душа – отобрала у нее мороженое и протянула его Флой.
– Подкрепись.
– Спасибо. – Флой с наслаждением откусила большой кусок и издала стон блаженства. – Ммм… Как вкусно!
– Ты же знаешь, дорогая, что сама бы ни за что не отстала от нас, если бы увидела, что у нас что-то случилось. Даже если бы мы тысячу раз повторили, что с нами все в порядке. – Кэтрин взяла свое мороженое и с видимым удовольствием лизнула сливочный шарик. – Так. Ну и кто же этот мерзавец, который заставил тебя страдать?
– Да никто… – Она посмотрела на подруг, на их взволнованные, обеспокоенные лица и опустила голову. – Клод. Его зовут Клод. Мы подписали с ним контракт на ремонт моего дома.
– И? – Кэтрин приподняла бровь, – Я слышу «и» в конце этого предложения.
– И… – Флой выдохнула. – Он божественно целуется.
– Bay! – Мэгги хитро посмотрела на подругу и улыбнулась.
– Что «вау?» – строго спросила Флой.
– Ты влюбилась в него.
– Потому что я думаю, что он божественно целуется?
– Потому что у тебя звезды в глазах, – мягко произнесла Мэгги. – По-моему, ты очень сильно в него влюблена.
– Любовь или страсть? – спросила Кэтрин, которая всегда любила расставлять все точки над «i».
– Страсть, – сказала Флой.
– Ты сказала это слишком быстро.
– Я буду одна, Кэтрин. Это решено.
Мэгги нежно взяла Флой за руку.
– Скажи, почему ты так настроена против любви. Кто обидел тебя?
– Жизнь, – вздохнув, ответила Флой. Она не хотела говорить об этом сейчас. – Послушайте, у меня была любовь. Это очень больно. Все.
– Не всегда, – хором сказали Кэтрин и Мэгги.
Флой промолчала.
Все утро в понедельник Клод следил, как его ребята меняют окна, а потом пошел разыскивать Флой.
Он нашел ее в своей комнате, лежащей на кровати с книгой в руке, и был поражен тем, какой эффект производит на него один ее вид. Ему нестерпимо хотелось схватить ее и сжать в своих объятиях. Он думал, что ему удалось выбросить ее из головы после той ночи в пятницу, но он ошибся.
Первые пять секунд она не видела его, и это дало ему возможность полюбоваться ее совершенной красотой. Рыжие волосы свободно ниспадали ей на плечи и были аккуратно расчесаны. На ней были светло-серые брюки и черный топик, полностью открывающий белоснежные руки. Впереди он немного оттопыривался и слегка обнажал грудь. У Клода пересохло во рту. Она лежала на животе, согнув ноги в коленях, что придавало ей игривый, и от этого еще более соблазнительный, вид.
Наконец она увидела его и улыбнулась. Клод чуть с ума не сошел от радости. Он боялся, что после той ночи она будет избегать его или станет еще более холодна. Ведь он видел ее плачущей, а Флой была слишком горда, чтобы легко перенести это.
– Доброе утро, – сказал он.
– Доброе. – Она выглядела какой-то озабоченной и старалась не смотреть ему в глаза. – Ваша бригада вся в делах. Их слышно даже отсюда. Вы хотите, чтобы я проверила работу? – Она быстро встала и надела тапочки.
– Я хочу поговорить с тобой.
– Мм… Я… – Она беспомощно оглядывалась, стараясь придумать какой-нибудь предлог, чтобы избежать разговора.
– После нашего поцелуя ты больше не видишь во мне мужчину. Теперь я для тебя только начальник бригады, которую ты наняла?
Флой уставилась в потолок.
– Я уже забыла о том поцелуе, – сказала она, стараясь выглядеть равнодушной.
– Правда?
Она издала мучительный стон и села на кровать.
– Нет.
Клод почувствовал, как у него внутри все затрепетало от радости.
– Если тебе от этого станет легче, то могу признаться, что последние два дня я думаю только о тебе.
Она равнодушно пожала плечами, но глаза стали теплее.
– Мне приятно.
– Послушай, Флой…
– Мне кажется, нам не надо об этом говорить. При сложившихся обстоятельствах.
– Обстоятельствах?
– Я имею в виду, что… мы же не собираемся снова повторять это, да?
– Да. – Почему он не хочет повторить это, он хорошо знал. Но почему этого не хочет она? – Послушай, я понял, почему ты не уезжаешь. Тебе некуда ехать, нет денег, ты будешь здесь все время, пока мы работаем.
– Договаривай. – Она смотрела на него, высоко задрав подбородок.
– Флой. Дело не в твоей гордости. Ты вкладываешь в этот дом каждый пенни и не хочешь тратить деньги на временное жилье.
Она подняла руки вверх.
– Ты меня раскусил. – Ее голос дрожал.
Подойдя ближе, он увидел, как расширились ее зрачки.
Из-за того, что он стоял гак близко? Во всяком случае, на него их близость точно действовала. Он вдыхал тонкий аромат духов, который исходил от нее, и видел, как пульсирует венка на ее шее – признак того, что ее спокойствие лишь игра.
– Я пытаюсь объяснить тебе, что пока мы работаем в соседних комнатах, – сказал он. – Мы будем ремонтировать твою комнату в последнюю очередь.
– Но ты же сказал, что хочешь сделать два этажа сразу, чтобы твоим ребятам не пришлось снова возвращаться в ту часть здания, где они уже поработали.
– Я знаю, что я говорил. Но мы все равно пройдемся по всему дому еще раз, чтобы нанести последние штрихи и подкорректировать то, что надо.
– Зачем? – подозрительно спросила она.
– Это так важно?
– Да.
– Потому что ты мой клиент, и я хочу, чтобы ты осталась довольна работой.
– Твой клиент, – повторила она так, как будто это оскорбляло ее.
Нет, это невозможно, подумал Клод.
– Я уже не знаю, как с тобой разговаривать. Тебя все обижает. Я просто хочу, чтобы все было в порядке.
– Ты испытываешь ко мне жалость.
– Да нет же! Ты слишком красива, чтобы тебя жалеть!
Некоторое время она молча смотрела на него, переваривая его последнее заявление. Потом на губах у нее появилась странная улыбка, значение которой ему не совсем было ясно.
– Хорошо, Клод.
Она медленно сползла с кровати, изогнувшись грациозно, как кошка. Жар окатил Клода с ног до головы. Он сжал ладони в кулаки в борьбе с искушением обнять ее и прижать к себе.
– Спасибо, – сказала она нежно.
Он не хотел думать о том, что значила эта улыбка и это «спасибо». Может быть, она догадывалась, что с ним происходит? Возможно, нет. Иначе она не стала бы смотреть на него так, что у него дыхание перехватывало. Они же договорились – больше ничего не будет. Но он хотел быть уверен.
– Насчет того, что было, – начал он, тяжело сглотнув. – Я думаю, по сравнению с остальными твоими проблемами, маленький поцелуй не будет тебя сильно беспокоить?
– Если бы это был «маленький поцелуй», – ответила она с поразительной смелостью, – тогда бы он меня не сильно беспокоил.
Боже! Ее ладони тоже были сжаты в кулаки. По той же самой причине, что и у него.
– Скажи, почему ты не хочешь, чтобы этот поцелуй повторился?
– Сказать правду?
– Правду.
Она задрала подбородок и привстала на цыпочки, так что ее губы почти касались его.
– Я привыкла к легким, ни к чему не обязывающим связям с мужчинами. А с тобой, по-моему, мне будет недостаточно только… Ты понимаешь, что я хочу сказать. – Она замялась. – И это пугает меня до смерти.
– Послушай, я…
– Клод. – В дверях появился один из рабочих. – Тебя ребята зовут.
Флой быстро отвернулась.
– Мы договорим позже, – сказал Клод, глядя на ее спину.
Она пожала плечами.
– Флой…
– Не думаю, что это необходимо.
– Это необходимо, – упрямо заявил он.
Он знал, что это было необходимо. По крайней мере, ему. Может быть после того, как они все обсудят, он перестанет думать о ней каждую минуту.
7
Но позже так и не наступило. Ни на следующий день, ни после, потому что Флой повела себя так, как Клод не ожидал от нее. Она стала избегать его. И делала это очень ловко.
Она словно испарилась куда-то, когда они проводили электричество в доме, и всего пару раз промелькнула, когда они красили двери.
Однажды Клод сидел возле двери ее дома, устало перебирая инструменты, отыскивая шпатель, которым собирался штукатурить стены.
Его голова была занята мыслями о работе, и он даже вздрогнул от неожиданности, когда почувствовал над ухом чье-то легкое дыхание:
– Извините, – почти прошептал томный женский голос.
Клод поднял глаза и увидел перед собой точную копию Флой. После того вечера в клубе, когда он, словно прозрев, увидел, насколько Флоренс Кларк отличалась от тех женщин с одинаковыми кукольными лицами, которые бродили в поисках богатых мужей, он готов был поклясться, что другой такой девушки нет. Но у той, которая стояла сейчас, низко нагнувшись к нему, были точно такие же медно-рыжие волосы, большие карие глаза, чуть вздернутый носик… Однако, приглядевшись внимательнее, он отметил, что на этом сходство закапчивалось.
Она присела возле него на корточки, и если жестам Флой были присущи изящество и женственность, то у ее юной копии определенно прослеживалась подростковая угловатость в сочетании с подчеркнутой резкостью манер и, как он позже убедился, голоса. Она была одета в потертые джинсы и короткий топик на тоненьких бретельках. Пупок был украшен маленьким колечком с бриллиантом, и, когда она, потянувшись, приподняла левую руку, Клод заметил черную татуировку в виде розы сбоку у нее на талии.
Может быть, кому-то это и могло показаться сексуальным, но только не Клоду. Когда тебе двадцать пять лет, а жизненного опыта и впечатлений на все тридцать, такие вещи не трогают. Он усмехнулся про себя.
– Я на нее очень похожа, да? – Девушка широко улыбнулась. – Меня зовут Шарон. Я младшая сестра Флой. А вы…
– Клод.
– Мальчик, с которым она сейчас развлекается?
Она насмешливо скривила губы и слегка опустила веки, что, наверное, по ее мнению, должно было придать ей чувственный вид. Клод посмотрел на нее и сделал над собой усилие, чтобы сдержать улыбку. Вместе с тем он заметил еще одну разницу. Несмотря на то, что Флой была с ним строга и все время пыталась сохранить дистанцию, в ее глазах и голосе была нежность. В Шарон не было ничего нежного. Она была холодна и жестка, и весь вид ее говорил о том, что она много чего уже повидала в жизни.
– Мальчик, с которым она развлекается? – повторил Клод, почесывая подбородок. – Да нет.
Шарон рассмеялась.
– Да. Вы будете попроще и погрубее, чем тот тип мужчин, который она обычно предпочитает. Для меня ее бой-френды всегда были как-то… сложны, что ли. – Она скользнула по нему опытным взглядом. – Но если вас одеть в дорогой костюм и как следует побрить… Да-а! – протянула она с удовольствием, словно перед ней лежало вкусное блюдо. – Она на вас клюнет! – Шарон чувственно провела кончиком языка по нижней губе и снова опустила веки. – Вы сексуальный.
Уже давно женщины не атаковали Клода так откровенно. Он даже чуть было не обернулся, чтобы посмотреть, точно ли она говорит все это ему.
– Нужно отдать должное моей сестренке, – сказала Шарон. – У нее всегда был хороший вкус. Все же один совет: не присыхайте к ней слишком сильно. После Алекса Флой ни с кем долго не встречалась.
– Алекса?
– Да, ее большая любовь, – произнесла она театрально. Придвинувшись ближе, она кокетливо провела пальчиком по его руке. – У сестренки сложилось в корне неверное представление, что он самый замечательный парень на свете и что она могла быть счастлива только с ним. Глупо, правда? Я хочу сказать, что на земле еще полно парней. – Она посмотрела на него откровенным взглядом распутной девицы. – Так как насчет тебя, малыш? Ты с Флой или свободен?
Клод успел остановить ее палец. Когда он почти скользнул до его живота.
– Я строитель, с которым она заключила контракт.
– А-а! Строитель. – Ее зрачки сузились, когда она посмотрела вверх па здание. – Дедушка всегда любил ее, – произнесла она с иронией.
Даже если бы Клод не знал, что сестры не были близки, после этой реплики он бы догадался об этом.
– Так она здесь? – Шарон искусно встряхнула пышными рыжими волосами, так что они коснулись ее щеки и, скользнув вниз, вольно спустились ей на плечи. – Или мы одни? – промурлыкала она.
– Послушай… – Он напрягся, пытаясь вспомнить, как ее зовут. – Шарон…
– Ути, – подразнила она его, словно ребенка, и не успел он опомниться, как его лицо оказалось в ее руках. – Нахмурился. Разве мамочка не говорила тебе, что от этого бывают морщинки?
Она прижалась к нему грудью, слегка нажав ему бедром между ног.
– Или, может быть, ты не боишься морщин. Мужчины никогда не думают о таких мелочах. У тебя очень сексуальные морщинки возле глаз.
Сжав двумя руками ее запястья, Клод одним рывком сбросил ее с себя.
– По-моему, достаточно, девочка, – проговорил он сдавленным голосом.
– Шарон!
Шарон даже не вздрогнула, услышав голос сестры. Наоборот, сложив губы бантиком и вытянув их вперед, как будто для поцелуя, она с уверенным видом обернулась и посмотрела на Флой. На фоне своей слишком эмансипированной сестры Флой смотрелась еще более женственно и изящно, несмотря на то, что глаза ее светились гневом.
– Привет, сестричка. – Шарон кивнула в сторону Клода. – Посмотри, что я нашла.
– Перестань мучить моего работника.
– Но Флой! Он бесподобен. Можно, я его себе возьму? – Прижавшись грудью к руке Клода, она невинно хлопала ресницами, глядя на сестру, которая чуть было не задохнулась от такой наглости. – Ну, пожалуйста!
– Оставь его в покое, – строго произнесла Флой.
На ней была легкая белая юбка и красная кофточка. Рыжую головку украшала очередная соломенная шляпка из ее коллекции. В этом наряде она показалась Клоду очень аппетитной.
Осторожно отведя Шарон рукой, он встал. Флой пристально смотрела на него, но понять, о чем она сейчас думает, он не мог.
– Зачем ты пришла, Шарон? – спросила она сестру.
– Ты что же, не пригласишь меня в дом, не покажешь, как там внутри?
– Только не говори, что ты пришла именно за этим, – усмехнулась Флой.
Шарон вытянула губы трубочкой, как маленькая девочка, но суровое выражение лица Флой не изменилось.
– Нет. За деньгами, – пролепетала она. – Мне нужны деньги.
– Попроси у своей мамы.
– Она и твоя мама тоже.
Флой спокойно смотрела на сестру, проигнорировав последнее замечание.
– Ну, ты же знаешь, какая она жадная, Флой! Ну! – сказала она капризным голосом.
Флой слегка приподняла бровь, видимо, в знак согласия с этим заявлением, но, отрицательно покачав головой, сказала:
– Мне нечего тебе дать.
– Тебе всегда нечего мне дать.
На пару секунд Флой устало закрыла глаза.
– Извини, если не всегда помогала тебе, когда могла. Только сейчас у меня действительно нет ни фунта.
– Ну конечно, – обиженно заявила Шарон и, бросив в сторону Клода кокетливый взгляд, резко развернулась на высоких каблуках и зашагала прочь.
– Шарон.
Она не оглянулась и вышла из ворот дворика, тут же затерявшись в толпе. Клод думал, что Флой тоже развернется и пойдет в дом. Или к машине. Но она продолжала стоять на крыльце с потерянным видом. Внимательно изучая ее, Клод подошел поближе.
– Твоя сестра… интересная.
Она подняла голову и посмотрела на него. В ее глазах читались раздражение и досада.
– Она любимчик в семье. Другими словами, избалованная девчонка. Полуженщина, полуребенок, требующий постоянного внимания.
– Она не ребенок.
Флой смутилась.
– Да, конечно. Ей восемнадцать лет. Вполне взрослая девушка. Она тебе тут не очень надоедала?
– Нет.
– Пыталась приставать?
Клод усмехнулся.
– Да, но я отстоял свою честь.
– Я серьезно, Клод.
– Жить буду.
– Да, но… – Она посмотрела на него, потом перевела взгляд на небо, потом снова на него. – Клод…
Тихий стон вырвался у нее из груди.
– Я хочу сказать…
Клод вытаращил глаза, впервые видя Флой такой растерянной.
– Ты хочешь сказать… Что?
Она словно испарилась куда-то, когда они проводили электричество в доме, и всего пару раз промелькнула, когда они красили двери.
Однажды Клод сидел возле двери ее дома, устало перебирая инструменты, отыскивая шпатель, которым собирался штукатурить стены.
Его голова была занята мыслями о работе, и он даже вздрогнул от неожиданности, когда почувствовал над ухом чье-то легкое дыхание:
– Извините, – почти прошептал томный женский голос.
Клод поднял глаза и увидел перед собой точную копию Флой. После того вечера в клубе, когда он, словно прозрев, увидел, насколько Флоренс Кларк отличалась от тех женщин с одинаковыми кукольными лицами, которые бродили в поисках богатых мужей, он готов был поклясться, что другой такой девушки нет. Но у той, которая стояла сейчас, низко нагнувшись к нему, были точно такие же медно-рыжие волосы, большие карие глаза, чуть вздернутый носик… Однако, приглядевшись внимательнее, он отметил, что на этом сходство закапчивалось.
Она присела возле него на корточки, и если жестам Флой были присущи изящество и женственность, то у ее юной копии определенно прослеживалась подростковая угловатость в сочетании с подчеркнутой резкостью манер и, как он позже убедился, голоса. Она была одета в потертые джинсы и короткий топик на тоненьких бретельках. Пупок был украшен маленьким колечком с бриллиантом, и, когда она, потянувшись, приподняла левую руку, Клод заметил черную татуировку в виде розы сбоку у нее на талии.
Может быть, кому-то это и могло показаться сексуальным, но только не Клоду. Когда тебе двадцать пять лет, а жизненного опыта и впечатлений на все тридцать, такие вещи не трогают. Он усмехнулся про себя.
– Я на нее очень похожа, да? – Девушка широко улыбнулась. – Меня зовут Шарон. Я младшая сестра Флой. А вы…
– Клод.
– Мальчик, с которым она сейчас развлекается?
Она насмешливо скривила губы и слегка опустила веки, что, наверное, по ее мнению, должно было придать ей чувственный вид. Клод посмотрел на нее и сделал над собой усилие, чтобы сдержать улыбку. Вместе с тем он заметил еще одну разницу. Несмотря на то, что Флой была с ним строга и все время пыталась сохранить дистанцию, в ее глазах и голосе была нежность. В Шарон не было ничего нежного. Она была холодна и жестка, и весь вид ее говорил о том, что она много чего уже повидала в жизни.
– Мальчик, с которым она развлекается? – повторил Клод, почесывая подбородок. – Да нет.
Шарон рассмеялась.
– Да. Вы будете попроще и погрубее, чем тот тип мужчин, который она обычно предпочитает. Для меня ее бой-френды всегда были как-то… сложны, что ли. – Она скользнула по нему опытным взглядом. – Но если вас одеть в дорогой костюм и как следует побрить… Да-а! – протянула она с удовольствием, словно перед ней лежало вкусное блюдо. – Она на вас клюнет! – Шарон чувственно провела кончиком языка по нижней губе и снова опустила веки. – Вы сексуальный.
Уже давно женщины не атаковали Клода так откровенно. Он даже чуть было не обернулся, чтобы посмотреть, точно ли она говорит все это ему.
– Нужно отдать должное моей сестренке, – сказала Шарон. – У нее всегда был хороший вкус. Все же один совет: не присыхайте к ней слишком сильно. После Алекса Флой ни с кем долго не встречалась.
– Алекса?
– Да, ее большая любовь, – произнесла она театрально. Придвинувшись ближе, она кокетливо провела пальчиком по его руке. – У сестренки сложилось в корне неверное представление, что он самый замечательный парень на свете и что она могла быть счастлива только с ним. Глупо, правда? Я хочу сказать, что на земле еще полно парней. – Она посмотрела на него откровенным взглядом распутной девицы. – Так как насчет тебя, малыш? Ты с Флой или свободен?
Клод успел остановить ее палец. Когда он почти скользнул до его живота.
– Я строитель, с которым она заключила контракт.
– А-а! Строитель. – Ее зрачки сузились, когда она посмотрела вверх па здание. – Дедушка всегда любил ее, – произнесла она с иронией.
Даже если бы Клод не знал, что сестры не были близки, после этой реплики он бы догадался об этом.
– Так она здесь? – Шарон искусно встряхнула пышными рыжими волосами, так что они коснулись ее щеки и, скользнув вниз, вольно спустились ей на плечи. – Или мы одни? – промурлыкала она.
– Послушай… – Он напрягся, пытаясь вспомнить, как ее зовут. – Шарон…
– Ути, – подразнила она его, словно ребенка, и не успел он опомниться, как его лицо оказалось в ее руках. – Нахмурился. Разве мамочка не говорила тебе, что от этого бывают морщинки?
Она прижалась к нему грудью, слегка нажав ему бедром между ног.
– Или, может быть, ты не боишься морщин. Мужчины никогда не думают о таких мелочах. У тебя очень сексуальные морщинки возле глаз.
Сжав двумя руками ее запястья, Клод одним рывком сбросил ее с себя.
– По-моему, достаточно, девочка, – проговорил он сдавленным голосом.
– Шарон!
Шарон даже не вздрогнула, услышав голос сестры. Наоборот, сложив губы бантиком и вытянув их вперед, как будто для поцелуя, она с уверенным видом обернулась и посмотрела на Флой. На фоне своей слишком эмансипированной сестры Флой смотрелась еще более женственно и изящно, несмотря на то, что глаза ее светились гневом.
– Привет, сестричка. – Шарон кивнула в сторону Клода. – Посмотри, что я нашла.
– Перестань мучить моего работника.
– Но Флой! Он бесподобен. Можно, я его себе возьму? – Прижавшись грудью к руке Клода, она невинно хлопала ресницами, глядя на сестру, которая чуть было не задохнулась от такой наглости. – Ну, пожалуйста!
– Оставь его в покое, – строго произнесла Флой.
На ней была легкая белая юбка и красная кофточка. Рыжую головку украшала очередная соломенная шляпка из ее коллекции. В этом наряде она показалась Клоду очень аппетитной.
Осторожно отведя Шарон рукой, он встал. Флой пристально смотрела на него, но понять, о чем она сейчас думает, он не мог.
– Зачем ты пришла, Шарон? – спросила она сестру.
– Ты что же, не пригласишь меня в дом, не покажешь, как там внутри?
– Только не говори, что ты пришла именно за этим, – усмехнулась Флой.
Шарон вытянула губы трубочкой, как маленькая девочка, но суровое выражение лица Флой не изменилось.
– Нет. За деньгами, – пролепетала она. – Мне нужны деньги.
– Попроси у своей мамы.
– Она и твоя мама тоже.
Флой спокойно смотрела на сестру, проигнорировав последнее замечание.
– Ну, ты же знаешь, какая она жадная, Флой! Ну! – сказала она капризным голосом.
Флой слегка приподняла бровь, видимо, в знак согласия с этим заявлением, но, отрицательно покачав головой, сказала:
– Мне нечего тебе дать.
– Тебе всегда нечего мне дать.
На пару секунд Флой устало закрыла глаза.
– Извини, если не всегда помогала тебе, когда могла. Только сейчас у меня действительно нет ни фунта.
– Ну конечно, – обиженно заявила Шарон и, бросив в сторону Клода кокетливый взгляд, резко развернулась на высоких каблуках и зашагала прочь.
– Шарон.
Она не оглянулась и вышла из ворот дворика, тут же затерявшись в толпе. Клод думал, что Флой тоже развернется и пойдет в дом. Или к машине. Но она продолжала стоять на крыльце с потерянным видом. Внимательно изучая ее, Клод подошел поближе.
– Твоя сестра… интересная.
Она подняла голову и посмотрела на него. В ее глазах читались раздражение и досада.
– Она любимчик в семье. Другими словами, избалованная девчонка. Полуженщина, полуребенок, требующий постоянного внимания.
– Она не ребенок.
Флой смутилась.
– Да, конечно. Ей восемнадцать лет. Вполне взрослая девушка. Она тебе тут не очень надоедала?
– Нет.
– Пыталась приставать?
Клод усмехнулся.
– Да, но я отстоял свою честь.
– Я серьезно, Клод.
– Жить буду.
– Да, но… – Она посмотрела на него, потом перевела взгляд на небо, потом снова на него. – Клод…
Тихий стон вырвался у нее из груди.
– Я хочу сказать…
Клод вытаращил глаза, впервые видя Флой такой растерянной.
– Ты хочешь сказать… Что?