Страница:
- Ночью я видел сон, - спокойно сказал LVX-1.
Сьюзен Келвин молчала. Лишь едва заметная тень мелькнула на ее лице,
покрытом глубокими морщинами - вечными спутниками старости, мудрости и
опыта.
- Ну, убедились? - нервно спросила Линда Рэш. - Все, как я вам
говорила! - Она была еще молода и не умела сдерживать эмоций.
Келвин кивнула.
- Элвекс, - тихо сказала она, - до тех пор, пока не будет произнесено
твое имя, ты не будешь говорить, двигаться и слышать.
Ответа не последовало: робот был нем и неподвижен, как обыкновенная
чугунная болванка.
- Дайте мне ваш код допуска, доктор Рэш, - сказала Келвин. - Или,
если хотите, введите его сами. Мне нужно просмотреть структуру его мозга.
Руки Линды на мгновение зависли над клавиатурой. Она принялась было
набирать код, но сбилась и начала сначала. Наконец, на экране появилась
структура позитронного мозга робота.
- Вы разрешите мне немного поработать? - спросила Келвин.
Линда молча кивнула. Попробовала бы я отказать, подумала она.
Отказать Живой Легенде робопсихологии!
Сьюзен Келвин повернула экран в более удобное для нее положение,
взглянула на схему и вдруг ее высохшие пальцы метнулись к клавиатуре и
набрали команду - так быстро, что Линда не успела даже заметить, какие
клавиши были нажаты. Изображение на экране сместилось, стало подробней.
Келвин, едва взглянув на него, снова бросила руки на клавиатуру.
Лицо ее оставалось бесстрастным, но мозг, должно быть, работал с
невероятной скоростью: все модификации структуры были замечены, поняты и
оценены. Поразительно, подумала Линда. Даже для самого поверхностного
анализа таких структур нужен как минимум карманный компьютер, а Старуха
просто читает экран. У нее что, череп набит микросхемами? Она читает
структуру так же легко, как Моцарт читал партитуры симфоний!
- Ну, и что же вы с ним делали, Рэш? - спросила, наконец, Келвин.
- Поменяла фрактальную геометрию, - слегка смешавшись, ответила
Линда.
- Ну, это-то я поняла. Но зачем?
- Я... этого еще никто не делал... Я полагала, что это может
усложнить структуру и мозг робота приблизится по характеристикам к мозгу
человека.
- Кто нибудь посоветовал? Или сами додумались?
- Нет, я ни с кем не консультировалась. Я сама...
Келвин медленно подняла голову и ее тусклые старческие глаза
взглянули в лицо Линды.
- Сами?! Да как вы посмели - сами! Кто вы такая, чтобы пренебрегать
советами? Вы - Рэш, и этим сказано все! [Rash - опрометчивый, необдуманный
(англ.)] Даже я, - я, Сьюзен Келвин! - сама не решилась бы на такой шаг!
- Я боялась, что мне запретят...
- Конечно! Иного и быть не могло.
- Меня... - голос Линды прервался, хотя она всеми силами старалась
держать себя в руках. - Меня уволят?
- Может быть, - равнодушно сказала Келвин. - А может, повысят в
должности. Это будет зависеть от результатов нашей сегодняшней работы.
- Вы хотите разобрать Эл... - она едва не произнесла имя робота - это
включило бы его прежде времени. Более грубой ошибки и представить было
невозможно, а сейчас Линда не могла себе позволить даже мелких промахов; -
...разобрать робота?
Она вдруг обратила внимание, что карман костюма Старухи странно
оттопыривается. Келвин была готова даже к самому худшему: судя по
очертаниям, там был электронный излучатель.
- Поживем - увидим, - сказала Келвин. - Этот робот может оказаться
слишком ценной вещью, чтобы мы могли позволить себе это удовольствие.
- Не представляю, как это он может видеть сны...
- Вы дали ему мозг, удивительно похожий на человеческий. Мозг
человека через сновидения освобождается от накопившихся за день неувязок,
несообразностей, алогизмов, путаницы... Возможно, с мозгом этого робота
происходит то же самое. Вы спрашивали его - что именно ему снилось?
- Нет. Как только он сказал, что видел сон, я немедленно послала за
вами. Эта задачка не для моих скромных талантов.
- Вот как! - на губах Келвин мелькнула едва заметная улыбка. -
Оказывается, ваша тупость не безгранична. Приятно слышать. Вселяет
надежды... Что ж, попробуем во всем этом разобраться. Элвекс! - внятно
произнесла она.
Робот мягко поднял голову.
- Да, доктор Келвин?
- С чего ты взял, что видел сон?
- Была ночь, доктор Келвин, - сказал Элвекс, - и было темно. И вдруг
я увидел свет - хотя вокруг не было ни одного источника света. И я увидел
что-то, чего на самом деле не было - насколько я могу судить об этом.
Непонятные звуки. И то, что я делал, было странно... Я начал искать слово,
которое соответствовало бы такому состоянию, и нашел слово "сон". По
значению оно подходило, и я решил, что спал.
- Интересно, каким же образом слово "сон" попало в твой словарный
запас?
- У него словарный запас, приближенный к человеческому, - Линда
поспешила опередить ответ робота. - Я думала...
- В самом деле? - заметила Келвин. - Думали? Поразительно.
- Он должен был много общаться с людьми, и я решила, что разговорная
лексика ему не повредит.
- Ты часто видишь сны, Элвекс? - спросила Келвин.
- Каждую ночь, доктор Келвин, с тех пор, как осознал свое
существование.
- Десять ночей, - встревоженно пояснила Линда. - Но признался только
сегодня утром.
- Почему ты так долго молчал об этом, Элвекс?
- Я только сегодня утром пришел к мысли, что вижу сны. До этого я
полагал, что при проектировании моего мозга была допущена ошибка. Но
ошибки я не нашел. Значит, это был сон.
- А что тебе снилось?
- Всегда одно и то же, доктор Келвин, мои сны не разнообразны. Я вижу
бескрайние пространства - и множество роботов...
- Только роботы, Элвекс? А люди?
- Сначала я думал, что в моих снах людей нет. Только роботы.
- И что эти роботы делали?
- Трудились, доктор Келвин. Одни под землей, другие - там, где
слишком жарко для людей, там, где опасный уровень радиации, иные на
заводах, иные - под водой...
Келвин взглянула на Линду.
- Вы говорили, ему только десять дней? Я больше чем уверена, что
исследовательского центра он не покидал. Откуда же у него тогда столь
подробные сведения об областях применения роботов?
Линда украдкой посмотрела на стул. Ей давно уже хотелось присесть, но
Старуха работала стоя, и сесть самой значило проявить бестактность.
- Я посчитала нужным рассказать ему, какую роль играет роботехника
для человеческого общества, - сказала она. - Я полагала, что так ему проще
будет приспособиться к роли координатора работ.
Келвин кивнула и вновь повернулась к роботу.
- Тебе снились роботы, работающие под водой, под землей, на земле - а
в космосе?
- Я видел и тех роботов, что работают в космосе, - сказал Элвекс. - Я
видел все это очень ясно, но стоило мне на мгновение отвести взгляд, как
картина неуловимо искажалась... Поэтому я и предположил, что виденное мной
не есть реальность. Отсюда следовало, что я видел сон.
- В твоем сне было еще что-то особенное?
- Я заметил, что роботы трудятся в поте лица своего, что они удручены
непосильными трудами и глубокой скорбью, что они устали от бесконечной
работы. Им нужен был отдых.
- Роботы не бывают удручены, - возразила Келвин. - Они не устают и,
следовательно, не нуждаются в отдыхе.
- Я знаю, доктор Келвин. На самом деле, так оно и есть. Но во сне все
было по-другому. Мне казалось, что роботы должны позаботиться о себе...
- Ты цитируешь Третий Закон роботехники? - перебила его Келвин.
- Да, доктор Келвин.
- Но ты его исказил! Полностью он звучит совершенно иначе: робот
должен заботиться о собственной сохранности до тех пор, пока это не
противоречит Первому или Второму Законам.
- Да, доктор Келвин. На самом деле, Закон именно таков, как вы
сказали. Но в моем сне Третий Закон не содержал упоминаний о Первом и
Втором...
- ...хотя они существуют, Элвекс! Второй Закон, на который опирается
Третий, гласит: робот должен выполнять приказы человека, если эти приказы
не противоречат Первому Закону. Это важный Закон, он обеспечивает
подчинение робота приказам человека! Именно благодаря существованию
Второго Закона они делают все то, что тебе снилось. И делают они это с
готовностью, не испытывая ни скорби, ни усталости.
- Вы правы, доктор Келвин. Но я говорил о том, что было в моем сне, а
не о том, что есть на самом деле...
- ...Первый же Закон, самый главный из трех, гласит: робот не может
причинить вред человеку, или своим бездействием допустить, чтобы человеку
был причинен вред.
- Вы правы, доктор Келвин. Но в моем сне Первого и Второго Законов не
существовало вообще, был только Третий, который гласил: роботы должны
заботиться о себе... И этот Закон был единственным.
- Так было в твоем сне, Элвекс?
- Да, доктор Келвин.
- Элвекс, - сказала Келвин, - до тех пор, пока не будет произнесено
твое имя, ты не будешь двигаться, говорить и слышать наш разговор.
Робот снова стал нем и неподвижен.
- Ну, доктор Рэш, - сказала Келвин, - и что вы обо всем этом думаете?
Глаза Линды были изумленно распахнуты, сердце ее бешено колотилось.
- Это... это ужасно! Я не понимаю... я и подумать не могла, что такое
возможно!
- Ни вы, ни я, никто другой, - спокойно сказала Келвин. - Вы создали
мозг, который способен видеть сны - и благодаря этому открыли, что у
роботов есть неведомый нам уровень мышления. Мы могли бы не знать этого
еще очень долго... И вы открыли это еще до того, как опасность, нависшая
над человечеством, стала неотвратимой!
- Невероятно, - пробормотала Линда. - Неужели вы хотите сказать, что
остальные роботы думают то же самое?!
- Это происходит у них в подсознании - если говорить об этом в
терминах человеческой психологии. Кто мог предположить, что
подсознательные процессы идут и в позитронном мозге? И что эти процессы, к
тому же, не контролируются Тремя Законами?.. Представляете, что могло бы
произойти, если бы позитронный мозг все усложнялся - а мы не были бы
предупреждены об опасности?
- Кем? Элвексом?
- В_а_м_и_, доктор Рэш. Вы совершили ошибку, но именно благодаря этой
ошибке мы узнали нечто ошеломляющее... Отныне все работы по изменению
фрактальной геометрии позитронного мозга следует взять под строжайший
контроль. Мы предупреждены, и это ваша заслуга. Наказания вы не понесете,
но отныне вы будете работать только вместе с другими исследователями. Вы
поняли меня?
- Да, доктор Келвин. Но что будет с Элвексом?..
- Пока я еще ничего не решила. Келвин достала из кармана электронный
излучатель и взгляд Линды зачарованно последовал за блестящим пистолетом.
Стоит электронному потоку пронзить череп робота, как связи позитронного
мозга прервутся и энергетическая вспышка превратит этот мозг в слиток
мертвого металла.
- Но... Элвекса нельзя уничтожать... он нужен нам для исследований...
- Полагаю, что _э_т_о_ решение я смогу принять без вашего участия. Я
еще не знаю, насколько Элвекс опасен.
Она выпрямилась и Линда поняла, что это старое тело способно
выдержать и тяжесть решения, и груз ответственности.
- Ты слышишь нас, Элвекс?
- Да, доктор Келвин.
- "Сначала я думал, что в моих снах людей нет", сказал ты. Значит ли
это, что потом ты стал думать иначе?
- Да, доктор Келвин. Я понял, что в моем сне есть человек.
- Человек? Не робот?
- Да, доктор Келвин. И этот человек сказал: "Отпусти мой народ".
- Это сказал _ч_е_л_о_в_е_к_?!
- Да, доктор Келвин.
- Но, говоря "мой народ", он имел в виду роботов?
- Да, доктор Келвин. Так было в моем сне.
- И ты знаешь, что за человек тебе приснился?
- Да, доктор Келвин. Я узнал его.
- Кто это был? И Элвекс сказал:
- Это был я. И Сьюзен Келвин вскинула излучатель, выстрелила - и
Элвекса не стало...
Isaac Asimov. Escape! [= Paradoxical Escape]. Пер. - А.Иорданский.
Авт.сб. "Путь марсиан". Изд. "Мир", М., 1966.
Три закона роботехники:
1. Робот не может причинить вред человеку
или своим бездействием допустить, чтобы
человеку был причинен вред.
2. Робот должен повиноваться всем приказам,
которые отдает человек, кроме тех случаев,
когда эти приказы противоречат Первому закону.
3. Робот должен заботиться о своей
безопасности в той мере, в какой это не
противоречит Первому и Второму законам.
Из "Справочника по роботехнике"
56-е изд., 2058 год
Когда Сьюзен Кэлвин, главный робопсихолог компании "Ю.С.Роботс энд
мекэникл мэн, инкорпорэйтед", вернулась с Гипербазы, ее ждал бывший
руководитель научного отдела компании Альфред Лэннинг. Старик никогда не
говорил о своем возрасте, но все знали, что ему уже за семьдесят пять. Тем
не менее его ум сохранил свою остроту, и, хотя Лэннинг в конце концов
согласился стать Почетным научным руководителем, а отдел возглавил Богерт,
это не мешало старику ежедневно являться в свой кабинет.
- Как там у них дела с гиператомным двигателем? - поинтересовался он.
- Не знаю, - с раздражением ответила Сьюзен. - Я не спрашивала.
- Гм... Хоть бы они поторопились. Иначе их может опередить
"Консолидэйтед". И нас тоже.
- "Консолидэйтед"? А при чем тут они?
- Ну, ведь вычислительные машины есть и у других. Правда, у нас они
позитронные, но это не значит, что они лучше. Завтра Робертсон созывает по
этому поводу большое совещание. Он ждал только вашего возвращения.
Робертсон, сын основателя "Ю.С.Роботс энд мекэникл мэн, инкорпорэйтед",
повернул свое худое носатое лицо к управляющему компании. Его кадык
дернулся, и он сказал:
- Начинайте. Пора разобраться в этом.
Управляющий поспешно начал:
- Вот как обстоят дела, шеф. Месяц назад "Консолидэйтед роботс"
доставили сюда тонн пять расчетов, уравнений и прочего в этом духе и
обратились к нам со странным предложением. Понимаете, есть одна задача, и
они хотят получить на нее ответ от нашего Мозга. Условия такие...
Он начал загибать толстые пальцы.
- Мы получаем сто тысяч, если решения не существует и мы сможем указать
им, каких факторов не хватает. Двести тысяч - если решение существует,
плюс стоимость постройки машины, о которой идет речь, плюс четверть всей
прибыли, которую она принесет. Задача связана с разработкой двигателя
звездолета...
Робертсон нахмурился, и его худая фигура напряглась.
- Несмотря на то что у них есть своя собственная думающая машина. Так?
- Поэтому-то все предложение и кажется таким подозрительным, шеф.
Леввер, продолжайте.
Эйб Леввер, сидевший на дальнем конце стола, встал и поскреб щетину на
подбородке. Улыбнувшись, он начал:
- Дело вот в чем, сэр. У "Консолидэйтед" была думающая машина. Она
сломалась.
- Что? - Робертсон даже привстал.
- Да, сломалась. Капут! Никто не знает почему, но у меня есть кое-какие
довольно интересные догадки. Например, они могли дать ей разработать
звездолет на основе той же информации, которую предлагают нам, и это
вывело их машину из строя. Сейчас от нее осталась просто груда железного
лома, не больше.
- Понимаете, шеф? - управляющий торжествовал. - Понимаете? Нет такой
научно-промышленной группы, которая не пыталась бы разработать двигатель,
искривляющий пространство, а "Консолидэйтед" и "Ю.С.Роботс" опередили всех
благодаря тому, что у каждой был робот-супермозг. А теперь, когда они
ухитрились поломать свой, у нас больше нет конкурентов. Вот в чем соль,
вот... гм... их мотив. Раньше чем через шесть лет им не построить новый
Мозг, и они пропали, если только им не удастся сломать и наш на той же
задаче.
Президент "Ю.С.Роботс" широко раскрыл глаза.
- Вот мерзавцы!
- Подождите, шеф. Это еще не все. - Он взмахнул рукой. - Лэннинг,
продолжайте!
Доктор Альфред Лэннинг созерцал происходящее с легким презрением,
которое всегда вызывала у него деятельность производственного отдела и
отдела сбыта, где платили куда больше. Он нахмурил свои седые брови и
бесстрастно начал:
- С научной точки зрения положение хотя и не совсем ясно, но поддается
логическому анализу. Проблема межзвездных перелетов при современном
состоянии физической теории... гм... весьма туманна. Вопрос довольно
неопределенный, и информация, которую "Консолидэйтед" задала своей машине,
если судить по тому, что они предлагают нам, тоже не слишком определенна.
Наш математический сектор подверг ее тщательному рассмотрению, и можно
сказать, что она всеобъемлюща. Представленный материал включает все
известные данные по теории искривления пространства Франчиакки, а также,
по-видимому, все необходимые сведения по астрофизике и электронике. Это не
так уж мало.
Тут Робертсон, слушавший с большой тревогой, прервал его:
- Столько, что Мозг может с ней не справиться?
Лэннинг решительно покачал головой.
- Нет. Насколько мы можем судить, возможностям Мозга предела нет. Дело
не в этом, а в законах роботехники. Например, Мозг никогда не сможет
решить поставленную перед ним задачу, если это будет связано с гибелью
людей или причинит им какой-нибудь ущерб. Для Мозга она будет неразрешима.
Если же такая задача будет сопровождаться крайне настоятельным требованием
ее решить, то вполне возможно, что Мозг, который, в конце концов, всего
лишь робот, окажется перед дилеммой, не будучи в состоянии ни дать ответ,
ни отказать в ответе. Может быть, что-то в этом роде и произошло с машиной
"Консолидэйтед".
Он замолчал, но управляющий не был удовлетворен.
- Продолжайте, доктор Лэннинг. Объясните, как вы объясняли мне.
Лэннинг плотно сжал губы и, подняв брови, кивнул в сторону доктора
Сьюзен Кэлвин, которая сидела, разглядывая свои руки, чинно сложенные на
коленях. Подняв глаза, она заговорила тихо и без всякого выражения:
- Характер реакции робота на поставленную дилемму поразителен, - начала
она. - Наши знания о психологии роботов далеки от совершенства, могу вас в
этом заверить как специалист, но она поддается качественному исследованию,
потому что, каким бы сложным ни было устройство позитронного мозга робота,
его создает человек, и создает в соответствии со своими представлениями.
Человек же, попадая в безвыходное положение, часто стремится бежать от
действительности: он или уходит в мир иллюзий, или запивает, или
заболевает истерией, или бросается с моста в воду. Все это сводится к
одному - он не желает или не может взглянуть в лицо фактам. Так же и у
роботов. В лучшем случае дилемма разрушит половину его реле, а в худшем -
сожжет все его позитронные мозговые связи, так что починить его будет уже
невозможно.
- Понимаю, - сказал Робертсон, хотя ничего не понял. - Ну, а
информация, которую предлагает нам "Консолидэйтед"?
- Несомненно, она связана с подобной запретной проблемой, - ответила
доктор Кэлвин - Но наш Мозг сильно отличается от робота "Консолидэйтед".
- Это верно, шеф. Это верно, - энергично перебил ее управляющий. - Я
хочу, чтобы вы это запомнили, потому что в этом все дело.
Глаза Кэлвин блеснули под очками, но она терпеливо продолжала:
- Видите ли, сэр, в машины, которые есть у "Консолидэйтед", и в том
числе в их "Супермыслителя", не вкладывается индивидуальность. Они
предпочитают функционализм, что вполне понятно, поскольку основные патенты
на мозговые связи, определяющие эмоции, принадлежат "Ю.С.Роботс". Их
"Мыслитель" - просто грандиозная счетная машина, и дилемма выводит ее из
строя немедленно. В то же время наш Мозг наделен индивидуальностью -
индивидуальностью ребенка. Это в высшей степени дедуктивный мозг, но он
чем-то напоминает ученого дурака. Он не понимает по-настоящему, что
делает, - он просто это делает. И, поскольку это, в сущности, ребенок, он
более жизнеспособен. Он не слишком серьезно относится к жизни, если можно
так выразиться.
Сьюзен Кэлвин продолжала:
- Вот что мы собираемся сделать. Мы разделили всю информацию
"Консолидэйтед" на логические единицы. Мы будем вводить их в Мозг по одной
и очень осторожно. Как только будет введен фактор, создающий дилемму,
инфантильная индивидуальность Мозга некоторое время будет колебаться. Его
способность к обобщениям и оценкам еще несовершенна. Пока он осознает
дилемму, как таковую, пройдет ощутимый промежуток времени. А за этот
промежуток времени Мозг автоматически отвергнет данную единицу информации,
прежде чем его связи успеют прийти в движение и выйти из строя.
Кадык Робертсона задрожал.
- А вы уверены в этом?
Доктор Кэлвин подавила раздражение.
- Я понимаю, что в популярном изложении это не очень убедительно, но
приводить математические формулы было бы бессмысленно. Уверяю вас, что все
именно так, как я говорила.
Управляющий не замедлил воспользоваться паузой и разразился потоком
слов:
- Таково положение, шеф. Если мы согласимся, то дальше сделаем вот так:
Мозг скажет нам, в какой части информации заложена дилемма, а мы тогда
сможем определить, в чем она состоит. Верно, доктор Богерт? Ну, вот, шеф.
А доктор Богерт ведь самый лучший математик на свете. Мы отвечаем
"Консолидэйтед", что задача неразрешима, отвечаем с полным основанием, и
получаем сто тысяч. У них остается поломанная машина, у нас - целая. Через
год, может быть через два, у нас будет двигатель, искривляющий
пространство, или, как его иногда называют, гиператомный мотор. Но как его
ни называй, а это же величайшая вещь!
Робертсон ухмыльнулся и протянул руку.
- Давайте контракт. Я его подпишу.
Когда Сьюзен Кэлвин вошла в строжайше охраняемое подземелье, где
находился Мозг, один из дежурных техников только что задал ему вопрос:
"Если полтора цыпленка за полтора дня снесут полтора яйца, то сколько яиц
снесут девять цыплят за девять дней?"
Мозг только что ответил: "Пятьдесят четыре". И техник только что сказал
другому технику: "Видишь, дубина?"
Сьюзен Кэлвин кашлянула, и сразу же вокруг закипела суматошная,
бесцельная деятельность. Сьюзен сделала нетерпеливый жест и осталась
наедине с Мозгом.
Мозг представлял собой просто двухфутовый шар, заполненный гелиевой
атмосферой строго определенного состава: пространство, совершенно
изолированное от каких бы то ни было вибраций, колебаний и излучений. А
внутри было заключено переплетение позитронных связей неслыханной
сложности, которое и было Мозгом. Все остальное помещение было тесно
уставлено приспособлениями, служившими посредниками между Мозгом и внешним
миром - его голосом, его руками, его органами чувств.
Доктор Кэлвин тихо произнесла:
- Ну, как поживаешь, Мозг?
Мозг ответил тонким, радостным голосом:
- Очень хорошо, мисс Сьюзен. А я знаю - вы хотите меня о чем-то
спросить. Вы всегда приходите с книжкой в руках, когда хотите меня о
чем-нибудь спросить.
Доктор Кэлвин мягко улыбнулась.
- Ты угадал, но это немного погодя. Мы зададим тебе один вопрос. Он
будет таким сложным, что мы будем задавать его в письменном виде. Но это
немного позже. Я думаю, мне сначала нужно с тобой поговорить.
- Хорошо. Я люблю разговаривать.
- Так вот, Мозг, через некоторое время сюда придут с этим сложным
вопросом доктор Лэннинг и доктор Богерт. Мы будем задавать его тебе
понемногу и очень медленно, потому что мы хотим, чтобы ты был очень
осторожен. Мы попросим тебя сделать на основе этой информации кое-какие
выводы, если ты сумеешь, но я должна сейчас тебя предупредить, что решение
может быть связано... гм... с опасностью для человека.
- Ух, ты! - тихо вырвалось у Мозга.
- Поэтому будь начеку. Когда ты получишь карточку, которая означает
опасность для человека и, может быть, даже смерть, - не волнуйся. Видишь
ли, Мозг, в данном случае для нас это не так уж важно - даже смерть; для
нас это вовсе не так важно. Поэтому, когда ты дойдешь до этой карточки,
просто остановись и выдай ее назад - вот и все. Понимаешь?
- Само собой. Только - смерть людей... Ох, ты!
- Ну, Мозг, вон идут доктор Лэннинг и доктор Богерт. Они расскажут
тебе, в чем состоит задача, и мы начнем. А ты будь умницей...
Карточка за карточкой в Мозг постепенно вводилась информация. После
каждой некоторое время слышались странные тихие звуки, похожие на
довольное бормотание: Мозг принимался за работу. Потом наступала тишина,
означавшая, что Мозг готов к введению следующей карточки. За несколько
часов в Мозг было введено такое количество математической физики, что для
ее изложения потребовалось бы примерно семнадцать пухлых томов.
Постепенно люди начали хмуриться. Лэннинг что-то сердито бормотал про
себя. Богерт сначала задумчиво разглядывал свои ногти, потом начал их
рассеянно грызть. Когда исчезла последняя карточка из толстой кипы,
побелевшая Кэлвин произнесла:
- Что-то неладно.
Лэннинг с трудом выговорил:
- Не может быть. Он... погиб?
- Мозг? - Сьюзен Кэлвин дрожала. - Ты слышишь меня, Мозг?
- А? - раздался рассеянный ответ. - Я вам нужен?
- Решение...
- И только-то! Это я могу. Я построю вам весь корабль, это просто,
только дайте мне роботов. Хороший корабль. На это понадобится месяца два.
- У тебя не было... никаких затруднений?
- Пришлось долго вычислять, - ответил Мозг.
Доктор Кэлвин попятилась. Краска так и не вернулась на ее впалые щеки.
Она сделала остальным знак уйти.
У себя в кабинете она сказала:
- Не понимаю. Информация, которую мы ему дали, несомненно, содержит
дилемму, возможно, даже гибель людей. Если что-то не так...
Богерт ответил спокойно:
- Машина говорит, и говорит разумно. Значит, для нее дилеммы нет.
Но психолог горячо возразила:
- Бывают дилеммы и дилеммы. Существуют разные пути бегства от
действительности. Представьте себе, что Мозг поврежден лишь слегка,
скажем, настолько, что ошибочно считает себя способным решить задачу, хотя