Страница:
— Что случилось? — спросил Зеникс.
Маг ничего не ответил, подойдя к треугольному столу и с досадой швырнув на него манускрипт. Затем Ширел жестом выгнал Лейруса из кресла и грузно, будто совсем лишившись сил, опустился в него, запрокинул голову и закрыл глаза. Друзья растерянно переглядывались, не зная, что делать. Наконец Лейрус поинтересовался:
— Ширел, так что же всё-таки произошло? Отчего ты кричал?
При звуке голоса Нерождённого волшебник вздрогнул, будто его внезапно разбудили, не дав досмотреть приятный красивый сон, открыл глаза и мрачно обвёл взглядом ожидавших от него ответа юношей. Проведя рукой по взъерошенным волосам, он недовольно проговорил:
— Что произошло? А то, что нам придётся встретиться с существом, которое было последним, с которым я хотел бы встречаться. Даже с каким-нибудь вампиром или дрононом я бы пообщался с большей радостью, чем с проклятым Айнгорном.
Посмотрев на разинутый рот Зеникса и нахмурившееся лицо Лейруса, Зихий понял, что не он один понятия не имеет, кто такой этот Айнгорн. К таким же выводам пришёл и Ширел, принявшийся объясняться со своими подопечными:
— Айнгорн — самый могущественный из эльфийских предсказателей.
— Почему же мы ни разу не слышали о нём? — удивился Зихий.
— Потому что к нему не ходят, как к базарным бабам, разузнать, будет ли в следующем году хороший урожай винограда или получится ли достроить новый дом до наступления холодов. К Айнгорну обращаются тогда, когда остальные прорицатели бессильны. Он — драконий выкормыш.
— Чего? — не поняли внимательно слушавшие Ширела друзья.
— Все вы знаете, что эльфы бессмертны — то есть они не умирают сами собой, как люди, но их можно умертвить с помощью оружия или яда. Но эльфы не могут вечно жить среди людей, в этом мире. Каждый год несколько эльфов, не больше десяти, уходят в свою Страну Утренней Звезды — край, лежащий по ту сторону Океана, где не бывал ещё ни один человек. Там те из них, кто достоин этого, приобщаются к Знанию. Те же, кто ещё не может узнать Тайное и Неведомое, возвращаются обратно, в Горную Страну…
— …Но только уже в других, новых телах, — довершил фразу Зихий. — Ясно, это всем известно. Но что здесь нового и при чём здесь этот Айнгорн, с которым что-то там сделали драконы?
Ширел глубоко вздохнул и развёл руки с горестным видом: смотрите все, я этого не хотел, но, видимо, без этого обойтись уже не получится. Будто огромная невидимая рука вздёрнула ахнувшего от неожиданности Зихия в воздух, перевернула его вверх ногами и начала размеренно покачивать из стороны в сторону. Древославный отчаянно махал руками, путаясь в опавшей ему на лицо одежде, но это ему не особенно помогало, скорее наоборот: из-за пояса Зихия вываливались на пол кинжалы, монеты, раскатывавшиеся по комнате, свёртки с нужными для дальнего путешествия мелочами. Зеникс от души расхохотался, наблюдая за смешными мучениями своего острого на язык друга, отчего сын Урсуса завращался с новой силой. Ширел, подойдя к висящему вниз головой Зихию, присел на корточки и, прищурившись, спросил ласковым голосом:
— Ну как себя чувствуешь? Не слишком нравится? Вот и мне не слишком нравится, когда меня постоянно перебивают! — голос волшебника из приторно-сладкого стал грозным. — Я тебя предупреждал — не перебивай меня?
— Предупреждал… — выдавил из себя Зихий.
— Предупреждал… Ну, и что с тобой теперь сделать? Пожалуй, нужно тебя вывести наружу и подвесить за ноги к верхушке самого высокого дерева, повисишь там, подумаешь над своим поведением, вспомнишь о правилах приличия. А то, я смотрю, после того, как ты покинул Дрок, о многих из этих правил ты изрядно запамятовал; например, о том, что перебивать старших очень невежливо.
— Это верно, он слишком много стал разговаривать, — с удовольствием подтвердил Зеникс.
— Так и быть, предоставим нашему другу возможность побыть наедине, поближе к звёздному небу, и обдумать хорошенько своё поведение.
Ширел поднялся, произнёс непонятное слово, двери отворились и балансирующий в воздухе Зихий двинулся к выходу.
— Нет! Не надо, — негромко, но отчётливо попросил Древославный.
— Что?
— Не надо меня на дерево отправлять. Я всё понял, больше перебивать тебя, Ширел, не буду, — запыхавшись от размахивания руками, произнёс Зихий.
Ширел с недоверием покачал головой:
— Как-то я в этом сомневаюсь. Зеникс, не знаешь, почему я сомневаюсь?
— Да он же такой болтун, что не удержится и обязательно снова не вовремя влезет в какой-нибудь важный разговор.
— Нет. Ширела я точно перебивать не буду, — заверил переставший сопротивляться будущий вождь Дрока.
— Не будешь? Точно?
— Да.
— Ну, хорошо, хотя бы меня перебивать не будешь… А других?
— Тут обещать не могу, — пожал перевёрнутыми плечами Зихий.
Ширел засмеялся:
— Чего у тебя не отнять, сын Урсуса, так это то, что ты честный парень. Ладно, хватит с тебя. Но помни — есть деревья куда выше тех, что растут здесь, и если что…
— Понятно, — смирился Зихий.
Тут же его перетряхнуло и он встал на пол некрепкими ногами, которые непременно бы его подвели, не обопрись он рукой о стену. Зеникс слегка разочарованно вздохнул: наверно, ему хотелось понаблюдать за подвешенным к дереву Зихием, от которого богатырь вытерпел уже немало насмешек. Лейрус с улыбкой наблюдал за быстро приходящим в себя Зихия и подмигнул ему, будто говоря: ничего, приятель, Ширел он такой, с ним особо не забалуешь, знал бы ты, сколько я от него в своё время натерпелся. Сорвавшееся в последний момент наказание Древославного ослабило напряжение, осязаемо висевшее в комнате с тех пор, как всклокоченный волшебник вышел из библиотеки. Сам Ширел уже пришёл в себя и выглядел утомлённым, но не подавленным и злым, как ранее. Он окончательно привёл в порядок свою причёску и бороду и спокойно осведомился:
— Чего повскакивали, будто стая напуганных воробьёв? Устраивайтесь, у меня ещё есть, о чём вам рассказать. Правда, рассказ получится не слишком длинным…
Юноши уселись напротив Ширела, за обеденным столом, и маг продолжил:
— Те из эльфов, которые не прошли испытания по ту сторону Океана, возвращаются сюда в новых телах и спустя какое-то время, несколько веков или пару тысяч лет совершают новое путешествие в Страну Утренней Звезды и новую попытку доказать своё право прикоснуться к Знанию. И так делали и делают все эльфы, до единого, без исключения. Но одно исключение всё-таки было. Много лет назад один гордый эльф не прошёл испытания, но не смог с этим смириться и отказался вернуться в мир людей. Ему казалось, что его познания в том, что можно познать в человеческом мире, беспримерны и безграничны, и его магические силы достаточны для того, чтобы открыть ему дорогу к Знанию. И он попытался обманным путём (никто уже не помнит, как именно) обойти запреты. Конечно, у него ничего не получилось…
Подгоняемая сильным ночным ветром, гроза быстро сгустилась над жилищем волшебника, застучали тяжёлые капли дождя, быстро превратившиеся в настоящие потоки воды, оглушительный удар грома разорвал небо прямо над огромным деревом, и все находящиеся внутри него услышали сильный металлический звук, как будто сильный удар меча соскользнул по щиту и пришёлся в землю. Помещение мгновенно наполнилось сухим свежим воздухом, который испарился считанные секунды спустя. Маг посмотрел наверх, на еле качнувшиеся световые шары, и успокаивающе сказал:
— Это была молния. Она попала точно в моё жилище, но на нём магическая защита и молния отскочила от неё.
— А как же лошади? — обеспокоился Лейрус.
— Не волнуйся, их я тоже защитил, они в безопасности.
Все опасливо повертели головами, но тут же снова обратили своё внимание к продолжавшему рассказ Ширелу.
— У строптивого эльфа ничего не вышло и в наказание его приговорили к казни. Но, так как в Стране Утренней Звезды смертоубийство находится под строжайшим запретом, было решено умертвить преступника в Океане. Его заковали в железные оковы и бросили в пучину. Никто не знает, как, но ему удалось выжить — видимо, он и в самом деле неплохо владел магией. Рассказывают, что он боролся за жизнь несколько дней. И всё равно его не спасли бы и познания в волшебстве, если бы не драконы. Один из них летел над Океаном и заметил бесчувственного эльфа, качаемого волнами. Не знаю, была ли присуща драконам жалость, ни с одним из них мне не довелось быть знакомым, но все летописцы из тех времён пишут, что по любопытности с драконами могут сравниться только люди. Дракон подобрал эльфа и принёс в своё логово. Звучит странно, но, когда эльф очнулся, они подружились. Драконы могли мысленно общаться с некоторыми людьми и эльфами. К несчастью, так совпало, что Айнгорн был одним из способных к общению с драконами эльфов. Первое время Айнгорн был настолько обессилен плаванием по бездонным и бескрайним океанским просторам, что попросту не мог передвигаться, руки и ноги не слушались и его в самом деле выкормил дракон — приносил ему в зубах дрихиуса или зубра, поджаривал огнём из пасти и кормил. Когда эльф поднабрался сил, он породнился с драконом, став его кровным братом — дракон выпил эльфийской крови, Айнгорн напился драконьей. Считается, что кровь живого дракона обладает волшебным свойством — попробовавший её обретает способность видеть будущее. Видимо, это правда, потому как Айнгорн стал сильнейшим прорицателем из всех известных. После того, как его побратима дракона убили люди одного мелкого вождя на побережье Океана, эльф сначала отомстил за своего спасителя, таинственным образом погубив этого вождя и всю его семью, и отправился в Горную Страну. Больше ему идти было некуда. Там, помня о его преступлении за Океаном, хотели умертвить, но он сделал несколько предсказаний, которые очень помогли тогдашним эльфийским правителям и его оставили в живых. С тех пор он живёт отшельником в Горной Стране и изредка делает предсказания.
— Почему изредка? — спросил Лейрус.
Ширел, помедлив с ответом и погладив бороду, сказал:
— Когда Айнгорна изгнали из Страну Утренней Звезды, ему ведь не дали новое тело, он и к Знанию не приобщился, и не обновился телесно. Поэтому с ним происходит то, что происходит со всеми нами, не-эльфами — он стареет. Умереть своей смертью он не сможет, всё-таки он остался эльфом, но вот его оболочка приходит в упадок и если он не будет ухаживать за ней, то превратится в ходячую развалину, неспособную к самостоятельной активной жизни. Он просто-напросто превратится в говорящее растение. И для того, чтобы этого не допустить или хотя бы отодвинуть наступление такого состояния как можно дальше, он стал пользоваться тем же способом, каким пользовались драконы для продления жизни. Он принимает жертвы.
На некоторое время наступило молчание, потому как Ширел явно не хотел продолжать свой рассказ дальше, а спросить у него никто не хотел: Зихий слишком хорошо помнил свежий урок хороших манер, преподанный ему волшебником, Зеникс и так побаивался Великого Мага, а Лейрус знал Ширела лучше всех и просто ждал, когда тот закончит говорить начатое. Наконец, видя, что никто не продолжает разговор, он всё-таки задал напрашивающийся вопрос:
— Какие жертвы принимает Айнгорн? И что значит «принимает»?
— То и значит — желающие получить от него предсказание приводят ему живого человека и этот проклятый эльф съедает его живьём. Только так он способен замедлить разрушение своего дряхлеющего тела. В его жилах течёт отчасти и драконья кровь, а драконы, если верить древним рукописям, добивались своего долголетия именно таким способом.
Лейрус покачал головой, Зеникс помрачнел и уставился в ту сторону, где, находись они в нормальном доме, а не в стволе колоссального дерева, должны были быть окна, а Зихий, округлив глаза, совершенно ошалелым голосом обратился к Ширелу:
— То есть… он ест… съедает человека, когда тот ещё живой? Когда он ещё… шевелится?
— Так и есть.
— Да я к нему и на сто шагов не подойду!
Ширел недобро усмехнулся:
— А тебе и не придётся. Общаться с ним посчастливится Нерождённому — ведь Айнгорн и есть, лопни его глаза, тот прорицатель, который должен указать ему, где заканчивается его Путь, Путь Повелителя Огня.
— Да уж, удружил ты Лейрусу — идти за предсказанием к эльфу-людоеду! — ударив рука об руку, заключил Зихий.
— Я здесь не при чём — так записано в манускрипте Драконьих Магов.
— А этот свиток не может ошибаться?
— Вряд ли. Но если даже и так, это единственный указатель, как найти Путь Повелителя Стихии.
— Вот так так… Подождите! — воскликнул Зихий, осенённый какой-то мыслью. — Ведь это получается, что Лейрусу, чтобы получить от этого хрыча предсказание, нужно будет принести ему жертву! Живую жертву! Живую человеческую жертву! Что же получается — кого-то из нас?
Ширел успокоил разволновавшегося Древославного:
— Во-первых, подойдут и дрононы, и вампиры. Во-вторых, предсказание для Повелителей Стихий является обязательным для того прорицателя, к которому какой-либо из Повелителей обратится. Это закон. Айнгорн должен сделать предсказание для Лейруса и без жертвы.
— Уф, ну хоть полегче стало! — Зихий широким жестом вытер со лба воображаемый пот. — А то я уж испугался за нашего Зеникса — сами посудите, этот Айнгорн наверняка бы выбрал его, вон сколько мяса… — Зеникс угрожающе хмыкнул, то ли в адрес Айнгорна, то ли обещая неприятности болтливому Зихию. — Но тогда, если никого не нужно приносить в жертву этому живодёру, почему ты так разволновался, Ширел?
— Потому что от Айнгорна можно ожидать всего. Он не обычный предсказатель, и может потребовать от пришедшего к нему какой угодно платы. Если обратившийся к нему просто ему не понравился, он может отказаться прорицать будущее. А нам необходимо получить предсказание, и сделать это может только Айнгорн.
— Значит, мы направляемся в Горную Страну, — полувопросительно-полуутвердительно произнёс Лейрус.
— Да, и чем скорее, тем лучше, — кивнул волшебник. — Завтра мы отправимся в путь.
— Если так, то нужно хорошенько накормить лошадей — им понадобятся силы перед дорогой, — поднялся на ноги Зеникс и направился к двери.
— Не спеши, — остановил его Ширел. — Ни к чему кормить лошадей, пускай просто отдохнут.
Великан удивлённо посмотрел на мага, пожал плечами и вернулся на место. Гроза тем временем ушла дальше, за реку, дождь прекратился, но с деревьев продолжали падать накопившиеся на листьях капли, создавая убаюкивающую шепчущую лесную тишину. Ширел поднялся с кресла, давая понять, что разговор окончен, и коротким заклинанием потушил половину из светящихся стеклянных шаров. Все расположились на ночлег и спустя считанные минуты жилище мага погрузилось в сон. Лишь Нерождённый, сидя в зелёном кресле, не спал, отрешённо погрузившись в свои мысли.
— Да уж, объедение. Ширел, ты никогда не задумывался о том, чтобы стать поваром? Клянусь, ты стал бы лучшим из поваров. Если тебе когда-нибудь надоест быть Великим Магом и захочется пожить спокойно, приезжай ко мне в Дрок, я и отец с удовольствием примем тебя как главного стряпчего Древославных, — с долей шутки предложил Зихий.
— Обязательно подумаю над твоим лестным предложением, — улыбнулся Ширел. — А сейчас быстрее заканчивайте завтрак — для нас каждая минута дорога.
Заторопившиеся Лейрус, Зеникс и Зихий выпили по кубку разбавленного мёда диких пчёл, вытерли руки одним большим полотенцем, и вслед за Ширелом вышли наружу. Бледное утреннее солнце едва показалось над верхушками деревьев, между которыми клочьями плавал тающий туман. Роса уже почти сошла, лесные птицы оживлённо приветствовали проснувшееся светило и друг друга, накормленные ещё прежде людей лошади нетерпеливо перебирали копытами и фыркали. Друзья также были готовы к путешествию; Ширел был в новом сером плаще, отливавшем металлическим сиянием, и такого же цвета шляпе. Маг с помощью медальона запер свой дом, который теперь снова стал обыкновенным, если не брать в расчёт его размеры, старым деревом на поляне посреди леса. Взяв под узды своего коня, он кивнул спутникам:
— Следуйте за мной.
Собиравшийся вскочить в седло Зихий удивлённо спросил:
— Как, мы отправимся пешком?
— Здесь недалеко.
Древославный изумлённо поднял брови и уже открыл рот, чтобы уточнить: «До Горной Страны недалеко? Здесь что, какой-то обходной путь, позволяющий за несколько минут преодолеть расстояние, на которое обычно требуется около месяца?», но красноречивый долгий взгляд Ширела на верхушки деревьев заставил Зихия вспомнить вчерашний урок хороших манер и сдержаться.
Спустившись с холма, Ширел и остальные двинулись по берегу реки против её течения. Пройдя шагов пятьсот, они оказались у нависающего над водой высокого крутого обрыва, выглядевшего так, будто большой холм разрезали пополам и половину его водрузили возле воды. У подножия обрыва беспорядочно валялись несколько крупных валунов. Подойдя к самому крупному из них, Ширел достал из-за пазухи холщовый мешочек, развязал его, извлёк из него щепотку зеленоватого порошка, высыпал её на камень и, повернувшись дважды вокруг своей оси, тихой скороговоркой изрёк заклинание. Валун бесшумно сдвинулся с места, сминая траву, и открыл под собой уходящий вглубь склона тёмный ход, достаточно вместительный для того, чтобы в него смогла пройти лошадь. По приглашающему жесту Ширела друзьям стало понятно, что им туда.
— Так мы о-о-очень быстро до Горной Страны доберёмся, — буркнул себе под нос Зихий, но, ободрённый лёгким толчком Зеникса в спину, последовал за Лейрусом внутрь обрыва. Когда валун так же неслышно закрыл за выход за ними, лошади в наступившей темноте забеспокоились, замотав головами и немного упёршись, так что пришлось посильнее дёргать их за поводья. Волноваться скакунам пришлось недолго — почти сразу же они и их хозяева оказались в небольшой подземной пещере, тускло освещённой несколькими только что зажжёнными Лейрусом по просьбе волшебникам факелами, воткнутых в земляные стены. Приглядевшись, можно было заметить, что та грань пещеры, что выходила на реку, была выложена из крупных булыжников. Сама пещер по форме напоминала сплющенную сверху окружность, по краям которой шли каменные возвышенности, а в центре, посреди наполненного водой резервуара мерно покачивался небольшой однопалубный речной корабль со спущенными парусами.
— Вот на этом мы отправимся в Горную Страну, — сказал Ширел.
— По реке? — уточнил Лейрус.
— Вот именно. Так мы сократим наше путешествие на пятнадцать, а то и на двадцать дней. Если бы мы двинулись по суше, пришлось бы огибать Болота, что по правому, что по левому берегу, а это большой крюк.
— Но ведь нам придётся плыть против сильного течения Ивисы, — усомнился Зихий. — Даже крупные речные торговые суда, с двумя рядами гребцов и попутным ветром, плывут от Миноры до эльфийских пределов не меньше пятнадцати дней. А на этом кораблике, да ещё без вёсел…
— То есть ты не веришь в то, что мы доберёмся до Горной Страны быстрее, чем если бы мы ехали по суше? — добродушно поинтересовался маг.
— Видит, что здесь деревьев нет, и подвешивать его вверх ногами некуда, вот и осмелел, — беззлобно подначил приятеля Зеникс и его чёрный Бас, будто соглашаясь с хозяином, размашисто закивал большой головой.
— Да нет, не то чтобы я сомневался в твоих словах, Ширел… — неуверенно проговорил Зихий.
— Вот и не сомневайся, — кивнул волшебник.
— Это корабль вроде того, на котором мы уплывали из Урунии? — внимательно оглядев судно, спросил Лейрус.
— Точно.
— Тогда мы действительно прибудем на нём в Горную Страну намного раньше, чем каким-либо другим путём, — повернулся к Зихию Лейрус. — Ну, разве что по воздуху мы добрались бы быстрее, но драконы уже давно вымерли, орлисы людей близко к себе не подпускают, а других крылатых тварей, способных перенести на себе человека, я не знаю.
— Раз вы вдвоём в это так уверены, то и я сомневаться не буду, — перестал спорить Зихий.
— Вот и правильно, а то постоянно начинается — «то не так, это не так, с тем я не согласен», — проворчал Зеникс.
— Судьба у меня такая — во всём сомневаться, — неожиданно миролюбиво развёл руками сын Урсуса, не ввязываясь в словесную перепалку.
Ширел со скрежетом повернул торчавший из воды рычаг и прямо из возвышения, опоясывающего пещеру, выдвинулся, гремя скрытыми под землёй цепями, широкий дощатый помост, с двумя подпорами на краю, и остановился у самого корабля.
— Вперёд, — скомандовал Ширел.
Зеникс принял лошадь волшебника, оставшегося возле рычага, и ступил на прочный выдвижной причал. Вслед за ним повели на корабль своих лошадей Лейрус с Зихием. Дождавшись, когда три человека и четыре лошади взошли на палубу судна, Ширел повернул рычаг в обратную сторону и помост, качнувшись и мелко задрожав, пополз обратно, в чёрную щель в каменной насыпи.
— Распускайте парус! — крикнул Ширел. Лейрус скорыми ловкими движениями, выдававшими сноровку в этом занятии, поднял парус, оказавшийся светло-голубого цвета, и оставшегося безжизненно висеть в отсутствии ветра. Волшебник прошёл по возвышению к стене, выходящей к реке, и дёрнул вниз ещё один рычаг, на этот раз вмурованный в каменную кладку. С гулким звуком стена начала медленно раздвигаться, открывая выход на реку. В пещеру тут же снаружи хлынула вода, заставив корабль довольно сильно раскачиваться.
— Якорь! — распорядился Ширел. Мгновенно понявший его Лейрус показал Зениксу на уходящую под воду толстую якорную цепь:
— Вытаскивай!
Богатырь, делая длинными руками огромные взмахи, играючи вытащил на палубу небольших размеров, но по виду довольно тяжёлый двузубчатый якорь. Тут же корабль под воздействием продолжавшей поступать из реки воды начало разворачивать, носом в противоположную от выхода сторону. Ширел, вытянув обе руки перед собою, громко выкрикнул несколько слов, и корабль, будто ожив, повернул в обратную сторону, вспенивая воду и заставляя вздыматься возле борта высокие волны. Затем судно приблизилось к каменной кайме пещеры вплотную, едва не касаясь её бортом, и маг, подобрав свой длинный плащ, резким прыжком очутился на палубе.
— Отведите лошадей на нижнюю палубу, — распорядился он.
Когда юноши, привязав постепенно привыкавших скакунов к столбам на покрытой навесом площадке, располагавшейся на несколько локтей ниже уровня основной палубы, вернулись к Ширелу, корабль уже покинул пещеру, выбрался на середину Ивисы и, набирая скорость, плыл против течения к истокам реки, затерявшимся среди ущелий Горной Страны. Стены пещеры сомкнулись и снаружи выглядели поросшим редкими растениями речным берегом.
Ветер не был попутным для путешественников, он обдувал паруса сбоку и мало чем помогал; тем не менее корабль быстро двигался против течения, разбрасывая по обе стороны от носа обильные брызги. Зихий со вниманием осмотрел корабль, свесившись с бортов, забравшись в неглубокий трюм и ощупав вяло покачивающиеся паруса. Наконец, убедившись в бесполезности понять причину столь резвого плавания судна, о котором он совсем недавно не слишком лестно отзывался, Зихий, притворно нахмурившись, подошёл с интересом наблюдавшему за его действиями Ширелу и спросил:
— Ничего не понимаю… Это что, какое-то волшебство?
— Не зря же я Великий Маг.
— Никогда не слышал ни о чём подобном. И часто ты плаваешь на этом самодвигающемся корабле?
— Редко. Я люблю передвигаться по суше.
День, полный новыми необычными ощущениями водного путешествия, стремительно пролетел мимо покрытых густыми лесами берегов. Решив не терять времени зря, Лейрус, Зихий и Зеникс занялись боевыми тренировками. Правда, стрелять из лука на корабле Зихию было несподручно, слишком малым было расстояние для тренировочного выстрела, а безвозвратно растрачивать стрелы на цели по берегам было слишком уж расточительным. Но Зихий решил пока поупражняться в искусстве дрононовских прыжков и кувырков. Первое время Лейрус и Зеникс внимательно наблюдали за всевозможными прыжками Древославного, вертевшегося по кораблю, словно белка в колесе, но скоро и сами принялись за работу. Великан разделся по пояс, открыв нагромождение могучих мышц, вздувающихся при каждом движении. Зеникс подхватил свою смертоносную громадную секиру, будто тростинку, и начал размахивать ею из стороны в сторону. Он настолько увлёкся, что едва не срубил начисто мачту корабля, за что удостоился суровой отповеди разгневанного Ширела и отошёл ближе к борту, вращая секирой уже не столь рьяно, но всё равно рассекая воздух со зловещим свистом. Тренировка Лейруса началась куда безобиднее: сняв пресловутую кольчугу, он принялся размеренно отжиматься от палубы, делая за раз около двух сотен отжиманий. Во время коротких передышек между отжиманиями он с помощью кремниевых камней высекал искры и превращал их в огненные снаряды различной формы — шары, треугольники, стрелы — и, внимательным взглядом отыскивая в них какие-то недостатки и достоинства, бросал в воду, в которой они с шипением гасли. Наконец, наотжимавшись, он позвал Зеникса, вертевшего секирой всё скромнее под недовольным взглядом волшебника, провести тренировочный бой. Уставший скакать по кораблю Зихий, здорово вымотавшийся и вспотевший, присел на борт и стал наблюдать за дружеской схваткой.
Маг ничего не ответил, подойдя к треугольному столу и с досадой швырнув на него манускрипт. Затем Ширел жестом выгнал Лейруса из кресла и грузно, будто совсем лишившись сил, опустился в него, запрокинул голову и закрыл глаза. Друзья растерянно переглядывались, не зная, что делать. Наконец Лейрус поинтересовался:
— Ширел, так что же всё-таки произошло? Отчего ты кричал?
При звуке голоса Нерождённого волшебник вздрогнул, будто его внезапно разбудили, не дав досмотреть приятный красивый сон, открыл глаза и мрачно обвёл взглядом ожидавших от него ответа юношей. Проведя рукой по взъерошенным волосам, он недовольно проговорил:
— Что произошло? А то, что нам придётся встретиться с существом, которое было последним, с которым я хотел бы встречаться. Даже с каким-нибудь вампиром или дрононом я бы пообщался с большей радостью, чем с проклятым Айнгорном.
Посмотрев на разинутый рот Зеникса и нахмурившееся лицо Лейруса, Зихий понял, что не он один понятия не имеет, кто такой этот Айнгорн. К таким же выводам пришёл и Ширел, принявшийся объясняться со своими подопечными:
— Айнгорн — самый могущественный из эльфийских предсказателей.
— Почему же мы ни разу не слышали о нём? — удивился Зихий.
— Потому что к нему не ходят, как к базарным бабам, разузнать, будет ли в следующем году хороший урожай винограда или получится ли достроить новый дом до наступления холодов. К Айнгорну обращаются тогда, когда остальные прорицатели бессильны. Он — драконий выкормыш.
— Чего? — не поняли внимательно слушавшие Ширела друзья.
— Все вы знаете, что эльфы бессмертны — то есть они не умирают сами собой, как люди, но их можно умертвить с помощью оружия или яда. Но эльфы не могут вечно жить среди людей, в этом мире. Каждый год несколько эльфов, не больше десяти, уходят в свою Страну Утренней Звезды — край, лежащий по ту сторону Океана, где не бывал ещё ни один человек. Там те из них, кто достоин этого, приобщаются к Знанию. Те же, кто ещё не может узнать Тайное и Неведомое, возвращаются обратно, в Горную Страну…
— …Но только уже в других, новых телах, — довершил фразу Зихий. — Ясно, это всем известно. Но что здесь нового и при чём здесь этот Айнгорн, с которым что-то там сделали драконы?
Ширел глубоко вздохнул и развёл руки с горестным видом: смотрите все, я этого не хотел, но, видимо, без этого обойтись уже не получится. Будто огромная невидимая рука вздёрнула ахнувшего от неожиданности Зихия в воздух, перевернула его вверх ногами и начала размеренно покачивать из стороны в сторону. Древославный отчаянно махал руками, путаясь в опавшей ему на лицо одежде, но это ему не особенно помогало, скорее наоборот: из-за пояса Зихия вываливались на пол кинжалы, монеты, раскатывавшиеся по комнате, свёртки с нужными для дальнего путешествия мелочами. Зеникс от души расхохотался, наблюдая за смешными мучениями своего острого на язык друга, отчего сын Урсуса завращался с новой силой. Ширел, подойдя к висящему вниз головой Зихию, присел на корточки и, прищурившись, спросил ласковым голосом:
— Ну как себя чувствуешь? Не слишком нравится? Вот и мне не слишком нравится, когда меня постоянно перебивают! — голос волшебника из приторно-сладкого стал грозным. — Я тебя предупреждал — не перебивай меня?
— Предупреждал… — выдавил из себя Зихий.
— Предупреждал… Ну, и что с тобой теперь сделать? Пожалуй, нужно тебя вывести наружу и подвесить за ноги к верхушке самого высокого дерева, повисишь там, подумаешь над своим поведением, вспомнишь о правилах приличия. А то, я смотрю, после того, как ты покинул Дрок, о многих из этих правил ты изрядно запамятовал; например, о том, что перебивать старших очень невежливо.
— Это верно, он слишком много стал разговаривать, — с удовольствием подтвердил Зеникс.
— Так и быть, предоставим нашему другу возможность побыть наедине, поближе к звёздному небу, и обдумать хорошенько своё поведение.
Ширел поднялся, произнёс непонятное слово, двери отворились и балансирующий в воздухе Зихий двинулся к выходу.
— Нет! Не надо, — негромко, но отчётливо попросил Древославный.
— Что?
— Не надо меня на дерево отправлять. Я всё понял, больше перебивать тебя, Ширел, не буду, — запыхавшись от размахивания руками, произнёс Зихий.
Ширел с недоверием покачал головой:
— Как-то я в этом сомневаюсь. Зеникс, не знаешь, почему я сомневаюсь?
— Да он же такой болтун, что не удержится и обязательно снова не вовремя влезет в какой-нибудь важный разговор.
— Нет. Ширела я точно перебивать не буду, — заверил переставший сопротивляться будущий вождь Дрока.
— Не будешь? Точно?
— Да.
— Ну, хорошо, хотя бы меня перебивать не будешь… А других?
— Тут обещать не могу, — пожал перевёрнутыми плечами Зихий.
Ширел засмеялся:
— Чего у тебя не отнять, сын Урсуса, так это то, что ты честный парень. Ладно, хватит с тебя. Но помни — есть деревья куда выше тех, что растут здесь, и если что…
— Понятно, — смирился Зихий.
Тут же его перетряхнуло и он встал на пол некрепкими ногами, которые непременно бы его подвели, не обопрись он рукой о стену. Зеникс слегка разочарованно вздохнул: наверно, ему хотелось понаблюдать за подвешенным к дереву Зихием, от которого богатырь вытерпел уже немало насмешек. Лейрус с улыбкой наблюдал за быстро приходящим в себя Зихия и подмигнул ему, будто говоря: ничего, приятель, Ширел он такой, с ним особо не забалуешь, знал бы ты, сколько я от него в своё время натерпелся. Сорвавшееся в последний момент наказание Древославного ослабило напряжение, осязаемо висевшее в комнате с тех пор, как всклокоченный волшебник вышел из библиотеки. Сам Ширел уже пришёл в себя и выглядел утомлённым, но не подавленным и злым, как ранее. Он окончательно привёл в порядок свою причёску и бороду и спокойно осведомился:
— Чего повскакивали, будто стая напуганных воробьёв? Устраивайтесь, у меня ещё есть, о чём вам рассказать. Правда, рассказ получится не слишком длинным…
Юноши уселись напротив Ширела, за обеденным столом, и маг продолжил:
— Те из эльфов, которые не прошли испытания по ту сторону Океана, возвращаются сюда в новых телах и спустя какое-то время, несколько веков или пару тысяч лет совершают новое путешествие в Страну Утренней Звезды и новую попытку доказать своё право прикоснуться к Знанию. И так делали и делают все эльфы, до единого, без исключения. Но одно исключение всё-таки было. Много лет назад один гордый эльф не прошёл испытания, но не смог с этим смириться и отказался вернуться в мир людей. Ему казалось, что его познания в том, что можно познать в человеческом мире, беспримерны и безграничны, и его магические силы достаточны для того, чтобы открыть ему дорогу к Знанию. И он попытался обманным путём (никто уже не помнит, как именно) обойти запреты. Конечно, у него ничего не получилось…
Подгоняемая сильным ночным ветром, гроза быстро сгустилась над жилищем волшебника, застучали тяжёлые капли дождя, быстро превратившиеся в настоящие потоки воды, оглушительный удар грома разорвал небо прямо над огромным деревом, и все находящиеся внутри него услышали сильный металлический звук, как будто сильный удар меча соскользнул по щиту и пришёлся в землю. Помещение мгновенно наполнилось сухим свежим воздухом, который испарился считанные секунды спустя. Маг посмотрел наверх, на еле качнувшиеся световые шары, и успокаивающе сказал:
— Это была молния. Она попала точно в моё жилище, но на нём магическая защита и молния отскочила от неё.
— А как же лошади? — обеспокоился Лейрус.
— Не волнуйся, их я тоже защитил, они в безопасности.
Все опасливо повертели головами, но тут же снова обратили своё внимание к продолжавшему рассказ Ширелу.
— У строптивого эльфа ничего не вышло и в наказание его приговорили к казни. Но, так как в Стране Утренней Звезды смертоубийство находится под строжайшим запретом, было решено умертвить преступника в Океане. Его заковали в железные оковы и бросили в пучину. Никто не знает, как, но ему удалось выжить — видимо, он и в самом деле неплохо владел магией. Рассказывают, что он боролся за жизнь несколько дней. И всё равно его не спасли бы и познания в волшебстве, если бы не драконы. Один из них летел над Океаном и заметил бесчувственного эльфа, качаемого волнами. Не знаю, была ли присуща драконам жалость, ни с одним из них мне не довелось быть знакомым, но все летописцы из тех времён пишут, что по любопытности с драконами могут сравниться только люди. Дракон подобрал эльфа и принёс в своё логово. Звучит странно, но, когда эльф очнулся, они подружились. Драконы могли мысленно общаться с некоторыми людьми и эльфами. К несчастью, так совпало, что Айнгорн был одним из способных к общению с драконами эльфов. Первое время Айнгорн был настолько обессилен плаванием по бездонным и бескрайним океанским просторам, что попросту не мог передвигаться, руки и ноги не слушались и его в самом деле выкормил дракон — приносил ему в зубах дрихиуса или зубра, поджаривал огнём из пасти и кормил. Когда эльф поднабрался сил, он породнился с драконом, став его кровным братом — дракон выпил эльфийской крови, Айнгорн напился драконьей. Считается, что кровь живого дракона обладает волшебным свойством — попробовавший её обретает способность видеть будущее. Видимо, это правда, потому как Айнгорн стал сильнейшим прорицателем из всех известных. После того, как его побратима дракона убили люди одного мелкого вождя на побережье Океана, эльф сначала отомстил за своего спасителя, таинственным образом погубив этого вождя и всю его семью, и отправился в Горную Страну. Больше ему идти было некуда. Там, помня о его преступлении за Океаном, хотели умертвить, но он сделал несколько предсказаний, которые очень помогли тогдашним эльфийским правителям и его оставили в живых. С тех пор он живёт отшельником в Горной Стране и изредка делает предсказания.
— Почему изредка? — спросил Лейрус.
Ширел, помедлив с ответом и погладив бороду, сказал:
— Когда Айнгорна изгнали из Страну Утренней Звезды, ему ведь не дали новое тело, он и к Знанию не приобщился, и не обновился телесно. Поэтому с ним происходит то, что происходит со всеми нами, не-эльфами — он стареет. Умереть своей смертью он не сможет, всё-таки он остался эльфом, но вот его оболочка приходит в упадок и если он не будет ухаживать за ней, то превратится в ходячую развалину, неспособную к самостоятельной активной жизни. Он просто-напросто превратится в говорящее растение. И для того, чтобы этого не допустить или хотя бы отодвинуть наступление такого состояния как можно дальше, он стал пользоваться тем же способом, каким пользовались драконы для продления жизни. Он принимает жертвы.
На некоторое время наступило молчание, потому как Ширел явно не хотел продолжать свой рассказ дальше, а спросить у него никто не хотел: Зихий слишком хорошо помнил свежий урок хороших манер, преподанный ему волшебником, Зеникс и так побаивался Великого Мага, а Лейрус знал Ширела лучше всех и просто ждал, когда тот закончит говорить начатое. Наконец, видя, что никто не продолжает разговор, он всё-таки задал напрашивающийся вопрос:
— Какие жертвы принимает Айнгорн? И что значит «принимает»?
— То и значит — желающие получить от него предсказание приводят ему живого человека и этот проклятый эльф съедает его живьём. Только так он способен замедлить разрушение своего дряхлеющего тела. В его жилах течёт отчасти и драконья кровь, а драконы, если верить древним рукописям, добивались своего долголетия именно таким способом.
Лейрус покачал головой, Зеникс помрачнел и уставился в ту сторону, где, находись они в нормальном доме, а не в стволе колоссального дерева, должны были быть окна, а Зихий, округлив глаза, совершенно ошалелым голосом обратился к Ширелу:
— То есть… он ест… съедает человека, когда тот ещё живой? Когда он ещё… шевелится?
— Так и есть.
— Да я к нему и на сто шагов не подойду!
Ширел недобро усмехнулся:
— А тебе и не придётся. Общаться с ним посчастливится Нерождённому — ведь Айнгорн и есть, лопни его глаза, тот прорицатель, который должен указать ему, где заканчивается его Путь, Путь Повелителя Огня.
— Да уж, удружил ты Лейрусу — идти за предсказанием к эльфу-людоеду! — ударив рука об руку, заключил Зихий.
— Я здесь не при чём — так записано в манускрипте Драконьих Магов.
— А этот свиток не может ошибаться?
— Вряд ли. Но если даже и так, это единственный указатель, как найти Путь Повелителя Стихии.
— Вот так так… Подождите! — воскликнул Зихий, осенённый какой-то мыслью. — Ведь это получается, что Лейрусу, чтобы получить от этого хрыча предсказание, нужно будет принести ему жертву! Живую жертву! Живую человеческую жертву! Что же получается — кого-то из нас?
Ширел успокоил разволновавшегося Древославного:
— Во-первых, подойдут и дрононы, и вампиры. Во-вторых, предсказание для Повелителей Стихий является обязательным для того прорицателя, к которому какой-либо из Повелителей обратится. Это закон. Айнгорн должен сделать предсказание для Лейруса и без жертвы.
— Уф, ну хоть полегче стало! — Зихий широким жестом вытер со лба воображаемый пот. — А то я уж испугался за нашего Зеникса — сами посудите, этот Айнгорн наверняка бы выбрал его, вон сколько мяса… — Зеникс угрожающе хмыкнул, то ли в адрес Айнгорна, то ли обещая неприятности болтливому Зихию. — Но тогда, если никого не нужно приносить в жертву этому живодёру, почему ты так разволновался, Ширел?
— Потому что от Айнгорна можно ожидать всего. Он не обычный предсказатель, и может потребовать от пришедшего к нему какой угодно платы. Если обратившийся к нему просто ему не понравился, он может отказаться прорицать будущее. А нам необходимо получить предсказание, и сделать это может только Айнгорн.
— Значит, мы направляемся в Горную Страну, — полувопросительно-полуутвердительно произнёс Лейрус.
— Да, и чем скорее, тем лучше, — кивнул волшебник. — Завтра мы отправимся в путь.
— Если так, то нужно хорошенько накормить лошадей — им понадобятся силы перед дорогой, — поднялся на ноги Зеникс и направился к двери.
— Не спеши, — остановил его Ширел. — Ни к чему кормить лошадей, пускай просто отдохнут.
Великан удивлённо посмотрел на мага, пожал плечами и вернулся на место. Гроза тем временем ушла дальше, за реку, дождь прекратился, но с деревьев продолжали падать накопившиеся на листьях капли, создавая убаюкивающую шепчущую лесную тишину. Ширел поднялся с кресла, давая понять, что разговор окончен, и коротким заклинанием потушил половину из светящихся стеклянных шаров. Все расположились на ночлег и спустя считанные минуты жилище мага погрузилось в сон. Лишь Нерождённый, сидя в зелёном кресле, не спал, отрешённо погрузившись в свои мысли.
_____
— Очень вкусно, — прошамкал набитым ртом Зеникс.— Да уж, объедение. Ширел, ты никогда не задумывался о том, чтобы стать поваром? Клянусь, ты стал бы лучшим из поваров. Если тебе когда-нибудь надоест быть Великим Магом и захочется пожить спокойно, приезжай ко мне в Дрок, я и отец с удовольствием примем тебя как главного стряпчего Древославных, — с долей шутки предложил Зихий.
— Обязательно подумаю над твоим лестным предложением, — улыбнулся Ширел. — А сейчас быстрее заканчивайте завтрак — для нас каждая минута дорога.
Заторопившиеся Лейрус, Зеникс и Зихий выпили по кубку разбавленного мёда диких пчёл, вытерли руки одним большим полотенцем, и вслед за Ширелом вышли наружу. Бледное утреннее солнце едва показалось над верхушками деревьев, между которыми клочьями плавал тающий туман. Роса уже почти сошла, лесные птицы оживлённо приветствовали проснувшееся светило и друг друга, накормленные ещё прежде людей лошади нетерпеливо перебирали копытами и фыркали. Друзья также были готовы к путешествию; Ширел был в новом сером плаще, отливавшем металлическим сиянием, и такого же цвета шляпе. Маг с помощью медальона запер свой дом, который теперь снова стал обыкновенным, если не брать в расчёт его размеры, старым деревом на поляне посреди леса. Взяв под узды своего коня, он кивнул спутникам:
— Следуйте за мной.
Собиравшийся вскочить в седло Зихий удивлённо спросил:
— Как, мы отправимся пешком?
— Здесь недалеко.
Древославный изумлённо поднял брови и уже открыл рот, чтобы уточнить: «До Горной Страны недалеко? Здесь что, какой-то обходной путь, позволяющий за несколько минут преодолеть расстояние, на которое обычно требуется около месяца?», но красноречивый долгий взгляд Ширела на верхушки деревьев заставил Зихия вспомнить вчерашний урок хороших манер и сдержаться.
Спустившись с холма, Ширел и остальные двинулись по берегу реки против её течения. Пройдя шагов пятьсот, они оказались у нависающего над водой высокого крутого обрыва, выглядевшего так, будто большой холм разрезали пополам и половину его водрузили возле воды. У подножия обрыва беспорядочно валялись несколько крупных валунов. Подойдя к самому крупному из них, Ширел достал из-за пазухи холщовый мешочек, развязал его, извлёк из него щепотку зеленоватого порошка, высыпал её на камень и, повернувшись дважды вокруг своей оси, тихой скороговоркой изрёк заклинание. Валун бесшумно сдвинулся с места, сминая траву, и открыл под собой уходящий вглубь склона тёмный ход, достаточно вместительный для того, чтобы в него смогла пройти лошадь. По приглашающему жесту Ширела друзьям стало понятно, что им туда.
— Так мы о-о-очень быстро до Горной Страны доберёмся, — буркнул себе под нос Зихий, но, ободрённый лёгким толчком Зеникса в спину, последовал за Лейрусом внутрь обрыва. Когда валун так же неслышно закрыл за выход за ними, лошади в наступившей темноте забеспокоились, замотав головами и немного упёршись, так что пришлось посильнее дёргать их за поводья. Волноваться скакунам пришлось недолго — почти сразу же они и их хозяева оказались в небольшой подземной пещере, тускло освещённой несколькими только что зажжёнными Лейрусом по просьбе волшебникам факелами, воткнутых в земляные стены. Приглядевшись, можно было заметить, что та грань пещеры, что выходила на реку, была выложена из крупных булыжников. Сама пещер по форме напоминала сплющенную сверху окружность, по краям которой шли каменные возвышенности, а в центре, посреди наполненного водой резервуара мерно покачивался небольшой однопалубный речной корабль со спущенными парусами.
— Вот на этом мы отправимся в Горную Страну, — сказал Ширел.
— По реке? — уточнил Лейрус.
— Вот именно. Так мы сократим наше путешествие на пятнадцать, а то и на двадцать дней. Если бы мы двинулись по суше, пришлось бы огибать Болота, что по правому, что по левому берегу, а это большой крюк.
— Но ведь нам придётся плыть против сильного течения Ивисы, — усомнился Зихий. — Даже крупные речные торговые суда, с двумя рядами гребцов и попутным ветром, плывут от Миноры до эльфийских пределов не меньше пятнадцати дней. А на этом кораблике, да ещё без вёсел…
— То есть ты не веришь в то, что мы доберёмся до Горной Страны быстрее, чем если бы мы ехали по суше? — добродушно поинтересовался маг.
— Видит, что здесь деревьев нет, и подвешивать его вверх ногами некуда, вот и осмелел, — беззлобно подначил приятеля Зеникс и его чёрный Бас, будто соглашаясь с хозяином, размашисто закивал большой головой.
— Да нет, не то чтобы я сомневался в твоих словах, Ширел… — неуверенно проговорил Зихий.
— Вот и не сомневайся, — кивнул волшебник.
— Это корабль вроде того, на котором мы уплывали из Урунии? — внимательно оглядев судно, спросил Лейрус.
— Точно.
— Тогда мы действительно прибудем на нём в Горную Страну намного раньше, чем каким-либо другим путём, — повернулся к Зихию Лейрус. — Ну, разве что по воздуху мы добрались бы быстрее, но драконы уже давно вымерли, орлисы людей близко к себе не подпускают, а других крылатых тварей, способных перенести на себе человека, я не знаю.
— Раз вы вдвоём в это так уверены, то и я сомневаться не буду, — перестал спорить Зихий.
— Вот и правильно, а то постоянно начинается — «то не так, это не так, с тем я не согласен», — проворчал Зеникс.
— Судьба у меня такая — во всём сомневаться, — неожиданно миролюбиво развёл руками сын Урсуса, не ввязываясь в словесную перепалку.
Ширел со скрежетом повернул торчавший из воды рычаг и прямо из возвышения, опоясывающего пещеру, выдвинулся, гремя скрытыми под землёй цепями, широкий дощатый помост, с двумя подпорами на краю, и остановился у самого корабля.
— Вперёд, — скомандовал Ширел.
Зеникс принял лошадь волшебника, оставшегося возле рычага, и ступил на прочный выдвижной причал. Вслед за ним повели на корабль своих лошадей Лейрус с Зихием. Дождавшись, когда три человека и четыре лошади взошли на палубу судна, Ширел повернул рычаг в обратную сторону и помост, качнувшись и мелко задрожав, пополз обратно, в чёрную щель в каменной насыпи.
— Распускайте парус! — крикнул Ширел. Лейрус скорыми ловкими движениями, выдававшими сноровку в этом занятии, поднял парус, оказавшийся светло-голубого цвета, и оставшегося безжизненно висеть в отсутствии ветра. Волшебник прошёл по возвышению к стене, выходящей к реке, и дёрнул вниз ещё один рычаг, на этот раз вмурованный в каменную кладку. С гулким звуком стена начала медленно раздвигаться, открывая выход на реку. В пещеру тут же снаружи хлынула вода, заставив корабль довольно сильно раскачиваться.
— Якорь! — распорядился Ширел. Мгновенно понявший его Лейрус показал Зениксу на уходящую под воду толстую якорную цепь:
— Вытаскивай!
Богатырь, делая длинными руками огромные взмахи, играючи вытащил на палубу небольших размеров, но по виду довольно тяжёлый двузубчатый якорь. Тут же корабль под воздействием продолжавшей поступать из реки воды начало разворачивать, носом в противоположную от выхода сторону. Ширел, вытянув обе руки перед собою, громко выкрикнул несколько слов, и корабль, будто ожив, повернул в обратную сторону, вспенивая воду и заставляя вздыматься возле борта высокие волны. Затем судно приблизилось к каменной кайме пещеры вплотную, едва не касаясь её бортом, и маг, подобрав свой длинный плащ, резким прыжком очутился на палубе.
— Отведите лошадей на нижнюю палубу, — распорядился он.
Когда юноши, привязав постепенно привыкавших скакунов к столбам на покрытой навесом площадке, располагавшейся на несколько локтей ниже уровня основной палубы, вернулись к Ширелу, корабль уже покинул пещеру, выбрался на середину Ивисы и, набирая скорость, плыл против течения к истокам реки, затерявшимся среди ущелий Горной Страны. Стены пещеры сомкнулись и снаружи выглядели поросшим редкими растениями речным берегом.
Ветер не был попутным для путешественников, он обдувал паруса сбоку и мало чем помогал; тем не менее корабль быстро двигался против течения, разбрасывая по обе стороны от носа обильные брызги. Зихий со вниманием осмотрел корабль, свесившись с бортов, забравшись в неглубокий трюм и ощупав вяло покачивающиеся паруса. Наконец, убедившись в бесполезности понять причину столь резвого плавания судна, о котором он совсем недавно не слишком лестно отзывался, Зихий, притворно нахмурившись, подошёл с интересом наблюдавшему за его действиями Ширелу и спросил:
— Ничего не понимаю… Это что, какое-то волшебство?
— Не зря же я Великий Маг.
— Никогда не слышал ни о чём подобном. И часто ты плаваешь на этом самодвигающемся корабле?
— Редко. Я люблю передвигаться по суше.
День, полный новыми необычными ощущениями водного путешествия, стремительно пролетел мимо покрытых густыми лесами берегов. Решив не терять времени зря, Лейрус, Зихий и Зеникс занялись боевыми тренировками. Правда, стрелять из лука на корабле Зихию было несподручно, слишком малым было расстояние для тренировочного выстрела, а безвозвратно растрачивать стрелы на цели по берегам было слишком уж расточительным. Но Зихий решил пока поупражняться в искусстве дрононовских прыжков и кувырков. Первое время Лейрус и Зеникс внимательно наблюдали за всевозможными прыжками Древославного, вертевшегося по кораблю, словно белка в колесе, но скоро и сами принялись за работу. Великан разделся по пояс, открыв нагромождение могучих мышц, вздувающихся при каждом движении. Зеникс подхватил свою смертоносную громадную секиру, будто тростинку, и начал размахивать ею из стороны в сторону. Он настолько увлёкся, что едва не срубил начисто мачту корабля, за что удостоился суровой отповеди разгневанного Ширела и отошёл ближе к борту, вращая секирой уже не столь рьяно, но всё равно рассекая воздух со зловещим свистом. Тренировка Лейруса началась куда безобиднее: сняв пресловутую кольчугу, он принялся размеренно отжиматься от палубы, делая за раз около двух сотен отжиманий. Во время коротких передышек между отжиманиями он с помощью кремниевых камней высекал искры и превращал их в огненные снаряды различной формы — шары, треугольники, стрелы — и, внимательным взглядом отыскивая в них какие-то недостатки и достоинства, бросал в воду, в которой они с шипением гасли. Наконец, наотжимавшись, он позвал Зеникса, вертевшего секирой всё скромнее под недовольным взглядом волшебника, провести тренировочный бой. Уставший скакать по кораблю Зихий, здорово вымотавшийся и вспотевший, присел на борт и стал наблюдать за дружеской схваткой.