Тим вернулся к лестнице.
Тяжелое марево плавало низко над полом, плотно колыхалось под ногами драчунов. Драка, к счастью, закончилась. Мило улыбаясь, бывшие враги теперь восторженно братались, обливаясь слезами умиления: целовались так крепко, что поцелуи звучали, как пистолетные выстрелы. Помятые гномы вяло брели к выходу, опираясь друг на дружку и вытирая расквашенные носы бородами.
– Какой милый, славный вечер сегодня выдался, – навзрыд причитал один из гномов, сплевывая кровью на пол.
– Душевно посидели, – вяло соглашались с ним его побитые друзья, – хорошо-то как! Надо бы еще сюда прийти, уютное местечко.
Боня, весь засыпанный волшебной пыльцой, как пончик сахаром, мечтательно застыл монументом возле дверей: обнаженный меч он держал над головой, успев выхватить его при виде побоища. Рукоятка меча уперлась Боне в темя, но Хозяйственный ничего не чувствовал. Ему было очень хорошо. Как сказали бы гномы – душевно стоял, мило! По щекам Бони текли счастливые слезы.
Тимка поспешно спустился в зал, подошел к рыцарю. Рядом возник Зелегном в новом суперзеленом кафтане, с респираторной маской на лице; вдвоем они вынесли Боню на улицу, к конюшне. Зелегном зачерпнул ведром из водовозной бочки студеной водицы и вылил ее на голову Хозяйственного. Пыльца вспенилась, хлопьями стекла с доспехов на траву; рыцарь икнул, уронил меч себе на ногу.
– Как славно, – трепетно сообщил Хозяйственный, – несомненно, замечательно-прелестно. Лепота!
Тим вылил на него еще одно ведро. Боня вздрогнул, взгляд его прояснился.
– Холодно, черт возьми! – взорвался рыцарь. – Кто мне на ногу гирю уронил? Что здесь творится? Тим, я тебе уши надеру, коли будешь меня дальше поливать. Я ж не кактус!
– Вот теперь порядок, – Тим сорвал с лица полотенце, отбросил в сторону, – узнаю сэра Хозяйственного! Тут без тебя такое было! Значит, так…
– Потом, – Хозяйственный, кряхтя, поднял меч. – Пошли посмотрим, чего там интересного, – он, прихрамывая, пошел к дому; в зале никого не было.
Расторопный хозяин выволок счастливых калек на задний двор, где они безропотно поливали себя водой. Зелегном уже начал уборку: резво бегал с ведром, щедро ополаскивая водой стены и пол; серая от порошка вода ручьем текла по ступенькам на улицу.
Боня остановился возле стойки, оценивающе оглядел место битвы:
– Серьезная работа, нда-а. От души сделано. И кто же это затеял?
Тимка стрельнул взглядом по сторонам – Зелегном как раз побежал с ведром на улицу.
– Я, – тихо признался мальчик.
– Молодец, – холодно заметил Боня, – гроза постоялых дворов! Специалист по диверсиям, нда… Конкретнее, пожалуйста, уж будь любезен.
Тимка повесил голову.
– В общем, меня разбудил грохот на улице…
Пока Тим каялся, скоростной хозяин постоялого двора привел зал в порядок. Не очень-то многое и поломалось в драке: всего пара стульев и один стол. А вот посуду расколотили всю, Зелегном одних черепков шесть ведер вынес.
– Ясно, – вздохнул в конце рассказа Хозяйственный, – ты не виновен. Это черные плащи устроили, факт. Кстати, а где они?
Тим пожал плечами:
– Исчезли, когда пыльца осела. Может, на них волшебство не подействовало?
– Может быть, – осторожно согласился Боня. – Если они сами волшебники или работают на них. Или служат черным силам. Ведьме, например! Стало быть, Лурда о них позаботилась, больше некому… Знаешь, похоже, эти «черненькие» про нас говорили! Про меня и тебя. Но зачем мы Лурде? Не пойму.
Мимо сквозняком прошмыгнул Зелегном. Боня успел схватить его за плечо, остановил как резвого коня на скаку.
– Дружище, во сколько ты оцениваешь ущерб? Посчитай, сделай одолжение.
– Хм, – Зелегном закатил глаза, в затруднении прикусил губу, – э-э… ну-у… э… два даллера. Нет, три!
– Вот тебе пять, – Бонифаций вынул кошелек, отсчитал монеты, – извини, если что.
– Благодетель! – взвыл гном, мигом пряча деньги в нагрудный карман под бородой. – Спаситель! Я вам двойной ужин и тройной завтрак наверх подам! Самолично! Живите у меня, сколько хотите. Хоть неделю. Запросто.
– Нет, спасибо, – Хозяйственный повел плечом, – завтра нам назначена встреча с королем, в перерыве между турами. А после мы во дворец переедем – у меня там своя комната есть, рядом со складом, в ней я и живу.
– Конечно, – раскланялся Зелегном, – как вам будет угодно. Но если что – мои двери для вас открыты в любое время. Даже ночью.
– Дорогой Зелегном! – Тим сделал вид, будто то, о чем он сейчас спросит, ему вовсе не интересно. Даже скучно. – Вы не успели случаем заметить, куда подевались те пятеро забияк, которые драку устроили? В черном, с капюшонами.
Гном прижал палец к губам, с тревогой огляделся.
– Тс-с! – он поманил друзей рукой. Боня нехотя согнулся пополам; Тим пододвинулся, приложил к уху ладонь.
– Кол-дов-ство! – по слогам глухо пробормотал Зелегном. – Настоящее колдовство высшей пробы! Давно я такого не видел. Когда мальчик кинул горшок с моими специями, черные сначала остолбенели, а потом… Потом прильнули друг к другу, обнялись и превратились в огромную перчатку! Она замахала пальцами и – фью-у-у! – улетела. Сквозь потолок. Вот так.
– Хм, – Боня разогнулся, рассеянно почесал латы на пояснице, – у вас маска в порядке? Может, надышались своего порошка, вот и почудилось.
– Нет! – резко ответил гном и насупился. – Не может быть. Какой тогда из меня специалист по цветам, если я элементарное правило не буду соблюдать!
– Какое? – вежливо поинтересовался Боня.
Гном важно задрал бороду.
– Умей надежно защищаться от того, что изучаешь. Есть такие цветы, пыльцу которых если хоть раз вдохнешь, то навеки дураком станешь.
– Тогда извините, – Хозяйственный слегка поклонился, – я не хотел вас обидеть, честное слово. Ляпнул глупость по незнанию. Извините.
– Ладно, – вздохнул гном, – ничего. Извиняю.
Тим гулко постучал пальцем по спине рыцарского доспеха:
– Боня, пошли наверх. Расскажешь там мне про короля, а я полежу немного. Устал я.
– И то верно, – Зелегном побренчал ведром, – мне еще подвал мыть. Натекло туда.
…Сырые ступеньки на этот раз совсем не скрипели. Тимыч плелся за Хозяйственным, то и дело оступаясь. Наверное, он все же хлебнул чуток дурманной пыльцы, иначе откуда взялась такая слабость? Мальчик зевал во весь рот и не мог остановиться. На ходу он снял с себя куртку, уронил ее возле стола, туда же последовала шерстяная рубашка; штаны Тим стянул еле-еле, а сапоги разбросал вокруг кровати. Сил хватило только залезть под одеяло.
– Завтра в обед будем у короля. – Боня в темноте снимал латы, стучал мечом. – Расскажу Торсуну про Каню, тебя покажу. Может быть, придворные мудрецы помогут. Хотя сильно не надейся, я королю не очень верю, он себе на уме.
Боня замолчал, подошел к мальчику, прислушался: Тимыч глубоко спал. Хозяйственный осторожно поправил на нем одеяло, прибрал разбросанные вещи, лег в свою кровать.
– Спокойной ночи, победитель скакулов, – сказал он негромко. – Эх ты, диверсант, – прибавил рыцарь и замолчал.
Было очень тихо. Только на улице гремел в темноте пустым ведром Зелегном. У него-то спокойной ночи не предвиделось.
Глава 9
Глава 10
Тяжелое марево плавало низко над полом, плотно колыхалось под ногами драчунов. Драка, к счастью, закончилась. Мило улыбаясь, бывшие враги теперь восторженно братались, обливаясь слезами умиления: целовались так крепко, что поцелуи звучали, как пистолетные выстрелы. Помятые гномы вяло брели к выходу, опираясь друг на дружку и вытирая расквашенные носы бородами.
– Какой милый, славный вечер сегодня выдался, – навзрыд причитал один из гномов, сплевывая кровью на пол.
– Душевно посидели, – вяло соглашались с ним его побитые друзья, – хорошо-то как! Надо бы еще сюда прийти, уютное местечко.
Боня, весь засыпанный волшебной пыльцой, как пончик сахаром, мечтательно застыл монументом возле дверей: обнаженный меч он держал над головой, успев выхватить его при виде побоища. Рукоятка меча уперлась Боне в темя, но Хозяйственный ничего не чувствовал. Ему было очень хорошо. Как сказали бы гномы – душевно стоял, мило! По щекам Бони текли счастливые слезы.
Тимка поспешно спустился в зал, подошел к рыцарю. Рядом возник Зелегном в новом суперзеленом кафтане, с респираторной маской на лице; вдвоем они вынесли Боню на улицу, к конюшне. Зелегном зачерпнул ведром из водовозной бочки студеной водицы и вылил ее на голову Хозяйственного. Пыльца вспенилась, хлопьями стекла с доспехов на траву; рыцарь икнул, уронил меч себе на ногу.
– Как славно, – трепетно сообщил Хозяйственный, – несомненно, замечательно-прелестно. Лепота!
Тим вылил на него еще одно ведро. Боня вздрогнул, взгляд его прояснился.
– Холодно, черт возьми! – взорвался рыцарь. – Кто мне на ногу гирю уронил? Что здесь творится? Тим, я тебе уши надеру, коли будешь меня дальше поливать. Я ж не кактус!
– Вот теперь порядок, – Тим сорвал с лица полотенце, отбросил в сторону, – узнаю сэра Хозяйственного! Тут без тебя такое было! Значит, так…
– Потом, – Хозяйственный, кряхтя, поднял меч. – Пошли посмотрим, чего там интересного, – он, прихрамывая, пошел к дому; в зале никого не было.
Расторопный хозяин выволок счастливых калек на задний двор, где они безропотно поливали себя водой. Зелегном уже начал уборку: резво бегал с ведром, щедро ополаскивая водой стены и пол; серая от порошка вода ручьем текла по ступенькам на улицу.
Боня остановился возле стойки, оценивающе оглядел место битвы:
– Серьезная работа, нда-а. От души сделано. И кто же это затеял?
Тимка стрельнул взглядом по сторонам – Зелегном как раз побежал с ведром на улицу.
– Я, – тихо признался мальчик.
– Молодец, – холодно заметил Боня, – гроза постоялых дворов! Специалист по диверсиям, нда… Конкретнее, пожалуйста, уж будь любезен.
Тимка повесил голову.
– В общем, меня разбудил грохот на улице…
Пока Тим каялся, скоростной хозяин постоялого двора привел зал в порядок. Не очень-то многое и поломалось в драке: всего пара стульев и один стол. А вот посуду расколотили всю, Зелегном одних черепков шесть ведер вынес.
– Ясно, – вздохнул в конце рассказа Хозяйственный, – ты не виновен. Это черные плащи устроили, факт. Кстати, а где они?
Тим пожал плечами:
– Исчезли, когда пыльца осела. Может, на них волшебство не подействовало?
– Может быть, – осторожно согласился Боня. – Если они сами волшебники или работают на них. Или служат черным силам. Ведьме, например! Стало быть, Лурда о них позаботилась, больше некому… Знаешь, похоже, эти «черненькие» про нас говорили! Про меня и тебя. Но зачем мы Лурде? Не пойму.
Мимо сквозняком прошмыгнул Зелегном. Боня успел схватить его за плечо, остановил как резвого коня на скаку.
– Дружище, во сколько ты оцениваешь ущерб? Посчитай, сделай одолжение.
– Хм, – Зелегном закатил глаза, в затруднении прикусил губу, – э-э… ну-у… э… два даллера. Нет, три!
– Вот тебе пять, – Бонифаций вынул кошелек, отсчитал монеты, – извини, если что.
– Благодетель! – взвыл гном, мигом пряча деньги в нагрудный карман под бородой. – Спаситель! Я вам двойной ужин и тройной завтрак наверх подам! Самолично! Живите у меня, сколько хотите. Хоть неделю. Запросто.
– Нет, спасибо, – Хозяйственный повел плечом, – завтра нам назначена встреча с королем, в перерыве между турами. А после мы во дворец переедем – у меня там своя комната есть, рядом со складом, в ней я и живу.
– Конечно, – раскланялся Зелегном, – как вам будет угодно. Но если что – мои двери для вас открыты в любое время. Даже ночью.
– Дорогой Зелегном! – Тим сделал вид, будто то, о чем он сейчас спросит, ему вовсе не интересно. Даже скучно. – Вы не успели случаем заметить, куда подевались те пятеро забияк, которые драку устроили? В черном, с капюшонами.
Гном прижал палец к губам, с тревогой огляделся.
– Тс-с! – он поманил друзей рукой. Боня нехотя согнулся пополам; Тим пододвинулся, приложил к уху ладонь.
– Кол-дов-ство! – по слогам глухо пробормотал Зелегном. – Настоящее колдовство высшей пробы! Давно я такого не видел. Когда мальчик кинул горшок с моими специями, черные сначала остолбенели, а потом… Потом прильнули друг к другу, обнялись и превратились в огромную перчатку! Она замахала пальцами и – фью-у-у! – улетела. Сквозь потолок. Вот так.
– Хм, – Боня разогнулся, рассеянно почесал латы на пояснице, – у вас маска в порядке? Может, надышались своего порошка, вот и почудилось.
– Нет! – резко ответил гном и насупился. – Не может быть. Какой тогда из меня специалист по цветам, если я элементарное правило не буду соблюдать!
– Какое? – вежливо поинтересовался Боня.
Гном важно задрал бороду.
– Умей надежно защищаться от того, что изучаешь. Есть такие цветы, пыльцу которых если хоть раз вдохнешь, то навеки дураком станешь.
– Тогда извините, – Хозяйственный слегка поклонился, – я не хотел вас обидеть, честное слово. Ляпнул глупость по незнанию. Извините.
– Ладно, – вздохнул гном, – ничего. Извиняю.
Тим гулко постучал пальцем по спине рыцарского доспеха:
– Боня, пошли наверх. Расскажешь там мне про короля, а я полежу немного. Устал я.
– И то верно, – Зелегном побренчал ведром, – мне еще подвал мыть. Натекло туда.
…Сырые ступеньки на этот раз совсем не скрипели. Тимыч плелся за Хозяйственным, то и дело оступаясь. Наверное, он все же хлебнул чуток дурманной пыльцы, иначе откуда взялась такая слабость? Мальчик зевал во весь рот и не мог остановиться. На ходу он снял с себя куртку, уронил ее возле стола, туда же последовала шерстяная рубашка; штаны Тим стянул еле-еле, а сапоги разбросал вокруг кровати. Сил хватило только залезть под одеяло.
– Завтра в обед будем у короля. – Боня в темноте снимал латы, стучал мечом. – Расскажу Торсуну про Каню, тебя покажу. Может быть, придворные мудрецы помогут. Хотя сильно не надейся, я королю не очень верю, он себе на уме.
Боня замолчал, подошел к мальчику, прислушался: Тимыч глубоко спал. Хозяйственный осторожно поправил на нем одеяло, прибрал разбросанные вещи, лег в свою кровать.
– Спокойной ночи, победитель скакулов, – сказал он негромко. – Эх ты, диверсант, – прибавил рыцарь и замолчал.
Было очень тихо. Только на улице гремел в темноте пустым ведром Зелегном. У него-то спокойной ночи не предвиделось.
Глава 9
Королевская воля
Король Торсун отдыхал после утренних бильярдных поединков. Рыцарский турнир подходил к концу, и король, лично судивший баталии, позволил себе расслабиться – он сидел в пустом сейчас приемном зале на удобном мягком троне и спал. Королю было много лет. Дневной сон сморил его сразу, стоило ему только окунуться в уютное тепло трона. Высокий, очень худой, Торсун постоянно мерз: даже летнюю его повседневную мантию придворный портной подбил изнутри густым мехом, как тулуп. Длинная седая борода кольцом скручивалась у короля на коленях, а небольшая золотая корона едва не соскальзывала с идеально лысой головы. Если бы в Закрытом Королевстве кто-нибудь вдруг прочитал сказку о Кощее Бессмертном, то сразу бы понял, на кого похож великий Торсун. Но таких сказок в этой стране не было.
Правил король уже почти полвека. Правил так себе, ни хорошо ни плохо. Серьезных решений не принимал, строго никого не наказывал, старался быть хорошим для всех – для придворных, для народа, для колдуньи Лурды. Поэтому врагов у него не было. Но не было и друзей. Впрочем, никакие такие друзья Торсуну не требовались, у него с детства был только один верный друг – он сам. Две вещи в этой жизни любил король: себя и бильярд. Себя за то, что он такой хороший правитель, самый умный, самый красивый, самый-самый… Об этом ему, еще маленькому, говорила мама. Потом, когда король вырос, придворные. Придворным Торсун охотно верил, особенно тем, кто его хвалил. Тех, кто не хвалил или еще хуже – пытался сказать королю правду о том, что он бестолочь, эгоист, бездельник, – тех Торсун не очень любил. Даже ненавидел. Почему-то такие придворные долго во дворце не задерживались и таинственно исчезали. Только подземная дворцовая тюрьма знала, что с ними случалось.
В бильярд король играл виртуозно. Но только сам с собой, без партнера, потому что партнер может забыться и выиграть нечаянно, а такого Торсун допустить не мог. Как-никак он – игрок номер один! Причем пожизненно. У короля имелась специальная секретная комната, где стоял поразительно красивый золотой бильярдный стол работы волшебника Олафа. Там «игрок номер один» оттачивал свое мастерство. Много времени провел король в этой комнате, случалось и ночевал там же, прямо на столе. Но зато как Торсун играл! Мог одним ударом загнать шар на другой шар, и эта пирамидка, не разваливаясь, мчалась прямо в лузу стола… Такие мелочи, как государственные вопросы, Торсуна не интересовали. Пусть хоть война, хоть мор, хоть землетрясение – все это ерунда. Главное, чтобы пореже отрывали короля от заветного стола в секретной комнате.
В тронный зал осторожно проскользнул пестро одетый по случаю праздника камердинер и нарочно громко закашлялся. Торсун проснулся, зевнул.
– Эко я разоспался. Никак очередная игра начинается? Сейчас я…
– Нет, ваше величество, – камердинер низко поклонился, – к вам наш хозяйственник, недавно произведенный в рыцари Бонифаций. С мальчиком-оруженосцем.
– А зачем пожаловал-то? – удивился Торсун. – Да еще и с мальчиком? Некогда мне со всякими кладовщиками беседовать.
– Вы сами назначили ему аудиенцию, еще вчера. На это время, – напомнил слуга.
– Да-да, – припоминая, почесал нос король, – что-то там насчет дракона. Ну пусть заходят, послушаем. Думаю, будет забавно. – Он поправил корону, выпрямился и нахмурился. В общем, принял королевский вид.
Бонифаций вошел в зал запросто, точно каждый день бывал здесь, коротко поклонился королю и сразу приступил к рассказу. Тимыч держался позади Хозяйственного, он немного оробел от роскоши тронного зала, от сурового вида старика, восседающего на громадном, обитом бархатом троне. Высокие витражные окна тускло освещали короля разноцветными пятнами, придавая ему забавный клоунский вид. Понемногу Тим освоился, почувствовал себя не так скованно. Даже разок тихонько высморкался, но так, чтобы Торсун не увидел; вдруг здесь в носу ковырять запрещено? Еще прикажет наказать.
– …Вот такая история, ваше величество. – Хозяйственный, умолчав о Шуте, еще раз коротко поклонился и застыл в ожидании. Тим тоже замер, хотя очень хотелось чихнуть. Торсун вылез из трона, сутулясь, подошел к окну, мельком взглянул в него.
– Так, скоро начнут. Уже шары вынесли… Что же, уважаемый… э-э… Бонифаций, спасибо, съездил, поглядел. Интересно рассказал, мда-а. Молодец! Значит, дракон не опасен и драгоценностей у него нет. Ладно, пусть живет. Пока. На скакула поохотились – тоже развлечение, понимаю. Про летающую перчатку не верю, глупости, показалось это трактирщику с испугу. А вот говорящая книга! Это вы зря, очень зря! Нужна книга, мда-а… Надо бы вам, миленькие, за ней съездить. Не то и впрямь призраки ее уничтожат. Или того хуже, смогут открыть. А в ней великие тайны сокрыты, вся мудрость Олафа, все его волшебство записано. Привезете, а мы поговорим с этой… гм… книжечкой. Глядишь, и согласится она с нами сотрудничать. Наверняка в ней и рецептик найдется, как мальчика домой отправить. Да-да, точно, есть там и такие заклинания, слышал я о них от своих мудрецов.
Торсун близко подошел к Бонифацию, внимательно оглядел его, Тима.
– Бравые вы ребята, как я погляжу! Да такие и горы своротят, если надо будет, хе-хе… Так что ступайте за книгой, миленькие, ступайте. Сами, одни. Это будет наша тайна, моя и ваша. И без книги не возвращайтесь, мда-а. Казню ведь.
Торсун вернулся на трон, слабо махнул рукой. Ошарашенный Боня забыл поклониться и вместе с Тимом бегом вышел из зала: аудиенция закончилась. Король проводил их тяжелым взглядом и вдруг захихикал, крепко потирая ладони.
– Так вот где ты, Лурдочка, книжонку запрятала! Ох и хитрющая ты ведьма, ох и пакостная! Что же, посмотрим теперь, кто в Королевстве сильнее, ты или я. Посмотрим! Если, конечно, эти простаки привезут книгу. А если не привезут… – Торсун криво усмехнулся. – Давненько у меня палач делом не занимался. Вот тогда ему работенка и найдется. – Король коротко хихикнул и запахнул глубже мантию. Скоро только тихий храп нарушал тишину приемного зала – его величество изволили отдыхать.
…Хозяйственный с недовольным видом медленно шел по улице. Его большие усы от огорчения обвисли двумя рыжими сосульками.
– Я-то надеялся, что все, конец путешествиям. Делом хотел по возвращении заняться, мне на складе давно порядок наводить пора. Пока я всякой ерундой занимаюсь, у меня там небось мыши весь дворцовый запас сухарей погрызли! И консервы без учета берут все кому не лень. А мне потом расхлебывать, – громко, на всю улицу возмущался Бонифаций, – еще ревизию назначат, и привет! Был Боня и сплыл.
– Куда сплыл? – Тим забежал вперед. – За моря, за океаны? Америку открывать?
– Какие там еще океаны! В дворцовую тюрьму посадят, под землю да под замок, вот тебе и вся Америка, – грустно сообщил рыцарь, загребая ногами по неубранным после ночного маскарада конфетти и серпантину. – Ревизия, брат, – это покруче, чем все призраки, вместе взятые. Против которых воевать будем.
– Значит, ревизия – это магия, – заключил Тим.
– Еще какая. Самая что ни на есть черная, – мрачно согласился Хозяйственный.
Они молча шли по улице. Сегодня на ней было не так суматошно, как вчера: праздник заканчивался, наступали будни. Прохожие сосредоточенно спешили по своим делам, дворники яростно махали метлами. Только флаги над домами так же радостно, как и накануне, реяли в ветреном небе.
– Вот что, Тимыч, – Боня резко остановился, – нечего убиваться, надо дело делать. Пойдем-ка мы в одно место. Там, я надеюсь, нам помогут узнать подробнее, как с этими привидениями бороться. Может, еще чего расскажут полезного.
– В королевский арсенал, – сразу догадался Тим, – в нем нам дадут кучу мечей и копий из жал скакулов, против призраков. Вот мы им вломим!
Хозяйственный изумленно уставился на мальчика и вдруг расхохотался так, что слезы потекли по его конопатым щекам.
– Ну ты даешь, – сквозь смех пробормотал Боня, – меч ему подавай, из скакула сработанный! Ох, и шутник ты, оруженосец мой воинственный! – Рыцарь немного успокоился, вытащил из-за пазухи большой синий платок, обтер им лицо, высморкался. – Спасибо, – Боня с чувством пожал руку раздосадованному Тимке, – насмешил, настроение поднял. Ты не обижайся, просто как-то неожиданно ты это… про меч брякнул. – Рыцарь прыснул, но тут же взял себя в руки. – Те кинжалы, что нам тогда подарили, – редчайшая ценность, – продолжил он. – Только охотники на скакулов да очень богатые люди могут позволить себе иметь такие. А меч… Ты хоть представляешь себе, какой величины должен быть скакул, чтобы из его жала клинок смастерить?
– Большой, – недовольно буркнул Тим. Он уже сообразил, что сморозил глупость, и ему стало неловко.
– Скажешь, большой… Гигантский! Таких, к счастью, у нас не водится. Ладно, пошли. – Бонифаций расправил плечи, что-то замурлыкал себе под нос, широко зашагал. Тим приободрился, резво засеменил рядом.
– Боня, так все же куда мы идем, если не за оружием?
Хозяйственный ободряюще похлопал мальчика по плечу:
– В библиотеку, Тим, в Большую королевскую библиотеку. В ее архив.
День уже близился к вечеру, когда друзья остановились возле очень высокого, непривычно сурового для Столицы серого здания с высокими колоннами по фасаду, с маленькими слепыми окошками, редко расположенными высоко над улицей.
– Вот и библиотека – кладезь книжной премудрости нашего королевства. Ну и книг же там! Никто даже толком не знает сколько. Даже архивариус Штот, а он знает почти все.
– Архи… Чего он «вариус»? – Тим смерил взглядом небоскреб. – Варит он чего? Суп или борщ?
– Нет, – досадливо поморщился Хозяйственный, – должность его так называется. Библиотекарь он, понял?
– Ну а как же, – согласно покивал Тимыч, – книжки выдает, знаю. Я же грамотный, в районную библиотеку записан. Что-то даже брал читать, про рыцарей… или про космос, не помню. Или не брал?
– Ты, похоже, еще тот читатель, – Боня, пыхтя, направился вверх по гранитным ступенькам к массивной двери, – гр-рамотей. Еще проверить надо, может, ты и букв-то не знаешь.
– Знаю! – Мальчик вприпрыжку обогнал его и стал что есть сил колотить ногой по дубовой двери. – Открывайте! Читатели пришли!
Рыцарь оттянул Тимку за шиворот от двери, выразительно постучал пальцем себя по виску: – Это же библиотека! Думать надо!
Справа от двери висело толстое медное кольцо, Бонифаций протянул руку и резко дернул его вниз. Где-то за дверью басовито загудел колокол.
– Динь-динь, – прокомментировал Тим.
– Я тебя прошу, – Боня молитвенно приложил руки к груди, – угомонись! Штот терпеть не может мальчишек, потому что они хулиганят и рвут книги. Ты уж побудь паинькой чуток, хорошо? И помалкивай. Представь, что у тебя во рту вода. Или там эта, сепси-кола твоя любимая. В общем, ни звука.
Тимка вскинул брови и надул щеки.
– Вот-вот, – согласился Хозяйственный, – то, что надо. На дурачка стал похож, ага.
Тим развел руками и принял нормальный вид. И вовремя.
Тяжеленная дверь медленно и совершенно бесшумно открылась. Из темноты, щурясь от вечернего солнечного света, вышел… нет, прошествовал высокий, необъятных габаритов человек в ярко-фиолетовом балахоне, золотых очках, с черной бородой-лопатой и седой гривой по пояс, в сандалиях на босу ногу.
– Поп! – восторженно ахнул Тимка.
– Архивариус, – утробным голосом поправил необъятный человек, только сейчас заметив Тимку.
– Мальчишка, – убито прогудел Штот, – опять мальчишка! Напасть какая-то, хуже гриппа.
– Штот, – заторопился Боня, отпихивая Тима себе за спину, – не обращай внимания на него. Это мой оруженосец, он не вредный. Он даже читать не умеет.
Архивариус тяжело вздохнул, направил очки на рыцаря.
– Боник, старый друг! Давно же ты здесь не был… С тех пор, как книжку про охоту на драконов украл, да-да. Я все знаю.
Хозяйственный на глазах покраснел, прямо за несколько секунд помидорным стал.
– Мне надо было, а ты не давал, – промямлил Боня, – я же на битву ехал. На смерть, так сказать… Ты не переживай, цела книга, у меня в комнате спрятана. Верну я ее тебе, честное слово! И консервов подкину. Особых, королевских. Только прости, очень прошу.
Штот в раздумье погладил подушку живота.
– Ежели консервы, то ладно. Смотри, не рыбные, не люблю я рыбу! И ящик королевского вина.
– Пять бутылок, – быстро ответил рыцарь, возвращаясь к естественному цвету, – из личных запасов.
– Семь, – безмятежно закончил торг архивариус.
– Шесть, – слабо запротестовал Хозяйственный.
– Семь, дружочек, семь, – ласково улыбнулся Штот. – Пошли, что ли, – и нырнул в темноту.
Тим боднул Боню головой в спину:
– Вперед, неподкупный рыцарь!
– Ты это брось, – Бонифаций с озабоченным видом закрыл за собой дверь, задвинул тяжелый засов, – это он шутит так. Хороший человек!
Тим шел по прохладному коридору. Пахло книгами, пылью. Тусклый голубой свет от квадратных потолочных светильников заливал пол, стены. Стены оказались странными, словно сделанными из мягких кирпичиков, – Тим успел их потрогать. Чуть погодя он сообразил, что это были корешки книг, плотно набитых в стеллажи. До потолка.
– Семь бутылок, надо же, – сварливо бубнил сзади Хозяйственный, – марочное, коллекционное. От сердца рвет! Вот же гад, – и что-то еще бубнил, но Тимка его не слушал: коридор резко пошел вверх и влево, потолки стали выше, книг по стенам еще больше.
– Сюда! – донесся издалека низкий рык архивариуса, – я здесь.
От центрального коридора вправо вильнул темный отросток тамбура. Тим прошел через него и оказался в небольшой комнате с железными стенами и стеклянным потолком. Сквозь потолок виднелись небо, облака. Посреди комнаты на массивном табурете, возле ведра с водой, восседал Штот и старательно раскуривал здоровую, под стать ему, фарфоровую трубку с длинным чубуком.
– Боник, дверь закрой за собой, будь любезен, – проревел он в сторону тамбура, после чего швырнул горелую спичку в ведро. Хозяйственный молча закрыл дверь: изнутри она оказалась тоже с железным покрытием. Рыцарь откинул от стены раскладную струганую лавку на цепях, сел. Рядом примостился Тим.
– Ну-с, – архивариус со вкусом затянулся дымом, – какие проблемы? Ты же так просто ко мне не приходишь, Боник. Значит, что-то опять натворил.
Бонифаций снял шлем, лихо закрутил усы и открыл рот, но Тимка его опередил:
– Зачем стены железные? Враги подслушивают? У вас тут шпионы водятся, ведь так? Еще бы, все секреты королевства здесь! А если…
– Тихо! – рявкнул Штот, стукнув Тима трубкой по голове. – Ох уж эти мальчишки, везде они нос суют! Шпионы, эко выдумал. Да шпионы сюда и носа не сунут, их же читать не обучают, не положено им. Тем более откуда они возьмутся в Королевстве? Через волшебную преграду перелезут, что ли? Нет, братец, стены в комнате железом не от шпионов обшили, а от огня. Здесь же библиотека, горы книг! А готовить мне надо? Плиту разжигать, чай варить, табак курить? В библиотеке огонь разводить только здесь можно, – архивариус обвел трубкой помещение, – иначе не заметишь, как пожар начнется.
Тим пожалел, что все объяснилось так просто. Ему уже начали мерещиться скрытые микрофоны и тайные телекамеры, установленные Лурдой по всей библиотеке, а причина оказалась такой обыденной, даже неинтересно стало.
– Такое дело, Штот, – Боня замялся, подбирая слова, – секретное дело. Личный приказ короля. Надо мне вместе с этим болтунишкой ехать в одно неприятное место. Точнее, в развалины древнего замка, там, в лесу, – Хозяйственный неопределенно помахал рукой в сторону ведра с водой, – где в развалинах живут призраки и охраняют, судя по всему, волшебную книгу самого Олафа. Наша боевая задача – призраков уничтожить, книгу доставить королю. На предмет прочтения и возвращения этого шпиономана домой, в его мир. Вот так вкратце.
Штот выпустил в стеклянный потолок клуб дыма, сплюнул в ведро.
– Серьезное задание, ничего не скажешь. И чем я вам могу помочь?
Рыцарь пожал плечами:
– Ты же все знаешь! Расскажи нам про Лурду, про призраков… Вдруг какая зацепка выскочит, фактик какой. Нам же много не надо, только нежить убить. И все.
Архивариус минуту помолчал, собираясь с мыслями, посопел трубкой. Потом осторожно положил ее на табурет, сгорбясь, ушел в тамбур и пропал. Не было его довольно долго, трубка даже успела остыть, когда Штот вернулся назад, с толстенной книгой под мышкой.
– То, что надо, – удовлетворенно молвил архивариус, вновь раскуривая трубку и передавая книгу Боне, – личный королевский справочник. Теперь мы, братцы, государственные преступники.
– Почему? – подал голос Боня. Штот сердито ткнул пальцем в обложку. В ее правом верхнем углу чернел жирный оттиск: «Совершенно секретно. Только для короля».
– Вот так, преступнички вы мои, – архивариус неторопливо раскрыл книгу. – Ну так что, почитаем или картинки глядеть будем?
Правил король уже почти полвека. Правил так себе, ни хорошо ни плохо. Серьезных решений не принимал, строго никого не наказывал, старался быть хорошим для всех – для придворных, для народа, для колдуньи Лурды. Поэтому врагов у него не было. Но не было и друзей. Впрочем, никакие такие друзья Торсуну не требовались, у него с детства был только один верный друг – он сам. Две вещи в этой жизни любил король: себя и бильярд. Себя за то, что он такой хороший правитель, самый умный, самый красивый, самый-самый… Об этом ему, еще маленькому, говорила мама. Потом, когда король вырос, придворные. Придворным Торсун охотно верил, особенно тем, кто его хвалил. Тех, кто не хвалил или еще хуже – пытался сказать королю правду о том, что он бестолочь, эгоист, бездельник, – тех Торсун не очень любил. Даже ненавидел. Почему-то такие придворные долго во дворце не задерживались и таинственно исчезали. Только подземная дворцовая тюрьма знала, что с ними случалось.
В бильярд король играл виртуозно. Но только сам с собой, без партнера, потому что партнер может забыться и выиграть нечаянно, а такого Торсун допустить не мог. Как-никак он – игрок номер один! Причем пожизненно. У короля имелась специальная секретная комната, где стоял поразительно красивый золотой бильярдный стол работы волшебника Олафа. Там «игрок номер один» оттачивал свое мастерство. Много времени провел король в этой комнате, случалось и ночевал там же, прямо на столе. Но зато как Торсун играл! Мог одним ударом загнать шар на другой шар, и эта пирамидка, не разваливаясь, мчалась прямо в лузу стола… Такие мелочи, как государственные вопросы, Торсуна не интересовали. Пусть хоть война, хоть мор, хоть землетрясение – все это ерунда. Главное, чтобы пореже отрывали короля от заветного стола в секретной комнате.
В тронный зал осторожно проскользнул пестро одетый по случаю праздника камердинер и нарочно громко закашлялся. Торсун проснулся, зевнул.
– Эко я разоспался. Никак очередная игра начинается? Сейчас я…
– Нет, ваше величество, – камердинер низко поклонился, – к вам наш хозяйственник, недавно произведенный в рыцари Бонифаций. С мальчиком-оруженосцем.
– А зачем пожаловал-то? – удивился Торсун. – Да еще и с мальчиком? Некогда мне со всякими кладовщиками беседовать.
– Вы сами назначили ему аудиенцию, еще вчера. На это время, – напомнил слуга.
– Да-да, – припоминая, почесал нос король, – что-то там насчет дракона. Ну пусть заходят, послушаем. Думаю, будет забавно. – Он поправил корону, выпрямился и нахмурился. В общем, принял королевский вид.
Бонифаций вошел в зал запросто, точно каждый день бывал здесь, коротко поклонился королю и сразу приступил к рассказу. Тимыч держался позади Хозяйственного, он немного оробел от роскоши тронного зала, от сурового вида старика, восседающего на громадном, обитом бархатом троне. Высокие витражные окна тускло освещали короля разноцветными пятнами, придавая ему забавный клоунский вид. Понемногу Тим освоился, почувствовал себя не так скованно. Даже разок тихонько высморкался, но так, чтобы Торсун не увидел; вдруг здесь в носу ковырять запрещено? Еще прикажет наказать.
– …Вот такая история, ваше величество. – Хозяйственный, умолчав о Шуте, еще раз коротко поклонился и застыл в ожидании. Тим тоже замер, хотя очень хотелось чихнуть. Торсун вылез из трона, сутулясь, подошел к окну, мельком взглянул в него.
– Так, скоро начнут. Уже шары вынесли… Что же, уважаемый… э-э… Бонифаций, спасибо, съездил, поглядел. Интересно рассказал, мда-а. Молодец! Значит, дракон не опасен и драгоценностей у него нет. Ладно, пусть живет. Пока. На скакула поохотились – тоже развлечение, понимаю. Про летающую перчатку не верю, глупости, показалось это трактирщику с испугу. А вот говорящая книга! Это вы зря, очень зря! Нужна книга, мда-а… Надо бы вам, миленькие, за ней съездить. Не то и впрямь призраки ее уничтожат. Или того хуже, смогут открыть. А в ней великие тайны сокрыты, вся мудрость Олафа, все его волшебство записано. Привезете, а мы поговорим с этой… гм… книжечкой. Глядишь, и согласится она с нами сотрудничать. Наверняка в ней и рецептик найдется, как мальчика домой отправить. Да-да, точно, есть там и такие заклинания, слышал я о них от своих мудрецов.
Торсун близко подошел к Бонифацию, внимательно оглядел его, Тима.
– Бравые вы ребята, как я погляжу! Да такие и горы своротят, если надо будет, хе-хе… Так что ступайте за книгой, миленькие, ступайте. Сами, одни. Это будет наша тайна, моя и ваша. И без книги не возвращайтесь, мда-а. Казню ведь.
Торсун вернулся на трон, слабо махнул рукой. Ошарашенный Боня забыл поклониться и вместе с Тимом бегом вышел из зала: аудиенция закончилась. Король проводил их тяжелым взглядом и вдруг захихикал, крепко потирая ладони.
– Так вот где ты, Лурдочка, книжонку запрятала! Ох и хитрющая ты ведьма, ох и пакостная! Что же, посмотрим теперь, кто в Королевстве сильнее, ты или я. Посмотрим! Если, конечно, эти простаки привезут книгу. А если не привезут… – Торсун криво усмехнулся. – Давненько у меня палач делом не занимался. Вот тогда ему работенка и найдется. – Король коротко хихикнул и запахнул глубже мантию. Скоро только тихий храп нарушал тишину приемного зала – его величество изволили отдыхать.
…Хозяйственный с недовольным видом медленно шел по улице. Его большие усы от огорчения обвисли двумя рыжими сосульками.
– Я-то надеялся, что все, конец путешествиям. Делом хотел по возвращении заняться, мне на складе давно порядок наводить пора. Пока я всякой ерундой занимаюсь, у меня там небось мыши весь дворцовый запас сухарей погрызли! И консервы без учета берут все кому не лень. А мне потом расхлебывать, – громко, на всю улицу возмущался Бонифаций, – еще ревизию назначат, и привет! Был Боня и сплыл.
– Куда сплыл? – Тим забежал вперед. – За моря, за океаны? Америку открывать?
– Какие там еще океаны! В дворцовую тюрьму посадят, под землю да под замок, вот тебе и вся Америка, – грустно сообщил рыцарь, загребая ногами по неубранным после ночного маскарада конфетти и серпантину. – Ревизия, брат, – это покруче, чем все призраки, вместе взятые. Против которых воевать будем.
– Значит, ревизия – это магия, – заключил Тим.
– Еще какая. Самая что ни на есть черная, – мрачно согласился Хозяйственный.
Они молча шли по улице. Сегодня на ней было не так суматошно, как вчера: праздник заканчивался, наступали будни. Прохожие сосредоточенно спешили по своим делам, дворники яростно махали метлами. Только флаги над домами так же радостно, как и накануне, реяли в ветреном небе.
– Вот что, Тимыч, – Боня резко остановился, – нечего убиваться, надо дело делать. Пойдем-ка мы в одно место. Там, я надеюсь, нам помогут узнать подробнее, как с этими привидениями бороться. Может, еще чего расскажут полезного.
– В королевский арсенал, – сразу догадался Тим, – в нем нам дадут кучу мечей и копий из жал скакулов, против призраков. Вот мы им вломим!
Хозяйственный изумленно уставился на мальчика и вдруг расхохотался так, что слезы потекли по его конопатым щекам.
– Ну ты даешь, – сквозь смех пробормотал Боня, – меч ему подавай, из скакула сработанный! Ох, и шутник ты, оруженосец мой воинственный! – Рыцарь немного успокоился, вытащил из-за пазухи большой синий платок, обтер им лицо, высморкался. – Спасибо, – Боня с чувством пожал руку раздосадованному Тимке, – насмешил, настроение поднял. Ты не обижайся, просто как-то неожиданно ты это… про меч брякнул. – Рыцарь прыснул, но тут же взял себя в руки. – Те кинжалы, что нам тогда подарили, – редчайшая ценность, – продолжил он. – Только охотники на скакулов да очень богатые люди могут позволить себе иметь такие. А меч… Ты хоть представляешь себе, какой величины должен быть скакул, чтобы из его жала клинок смастерить?
– Большой, – недовольно буркнул Тим. Он уже сообразил, что сморозил глупость, и ему стало неловко.
– Скажешь, большой… Гигантский! Таких, к счастью, у нас не водится. Ладно, пошли. – Бонифаций расправил плечи, что-то замурлыкал себе под нос, широко зашагал. Тим приободрился, резво засеменил рядом.
– Боня, так все же куда мы идем, если не за оружием?
Хозяйственный ободряюще похлопал мальчика по плечу:
– В библиотеку, Тим, в Большую королевскую библиотеку. В ее архив.
День уже близился к вечеру, когда друзья остановились возле очень высокого, непривычно сурового для Столицы серого здания с высокими колоннами по фасаду, с маленькими слепыми окошками, редко расположенными высоко над улицей.
– Вот и библиотека – кладезь книжной премудрости нашего королевства. Ну и книг же там! Никто даже толком не знает сколько. Даже архивариус Штот, а он знает почти все.
– Архи… Чего он «вариус»? – Тим смерил взглядом небоскреб. – Варит он чего? Суп или борщ?
– Нет, – досадливо поморщился Хозяйственный, – должность его так называется. Библиотекарь он, понял?
– Ну а как же, – согласно покивал Тимыч, – книжки выдает, знаю. Я же грамотный, в районную библиотеку записан. Что-то даже брал читать, про рыцарей… или про космос, не помню. Или не брал?
– Ты, похоже, еще тот читатель, – Боня, пыхтя, направился вверх по гранитным ступенькам к массивной двери, – гр-рамотей. Еще проверить надо, может, ты и букв-то не знаешь.
– Знаю! – Мальчик вприпрыжку обогнал его и стал что есть сил колотить ногой по дубовой двери. – Открывайте! Читатели пришли!
Рыцарь оттянул Тимку за шиворот от двери, выразительно постучал пальцем себя по виску: – Это же библиотека! Думать надо!
Справа от двери висело толстое медное кольцо, Бонифаций протянул руку и резко дернул его вниз. Где-то за дверью басовито загудел колокол.
– Динь-динь, – прокомментировал Тим.
– Я тебя прошу, – Боня молитвенно приложил руки к груди, – угомонись! Штот терпеть не может мальчишек, потому что они хулиганят и рвут книги. Ты уж побудь паинькой чуток, хорошо? И помалкивай. Представь, что у тебя во рту вода. Или там эта, сепси-кола твоя любимая. В общем, ни звука.
Тимка вскинул брови и надул щеки.
– Вот-вот, – согласился Хозяйственный, – то, что надо. На дурачка стал похож, ага.
Тим развел руками и принял нормальный вид. И вовремя.
Тяжеленная дверь медленно и совершенно бесшумно открылась. Из темноты, щурясь от вечернего солнечного света, вышел… нет, прошествовал высокий, необъятных габаритов человек в ярко-фиолетовом балахоне, золотых очках, с черной бородой-лопатой и седой гривой по пояс, в сандалиях на босу ногу.
– Поп! – восторженно ахнул Тимка.
– Архивариус, – утробным голосом поправил необъятный человек, только сейчас заметив Тимку.
– Мальчишка, – убито прогудел Штот, – опять мальчишка! Напасть какая-то, хуже гриппа.
– Штот, – заторопился Боня, отпихивая Тима себе за спину, – не обращай внимания на него. Это мой оруженосец, он не вредный. Он даже читать не умеет.
Архивариус тяжело вздохнул, направил очки на рыцаря.
– Боник, старый друг! Давно же ты здесь не был… С тех пор, как книжку про охоту на драконов украл, да-да. Я все знаю.
Хозяйственный на глазах покраснел, прямо за несколько секунд помидорным стал.
– Мне надо было, а ты не давал, – промямлил Боня, – я же на битву ехал. На смерть, так сказать… Ты не переживай, цела книга, у меня в комнате спрятана. Верну я ее тебе, честное слово! И консервов подкину. Особых, королевских. Только прости, очень прошу.
Штот в раздумье погладил подушку живота.
– Ежели консервы, то ладно. Смотри, не рыбные, не люблю я рыбу! И ящик королевского вина.
– Пять бутылок, – быстро ответил рыцарь, возвращаясь к естественному цвету, – из личных запасов.
– Семь, – безмятежно закончил торг архивариус.
– Шесть, – слабо запротестовал Хозяйственный.
– Семь, дружочек, семь, – ласково улыбнулся Штот. – Пошли, что ли, – и нырнул в темноту.
Тим боднул Боню головой в спину:
– Вперед, неподкупный рыцарь!
– Ты это брось, – Бонифаций с озабоченным видом закрыл за собой дверь, задвинул тяжелый засов, – это он шутит так. Хороший человек!
Тим шел по прохладному коридору. Пахло книгами, пылью. Тусклый голубой свет от квадратных потолочных светильников заливал пол, стены. Стены оказались странными, словно сделанными из мягких кирпичиков, – Тим успел их потрогать. Чуть погодя он сообразил, что это были корешки книг, плотно набитых в стеллажи. До потолка.
– Семь бутылок, надо же, – сварливо бубнил сзади Хозяйственный, – марочное, коллекционное. От сердца рвет! Вот же гад, – и что-то еще бубнил, но Тимка его не слушал: коридор резко пошел вверх и влево, потолки стали выше, книг по стенам еще больше.
– Сюда! – донесся издалека низкий рык архивариуса, – я здесь.
От центрального коридора вправо вильнул темный отросток тамбура. Тим прошел через него и оказался в небольшой комнате с железными стенами и стеклянным потолком. Сквозь потолок виднелись небо, облака. Посреди комнаты на массивном табурете, возле ведра с водой, восседал Штот и старательно раскуривал здоровую, под стать ему, фарфоровую трубку с длинным чубуком.
– Боник, дверь закрой за собой, будь любезен, – проревел он в сторону тамбура, после чего швырнул горелую спичку в ведро. Хозяйственный молча закрыл дверь: изнутри она оказалась тоже с железным покрытием. Рыцарь откинул от стены раскладную струганую лавку на цепях, сел. Рядом примостился Тим.
– Ну-с, – архивариус со вкусом затянулся дымом, – какие проблемы? Ты же так просто ко мне не приходишь, Боник. Значит, что-то опять натворил.
Бонифаций снял шлем, лихо закрутил усы и открыл рот, но Тимка его опередил:
– Зачем стены железные? Враги подслушивают? У вас тут шпионы водятся, ведь так? Еще бы, все секреты королевства здесь! А если…
– Тихо! – рявкнул Штот, стукнув Тима трубкой по голове. – Ох уж эти мальчишки, везде они нос суют! Шпионы, эко выдумал. Да шпионы сюда и носа не сунут, их же читать не обучают, не положено им. Тем более откуда они возьмутся в Королевстве? Через волшебную преграду перелезут, что ли? Нет, братец, стены в комнате железом не от шпионов обшили, а от огня. Здесь же библиотека, горы книг! А готовить мне надо? Плиту разжигать, чай варить, табак курить? В библиотеке огонь разводить только здесь можно, – архивариус обвел трубкой помещение, – иначе не заметишь, как пожар начнется.
Тим пожалел, что все объяснилось так просто. Ему уже начали мерещиться скрытые микрофоны и тайные телекамеры, установленные Лурдой по всей библиотеке, а причина оказалась такой обыденной, даже неинтересно стало.
– Такое дело, Штот, – Боня замялся, подбирая слова, – секретное дело. Личный приказ короля. Надо мне вместе с этим болтунишкой ехать в одно неприятное место. Точнее, в развалины древнего замка, там, в лесу, – Хозяйственный неопределенно помахал рукой в сторону ведра с водой, – где в развалинах живут призраки и охраняют, судя по всему, волшебную книгу самого Олафа. Наша боевая задача – призраков уничтожить, книгу доставить королю. На предмет прочтения и возвращения этого шпиономана домой, в его мир. Вот так вкратце.
Штот выпустил в стеклянный потолок клуб дыма, сплюнул в ведро.
– Серьезное задание, ничего не скажешь. И чем я вам могу помочь?
Рыцарь пожал плечами:
– Ты же все знаешь! Расскажи нам про Лурду, про призраков… Вдруг какая зацепка выскочит, фактик какой. Нам же много не надо, только нежить убить. И все.
Архивариус минуту помолчал, собираясь с мыслями, посопел трубкой. Потом осторожно положил ее на табурет, сгорбясь, ушел в тамбур и пропал. Не было его довольно долго, трубка даже успела остыть, когда Штот вернулся назад, с толстенной книгой под мышкой.
– То, что надо, – удовлетворенно молвил архивариус, вновь раскуривая трубку и передавая книгу Боне, – личный королевский справочник. Теперь мы, братцы, государственные преступники.
– Почему? – подал голос Боня. Штот сердито ткнул пальцем в обложку. В ее правом верхнем углу чернел жирный оттиск: «Совершенно секретно. Только для короля».
– Вот так, преступнички вы мои, – архивариус неторопливо раскрыл книгу. – Ну так что, почитаем или картинки глядеть будем?
Глава 10
Снова черные призраки
– "Это была история безответной любви, переросшей в историю ненависти и жестокой борьбы… Давным-давно в семье циркового фокусника родился мальчик, которого назвали Олафом. В этот же день и в этот же час в другой семье, в семье уважаемого всеми мэра небольшого городка, родилась прехорошенькая девочка, которую назвали Лурдой.
Прошли годы. Как-то раз цирк приехал в тот маленький городок, где раскинул свой большой шатер и три дня давал представления. Юный Олаф поразил зрителей своим мастерством – шарики, карты, разные мелкие вещи исчезали из его рук и оказывались у зрителей в карманах. Олаф отгадывал задуманные зрителями числа, мигом выполнял мысленные команды, лихо находил спрятанные в самых потаенных местах вещи; Лурда ходила на все его выступления, с первого по последнее. Стоит ли говорить, что она влюбилась в Олафа сразу и на всю жизнь!
Как только цирк отправился в путь, Лурда сбежала из дома, даже не оставив родителям записки. Путешествуя вместе с цирком по миру, она училась цирковому искусству: жонглированию, акробатике, стала великолепной гимнасткой. Даже укрощала львов! Но вот беда – фокусы ей никак не удавались, поэтому Олаф ее совершенно не замечал. Лурда делала все, чтобы привлечь его внимание к себе, но тщетно: Олаф был влюблен только в фокусы… Позже он начал изучать книги по белой магии и однажды ушел из цирка, отправился в далекие Черные Горы, где испокон веков обитали маги и колдуны. Олаф обратился с просьбой взять его в обучение к самому Белому Магу, прошел нелегкие испытания и на долгие годы остался в Черных Горах, учеником Белого Мага.
Прошли годы. Как-то раз цирк приехал в тот маленький городок, где раскинул свой большой шатер и три дня давал представления. Юный Олаф поразил зрителей своим мастерством – шарики, карты, разные мелкие вещи исчезали из его рук и оказывались у зрителей в карманах. Олаф отгадывал задуманные зрителями числа, мигом выполнял мысленные команды, лихо находил спрятанные в самых потаенных местах вещи; Лурда ходила на все его выступления, с первого по последнее. Стоит ли говорить, что она влюбилась в Олафа сразу и на всю жизнь!
Как только цирк отправился в путь, Лурда сбежала из дома, даже не оставив родителям записки. Путешествуя вместе с цирком по миру, она училась цирковому искусству: жонглированию, акробатике, стала великолепной гимнасткой. Даже укрощала львов! Но вот беда – фокусы ей никак не удавались, поэтому Олаф ее совершенно не замечал. Лурда делала все, чтобы привлечь его внимание к себе, но тщетно: Олаф был влюблен только в фокусы… Позже он начал изучать книги по белой магии и однажды ушел из цирка, отправился в далекие Черные Горы, где испокон веков обитали маги и колдуны. Олаф обратился с просьбой взять его в обучение к самому Белому Магу, прошел нелегкие испытания и на долгие годы остался в Черных Горах, учеником Белого Мага.