Банч Кристофер. Битва с небесами

   Однако три дня назад уцелевшие члены экипажа вышли к шахтерскому поселку на планете Триумфатор (в Отверженных Мирах) и заявили, что подверглись нападению со стороны федерального дозорного звездолета класса «Сорж».
   Согласно поступившей информации, Миллет, капитан «Оккама», утверждает, что судно шло предписанным курсом, когда федеральный корабль, назвавшийся «Харнек», приказал выключить двигатели. Капитан Миллет, естественно, подчинился. «Харнек» состыковался шлюзовыми отсеками. Как только люк открылся, федералы хладнокровно убили четырех подчиненных капитана Миллета и захватили корабль.
   Экипаж заперли в трюме и выпустили, снабдив минимальным запасом продовольствия, в джунглях опасной планеты. По словам магистра Афельстана, это было сделано в надежде, что их съедят дикие звери.
   Однако благодаря опыту и мужеству капитана Миллета, а также других офицеров экипаж смог…
 
   Вольф заглянул за острый каменный гребень и тут же пригнулся снова.
   Крепость лежала прямо перед ними, замаскированная под каменистую местность, однако бугры располагались уж слишком равномерно, а валы – уж слишком продуманно.
   Вольф вновь подсоединил шнур к скафандру Таена.
   – Дошли. Как будем проникать внутрь?
   – Пробиваться, – сказал эльяр. – Я не знаю, как подать знак находящимся внутри и как уверить их в моей искренности, коль скоро со мной землянин.
   – В старых голографических лентах, – проворчал Вольф, – я бы притворился твоим пленником. Жаль, ваш народ не верит в такие сладкие слюни.
   – Зачем брать врага живым? Вы, земляне, сражаетесь более яростно, если убивать ваших пленных. Нас никогда не тревожила судьба захваченных соплеменников.
   – Знаю, – сказал Вольф, – но и они исчезли вместе со всеми. Ладно. Почему нас еще не обстреляли? Уж наверняка у них есть инфракрасные датчики.
   – Может, есть, а может, и нет. Может, они ждут нашего следующего шага. Или пока мы выйдем на открытое место.
   Вольф задумался на мгновение, потом сбросил ранец, вытащил оттуда трубочку, а из нее – маленькую ракету, которая тут же выпустила прижатые до того направляющие рули. Из той же трубочки Вольф вынул пять металлических стержней.
   Стержни он вставил в отверстия на трубочке, так что получилась миниатюрная ракетная установка.
   – Мы слишком долго тут стоим. Давай отойдем вот за эту глыбу. Как только начнется пальба, можно будет не опасаться, что засекут разговор.
   Он вытащил шнур из разъема, втянул в свой скафандр, неловко пробежал ярдов тридцать, пристроил конструкцию на камень, установил ракету, вернулся, вынул что-то вроде бинокля (но не с двумя, а с тремя трубами) и снова высунулся из-за гребня.
   Вольф навел видоискатель, поймал в перекрестие нитей один из пригорков, нажал кнопку, затем другую.
   Ракета взвилась в воздух, описала дугу, ударила в выбранный пригорок и взорвалась с неожиданной для такой крошки силой.
   Из пригорка тут же высунулись металлические стволы, лазерный луч снес камень, с которого взмыла ракета.
   Через мгновение из другого пригорка по той же точке ударил перекрестный огонь. Джошуа скользнул в укрытие.
   – Может быть, у них и правда нет инфракрасных датчиков.
   Он надел ранец и, пригнувшись, перебежал к Таену.
   – Видел?
   – Да.
   – Наше приключение становится все забавнее. Ты когда-нибудь участвовал в пешем наступлении?
   – Нет. Я сражался в космосе и воздухе.
   – Еще веселее. – Вольф снял рюкзак, вынул две ручные гранаты, одну белую, другую красную, и еще что-то яйцевидное, с голову размером. Сверху была рукоятка, которую Вольф и повернул.
   – Как только я побегу, дашь очередь по первому доту, потом сосредоточишься на втором.
   – Мне кажется, это огромный риск. Вольф пожал плечами:
   – Это, пожалуй, единственное, что можно сделать под перекрестным огнем. Если еще кто-нибудь станет по мне палить, задай им жару. Постарайся, чтоб тебя не убили.
   – Смерть не входит в мои намерения.
   Вольф нажал активатор первой гранаты, с размаху кинул ее на открытое пространство перед собой, вскочил, побежал. Оказавшись на площадке, бросил вторую. В то же мгновение первая взорвалась и окутала его дымом.
   Через мгновение жахнула вторая. Вольф увидел, что Таен открыл огонь и что дот ему отвечает, размахнулся и бросил яйцевидный предмет.
   Бомба немного не долетела до первого дота, взорвалась. Установка взлетела на воздух с грохотом, перекрывшим и треск Таеновой очереди, и уханье второго, орудия.
   Вольф бросился в дым. Пули били в камень сразу за его спиной. Он выхватил из сумки вторую гранату, коснулся активатора, бросил.
   Снова взметнулось пламя. Задыхаясь от бега, Вольф сорвал с плеча бластерную винтовку и послал очередь во вторую установку.
   Земля задрожала от взрыва, Вольф упал, машинально закрывая локтем лицо. Видимо, открылся еще один замаскированный под камни дот – серая глыба перед Вольфом рассыпалась в мелкие камушки.
   Вольф дважды перекатился и вскочил. На него двигался огромный металлоидный паук.
   Серпообразная конечность рассекла винтовку пополам. Вольф выхватил из кобуры пистолет, выстрелил дважды.
   Луч бластера перерезал роботу ноги. Паук осел, и эльярский дот, заметив движение, располосовал его панцирь.
   В следующее мгновение под очередью Таена замолчало и второе орудие.
   Из-за камня вышли еще три робота. Каждый был футов восемь высотой, сигарообразное тело на длинных членистых ногах венчалось полусферой с торчащим из нее дулом.
   Вольф упал на колено, сжал бластер двумя руками и выстрелил в первого паука. Тот дернулся, но продолжал наступать.
   Задний паук вскинулся на дыбы: Таен попал ему в голову. Второй выстрел вспорол металлическое брюхо, обнажив разноцветные провода.
   Вольф бросил в первого гранату. Она взорвалась, словно и не задев паука, однако тот замер на полушаге, затем осел на камни.
   Последний навис над Вольфом. Вольф пригнулся, схватил руками металлоидную конечность, попытался свернуть ее. Неудержимая сила бросила его на камни. Серп приближался к лицевому щитку.
   «Дыши… огонь… пламя гудит… пожар… полыхает неукротимо…»
   Мышцы напряглись, членистая лапа согнулась, заскрежетала. Вольф нырнул вперед, приземлился на четвереньки под самым брюхом чудовища, выпрямился и швырнул робота на спину. Тот беспомощно засучил ногами.
   Джошуа увидел свой пистолет, поднял и выпустил в металлическое брюхо всю обойму. Дергающиеся лапы сложились и замерли.
   Таен стоял рядом.
   – Всех уложили. Но он тебя задел.
   Вольф внезапно почувствовал боль в боку, опустил глаза, увидел черную дыру в скафандре. Из нее с шипением выходил воздух.
   Он принялся судорожно шарить на поясе, однако Таен уже развернул «пластырь» и залепил дыру.
   Вольф пошатнулся. Таен потянул его за глыбу. В то же мгновение еще одна установка открыла огонь. Пули били в камень, не причиняя человеку и эльяру никакого вреда.
   «Дыши… дыши…»
   – Ты ранен?
   Вольф мысленно ощупал свое тело, покачал головой, понял, что Таен этого не видит.
   – Нет. Ничего. Извини. Просто я потерял всякую симпатию к паукам.
   – Роботы явились для меня неожиданностью, – сказал Таен. – Я не слышал, чтобы их разрабатывали.
   Думаю, это опытные образцы, поэтому их так легко оказалось вывести из строя.
   – Легко, говоришь? Ладно. Мы прорвали первую линию обороны. Дай, я посмотрю.
   Он с натугой сел.
   «Дыши… свод распахнул объятия… боли нет… страха нет… земля и вода, сойдясь, исцелили твое тело… теперь подайся вовне… отыщи hei… пусть hei объемлет тебя…»
   Не сознавая, что делает, Вольф соединил перчатки скафандра, попробовал сдвинуть пальцы.
   Он был над каменистой поверхностью, смотрел вниз, на нее, насквозь.
   «Вот орудийные установки… вот дорожки… вот и…»
   Вольф вернулся в свое тело, почувствовал прилив сил, спокойствие и уверенность.
   – Теперь мы войдем в их крепость, – сказал он.
   Почему-то сейчас естественней казалось говорить по-эльярски.
   Он вынул из ранца еще одну, более длинную, трубку и встал на ноги. Таен начал что-то говорить, замолчал.
   Они прошли между каменными глыбами. Вольф смутно слышал пальбу, но это не имело значения. Он упал на живот и прополз футов пятьдесят под укрытием вала.
   Теперь они снова были перед открытым пространством. Джошуа помедлил, жестом приказал Таену ждать и перебежал к груде камней.
   Ничего не случилось. Вольф махнул. Таен догнал его. Только они успели укрыться, как в площадку ударил лазерный луч.
   Эльяр посмотрел на Вольфа и увидел сосредоточенный взгляд, устремленный на что-то странное, далекое.
   Пальцы Джошуа машинально раздвинули трубку. Теперь она была около четырех футов в длину. Вольф открыл окошко в ее боку, вынул что-то вроде лупы на электрическом шнуре, укрепил на середине лицевого щитка.
   Отодвинув Таена, он стал водить трубкой из стороны в сторону, пока не остановился над ничем не примечательным камнем.
   Вольф нажал на спуск, ракета ударила в землю, из другого конца трубки вылетело пламя. Ракета взорвалась, взметнулось пламя. Сквозь дым они увидели, что взрывом разворотило спрятанный люк.
   Вольф бросил трубку на землю.
   – Идем, – сказал он. Таен повиновался.
   Люк приоткрылся всего на фут – не протиснешься. За ним был пологий спуск в темноту.
   Вольф взялся за крышку люка, потянул. Металл заскрипел, но не поддался.
   Таен ухватился щупальцами. Теперь человек и эльяр тянули вместе. Крышка заскрипела, зазор увеличился еще на фут.
   Вольф протолкнул Таена внутрь, пролез следом.
   Джошуа видел ясно. Они прошли футов двадцать и оказались перед Т-образной развилкой; Вольф потянул Таена за собой, в то же мгновение за ними опустился автоматический шлюз.
   В мозгу Вольфа наступила полная тишина, она нахлынула, как сплошная стена дождя.
   Он почувствовал, что в крепости сохранилась нормальная атмосфера, поднял лицевой щиток и вдохнул чистый, стерильный воздух.
   – С возвращением домой, Таен, – сказал он. Таен тоже расстегнул скафандр.
   – Нет, – сказал он. – Я не дома. Но я достиг точки привала.
   Эхо его слов отразилось от холодных металлических стен.
   Они двинулись вниз по длинному извилистому туннелю, осторожно, держа оружие наготове, однако не преодолели и семидесяти ярдов, как пол ушел у них из-под ног.

Глава 11

   Джошуа в падении развернулся лицом вниз и с помощью встроенного реактивного двигателя удержался в таком положении. Вывернув шею, он смог разглядеть Таена: тот плыл футах в трех выше.
   Эльяр поравнялся с ним, и Джошуа понял, что скорость падения замедляется. Они пролетели примерно пятьсот футов (скорость составляла не больше нескольких футов в секунду), когда внизу замаячил пол. Джошуа развернулся и опустился на полусогнутые.
   Сработал антигравитатор крепости, так что удара он не почувствовал. В то же мгновение выехавшая металлическая плита перегородила шахту, в которую они упали.
   – Алиса и ее друг в консервной банке. Приятного аппетита, – сказал Вольф.
   Таен не ответил – он осматривал стены и пол овальной западни. И человек и эльяр по-прежнему держали оружие наготове.
   – Я не нахожу ни одного слабого места, – сказал Таен.
   – Я тоже, – согласился Вольф. Он попытался мысленно проникнуть за стену. В трех четвертях круга были только металл и камень, в четвертой он почувствовал пустоту. Внезапно его отбросило назад.
   Джошуа вздрогнул, как от удара.
   – Что такое? – спросил Таен.
   – Там кто-то есть, и он не хочет, чтоб на него смотрели, – отвечал Вольф.
   – Положите оружие, – раздался голос. Он заполнял и мозг, и крохотное помещение.
   Вольф колебался, но, увидев, как Таен встал на колени и положил оружие, сделал то же самое.
   Он чувствовал, что кто-то, причем не один, рассматривает его.
   Часть стены отодвинулась. Перед ними стояли пятеро эльяров. Двое держали длинные узкие «ружья», как у Таена, на трех были темные церемониальные одеяния, а на среднем – еще и металлический обруч с Луминой в центре. Вольф понял, что это – Стражи.
   – Назовите себя.
   – Таен.
   – Много лет назад другой Страж нарек меня Разящим из Тьмы, – сказал Вольф. – На земном – Джошуа Вольф.
   Он почувствовал, как эльяр ощупывает его. Лумина в кармане потеплела.
   Затем камень вновь стал холодным, . и Страж повернулся к Таену:
   – Мои чувства не говорили мне, что еще один из нас остался в этой вселенной.
   Таен молчал.
   – Почему ты не совершил Переход?
   – Не знаю. Возможно, меня сочли недостойным. Страж начал было говорить, замолк, как бы обдумывая свои слова, потом продолжал:
   – Ты провел много времени с чужими, с этими земными червями, и поддался на их мышление. Нет «заслуги» в том, чтобы совершить Переход, как нет и «позора» в том, чтобы остаться здесь.
   – А как мне это было понять?
   Вольф сморгнул – в словах Таена ему почудилась нестерпимая мука.
   – Значит, тебя оставили с какой-то целью. Возможно, она имеет отношение к твоему спутнику. Он – не твой пленник, ты – не его. Вы действуете на пару? Мне трудно такое вообразить.
   – Тем не менее, – сказал Таен, – это так.
   Страж снова посмотрел на Вольфа:
   – Меня изумляют ответы этого юнца. Возможно, ты сумеешь их прояснить.
   – Сомневаюсь, – ответил Вольф. – Я сам пребываю во мраке.
   – Что вы ищете? .
   Вольф не ответил, только медленно помотал головой.
   – Вероятно, я смогу ответить за нас обоих, – сказал Таен. – Я начал поиски Стражей, опираясь только на слухи, чтобы узнать, почему меня бросили, и просить либо смерти, либо дозволения последовать за соплеменниками.
   С этим землянином мы встретились несмышленышами, сражались во время войны в разных лагерях, теперь он присоединился к моим поискам. Не знаю, что он надеется обрести и чего добивался перед войной, когда учился у нас. Знаю одно: он прекрасно усвоил и наше боевое искусство, и наше мышление. За то время, что мы вместе, он обнаружил способности, которых нет у меня. Но я забегаю вперед.
   Еще до того, как мы приступили к поискам, он почувствовал неведомую угрозу. Начиналось как бы с гудения, словно от насекомых, но то был не звук. Когда это случилось, я видел голубой ореол, он – нет. Он испытывал боль, на его внешних покровах проступали красные пятна, которые вскоре исчезали.
   Мы оба ощущали, что это как-то связано с нашими поисками и что угроза растет. Особенно сильно она ощущалась в секторах космоса, которые раньше принадлежали эльярам.
   Пока он говорил, Вольф почувствовал, что от Стражей – сперва от главного, затем и от остальных – исходит нечто странное, какой-то холод и мрак. Таен сжался, как от удара, и Вольф понял – это коснулось и его.
   – Итак, – сказал Таен, – мы не сошли с ума. Это существует на самом деле. Так что же это?
   Страж поглядел на товарищей, потом на Таена с Вольфом.
   – Вам объяснят, но не сейчас. Ты землянин, я не скажу: «Войди с миром и будь нашим почетным гостем». Слишком долго сражались наши народы, слишком много пролито крови. Но ты будешь есть, спать, учиться здесь, никто не причинит тебе вреда или обиды. Мое имя – Джадера.
   Страж легонько поклонился. Лумина на обруче вспыхнула и снова погасла.
   У Вольфа поплыло перед глазами, он сморгнул слезу.
   И внезапно понял, что улыбается.
 
   Джошуа смутно припоминал некоторые из поданных блюд, хотя по большей части они были ему внове. Обед состоял из церемониальных кушаний, к которым детей, пусть даже посольских, никогда бы не допустили. Одни ему нравились, другие он насилу проглатывал, всякий раз напоминая себе, что все съедобное для эльяров годится и для людей.
   Интересно, как сами эльяры воспринимают свою еду? Вольфу она казалась немыслимой мешаниной, в которой вкус одного компонента нередко забивает другой. Некоторые блюда были твердые, но большую часть составляли густые супы. Отдельные кушанья подавались в закрытых флаконах, их надо было вдыхать.
   Ели в просторной, затемненной комнате. Светильники по стенам горели вполсилы. Перед каждым едоком располагалась полусфера, в которой возникали кушанья и куда исчезала посуда.
   Эльяры ели за отдельными столиками и тихо переговаривались. Джошуа напоминал себе, что они лишены эмоций и, значит, генетически не способны изобразить встречу блудного сына. Вероятно, он один огорчился, что возвращение Таена никак не празднуется.
   Сперва он думал, что здесь собрались все эльяры планеты, потом понял, что некоторые из них – только изображения.
   Он тихо спросил Таена, как это делается.
   – Очень просто, – отвечал тот. – Каждый сидит в кабинке, стены которой изображают обстановку обеденной залы. Перед ними стоят коммуникационные устройства, а вокруг – большие экраны. Так нам не приходится есть в одиночестве, даже если обязанности требуют от нас находиться далеко от этого места.
   Вольф повернулся к Джадере:
   – Допустимо ли спросить, в чем обязанности Стражей этой планеты?
   – Можешь спросить, и я отвечу. Они разнообразны: начиная с того, чтобы охранять эту планету от вторжения извне, и до… до того, что привело вас сюда и о чем я расскажу в другой раз. Некоторые из нас совершают обряды.
   – Обряды? – удивился Вольф. – Не знаю почему, но мы, земляне, всегда считали, что Стражи – правители, а не то, что у нас называют жрецами.
   Таен изумленно вскинул щупальца.
   – Но как это возможно? – спросил Джадера раньше, чем тот успел заговорить. – Как можно править, если не способен вести духовно?
   – Еще как можно, – сказал Джошуа. – У нас на Земле, когда лидер оказывался еще и духовным вождем, это всякий раз плохо кончалось – мы убивали друг друга в споре, чей бог лучше.
   – Я слышал об этом, – кивнул Джадера, – и всегда удивлялся. Мне объясняли, что вы, земляне, называете богом, но я понимаю это как порождение разума, не как реальность. Как можно спорить, если истина – одна?
   – Как же не спорить? И книги и жизнь убедили меня, что всякий верящий в истину уверен: она открыта лишь ему и его друзьям.
   – Похоже, мы обречены были воевать, – сказал Джадера.
   Внимание Вольфа привлек столик неподалеку – причудливо вырезанный восьмиугольник. За ним сидел эльяр, такой древний, что его трупно-белую кожу испещряли темные пятна.
   Тот поймал на себе взгляд Вольфа, раздул капюшон, коснулся кнопки и пропал вместе со столиком.
   Джадера заметил его исчезновение.
   – Это Сериго. Он твердо держится старых обычаев и считает, что надо было не выжидать, а начинать войну, как только мы с вами столкнулись. К тому же он потерял в боях весь свой единокровный выводок и потому видеть не может землян.
   – Я тоже потерял тех, кто меня родил, – тихо сказал Вольф, – и тем не менее сижу здесь. Возможно, его истина… в чем-то ущербна.
   Джадера промолчал.
   – Мы чувствуем то, что вы назвали бы «стыд», – сказал Таен на земном, потом снова перешел на эльярский. – Прошу тебя, не думай о Сериго и его поведении.
   Вольф пожал плечами и вернулся к еде.
   Через какое-то время Джадера заговорил снова:
   – Страж, выбравший тебе эльярское имя, рассказал ли его историю, поведал ли, о ком думал, давая тебе это прозвание?
   – Нет, – удивленно сказал Вольф. – Я ничего не знаю.
   – Странно, – произнес Джадера. – Если он еще жив и не совершил Переход, я хотел бы выяснить почему. Перед тем как дать нам взрослое имя, долго советуются. Несмышленыш изучает прошлое и либо принимает, либо отвергает предложенное.
   – Вероятно, – промолвил Таен, – он сомневался, можно ли дать эльярское имя землянину, пусть даже честно ищущему Путь. Этот Страж, которого я не назову, потому что он нас оставил, был в колебаниях, и мне пришлось напомнить, что устав не запрещает подобного, пусть даже на нашей памяти такого и не случалось. Наверное, он рассказал бы историю Разящего из Тьмы позже, но тут случилась война.
   – И все же, – сказал Джадера, – имянаречение прошло не по правилам.
   С минуту он сидел неподвижно.
   – Это надо исправить, прежде чем переходить к остальному, потому что одно вытекает из другого.
 
   После еды эльяры помолчали, как требует обычай.
   Мальчиком Вольф участвовал в их трапезах, и сейчас к нему вернулось давнее чувство тепла, умиротворения, общности.
   Потом проекции находящихся в других местах одна за другой погасли.
   Джадера встал:
   – Я покажу нору, которую мы приспособили к твоим нуждам.
   Другой эльяр увел Таена, Вольф пошел за Джадерой.
   Комната была восьмиугольной, потолок, раскрашенный в разные оттенки лилового, полого загибался к углам. Место эльярского шестка занимала рама, в которую набросали разноцветных круглых подушек. У стены стоял стол, на нем – чашка и полный графин.
   – Так годится? – спросил Джадера. – Нам не следует испытывать «стыд»? Мы старались как могли, но никогда не смотрели на землян… как на гостей.
   Джошуа внутренне рассмеялся, приметив у дальней стены накрытую сверху посудину и кучку тряпья.
   – Вполне.
   Джадера протянул щупальце, повернулся и вышел. Джошуа зевнул, разделся и лег на подушки, гадая, для чего они используются обычно.
   Рука его наткнулась на пустую кобуру. Он подумал, что впервые за много лет остался без пистолета, но мысль эта ничуть не встревожила.
   Потом он закрыл глаза, и сон окутал его, как покрывалом.
 
   Вольф спал и не спал. Он видел картинки, но то, что возникало в его мозгу, не было сном.
 
   Он вылупился из сумки в чужой, незнакомой вселенной. Она была дряхлой и умирала, чтоб возродиться снова.
 
   Он помнил тех, кто произвел его на свет, и других взрослых. Они заботились о его выводке, который ползал, рос, кормился, играл.
   Во сне Вольф пытался почувствовать радость, веселье, гнев – и не мог.
   Была лишь приятная сытость после еды, удовольствие от того, что взял верх над товарищем, что вдвоем одолели третьего, потом – не такая сильная – от того, что помог другому узнать новое.
   Он был эльяром.
 
   Несмышленышам отвели место, куда не ходили взрослые, холмистое, заросшее папоротниками (от маленьких – они хрустели под щупальцами – до больших, закрывавших небо), с озерами и островами.
   Несмышленыши уходили туда и жили группами или поодиночке, стараясь подражать взрослым, примеряя на себя разные роли.
   Они дрались – один на один, один против кучи, куча на одного.
   Несмышленыши гибли, но это было в порядке вещей, потому что так надо для умножения и развития рода.
   Тот, кому не дали еще имени, убивал чаще других, и это приметили как взрослые, так и сверстники.
 
   Их было пятеро. Когда третья луна взошла, они встретились у пещеры, где жил выводок. Они знали, куда идти, и за день покрыли почти все расстояние, думая совсем о другом, чтобы не потревожить несмышленыша, который нес с собой смерть.
   Этот безымянный выстроил себе нору, которую и норой-то не назовешь, словно напрашивался на нападение, – в обрывистом берегу ручья, где некуда бежать, только в воду, но тогда течение вынесет тебя к хищным зверям.
   Он развел костерок из минералов, которые нарыл в береговом обрыве, под тем, что Вольф-сновидец назвал бы каменным деревом без листьев, только оно было живое и росло.
   Пятеро остановились за последним пригорком и долго смотрели на огонь, на неподвижную фигуру того, кто, похоже, не ведал страха.
   Они обменивались прикосновениями, щупальца сигналили, кому идти первым, кому заходить с боков, кому выжидать, чтобы нанести последний смертельный удар.
   Выбранный вожаком поднял щупальце и раздул капюшон, готовясь подать сигнал.
   Он шел за ними от самой пещеры и прыгнул сейчас сзади.
   Первого он ткнул в глаз – щупальце вошло в глазницу, брызнула кровь, безжизненное тело упало на землю, второй коленом переломил шейные хрящи, и она тоже умерла сразу. Третий размахнулся дубиной, но цель исчезла, и удар пришелся четвертому в грудь. Пятый, вожак, успел что есть силы пнуть нападавшего, и тот упал.
   Двое из пещеры набросились на него с боков.
   Тот, который был Вольфом, вскочил, развернулся и в прыжке выбросил обе ноги. Послышался хруст, несмышленыши упали замертво.
   Последний повернулся, чтобы бежать, однако безымянный преградил ему путь. Глаза горели, огонь требовал пищи, пищей был дух сверстника.
   Пять маленьких эльяров лежали мертвыми возле ручья, недалеко от гаснущего костерка.

* * *

   Вскоре после того им дали имена. Некоторые захотели приносить потомство, другие – пестовать выводки. Задачи на будущее были ясны, избранному пути предстояло следовать всю жизнь.
   Он всегда знал, каким будет его служение.
   Воин.
   Стражи испытали его и послали учиться.
   Ему дали Лумину и новое имя в память о том, что он совершил в ночи, в пустынном месте.
   Он стал Разящим из Тьмы.
   Для эльяра нет чести большей, чем стать воином. Выше – только Стражи.
 
   Он совершенствовал телесные навыки и обретал знания. Он научился владеть оружием, которое Вольф-сновидец назвал бы ножом, ружьем, ракетой и другими именами, для которых у Вольфа не было ни слов, ни понятий.
   Что важнее – он усвоил, что порой не стоит принимать бой, а надо затаиться и ждать, пока придет подкрепление.
   Он научился водить летающие машины в разных атмосферах и в космосе.
   Ему объяснили, как перемещать космический корабль из одной части эльярского космоса в другую.
   Теперь он был готов к служению.