– Замечательно! Что это?
– В читетском меню оно было бы обозначено как мышечные волокна неполовозрелого быка, в оболочке из теста, с секреционными выделениями коровы и плодовыми телами различных видов грибов.
– Пфи! – сказала Кристина. – Это не возбуждает мой аппетит. Такими словесными играми мы забавлялись в детстве.
– Играми? Вообще-то ты ешь беф-Веллингтон. Назван в честь генерала, который умел ждать, пока его противник допустит первую ошибку.
– Разумеется, мы играли… я играла… в детстве. Что ты думаешь, читеты только ходят стройными рядами? Мы такие же люди, как все, – произнесла она с горячностью. – Просто мы живем и думаем правильней остальных.
Вольф открыл было рот, но передумал.
– Ладно. Признаю ошибку: вы – существа солнца, света и пляшущих волн. А теперь ешь овощи, или не буду больше читать тебе Чарльза Пирса [1] на ночь.
– А я знаю, кто он, – сказала Кристина.
– Поняла, о чем я?
Кристина растерялась.
– Нет.
– Ну и не важно.
Когда они выходили из ресторана, с другой стороны заведения мистера Накамуры донеслась музыка.
– Хочешь потанцевать перед работой?
– Нет, – сказала Кристина. – Я не умею. И потом, меня учили, что глупо двигаться, когда играет музыка. Довольно оценивать ее умом.
– Это тебе, Дионис, – сказал Вольф.
– Вот именно, – отвечала Кристина. – Аполлоническая сторона должна контролировать события, иначе наступит хаос.
– Иногда хаос бывает очень даже приятным.
– Кто тут чей пленник? – возразила Кристина.
– Один – ноль в пользу охранницы Кристины, – сказал Вольф.
Они вошли в казино.
Джошуа оглядывал полупустой зал, когда к нему подошел человек в черном костюме.
– Мистер Тейлор? Рад видеть вас у Накамуры. Что зам будет угодно?
– Пока ничего, – отвечал Вольф, – только хочу спросить. Мистер Накамура здесь?
– Мистер Накамура умер больше года назад, – сказал распорядитель. – Сейчас клубом владеет консорциум.
– Ясно, – сказал Вольф. – Может, еще посижу у вас. Но не сейчас. Идем, Кристина. «Оазис» зовет.
– Почему? – удивилась Кристина. – Здесь все то же, что у Накамуры. Чем оно тебе приглянулось?
– Оно… как бы это сказать… ближе к телу. Взгляни на бар. Видишь этих девиц, которые едят нас глазами? Недешевые спутницы на вечер… или на час. Или посмотри на игроков.
– Не вижу ничего необычного.
– Обрати внимание, почти у каждого за спиной – друг или два. У каждого друга что-то выпирает на боку или под мышкой, лицо пустое, а глаза так и шарят.
– Да, и впрямь. Ты хочешь сказать, что искал грязный притон?
– Ш-ш, милая. Не порти малину. Может быть, мы найдем здесь честную игру. Или заведем сами.
– Сейчас я понимаю не больше Макса, – сказала Кристина.
– А тебе и не надо. – Вольф вытащил из кармана пачку кредиток. – Вот. Спусти их. Когда кончатся, подойди, возьмешь еще.
– Я не разбираюсь в азартных играх, – запротестовала она, – хотя, конечно, изучала теорию вероятности.
– Вот и отлично. Думай по-бабьи. Проигрывай с блеском.
– Кто это? – спросил Вольф у крупье, указывая подбородком.
– Мистер Игрейн. Владелец.
– Он играет?
– Часто. И хорошо, – сказал крупье. – Если интересуетесь, это можно организовать.
Вольф взглянул на кости, поднял глаза и увидел, что к нему торопливо идет Кристина.
– Смотрите! – взволнованно произнесла она, показывая толстую пачку кредиток.
Вольф подвинул фишки крупье.
– Отдохну немного, – сказал он, – и обдумаю, что вы сказали о мистере Игрейне.
Он отвел Кристину в тихий уголок:
– Похоже, тебе везло больше, чем мне.
– Эти люди ничего не знают о вероятности, – сказала девушка. – Я никогда прежде не играла, однако все, по-моему, страшно просто. Вы велели мне проигрывать, но ведь я не должна выставлять себя полной идиоткой?
Вольф рассмеялся:
– Кто был читетом… ладно, Кристина, все замечательно. Ты войдешь в легенду как телка, которая никогда не проигрывает.
– Так мне еще поиграть?
Вольф задумался.
– Нет, пожалуй, не стоит. Я спустил тысяч пятнадцать. Этого должно хватить. Завтра вечером мы пожнем, что я сегодня посеял.
Кристина глядела на огни города и далекие холмы.
– Может быть, она там.
– Может.
Девушка придвинулась к Вольфу.
– Поздно, – сказала она.
– Да, – согласился он, – но игрокам и взломщикам лучше работается при свете луны.
– И не только им, – тихо сказала Кристина.
Вольф удивился.
– Да, – ответил он почти шепотом, – не только им.
Он шагнул ближе, коснулся ее бедер, ожидая, что она отодвинется. Кристина не шевельнулась. Вольф обхватил руками ее талию, зарылся лицом в волосы.
Кристина задышала чаще.
Вольф медленно развернул ее к себе. Кристина подняла кошачье личико, зажмурилась, раздвинула губы.
Вольф поцеловал ее, нашел языком ее язык, спустил ей лямки с плеч. Голые тугие груди коснулись его груди.
Поцелуй длился, Кристина терзала губами его губы, трогала языком.
Он поднял ее на руки, отнес в спальню, опустил на кровать.
– Подожди, – сказала она. – Туфли…
– Не волнуйся. У нас есть горничные.
Она откинулась на спину, полуголая, подобрала ноги и сквозь опущенные ресницы смотрела, как Джошуа раздевается.
Он коснулся сенсора, и комната погрузилась во мрак, только в дверной проем падал сноп света.
Он встал над ней на колени, задрал руками платье, принялся мять ягодицы. Никакое на ней было не трико – она просто сбрила все волосы.
Кристина застонала, забросила на него ногу.
– Да, – прошептала она. – Да, мой Дионис.
Кристина вскрикнула, забилась, потом обмякла. Ноги ее опустились на кровать. Джошуа, все так же стоя на коленях, гладил ее грудь.
– Я очнулась, – сказала она через какое-то время.
Джошуа вошел в нее, она задохнулась.
– Подожди пока, – прошептала она, – одну секундочку.
– Только одну.
– Может быть, у хаоса и впрямь есть свои достоинства.
– Когда он на своем месте, – согласился Вольф. – В спальне логика неуместна.
– Я могла бы с тобой поспорить, – отвечала Кристина, – но не уверена, что способна сейчас думать.
Джошуа приподнял ее бедра, притянул к себе.
– Лучшее враг хорошего, – сказал он.
– Нет… то есть да, – выговорила она, чувствуя в себе его медленные движения. Потом замотала головой из стороны в сторону, плотнее обхватила его ногами. – Да. Выруби меня еще раз.
– Через час для вас будут распоряжения, – сказал Вольф, – потом считайте себя свободными. До вечера мы не выйдем.
Люсьен взглянул неодобрительно, промолчал, взял ком и начал нажимать кнопки.
Недавно рассвело.
Джошуа взял поднос с завтраком, забрал в спальню.
Кристина, голая, смотрела в окно, перегнувшись через подоконник.
Джошуа поставил поднос, скинул халат, подошел к ней и поцеловал в спину.
– Как ты думаешь, снизу нас видят? – спросила она.
– Вероятно, – бодро ответил Вольф. – И примечают каждое нескромное движение.
Кристина хихикнула.
– Какой приятный звук, – сказал Вольф.
Кристина помолчала, затем промолвила:
– Это ничего не меняет.
– Меняет, и многое, – сказал Вольф. – Во-первых, теперь тебе необязательно спать на кушетке. И ты уже объяснила, что твой Афельстан разрешил тебе порезвиться.
– Ты знаешь, о чем я.
– Знаю.
Он обнял ее, обхватил груди ладонями, притянул к себе.
– Джошуа, я больше не могу. У меня все болит.
– М-м-м-м.
– Перестань!
– М-м-м-м.
– Ой. Ой. О-о-о-о!
– Нет, Вольф, – сказал бородатый. – Мне приказано не спускать с вас глаз.
– Клянусь… ну, что там для вас свято?.. Клянусь «Критикой чистого разума», что не собираюсь бежать. Тем более что двое из вас будут со мной.
– Нет, – твердо заявил Люсьен. – Вы могли переманить одного из нас на свою сторону, – он выразительно взглянул на Кристину, – но кое-кто еще помнит о своем долге.
– Довольно, – рявкнула Кристина. – Я по-прежнему тут главная. Выйдем в соседнюю комнату, Люсьен.
Читет неохотно подчинился. Кристина вошла следом, хлопнула дверью. Из комнаты донеслись громкие голоса.
«Чрез величье к последнему обольщению» – не к месту вспомнилась Вольфу строчка из Элиота. Они с Максом избегали смотреть друг другу в глаза.
Кристина и Люсьен вернулись, сели.
– Раз мы все так замечательно ладим, – произнес Вольф, – может, мне позволят взять один вшивенький пистолетик? Я… – Он не договорил. Кристина и Люсьен одновременно покачали головами.
– Ладно, – сказал он. – Я рад, что вы двое хоть в чем-то согласны. Значит, пойду безоружным. Но если кто-нибудь дернется, пришейте его на месте. Мы до сих пор не знаем, где наша цель.
– В сравнении с предыдущим вечером – да, – согласился Вольф. – Мне и впрямь стоит держаться подальше от костей.
– Значит, ваше сердце принадлежит рулетке, – сказал Игрейн. – Мое тоже.
Вольф еще вчера заметил, что владелец, обходя зал, внимательнее всего глядит на рулетку.
– Я люблю ее, – кивнул Вольф. – Особенно традиционную, с одним зеро [2].
– Мы не жадные, – заметил Игрейн.
– Faites vos jeux, m'sieux [3], – объявил крупье. Возле рулетки стояли еще восемь человек.
Вольф выложил на сукно несколько фишек из своего уже довольно значительного выигрыша.
– Manque [4], – сказал он.
Игрейн протянул руку, постучал по надписи «passe» [5]. Крупье кивнул, остальные игроки тоже поставили.
– Rien ne va plus [6], – объявил крупье, раскрутил колесо и бросил шарик из слоновой кости.
Колесо замедлилось, шарик несколько раз подпрыгнул и замер.
– Quatre [7], – объявил крупье.
– Поздравляю, – произнес Игрейн. – Еще?
Вольф кивнул.
Впрочем, похоже, никто не хотел спать.
Сейчас вокруг рулетки сгрудилось человек сорок; слышались только голос крупье, шуршание колеса, стук шарика да приглушенный гул, когда шарик останавливался.
Играли Игрейн и Вольф, остальные смотрели. Возле Вольфа лежала гора фишек, а рядом с его нетронутым бокалом – толстая пачка кредиток. У Игрейна не осталось ничего.
Люсьен стоял напротив Вольфа, Макс и Кристина – по бокам.
Рубашка Игрейна взмокла от пота, волосы повисли клоками.
Крупье дважды останавливал игру, чтобы охрана принесла сначала фишки, потом деньги.
– Rouge [8], – объявил он.
– Non [9], – сказал Вольф, отходя на шаг. Крупье завертел рулетку.
Шарик, подпрыгнув, остановился на зеро.
– У вас шестое чувство, – похвалил Игрейн.
– Просто было впечатление, что пора уже выйти зеро, – сказал Вольф, подвигая фишки.
– Rouge.
– Noir [10], – сказал Игрейн и чуть заметно кивнул крупье.
Вольф почувствовал, как тот двинул ногой, и мысленно остановил его. Крупье вздрогнул, испуганно поднял глаза.
– В чем дело? – спросил Вольф.
Крупье облизал губы, раскрутил колесо.
– Deux. Rouge. [11].
Вольф сгреб выигрыш.
– Ладно, – сказал Игрейн. – Довольно.
– Вам – да, – сказал Вольф. – А я продолжаю играть.
– Сам с собой.
– Не на что больше играть?
Игрейн раскрыл было рот, но так ничего и не сказал.
– У вас есть что поставить, – сказал Вольф, обводя глазами клуб. – Один кон. Все это… – Он показал на кучу денег перед собой, – против казино. Ставьте на черное, я останусь на красном.
Кто-то за спиной у Вольфа произнес невнятное слово, женщина шумно выдохнула. Он не обернулся. Кристина крепче сжала бластер у себя в сумочке. Игрейн покусал губы, внезапно улыбнулся:
– Идет. Крути!
Крупье двинул ногой, прижал потайной выключатель под ковром. Колесо завертелось, шарик запрыгал как сумасшедший.
Замелькало черное-красное, черное-красное, мячик прыгал с сектора на сектор, остановился на черном…
Вольф мысленно взял его, подтолкнул…
Белый шарик замер.
– Vingt-Quatre, – объявил крупье. – Rouge.
– Точно не знаю, – солгал Вольф. – Просто очень захотел, чтобы шарик перекатился еще чуть-чуть.
– Без Лумины.
– Наверное, я просто очень удачлив.
– Джошуа, – сказала Кристина, – я не дура. Я знаю теорию вероятностей. Не может быть, чтобы на такое небольшое число проигрышей пришлось столько выигрышей.
– Еще как может! – заявил Вольф. – Игрейн должен был выиграть столько же раз, чтобы стать владельцем клуба, верно?
– Это бездоказательно и являет собой пример нелогичного мышления, – сказала Кристина. – Теперь у нас казино. Это будет ловушка для Обин?
– Нет, – произнес Вольф, – только первый шаг.
Кристина зевнула.
– Расскажешь мне об этом утром… ой, что я говорю. Уже утро.
– Игроки, воры и любовники не спят допоздна, помнишь?
– Ко мне это не относится. Я без сил.
– Точно? – спросил Вольф, проводя языком по ее пупку.
– Точно. Спи. У тебя слишком много нервной энергии.
Полдень уже миновал, в апартаментах стояла тишина. Кристина мерно дышала рядом.
«Красное… ползет от звезды к звезде… тянется щупальцами…»
Вольф поежился.
Неужели оно меня чует?
Не может быть.
Он откинулся на подушку, попытался отключить сознание, однако кровавая смерть пульсировала совсем рядом.
Внезапно Вольф ощутил что-то еще.
Почти такое же чужое.
Но успокаивающее.
За многие световые годы от этого места.
Стражи, последние из эльяров, спрятанные в глубоких пещерах, в недрах безымянной планеты. Ждут. Ждут Вольфа, ждут, что он вернется с Луминой.
Ждут «вируса».
Ждут смерть. Такую желанную.
Вольф открыл глаза. Кристина приподняла голову:
– Не думай, что мне с тобой не нравится.
– Не думаю.
– Вот и хорошо, – сказала она, усаживаясь на него верхом, и шумно выдохнула, принимая его в себя. – Ой, как хорошо.
– Ничуть, – спокойно отвечал Вольф. Он подошел к концу длинного стола, разглядывая сидящих за ним десятерых мужчин, пытаясь почувствовать их реакцию. – Я владею «Оазисом» уже две недели и почти удвоил прибыль. Я думаю, будет вполне логично, господа, если вы возьмете меня в долю здесь, у Накамуры. У обоих клубов примерно одна и та же клиентура, так что конкурировать бессмысленно. Вы не только увеличите доходы, но и не будете знать забот с управлением казино. Как я понял, дело это для вас новое.
– Зачем ты нам нужен? – спросил толстый, злобного вида мужчина. – Весь прошлый год мы отлично управлялись без тебя.
– И еще как, – снова заговорил первый. – Мы освоили профессиональную специфику, знаем, с кем иметь дело, а с кем не надо.
– Кстати, – сказал толстый, – почему бы тебе не продать нам «Оазис»? Это было бы куда логичнее.
Он рассмеялся.
– Очень смешно, – отвечал Вольф. – Люблю людей, которые мыслят логически.
Он улыбнулся одними губами.
Он казался темным пятном на каменной стене. Рядом угадывалось второе. И на Вольфе, и на Кристине были черные спортивные костюмы с капюшонами.
Вольф сунул руку в карман, быстро поковырялся в замке. Щелкнула собачка.
Он взял длинный тонкий ломик, просунул в щель, поднажал. Дверь затрещала, Кристина невольно втянула голову в плечи.
– Если у них есть звуковая сигнализация…
Держась сбоку от проема, Вольф осторожно открыл дверь. Оттуда не ударил бластерный луч, в ночи не загудела сирена.
– Теперь, миледи, передайте мне первый из занятных пакетиков, которые мы с вами приготовили…
Популярное казино взлетело на воздух.
Нажмите здесь.
Рано утром столицу потрясла серия взрывов, разрушивших до основания ночной клуб «У Накамуры». Полиция и пожарные подозревают поджог, поскольку сигнализация оказалась отключенной. Ущерб очень велик, знаменитый клуб, излюбленное место сбора столичных богачей, необратимо утрачен, сказал представитель консорциума владельцев.
– Завтра? Из меня постараются сделать наглядный пример того, до чего доводит нехорошее поведение.
– Знаю, – сказала Кристина, – и уже проинструктировала охрану, как ты велел. По-моему, ты сумасшедший. Я хотела сказать, дальше – после того, как мы добудем то, ради чего здесь оказались.
– Если добудем, – поправил Вольф.
Что?
Вы пытаетесь меня убить?
Я пытаюсь ускользнуть с Пра-Луминой?
Кристина лежала молча, ждала.
– Никакого дальше не будет, – ответил Вольф и удивился, как резко прозвучал его голос.
– Не двигайтесь, или уложу на месте, – спокойно сказал Хендерс, выходя на дорожку.
Швейцар при виде вооруженных молодчиков застыл как статуя.
Один из людей Хендерса обошел Макса и двух других телохранителей, тщательно обыскал их, забрал пистолеты.
– Придется вам нанять парней пошустрее, мистер Тейлор, – сказал Найсмит, – если, конечно, вы вернетесь назад.
– Заткнись, – рявкнул Хендерс – Мистер Тейлор, будьте любезны, следуйте за нами. Кое-кто очень хочет с вами поговорить.
– Прекрасно, – кивнул Верховный Мастер Афельстан. – Продолжайте слежение. – И повернулся к читету у контрольной панели. – У меня нет уверенности, что объект не сговорился с гангстерами заранее. Будьте готовы в случае необходимости активировать устройство.
– Есть, Верховный Мастер, – сказал дежурный, проверяя нужную кнопку.
«Смятение… уверенность… твердая убежденность…»
– Чист, – доложил бандит, проводивший обыск.
– Человек, который слишком верит в своих телохранителей, – произнес Хендерс.
Вольф сделал вид, что это произвело на него впечатление.
– Неплохо, – сказал он. – А как насчет «пистолет ограничивает возможности»?
– Согласен, – кивнул Хендерс, – но только для того, кого держат на мушке.
Вольф пожал плечами.
Его усадили на заднее сиденье, рядом плюхнулись Найсмит и другой бандит, дула уперлись Джошуа в бока. Хендерс устроился рядом с водителем, повернулся на сиденье и взял Вольфа на прицел.
– Глава моей организации вами недоволен, – сказал он. – Вам придется объясниться.
Вольф зевнул.
– Запросто.
Он закрыл глаза и притворился, что спит. Хендерс обеспокоился, но пистолета не опустил.
Вольфа вытолкнули из машины, провели по голому бетонному коридору, потом по лестнице к двери, которую охранял бандит с тяжелым бластером.
Без единого слова он открыл дверь, Хендерс, Найсмит и еще один молодчик втолкнули Вольфа в комнату.
Она оказалась большой, гулкой. Обшитые деревом панели украшали ультрасовременные картины в стиле мультиарт. Сбоку виднелась закрытая дверь.
Найсмит и третий охранник расположились по бокам от Вольфа, держа его в прицеле бластеров.
В дальнем конце стоял старинный овальный стол, на который опирался на удивление непропорционально сложенный человек – от пояса вниз щуплый, словно жокей, но с мощными плечами и торсом. За ушами болтались две тощие косицы.
Маленький изнеженный рот не вязался с волевым, сильным лицом.
– Зови меня Аурум, – сказал он. – Это значит «золото», а золото – это я.
Голос вполне соответствовал грудной клетке – низкий, властный.
Аурум продолжал, не дожидаясь ответа:
– Тейлор, мы на планете Рогана видели много дураков, но ты – что-то новенькое.
– Всегда рад расширить чужой кругозор, – вставил Джошуа.
– Не остри, – посоветовал Аурум. – Мне плевать, ляжешь ты в могилу с зубами или без, а разговор хуже клеится, когда у собеседника полон рот крови. Дурак, – повторил он. – Невиданный дурак. Ты садишься на планете и начинаешь швыряться капустой направо и налево. Хочешь привлечь внимание. Отлично. Я человек добрый, в моей организации всегда найдется место. Я посылаю к тебе двух лучших сотрудников.
Все идет отлично. Хендерс возвращается и говорит, что с тобой можно иметь дело.
Через три дня ты вышибаешь из «Оазиса» беднягу Игрейна. Прежде чем мы тебя пристрелим, я хотел бы узнать, что ты сделал с его рулеткой. Я бы спросил крупье, да Игрейн вчера ночью скормил его угрям.
Шустрый малый, решаю я.
Потом ты огорошиваешь ребяток у Накамуры и говоришь, что объявился новый босс. Ты не подумал, что, может быть, они работают на меня? Тебе не пришло в голову поговорить со мной, прежде чем демонстрировать силу?
Нет, мы не такие. У нас сердце взыграло, мы подбрасываем бомбу и думаем, какие мы умные.
Болван. Вот что я скажу, Тейлор. Твои кульбиты будут стоить мне денег, а тебе – жизни.
Аурум раскраснелся. Он обошел стол, вынул пробку из хрустального графина, плеснул вина в хрустальный же бокал. Хендерс занял позицию у стола, по-прежнему держа бластер наготове.
– Ошибаетесь, я думал поговорить с вами, – сказал Вольф, прежде чем Аурум поднял бокал. – Но не посчитал это нужным.
– Не посчитал… – Аурум недоверчиво затряс головой. – Не посчитал… Да ты…
Вольф выбросил ладонь, поймал правое запястье Найсмита, повернул. Хрустнули, ломаясь, кости. С бластером Найсмита в руке Джошуа развернулся. Второй охранник нажал курок.
Однако Вольфа уже рядом не было. Вспышка прожгла Найсмиту живот. Он заорал, рухнул на пол, кишки вывалились розово-серо-красной зловонной грудой.
Джошуа выстрелил охраннику в голову, кровь брызнула на потолок.
Человек, назвавшийся Аурум, пытался нашарить в столе пистолет.
Хендерс выстрелил, промахнулся. Джошуа прицелился.
Вспышка отсекла Хендерсу руку, бластер с грохотом проехался по столу.
Джошуа повернулся, нажал на крючок. Первый выстрел попал Ауруму в плечо, отбросил его к стене. Он открыл рот, чтобы закричать, но вторая вспышка рассекла ему грудь.
Дверь открылась. Вольф выстрелил, не целясь, услышал крик.
Он, пригнувшись, обежал стол, упал ничком, направил бластер на вход.
Слышались крики, топот бегущих ног. Дверь распахнулась, но в ней никого не было.
Джошуа увидел дуло бластера, прицелился. На мгновение в проеме возникла голова, исчезла раньше, чем он успел выстрелить.
– Дьявол, – закричал кто-то. – Босс мертв!
– Бежим, Оги! – ответил другой. – Нам крышка.
Снова застучали ботинки, кто-то перекрикивался, заурчал двигатель лифтера. Потом наступила тишина, в которой слышались лишь стоны Найсмита и гул моторчиков в анимационных картинах на стене. Джошуа подошел к Найсмиту и выстрелил ему в голову. Затем выглянул в дверь. За ней лежало тело охранника. Вольф поднялся по лестнице. Склад был пуст, дверь стояла нараспашку.
– Разбежались, – сказал он и вернулся в контору Аурума.
Хендерс, почти без сознания, сжимал обгоревшую руку.
Вольф пнул его в бок. Хендерс вскрикнул, замолк.
– Старею, добрею, – сказал Джошуа. – Но, может быть, кто-нибудь захочет выслушать отчет очевидца.
– В читетском меню оно было бы обозначено как мышечные волокна неполовозрелого быка, в оболочке из теста, с секреционными выделениями коровы и плодовыми телами различных видов грибов.
– Пфи! – сказала Кристина. – Это не возбуждает мой аппетит. Такими словесными играми мы забавлялись в детстве.
– Играми? Вообще-то ты ешь беф-Веллингтон. Назван в честь генерала, который умел ждать, пока его противник допустит первую ошибку.
– Разумеется, мы играли… я играла… в детстве. Что ты думаешь, читеты только ходят стройными рядами? Мы такие же люди, как все, – произнесла она с горячностью. – Просто мы живем и думаем правильней остальных.
Вольф открыл было рот, но передумал.
– Ладно. Признаю ошибку: вы – существа солнца, света и пляшущих волн. А теперь ешь овощи, или не буду больше читать тебе Чарльза Пирса [1] на ночь.
– А я знаю, кто он, – сказала Кристина.
– Поняла, о чем я?
Кристина растерялась.
– Нет.
– Ну и не важно.
Когда они выходили из ресторана, с другой стороны заведения мистера Накамуры донеслась музыка.
– Хочешь потанцевать перед работой?
– Нет, – сказала Кристина. – Я не умею. И потом, меня учили, что глупо двигаться, когда играет музыка. Довольно оценивать ее умом.
– Это тебе, Дионис, – сказал Вольф.
– Вот именно, – отвечала Кристина. – Аполлоническая сторона должна контролировать события, иначе наступит хаос.
– Иногда хаос бывает очень даже приятным.
– Кто тут чей пленник? – возразила Кристина.
– Один – ноль в пользу охранницы Кристины, – сказал Вольф.
Они вошли в казино.
Джошуа оглядывал полупустой зал, когда к нему подошел человек в черном костюме.
– Мистер Тейлор? Рад видеть вас у Накамуры. Что зам будет угодно?
– Пока ничего, – отвечал Вольф, – только хочу спросить. Мистер Накамура здесь?
– Мистер Накамура умер больше года назад, – сказал распорядитель. – Сейчас клубом владеет консорциум.
– Ясно, – сказал Вольф. – Может, еще посижу у вас. Но не сейчас. Идем, Кристина. «Оазис» зовет.
* * *
– Вот это место по моему сердцу, – сказал Вольф.– Почему? – удивилась Кристина. – Здесь все то же, что у Накамуры. Чем оно тебе приглянулось?
– Оно… как бы это сказать… ближе к телу. Взгляни на бар. Видишь этих девиц, которые едят нас глазами? Недешевые спутницы на вечер… или на час. Или посмотри на игроков.
– Не вижу ничего необычного.
– Обрати внимание, почти у каждого за спиной – друг или два. У каждого друга что-то выпирает на боку или под мышкой, лицо пустое, а глаза так и шарят.
– Да, и впрямь. Ты хочешь сказать, что искал грязный притон?
– Ш-ш, милая. Не порти малину. Может быть, мы найдем здесь честную игру. Или заведем сами.
– Сейчас я понимаю не больше Макса, – сказала Кристина.
– А тебе и не надо. – Вольф вытащил из кармана пачку кредиток. – Вот. Спусти их. Когда кончатся, подойди, возьмешь еще.
– Я не разбираюсь в азартных играх, – запротестовала она, – хотя, конечно, изучала теорию вероятности.
– Вот и отлично. Думай по-бабьи. Проигрывай с блеском.
* * *
Вольф заметил, что по залу прошел приземистый коренастый мужчина. Глаза его привычно видели в полутьме. Дорогой костюм смотрелся на нем как тюрбан на жабе. Рядом держались трое, четвертый шел чуть впереди, у всех были пустые лица.– Кто это? – спросил Вольф у крупье, указывая подбородком.
– Мистер Игрейн. Владелец.
– Он играет?
– Часто. И хорошо, – сказал крупье. – Если интересуетесь, это можно организовать.
Вольф взглянул на кости, поднял глаза и увидел, что к нему торопливо идет Кристина.
– Смотрите! – взволнованно произнесла она, показывая толстую пачку кредиток.
Вольф подвинул фишки крупье.
– Отдохну немного, – сказал он, – и обдумаю, что вы сказали о мистере Игрейне.
Он отвел Кристину в тихий уголок:
– Похоже, тебе везло больше, чем мне.
– Эти люди ничего не знают о вероятности, – сказала девушка. – Я никогда прежде не играла, однако все, по-моему, страшно просто. Вы велели мне проигрывать, но ведь я не должна выставлять себя полной идиоткой?
Вольф рассмеялся:
– Кто был читетом… ладно, Кристина, все замечательно. Ты войдешь в легенду как телка, которая никогда не проигрывает.
– Так мне еще поиграть?
Вольф задумался.
– Нет, пожалуй, не стоит. Я спустил тысяч пятнадцать. Этого должно хватить. Завтра вечером мы пожнем, что я сегодня посеял.
* * *
Дул пронизывающий ветер, в небе неслись облака, но на балконе пентхауза стояли три жаровни, и в них горели настоящие поленья.Кристина глядела на огни города и далекие холмы.
– Может быть, она там.
– Может.
Девушка придвинулась к Вольфу.
– Поздно, – сказала она.
– Да, – согласился он, – но игрокам и взломщикам лучше работается при свете луны.
– И не только им, – тихо сказала Кристина.
Вольф удивился.
– Да, – ответил он почти шепотом, – не только им.
Он шагнул ближе, коснулся ее бедер, ожидая, что она отодвинется. Кристина не шевельнулась. Вольф обхватил руками ее талию, зарылся лицом в волосы.
Кристина задышала чаще.
Вольф медленно развернул ее к себе. Кристина подняла кошачье личико, зажмурилась, раздвинула губы.
Вольф поцеловал ее, нашел языком ее язык, спустил ей лямки с плеч. Голые тугие груди коснулись его груди.
Поцелуй длился, Кристина терзала губами его губы, трогала языком.
Он поднял ее на руки, отнес в спальню, опустил на кровать.
– Подожди, – сказала она. – Туфли…
– Не волнуйся. У нас есть горничные.
Она откинулась на спину, полуголая, подобрала ноги и сквозь опущенные ресницы смотрела, как Джошуа раздевается.
Он коснулся сенсора, и комната погрузилась во мрак, только в дверной проем падал сноп света.
Он встал над ней на колени, задрал руками платье, принялся мять ягодицы. Никакое на ней было не трико – она просто сбрила все волосы.
Кристина застонала, забросила на него ногу.
– Да, – прошептала она. – Да, мой Дионис.
Кристина вскрикнула, забилась, потом обмякла. Ноги ее опустились на кровать. Джошуа, все так же стоя на коленях, гладил ее грудь.
– Я очнулась, – сказала она через какое-то время.
Джошуа вошел в нее, она задохнулась.
– Подожди пока, – прошептала она, – одну секундочку.
– Только одну.
– Может быть, у хаоса и впрямь есть свои достоинства.
– Когда он на своем месте, – согласился Вольф. – В спальне логика неуместна.
– Я могла бы с тобой поспорить, – отвечала Кристина, – но не уверена, что способна сейчас думать.
Джошуа приподнял ее бедра, притянул к себе.
– Лучшее враг хорошего, – сказал он.
– Нет… то есть да, – выговорила она, чувствуя в себе его медленные движения. Потом замотала головой из стороны в сторону, плотнее обхватила его ногами. – Да. Выруби меня еще раз.
* * *
Джошуа вышел в халате. Люсьен читал газету.– Через час для вас будут распоряжения, – сказал Вольф, – потом считайте себя свободными. До вечера мы не выйдем.
Люсьен взглянул неодобрительно, промолчал, взял ком и начал нажимать кнопки.
Недавно рассвело.
Джошуа взял поднос с завтраком, забрал в спальню.
Кристина, голая, смотрела в окно, перегнувшись через подоконник.
Джошуа поставил поднос, скинул халат, подошел к ней и поцеловал в спину.
– Как ты думаешь, снизу нас видят? – спросила она.
– Вероятно, – бодро ответил Вольф. – И примечают каждое нескромное движение.
Кристина хихикнула.
– Какой приятный звук, – сказал Вольф.
Кристина помолчала, затем промолвила:
– Это ничего не меняет.
– Меняет, и многое, – сказал Вольф. – Во-первых, теперь тебе необязательно спать на кушетке. И ты уже объяснила, что твой Афельстан разрешил тебе порезвиться.
– Ты знаешь, о чем я.
– Знаю.
Он обнял ее, обхватил груди ладонями, притянул к себе.
– Джошуа, я больше не могу. У меня все болит.
– М-м-м-м.
– Перестань!
– М-м-м-м.
– Ой. Ой. О-о-о-о!
* * *
– За работу, друзья, – сказал Вольф. – Слушайте приказы. Кристина, Макс, идете со мной. Прихватите двух самых надежных охранников. Оденьте их строго. Десять человек в тяжелый лифтер, который мы наняли. Если я или Кристина позовем на помощь, они должны быть готовы открыть стрельбу. Ты, Люсьен, останешься у лифтера, как будто ты шофер. Возможно, нам придется отступать в спешке – тогда ты нас прикроешь.– Нет, Вольф, – сказал бородатый. – Мне приказано не спускать с вас глаз.
– Клянусь… ну, что там для вас свято?.. Клянусь «Критикой чистого разума», что не собираюсь бежать. Тем более что двое из вас будут со мной.
– Нет, – твердо заявил Люсьен. – Вы могли переманить одного из нас на свою сторону, – он выразительно взглянул на Кристину, – но кое-кто еще помнит о своем долге.
– Довольно, – рявкнула Кристина. – Я по-прежнему тут главная. Выйдем в соседнюю комнату, Люсьен.
Читет неохотно подчинился. Кристина вошла следом, хлопнула дверью. Из комнаты донеслись громкие голоса.
«Чрез величье к последнему обольщению» – не к месту вспомнилась Вольфу строчка из Элиота. Они с Максом избегали смотреть друг другу в глаза.
Кристина и Люсьен вернулись, сели.
– Раз мы все так замечательно ладим, – произнес Вольф, – может, мне позволят взять один вшивенький пистолетик? Я… – Он не договорил. Кристина и Люсьен одновременно покачали головами.
– Ладно, – сказал он. – Я рад, что вы двое хоть в чем-то согласны. Значит, пойду безоружным. Но если кто-нибудь дернется, пришейте его на месте. Мы до сих пор не знаем, где наша цель.
* * *
– Сегодня вы играете вполне успешно, – сказал Игрейн. Голос у него был такой же масленый, как и волосы.– В сравнении с предыдущим вечером – да, – согласился Вольф. – Мне и впрямь стоит держаться подальше от костей.
– Значит, ваше сердце принадлежит рулетке, – сказал Игрейн. – Мое тоже.
Вольф еще вчера заметил, что владелец, обходя зал, внимательнее всего глядит на рулетку.
– Я люблю ее, – кивнул Вольф. – Особенно традиционную, с одним зеро [2].
– Мы не жадные, – заметил Игрейн.
– Faites vos jeux, m'sieux [3], – объявил крупье. Возле рулетки стояли еще восемь человек.
Вольф выложил на сукно несколько фишек из своего уже довольно значительного выигрыша.
– Manque [4], – сказал он.
Игрейн протянул руку, постучал по надписи «passe» [5]. Крупье кивнул, остальные игроки тоже поставили.
– Rien ne va plus [6], – объявил крупье, раскрутил колесо и бросил шарик из слоновой кости.
Колесо замедлилось, шарик несколько раз подпрыгнул и замер.
– Quatre [7], – объявил крупье.
– Поздравляю, – произнес Игрейн. – Еще?
Вольф кивнул.
* * *
Была не то поздняя ночь, не то раннее утро.Впрочем, похоже, никто не хотел спать.
Сейчас вокруг рулетки сгрудилось человек сорок; слышались только голос крупье, шуршание колеса, стук шарика да приглушенный гул, когда шарик останавливался.
Играли Игрейн и Вольф, остальные смотрели. Возле Вольфа лежала гора фишек, а рядом с его нетронутым бокалом – толстая пачка кредиток. У Игрейна не осталось ничего.
Люсьен стоял напротив Вольфа, Макс и Кристина – по бокам.
Рубашка Игрейна взмокла от пота, волосы повисли клоками.
Крупье дважды останавливал игру, чтобы охрана принесла сначала фишки, потом деньги.
– Rouge [8], – объявил он.
– Non [9], – сказал Вольф, отходя на шаг. Крупье завертел рулетку.
Шарик, подпрыгнув, остановился на зеро.
– У вас шестое чувство, – похвалил Игрейн.
– Просто было впечатление, что пора уже выйти зеро, – сказал Вольф, подвигая фишки.
– Rouge.
– Noir [10], – сказал Игрейн и чуть заметно кивнул крупье.
Вольф почувствовал, как тот двинул ногой, и мысленно остановил его. Крупье вздрогнул, испуганно поднял глаза.
– В чем дело? – спросил Вольф.
Крупье облизал губы, раскрутил колесо.
– Deux. Rouge. [11].
Вольф сгреб выигрыш.
– Ладно, – сказал Игрейн. – Довольно.
– Вам – да, – сказал Вольф. – А я продолжаю играть.
– Сам с собой.
– Не на что больше играть?
Игрейн раскрыл было рот, но так ничего и не сказал.
– У вас есть что поставить, – сказал Вольф, обводя глазами клуб. – Один кон. Все это… – Он показал на кучу денег перед собой, – против казино. Ставьте на черное, я останусь на красном.
Кто-то за спиной у Вольфа произнес невнятное слово, женщина шумно выдохнула. Он не обернулся. Кристина крепче сжала бластер у себя в сумочке. Игрейн покусал губы, внезапно улыбнулся:
– Идет. Крути!
Крупье двинул ногой, прижал потайной выключатель под ковром. Колесо завертелось, шарик запрыгал как сумасшедший.
Замелькало черное-красное, черное-красное, мячик прыгал с сектора на сектор, остановился на черном…
Вольф мысленно взял его, подтолкнул…
Белый шарик замер.
– Vingt-Quatre, – объявил крупье. – Rouge.
* * *
– Как ты это сделал? – спросила Кристина.– Точно не знаю, – солгал Вольф. – Просто очень захотел, чтобы шарик перекатился еще чуть-чуть.
– Без Лумины.
– Наверное, я просто очень удачлив.
– Джошуа, – сказала Кристина, – я не дура. Я знаю теорию вероятностей. Не может быть, чтобы на такое небольшое число проигрышей пришлось столько выигрышей.
– Еще как может! – заявил Вольф. – Игрейн должен был выиграть столько же раз, чтобы стать владельцем клуба, верно?
– Это бездоказательно и являет собой пример нелогичного мышления, – сказала Кристина. – Теперь у нас казино. Это будет ловушка для Обин?
– Нет, – произнес Вольф, – только первый шаг.
Кристина зевнула.
– Расскажешь мне об этом утром… ой, что я говорю. Уже утро.
– Игроки, воры и любовники не спят допоздна, помнишь?
– Ко мне это не относится. Я без сил.
– Точно? – спросил Вольф, проводя языком по ее пупку.
– Точно. Спи. У тебя слишком много нервной энергии.
* * *
Вольф проснулся внезапно. Простыня под ним взмокла от пота. Он заморгал, потом вспомнил, где находится.Полдень уже миновал, в апартаментах стояла тишина. Кристина мерно дышала рядом.
«Красное… ползет от звезды к звезде… тянется щупальцами…»
Вольф поежился.
Неужели оно меня чует?
Не может быть.
Он откинулся на подушку, попытался отключить сознание, однако кровавая смерть пульсировала совсем рядом.
Внезапно Вольф ощутил что-то еще.
Почти такое же чужое.
Но успокаивающее.
За многие световые годы от этого места.
Стражи, последние из эльяров, спрятанные в глубоких пещерах, в недрах безымянной планеты. Ждут. Ждут Вольфа, ждут, что он вернется с Луминой.
Ждут «вируса».
Ждут смерть. Такую желанную.
* * *
В другой раз его разбудило теплое ласковое прикосновение.Вольф открыл глаза. Кристина приподняла голову:
– Не думай, что мне с тобой не нравится.
– Не думаю.
– Вот и хорошо, – сказала она, усаживаясь на него верхом, и шумно выдохнула, принимая его в себя. – Ой, как хорошо.
* * *
– Это наглость, – сказал хорошо одетый мужчина.– Ничуть, – спокойно отвечал Вольф. Он подошел к концу длинного стола, разглядывая сидящих за ним десятерых мужчин, пытаясь почувствовать их реакцию. – Я владею «Оазисом» уже две недели и почти удвоил прибыль. Я думаю, будет вполне логично, господа, если вы возьмете меня в долю здесь, у Накамуры. У обоих клубов примерно одна и та же клиентура, так что конкурировать бессмысленно. Вы не только увеличите доходы, но и не будете знать забот с управлением казино. Как я понял, дело это для вас новое.
– Зачем ты нам нужен? – спросил толстый, злобного вида мужчина. – Весь прошлый год мы отлично управлялись без тебя.
– И еще как, – снова заговорил первый. – Мы освоили профессиональную специфику, знаем, с кем иметь дело, а с кем не надо.
– Кстати, – сказал толстый, – почему бы тебе не продать нам «Оазис»? Это было бы куда логичнее.
Он рассмеялся.
– Очень смешно, – отвечал Вольф. – Люблю людей, которые мыслят логически.
Он улыбнулся одними губами.
* * *
Вольф провел пальцами по дверному косяку, нашел сенсор. Блеснул фиолетовый луч. Вольф продолжал ощупывать дверь. Нашел другое сигнализационное устройство, нейтрализовал и его.Он казался темным пятном на каменной стене. Рядом угадывалось второе. И на Вольфе, и на Кристине были черные спортивные костюмы с капюшонами.
Вольф сунул руку в карман, быстро поковырялся в замке. Щелкнула собачка.
Он взял длинный тонкий ломик, просунул в щель, поднажал. Дверь затрещала, Кристина невольно втянула голову в плечи.
– Если у них есть звуковая сигнализация…
Держась сбоку от проема, Вольф осторожно открыл дверь. Оттуда не ударил бластерный луч, в ночи не загудела сирена.
– Теперь, миледи, передайте мне первый из занятных пакетиков, которые мы с вами приготовили…
* * *
Пожар в ночном клубе.Популярное казино взлетело на воздух.
Нажмите здесь.
Рано утром столицу потрясла серия взрывов, разрушивших до основания ночной клуб «У Накамуры». Полиция и пожарные подозревают поджог, поскольку сигнализация оказалась отключенной. Ущерб очень велик, знаменитый клуб, излюбленное место сбора столичных богачей, необратимо утрачен, сказал представитель консорциума владельцев.
* * *
– Что дальше? – спросила Кристина. Она лежала в объятиях Вольфа.– Завтра? Из меня постараются сделать наглядный пример того, до чего доводит нехорошее поведение.
– Знаю, – сказала Кристина, – и уже проинструктировала охрану, как ты велел. По-моему, ты сумасшедший. Я хотела сказать, дальше – после того, как мы добудем то, ради чего здесь оказались.
– Если добудем, – поправил Вольф.
Что?
Вы пытаетесь меня убить?
Я пытаюсь ускользнуть с Пра-Луминой?
Кристина лежала молча, ждала.
– Никакого дальше не будет, – ответил Вольф и удивился, как резко прозвучал его голос.
* * *
Вольфа перехватили в ту минуту, когда он вышел из отеля и направился к лифтеру. Из кустов вышли трое с бластерами, из припаркованной рядом машины выскочил Найсмит с ружьем.– Не двигайтесь, или уложу на месте, – спокойно сказал Хендерс, выходя на дорожку.
Швейцар при виде вооруженных молодчиков застыл как статуя.
Один из людей Хендерса обошел Макса и двух других телохранителей, тщательно обыскал их, забрал пистолеты.
– Придется вам нанять парней пошустрее, мистер Тейлор, – сказал Найсмит, – если, конечно, вы вернетесь назад.
– Заткнись, – рявкнул Хендерс – Мистер Тейлор, будьте любезны, следуйте за нами. Кое-кто очень хочет с вами поговорить.
* * *
«Он у них», – прочли на «Планове». Звездолет вращался по орбите вокруг планеты.– Прекрасно, – кивнул Верховный Мастер Афельстан. – Продолжайте слежение. – И повернулся к читету у контрольной панели. – У меня нет уверенности, что объект не сговорился с гангстерами заранее. Будьте готовы в случае необходимости активировать устройство.
– Есть, Верховный Мастер, – сказал дежурный, проверяя нужную кнопку.
* * *
Перед тем как затолкать Вольфа в узкий серый лифтер, его тщательно обыскали.«Смятение… уверенность… твердая убежденность…»
– Чист, – доложил бандит, проводивший обыск.
– Человек, который слишком верит в своих телохранителей, – произнес Хендерс.
Вольф сделал вид, что это произвело на него впечатление.
– Неплохо, – сказал он. – А как насчет «пистолет ограничивает возможности»?
– Согласен, – кивнул Хендерс, – но только для того, кого держат на мушке.
Вольф пожал плечами.
Его усадили на заднее сиденье, рядом плюхнулись Найсмит и другой бандит, дула уперлись Джошуа в бока. Хендерс устроился рядом с водителем, повернулся на сиденье и взял Вольфа на прицел.
– Глава моей организации вами недоволен, – сказал он. – Вам придется объясниться.
Вольф зевнул.
– Запросто.
Он закрыл глаза и притворился, что спит. Хендерс обеспокоился, но пистолета не опустил.
* * *
Серый, без всякой вывески склад стоял на грязной улочке неподалеку от космопорта. Хендерс нажал кнопку, дверь отъехала в сторону. Лифтер влетел внутрь, приземлился, колпак откинулся.Вольфа вытолкнули из машины, провели по голому бетонному коридору, потом по лестнице к двери, которую охранял бандит с тяжелым бластером.
Без единого слова он открыл дверь, Хендерс, Найсмит и еще один молодчик втолкнули Вольфа в комнату.
Она оказалась большой, гулкой. Обшитые деревом панели украшали ультрасовременные картины в стиле мультиарт. Сбоку виднелась закрытая дверь.
Найсмит и третий охранник расположились по бокам от Вольфа, держа его в прицеле бластеров.
В дальнем конце стоял старинный овальный стол, на который опирался на удивление непропорционально сложенный человек – от пояса вниз щуплый, словно жокей, но с мощными плечами и торсом. За ушами болтались две тощие косицы.
Маленький изнеженный рот не вязался с волевым, сильным лицом.
– Зови меня Аурум, – сказал он. – Это значит «золото», а золото – это я.
Голос вполне соответствовал грудной клетке – низкий, властный.
Аурум продолжал, не дожидаясь ответа:
– Тейлор, мы на планете Рогана видели много дураков, но ты – что-то новенькое.
– Всегда рад расширить чужой кругозор, – вставил Джошуа.
– Не остри, – посоветовал Аурум. – Мне плевать, ляжешь ты в могилу с зубами или без, а разговор хуже клеится, когда у собеседника полон рот крови. Дурак, – повторил он. – Невиданный дурак. Ты садишься на планете и начинаешь швыряться капустой направо и налево. Хочешь привлечь внимание. Отлично. Я человек добрый, в моей организации всегда найдется место. Я посылаю к тебе двух лучших сотрудников.
Все идет отлично. Хендерс возвращается и говорит, что с тобой можно иметь дело.
Через три дня ты вышибаешь из «Оазиса» беднягу Игрейна. Прежде чем мы тебя пристрелим, я хотел бы узнать, что ты сделал с его рулеткой. Я бы спросил крупье, да Игрейн вчера ночью скормил его угрям.
Шустрый малый, решаю я.
Потом ты огорошиваешь ребяток у Накамуры и говоришь, что объявился новый босс. Ты не подумал, что, может быть, они работают на меня? Тебе не пришло в голову поговорить со мной, прежде чем демонстрировать силу?
Нет, мы не такие. У нас сердце взыграло, мы подбрасываем бомбу и думаем, какие мы умные.
Болван. Вот что я скажу, Тейлор. Твои кульбиты будут стоить мне денег, а тебе – жизни.
Аурум раскраснелся. Он обошел стол, вынул пробку из хрустального графина, плеснул вина в хрустальный же бокал. Хендерс занял позицию у стола, по-прежнему держа бластер наготове.
– Ошибаетесь, я думал поговорить с вами, – сказал Вольф, прежде чем Аурум поднял бокал. – Но не посчитал это нужным.
– Не посчитал… – Аурум недоверчиво затряс головой. – Не посчитал… Да ты…
Вольф выбросил ладонь, поймал правое запястье Найсмита, повернул. Хрустнули, ломаясь, кости. С бластером Найсмита в руке Джошуа развернулся. Второй охранник нажал курок.
Однако Вольфа уже рядом не было. Вспышка прожгла Найсмиту живот. Он заорал, рухнул на пол, кишки вывалились розово-серо-красной зловонной грудой.
Джошуа выстрелил охраннику в голову, кровь брызнула на потолок.
Человек, назвавшийся Аурум, пытался нашарить в столе пистолет.
Хендерс выстрелил, промахнулся. Джошуа прицелился.
Вспышка отсекла Хендерсу руку, бластер с грохотом проехался по столу.
Джошуа повернулся, нажал на крючок. Первый выстрел попал Ауруму в плечо, отбросил его к стене. Он открыл рот, чтобы закричать, но вторая вспышка рассекла ему грудь.
Дверь открылась. Вольф выстрелил, не целясь, услышал крик.
Он, пригнувшись, обежал стол, упал ничком, направил бластер на вход.
Слышались крики, топот бегущих ног. Дверь распахнулась, но в ней никого не было.
Джошуа увидел дуло бластера, прицелился. На мгновение в проеме возникла голова, исчезла раньше, чем он успел выстрелить.
– Дьявол, – закричал кто-то. – Босс мертв!
– Бежим, Оги! – ответил другой. – Нам крышка.
Снова застучали ботинки, кто-то перекрикивался, заурчал двигатель лифтера. Потом наступила тишина, в которой слышались лишь стоны Найсмита и гул моторчиков в анимационных картинах на стене. Джошуа подошел к Найсмиту и выстрелил ему в голову. Затем выглянул в дверь. За ней лежало тело охранника. Вольф поднялся по лестнице. Склад был пуст, дверь стояла нараспашку.
– Разбежались, – сказал он и вернулся в контору Аурума.
Хендерс, почти без сознания, сжимал обгоревшую руку.
Вольф пнул его в бок. Хендерс вскрикнул, замолк.
– Старею, добрею, – сказал Джошуа. – Но, может быть, кто-нибудь захочет выслушать отчет очевидца.