Страница:
Сынъ Степана Федоровича, Степанъ Степановичь Апраксинъ, по случаю одержанной побъды Фельдмаршаломъ при Гросъ-Эгерсдорфъ, будучи еще въ колыбели, записанъ Императрицею Елисаветою Петровною (1757) Прапорщикомъ лейбъ-гвардiи въ Семеновскiй полкъ, котораго онъ уже былъ Капитаномъ въ 1765 году, на девятомъ отъ рожденiя{246}; потомъ произведенъ въ Полковники и въ ФлигельАдъютанты (1777 г.); командовалъ (1781 г.) Кiевскимъ пъхотнымъ полкомъ; получилъ орденъ Св. Анны (1786 г.), въ чинъ Генералъ-Маiора; пожалованъ Генералъ-Поручикомъ (1793 г.); Шефомъ Астраханскаго драгунскаго полка, съ переименованiемъ въ Генералъ-Лейтенанты (1797 г.); Генераломъ отъ кавалерiи (I798 г.); Инспекторомъ по кавалерiи Московской и Смоленской инспекцiй (1801 г.) ; Смоленскимъ Военнымь Губернаторомъ (1803 г ); кавалеромъ ордена Св. Георгiя 4 класса за 25 лътъ (1803 г.) и Св. Александра Невскаго (1804 г.). Послъднее время своей жизни провелъ онъ въ Москвъ, гдъ отличалъ себя пышностiю и гостепрiимствомъ, поддерживая во всемъ пространствъ этого слова достоинство Русскаго Вельможи.
19-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Графъ Петръ Семеновичь Салтыковъ
Графъ Петръ Семеновичь Салтыковъ, сынъ Генералъ-Аншефа Графа Семена Андреевича{247}въ молодыхъ лътахъ, будучи солдатомъ гвардiи (съ 1714 г.), отправленъ Петромъ Великимъ въ чужiе краи для обученiя мореходству. Онъ пробылъ около двадцати лътъ во Францiи: но, не имъя никакого расположенiя къ морской службъ, возвратясь въ Россiю, былъ пожалованъ Дъйствительнымъ Камергеромъ и Генералъ-Маiоромъ, а въ 1734 году получилъ орденъ Св. Александра Невскаго. Тогда царствовала Императрица Анна Iоанновна, рожденная отъ Салтыковой; отецъ Графа Петра Семеновича, оказавшiй Государынъ важныя услуги при вступленiи на Престолъ, пользовался особеннымъ Ея благоволенiемъ.
Правительница произвела молодаго Салтыкова Генералъ-Поручикомъ 1741 года. Онъ участвовалъ въ слъдующихъ годахъ въ военныхъ дъйствiяхъ Россiянъ противъ Шведовъ, сначала подъ начальствомъ Генерала Кейта (1742 г.), потомъ предводительствуя на эскадръ аррiергардомъ Фельдмаршала Ласси (1743 г.) ; награжденъ шпагой, осыпанной брилiянтами (1744 г.); содъйствовалъ Генералу Фермору{248}въ занятiи Кенигсберга (1758 г.); овладълъ Эльбингомъ; сражался подъ знаменами Фермора при Цорндорфъ; пожалованъ Генералъ-Аншефомъ и кавалеромъ ордена Св. Апостола Андрея Первозваннаго (въ томъ же году); но доселъ Салтыковъ, выступившiй на военное поприще только въ Государствованiе Императрицы Елисаветы Петровны (въроятно, удерживаемый при Высочайшемъ Дворъ Анною Iоанновною) извъстенъ былъ болъе между Царедворцами, нежели Генералами того времени, занимаясь въ свободныя минуты охотою, даже въ ненастную погоду.
Главнокомандовавшiе нашихъ армiй, Апраксинъ и Графъ Ферморъ, оставляли свои завоеванiя, не нанося ръшительнаго удара Пруссiи. Императрица ввърила армiю (1759 г.) Графу Салтыкову, поручивъ ему дъйствовать противъ непрiятелей вмъстъ съ Австрiйцами. Онъ довелъ войска отъ береговъ Варты чрезъ Тарновъ, Пневъ, Львовекъ, Заморжи, Суморжи, Бобровку, Збонтинъ, Бабимость и Голценъ къ берегамъ Одера съ такимъ благоразумiемъ, что непрiятель всегда находился въ сторонъ и Русскiе вездъ его предупреждали. Руководствуясь осторожностiю, Салтыковъ избъгалъ сраженiя, желая усилить армiю свою союзниками; но Прусскiй Генералъ Ведель имълъ безразсудность напасть на него, 12 Iюля, при деревнъ Пальцигъ{249}отдъльными отрядами, не смотря на безвыгодное для себя мъстоположенiе. Наша армiя находилась на равнинъ; Прусакамъ надлежало пройти чрезъ узкую дефилею, между болотами и высотами. Ведель привелъ сначала въ разстройство Русскихъ; но былъ опрокинутъ многочисленною нашею артиллерiей; Графъ Салтыковъ составилъ, между тъмъ, большую линiю и, обойдя оною бригады Прусскiя, разбилъ ихъ по одиначкъ. Кровавая съча продолжалась съ четырехъ часовъ по полудни до захожденiя солнца. Русскiе не преслъдовали непрiятеля, обращеннаго въ бъгство; отняли четырнадцать пушекъ, четыре знамя, три штандарта; взяли въ плънъ тысячу двъсти человъкъ, въ томъ числъ шестнадцать офицеровъ. Уронъ нашъ простирался убитыми: одинъ Генералъ, 15 офицеровъ и 878 нижнихъ чиновъ; ранеными: Генералъ, 158 Штабъ и Оберъ-Офицеровъ, 3744 нижнихъ чиновъ. Непрiятельскихъ труповъ погребено на мъстъ сраженiя 4220. Во Франкфуртъ на Одеръ Графъ Салтыковъ соединился съ вспомогательнымъ Австрiйскимъ корпусомъ, коимъ предводительствовалъ Генералъ-Поручикъ Лаудонъ. Войска его состояли изъ I8,000 человъкъ: Главнокомандующiй осматривалъ ихъ 24 Iюля и былъ встръченъ со всъми воинскими почестями, съ приклоненiемъ знаменъ и съ пушечною пальбой.
Вскоръ Фридрихъ Великiй, желавшiй отомстить за Пальцигское сраженiе, двинулся къ Кунерсдорфу тремя колоннами, располагалъ напасть съ тыла на Салтыкова. Русскiй Полководецъ принялъ свои мъры: учредилъ сообщенiе между флангами своими посредствомъ ретраншамента, который прикрывалъ фрунтъ армiи во все протяженiе онаго; а многочисленную артиллерiю разставилъ выгодно въ удобныхъ мъстахъ. Правымъ крыломъ нашимъ начальствовалъ Графъ Ферморъ, подъ знаменами котораго служилъ Главнокомандующiй въ 1758 году; лъвымъ Генералъ-Поручикъ Князь Александръ Михайловичь Голицынъ, бывшiй потомъ фельдмаршаломъ; центромъ знаменитый Румянцовъ, а передовымъ войскомъ Генералъ-Поручикъ Вильбуа, въ послъдствiи Генералъ-Фельдцейхмейстеръ. Австрiйцы, подъ предводительствомъ Барона Лаудона, стояли сзада праваго крыла. Армiя Короля Прусскаго состояла съ небольшимъ изъ 50,000 человъкъ; наша съ Австрiйцами изъ 70,000.
1-го Августа Фридрихъ открылъ сильный перекрестный огонь изъ своихъ баттарей на высоту, гдъ расположенъ былъ лъвый флангъ, предводимый Голицынымъ; не взирая на выстрълы, изъ ста жерлъ извергаемые, Пруссаки пошли въ атаку, вытъснили Русскихъ изъ окоповъ, отняли у нихъ семьдесятъ пушекъ, обратили въ бъгство лъвое крыло. Тогда Графъ Салтыковъ приказалъ Генералъ-Поручику Панину подкръпить это мъсто: онъ исполнилъ волю Главнокомандовавшаго съ удивительною быстротой, искусствомъ и отличною храбростью. Между тъмъ Румянцовъ и Лаудонъ ударили съ конницею во фланги Прусскихъ эскадроновъ н опрокинули ихъ. Тщетно Фридрихъ старался овладъть высотами, желалъ провести одну колонну свою позади второй нашей линiи: Генералъ-Маiоръ Бергъ, встрътивъ оную, совершенно разбилъ и разсъялъ, при пособiи соединенной артиллерiи. Въ это время Вильбуа и Князь Долгорукiй{250}устремились во флангъ непрiятеля, обратили его въ бъгство, отняли обратно наши орудiя и много непрiятельскихъ. Фридрихъ, подвергая ежеминутно свою жизнь опасности, употреблялъ всъ усилiя, чтобы остановить нъкоторые батальоны: солдаты не внимали болъе его повелънiямъ. Подъ нимъ были убиты двъ лошади; ружейная пуля прострълила мундиръ его; но онъ, въ сопровожденiи только нъсколькихъ Адъютантовъ, не оставлялъ поля сраженiя и въ такомъ мъстъ, гдъ огонь Русской артиллерiи чрезвычайно свиръпствовалъ. "Не ужели - воскликнулъ Король въ отчаянiи - ни одно ядро пе поразитъ меня?" - Русскiй отрядъ приближался во всю прыть къ тому мъсту; къ счастiю Фридриха, Капитанъ Притвицъ прилетълъ съ гусарами на защиту его и Адъютанты, схватя поводья лошади Королевской, увлекли ее съ поля битвы. Россiйскiй Полководецъ не велълъ преслъдовать непрiятеля, Лаудону и Графу Тотлебену, далъе Одера. - Двадцать шесть знаменъ, два штандарта, сто семьдесять двъ пушки разнаго калибра и гаубицъ, множество военныхъ снарядовъ и болъе десяти тысячь ружей - были трофеями того дня. Въ плънъ взято 4,542 человъка, въ томъ числъ 44 Штабъ и Оберъ-Офицеровъ, кромъ 2055 переметчиковъ. Австрiйцы прiобръли пять знаменъ, шесть пушекъ, 252 плънныхъ и 345 бъглыхь солдатъ. Непрiятельскихъ тълъ похоронено на мъстъ 7627. - Уронъ нашъ простирался убитыми и ранеными до тринадцати тысячь человъкъ; въ числъ послъднихъ Князь Голицынъ и еще два Генерала, три Бригадира, 474 Штабъ и Оберъ-Офицеровъ.
Императрица наградила Графа Салтыкова чиномъ Генералъ-Фельдмаршала, 18 Августа. Онъ оставался въ лагеръ при Лоссовъ, ожидая, чтобы Графъ Даунъ, находившiйся въ Лузацiи, содъйствовалъ ему въ общемъ дъль; но Вънскiй Кабинетъ щадилъ свою армiю и убъждалъ Россiйскаго Полководца простирать далъе завоеванiя, угрожая, что онъ будетъ смъненъ и другой пожнетъ плоды знаменитыхъ трудовъ его. Салтыковъ отвъчалъ: "если Графъ Даунъ не станетъ дъйствовать наступательно, то Россiйская армiя непремънно пойдетъ обратно въ Познань." - Между обоими Военачальниками возникло несогласiе; недостатокъ въ продовольствiи заставилъ Графа Салтыкова переправиться обратно за Одеръ. Онъ готовился уже расположить войска свои на зимнихъ квартирахъ; но, получивъ приказанiе отъ Высочайшаго Двора, двинулся къ Гернштадту, обратилъ въ пепелъ это мъстечко, оказавшее сопротивленiе, и узнавъ, что Даунъ намъревался идти въ Богемiю, выступилъ немедленно въ Польшу. Тогда Баронъ Лаудонъ, отдълясь отъ Русскихъ, направилъ путь въ Моравiю.
19 Февраля 1760 года Салтыковъ прибылъ въ С. Петербургъ и на другой день принятъ весьма милостиво Императрицею. Три мъсяца оставался онъ въ столицъ. Елисавета предоставила ему право условиться съ Графомъ Дауномъ о будущей кампанiи. Россiйскiй Полководецъ сосредоточилъ у Познани ввъренную ему шестидесятитысячную армiю, учредилъ большiе магазины въ Калишъ и Сирадъ и двинулся къ Бреславлю, исполняя волю Императрицы. Между тъмъ Баронъ Лаудонъ держалъ уже въ осадъ этотъ городъ и ласкалъ себя надеждою овладъть онымъ до прибытiя Русскихъ; но Принцъ Генрихъ, братъ Фридриха Великаго, прошедъ осмнадцать миль въ трое сутокъ, заставилъ Лаудона отступить за ръку Швейдницъ-Вассеръ, и Графъ Салтыковъ, къ чрезвычайному удивленiю, нашелъ у Бреславля, вмъсто Австрiйской, Прусскую армiю. Лишенный способовъ къ соединенiю съ союзниками, онъ принужденъ былъ остаться на правомъ берегу Одера; отрядилъ, по убъдительной просьбъ Дауна, двадцатитысячный корпусъ, подъ начальствомъ Графа Чернышева для прикрытiя тыла армiи Лаудона. Вслъдъ за тъмъ Графъ Салтыковъ, не довъряя Австрiйскому военачальнику, который отступалъ безпрестанно отъ начертаннаго плана, заключилъ съ Дауномъ письменное условiе относительно военныхъ дъйствiй, и опасно занемогъ. Императрица дозволила ему отправиться въ Познань для излъченiя. Симъ кончились ратные его подвиги, славные двумя побъдами.
Въ исходъ 1761 года Елисавета переселилась въ въчность. Салтыковъ оставался въ бездъйствiи въ кратковременное Государствованiе Петра III; но Императрица Екатерина II пригласила его снова на службу: пожаловала ему, въ день своего коронованiя, шпагу, осыпанную брилiантами (1762 г.); повелъла присутствовать въ Правительствующемъ Сенатъ (1763 г.); удостоила званiя Генералъ-Адъютанта и опредълила Главнокомандующимъ въ Москву. Черезъ пять лътъ (1768 г.) возгорълась война съ Портою Оттоманскою. Государыня ознаменовала тогда свое благоволенiе къ заслуженному воину слъдующимъ рескриптомъ: "Графъ Петръ Семеновичь! Возвратясь 1 Ноября изъ Царскаго Села, гдъ Я имъла оспу{251}, нашла Я здъсь полученное извъстiе о заарестованiи Моего Резидента Обрескова{252}въ Цареградъ, каковый поступокъ не инако могъ Мною принятъ бытъ, какъ объявленiемъ войны , и такъ нашла Я за необходимое приказать Нашему войску сбираться въ назначенныя мъста ; команды же Я поручила двумъ старшимъ Генераламъ, то есть главной армiи Князю Голицыну, а другой Графу Румянцову. Дай Боже первому счастiе отцовское, а другому также всякое благополучiе! Еесибъ Я Турокъ боялася: то бы Мой выборъ палъ несомнънно на лаврами покрытаго Фельдмаршала Салтыкова; но въ разсужденiи великихъ безпокойствъ сей войны, Я разсудила отъ обремененiя поберечь лъта сего именитаго воина, безъ того имъющаго довольно славы. Я совершенно увърена, что на кого изъ Моихъ Генераловъ ни палъ бы Мой выборъ, всякой будетъ лучше соперника, Визиря, котораго непрiятель нарядилъ. На начинщика Богъ! Богъ же видитъ, что не Я начала. Не первый разъ Россiи побъждать своихъ враговъ опасныхъ. Побъждали и не въ такихъ обстоятельствахъ, какъ нынъ находимся; такъ и нынъ отъ Божескаго милосердiя и храбрости Его народа всего добра ожидать. Впрочемъ остаюсь непремънно вамъ доброжелательною. Екатерина."
Графъ Салтыковъ испыталъ, въ началъ 1770 года, разныя непрiятности отъ нашего трагика Сумарокова, давно уже забытаго на театръ, но тогда славнаго Семирою, Хоревомъ и другими трагедiями, котораго современные наши писатели именовали Съвернымъ Расиномъ, самолюбиваго, вспыльчиваго до безконечности. Сумароковъ отправилъ двъ жалобы на Фельдмаршала къ Императрицъ и получилъ слъдующiй отвътъ: "Фельдмаршалъ желалъ видъть трагедiю вашу. Сiе дълаеть вамъ честь; пристойно было въ томъ удовольствовать перваго въ Москвъ Начальника. Если же Графъ Салтыковъ заблагоразсудилъ приказать играть, то уже надлежало безъ отговорокъ исполнить его волю. Вы болъе другихъ, чаю, знаете сколь много почтенiя достойны заслуженные славою и съдиною покрытые мужи, и для того совътую вамъ впредь не входить въ подобные споры: чрезъ что сохраните спокойствiе духа для вашихъ сочиненiй и Мнъ всегда прiятнъе будетъ видъть представленiе страстей въ вашихъ драмахъ, нежели читать ихъ въ письмахъ{253}".
Во время продолжавшагося благоволенiя Екатерины къ Графу Петру Семеновичу, моровое повътрiе изъ предъловъ Молдавiи проникло, въ исходъ 1770 года, чрезъ Польшу и Малороссiю, въ Москву. Побъдитель Фридриха Великаго удалился въ свою деревню. Его примъру послъдовали: Гражданскiй Губернаторъ, Комендантъ, Полицiимейстеры. - Мертвые трупы валялись на улицахъ; печальные жители, въ видъ блъдныхъ тъней, бродили по городу; число жертвъ увеличивалось ежедневно; многiе дома совершенно опустъли. Только два человъка, изъ значительныхъ лицъ, не покинули древней столицы: Амвросiй, Архiепископъ Московскiй и Калужскiй и Сенаторъ Еропкинъ. Первый могъ отправиться въ другую свою Епархiю, или въ Воскресенскiй монастырь, котораго былъ возобновителемъ и остался въ чумномъ городъ для пользы человъчества: препятствовалъ хоронить мертвыхъ при церквахъ; увъщевалъ корыстолюбивыхъ священниковъ удерживаться отъ ходовъ, гибельныхъ для нихъ и для богомольцевъ; принялъ ръшительныя мъры къ удаленiю многочисленнаго, пагубнаго стеченiя Московитянъ у воротъ Варварскихъ; намъревался снять съ оныхъ образъ Боголюбскiя Богоматери и за свое отеческое попеченiе сдълался жертвой суевърнаго народа, умершвленъ 16 Сентября 1771 года, на 63 отъ рожденiя. Еропкину ввърила Императрица (25 Марта) попеченiе о сохраненiи Москвы отъ моровой язвы. Онъ учредилъ карантинные дома для опасно больныхъ и особо для подававшихъ надежду къ выздоровленiю; поручилъ ближайшiй надзоръ за ними искуснымъ врачамъ; предоставилъ нъсколькимъ чиновникамъ попечительство надъ частями города, съ подчиненiемъ имъ полицейской команды; запрещалъ скрывать тъла въ погребахъ, въ колодезяхъ и въ огородахъ; приказывалъ немедленно отвозить мертвыхъ за городъ на кладбища, предавая одежду ихъ огню; посъщалъ зараженныхъ язвою; спрашивалъ ихъ: "получаютъ ли они положенное? Не причинилъ ли имъ кто какихъ обидъ?" - и когда бунтовщики, умертвивъ Амвросiя, овладъли Кремлемъ, намъревались лишить жизни врачей, всъхъ дворянъ, обратить Москву въ пепелъ, онъ съ горстiю людей умълъ разрушить замыслы злодъевъ: собралъ сто тридцать солдатъ и полицейскихъ служителей, взялъ нъсколько пушекъ; сначала убъждалъ, потомъ велълъ стрълять картечью, разсъялъ мятежниковъ, перехватилъ многихъ, разставилъ пикеты въ разныхъ мъстахъ Кремля и Китая города, возстановилъ порядокъ, получивъ, во время бунта, два сильныхъ удара камнемъ въ ногу и брошеннымъ въ него шестомъ: награжденъ за свою патрiотическую ревность и мужественный духъ въ чинъ Генералъ-Поручика, орденомъ Св. Апостола Андрея Первозваннаго{254}.
Все утихло - и Салтыковъ возвратился въ Москву. - Довъренность къ нему Императрицы примътнымъ образомъ охладъла; онъ просилъ увольненiя отъ всъхъ дълъ и отставленъ 7 Апръля I772 года, сь похвалою знатной его службы Предкамъ Ея Величества{255}.
Не долго Графъ Петръ Семеновичь скрывалъ въ подмосковной своей душевную скорбь: въ Декабръ мъсяцъ она прекратила жизнь его. Оледънълый трупъ знаменитаго Полководца положенъ былъ во гробъ печальными служителями; почетныя регалiи окружали его: три ленты{256}, Фельдмаршальскiй жезлъ, двъ шпаги, украшенныя брилiантами. Въ Москъ распространившаяся молва о кончинъ бывшаго ея Начальника опечалила жителей, но Градодержатель, зная, что покойный находился въ опалъ у Двора, не дълалъ никакого распоряженiя относительно похоронъ. Покоритель Эльбинга, разбившiй двъ армiи Прусскiя, отъ котораго бъжалъ Герой, оставался забытымъ!.......... Вдругъ отворяется съ шумомъ дверь въ траурную комнату, входить въ нее величественный воинъ въ Генералъ-Аншефскомъ мундиръ, въ лентахъ Андреевской и Георгiевской, склоняетъ передъ бренными останками побъдоносную голову, обнажаетъ мечь и, ставъ у гроба, произноситъ вслухъ: До тъхъ поръ буду стоять здъсь на часахъ, пока ке пришлютъ почетнаго караула для смъны. - Кому изъ Россiянъ неизвъстенъ этотъ благородный подвигъ Графа Панина! Прекрасный предметъ для живописцевъ: изображенiе покорителя Бендеръ у гроба побъдителя при Франкфуртъ{257}! Графъ Петръ Семеновичь Салтыковъ явилъ въ Пруссiи многiе опыты мужества, благоразумiя и твердости духа; оказывалъ во время битвъ примърное хладнокровiе: когда ядра летали мимо его, онъ махалъ хлыстикомъ вслъдъ за ними и шутилъ{258}, былъ чрезвычайно любимъ солдатами; имълъ доброе сердце; отличался въ бесъдахъ любезностiю: "Сегодни - повъствуетъ Порошинъ въ своихъ запискахъ - въ присутствiи Государыни, многiе Вельможи, хвалясь ловкостiю, дълали изъ пальцевъ своихъ разныя фигуры: Фельдмаршалъ Графъ Салтыковъ правою ногою вертълъ въ одну сторону, а правою рукою въ другую, въ одно время{259}." - Въ 1769 году Князь Александръ Михайловичь Голицынъ, завоеватель Хотина, отозванъ былъ изъ армiи въ С. Петербургъ и, проъзжая чрезъ Москву, предложилъ Главнокомандовавшему посътить вмъстъ съ нимъ Успенскiй соборъ для принесенiя благодарности Всевышнему за пораженiе враговъ. Салтыковъ согласился; они вступили въ первопрестольный храмъ; но въ немъ никого не было, кромъ сторожа. Между тъмъ какъ посланный отыскивалъ Священника, Графъ Салтыковъ сказалъ Князю Голицыну: Здъсь такъ пусто, какъ въ Хотинъ!
20-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Графъ Александръ Ивановичь Шуваловъ
Графъ Александръ Ивановичь Шуваловъ родился въ Государствованiе Петра Великаго. Отецъ его, бъдный дворянинъ, не могъ дать дътямъ блистательнаго воспитанiя; но имълъ случай помъстить ихъ въ Пажи къ Высочайшему Двору, гдъ они красотою своей и ловкостiю обратили на себя вниманiе. Въ послъдствiи Шуваловъ служилъ Камеръ-Юнкеромъ при Цесаревнъ Елисаветъ Петровнъ и содъйствовалъ вступленiю Ея на Родительскiй Престолъ. Признательная Монархиня наградила его (1741 г.) званiями Дъйствительнаго Камергера и Подпоручика учрежденной Ею изъ Преображенской роты Лейбъ-Компанiи, чиномъ Генералъ-Маiора, а въ слъдующемъ году пожаловала ему ордена Св. Анны и Св. Александра Невскаго; произвела, потомъ, Поручикомъ Лейбъ-Компанiи , Генералъ-Лейтенантомъ (1744 г.), Графомъ Россiйской Имперiи (1746 г.), Генералъ-Адъютантомъ и, наконецъ, Генералъ-Аншефомъ, возложивъ на него, 18 Декабря 1753 года, орденъ Св. Апостола Андрея Первозваннаго. Такимъ образомъ Графъ Александръ Ивановичь изъ званiя Камеръ-Юнкера достигъ, въ теченiе двънадцати лътъ, первъйшихъ чиновъ, вмъстъ съ братомъ своимъ, и получилъ, сверхъ сего, значительныя деревни въ Лифляндiи (1744 г.).
Командуя армейской дизизiею въ Государствованiе Елисаветы, Графъ Шуваловъ управлялъ страшною - по словамъ Князя Шаховскаго - Тайною Канцелярiей. Императоръ Петръ III произвелъ его въ Генералъ-Фельдмаршалы 28 Декабря 1761 года, и пожаловалъ ему двъ тысячи крестьянъ съ предоставленiемъ выбора, гдъ пожелаетъ; Императрица Екатерина II, уволила его (1762 г.), по прошенiю, отъ службы. Онъ скончался въ I769 году.
Графъ Александръ Ивановичь Шуваловъ, гордый, честолюбивый, которымъ руководилъ братъ его, Графъ Петръ Ивановичь, вмъшиваясь во всъ ввъряемыя ему дъла, пользовался особеннымъ благоволенiемъ Императрицы Елисаветы Петровны. Чрезъ него Наслъдникъ Престола обращался съ разными просьбами къ Государынъ: не за долго до кончины Ея, Шуваловъ ходатайствовалъ о дозволенiи Всликому Князю возвратиться въ Голштинiю{260}. Онъ принужденъ былъ сложить съ себя, при Императоръ Петръ III, званiе Начальника Тайной Канцелярiи, гдъ производились въ его время неимовърныя истязанiя, и, бывъ врагомъ Канцлера Графа БестужеваРюмина, не отказался, въ 1758 году, отъ присутствованiя въ слъдственной Коммисiи, которая лишила этого Государственнаго Сановника чиновъ, знаковъ отличiй, приговорила было къ смерти.
21-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Графъ Петръ Ивановичь Шуваловъ
Графъ Петръ Ивановичь Шуваловъ, меньшой братъ Графа Александра Ивановича, служилъ Камеръ-Пажемъ при Высочайшемъ Дворъ въ послъднiе годы царствованiя Петра Великаго; потомъ Камеръ-Юнкеромъ при Великой Княжнъ Елисаветъ Петровнъ, чъмъ обязанъ женъ своей Мавръ Егоровнъ, пользовавшейся особенною ея довъренностiю. Онъ принялъ дъятельное участiе (1741 г.) въ доставленiи Престола Цесаревнъ и произведенъ въ томъ же году Дъйствительнымъ Камергеромъ, Подпоручикомъ Лейбъ-Компанiи и Генералъ-Маiоромъ. Вслъдъ за тъмъ Шуваловъ получилъ ордена Св. Анны и Св. Александра Невскаго (1742 г.); чинъ Поручика Лейбъ-Компанiи; Генералъ-Лейтенанта(1744 г); Сенатора; значительныя деревни въ Лифляндiи; Графское достоинство Россiйской Имперiи (1746 г.) и пожалованъ, 5 Сентября 1748 г., Генералъ-Адъютантомъ; но не довольствовался быстрымъ возвышенiемъ своимъ, желалъ большаго и приступилъ къ исполненiю обдуманнаго плана.
Въ числъ новыхъ любимцевъ счастiя находился Бекетовъ, молодой человъкъ красивой наружности, который, по выпускъ изъ Кадетскаго корпуса, въ одинъ годъ произведенъ былъ въ Полковники и поступилъ въ Генеральсъ-Адъютанты къ Графу Алексъю Григорьевичу Разумовскому (I751 г.). Шуваловъ смотрълъ на него съ завистiю и опасаясь, чтобы онъ, со временемъ, не взялъ перевъса, вкрался въ сердце неопытнаго юноши, выхвалялъ красоту его, чрезвычайную бълизну лица, и для сохранения на немъ всегдашней свъжести, далъ Бекетову притиранье, которое навело угри и сыпь. Тогда Графиня Мавра Егоровна присовътовала Императрицъ удалить Бекетова отъ Двора, какъ человъка зазорнаго поведенiя{261}и родственникъ мужа ея, Иванъ Ивановичь Шуваловъ, произведенный изъ Камеръ-Юнкеровъ въ Дъйствительные Камергеры, получившiй орденъ Св. Александра Невскаго, занялъ первое мъсто между Царедворцами. Ему было только двадцать три года. На верху почестей, онъ сохранилъ прежнюю скромносгь свою, доброту души, обходительность; ходатайствовалъ у Высочайшаго Престола за угнетенныхъ; старался водворять миръ и тишину въ семействахъ; покровительствовалъ Ломоносову, Сумарокову; извъстнымъ Проповъдникамъ нашимъ: Гедеону и Платону; переписывался съ Вольтеромъ; внушилъ Елисаветъ счастливую мысль основать: въ Москвъ Университетъ (1755 г.); въ С. Петербургъ Академiю Художествъ (I758 г.); заслужилъ, по всей справедливости, имя Русскаго Мецената{262}.
Въ то время, какъ Иванъ Ивановичь, оставляя въ покоъ зависть, не помышлялъ о прiобрътенiи богатства и наградъ, Графъ Шуваловъ, командовавшiй до того армейскою дивизiей, которая была расположена въ окрестностяхъ С. Петербурга, возведенъ въ Генералъ-Аншефы; получилъ орденъ Св. Апостола Андрея Первозваннаго (I753 г.), достоинство Генералъ-Фельдцейхмейстера (1756 г.); пожалованъ: начальникомъ тридцатитысячнаго обсервацiоннаго корпуса, имъ сформированнаго; Конференцъ-Министромъ; Директоромъ дъланныхъ вновь, по его проекту, мъдныхъ денегъ; имълъ право раздавать изъ оныхъ, за малые проценты, нъсколько миллiоновъ рублей Дворянамъ и купцамъ; управлялъ Канцелярiями Артиллерiйскою и Оружейною, присутствуя въ Правительствующемъ Сенатъ только по важнымъ дъламъ. Онъ привезъ скрытнымъ образомъ несчастнаго Iоанна Антоновича (1756 г.) въ домъ Ивана Ивановича, для удовлетворенiя любопытства Императрицы Елисаветы Петровны; дъйствоваль въ Ея государствованiе самопроизвольно, прихотливо, притворяясь часто больнымъ отъ безпредъльной ревности своей къ пользамъ Имперiи и трудовъ, истощившихъ здоровье. Супруга его, жившая во Дворцъ и съ 1742 года возведенная въ достоинство Статсъ-Дамы, склоняла Императрицу на гнъвъ и милость когда хотъла; вспомоществовала ему во всъхъ честолюбивыхъ замыслахъ; доставляла - какъ увъряютъ - чины и награды за деньги{263}. Графъ Шуваловъ исходатайствовалъ себъ лучшiе казенные желъзные заводы, Гороблагодатскiе; настоялъ о снятiи внутреннихъ пошлинъ, для собственной пользы, чтобы освободить отъ оныхъ свое желъзо; получилъ отъ купечества, въ благодарность, брилiантовые знаки ордена Св. Апостола Андрея Первозваннаго; убъдилъ откупщиковъ возвысить цъну, платимую ими въ казну за питейную продажу и, доставивъ имъ выгоднъйшiя противъ прежнихъ привиллегiи, самъ принялъ участiе въ подрядахъ, поставлялъ въ большомъ количествъ вино въ С. Петербургъ, за которое безъ всякой браковки получалъ впередъ деньги{264}.
Всъ раболъпствовали передъ сильнымъ Вельможею, исключая Князя Якова Петровича Шаховскаго, мужа твердаго словомъ и дъломъ: онъ терпълъ гоненiя разнаго рода и не страшился укорять Графа Шувалова въ противузаконныхъ его дъйствiяхъ. Тщетно Иванъ Ивановичь старался примирить ихъ. "Ваше Сiятельство! - сказалъ надменному Графу Князь Шаховской - "Теперь вы уже довольно богаты и имъете большiе доходы, а я, при всъхъ высокихъ титлахъ своихъ{265}и не мыслилъ еще о какихъ-либо прiобрътенiяхъ! Дадимъ, въ присутствiи Его Превосходительства, честное слово другъ другу: отнынъ впредь не заниматься болъе увеличенiемъ нашего достоянiя, не слъдовать влеченiю страстей своихъ, отступая отъ обязанностей и справедливости, но идти прямымъ путемъ куда долгъ, честь и общая польза согражданъ будетъ насъ призывать. Тогда только соглашусь я носить имя върнъйшаго друга вашего; въ противномъ случаъ молчать передъ вами, угождать вамъ и ласкать васъ я не буду, чего бы мнъ то ни стоило."
19-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Графъ Петръ Семеновичь Салтыковъ
Графъ Петръ Семеновичь Салтыковъ, сынъ Генералъ-Аншефа Графа Семена Андреевича{247}въ молодыхъ лътахъ, будучи солдатомъ гвардiи (съ 1714 г.), отправленъ Петромъ Великимъ въ чужiе краи для обученiя мореходству. Онъ пробылъ около двадцати лътъ во Францiи: но, не имъя никакого расположенiя къ морской службъ, возвратясь въ Россiю, былъ пожалованъ Дъйствительнымъ Камергеромъ и Генералъ-Маiоромъ, а въ 1734 году получилъ орденъ Св. Александра Невскаго. Тогда царствовала Императрица Анна Iоанновна, рожденная отъ Салтыковой; отецъ Графа Петра Семеновича, оказавшiй Государынъ важныя услуги при вступленiи на Престолъ, пользовался особеннымъ Ея благоволенiемъ.
Правительница произвела молодаго Салтыкова Генералъ-Поручикомъ 1741 года. Онъ участвовалъ въ слъдующихъ годахъ въ военныхъ дъйствiяхъ Россiянъ противъ Шведовъ, сначала подъ начальствомъ Генерала Кейта (1742 г.), потомъ предводительствуя на эскадръ аррiергардомъ Фельдмаршала Ласси (1743 г.) ; награжденъ шпагой, осыпанной брилiянтами (1744 г.); содъйствовалъ Генералу Фермору{248}въ занятiи Кенигсберга (1758 г.); овладълъ Эльбингомъ; сражался подъ знаменами Фермора при Цорндорфъ; пожалованъ Генералъ-Аншефомъ и кавалеромъ ордена Св. Апостола Андрея Первозваннаго (въ томъ же году); но доселъ Салтыковъ, выступившiй на военное поприще только въ Государствованiе Императрицы Елисаветы Петровны (въроятно, удерживаемый при Высочайшемъ Дворъ Анною Iоанновною) извъстенъ былъ болъе между Царедворцами, нежели Генералами того времени, занимаясь въ свободныя минуты охотою, даже въ ненастную погоду.
Главнокомандовавшiе нашихъ армiй, Апраксинъ и Графъ Ферморъ, оставляли свои завоеванiя, не нанося ръшительнаго удара Пруссiи. Императрица ввърила армiю (1759 г.) Графу Салтыкову, поручивъ ему дъйствовать противъ непрiятелей вмъстъ съ Австрiйцами. Онъ довелъ войска отъ береговъ Варты чрезъ Тарновъ, Пневъ, Львовекъ, Заморжи, Суморжи, Бобровку, Збонтинъ, Бабимость и Голценъ къ берегамъ Одера съ такимъ благоразумiемъ, что непрiятель всегда находился въ сторонъ и Русскiе вездъ его предупреждали. Руководствуясь осторожностiю, Салтыковъ избъгалъ сраженiя, желая усилить армiю свою союзниками; но Прусскiй Генералъ Ведель имълъ безразсудность напасть на него, 12 Iюля, при деревнъ Пальцигъ{249}отдъльными отрядами, не смотря на безвыгодное для себя мъстоположенiе. Наша армiя находилась на равнинъ; Прусакамъ надлежало пройти чрезъ узкую дефилею, между болотами и высотами. Ведель привелъ сначала въ разстройство Русскихъ; но былъ опрокинутъ многочисленною нашею артиллерiей; Графъ Салтыковъ составилъ, между тъмъ, большую линiю и, обойдя оною бригады Прусскiя, разбилъ ихъ по одиначкъ. Кровавая съча продолжалась съ четырехъ часовъ по полудни до захожденiя солнца. Русскiе не преслъдовали непрiятеля, обращеннаго въ бъгство; отняли четырнадцать пушекъ, четыре знамя, три штандарта; взяли въ плънъ тысячу двъсти человъкъ, въ томъ числъ шестнадцать офицеровъ. Уронъ нашъ простирался убитыми: одинъ Генералъ, 15 офицеровъ и 878 нижнихъ чиновъ; ранеными: Генералъ, 158 Штабъ и Оберъ-Офицеровъ, 3744 нижнихъ чиновъ. Непрiятельскихъ труповъ погребено на мъстъ сраженiя 4220. Во Франкфуртъ на Одеръ Графъ Салтыковъ соединился съ вспомогательнымъ Австрiйскимъ корпусомъ, коимъ предводительствовалъ Генералъ-Поручикъ Лаудонъ. Войска его состояли изъ I8,000 человъкъ: Главнокомандующiй осматривалъ ихъ 24 Iюля и былъ встръченъ со всъми воинскими почестями, съ приклоненiемъ знаменъ и съ пушечною пальбой.
Вскоръ Фридрихъ Великiй, желавшiй отомстить за Пальцигское сраженiе, двинулся къ Кунерсдорфу тремя колоннами, располагалъ напасть съ тыла на Салтыкова. Русскiй Полководецъ принялъ свои мъры: учредилъ сообщенiе между флангами своими посредствомъ ретраншамента, который прикрывалъ фрунтъ армiи во все протяженiе онаго; а многочисленную артиллерiю разставилъ выгодно въ удобныхъ мъстахъ. Правымъ крыломъ нашимъ начальствовалъ Графъ Ферморъ, подъ знаменами котораго служилъ Главнокомандующiй въ 1758 году; лъвымъ Генералъ-Поручикъ Князь Александръ Михайловичь Голицынъ, бывшiй потомъ фельдмаршаломъ; центромъ знаменитый Румянцовъ, а передовымъ войскомъ Генералъ-Поручикъ Вильбуа, въ послъдствiи Генералъ-Фельдцейхмейстеръ. Австрiйцы, подъ предводительствомъ Барона Лаудона, стояли сзада праваго крыла. Армiя Короля Прусскаго состояла съ небольшимъ изъ 50,000 человъкъ; наша съ Австрiйцами изъ 70,000.
1-го Августа Фридрихъ открылъ сильный перекрестный огонь изъ своихъ баттарей на высоту, гдъ расположенъ былъ лъвый флангъ, предводимый Голицынымъ; не взирая на выстрълы, изъ ста жерлъ извергаемые, Пруссаки пошли въ атаку, вытъснили Русскихъ изъ окоповъ, отняли у нихъ семьдесятъ пушекъ, обратили въ бъгство лъвое крыло. Тогда Графъ Салтыковъ приказалъ Генералъ-Поручику Панину подкръпить это мъсто: онъ исполнилъ волю Главнокомандовавшаго съ удивительною быстротой, искусствомъ и отличною храбростью. Между тъмъ Румянцовъ и Лаудонъ ударили съ конницею во фланги Прусскихъ эскадроновъ н опрокинули ихъ. Тщетно Фридрихъ старался овладъть высотами, желалъ провести одну колонну свою позади второй нашей линiи: Генералъ-Маiоръ Бергъ, встрътивъ оную, совершенно разбилъ и разсъялъ, при пособiи соединенной артиллерiи. Въ это время Вильбуа и Князь Долгорукiй{250}устремились во флангъ непрiятеля, обратили его въ бъгство, отняли обратно наши орудiя и много непрiятельскихъ. Фридрихъ, подвергая ежеминутно свою жизнь опасности, употреблялъ всъ усилiя, чтобы остановить нъкоторые батальоны: солдаты не внимали болъе его повелънiямъ. Подъ нимъ были убиты двъ лошади; ружейная пуля прострълила мундиръ его; но онъ, въ сопровожденiи только нъсколькихъ Адъютантовъ, не оставлялъ поля сраженiя и въ такомъ мъстъ, гдъ огонь Русской артиллерiи чрезвычайно свиръпствовалъ. "Не ужели - воскликнулъ Король въ отчаянiи - ни одно ядро пе поразитъ меня?" - Русскiй отрядъ приближался во всю прыть къ тому мъсту; къ счастiю Фридриха, Капитанъ Притвицъ прилетълъ съ гусарами на защиту его и Адъютанты, схватя поводья лошади Королевской, увлекли ее съ поля битвы. Россiйскiй Полководецъ не велълъ преслъдовать непрiятеля, Лаудону и Графу Тотлебену, далъе Одера. - Двадцать шесть знаменъ, два штандарта, сто семьдесять двъ пушки разнаго калибра и гаубицъ, множество военныхъ снарядовъ и болъе десяти тысячь ружей - были трофеями того дня. Въ плънъ взято 4,542 человъка, въ томъ числъ 44 Штабъ и Оберъ-Офицеровъ, кромъ 2055 переметчиковъ. Австрiйцы прiобръли пять знаменъ, шесть пушекъ, 252 плънныхъ и 345 бъглыхь солдатъ. Непрiятельскихъ тълъ похоронено на мъстъ 7627. - Уронъ нашъ простирался убитыми и ранеными до тринадцати тысячь человъкъ; въ числъ послъднихъ Князь Голицынъ и еще два Генерала, три Бригадира, 474 Штабъ и Оберъ-Офицеровъ.
Императрица наградила Графа Салтыкова чиномъ Генералъ-Фельдмаршала, 18 Августа. Онъ оставался въ лагеръ при Лоссовъ, ожидая, чтобы Графъ Даунъ, находившiйся въ Лузацiи, содъйствовалъ ему въ общемъ дъль; но Вънскiй Кабинетъ щадилъ свою армiю и убъждалъ Россiйскаго Полководца простирать далъе завоеванiя, угрожая, что онъ будетъ смъненъ и другой пожнетъ плоды знаменитыхъ трудовъ его. Салтыковъ отвъчалъ: "если Графъ Даунъ не станетъ дъйствовать наступательно, то Россiйская армiя непремънно пойдетъ обратно въ Познань." - Между обоими Военачальниками возникло несогласiе; недостатокъ въ продовольствiи заставилъ Графа Салтыкова переправиться обратно за Одеръ. Онъ готовился уже расположить войска свои на зимнихъ квартирахъ; но, получивъ приказанiе отъ Высочайшаго Двора, двинулся къ Гернштадту, обратилъ въ пепелъ это мъстечко, оказавшее сопротивленiе, и узнавъ, что Даунъ намъревался идти въ Богемiю, выступилъ немедленно въ Польшу. Тогда Баронъ Лаудонъ, отдълясь отъ Русскихъ, направилъ путь въ Моравiю.
19 Февраля 1760 года Салтыковъ прибылъ въ С. Петербургъ и на другой день принятъ весьма милостиво Императрицею. Три мъсяца оставался онъ въ столицъ. Елисавета предоставила ему право условиться съ Графомъ Дауномъ о будущей кампанiи. Россiйскiй Полководецъ сосредоточилъ у Познани ввъренную ему шестидесятитысячную армiю, учредилъ большiе магазины въ Калишъ и Сирадъ и двинулся къ Бреславлю, исполняя волю Императрицы. Между тъмъ Баронъ Лаудонъ держалъ уже въ осадъ этотъ городъ и ласкалъ себя надеждою овладъть онымъ до прибытiя Русскихъ; но Принцъ Генрихъ, братъ Фридриха Великаго, прошедъ осмнадцать миль въ трое сутокъ, заставилъ Лаудона отступить за ръку Швейдницъ-Вассеръ, и Графъ Салтыковъ, къ чрезвычайному удивленiю, нашелъ у Бреславля, вмъсто Австрiйской, Прусскую армiю. Лишенный способовъ къ соединенiю съ союзниками, онъ принужденъ былъ остаться на правомъ берегу Одера; отрядилъ, по убъдительной просьбъ Дауна, двадцатитысячный корпусъ, подъ начальствомъ Графа Чернышева для прикрытiя тыла армiи Лаудона. Вслъдъ за тъмъ Графъ Салтыковъ, не довъряя Австрiйскому военачальнику, который отступалъ безпрестанно отъ начертаннаго плана, заключилъ съ Дауномъ письменное условiе относительно военныхъ дъйствiй, и опасно занемогъ. Императрица дозволила ему отправиться въ Познань для излъченiя. Симъ кончились ратные его подвиги, славные двумя побъдами.
Въ исходъ 1761 года Елисавета переселилась въ въчность. Салтыковъ оставался въ бездъйствiи въ кратковременное Государствованiе Петра III; но Императрица Екатерина II пригласила его снова на службу: пожаловала ему, въ день своего коронованiя, шпагу, осыпанную брилiантами (1762 г.); повелъла присутствовать въ Правительствующемъ Сенатъ (1763 г.); удостоила званiя Генералъ-Адъютанта и опредълила Главнокомандующимъ въ Москву. Черезъ пять лътъ (1768 г.) возгорълась война съ Портою Оттоманскою. Государыня ознаменовала тогда свое благоволенiе къ заслуженному воину слъдующимъ рескриптомъ: "Графъ Петръ Семеновичь! Возвратясь 1 Ноября изъ Царскаго Села, гдъ Я имъла оспу{251}, нашла Я здъсь полученное извъстiе о заарестованiи Моего Резидента Обрескова{252}въ Цареградъ, каковый поступокъ не инако могъ Мною принятъ бытъ, какъ объявленiемъ войны , и такъ нашла Я за необходимое приказать Нашему войску сбираться въ назначенныя мъста ; команды же Я поручила двумъ старшимъ Генераламъ, то есть главной армiи Князю Голицыну, а другой Графу Румянцову. Дай Боже первому счастiе отцовское, а другому также всякое благополучiе! Еесибъ Я Турокъ боялася: то бы Мой выборъ палъ несомнънно на лаврами покрытаго Фельдмаршала Салтыкова; но въ разсужденiи великихъ безпокойствъ сей войны, Я разсудила отъ обремененiя поберечь лъта сего именитаго воина, безъ того имъющаго довольно славы. Я совершенно увърена, что на кого изъ Моихъ Генераловъ ни палъ бы Мой выборъ, всякой будетъ лучше соперника, Визиря, котораго непрiятель нарядилъ. На начинщика Богъ! Богъ же видитъ, что не Я начала. Не первый разъ Россiи побъждать своихъ враговъ опасныхъ. Побъждали и не въ такихъ обстоятельствахъ, какъ нынъ находимся; такъ и нынъ отъ Божескаго милосердiя и храбрости Его народа всего добра ожидать. Впрочемъ остаюсь непремънно вамъ доброжелательною. Екатерина."
Графъ Салтыковъ испыталъ, въ началъ 1770 года, разныя непрiятности отъ нашего трагика Сумарокова, давно уже забытаго на театръ, но тогда славнаго Семирою, Хоревомъ и другими трагедiями, котораго современные наши писатели именовали Съвернымъ Расиномъ, самолюбиваго, вспыльчиваго до безконечности. Сумароковъ отправилъ двъ жалобы на Фельдмаршала къ Императрицъ и получилъ слъдующiй отвътъ: "Фельдмаршалъ желалъ видъть трагедiю вашу. Сiе дълаеть вамъ честь; пристойно было въ томъ удовольствовать перваго въ Москвъ Начальника. Если же Графъ Салтыковъ заблагоразсудилъ приказать играть, то уже надлежало безъ отговорокъ исполнить его волю. Вы болъе другихъ, чаю, знаете сколь много почтенiя достойны заслуженные славою и съдиною покрытые мужи, и для того совътую вамъ впредь не входить въ подобные споры: чрезъ что сохраните спокойствiе духа для вашихъ сочиненiй и Мнъ всегда прiятнъе будетъ видъть представленiе страстей въ вашихъ драмахъ, нежели читать ихъ въ письмахъ{253}".
Во время продолжавшагося благоволенiя Екатерины къ Графу Петру Семеновичу, моровое повътрiе изъ предъловъ Молдавiи проникло, въ исходъ 1770 года, чрезъ Польшу и Малороссiю, въ Москву. Побъдитель Фридриха Великаго удалился въ свою деревню. Его примъру послъдовали: Гражданскiй Губернаторъ, Комендантъ, Полицiимейстеры. - Мертвые трупы валялись на улицахъ; печальные жители, въ видъ блъдныхъ тъней, бродили по городу; число жертвъ увеличивалось ежедневно; многiе дома совершенно опустъли. Только два человъка, изъ значительныхъ лицъ, не покинули древней столицы: Амвросiй, Архiепископъ Московскiй и Калужскiй и Сенаторъ Еропкинъ. Первый могъ отправиться въ другую свою Епархiю, или въ Воскресенскiй монастырь, котораго былъ возобновителемъ и остался въ чумномъ городъ для пользы человъчества: препятствовалъ хоронить мертвыхъ при церквахъ; увъщевалъ корыстолюбивыхъ священниковъ удерживаться отъ ходовъ, гибельныхъ для нихъ и для богомольцевъ; принялъ ръшительныя мъры къ удаленiю многочисленнаго, пагубнаго стеченiя Московитянъ у воротъ Варварскихъ; намъревался снять съ оныхъ образъ Боголюбскiя Богоматери и за свое отеческое попеченiе сдълался жертвой суевърнаго народа, умершвленъ 16 Сентября 1771 года, на 63 отъ рожденiя. Еропкину ввърила Императрица (25 Марта) попеченiе о сохраненiи Москвы отъ моровой язвы. Онъ учредилъ карантинные дома для опасно больныхъ и особо для подававшихъ надежду къ выздоровленiю; поручилъ ближайшiй надзоръ за ними искуснымъ врачамъ; предоставилъ нъсколькимъ чиновникамъ попечительство надъ частями города, съ подчиненiемъ имъ полицейской команды; запрещалъ скрывать тъла въ погребахъ, въ колодезяхъ и въ огородахъ; приказывалъ немедленно отвозить мертвыхъ за городъ на кладбища, предавая одежду ихъ огню; посъщалъ зараженныхъ язвою; спрашивалъ ихъ: "получаютъ ли они положенное? Не причинилъ ли имъ кто какихъ обидъ?" - и когда бунтовщики, умертвивъ Амвросiя, овладъли Кремлемъ, намъревались лишить жизни врачей, всъхъ дворянъ, обратить Москву въ пепелъ, онъ съ горстiю людей умълъ разрушить замыслы злодъевъ: собралъ сто тридцать солдатъ и полицейскихъ служителей, взялъ нъсколько пушекъ; сначала убъждалъ, потомъ велълъ стрълять картечью, разсъялъ мятежниковъ, перехватилъ многихъ, разставилъ пикеты въ разныхъ мъстахъ Кремля и Китая города, возстановилъ порядокъ, получивъ, во время бунта, два сильныхъ удара камнемъ въ ногу и брошеннымъ въ него шестомъ: награжденъ за свою патрiотическую ревность и мужественный духъ въ чинъ Генералъ-Поручика, орденомъ Св. Апостола Андрея Первозваннаго{254}.
Все утихло - и Салтыковъ возвратился въ Москву. - Довъренность къ нему Императрицы примътнымъ образомъ охладъла; онъ просилъ увольненiя отъ всъхъ дълъ и отставленъ 7 Апръля I772 года, сь похвалою знатной его службы Предкамъ Ея Величества{255}.
Не долго Графъ Петръ Семеновичь скрывалъ въ подмосковной своей душевную скорбь: въ Декабръ мъсяцъ она прекратила жизнь его. Оледънълый трупъ знаменитаго Полководца положенъ былъ во гробъ печальными служителями; почетныя регалiи окружали его: три ленты{256}, Фельдмаршальскiй жезлъ, двъ шпаги, украшенныя брилiантами. Въ Москъ распространившаяся молва о кончинъ бывшаго ея Начальника опечалила жителей, но Градодержатель, зная, что покойный находился въ опалъ у Двора, не дълалъ никакого распоряженiя относительно похоронъ. Покоритель Эльбинга, разбившiй двъ армiи Прусскiя, отъ котораго бъжалъ Герой, оставался забытымъ!.......... Вдругъ отворяется съ шумомъ дверь въ траурную комнату, входить въ нее величественный воинъ въ Генералъ-Аншефскомъ мундиръ, въ лентахъ Андреевской и Георгiевской, склоняетъ передъ бренными останками побъдоносную голову, обнажаетъ мечь и, ставъ у гроба, произноситъ вслухъ: До тъхъ поръ буду стоять здъсь на часахъ, пока ке пришлютъ почетнаго караула для смъны. - Кому изъ Россiянъ неизвъстенъ этотъ благородный подвигъ Графа Панина! Прекрасный предметъ для живописцевъ: изображенiе покорителя Бендеръ у гроба побъдителя при Франкфуртъ{257}! Графъ Петръ Семеновичь Салтыковъ явилъ въ Пруссiи многiе опыты мужества, благоразумiя и твердости духа; оказывалъ во время битвъ примърное хладнокровiе: когда ядра летали мимо его, онъ махалъ хлыстикомъ вслъдъ за ними и шутилъ{258}, былъ чрезвычайно любимъ солдатами; имълъ доброе сердце; отличался въ бесъдахъ любезностiю: "Сегодни - повъствуетъ Порошинъ въ своихъ запискахъ - въ присутствiи Государыни, многiе Вельможи, хвалясь ловкостiю, дълали изъ пальцевъ своихъ разныя фигуры: Фельдмаршалъ Графъ Салтыковъ правою ногою вертълъ въ одну сторону, а правою рукою въ другую, въ одно время{259}." - Въ 1769 году Князь Александръ Михайловичь Голицынъ, завоеватель Хотина, отозванъ былъ изъ армiи въ С. Петербургъ и, проъзжая чрезъ Москву, предложилъ Главнокомандовавшему посътить вмъстъ съ нимъ Успенскiй соборъ для принесенiя благодарности Всевышнему за пораженiе враговъ. Салтыковъ согласился; они вступили въ первопрестольный храмъ; но въ немъ никого не было, кромъ сторожа. Между тъмъ какъ посланный отыскивалъ Священника, Графъ Салтыковъ сказалъ Князю Голицыну: Здъсь такъ пусто, какъ въ Хотинъ!
20-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Графъ Александръ Ивановичь Шуваловъ
Графъ Александръ Ивановичь Шуваловъ родился въ Государствованiе Петра Великаго. Отецъ его, бъдный дворянинъ, не могъ дать дътямъ блистательнаго воспитанiя; но имълъ случай помъстить ихъ въ Пажи къ Высочайшему Двору, гдъ они красотою своей и ловкостiю обратили на себя вниманiе. Въ послъдствiи Шуваловъ служилъ Камеръ-Юнкеромъ при Цесаревнъ Елисаветъ Петровнъ и содъйствовалъ вступленiю Ея на Родительскiй Престолъ. Признательная Монархиня наградила его (1741 г.) званiями Дъйствительнаго Камергера и Подпоручика учрежденной Ею изъ Преображенской роты Лейбъ-Компанiи, чиномъ Генералъ-Маiора, а въ слъдующемъ году пожаловала ему ордена Св. Анны и Св. Александра Невскаго; произвела, потомъ, Поручикомъ Лейбъ-Компанiи , Генералъ-Лейтенантомъ (1744 г.), Графомъ Россiйской Имперiи (1746 г.), Генералъ-Адъютантомъ и, наконецъ, Генералъ-Аншефомъ, возложивъ на него, 18 Декабря 1753 года, орденъ Св. Апостола Андрея Первозваннаго. Такимъ образомъ Графъ Александръ Ивановичь изъ званiя Камеръ-Юнкера достигъ, въ теченiе двънадцати лътъ, первъйшихъ чиновъ, вмъстъ съ братомъ своимъ, и получилъ, сверхъ сего, значительныя деревни въ Лифляндiи (1744 г.).
Командуя армейской дизизiею въ Государствованiе Елисаветы, Графъ Шуваловъ управлялъ страшною - по словамъ Князя Шаховскаго - Тайною Канцелярiей. Императоръ Петръ III произвелъ его въ Генералъ-Фельдмаршалы 28 Декабря 1761 года, и пожаловалъ ему двъ тысячи крестьянъ съ предоставленiемъ выбора, гдъ пожелаетъ; Императрица Екатерина II, уволила его (1762 г.), по прошенiю, отъ службы. Онъ скончался въ I769 году.
Графъ Александръ Ивановичь Шуваловъ, гордый, честолюбивый, которымъ руководилъ братъ его, Графъ Петръ Ивановичь, вмъшиваясь во всъ ввъряемыя ему дъла, пользовался особеннымъ благоволенiемъ Императрицы Елисаветы Петровны. Чрезъ него Наслъдникъ Престола обращался съ разными просьбами къ Государынъ: не за долго до кончины Ея, Шуваловъ ходатайствовалъ о дозволенiи Всликому Князю возвратиться въ Голштинiю{260}. Онъ принужденъ былъ сложить съ себя, при Императоръ Петръ III, званiе Начальника Тайной Канцелярiи, гдъ производились въ его время неимовърныя истязанiя, и, бывъ врагомъ Канцлера Графа БестужеваРюмина, не отказался, въ 1758 году, отъ присутствованiя въ слъдственной Коммисiи, которая лишила этого Государственнаго Сановника чиновъ, знаковъ отличiй, приговорила было къ смерти.
21-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Графъ Петръ Ивановичь Шуваловъ
Графъ Петръ Ивановичь Шуваловъ, меньшой братъ Графа Александра Ивановича, служилъ Камеръ-Пажемъ при Высочайшемъ Дворъ въ послъднiе годы царствованiя Петра Великаго; потомъ Камеръ-Юнкеромъ при Великой Княжнъ Елисаветъ Петровнъ, чъмъ обязанъ женъ своей Мавръ Егоровнъ, пользовавшейся особенною ея довъренностiю. Онъ принялъ дъятельное участiе (1741 г.) въ доставленiи Престола Цесаревнъ и произведенъ въ томъ же году Дъйствительнымъ Камергеромъ, Подпоручикомъ Лейбъ-Компанiи и Генералъ-Маiоромъ. Вслъдъ за тъмъ Шуваловъ получилъ ордена Св. Анны и Св. Александра Невскаго (1742 г.); чинъ Поручика Лейбъ-Компанiи; Генералъ-Лейтенанта(1744 г); Сенатора; значительныя деревни въ Лифляндiи; Графское достоинство Россiйской Имперiи (1746 г.) и пожалованъ, 5 Сентября 1748 г., Генералъ-Адъютантомъ; но не довольствовался быстрымъ возвышенiемъ своимъ, желалъ большаго и приступилъ къ исполненiю обдуманнаго плана.
Въ числъ новыхъ любимцевъ счастiя находился Бекетовъ, молодой человъкъ красивой наружности, который, по выпускъ изъ Кадетскаго корпуса, въ одинъ годъ произведенъ былъ въ Полковники и поступилъ въ Генеральсъ-Адъютанты къ Графу Алексъю Григорьевичу Разумовскому (I751 г.). Шуваловъ смотрълъ на него съ завистiю и опасаясь, чтобы онъ, со временемъ, не взялъ перевъса, вкрался въ сердце неопытнаго юноши, выхвалялъ красоту его, чрезвычайную бълизну лица, и для сохранения на немъ всегдашней свъжести, далъ Бекетову притиранье, которое навело угри и сыпь. Тогда Графиня Мавра Егоровна присовътовала Императрицъ удалить Бекетова отъ Двора, какъ человъка зазорнаго поведенiя{261}и родственникъ мужа ея, Иванъ Ивановичь Шуваловъ, произведенный изъ Камеръ-Юнкеровъ въ Дъйствительные Камергеры, получившiй орденъ Св. Александра Невскаго, занялъ первое мъсто между Царедворцами. Ему было только двадцать три года. На верху почестей, онъ сохранилъ прежнюю скромносгь свою, доброту души, обходительность; ходатайствовалъ у Высочайшаго Престола за угнетенныхъ; старался водворять миръ и тишину въ семействахъ; покровительствовалъ Ломоносову, Сумарокову; извъстнымъ Проповъдникамъ нашимъ: Гедеону и Платону; переписывался съ Вольтеромъ; внушилъ Елисаветъ счастливую мысль основать: въ Москвъ Университетъ (1755 г.); въ С. Петербургъ Академiю Художествъ (I758 г.); заслужилъ, по всей справедливости, имя Русскаго Мецената{262}.
Въ то время, какъ Иванъ Ивановичь, оставляя въ покоъ зависть, не помышлялъ о прiобрътенiи богатства и наградъ, Графъ Шуваловъ, командовавшiй до того армейскою дивизiей, которая была расположена въ окрестностяхъ С. Петербурга, возведенъ въ Генералъ-Аншефы; получилъ орденъ Св. Апостола Андрея Первозваннаго (I753 г.), достоинство Генералъ-Фельдцейхмейстера (1756 г.); пожалованъ: начальникомъ тридцатитысячнаго обсервацiоннаго корпуса, имъ сформированнаго; Конференцъ-Министромъ; Директоромъ дъланныхъ вновь, по его проекту, мъдныхъ денегъ; имълъ право раздавать изъ оныхъ, за малые проценты, нъсколько миллiоновъ рублей Дворянамъ и купцамъ; управлялъ Канцелярiями Артиллерiйскою и Оружейною, присутствуя въ Правительствующемъ Сенатъ только по важнымъ дъламъ. Онъ привезъ скрытнымъ образомъ несчастнаго Iоанна Антоновича (1756 г.) въ домъ Ивана Ивановича, для удовлетворенiя любопытства Императрицы Елисаветы Петровны; дъйствоваль въ Ея государствованiе самопроизвольно, прихотливо, притворяясь часто больнымъ отъ безпредъльной ревности своей къ пользамъ Имперiи и трудовъ, истощившихъ здоровье. Супруга его, жившая во Дворцъ и съ 1742 года возведенная въ достоинство Статсъ-Дамы, склоняла Императрицу на гнъвъ и милость когда хотъла; вспомоществовала ему во всъхъ честолюбивыхъ замыслахъ; доставляла - какъ увъряютъ - чины и награды за деньги{263}. Графъ Шуваловъ исходатайствовалъ себъ лучшiе казенные желъзные заводы, Гороблагодатскiе; настоялъ о снятiи внутреннихъ пошлинъ, для собственной пользы, чтобы освободить отъ оныхъ свое желъзо; получилъ отъ купечества, въ благодарность, брилiантовые знаки ордена Св. Апостола Андрея Первозваннаго; убъдилъ откупщиковъ возвысить цъну, платимую ими въ казну за питейную продажу и, доставивъ имъ выгоднъйшiя противъ прежнихъ привиллегiи, самъ принялъ участiе въ подрядахъ, поставлялъ въ большомъ количествъ вино въ С. Петербургъ, за которое безъ всякой браковки получалъ впередъ деньги{264}.
Всъ раболъпствовали передъ сильнымъ Вельможею, исключая Князя Якова Петровича Шаховскаго, мужа твердаго словомъ и дъломъ: онъ терпълъ гоненiя разнаго рода и не страшился укорять Графа Шувалова въ противузаконныхъ его дъйствiяхъ. Тщетно Иванъ Ивановичь старался примирить ихъ. "Ваше Сiятельство! - сказалъ надменному Графу Князь Шаховской - "Теперь вы уже довольно богаты и имъете большiе доходы, а я, при всъхъ высокихъ титлахъ своихъ{265}и не мыслилъ еще о какихъ-либо прiобрътенiяхъ! Дадимъ, въ присутствiи Его Превосходительства, честное слово другъ другу: отнынъ впредь не заниматься болъе увеличенiемъ нашего достоянiя, не слъдовать влеченiю страстей своихъ, отступая отъ обязанностей и справедливости, но идти прямымъ путемъ куда долгъ, честь и общая польза согражданъ будетъ насъ призывать. Тогда только соглашусь я носить имя върнъйшаго друга вашего; въ противномъ случаъ молчать передъ вами, угождать вамъ и ласкать васъ я не буду, чего бы мнъ то ни стоило."