Страница:
И здъсь, какъ подъ Кинбурномъ, угрожало Суворову пораженiе: вечеромъ, 11 Сентября, Принцъ Кобургскiй получилъ, съ курьеромъ, выговоръ отъ Князя Таврическаго за то, что понтоны не были готовы и, будучи Имперскимъ Княземъ, находясь въ службъ Римскаго Императора, не считая себя подчиненнымъ Россiйскому Фельдмаршалу, чрезвычайно оскорбился; сказаль Суворову: "что еслибъ курьеръ прiъхалъ по утру, то онъ не вступилъ бы въ дъло съ Турками{359}."
Екатерина наградила Суворова брилiантовыми знаками ордена Св. Андрея Первозваннаго; шпагою, украшенной брилiантами и лавровыми вънками, съ надписыо: Побъдителю Верховнаго Визиря и, вслъдъ за тъмъ, препроводила къ нему дипломъ на Графское достоинство Россiйской Имперiи, съ наименованiемъ Рымникскимъ, также орденъ Св. Великомученника Георгiя перваго класса (18 Окт.). Послъдняя награда чрезвычайно обрадовала героя, Онъ писалъ тогда къ дочери своей: "Слышала ли, сестрица{360}, душа моя? Отъ моей щедрой Матушки{361}: Рескриптъ на полулистъ, будто Александру Македонскому; знаки Св. Андрея тысячь въ пятьдесять, да выше всего, голубошка, первый классъ Св. Георгiя. Вотъ каковъ твой папинька за доброе сердце. Чуть, право, отъ радости не умеръ. " - Iосифъ возвелъ Суворова въ Графское достоинство Римской Имперiи (19 Окт.); пожаловалъ Принца Кобургскаго Генералъ-Фельдмаршаломъ. Онъ получилъ отъ Екатерины одинакую шпагу съ Суворовымъ. Послъ одержанной ими побъды, Принцъ пришелъ въ палатку нашего Полководца, сопровождаемый своимъ Штабомъ, и оба вождя бросились въ объятiя другъ друга.
Австрiйцы расположились въ Валахiи. Корпусъ Принца Кобургскаго увеличился до сорока тысячь человъкъ. Новый Визирь Юсуфъ Паша двинулъ сильную армiю къ Рущуку (I790 г.). Суворовъ поспъшилъ къ Букаресту. Въ это время скончался върный союзникъ Россiи, Императоръ Iосифъ II, и Леопольдъ, постановивъ перемирiе съТурцiею, отозвалъ Принца въ Венгрiю. Онъ изъявилъ въ письмъ своемъ къ Суворову душевную скорбь; называлъ его достойнымъ, драгоцъннымъ другомъ, несравненнымъ учителемъ; увърялъ: что не въ силахъ проститься съ нимъ лично; просилъ о продолженiи къ нему дружбы, которая одна услаждаетъ военную жизнь его.
Между тъмъ оружiе наше торжествовало въ Турцiи: КонтрьАдмиралъ Рибасъ овладълъ Тульчею; братъ его вступилъ въ Исакчу, Гудовичь въ Килiю. Тогда Потемкинъ, въ глубокую осень, приказалъ Суворову взять Измаилъ во чтобъ то ни стало. За двадцать лътъ передъ тьмъ эта кръпость, имъющая семь верстъ въ окружности; восемь бастiоновъ; валъ, вышиною въ три и четыре сажени; рвы отъ шести до семи саженей - сдалась на условiяхъ Репнину. Турки гордились, потомь, два раза неудачною осадой Рускихъ. Въ 1790 году Измаилъ, сильно укръпленный Французскими инженерами, почитаемый неприступнымъ Турцiей и Европою, вмъщалъ въ себъ тридцати пяти тысячный гарнизонъ, который состоялъ большею частiю изъ янычаръ, подъ предводительствомъ Сераскира Аудузлу Паши, стараго воина, отказавшагося отъ Визирскаго достоинства.
Армiя Суворова простиралась только до 28,000 человъкъ, изъ которыхъ около половины были козаки. Она расположилась полукружiемъ въ трехъ верстахъ отъ Измаила и занимала почти двадцать верстъ отъ одного берега Дуная до другаго: въ ней свиръпствовали разныя болъзни по причинъ ненастной погоды; претерпъвали недостатокъ въ фуражъ. Холодъ увеличивался; Суворовъ приказалъ наръзать тростнику, чтобы солдаты могли гръться у огня; приготовилъ лъстницы и фашины; обучалъ ночью войска дъйствовать ими; осматривалъ мъстоположенiе; отражалъ вылазки; построилъ батареи въ сорока саженяхъ отъ Измаила, желая обмануть Турокъ правильною осадой; велълъ стрълять въ кръпость, откуда также отвъчали жестокимъ огнемъ и начертилъ, между тъмъ, планъ приступа. Контръ-Адмиралъ Рибасъ дъйствовалъ со стороны Дуная: укръпилъ островъ, лежащiй противъ Измаила, построилъ на немъ батареи, бросалъ бомбы въ кръпость, сжегъ и потопилъ почти всю Турецкую Флотилiю.
7-го Декабря Суворовъ вступилъ въ сношенiя съ Сераскиромъ; два раза убъждалъ его сдать кръпость. Гордый АудузлуПаша отвъчалъ: "Скоръе Дунай остановится въ теченiи своемъ и небо преклонится къ землъ, нежели сдастся Измаилъ." - Суворовъ въ третiй разъ увъдомиль Сераскира: что если въ тотъ же день не выставитъ онъ бълаго флага, то кръпость будетъ взята приступомъ, а гарнизонъ сдълается жертвою ожесточенныхъ воиновъ. Паша оставилъ отзывъ Главнокомандовавшаго безъ отвъта.
Въ это время Князь Таврическiй, страшась помрачить неудачею славу оружiя Рускаго, вдругъ отмънилъ данное приказанiе и совътовалъ Суворову: "не отваживаться на приступъ, если онъ не совершенно увъренъ въ успъхъ." - "Мое намъренiе непремънно" - отвъчалъ Суворовъ :
- два раза было Россiйское войско у воротъ Измаила - стыдно будетъ, если въ третiй оно отступитъ не вошедши въ него." - Собранъ былъ военный совътъ: Бригадиръ Платовъ (прославившiйся, потомь, въ Отечественную войну) первый написалъ: штурмовать. Всъ то же подтвердили. Суворовъ вбъжалъ въ ставку, перецъловалъ всъхъ и сказалъ. "Одинъ день Богу молиться; другой день учиться; въ третiй день славная смерть или побъда{362}!"
Ночью съ 10 на 11 Декабря передъ приступомъ Суворовъ велълъ изръдка бомбардировать кръпость, чтобы обмануть Турокъ недостаткомъ пороха и другихъ артиллерiйскихъ снарядовъ: онъ не сомкнулъ въждей своихъ, сидълъ у огня съ нъсколькими офицерами и ожидалъ сигнала. Въ пять часовъ утра, когда пущена была третья ракета , вдругъ шесть колоннъ, среди которыхъ находился Суворовъ, сухимъ путемъ, и три на судахъ двинулись къ Измаилу; первыми тремя или правымъ крыломъ командовалъ Генералъ-Поручикъ Потемкинъ, двоюродный братъ Фельдмаршала; лъвымъ родный племянникъ Князя Таврическаго Генералъ Поручикъ Самойловъ. Подъ начальствомъ послъдняго находился Голенищевъ-Кутузовъ{363}. Онъ предводительствовалъ шестою колонною. Конница расположилась въ одной верстъ, подъ пушками кръпости; козаки, назначенные для приступа, спъшились, укоротили свои пики.
Темнота и туманъ продолжались до девяти часовъ утра. Лишь только Русскiе подошли на четыреста шаговъ, Турки открыли сильный картечный огонь, причинившiй большое опустошенiе въ рядахъ нашихъ. Секундъ-Маiоръ Неклюдовъ, вызвавшiйся съ егерями въ охотники, первый бросился въ ровъ, наполненный водою и изъ глубииы онаго, безъ лъстниц, съ помощiю только копий и штыковъ, взобрался на валъ подъ пушки непрiятельскiя; приказалъ егерямъ, къ ободренiю товарищей, стоявшихъ у рва, выстрълить въ промежутки Турецкой батареи; вскочилъ, потомъ, на бастiонъ, овладълъ оружiями и тяжело раненъ{364}. Генералъ-Маiоръ Ласси, начальствовавшiй второю колонною, прежде всъхъ взошелъ на валъ въ шесть часовъ: первая колонна, подъ командою Генералъ-Маiора Львова и третья, предводимая Генералъ-Маiоромъ Мекнобомъ, должны были его подкръпить; но нъсколько опоздали. Львовъ и Мекнобъ были тяжело ранены; Ласси, слегка, въ руку и, продолжая нападенiе, захватилъ многiя батареи за Хотинскими воротами. Между тъмь, лъвое крыло дъйствовало съ одинакимъ мужествомъ: Генералъ-Маiоръ Голенищевъ - Кутузовъ, преодолъвъ сильный картечный и ружейный огонь, овладълъ бастiономъ; но въ первое мгновенiе удержанъ былъ многочисленными толпами непрiятелей, которые сильною вылазкой остановили четвертую и пятую колонны. Ими предводительствовалъ Безбородко, братъ знаменитаго Канцлера, получившiй тогда тяжелую рану. Суворовъ наблюдалъ каждый шагъ подчиненныхъ ему вождей, немедленно велълъ поздравить Кутузова Комендантомъ Измаила и прибавилъ, что онъ уже отправилъ нарочнаго съ въстiю о покоренiи кръпости. Усиливъ свои войска Херсонскимъ полкомъ, Кутузовъ возобновилъ отчаянную битву, опрокинулъ янычаръ и довершилъ побъду штыками. Турки старались взорвать пороховые магазины, находившiеся подъ валомъ каждаго бастiона и устремились на лагерь осаждающихъ, но были отражены Рускими съ значительной потерею. Въ восемь часовъ Суворовъ овладълъ кръпостными укръпленiями съ сухаго пути и съ ръки; началось сраженiе во внутренности города: Турки въ узкихъ улицахъ стръляли изъ оконъ, оборонялись съ ожесточенiемъ; между ними было множество женщинъ, вооруженныхъ кинжалами. Рускiе вошли въ Измаилъ четырмя воротами. Сераскиръ долго защищался въ каменномъ строенiи и, потомъ, палъ героемъ. Въ четыре часа по полудни кръпость была совершенно завоевана. Въ числъ девяти тысячь плънныхъ, положившихъ оружiе (изъ которыхъ двъ тысячи умерли отъ ранъ въ тотъ же день), находились: трехъ-бунчужный Паша Мустафа, одинъ Султанъ, сынъ Сераскировъ, Капиджи Баша и множество Бимъ Башей; болъе четырехъ тысячь Христiанъ и сто тридцать пять Евреевъ, жительствовавшихъ въ Измаилъ прибъгнули къ покровительству Суворова. Во время штурма погибло до 26,000 Турокъ и Татаръ; въ числъ трофеевъ находились: 245 пушекъ и мортиръ, 364 знамени, семь бунчуговъ, два санджака, множество пороху и другихъ военныхъ снарядовъ, полные магазины съъстныхъ припасовъ для людей и лошадей. Солдатамъ позволено было грабить, согласно данному объщанiю, три дни сряду; они получили въ добычу болъе миллiона рублей и множество прекрасныхъ Турчанокъ. Нашихъ убито на приступъ 1880 человъкъ; ранено: три Генералъ-Маiора, около 200 Штабь и Оберъ-Офицеровъ и 244 рядовыхь.
"Гордый Измаилъ палъ къ стопамъ Вашего Императорскаго Величества" донесъ Государынъ Суворовъ и, въ то же самое время, написалъ къ Фельдмаршалу: "Россiйскiя знамена на стънахъ Измаила!"
Тогда Князь Таврическiй имълъ пребыванiе въ Яссахъ, гдъ, среди блеска и пышности окружавшихъ его, предавался внутренней скорби, страшился пережить свое значенiе. Онъ пригласилъ къ себъ покорителя Измаила; желалъ сдълать ему почетную встръчу; велълъ разставить по дорогъ нарочныхъ сигналыциковъ и поручилъ любимцу своему, Боуру, доложить лишь только Генералъ-Аншефъ будетъ подъъзжать къ городу. Суворовъ нарочно прiъхалъ въ Яссы ночью и на другой день отправился къ Фельдмаршалу въ длинной Молдавской повозкъ, заложенной парою лошадей въ шорахъ, съ кучеромъ и лакеемъ, одътыми въ широкихъ платьяхъ. Проницательный Боуръ, не смотря на странный экипажъ, узналъ Суворова, когда онъ въъхалъ въ ворота Княжескаго дворца и поспъшилъ увъдомить Фельдмаршала. Нсмедленно Потемкинъ вышелъ на парадное крыльцо, но не успълъ сойти съ трехъ ступепей, какъ увидълъ передъ собой Суворова, обнялъ его и произнесъ: "Чъмъ могу я васъ наградить за ваши заслуги?" Нътъ, Ваша Свътлость - отвъчалъ поспъшно Суворовъ - я не купецъ и не прiъхалъ съ вами торговаться. Меня наградить, кромъ Бога и Всемилостивъйшей Государыни, никто не можетъ. - Потемкинъ перемънился въ лицъ, замолчалъ и пошелъ въ залу. Тамъ Суворовъ подалъ ему рапортъ. Фельдмаршалъ принялъ его съ примътной холодностiю и они, сдълавъ нъсколько шаговъ въ залъ, разстались не говоря ни слова{365}.
Суворовъ явился въ Петербургъ въ началъ 1791 года. Императрица велъла спросить его: "гдъ желаетъ онъ быть Намъстникомъ?" - Я знаю - отвъчалъ безсмертный Полководецъ - что МатушкаЦарица, слишкомъ любитъ Своихъ подданныхъ, чтобы мною наказать какуюлибо провинцiю. Я размъряю силы съ бременемъ, какое могу поднять. Для другаго не въ моготу Фельдмаршальскiй мундиръ{366}" - Но Потемкинъ, оскорбленный Суворовымъ, воспрепятствовалъ ему получить тогда Военачальническiй жезлъ: онъ былъ награжденъ званiемъ Подполковника лейбъ-гвардiи Преображенскаго полка и, въ память знаменитаго его подвига, выбита медаль.
Присутствiе Суворова тяготило гордаго Вельможу, который приготовлялъ въ Таврическомъ дворцъ своемъ волшебный праздникъ для Екатерины по случаю взятiя Измаила, и намъревался представить ей плънныхъ Пашей. 26 Апръля Суворовъ отправленъ въ Финляндiю съ порученiемъ укръпить границу{367}; 28 числа жители Невы стеклись во множествъ въ великолъпные чертоги исполина тъхъ временъ, который не воображалъ праздновать тогда скорый переходъ свой въ въчность.
Удаленный въ каменистую Финляндiю, Суворовъ трудился для пользы и безопасности Отечества и называлъ занятiя свои бездъйствiемъ въ сравненiи съ прежнею службой. Между тъмъ Кутузовъ разбилъ Турокъ при Бабадъ; Князь Репнинъ одержалъ знаменитую побъду при Мачинъ; Потемкинъ сошелъ во гробъ; Безбородко подписалъ славный миръ съ Портою Оттоманской и вслъдъ за тъмъ Суворовъ назначенъ начальникомъ надъ войсками въ Екатеринославской губернiи, въ Крыму и въ новопрiобрътенныхъ земляхъ, до устья ръки Днъстра (1792 г.); избралъ главною квартирою Херсонь, гдъ покоился Князь Таврическiй; получилъ тамъ (въ Сент. 1793 г.) слъдующiй рескриптъ отъ Императрицы:
"Графъ Александръ Васильевичь! День празднованiя мира напоминаетъ Намъ знаменитыя заслуги и дъла, коими вы отличились. Всемилостивъйше жалуемъ вамъ похвальную грамоту, за собственноручнымъ Нашимъ подписанiемъ, съ означенiемъ всъхъ ревностныхъ и мужественныхъ подвиговъ, произведенныхъ вами въ продолженiи славнаго и долговременнаго вашего служенiя. Во свидътельство Высочайшей довъренности къ вашему знанiю и вашей справедливости, ввъряемъ вамъ орденъ Св. Георгiя третьей степени: возложите оный на того, кого почитаете достойнъйшимъ изъ отличившихся въ военномъ званiи. Въ знакъ же Монаршаго благоволенiя препровождаемъ вамъ эполетъ и перстень брилiантовые{368}."
Суворовъ занимался укръпленiемъ приморскихъ мъстъ Тавриды, между тъмъ, какь неустройства въ Польшъ и мятежный духъ жителей открывалъ ему новый путь къ славъ. Служившiй подь знаменами Вашингтона, Костюшко, призванный соотечественниками изъ Германiи, принялъ главное начальство, поклялся защищать мнимую независимость или погибнуть. Краковъ, Варшава и Вильно возстали на Рускихъ воиновъ; Генералъ Ферзенъ отступилъ къ Прусскимъ границамъ и, потомъ двинулся къ Варшавъ съ вспомогательнымъ войскомъ, предводимымъ Королемъ Вильгельмомъ III. Костюшко успълъ перехватить паркъ осадной Прусской артиллерiи; вспыхнулъ мятежъ въ областяхъ прiобрътенныхъ Пруссiей отъ Польши; союзники отдълились отъ Ферзена. Въ это время Екатерина ввърила войска Свои побъдителю при Сталовичахъ. "Я посылаю въ Польшу двъ армiи - сказала Она приближеннымъ: - "одну армiю, а другую - Суворова."
Садясь въ кибитку, Суворовъ сказаль сестръ знаменитаго нашего Адмирала Круза{369}, которой мужъ, Капитанъ перваго ранга Вальронтъ, былъ въчно разжалованъ въ матрозы: "Молись Богу: Онъ услышитъ молитву твою" - и полетълъ въ армiю (I794 г.). Благоразумными распоряженiями его, Польскiя войска были обезоружены на разныхъ пунктахъ, между тъмъ, какъ наши сосредоточивались въ одинъ, около Варковичь. Суворовъ, во время похода, ъхалъ верхомь, чтобы подать собою примъръ офицерамъ: сдълавъ въ три недъли 500 верстъ, овладълъ въ Кобринъ магазиномъ; разбилъ при Крупчицъ (6 Сент.) семнадцатитысячный корпусъ Сераковскаго; положиль на мъстъ до трехъ тысячь человъкъ; обратилъ его въ бъгство; сразился во второй разъ съ нимъ и Косинскимъ (8 Сентября) при Бржецъ; овладълъ всею ихъ артиллерiей, состоявшею изъ 28 орудiй; донесъ Задунайскому : "Корпусъ Сераковскаго кончилъ!" - награжденъ брилiантовою петлицею на шляпу и тремя пушками. Между тъмъ Ферзенъ поразилъ при Мачевичахъ (28 Сентября) Костюшко; взялъ его въ плънъ и присоединился, 14 Октября, въ Станиславовъ къ Суворову съ десятитысячнымъ корпусомъ{370}. Тогда войска послъдняго увеличились до семнадцати тысячь, съ которыми онъ пошелъ къ Варшавъ, и на другой день (15 Окт.) разсъялъ при Кобылкъ пятитысячный отрядъ непрiятельскiй, взялъ девять пушекъ, 400 человъкъ въ плънъ, въ томъ числъ одного Генерала и 30 Штабъ и Оберъ-офицеровъ; овладълъ обозомъ.
Вскоръ Суворовъ подступилъ къ Прагъ, защищаемой 30,000 лучшихъ Польскихъ войскъ и 104 пушками. Отличаясь быстротой и внезапностiю, герой осмотрълъ укръпленiя, начертилъ планъ атаки, раздълилъ войска свои на семь колоннъ и назначилъ день приступа 24 Октября. Въ пять часовъ утра была пущена ракета: колонны двинулись не смотря на сильный крестообразный огонь съ разныхъ батарей; по сбитiи переднихъ ретраншаментовъ, Польскiя войска, построясь въ боевой порядокъ передъ вторымъ и третьимъ окопами, защищались отчаянно; но мужество ихъ и сильный взрывъ магазина съ порохомъ и бомбами, не остановили безстрашныхъ воиновъ Суворова: въ три часа Прага взята въ виду столицы Польши, полагавшей на нее всю надежду. Четыре Генерала: Ясинскiй, Корсакъ, Квашневскiй и Грабовскiй съ 13,540 воинами погреблись подъ развалинами кръпости; въ числъ плънныхь были: три Генерала, 29 Штабъ-Офицеровъ, 413 офицеровъ и 14,000 рядовыхъ; до двухъ тысячь потонуло въ Вислъ и не болъе тысячи человъкъ спаслось въ Варшаву; 104 пушки, множество знаменъ и орудiй разнаго рода достались побъдителямъ. Съ нашей стороны убито 580 человъкъ; ранено 960. На приступъ было 22,000 человъкъ, въ томъ числъ 7000 человъкъ конницы. Суворовъ приказалъ разбить на окопахъ палатку и отдыхалъ въ ней на соломъ!
На другой день явились депутаты изъ Варшавы. Щадя кровь человъческую и желая побъдить Поляковъ ужасами войны, Суворовъ не велълъ хоронить убитыхь, далъ приказанiе, чтобы войска находились въ готовности. Депутаты проходили въ ставку Рускаго военачальника по грудамъ тълъ, среди грознаго вооруженiя и дымившихся развалинъ. Суворовъ вышелъ къ нимъ вь курткъ, безъ орденовъ, въ каскъ, съ саблею; сбросилъ послъднюю, произнеся: миръ, тишина и спокойствiе! - и съ этими словами обнялъ представителей народа, цъловавшихъ его колъна. Графъ Потоцкiй, присланный отъ Короля, желалъ вступить въ переговоры о миръ; но Суворовъ отвъчалъ: "съ Польшею у насъ нътъ войны; я не министръ, а военачальникъ: сокрушаю толпы мятежниковъ и жслаю мира и покоя благонамъреннымъ." - 28 Октября прибыли прежнiе Депутаты съ предоставленiемъ жребiя Варшавы великодушiю Екатерины и добродътелямъ побъдителя. Король убъждалъ Суворова немедленно вступить въ столицу. Онъ имълъ торжественный въъздъ 29 числа, предшествовалъ войскамъ верхомъ, въ простомъ мундиръ, безъ знаковъ отличiй. На берегу Вислы встрътилъ его Магистратъ, поднесшiй хлъбъ-соль и ключи городскiе. Суворовъ поцъловалъ ихъ и, воздъвъ руки къ небу, произнесъ: "Боже! благодарю Тебя, что эти ключи не такъ дорого достались, какъ . . . ." Здъсь слезы прервали ръчь человъколюбиваго героя, который обратилъ горестный взоръ на развалины Праги. Громкiя восклицанiя : да здравствуетъ Екатерина! да здравствуетъ Суворовъ! - сливались съ радостнымъ ура нашихъ воиновъ. 1376 Рускихъ плънныхъ, 500 Пруссаковъ и 80 Австрiйцевъ, обреченныхъ на смерть, томившихся въ оковахъ, получили свободу.
Донеся Императрицъ о новыхъ завоеванiяхъ тремя словами: Ура! Варшава наша! - Суворовъ, среди полнаго торжества, вспомнилъ о Херсонскомъ изгнанникъ. "Знаю - писалъ онъ въ Петербургъ - "что МатушкаЦарица меня наградитъ; но величайшая для меня награда - помилованiе Вальронта."
Екатерина отвъчала побъдителю (19 Ноября) также тремя словами: "Ура! Фельдмаршалъ Суворовъ!" - и, вслъдъ за тъмъ, удостоила его слъдующимъ рескриптомъ: "Вы знаете, что Я не произвожу никого чрезъ очередь, и никогда не дълаю обиды старшимъ; но вы, завоевавъ Польшу, сами себя сдълали Фельдмаршаломъ" - пожаловала ему военачальническiй жезлъ, осыпанный брилiантами; семь тысячь крестьянъ около Кобрина и возвратила чинъ Капитана перваго ранга Вальронту, Императоръ Францъ прислалъ Суворову портретъ свой, украшенный брилiантами; Король Прусскiй: ордена Чернаго и Краснаго Орловъ.
Въ Варшавъ Станиславъ просилъ Суворова возвратить шпагу одному плънному офицеру: онъ освободилъ, вмъстъ съ нимъ, пятьсотъ человъкъ; смъялся, потомъ, надъ сдъланнымъ, подаркомъ Королю.
Во всъхъ дъйствiяхъ своихъ единственный, Суворовъ праздновалъ полученiе Фельдмаршальскаго достоинства слъдующимъ образомъ: приказалъ поставить въ походной церкви нъсколько стульевъ соотвътственно числу лицъ, которыхъ онъ обошелъ; потомъ явился въ палатку въ камзолъ; началъ перепрыгивать черезъ стулья, именуя, по одиначкъ, старшихъ Генералъ-Аншефовъ: двухъ Салтыковыхъ (1773 г.); Репнина (1774); Долгорукаго (1774); Эльмта (1780); Прозоровскаго (1782); МусинаПушкина (I782); Каменскаго (1784); Каховскаго (1784 г.){371}и, послъ, надълъ Фельдмаршальскiй мундиръ, всъ свои ордена, принялъ поднесенный ему жезлъ, велълъ служить благодарственный молебенъ, вышелъ къ войску! Тогда въ Россiи были только три Генералъ-Фельдмаршала: Разумовскiй, Задунайскiй и Рымникскiй.
Онъ пробылъ цълый годъ въ Варшавъ; осенью дълалъ смотръ полкамъ, занималъ ихъ маневрами; въ Ноябръ (1795 г.) приглашенъ былъ въ Петербургъ. Въ проъздъ Суворова чрезъ Литву и Лифляндiю, крестьяне выходили толпами на дорогу, чтобы его видъть. Императрица выслала ему на встръчу карету; но Фельдмаршалъ въъхалъ въ столицу ночью и на другой день палъ къ стопамъ Екатерины. Она приказала ему имъть пребыванiе въ Таврическомъ дворцъ, гдъ четыре года передъ тъмъ всъ поклонялись Потемкину.
Три мъсяца Фельдмаршалъ задержанъ былъ въ Петербургъ, откуда отправился для осмотра пограничныхъ кръпостей со стороны Швецiи и, вслъдъ за тъмъ, назначенъ Главнокомандуюшимъ восьмидесятитысячной армiи, расположенной въ губернiяхъ : Брацлавской, Вознесенской, Харьковской и Екатеринославской (1796 г.).
Вскоръ Императрица переселилась въ въчность, 6 Ноября, къ неописанной горести Россiянъ, тридцать четыре года блаженствовавшихъ подъ Ея Скипетромъ. Фельдмаршалъ неутъшно оплакивалъ невозвратную потерю. "Безъ МатушкиЦарицы говорилъ онъ со слезами - "не видать бы мнъ Кинбурна, Измаила и Варшавы!
По военной части послъдовали разныя перемъны. Суворовъ наименованъ Предводителемъ Екатеринославской дивизiи и получилъ маленькiя палочки для мъры косъ и буклей солдатскихъ. Не терпя нововведенiй, онъ сказалъ: "пудра не порохъ, букли не пушки, коса не тесакъ, я не Нъмецъ, а природный Русакъ{372}." - Слова эти, обратившiяся въ пословицу, перелетъли въ столицу въ то самое время, какъ Фельдмаршалъ изложилъ въ письмъ къ Императору: что онъ скучаетъ своимъ бездъйствiемъ. Тогда послъдовало Именное повелънiе (6 Февр. 1797 г.): "за сдъланный отзывъ Фельдмаршаломъ Графомъ Суворовымъ ЕгоИмператорскому Величеству, что такъ какъ войны нът, ему дълать нечего онъ отставляется отъ службы{373}"
Суворовъ, оставляя дивизiю, собралъ полки; велъль сдълать передъ фрунтомъ пирамиду изъ литавръ и барабановъ; вышелъ въ простомъ гренадерскомъ мундиръ, но во всъхъ орденахъ; привътствовалъ солдатъ въ самыхъ трогательныхъ выраженiяхъ: "Прощайте, ребята! друзья! чудобогатыри - сказалъ онъ имъ - "Молитесь Богу; мы дрались со славою и будемъ опять вмъстъ!" потомъ снялъ съ себя знаки отличiя, положилъ ихъ на пирамиду въ видъ трофеевъ и произнесъ: "Настанетъ время когда Суворовъ снова явится среди васъ, и возметъ назадъ то, что теперь оставляетъ вамъ." - Мужественные воины не могли удержаться отъ слезъ, разстались съ Главнокомандовавшимъ, какъ съ отцомъ своимъ.
Онъ избралъ пребыванiемъ Москву, гдъ имълъ небольшой домъ; но Частный Маiоръ объявилъ Фельдмаршалу приказанiе отправиться съ нимъ въ деревню, по случаю скораго прибытiя Императора въ столицу. "Сколько назначено мнъ времени - спросилъ хладнокровно Суворовъ Полицейскаго чиновника - "для приведенiя въ порядокъ дълъ?" - "Четыре часа" - отвъчалъ Маiоръ. - "О! слишкомъ много милости - продолжалъ Фельдмаршалъ; - для Суворова довольно одного часа." - Дорожная карета ожидала его у крыльца. "Суворовъ, ъдущiй въ ссылку - сказалъ онъ - не имъетъ надобности въ каретъ; можетъ отправиться туда въ томъ экипажъ, въ какомъ ъздилъ ко Двору Екатерины или въ армiю" Подвезли кибитку и Маiоръ принужденъ былъ проъхать въ ней пятьсотъ верстъ съ Фельдмаршаломъ{374}.
Удаленный въ село свое Кончанское (Новогородской губернiи, Боровичскаго уъзда), побъдитель Турцiи и Польши проводилъ въ бъдной хижинъ остатокъ знаменитыхъ дней: звонилъ въ колокола; пълъ на клиросъ; читалъ въ церкви Апостолъ; примирялъ семейства; соединялъ юныя четы брачными узами; восхищался счастiемъ крестьянъ своихъ; писалъ свои замътки и съ немногими особами, которыя посъщали его, любилъ бесъдовать о дълахъ Европы; смотря на ландкарту, восклицалъ: " О! далеко шагаетъ мальчикъ! пора унять его{375}!" Такъ говорилъ Суворовь о Бонапарте.
Протекло нъсколько времени и къ опальному явился курьеръ съ рескриптомъ отъ Императора. Суворовъ былъ тогда въ банъ, куда велълъ придти посланному. На пакетъ было написано большими буквами: Генералъ-Фельдмаршалу Графу СуворовуРымникскому. - "Это не ко мнъ - сказалъ хладнокровно старый герой, прочитавъ надпись: "Фсльдмаршалъ при войскъ, я въ деревнъ." Изумленный курьеръ тщетно увърялъ его, что присланъ къ нему, а не къ другому; Суворовъ ръшительно отказался отъ рескрипта и нарочпый, пропотъвъ довольно долго въ банъ, отправился обратно въ Петербургъ съ чъмъ прiъхалъ. Государь не обнаружилъ досады своей, но съ того времени надзоръ за изгнанникомъ усиленъ{376}.
Лишась надежды быть полезнымъ Отечеству, Суворовъ обратился къ Императору съ просьбой: дозволить ему удалиться въ Нилову пустынь{377}. - "Я намъренъ - писалъ онъ - "окончить тамъ краткiе дни въ службъ Богу. Неумышленности прости, милосердый Государь!" - Отвъта не было: его ожидалъ лучшiй жребiй!
Екатерина наградила Суворова брилiантовыми знаками ордена Св. Андрея Первозваннаго; шпагою, украшенной брилiантами и лавровыми вънками, съ надписыо: Побъдителю Верховнаго Визиря и, вслъдъ за тъмъ, препроводила къ нему дипломъ на Графское достоинство Россiйской Имперiи, съ наименованiемъ Рымникскимъ, также орденъ Св. Великомученника Георгiя перваго класса (18 Окт.). Послъдняя награда чрезвычайно обрадовала героя, Онъ писалъ тогда къ дочери своей: "Слышала ли, сестрица{360}, душа моя? Отъ моей щедрой Матушки{361}: Рескриптъ на полулистъ, будто Александру Македонскому; знаки Св. Андрея тысячь въ пятьдесять, да выше всего, голубошка, первый классъ Св. Георгiя. Вотъ каковъ твой папинька за доброе сердце. Чуть, право, отъ радости не умеръ. " - Iосифъ возвелъ Суворова въ Графское достоинство Римской Имперiи (19 Окт.); пожаловалъ Принца Кобургскаго Генералъ-Фельдмаршаломъ. Онъ получилъ отъ Екатерины одинакую шпагу съ Суворовымъ. Послъ одержанной ими побъды, Принцъ пришелъ въ палатку нашего Полководца, сопровождаемый своимъ Штабомъ, и оба вождя бросились въ объятiя другъ друга.
Австрiйцы расположились въ Валахiи. Корпусъ Принца Кобургскаго увеличился до сорока тысячь человъкъ. Новый Визирь Юсуфъ Паша двинулъ сильную армiю къ Рущуку (I790 г.). Суворовъ поспъшилъ къ Букаресту. Въ это время скончался върный союзникъ Россiи, Императоръ Iосифъ II, и Леопольдъ, постановивъ перемирiе съТурцiею, отозвалъ Принца въ Венгрiю. Онъ изъявилъ въ письмъ своемъ къ Суворову душевную скорбь; называлъ его достойнымъ, драгоцъннымъ другомъ, несравненнымъ учителемъ; увърялъ: что не въ силахъ проститься съ нимъ лично; просилъ о продолженiи къ нему дружбы, которая одна услаждаетъ военную жизнь его.
Между тъмъ оружiе наше торжествовало въ Турцiи: КонтрьАдмиралъ Рибасъ овладълъ Тульчею; братъ его вступилъ въ Исакчу, Гудовичь въ Килiю. Тогда Потемкинъ, въ глубокую осень, приказалъ Суворову взять Измаилъ во чтобъ то ни стало. За двадцать лътъ передъ тьмъ эта кръпость, имъющая семь верстъ въ окружности; восемь бастiоновъ; валъ, вышиною въ три и четыре сажени; рвы отъ шести до семи саженей - сдалась на условiяхъ Репнину. Турки гордились, потомь, два раза неудачною осадой Рускихъ. Въ 1790 году Измаилъ, сильно укръпленный Французскими инженерами, почитаемый неприступнымъ Турцiей и Европою, вмъщалъ въ себъ тридцати пяти тысячный гарнизонъ, который состоялъ большею частiю изъ янычаръ, подъ предводительствомъ Сераскира Аудузлу Паши, стараго воина, отказавшагося отъ Визирскаго достоинства.
Армiя Суворова простиралась только до 28,000 человъкъ, изъ которыхъ около половины были козаки. Она расположилась полукружiемъ въ трехъ верстахъ отъ Измаила и занимала почти двадцать верстъ отъ одного берега Дуная до другаго: въ ней свиръпствовали разныя болъзни по причинъ ненастной погоды; претерпъвали недостатокъ въ фуражъ. Холодъ увеличивался; Суворовъ приказалъ наръзать тростнику, чтобы солдаты могли гръться у огня; приготовилъ лъстницы и фашины; обучалъ ночью войска дъйствовать ими; осматривалъ мъстоположенiе; отражалъ вылазки; построилъ батареи въ сорока саженяхъ отъ Измаила, желая обмануть Турокъ правильною осадой; велълъ стрълять въ кръпость, откуда также отвъчали жестокимъ огнемъ и начертилъ, между тъмъ, планъ приступа. Контръ-Адмиралъ Рибасъ дъйствовалъ со стороны Дуная: укръпилъ островъ, лежащiй противъ Измаила, построилъ на немъ батареи, бросалъ бомбы въ кръпость, сжегъ и потопилъ почти всю Турецкую Флотилiю.
7-го Декабря Суворовъ вступилъ въ сношенiя съ Сераскиромъ; два раза убъждалъ его сдать кръпость. Гордый АудузлуПаша отвъчалъ: "Скоръе Дунай остановится въ теченiи своемъ и небо преклонится къ землъ, нежели сдастся Измаилъ." - Суворовъ въ третiй разъ увъдомиль Сераскира: что если въ тотъ же день не выставитъ онъ бълаго флага, то кръпость будетъ взята приступомъ, а гарнизонъ сдълается жертвою ожесточенныхъ воиновъ. Паша оставилъ отзывъ Главнокомандовавшаго безъ отвъта.
Въ это время Князь Таврическiй, страшась помрачить неудачею славу оружiя Рускаго, вдругъ отмънилъ данное приказанiе и совътовалъ Суворову: "не отваживаться на приступъ, если онъ не совершенно увъренъ въ успъхъ." - "Мое намъренiе непремънно" - отвъчалъ Суворовъ :
- два раза было Россiйское войско у воротъ Измаила - стыдно будетъ, если въ третiй оно отступитъ не вошедши въ него." - Собранъ былъ военный совътъ: Бригадиръ Платовъ (прославившiйся, потомь, въ Отечественную войну) первый написалъ: штурмовать. Всъ то же подтвердили. Суворовъ вбъжалъ въ ставку, перецъловалъ всъхъ и сказалъ. "Одинъ день Богу молиться; другой день учиться; въ третiй день славная смерть или побъда{362}!"
Ночью съ 10 на 11 Декабря передъ приступомъ Суворовъ велълъ изръдка бомбардировать кръпость, чтобы обмануть Турокъ недостаткомъ пороха и другихъ артиллерiйскихъ снарядовъ: онъ не сомкнулъ въждей своихъ, сидълъ у огня съ нъсколькими офицерами и ожидалъ сигнала. Въ пять часовъ утра, когда пущена была третья ракета , вдругъ шесть колоннъ, среди которыхъ находился Суворовъ, сухимъ путемъ, и три на судахъ двинулись къ Измаилу; первыми тремя или правымъ крыломъ командовалъ Генералъ-Поручикъ Потемкинъ, двоюродный братъ Фельдмаршала; лъвымъ родный племянникъ Князя Таврическаго Генералъ Поручикъ Самойловъ. Подъ начальствомъ послъдняго находился Голенищевъ-Кутузовъ{363}. Онъ предводительствовалъ шестою колонною. Конница расположилась въ одной верстъ, подъ пушками кръпости; козаки, назначенные для приступа, спъшились, укоротили свои пики.
Темнота и туманъ продолжались до девяти часовъ утра. Лишь только Русскiе подошли на четыреста шаговъ, Турки открыли сильный картечный огонь, причинившiй большое опустошенiе въ рядахъ нашихъ. Секундъ-Маiоръ Неклюдовъ, вызвавшiйся съ егерями въ охотники, первый бросился въ ровъ, наполненный водою и изъ глубииы онаго, безъ лъстниц, съ помощiю только копий и штыковъ, взобрался на валъ подъ пушки непрiятельскiя; приказалъ егерямъ, къ ободренiю товарищей, стоявшихъ у рва, выстрълить въ промежутки Турецкой батареи; вскочилъ, потомъ, на бастiонъ, овладълъ оружiями и тяжело раненъ{364}. Генералъ-Маiоръ Ласси, начальствовавшiй второю колонною, прежде всъхъ взошелъ на валъ въ шесть часовъ: первая колонна, подъ командою Генералъ-Маiора Львова и третья, предводимая Генералъ-Маiоромъ Мекнобомъ, должны были его подкръпить; но нъсколько опоздали. Львовъ и Мекнобъ были тяжело ранены; Ласси, слегка, въ руку и, продолжая нападенiе, захватилъ многiя батареи за Хотинскими воротами. Между тъмь, лъвое крыло дъйствовало съ одинакимъ мужествомъ: Генералъ-Маiоръ Голенищевъ - Кутузовъ, преодолъвъ сильный картечный и ружейный огонь, овладълъ бастiономъ; но въ первое мгновенiе удержанъ былъ многочисленными толпами непрiятелей, которые сильною вылазкой остановили четвертую и пятую колонны. Ими предводительствовалъ Безбородко, братъ знаменитаго Канцлера, получившiй тогда тяжелую рану. Суворовъ наблюдалъ каждый шагъ подчиненныхъ ему вождей, немедленно велълъ поздравить Кутузова Комендантомъ Измаила и прибавилъ, что онъ уже отправилъ нарочнаго съ въстiю о покоренiи кръпости. Усиливъ свои войска Херсонскимъ полкомъ, Кутузовъ возобновилъ отчаянную битву, опрокинулъ янычаръ и довершилъ побъду штыками. Турки старались взорвать пороховые магазины, находившiеся подъ валомъ каждаго бастiона и устремились на лагерь осаждающихъ, но были отражены Рускими съ значительной потерею. Въ восемь часовъ Суворовъ овладълъ кръпостными укръпленiями съ сухаго пути и съ ръки; началось сраженiе во внутренности города: Турки въ узкихъ улицахъ стръляли изъ оконъ, оборонялись съ ожесточенiемъ; между ними было множество женщинъ, вооруженныхъ кинжалами. Рускiе вошли въ Измаилъ четырмя воротами. Сераскиръ долго защищался въ каменномъ строенiи и, потомъ, палъ героемъ. Въ четыре часа по полудни кръпость была совершенно завоевана. Въ числъ девяти тысячь плънныхъ, положившихъ оружiе (изъ которыхъ двъ тысячи умерли отъ ранъ въ тотъ же день), находились: трехъ-бунчужный Паша Мустафа, одинъ Султанъ, сынъ Сераскировъ, Капиджи Баша и множество Бимъ Башей; болъе четырехъ тысячь Христiанъ и сто тридцать пять Евреевъ, жительствовавшихъ въ Измаилъ прибъгнули къ покровительству Суворова. Во время штурма погибло до 26,000 Турокъ и Татаръ; въ числъ трофеевъ находились: 245 пушекъ и мортиръ, 364 знамени, семь бунчуговъ, два санджака, множество пороху и другихъ военныхъ снарядовъ, полные магазины съъстныхъ припасовъ для людей и лошадей. Солдатамъ позволено было грабить, согласно данному объщанiю, три дни сряду; они получили въ добычу болъе миллiона рублей и множество прекрасныхъ Турчанокъ. Нашихъ убито на приступъ 1880 человъкъ; ранено: три Генералъ-Маiора, около 200 Штабь и Оберъ-Офицеровъ и 244 рядовыхь.
"Гордый Измаилъ палъ къ стопамъ Вашего Императорскаго Величества" донесъ Государынъ Суворовъ и, въ то же самое время, написалъ къ Фельдмаршалу: "Россiйскiя знамена на стънахъ Измаила!"
Тогда Князь Таврическiй имълъ пребыванiе въ Яссахъ, гдъ, среди блеска и пышности окружавшихъ его, предавался внутренней скорби, страшился пережить свое значенiе. Онъ пригласилъ къ себъ покорителя Измаила; желалъ сдълать ему почетную встръчу; велълъ разставить по дорогъ нарочныхъ сигналыциковъ и поручилъ любимцу своему, Боуру, доложить лишь только Генералъ-Аншефъ будетъ подъъзжать къ городу. Суворовъ нарочно прiъхалъ въ Яссы ночью и на другой день отправился къ Фельдмаршалу въ длинной Молдавской повозкъ, заложенной парою лошадей въ шорахъ, съ кучеромъ и лакеемъ, одътыми въ широкихъ платьяхъ. Проницательный Боуръ, не смотря на странный экипажъ, узналъ Суворова, когда онъ въъхалъ въ ворота Княжескаго дворца и поспъшилъ увъдомить Фельдмаршала. Нсмедленно Потемкинъ вышелъ на парадное крыльцо, но не успълъ сойти съ трехъ ступепей, какъ увидълъ передъ собой Суворова, обнялъ его и произнесъ: "Чъмъ могу я васъ наградить за ваши заслуги?" Нътъ, Ваша Свътлость - отвъчалъ поспъшно Суворовъ - я не купецъ и не прiъхалъ съ вами торговаться. Меня наградить, кромъ Бога и Всемилостивъйшей Государыни, никто не можетъ. - Потемкинъ перемънился въ лицъ, замолчалъ и пошелъ въ залу. Тамъ Суворовъ подалъ ему рапортъ. Фельдмаршалъ принялъ его съ примътной холодностiю и они, сдълавъ нъсколько шаговъ въ залъ, разстались не говоря ни слова{365}.
Суворовъ явился въ Петербургъ въ началъ 1791 года. Императрица велъла спросить его: "гдъ желаетъ онъ быть Намъстникомъ?" - Я знаю - отвъчалъ безсмертный Полководецъ - что МатушкаЦарица, слишкомъ любитъ Своихъ подданныхъ, чтобы мною наказать какуюлибо провинцiю. Я размъряю силы съ бременемъ, какое могу поднять. Для другаго не въ моготу Фельдмаршальскiй мундиръ{366}" - Но Потемкинъ, оскорбленный Суворовымъ, воспрепятствовалъ ему получить тогда Военачальническiй жезлъ: онъ былъ награжденъ званiемъ Подполковника лейбъ-гвардiи Преображенскаго полка и, въ память знаменитаго его подвига, выбита медаль.
Присутствiе Суворова тяготило гордаго Вельможу, который приготовлялъ въ Таврическомъ дворцъ своемъ волшебный праздникъ для Екатерины по случаю взятiя Измаила, и намъревался представить ей плънныхъ Пашей. 26 Апръля Суворовъ отправленъ въ Финляндiю съ порученiемъ укръпить границу{367}; 28 числа жители Невы стеклись во множествъ въ великолъпные чертоги исполина тъхъ временъ, который не воображалъ праздновать тогда скорый переходъ свой въ въчность.
Удаленный въ каменистую Финляндiю, Суворовъ трудился для пользы и безопасности Отечества и называлъ занятiя свои бездъйствiемъ въ сравненiи съ прежнею службой. Между тъмъ Кутузовъ разбилъ Турокъ при Бабадъ; Князь Репнинъ одержалъ знаменитую побъду при Мачинъ; Потемкинъ сошелъ во гробъ; Безбородко подписалъ славный миръ съ Портою Оттоманской и вслъдъ за тъмъ Суворовъ назначенъ начальникомъ надъ войсками въ Екатеринославской губернiи, въ Крыму и въ новопрiобрътенныхъ земляхъ, до устья ръки Днъстра (1792 г.); избралъ главною квартирою Херсонь, гдъ покоился Князь Таврическiй; получилъ тамъ (въ Сент. 1793 г.) слъдующiй рескриптъ отъ Императрицы:
"Графъ Александръ Васильевичь! День празднованiя мира напоминаетъ Намъ знаменитыя заслуги и дъла, коими вы отличились. Всемилостивъйше жалуемъ вамъ похвальную грамоту, за собственноручнымъ Нашимъ подписанiемъ, съ означенiемъ всъхъ ревностныхъ и мужественныхъ подвиговъ, произведенныхъ вами въ продолженiи славнаго и долговременнаго вашего служенiя. Во свидътельство Высочайшей довъренности къ вашему знанiю и вашей справедливости, ввъряемъ вамъ орденъ Св. Георгiя третьей степени: возложите оный на того, кого почитаете достойнъйшимъ изъ отличившихся въ военномъ званiи. Въ знакъ же Монаршаго благоволенiя препровождаемъ вамъ эполетъ и перстень брилiантовые{368}."
Суворовъ занимался укръпленiемъ приморскихъ мъстъ Тавриды, между тъмъ, какь неустройства въ Польшъ и мятежный духъ жителей открывалъ ему новый путь къ славъ. Служившiй подь знаменами Вашингтона, Костюшко, призванный соотечественниками изъ Германiи, принялъ главное начальство, поклялся защищать мнимую независимость или погибнуть. Краковъ, Варшава и Вильно возстали на Рускихъ воиновъ; Генералъ Ферзенъ отступилъ къ Прусскимъ границамъ и, потомъ двинулся къ Варшавъ съ вспомогательнымъ войскомъ, предводимымъ Королемъ Вильгельмомъ III. Костюшко успълъ перехватить паркъ осадной Прусской артиллерiи; вспыхнулъ мятежъ въ областяхъ прiобрътенныхъ Пруссiей отъ Польши; союзники отдълились отъ Ферзена. Въ это время Екатерина ввърила войска Свои побъдителю при Сталовичахъ. "Я посылаю въ Польшу двъ армiи - сказала Она приближеннымъ: - "одну армiю, а другую - Суворова."
Садясь въ кибитку, Суворовъ сказаль сестръ знаменитаго нашего Адмирала Круза{369}, которой мужъ, Капитанъ перваго ранга Вальронтъ, былъ въчно разжалованъ въ матрозы: "Молись Богу: Онъ услышитъ молитву твою" - и полетълъ въ армiю (I794 г.). Благоразумными распоряженiями его, Польскiя войска были обезоружены на разныхъ пунктахъ, между тъмъ, какъ наши сосредоточивались въ одинъ, около Варковичь. Суворовъ, во время похода, ъхалъ верхомь, чтобы подать собою примъръ офицерамъ: сдълавъ въ три недъли 500 верстъ, овладълъ въ Кобринъ магазиномъ; разбилъ при Крупчицъ (6 Сент.) семнадцатитысячный корпусъ Сераковскаго; положиль на мъстъ до трехъ тысячь человъкъ; обратилъ его въ бъгство; сразился во второй разъ съ нимъ и Косинскимъ (8 Сентября) при Бржецъ; овладълъ всею ихъ артиллерiей, состоявшею изъ 28 орудiй; донесъ Задунайскому : "Корпусъ Сераковскаго кончилъ!" - награжденъ брилiантовою петлицею на шляпу и тремя пушками. Между тъмъ Ферзенъ поразилъ при Мачевичахъ (28 Сентября) Костюшко; взялъ его въ плънъ и присоединился, 14 Октября, въ Станиславовъ къ Суворову съ десятитысячнымъ корпусомъ{370}. Тогда войска послъдняго увеличились до семнадцати тысячь, съ которыми онъ пошелъ къ Варшавъ, и на другой день (15 Окт.) разсъялъ при Кобылкъ пятитысячный отрядъ непрiятельскiй, взялъ девять пушекъ, 400 человъкъ въ плънъ, въ томъ числъ одного Генерала и 30 Штабъ и Оберъ-офицеровъ; овладълъ обозомъ.
Вскоръ Суворовъ подступилъ къ Прагъ, защищаемой 30,000 лучшихъ Польскихъ войскъ и 104 пушками. Отличаясь быстротой и внезапностiю, герой осмотрълъ укръпленiя, начертилъ планъ атаки, раздълилъ войска свои на семь колоннъ и назначилъ день приступа 24 Октября. Въ пять часовъ утра была пущена ракета: колонны двинулись не смотря на сильный крестообразный огонь съ разныхъ батарей; по сбитiи переднихъ ретраншаментовъ, Польскiя войска, построясь въ боевой порядокъ передъ вторымъ и третьимъ окопами, защищались отчаянно; но мужество ихъ и сильный взрывъ магазина съ порохомъ и бомбами, не остановили безстрашныхъ воиновъ Суворова: въ три часа Прага взята въ виду столицы Польши, полагавшей на нее всю надежду. Четыре Генерала: Ясинскiй, Корсакъ, Квашневскiй и Грабовскiй съ 13,540 воинами погреблись подъ развалинами кръпости; въ числъ плънныхь были: три Генерала, 29 Штабъ-Офицеровъ, 413 офицеровъ и 14,000 рядовыхъ; до двухъ тысячь потонуло въ Вислъ и не болъе тысячи человъкъ спаслось въ Варшаву; 104 пушки, множество знаменъ и орудiй разнаго рода достались побъдителямъ. Съ нашей стороны убито 580 человъкъ; ранено 960. На приступъ было 22,000 человъкъ, въ томъ числъ 7000 человъкъ конницы. Суворовъ приказалъ разбить на окопахъ палатку и отдыхалъ въ ней на соломъ!
На другой день явились депутаты изъ Варшавы. Щадя кровь человъческую и желая побъдить Поляковъ ужасами войны, Суворовъ не велълъ хоронить убитыхь, далъ приказанiе, чтобы войска находились въ готовности. Депутаты проходили въ ставку Рускаго военачальника по грудамъ тълъ, среди грознаго вооруженiя и дымившихся развалинъ. Суворовъ вышелъ къ нимъ вь курткъ, безъ орденовъ, въ каскъ, съ саблею; сбросилъ послъднюю, произнеся: миръ, тишина и спокойствiе! - и съ этими словами обнялъ представителей народа, цъловавшихъ его колъна. Графъ Потоцкiй, присланный отъ Короля, желалъ вступить въ переговоры о миръ; но Суворовъ отвъчалъ: "съ Польшею у насъ нътъ войны; я не министръ, а военачальникъ: сокрушаю толпы мятежниковъ и жслаю мира и покоя благонамъреннымъ." - 28 Октября прибыли прежнiе Депутаты съ предоставленiемъ жребiя Варшавы великодушiю Екатерины и добродътелямъ побъдителя. Король убъждалъ Суворова немедленно вступить въ столицу. Онъ имълъ торжественный въъздъ 29 числа, предшествовалъ войскамъ верхомъ, въ простомъ мундиръ, безъ знаковъ отличiй. На берегу Вислы встрътилъ его Магистратъ, поднесшiй хлъбъ-соль и ключи городскiе. Суворовъ поцъловалъ ихъ и, воздъвъ руки къ небу, произнесъ: "Боже! благодарю Тебя, что эти ключи не такъ дорого достались, какъ . . . ." Здъсь слезы прервали ръчь человъколюбиваго героя, который обратилъ горестный взоръ на развалины Праги. Громкiя восклицанiя : да здравствуетъ Екатерина! да здравствуетъ Суворовъ! - сливались съ радостнымъ ура нашихъ воиновъ. 1376 Рускихъ плънныхъ, 500 Пруссаковъ и 80 Австрiйцевъ, обреченныхъ на смерть, томившихся въ оковахъ, получили свободу.
Донеся Императрицъ о новыхъ завоеванiяхъ тремя словами: Ура! Варшава наша! - Суворовъ, среди полнаго торжества, вспомнилъ о Херсонскомъ изгнанникъ. "Знаю - писалъ онъ въ Петербургъ - "что МатушкаЦарица меня наградитъ; но величайшая для меня награда - помилованiе Вальронта."
Екатерина отвъчала побъдителю (19 Ноября) также тремя словами: "Ура! Фельдмаршалъ Суворовъ!" - и, вслъдъ за тъмъ, удостоила его слъдующимъ рескриптомъ: "Вы знаете, что Я не произвожу никого чрезъ очередь, и никогда не дълаю обиды старшимъ; но вы, завоевавъ Польшу, сами себя сдълали Фельдмаршаломъ" - пожаловала ему военачальническiй жезлъ, осыпанный брилiантами; семь тысячь крестьянъ около Кобрина и возвратила чинъ Капитана перваго ранга Вальронту, Императоръ Францъ прислалъ Суворову портретъ свой, украшенный брилiантами; Король Прусскiй: ордена Чернаго и Краснаго Орловъ.
Въ Варшавъ Станиславъ просилъ Суворова возвратить шпагу одному плънному офицеру: онъ освободилъ, вмъстъ съ нимъ, пятьсотъ человъкъ; смъялся, потомъ, надъ сдъланнымъ, подаркомъ Королю.
Во всъхъ дъйствiяхъ своихъ единственный, Суворовъ праздновалъ полученiе Фельдмаршальскаго достоинства слъдующимъ образомъ: приказалъ поставить въ походной церкви нъсколько стульевъ соотвътственно числу лицъ, которыхъ онъ обошелъ; потомъ явился въ палатку въ камзолъ; началъ перепрыгивать черезъ стулья, именуя, по одиначкъ, старшихъ Генералъ-Аншефовъ: двухъ Салтыковыхъ (1773 г.); Репнина (1774); Долгорукаго (1774); Эльмта (1780); Прозоровскаго (1782); МусинаПушкина (I782); Каменскаго (1784); Каховскаго (1784 г.){371}и, послъ, надълъ Фельдмаршальскiй мундиръ, всъ свои ордена, принялъ поднесенный ему жезлъ, велълъ служить благодарственный молебенъ, вышелъ къ войску! Тогда въ Россiи были только три Генералъ-Фельдмаршала: Разумовскiй, Задунайскiй и Рымникскiй.
Онъ пробылъ цълый годъ въ Варшавъ; осенью дълалъ смотръ полкамъ, занималъ ихъ маневрами; въ Ноябръ (1795 г.) приглашенъ былъ въ Петербургъ. Въ проъздъ Суворова чрезъ Литву и Лифляндiю, крестьяне выходили толпами на дорогу, чтобы его видъть. Императрица выслала ему на встръчу карету; но Фельдмаршалъ въъхалъ въ столицу ночью и на другой день палъ къ стопамъ Екатерины. Она приказала ему имъть пребыванiе въ Таврическомъ дворцъ, гдъ четыре года передъ тъмъ всъ поклонялись Потемкину.
Три мъсяца Фельдмаршалъ задержанъ былъ въ Петербургъ, откуда отправился для осмотра пограничныхъ кръпостей со стороны Швецiи и, вслъдъ за тъмъ, назначенъ Главнокомандуюшимъ восьмидесятитысячной армiи, расположенной въ губернiяхъ : Брацлавской, Вознесенской, Харьковской и Екатеринославской (1796 г.).
Вскоръ Императрица переселилась въ въчность, 6 Ноября, къ неописанной горести Россiянъ, тридцать четыре года блаженствовавшихъ подъ Ея Скипетромъ. Фельдмаршалъ неутъшно оплакивалъ невозвратную потерю. "Безъ МатушкиЦарицы говорилъ онъ со слезами - "не видать бы мнъ Кинбурна, Измаила и Варшавы!
По военной части послъдовали разныя перемъны. Суворовъ наименованъ Предводителемъ Екатеринославской дивизiи и получилъ маленькiя палочки для мъры косъ и буклей солдатскихъ. Не терпя нововведенiй, онъ сказалъ: "пудра не порохъ, букли не пушки, коса не тесакъ, я не Нъмецъ, а природный Русакъ{372}." - Слова эти, обратившiяся въ пословицу, перелетъли въ столицу въ то самое время, какъ Фельдмаршалъ изложилъ въ письмъ къ Императору: что онъ скучаетъ своимъ бездъйствiемъ. Тогда послъдовало Именное повелънiе (6 Февр. 1797 г.): "за сдъланный отзывъ Фельдмаршаломъ Графомъ Суворовымъ ЕгоИмператорскому Величеству, что такъ какъ войны нът, ему дълать нечего онъ отставляется отъ службы{373}"
Суворовъ, оставляя дивизiю, собралъ полки; велъль сдълать передъ фрунтомъ пирамиду изъ литавръ и барабановъ; вышелъ въ простомъ гренадерскомъ мундиръ, но во всъхъ орденахъ; привътствовалъ солдатъ въ самыхъ трогательныхъ выраженiяхъ: "Прощайте, ребята! друзья! чудобогатыри - сказалъ онъ имъ - "Молитесь Богу; мы дрались со славою и будемъ опять вмъстъ!" потомъ снялъ съ себя знаки отличiя, положилъ ихъ на пирамиду въ видъ трофеевъ и произнесъ: "Настанетъ время когда Суворовъ снова явится среди васъ, и возметъ назадъ то, что теперь оставляетъ вамъ." - Мужественные воины не могли удержаться отъ слезъ, разстались съ Главнокомандовавшимъ, какъ съ отцомъ своимъ.
Онъ избралъ пребыванiемъ Москву, гдъ имълъ небольшой домъ; но Частный Маiоръ объявилъ Фельдмаршалу приказанiе отправиться съ нимъ въ деревню, по случаю скораго прибытiя Императора въ столицу. "Сколько назначено мнъ времени - спросилъ хладнокровно Суворовъ Полицейскаго чиновника - "для приведенiя въ порядокъ дълъ?" - "Четыре часа" - отвъчалъ Маiоръ. - "О! слишкомъ много милости - продолжалъ Фельдмаршалъ; - для Суворова довольно одного часа." - Дорожная карета ожидала его у крыльца. "Суворовъ, ъдущiй въ ссылку - сказалъ онъ - не имъетъ надобности въ каретъ; можетъ отправиться туда въ томъ экипажъ, въ какомъ ъздилъ ко Двору Екатерины или въ армiю" Подвезли кибитку и Маiоръ принужденъ былъ проъхать въ ней пятьсотъ верстъ съ Фельдмаршаломъ{374}.
Удаленный въ село свое Кончанское (Новогородской губернiи, Боровичскаго уъзда), побъдитель Турцiи и Польши проводилъ въ бъдной хижинъ остатокъ знаменитыхъ дней: звонилъ въ колокола; пълъ на клиросъ; читалъ въ церкви Апостолъ; примирялъ семейства; соединялъ юныя четы брачными узами; восхищался счастiемъ крестьянъ своихъ; писалъ свои замътки и съ немногими особами, которыя посъщали его, любилъ бесъдовать о дълахъ Европы; смотря на ландкарту, восклицалъ: " О! далеко шагаетъ мальчикъ! пора унять его{375}!" Такъ говорилъ Суворовь о Бонапарте.
Протекло нъсколько времени и къ опальному явился курьеръ съ рескриптомъ отъ Императора. Суворовъ былъ тогда въ банъ, куда велълъ придти посланному. На пакетъ было написано большими буквами: Генералъ-Фельдмаршалу Графу СуворовуРымникскому. - "Это не ко мнъ - сказалъ хладнокровно старый герой, прочитавъ надпись: "Фсльдмаршалъ при войскъ, я въ деревнъ." Изумленный курьеръ тщетно увърялъ его, что присланъ къ нему, а не къ другому; Суворовъ ръшительно отказался отъ рескрипта и нарочпый, пропотъвъ довольно долго въ банъ, отправился обратно въ Петербургъ съ чъмъ прiъхалъ. Государь не обнаружилъ досады своей, но съ того времени надзоръ за изгнанникомъ усиленъ{376}.
Лишась надежды быть полезнымъ Отечеству, Суворовъ обратился къ Императору съ просьбой: дозволить ему удалиться въ Нилову пустынь{377}. - "Я намъренъ - писалъ онъ - "окончить тамъ краткiе дни въ службъ Богу. Неумышленности прости, милосердый Государь!" - Отвъта не было: его ожидалъ лучшiй жребiй!