Страница:
Бестужевъ, женатый на Нъмкъ, покровительствовалъ ея единовърцамъ. Лютеранская церковь въ С. Петербургъ, во имя Св. Петра и Павла, обязана ему многими богатыми приношенiями; въ Москвъ сооружена имъ церковь у Арбатскихъ воротъ во имя Бориса и Глъба, за два года передъ его кончиною, какъ будто для очищенiя совъсти. - Въ Медицинъ извъстны капли, изобрътенныя Бестужевымъ.
Онъ имълъ отъ супруги своей, АнныЕкатерины, рожденной Беттигеръ{285}, сына, Графа Андрея Алексъевича, и дочь, выданную за Князя Волконскаго. Сынъ его, произведенный изъ Подпоручиковъ отъ бомбардиръ въ Камеръ-Юнкеры (1744 г.), въ то самое время какъ отецъ получилъ достоинство Государственнаго Канцлера, былъ отправленъ въ Польшу, гдъ дядя его находился Полномочнымъ Министромъ{286}; потомъ, черезъ два года (1746 г.), пожалованъ Дъйствительнымъ Камергеромъ; посланъ, въ 1747 году, въ Въну съ поздравленiемъ Императора по случаю рожденiя Эрцгерцога Леопольда; награжденъ орденомъ Св. Александра Невскаго (1748 г.) имъя оть роду двадцать лътъ съ небольшимъ. Графъ Алексъй Петровичь надъялся сдълать изъ него дипломата; но молодый Бестужевъ не былъ одаренъ умомъ и способностями отца своего, хотя, въ послъдствiи, и дослужился до чина Дъйствительнаго Тайнаго Совътника. Онъ вступилъ, въ 1765 году, въ бракъ съ Княжною Долгоруковою, обобралъ ее, ругался надъ нею и выгналъ изъ дома. Императрица велъла приставить къ нему гвардiи офицера съ солдатами и предоставила, потомъ, въ полное распоряженiе отца{287*]. Графъ Алексъй Петровичь заключилъ его въ монастырь, намъревался лишить наслъдства; но въ скоромъ времени скончался, не подписавъ духовнаго завъщанiя. Надъ Графомъ Андреемъ Алексъевичемъ опредълены были попечители которые, за уплатою долговъ, выдавали ему каждый годъ только по три тысячи рублей. Онъ имълъ пребыванiе въ Ревелъ, гдъ - какъ изъясняется Бишингъ - оставилъ въ 1768 году свътъ, для котораго былъ безполезенъ{288}. Съ нимъ пресъклось Графское колъно Бестужевыхъ-Рюминыхъ{289}.
25-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Князь Александръ Михайловичь Голицынъ
Князь Александръ Михайловичь Голицынъ, третiй сынъ славнаго Полководца временъ Петра Великаго, родился 17 Ноября 1718 года и на тринадцатомъ своего возраста лишился отца{290}. Записанный въ солдаты, по тогдашнему обыкновенiю, онъ въ самомъ нъжномъ возрастъ посвятилъ себя служенiю Отечества, но желалъ имъть наставника достойнаго и избралъ Принца Евгенiя, командовавшаго на Рейнъ Австрiйскою армiей (1735 г.). Подъ знаменами Героя XVIII столътiя, юный Голицынъ выступилъ на военное поприще, стремясь за славою для поддержанiя имени, уважаемаго въ Европъ. Возвратясь въ Россiю, онъ отправился въ Константинополь (1740 г.), въ свитъ нашего Посла Александра Ивановича Румянцова, будучи Капитаномъ Гвардiи. Вскоръ Князь Александръ Михайловичь пожалованъ Камергеромъ Высочайшаго Двора и опредъленъ Полномочнымъ Министромъ въ Саксонiю. Доселъ онъ болъе занимался дипломатическою частiю, нежели военною, успокоивая нъжную родительницу свою{291}, хотя и былъ произведенъ (1744 г.) въ Генералъ-Поручики; но когда она скончалась (1757 г.), Голицынъ полетълъ на поле чести, желая раздълить опасности и славу соотечественниковъ. Онъ овладълъ городомъ Торномъ (1758 г.); командовалъ лъвымъ крыломъ нашей армiи въ сраженiи при Франкфуртъ на Одеръ и, если предводимые имъ полки, составленные изъ рекрутъ, не выдержали сильнаго натиска непрiятеля: то единственно потому, что Голицынъ былъ тогда раненъ, принужденъ сдать команду другому{292}. Импероатрица Елисавета Петровна пожаловала ему за ратные подвиги орденъ Св. Александра Невскаго и чинъ Генералъ-Аншефа. По прекращенiи военныхъ дъйствiй противъ Пруссаковъ (1761 г.), онъ принялъ начальство надъ войсками нашими, расположенными въ Ливонiи.
Когда вступила на Престолъ Императрица Екатерина II, Князь Александръ Михайловичь удостоился получить въ день Ея коронованiя (1762 г.) орденъ Св. Апостола Андрея Первозваннаго; потомъ помъщенъ въ число Генералъ-Адъютантовъ и Членовъ Совъта, учрежденнаго при Высочайшемъ Дворъ, Довъренность къ нему Государыни примътнымъ образомъ возрастала: онъ имълъ свободный прiъздъ во Дворецъ, неръдко угощалъ у себя Обладательницу Россiи. Въ исходъ 1768 года послъдовалъ разрывъ съ Турцiею, и Екатерина ввърила первую армiю противъ Оттомановъ Князю Голицыну, вторую Графу Румянцову. "Желаю ему счастiе отцовское", писала Императрица о Голицынъ къ Графу Салтыкову.
15 Апръля 1769 г. Князь Александръ Михайловичь перешелъ Днъстръ и 18 числа подступилъ къ Хотину. Корпусъ Турецкiй изъ сорока тысячь человъкъ, находился подъ командою Карамана Паши и былъ расположенъ лагеремъ въ ретраншаментъ подъ самыми пушками кръпости. Устроивъ батареи, Голицынъ атаковалъ непрiятеля, не взирая на сильный отпоръ его, и артиллерiею своей сбилъ всъ Турецкiя орудiя, обратилъ Музульманъ въ бъгство: иные удалились въ Хотинъ, другiе во внутренность Молдавiи и къ Бендерамъ. Россiяне гнались за Турками не только въ предмъстье, но и до палисада самой кръпости. Три знамя, семь пушекъ и весь лагерь непрiятельскiй были трофеями того дня. Довольный одержанною побъдою и безъ осадной артиллерiи, Князь Голицынъ переправился, 21 Апръля, за Днъстръ къ тяжелому своему обозу; ибо оставленныя имъ мъста были совершенно раззорены невърными. Онъ занимался обезпеченiемъ войскъ своихъ по части продовольствiя, пополнялъ полки, когда получилъ върное извъстiе, что Турки и Татары Крымскiе, сосредоточивъ силы свои у Хотина, намъреваются ворваться въ Польшу и присоединиться къ Конфедератамъ. Отряженный отъ него храбрый Генералъ-Маiоръ Князь Прозоровскiй{293}, 19 Iюня разбилъ двадцатитысячное Турецкое войско, переправившееся у этой кръпости на лъвый берегъ Днъстра и старавшееся проложить себъ дорогу къ Каменецъ-Подольску. Для предупрежденiя новыхъ покушенiй непрiятеля, Главнокомандовавшiй ръшился занять прежнюю позицiю и, послъ нъсколькихъ удачныхъ битвъ, явился подъ стънами Хотина, вытъснилъ, 2-го Iюля, Турокъ изъ ихъ укръпленiи, бомбардировалъ нъкоторое время кръпость и держалъ оную въ блокадъ. Между тъмъ многочисленныя Турецкiя и Татарскiя войска, поспъшавшiя на помощь къ городу подъ предводительствомъ Сераскира Молдованжи Паши и Хана Крымскаго, расположились въ окрестныхъ мъстахъ, укръпленныхъ самою природой и почти неприступныхъ. Армiя наша не нуждалась въ продовольствiи, но не имъла фуража, и Голицынъ, во вторый разъ, ръшился отступить за ръку, въ надеждъ заманить непрiятеля къ главной битвъ. Переправа эта послъдовала 1 Августа.
Извъстiя, получаемыя изъ первой армiи, не согласовались съ ожиданiями Императрицы; къ нимъ присоединились и стороннiя донесенiя, въ коихъ тайные враги не щадили Голицына. Екатерина ръшилась смънить его Румянцовымъ и отправила къ первому слъдующiй рескриптъ отъ 13 Августа: "Князь Александръ Михайловичь! Отзывая васъ отъ армiи, хочу Я съ вами объясниться, дабы вы отнюдь не приняли съ Моей стороны за гнъвъ, но единственно какъ оно и въ самомъ дълъ есть, за обстоятельства выходящiя изъ положенiя дълъ Моихъ , кои требуютъ вашего присутствiя здъсь, дабы въ бытность вашу при Насъ, какъ очевидный въ армiи свидътель положенiя тамошнихъ мъстъ и дълъ, такъ и всъхъ обстоятельствъ, точныя для переду чрезъ васъ получать свъдънiя, которыя великую пользу и облегченiе въ дълахъ нынъшнихъ подать могутъ. Впрочемъ остаюсь навсегда вамъ доброжелательная."
До прiъзда Румянцова, судьба представила Князю Голицыну случай увънчаться блистательнымъ подвигомъ. Сераскиръ Молдованжи былъ возведенъ Султаномъ въ достоинство Верховнаго Визиря: съ нравомъ воинственнымъ, пылкимъ, предприимчивымъ предводитель Оттомановъ соединялъ чрезвычайное самолюбiе, и увъренный въ побъдъ, напалъ, 29 Августа, на нашу армiю, приготовившуюся къ оборонъ; но былъ совершенно разбитъ, бъжалъ въ Молдавiю въ чрезвычайномъ безпорядкъ, лишился семи тысячь человъкъ убитыми, 64 пушекъ, 14 мортиръ, множества повозокъ. Сентября 9, Россiяне заняли Хотинъ, брошенный Турками и, вслъдъ за тъмъ, вступили въ Яссы; 16 числа Румянцовъ принялъ первую армiю. Князь Голицынъ отправился въ С. Петербургъ и 20 Октября произведенъ въ Генералъ-Фельдмаршалы. Симъ не ограничилось благоволенiе къ нему Императрицы, щедрой и вмъстъ справедливой: по случаю празднованiя мира съ Турцiею (1775 г.), Она пожаловала Голицыну, за очищенiе Молдавiи до самыхъ Яссъ, шпагу украшенную алмазами, и серебряной сервизъ, ввърила ему потомъ управленiе С. Петербургомъ, и при учрежденiи ордена Св. Владимiра (1782 г.), возложила на него ленту онаго, въ числъ десяти сановниковъ, удостоенныхъ той же самой награды{294}.
Здъсь не лишнимъ почитаю упомянуть о великости души Екатерины, которая, любя Россiю и стараясь распространять славу ея, не помышляла о своей собственной: въ 1780 году, во время отсутствiя Императрицы изъ С. Петербурга, Князь Александръ Михайловичь и многiе Вельможи согласились между собою поднесть ей наименованiе Великой. Матери Отечества и открыли добровольную подписку на сооруженiе торжественныхъ вратъ. Тогда Екатерина прислала слъдующее письмо къ Главнокомандующему въ столицъ: "Князь Александръ Михайловичь! Увъдомилась Я, что Дворянство Санктпетербургской Губернiи вздумало приносить Мнъ титулы, и собирается сдълать огромныя встръчи. Вамъ извъстенъ образъ мыслей Моихъ, а потому и судить можете, сколь излишнимъ и непристойнымъ все то Я почитаю. Не прiобрътенiе пустыхъ названiй есть предметъ Моего царствованiя, но доставленiе блага и спокойствiя Отечеству , и вознесенiе славы и величiя его; почему и не можетъ иное Мнъ прiятно и угодно быть, какъ повиновенiе Моей волъ, ревностное и тщательное каждымъ званiя на него возложеннаго исполненiе, вмъсто упражненiя въ подобныхъ выдумкахъ. Равнымъ образомъ и встреча для Меня не нужна. Чего ради Я желаю, чтобъ собранныя деньги отданы были въ Приказъ Общественнаго Призрънiя для употребленiя на дъла полезныя. Сiе письмо сообщите Князю Александру Алексъевичу Вяземскому{295*], такъ какъ можете сдълать тоже и со всъми другими, кои будутъ любопытствовать о семъ. Пребываю впрочемъ вамъ доброжелательная." - Р. S. "Сiя есть непремънная Моя воля, которую выполнить вамъ предписываю."
Князь Александръ Михайловичь Голицынъ скончался въ С. Петербургъ 11 Октября 1783 года, на шестьдесять шестомъ отъ рожденiя. Императрица и всъ знавшiе добродътельнаго вельможу почтили память его слезами. Онъ, подобно отцу своему, былъ храбръ, исполненъ чести, великодушенъ, обходителенъ, любимъ солдатами, скроменъ и въ опасностяхъ отличался хладнокровiемъ; строгь, но дорожилъ жизнiю ввъренныхъ ему воиновъ и потому, дъйствуя слишкомъ осторожно, не прославился быстротою и отважностiю. Въ этомъ случаъ сынъ долженъ уступитъ первенство отцу. Полководецъ Петровъ возвысился предъ другими вождями, ему современными; при Екатеринъ великой: Румянцовъ, Суворовъ, Репнинъ побъдами своими затмили славу покорителя Хотина.
26-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Графъ Петръ Александровичь Румянцовъ-Задунайский
Графъ Петръ Александровичь Румянцовъ-Задунайскiй, сынъ Генералъ-Аншефа Графа Александра Ивановича{296}и правнукъ знаменитаго Боярина Матвъева{297}, родился въ 1725 году, достопамятномъ, ибо Россiя лишилась тогда славнъйшаго Полководца своего, Петра Великаго. Сначала Румянцовъ, записанный въ солдаты на шестомъ году своего возраста (1731 г.), обучался въ деревнъ, подъ надзоромъ отца своего находившагося тогда въ ссылкъ; потомъ, съ 1736 года въ Малороссiи, откуда отправленъ въ Берлинъ (1739 г.) Дворяниномъ Посольства, для прiобрътенiя навыка по дипломатической части, но въ слъдующемъ году отозванъ въ Отечество; поступилъ въ Шляхетный сухопутный Кадетскiй корпусъ, 29 Iюля, и тамъ учился только четыре мъсяца. Пылкiй, огненный юноша не могъ подчинить ума своего единообразнымъ занятiямъ, сбросилъ узы, на него положенныя, пользуясь пребыванiемъ отца въ чужихъ краяхъ{298}, и на свободъ самъ начерталъ себъ полетъ, котораго обыкновенные умы не въ состоянiи постигнуть. Стремительно возвышался онъ: въ 1743 году, на девятнадцатомъ отъ рожденiя, былъ уже Армейскимъ Капитаномъ и присланъ въ С. Петербургъ изъ Абова съ мирнымъ трактатомъ. Императрица Елисавета Петровна столь была довольна прекращенiемъ военныхъ дъйствiй съ Швецiею и значительными прiобрътенiями, что пожаловала молодаго Румянцова прямо въ Полковники.
Чъмъ занимался въ то время будущiй герой Россiи? Онъ удальствомъ превосходилъ товарищей, пламенно любилъ прекрасный полъ и былъ любимъ женщинами, не зналъ препятствiй и часто, окруженный солдатами, въ виду ихъ торжествовалъ надъ непреклонными; обучалъ батальонъ, въ костюмъ нашего прародителя, передъ домомъ одного ревниваго мужа: заплатилъ другому двойный штрафъ за причиненное оскорбленiе и въ тотъ же день воспользовался правомъ своимъ, сказавъ: что онъ не можетъ жаловаться, ибо получилъ уже впередъ удовлетворенiе! Проказы Румянцова, доведенныя до Высочайшаго свъдънiя, заставили Императрицу Елисавету Петровну, во уваженiе заслугъ Графа Александра Ивановича, отправить къ нему виновнаго, съ тъмъ, чтобы онъ, какъ отецъ, наказалъ его. Къ чести Графа Петра Александровича должно сказать, что и въ Полковничьемъ чинъ передъ отцемъ онъ былъ покоренъ, какъ ребенокъ{299}. - Событiя эти, не подверженныя сомнънiю, открываютъ намъ, какъ неосновательно судить о людяхъ по начальнымъ ихъ дъйствiям!
Румянцовъ участвовалъ въ славномъ походъ Генералъ-Фельдцейхмейстера Князя Репнина въ Франконiю (1748 г.), и когда Россiя ополчилась противъ Пруссiи (1757 г.) обнажилъ мечь, бывши Генералъ-Маiоромъ. Отселъ начинается рядъ знаменитыхъ подвиговъ этого безсмертнаго Полководца XVIII столътiя. Румянцовъ занялся прежде всего устройствомъ нашей конницы; потомъ вступилъ въ Тильзитъ, сдавшiйся ему на капитуляцiю (въ Iюлъ); пожалованъ Генералъ-Поручикомъ (1758 г.); предводительствуя отдъльнымъ корпусомъ, имълъ разныя стычки съ непрiятелемъ , на которыхъ всегда оставался побъдителемъ: начальствовалъ въ сраженiи при Франкфуртъ (1759 г.) серединою нашей армiи и содъйствовалъ пораженiю Фридриха Великаго, котораго часто угадывалъ тайные замыслы: опрокинулъ, вмъстъ съ Барономъ Лаудономъ, и обратилъ въ бъгство непрiятельскую конницу; награжденъ орденомъ Св. Александра Невскаго. Главнокомандующiй Графъ Салтыковъ, послъ этой блистательной побъды, употребилъ Румянцова въ разныхъ переговорахъ съ Австрiйскимъ Генералъ-Фельдмаршаломъ Дауномъ. Въ 1761 году, предводительствуя снова отдъльнымъ двадцати четырехъ тысячнымъ корпусомъ, расположилъ онъ лагерь свой подъ Колбергомъ, и держалъ въ блокадъ этотъ городъ, въ виду Прусскаго стана, между тъмъ какъ Флотъ нашъ бросалъ бомбы съ моря. Россiяне нъсколько разъ покушались на приступъ: редуты почти ежедневно переходили изъ рукъ въ руки; наконецъ Румянцовъ окружилъ Прусаковъ со всъхъ сторонъ, преградивъ подвозъ продовольствiя. Отряды непрiятельскiе, отсылаемые къ прикрытiю обозовъ, были разбиваемы, Тщетно Фельдмаршалъ Бутурлинъ приказывалъ Румянцову отступить отъ Колберга по причинъ глубокой осени и расположиться на зимнихъ квартирахъ: увъренный въ побъдъ, любимецъ славы ослушался своего начальника, съ которымъ былъ соединенъ узами родства{300}: Принцъ Евгенiй Виртембергскiй нашелся принужденнымъ предоставить Колбергъ на произволъ судьбы; Румянцовъ съ частiю ввъренныхъ ему войскъ овладълъ городомъ Трептау и вслъдъ за тъмъ заставилъ храбраго Комменданта Гейдена, два раза спасавшаго ввъренную ему кръпость, сдать Колбергъ, 5 Декабря: 2903 чел. плънныхъ, сто сорокъ шесть орудiй, 33 тысячи ядръ и бомбъ, 500 тысячь пуль и двадцать знаменъ были трофеями того дня. Императоръ Петръ III пожаловалъ Графа Румянцова Генералъ-Аншефомъ и кавалеромъ орденовъ Св. Анны и Св. Апостола Андрея Первозваннаго (1762 г.). Тогда прекратилась брань съ Пруссiею. Обладатель Россiи намъревался отторгнуть отъ Данiи наслъдственное свое достоянiе, Голштинiю; назначалъ уже Румянцова Главнокомандующимъ армiею; велълъ объявить въ Конференцiи, 27 Iюня, о скоромъ отъъздъ своемъ въ главную квартиру, какъ на другой день Императрица Екатерина II вступила на Престолъ, и Румянцовъ, готовившiйся къ новымъ побъдамъ, вложилъ въ ножны мечь свой, не присягалъ Государынъ до тъхъ поръ, пока не удостовърился въ кончинъ Императора; опредъленъ (1764 г.) Генералъ-Губернаторомъ въ Малороссiю, Президентомъ тамошней Коллегiи, учрежденной въ Глуховъ, Главнымъ Командиромъ Малороссiйскихъ Козацкихъ полковъ, Запорожскихъ Козаковъ и Украинской дивизiи.
Покоритель Колберга оправдалъ выборъ мудрой Монархини: онъ уничтожилъ злоупотребленiя, вкравшiяся въ Присутственныя мъста; вселилъ въ молодыхъ Малороссiянъ любовь къ регулярной службъ, коей они до того чуждались; строгою справедливостью истребилъ страхъ и недовърчивость, питаемыя жителями того края къ Великороссiйскимъ войскамъ; доставилъ подвластному ему народу разныя облегченiя въ повинностяхъ и вмъстъ обратилъ особое вииманiе на сбереженiе казенныхъ имънiй посредствомъ хозяйственнаго благоустройства: при немъ введенъ былъ въ Малороссiю Воинскiй уставъ (1768 г.) и предоставлено тамошнимъ жителямъ по части Гражданской руководствоваться Статутомъ Великаго Княжества Литовскаго.
Вскоръ возгорълась война между Россiею и Портою Оттоманской; Екатерина, поручивъ первую армiю Князю Голицыну, назначила Предводителемъ второй Графа Румянцова (I788 г.). Послъднему велъно было охранять границы Имперiи, которыя тогда повсемъстно почти отъ Польши до Каспiйскаго моря окружены были народами, подвластными Турцiи. Не упуская изъ виду сношенiй съ Голицынымъ, Румянцовъ расположилъ войско свое такимъ образомъ, чтобы оно могло споспъшествовать дъйствiямъ первой армiи, и лишь только узналъ о переходъ Голицына на эту сторону Днъстра (1769 г.), немедленно переправился за Днъпръ, чтобы этимъ движенiемъ привлечь на себя вниманiе непрiятеля, раздълить многочисленныя его силы, шедшiя изъ за Дуная подъ предводительствомъ Визиря. Недовольная медленностiю Голицына, Императрица смънила его Румянцовымъ. Онъ принялъ первую армiю 16 Сентября. Хотинъ и Яссы были тогда заняты Россiянами. Румянцовъ поспъшилъ очистить отъ Турокъ Валлахiю. Зима и моровая язва не ослабили мужества нашихъ соотечественниковъ: они овладъли кръпостью Журжею (1770 г.), разбивали на всъхъ пунктахъ Музульманъ, не смотря на превосходное ихъ число.
17 Iюня, Румянцовъ обратилъ въ бъгство двадцать тысячь Турокъ близь РябойМогилы; 7 Iюля одержалъ совершенную побъду надъ непрiятелемъ за ръчкою Ларгою. Армiя Музульманъ, подъ предводительствомъ трехъ Пашей и Хана Крымскаго, состояла изъ восмидесяти тысячь человъкъ, находилась на высотахъ; лагерь былъ защищаемъ четырьмя ретраншаментами и сильною артиллерiей. Но Россiйскiй Полководецъ, по собственному его выраженiю, не могъ видъть непрiятеля, не наступая на него: въ двънадцатомъ часу ночи, на седьмое число Iюля, онъ двинулся за ръчку Ларгу тремя колоннами въ слъдъ за Репнинымъ и Боуромъ. Татарскiе пикеты, согнанные движенiемъ передовыхъ полковъ нашихъ, возвъстили въ станъ своемъ приближенiе Россiйскихъ войскъ. Послъднiя еще до разсвъта выстроились на высотахъ. Встревоженный непрiятель открылъ сильную пушечную пальбу: не давъ опомниться врагамъ, Румянцовъ велълъ Боуру и Репнину атаковать лагерь ихъ съ правой стороны, а самъ, устроивъ армiю карреями, поспъшилъ къ укръпленiю. Здъсь должно замътить, что герой, прiявъ начальство, отвергнулъ малодушныя осторожности славнъйшихъ Полководцевъ: Монтекукулiя, Евгенiя Савойскаго, Графа Миниха. Не рогатки - сказалъ онъ своимъ легiонамъ - а огнь и мечь защита ваша{301}. - Татары устремились съ праваго крыла, гдъ находился ихъ станъ, лощиною на лъвое наше крыло; но были отбиты. Между тъмъ Мелиссино, заставляя молчать непрiятельскую батарею мъткими выстрълами своими, очищалъ путь въ укръпленiя. Едва передовые отряды Боура и Репнина начали пробиваться въ лагерь непрiятельскiй съ правой стороны, Племянниковъ пушечными выстрълами возвъстилъ приступъ свой на лъвой. Тогда Румянцовъ поручилъ вести армiю Генераламъ Олицу и Брюсу, а самъ поскакалъ къ войскамъ, нападавшимъ на лагерь. Храбрые гренадеры, одушевленные присутствiемъ героя, штыками и грудью низпровергли укръпленiя, брали пушки, быстро неслись на крутую гору, не разстроиваясь въ рядахъ, и въ одно мгновенiе ока взлетъли на высоту холмовъ. Бросивъ станъ свой, непрiятель, поражаемый и на лъвомъ крылъ, обратился въ бъгство. Битва Ларгская началась въ четыре часа утра, а кончилась въ двънадцать. Она была только предвъстiемъ побъды подъ Кагуломъ: весь Турецкiй лагерь, тридцать три мъдныхъ пушекъ, множество плънныхъ, знаменъ, значительное количество съъстныхъ припасовъ и военныхъ снарядовъ увънчали торжество Румянцова. Императрица препроводила къ нему военный орденъ Св. Георгiя перваго класса.
Сраженiе при ръкъ Кагулъ было гораздо блистательнъе. Оно походитъ болъе на баснословное, нежели на дъйствительно историческое; ибо семнадцать тысячь Россiянъ побили на голову полтораста тысячь Турокъ, отразивъ сто тысячь Татаръ, угрожавшихъ съ тылу. Планъ Великаго Визиря Галиль Бея состоялъ въ томъ, чтобы, поставивъ Румянцова среди двухъ огней, уничтожить его малую армiю; потомъ пробраться ко Львову, присоединить къ своимъ полчищамъ Конфедератовъ и перенесть театръ войны правымъ крыломъ въ Россiю, а лъвымъ въ Польшу. 20 Iюля, Турки заняли на лъвой сторонъ устья Кагула лагерь верстахъ въ семи отъ нашего, между тъмъ какъ Татары начали облегать тылъ, отръзывая подвозъ продовольствiя. Россiяне находились въ затруднительномъ положенiи, но не унывали: ибо съ ними былъ Румянцовъ. Онъ раздълилъ малую армiю свою на пять четыреугольниковъ, расположенныхъ въ нъкоторомъ отдаленiи одинъ отъ другаго, и крестообразнымъ ихъ огнемъ не только удержалъ въ повиновенiи Турецкую конницу, но и защитилъ свою собственную отъ нападенiя невърныхъ, поставивъ оную въ пустыхъ промежуткахъ карре, позади пушекъ. Такимъ образомъ конница наша, бывъ прикрыта огнемъ артиллерiи и пъхоты, могла свободно дъйствовать въ преслъдованiи непрiятеля. Построивъ войско въ боевый порядокъ, Румянцовъ двинулъ оное на разсвъте (21 Iюля) къ дорогъ, получившей названiе отъ Римскаго Императора Траяна, не ожидалъ, но самъ предупредилъ врага многочисленнаго. Изумленные отчаяннымъ мужествомъ Россiянъ и громомъ ихъ орудiй, невърные отклонили робость мыслiю, что истребятъ враговъ превосходствомъ силъ, встрътили полки наши съ ожесточънiемъ, спъшили зайти имъ въ тылъ; но Румянцовъ сквозь дымъ и огонь наблюдалъ всъ шаги Музульманъ и быстрымъ поворотомъ своихъ войскъ угрожалъ отръзать Турецкую конницу отъ лагеря. Она съ крикомъ и съ чрезвычайной скоростiю понеслась къ оному, оставивъ нападенiе на карре Племянникова. Съ пятаго часа утра до восьмаго Россiяне въ непрерывномъ огнъ пролагали себъ дорогу къ стану Турецкому, между тъмъ какъ Гудовичь и Потемкинъ, занявшiе ночью съ ввъренными имъ отрядами выгодную позицiю на высотахъ, прикрывали отъ Хана Крымскаго обозы и препятствовали ему атаковать армiю нашу съ тыла. Всъ пушечные выстрълы со стороны непрiятеля обращены были на карре, гдъ находился Румянцовъ, и на карре Племянникова, шедшее по лъвую сторону. Визирь въ одну ночь сдълалъ укръпленiе, обведенное тройными рвами, наполненными Янычарами. Румянцовъ безпрестанно былъ подъ тучею ядеръ, которыя часто попадали въ лошадей сопровождавшихъ его чиновниковъ. Уже Турецкiя батареи начинали умолкать; уже карре Племянникова простирало руки къ овладънiю укръпленiемъ: вдругъ десять тысячь Янычаръ, выскоча изъ лощины, ударили съ саблями, кинжалами и съ крикомъ на правую сторону карре, ворвались въ средину, смяли полки: Муромскiй, 4-й Гренадерскiй и Бутырскiй, заставили ихъ бъжать въ карре Олица. Увидъвъ смятенiе въ рядахъ своихъ, неустрашимый Румянцовъ сказалъ Принцу Брауншвейгскому, находившемуся при немъ: Теперь дъло дошло до насъ! и съ этимъ словомъ полетълъ къ бъгущимъ, смъшавшимся подъ саблями Турецкими, вскричалъ: Стой, ребята! Голосъ героя въ одинъ мигъ отозвался въ слухъ и сердцахъ воиновъ; Россiяне остановились,
устроились. Первый Гренадерскiй полкъ, подъ предводительствомъ Бригадира Озерова, отразил Янычаръ. Карре Племянникова сдвинуло ряды, и возгласивъ: "Да здравствуетъ Екатерина !" устремилось впередъ. Черезъ тройные рвы Россiяне взлетъли въ укръпленiя. Визирь, устрашенный пораженiемъ Янычаръ, составлявшихъ первую его стъну, обратился въ бъгство. Спасаясь отъ штыковъ, Турки гибли толпами въ волнахъ Дуная. Русскiе воины привътствовали мужественнаго Предводителя своеего съ побъдою, восклицали: Ты прямой солдатъ! - Весь Турецкiй лагерь, сто сорокъ орудiй, шестьдесять знаменъ, множество военныхъ снарядовъ и двъ тысячи плънныхъ достались побъдителямъ. Около сорока тысячь погибло во время битвы и преслъдованiя. Уронъ нашъ ранеными и убитыми не превышалъ тысячи человъкъ, Императрица возвела Румянцова, 2-го Августа, въ достоинство Генералъ-Фельдмаршала. Вслъдъ за Кагульской битвою, Репнинъ овладълъ Измаиломъ и Килiею, Глъбовъ Браиловымъ. Букарестъ и кръпость Салча увеличили завоеванiя Россiянъ: занявъ лъвый берегъ Дуная, Румянцовъ обезпечилъ зимнiя квартиры свои въ Молдавiи и Валлахiи.
Онъ имълъ отъ супруги своей, АнныЕкатерины, рожденной Беттигеръ{285}, сына, Графа Андрея Алексъевича, и дочь, выданную за Князя Волконскаго. Сынъ его, произведенный изъ Подпоручиковъ отъ бомбардиръ въ Камеръ-Юнкеры (1744 г.), въ то самое время какъ отецъ получилъ достоинство Государственнаго Канцлера, былъ отправленъ въ Польшу, гдъ дядя его находился Полномочнымъ Министромъ{286}; потомъ, черезъ два года (1746 г.), пожалованъ Дъйствительнымъ Камергеромъ; посланъ, въ 1747 году, въ Въну съ поздравленiемъ Императора по случаю рожденiя Эрцгерцога Леопольда; награжденъ орденомъ Св. Александра Невскаго (1748 г.) имъя оть роду двадцать лътъ съ небольшимъ. Графъ Алексъй Петровичь надъялся сдълать изъ него дипломата; но молодый Бестужевъ не былъ одаренъ умомъ и способностями отца своего, хотя, въ послъдствiи, и дослужился до чина Дъйствительнаго Тайнаго Совътника. Онъ вступилъ, въ 1765 году, въ бракъ съ Княжною Долгоруковою, обобралъ ее, ругался надъ нею и выгналъ изъ дома. Императрица велъла приставить къ нему гвардiи офицера съ солдатами и предоставила, потомъ, въ полное распоряженiе отца{287*]. Графъ Алексъй Петровичь заключилъ его въ монастырь, намъревался лишить наслъдства; но въ скоромъ времени скончался, не подписавъ духовнаго завъщанiя. Надъ Графомъ Андреемъ Алексъевичемъ опредълены были попечители которые, за уплатою долговъ, выдавали ему каждый годъ только по три тысячи рублей. Онъ имълъ пребыванiе въ Ревелъ, гдъ - какъ изъясняется Бишингъ - оставилъ въ 1768 году свътъ, для котораго былъ безполезенъ{288}. Съ нимъ пресъклось Графское колъно Бестужевыхъ-Рюминыхъ{289}.
25-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Князь Александръ Михайловичь Голицынъ
Князь Александръ Михайловичь Голицынъ, третiй сынъ славнаго Полководца временъ Петра Великаго, родился 17 Ноября 1718 года и на тринадцатомъ своего возраста лишился отца{290}. Записанный въ солдаты, по тогдашнему обыкновенiю, онъ въ самомъ нъжномъ возрастъ посвятилъ себя служенiю Отечества, но желалъ имъть наставника достойнаго и избралъ Принца Евгенiя, командовавшаго на Рейнъ Австрiйскою армiей (1735 г.). Подъ знаменами Героя XVIII столътiя, юный Голицынъ выступилъ на военное поприще, стремясь за славою для поддержанiя имени, уважаемаго въ Европъ. Возвратясь въ Россiю, онъ отправился въ Константинополь (1740 г.), въ свитъ нашего Посла Александра Ивановича Румянцова, будучи Капитаномъ Гвардiи. Вскоръ Князь Александръ Михайловичь пожалованъ Камергеромъ Высочайшаго Двора и опредъленъ Полномочнымъ Министромъ въ Саксонiю. Доселъ онъ болъе занимался дипломатическою частiю, нежели военною, успокоивая нъжную родительницу свою{291}, хотя и былъ произведенъ (1744 г.) въ Генералъ-Поручики; но когда она скончалась (1757 г.), Голицынъ полетълъ на поле чести, желая раздълить опасности и славу соотечественниковъ. Онъ овладълъ городомъ Торномъ (1758 г.); командовалъ лъвымъ крыломъ нашей армiи въ сраженiи при Франкфуртъ на Одеръ и, если предводимые имъ полки, составленные изъ рекрутъ, не выдержали сильнаго натиска непрiятеля: то единственно потому, что Голицынъ былъ тогда раненъ, принужденъ сдать команду другому{292}. Импероатрица Елисавета Петровна пожаловала ему за ратные подвиги орденъ Св. Александра Невскаго и чинъ Генералъ-Аншефа. По прекращенiи военныхъ дъйствiй противъ Пруссаковъ (1761 г.), онъ принялъ начальство надъ войсками нашими, расположенными въ Ливонiи.
Когда вступила на Престолъ Императрица Екатерина II, Князь Александръ Михайловичь удостоился получить въ день Ея коронованiя (1762 г.) орденъ Св. Апостола Андрея Первозваннаго; потомъ помъщенъ въ число Генералъ-Адъютантовъ и Членовъ Совъта, учрежденнаго при Высочайшемъ Дворъ, Довъренность къ нему Государыни примътнымъ образомъ возрастала: онъ имълъ свободный прiъздъ во Дворецъ, неръдко угощалъ у себя Обладательницу Россiи. Въ исходъ 1768 года послъдовалъ разрывъ съ Турцiею, и Екатерина ввърила первую армiю противъ Оттомановъ Князю Голицыну, вторую Графу Румянцову. "Желаю ему счастiе отцовское", писала Императрица о Голицынъ къ Графу Салтыкову.
15 Апръля 1769 г. Князь Александръ Михайловичь перешелъ Днъстръ и 18 числа подступилъ къ Хотину. Корпусъ Турецкiй изъ сорока тысячь человъкъ, находился подъ командою Карамана Паши и былъ расположенъ лагеремъ въ ретраншаментъ подъ самыми пушками кръпости. Устроивъ батареи, Голицынъ атаковалъ непрiятеля, не взирая на сильный отпоръ его, и артиллерiею своей сбилъ всъ Турецкiя орудiя, обратилъ Музульманъ въ бъгство: иные удалились въ Хотинъ, другiе во внутренность Молдавiи и къ Бендерамъ. Россiяне гнались за Турками не только въ предмъстье, но и до палисада самой кръпости. Три знамя, семь пушекъ и весь лагерь непрiятельскiй были трофеями того дня. Довольный одержанною побъдою и безъ осадной артиллерiи, Князь Голицынъ переправился, 21 Апръля, за Днъстръ къ тяжелому своему обозу; ибо оставленныя имъ мъста были совершенно раззорены невърными. Онъ занимался обезпеченiемъ войскъ своихъ по части продовольствiя, пополнялъ полки, когда получилъ върное извъстiе, что Турки и Татары Крымскiе, сосредоточивъ силы свои у Хотина, намъреваются ворваться въ Польшу и присоединиться къ Конфедератамъ. Отряженный отъ него храбрый Генералъ-Маiоръ Князь Прозоровскiй{293}, 19 Iюня разбилъ двадцатитысячное Турецкое войско, переправившееся у этой кръпости на лъвый берегъ Днъстра и старавшееся проложить себъ дорогу къ Каменецъ-Подольску. Для предупрежденiя новыхъ покушенiй непрiятеля, Главнокомандовавшiй ръшился занять прежнюю позицiю и, послъ нъсколькихъ удачныхъ битвъ, явился подъ стънами Хотина, вытъснилъ, 2-го Iюля, Турокъ изъ ихъ укръпленiи, бомбардировалъ нъкоторое время кръпость и держалъ оную въ блокадъ. Между тъмъ многочисленныя Турецкiя и Татарскiя войска, поспъшавшiя на помощь къ городу подъ предводительствомъ Сераскира Молдованжи Паши и Хана Крымскаго, расположились въ окрестныхъ мъстахъ, укръпленныхъ самою природой и почти неприступныхъ. Армiя наша не нуждалась въ продовольствiи, но не имъла фуража, и Голицынъ, во вторый разъ, ръшился отступить за ръку, въ надеждъ заманить непрiятеля къ главной битвъ. Переправа эта послъдовала 1 Августа.
Извъстiя, получаемыя изъ первой армiи, не согласовались съ ожиданiями Императрицы; къ нимъ присоединились и стороннiя донесенiя, въ коихъ тайные враги не щадили Голицына. Екатерина ръшилась смънить его Румянцовымъ и отправила къ первому слъдующiй рескриптъ отъ 13 Августа: "Князь Александръ Михайловичь! Отзывая васъ отъ армiи, хочу Я съ вами объясниться, дабы вы отнюдь не приняли съ Моей стороны за гнъвъ, но единственно какъ оно и въ самомъ дълъ есть, за обстоятельства выходящiя изъ положенiя дълъ Моихъ , кои требуютъ вашего присутствiя здъсь, дабы въ бытность вашу при Насъ, какъ очевидный въ армiи свидътель положенiя тамошнихъ мъстъ и дълъ, такъ и всъхъ обстоятельствъ, точныя для переду чрезъ васъ получать свъдънiя, которыя великую пользу и облегченiе въ дълахъ нынъшнихъ подать могутъ. Впрочемъ остаюсь навсегда вамъ доброжелательная."
До прiъзда Румянцова, судьба представила Князю Голицыну случай увънчаться блистательнымъ подвигомъ. Сераскиръ Молдованжи былъ возведенъ Султаномъ въ достоинство Верховнаго Визиря: съ нравомъ воинственнымъ, пылкимъ, предприимчивымъ предводитель Оттомановъ соединялъ чрезвычайное самолюбiе, и увъренный въ побъдъ, напалъ, 29 Августа, на нашу армiю, приготовившуюся къ оборонъ; но былъ совершенно разбитъ, бъжалъ въ Молдавiю въ чрезвычайномъ безпорядкъ, лишился семи тысячь человъкъ убитыми, 64 пушекъ, 14 мортиръ, множества повозокъ. Сентября 9, Россiяне заняли Хотинъ, брошенный Турками и, вслъдъ за тъмъ, вступили въ Яссы; 16 числа Румянцовъ принялъ первую армiю. Князь Голицынъ отправился въ С. Петербургъ и 20 Октября произведенъ въ Генералъ-Фельдмаршалы. Симъ не ограничилось благоволенiе къ нему Императрицы, щедрой и вмъстъ справедливой: по случаю празднованiя мира съ Турцiею (1775 г.), Она пожаловала Голицыну, за очищенiе Молдавiи до самыхъ Яссъ, шпагу украшенную алмазами, и серебряной сервизъ, ввърила ему потомъ управленiе С. Петербургомъ, и при учрежденiи ордена Св. Владимiра (1782 г.), возложила на него ленту онаго, въ числъ десяти сановниковъ, удостоенныхъ той же самой награды{294}.
Здъсь не лишнимъ почитаю упомянуть о великости души Екатерины, которая, любя Россiю и стараясь распространять славу ея, не помышляла о своей собственной: въ 1780 году, во время отсутствiя Императрицы изъ С. Петербурга, Князь Александръ Михайловичь и многiе Вельможи согласились между собою поднесть ей наименованiе Великой. Матери Отечества и открыли добровольную подписку на сооруженiе торжественныхъ вратъ. Тогда Екатерина прислала слъдующее письмо къ Главнокомандующему въ столицъ: "Князь Александръ Михайловичь! Увъдомилась Я, что Дворянство Санктпетербургской Губернiи вздумало приносить Мнъ титулы, и собирается сдълать огромныя встръчи. Вамъ извъстенъ образъ мыслей Моихъ, а потому и судить можете, сколь излишнимъ и непристойнымъ все то Я почитаю. Не прiобрътенiе пустыхъ названiй есть предметъ Моего царствованiя, но доставленiе блага и спокойствiя Отечеству , и вознесенiе славы и величiя его; почему и не можетъ иное Мнъ прiятно и угодно быть, какъ повиновенiе Моей волъ, ревностное и тщательное каждымъ званiя на него возложеннаго исполненiе, вмъсто упражненiя въ подобныхъ выдумкахъ. Равнымъ образомъ и встреча для Меня не нужна. Чего ради Я желаю, чтобъ собранныя деньги отданы были въ Приказъ Общественнаго Призрънiя для употребленiя на дъла полезныя. Сiе письмо сообщите Князю Александру Алексъевичу Вяземскому{295*], такъ какъ можете сдълать тоже и со всъми другими, кои будутъ любопытствовать о семъ. Пребываю впрочемъ вамъ доброжелательная." - Р. S. "Сiя есть непремънная Моя воля, которую выполнить вамъ предписываю."
Князь Александръ Михайловичь Голицынъ скончался въ С. Петербургъ 11 Октября 1783 года, на шестьдесять шестомъ отъ рожденiя. Императрица и всъ знавшiе добродътельнаго вельможу почтили память его слезами. Онъ, подобно отцу своему, былъ храбръ, исполненъ чести, великодушенъ, обходителенъ, любимъ солдатами, скроменъ и въ опасностяхъ отличался хладнокровiемъ; строгь, но дорожилъ жизнiю ввъренныхъ ему воиновъ и потому, дъйствуя слишкомъ осторожно, не прославился быстротою и отважностiю. Въ этомъ случаъ сынъ долженъ уступитъ первенство отцу. Полководецъ Петровъ возвысился предъ другими вождями, ему современными; при Екатеринъ великой: Румянцовъ, Суворовъ, Репнинъ побъдами своими затмили славу покорителя Хотина.
26-й Генералъ-Фельдмаршалъ
Графъ Петръ Александровичь Румянцовъ-Задунайский
Графъ Петръ Александровичь Румянцовъ-Задунайскiй, сынъ Генералъ-Аншефа Графа Александра Ивановича{296}и правнукъ знаменитаго Боярина Матвъева{297}, родился въ 1725 году, достопамятномъ, ибо Россiя лишилась тогда славнъйшаго Полководца своего, Петра Великаго. Сначала Румянцовъ, записанный въ солдаты на шестомъ году своего возраста (1731 г.), обучался въ деревнъ, подъ надзоромъ отца своего находившагося тогда въ ссылкъ; потомъ, съ 1736 года въ Малороссiи, откуда отправленъ въ Берлинъ (1739 г.) Дворяниномъ Посольства, для прiобрътенiя навыка по дипломатической части, но въ слъдующемъ году отозванъ въ Отечество; поступилъ въ Шляхетный сухопутный Кадетскiй корпусъ, 29 Iюля, и тамъ учился только четыре мъсяца. Пылкiй, огненный юноша не могъ подчинить ума своего единообразнымъ занятiямъ, сбросилъ узы, на него положенныя, пользуясь пребыванiемъ отца въ чужихъ краяхъ{298}, и на свободъ самъ начерталъ себъ полетъ, котораго обыкновенные умы не въ состоянiи постигнуть. Стремительно возвышался онъ: въ 1743 году, на девятнадцатомъ отъ рожденiя, былъ уже Армейскимъ Капитаномъ и присланъ въ С. Петербургъ изъ Абова съ мирнымъ трактатомъ. Императрица Елисавета Петровна столь была довольна прекращенiемъ военныхъ дъйствiй съ Швецiею и значительными прiобрътенiями, что пожаловала молодаго Румянцова прямо въ Полковники.
Чъмъ занимался въ то время будущiй герой Россiи? Онъ удальствомъ превосходилъ товарищей, пламенно любилъ прекрасный полъ и былъ любимъ женщинами, не зналъ препятствiй и часто, окруженный солдатами, въ виду ихъ торжествовалъ надъ непреклонными; обучалъ батальонъ, въ костюмъ нашего прародителя, передъ домомъ одного ревниваго мужа: заплатилъ другому двойный штрафъ за причиненное оскорбленiе и въ тотъ же день воспользовался правомъ своимъ, сказавъ: что онъ не можетъ жаловаться, ибо получилъ уже впередъ удовлетворенiе! Проказы Румянцова, доведенныя до Высочайшаго свъдънiя, заставили Императрицу Елисавету Петровну, во уваженiе заслугъ Графа Александра Ивановича, отправить къ нему виновнаго, съ тъмъ, чтобы онъ, какъ отецъ, наказалъ его. Къ чести Графа Петра Александровича должно сказать, что и въ Полковничьемъ чинъ передъ отцемъ онъ былъ покоренъ, какъ ребенокъ{299}. - Событiя эти, не подверженныя сомнънiю, открываютъ намъ, какъ неосновательно судить о людяхъ по начальнымъ ихъ дъйствiям!
Румянцовъ участвовалъ въ славномъ походъ Генералъ-Фельдцейхмейстера Князя Репнина въ Франконiю (1748 г.), и когда Россiя ополчилась противъ Пруссiи (1757 г.) обнажилъ мечь, бывши Генералъ-Маiоромъ. Отселъ начинается рядъ знаменитыхъ подвиговъ этого безсмертнаго Полководца XVIII столътiя. Румянцовъ занялся прежде всего устройствомъ нашей конницы; потомъ вступилъ въ Тильзитъ, сдавшiйся ему на капитуляцiю (въ Iюлъ); пожалованъ Генералъ-Поручикомъ (1758 г.); предводительствуя отдъльнымъ корпусомъ, имълъ разныя стычки съ непрiятелемъ , на которыхъ всегда оставался побъдителемъ: начальствовалъ въ сраженiи при Франкфуртъ (1759 г.) серединою нашей армiи и содъйствовалъ пораженiю Фридриха Великаго, котораго часто угадывалъ тайные замыслы: опрокинулъ, вмъстъ съ Барономъ Лаудономъ, и обратилъ въ бъгство непрiятельскую конницу; награжденъ орденомъ Св. Александра Невскаго. Главнокомандующiй Графъ Салтыковъ, послъ этой блистательной побъды, употребилъ Румянцова въ разныхъ переговорахъ съ Австрiйскимъ Генералъ-Фельдмаршаломъ Дауномъ. Въ 1761 году, предводительствуя снова отдъльнымъ двадцати четырехъ тысячнымъ корпусомъ, расположилъ онъ лагерь свой подъ Колбергомъ, и держалъ въ блокадъ этотъ городъ, въ виду Прусскаго стана, между тъмъ какъ Флотъ нашъ бросалъ бомбы съ моря. Россiяне нъсколько разъ покушались на приступъ: редуты почти ежедневно переходили изъ рукъ въ руки; наконецъ Румянцовъ окружилъ Прусаковъ со всъхъ сторонъ, преградивъ подвозъ продовольствiя. Отряды непрiятельскiе, отсылаемые къ прикрытiю обозовъ, были разбиваемы, Тщетно Фельдмаршалъ Бутурлинъ приказывалъ Румянцову отступить отъ Колберга по причинъ глубокой осени и расположиться на зимнихъ квартирахъ: увъренный въ побъдъ, любимецъ славы ослушался своего начальника, съ которымъ былъ соединенъ узами родства{300}: Принцъ Евгенiй Виртембергскiй нашелся принужденнымъ предоставить Колбергъ на произволъ судьбы; Румянцовъ съ частiю ввъренныхъ ему войскъ овладълъ городомъ Трептау и вслъдъ за тъмъ заставилъ храбраго Комменданта Гейдена, два раза спасавшаго ввъренную ему кръпость, сдать Колбергъ, 5 Декабря: 2903 чел. плънныхъ, сто сорокъ шесть орудiй, 33 тысячи ядръ и бомбъ, 500 тысячь пуль и двадцать знаменъ были трофеями того дня. Императоръ Петръ III пожаловалъ Графа Румянцова Генералъ-Аншефомъ и кавалеромъ орденовъ Св. Анны и Св. Апостола Андрея Первозваннаго (1762 г.). Тогда прекратилась брань съ Пруссiею. Обладатель Россiи намъревался отторгнуть отъ Данiи наслъдственное свое достоянiе, Голштинiю; назначалъ уже Румянцова Главнокомандующимъ армiею; велълъ объявить въ Конференцiи, 27 Iюня, о скоромъ отъъздъ своемъ въ главную квартиру, какъ на другой день Императрица Екатерина II вступила на Престолъ, и Румянцовъ, готовившiйся къ новымъ побъдамъ, вложилъ въ ножны мечь свой, не присягалъ Государынъ до тъхъ поръ, пока не удостовърился въ кончинъ Императора; опредъленъ (1764 г.) Генералъ-Губернаторомъ въ Малороссiю, Президентомъ тамошней Коллегiи, учрежденной въ Глуховъ, Главнымъ Командиромъ Малороссiйскихъ Козацкихъ полковъ, Запорожскихъ Козаковъ и Украинской дивизiи.
Покоритель Колберга оправдалъ выборъ мудрой Монархини: онъ уничтожилъ злоупотребленiя, вкравшiяся въ Присутственныя мъста; вселилъ въ молодыхъ Малороссiянъ любовь къ регулярной службъ, коей они до того чуждались; строгою справедливостью истребилъ страхъ и недовърчивость, питаемыя жителями того края къ Великороссiйскимъ войскамъ; доставилъ подвластному ему народу разныя облегченiя въ повинностяхъ и вмъстъ обратилъ особое вииманiе на сбереженiе казенныхъ имънiй посредствомъ хозяйственнаго благоустройства: при немъ введенъ былъ въ Малороссiю Воинскiй уставъ (1768 г.) и предоставлено тамошнимъ жителямъ по части Гражданской руководствоваться Статутомъ Великаго Княжества Литовскаго.
Вскоръ возгорълась война между Россiею и Портою Оттоманской; Екатерина, поручивъ первую армiю Князю Голицыну, назначила Предводителемъ второй Графа Румянцова (I788 г.). Послъднему велъно было охранять границы Имперiи, которыя тогда повсемъстно почти отъ Польши до Каспiйскаго моря окружены были народами, подвластными Турцiи. Не упуская изъ виду сношенiй съ Голицынымъ, Румянцовъ расположилъ войско свое такимъ образомъ, чтобы оно могло споспъшествовать дъйствiямъ первой армiи, и лишь только узналъ о переходъ Голицына на эту сторону Днъстра (1769 г.), немедленно переправился за Днъпръ, чтобы этимъ движенiемъ привлечь на себя вниманiе непрiятеля, раздълить многочисленныя его силы, шедшiя изъ за Дуная подъ предводительствомъ Визиря. Недовольная медленностiю Голицына, Императрица смънила его Румянцовымъ. Онъ принялъ первую армiю 16 Сентября. Хотинъ и Яссы были тогда заняты Россiянами. Румянцовъ поспъшилъ очистить отъ Турокъ Валлахiю. Зима и моровая язва не ослабили мужества нашихъ соотечественниковъ: они овладъли кръпостью Журжею (1770 г.), разбивали на всъхъ пунктахъ Музульманъ, не смотря на превосходное ихъ число.
17 Iюня, Румянцовъ обратилъ въ бъгство двадцать тысячь Турокъ близь РябойМогилы; 7 Iюля одержалъ совершенную побъду надъ непрiятелемъ за ръчкою Ларгою. Армiя Музульманъ, подъ предводительствомъ трехъ Пашей и Хана Крымскаго, состояла изъ восмидесяти тысячь человъкъ, находилась на высотахъ; лагерь былъ защищаемъ четырьмя ретраншаментами и сильною артиллерiей. Но Россiйскiй Полководецъ, по собственному его выраженiю, не могъ видъть непрiятеля, не наступая на него: въ двънадцатомъ часу ночи, на седьмое число Iюля, онъ двинулся за ръчку Ларгу тремя колоннами въ слъдъ за Репнинымъ и Боуромъ. Татарскiе пикеты, согнанные движенiемъ передовыхъ полковъ нашихъ, возвъстили въ станъ своемъ приближенiе Россiйскихъ войскъ. Послъднiя еще до разсвъта выстроились на высотахъ. Встревоженный непрiятель открылъ сильную пушечную пальбу: не давъ опомниться врагамъ, Румянцовъ велълъ Боуру и Репнину атаковать лагерь ихъ съ правой стороны, а самъ, устроивъ армiю карреями, поспъшилъ къ укръпленiю. Здъсь должно замътить, что герой, прiявъ начальство, отвергнулъ малодушныя осторожности славнъйшихъ Полководцевъ: Монтекукулiя, Евгенiя Савойскаго, Графа Миниха. Не рогатки - сказалъ онъ своимъ легiонамъ - а огнь и мечь защита ваша{301}. - Татары устремились съ праваго крыла, гдъ находился ихъ станъ, лощиною на лъвое наше крыло; но были отбиты. Между тъмъ Мелиссино, заставляя молчать непрiятельскую батарею мъткими выстрълами своими, очищалъ путь въ укръпленiя. Едва передовые отряды Боура и Репнина начали пробиваться въ лагерь непрiятельскiй съ правой стороны, Племянниковъ пушечными выстрълами возвъстилъ приступъ свой на лъвой. Тогда Румянцовъ поручилъ вести армiю Генераламъ Олицу и Брюсу, а самъ поскакалъ къ войскамъ, нападавшимъ на лагерь. Храбрые гренадеры, одушевленные присутствiемъ героя, штыками и грудью низпровергли укръпленiя, брали пушки, быстро неслись на крутую гору, не разстроиваясь въ рядахъ, и въ одно мгновенiе ока взлетъли на высоту холмовъ. Бросивъ станъ свой, непрiятель, поражаемый и на лъвомъ крылъ, обратился въ бъгство. Битва Ларгская началась въ четыре часа утра, а кончилась въ двънадцать. Она была только предвъстiемъ побъды подъ Кагуломъ: весь Турецкiй лагерь, тридцать три мъдныхъ пушекъ, множество плънныхъ, знаменъ, значительное количество съъстныхъ припасовъ и военныхъ снарядовъ увънчали торжество Румянцова. Императрица препроводила къ нему военный орденъ Св. Георгiя перваго класса.
Сраженiе при ръкъ Кагулъ было гораздо блистательнъе. Оно походитъ болъе на баснословное, нежели на дъйствительно историческое; ибо семнадцать тысячь Россiянъ побили на голову полтораста тысячь Турокъ, отразивъ сто тысячь Татаръ, угрожавшихъ съ тылу. Планъ Великаго Визиря Галиль Бея состоялъ въ томъ, чтобы, поставивъ Румянцова среди двухъ огней, уничтожить его малую армiю; потомъ пробраться ко Львову, присоединить къ своимъ полчищамъ Конфедератовъ и перенесть театръ войны правымъ крыломъ въ Россiю, а лъвымъ въ Польшу. 20 Iюля, Турки заняли на лъвой сторонъ устья Кагула лагерь верстахъ въ семи отъ нашего, между тъмъ какъ Татары начали облегать тылъ, отръзывая подвозъ продовольствiя. Россiяне находились въ затруднительномъ положенiи, но не унывали: ибо съ ними былъ Румянцовъ. Онъ раздълилъ малую армiю свою на пять четыреугольниковъ, расположенныхъ въ нъкоторомъ отдаленiи одинъ отъ другаго, и крестообразнымъ ихъ огнемъ не только удержалъ въ повиновенiи Турецкую конницу, но и защитилъ свою собственную отъ нападенiя невърныхъ, поставивъ оную въ пустыхъ промежуткахъ карре, позади пушекъ. Такимъ образомъ конница наша, бывъ прикрыта огнемъ артиллерiи и пъхоты, могла свободно дъйствовать въ преслъдованiи непрiятеля. Построивъ войско въ боевый порядокъ, Румянцовъ двинулъ оное на разсвъте (21 Iюля) къ дорогъ, получившей названiе отъ Римскаго Императора Траяна, не ожидалъ, но самъ предупредилъ врага многочисленнаго. Изумленные отчаяннымъ мужествомъ Россiянъ и громомъ ихъ орудiй, невърные отклонили робость мыслiю, что истребятъ враговъ превосходствомъ силъ, встрътили полки наши съ ожесточънiемъ, спъшили зайти имъ въ тылъ; но Румянцовъ сквозь дымъ и огонь наблюдалъ всъ шаги Музульманъ и быстрымъ поворотомъ своихъ войскъ угрожалъ отръзать Турецкую конницу отъ лагеря. Она съ крикомъ и съ чрезвычайной скоростiю понеслась къ оному, оставивъ нападенiе на карре Племянникова. Съ пятаго часа утра до восьмаго Россiяне въ непрерывномъ огнъ пролагали себъ дорогу къ стану Турецкому, между тъмъ какъ Гудовичь и Потемкинъ, занявшiе ночью съ ввъренными имъ отрядами выгодную позицiю на высотахъ, прикрывали отъ Хана Крымскаго обозы и препятствовали ему атаковать армiю нашу съ тыла. Всъ пушечные выстрълы со стороны непрiятеля обращены были на карре, гдъ находился Румянцовъ, и на карре Племянникова, шедшее по лъвую сторону. Визирь въ одну ночь сдълалъ укръпленiе, обведенное тройными рвами, наполненными Янычарами. Румянцовъ безпрестанно былъ подъ тучею ядеръ, которыя часто попадали въ лошадей сопровождавшихъ его чиновниковъ. Уже Турецкiя батареи начинали умолкать; уже карре Племянникова простирало руки къ овладънiю укръпленiемъ: вдругъ десять тысячь Янычаръ, выскоча изъ лощины, ударили съ саблями, кинжалами и съ крикомъ на правую сторону карре, ворвались въ средину, смяли полки: Муромскiй, 4-й Гренадерскiй и Бутырскiй, заставили ихъ бъжать въ карре Олица. Увидъвъ смятенiе въ рядахъ своихъ, неустрашимый Румянцовъ сказалъ Принцу Брауншвейгскому, находившемуся при немъ: Теперь дъло дошло до насъ! и съ этимъ словомъ полетълъ къ бъгущимъ, смъшавшимся подъ саблями Турецкими, вскричалъ: Стой, ребята! Голосъ героя въ одинъ мигъ отозвался въ слухъ и сердцахъ воиновъ; Россiяне остановились,
устроились. Первый Гренадерскiй полкъ, подъ предводительствомъ Бригадира Озерова, отразил Янычаръ. Карре Племянникова сдвинуло ряды, и возгласивъ: "Да здравствуетъ Екатерина !" устремилось впередъ. Черезъ тройные рвы Россiяне взлетъли въ укръпленiя. Визирь, устрашенный пораженiемъ Янычаръ, составлявшихъ первую его стъну, обратился въ бъгство. Спасаясь отъ штыковъ, Турки гибли толпами въ волнахъ Дуная. Русскiе воины привътствовали мужественнаго Предводителя своеего съ побъдою, восклицали: Ты прямой солдатъ! - Весь Турецкiй лагерь, сто сорокъ орудiй, шестьдесять знаменъ, множество военныхъ снарядовъ и двъ тысячи плънныхъ достались побъдителямъ. Около сорока тысячь погибло во время битвы и преслъдованiя. Уронъ нашъ ранеными и убитыми не превышалъ тысячи человъкъ, Императрица возвела Румянцова, 2-го Августа, въ достоинство Генералъ-Фельдмаршала. Вслъдъ за Кагульской битвою, Репнинъ овладълъ Измаиломъ и Килiею, Глъбовъ Браиловымъ. Букарестъ и кръпость Салча увеличили завоеванiя Россiянъ: занявъ лъвый берегъ Дуная, Румянцовъ обезпечилъ зимнiя квартиры свои въ Молдавiи и Валлахiи.