Баркли Джеймс. Рассветный вор (Хроники Ворона - 1)

   Они похоронили Раса под стенами замка, отметив могилу знаком Воронов профиль птицы с большим глазом и сложенными над головой крыльями.
   Все, кроме Ричмонда, покинули могилу - усталые и голодные. И только он должен был простоять на коленях всю эту ночь, ветреную и безлунную, до самого рассвета.
   Они расселись за столом в огромной кухне замка. Илкар рассказывал Талану о том, что случилось с ними за дверью в другое измерение, и вдруг Хирад задрожал всем телом. Кружка у него в руках ходила ходуном, и кофе выплескивался через край и стекал по его трясущимся пальцам.
   - Ты здоров? - спросил Сайрендор.
   - Не знаю, - пробормотал Хирад. - Не уверен.
   Он поднес кружку к губам, но пить не смог. Кофе потек по его подбородку, сердце бешено заколотилось, на виске запульсировала жилка, лоб покрылся холодной испариной. Перед глазами у него вновь возник Шa-Каан и ревущее пламя. Огонь был повсюду, он окружал Хирада сплошной стеной. Невыносимый жар обжег ему ладони, и варвар выронил кружку.
   - О боги земли, Хирад, что случилось? - В голосе Сайрендора слышалась тревога. Хирад попытался улыбнуться, но, наверное, его вид полностью соответствовал тем ужасным чувствам, которые он испытывал. - Тебе нужно прилечь.
   - Подожди, - сказал Хирад. - Ноги почему-то отказываются меня слушаться. - Он обвел взглядом собравшихся за столом. Все смотрели на него, забыв о еде. Варвар пожал плечами. - Я не верил, что они существуют, принялся объяснять он. - Такие большие. Такие... такие огромные. И прямо здесь! - Хирад закрыл лицо дрожащей рукой. - Такие могучие. Я не могу... Он внезапно умолк, и все его тело затряслось. Тарелки на столе задребезжали. Перед глазами у него все поплыло. Хирад судорожно сглотнул горькую слюну.
   - О чем тебе говорил дракон? - спросил Илкар.
   - Он меня оглушил. Его голос грохотал у меня в голове, как гром, начал рассказывать Хирад. - Он говорил об измерениях и порталах и хотел узнать, что я делаю в его зале. Гм-м-м. Забавно... Такой огромный монстр, а волновался, что я там делаю. Он назвал меня... Я ведь такой крошечный по сравнению с ним, а он назвал меня сильным... - Варвар снова пожал плечами. - Он сказал, что запомнил меня. И теперь моя жизнь принадлежит ему. Он может найти и раздавить меня когда угодно - хоть прямо сейчас. Почему он этого не сделал там? Жаль, что я не могу вспомнить всего.
   - Хирад, ты еле говоришь, - сказал Сайрендор. - Пожалуй, лучше отложить этот разговор до следующего раза.
   - Прости, может, мне и впрямь пойти прилечь - только если ты мне поможешь.
   - Конечно, дружище, - улыбнулся Сайрендор. Он отодвинул скамейку и помог Хираду подняться.
   - О боги. Я чувствую себя так, словно болел неделю.
   - Ты болеешь всю жизнь.
   - Иди к дьяволу, Лан.
   - Я пошел бы, но ты упадешь.
   - Пусть выпьет побольше чего-нибудь горячего и сладкого, - сказал Безымянный. - И ни капли спиртного.
   - Маг из Зитеска все еще здесь? - спросил Хирад. Безымянный кивнул.
   - Он в покоях Сирана, - сказал Илкар. - Спит. Способности, которые он сегодня продемонстрировал, явились для меня большим сюрпризом. Не отпущу его, пока не поговорю с ним.
   - Дал бы ты мне его прикончить.
   Безымянный улыбнулся:
   - Ты же знаешь, что я не могу.
   - Да. Пошли, Лан, а то я упаду прямо здесь.
   Двое мужчин сидели в низких креслах напротив друг друга у давно погасшего камина. Ночь спешила поглотить университетский городок Зитеска, но лампы в ответ разгорались ярче, освещая многочисленные полки с книгами, стоящие вдоль стен небольшого кабинета. На идеально чистом письменном столе над пачками перевязанных ленточками листов бумаги горела свеча.
   Университет внизу был погружен в тишину. Поздние лекции читались в закрытых аудиториях. Мастерство владения заклинаниями оттачивалось и совершенствовалось в подвальных помещениях, оборудованных специальной защитой, чтобы не нарушать спокойствия университетского городка.
   За стенами университета на улицах Зитеска еще наблюдалось движение, но и оно замирало в преддверии ночи. Своим существованием город был обязан университету, но университет в прошлом взыскал с него за это высокую цену. В результате таверны запирались с наступлением темноты, и постоянные клиенты оставались внутри до рассвета; магазины и кухни, снабжавшие продуктами университет, наглухо закрывали ставнями окна, а у горожан вошло в привычку не зажигать света и никому не открывать по ночам.
   Правда, теперь Протекторы уже не отдавали приказов о доставке объектов для экспериментов и маги Зитеска не приносили в жертву горожан в процессе своих обрядов. Но старые страхи живут долго, и слухи постоянно витали на рынках, шумных днем и замирающих ночью.
   С наступлением темноты злобная тишина, словно накатывающийся с моря туман, сочилась из стен университета надоевшей тучей дурных предчувствий и тревоги. Годы кровавых ритуалов никогда не забудутся, и еще долгое время сердца людей будут сбиваться с ритма при звуках раскалывающейся древесины в отдаленной темноте и тихих шагов на улице за запертыми дверьми. Струящийся по венам Зитеска ужас и предчувствие беды отступали, только когда небо озарял первый луч нового утра.
   Все это значительно упрощало работу городской стражи - в сумерках они закрывали ворота единственного обнесенного стенами города в Балии и патрулировали пустые улицы. По переулкам, как столетия назад, выслеживал свою добычу страх. Правда, теперь это было всего лишь наследство далекого прошлого.
   Однако изменения происходят очень медленно, и город по-прежнему задыхался от страха. Из коренных жителей Зитеска лишь немногие остались в живых и могли насладиться свободой, дарованной им последним указом лорда Горы по случаю вручения ему мантии правящего мага. За минувшие Двенадцать лет Стилиан не сталкивался с особыми трудностями, за исключением упорного нежелания избавиться от старых порядков. Горожане упрямо не хотели менять жизнь в постоянном страхе на покой и удобство. Тем не менее попытки изменить коллективную волю и сознание своих подданных, пусть неудачные, поднимали авторитет лорда Горы среди жителей города.
   Стилиан был высок ростом и в свои пятьдесят лет выглядел на сорок. Свои длинные темные волосы он зачесывал назад и стягивал в плотный "конский хвост", свисающий ниже плеч. Обычно Стилиан одевался в темные брюки и темно-синего цвета рубашку, а на плечи накидывал соответствующую своей должности черную мантию с золотым шитьем. У лорда был тонкий аристократический нос, суровое лицо и холодные зеленые глаза, взгляд которых мог ввергнуть в трепет любого.
   - Полагаю, ей удалось выбраться из Теренетсы невредимой? - спросил Стилиана его собеседник.
   Вопрос вывел лорда из задумчивости. Припомнив старое правило о том, с какой стороны следует помещать друзей и врагов, он несколько мгновений рассматривал Ньера, старшего советника и архимага, и в конце концов решил, что такого хитрого политика и проницательного ученого, как его советник, он поместил бы справа.
   - Да, удалось. Хотя и с трудом. Но теперь все хорошо. - Лорд невольно вздрогнул, вспомнив о своем последнем контакте с Селин. Даже несмотря на заклинание невидимости, ей все равно грозила опасность со стороны тех, за кем она наблюдала. А узнав, какой способ она выбрала, чтобы бежать из Теренетсы, небольшой земледельческой общины Висмина, обосновавшейся западнее Терновых гор, Стилиан понял, что сегодня ночью не сможет уснуть. Он протянул слегка дрожащую руку к низенькому столику и взял бокал с вином. Но качество крепкого темно-красного напитка разочаровало его. Внезапно на Стилиана навалилась усталость. Общение на таком расстоянии отнимает очень много сил, и он подумал, что позже ему нужно спуститься в подземелья и помолиться.
   - Но что-то вас беспокоит, милорд.
   - Гм-м-м. - Стилиан понимал, что его нежелание разговаривать будет истолковано Ньером как личное оскорбление. А он не мог себе этого позволить - пока не мог. - Она подтвердила все наши опасения. Висмин покоряет селения у подножия Терновых гор. Она слышала, как шаман призывал людей жить в послушании и получать хорошие урожаи. Доказательств уже достаточно. У них многочисленные армии, они объединяются, и кроме того, у шаманов сильная магия.
   Ньер кивнул и провел рукой по своим длинным седеющим волосам.
   - А Парве? - спросил он.
   - Я попросил ее побывать там.
   - Селин?
   - Да. Там больше никого нет, а нам необходимо знать все.
   - Но, милорд...
   - Я и сам понимаю, как это опасно, Ньер, - огрызнулся Стилиан. Однако выражение его лица быстро смягчилось. - Мои извинения.
   - Пустяки. - Ньер положил ладонь на колено Стилиану, стараясь успокоить своего господина.
   - Теперь мы должны быть особенно осторожны, - произнес лорд и сделал еще один глоток вина. - Наши наблюдатели уверены, что лорды-колдуны еще на прежнем месте?
   Ньер вздохнул:
   - Мы полагаем, что это так.
   - Меня не устраивает такой ответ.
   - Позвольте мне, Стилиан, объяснить положение. - Ньер обратился к лорду по имени, нарушив требования протокола, но Стилиан сделал вид, что не заметил этого. Ньер был старым магом и редко следовал правилам этикета. Видите ли, очень сложно создать заклинания, с помощью которых можно было бы определить, находятся или нет лорды-колдуны в клетке маны. Однако за последние три месяца работа приблизилась к завершению. Задержки были вызваны необычно высокой активностью в пространстве между измерениями, где находится клетка.
   - Когда мы получим ответ? - Стилиан дернул за расшитый золотом шнурок, висевший рядом с камином.
   - В ближайшие несколько часов, самое большее - через день. - Ньер поднял брови, придав своему лицу виноватое выражение.
   - Ты считаешь, что это только вопрос времени, да?
   - Милорд?
   - Все доказательства налицо, - вздохнул Стилиан. - Объединение племен Висмина, шаманы во главе вооруженных отрядов, армии, собирающиеся на юго-западе...
   - Вы считаете, что все дело в лордах-колдунах?
   - На самом деле тебе не нужен мой ответ на этот вопрос, не так ли? улыбнулся Стилиан. Ньер кивнул, соглашаясь.
   В это время раздался стук в дверь.
   - Войдите! - громко крикнул Стилиан, и в Кабинет вошел юноша с короткими рыжими волосами. Напряженное лицо выдавало его волнение.
   - Милорд?
   - Принеси дров и еще одну бутылочку красного Динебри - только получше.
   - Сию минуту, милорд. - И юноша вышел. Воцарилась тишина. Оба мага задумались о будущем, и обоим оно не внушало радости.
   - Сможем ли мы остановить их на этот раз? - нарушил молчание Ньер.
   - Боюсь, нам остается рассчитывать только на твоего человека, ответил Стилиан. - По крайней мере он - наша единственная надежда в том случае, если лорды-колдуны сбежали. Наверное, он уже доложил тебе?
   - Да, теперь у нас есть амулет.
   - Отлично! - Стилиан хлопнул ладонями по подлокотникам кресла и, поднявшись, подошел к окну. - И?..
   - Это амулет Септерна. Если его верно использовать, мы можем добиться прогресса.
   Стилиан глубоко вздохнул и улыбнулся.
   Башня, в которой находился его кабинет, возвышалась над остальными зданиями университетского городка, и с опоясывающего ее балкона открывался великолепный вид на город и его окрестности. Ночь была холодная, но сухая. Стаи легких облаков, набегая с юго-востока, гасили бледные звезды. Легкий ветерок доносил городское тепло и слабый запах горящего масла. Тишина уже воцарилась за стенами университета.
   Башня Стилиана была окружена башнями других шести мастеров магии, только те были ниже. Посмотрев вниз, лорд заметил, что в башне Аариона тоже горит свет. Совсем недавно назначенный мастером, этот человек теперь присоединился и к внутреннему кругу, замкнув связь семи башен.
   - Для нас это может означать спасение, - произнес Стилиан.
   - Ларион трудится не покладая рук, - заметил Ньер, подойдя к лорду и встав рядом. - Отрабатывает доверие.
   - А твой человек? Он позаботится о необходимой поддержке?
   - Я ему полностью доверяю.
   Стилиан кивнул, глядя на спящий Зитеск. Он не сомневался, что его люди без лишних вопросов выполнят любой приказ. Первый шаг был успешным, но теперь дорога становится опасной, и все, кто в достаточной степени осведомлен, должны хранить молчание.
   - Пожалуй, Ньер, когда принесут вино, мы можем позволить себе небольшой праздник.
   Глава 3
   Она снова легла на кровать: в висках стучало, жестокие приступы тошноты выворачивали ее наизнанку. Дрожа всем телом, она взмолилась, чтобы этот приступ оказался последним, хотя сама в это не верила.
   Все мышцы болели, все сухожилия были напряжены до предела. Дыхание было хриплым, и казалось, что если она отважится вдохнуть поглубже, кожа на груди лопнет. Конечно, все это пройдет. Вопрос только - когда? И сколько времени она была без сознания?
   Но физическая боль, терзающая ее тело, не шла ни в какое сравнение с болью душевной Сыновья были смыслом всей ее жизни. Без них она не могла представить себя. Она попробовала установить с ними мысленную связь, а когда поняла, что не сможет этого сделать, стала проклинать себя за то, что в свое время решила, что рано пока учить их общению на расстоянии.
   Где они сейчас? Вместе они или нет? О боги, только бы их не разлучили! Живы ли они? Действие зелья немного ослабло, и из глаз у нее хлынули слезы. Рыдания сотрясали ее тело, она судорожно всхлипывала и в конце концов, обессилев, снова уснула.
   Рассвет и второе пробуждение не принесли облегчения. Бледный свет, сочащийся сквозь единственное окно, освещал круглую комнату с высоким потолком. Без сомнения, это какая-то башня. В комнате, кроме небольшого соломенного матраса, были еще стол и стул; на всем лежал толстый слой пыли. Каменный пол был покрыт выцветшей циновкой. В комнате было прохладно, а на узнице, кроме той же ночной рубашки, в которой ее забрали, не было ничего, даже носков, не говоря уж о туфлях В конце концов, она встала со своего неудобного ложа и накинула матрас на плечи, как одеяло.
   Тяжелая деревянная дверь - единственный выход - была плотно пригнана к косяку и заперта на замок. На глаза вновь навернулись слезы, но она уже достаточно овладела собой, чтобы не поддаться слабости и подумать, как убежать из этой башни. Ее мана по-прежнему была с ней. Она пульсировала внутри и струилась вокруг тела, пребывая в изменчивом и безостановочном движении. Это движение таило в себе огромную силу. Для спасения нужно было только произнести заклинание, дверь не является преградой для "Огненного шара".
   Она уже приготовилась разнести дверь в щепки, но слова заклинания застряли в горле. Если будешь колдовать, твои дети умрут. Когда чувства вернулись к ней, она заметила, что все еще стоит, и бессильно опустилась на стул.
   "Спокойно, - уговаривала она себя. - Спокойно". Гнев в сочетании с магией обладал страшной разрушительной силой, поэтому, пока она не узнает что-нибудь о судьбе своих детей, ей ни в коем случае нельзя позволить себе проявить знаменитую вспыльчивость, которой отличались все Мэленви.
   Усилием воли ей удалось сохранить хладнокровие и начать рассуждать. Эти люди знают, что она маг, и похитили ее из Додовера для какого-то особого дела. Но они желают полностью контролировать ее действия. Когда речь идет о маге, это нелегко, вот они и решили использовать мальчиков. Именно поэтому она была уверена, что ее дети живы и находятся где-то недалеко. Похитители должны понимать, что, прежде чем соглашаться на что-то, она должна увидеть своих детей. Впрочем, искра надежды погасла, едва она взглянула на запертую дверь.
   При мысли о детях у нее сжималось сердце. Их схватили посреди ночи и заперли в незнакомом месте. Что они чувствуют? Они чувствуют страх и одиночество. Они чувствуют, что их предали. Бросили те, кто говорил, что любит их больше всего на свете.
   В ней вновь начала закипать ярость.
   - Спокойно, - прошептала она, - спокойно.
   Скоро они придут. Похитители должны кормить свою узницу, а еды в комнате не было, только на левой половине стола стояла кружка с водой.
   Наконец в замке повернулся ключ, и тот, кто внушал ей ужас, предстал перед ней. Ей не оставалось ничего другого, как только, всхлипывая, выразить свою благодарность в ответ на его слова:
   - Добро пожаловать в мой замок, Ирейн Мэленви. Надеюсь, вы уже пришли в себя. И значит, пришло время воссоединить вас с вашими прекрасными детьми.
   Было холодно. Он сидел в одиночестве на потрескавшейся земле посреди огромного пространства, лишенного цвета. Ветра не было, но он чувствовал, как шевелятся волосы на голове. Он поднял взгляд и прямо перед собой увидел дракона. Морда чудовища была огромной, но туловища он почему-то не мог разглядеть. Дракон дохнул на него, и кожа на лице загорелась, кости почернели и рассыпались в прах. Он открыл рот, чтобы закричать, но слова застряли у него в горле.
   Потом он внезапно оказался летящим над дымящейся почерневшей землей. В небе кишели драконы, а на земле не было никакого движения. Он посмотрел на свои руки, но их, как и лица, не оказалось на месте - его плоть умерла. Внезапно ему стало жарко. Он бежал, изо всех сил помогая себе руками, но ноги двигались слишком медленно. Его преследовал дракон, и спрятаться было некуда.. Он упал, и чудовище вновь оказалось прямо перед ним. Он приподнялся и сел, и в это время дракон дохнул на него пламенем. Кожа на лице загорелась, кости почернели и рассыпались в прах. Бежать было некуда, и прятаться было негде. Огонь жег ему глаза, но он не мог опустить веки. Он открыл рот, чтобы закричать...
   Хирад почувствовал чьи-то руки у себя на лице. Он вскочил, но перед ним не было ни дракона, ни выжженной земли. Илкар поправлял дрова в камине. Хирад подумал, что в комнате должно быть холодно, но ему почему-то было жарко, очень жарко. Талан и Безымянный привстали с кроватей, а Сайрендор сидел рядом с Хирадом, положив ладонь ему на лоб.
   - Успокойся, Хирад. Все позади Это всего лишь сон. Варвар, глубоко вздохнув, снова оглядел комнату, и сердце его перестало биться так бешено.
   - Прости, - сказал он. Сайрендор убрал руку и встал.
   - Ты меня напугал, - сказал он. - Я уж подумал, что ты помираешь.
   - Я тоже, - произнес в ответ Хирад.
   - Как и все в замке, - заметил, отложив кочергу, Илкар и зевнул.
   - Неужели я так громко кричал? - Хирад выдавил из себя улыбку.
   Илкар кивнул:
   - Очень громко. Ты хоть помнишь, что тебе снилось?
   - Никогда не смогу этого позабыть. Мне снились драконы, тысячи драконов. Там был и Ша-Каан. Но это было какое-то другое место, мертвое место. Наверное, их мир. Ша-Каан говорил мне, что они его уничтожили, оставили после себя только выжженную черную землю. А потом Ша-Каан сжег меня, но я не умер. Я сел и хотел закричать, только не смог. Я ничего не понимаю. Разве может быть какой-нибудь другой мир? И где он находится? Хирад вздрогнул.
   - Не знаю. Единственное, в чем я уверен, так это в том, что в жизни так не пугался. Такие твари просто не могут существовать.
   - И все же они существуют, будь они прокляты.
   - Знаешь, - сказал Сайрендор, - я думаю, тебе нужно поговорить с Илкаром, только попозже. Да и всем нам. Пусть расскажет, что знает, обо всех этих измерениях и драконах... - Он замолчал, заметив, что Хирад его не слушает.
   - Сколько сейчас времени?
   - Примерно час до рассвета, - ответил Безымянный, отогнув занавеску.
   - Пожалуй, я уже не усну, - сказал Хирад. Он встал и принялся одеваться. - Пойду на кухню, выпью кофе. - Сайрендор и трое других Воронов украдкой переглянулись. - Надеюсь, вы не возражаете?
   - Не возражаем, - сказал Сайрендор. - Я схожу с тобой.
   - Спасибо, - улыбнулся Хирад. Сайрендор улыбнулся ему в ответ, но казалось, что это стоило ему больших усилий. Одевшись, они вышли из комнаты.
   Похожие на пещеры кухни замка никогда не закрывались, и там всегда было жарко от шести открытых печей. Разделочные и обеденные столы занимали почти все про-странство. На стенах висели полки с горшками, кастрюлями и прочей кухонной утварью. Дым выходил на улицу через открытые окна, расположенные высоко в стенах.
   На одной из печей кипел огромный чан с водой. Рядом на подносах лежали кружки и молотый кофе. Хирад с Сайрендором устроились за дальним столом, чтобы им не мешали разговоры поваров и слуг. Они пили кофе и беседовали.
   - Что-то ты мрачный, Сайрендор. - Друзья посмотрели в глаза друг другу. Брови Лана были нахмурены, и вид у него действительно был подавленный. Хирад к этому не привык.
   - Мы кое о чем поговорили.
   - Кто?
   - Как ты думаешь - кто? Ты ведь уснул раньше нас.
   - Вряд ли мне понравился бы ваш разговор. - Хирад не сомневался, что разговор был серьезным. Варвар давно не видел Сайрендора таким.
   - Мы уже не станем моложе.
   - Что?
   - Ты же слышал, что я сказал.
   - Лан, мне тридцать один! Тебе тридцать, а Безымянному только что исполнилось тридцать три, и он из нас самый старший. О чем же вы говорили?
   - Ты много знаешь наемников, которым было бы за тридцать, а они по-прежнему дрались бы в первых рядах? Хирад вздохнул:
   - Ладно, таких немного, но я думаю, что... мы не такие. Мы - Вороны.
   - Да, мы Вороны. И мы становимся слишком старыми для сражений.
   - Ты шутишь! Мы только вчера разгромили целый отряд.
   - Неужели ты действительно в это веришь? - Хирад кивнул, и Сайрендор улыбнулся. - Почему-то я так и думал. А мне, например, представляется, что вчера мы, наоборот, не проявили нашей былой силы и ловкости.
   - Все потому, что мы слишком много времени сидим без дела и лишь наблюдаем. Как я уже говорил, если мы перестанем торчать на стенах, все встанет на свои места.
   - О боги, Хирад, ты упрямо не хочешь замечать очевидного! За последние два года наши противники становятся малочисленнее, но сражаемся мы с ними дольше. Мы делаем много ненужных движений и все чаще вынуждены подстраховывать друг друга. Неужели ты думаешь, что все это - случайные совпадения? - Хирад промолчал. - Мы уже утратили былую ловкость и быстроту. И вчера еле-еле справились со своей работой.
   - Продолжай, Лан...
   - Рас погиб! - Сайрендор огляделся и понизил голос. - Ты тоже мог погибнуть. Ричмонд сделал глупейшую ошибку, а Илкар не справился с защитой. Если бы не Безымянный, мы проиграли бы. Мы, Вороны!
   - Да, но взрыв...
   - Ты не хуже меня знаешь, что пару лет назад мы разделались бы со всеми, в том числе и с магом, еще до того, как он бы успел сотворить заклинание. Мы должны приспособиться... - Сайрендор прервался и глотнул кофе. Хирад не сводил с него глаз. - Хирад, я хочу, чтобы мы еще лет десять могли вспоминать наши лучшие дни. И если мы хотим сохранить нынешнюю славу Воронов, эти годы нужно жить по-иному.
   - Одно неудачное сражение, и ты хочешь все бросить?
   - Это было не просто неудачное сражение, это было предупреждение о том, что может случиться в любое время. За последние два года таких предупреждений было немало. И все это видят. Только ты предпочитаешь их не замечать.
   - Так ты предлагаешь распустить Воронов, и остальные согласны? спросил Хирад. Он был так поражен, что не замечал, что его глаза увлажнились. Его мир разваливался, а Хирад не знал, как его укрепить. Пока не знал.
   - Не обязательно. Может быть, нам пора просто подвести итоги. Сайрендор слегка откинулся назад и развел руками. - Видит Бог, у каждого из нас денег хватает, и мы все могли бы жить припеваюче. Иногда я думаю, что на паях мы можем владеть половиной Корины. - Он слегка улыбнулся. Понимаешь, я говорю об этом лишь потому, что мы решили все обсудить, когда вернемся в город и у нас будет немного времени, чтобы подумать.
   Хирад молча смотрел в свою кружку. Горячий пар поднимался прямо ему в лицо.
   - А если же мы будем делать вид, что за эти годы ничего не изменилось, то однажды нам не хватит скорости. Хирад? - Варвар поднял голову. - Хирад, я не хочу потерять тебя, как мы сегодня потеряли Раса. - Сайрендор закусил губу, а потом тяжело вздохнул. - Я не хочу видеть тебя мертвым.
   - Ты и не увидишь, - сказал Хирад хриплым голосом. Он допил кофе и поднялся, плотно сжимая губы, чтобы они не дрожали. - Пойду посмотрю лошадей. Мы можем выехать рано. - Он вышел из кухни и через весь замок направился во двор. Там Хирад остановился и внимательно осмотрел место вчерашней битвы. Потом сердито потер глаза и пошел к конюшням.
   Илкар, чувствуя, что тоже не сможет уснуть, отправился в покои Сирана. Труп мага из Листерна, самого маленького из четырех университетских городов, был переложен на низкий столик и накрыт простыней. Илкар приподнял простыню с лица Сирана и нахмурился.
   Кожа на щеках, как и волосы мертвого мага, была белой, словно снег. На лбу отчетливо была видна царапина, оставленная, по всей видимости, маленьким когтем.
   Услышав за спиной какое-то движение, Илкар повернулся и увидел Денсера, стоящего в дверях. В зубах мага из Зитеска дымилась трубка, под плащом сидел кот. Денсер, вне всякого сомнения, был уже довольно пожилым человеком, хотя выглядел он лет на тридцать с небольшим.
   - Печальный, но неизбежный конец, - сказал Денсер. У него был очень усталый вид: посеревшее лицо, запавшие глаза. Он оперся на дверной косяк.
   - Что с ним случилось? - спросил Илкар. Денсер пожал плечами:
   - Он был уже немолод, и мы понимали, что конец его недалек. Зитескианец снова пожал плечами. - Другого пути не было, он хотел нас остановить.
   - Ты говоришь "мы", - промелькнула догадка в сознании Илкара, - имея в виду кота?
   - Да, это мой Любимчик.
   Илкар снова накрыл простыней голову Сирана и повернулся к Денсеру:
   - Проходи и садись, а то упадешь. Я хочу, чтобы ты ответил мне на несколько вопросов.