Барская Мария. Мелодии осенней любви

   — Помилосердствуйте, я сейчас лопну! — пыталась остановить их она.
   — А мы потанцуем! — воскликнул Лев. — Оборотень в погонах, ставь музыку. Дед Мороз жаждет танцев!
   Ира и слова вымолвить не успела, как он подхватил ее и закружил по комнате. Рядом закружились, сцепившись в рискованном объятии, сестра вдовца и мужская половина одной из супружеских пар. Женская половина молча метала громы и молнии.
   Вдовец Василий, довольно быстро сориентировавшись в ситуации, попытался переключить внимание покинутой жены на себя, пригласив ее на танец. Трюк не прошел. Она что-то злобно ему прошипела и удалилась страдать на кухню. А вот сестра вдовца была вполне довольна.
   Партнер ее тоже пребывал в полной нирване. Впрочем, он уже мало что соображал и глаза у него изрядно остекленели. Артур танцевал в обнимку с фуражкой, так как Дарья отправилась на кухню утешать пострадавшую половину.
   Ирина несколько раз меняла кавалеров — Льва на Василия, а Василия на Льва. Оба были очень милы, но несколько навязчивы и чересчур активно ее к себе прижимали.
   Поглядев в очередной раз на часы, она обнаружила, что уже без десяти два, и, схватив мобильник, заперлась в ванной — единственном месте, где наверняка ей не станут докучать. В голове снова застучало. Пальцы не слушались, и она то и дело путала буквы. Эдак и не успеешь к сроку. И как не сообразила заранее заготовить!
   Тем не менее она справилась. И ровно в два в Вену полетело коротенькое поздравление: «С Новым годом! Ирина». Теперь она пыталась представить, когда он обнаружит ее послание.
   Она сидела на краешке ванны. Выходить не хотелось. Телефон вдруг коротко пикнул. Снова конвертик! Она не поверила своим глазам. Ответ от него! «Спасибо! Давид».
   Значит, ждал! И сразу же прочитал! Что же теперь ей ответить ему? Долго не задумывалась. «И вам, большое спасибо! Ирина» — на сей раз без ошибок набрала она. Больше ответа не последовало. Зато в дверь постучали:
   — Ирка, Ирка. Тебе что, совсем плохо? Может, нашатыря нюхнешь? Он прямо там и стоит. Загляни в шкафчик.
   — Не надо нашатыря. Мне хорошо. Сейчас выйду.
   Она отперла задвижку.
   — Хотела шарады устроить, но мужики, по-моему, уже не в состоянии, — пожаловалась Дашка. — Для них окружающий мир превратился в сплошную шараду.
   — Давайте про милицию! — в это время донесся до них из столовой голос Артура. — Наша служба и опасна, и трудна! Слабо?
   — Старо, — заплетающимся языком возражал вдовец.
   — И не в тему, — подхватил разведенный холостяк. — Нам про оборотней в погонах надо.
   — А я такой не знаю, — растерянно произнес Артур.
   — Пора ставить чай! — решительно произнесла Дарья. — Пошли, Ирка, накрывать.
   Усилиями женской половины стол быстро освободили от успевших заветриться яств. Поставили чашки, торт, а на почетное место Дарья водрузила коробку конфет.
   — Между прочим, подарок из Австрии. От известного пианиста Давида Марлинского! — торжественно объявила она. — Он на Западе знаменитее Спивакова!
   — Обалдеть, — выдохнула покинутая жена и, сняв крышку, заглянула в коробку. — Между прочим, не хухры-мухры. Конфетки ручной работы. А это что? Шоколадка такая?
   Ира, едва взглянув, ахнула. В центре коробки, в специально сделанном углублении, лежал диск в прозрачном пластиковом футляре, из которого ей загадочно улыбалось лицо Марлинского.
   — Нет, это музыка!
   Она быстро схватила диск, словно боясь, чтобы кто-нибудь не коснулся его раньше нее.
   — Так, это Иринина коробка, — протянула покинутая жена. — А я-то думала, ты у нас, Дарья, такой меломанкой сделалась. А конфеты, между прочим, вкуснющие. — Она уже надкусила одну.
   Ира тем временем открыла футляр. На обратной стороне вкладыша оказалась надпись: «Здесь я тоже играю пятый концерт Бетховена. Только оркестр гораздо лучше. Давид».

VII

   Разошлись гости только к шести часам. Первым решительно увели отбившегося супруга, которому, судя по настроению жены, еще предстояло получить большой новогодний подарок за повышенное внимание к посторонним женщинам. Последними удалились вдовец с сестрой. Дарья с Ириной запихнули посуду в посудомоечную машину:
   — Проснемся, а у нас все чистенькое, — объявила Дарья. — Главное, стоять у раковины не надо.
   — А кто посудомоечную машину купил? — осведомился порядком уставший «оборотень в погонах».
   — Ты, разумеется, ты. Ложись спать. Сейчас упадешь! — воскликнула Дарья.
   — Милиция всегда на ногах, — с гордостью отозвался супруг.
   — И форму не забудь снять, а то что мы потом соседу отдадим? — напутствовала жена.
   — А она ему больше не нужна, — хохотнул Артур. — Он из нее уже вырос. И чин у него теперь уже генеральский.
   Ира осталась ночевать у Дарьи. Ей постелили в комнате Георгия. Все равно он должен вернуться лишь к вечеру.
   Проснулась она с таким радостным чувством, какого, кажется, не испытывала после Нового года с самого детства, когда, пробудившись, кидаешься насладиться полученными ночью подарками. Ирина на цыпочках пробралась в переднюю за сумочкой, снова забралась в постель, вытащила диск и мобильник. Сперва она долго разглядывала фотографию Марлинского на вкладыше к диску. Какое красивое у «него лицо! Необычное, одухотворенное. И какая же она, Ира, дура. Провела последние два месяца словно в ступоре. Нет бы сходить в магазин и купить его записи. А даже если они по каким-то причинам в Москве не продаются, у Насти-то наверняка есть полная коллекция дисков отца. И она бы с радостью дала их послушать. Как Ирине не пришло это в голову?
   Теперь она сама удивилась. Простейшая идея, но ведь не пришла! Зато теперь она приедет домой и сразу поставит его запись. А на днях обязательно постарается купить все, что есть.
   Вдоволь налюбовавшись фотографией и дарственной надписью, Ирина потянулась к мобильнику. Может, ей вчера все просто пригрезилось?
   Шампанское в голову ударило? Нет. В памяти остались оба послания от Давида. Снова элементарная вежливость? Вряд ли. Конечно, она еще плохо знала Марлинского, однако тот никак не производил впечатление человека, кидающегося с пеной у рта отвечать на любое поздравление первого встречного-поперечного. К тому же Ирина не сомневалась: Новый год он провел не один и недостатка внимания к себе не испытывал. И в то же время не поленился отправить ей СМСки! Это значило даже больше, чем приглашение на концерт.
   А что, собственно, это значило? Она не была столь хорошего мнения о себе, чтобы думать, будто сразила его с первого взгляда. Да и не в том Марлинский возрасте, чтобы вот так, с ходу, влюбиться. Добро бы еще она, Ира, была восемнадцатилетней девушкой. Тогда бы хоть прослеживалась определенная логика из серии: седина в бороду, бес в ребро. Но вряд ли. При его-то успехе у женщин, он обратил внимание на нее, Ирину. Немолодую серую мышку, как выражается Дарья.
   Но если не обратил, как расценивать последующие действия? Совершенно непонятно. Разве что назло Марине? Однако Давид не похож на человека, который станет тратить время, чтобы сделать нечто назло человеку. Загадки. Опять сплошные загадки. И все же Ирина ощущала если не счастье, то что-то очень близкое к счастью.
   В комнату заглянула Дарья.
   — О-о. Уже проснулась! И что это мы там разглядываем? Ну ты вообще-то дурища! Зачем подарок Марлинского к нам на Новый год приволокла. Он же интимный!
   — Кабы знать. Я ведь не раскрывала. Думала, конфеты.
   — Это все твоя заниженная самооценка. И в результате конфеты, предназначенные для одной тебя, почти полностью сожрала Валька.
   — Ладно, будем надеяться, что они подсластили ей горечь от мужниного поведения, — усмехнулась Ира.
   — Кстати, меня эта проблема очень волнует, — с озабоченным видом откликнулась Дарья. — Этот кобель, по-моему, всерьез запал на сестру вдовца. Я слышала: телефончик у нее взял, а она дала. Во, кобелица оказалась.
   — Нам-то какое дело? Пусть развлекаются. — Судьба обоих не особенно волновала Ирину.
   — Это тебе наплевать! — воскликнула подруга. — А мне Валька сейчас позарез нужна. Кое-что обещала устроить. А если муж у нее с этой сестрой вдовца загуляет, она мне не простит. Получается, я их познакомила.
   — Да погоди. Может, он утром вообще не вспомнит. Он ушел в таком состоянии.
   — Зря надеешься. Такие, как он, про баб никогда не забывают. Ох, боюсь, он мне все испортит.
   — Знаешь, что я тебе советую, — засмеялась Ирина, — решай проблемы по мере их поступления.
   — Да ведь уже поступила. А, ну их. Прямо настроение испортилось. Ты-то что вся сияешь?
   Ирине так хотелось поделиться радостью, что она не выдержала.
   — Дашка, мне Марлинский не только подарок прислал, но ночью еще и поздравил.
   — Позвонил? — Даша подскочила на кровати.
   — СМСку прислал.
   — Покажи!
   Ира на мгновение заколебалась.
   — Там что-то интимное? — по-своему истолковала ее нерешительность подруга.
   — Нет, нет. Абсолютно нейтрально.
   — Ну покажи-и. Мне в жизни еще ни один мужик СМСок не слал, — чуть ли не со слезами на глазах простонала Дарья. — Потому что, когда мужики водились, мобильных еще не было.
   — Значит, сын и Артур не в счет? — хихикнула Ира.
   — Естественно, это родственники.
   — Да покажи же!
   — Смотри.
   Ирина нашла нужные сообщения. Дашка читала долго и вдумчиво, словно пытаясь постичь смысл, содержащийся между немногочисленных строк.
   — Обалдеть, — наконец выдохнула она. — С одной стороны, вполне нейтрально. Но с другой — он ведь написал «ваш». Что-то это да значит. Нет, подруга, не знаю уж чем, но ты его зацепила.
   — Разве что щами, — усмехнулась та.
   А что? Народная мудрость ведь не на пустом месте появляется. Путь к сердцу мужчины… Ну сама знаешь. Конечно, у такого человека это не столь примитивно, — с глубокомысленным видом продолжала она. — Поел, брюхо набил и влюбился. У Марлинского, естественно, как у натуры творческой и интеллектуальной, взаимосвязи гораздо сложнее. Но ты ведь сама говорила: поел твоих щей и вспомнил бабушку. Значит, пошли у него ассоциации. Вдумайся, что такое бабушка? Это детство, уют, тепло, любовь, безопасность. Для одинокого человека, как твой Марлинский, а именно так я представляю его по твоим рассказам, это как раз то, чего ему не хватает. И теперь ты, благодаря твоим щам, в его сознании ассоциируешься с детством, уютом, теплом, любовью и безопасностью. Вот его к тебе и тянет. Допускаю, что даже подсознательно.
   — То есть, по сути, нравлюсь ему не я, а собственная покойная бабушка?
   — До определенной степени. Но если ты ему и впрямь сможешь предоставить любовь, уют и покой, он будет любить уже не бабушку, а тебя.
   — Полагаешь, ему такое надо, при его сумасшедшем ритме жизни? — засомневалась Ирина. — Да он не захочет остановиться, чтобы все это получить. Он ведь сегодня прилетел, завтра улетел на полгода. Никак я не вписываюсь. Чтобы дать человеку любовь, нужно время, а у нас с Марлинским вряд ли достанет его даже на то, чтобы как следует познакомиться.
   — Это уже от тебя зависит.
   — Дашка, да ничего от меня не зависит! Не идти же мне к нему со словами: «Я вас люблю».
   — Почему обязательно говорить. Дай понять, что он тебе небезразличен.» Намекни.
   — Как я ему дам понять, если я тут, а он — на другом конце света. Не знаю даже, когда он мне в следующий раз позвонит, и случится ли это вообще. А потом, знаешь, сколько вокруг него вьется таких намекающих, да и не намекающих, а едва ли не в мегафон орущих: «Любимый, иду к тебе и на все готова!»
   — Однако щи он ел у тебя. И подарок прислал тебе. И поздравлял. Что из сего следует? Что хоть одна ниточка между вами уже есть. Значит, твоя задача сделать так, чтобы она не оборвалась, а в результате превратилась в толстый-толстый канат.
   — А мне превратиться в якорь?
   — Не такая, к твоему сведению, плохая миссия. Якорь — очень важное устройство для выживания. Штормы-то часто бывают. Самое время подумать о тихой гавани. Ирка! Счастье само плывет тебе в руки! Хватай и не упускай. Другого шанса может не быть. И ведь мужик-то какой! Не Вася Петев, сосед по подъезду.
   — Кстати, как раз сосед, — усмехнулась Ирина. — Ирония судьбы. Познакомились в подъезде.
   — Но он ведь не водопроводчик.
   — Кто-то, наверно, любит и водопроводчика, — сказала Ира.
   Однако тебе-то обломился штучный товар. От кутюр, считай, от музыки! А она сидит, размышляет. Да рискни ты хоть раз в жизни. Даже если выяснится, что ошиблась и у него к тебе никаких чувств, твоя нынешняя жизнь никуда от тебя не уйдет. Я поняла бы еще, если бы тебе пришлось ради Марлинского кого-нибудь бросить, но ведь у тебя давно уже никого нет. Кстати, о других мужиках. Имей, в виду: я этому разведенному Льву твой телефон дала.
   — Зачем? — рассердилась Ира.
   — Для подстраховки. Ты ему очень понравилась. Вдруг у тебя с Марлинским не выйдет, так хоть кто-то останется. Помурыжь пока ему голову. Что тебе стоит. Давид твой неизвестно когда появится. Развлечешься пока. И Лев, по-моему, совсем не противный мужик. Естественно, не Марлинский, не звезда. Однако и не Квазимодо. И зарабатывает прилично. Нормальный мидл-класс. Мой тебе совет: не отшивай сразу. Сходите куда-нибудь. От тебя не убудет.
   — Даш, ты же знаешь, я не могу просто так.
   — Сперва проверь, просто или непросто. Вдруг в результате понравится. А Марлинский куда-нибудь исчезнет, или Марина его окрутит. Жизнь, подруга, щедра на подлянки. Она тебе подножку, а ты ей кукиш в виде Льва.
   Ира прыснула.
   — Уговорила. Я с ним вежливо пообщаюсь.
   — Словно ты по-другому умеешь.
   — А ты у моих студентов поинтересуйся.
   — Ой! Да они тоже из тебя веревки вьют. Слишком ты добрая. А главное, цены себе не знаешь. Ведь смотри: вчера целых два вполне приличных мужика на тебя запало.
   — Второй-то кто?
   — Вдовец, естественно. Какие глазки-то строил.
   — Однако телефончик не попросил.
   — Мало ли. Постеснялся, наверное.
   — Он просил, но я не дал без Ирочкиного дозволения, — раздался из коридора Артуров голос. — Говорю: «Хочешь — сам у нее проси».
   — Ах, ты подслушиваешь! — фурией кинулась к двери Дарья.
   — Ничего я не подслушивал. Просто вы меня своим хохотом разбудили.
   — А раз проснулся, иди готовь завтрак, — тут же нашла ему занятие Дарья.
   — Вот так всегда, — посетовал Артур. — Я-то надеялся, раз сегодня две женщины в доме, то мне подадут кофе в постель.
   — Иди сам вари. На нашу долю тоже. И халат надень. Нечего перед Иркой в пижамах разгуливать!
   Артур в результате не только кофе сварил, но и стол накрыл — из остатков ночного пиршества.
   — Обожаю с утреца остаток вчерашнего оливье, — наложила себе полную тарелку Дарья. — Вчера, после того как я его резала, мне уже есть не хотелось.
   — И икорки с утра хорошо, — подхватил Артур, намазывая на толстый кусок хлеба толстый кусок масла и не менее толстый слой икры.
   — Так икру есть не принято! — немедленно вмешалась любящая жена. — Холестерином сосуды себе забиваешь. Не мальчик уже.
   — Лапочка, по-моему, в икре как раз витамины и разные там омега-кислоты, очень полезные, — жалобно проговорил Артур, торопливо запихивая в себя бутерброд, пока не последовали более кардинальные коррективы.
   — Омега-кислоты в рыбе, — продолжила Даша, — а в икре одна соль. В твоем возрасте вредно. Инфаркт еще хватит. На кого мы тогда с мальчиком останемся?
   — А чтобы инфаркт не хватил, нужно бы сейчас рюмочку. Для расширения сосудов, — с вожделением произнес он.
   — Вот рюмочка совершенно лишняя, — отрезала Дарья.
   — А я хотел за Ирочкино здоровье выпить, — попытался заехать с другой стороны он.
   — Вчера уж столько раз выпили, что Ирке до ста лет хватит.
   — Даш, да пусть выпьет, — пожалела Артурчика Ира.
   — Вот всегда ты на его стороне. Так уж и быть, но только одну.
   Артур прошел и вытащил бутылочку.
   — Спасибо тебе, Ирочка, за счастливое детство.
   — А с Василием ты все-таки был не прав. Надо было со мной посоветоваться, — вдруг заявила Дарья.
   Артур едва не поперхнулся уже заветной рюмочкой.
   — Лапочка, что я, по-твоему, опять не так сделал?
   — В плане Василия все не так. Надо было, прежде чем отказать ему в Иркином телефоне, со мной проконсультироваться. Вот, подруга, мужики, — бросила она выразительный взгляд на Ирину, — ничего без нас толком сделать не могут.
   — Даша, да все Артур правильно сделал. Зачем этот Василий мне нужен?
   — Да как ты не понимаешь! — взвилась подруга. — Лишний ухажер никогда не помешает.
   — Даже если мне на него наплевать?
   — Даже если. Понимаешь, он вокруг тебя вьется и тем самым создает определенное энергетическое напряжение. Не знаю уж, в чем тут дело, но множество раз проверено на опыте. Чем больше разных мужчин тебя домогаются, тем сильней повышаются шансы того, кто тебе действительно нужен, на серьезные отношения развести. Мужик — существо стадное. Едва появился соперник, охотничий инстинкт просыпается. Раз другим нужна, значит, и ему позарез требуется. И желательно соперника обойти. При этом о сопернике он может и не знать. Все происходит на уровне подсознания. Нюхом чует.
   — Та-ак, — встрепенулся Артур. — Выходит, у меня тоже соперник был?
   — Ты-то тут при чем? — изумилась Даша. — Никакого у тебя соперника не было. Я говорю о чужом опыте.
   — Так я тебе и поверил. Вот, Ирочка, двадцать лет спустя истина на свет выплывает. И кто же он был?
   — Не было никого! — в один голос выкрикнули подруги.
   — И вообще, не вмешивайся в чужой разговор! — напустилась на него Дарья. — Нам сейчас Ирину судьбу надо устроить. У нее благоприятное стечение обстоятельств. Целая клумба мужиков образовалась. Надо пользоваться. Стратегию разрабатывать. А этот сидит тут нарциссом, и все о себе.
   — Разрабатывайте, — махнул рукой Артур. — А я пойду телевизор смотреть.
   — Нет, лучше позвони Василию и как бы по секрету дай Ирин телефон.
   — Вроде как она не хотела, а я даю?
   — С ума сошел! Ни в коем случае. Просто дай. Мол, тебе его жалко стало. Из мужской солидарности другу услугу оказываешь. А Ирка ничего про это не знает.
   — Как скажешь, — покорно пошел звонить Артур.
   — Подожди. Лучше вот как: Ирка ничего не знает. Я против. А это целиком твоя инициатива. В таком случае, Василий обязательно назло мне Ирке позвонит.
   — Ну голова! — со смесью ужаса и восхищения воскликнул Артур. — Не женщина, а Кутузов.
   — Иди, иди, звони, — отмахнулась от него Дарья.
   — Слушай: да он, наверное, еще спит, — муж явно хотел оттянуть разговор.
   — Не страшно. Проснется — обрадуется.
   — Дашка, все-таки не надо, — вмешалась Ирина. — Что человека зря обнадеживать.
   Да кто его обнадеживает? Только лишь телефон дают. А дальше пусть сам над проблемой работает. Не маленький, чай. Опыт имеется. Даже женат был. Кстати, еще подожди. Не факт, что он позвонит. Мужики — народ робкий. А Василий к тому же вдовец. Вдруг еще от травмы не отошел. Ну сама понимаешь, чувство вины…
   — Женщины, дорогие, я как-то вообще не понял, мне звонить или не звонить? — перебил Артур.
   — Естественно, звонить! Что ты тут стоишь, уши развесил. У нас тут свой девичий разговор.
   Артур хмыкнул и удалился.
   — Дашка, — вздохнула Ирина, — опять ты меня во что-то ввергаешь.
   — Нет, просто морально поддерживаю. Знаешь, как в картах бывает: вдруг пошла масть. Глупый игрок не воспользуется своим счастьем, а умный попробует банк сорвать. Вот и соображай, как ты должна теперь себя вести.
   — Значит, предлагаешь одновременно закрутить со Львом и Василием, и тогда ко мне прилетит из Вены Марлинский.
   — Ирка, ну почему у тебя такое примитивное восприятие моих слов? Необходимо закрутить… Можно несколько раз встретиться. А там видно будет.
   Дома Ирина первым делом поставила диск Марлинского и, вытянувшись на диване, закрыла глаза. Комнату наполнили звуки бетховенского концерта, и она снова сидела в зале, а на сцене, за роялем, снова сидел Марлинский — вдохновенный, красивый, с седой прядью, упавшей на лоб.
   Кончилась музыка, и кончилось их свидание. Ирина, открыв глаза, оглядела комнату. Пусто.
   Скучно. Ее ждал одинокий вечер. Будь у нее еще записи… Однако магазины первого января наверняка закрыты. К Насте зайти? Нет, неловко. Да вероятнее всего, ее и дома-то нет. Празднует в какой-нибудь компании.
   Ирина вновь поставила концерт Бетховена. И снова, закрыв глаза, легла на диван. Но на сей раз чудо длилось недолго. Его варварски разрушил Лев своим совершенно неуместным звонком. Видимо, по Ирининому тону он понял, что возник не вовремя.
   — Вы чем-то заняты? Не помешал?
   — Да нет, — памятуя Дашины советы, отозвалась она. — Просто музыку слушала.
   — О-о-о! — В голосе его послышалась радость. — Это у нас общее. Обожаю музыку! Как только в машину сажусь, сразу включаю.
   Ира, с одной стороны, удивилась. Лев не произвел на нее впечатление человека, любящего классическую музыку. С другой стороны, она даже обрадовалась. Хоть нашлось что-то общее. Пусть Ира сама не знаток, но ей же нравится слушать Марлинского.
   — А вам что больше нравится слушать? — спросила она для поддержания разговора.
   — «Ленинград», например.
   Ирину будто холодной водой обдало. Совсем не классика! Не то чтобы она имела что-нибудь против, однако темы для общего разговора не получилось. Другое у нее сейчас было настроение.
   Затянувшуюся паузу Лев понял по-своему.
   — Вам, наверное, Земфира больше нравится.
   Ира решила быть честной:
   — Ну-у, может быть, иногда. Вообще-то я больше к классике тяготею.
   — Оперу любите? — с интересом спросил он.
   — Нуда. И оперу люблю. Но больше всего такую… — Ира запнулась, думая, как бы это получше растолковать поклоннику «Ленинграда». — Ну знаете… без слов…
   — Понятно, — без малейшего воодушевления произнес он. — То, что по каналу «Культура» показывают.
   — Да, — подтвердила она. — Можно и так сказать.
   — Конечно. У вас и подруга такая. Все Спиваков, Спиваков… Только Артур ее развлечений не разделяет. Он мне признался, что, как и я, на таких концертах сразу засыпает.
   — Да-а, — протянула Ирина.
   — И Дарья его ругает потом, — наябедничал Лев.
   «Интересно, а мне ничего подобного не рассказывала, — про себя отметила Ирина. — Стесняется, видно».
   — Я вот думаю: может, мы с вами в театр пойдем? — предложил Лев. — Там хоть понятно, что к чему. Все-таки разговаривают.
   «Забавный критерий оценки», — подумала Ирина.
   — Согласны? Куда вы предпочитаете?
   «Активный товарищ! Сразу быка за рога берет, а точнее, телочку! А впрочем, почему не сходить?» Ирина давно уже не была в театре. Последний раз года три назад, когда ее Дашка в «Современник» вытащила на «Три товарища». А потом было постоянно некогда. Ладно, раз хочет, пускай ведет. Какой театр сейчас самый модный? В МХТ, что ли, пойти? Ира ни разу там не была, после того как туда пришел Олег Табаков, о чем и сообщила Льву.
   — Нет проблем. Куплю билет — сообщу, — ответил тот. — Или есть более конкретные пожелания насчет спектакля?
   — Даже не знаю, — растерялась она.
   — Тогда куплю на то, на что труднее всего достать.
   «Ага. Хвост, кажется, распушил! А что, даже приятно!» — удивляясь самой себе, отметила она.
   — Согласна.
   — Тогда на связи.
   Ирина положила трубку и, подойдя к музыкальному центру, сняла диск и убрала его в футляр. Слушать музыку уже расхотелось. Она включила телевизор.

VIII

   Ирина отворила дверь квартиры, и тут зазвонил телефон. Схватив трубку, она услышала взволнованный голос Дарьи:
   — Ну слава богу, ты дома. А то мобильный твой не отвечает.
   Только что влетела, — запыхавшись, сообщила Ира. — Слушай, ты извини, пожалуйста, времени в обрез. По твоему же указанию собираюсь со Львом в театр.
   — Десять минут-то у тебя есть?
   Ира порядком удивилась, что подруга никак не отреагировала на сообщение о Льве и театре.
   — Даша, давай вечером. Вернусь и позвоню. Расскажу, как все прошло.
   — Не могу ждать, — почему-то шепотом продолжала та. — У меня… ужас. Представляешь, шкаф открываю, а там — нога.
   — Какая еще нога? — не поняла Ирина.
   — Не знаю. Голая.
   — Мужская или женская?
   — Мне-то откуда знать? По-моему, женская.
   — Давай по порядку. — Ира не на шутку встревожилась. Никак, Даша с ума сошла?
   — Да что тебе по порядку, — возбужденно шептала подруга. — Прихожу домой. Вспоминаю: хлеб забыла купить. Отправляю за ним Жорку. Потом захожу в его комнату. У него там — полный бардак. Новый пиджак на кресле валяется. Беру. Открываю шкаф. Вешаю. Вдруг вниз глянула — а там нога.
   — И что?
   — Что, что! Испугалась. Закрыла. Хотела закричать, а голоса нет. Я — на кухне заперлась. Так вот… — Даша еще сильнее понизила голос. — Боюсь, там одно из двух: либо труп, либо жулик.
   С чего тебе взбрела такая глупость? Слушай: пойди еще раз и посмотри. Может, тебе просто показалось. Лежало что-нибудь. Или свет упал. — Ирина наконец обрела способность здраво рассуждать. — Ты же сама говоришь, что, когда пришла, в квартире был Жорик. Значит, жулика быть не может.
   — Значит, совсем паршиво: у нас в шкафу труп.
   — Дашка, у тебя мозги набекрень. Послушай сама, что ты несешь. Выходит, Жорик кого-то убил и запихнул в собственный шкаф?
   — Мой сын такого не мог, — уверенно возразила Дарья. — Это его приятели. Ирка, ты же знаешь: Георгий у нас добрый, мягкий, его на что угодно уговорить можно. — Она начала всхлипывать. — Вон осенью долдоны-приятели завели его флаг на улице с дома украсть. Прикольно им, видите ли, показалось. Ну и забрали их всех. Мой дурак его еле отмазал. Спасибо, сосед по даче подключился. Без него бы пропали. На них собирались все нераскрытые в районе преступления повесить. Так что ничему не удивлюсь.