Страница:
Бет не удержалась и рассмеялась. Она наглядно представила, как это будет выглядеть. Натан станет пенять своим приятелям, что, пока они прохлаждались где-нибудь в Париже или Лондоне, он подвергал себя жутким опасностям, обследуя необъятные территории Республики Техас и провинции Нуэво Мехико.
Она еще продолжала улыбаться, удаляясь в комнату, которую для нее выбрал Натан. Увидев ванну, уже наполненную горячей водой, она радостно воскликнула:
- О, Натан! Как тебе удалось все это устроить? Как ты догадался, что это мое самое большое желание?
Он суховато, как и положено мужчине, ответил:
- Об этом нетрудно было догадаться. Мне, между прочим, тоже этого хотелось. Бет громко засмеялась:
- Но я надеюсь, что у тебя в номере тоже есть ванна. Поспеши туда, потому что я не намерена откладывать сладостный момент и ни с кем не хочу делить эту ванну.
Тряся головой в приступе поддельного гнева, Натан покинул ее, и его последними словами были следующие:
- Я всегда подозревал. Бет, что ты - маленькая эгоистичная ведьма. И у меня, конечно, приготовлена собственная горячая ванна.
Отель понравился Бет своей комфортабельностью. Прекрасной была кухня, но главным достоинством - тишина. Толстые стены не пропускали звуков. А поскольку Сан-Антонио по сути был сонной деревней на окраине расширяющейся Техасской Республики, здесь вообще было нешумно. Изредка доносился перестук копыт или ветер приносил издалека лай собак. Однажды Бет onj`g`knq|, что она услышала смех, раздавшийся в одном из салунов, выходящих на площадь.
Во время вечерней трапезы Себастиан был необычайно молчалив. Он ни на минуту не забывал, что ночь пройдет и он не увидит Бет очень долго - в течение нескольких месяцев, а то и дольше. Мысль о разлуке подавляла его. И только когда они приступили к последней чашке кофе, к нему вдруг вернулось хорошее настроение. Его осенила идея! Зеленые глаза заблестели от неожиданного возбуждения. Себастиан наклонился к своим компаньонам и нетерпеливо сказал:
- Знаете что, я только сейчас вспомнил, что по дороге в Дуранго вы будете всего в нескольких милях от гасиенды дель Чиело. Это примерно в шестидесяти милях отсюда. Я тоже должен быть там. Так давайте заедем туда на пару дней. Мой кузен Мигуэль будет более чем рад оказать вам гостеприимство. Те, кто живут в десятках миль от последнего очага цивилизации и от ближайших соседей, всегда страшно рады гостям.
А потом, как бы невзначай, добавил:
- Если вы решитесь на эту вылазку, то мне нет смысла уезжать отсюда завтра утром. Я могу отложить собственные дела на несколько дней и поехать с вами. Я точно знаю, что вам на гасиенде очень понравится.
Пожалуйста, соглашайтесь.
Бет в принципе горячо одобрила эту идею, но боялась быть навязчивой в отношении незнакомых людей. Последнее слово оставалось за Натаном.
Несмотря на обнадеживающий и успокаивающий разговор, который состоялся между ним и Бет, он по-прежнему считал Себастиана очень опасным соперником. Он видел, что его красота приводила окружающих женщин в трепет, и это было, так или иначе, опасно и для его жены, какой бы верной она ни была. Подозревая, что Бет хочется побывать на гасиенде, но врожденный такт не позволяет вторгнуться в жизнь незнакомых людей, Натан стал обдумывать правдоподобные поводы для отказа.
- Мы очень благодарны вам, Себастиан, за ваше любезное приглашение, но боюсь, что нам придется отказаться от него, во всяком случае по дороге в Санта-Фе. Может быть, на обратном пути мы и сможем принять его.
Себастиану отказ показался обидным, но большего он сделать был уже не в состоянии. Оставалась призрачная надежда, что Натан сдержит обещание, и на обратном пути они заглянут на гасиенду. Поэтому, пожав широкими плечами, Себастиан заявил:
- Не скрою, конечно, я очень огорчен вашим отказом. Мне жалко, что вы, Бет, интересуясь испанской стариной, не хотите поехать туда, где она сохранилась в первозданном виде. Это маленький, но все же заповедник. Очень старое ранчо. Дон Мигуэль рассказывал мне, что, согласно семейному преданию, это ранчо основал один из соратников Кабезы де Вако. Он, кстати, предок этого рода.
Себастиан понимал, что это не совсем честный способ соблазнения Бет, но других шансов у него не оставалось. Натан правильно оценил замысел соперника, и ему очень не понравилось, что Бет заглотнула приманку. Он нарочито небрежно спросил:
- А кем был этот чертов де Вако?
Что-то мне не доводилось о нем слышать.
Глаза Бет стали круглыми от удивления:
- Натан, что ты говоришь? Ты что, не помнишь Кабеза де Вако Альвара Нуньеза? Он же был одним из первых европейцев, кто пересек Техас. Он и его спутники исчезли на целых восемь лет, и за это время наткнулись на города из золота, оставленные древними обитателями. Как это ты ухитрился ничего не слышать о нем?
- А, вот это кто! - Теперь Натан сделал вид, что эта фамилия просто выскочила у него из головы.
- Да, это тот самый Вако, который вместе с тремя сотоварищами сумел выжить после кораблекрушения на побережье Техаса. Есть мнение, что это случилось как раз в районе Галвестона в 1528 году. Они отбились от индейцев и пешком добрались до Мексики. - Себастиан говорил об этом, как о чем-то привычном и хорошо известном.
Бет нетерпеливо поинтересовалась:
- А кто из этих трех был предком дона Мигуэля? Себастиан хитро sk{amskq:
- Бет, посмотрите на меня - это реальность. А то, о чем я вам рассказываю, просто семейное предание.
Но если это все-таки правда, то боюсь, что предок был либо арабом, либо мавром.
- Как это интересно! - Романтическая натура Бет пришла в экзальтированное состояние. Замысел Себастиана стал сбываться. - Натан! воскликнула она. - Ну почему бы нам и вправду не съездить на несколько дней на эту гасиенду, как предлагает Себастиан. Мне так хотелось бы посмотреть на ранчо и познакомиться с кузеном Мигуэлем.
Натан не умел отказывать Бет почти ни в чем, особенно когда она смотрела на него такими глазами, как сейчас, - фиолетовыми, расширенными от волнения. Решив, что несколько лишних дней присутствия Себастиана погоды не сделают, Натан сдался.
Бет, приподнявшись на цыпочки, поцеловала мужа в щеку:
- Спасибо тебе, Натан, я уверена, что поездка и тебе должна понравиться.
Себастиан вспыхнул от радости, поняв, что поездка состоится, но тут же угас, увидев, как Бет поцеловала мужа. Неважно, что это был абсолютно невинный поцелуй. Зеленые глаза недобро уставились на Натана, и Себастиан фальшиво сердечным голосом изрек:
- Ну, раз все согласны, то я предлагаю отправиться в пятницу утром. Потом, пристально поглядев на Бет, добавил:
- Я уверен, что вам так там понравится, что вы задержитесь подольше.
Улыбнувшись ему, Бет с искренним интересом спросила:
- А каков он, этот ваш кузен? Он старше или моложе вас?
- О, он гораздо старше, чем я. Даже его сын и то старше меня на десять лет.
Себастиан рассмеялся, потому что Бет выглядела очень озадаченной.
- Как же это может быть, если он ваш кузен?
- Человеку со стороны это понять довольно трудно, поскольку это связано со сложной семейной историей, хотя даже мне не совсем ясно, каким образом из нас с доном Мигуэлем получились кузены. Моя прабабушка была испанкой. Так вот, она и дон Фелипе, отец дона Мигуэля, были братом и сестрой.
- К тому же у них была большая разница в возрасте, не так ли? прокомментировал Натан нудным голосом.
- О да. Именно так. Моя прабабушка уже была замужем и даже родила мою бабушку, а дон Фелипе только появился на свет. Моя прабабушка была в семье самым старшим ребенком, а дон Фелипе самым младшим, между ними было еще полдюжины братьев и сестер. Я в нашей семье самый младший, и это тоже добавило разницы в годах с моим кузеном.
Бет не могла объяснить даже самой себе, почему у нее возникло какоето странное чувство после этого разговора, но оно было очень тревожным. Она попросила прощения и через несколько минут удалилась к себе в комнату.
Больше всего сейчас ей хотелось лечь в свою прохладную постель, пропитанную запахами и солнцем Техаса.
Бет, уставшая от многочисленных событий, заснула мгновенно. Но ее сон был неглубоким и тревожным, а ночной кошмар таким же, как в дни ее юности. Опять к ней явился темноволосый и смуглый любовник-дьявол. Она опять чувствовала его твердые губы на своих губах, а руки его обхватывали ее тело и ласкали его. Она пробудилась от чувства безотчетного ужаса, по ее щекам текли слезы. Она попыталась успокоить себя, что это всего-навсего сон. Наконец ей снова удалось заснуть, и до утра она проспала крепко и безмятежно.
Наутро странное настроение, кажется, покинуло ее, во всяком случае, она прогнала ненужные мысли. Быстро одевшись, Бет принялась расхаживать по деревянному полу, время от времени бросая взгляды на пустую пока площадь перед отелем.
На душе у нее опять стало тревожно. Она почти физически ощущала надвигавшуюся опасность, и ей уже никуда не хотелось ехать. Она, наконец, осознала, что ощущает присутствие где-то поблизости Рафаэля Сантаны, и ей даже показалось, что это он идет по площади, волоча свои длинные ноги в o{k|m{u сапогах.
Она долго приказывала себе не думать о нем, изгоняя его из памяти, и вот теперь он без предупреждения отчаянно и беззастенчиво ворвался в ее мысли. Бет была просто взбешена, потому что ее вдруг осенило, что у дьявольского ночного любовника - героя кошмаров, мучивших ее, и у Рафаэля Сантаны одно лицо!
Она приказывала себе успокоиться, не принимать поспешных решений, но желание побыстрее возвратиться в Бриарвуд становилось просто непреодолимым.
Ни Натан, ни Себастиан, конечно, заметившие черные круги под глазами Бет и вымученность ее улыбки, не стали расспрашивать о причинах. Каждый подумал о своем. Натан несколько демонстративно пересел на стул рядом с женой, у Себастиана это вызвало реакцию, с которой он справился с трудом. Ему совершенно очевидно хотелось подраться с Натаном.
Бет была очень благодарна Натану за участие и не скрывала своей нежности к мужу. Это вызвало такой взрыв ревности у Себастиана, что он был вынужден извиниться и исчезнуть.
Но он понял главное: его надежды на легкую победу над Бет были неоправданны.
Пока Себастиан ремонтировал свое, как он считал, разбитое сердце, Натан и Бет лениво обследовали старинные испанские кварталы.
Жители города были удивительно доброжелательны, и, хотя ни у Бет, ни у Натана здесь не было знакомых, все раскланивались с ними.
Когда время подходило к полудню и Бет намеревалась предложить Натану возвратиться в отель и пообедать, они столкнулись с аристократического вида джентльменом и его молодой женой. Пара была дорого и элегантно одета. Вместо того чтобы разминуться и пройти мимо друг друга, они почему-то остановились, и джентльмен очень дружелюбно обратился к Бет и Натану:
- Мы с женой поняли, что вы приезжие, и хотели бы помочь вам почувствовать себя здесь как дома. Меня зовут Сэм Маверик, я владелец ранчо и одновременно юрист, а это моя жена Мэри. Вы здесь гостите у родных или приехали, чтобы поселиться?
Новый знакомый был воплощением любезности и доброты, он с первого взгляда понравился Бет. У Мэри тоже было приятное открытое лицо, она очень мило улыбнулась Бет, и та чуть стеснительно возвратила ей такую же доброжелательную улыбку.
В течение нескольких минут они познакомились и представились друг другу. Натан рассказал о причине их приезда и добавил, что они остановились здесь по пути в Санта-Фе на ранчо к Стелле Родригес. Разговор еще более оживился, потому что оказалось, что Маверики знают Родригесов и семьи каждого из супругов.
Возможно, они стояли бы еще довольно долго, но Мэри Маверик неожиданно предложила:
- Ужасно глупо вот так стоять на углу улицы и сплетничать. Давайте зайдем к нам, это буквально за углом. Вон видите то большое дерево - оно как раз у нашего дома. Ради Бога, не отказывайтесь, посетите нас и позвольте угостить вас обедом.
Натан и Бет, как и положено в таких случаях, начали вежливо отказываться, но Мэри и Сэм были по-хорошему настойчивы, и уже через несколько минут Бет сидела на мягкой софе, покрытой красивым пледом, и горела желанием продолжить начатый разговор, который был ей очень интересен. Мужчины тоже, как оказалось, нашли общие темы.
Бет особенно интересовало все, связанное с индейцами. Она хорошо помнила, какой страх пережила, когда на горизонте появилась банда кийовов, помнила и истории Стеллы о команчах, поэтому спросила:
- А правда, что здесь много людей гибнет от рук индейцев или попадает к ним в плен?
Сэм Маверик грустно подтвердил, что это на самом деле так.
- То что вы сказали, абсолютная правда, я не стал бы этого отрицать. Индейцы, особенно команчи - постоянная угроза нашей безопасности, если не считать возможность интервенции из Мексики.
Он замолчал, но обнаружив, что гости напряженно ждут продолжения, добавил:
- Раньше команчи не нападали на нас, но на протяжении нескольких последних лет они действуют очень нагло и жестоко. Список жертв растет. В 1838 году в графстве Бастроп погибло столько людей, что трудно утверждать, будто поселенцы еще проживают на этой территории. Вырезаны целые семьи.
Затем он перевел дух и продолжил свою печальную повесть:
- Мы надеемся, что весь этот ужас вскоре кончится. Если все пойдет нормально, то граница Техаса станет безопасной и все жители Республики Техас смогут чувствовать себя в безопасности.
С выражением недоверия на лице Бет спросила:
- А почему вы так уверены в этом? Если мир не удавалось установить раньше, то почему же все вдруг само по себе должно успокоиться?
За мужа ответила Мэри. Она наклонилась в своем кресле-качалке и очень убедительно сказала:
- В принципе я могла бы согласиться с такой постановкой вопроса, Бет. Но видите ли, совсем недавно в городе побывала группа команчей и они сами заявили, что хотят мира с нами. Дело в том, что наши элегантные гвардейцырейнджеры крепко побили их не только здесь, но и на их собственной территории. Я думаю, что индейцы начинают понимать, что им не удастся обращаться с нами, техасцами, так, как они обращаются с испанцами и мексиканцами. Полковник Карне, командующий Южной границей, договорился о встрече между противоборствующими сторонами. Мы верим, что мир придет надолго.
Правда, при этом на ее лицо набежала тень сомнения:
- Многое, конечно, зависит от того, захотят ли команчи возвратить белых пленников. Если этого не случится, то мира не будет.
- Вы говорите - пленных? - Натан был искренне поражен. - Зачем им пленные? Мне кажется, что каждый нормальный мужчина может легко убежать от этих дикарей.
Лицо миссис Маверик стало еще более грустным, и она сказала упавшим голосом:
- Мужчин они в плен не берут, только женщин в детородном возрасте и маленьких детей. Женщин они делают наложницами и рабынями, заставляя их рожать полукровок. Пойманных белых детей растят по законам племени, и те, став взрослыми, считают себя индейцами.
Бет была потрясена. Она даже заерзала на диване, легко представив себя в руках грубого дикаря. Ужасно! Об этом ей даже подумать было страшно. Вместе с тем в ней проснулось какое-то болезненное любопытство. Не в силах преодолеть его, она попросила рассказывать дальше.
- Ну хоть кто-нибудь выживает? - был ее следующий вопрос.
Супруги Маверик выглядели мрачно. Сэм твердо сказал:
- Кое-кто выживает, но большинство - нет.
Судьба многих вообще остается неизвестной. Вот один из примеров. Когда в форте Паркер в 1836 году индейцы устроили чудовищную резню, маленькой Цинтии Энн было всего девять лет, а ее брату Джону - шесть. Ходят слухи, что ее видели у команчей на севере, но никто толком не знает, жива ли она сейчас и что стало с ее братом.
- О бедные, бедные дети! - Бет выдохнула эти слова с тихим ужасом.
Тут Маверики спохватились, что представили своим гостям техасскую жизнь в слишком мрачном свете. Они стали расхваливать техасский климат, плодородные земли, тучный скот. Получалось, что Техас - это рай на земле.
Когда Бет и Натан возвратились к вечеру в отель, каждый из них еще не скоро освободился от мыслей о команчах и резне 1836 года.
Ночью Бет привиделся кошмар. Она голая стоит в окружении команчей, их глаза блестят от вожделения, и ей никак не удается выскользнуть из страшного круга.
Индейцы подходят все ближе и ближе, на их дикарских лицах полыхают отблески костров. Но вот они вдруг кидаются врассыпную. С ней остается только один - высокий, мускулистый. В руках у него окровавленный нож, его серые глаза возбуждены. У команча лицо Рафаэля Сантаны!..
Глава 9
Гасиенда дель Чиело была расположена в одном из самых прекрасных qek|qjhu уголков, которые Бет когда-либо видела.
Кавалькада покинула Сан-Антонио на рассвете предыдущего дня, никаких особенных происшествий в дороге не случилось. Но Бет тем не менее была очень рада после ночных кошмаров, что Себастиан со своими четырьмя слугами был по-прежнему рядом. Это ее успокаивало, давало ощущение безопасности и позволяло забыть о реальности - помимо индейцев в этой местности шныряли группы мексиканских бандитос, которые грабили, убивали и насиловали с благословения, если не по прямому поручению, Мехико-сити.
Натан больше не заговаривал об индейцах, но Бет, помнившая рассказы Мавериков, сама вдруг совершенно неожиданно для него сказала:
- Думаю, Натан, что ты был прав. Это путешествие слишком опасно. Не принимай меня за дурочку, но мне уже не хочется никуда ехать.
Он вовсе не считал ее дурочкой, но все же был удивлен изменением ее намерений. Одновременно Натан почувствовал страшное облегчение. Он не стал даже интересоваться причинами перемены ее настроения, а только горячо спросил:
- Значит ли это, что мы не едем дальше, а возвращаемся в Натчез?
Бет ответила не сразу. Ей по-прежнему очень хотелось повидаться со Стеллой и маленькой Элизабет, но она была слишком напугана, и путешествие, начавшееся так хорошо и сулившее столько надежд и впечатлений, внушало ей теперь не просто страх, а чувство, близкое к паническому ужасу. Глубоко вздохнув, она сказала:
- Да, мы можем провести пару дней у родственников Себастиана, а затем возвратимся в Сан-Антонио и тем же путем, как ехали сюда, отправимся в Натчез.
Натан был страшно обрадован такой перспективой и не делал попыток скрыть этого. Когда пришло время остановиться, чтобы дать отдохнуть лошадям и волам, он просто не мог сдержать своих эмоций. Счастливым голосом он сообщил новость Себастиану, который, чтобы не париться в экипаже, весь путь проделал верхом. Его не удержала в повозке даже возможность побыть возле Бет несколько лишних часов.
Себастиан не мог скрыть своего изумления.
- Возвращаетесь домой? Как это так? Что произошло? Вы хотите сказать, что с гасиенды вы возвращаетесь в Сан-Антонио, а оттуда домой в Натчез?
- Да! - произнес Натан ликующим голосом. Себастиан тяжелым взглядом посмотрел на Бет, пытаясь понять ход ее мыслей. Она смело встретила его взгляд, хотя выражение ее фиолетовых глаз выдавало внутреннее смятение. С трудом она прошептала:
- Я знаю, что вы будете думать обо мне как о легкомысленном создании, но я поняла, что просто не хочу ехать дальше. Я напишу подруге из СанАнтонио и все честно объясню.
Себастиан беспомощно спросил:
- Вы уверены, что так уж искренне того хотите, что это не следствие усталости?
- Абсолютно уверена и решение свое менять не намерена! - сказала Бет совершенно металлическим голосом.
Но Себастиан, немного зная женщин, все же решил не ставить точку в разговоре. Надо дать ей знать, что ее муж крутит однополую любовь со своими дружками и просто не может выполнять своих супружеских обязанностей. И Себастиан задумался, под каким соусом лучше предложить ей брак с настоящим мужчиной, каковым он себя считал.
Показались первые признаки жилья. Гасиенда была окружена двумя кольцами стен. Наружные были укреплены портиками из необожженного кирпича - они должны были дать защиту крестьянам и арендаторам, жившим на гасиенде. На этой территории в несколько акров были расположены амбары, склады, колодец, конюшни.
Внутренние стены были не менее высокими и прочными, они тоже служили оборонительным рубежом, но их главной задачей было скрывать от посторонних глаз жизнь обитателей Большого дома - владения хозяев гасиенды.
Повозка остановилась как раз у внутренней стены. Себастиан, быстро соскочив с коня, открыл дверь экипажа и, помогая выйти Бет, немного шутовски приветствовал прибывших:
- Мадам! Гасиенда дель Чиело ждет любых ваших распоряжений.
Хозяев пока не было видно. И Себастиан отправился предупредить их о прибытии гостей.
Не прошло и нескольких минут, как он вернулся в сопровождении стройного, приятной наружности мужчины, которому на вид можно было дать лет пятьдесят. За ними следовала пышная сеньора, на ее темных волосах колыхалась кружевная накидка, под которой был виден богато инкрустированный драгоценными камнями гребень.
Лицо джентльмена расплылось в широчайшей доброжелательной улыбке, и он с искренней радостью воскликнул:
- Так вот они какие, друзья нашего Себастиана! Проходите, пожалуйста, проходите. Надо же отдохнуть с дороги. Гасиенда в вашем распоряжении. Мы ужасно рады, что вы позволили нашему юному родственнику уговорить себя навестить нас. В гасиенде дель Чиело всем гостям рады, но особенно приятно, что на сей раз это друзья Себастиана.
Последовал обмен приветствиями и представления. Назвав полные имена хозяев и приезжих, Себастиан усмехнулся и предложил в повседневной жизни обращаться проще: Бет и Натан, Мигуэль и Маделина.
Последняя за всех и ответила. Ее большие оживленные глаза светились искренней радостью, когда она сказала:
- Мы просто не знаем, как вас отблагодарить за то, что вы приехали к нам. И еще за то, что во время всей поездки вы были очень добры к Себастиану.
Все, что говорилось в последние несколько минут, отскакивало рикошетом от Бет. Она, побледнев во время представления, так еще и не пришла в себя. Имя Сантана, прозвучавшее за время представления хозяев, потрясло ее. Откуда-то из глубин памяти начали всплывать не совсем ясные пока ассоциации. Но она все же была светской дамой, и в ответ на любезные слова Маделины ее язык совершенно автоматически тоже произнес галантный ответ:
- Как раз наоборот, это нам надо сердечно благодарить Себастиана. Без него нам было бы очень худо, а ведь он отложил из-за нас все собственные дела, чтобы организовать это замечательное путешествие сюда.
Себастиан выглядел смущенным, а Мигуэль, хорошо зная этого молодого человека, прокомментировал:
- Может быть, Себастиана подвигнуло на подвиг то, что вы оказались такими милыми и.., красивыми компаньонами, к тому же и терпеливыми. Вы знаете, ведь далеко не все выдерживают его общество.
В ответ на это замечание послышался взрыв смеха. Но Бет продолжала думать о своем. Что это - игра случая или рок, зачем она добровольно и глупо сует голову в петлю? Она огляделась каким-то затравленным взглядом, как будто боясь увидеть Рафаэля Сантану.
Бет всячески старалась включиться в общий разговор, но у нее никак не получалось. Пока она не убедится, что эти Сантаны не имеют никакого отношения к Рафаэлю, ей не удастся успокоиться. Она нервно вертела в руках свой стакан, размышляя, как бы выяснить этот так волнующий ее вопрос.
На него неожиданно и сам не зная того, ответил Себастиан. После обмена ничего не значащими общими фразами он поинтересовался у дона Мигуэля:
- А что, Рафаэль еще не приехал! Я виделся с ним в Галвестоне по дороге сюда, и он обещал встретиться со мной на гасиенде.
Дон Мигуэль улыбнулся:
- Мой сын - как ветер, никто не знает, когда и где он возникнет. Но уж если обещал, то значит, обязательно будет.
Тонкий хрустальный стакан выскользнул из внезапно обессилевших пальцев Бет и не разбился о пол только потому, что внизу был толстый мягкий ковер. Вино залило желтое платье Бет, лиловое пятно быстро расползлось по подолу. В голове у нее был настоящий сумбур, она чувствовала себя совершенно затравленной. До нее дошло, что дон Мигуэль это отец Рафаэля. Бет слегка застонала, но остальные решили, что это выражение сожаления об испорченном платье.
Маделина вскочила и предложила:
- Пойдемте со мной, сеньора. Я покажу вам вашу комнату. Кто-нибудь из слуг сейчас же займется вашим платьем.
Повернувшись к мужу, она коротко добавила:
- Мигуэль, голубчик, распорядись, чтобы Джесус или Педро принесли чемоданы сеньоры Риджвей в золотые комнаты. Ей надо срочно переодеться.
Бет, как лунатик, следовала за пышной хозяйкой через тенистую аркаду, образованную выступающими над двориком карнизами построек. Она с трудом держала себя, все еще пребывая в шоке от сознания того, что Рафаэль - сын хозяев.
Скрывая свои подлинные чувства, она сказала в ответ на недоуменный взгляд Маделины:
- Поездка из Сан-Антонио утомила меня гораздо сильнее, чем я ожидала.
Хозяйка согласилась, что это хоть и не очень длинное, но не слишком комфортабельное путешествие действительно утомительно. Она предложила молодой гостье раздеться и до ужина отдохнуть в постели.
- Я пришлю вам освежающих напитков, и вы придете в себя.
Бет искренне поблагодарила Маделину, потому что, действительно, ей больше всего сейчас хотелось раздеться и лечь в прохладную постель.
Она еще продолжала улыбаться, удаляясь в комнату, которую для нее выбрал Натан. Увидев ванну, уже наполненную горячей водой, она радостно воскликнула:
- О, Натан! Как тебе удалось все это устроить? Как ты догадался, что это мое самое большое желание?
Он суховато, как и положено мужчине, ответил:
- Об этом нетрудно было догадаться. Мне, между прочим, тоже этого хотелось. Бет громко засмеялась:
- Но я надеюсь, что у тебя в номере тоже есть ванна. Поспеши туда, потому что я не намерена откладывать сладостный момент и ни с кем не хочу делить эту ванну.
Тряся головой в приступе поддельного гнева, Натан покинул ее, и его последними словами были следующие:
- Я всегда подозревал. Бет, что ты - маленькая эгоистичная ведьма. И у меня, конечно, приготовлена собственная горячая ванна.
Отель понравился Бет своей комфортабельностью. Прекрасной была кухня, но главным достоинством - тишина. Толстые стены не пропускали звуков. А поскольку Сан-Антонио по сути был сонной деревней на окраине расширяющейся Техасской Республики, здесь вообще было нешумно. Изредка доносился перестук копыт или ветер приносил издалека лай собак. Однажды Бет onj`g`knq|, что она услышала смех, раздавшийся в одном из салунов, выходящих на площадь.
Во время вечерней трапезы Себастиан был необычайно молчалив. Он ни на минуту не забывал, что ночь пройдет и он не увидит Бет очень долго - в течение нескольких месяцев, а то и дольше. Мысль о разлуке подавляла его. И только когда они приступили к последней чашке кофе, к нему вдруг вернулось хорошее настроение. Его осенила идея! Зеленые глаза заблестели от неожиданного возбуждения. Себастиан наклонился к своим компаньонам и нетерпеливо сказал:
- Знаете что, я только сейчас вспомнил, что по дороге в Дуранго вы будете всего в нескольких милях от гасиенды дель Чиело. Это примерно в шестидесяти милях отсюда. Я тоже должен быть там. Так давайте заедем туда на пару дней. Мой кузен Мигуэль будет более чем рад оказать вам гостеприимство. Те, кто живут в десятках миль от последнего очага цивилизации и от ближайших соседей, всегда страшно рады гостям.
А потом, как бы невзначай, добавил:
- Если вы решитесь на эту вылазку, то мне нет смысла уезжать отсюда завтра утром. Я могу отложить собственные дела на несколько дней и поехать с вами. Я точно знаю, что вам на гасиенде очень понравится.
Пожалуйста, соглашайтесь.
Бет в принципе горячо одобрила эту идею, но боялась быть навязчивой в отношении незнакомых людей. Последнее слово оставалось за Натаном.
Несмотря на обнадеживающий и успокаивающий разговор, который состоялся между ним и Бет, он по-прежнему считал Себастиана очень опасным соперником. Он видел, что его красота приводила окружающих женщин в трепет, и это было, так или иначе, опасно и для его жены, какой бы верной она ни была. Подозревая, что Бет хочется побывать на гасиенде, но врожденный такт не позволяет вторгнуться в жизнь незнакомых людей, Натан стал обдумывать правдоподобные поводы для отказа.
- Мы очень благодарны вам, Себастиан, за ваше любезное приглашение, но боюсь, что нам придется отказаться от него, во всяком случае по дороге в Санта-Фе. Может быть, на обратном пути мы и сможем принять его.
Себастиану отказ показался обидным, но большего он сделать был уже не в состоянии. Оставалась призрачная надежда, что Натан сдержит обещание, и на обратном пути они заглянут на гасиенду. Поэтому, пожав широкими плечами, Себастиан заявил:
- Не скрою, конечно, я очень огорчен вашим отказом. Мне жалко, что вы, Бет, интересуясь испанской стариной, не хотите поехать туда, где она сохранилась в первозданном виде. Это маленький, но все же заповедник. Очень старое ранчо. Дон Мигуэль рассказывал мне, что, согласно семейному преданию, это ранчо основал один из соратников Кабезы де Вако. Он, кстати, предок этого рода.
Себастиан понимал, что это не совсем честный способ соблазнения Бет, но других шансов у него не оставалось. Натан правильно оценил замысел соперника, и ему очень не понравилось, что Бет заглотнула приманку. Он нарочито небрежно спросил:
- А кем был этот чертов де Вако?
Что-то мне не доводилось о нем слышать.
Глаза Бет стали круглыми от удивления:
- Натан, что ты говоришь? Ты что, не помнишь Кабеза де Вако Альвара Нуньеза? Он же был одним из первых европейцев, кто пересек Техас. Он и его спутники исчезли на целых восемь лет, и за это время наткнулись на города из золота, оставленные древними обитателями. Как это ты ухитрился ничего не слышать о нем?
- А, вот это кто! - Теперь Натан сделал вид, что эта фамилия просто выскочила у него из головы.
- Да, это тот самый Вако, который вместе с тремя сотоварищами сумел выжить после кораблекрушения на побережье Техаса. Есть мнение, что это случилось как раз в районе Галвестона в 1528 году. Они отбились от индейцев и пешком добрались до Мексики. - Себастиан говорил об этом, как о чем-то привычном и хорошо известном.
Бет нетерпеливо поинтересовалась:
- А кто из этих трех был предком дона Мигуэля? Себастиан хитро sk{amskq:
- Бет, посмотрите на меня - это реальность. А то, о чем я вам рассказываю, просто семейное предание.
Но если это все-таки правда, то боюсь, что предок был либо арабом, либо мавром.
- Как это интересно! - Романтическая натура Бет пришла в экзальтированное состояние. Замысел Себастиана стал сбываться. - Натан! воскликнула она. - Ну почему бы нам и вправду не съездить на несколько дней на эту гасиенду, как предлагает Себастиан. Мне так хотелось бы посмотреть на ранчо и познакомиться с кузеном Мигуэлем.
Натан не умел отказывать Бет почти ни в чем, особенно когда она смотрела на него такими глазами, как сейчас, - фиолетовыми, расширенными от волнения. Решив, что несколько лишних дней присутствия Себастиана погоды не сделают, Натан сдался.
Бет, приподнявшись на цыпочки, поцеловала мужа в щеку:
- Спасибо тебе, Натан, я уверена, что поездка и тебе должна понравиться.
Себастиан вспыхнул от радости, поняв, что поездка состоится, но тут же угас, увидев, как Бет поцеловала мужа. Неважно, что это был абсолютно невинный поцелуй. Зеленые глаза недобро уставились на Натана, и Себастиан фальшиво сердечным голосом изрек:
- Ну, раз все согласны, то я предлагаю отправиться в пятницу утром. Потом, пристально поглядев на Бет, добавил:
- Я уверен, что вам так там понравится, что вы задержитесь подольше.
Улыбнувшись ему, Бет с искренним интересом спросила:
- А каков он, этот ваш кузен? Он старше или моложе вас?
- О, он гораздо старше, чем я. Даже его сын и то старше меня на десять лет.
Себастиан рассмеялся, потому что Бет выглядела очень озадаченной.
- Как же это может быть, если он ваш кузен?
- Человеку со стороны это понять довольно трудно, поскольку это связано со сложной семейной историей, хотя даже мне не совсем ясно, каким образом из нас с доном Мигуэлем получились кузены. Моя прабабушка была испанкой. Так вот, она и дон Фелипе, отец дона Мигуэля, были братом и сестрой.
- К тому же у них была большая разница в возрасте, не так ли? прокомментировал Натан нудным голосом.
- О да. Именно так. Моя прабабушка уже была замужем и даже родила мою бабушку, а дон Фелипе только появился на свет. Моя прабабушка была в семье самым старшим ребенком, а дон Фелипе самым младшим, между ними было еще полдюжины братьев и сестер. Я в нашей семье самый младший, и это тоже добавило разницы в годах с моим кузеном.
Бет не могла объяснить даже самой себе, почему у нее возникло какоето странное чувство после этого разговора, но оно было очень тревожным. Она попросила прощения и через несколько минут удалилась к себе в комнату.
Больше всего сейчас ей хотелось лечь в свою прохладную постель, пропитанную запахами и солнцем Техаса.
Бет, уставшая от многочисленных событий, заснула мгновенно. Но ее сон был неглубоким и тревожным, а ночной кошмар таким же, как в дни ее юности. Опять к ней явился темноволосый и смуглый любовник-дьявол. Она опять чувствовала его твердые губы на своих губах, а руки его обхватывали ее тело и ласкали его. Она пробудилась от чувства безотчетного ужаса, по ее щекам текли слезы. Она попыталась успокоить себя, что это всего-навсего сон. Наконец ей снова удалось заснуть, и до утра она проспала крепко и безмятежно.
Наутро странное настроение, кажется, покинуло ее, во всяком случае, она прогнала ненужные мысли. Быстро одевшись, Бет принялась расхаживать по деревянному полу, время от времени бросая взгляды на пустую пока площадь перед отелем.
На душе у нее опять стало тревожно. Она почти физически ощущала надвигавшуюся опасность, и ей уже никуда не хотелось ехать. Она, наконец, осознала, что ощущает присутствие где-то поблизости Рафаэля Сантаны, и ей даже показалось, что это он идет по площади, волоча свои длинные ноги в o{k|m{u сапогах.
Она долго приказывала себе не думать о нем, изгоняя его из памяти, и вот теперь он без предупреждения отчаянно и беззастенчиво ворвался в ее мысли. Бет была просто взбешена, потому что ее вдруг осенило, что у дьявольского ночного любовника - героя кошмаров, мучивших ее, и у Рафаэля Сантаны одно лицо!
Она приказывала себе успокоиться, не принимать поспешных решений, но желание побыстрее возвратиться в Бриарвуд становилось просто непреодолимым.
Ни Натан, ни Себастиан, конечно, заметившие черные круги под глазами Бет и вымученность ее улыбки, не стали расспрашивать о причинах. Каждый подумал о своем. Натан несколько демонстративно пересел на стул рядом с женой, у Себастиана это вызвало реакцию, с которой он справился с трудом. Ему совершенно очевидно хотелось подраться с Натаном.
Бет была очень благодарна Натану за участие и не скрывала своей нежности к мужу. Это вызвало такой взрыв ревности у Себастиана, что он был вынужден извиниться и исчезнуть.
Но он понял главное: его надежды на легкую победу над Бет были неоправданны.
Пока Себастиан ремонтировал свое, как он считал, разбитое сердце, Натан и Бет лениво обследовали старинные испанские кварталы.
Жители города были удивительно доброжелательны, и, хотя ни у Бет, ни у Натана здесь не было знакомых, все раскланивались с ними.
Когда время подходило к полудню и Бет намеревалась предложить Натану возвратиться в отель и пообедать, они столкнулись с аристократического вида джентльменом и его молодой женой. Пара была дорого и элегантно одета. Вместо того чтобы разминуться и пройти мимо друг друга, они почему-то остановились, и джентльмен очень дружелюбно обратился к Бет и Натану:
- Мы с женой поняли, что вы приезжие, и хотели бы помочь вам почувствовать себя здесь как дома. Меня зовут Сэм Маверик, я владелец ранчо и одновременно юрист, а это моя жена Мэри. Вы здесь гостите у родных или приехали, чтобы поселиться?
Новый знакомый был воплощением любезности и доброты, он с первого взгляда понравился Бет. У Мэри тоже было приятное открытое лицо, она очень мило улыбнулась Бет, и та чуть стеснительно возвратила ей такую же доброжелательную улыбку.
В течение нескольких минут они познакомились и представились друг другу. Натан рассказал о причине их приезда и добавил, что они остановились здесь по пути в Санта-Фе на ранчо к Стелле Родригес. Разговор еще более оживился, потому что оказалось, что Маверики знают Родригесов и семьи каждого из супругов.
Возможно, они стояли бы еще довольно долго, но Мэри Маверик неожиданно предложила:
- Ужасно глупо вот так стоять на углу улицы и сплетничать. Давайте зайдем к нам, это буквально за углом. Вон видите то большое дерево - оно как раз у нашего дома. Ради Бога, не отказывайтесь, посетите нас и позвольте угостить вас обедом.
Натан и Бет, как и положено в таких случаях, начали вежливо отказываться, но Мэри и Сэм были по-хорошему настойчивы, и уже через несколько минут Бет сидела на мягкой софе, покрытой красивым пледом, и горела желанием продолжить начатый разговор, который был ей очень интересен. Мужчины тоже, как оказалось, нашли общие темы.
Бет особенно интересовало все, связанное с индейцами. Она хорошо помнила, какой страх пережила, когда на горизонте появилась банда кийовов, помнила и истории Стеллы о команчах, поэтому спросила:
- А правда, что здесь много людей гибнет от рук индейцев или попадает к ним в плен?
Сэм Маверик грустно подтвердил, что это на самом деле так.
- То что вы сказали, абсолютная правда, я не стал бы этого отрицать. Индейцы, особенно команчи - постоянная угроза нашей безопасности, если не считать возможность интервенции из Мексики.
Он замолчал, но обнаружив, что гости напряженно ждут продолжения, добавил:
- Раньше команчи не нападали на нас, но на протяжении нескольких последних лет они действуют очень нагло и жестоко. Список жертв растет. В 1838 году в графстве Бастроп погибло столько людей, что трудно утверждать, будто поселенцы еще проживают на этой территории. Вырезаны целые семьи.
Затем он перевел дух и продолжил свою печальную повесть:
- Мы надеемся, что весь этот ужас вскоре кончится. Если все пойдет нормально, то граница Техаса станет безопасной и все жители Республики Техас смогут чувствовать себя в безопасности.
С выражением недоверия на лице Бет спросила:
- А почему вы так уверены в этом? Если мир не удавалось установить раньше, то почему же все вдруг само по себе должно успокоиться?
За мужа ответила Мэри. Она наклонилась в своем кресле-качалке и очень убедительно сказала:
- В принципе я могла бы согласиться с такой постановкой вопроса, Бет. Но видите ли, совсем недавно в городе побывала группа команчей и они сами заявили, что хотят мира с нами. Дело в том, что наши элегантные гвардейцырейнджеры крепко побили их не только здесь, но и на их собственной территории. Я думаю, что индейцы начинают понимать, что им не удастся обращаться с нами, техасцами, так, как они обращаются с испанцами и мексиканцами. Полковник Карне, командующий Южной границей, договорился о встрече между противоборствующими сторонами. Мы верим, что мир придет надолго.
Правда, при этом на ее лицо набежала тень сомнения:
- Многое, конечно, зависит от того, захотят ли команчи возвратить белых пленников. Если этого не случится, то мира не будет.
- Вы говорите - пленных? - Натан был искренне поражен. - Зачем им пленные? Мне кажется, что каждый нормальный мужчина может легко убежать от этих дикарей.
Лицо миссис Маверик стало еще более грустным, и она сказала упавшим голосом:
- Мужчин они в плен не берут, только женщин в детородном возрасте и маленьких детей. Женщин они делают наложницами и рабынями, заставляя их рожать полукровок. Пойманных белых детей растят по законам племени, и те, став взрослыми, считают себя индейцами.
Бет была потрясена. Она даже заерзала на диване, легко представив себя в руках грубого дикаря. Ужасно! Об этом ей даже подумать было страшно. Вместе с тем в ней проснулось какое-то болезненное любопытство. Не в силах преодолеть его, она попросила рассказывать дальше.
- Ну хоть кто-нибудь выживает? - был ее следующий вопрос.
Супруги Маверик выглядели мрачно. Сэм твердо сказал:
- Кое-кто выживает, но большинство - нет.
Судьба многих вообще остается неизвестной. Вот один из примеров. Когда в форте Паркер в 1836 году индейцы устроили чудовищную резню, маленькой Цинтии Энн было всего девять лет, а ее брату Джону - шесть. Ходят слухи, что ее видели у команчей на севере, но никто толком не знает, жива ли она сейчас и что стало с ее братом.
- О бедные, бедные дети! - Бет выдохнула эти слова с тихим ужасом.
Тут Маверики спохватились, что представили своим гостям техасскую жизнь в слишком мрачном свете. Они стали расхваливать техасский климат, плодородные земли, тучный скот. Получалось, что Техас - это рай на земле.
Когда Бет и Натан возвратились к вечеру в отель, каждый из них еще не скоро освободился от мыслей о команчах и резне 1836 года.
Ночью Бет привиделся кошмар. Она голая стоит в окружении команчей, их глаза блестят от вожделения, и ей никак не удается выскользнуть из страшного круга.
Индейцы подходят все ближе и ближе, на их дикарских лицах полыхают отблески костров. Но вот они вдруг кидаются врассыпную. С ней остается только один - высокий, мускулистый. В руках у него окровавленный нож, его серые глаза возбуждены. У команча лицо Рафаэля Сантаны!..
Глава 9
Гасиенда дель Чиело была расположена в одном из самых прекрасных qek|qjhu уголков, которые Бет когда-либо видела.
Кавалькада покинула Сан-Антонио на рассвете предыдущего дня, никаких особенных происшествий в дороге не случилось. Но Бет тем не менее была очень рада после ночных кошмаров, что Себастиан со своими четырьмя слугами был по-прежнему рядом. Это ее успокаивало, давало ощущение безопасности и позволяло забыть о реальности - помимо индейцев в этой местности шныряли группы мексиканских бандитос, которые грабили, убивали и насиловали с благословения, если не по прямому поручению, Мехико-сити.
Натан больше не заговаривал об индейцах, но Бет, помнившая рассказы Мавериков, сама вдруг совершенно неожиданно для него сказала:
- Думаю, Натан, что ты был прав. Это путешествие слишком опасно. Не принимай меня за дурочку, но мне уже не хочется никуда ехать.
Он вовсе не считал ее дурочкой, но все же был удивлен изменением ее намерений. Одновременно Натан почувствовал страшное облегчение. Он не стал даже интересоваться причинами перемены ее настроения, а только горячо спросил:
- Значит ли это, что мы не едем дальше, а возвращаемся в Натчез?
Бет ответила не сразу. Ей по-прежнему очень хотелось повидаться со Стеллой и маленькой Элизабет, но она была слишком напугана, и путешествие, начавшееся так хорошо и сулившее столько надежд и впечатлений, внушало ей теперь не просто страх, а чувство, близкое к паническому ужасу. Глубоко вздохнув, она сказала:
- Да, мы можем провести пару дней у родственников Себастиана, а затем возвратимся в Сан-Антонио и тем же путем, как ехали сюда, отправимся в Натчез.
Натан был страшно обрадован такой перспективой и не делал попыток скрыть этого. Когда пришло время остановиться, чтобы дать отдохнуть лошадям и волам, он просто не мог сдержать своих эмоций. Счастливым голосом он сообщил новость Себастиану, который, чтобы не париться в экипаже, весь путь проделал верхом. Его не удержала в повозке даже возможность побыть возле Бет несколько лишних часов.
Себастиан не мог скрыть своего изумления.
- Возвращаетесь домой? Как это так? Что произошло? Вы хотите сказать, что с гасиенды вы возвращаетесь в Сан-Антонио, а оттуда домой в Натчез?
- Да! - произнес Натан ликующим голосом. Себастиан тяжелым взглядом посмотрел на Бет, пытаясь понять ход ее мыслей. Она смело встретила его взгляд, хотя выражение ее фиолетовых глаз выдавало внутреннее смятение. С трудом она прошептала:
- Я знаю, что вы будете думать обо мне как о легкомысленном создании, но я поняла, что просто не хочу ехать дальше. Я напишу подруге из СанАнтонио и все честно объясню.
Себастиан беспомощно спросил:
- Вы уверены, что так уж искренне того хотите, что это не следствие усталости?
- Абсолютно уверена и решение свое менять не намерена! - сказала Бет совершенно металлическим голосом.
Но Себастиан, немного зная женщин, все же решил не ставить точку в разговоре. Надо дать ей знать, что ее муж крутит однополую любовь со своими дружками и просто не может выполнять своих супружеских обязанностей. И Себастиан задумался, под каким соусом лучше предложить ей брак с настоящим мужчиной, каковым он себя считал.
Показались первые признаки жилья. Гасиенда была окружена двумя кольцами стен. Наружные были укреплены портиками из необожженного кирпича - они должны были дать защиту крестьянам и арендаторам, жившим на гасиенде. На этой территории в несколько акров были расположены амбары, склады, колодец, конюшни.
Внутренние стены были не менее высокими и прочными, они тоже служили оборонительным рубежом, но их главной задачей было скрывать от посторонних глаз жизнь обитателей Большого дома - владения хозяев гасиенды.
Повозка остановилась как раз у внутренней стены. Себастиан, быстро соскочив с коня, открыл дверь экипажа и, помогая выйти Бет, немного шутовски приветствовал прибывших:
- Мадам! Гасиенда дель Чиело ждет любых ваших распоряжений.
Хозяев пока не было видно. И Себастиан отправился предупредить их о прибытии гостей.
Не прошло и нескольких минут, как он вернулся в сопровождении стройного, приятной наружности мужчины, которому на вид можно было дать лет пятьдесят. За ними следовала пышная сеньора, на ее темных волосах колыхалась кружевная накидка, под которой был виден богато инкрустированный драгоценными камнями гребень.
Лицо джентльмена расплылось в широчайшей доброжелательной улыбке, и он с искренней радостью воскликнул:
- Так вот они какие, друзья нашего Себастиана! Проходите, пожалуйста, проходите. Надо же отдохнуть с дороги. Гасиенда в вашем распоряжении. Мы ужасно рады, что вы позволили нашему юному родственнику уговорить себя навестить нас. В гасиенде дель Чиело всем гостям рады, но особенно приятно, что на сей раз это друзья Себастиана.
Последовал обмен приветствиями и представления. Назвав полные имена хозяев и приезжих, Себастиан усмехнулся и предложил в повседневной жизни обращаться проще: Бет и Натан, Мигуэль и Маделина.
Последняя за всех и ответила. Ее большие оживленные глаза светились искренней радостью, когда она сказала:
- Мы просто не знаем, как вас отблагодарить за то, что вы приехали к нам. И еще за то, что во время всей поездки вы были очень добры к Себастиану.
Все, что говорилось в последние несколько минут, отскакивало рикошетом от Бет. Она, побледнев во время представления, так еще и не пришла в себя. Имя Сантана, прозвучавшее за время представления хозяев, потрясло ее. Откуда-то из глубин памяти начали всплывать не совсем ясные пока ассоциации. Но она все же была светской дамой, и в ответ на любезные слова Маделины ее язык совершенно автоматически тоже произнес галантный ответ:
- Как раз наоборот, это нам надо сердечно благодарить Себастиана. Без него нам было бы очень худо, а ведь он отложил из-за нас все собственные дела, чтобы организовать это замечательное путешествие сюда.
Себастиан выглядел смущенным, а Мигуэль, хорошо зная этого молодого человека, прокомментировал:
- Может быть, Себастиана подвигнуло на подвиг то, что вы оказались такими милыми и.., красивыми компаньонами, к тому же и терпеливыми. Вы знаете, ведь далеко не все выдерживают его общество.
В ответ на это замечание послышался взрыв смеха. Но Бет продолжала думать о своем. Что это - игра случая или рок, зачем она добровольно и глупо сует голову в петлю? Она огляделась каким-то затравленным взглядом, как будто боясь увидеть Рафаэля Сантану.
Бет всячески старалась включиться в общий разговор, но у нее никак не получалось. Пока она не убедится, что эти Сантаны не имеют никакого отношения к Рафаэлю, ей не удастся успокоиться. Она нервно вертела в руках свой стакан, размышляя, как бы выяснить этот так волнующий ее вопрос.
На него неожиданно и сам не зная того, ответил Себастиан. После обмена ничего не значащими общими фразами он поинтересовался у дона Мигуэля:
- А что, Рафаэль еще не приехал! Я виделся с ним в Галвестоне по дороге сюда, и он обещал встретиться со мной на гасиенде.
Дон Мигуэль улыбнулся:
- Мой сын - как ветер, никто не знает, когда и где он возникнет. Но уж если обещал, то значит, обязательно будет.
Тонкий хрустальный стакан выскользнул из внезапно обессилевших пальцев Бет и не разбился о пол только потому, что внизу был толстый мягкий ковер. Вино залило желтое платье Бет, лиловое пятно быстро расползлось по подолу. В голове у нее был настоящий сумбур, она чувствовала себя совершенно затравленной. До нее дошло, что дон Мигуэль это отец Рафаэля. Бет слегка застонала, но остальные решили, что это выражение сожаления об испорченном платье.
Маделина вскочила и предложила:
- Пойдемте со мной, сеньора. Я покажу вам вашу комнату. Кто-нибудь из слуг сейчас же займется вашим платьем.
Повернувшись к мужу, она коротко добавила:
- Мигуэль, голубчик, распорядись, чтобы Джесус или Педро принесли чемоданы сеньоры Риджвей в золотые комнаты. Ей надо срочно переодеться.
Бет, как лунатик, следовала за пышной хозяйкой через тенистую аркаду, образованную выступающими над двориком карнизами построек. Она с трудом держала себя, все еще пребывая в шоке от сознания того, что Рафаэль - сын хозяев.
Скрывая свои подлинные чувства, она сказала в ответ на недоуменный взгляд Маделины:
- Поездка из Сан-Антонио утомила меня гораздо сильнее, чем я ожидала.
Хозяйка согласилась, что это хоть и не очень длинное, но не слишком комфортабельное путешествие действительно утомительно. Она предложила молодой гостье раздеться и до ужина отдохнуть в постели.
- Я пришлю вам освежающих напитков, и вы придете в себя.
Бет искренне поблагодарила Маделину, потому что, действительно, ей больше всего сейчас хотелось раздеться и лечь в прохладную постель.