Басби Ширли. Любовь возвращается

   Шелли сжала его плечо. Он посмотрел на нее. Лицо ее было едва различимым в наступившей темноте.
   — Я не знаю, как доказать правду, но обещаю тебе, — с яростной решимостью произнесла она, — мы это сделаем. Чего бы это ни стоило.

Глава 15

   В среду Шелли поехала в городок, чтобы забрать Эм-Джей и отправиться с ней на ленч в «Голубой гусь». Ленч получался довольно поздний, в два часа пополудни, но это было единственное время, когда Эм-Джей могла сбежать от забот по магазину.
   Эм-Джей поджидала ее у главного входа. Завидев машину Шелли, она побежала к ней и, поспешно забравшись в «бронко», сказала:
   — Давай, жми… пока не заметили, что я сбежала, и, покачав головой, прибавила: — Господи, если бы мне рассказали, как тяжко вести свое дело, а тем более продовольственный магазин, я бы с воплями убежала в горы.
   — Лгунья, — засмеялась Шелли. — Сколько я тебя помню, руководить магазином было твоей самой заветной мечтой. Эм-Джей скорчила ей рожицу.
   — Что лишь учит меня быть осторожнее в своих мечтах. Но ты права, я всегда этого хотела. Просто иногда…
   — Иногда все становится непросто?
   Эм-Джей кивнула.
   — О стольких вещах нужно думать одновременно, столько всего предусматривать. Никто не хочет работать… и положение усугубляет то, что в долине находится резервация, половина жителей которой живут на государственное пособие. Когда же мне удается найти кого-то, они никогда долго не задерживаются. Только наймешь людей и обучишь настолько, чтобы они знали, что делать, как, — бах! Они уходят: или у них ребенок рождается, или они женятся, или просто уезжают. Куча причин, по которым все труды, которые ты вкладывала в них шесть — восемь месяцев, уходят впустую. Если бы я могла найти и удержать надежных людей, у меня не болела бы вечно голова.
   — А какую зарплату ты им кладешь? Знаешь, просто поразительно, какими преданными могут сделать служащих хорошие деньги.
   «Голубой гусь» находился всего в двух кварталах от магазина Магуайра, так что, когда Эм-Джей после паузы мрачно посмотрела на подругу, Шелли уже сворачивала на парковку возле ресторана.
   — Решила поиздеваться? Все знают, что Магуайр платит минимальное жалованье… Не может себе позволить выплачивать больше.
   — Что ж, это понятно и справедливо в отношении начинающих и неопытных служащих. Но вот о чем тебе следует подумать, это о зарплате опытным работникам. Плати им достаточно, и, возможно, они не станут торопиться уходить.
   — Знаю. И не могу спорить с тем, что ты сказала, — пробормотала Эм-Джей, когда Шелли распахнула дверцу «бронко» и приготовилась вылезать из него. — Это все дедушка… он все еще держит руку на пульсе и каждый раз, когда я пытаюсь ему объяснить, что увеличить зарплату опытным работникам — это хороший деловой подход и в дальнейшем сбережет нам деньги, у него начинается чуть ли не сердечный приступ. Когда он узнал, что я плачу Тому и Дебби Смит, которые целую жизнь проработали в магазине, жалованье, соизмеримое с тем, что они могли бы получать в Уиллитсе, я думала, что у деда кишки лопнут… Или он умрет на моих глазах от апоплексического удара. В вопросах зарплаты служащим он застрял где-то на уровне 50-х, и я не могу заставить его понять: чтобы получить что-то, нужно немного отдать.
   Шелли бросила ей сочувственный взгляд поверх крыши «бронко».
   — Все непросто. Правда?
   — По крайней мере в этой жизни.
   Шелли еще не успела попробовать прелести «Голубого гуся» и с нетерпением ожидала ленча. За время ее отсутствия в долине небольшое квадратное здание сильно обновилось. Семнадцать лет назад это была руина на грани полного разрушения, с протекающей крышей, заколоченными окнами, облупившимися стенами и полуобвалившимися каменными наличниками. Теперь дом был побелен и покрашен в ярко-синий и кремовый цвета. Крыша была новой. Вдоль боковых стен здания шла крытая дорожка, и остатки каменных украшений, обрамлявших окна, ликвидированы полностью. Перед входом и вдоль парковки было расставлено больше дюжины полубочек из красного калифорнийского дуба с розовыми петуниями, синими анютиными глазками и белой геранью. На парковке, кроме их машины, находилось еще пять или шесть, что, по меркам Дубовой долины, составляло целую толпу и было верным признаком популярности этого места.
   Эм-Джей первой шагнула с посыпанной гравием площадки на асфальтированную дорожку. Оглянувшись на Шелли, она бросила:
   — Надеюсь, что Меган приготовила свое коронное блюдо для твоей первой встречи с ней. — Положив пальцы на ручку двери, она резким толчком попыталась ее открыть, но случилось обратное: рука Эм-Джей подвернулась, и она изо всех сил ударилась о неподдавшуюся поверхность. Она ошеломленно уставилась на тяжелую деревянную дверь и снова толкнула ее, но та осталась закрытой и ее усилиям не подчинилась.
   Эм-Джей навалилась на дверь всем своим легким весом, но та не шевельнулась. Она нетерпеливо подергала за ручку.
   — Не знаю, что происходит. Ведь это чертово место должно быть открыто.
   На этот раз она попыталась открыть дверь плечом и, полагая, что та просто забухла, подергала засов. Ноль эффекта.
   Она озадаченно попятилась и посмотрела на Шелли, также пребывавшую в недоумении. Но Шелли лишь пожала плечами и, посмотрев на часы, заметила:
   — Вообще-то им полагается быть открытыми. На объявлении написано: работают до трех, а сейчас только два десять. И эти машины на парковке…
   Дверь внезапно распахнулась, и на пороге возникла улыбающаяся Салли Косби.
   — Я не виновата, — объявила она. — Это все та банда за большим столом в конце зала. Один из них запер дверь, когда увидел, что вы идете.
   Даже от входа они услышали хохот и выкрики, доносившиеся из глубины ресторана. Обе подруги заглянули внутрь, и глазам их предстало зрелище невероятно довольных мужчин, сидевших вокруг стола в небольшой нише у дальней стены. Узнав Дэнни Хаскелла, Джеба Дилэни, Боббу Нила и остальных, Эм-Джей направилась к ним.
   — Я должна была догадаться, — объявила она подбоченясь. — Очень смешно. Вам, тупицам, что, больше делать нечего, как только издеваться над бедными работящими женщинами?
   — Ой, она ругается, — произнес Дэнни, еле сдерживая смех. — Как вам это понравится? Мое бедное сердечко начинает трепыхаться, когда она произносит нехорошие слова.
   — Ох, понимаю, — промолвил Джеб, хватаясь за сердце. По его красивому лицу расплывалась широченная улыбка. — Я еле могу это выдержать.
   Все они, за исключением Джеба и Боббы, были одеты в какую-либо форму: Дэнни — в свою защитную шерифскую, другие трое — в зеленую лесоохранной службы. И все улыбались во весь рот. Шелли показалось, что она узнала двоих других: Рика Хэнсона, который был года на два моложе ее, и Минго Дилэни, младшего брата Джеба, на три года ее старше. Еще один мужчина был примерно возраста Джеба, на висках у него была седина. Он показался ей знакомым, но она не могла сообразить почему. Возможно, он был другом Джеба?
   Поигрывая бровями, Дэнни продолжал дразниться.
   — Может, ты отшлепаешь меня за то, что таакой плохой мальчик?
   Эм-Джей приложила палец к губам, словно обдумывая эту мысль.
   — Я, пожалуй, могла бы это сделать, — наконец промолвила она, — если бы вспомнила, где оставила свой хлыст и цепи.
   Хохот и свистки радостно приветствовали этот выпад, и Шелли, покатываясь со смеху, подхватила Эм-Джей под руку.
   — Ладно, оставим их в покое, так ты их только подзуживаешь. Пойдем отыщем себе столик.
   Помахав на прощание мужчинам, Эм-Джей позволила Шелли отвести себя к столику в уголке. Как только они уселись, Шелли огляделась вокруг.
   Ресторан был невелик, и в это время дня в нем, кроме Джеба с компанией, была только одна пара: темноволосый мужчина и блондинка, сидевшие у дальней стены. Столиков было всего десять, и большинство рассчитано на четверых, лишь парочка — на двоих. Стол, за которым устроились Дэнни с приятелями, был единственным большим. Все столики — из красного калифорнийского дерева с блестящим уретановым покрытием. Стулья — самой разной формы: от бочкообразных, обитых кожзаменителем ржавого цвета, до тонконогих стальных с яркими сине-рыжими сиденьями и спинками. Стены покрашены белым с бордюром из синих гусей поверху и вокруг окон и двери. На окнах висели белые кружевные занавески, на полу лежал палас из ярко-синего твида. Дальняя стена, у которой сидели Джеб с компанией, была сделана из искусственного камня всех оттенков ржаво-рыжего. На каменном очаге стояла дровяная печурка. Сквозь стеклянную перегородку, отделяющую зал ресторана от кухни, Шелли разглядела повариху и узнала в ней Меган, сестру Хэнка. Она встречалась с ней на вечеринке, которую Шелли устроила в честь своего возвращения. Она смотрела, как Меган, заглянув в бумажку с заказом, шлепнула что-то на большую черную решетку гриля с большим вытяжным колпаком. Совершив это, Меган обернулась лицом к залу и начала что-то стряпать на столе перед стеклянной перегородкой.
   — Ну как? Что ты об этом думаешь? — поинтересовалась Эм-Джей, наблюдая за тем, как Шелли пристально разглядывает обстановку.
   — Очень… мило, — отозвалась Шелли и, продолжая осматривать зал, обратила внимание, что на каждом столе, кроме обязательных соли, перца, соуса «Табаско» и кетчупа, стоит большой кувшин ледяной воды, — уютно, по-сельски, но с некоторым изыском.
   Они переглянулись и залились смехом.
   К ним подошла Салли и положила на столик два меню. Ее карие глаза улыбались.
   — Добро пожаловать в долину, — сказала она. — Жаль, что я не смогла прийти на твою вечеринку. Я очень хотела пойти, как и Тим. Он просто умирал от желания встретиться с тобой. Но обе девочки захворали гриппом, у них была лихорадка. Мы никак не могли их оставить одних. Слышали, что многое потеряли. — Она улыбнулась. — Как ты приспосабливаешься к нашей жизни? После жизни в Новом Орлеане это непросто.
   Салли Адамс была частью их прежней компании, а ее родители, дедушки и бабушки много лет дружили с Грейнджерами и Магуайрами. Она почти не изменилась за прошедшие годы. Та же россыпь веснушек сияла у нее на носике, а волосы цвета корицы были по-прежнему коротко подстрижены и завиты. Крепкая фигурка не поправилась ни на фунт. От Эм-Джей Шелли узнала, что пятнадцать лет назад Салли вышла замуж за местного лесоруба и была гордой матерью двенадцатилетних девочек-близняшек. Улыбнувшись в ответ, Шелли отвечала:
   — Все изменилось, и в то же время приятно видеть, какие замечательные перемены произошли в городке. Но мне было бы грустно, если бы здесь появился «Макдоналдс» или «Бургеркинг».
   Салли рассмеялась и покачала головой:
   — Это вряд ли случится: им нужно большое население. А здесь едва хватает дела для трех ресторанов в городке и «Бургер-плейс». И смотрите, не перепутайте время, а то у всех свои часы работы, так что вы легко можете остаться голодными. Мы, например, подаем только завтрак и ленч, то же самое в ресторане при гостинице. Но они открыты семь дней в неделю, а мы закрыты по воскресеньям и понедельникам. «Поворот реки», в твое время он назывался «Приют охотников», открыт только для обедов со среды до воскресенья. — Она ухмыльнулась. — Так что и не думайте попасть туда вечером в воскресенье, понедельник или вторник. Ничего не добьетесь.
   — Я буду иметь это в виду, — отозвалась Шелли, просматривая меню. Оно состояло в основном из сандвичей, холодных и горячих, с цыпленком и бифштексом. Ее ничто не заинтересовало, и она спросила: — А что ты посоветуешь?
   — Сегодня фирменное блюдо очень даже неплохое — Меган сооружает отличный рулет: ветчина, индюшатина, салат, помидор, лук с гуакамолевым соусом… причем гуакамоля она не жалеет. Он очень сытный, так что вы можете поделить его на двоих. Подается с супом или салатом. Сегодня из супов есть томатный с базиликом и картофельный суп-пюре. Оба очень вкусные. А можете выбрать салат из холодильника: макаронный, картофельный, зеленый, морковку с изюмом и фасолевый. Это обычные, но, по-моему, Меган сегодня сделала еще парочку новых, чтобы все попробовали. Если захотите, только дайте мне знать.
   После краткого совещания Эм-Джей и Шелли решили поделить рулет на двоих и взять каждой по зеленому салату.
   После того как салаты были поданы и Салли их покинула, Эм-Джей спросила:
   — Как твоя жизнь? Я видела тебя на параде со Слоаном. Не хочешь рассказать мне об этом? Что происходит?
   Да уж, назвать Эм-Джей деликатной язык бы не повернулся. Набив рот салатом, Шелли с трудом пробормотала:
   — Рассказывать почти нечего… Эйси вроде как навязал нас друг другу. Ничего особенного не произошло.
   — Ну да. Так я тебе и поверила. Ты же со мной говоришь, не забыла? Вы со Слоаном не могли приблизиться на пять ярдов, чтобы не случилось мгновенного пожара. Я помню, как несколько раз видела вас вместе. — Эм-Джей помахала рукой перед ее лицом, как веером. — Жарко. Жарко. Жарко. А теперь давай выкладывай.
   Шелли прожевала очередную порцию весенней зелени, пытаясь при этом сообразить, как отвлечь Эм-Джей. Но ничего в голову не приходило. А ей никак не хотелось даже упоминать о предстоящем в пятницу свидании. Так же как и семнадцать лет назад, она предпочитала, чтобы ее отношения со Слоаном развивались не под пристальными взглядами жителей долины.
   Пока она искала ответ, входная дверь распахнулась и появился хозяин в красной бейсболке и белом переднике вокруг талии. При виде Шелли он заулыбался:
   — Ах, моя дорогуша, вы наконец пришли сюда. — Потирая ладони, он приблизился к их столику. — А теперь скажите мне, что вы заказали?
   — Фирменное, — со смехом откликнулась Шелли, радуясь не только ему самому, но и тому, что это отвлекло Эм-Джей.
   — Отличный выбор. Жаль, что сегодня не тот день, когда Меган готовит нечто экзотическое. Впрочем, рулет всем нравится. Мы стараемся, чтобы наше меню было простым и легким, но иногда Меган дает себе волю и тогда готовит индейку или жареную свинину со всеми прибамбасами. — Он подмигнул Шелли. — Вам надо прийти к нам в субботу утром: в этот день я творю. И должен признаться со всей скромностью, что получаются весьма аппетитные кушанья.
   Эм-Джей не удержалась:
   — Не хочется, чтобы он еще больше раздулся от похвал, но он делает картошку по-особому и острый омлет с жгучим перцем, и сыром, и ветчиной, и луком, и зелеными перцам и… объедение!
   — Я это запомню, — промолвила Шелли. Она кивнула на обстановку: — Все выглядит замечательно… и совсем не так, как раньше. Когда я была маленькой, это здание представляло жуткое зрелище, заколоченные окна и двери… Я понятия не имела, какое оно внутри.
   Хэнк рассмеялся.
   — Когда мы его купили, оно выглядело как истинное крысиное гнездо. Нам понадобились месяцы, чтобы привести все в порядок, прежде чем завезти сюда мебель и оборудование. Мы чистили, мыли, красили… Нам очень помог ваш брат. Видите эти столики? — Шелли кивнула, и он продолжил: — Он нашел их нам где-то под Сан-Франциско и выторговал за приемлемую для нас цену. И еще он помог финансировать это дело, а когда мы открылись, расхваливал нас по всей долине. Мы с Меган многим ему обязаны.
   — И не только вы, — сказала Эм-Джей, отодвигая в сторону остатки салата. — Джош готов был помочь любому законному новому бизнесу, открывающемуся в Сент-Галене. И если даже не финансировал его сам, то убеждал управляющего банком, пока тот не одобрял необходимый заем. — Эм-Джей нежно улыбнулась. — Когда я впервые взялась за управление магазином и чуть не согнулась под навалившимися проблемами, он всегда был рядом и говорил, что я молодец и отлично справляюсь. Мне очень его не хватает.
   Проглотив поднявшийся к горлу комок, Шелли сказала:
   — Мне тоже. Он был просто Джошем, моим большим братом, так что я забывала, что он многим помогал. Он всегда думал о том, как помочь процветанию Сент-Галена. Его огорчала бедность жителей долины. Его тревожило, что молодежи приходилось покидать долину, чтобы найти достойно оплачиваемую работу.
   — Это и сейчас происходит, — угрюмо подтвердила Эм-Джей.
   — Разумеется, — сверкнул глазами Хэнк. — Если бы Магуайр, один из самых больших нанимателей долины, платил им больше…
   Эм-Джей тут же предложила:
   — Поговорите об этом с моим дедушкой… вы же с ним приятели.
   — Ни малейшего шанса, дорогуша, — ухмыляясь, покачал головой Хэнк. — Он прихлопнет меня, как надоедливую муху. Очень он упрям… твой дедушка. Я его уважаю и восхищаюсь им, но нельзя отрицать, что вопрос о повышении зарплаты служащим для него слишком больной. Не завидую твоим попыткам ввести его в двадцать первый век.
   Дверь отворилась. Эм-Джей, сидевшая к ней лицом, посмотрела, кто вошел, и тут же опустила глаза, прошептав под нос:
   — О черт. Как нам не повезло, что она заявилась сюда сегодня. Прошу любить и жаловать: Риба Стэнтон.
   Хэнк поглядел через плечо на вновь прибывших и, переведя затем взор на Шелли и Эм-Джей, пробормотал:
   — Прибыли королева-матка и ее фрейлина. Простите, но пойду поподхалимничаю. — Всегда приветливый хозяин, он покинул Эм-Джей и Шелли с их салатами и направился к двум дамам, вошедшим в ресторан. — Добрый день, леди, — произнес он. — Вы прекрасно выбрали время. Час пик прошел, горячка схлынула, и вы можете выбрать любой столик.
   — О, мы не собираемся есть, — отвечала Риба. — Я заметила снаружи автомобиль Шелли Грейнджер, и поскольку у меня еще не было возможности ее поприветствовать после возвращения, мы с Барбарой подумали, что стоит зайти и сделать это.
   — Да-а, повезло тебе, — тихонько пробормотала Эм-Джей.
   — Барбара — это кто? — нагнувшись над столиком, еле слышно прошептала Шелли.
   — Джепсон… раньше была Бэбс Денман, — прошипела Эм-Джей. — Помнишь?
   Шелли скосила глаза. Точно, теперь она вспомнила. Их тогда звали Нэнси Блэкстоун, Риба Коллиер и Бэбс Денман — неразлучное адское трио. Они были на шесть-семь лет старше их компании и царили над более молодыми девушками, отточив искусство заставлять тех чувствовать себя неуклюжими, слабоумными, заляпанными грязью детишками. Какими бы гордыми и взрослыми ни были они в свои семнадцать-восемнадцать лет, хватало одной пренебрежительно выгнутой брови, надменного взгляда или небрежно протянутого комментария, на которые трио были щедры, чтобы уверенность в себе их объектов рассыпалась в прах.
   Губы Шелли невольно сжались. Она вспомнила год, когда Салли короновали Самой Милой девушкой праздника. Им с Эм-Джей было по семнадцать, и они как раз вернулись к празднику из пансиона. Салли была храброй наездницей и превосходила в выездке и бросании лассо всех членов их компании, даже ребят. Замечательные таланты всадницы были одной из причин, по которой ей присудили титул Самой Милой, а также, разумеется, то, что она была очень хорошенькой, вечно улыбчивой и готовой всем помочь. Она победила в соревновании с тремя соперницами и сияла счастьем. Шелли помнила, как гордились ею они с Эм-Джей и как купались в отраженных лучах ее славы. Они помогали Салли приготовиться к парадному выезду на арену родео, проверяли, нет ли грязи на ее красивой кобылке, прочно ли прикреплена к волосам корона, когда адское трио остановилось поодаль. Стоя в шести футах от них, подбоченясь, роскошно выглядевшая в облегающих черных стетсоновских джинсах, высоких сапогах и облеплявшем высокую грудь алом свитерке, Нэнси пробормотала этим своим снисходительным тоном:
   — О Боже, маленькая Милашка со своей свитой… Какие же пупочки, а? Помнишь, как мы считали, что быть выбранной Самой Милой девушкой — большая честь? Трудно сейчас поверить, правда?
   — Я понимаю, что ты имеешь в виду, — отозвалась Риба. Теперь это кажется таким нелепым и смешным. Самая Милая девушка в Сент-Галене… кому это интересно, кроме жителей долины?
   — А, ладно, — протянула Нэнси, пусть девочки позабавятся. Они скоро узнают, что то, что кажется важным в Сент-Галене, больше нигде ничего не стоит.
   — Ну-ну, Нэнси, — попеняла ей Бэбс, — это может оказаться самой большой радостью их жизни. — Вся троица захихикала, и Бэбс воскликнула: — Фу! Противно вспоминать, что титул Самой Милой девушки был для меня такой радостью.
   Излив свой яд, адское трио удалилось. Сияющее лицо Салли потемнело, ее трясло от гнева. У Шелли руки сжались в кулаки, Эм-Джей свирепо и тихо прорычала: «Стервы!»
   Стараясь забыть неприятное воспоминание, Шелли тем не менее не могла не задуматься над тем, стали эти женщины сейчас менее стервозными, чем раньше, или нет.
   — Шелли, — вскричала Риба, подходя к столику, — как чудесно видеть тебя вновь!
   С вежливой улыбкой Шелли подняла глаза.
   — Риба, как мило… много воды утекло… не так ли?
   — И не напоминай! — отозвалась Риба, окидывая оценивающим взглядом стройную фигуру Шелли в простеньком розовом пуловере и отглаженных синих джинсах. — Время летит.
   — Ну, знаешь, как говорится: когда тебе весело, жизнь катится…
   — Ох, как я тебе завидую: жить в Новом Орлеане… — выдохнула Бэбс, а ее карие пронзительные глазки до пенни прикидывали цену одежды Шелли. — Не кажется ли тебе долина скучной и провинциальной в таком сравнении?
   — Вовсе нет, — ответила Шелли. — После шума, скученности и толкотни города здесь так мирно и неторопливо. Я счастлива, что вернулась.
   — Неужели? — недоверчиво уставилась на нее Бэбс. — Почему же я было решила…
   Риба рассмеялась, но как-то напряженно.
   — Ох, Шелли, не шути так… Ты ведь просто нас дразнишь? Мы столько лет воображали себе, что ты ведешь жизнь, бурную и вольную, пока мы тут растим детей и слушаем волнующие разговоры, кого выбрать в школьный совет… или каков будет нынче сенокос… Не разочаровывай нас.
   Рибе и Бэбс было чуть за сорок, и они напомнили Шелли парочку холеных ангорских кошек, сытых и самодовольных. Годы пощадили их, но, несмотря на тщательный макияж, прически и модную одежду, они выглядели… матронами.
   Отвечая Рибе, Шелли сдержанно проговорила:
   — Новый Орлеан действительно волнующий город. В нем каждый день происходит что-то новое, но ему не сравниться с тем, что есть в Дубовой долине и отчего здесь так хорошо жить: простор, покой и… чувство, что ты вышла из бурного потока времени. В долине хватает своих проблем… с наркотиками, беременностями несовершеннолетних, мужьями, которые бьют жен… Но еще здесь есть ощущение убежища, места, где жизнь легче и проще. То, что сейчас презрительно отброшено, еще имеет цену в долине: верность, добрая репутация, честь, твердое слово, семья… все эти старомодные ценности. И нет нужды суетиться, метаться туда-сюда. — Она усмехнулась. — Здесь спешить некуда. Жизнь течет медленнее, и хотя она вертится в основном вокруг скота, сена и леса… в этом есть нечто притягательное. — Она посмотрела на Эм-Джей. — Ты всю жизнь прожила в долине, ты это чувствуешь?
   Эм-Джей кивнула.
   — Меня озолоти, я отсюда не уеду. Пусть у нас нет пиццы на дом или супермаркета за углом, все равно. Мне нравится Дубовая долина как она есть.
   Риба высокомерно взглянула на подруг и пробормотала:
   — Вы всегда были какими-то странными. Полагаю, это тот случай, когда о вкусах не спорят.
   — Думаю, ты права, — согласилась Эм-Джей со смешинкой в глазах. — Ведь Боб женился на тебе.
   Шелли чуть не подавилась и торопливо опустила глаза.
   — Ревнуешь? — промурлыкала Риба, с ледяным блеском в сапфировых глазах отбрасывая со лба серебристо-белокурый локон.
   — Простите, дамы. — Хэнк подошел к столику с двумя тарелками в руках. Не обращая внимания на ледяное молчание женщин, он поставил тарелки перед Шелли и Эм-Джей. — Салли так с вами заговорилась, что позабыла спросить, с каким соусом вы хотите есть. Так что я взял на себя смелость принести и медовую горчицу, и соус ранчера. Если захотите что-то еще, дайте мне знать.
   — Э-э… нет, все отлично. — Шелли с предвкушением оглядывала половинку свернутой пшеничной лепешки с начинкой из тонко нарезанной ветчины, индейки, салата и помидора, которые вываливались на тарелку.
   — Ладно. Если что-то понадобится, крикните меня, — повторил Хэнк и, кивнув Рибе и Бэбс, удалился, насвистывая.
   — Оставляем вас с вашим ленчем, — промолвила Риба, — мы лишь хотели поприветствовать тебя с возвращением в долину. Я навещу тебя на следующей неделе, и, может, мы вместе съездим на ленч. — Она улыбнулась, но глаза ее были холодными. — Мы сможем вспомнить старые времена.
   — Ода. Это было бы хорошо, — проговорила Шелли, соображая, что придется держать наготове дюжину причин, по которым она должна будет отклонить любезное приглашение Рибы… если оно последует.
   Когда дверь за Рибой и Бэбс закрылась, откуда-то из задней комнаты вынырнула Салли и скорчила гримасу.
   — Простите, что дезертировала, но я не хотела сцепиться с Бэбс. Ее старший сыночек, Гэри, ему около одиннадцати, стал на родео дразнить и мучить малышей. Смеялся над ними, а Джейн и Джин, мои дочки, поймали его, связали и сбросили на середину арены. Бэбс это очень не понравилось.
   Эм-Джей весело хмыкнула.
   — Я слышала об этом. Поделом паршивцу. Тодд был одним из малышей, которых он задевал. Хорошо, что Джейн и Джин добрались до него раньше меня. Я, наверное, наподдала бы ему посильнее и вступила в рукопашную с Бэбс.