Страница:
И хотя Адам ни разу не сказал, что любит Саванну, Боуден в этом не сомневался. Саванна тоже любила Адама, в этом Боуден давно убедился. Выслушав Адама, он пришел к выводу, что с самого начала правильно оценил ситуацию: Адам и Саванна любят друг друга, даже не отдавая себе в том отчета.
Теперь, когда у Боудена больше не оставалось сомнений, он снова удобно расположился в кресле.
— И все же каким образом ты собираешься ее уломать?
На губах Адама заиграла озорная улыбка.
— Не уломать, а очаровать! Это у меня хорошо получается. Ведь я знаю, что она неравнодушна ко мне, хотя всячески отрицает это. Однажды она уже отдалась мне. Не устоит и теперь. Уж я постараюсь. — Глаза его лукаво блеснули. — Сама бросится мне в объятия!
Боуден не возражал. План Адама его вполне устраивал. Если кто и в силах справиться с этой упрямой девицей, так это Адам Сент-Клэр. Боуден представил себе, как Адам будет атаковать его строптивую кузину, и не сдержал улыбки.
— Можешь рассчитывать на меня. И на Элизабет тоже. Утром вернусь в Кампо-де-Верде и посвящу ее в твой план. Адам нахмурился:
— Ты уверен, что Элизабет хочет видеть меня своим зятем? Ведь она понятия обо мне не имеет. — Адам скривил губы. — Вряд ли ее дочь лестно отозвалась обо мне. Представляю, что ей Саванна наговорила! Какие комплименты отпускала в мой адрес! А тут еще эта маленькая колдунья забеременела, да притом от меня!
Однако Боуден заверил Адама в том, что Элизабет полностью на их стороне, после чего оба проговорили до темноты. Не успевали они решить одну проблему, как возникала другая. Что делать, к примеру, если Саванна останется непреклонной, несмотря на все ухищрения Адама. Молодые люди подружились во время путешествия из Техаса, и теперь их дружба укрепилась еще больше. Время летело незаметно, а они все не могли наговориться, наслаждаясь задушевной беседой, поверяя друг другу самое сокровенное. Былая неловкость окончательно исчезла, и они чувствовали себя раскованно и свободно. Молодые люди глазам своим не поверили, что забрезжил рассвет. Только сейчас они поняли, что проговорили всю ночь напролет. Адам поднялся и, гася уже докуренную сигару, дружелюбно заметил:
— Давненько я не проводил так приятно время. Как только женюсь на твоей кузине, мы непременно продолжим нашу беседу.
Боуден кивнул и, провожая Адама через неосвещенные, безлюдные в это время залы «Золотой леди», сказал:
— Согласен, надеюсь, ждать придется недолго.
Адам засмеялся и, уже стоя в дверях из красного дерева, изысканных и очень красивых, как бы между прочим спросил:
— Ты что-нибудь слышал о Майкейе и Джереми с тех пор, как вернулся?
Боуден покачал головой:
— Нет. На всякий случай предупредил верных людей, чтобы были начеку, пока ничего особенного они не заметили. Эта парочка негодяев как в воду канула. А что Джейсон?
Адам пожал плечами:
— Ведь Майкейя вовсе не меня хотел похитить, и вообще вряд ли подозревает о моем существовании, поэтому не станет искать в Натчезе Адама Сент-Клэра. Другое дело Джейсон Сэвидж, однако теперь он знает обо всем и окажет Майкейе с его дружком достойный прием, если те по глупости снова заявятся в Тер-дю-Кер или какое-нибудь другое место, где бывает Джейсон. За Джейсона можно не беспокоиться, он сумеет за себя постоять. — Адам мрачно улыбнулся. — И рассчитывать на внезапность нападения этим негодяям нечего.
Неторопливым шагом мужчины направились в гостиницу, где поселился Адам. После того как его приняли за Джейсона и похитили, он не хотел останавливаться в городском доме Сэвиджей, как обычно, когда бывал в Новом Орлеане, — сыт был по горло острыми ощущениями. Поэтому он снял номер из нескольких комнат в одном из самых престижных отелей в фешенебельной части города, и по пути туда друзья продолжали разговор о Майкейе и Джереми. Оба пришли к заключению, что, не получив никакой информации о золоте от Адама, которого они похитили, приняв за Джейсона, и так и не напав на его след, бандиты наверняка продолжали поиски золота и либо погибли, либо заблудились на бескрайних техасских просторах и не могут оттуда выбраться.
Ни Адаму, ни Боудену в голову не могло прийти, что в этот самый момент оба негодяя были далеко от Техаса и, поскольку с золотом им явно не повезло, пьянствовали в одном из притонов Натчеза на Силвер-стрит. Вернувшись в тот день с охоты на стоянку, Майкейя едва не лопнул от злости, обнаружив, что Саванна сбежала, да еще с пленником, знавшим, где спрятано золото. Он уже готов был перерезать Джереми глотку, но вдруг подумал, что тот может привести его к месту, где умер Давалос. Они попытались было напасть на след пленника, но, прежде чем отправиться в погоню, необходимо было пополнить припасы и снаряжение. С огромным трудом добрались они до Накогдочеса, поменяли загнанных лошадей, запаслись провиантом и всем необходимым и пустились на поиски беглецов. Однако поиски не увенчались успехом. Мало того, они заблудились и сбились с пути. В общем, потерпели фиаско.
Несколько недель у них ушло на то, чтобы отыскать собственные следы в уже знакомой им местности. Трудно описать их радость, когда наконец они добрались до Накогдочеса. Но в каком положении! Ни денег, ни припасов, лошади едва волочили ноги. Поправить свои дела они могли единственным доступным им способом — убийством и грабежом. Перерезав горло испанскому торговцу, они забрали у него много золота, вскочили на его великолепных коней и отправились в Натчез. В седельных сумках весело позвякивало краденое золото. Они подъехали к району трущоб этого прекрасного города спустя два дня после отъезда Адама в Новый Орлеан.
Целую неделю они беспробудно пьянствовали вместе с двумя шлюхами и пришли в себя, лишь когда деньги были на исходе. Майкейя не отказался от мысли вновь отправиться за золотом, видимо, ему передалась одержимость Джереми, готового хоть на край света бежать за сокровищами ацтеков, поскольку вначале он и слышать не хотел об этой затее, считая ее вздорной и бессмысленной. Теперь он думал иначе. Сокровища должны принадлежать ему, Майкейе, в качестве награды за все мытарства и злоключения, которые пришлось пережить после исчезновения Саванны и этого синеглазого ублюдка.
Мысль о том, что Саванна снова от него ускользнула, приводила Майкейю в бешенство. Он так долго ее желал, а когда она оказалась в его власти, так и не воспользовался этой возможностью, не насладился ее нежным, как шелк, телом. Иногда он думал, что Саванны уже нет в живых, что похитивший ее беглец вдоволь натешился девушкой, а потом перерезал ей горло и выбросил где-нибудь в пустыне. Майкейя не мог без ярости думать об этом. Ведь если Саванна мертва, все его мечты пойдут прахом. Но если она жива и удача снова улыбнется ему, не будь он Майкейя, черт побери, если не подомнет ее под себя и не заставит извиваться в его железных объятиях! Пусть только снова попадется ему в руки, уж теперь-то он своего не упустит.
Но пока все это были только мечты. А сейчас они с Джереми сидели за шатким столом в «Белом петухе» и пили дешевое виски.
— Без денег мы и шагу не можем сделать, — сказал Майкейя, — и у нас есть только один способ раздобыть их.
Джереми вопросительно взглянул на него своими равнодушными водянистыми глазами.
— Пора отыскать Адама Сент-Клэра, — зловеще улыбнувшись, пояснил Майкейя, — и получить вторую половину причитающихся мне денег.
Глава 15
Теперь, когда у Боудена больше не оставалось сомнений, он снова удобно расположился в кресле.
— И все же каким образом ты собираешься ее уломать?
На губах Адама заиграла озорная улыбка.
— Не уломать, а очаровать! Это у меня хорошо получается. Ведь я знаю, что она неравнодушна ко мне, хотя всячески отрицает это. Однажды она уже отдалась мне. Не устоит и теперь. Уж я постараюсь. — Глаза его лукаво блеснули. — Сама бросится мне в объятия!
Боуден не возражал. План Адама его вполне устраивал. Если кто и в силах справиться с этой упрямой девицей, так это Адам Сент-Клэр. Боуден представил себе, как Адам будет атаковать его строптивую кузину, и не сдержал улыбки.
— Можешь рассчитывать на меня. И на Элизабет тоже. Утром вернусь в Кампо-де-Верде и посвящу ее в твой план. Адам нахмурился:
— Ты уверен, что Элизабет хочет видеть меня своим зятем? Ведь она понятия обо мне не имеет. — Адам скривил губы. — Вряд ли ее дочь лестно отозвалась обо мне. Представляю, что ей Саванна наговорила! Какие комплименты отпускала в мой адрес! А тут еще эта маленькая колдунья забеременела, да притом от меня!
Однако Боуден заверил Адама в том, что Элизабет полностью на их стороне, после чего оба проговорили до темноты. Не успевали они решить одну проблему, как возникала другая. Что делать, к примеру, если Саванна останется непреклонной, несмотря на все ухищрения Адама. Молодые люди подружились во время путешествия из Техаса, и теперь их дружба укрепилась еще больше. Время летело незаметно, а они все не могли наговориться, наслаждаясь задушевной беседой, поверяя друг другу самое сокровенное. Былая неловкость окончательно исчезла, и они чувствовали себя раскованно и свободно. Молодые люди глазам своим не поверили, что забрезжил рассвет. Только сейчас они поняли, что проговорили всю ночь напролет. Адам поднялся и, гася уже докуренную сигару, дружелюбно заметил:
— Давненько я не проводил так приятно время. Как только женюсь на твоей кузине, мы непременно продолжим нашу беседу.
Боуден кивнул и, провожая Адама через неосвещенные, безлюдные в это время залы «Золотой леди», сказал:
— Согласен, надеюсь, ждать придется недолго.
Адам засмеялся и, уже стоя в дверях из красного дерева, изысканных и очень красивых, как бы между прочим спросил:
— Ты что-нибудь слышал о Майкейе и Джереми с тех пор, как вернулся?
Боуден покачал головой:
— Нет. На всякий случай предупредил верных людей, чтобы были начеку, пока ничего особенного они не заметили. Эта парочка негодяев как в воду канула. А что Джейсон?
Адам пожал плечами:
— Ведь Майкейя вовсе не меня хотел похитить, и вообще вряд ли подозревает о моем существовании, поэтому не станет искать в Натчезе Адама Сент-Клэра. Другое дело Джейсон Сэвидж, однако теперь он знает обо всем и окажет Майкейе с его дружком достойный прием, если те по глупости снова заявятся в Тер-дю-Кер или какое-нибудь другое место, где бывает Джейсон. За Джейсона можно не беспокоиться, он сумеет за себя постоять. — Адам мрачно улыбнулся. — И рассчитывать на внезапность нападения этим негодяям нечего.
Неторопливым шагом мужчины направились в гостиницу, где поселился Адам. После того как его приняли за Джейсона и похитили, он не хотел останавливаться в городском доме Сэвиджей, как обычно, когда бывал в Новом Орлеане, — сыт был по горло острыми ощущениями. Поэтому он снял номер из нескольких комнат в одном из самых престижных отелей в фешенебельной части города, и по пути туда друзья продолжали разговор о Майкейе и Джереми. Оба пришли к заключению, что, не получив никакой информации о золоте от Адама, которого они похитили, приняв за Джейсона, и так и не напав на его след, бандиты наверняка продолжали поиски золота и либо погибли, либо заблудились на бескрайних техасских просторах и не могут оттуда выбраться.
Ни Адаму, ни Боудену в голову не могло прийти, что в этот самый момент оба негодяя были далеко от Техаса и, поскольку с золотом им явно не повезло, пьянствовали в одном из притонов Натчеза на Силвер-стрит. Вернувшись в тот день с охоты на стоянку, Майкейя едва не лопнул от злости, обнаружив, что Саванна сбежала, да еще с пленником, знавшим, где спрятано золото. Он уже готов был перерезать Джереми глотку, но вдруг подумал, что тот может привести его к месту, где умер Давалос. Они попытались было напасть на след пленника, но, прежде чем отправиться в погоню, необходимо было пополнить припасы и снаряжение. С огромным трудом добрались они до Накогдочеса, поменяли загнанных лошадей, запаслись провиантом и всем необходимым и пустились на поиски беглецов. Однако поиски не увенчались успехом. Мало того, они заблудились и сбились с пути. В общем, потерпели фиаско.
Несколько недель у них ушло на то, чтобы отыскать собственные следы в уже знакомой им местности. Трудно описать их радость, когда наконец они добрались до Накогдочеса. Но в каком положении! Ни денег, ни припасов, лошади едва волочили ноги. Поправить свои дела они могли единственным доступным им способом — убийством и грабежом. Перерезав горло испанскому торговцу, они забрали у него много золота, вскочили на его великолепных коней и отправились в Натчез. В седельных сумках весело позвякивало краденое золото. Они подъехали к району трущоб этого прекрасного города спустя два дня после отъезда Адама в Новый Орлеан.
Целую неделю они беспробудно пьянствовали вместе с двумя шлюхами и пришли в себя, лишь когда деньги были на исходе. Майкейя не отказался от мысли вновь отправиться за золотом, видимо, ему передалась одержимость Джереми, готового хоть на край света бежать за сокровищами ацтеков, поскольку вначале он и слышать не хотел об этой затее, считая ее вздорной и бессмысленной. Теперь он думал иначе. Сокровища должны принадлежать ему, Майкейе, в качестве награды за все мытарства и злоключения, которые пришлось пережить после исчезновения Саванны и этого синеглазого ублюдка.
Мысль о том, что Саванна снова от него ускользнула, приводила Майкейю в бешенство. Он так долго ее желал, а когда она оказалась в его власти, так и не воспользовался этой возможностью, не насладился ее нежным, как шелк, телом. Иногда он думал, что Саванны уже нет в живых, что похитивший ее беглец вдоволь натешился девушкой, а потом перерезал ей горло и выбросил где-нибудь в пустыне. Майкейя не мог без ярости думать об этом. Ведь если Саванна мертва, все его мечты пойдут прахом. Но если она жива и удача снова улыбнется ему, не будь он Майкейя, черт побери, если не подомнет ее под себя и не заставит извиваться в его железных объятиях! Пусть только снова попадется ему в руки, уж теперь-то он своего не упустит.
Но пока все это были только мечты. А сейчас они с Джереми сидели за шатким столом в «Белом петухе» и пили дешевое виски.
— Без денег мы и шагу не можем сделать, — сказал Майкейя, — и у нас есть только один способ раздобыть их.
Джереми вопросительно взглянул на него своими равнодушными водянистыми глазами.
— Пора отыскать Адама Сент-Клэра, — зловеще улыбнувшись, пояснил Майкейя, — и получить вторую половину причитающихся мне денег.
Глава 15
Джереми тупо уставился на своего дружка. Он и без того туго соображал, а после изрядного количества спиртного и говорить нечего. Когда же наконец понял, что Майкейя имеет в виду, в глазах его зажегся алчный огонек, но тут же погас, когда он уныло произнес:
— С тех пор как мы встретились с тем типом, прошло несколько месяцев. Неизвестно, захочет ли он сейчас платить.
Майкейя пожал плечами, отпил виски и ответил:
— Думаю, это не имеет никакого значения. Вряд ли у него вдруг исчезло желание видеть Адама Сент-Клэра мертвым. Не бойся, все будет в порядке.
Следует заметить, что Майкейя просчитался. Где теперь он будет искать человека, заказавшего убийство Сент-Клэра? Майкейя задумался, потирая заросший щетиной подбородок. Когда клиент отдавал ему в «Спэниш лик» половину золота, они договорились, что вторую половину Майкейя получит там же, в «Спэниш лик», как только дело будет сделано. Допустим, им с Джереми удалось прикончить бы Адама Сент-Клэра, но как найти потом того
светловолосого клиента, чтобы получить с него деньги? Только теперь Майкейя понял, как его надули, и кипел от злости. Ничего, он разыщет этого подонка и сполна рассчитается с ним. Это единственное, что можно было сделать в сложившейся ситуации.
Майкейя стал темнее тучи и проклинал себя. Для начала, решил он, стоит повидаться с Джемом Эллиотом. Может, ему что-нибудь известно о том клиенте? Необходимо также знать, вернулся ли Сент-Клэр в свое роскошное имение в Белл-Виста. Возможно, придется отправиться туда и прикончить этого джентльмена в надежде на то, что другой джентльмен заплатит ему, как и обещал, вторую половину денег. Впрочем, две тысячи долларов он получил вперед, а ведь не раз соглашался сделать свое черное дело за гораздо меньшую сумму.
Отыскать Джема Эллиота оказалось несложно, к тому же он сообщил дружкам довольно интересные новости. Майкейя и Джереми нашли его в грязной таверне, тоже на Силвер-стрит, только чуть дальше.
Джем сидел в углу и мрачно пил виски, когда вдруг увидел Майкейю и Джереми и расплылся в улыбке:
— Ну и дела! Неужели это ты, мой старый приятель Майкейя Ятс! Где ты пропадал столько времени?
— Не твое дело, — проворчал Майкейя, опускаясь на стул. — Мне необходимо разузнать все о том типе, с которым ты свел нас. Он заказал мне убийство Адама Сент-Клэра.
— Зачем он тебе понадобился? — спросил Джем с суровым блеском в ореховых глазах. — Ты прихватил денежки и исчез, а разбираться с возмущенным клиентом пришлось мне.
— Ты виделся с ним? — возбужденно спросил Майкейя. — Знаешь его имя?
— Имени не знаю! — резко ответил Джем. — Зато он обозвал и тебя, и меня негодяями и обманщиками! Денежки ты взял, а Адам Сент-Клэр гуляет себе как ни в чем не бывало. Клиент так рассвирепел, что собирался обратиться с жалобой в магистрат. Вот до чего дело дошло! — Джем нахмурился. — Ты здорово меня подвел, так что работы нам пока не видать, тем более от этого джентльмена или его друзей!
— Может, он подобреет, если я выполню тот его заказ? И, чем черт не шутит, даже заплатит мне за работу вторую половину денег?
Джем выпрямился, глаза его загорелись алчностью.
— Ты собираешься это сделать?
— Возможно… если буду уверен, что получу деньги.
У Джема от жадности пересохли губы, и он облизал их.
— Ладно, попробую что-нибудь разузнать. Тебя где искать? У вдовы?
Майкейя кивнул. Они еще немножко поговорили, обсудив последние происшествия в Натчезе. Майкейя и Джереми больше молчали, а вскоре попрощались с Джемом и пошли к меблированным комнатам вдовы Блэкстоун.
Поиздержавшись, оба бандита были полны решимости разжиться деньгами, едва рассвело, покинули город и по широкой дороге направились в Натчез. Эти места изобиловали ворами и убийцами, которые скрывались в густых зарослях придорожного кустарника и камыша, подстерегая богатых путников. Майкейе и Джереми не пришлось долго ждать. Уже через два дня им попалась богатая добыча. Отец с сыном, преуспевающие нэшвильские купцы, возвращались домой из Нового Орлеана. Мертвецы, как известно, молчат. И Живодер Майкейя убил их, а тела спрятал в кустарнике, подальше от дороги. Теперь у бандитов оказалось около четырех тысяч долларов золотом, и с этой суммой они приехали в Натчез, чтобы обсудить дальнейший план действий.
Джереми готов был хоть сейчас отправиться прямо в Техас, после того как они пополнят запасы, и искать золото даже вслепую, точно не зная, где оно спрятано. Однако Майкейя все еще помнил выпавшие на их долю мытарства и хотя тоже жаждал заполучить золото, повторить пройденный путь не отваживался. Мысль о том, что они упустили Джейсона Сэвиджа, не давала ему покоя. Ведь именно Сэвиджу известно местонахождение сокровища ацтеков. Но теперь Джейсон наверняка начеку, и голыми руками его не возьмешь. Одна надежда на Джереми. Он может привести Майкейю на то место, где умер испанец, а там уж они как-нибудь сориентируются. Однако перспектива дольше месяца скитаться по диким местам вместе с Джереми не очень-то прельщала Майкейю. Карманы их были набиты золотом, и Майкейя не видел причины, которая помешала бы им съездить в Новый Орлеан и немного развлечься, прежде чем снова отправиться в Техас. Он скорее вырвал бы себе язык, нежели признался в том, что собирается поговорить с Боуденом Салливэном о Саванне. Он мог бы придать беседе шутливый характер и выяснить все, что ему нужно, ничем не выдав при этом свою причастность к похищению девушки. Уж если кто и знает, жива Саванна или мертва, так это Боуден Салливэн!
Джереми не испытывал особого восторга от предложения Майкейи, хотя тоже был не прочь поразвлечься, однако довольно вяло среагировал на зажигательную тираду дружка. В конце концов оба пришли к соглашению и отложили поездку в Техас. Они пили, развратничали, строили фантастические планы расправы с Адамом Сент-Клэром на тот случай, если Джем сообщит им, что клиент все еще готов заплатить, после чего собирались отправиться в Новый Орлеан навестить кузена Саванны…
Боудена, приехавшего в Кампо-де-Верде незадолго до полудня, больше обрадовала бы встреча с Майкейей и Джереми, чем с Саванной, которая пришла бы в неописуемую ярость, узнав о вероломстве кузена. Зато Элизабет была счастлива, и теперь Боуден с нетерпением ждал появления Адама, который как бы невзначай собирался заехать в Кампо-де-Верде. Саванна ничего не должна была знать об этом, а Боуден и Элизабет собирались удалиться еще до приезда Адама, Кузен и мать девушки всячески избегали Саванну, а при встрече с ней старались ничем не выдать себя.
Однако Саванна не замечала ни возбуждения матери, ни лукавой улыбки Боудена. Поглощенная своим горем, она вообще ничего не замечала вокруг с того самого утра, когда с гордостью заявила, что не желает знать Адама Сент-Клэра, и всю тяжесть бремени взвалила на свои хрупкие плечи. Однако, как ни крепилась Саванна, как ни храбрилась, ей становилось не по себе при мысли, что она уготовила своему чаду не самую лучшую судьбу, что он будет расти без отца. И дело было не только в материальной стороне жизни. Девушка до сих пор не забыла свое невеселое детство, презрение и насмешки, которые ей пришлось выносить только потому, что ее отец и мать не были женаты. Вправе ли она обречь собственное дитя на такие муки? Причинить страдания матери, от которой отвернутся многие друзья, узнав, что Саванна родила внебрачного ребенка! Каких трудов стоило Элизабет завоевать, репутацию добропорядочной женщины! А теперь Саванна собирается нанести удар по этой репутации своим бесстыдным поступком. Да она никогда себе этого не простит!
Ну а Боуден? Саванна всегда гордилась своей независимостью, но не могла не признать тот факт, что какое-то время Боудену придется содержать и ее, и ребенка. Кузен ни разу и словом не обмолвился о своих финансовых затруднениях, однако Саванна прекрасно понимала, что не один год он в силу своего благородства щедро тратил деньги, чтобы помогать ее матери. Живи Элизабет только на доходы, которые приносило имение Кампо-де-Верде, ей пришлось бы во многом себе отказывать. Именно по этой причине Саванна в свое время уехала от матери, чтобы не быть ей с Боуденом обузой. А теперь вернулась без гроша да еще беременная. В чем-то она должна поступиться своей гордостью. Но в чем? И о какой гордости может идти речь? Не все ли равно, чьей быть содержанкой — Боудена или Адама?
Саванне хотелось забиться куда-нибудь в угол и не выходить оттуда. Она едва притронулась к завтраку. Будущее рисовалось ей в самых мрачных тонах. «Неужели так ужасно выйти замуж за Адама Сент-Клэра? — спрашивал чуть слышный внутренний голос и продолжал: — Ведь в этом случае твой ребенок станет законным наследником огромного состояния. Что бы ни говорили злые языки, Адам готов признать своего ребенка. И разве справедливо отнимать у него то, что принадлежит ему по праву?»
После обеда Боуден предложил Элизабет навестить ближайших соседей, но Саванна не заметила этого. Ей даже в голову не пришло, что они не получали никаких приглашений, не взяли с собой ее, что было совсем странно, и слишком уж поспешно удалились. Как только их легкая красная коляска, совсем еще новая, скрылась из виду. Саванна пошла бродить среди дубов, по мягкому ковру из травы, погруженная в свои мысли. Она старалась держаться поближе к дому, чтобы снова не попасть в лапы Майкейи, а потом села под огромным раскидистым деревом, прислонившись к стволу, подобрав ноги под зеленое полотняное платье, которое очень шло ей, великолепно оттеняя матовую белизну прелестного личика. Пышные золотистые волосы были зачесаны назад и стянуты лентой в тон платью. Трудно было узнать в этой очаровательной девушке беглянку, во весь опор скакавшую на лошади в мужском наряде.
Расставшись с Боуденом утром накануне, Адам места себе не находил от волнения. Ночью он глаз не сомкнул, но вместо того, чтобы отправиться спать, слонялся по городу, поглощенный мыслями о Саванне. Как заставить ее выйти за него замуж? Ни о чем другом Адам не мог думать. Ее образ неотступно стоял у него перед глазами. Особенно ему запомнился ее взгляд в тот момент, когда они расставались. Проходя мимо салона известной в Новом Орлеане модистки, Адам замедлил шаг… И вдруг расплылся в улыбке. Саванна постоянно на него дулась, но не вечно же ей сердиться. Глаза его блестели от восторга, когда он быстро вошел в салон.
Утром Адам отправился в путь и решил ехать по Ривер-роуд, вместо того чтобы плыть на лодке вниз по реке, как планировал Боуден. Он покинул город на несколько часов раньше Боудена, а поскольку было решено, что Боуден приедет первым и расскажет Элизабет об их плане, Адам поехал один, чтобы не отсиживаться где-нибудь в кустах до полудня, когда можно будет отправиться к Саванне. К тому же перед встречей с девушкой ему просто необходимо было привести свои мысли в порядок. Так и не придумав, что скажет Саванне, Адам свернул на накатанную дорогу, которая вела прямо к дому, и вдруг увидел девушку под раскидистым дубом, похожую на лесную фею.
Судя по задумчивому выражению ее лица. Саванна не заметила всадника на дороге. Тогда, воспользовавшись случаем, Адам осадил лошадь, осторожно спешился, оставил животное щипать траву у обочины дороги, а сам медленно направился к Саванне, с восхищением глядя на девушку. Проникавшие сквозь ветви лучи солнца падали на ее прекрасное лицо с тонкими дугами бровей, классическим профилем и соблазнительными, похожими на бутон губами. Под платьем угадывались изящные линии тела. Адам не мог отвести от нее глаз и от волнения даже задыхался, словно долго бежал не останавливаясь.
Услышав шорох, Саванна очнулась от задумчивости, и ее огромные аквамариновые глаза стали еще больше, когда она увидела стоявшего перед ней человека. Оба были в шоке от неожиданности и с трудом узнали друг друга. Заросший щетиной бродяга с растрепанными волосами превратился в красивого элегантного джентльмена с безукоризненной прической, открывавшей его высокий лоб. На смуглом, чисто выбритом лице выделялись точеный подбородок и широкие скулы. Пухлые губы говорили о его чувственности, а манера держать голову — о гордости и высокомерии. Темно-зеленый пиджак ловко сидел на его могучих плечах, а светло-коричневая жилетка великолепно гармонировала с полотняными панталонами, плотно облегавшими его стройные, мускулистые ноги. Не изменилось только насмешливое выражение его синих глаз, которое с первой же их встречи и бесило, и очаровывало Саванну. Однако мгновенная радость Саванны сменилась досадой и гневом, стоило ей подумать о том, что кузен ее — предатель и лжец. Ведь это он все устроил.
Скрипнув зубами, Саванна вперила в Адама испепеляющий взгляд и только и могла произнести: «Боуден», — вложив в это слово всю свою ненависть.
— Разумеется, Боуден, — мрачно улыбнулся Адам и, не обращая внимания на то, что Саванна буквально кипела от злости, опустился рядом с ней на траву и продолжил: — Слава Богу, что хоть у него хватило здравого смысла сообщить мне о твоей беременности.
Его тон и самоуверенный вид, а также предательство Боудена больно ранили сердце девушки, однако она справилась с собой и лишь пожала плечами. Правдивая и целомудренная, Саванна не могла притворяться, что его внезапное появление для нее ничего не значит, что она не хотела его видеть, потому что в этом случае она солгала бы. Она и кузену не смогла простить обмана, однако близость Адама так на нее подействовала, что в какой-то момент она готова была броситься ему в объятия и с трудом поборола это желание. Однако Адам, судя по его словам, вовсе не собирался идти на мировую, и девушка, отринув все сомнения последних дней, когда она уже подумывала о том, что Адам вправе знать о своем будущем отцовстве, холодно ответила:
— Не было смысла сообщать тебе об этом. Я сама могу воспитать ребенка и в твоей помощи не нуждаюсь!
Адам внимательно посмотрел на нее.
— Должен тебе сказать, — признался он небрежно, — слушая подобные глупости, я просто не знаю, чего больше хочу — зацеловать тебя до потери сознания или хорошенько поколотить!
— Только попробуй, сразу пожалеешь, — предупредила Саванна и в упор посмотрела на Адама. Взгляд ее при этом не предвещал ничего хорошего.
Опираясь на локоть, он смотрел на нее с гневом и восхищением. Господи! До чего же она хороша! Никогда в жизни он не видел такого очаровательного создания. Однако к восхищению примешивалась грусть.
Его оценивающий взгляд между тем не ускользнул от Саванны, и, сжав кулаки, она чуть слышно произнесла:
— Перестань раздевать меня глазами! Однажды тебе удалось овладеть моим телом, но будь я проклята, если это еще когда-нибудь повторится!
— В самом деле? — ласково проговорил Адам. — Боишься, что тебе снова понравится?
Она ничего не ответила, и лицо ее стало непроницаемым. Адам с тревогой почувствовал, что терпение его на исходе. Ни одна женщина еще не отвергла его. Ему бы сейчас встать и уйти, но не хватало сил, и Адам на себя досадовал.
— Не могу понять, черт возьми, что я нашел в этой девчонке! — вырвалось у него, и он криво усмехнулся. — Что и говорить, ты хороша! — продолжал он. — Необычайно привлекательна! Но характер у тебя невыносимый. Хуже, чем у ведьмы. И язык острее лезвия. Никто еще не досаждал мне так, как ты! — Глаза его затуманились печалью. — Я уже сказал тебе, что порой не знаю, чего хочу больше: то ли поцеловать тебя, то ли поколотить. Клянусь! Это правда. Но в одном я уверен: что жить не могу без тебя. Ты будто часть меня самого…
Трудно сказать, кого больше поразило это признание — Саванну или самого Адама. Лицо Саванны выражало крайнее изумление, Адам же был просто потрясен. Он только сейчас осознал, какую власть обрела над ним эта хрупкая, совсем юная девушка. Он любит ее! Это было как гром среди ясного неба.
Сердце Адама болезненно сжалось и затрепетало в груди. Все существо его взбунтовалось против этого неожиданного страшного открытия. «Господи Боже! — с горечью думал Адам. — Надо же такому случиться! Влюбиться в дочь своего лютого врага, человека, которого всей душой ненавидишь, да еще быть к тому же отвергнутым ею! Такое в страшном сне не приснится!» По губам Адама заскользила сардоническая улыбка. Это ему наказание за тех женщин, которых он заставлял страдать. Которых отвергал, как теперь Саванна отвергает его. Можно представить себе, как злорадствовала бы Бетси Эшер, если бы увидела его в этот момент.
Сраженный собственным признанием, Адам не в силах был вымолвить ни слова и какое-то время молчал. Саванна же прогнала нечаянно свалившуюся на нее радость, подумав о том, что Адам неспроста сделал столь ошеломляющее заявление. Он понял, что иначе ему не удастся ее уломать и узаконить будущего ребенка. И поскольку не собирался отказываться от этой идеи, решил объясниться в любви, надеясь, что тут уж она не устоит.
— Какое вероломство! Какая гнусная, бесстыдная ложь! — вскричала Саванна. — Или ты думаешь, что я настолько глупа и наивна, что приму твои слова за чистую монету?! Ошибаешься! Я хорошо понимаю, что тебе нужно!
— Черт возьми, о чем это ты? — Адам во все глаза смотрел на нее.
— Ты прекрасно знаешь о чем! О ребенке! Ради этого ты и приехал сюда! Чтобы уговорить меня выйти за тебя замуж. И не пытайся отрицать это! — Саванна говорила страстно и убежденно. — В безудержном стремлении добиться своего ты способен на любую, самую бесстыдную ложь! Но не надейся провести меня, я не поверю ни единому твоему слову, и не старайся поймать меня на крючок, перспектива жизни с тобой вызывает у меня только тоску.
Адам прищурился, и это был опасный симптом. Саванна даже подумала, не перегнула ли она палку. Но Адам молчал, только в глазах вспыхивали зловещие огоньки. И Саванне стало не по себе.
— С тех пор как мы встретились с тем типом, прошло несколько месяцев. Неизвестно, захочет ли он сейчас платить.
Майкейя пожал плечами, отпил виски и ответил:
— Думаю, это не имеет никакого значения. Вряд ли у него вдруг исчезло желание видеть Адама Сент-Клэра мертвым. Не бойся, все будет в порядке.
Следует заметить, что Майкейя просчитался. Где теперь он будет искать человека, заказавшего убийство Сент-Клэра? Майкейя задумался, потирая заросший щетиной подбородок. Когда клиент отдавал ему в «Спэниш лик» половину золота, они договорились, что вторую половину Майкейя получит там же, в «Спэниш лик», как только дело будет сделано. Допустим, им с Джереми удалось прикончить бы Адама Сент-Клэра, но как найти потом того
светловолосого клиента, чтобы получить с него деньги? Только теперь Майкейя понял, как его надули, и кипел от злости. Ничего, он разыщет этого подонка и сполна рассчитается с ним. Это единственное, что можно было сделать в сложившейся ситуации.
Майкейя стал темнее тучи и проклинал себя. Для начала, решил он, стоит повидаться с Джемом Эллиотом. Может, ему что-нибудь известно о том клиенте? Необходимо также знать, вернулся ли Сент-Клэр в свое роскошное имение в Белл-Виста. Возможно, придется отправиться туда и прикончить этого джентльмена в надежде на то, что другой джентльмен заплатит ему, как и обещал, вторую половину денег. Впрочем, две тысячи долларов он получил вперед, а ведь не раз соглашался сделать свое черное дело за гораздо меньшую сумму.
Отыскать Джема Эллиота оказалось несложно, к тому же он сообщил дружкам довольно интересные новости. Майкейя и Джереми нашли его в грязной таверне, тоже на Силвер-стрит, только чуть дальше.
Джем сидел в углу и мрачно пил виски, когда вдруг увидел Майкейю и Джереми и расплылся в улыбке:
— Ну и дела! Неужели это ты, мой старый приятель Майкейя Ятс! Где ты пропадал столько времени?
— Не твое дело, — проворчал Майкейя, опускаясь на стул. — Мне необходимо разузнать все о том типе, с которым ты свел нас. Он заказал мне убийство Адама Сент-Клэра.
— Зачем он тебе понадобился? — спросил Джем с суровым блеском в ореховых глазах. — Ты прихватил денежки и исчез, а разбираться с возмущенным клиентом пришлось мне.
— Ты виделся с ним? — возбужденно спросил Майкейя. — Знаешь его имя?
— Имени не знаю! — резко ответил Джем. — Зато он обозвал и тебя, и меня негодяями и обманщиками! Денежки ты взял, а Адам Сент-Клэр гуляет себе как ни в чем не бывало. Клиент так рассвирепел, что собирался обратиться с жалобой в магистрат. Вот до чего дело дошло! — Джем нахмурился. — Ты здорово меня подвел, так что работы нам пока не видать, тем более от этого джентльмена или его друзей!
— Может, он подобреет, если я выполню тот его заказ? И, чем черт не шутит, даже заплатит мне за работу вторую половину денег?
Джем выпрямился, глаза его загорелись алчностью.
— Ты собираешься это сделать?
— Возможно… если буду уверен, что получу деньги.
У Джема от жадности пересохли губы, и он облизал их.
— Ладно, попробую что-нибудь разузнать. Тебя где искать? У вдовы?
Майкейя кивнул. Они еще немножко поговорили, обсудив последние происшествия в Натчезе. Майкейя и Джереми больше молчали, а вскоре попрощались с Джемом и пошли к меблированным комнатам вдовы Блэкстоун.
Поиздержавшись, оба бандита были полны решимости разжиться деньгами, едва рассвело, покинули город и по широкой дороге направились в Натчез. Эти места изобиловали ворами и убийцами, которые скрывались в густых зарослях придорожного кустарника и камыша, подстерегая богатых путников. Майкейе и Джереми не пришлось долго ждать. Уже через два дня им попалась богатая добыча. Отец с сыном, преуспевающие нэшвильские купцы, возвращались домой из Нового Орлеана. Мертвецы, как известно, молчат. И Живодер Майкейя убил их, а тела спрятал в кустарнике, подальше от дороги. Теперь у бандитов оказалось около четырех тысяч долларов золотом, и с этой суммой они приехали в Натчез, чтобы обсудить дальнейший план действий.
Джереми готов был хоть сейчас отправиться прямо в Техас, после того как они пополнят запасы, и искать золото даже вслепую, точно не зная, где оно спрятано. Однако Майкейя все еще помнил выпавшие на их долю мытарства и хотя тоже жаждал заполучить золото, повторить пройденный путь не отваживался. Мысль о том, что они упустили Джейсона Сэвиджа, не давала ему покоя. Ведь именно Сэвиджу известно местонахождение сокровища ацтеков. Но теперь Джейсон наверняка начеку, и голыми руками его не возьмешь. Одна надежда на Джереми. Он может привести Майкейю на то место, где умер испанец, а там уж они как-нибудь сориентируются. Однако перспектива дольше месяца скитаться по диким местам вместе с Джереми не очень-то прельщала Майкейю. Карманы их были набиты золотом, и Майкейя не видел причины, которая помешала бы им съездить в Новый Орлеан и немного развлечься, прежде чем снова отправиться в Техас. Он скорее вырвал бы себе язык, нежели признался в том, что собирается поговорить с Боуденом Салливэном о Саванне. Он мог бы придать беседе шутливый характер и выяснить все, что ему нужно, ничем не выдав при этом свою причастность к похищению девушки. Уж если кто и знает, жива Саванна или мертва, так это Боуден Салливэн!
Джереми не испытывал особого восторга от предложения Майкейи, хотя тоже был не прочь поразвлечься, однако довольно вяло среагировал на зажигательную тираду дружка. В конце концов оба пришли к соглашению и отложили поездку в Техас. Они пили, развратничали, строили фантастические планы расправы с Адамом Сент-Клэром на тот случай, если Джем сообщит им, что клиент все еще готов заплатить, после чего собирались отправиться в Новый Орлеан навестить кузена Саванны…
Боудена, приехавшего в Кампо-де-Верде незадолго до полудня, больше обрадовала бы встреча с Майкейей и Джереми, чем с Саванной, которая пришла бы в неописуемую ярость, узнав о вероломстве кузена. Зато Элизабет была счастлива, и теперь Боуден с нетерпением ждал появления Адама, который как бы невзначай собирался заехать в Кампо-де-Верде. Саванна ничего не должна была знать об этом, а Боуден и Элизабет собирались удалиться еще до приезда Адама, Кузен и мать девушки всячески избегали Саванну, а при встрече с ней старались ничем не выдать себя.
Однако Саванна не замечала ни возбуждения матери, ни лукавой улыбки Боудена. Поглощенная своим горем, она вообще ничего не замечала вокруг с того самого утра, когда с гордостью заявила, что не желает знать Адама Сент-Клэра, и всю тяжесть бремени взвалила на свои хрупкие плечи. Однако, как ни крепилась Саванна, как ни храбрилась, ей становилось не по себе при мысли, что она уготовила своему чаду не самую лучшую судьбу, что он будет расти без отца. И дело было не только в материальной стороне жизни. Девушка до сих пор не забыла свое невеселое детство, презрение и насмешки, которые ей пришлось выносить только потому, что ее отец и мать не были женаты. Вправе ли она обречь собственное дитя на такие муки? Причинить страдания матери, от которой отвернутся многие друзья, узнав, что Саванна родила внебрачного ребенка! Каких трудов стоило Элизабет завоевать, репутацию добропорядочной женщины! А теперь Саванна собирается нанести удар по этой репутации своим бесстыдным поступком. Да она никогда себе этого не простит!
Ну а Боуден? Саванна всегда гордилась своей независимостью, но не могла не признать тот факт, что какое-то время Боудену придется содержать и ее, и ребенка. Кузен ни разу и словом не обмолвился о своих финансовых затруднениях, однако Саванна прекрасно понимала, что не один год он в силу своего благородства щедро тратил деньги, чтобы помогать ее матери. Живи Элизабет только на доходы, которые приносило имение Кампо-де-Верде, ей пришлось бы во многом себе отказывать. Именно по этой причине Саванна в свое время уехала от матери, чтобы не быть ей с Боуденом обузой. А теперь вернулась без гроша да еще беременная. В чем-то она должна поступиться своей гордостью. Но в чем? И о какой гордости может идти речь? Не все ли равно, чьей быть содержанкой — Боудена или Адама?
Саванне хотелось забиться куда-нибудь в угол и не выходить оттуда. Она едва притронулась к завтраку. Будущее рисовалось ей в самых мрачных тонах. «Неужели так ужасно выйти замуж за Адама Сент-Клэра? — спрашивал чуть слышный внутренний голос и продолжал: — Ведь в этом случае твой ребенок станет законным наследником огромного состояния. Что бы ни говорили злые языки, Адам готов признать своего ребенка. И разве справедливо отнимать у него то, что принадлежит ему по праву?»
После обеда Боуден предложил Элизабет навестить ближайших соседей, но Саванна не заметила этого. Ей даже в голову не пришло, что они не получали никаких приглашений, не взяли с собой ее, что было совсем странно, и слишком уж поспешно удалились. Как только их легкая красная коляска, совсем еще новая, скрылась из виду. Саванна пошла бродить среди дубов, по мягкому ковру из травы, погруженная в свои мысли. Она старалась держаться поближе к дому, чтобы снова не попасть в лапы Майкейи, а потом села под огромным раскидистым деревом, прислонившись к стволу, подобрав ноги под зеленое полотняное платье, которое очень шло ей, великолепно оттеняя матовую белизну прелестного личика. Пышные золотистые волосы были зачесаны назад и стянуты лентой в тон платью. Трудно было узнать в этой очаровательной девушке беглянку, во весь опор скакавшую на лошади в мужском наряде.
Расставшись с Боуденом утром накануне, Адам места себе не находил от волнения. Ночью он глаз не сомкнул, но вместо того, чтобы отправиться спать, слонялся по городу, поглощенный мыслями о Саванне. Как заставить ее выйти за него замуж? Ни о чем другом Адам не мог думать. Ее образ неотступно стоял у него перед глазами. Особенно ему запомнился ее взгляд в тот момент, когда они расставались. Проходя мимо салона известной в Новом Орлеане модистки, Адам замедлил шаг… И вдруг расплылся в улыбке. Саванна постоянно на него дулась, но не вечно же ей сердиться. Глаза его блестели от восторга, когда он быстро вошел в салон.
Утром Адам отправился в путь и решил ехать по Ривер-роуд, вместо того чтобы плыть на лодке вниз по реке, как планировал Боуден. Он покинул город на несколько часов раньше Боудена, а поскольку было решено, что Боуден приедет первым и расскажет Элизабет об их плане, Адам поехал один, чтобы не отсиживаться где-нибудь в кустах до полудня, когда можно будет отправиться к Саванне. К тому же перед встречей с девушкой ему просто необходимо было привести свои мысли в порядок. Так и не придумав, что скажет Саванне, Адам свернул на накатанную дорогу, которая вела прямо к дому, и вдруг увидел девушку под раскидистым дубом, похожую на лесную фею.
Судя по задумчивому выражению ее лица. Саванна не заметила всадника на дороге. Тогда, воспользовавшись случаем, Адам осадил лошадь, осторожно спешился, оставил животное щипать траву у обочины дороги, а сам медленно направился к Саванне, с восхищением глядя на девушку. Проникавшие сквозь ветви лучи солнца падали на ее прекрасное лицо с тонкими дугами бровей, классическим профилем и соблазнительными, похожими на бутон губами. Под платьем угадывались изящные линии тела. Адам не мог отвести от нее глаз и от волнения даже задыхался, словно долго бежал не останавливаясь.
Услышав шорох, Саванна очнулась от задумчивости, и ее огромные аквамариновые глаза стали еще больше, когда она увидела стоявшего перед ней человека. Оба были в шоке от неожиданности и с трудом узнали друг друга. Заросший щетиной бродяга с растрепанными волосами превратился в красивого элегантного джентльмена с безукоризненной прической, открывавшей его высокий лоб. На смуглом, чисто выбритом лице выделялись точеный подбородок и широкие скулы. Пухлые губы говорили о его чувственности, а манера держать голову — о гордости и высокомерии. Темно-зеленый пиджак ловко сидел на его могучих плечах, а светло-коричневая жилетка великолепно гармонировала с полотняными панталонами, плотно облегавшими его стройные, мускулистые ноги. Не изменилось только насмешливое выражение его синих глаз, которое с первой же их встречи и бесило, и очаровывало Саванну. Однако мгновенная радость Саванны сменилась досадой и гневом, стоило ей подумать о том, что кузен ее — предатель и лжец. Ведь это он все устроил.
Скрипнув зубами, Саванна вперила в Адама испепеляющий взгляд и только и могла произнести: «Боуден», — вложив в это слово всю свою ненависть.
— Разумеется, Боуден, — мрачно улыбнулся Адам и, не обращая внимания на то, что Саванна буквально кипела от злости, опустился рядом с ней на траву и продолжил: — Слава Богу, что хоть у него хватило здравого смысла сообщить мне о твоей беременности.
Его тон и самоуверенный вид, а также предательство Боудена больно ранили сердце девушки, однако она справилась с собой и лишь пожала плечами. Правдивая и целомудренная, Саванна не могла притворяться, что его внезапное появление для нее ничего не значит, что она не хотела его видеть, потому что в этом случае она солгала бы. Она и кузену не смогла простить обмана, однако близость Адама так на нее подействовала, что в какой-то момент она готова была броситься ему в объятия и с трудом поборола это желание. Однако Адам, судя по его словам, вовсе не собирался идти на мировую, и девушка, отринув все сомнения последних дней, когда она уже подумывала о том, что Адам вправе знать о своем будущем отцовстве, холодно ответила:
— Не было смысла сообщать тебе об этом. Я сама могу воспитать ребенка и в твоей помощи не нуждаюсь!
Адам внимательно посмотрел на нее.
— Должен тебе сказать, — признался он небрежно, — слушая подобные глупости, я просто не знаю, чего больше хочу — зацеловать тебя до потери сознания или хорошенько поколотить!
— Только попробуй, сразу пожалеешь, — предупредила Саванна и в упор посмотрела на Адама. Взгляд ее при этом не предвещал ничего хорошего.
Опираясь на локоть, он смотрел на нее с гневом и восхищением. Господи! До чего же она хороша! Никогда в жизни он не видел такого очаровательного создания. Однако к восхищению примешивалась грусть.
Его оценивающий взгляд между тем не ускользнул от Саванны, и, сжав кулаки, она чуть слышно произнесла:
— Перестань раздевать меня глазами! Однажды тебе удалось овладеть моим телом, но будь я проклята, если это еще когда-нибудь повторится!
— В самом деле? — ласково проговорил Адам. — Боишься, что тебе снова понравится?
Она ничего не ответила, и лицо ее стало непроницаемым. Адам с тревогой почувствовал, что терпение его на исходе. Ни одна женщина еще не отвергла его. Ему бы сейчас встать и уйти, но не хватало сил, и Адам на себя досадовал.
— Не могу понять, черт возьми, что я нашел в этой девчонке! — вырвалось у него, и он криво усмехнулся. — Что и говорить, ты хороша! — продолжал он. — Необычайно привлекательна! Но характер у тебя невыносимый. Хуже, чем у ведьмы. И язык острее лезвия. Никто еще не досаждал мне так, как ты! — Глаза его затуманились печалью. — Я уже сказал тебе, что порой не знаю, чего хочу больше: то ли поцеловать тебя, то ли поколотить. Клянусь! Это правда. Но в одном я уверен: что жить не могу без тебя. Ты будто часть меня самого…
Трудно сказать, кого больше поразило это признание — Саванну или самого Адама. Лицо Саванны выражало крайнее изумление, Адам же был просто потрясен. Он только сейчас осознал, какую власть обрела над ним эта хрупкая, совсем юная девушка. Он любит ее! Это было как гром среди ясного неба.
Сердце Адама болезненно сжалось и затрепетало в груди. Все существо его взбунтовалось против этого неожиданного страшного открытия. «Господи Боже! — с горечью думал Адам. — Надо же такому случиться! Влюбиться в дочь своего лютого врага, человека, которого всей душой ненавидишь, да еще быть к тому же отвергнутым ею! Такое в страшном сне не приснится!» По губам Адама заскользила сардоническая улыбка. Это ему наказание за тех женщин, которых он заставлял страдать. Которых отвергал, как теперь Саванна отвергает его. Можно представить себе, как злорадствовала бы Бетси Эшер, если бы увидела его в этот момент.
Сраженный собственным признанием, Адам не в силах был вымолвить ни слова и какое-то время молчал. Саванна же прогнала нечаянно свалившуюся на нее радость, подумав о том, что Адам неспроста сделал столь ошеломляющее заявление. Он понял, что иначе ему не удастся ее уломать и узаконить будущего ребенка. И поскольку не собирался отказываться от этой идеи, решил объясниться в любви, надеясь, что тут уж она не устоит.
— Какое вероломство! Какая гнусная, бесстыдная ложь! — вскричала Саванна. — Или ты думаешь, что я настолько глупа и наивна, что приму твои слова за чистую монету?! Ошибаешься! Я хорошо понимаю, что тебе нужно!
— Черт возьми, о чем это ты? — Адам во все глаза смотрел на нее.
— Ты прекрасно знаешь о чем! О ребенке! Ради этого ты и приехал сюда! Чтобы уговорить меня выйти за тебя замуж. И не пытайся отрицать это! — Саванна говорила страстно и убежденно. — В безудержном стремлении добиться своего ты способен на любую, самую бесстыдную ложь! Но не надейся провести меня, я не поверю ни единому твоему слову, и не старайся поймать меня на крючок, перспектива жизни с тобой вызывает у меня только тоску.
Адам прищурился, и это был опасный симптом. Саванна даже подумала, не перегнула ли она палку. Но Адам молчал, только в глазах вспыхивали зловещие огоньки. И Саванне стало не по себе.