Страница:
Это переполнило чашу терпения Саванны, и она резко сказала:
— Напрасно надеешься. Если, конечно, не возьмешь меня силой. Добровольно я не сдамся.
Адам прищурился, взял в ладони ее лицо, запрокинул ей голову и, щекоча ей губы колючей щетиной, страстно прошептал:
— Сдашься, моя прелесть.
Он жадно впился губами в ее губы, ласкал языком ее язык. Напрасно девушка старалась высвободиться из его цепких рук. Он завладел ее губами, наслаждаясь их теплом и каким-то особым сладким привкусом.
Саванна продолжала сопротивляться, боясь признаться себе в том, что ласки этого негодяя, этого убийцы доставляют ей ни с чем не сравнимое наслаждение. Ее соски под мокрым платьем затвердели. Все тело охватила сладкая истома. Такого блаженства Саванна еще не испытывала. Как могла она позволить этому чудовищу прикоснуться к ней? Обнимать и целовать ее? И Саванна начала сопротивляться с новой силой. Наконец ей удалось оторвать губы от его губ. Глаза ее метали молнии, когда она крикнула:
— Я не хочу!
Адам лукаво улыбнулся:
— Не хочешь? А мне показалось, очень даже хочешь!
— Мало ли что тебе показалось, самовлюбленный дурак!
— Ругай меня сколько угодно, милашка! Но это так! И не пытайся отрицать! — перестав улыбаться, заметил Адам снова приник к ее губам, усиленно работая языком. Как и в первый раз, Саванне почудилось, будто внутри у нее вспыхнуло пламя, и девушка потеряла контроль над собой. Адам это почувствовал и, воспользовавшись моментом, еще крепче прижал ее к себе, но вдруг одна из лошадей громко заржала. Адам насторожился и, выпустив из объятий Саванну, одной рукой зажал ей рот, а другой схватил винтовку, напряженно всматриваясь в темноту.
Господи, думал Адам, весь во власти сладостных ощущений, еще минута, и он повалил бы ее на землю. Вот была бы потеха, застань их Майкейя в таком положении!
— Только пикни, — прикрикнул он на нее, — и я приставлю дуло винтовки к твоей прелестной головке.
Все еще под впечатлением только что испытанных эмоций, Саванна смотрела на него с изумлением, стараясь взять себя в руки. Однако, услышав предупреждение, с готовностью кивнула, потому что все понимала с первого раза.
Глаза его на какой-то миг потеплели, но он тут же устремил их куда-то мимо нее, и Саванна была рада, что освободилась наконец от его пристального, завораживающего взгляда.
Вдруг, к своему великому удивлению, девушка обнаружила, что смиренно стоит рядом со своим похитителем, почти склонив голову ему на плечо, и они вместе напряженно прислушиваются к шорохам и звукам вокруг.
Но все было тихо, и Адам терялся в догадках, что могло вспугнуть лошадь. И когда из зарослей выскочила какая-то маленькая зверюшка и пробежала в пяти-шести футах от них, Адам расплылся в улыбке.
Это оказался скунс, и Саванна была бесконечно благодарна зверюшке за то, что она охладила любовный пыл ее похитителя. Как только животное скрылось из виду, Адам небрежно бросил:
— Надо немного поспать. В путь отправимся с первыми лучами солнца.
— Куда же мы поедем? В Накогдочес? — ангельским голосом спросила Саванна.
— Не твое дело, — нахмурившись, ответил Адам. — Только, знаешь, я смертельно устал, и мне не до шуток.
У Саванны снова появилась надежда. Если он крепко уснет… Но Адам, словно угадав ее мысли, слегка улыбнулся и решительно произнес:
— Забудь об этом, прелесть моя! Ты уйдешь, лишь когда я тебя отпущу, черт возьми!
— Ты уснешь, а я возьму да сбегу, — с невинным видом заявила Саванна, лукаво поглядывая на своего похитителя.
Ни слова не говоря, Адам подошел к коню, вытащил из седельной сумки кандалы, и не успела она опомниться, как этот дьявол приковал ее ногу к своей. После чего с торжествующим видом помахал перед ее носом ключом и повесил его на ветку так высоко, что Саванна не смогла бы до него дотянуться.
Теперь Саванне приходилось следовать за ним, куда бы он ни пошел, и не отставать, чтобы не вывихнуть ногу. Он не стал расседлывать лошадей, только накормил их, после чего насыпал пригоршню кукурузы Саванне.
— Придется довольствоваться этим, — сказал он, — костра разводить не будем, чтобы не выдать себя.
Саванна буквально умирала от голода и, ни слова не проронив, приняла этот скудный ужин с благодарностью. Пока она с жадностью поглощала твердые желтые зерна, Адам занялся устройством постели.
Заметив, что Саванна то и дело поглядывает на висевший у нее над головой ключ, Адам не без ехидства сказал:
— Ничего у тебя не выйдет. Только пошевелишься, и я сразу замечу. И если умру этой ночью, придется тебе отсюда самой выбираться, да еще с прикованным к ноге мертвецом.
— Ты мне подал идею! Что, если в самом деле превратить тебя в мертвеца?
Адам что-то буркнул себе под нос и отошел прочь. Цепь натянулась, и Саванна, спотыкаясь, едва не падая, поплелась за ним, бормоча ругательства и призывая на его голову проклятия. Адам между тем проверил лошадей и сбрую, не обращая на Саванну ни малейшего внимания. Убедившись, что все в порядке, он вернулся к спальной подстилке.
Саванна чувствовала себя оскорбленной до глубины души. Этот наглец тащит ее за собой на цепи, словно собачку. Но в конце концов, у нее есть достоинство. И, сверля злобным взглядом его широкую спину, девушка резко дернула за соединявшую их цепь, и Адам чуть было не вывихнул ногу.
Он с проклятиями рухнул на подстилку, лицом вниз, но мгновенно с ловкостью кошки перевернулся на спину и смотрел на девушку с улыбкой, не предвещавшей ничего доброго. В следующий миг он ступней ударил ее по коленке и сшиб с ног. Саванна упала на своего похитителя, делая отчаянные попытки подняться, но усилия ее не увенчались успехом. В конце концов она улеглась рядом с ним и пришла в ярость, когда поняла, что он смеется.
— Ты — мерзкий, отвратительный гринго, Джейсон Сэвидж, ублюдок! — задыхаясь от гнева, крикнула она.
Он перестал смеяться и, к немалому ее удивлению, склонился над ней.
— Не зови меня так! — тихо, но внятно произнес он, нахмурившись.
— Почему? Тебе не нравится твое имя? Ты запятнал его? — спросила она.
Адам был слишком зол, чтобы открыть ей всю правду, и ограничился тем, что сказал:
— Адам. Зови меня Адам. Так меня все зовут.
— Это твое полное имя, Джейсон Адам Сэвидж?
— Да, — ответил он холодно. — И отзываться я буду только на Адама.
Глава 8
— Напрасно надеешься. Если, конечно, не возьмешь меня силой. Добровольно я не сдамся.
Адам прищурился, взял в ладони ее лицо, запрокинул ей голову и, щекоча ей губы колючей щетиной, страстно прошептал:
— Сдашься, моя прелесть.
Он жадно впился губами в ее губы, ласкал языком ее язык. Напрасно девушка старалась высвободиться из его цепких рук. Он завладел ее губами, наслаждаясь их теплом и каким-то особым сладким привкусом.
Саванна продолжала сопротивляться, боясь признаться себе в том, что ласки этого негодяя, этого убийцы доставляют ей ни с чем не сравнимое наслаждение. Ее соски под мокрым платьем затвердели. Все тело охватила сладкая истома. Такого блаженства Саванна еще не испытывала. Как могла она позволить этому чудовищу прикоснуться к ней? Обнимать и целовать ее? И Саванна начала сопротивляться с новой силой. Наконец ей удалось оторвать губы от его губ. Глаза ее метали молнии, когда она крикнула:
— Я не хочу!
Адам лукаво улыбнулся:
— Не хочешь? А мне показалось, очень даже хочешь!
— Мало ли что тебе показалось, самовлюбленный дурак!
— Ругай меня сколько угодно, милашка! Но это так! И не пытайся отрицать! — перестав улыбаться, заметил Адам снова приник к ее губам, усиленно работая языком. Как и в первый раз, Саванне почудилось, будто внутри у нее вспыхнуло пламя, и девушка потеряла контроль над собой. Адам это почувствовал и, воспользовавшись моментом, еще крепче прижал ее к себе, но вдруг одна из лошадей громко заржала. Адам насторожился и, выпустив из объятий Саванну, одной рукой зажал ей рот, а другой схватил винтовку, напряженно всматриваясь в темноту.
Господи, думал Адам, весь во власти сладостных ощущений, еще минута, и он повалил бы ее на землю. Вот была бы потеха, застань их Майкейя в таком положении!
— Только пикни, — прикрикнул он на нее, — и я приставлю дуло винтовки к твоей прелестной головке.
Все еще под впечатлением только что испытанных эмоций, Саванна смотрела на него с изумлением, стараясь взять себя в руки. Однако, услышав предупреждение, с готовностью кивнула, потому что все понимала с первого раза.
Глаза его на какой-то миг потеплели, но он тут же устремил их куда-то мимо нее, и Саванна была рада, что освободилась наконец от его пристального, завораживающего взгляда.
Вдруг, к своему великому удивлению, девушка обнаружила, что смиренно стоит рядом со своим похитителем, почти склонив голову ему на плечо, и они вместе напряженно прислушиваются к шорохам и звукам вокруг.
Но все было тихо, и Адам терялся в догадках, что могло вспугнуть лошадь. И когда из зарослей выскочила какая-то маленькая зверюшка и пробежала в пяти-шести футах от них, Адам расплылся в улыбке.
Это оказался скунс, и Саванна была бесконечно благодарна зверюшке за то, что она охладила любовный пыл ее похитителя. Как только животное скрылось из виду, Адам небрежно бросил:
— Надо немного поспать. В путь отправимся с первыми лучами солнца.
— Куда же мы поедем? В Накогдочес? — ангельским голосом спросила Саванна.
— Не твое дело, — нахмурившись, ответил Адам. — Только, знаешь, я смертельно устал, и мне не до шуток.
У Саванны снова появилась надежда. Если он крепко уснет… Но Адам, словно угадав ее мысли, слегка улыбнулся и решительно произнес:
— Забудь об этом, прелесть моя! Ты уйдешь, лишь когда я тебя отпущу, черт возьми!
— Ты уснешь, а я возьму да сбегу, — с невинным видом заявила Саванна, лукаво поглядывая на своего похитителя.
Ни слова не говоря, Адам подошел к коню, вытащил из седельной сумки кандалы, и не успела она опомниться, как этот дьявол приковал ее ногу к своей. После чего с торжествующим видом помахал перед ее носом ключом и повесил его на ветку так высоко, что Саванна не смогла бы до него дотянуться.
Теперь Саванне приходилось следовать за ним, куда бы он ни пошел, и не отставать, чтобы не вывихнуть ногу. Он не стал расседлывать лошадей, только накормил их, после чего насыпал пригоршню кукурузы Саванне.
— Придется довольствоваться этим, — сказал он, — костра разводить не будем, чтобы не выдать себя.
Саванна буквально умирала от голода и, ни слова не проронив, приняла этот скудный ужин с благодарностью. Пока она с жадностью поглощала твердые желтые зерна, Адам занялся устройством постели.
Заметив, что Саванна то и дело поглядывает на висевший у нее над головой ключ, Адам не без ехидства сказал:
— Ничего у тебя не выйдет. Только пошевелишься, и я сразу замечу. И если умру этой ночью, придется тебе отсюда самой выбираться, да еще с прикованным к ноге мертвецом.
— Ты мне подал идею! Что, если в самом деле превратить тебя в мертвеца?
Адам что-то буркнул себе под нос и отошел прочь. Цепь натянулась, и Саванна, спотыкаясь, едва не падая, поплелась за ним, бормоча ругательства и призывая на его голову проклятия. Адам между тем проверил лошадей и сбрую, не обращая на Саванну ни малейшего внимания. Убедившись, что все в порядке, он вернулся к спальной подстилке.
Саванна чувствовала себя оскорбленной до глубины души. Этот наглец тащит ее за собой на цепи, словно собачку. Но в конце концов, у нее есть достоинство. И, сверля злобным взглядом его широкую спину, девушка резко дернула за соединявшую их цепь, и Адам чуть было не вывихнул ногу.
Он с проклятиями рухнул на подстилку, лицом вниз, но мгновенно с ловкостью кошки перевернулся на спину и смотрел на девушку с улыбкой, не предвещавшей ничего доброго. В следующий миг он ступней ударил ее по коленке и сшиб с ног. Саванна упала на своего похитителя, делая отчаянные попытки подняться, но усилия ее не увенчались успехом. В конце концов она улеглась рядом с ним и пришла в ярость, когда поняла, что он смеется.
— Ты — мерзкий, отвратительный гринго, Джейсон Сэвидж, ублюдок! — задыхаясь от гнева, крикнула она.
Он перестал смеяться и, к немалому ее удивлению, склонился над ней.
— Не зови меня так! — тихо, но внятно произнес он, нахмурившись.
— Почему? Тебе не нравится твое имя? Ты запятнал его? — спросила она.
Адам был слишком зол, чтобы открыть ей всю правду, и ограничился тем, что сказал:
— Адам. Зови меня Адам. Так меня все зовут.
— Это твое полное имя, Джейсон Адам Сэвидж?
— Да, — ответил он холодно. — И отзываться я буду только на Адама.
Глава 8
Саванна пришла в замешательство. Почему он разволновался? Какая тайна кроется за его именем? Он спокойно выслушал все ругательства и проклятия, на которые она не скупилась, но рассердился, когда она назвала его Джейсоном Сэвиджем. Уж не стыдится ли он своего имени?
Боясь шевельнуться, Саванна ждала, что будет дальше, и не поверила своим глазам, увидев, что он уже спит. Поразмыслив еще какое-то время о странном поведении своего похитителя, Саванна, уже засыпая, подумала, что для нее он все равно остается негодяем и убийцей ее отца, как бы его ни называли.
Когда Адам разбудил ее, Саванне показалось, что она спала всего несколько минут. Она с трудом открыла глаза и смотрела на едва различимое в предутреннем свете лицо Адама.
— Пора вставать, спящая красавица, скоро в путь, — бросил Он, приподнявшись на подстилке.
Видимо, Адам хотел выехать до восхода солнца, потому что было еще темно. Саванна быстро поднялась, протерла глаза и увидела, что на ногах у нее уже нет кандалов, а на ветке больше не болтается ключ. Она молча наблюдала за этим чертовым Джейсоном, который, не обращая на нее никакого внимания, кормил лошадей. Потом он протянул ей пригоршню кукурузы и, скривив губы, сказал:
— Поешь хоть это. Может, позже удастся раздобыть что-нибудь получше. Только не скоро.
Саванна была так измучена, что даже не нашла в себе сил ответить, лишь пожала плечами и стала есть кукурузные зерна. И пока жевала их, мечтала о чашечке горячего ароматного кофе, теплом нежном печенье, намазанном маслом, тающей во рту грудинке с хрустящей корочкой… И еще о мягкой чистой постели с прохладными простынями.
Но пришлось довольствоваться кукурузой. Доев ее, Саванна потянулась. Покрытое грязью тело нестерпимо ныло, волосы спутались так, что вряд ли удастся их расчесать, скорее придется остричь. Нынешним утром у нее даже не было возможности плеснуть себе на лицо холодной воды. И Саванна подумала, что, если когда-нибудь ей посчастливится вернуться домой, она будет по полдня нежиться в теплой ванне. Целый месяц придется смывать с себя грязь, а уж о платье и говорить нечего. Останется только сжечь его.
Пригоршней кукурузных зерен невозможно было насытиться, и в животе урчало от голода. Саванна подобрала с земли подстилку, сложила и отдала Адаму, который привязал ее сзади к седлу.
Быстро окинув взглядом место, где они ночевали, чтобы ничего не забыть, Адам повернулся к Саванне. Выглядела она ужасно, но по-прежнему волновала его, и Адам вдруг представил себе, что было бы, окажись она перед ним чистая, причесанная да еще в элегантном платье.
Только все это пустые мечты. Приказав ей взобраться на лошадь, он опять привязал ее руки к седлу, не сказав при этом ни слова. Она, тоже молча, наблюдала за ним.
Пустив коня вскачь, Адам совершенно не представлял себе, куда они направляются, знал лишь одно — надо двигаться, нигде не задерживаясь. Места были для него незнакомые, однако в знакомые ему путь заказан. Но чтобы просуществовать долгое время в Техасе, им нужны новые лошади, другая одежда, еда и другое оружие.
Они скакали все время на запад, поскольку Адам хотел, прежде чем вернуться в Натчез, увести Майкейю подальше от тех мест, где находился Джейсон. Он также понимал, что необходимо пополнить запасы еды и питья и сменить лошадей. Только вряд ли за этих двух загнанных кляч им удастся получить хотя бы одну нормальную лошадь. А без лошадей им далеко не уйти, и в конце концов они снова попадут в лапы Майкейи. Адам знал, что в Накогдочесе бандитов ждут лошади и все необходимое для дальнейшего путешествия, но ехать туда слишком рискованно, поскольку неизвестно, как поступил Майкейя, сбитый с толку смывшим следы дождем. Первой молчание нарушила Саванна
— Куда, интересно, мы едем, если не собираемся в Накогдочес? — мучимая любопытством, спросила она язвительно.
— Подальше от твоих приятелей, это уж точно, — бросил в ответ Адам.
— Выходит, ты не знаешь, куда меня везешь? — не унималась девушка.
Он оглянулся и, растягивая слова, с озорной усмешкой ответил:
— Будь на то моя воля, отвез бы тебя прямо в кровать.
В глазах Саванны вспыхнула ярость, а сердце подскочило до самого горла. Она разозлилась, но виду не подала и обиженно замолчала. Не хочет говорить, куда они едут, — не надо. Она больше рта не откроет.
Утро вступило в свои права, и Адам почувствовал, что не в силах и дальше терпеть муки голода. Заметив следы, уходившие к ручью, он решил сделать остановку в надежде поймать хоть какую-нибудь дичь. И пусть Майкейя катится ко всем чертям! При одном лишь упоминании о еде у Саванны потекли слюнки. Втайне надеясь, что Адам окажется хорошим охотником, она тем не менее продолжала хранить молчание. И он оправдал ее надежды, расставив капканы в трех местах, где остались следы. Вскоре в капканы попались жирная индейка и несколько диких кроликов.
В предвкушении жареной крольчатины Адам и Саванна, забыв о вражде, разожгли костер, быстро приготовили кроликов и съели сразу двух. Впервые за много дней Саванна насытилась, весьма неэлегантно вытерла рот рукавом и выразительно посмотрела на тушку индейки, которую Адам оставил на берегу.
Проследив за направлением ее взгляда, Адам с веселым смехом сказал:
— Нет, дорогая моя! Быть может, в каком-нибудь селении удастся на что-нибудь обменять эту птичку, прежде чем она испортится. Бог свидетель, нам теперь пригодится буквально все. — После крольчатины оба были настроены вполне дружелюбно, и, решив этим воспользоваться, Адам спросил: — Как ты оказалась в одной компании с этими бандитами, Майкейей и Джереми?
Саванна не забыла, как отвечал на ее вопросы Адам, и решила отплатить ему той же монетой.
— Не твое дело, — сказала она с ангельской улыбкой.
— Ладно, — нахмурившись, произнес Адам. — Я знаю. Ты злишься, что я не отвечал на твои вопросы. Я отвечу. И ты тоже ответь. Идет?
Саванна кивнула и, в упор глядя на Адама, спросила:
— За что ты убил моего отца?
Вопрос застал Адама врасплох. Он не знал, что ответить, и попробовал представить себе, что сказал бы сам Джейсон. Адам долго смотрел на Саванну и наконец очень осторожно произнес:
— Твой отец заслужил смерть. Потому что убил моего друга. Мог убить и меня. Но, что хуже всего, он надругался над самым дорогим мне человеком.
— Гнусная ложь! — взорвалась Саванна. — Ты только что придумал это в свое оправдание.
Адам медленно покачал головой, и лицо его приобрело такое выражение, от которого Саванну бросило в дрожь. Трудно поверить, что отец был способен на подобную низость. Правда, Майкейя сказал, что отец убил какого-то Нолана и сам в этом признался… Выходит, Адам не лжет? Ей не хотелось верить ему, но была какая-то доля истины в его словах, и Саванна не могла с этим не согласиться.
В полной растерянности, не в силах вынести его взгляд, она отвела глаза и задала еще один вопрос:
— А золото? Золото тоже ложь?
Адам хотел ей напомнить, что теперь его очередь спрашивать, но лишь пожал плечами и сказал:
— Два человека, которым я безгранично верю, видели его собственными глазами.
Эти слова не вызвали у Саванны особой радости после того, что она услышала об отце, и девушка резко спросила:
— Ты собираешься искать золото?
— Может, позволишь наконец мне задать несколько вопросов? — осторожно произнес Адам.
Саванна недовольно пожала плечами. Приняв ее жест за согласие, Адам вкрадчиво поинтересовался:
— Кем тебе доводится Майкейя?
Саванну удивил этот вопрос, однако она не подала виду и, устав препираться с ним, откровенно призналась:
— Я знаю Майкейю Ятса с самого детства. Он мой злейший враг и опостылел своими угрозами. Охотно выпустила бы ему кишки, — Саванна мрачно взглянула на Адама, — но прежде разделалась бы с тобой, как только представилась бы такая возможность.
Пропустив эти слова мимо ушей, Адам нахмурился:
— Если он твой враг, какого черта вы были вместе? Полагаю, он не самый надежный помощник в поисках золота!
— Это ты не самый надежный помощник! — очень довольная, парировала Саванна.
Адам бросил на нее взгляд и представил себе, с каким наслаждением схватил бы сейчас ее нежную шейку и…
— Поскольку совершенно ясно, что ты нарушила наш договор, — поднявшись, холодно произнес он, — не вижу никакого смысла напрасно терять время. Влезай на лошадь.
Это было уже слишком, однако девушка подчинилась, но ее хватило ненадолго. Только они тронулись в путь, как Саванна снова почувствовала ненависть к убийце своего отца. Мало того что он лишил его жизни, так еще и оболгал. Он хуже Майкейи и его дружка, этих гнусных негодяев. Дошел до того, что сделал ее своей пленницей! Надо придумать, как сбежать от него. Чего бы это ей ни стоило, она должна попытаться.
Нахмурившись, Саванна не сводила глаз с его широкой спины. Хоть бы он на миг потерял бдительность! Надо как-то отвлечь его и сбежать. А еще лучше — сделать его своим пленником. Эта мысль привела Саванну в неописуемый восторг, и на губах ее появилась лукавая, почти злорадная улыбка. Да, именно пленником! Это доставило бы ей огромное наслаждение!
Вдруг Адам попридержал лошадей, и у Саванны радостно екнуло сердце, когда вдали между деревьями на широкой поляне она разглядела бревенчатый домик с прилепившимися к нему постройками, а перед домом с полдюжины собак, кур, свинью с поросятами и копошившихся в красной пыли двух малышей.
Собаки еще не учуяли их приближения, и Адам решил отвезти Саванну в укромное место, а потом вернуться в селение.
— Смотри не шуми, — строго наказал он девушке, — не то умолкнешь навеки!
Взглянув на него, Саванна поняла, что он не шутит. Она рискнула бы позвать на помощь, но нигде не было ни души. Даже на поляне возле дома. Так что вряд ли она может рассчитывать на помощь, а с этим убийцей, ее похитителем, шутки плохи. Ничего, она найдет способ сбежать. Сделает это при первом же удобном случае, утешала себя Саванна, когда Адам повернул лошадей.
Через несколько минут он остановился и после короткой борьбы с Саванной оставил ее прикованной к дубовому пню, с кляпом во рту и связанными руками. Господи! Как она жалела, что не закричала, когда они подъезжали к селению, не позвала на помощь! Со злостью и изумлением она наблюдала за тем, как он запирал кандалы на ключ, который потом повесил на ветку.
— Съезжу посмотрю. Может, обменяю на что-нибудь индюшку. Если же со мной что-нибудь случится, постарайся освободить руки от ремней и достать ключ. — Адам говорил это совершенно спокойным тоном.
В ответ Саванна наградила его яростным взглядом. Не сказав ни слова, Адам пожал плечами и неторопливо пошел к лошади.
— Так по крайней мере я не буду беспокоиться, — добавил он, — что оставил тебя умирать в лесу. — Он вскочил в седло, бросил на Саванну взгляд и сухо произнес: — Не тоскуй тут без меня!
Глаза Саванны метали молнии, она послала ему вслед проклятия и ругательства, но Адам ничего не слышал, потому что во рту у девушки был кляп.
— Я тоже буду скучать без тебя, любовь моя.
С этими словами он скрылся в лесу. Саванна смотрела в его сторону, пока Адам не скрылся из виду, и лишь тогда поняла, что он действительно оставил ее в лесу одну, связанную, с кляпом во рту. Она не отрываясь смотрела на ключ у нее над головой, делая невероятные усилия, чтобы освободить руки. Но тщетно. Ремни были туго стянуты и не поддавались. Нет, самой ей ни за что не освободиться. И, осознав это, она принялась горячо молиться, чтобы Адам вернулся живым и невредимым.
До самого вечера его не было. Время от времени девушка делала попытки развязать ремни и чуть ли не до крови стерла запястья. Во рту пересохло от кляпа. При мысли, что он оставил ее здесь умирать, Саванна пришла в отчаяние, как вдруг услышала приближавшийся стук копыт и в следующий момент со вздохом облегчения увидела Адама. Вид у него был беспечный, словно это не он заставил ее мучиться целый день. Адам соскочил на землю и с улыбкой вытащил у нее изо рта кляп.
— Ах ты, ублюдок! — набросилась она на него. — Только попробуй еще хоть раз оставить меня одну!
— Ага, значит, ты по мне соскучилась, — произнес он, как всегда, растягивая слова, с озорным огоньком в глазах. Сняв с ветки ключ, весь день являвшийся предметом вожделения Саванны, он вызвал новый взрыв ее ярости.
Однако в ответ на ее ругательства Адам только смеялся.
— Прости меня, — сказал он, освободив ее ноги от кандалов, а руки — от ремней. — Я и представить себе не мог, что задержусь так надолго, но ты будешь прыгать от радости, когда узнаешь, что мне удалось раздобыть.
— Раздобыть? — все еще сердито переспросила она, потирая запястья. — Но у тебя ведь не было денег. Или ты ко всему еще и вор?!
Адам не торопился с ответом. Он не спеша подошел к лошади, вытащил из седельной сумки небольшой полотняный мешок.
— Я ничего не крал, а заработал все это честным трудом. Так что оцени по достоинству эти скромные дары, — сказал он и, заметив недоверчивый взгляд Саванны, с лукавой улыбкой объяснил: — Зашел я в один дом, а там женщина. Муж ее в Новый Орлеан уехал на полтора месяца и самых крепких рабов с собой прихватил. Вот я и предложил ей свои услуги. Есть дела, с которыми справиться под силу только такому мужчине, как я.
Услышав это, Саванна пришла в еще большую ярость и бросила на него уничтожающий взгляд. Да как он посмел ублажать какую-то женщину, в то время как Саванна здесь мучилась и умирала от страха совершенно одна?! Она испытала не только обиду, но и чувство, близкое к ревности, и, чтобы Адам не заметил ее состояния, повернулась к нему спиной и развязала мешок. Там оказались пакетик сахара, щепотка соли, немного кофе, кусок копченой свинины и бобы. Но что показалось Саванне настоящим сокровищем, так это гребешок и кусок мыла. Еще она нашла там старую белую рубашку, поношенные бриджи, две пары ботинок, побитую молью широкополую войлочную шляпу и бритву.
Выхватив из всей этой кучи добра бритву, Адам сказал.
— Как только нам попадется чистый ручей, непременно побреюсь. А тебе, я думаю, надо переодеться. Твое платье не годится для нашего путешествия.
Саванна успела возненавидеть за все это время свое коричневое платье, и все же оно было ей дорого как память, и она не хотела его выбрасывать, а тем более надевать вещи, заработанные Адамом в постели с другой женщиной. Ее глаза из аквамариновых стали зелеными, когда, смерив Адама презрительным взглядом, она ехидно заметила;
— Должно быть, дама осталась не очень довольна, если так низко оценила твои услуги!
В ответ Адам плотно сжал губы и одарил девушку взглядом, от которого ей стало не по себе. Но в следующий момент улыбнулся, провел пальцем по ее щеке и сказал;
— Ошибаешься, дамы всегда бывают мной довольны.
Саванна вспыхнула, отвернулась от Адама и, что-то бормоча себе под нос, стала раскладывать содержимое мешка.
Съестные припасы в одну сторону, одежду — в другую, мечтая лишь о том, чтобы настал поскорее час расплаты и она могла полностью расквитаться с Адамом.
Ночь прошла спокойно. Против ожиданий, девушка, несмотря на кандалы и близость Адама, едва коснувшись подстилки, мгновенно уснула. А утром Адам, как обычно, разбудил ее еще затемно.
Чтобы не терять времени на приготовление завтрака, они снова подкрепились кукурузой, хотя могли бы устроить настоящий пир, поскольку еды у них теперь было вдоволь, и отправились в путь еще до восхода солнца. Мысль о том, что снова предстоит день изнурительного пути, приводила Саванну в отчаяние. Солнце уже стояло высоко в ярко-голубом небе, а они так и не сделали ни одной остановки. Голодная, уставшая, совершенно несчастная от сознания, что все тело покрыто глубоко въевшейся грязью, Саванна со злобой смотрела на Адама. Какой же он черствый и бездушный, этот негодяй! Ему нет до нее никакого дела. Каково же было ее удивление, когда он неожиданно осадил лошадь.
— Что случилось? Ты снова приметил одинокую хозяйку плантации, нуждающуюся в твоих услугах? — спросила она с издевкой.
Словно тигр, Адам бросился к Саванне, снял ее с лошади и, положив к себе на седло, навалился на нее всей своей тяжестью так, что ей стало трудно дышать, а своими длинными пальцами, словно тисками, сжал ее руки. Саванна смотрела прямо ему в глаза. Взгляд Адама был жестким, губы плотно сжаты. Он с трудом сдерживал ярость.
— Хватит язвить! — крикнул Адам. — Не то я подумаю, что ты тоже нуждаешься в моих услугах!
— Не обольщайся! — вскипела Саванна. — Ты мне не нужен!
— Давай проверим? — ласково сказал он и в следующее мгновение запечатлел на ее губах долгий поцелуй. Но ничего, кроме досады, не испытал, терзаясь мыслью о том, что он действительно ей не нужен, в то время как сам не перестает желать ее, мечтает насладиться ее прекрасным телом, почувствовать, что она жаждет его ласк, что так же, как он, умирает от страсти.
Не будь Саванна ослеплена яростью, Адам добился бы своего. Хотя Саванна и поклялась не подпускать его к себе, все же на какую-то минуту она потеряла контроль над собой и ответила ему на поцелуй. Но, вспомнив, сколько зла причинил ей похититель, вцепилась ему в волосы и укусила его.
Адам вырвался и сбросил ее на землю.
— Господи Иисусе! — вскричал он с изумлением, смешанным со злостью. — Бес в тебя вселился, что ли?
Поднимаясь с земли. Саванна с вызовом произнесла:
— Теперь ты понял, что я тебя не хочу?
В синих глазах Адама появилось такое выражение и он так вздернул подбородок, что Саванну пробрала дрожь. Проклиная свой язык, она вскочила на ноги и бросилась бежать. Страх гнал ее вперед, и она мчалась, натыкаясь на ветки, хлеставшие ее по лицу, не слыша стука копыт позади себя. Бежала сама не зная куда, спасаясь от гнева Адама, который ни за что не простит оскорблений и сурово накажет ее.
И лишь когда Адам схватил ее и бросил поперек седла впереди себя, девушка поняла, насколько бессмысленной была ее попытка бежать. Ведь она полностью во власти своего похитителя и никуда от него не денется. К тому же сама виновата в том, что он подобным образом с ней обращается.
Осознав свою полную беспомощность, Саванна сделала вид, будто признала свое поражение, и Адам направил лошадь к месту стоянки. Лежать поперек седла было очень неудобно, а о том, чтобы сопротивляться, и говорить нечего. И Саванна молчала, хотя седло упиралось ей в живот, причиняя боль, а голова и ноги болтались в воздухе.
Наконец Адам осадил лошадь, грубо опустил Саванну на землю, но, против ожидания, не обрушил на нее поток ругательств, которых она ждала, и не стал ее бить, а, соскочив с лошади, сухо сказал:
— Не бойся, я не стану тебя наказывать, не в моих это правилах.
Она украдкой наблюдала, как он проверял лошадей, как рылся в седельных сумках. Затем как ни в чем не бывало бросил ей пакет и сказал:
— Оглянись. В здешних местах чистая вода — редкость. Не знаю, как ты, а я предпочитаю мыться в чистой воде.
Саванна обернулась, и у нее вырвался вздох восхищения, когда она увидела небольшое продолговатое озеро. Вода там действительно была необычайно прозрачная, лишь на противоположной стороне темнели островки с камышовыми зарослями и виднелись упавшие в воду деревья, а в бирюзовой глубине время от времени лениво проплывали рыбы и черепахи. В некоторых местах со скал, подходивших к самому берегу, низвергались маленькие водопады, а вокруг в тесном соседстве росли карликовые пальмы и папоротники.
Боясь шевельнуться, Саванна ждала, что будет дальше, и не поверила своим глазам, увидев, что он уже спит. Поразмыслив еще какое-то время о странном поведении своего похитителя, Саванна, уже засыпая, подумала, что для нее он все равно остается негодяем и убийцей ее отца, как бы его ни называли.
Когда Адам разбудил ее, Саванне показалось, что она спала всего несколько минут. Она с трудом открыла глаза и смотрела на едва различимое в предутреннем свете лицо Адама.
— Пора вставать, спящая красавица, скоро в путь, — бросил Он, приподнявшись на подстилке.
Видимо, Адам хотел выехать до восхода солнца, потому что было еще темно. Саванна быстро поднялась, протерла глаза и увидела, что на ногах у нее уже нет кандалов, а на ветке больше не болтается ключ. Она молча наблюдала за этим чертовым Джейсоном, который, не обращая на нее никакого внимания, кормил лошадей. Потом он протянул ей пригоршню кукурузы и, скривив губы, сказал:
— Поешь хоть это. Может, позже удастся раздобыть что-нибудь получше. Только не скоро.
Саванна была так измучена, что даже не нашла в себе сил ответить, лишь пожала плечами и стала есть кукурузные зерна. И пока жевала их, мечтала о чашечке горячего ароматного кофе, теплом нежном печенье, намазанном маслом, тающей во рту грудинке с хрустящей корочкой… И еще о мягкой чистой постели с прохладными простынями.
Но пришлось довольствоваться кукурузой. Доев ее, Саванна потянулась. Покрытое грязью тело нестерпимо ныло, волосы спутались так, что вряд ли удастся их расчесать, скорее придется остричь. Нынешним утром у нее даже не было возможности плеснуть себе на лицо холодной воды. И Саванна подумала, что, если когда-нибудь ей посчастливится вернуться домой, она будет по полдня нежиться в теплой ванне. Целый месяц придется смывать с себя грязь, а уж о платье и говорить нечего. Останется только сжечь его.
Пригоршней кукурузных зерен невозможно было насытиться, и в животе урчало от голода. Саванна подобрала с земли подстилку, сложила и отдала Адаму, который привязал ее сзади к седлу.
Быстро окинув взглядом место, где они ночевали, чтобы ничего не забыть, Адам повернулся к Саванне. Выглядела она ужасно, но по-прежнему волновала его, и Адам вдруг представил себе, что было бы, окажись она перед ним чистая, причесанная да еще в элегантном платье.
Только все это пустые мечты. Приказав ей взобраться на лошадь, он опять привязал ее руки к седлу, не сказав при этом ни слова. Она, тоже молча, наблюдала за ним.
Пустив коня вскачь, Адам совершенно не представлял себе, куда они направляются, знал лишь одно — надо двигаться, нигде не задерживаясь. Места были для него незнакомые, однако в знакомые ему путь заказан. Но чтобы просуществовать долгое время в Техасе, им нужны новые лошади, другая одежда, еда и другое оружие.
Они скакали все время на запад, поскольку Адам хотел, прежде чем вернуться в Натчез, увести Майкейю подальше от тех мест, где находился Джейсон. Он также понимал, что необходимо пополнить запасы еды и питья и сменить лошадей. Только вряд ли за этих двух загнанных кляч им удастся получить хотя бы одну нормальную лошадь. А без лошадей им далеко не уйти, и в конце концов они снова попадут в лапы Майкейи. Адам знал, что в Накогдочесе бандитов ждут лошади и все необходимое для дальнейшего путешествия, но ехать туда слишком рискованно, поскольку неизвестно, как поступил Майкейя, сбитый с толку смывшим следы дождем. Первой молчание нарушила Саванна
— Куда, интересно, мы едем, если не собираемся в Накогдочес? — мучимая любопытством, спросила она язвительно.
— Подальше от твоих приятелей, это уж точно, — бросил в ответ Адам.
— Выходит, ты не знаешь, куда меня везешь? — не унималась девушка.
Он оглянулся и, растягивая слова, с озорной усмешкой ответил:
— Будь на то моя воля, отвез бы тебя прямо в кровать.
В глазах Саванны вспыхнула ярость, а сердце подскочило до самого горла. Она разозлилась, но виду не подала и обиженно замолчала. Не хочет говорить, куда они едут, — не надо. Она больше рта не откроет.
Утро вступило в свои права, и Адам почувствовал, что не в силах и дальше терпеть муки голода. Заметив следы, уходившие к ручью, он решил сделать остановку в надежде поймать хоть какую-нибудь дичь. И пусть Майкейя катится ко всем чертям! При одном лишь упоминании о еде у Саванны потекли слюнки. Втайне надеясь, что Адам окажется хорошим охотником, она тем не менее продолжала хранить молчание. И он оправдал ее надежды, расставив капканы в трех местах, где остались следы. Вскоре в капканы попались жирная индейка и несколько диких кроликов.
В предвкушении жареной крольчатины Адам и Саванна, забыв о вражде, разожгли костер, быстро приготовили кроликов и съели сразу двух. Впервые за много дней Саванна насытилась, весьма неэлегантно вытерла рот рукавом и выразительно посмотрела на тушку индейки, которую Адам оставил на берегу.
Проследив за направлением ее взгляда, Адам с веселым смехом сказал:
— Нет, дорогая моя! Быть может, в каком-нибудь селении удастся на что-нибудь обменять эту птичку, прежде чем она испортится. Бог свидетель, нам теперь пригодится буквально все. — После крольчатины оба были настроены вполне дружелюбно, и, решив этим воспользоваться, Адам спросил: — Как ты оказалась в одной компании с этими бандитами, Майкейей и Джереми?
Саванна не забыла, как отвечал на ее вопросы Адам, и решила отплатить ему той же монетой.
— Не твое дело, — сказала она с ангельской улыбкой.
— Ладно, — нахмурившись, произнес Адам. — Я знаю. Ты злишься, что я не отвечал на твои вопросы. Я отвечу. И ты тоже ответь. Идет?
Саванна кивнула и, в упор глядя на Адама, спросила:
— За что ты убил моего отца?
Вопрос застал Адама врасплох. Он не знал, что ответить, и попробовал представить себе, что сказал бы сам Джейсон. Адам долго смотрел на Саванну и наконец очень осторожно произнес:
— Твой отец заслужил смерть. Потому что убил моего друга. Мог убить и меня. Но, что хуже всего, он надругался над самым дорогим мне человеком.
— Гнусная ложь! — взорвалась Саванна. — Ты только что придумал это в свое оправдание.
Адам медленно покачал головой, и лицо его приобрело такое выражение, от которого Саванну бросило в дрожь. Трудно поверить, что отец был способен на подобную низость. Правда, Майкейя сказал, что отец убил какого-то Нолана и сам в этом признался… Выходит, Адам не лжет? Ей не хотелось верить ему, но была какая-то доля истины в его словах, и Саванна не могла с этим не согласиться.
В полной растерянности, не в силах вынести его взгляд, она отвела глаза и задала еще один вопрос:
— А золото? Золото тоже ложь?
Адам хотел ей напомнить, что теперь его очередь спрашивать, но лишь пожал плечами и сказал:
— Два человека, которым я безгранично верю, видели его собственными глазами.
Эти слова не вызвали у Саванны особой радости после того, что она услышала об отце, и девушка резко спросила:
— Ты собираешься искать золото?
— Может, позволишь наконец мне задать несколько вопросов? — осторожно произнес Адам.
Саванна недовольно пожала плечами. Приняв ее жест за согласие, Адам вкрадчиво поинтересовался:
— Кем тебе доводится Майкейя?
Саванну удивил этот вопрос, однако она не подала виду и, устав препираться с ним, откровенно призналась:
— Я знаю Майкейю Ятса с самого детства. Он мой злейший враг и опостылел своими угрозами. Охотно выпустила бы ему кишки, — Саванна мрачно взглянула на Адама, — но прежде разделалась бы с тобой, как только представилась бы такая возможность.
Пропустив эти слова мимо ушей, Адам нахмурился:
— Если он твой враг, какого черта вы были вместе? Полагаю, он не самый надежный помощник в поисках золота!
— Это ты не самый надежный помощник! — очень довольная, парировала Саванна.
Адам бросил на нее взгляд и представил себе, с каким наслаждением схватил бы сейчас ее нежную шейку и…
— Поскольку совершенно ясно, что ты нарушила наш договор, — поднявшись, холодно произнес он, — не вижу никакого смысла напрасно терять время. Влезай на лошадь.
Это было уже слишком, однако девушка подчинилась, но ее хватило ненадолго. Только они тронулись в путь, как Саванна снова почувствовала ненависть к убийце своего отца. Мало того что он лишил его жизни, так еще и оболгал. Он хуже Майкейи и его дружка, этих гнусных негодяев. Дошел до того, что сделал ее своей пленницей! Надо придумать, как сбежать от него. Чего бы это ей ни стоило, она должна попытаться.
Нахмурившись, Саванна не сводила глаз с его широкой спины. Хоть бы он на миг потерял бдительность! Надо как-то отвлечь его и сбежать. А еще лучше — сделать его своим пленником. Эта мысль привела Саванну в неописуемый восторг, и на губах ее появилась лукавая, почти злорадная улыбка. Да, именно пленником! Это доставило бы ей огромное наслаждение!
Вдруг Адам попридержал лошадей, и у Саванны радостно екнуло сердце, когда вдали между деревьями на широкой поляне она разглядела бревенчатый домик с прилепившимися к нему постройками, а перед домом с полдюжины собак, кур, свинью с поросятами и копошившихся в красной пыли двух малышей.
Собаки еще не учуяли их приближения, и Адам решил отвезти Саванну в укромное место, а потом вернуться в селение.
— Смотри не шуми, — строго наказал он девушке, — не то умолкнешь навеки!
Взглянув на него, Саванна поняла, что он не шутит. Она рискнула бы позвать на помощь, но нигде не было ни души. Даже на поляне возле дома. Так что вряд ли она может рассчитывать на помощь, а с этим убийцей, ее похитителем, шутки плохи. Ничего, она найдет способ сбежать. Сделает это при первом же удобном случае, утешала себя Саванна, когда Адам повернул лошадей.
Через несколько минут он остановился и после короткой борьбы с Саванной оставил ее прикованной к дубовому пню, с кляпом во рту и связанными руками. Господи! Как она жалела, что не закричала, когда они подъезжали к селению, не позвала на помощь! Со злостью и изумлением она наблюдала за тем, как он запирал кандалы на ключ, который потом повесил на ветку.
— Съезжу посмотрю. Может, обменяю на что-нибудь индюшку. Если же со мной что-нибудь случится, постарайся освободить руки от ремней и достать ключ. — Адам говорил это совершенно спокойным тоном.
В ответ Саванна наградила его яростным взглядом. Не сказав ни слова, Адам пожал плечами и неторопливо пошел к лошади.
— Так по крайней мере я не буду беспокоиться, — добавил он, — что оставил тебя умирать в лесу. — Он вскочил в седло, бросил на Саванну взгляд и сухо произнес: — Не тоскуй тут без меня!
Глаза Саванны метали молнии, она послала ему вслед проклятия и ругательства, но Адам ничего не слышал, потому что во рту у девушки был кляп.
— Я тоже буду скучать без тебя, любовь моя.
С этими словами он скрылся в лесу. Саванна смотрела в его сторону, пока Адам не скрылся из виду, и лишь тогда поняла, что он действительно оставил ее в лесу одну, связанную, с кляпом во рту. Она не отрываясь смотрела на ключ у нее над головой, делая невероятные усилия, чтобы освободить руки. Но тщетно. Ремни были туго стянуты и не поддавались. Нет, самой ей ни за что не освободиться. И, осознав это, она принялась горячо молиться, чтобы Адам вернулся живым и невредимым.
До самого вечера его не было. Время от времени девушка делала попытки развязать ремни и чуть ли не до крови стерла запястья. Во рту пересохло от кляпа. При мысли, что он оставил ее здесь умирать, Саванна пришла в отчаяние, как вдруг услышала приближавшийся стук копыт и в следующий момент со вздохом облегчения увидела Адама. Вид у него был беспечный, словно это не он заставил ее мучиться целый день. Адам соскочил на землю и с улыбкой вытащил у нее изо рта кляп.
— Ах ты, ублюдок! — набросилась она на него. — Только попробуй еще хоть раз оставить меня одну!
— Ага, значит, ты по мне соскучилась, — произнес он, как всегда, растягивая слова, с озорным огоньком в глазах. Сняв с ветки ключ, весь день являвшийся предметом вожделения Саванны, он вызвал новый взрыв ее ярости.
Однако в ответ на ее ругательства Адам только смеялся.
— Прости меня, — сказал он, освободив ее ноги от кандалов, а руки — от ремней. — Я и представить себе не мог, что задержусь так надолго, но ты будешь прыгать от радости, когда узнаешь, что мне удалось раздобыть.
— Раздобыть? — все еще сердито переспросила она, потирая запястья. — Но у тебя ведь не было денег. Или ты ко всему еще и вор?!
Адам не торопился с ответом. Он не спеша подошел к лошади, вытащил из седельной сумки небольшой полотняный мешок.
— Я ничего не крал, а заработал все это честным трудом. Так что оцени по достоинству эти скромные дары, — сказал он и, заметив недоверчивый взгляд Саванны, с лукавой улыбкой объяснил: — Зашел я в один дом, а там женщина. Муж ее в Новый Орлеан уехал на полтора месяца и самых крепких рабов с собой прихватил. Вот я и предложил ей свои услуги. Есть дела, с которыми справиться под силу только такому мужчине, как я.
Услышав это, Саванна пришла в еще большую ярость и бросила на него уничтожающий взгляд. Да как он посмел ублажать какую-то женщину, в то время как Саванна здесь мучилась и умирала от страха совершенно одна?! Она испытала не только обиду, но и чувство, близкое к ревности, и, чтобы Адам не заметил ее состояния, повернулась к нему спиной и развязала мешок. Там оказались пакетик сахара, щепотка соли, немного кофе, кусок копченой свинины и бобы. Но что показалось Саванне настоящим сокровищем, так это гребешок и кусок мыла. Еще она нашла там старую белую рубашку, поношенные бриджи, две пары ботинок, побитую молью широкополую войлочную шляпу и бритву.
Выхватив из всей этой кучи добра бритву, Адам сказал.
— Как только нам попадется чистый ручей, непременно побреюсь. А тебе, я думаю, надо переодеться. Твое платье не годится для нашего путешествия.
Саванна успела возненавидеть за все это время свое коричневое платье, и все же оно было ей дорого как память, и она не хотела его выбрасывать, а тем более надевать вещи, заработанные Адамом в постели с другой женщиной. Ее глаза из аквамариновых стали зелеными, когда, смерив Адама презрительным взглядом, она ехидно заметила;
— Должно быть, дама осталась не очень довольна, если так низко оценила твои услуги!
В ответ Адам плотно сжал губы и одарил девушку взглядом, от которого ей стало не по себе. Но в следующий момент улыбнулся, провел пальцем по ее щеке и сказал;
— Ошибаешься, дамы всегда бывают мной довольны.
Саванна вспыхнула, отвернулась от Адама и, что-то бормоча себе под нос, стала раскладывать содержимое мешка.
Съестные припасы в одну сторону, одежду — в другую, мечтая лишь о том, чтобы настал поскорее час расплаты и она могла полностью расквитаться с Адамом.
Ночь прошла спокойно. Против ожиданий, девушка, несмотря на кандалы и близость Адама, едва коснувшись подстилки, мгновенно уснула. А утром Адам, как обычно, разбудил ее еще затемно.
Чтобы не терять времени на приготовление завтрака, они снова подкрепились кукурузой, хотя могли бы устроить настоящий пир, поскольку еды у них теперь было вдоволь, и отправились в путь еще до восхода солнца. Мысль о том, что снова предстоит день изнурительного пути, приводила Саванну в отчаяние. Солнце уже стояло высоко в ярко-голубом небе, а они так и не сделали ни одной остановки. Голодная, уставшая, совершенно несчастная от сознания, что все тело покрыто глубоко въевшейся грязью, Саванна со злобой смотрела на Адама. Какой же он черствый и бездушный, этот негодяй! Ему нет до нее никакого дела. Каково же было ее удивление, когда он неожиданно осадил лошадь.
— Что случилось? Ты снова приметил одинокую хозяйку плантации, нуждающуюся в твоих услугах? — спросила она с издевкой.
Словно тигр, Адам бросился к Саванне, снял ее с лошади и, положив к себе на седло, навалился на нее всей своей тяжестью так, что ей стало трудно дышать, а своими длинными пальцами, словно тисками, сжал ее руки. Саванна смотрела прямо ему в глаза. Взгляд Адама был жестким, губы плотно сжаты. Он с трудом сдерживал ярость.
— Хватит язвить! — крикнул Адам. — Не то я подумаю, что ты тоже нуждаешься в моих услугах!
— Не обольщайся! — вскипела Саванна. — Ты мне не нужен!
— Давай проверим? — ласково сказал он и в следующее мгновение запечатлел на ее губах долгий поцелуй. Но ничего, кроме досады, не испытал, терзаясь мыслью о том, что он действительно ей не нужен, в то время как сам не перестает желать ее, мечтает насладиться ее прекрасным телом, почувствовать, что она жаждет его ласк, что так же, как он, умирает от страсти.
Не будь Саванна ослеплена яростью, Адам добился бы своего. Хотя Саванна и поклялась не подпускать его к себе, все же на какую-то минуту она потеряла контроль над собой и ответила ему на поцелуй. Но, вспомнив, сколько зла причинил ей похититель, вцепилась ему в волосы и укусила его.
Адам вырвался и сбросил ее на землю.
— Господи Иисусе! — вскричал он с изумлением, смешанным со злостью. — Бес в тебя вселился, что ли?
Поднимаясь с земли. Саванна с вызовом произнесла:
— Теперь ты понял, что я тебя не хочу?
В синих глазах Адама появилось такое выражение и он так вздернул подбородок, что Саванну пробрала дрожь. Проклиная свой язык, она вскочила на ноги и бросилась бежать. Страх гнал ее вперед, и она мчалась, натыкаясь на ветки, хлеставшие ее по лицу, не слыша стука копыт позади себя. Бежала сама не зная куда, спасаясь от гнева Адама, который ни за что не простит оскорблений и сурово накажет ее.
И лишь когда Адам схватил ее и бросил поперек седла впереди себя, девушка поняла, насколько бессмысленной была ее попытка бежать. Ведь она полностью во власти своего похитителя и никуда от него не денется. К тому же сама виновата в том, что он подобным образом с ней обращается.
Осознав свою полную беспомощность, Саванна сделала вид, будто признала свое поражение, и Адам направил лошадь к месту стоянки. Лежать поперек седла было очень неудобно, а о том, чтобы сопротивляться, и говорить нечего. И Саванна молчала, хотя седло упиралось ей в живот, причиняя боль, а голова и ноги болтались в воздухе.
Наконец Адам осадил лошадь, грубо опустил Саванну на землю, но, против ожидания, не обрушил на нее поток ругательств, которых она ждала, и не стал ее бить, а, соскочив с лошади, сухо сказал:
— Не бойся, я не стану тебя наказывать, не в моих это правилах.
Она украдкой наблюдала, как он проверял лошадей, как рылся в седельных сумках. Затем как ни в чем не бывало бросил ей пакет и сказал:
— Оглянись. В здешних местах чистая вода — редкость. Не знаю, как ты, а я предпочитаю мыться в чистой воде.
Саванна обернулась, и у нее вырвался вздох восхищения, когда она увидела небольшое продолговатое озеро. Вода там действительно была необычайно прозрачная, лишь на противоположной стороне темнели островки с камышовыми зарослями и виднелись упавшие в воду деревья, а в бирюзовой глубине время от времени лениво проплывали рыбы и черепахи. В некоторых местах со скал, подходивших к самому берегу, низвергались маленькие водопады, а вокруг в тесном соседстве росли карликовые пальмы и папоротники.