Басов Николай Владленович. Торговцы жизнью (Мир вечного полдня - 2)

   Вновь помолчали. Потом капитан, еще раз посмотрев на всех ребят по очереди, перешел к более важной, по его мнению, теме.
   - Ладно, когда эта зверюга заплывет, тогда на нее и полюбуемся. А пока о викрамах - что ты у них выяснил?
   Ростик набрал побольше воздуха, словно собирался нырять на самое дно, и начал:
   - Подводным нужны не просто металлические изделия, металлом они сами торгуют, как могут. Им нужно каленое оружие.
   - Это же нержавка, - вмешался Казаринов, - она практически не калится.
   - Не знаю, что тебе ответить. Может, они имели в виду кованую, может, булат... Не знаю, пусть ребята из универа это решат. Сейчас я знаю только, что подводная ковка дает и слишком мягкий материал, и слишком неострую кромку. Вот если удастся сделать ее потверже, как наша сталь, тогда...
   - Стой, так не пойдет, - перебил его капитан. - Так каленые им нужны, кованые или еще какие?
   - А может, композитные? - спросил инженер. - Основной клинок нержавочный, а режущая кромка - из каленой стали. Вроде как из победита, - пояснил он капитану.
   Ростик подождал, пока он договорит, подумал.
   - Им нужны инструменты с какой-то высокотемпературной обработкой. Они так насели на меня, едва я нарисовал огонь под нашей плавильной печью... Даже предложили наблюдателя в водяном скафандре прислать, воду будут ему из реки подкачивать.
   Мгновенно возник, но и быстро выдохся спор, возможно ли такое в принципе. И как это можно было бы осуществить, если даже задаться целью за металл помогать рыболюдям во всем, что можно. В итоге Пестель рассудительно заметил:
   - Ну, если с ними по-серьезному завязываться, тогда можно и пруд у этой печки устроить. Они будут время от времени выныривать, чтобы взглянуть на нее - это они умеют, к нам на плот чуть не по пояс вылезали.
   - М-да, умеют, - буркнул чернобородый добытчик, который тоже оказался тут, правда, стоял за спинами всех остальных. - Небось наших ребят посекли не потому, что они все вдруг за борт попрыгали.
   - Конечно, нужно завязываться по-серьезному, - отозвался капитан, мельком, но с ощутимым неодобрением посмотрев на бородатого. - Про пруд ты хорошо придумал, Пестель.
   - Но тогда придется о наблюдателях думать, - внес свою лепту в обсуждение и Квадратный. Он стоял совершенно незаметно в углу комнаты и поглядывал на море.
   - Наблюдатели - это слишком хлопотно, - спокойно отозвался Ростик. - Да и не могут они подходить к нашему берегу - вспомните о той штуке, что Антона и меня чуть не погубила. По-моему, гораздо серьезнее выглядит проблема топлива. Ведь если нам придется для них плавить и ковать металлические изделия, тогда...
   - Да, если ковать, то понадобиться топливо, - отозвался Казаринов.
   - Эх, найти бы туг уголь, сколько проблем решили бы! - отозвался Эдик.
   - Так, продолжаю, - прервал всех Ростик своим ослабевшим, вялым, но вполне решительным голоском. - Еще им нужно, чтобы мы не трогали их поля.
   Иначе они не получат металл и не смогут защищаться от акул. И эта прелесть появится в наших водах.
   - У нас тоже есть акулы, - отозвался бородач.
   - Я имею в виду настоящих акул, из океана. Оказывается, у викрамов на выходе из залива в океан есть целая система постов, потому они и не заметили наше хулиганство на их плантациях раньше. У них тоже народу не хватает. И смысл этих постов - не дать акулам прорваться внутрь, добраться до их города.
   - Города? Какого города? - отозвался Пестель. На информацию у него, как всегда, оказалась едва ли не лучшая реакция по сравнению с остальными.
   Внезапно кто-то, догадавшись, приволок снизу, из обеденного зала, факелы. Мигом в помещении стало теплее и почти по-домашнему уютно. Ростик поправил подушку под головой и уселся в кровати удобнее, не забывая посматривать на море. Оно его поддерживало, как взгляд друга, как кивок учителя на экзамене. Ростик еще раз пояснил про клановую систему викрамов, про кочевых океанических рыболюдей, а завершил все так:
   - Города находятся у берега бегимлеси. Они там обосновались, потому что тот берег изрезан чем-то вроде шхер, хотя, конечно, это не настоящие шхеры. Но в этих водных долинах проще организовать линию обороны. Как они полагают последнюю, самую близкую к центру их цивилизации. Вообще, их оборона имеет несколько рубежей, чтобы противнику нападение не далось слишком легко.
   - Понятно, - кивнул капитан. - Тактически верно.
   А Ростик поразился, почему он сам, вполне земной и воздуходышащий, даже информацию об этих городах воспринял и излагает с точки зрения викрамов - как о жилищах, находящихся в "водных долинах", в которых можно относительно безопасно устроиться?
   - К тому же их сверху и бегамлеси защищают. Они, кстати, приторговывают, наши дают им металл, а те...
   - Какие такие "наши"? - спросил Квадратный. - Хвостатые?
   - Они туг все хвостатые, - мельком отозвался Ким, - кроме нас и волосатиков.
   Винторук очень тихо, но недовольно зарычал. Оказалось, он тоже тут. Хотя что в этом странного, разумеется, он не мог не прийти сюда... Да, снова проскок, словно Ростик, пообщавшись на дне с рыболюдьми, стал слишком уж с ними близок.
   - Моя идея вот в чем, - продолжил Ростик. - Если мы сумеем подключить викрамов к изготовлению каленых изделий, они послужат нам и в контакте с пернатыми.
   - Погоди о пернатых, - поморщился капитан, - Что с этими, викрамами, как ты их называешь? Пустые-то раковины срезать можно?
   - Пустые можно. И можно выплавлять из них металл, хотя я не знаю, насколько это будет эффективно... - Подумав, Ростик изложил свои воспоминания о громадной подводной мельнице, толкущей раковины на удобрение. С этим вышла неувязка. Пришлось даже рисовать ее, благо доску с пластилином кто-то положил на подоконник, а шип ядовитой рыбины Ростик и вовсе держал на поясе, в ножнах от ножа. Он заинтересовал всех, пришлось рассказать и о рыбе, что вызвало бурные эмоции у добытчика металла. Оказалось, случаи уже имелись, и все смертельные, только причина их была непонятна.
   - Теперь будем знать, - коротко заключил свои переживания бородатый.
   - Города, города... - бормотал капитан, записывая что-то очень экономным, микроскопическим почерком в настоящую, из бумаги, записную книжку.
   Ростик тут же воспылал к ней интересом, а оглядев ребят, понял, что не он один. Пестель тоже рассматривал немудреный блокнотик, чуть не облизываясь, да и Ким смотрел на записное изделие с повышенной хмуростью.
   - Мне бы такую книжку, - подал голос Рост. - Хотя бы по блату, капитан.
   - Что? А, это... - Он оглядел ребят, усмехнулся: - Может быть, скоро и в самом деле начнем выдавать. Ребята к востоку от Боловска строят бумажную фабрику. И это, - от потряс книжкой в воздухе, - одно из первых изделий. Вот только...-Он нахмурился, но отмахнулся. - Слушай, Рост, как бы их города к нам подтащить?
   - Не выйдет, капитан. Там в самом деле удобно, они оттуда никуда не сдвинутся. Придется нам к ним летать - если на переговоры, конечно. А с изделиями они и сами к нам подойдут.
   - У нас же есть плот, - напомнил бородатый.
   - Наверное, это пернатые не пустят их гешефты устраивать с новыми союзниками, - высказался Ким.
   - Ну, если мы с ними помиримся, то пустят, - выдал Эдик.
   - Ты бы посмотрел, как они выглядят, сразу бы забыл про "помиримся".
   - Агрессивны, это верно, - отозвался капитан. - И все-таки, Рост, ты не понял, что собой представляют эти их города?
   Ростик пожал плечами:
   - Думаю, выглядят как складки дна, поросшие водорослями. Крыша-то им не нужна, дождя они вовсе не понимают.
   Последняя реплика была неудачной. Пришлось рассказывать о своих объяснениях дождя в переговорах с викрамами. Почему-то этим ребятам, видевшим такое, что на Земле не могло присниться и в кошмарном сне, это показалось самым странным. Кто-то из девушек, оказавшихся в коридоре, даже принялся хихикать, как будто не могло быть ничего забавнее, чем рыболюди, не имеющие о дожде никакого понятия. Ростик только головой покрутил, чтобы окончательно не растеряться.
   Каким-то образом это всех настроило на ужин, и разговор потихоньку заглох. Ребята, конечно, еще переговаривались о последних сообщениях, выданных Ростиком, но уже не горели любопытством, как вначале. Даже капитан, убирая записную книжку, отозвался так:
   - Ладно, посмотрим, что из всего этого получится. Борода, ты плот хорошо заякорил?
   - С трех углов. Там же течение нашей реки чувствуется, если не постараться, поутру за ним гнаться придется... Но сейчас - не оторвешь.
   Когда ребята разошлись и Ростику прямо как турецкому паше принесли ужин в кровать, он уже спал. Правда, сном прозрачным, как светлая вода, слыша и то, как принесли этот ужин, и соображая, где он находится, и понимая, что он спит. Но просыпаться не стал. Как большинство больных, он знал: быстрее всего организм восстанавливается во сне. Так стоило ли ему мешать из-за какого-то ужина?
   32
   Ростик выздоравливал долго, почти неделю провалялся в постели, хотя последние дни и пытался прогуливаться по Одессе. Но ложился пораньше, а поутру подольше задерживался в кровати, делая вид, что отсыпается. Хотя на самом деле не спал, а просто лежал и смотрел в окно. Правда, иногда этот блеск воды, неестественно вздымающейся вверх под лучами солнца, начинал его настолько раздражать, что он, затратив не один час, разгадал наконец тайну каменной ставни, чтобы закрывать окно и не видеть этого безбрежного, сияющего, кажущегося всевидящим ока.
   А ставня, как оказалось, зажималась сложной и малопонятной каменной же застежкой, иначе и не скажешь, и даже после десятикратных осмотров понять принцип ее работы было не просто. Создавалось впечатление, что два каменных клинышка как-то прилипали друг к другу, и это позволяло держать окно плотно закрытым. А иногда совместить их почему-то не получалось, и Ростик даже приблизительно не мог сказать, почему так происходит и что он делает неправильно.
   Но к концу недели его потихоньку стала мучить совесть, ведь он полеживал себе, а народ там, по всему обжитому Полдневью, трудится не покладая рук. И лишь спустя какое-то время он понял, что эта тревога, эта попытка подхлестнуть себя являются еще невнятным, но вполне ощутимым признаком какой-то, может быть серьезной, опасности. Тогда он стал почти наслаждаться этим отдыхом, потому что знал: вот-вот очередные неприятности постучатся в дверь.
   Так и оказалось. Однажды за полдень без стука в его дверь торкнулся Ким, который, посмотрев на друга внимательными азиатскими глазами, недовольно буркнул:
   - Идем-ка.
   Едва ли не с радостью, осознав, что его ожидания наконец окончены, Рост оделся и спустился в обеденный зал. Тут уже было полно народу, в основном ребята, которые за что-то отвечали. Но была и команда бородача в полном составе. Как выяснилось, сходили на "Калоше" к плоту и вернулись, тихо торжествуя.
   А дело было в том, что с плота они сняли огромную, килограммов на двести, кучу градин, три ножа разной конфигурации и одно тонкое, как игла, острие, точно такое же, каким оперировала первая из подплывших к Росту девиц, когда убивала иглошипа - так стали называть опасную рыбину с шипом.
   - Значит, так, - решил капитан Дондик, убедившись, что Рост присутствует, - делим металл пополам. Одну половину нам, а вторую...
   - Погодите, товарищ капитан, - заговорил Ростик, и все как-то притихли. Вероятно, его глуховатый, больной голос хотелось расслышать всем. - Не все так просто. - Он повернулся к бородатому. - Эти градины лежали просто грудой? Все одной кучей?
   Бородач нервно мигнул:
   - Ну да... Вернее, нет, рядом с каждым из этих ножей находилось по кучке градин.
   - Просто кучка?
   - Они были выложены в рядок, от ножа вниз и от копья вниз, - отозвался кто-то из гребцов, горя желанием помочь.
   - Эти градины рядом с каждым из ножей пересчитали? - ласково, даже с выраженным сожалением спросил Ростик.
   И мгновенно в столовой стало тихо, так тихо, что даже комариный звон показался оглушающим. Никому не нужно было пояснять, что, может быть, совершена ошибка.
   - Так, ладно, - произнес капитан. - Они же, в конце концов, не контактеры, как ты, Гринев. Могли и ошибиться.
   - М-да, вероятно, "заказчик" определил, сколько металла нам за работу, сколько им на орудия, а мы... - как всегда откуда-то из задних рядов отозвался Казаринов.
   - Тогда придется делать ножи и это... шило, - решил капитан, - из всего металла. Это невыгодно, но в любом случае будет хорошей заявкой на дальнейшее сотрудничество.
   - Может быть, это выход, - отозвался Ким.
   - Нет, - довольно решительно проговорил Ростик. - Если мы хотя бы раз сделаем не так, как они нам предлагают, они и впредь будут настаивать на том, чтобы мы весь, понимаете, весь до последней градины металл использовали на их оружие.
   - Что же делать? - спросил капитан. Он нахмурился, словно именно его уличили на серьезном просчете.
   "А может, и в самом деле уличили", - подумал Ростик. Он был капитаном ГБ, бывшим воякой, торговать не умел и втайне, видимо, презирал это дело. В случае, если возникала откровенно непонятная ситуация, он, чтобы добиться главной цели, жертвовал частностями. А сейчас такой стиль поведения не годился. Вот в этом смысле Рост и высказался:
   - Нужно вспоминать, сколько градин лежало под каждым из этих... изделий. И, может быть, попытаться назначить другую цену за наш труд.
   - Мы должны с ними обязательно законтачить... - начал было бородач. Но Рост его довольно резко прервал:
   - Прежде всего мы должны получать от этой возни прибыль. Понимаешь? Навар, гешефт, интерес, профит. И это должно быть оговорено с самого начала, иначе потом они не захотят с нами сотрудничать. Даже если мы ошибемся в их пользу.
   Внезапно в помещение вошли припозднившиеся Пестель с Поликарпом. Так как никто толком не хотел признаваться в том, что не понимает, почему правила этой торговли нельзя изменить и после, и, кроме того, осознавая, что ошибка с градинами совершена серьезная, все повернулись к ним, словно они должны сообщить что-то в высшей степени важное. Но тут-то и выяснилось, что у ребят действительно было нечто, что имело немалое значение. Новость озвучил Поликарп:
   - Почему вы думаете, что эта нержавейка не калится? Такие вещи вообще только опытным путем проверяются, заранее ничего сказать нельзя.
   Казаринов хотел что-то возразить, но ему не дали, потому что капитан тут же вставил:
   - Так калится или нет?
   - Отлично калится. Мы опробовали и получили такие результаты... Рядом с этой каленой нержавейкой даже инструментальные стали не лежат. - Он отдышался, подумал, а потом веско добавил: - Кстати, мы еще на заводе заметили, что котлы гравилетов и не которые блины имеют поверхностное упрочнение.
   Только не понимали, какое именно, но теперь... Да и внутренние стенки их пушек тоже не просто так высверлены.
   - Значит, викрамы хотят каленые, - удовлетворенно, словно от этого зависел не только авторитет Ростика, но и его собственный, отозвался Ким. Только сейчас стало ясно, как он волнуется чуть не за каждую новую идею, которую Рост выносит из своих предвидений.
   - Значит, так, товарищи инженеры, - посмотрел капитан на Полика и Казаринова. - Займитесь-ка, подсчитайте, чего и сколько тут должно быть.
   - Нужно новое оборудование сюда везти, - тут же отозвался Поликарп. - Да еще и о топливе подумать... Эх, найти бы нам здесь уголь, сколько проблем... Его прервал внимательный взгляд Ростика. Вагоноремонтный и на все руки инженер стушевался: - Ты чего?
   - Нет, ничего. Просто пытаюсь определить, кому принадлежит авторство этой фразы?
   - Журналист имеет право повторять чужие идеи, донося их до... - зачастил Эдик, - до публики.
   - Так, решили, - поставил точку в обсуждениях капитан. - Старшим для выполнения этого задания назначаю... Поликарп, раз ты тут, вот и организовывай работу. Даю тебе все полномочия.
   Полик нехотя кивнул, словно носом клюнул. Потом посмотрел на Пестеля, спрашивая без слов, а может ли он рассчитывать на поддержку биолога. Но Пестель, как и многие другие, медленно перевел взгляд на Казаринова.
   Но вместо того чтобы заметить в средневозрастном паровознике обиду или досаду, Ростик вдруг понял, что у того есть что-то очень важное. Причем такое, что, может быть, важнее даже всех их подначек и служебных назначений. Просто мнение Казаринова давно уже оставалось последним, а очень часто и неучтенным, и он не протестовал по привычке. Кстати, это же почувствовал и капитан. Он спросил бывшего главного инженера;
   - Что случилось?
   - Как я недавно узнал, за холмами на юге, которые почему-то называют Олимпийской грядой или как-то похоже, есть болота. Если это тысячелетние болота, то их надо бы... обследовать. Причем очень тщательно. Пусть не уголь, но торф, выдержанный, настоящий, найти тут, по-видимому, можно. Кстати, иные торфяники по теплотворной способности уступают углю не больше чем в два раза. В Германии или Китае до сих пор есть целые электростанции, которые отапливаются именно торфом.
   Идея была стоящей. Даже Ростика, который участвовал в том походе на юг, когда эти болота, собственно, были открыты, она проняла. Правда, он помнил, что они вынуждены были улепетывать оттуда что было сил, но, может быть, дело в том, что их было всего трое. А если бы больше? Если послать вполне оснащенный батальон? Тем более что из всех торфяников им нужно совсем немного, всего лишь столько, чтобы не жечь неэкономичный хворост.
   И почти тотчас пришла уверенность, что это будет не просто - отобрать себе хоть немного тамошней территории. Как бы в довесок к этим сомнениям Ростика прозвучал голос старшины Квадратного:
   - Пока мы не придумаем, как ту местность удерживать, как ее защищать от подвижных и очень умелых отрядов пернатых, не советую туда и соваться.
   Капитан Дондик посмотрел на Квадратного, на Ростика, на Пестеля, которые втроем и составляли тот самый первый отряд, перешедший за Олимпийскую гряду, и громко, вполне решительно скомандовал:
   - Так, совещание закончено. Все могут идти работать. А вот вас, ребята, он указал на троих путешественников, - а также тебя, Поликарп, я попрошу остаться. Хотелось бы все-таки понять, что там тогда произошло и почему эту идею все время то предлагают, то отвергают.
   Совещание в более тесном кругу продолжилось почти до обеда. И даже после, когда Ростик ушел к себе наверх, потому что был еще слаб и не мог вспоминать и строить предположения весь день напролет. А вот вечером, когда он уже улегся спать, его вдруг одолели полусонные мысли.
   Он словно бы знал, что вот-вот произойдет, что случится в несколько ближайших дней и что будет длиться долго, в течение месяцев, а может быть, и лет. И еще при некоторой концентрации внимания начинал понимать, чем это кончится. Причем выводы, к которым он приходил, совершенно не укладывались в его представление о настоящем положении дел.
   Это было довольно странное состояние, появившееся именно тут и в последние несколько дней, может быть, за последнюю неделю, как он побывал в слишком плотном контакте с викрамами. Хотя, Ростик знал это твердо, виной тому были не викрамы, а скорее то существо, которое он ни разу не видел, но в существовании которого не сомневался. Более всего это прогнозирование походило на прозрения, мучившие Ростика с момента Переноса в Полдневье. Но они оказывались не острыми, не мгновенными и почти не болезненными, а скорее размытыми, расплывчатыми и не очень отчетливыми.
   Сейчас, например, засыпая, Ростик вдруг понял, что с торфом не выйдет. Потому что эта территория уже захвачена и пернатые ее без боя не отдадут... Даже не без боя, а настоящей войны, может быть, долговременной, кровавой и почти невероятной по числу возможных потерь. Не та у людей оснащенность для этой войны, чтобы легко ее выиграть, - пожалуй, первую настоящую войну тут, в Полдневье, когда противник не уступает людям ни в уме, ни в организации, ни в численности.
   Но это все виделось в таком отдаленном будущем, что Ростик почти не сомневался, оно сейчас не актуально. Чтобы столкнуться с этой проблемой, следовало миновать еще немало других опасностей... Ах, как заболела вдруг голова. Может быть, об этой боли и следует думать, может, с ней-то и следует бороться? Может, с ней-то и связано то, что окажется следующей большой бедой?..
   Он почти не удивился, когда с тревожным светом факелов в его комнату вломились Квадратный и Ким. За ними следовал Винторук, который что-то безостановочно лепетал, чего раньше представить было совершенно невозможно. Кроме того, в голосе волосатика звучали откровенно панические нотки - он то всхлипывал, то хныкал, то просто выл, как иногда воют панцирные шакалы, на которых гиеномедведи отрыли охоту за неимением другой добычи.
   - Пойдем, Рост, - попросил Ким. - Что-то плавает в гавани... Как ты и говорил.
   - Что я говорил? - удивился Ростик, быстро одеваясь, не обращая внимания на слабость рук и дрожание пальцев. Похоже, ему начинали приписывать мнения и слова, о которых он не имеет понятия.
   - Ты говорил, - поддержал Кима старшина, - что эта штука всплывет. Похоже, она всплыла.
   Они вылетели из общежития и, не сбавляя хода, добежали до причальной стенки на краю плошали. Туг уже стояла немалая толпа, причем почти треть собравшихся ребят держали над головой факелы, пытаясь разглядеть нечто, что бултыхалось в темной воде у их ног.
   Кто-то тихо, в четверть голоса, переговаривался, но в общем толпа была молчалива. И на удивление податлива, решил Ростик. При желании всеми этими людьми можно управлять как единым целым, как неким общим организмом, словно индивидуальности ушли и осталось лишь нечто объединяющее всех людей, как некогда всех насекомых объединяло единство Роя. Вот и туг в нечто роеподобное превращались люди... Это было ужасно. Но дело еще не зашло далеко, в этом Ростик был уверен.
   - У нас что - нет других способов осветить гавань, кроме факелов? дребезжащим от раздражения голосом спросил Ростик.
   - Есть у кого-нибудь ракета? - тут же поинтересовался Квадратный очень уверенно, спокойно и твердо.
   Люди стали приходить в сознание, кто-то даже повернул голову в его сторону.
   - Давно они стоят? - спросил Ростик Кима.
   - Кто его знает? Некоторые, кажется, и не ложились. Как оказались тут, так и застыли.
   - Что же вы раньше не пришли?
   - Сами только что узнали от него. - Ким кивнул на Винторука.
   - И это называется круглосуточной охраной города!
   - Ладно тебе, у меня следующий обход через час, а разводящие... Они так же ловились на эту штуку, - старшина кивнул в темную гавань, - как простые патрульные, - И все-таки старшина вздохнул. - Конечно, ты прав - это не дело. Вот сейчас ребята соберутся, высветим эту тварюгу, если надо, из пушек вжарим... Ведь ничего ужасного не произошло?
   Ростик подошел ближе к причальной стенке. Тут уже не рисковали стоять даже самые зачарованные. Кто-то из девушек непроизвольно заговорил:
   - Ближе нельзя, Рост... Оно иногда вскидывается.
   - Что тут происходит? - зазвучал голос Дондика за спинами зачарованных одесситов.
   Ему объяснили. Кажется, этим занялся старшина. Потому что доклад прозвучал по всей форме и вполне грамотно. Капитан отреагировал как и следовало:
   - У нас что, осветительных ракет больше нет?
   - Ким пошел за ними, сейчас принесет.
   А Ростик тем временем напрягал свое необыкновенно развившееся ночное видение. И понимал, что на воде перед ним лежит что-то одушевленное, но и неживое, что-то хищное, но и слабое, что-то агрессивное, но и ждущее помощи.
   Больше всего это существо хотело оставаться теперь с людьми и жить где-то поблизости. И, может быть, даже служить им за самую малую малость - за то, чтобы иногда ловить им мысли, желания, эмоции... "С этим чудищем можно договориться, - решил Ростик. - И его не нужно гнать. Оно пригодится. Все так может обернуться, что оно окажется не очень полезным, а может выйти, что будет единственной защитой... От чего?"
   Внезапно сзади взлетела ракета. Она залила все вокруг своим мерцающим, бледным, лишенным красок светом. И в этом свете Ростик наконец, как и все остальные, увидел... Именно в этот момент над молчаливой толпой пронесся очередной полувздох-полувсхлип Винторука:
   - Фоп-фолла...
   В этом слове звучал такой ужас, что Ростик почувствовал, в противовес собственным недавним ощущениям, как по его спине заскользили капли пота. А может быть, причиной тому было напряжение, с которым он пытался узнать новое существо, приплывшее к ним, и с которым он боролся, преодолевая то влияние, какое оно на него, как и на других людей, оказывало. Но, в отличие от этих других людей, он мог преодолеть это давление. Может быть, потому, что уже испытал его немного. А может, потому, что был ментально сильнее... Хотя в чем выражалась эта сила, чем он ее заслужил - было неясно.
   Зато было понятно другое - с этим можно бороться. А значит, в нем нет фатальной угрозы. И Ростик решил, хотя отлично помнил, что стало с Антоном, и ни мгновения не сомневался, именно этот Фоп-фолла виноват в постигшем друга несчастье, но убивать его не следует. Как ни иллюзорны были его опасения, но с ними приходилось считаться. Ведь что ни говори, а он еще ни разу не ошибался. Может быть, не ошибается и на этот раз.
   33
   К утру в городе стало спокойнее. Переклички показали, что никто не пропал, и те люди, кого вывели из внушенного ступора, не слишком пострадали. А немалая часть людей к тому же поднялась на Семафорную гору, подальше от гавани.
   Разумеется, когда отлегло, появились и такие, кто начал строить самые невероятные предположения о существе, которое якобы шарило тяжеленными, диаметром с телеграфный столб, щупальцами, и некоторые даже рвались тут же спуститься вниз, нырнуть в воду и выяснить, кто сильнее... Но это было обычной реакцией на страх, на пережитый ужас, все это осознавали, и никто всерьез никого не подначивал. Люди понимали - они столкнулись с чем-то совершенно необычным, совершенно новым для любого человека, для человечества Полдневья.