Страница:
занимается даже Мафия - детская порнография. Лакей рассказал мне, что
Каллестрано узнал о том, что этот парень - Тони Селлети, работал в одном из
домов Бриаччи. Как и многие, Семья никогда не прощала такого и я должна была
решить проблемы раз и навсегда"
"И что произошло?"
"Я всегда делала некоторые исследования прежде чем наносить удар", -
продолжила она, - "Тот раз не стал исключением. Я стала следить за этим
парнем: дом, работа... Я пыталась понять, где нанести последний удар с
минимальным риском"
Ее слова и этот сухой, отсутствующий тон голоса вызвали у меня дрожь. Я
съежилась, пытаясь скрыть мурашки. Ее глаза сказали мне, что это не осталось
незамеченным и я снова перестала дышать, боясь, что она остановит свой
рассказ.
Глубоко вздохнув, она опустила голову на колени и продолжила.
"Скажем так... То, что я увидела расходилось с тем, что мне сказали"
"Что ты имеешь в виду?"
"Вместо того, чтобы наблюдать за монстром, который насилует детей, я
увидела тихого работящего семейного человека, который ничем не напоминал
того, кого, как мне описали, я должна была убить. Теперь, прежде чем ты
скажешь что-нибудь... Да, у преступников не написано на лбу, что они убийцы,
насильники или воры, но я научилась доверять своим инстинктам и мои
инстинкты ясно говорили мне, что это не тот человек", - она немного
подвинулась, - "У меня было много собственных контактов и с их помощью я
узнала, что единственной правдой о том человеке, которую мне сказали, было
его имя. Все остальное тонкая паутина лжи, в которую, зная мой характер, я
должна была попасться. Я узнала еще пару важных вещей"
"А именно?"
"Он был свидетелем обвинения в слушании, которое касалось Семьи"
Теперь кусочки, по крайней мере отдельные, стали собираться в единое
целое. Я кивнула, надеясь, что она продолжит.
"У многих из нас есть незримые границы и эта была одной из моих. Я
никогда не убиваю невинных, не убиваю свидетелей и не важно, о чем они
свидетельствуют. Короче говоря, я жутко разозлилась на то, что Бриаччи так
меня подставил и немедленно позвонила ему на Сицилию. К сожалению, он был
вне зоны действия и я просто оставила сообщение. Потом я вернулась к лакею
Нунцио и сказала ему, что сделка не состоялась. Сделав это, я пошла домой,
убрала пистолет и легла спать, решив, что проблема решена", - она
презрительно фыркнула, - "Я должна была понимать, что это еще не все".
Она закрыла глаза и я еле сдержалась, чтобы не положить руку ей на
плечо в знак поддержки.
"Проснулась я следующим утром от звука выбиваемой двери. Добрая дюжина
полицейских ворвалась в мою спальню. Оказалось, что с Тони Селлети случилось
несчастье этой ночью и , как минимум, пять свидетелей готовы подтвердить в
суде, что видели меня ночью выходящей из его офиса с пистолетом в руке и
кровью на одежде", - она засмеялась, - "Удивительно, как с помощью денег
можно заставить людей видеть разные невероятные вещи".
Я снова кивнула, прекрасно ее понимая. На моем суде свидетелей никто не
подкупал. Но их воспоминания были странно избирательными. Небольшой толчок
со стороны обвинения и воспоминания текут в нужном русле... Добавьте в эту
картинку немного банкнот и... да, у каждого есть своя цена.
"Это был Сальватор?", - спросила я после нескольких минут молчания.
"Я думала так. Я постоянно думала о том, что сделаю с ним за то, как он
меня подставил. Единственное, что я не могла понять, почему Бриаччи хотел
убрать свидетеля? Парень, который находился под следствием всегда только
мешался ему. Я всегда думала, что он будет только счастлив, если помеха
будет устранена столь безопасным путем, а его руки останутся чистыми".
"Ты права. В этом нет смысла"
" У меня были подозрения. Но на тот момент я была осуждена, приговорена
и на пути в Болото"
"Если ты что-то подозревала, почему не боролась?"
Она снова засмеялась, но, даже в таком свете, я видела слезы в ее
глазах. Это было невероятно.
"Я не боролась. Я виновна, Ангел. Может я и не убивала Селлети, но я
убила многих других. Я слишком опасна, чтобы выпускать меня на улицы"
"Айс..."
"Нет, Ангел. Это правда. Я там, где должна быть. Откуда меня не стоило
выпускать", - она резко вытерла слезы ладонью. Я понимала, что ее раздражает
собственная слабость, - "В любом случае, Бриаччи полностью отвернулся от
меня. Я не знаю почему, может быть он был недоволен, что я не стала делать
свою работу". Она пожала плечами.
"Понятия не имею"
"Думаю, это больно"
Она посмотрела на меня, а потом отвернулась, пряча свое лицо за
распущенными волосами.
"Да. Так и есть. Но, что хуже всего, Жозефина тоже не разговаривала со
мной. Мне было плевать на всех, но я хотела... нет, мне было нужно, чтобы
она верила мне. Я пыталась поговорить с ней по телефону, но она всегда была
занята или еще что-нибудь. Потом... я сдалась".
"Но, почему же она..."
"Я расскажу. Когда я увидела ее тем утром, я поняла, что здесь что-то
не так. Помимо ножа Кассандры у ее горла. Жозефина не святая, особенно если
вспомнить кто ее муж, но она хорошая женщина. Не было причины запирать ее
здесь, если только кто-то не хотел этого. А уж для нее... попасть сюда...",
- она не стала договаривать, а лишь покачала головой.
"Ты же слышала о проблемах Сальватора с законом?", - рискнула я.
"Да, но уже после того, как все закончилось. Ее отказ свидетельствовать
против мужа... А потом, ее убили, а я очутилась в дыре..."
"С Кассандрой".
"Вот именно", - ее улыбка была жестокой, без капли тепла, - "Она
рассказала мне интересную историю. В ту ночь, когда в Болоте появилась
Жозефина, Комендант навестил Кассандру в ее камере. Он предложил ей сделку.
Геракл остается в Болоте, а Кассандра делает ему маленькое одолжение"
"Убить Жозефину", - выдохнула я.
"Совершенно верно. Он дал ей нож и оставил дверь в ее камеру открытой,
чтобы она могла сделать это. Но у него было еще одно условие"
"Какое?"
"Я должна была видеть происходящее. Она рассказала, что он был очень
настойчив в своей просьбе"
"Господи, но почему?", - теперь мне стало понятно, почему он оказался
там в тот день.
"Жозефина обладала информацией, благодаря которой я могла вырваться на
свободу"
"Что за информация?"
"Имя человека, который убил Тони Селлети. Прежде чем она умерла, ей
удалось сказать мне это. Это был лакей Нунцио. Парень по имени Джозеф
Кавалло. Этого же человека ты видела сегодня днем, когда он пожимал руку
Коменданту"
Неожиданно головоломка сошлась. Наш благочестивый Комендант был
продажной тварью. И все было намного хуже, чем просто ворованные машины.
"Когда Кассандра заставила меня говорить с Комендантом о том, чтобы
оставить Геракла, он предложил мне сделку. Я участвую в его маленьком
бизнесе, а он оставляет в покое эту крысу"
"Чоп шоп"
"Правильно. Я знала, что так или иначе мы придем к этому и согласилась.
Мои подозрения вернулись ко мне, когда я узнала парней, которые привозили
ворованные машины. Но было поздно. Как итог - Кавалло привозит Морисону
машины, которые нужно перекрасить и почистить. У Коменданта появляются
деньги, а у Кавалло дешевые машины и все довольны"
"Я все еще не очень понимаю, как смерть Жозефины вписывается во все
это. Помимо очевидного, естественно"
"Первое, она могла стать свидетельницей по моему делу и рассказать, кто
на самом деле убил Селлети. А это позволило бы мне расправиться с маленьким
бизнесом нашего Коменданта. Кроме того, многие высокопоставленные лица
спелись с нашим Комендантом и им тоже этого всего совсем не хотелось"
"Да, это правда"
"Кроме того, оставалось лишь сложить два и два, чтобы выйти на самого
Кавалло. Все было подстроено просто идеально. Кавалло заставляет меня убить
человека, свидетельствующего против его собственного босса. Не важно, что я
отказалась. Он сделал это, так или иначе. А дело приписал мне. Бриаччи
никогда не получал моего сообщения и ему ничего не оставалось кроме как
поверить в то, что я убила того человека. Кавалло отвел от себя подозрения.
Жозефина мертва и мои шансы выйти отсюда равны нулю. Но я знаю, кто убийца,
кто все это подстроил. И у меня есть способ выбить из Коменданта то, что
нужно мне"
"Какого рода способ?"
"Я не уверена. Морисон совершил большую ошибку, позволив сделать
спектакль из смерти Жозефины. Он должен был сделать это тихо или так, чтобы
я этого не видела. Но он решил выпендриться. Он рискнул и проиграл", - она
оскалилась, - "Он просто еще не знает"
Слегка выпрямившись она потянулась, закинув руки за голову и
изогнувшись.
"Одно я знаю точно. Дни Джозефа Кавалло сочтены. И я лично прослежу за
этим"
Я не смогла сдержать дрожь, которую вызвал страх, когда я посмотрела на
нее в тот момент. Выражение ее лица полностью изменилось. Это больше не была
благородная женщина, которая мстила за смерть приемной матери. Это была
тренированная убийца.
Когда она снова заговорила, ее голос был мягким и сдержанным.
"Многие скажут, что Бриаччи получил по заслугам и Жозефина тоже"
"Никто не заслуживает смерти, Айс"
Она повернулась ко мне и ее глаза прояснились.
"Напомни мне поспорить с тобой об этом немного позже"
Я улыбнулась в ответ и хлопнула ее по плечу.
"Договорились"
"Они забрали меня откуда никто бы не смог. Они дали мне еду и крышу над
головой. Семью. Только потому, что я выбрала темную дорожку, их дар не стал
менее ценным и дорогим для меня. Я должна им и я отплачу"
Она снова смотрела куда-то далеко, когда говорила все это. Я
обнаружила, что изучаю ее руку, которая лежала на белой простыне. Это была
сильная рука, загорелая с длинными пальцами. Такими грациозными и
смертельными. И как любопытный ребенок, я положила свою поверх ее,
восхищаясь мягкостью и теплом под своей ладонью. Я рассмеялась, такой
нелепой мне показалась разница наших рук.
Когда я подняла голову, то обнаружила, что Айс смотрит прямо на меня,
наблюдая за моментом. Я поняла, что моему сердцу не будет отказано в его
молчаливой просьбе. Наши губы встретились с бесконечной нежностью, которая
стерла опыт нашей животной страсти, тогда в душевой. Теплая мягкость ее губ
накрыла мои и чувственные прикосновение растопили меня изнутри, заставляя
забыть кем я была и дать дорогу новой женщине. Влажные и обжигающие, наши
губы двигались в неназваном танце. Моя рука провела линию по ее шее и я
прижала ее ближе, чувствуя, как кончик языка Айс дотронулся до моих губ. Я
раскрылась под этим дразнящим жестом, принимая ее в себя и слабо постанывала
от нахлынувших ощущений. Наконец, нерешительно, я отпрянула от нее и
уткнулась ей в плечо, пытаясь восстановить дыхание, успокоить сердце и
осознать происходящее.
"Боже... это было... вау"
Ее рука скользнула по моей спине и я обнаружила себя в ее в объятии. Я
получила нежный поцелуй в макушку и расслабилась в океане тепла и заботы. Я
слушала четкий ритм ее сердца и ждала, когда пройдет волна мурашек,
пробежавших по телу. Я почувствовала, что она коснулась моей головы щекой и
мои глаза закрылись в блаженстве. Немного жутко звучит, но смерть моего мужа
привела к тому, что я нашла свой дом.
Ее голос был глухим.
"Прости меня, Ангел"
Я попыталась отстраниться, чтобы посмотреть ей в глаза, но она держала
меня слишком крепко, не давая двигаться, так что я положила голову обратно
на ее плечо и вздохнула.
"За что ты извиняешься?"
Она сухо рассмеялась.
"За многое, я полагаю. За то, что отталкивала тебя. Держалась от тебя
на расстоянии, когда ты предлагала помощь. Но по большей части, за то, что
сделала поспорив с тобой..."
Я ждала от нее этого столько месяцев, что теперь даже растерялась.
Наконец, я решила, что юмор в данной ситуации лучшее решение. Поэтому,
приняв ее тон, я ответила:
"Насколько я помню, это я вызвала тебя на спор"
"Возможно. Но я знала, что я делала и чего хотела", - вздохнула она, -
"Но это... нечто, чего я не должна была делать. Даже на словах"
Мое сердце рвалось из груди, а мысли метались с бешенной скоростью.
"Значит, ты тоже почувствовала это"
Долгое молчание было мне ответом. Я чувствовала как она пытается и не
может ничего сказать.
"Да...", - тихий шепот ясно прозвучал в тишине. Еще одна пауза. Намного
дольше, чем первая, - "С первой нашей встречи", - она немного подтянула меня
к себе, устраиваясь поудобнее, - "Я старалась игнорировать это. Старалась
спрятать это также глубоко, как все мои остальные чувства. Очевидно, это не
сработало".
Я хотела что-то сказать, но в это время мигнул свет, давая
предупреждение о том, что через 10 минут отбой. Она прижала меня к себе еще
крепче, а потом отпустила меня и отодвинулась. Я поймала ее руку и
поцеловала тыльную сторону ладони прежде, чем прижать ее к своей груди.
"Мы еще не закончили, так и знай"
Она сжала губы, очевидно пытаясь не улыбнуться. Потом приподняла бровь.
"Мда?"
"Абсолютно точно"
Без сомнений и страха я подвинулась ближе и поцеловала ее, вложив в
этот поцелуй всю невысказанную страсть, которая царила в моей душе. Ее рука
нежно скользнула по моей груди.
Отвечая тем же, я первый раз в жизни дотронулась до женской груди.
Мягкая, теплая, упругая. Я невольно вздрогнула, когда моя ладонь
почувствовала реакцию соска. Бессознательно, мои пальцы сжали ее грудь. Она
подвинулась ближе ко мне и тихо застонала от удовольствия. Неожиданно, я
почувствовала физическую необходимость дотронуться до нее и, прервав
поцелуй, я потянулась к молнии на ее комбинезоне. Мне удалось расстегнуть ее
только наполовину, когда снова мигнуло свет и бездушный голос объявил о том,
что через пять минут все должны быть в своих камерах.
Остановившись в нескольких сантиметрах от своей цели я тупо уставилась
на ее грудь. Желание дотронуться до кожи губами было таким сильным, что я
содрогнулась, а потом посмотрела Айс в глаза. Они потемнели от желания до
фиолетового оттенка, ее дыхание было прерывистым, а над верхней губой
проступили капельки пота. Господи, никогда я не видела такой красоты...
Кто-то кашлянул и, развернувшись, я увидела покрасневшую охранницу,
которая остановилась у входа в камеру Айс.
"Леди", - извиняющимся тоном произнесла она, - "Время отбоя. Ты должна
вернуться в свою камеру, Ангел".
Я снова повернулась к Айс, которая улыбалась мне так, что это совсем НЕ
помогало мне придти в себя.
"Ангел..."
"Хорошо, хорошо. Господи", - я велела себе встать и очень обрадовалась
тому, что, несмотря на дрожь, ноги меня удержали.
"Помни что я сказала, Айс. Мы еще не закончили"
"Я запомню", - сказала она тихо, - "Спокойной ночи, Ангел"
*************************************************************************************
КОНЕЦ СЕДЬМОЙ ЧАСТИ
Все было кончено. По крайней мере, на время. Верная своей натуре, Айс
снова отдалилась, как будто наш вечер вместе слишком обнажил для меня ее
душу. Не скажу, что не была разочарована, потому что БЫЛА. И очень. Но я
все-таки изо всех сил старалась посмотреть на мир с ее точки зрения. Каждое
проникновение в ее израненную душу позволяло мне больше понять женщину, в
которую, как я признавала, я влюбилась. Но каждое проникновение много стоило
и Айс, и мне. Знаете, это сродни тому, как выводятся токсины из тела. Всегда
нужно время на восстановление баланса.
В то же время, я продолжала работать в библиотеке, преподавая, и даже
позволив себе играть в команде по софтболу, так называемых "Всех Звездах
Болота". Мы играли против команды охраны в первую неделю лета.
Мой статус амазонки позволил мне общаться с людьми, с которыми я раньше
даже не мечтала разговаривать. Я выслушивала их вопросы и заботы, и как
могла, старалась помочь. Как я уже говорила ранее, большинство обитателей
Болота не были жестокими зверями. В основном, это были молодые женщины,
отсиживающие короткий срок за глупые ошибки. Хотя я помогала, как могла, их
обучению, мне хотелось большего. Хотелось подготовить этих девушек к жизни
за стенами тюрьмы. С помощью охраны, нескольких бескорыстных организаций и
местных университетов, я смогла устроить несколько различных курсов для
заключенных. К моему приятному удивлению, такие курсы как "Умение управлять
собой", "Воспитание детей", "Ведение домашнего хозяйства" и "Успешная
карьера" посещались очень хорошо. Мне очень нравилось ощущение, что я
оказываю положительное влияние на жизнь товарок по несчастью. Чтобы выйдя из
Болота, они никогда сюда больше не вернулись.
Моя вторая весна в Болоте ознаменовалась также тем, что я оказалась
способна вмешаться в драку без чьей-либо помощи. Вообще-то, мне даже не
пришлось применять насилие.
Я направлялась в прачечную за чистыми униформами (и если вы дочитали до
этого места, то уже знаете, что в тюрьме надо держаться подальше от
прачечной). Там уже были двое новеньких и коленопреклоненная девушка,
только-только вышедшая из изоляции. Все трое были в синяках и следах побоев,
но на третьей девушке они были свежие и сильно выделялись на фоне бледной
кожи.
Я вошла в помещение, постаравшись произвести побольше шума. Девушка,
стоявшая на коленях, посмотрела на меня с мольбой в глазах, остальные-со
злостью.
-Что здесь происходит?
-Мне кажется, что это тебя не касается,-ответила одна из стоявших.
-А если я сделаю так, что будет касаться? Это поможет?
Вторая отпустила воротник формы жертвы и придвинулась ко мне.
-На твоем месте я бы не стала этого делать. Эти синяки могут стать
гораздо хуже и очень быстро.
Уловив мой тон, она остановилась и вопросительно-оценивающе посмотрела
на меня.
-Ну?
Она обернулась на свою напарницу, та пожала плечами. Тогда первая снова
повернулась ко мне и подняла руки на уровень груди.
-Я ничего такого не имела в виду.
-Вижу,-улыбнулась я. -Тогда, наверняка, ты не будешь против того, чтобы
отпустить эту девушку, а? Пусть она сделает то, за чем пришла, и уйдет.
-Ну конечно,-сказала первая.-Никаких проблем.
-Хорошо, -я кивнула девушке на полу, и она, кивнув в ответ, медленно
встала. В глазах ее все еще плескался страх. Разрешающий кивок от меня, и
она взяла стопку чистой одежды. Оглянув всех нас, она направилась к двери. Я
видела, как злится одна из заключенных, ее глаза просто метали молнии в
направлении двери.
-Знаешь,-продолжила я спокойно.-Было бы гораздо умнее не преследовать
ее, когда я уйду. Окажите себе услугу и оставьте ее в покое. Вам так будет
намного лучше, поверьте мне.
-Кто ты?-спросила первая.
Я почувствовала, как мои губы расползаются в улыбке.
-Меня зовут Ангел.
-Ангел, ха!-презрительно хмыкнула она, снова оценивающе меня оглядывая.
Она была среднего роста, с гладкими темными волосами, которые свисали на
близоруко прищуренные глаза.
-Именно так меня называют.
-Ты не выглядишь очень круто.
-Внешность обманчива. Ты можешь попытаться выяснить правду, хотя я бы
хотела, чтобы все прошло по-взрослому.
Вторая подошла к подруге, давая мне возможность осмотреть ее
повнимательнее.
-Похоже, над вами обеими изрядно поработали,-сказала я. Когда они обе
злобно на меня посмотрели, я всплеснула руками.-Все нормально. Со мной тоже
такое было. И не раз.
-С нами ничего не случилось, -запротестовала первая. -Мы просто были
несколько... неуклюжи.
Мне разобрал смех, но я сдержалась.
-Да, на меня тоже пару раз "неуклюжесть" нападала. Неприятно, правда?
Хочется заставить других побыть столь же... "неуклюжими", а?
Теперь обе на меня щурились.
-Какого черта ты тут мелешь?-наконец выдавила вторая.
-Я говорю о том, чтобы избить кого-нибудь, потому что вас самих
отлупили. Я говорю о том, что вы думаете, что почувствуете себя лучше после
этого. Но должна вам сказать, что лучше не станет. Единственное, что вам
поможет, это способность противостоять людям, которые вас имеют. Нельзя
самим становиться такими же зверями, дамочки. Потому что есть кое-что, что
вы должны знать о зверях. Всегда есть кто-то круче, больше и сильнее, чем
вы.
-Ты?-фыркнула первая недоверчиво.
-Ну, хотя бы я. Но мне проще давать вам уроки самообороны, чем
обороняться от вас. Что скажете?
Они переглянулись, затем посмотрели на меня, очевидно, не зная, что
делать. Потом наконец сказали в унисон:
-Ладно.
Я снова улыбнулась.
-Отлично. Я бываю во дворе с одиннадцати. Последнее время я больше
занимаюсь софтболом, и если я не смогу помочь, то там будет куча моих
друзей. Увидимся завтра в секции тяжеловесов, и я представлю вас им, хорошо?
-Секция тяжеловесов? Но это же территория амазонок!
-Точно.
-Так ты амазонка?
-Да,-боюсь, моя улыбка стала несколько самодовольной, но разве вы не
реагировали бы также? Выражения их лиц изменились: на них проступило
уважение, что заставило меня ощутить еще большую гордость за то, кем я была.
-Ну так что? Мы договорились? Больше никаких издевательств над
беззащитными?
-М-м... да, договорились.
-Отлично! Тогда завтра увидимся!-провожаемая их взглядами, я взяла
стопку одежды, за которой собственно пришла. Улыбнувшись напоследок этой
парочке, я вышла из прачечной.
Система распространения новостей (и слухов) в тюрьме работала отлично,
в чем я и убедилась, придя в библиотеку. Дюжина амазонок и язвительная
библиотека обрушили на меня груду поздравлений и дружественных похлопываний
по спине. Я пялилась на все это в недоверии, а они аплодировали за мое
первое "сольное выступление".
Хриплый смех и всякие неприличные шуточки аккомпанировали их
поддразниваниям, а я зарделась как мак. Пони почти достала меня, выйдя
вперед и неся небольшой кекс, явно стащенный из торгового автомата, и
дополненный свечкой. Мне спели "Она-чертовски хорошая амазонка", а желание,
которое я загадала, задув свечку, знать никому не положено.
*******
Тепло весны постепенно уступило место жаре и влажности. Айс стала снова
высовываться из своей раковины, как рак-отшельник, вытянутая оттуда парилкой
дней и благоуханием ночей. Мы частенько сидели во дворе в сумерках и просто
болтали, в основном, ни о чем. Было очевидно, что рана, нанесенная смертью
Жозефины, еще болела, но постепенно затягивалась.
Множество раз я внезапно обнаруживала, что рассказываю ей истории из
своего детства. Я надеялась, что это раскрепостит ее настолько, что она сама
что-нибудь расскажет, но мои надежды были тщетны. Все же, различные истории
были моим хобби еще с детства, с тех пор, как моими единственными
слушателями были ненавистные куклы...
Большая часть историй крутилась около летней хижины в канадской глуши.
Я рассказывала ей о том, как бабушка и дедушка со стороны матери приехали
погостить на неделю, и дедушка бросил всю грязную пластиковую посуду в
костер, провоняв дом так, что запах держался несколько дней. Или о том, как
я в первый и последний раз ездила с отцом на рыбалку.
Мой папа не думал, что рыбалка-подходящее занятие для девочек, но не
найдя иной компании, пригласил меня с ним. Мы отправились в путь на
небольшой лодке, которая обычно стояла привязанная у причала. Он выставлял
себя великим мастером рыбацкого дела, и поэтому купил себе красивую удочку и
дорогущую коробку для принадлежностей с набором различных приманок, к
которым мне было запрещено прикасаться под страхом смерти. С большой помпой
он вручил мне простую бамбуковую удочку с длинной леской, на конце которой
болтался маленький крючок. Также мне достались пластиковая банка червей и
предупреждение, что лучше не стоит просить насадить червя на крючок.
Очевидно, представления моего отца о женственности не распространялись на
насаживание грязного скользкого червяка на крючок.
Мы приплыли к крохотному островку посреди озера, там отец бросил якорь,
и разложил свои вещи. Он уже закинул удочку, а я все еще возилась с тем, как
бы получше насадить червяка на крючок так, чтобы его внутренности не
вывалились на меня. Мне представлялось, что я слышу, как кричат бедные
существа, когда я втыкаю в них острый крючок. На месте ранки выступала
кровь.
Судорожно сглотнув, я закончила свою задачу, чтобы мой отец не
разочаровался во мне еще раз. Затем забросила удочку, через секунду ощутила
резкий рывок и потянула на себя с тем, чтобы обнаружить на крючке приличных
размеров окуня.
Примерно так день и продолжался. Каждый раз, как я закидывала удочку,
рыба просто лезла на крючок. Отец же, со всем своим оборудованием поймал две
крохотные синеголовки и окуня, настолько маленького, что его не стоило
оставлять.
Сказать, что через два часа папа был в дурном настроении, было бы
правильным, но излишне мягким описанием положения дел. Ни говоря ни слова,
он сложил свое оборудование, поднял якорь, и мы отправились обратно.
Тем вечером ужин был самый лучший из всех, что я когда-либо ела, хотя
отцу, похоже, с трудом давался каждый кусок.
Мне даже иногда удавалось рассмешить Айс, особенно, когда я рассказала
ей историю о приезде наших друзей. Весь день шел дождь, и мама со своей
подругой разместили промокшую обувь около камина, чтобы высушить. К
несчастью, бурундук выбрал это место для гнезда. Еще лучше оказалось то, что
зверек предпочел более удобный башмак своему каменному логову.
На следующее утро подруга матери сунула ногу в башмак и затем издала
крик, способный поднять даже мертвого. Когда я спустилась вниз, мама и ее
подруга крича бегали по комнате с вениками, гоняясь за маленьким
перепуганным животным, которое к несчастью нашло не то место для сна. Айс
была благодарным слушателем и всегда внимательно выслушивала мои истории о
хижине у озера. По ее взгляду, устремленному в неведомую даль, я решила, что
Каллестрано узнал о том, что этот парень - Тони Селлети, работал в одном из
домов Бриаччи. Как и многие, Семья никогда не прощала такого и я должна была
решить проблемы раз и навсегда"
"И что произошло?"
"Я всегда делала некоторые исследования прежде чем наносить удар", -
продолжила она, - "Тот раз не стал исключением. Я стала следить за этим
парнем: дом, работа... Я пыталась понять, где нанести последний удар с
минимальным риском"
Ее слова и этот сухой, отсутствующий тон голоса вызвали у меня дрожь. Я
съежилась, пытаясь скрыть мурашки. Ее глаза сказали мне, что это не осталось
незамеченным и я снова перестала дышать, боясь, что она остановит свой
рассказ.
Глубоко вздохнув, она опустила голову на колени и продолжила.
"Скажем так... То, что я увидела расходилось с тем, что мне сказали"
"Что ты имеешь в виду?"
"Вместо того, чтобы наблюдать за монстром, который насилует детей, я
увидела тихого работящего семейного человека, который ничем не напоминал
того, кого, как мне описали, я должна была убить. Теперь, прежде чем ты
скажешь что-нибудь... Да, у преступников не написано на лбу, что они убийцы,
насильники или воры, но я научилась доверять своим инстинктам и мои
инстинкты ясно говорили мне, что это не тот человек", - она немного
подвинулась, - "У меня было много собственных контактов и с их помощью я
узнала, что единственной правдой о том человеке, которую мне сказали, было
его имя. Все остальное тонкая паутина лжи, в которую, зная мой характер, я
должна была попасться. Я узнала еще пару важных вещей"
"А именно?"
"Он был свидетелем обвинения в слушании, которое касалось Семьи"
Теперь кусочки, по крайней мере отдельные, стали собираться в единое
целое. Я кивнула, надеясь, что она продолжит.
"У многих из нас есть незримые границы и эта была одной из моих. Я
никогда не убиваю невинных, не убиваю свидетелей и не важно, о чем они
свидетельствуют. Короче говоря, я жутко разозлилась на то, что Бриаччи так
меня подставил и немедленно позвонила ему на Сицилию. К сожалению, он был
вне зоны действия и я просто оставила сообщение. Потом я вернулась к лакею
Нунцио и сказала ему, что сделка не состоялась. Сделав это, я пошла домой,
убрала пистолет и легла спать, решив, что проблема решена", - она
презрительно фыркнула, - "Я должна была понимать, что это еще не все".
Она закрыла глаза и я еле сдержалась, чтобы не положить руку ей на
плечо в знак поддержки.
"Проснулась я следующим утром от звука выбиваемой двери. Добрая дюжина
полицейских ворвалась в мою спальню. Оказалось, что с Тони Селлети случилось
несчастье этой ночью и , как минимум, пять свидетелей готовы подтвердить в
суде, что видели меня ночью выходящей из его офиса с пистолетом в руке и
кровью на одежде", - она засмеялась, - "Удивительно, как с помощью денег
можно заставить людей видеть разные невероятные вещи".
Я снова кивнула, прекрасно ее понимая. На моем суде свидетелей никто не
подкупал. Но их воспоминания были странно избирательными. Небольшой толчок
со стороны обвинения и воспоминания текут в нужном русле... Добавьте в эту
картинку немного банкнот и... да, у каждого есть своя цена.
"Это был Сальватор?", - спросила я после нескольких минут молчания.
"Я думала так. Я постоянно думала о том, что сделаю с ним за то, как он
меня подставил. Единственное, что я не могла понять, почему Бриаччи хотел
убрать свидетеля? Парень, который находился под следствием всегда только
мешался ему. Я всегда думала, что он будет только счастлив, если помеха
будет устранена столь безопасным путем, а его руки останутся чистыми".
"Ты права. В этом нет смысла"
" У меня были подозрения. Но на тот момент я была осуждена, приговорена
и на пути в Болото"
"Если ты что-то подозревала, почему не боролась?"
Она снова засмеялась, но, даже в таком свете, я видела слезы в ее
глазах. Это было невероятно.
"Я не боролась. Я виновна, Ангел. Может я и не убивала Селлети, но я
убила многих других. Я слишком опасна, чтобы выпускать меня на улицы"
"Айс..."
"Нет, Ангел. Это правда. Я там, где должна быть. Откуда меня не стоило
выпускать", - она резко вытерла слезы ладонью. Я понимала, что ее раздражает
собственная слабость, - "В любом случае, Бриаччи полностью отвернулся от
меня. Я не знаю почему, может быть он был недоволен, что я не стала делать
свою работу". Она пожала плечами.
"Понятия не имею"
"Думаю, это больно"
Она посмотрела на меня, а потом отвернулась, пряча свое лицо за
распущенными волосами.
"Да. Так и есть. Но, что хуже всего, Жозефина тоже не разговаривала со
мной. Мне было плевать на всех, но я хотела... нет, мне было нужно, чтобы
она верила мне. Я пыталась поговорить с ней по телефону, но она всегда была
занята или еще что-нибудь. Потом... я сдалась".
"Но, почему же она..."
"Я расскажу. Когда я увидела ее тем утром, я поняла, что здесь что-то
не так. Помимо ножа Кассандры у ее горла. Жозефина не святая, особенно если
вспомнить кто ее муж, но она хорошая женщина. Не было причины запирать ее
здесь, если только кто-то не хотел этого. А уж для нее... попасть сюда...",
- она не стала договаривать, а лишь покачала головой.
"Ты же слышала о проблемах Сальватора с законом?", - рискнула я.
"Да, но уже после того, как все закончилось. Ее отказ свидетельствовать
против мужа... А потом, ее убили, а я очутилась в дыре..."
"С Кассандрой".
"Вот именно", - ее улыбка была жестокой, без капли тепла, - "Она
рассказала мне интересную историю. В ту ночь, когда в Болоте появилась
Жозефина, Комендант навестил Кассандру в ее камере. Он предложил ей сделку.
Геракл остается в Болоте, а Кассандра делает ему маленькое одолжение"
"Убить Жозефину", - выдохнула я.
"Совершенно верно. Он дал ей нож и оставил дверь в ее камеру открытой,
чтобы она могла сделать это. Но у него было еще одно условие"
"Какое?"
"Я должна была видеть происходящее. Она рассказала, что он был очень
настойчив в своей просьбе"
"Господи, но почему?", - теперь мне стало понятно, почему он оказался
там в тот день.
"Жозефина обладала информацией, благодаря которой я могла вырваться на
свободу"
"Что за информация?"
"Имя человека, который убил Тони Селлети. Прежде чем она умерла, ей
удалось сказать мне это. Это был лакей Нунцио. Парень по имени Джозеф
Кавалло. Этого же человека ты видела сегодня днем, когда он пожимал руку
Коменданту"
Неожиданно головоломка сошлась. Наш благочестивый Комендант был
продажной тварью. И все было намного хуже, чем просто ворованные машины.
"Когда Кассандра заставила меня говорить с Комендантом о том, чтобы
оставить Геракла, он предложил мне сделку. Я участвую в его маленьком
бизнесе, а он оставляет в покое эту крысу"
"Чоп шоп"
"Правильно. Я знала, что так или иначе мы придем к этому и согласилась.
Мои подозрения вернулись ко мне, когда я узнала парней, которые привозили
ворованные машины. Но было поздно. Как итог - Кавалло привозит Морисону
машины, которые нужно перекрасить и почистить. У Коменданта появляются
деньги, а у Кавалло дешевые машины и все довольны"
"Я все еще не очень понимаю, как смерть Жозефины вписывается во все
это. Помимо очевидного, естественно"
"Первое, она могла стать свидетельницей по моему делу и рассказать, кто
на самом деле убил Селлети. А это позволило бы мне расправиться с маленьким
бизнесом нашего Коменданта. Кроме того, многие высокопоставленные лица
спелись с нашим Комендантом и им тоже этого всего совсем не хотелось"
"Да, это правда"
"Кроме того, оставалось лишь сложить два и два, чтобы выйти на самого
Кавалло. Все было подстроено просто идеально. Кавалло заставляет меня убить
человека, свидетельствующего против его собственного босса. Не важно, что я
отказалась. Он сделал это, так или иначе. А дело приписал мне. Бриаччи
никогда не получал моего сообщения и ему ничего не оставалось кроме как
поверить в то, что я убила того человека. Кавалло отвел от себя подозрения.
Жозефина мертва и мои шансы выйти отсюда равны нулю. Но я знаю, кто убийца,
кто все это подстроил. И у меня есть способ выбить из Коменданта то, что
нужно мне"
"Какого рода способ?"
"Я не уверена. Морисон совершил большую ошибку, позволив сделать
спектакль из смерти Жозефины. Он должен был сделать это тихо или так, чтобы
я этого не видела. Но он решил выпендриться. Он рискнул и проиграл", - она
оскалилась, - "Он просто еще не знает"
Слегка выпрямившись она потянулась, закинув руки за голову и
изогнувшись.
"Одно я знаю точно. Дни Джозефа Кавалло сочтены. И я лично прослежу за
этим"
Я не смогла сдержать дрожь, которую вызвал страх, когда я посмотрела на
нее в тот момент. Выражение ее лица полностью изменилось. Это больше не была
благородная женщина, которая мстила за смерть приемной матери. Это была
тренированная убийца.
Когда она снова заговорила, ее голос был мягким и сдержанным.
"Многие скажут, что Бриаччи получил по заслугам и Жозефина тоже"
"Никто не заслуживает смерти, Айс"
Она повернулась ко мне и ее глаза прояснились.
"Напомни мне поспорить с тобой об этом немного позже"
Я улыбнулась в ответ и хлопнула ее по плечу.
"Договорились"
"Они забрали меня откуда никто бы не смог. Они дали мне еду и крышу над
головой. Семью. Только потому, что я выбрала темную дорожку, их дар не стал
менее ценным и дорогим для меня. Я должна им и я отплачу"
Она снова смотрела куда-то далеко, когда говорила все это. Я
обнаружила, что изучаю ее руку, которая лежала на белой простыне. Это была
сильная рука, загорелая с длинными пальцами. Такими грациозными и
смертельными. И как любопытный ребенок, я положила свою поверх ее,
восхищаясь мягкостью и теплом под своей ладонью. Я рассмеялась, такой
нелепой мне показалась разница наших рук.
Когда я подняла голову, то обнаружила, что Айс смотрит прямо на меня,
наблюдая за моментом. Я поняла, что моему сердцу не будет отказано в его
молчаливой просьбе. Наши губы встретились с бесконечной нежностью, которая
стерла опыт нашей животной страсти, тогда в душевой. Теплая мягкость ее губ
накрыла мои и чувственные прикосновение растопили меня изнутри, заставляя
забыть кем я была и дать дорогу новой женщине. Влажные и обжигающие, наши
губы двигались в неназваном танце. Моя рука провела линию по ее шее и я
прижала ее ближе, чувствуя, как кончик языка Айс дотронулся до моих губ. Я
раскрылась под этим дразнящим жестом, принимая ее в себя и слабо постанывала
от нахлынувших ощущений. Наконец, нерешительно, я отпрянула от нее и
уткнулась ей в плечо, пытаясь восстановить дыхание, успокоить сердце и
осознать происходящее.
"Боже... это было... вау"
Ее рука скользнула по моей спине и я обнаружила себя в ее в объятии. Я
получила нежный поцелуй в макушку и расслабилась в океане тепла и заботы. Я
слушала четкий ритм ее сердца и ждала, когда пройдет волна мурашек,
пробежавших по телу. Я почувствовала, что она коснулась моей головы щекой и
мои глаза закрылись в блаженстве. Немного жутко звучит, но смерть моего мужа
привела к тому, что я нашла свой дом.
Ее голос был глухим.
"Прости меня, Ангел"
Я попыталась отстраниться, чтобы посмотреть ей в глаза, но она держала
меня слишком крепко, не давая двигаться, так что я положила голову обратно
на ее плечо и вздохнула.
"За что ты извиняешься?"
Она сухо рассмеялась.
"За многое, я полагаю. За то, что отталкивала тебя. Держалась от тебя
на расстоянии, когда ты предлагала помощь. Но по большей части, за то, что
сделала поспорив с тобой..."
Я ждала от нее этого столько месяцев, что теперь даже растерялась.
Наконец, я решила, что юмор в данной ситуации лучшее решение. Поэтому,
приняв ее тон, я ответила:
"Насколько я помню, это я вызвала тебя на спор"
"Возможно. Но я знала, что я делала и чего хотела", - вздохнула она, -
"Но это... нечто, чего я не должна была делать. Даже на словах"
Мое сердце рвалось из груди, а мысли метались с бешенной скоростью.
"Значит, ты тоже почувствовала это"
Долгое молчание было мне ответом. Я чувствовала как она пытается и не
может ничего сказать.
"Да...", - тихий шепот ясно прозвучал в тишине. Еще одна пауза. Намного
дольше, чем первая, - "С первой нашей встречи", - она немного подтянула меня
к себе, устраиваясь поудобнее, - "Я старалась игнорировать это. Старалась
спрятать это также глубоко, как все мои остальные чувства. Очевидно, это не
сработало".
Я хотела что-то сказать, но в это время мигнул свет, давая
предупреждение о том, что через 10 минут отбой. Она прижала меня к себе еще
крепче, а потом отпустила меня и отодвинулась. Я поймала ее руку и
поцеловала тыльную сторону ладони прежде, чем прижать ее к своей груди.
"Мы еще не закончили, так и знай"
Она сжала губы, очевидно пытаясь не улыбнуться. Потом приподняла бровь.
"Мда?"
"Абсолютно точно"
Без сомнений и страха я подвинулась ближе и поцеловала ее, вложив в
этот поцелуй всю невысказанную страсть, которая царила в моей душе. Ее рука
нежно скользнула по моей груди.
Отвечая тем же, я первый раз в жизни дотронулась до женской груди.
Мягкая, теплая, упругая. Я невольно вздрогнула, когда моя ладонь
почувствовала реакцию соска. Бессознательно, мои пальцы сжали ее грудь. Она
подвинулась ближе ко мне и тихо застонала от удовольствия. Неожиданно, я
почувствовала физическую необходимость дотронуться до нее и, прервав
поцелуй, я потянулась к молнии на ее комбинезоне. Мне удалось расстегнуть ее
только наполовину, когда снова мигнуло свет и бездушный голос объявил о том,
что через пять минут все должны быть в своих камерах.
Остановившись в нескольких сантиметрах от своей цели я тупо уставилась
на ее грудь. Желание дотронуться до кожи губами было таким сильным, что я
содрогнулась, а потом посмотрела Айс в глаза. Они потемнели от желания до
фиолетового оттенка, ее дыхание было прерывистым, а над верхней губой
проступили капельки пота. Господи, никогда я не видела такой красоты...
Кто-то кашлянул и, развернувшись, я увидела покрасневшую охранницу,
которая остановилась у входа в камеру Айс.
"Леди", - извиняющимся тоном произнесла она, - "Время отбоя. Ты должна
вернуться в свою камеру, Ангел".
Я снова повернулась к Айс, которая улыбалась мне так, что это совсем НЕ
помогало мне придти в себя.
"Ангел..."
"Хорошо, хорошо. Господи", - я велела себе встать и очень обрадовалась
тому, что, несмотря на дрожь, ноги меня удержали.
"Помни что я сказала, Айс. Мы еще не закончили"
"Я запомню", - сказала она тихо, - "Спокойной ночи, Ангел"
*************************************************************************************
КОНЕЦ СЕДЬМОЙ ЧАСТИ
Все было кончено. По крайней мере, на время. Верная своей натуре, Айс
снова отдалилась, как будто наш вечер вместе слишком обнажил для меня ее
душу. Не скажу, что не была разочарована, потому что БЫЛА. И очень. Но я
все-таки изо всех сил старалась посмотреть на мир с ее точки зрения. Каждое
проникновение в ее израненную душу позволяло мне больше понять женщину, в
которую, как я признавала, я влюбилась. Но каждое проникновение много стоило
и Айс, и мне. Знаете, это сродни тому, как выводятся токсины из тела. Всегда
нужно время на восстановление баланса.
В то же время, я продолжала работать в библиотеке, преподавая, и даже
позволив себе играть в команде по софтболу, так называемых "Всех Звездах
Болота". Мы играли против команды охраны в первую неделю лета.
Мой статус амазонки позволил мне общаться с людьми, с которыми я раньше
даже не мечтала разговаривать. Я выслушивала их вопросы и заботы, и как
могла, старалась помочь. Как я уже говорила ранее, большинство обитателей
Болота не были жестокими зверями. В основном, это были молодые женщины,
отсиживающие короткий срок за глупые ошибки. Хотя я помогала, как могла, их
обучению, мне хотелось большего. Хотелось подготовить этих девушек к жизни
за стенами тюрьмы. С помощью охраны, нескольких бескорыстных организаций и
местных университетов, я смогла устроить несколько различных курсов для
заключенных. К моему приятному удивлению, такие курсы как "Умение управлять
собой", "Воспитание детей", "Ведение домашнего хозяйства" и "Успешная
карьера" посещались очень хорошо. Мне очень нравилось ощущение, что я
оказываю положительное влияние на жизнь товарок по несчастью. Чтобы выйдя из
Болота, они никогда сюда больше не вернулись.
Моя вторая весна в Болоте ознаменовалась также тем, что я оказалась
способна вмешаться в драку без чьей-либо помощи. Вообще-то, мне даже не
пришлось применять насилие.
Я направлялась в прачечную за чистыми униформами (и если вы дочитали до
этого места, то уже знаете, что в тюрьме надо держаться подальше от
прачечной). Там уже были двое новеньких и коленопреклоненная девушка,
только-только вышедшая из изоляции. Все трое были в синяках и следах побоев,
но на третьей девушке они были свежие и сильно выделялись на фоне бледной
кожи.
Я вошла в помещение, постаравшись произвести побольше шума. Девушка,
стоявшая на коленях, посмотрела на меня с мольбой в глазах, остальные-со
злостью.
-Что здесь происходит?
-Мне кажется, что это тебя не касается,-ответила одна из стоявших.
-А если я сделаю так, что будет касаться? Это поможет?
Вторая отпустила воротник формы жертвы и придвинулась ко мне.
-На твоем месте я бы не стала этого делать. Эти синяки могут стать
гораздо хуже и очень быстро.
Уловив мой тон, она остановилась и вопросительно-оценивающе посмотрела
на меня.
-Ну?
Она обернулась на свою напарницу, та пожала плечами. Тогда первая снова
повернулась ко мне и подняла руки на уровень груди.
-Я ничего такого не имела в виду.
-Вижу,-улыбнулась я. -Тогда, наверняка, ты не будешь против того, чтобы
отпустить эту девушку, а? Пусть она сделает то, за чем пришла, и уйдет.
-Ну конечно,-сказала первая.-Никаких проблем.
-Хорошо, -я кивнула девушке на полу, и она, кивнув в ответ, медленно
встала. В глазах ее все еще плескался страх. Разрешающий кивок от меня, и
она взяла стопку чистой одежды. Оглянув всех нас, она направилась к двери. Я
видела, как злится одна из заключенных, ее глаза просто метали молнии в
направлении двери.
-Знаешь,-продолжила я спокойно.-Было бы гораздо умнее не преследовать
ее, когда я уйду. Окажите себе услугу и оставьте ее в покое. Вам так будет
намного лучше, поверьте мне.
-Кто ты?-спросила первая.
Я почувствовала, как мои губы расползаются в улыбке.
-Меня зовут Ангел.
-Ангел, ха!-презрительно хмыкнула она, снова оценивающе меня оглядывая.
Она была среднего роста, с гладкими темными волосами, которые свисали на
близоруко прищуренные глаза.
-Именно так меня называют.
-Ты не выглядишь очень круто.
-Внешность обманчива. Ты можешь попытаться выяснить правду, хотя я бы
хотела, чтобы все прошло по-взрослому.
Вторая подошла к подруге, давая мне возможность осмотреть ее
повнимательнее.
-Похоже, над вами обеими изрядно поработали,-сказала я. Когда они обе
злобно на меня посмотрели, я всплеснула руками.-Все нормально. Со мной тоже
такое было. И не раз.
-С нами ничего не случилось, -запротестовала первая. -Мы просто были
несколько... неуклюжи.
Мне разобрал смех, но я сдержалась.
-Да, на меня тоже пару раз "неуклюжесть" нападала. Неприятно, правда?
Хочется заставить других побыть столь же... "неуклюжими", а?
Теперь обе на меня щурились.
-Какого черта ты тут мелешь?-наконец выдавила вторая.
-Я говорю о том, чтобы избить кого-нибудь, потому что вас самих
отлупили. Я говорю о том, что вы думаете, что почувствуете себя лучше после
этого. Но должна вам сказать, что лучше не станет. Единственное, что вам
поможет, это способность противостоять людям, которые вас имеют. Нельзя
самим становиться такими же зверями, дамочки. Потому что есть кое-что, что
вы должны знать о зверях. Всегда есть кто-то круче, больше и сильнее, чем
вы.
-Ты?-фыркнула первая недоверчиво.
-Ну, хотя бы я. Но мне проще давать вам уроки самообороны, чем
обороняться от вас. Что скажете?
Они переглянулись, затем посмотрели на меня, очевидно, не зная, что
делать. Потом наконец сказали в унисон:
-Ладно.
Я снова улыбнулась.
-Отлично. Я бываю во дворе с одиннадцати. Последнее время я больше
занимаюсь софтболом, и если я не смогу помочь, то там будет куча моих
друзей. Увидимся завтра в секции тяжеловесов, и я представлю вас им, хорошо?
-Секция тяжеловесов? Но это же территория амазонок!
-Точно.
-Так ты амазонка?
-Да,-боюсь, моя улыбка стала несколько самодовольной, но разве вы не
реагировали бы также? Выражения их лиц изменились: на них проступило
уважение, что заставило меня ощутить еще большую гордость за то, кем я была.
-Ну так что? Мы договорились? Больше никаких издевательств над
беззащитными?
-М-м... да, договорились.
-Отлично! Тогда завтра увидимся!-провожаемая их взглядами, я взяла
стопку одежды, за которой собственно пришла. Улыбнувшись напоследок этой
парочке, я вышла из прачечной.
Система распространения новостей (и слухов) в тюрьме работала отлично,
в чем я и убедилась, придя в библиотеку. Дюжина амазонок и язвительная
библиотека обрушили на меня груду поздравлений и дружественных похлопываний
по спине. Я пялилась на все это в недоверии, а они аплодировали за мое
первое "сольное выступление".
Хриплый смех и всякие неприличные шуточки аккомпанировали их
поддразниваниям, а я зарделась как мак. Пони почти достала меня, выйдя
вперед и неся небольшой кекс, явно стащенный из торгового автомата, и
дополненный свечкой. Мне спели "Она-чертовски хорошая амазонка", а желание,
которое я загадала, задув свечку, знать никому не положено.
*******
Тепло весны постепенно уступило место жаре и влажности. Айс стала снова
высовываться из своей раковины, как рак-отшельник, вытянутая оттуда парилкой
дней и благоуханием ночей. Мы частенько сидели во дворе в сумерках и просто
болтали, в основном, ни о чем. Было очевидно, что рана, нанесенная смертью
Жозефины, еще болела, но постепенно затягивалась.
Множество раз я внезапно обнаруживала, что рассказываю ей истории из
своего детства. Я надеялась, что это раскрепостит ее настолько, что она сама
что-нибудь расскажет, но мои надежды были тщетны. Все же, различные истории
были моим хобби еще с детства, с тех пор, как моими единственными
слушателями были ненавистные куклы...
Большая часть историй крутилась около летней хижины в канадской глуши.
Я рассказывала ей о том, как бабушка и дедушка со стороны матери приехали
погостить на неделю, и дедушка бросил всю грязную пластиковую посуду в
костер, провоняв дом так, что запах держался несколько дней. Или о том, как
я в первый и последний раз ездила с отцом на рыбалку.
Мой папа не думал, что рыбалка-подходящее занятие для девочек, но не
найдя иной компании, пригласил меня с ним. Мы отправились в путь на
небольшой лодке, которая обычно стояла привязанная у причала. Он выставлял
себя великим мастером рыбацкого дела, и поэтому купил себе красивую удочку и
дорогущую коробку для принадлежностей с набором различных приманок, к
которым мне было запрещено прикасаться под страхом смерти. С большой помпой
он вручил мне простую бамбуковую удочку с длинной леской, на конце которой
болтался маленький крючок. Также мне достались пластиковая банка червей и
предупреждение, что лучше не стоит просить насадить червя на крючок.
Очевидно, представления моего отца о женственности не распространялись на
насаживание грязного скользкого червяка на крючок.
Мы приплыли к крохотному островку посреди озера, там отец бросил якорь,
и разложил свои вещи. Он уже закинул удочку, а я все еще возилась с тем, как
бы получше насадить червяка на крючок так, чтобы его внутренности не
вывалились на меня. Мне представлялось, что я слышу, как кричат бедные
существа, когда я втыкаю в них острый крючок. На месте ранки выступала
кровь.
Судорожно сглотнув, я закончила свою задачу, чтобы мой отец не
разочаровался во мне еще раз. Затем забросила удочку, через секунду ощутила
резкий рывок и потянула на себя с тем, чтобы обнаружить на крючке приличных
размеров окуня.
Примерно так день и продолжался. Каждый раз, как я закидывала удочку,
рыба просто лезла на крючок. Отец же, со всем своим оборудованием поймал две
крохотные синеголовки и окуня, настолько маленького, что его не стоило
оставлять.
Сказать, что через два часа папа был в дурном настроении, было бы
правильным, но излишне мягким описанием положения дел. Ни говоря ни слова,
он сложил свое оборудование, поднял якорь, и мы отправились обратно.
Тем вечером ужин был самый лучший из всех, что я когда-либо ела, хотя
отцу, похоже, с трудом давался каждый кусок.
Мне даже иногда удавалось рассмешить Айс, особенно, когда я рассказала
ей историю о приезде наших друзей. Весь день шел дождь, и мама со своей
подругой разместили промокшую обувь около камина, чтобы высушить. К
несчастью, бурундук выбрал это место для гнезда. Еще лучше оказалось то, что
зверек предпочел более удобный башмак своему каменному логову.
На следующее утро подруга матери сунула ногу в башмак и затем издала
крик, способный поднять даже мертвого. Когда я спустилась вниз, мама и ее
подруга крича бегали по комнате с вениками, гоняясь за маленьким
перепуганным животным, которое к несчастью нашло не то место для сна. Айс
была благодарным слушателем и всегда внимательно выслушивала мои истории о
хижине у озера. По ее взгляду, устремленному в неведомую даль, я решила, что