Беккет Сэмюэль. В ожидании Годо (сборник)

   Поццо. И тем не менее вы меня приняли за него.
   Владимир. Как вам объяснить… темнота… усталость… слабость… ожидание… так что готов признаться… мне показалось… правда, всего лишь на мгновение…
   Эстрагон. Не слушайте его, не слушайте!
   Поццо. Ожидание? Так вы его ждете?
   Владимир. Ну, я хочу сказать…
   Поццо. Здесь? На моей земле?
   Владимир. Ничего плохого мы не хотели.
   Эстрагон. Из самых лучших побуждений.
   Поццо. Впрочем, дорога – для всех.
   Эстрагон. Вот и мы так рассудили.
   Поццо. Позор, конечно, но, увы, приходится признать.
   Эстрагон. Ничего тут не поделаешь.
   Поццо (великодушно). Забудем об этом. (Тянет за веревку.) Стоять! (Пауза.) Стоит ему упасть – тут же засыпает. (Дергает за веревку.) Стоять, мерзавец!
 
   Слышно, как Лаки встает и начинает собирать все, что уронил. Поццо дергает за веревку.
 
   Назад!
 
   Пятясь задом, из-за кулис появляется Лаки.
 
   Стоять!
 
   Лаки останавливается.
 
   Лицом ко мне!
 
   Лаки поворачивается. Поццо к Владимиру и Эстрагону прочувствованно.
 
   Друзья мои, я счастлив нашей встрече! (Видя их недоуменные лица.) Да, да, безмерно счастлив. (Дергает за веревку.) Ближе!
 
   Лаки подходит ближе.
 
   Стоять!
 
   Лаки останавливается. Поццо к Владимиру и Эстрагону.
 
   Понимаете, дорога кажется бесконечной, когда идешь по ней один… в течение… (смотрит на часы) в течение… (считает в уме) шести часов, да, совершенно точно, шести часов без остановки и не встречаешь ни одной живой души. (К Лаки.) Пальто!
 
   Лаки ставит чемодан, подходит к Поццо, подает ему пальто, пятится назад, берет чемодан.
 
   Подержи! (Протягивает Лаки кнут.)
 
   Лаки подходит, но, поскольку обе руки у него заняты, нагибается и берет кнут в зубы, пятится на прежнее место. Поццо начинает надевать пальто, останавливается.
 
   Пальто!
 
   Лаки ставит все на землю, подходит, помогает Поццо надеть пальто, идет назад, снова берет вещи в руки.
 
   Что-то становится прохладно. (Кончает застегивать пальто, наклоняется, осматривает себя, выпрямляется.) Кнут!
 
   Лаки подходит, нагибается, Поццо вырывает у него кнут изо рта. Лаки идет обратно.
 
   Видите ли, друзья мои, я совершенно не могу долго находиться вне общества себе подобных (смотрит на себе подобных), даже если сходство весьма сомнительное. (К Лаки.) Стул!
 
   Лаки ставит чемодан и корзину, подходит, раскладывает стул, возвращается на место, берет вещи в руки. Поццо смотрит на стул.
 
   Ближе!
 
   Лаки ставит вещи, подходит, переставляет стул, отходит, берет чемодан и корзину. Поццо садится, концом кнута толкает Лаки в грудь.
 
   Назад!
 
   Лаки отступает.
 
   Еще!
 
   Лаки отступает.
 
   Хватит!
 
   Лаки останавливается. К Владимиру и Эстрагону.
 
   Вот почему, с вашего позволения, прежде чем снова двинуться в путь, я здесь возле вас немного передохну. (К Лаки.) Корзину!
 
   Лаки подходит, дает ему корзину, отходит.
 
   Ну и аппетит разыгрывается на свежем воздухе! (Открывает корзину, достает кусок курицы, кусок хлеба и бутылку вина. К Лаки.) Корзину!
 
   Лаки подходит, берет корзину, отходит, застывает на месте.
 
   Дальше!
 
   Лаки отходит дальше.
 
   Здесь!
 
   Лаки останавливается.
 
   Уж больно от него воняет. Ну что ж, наше здоровье! (Отпивает из бутылки солидный глоток. Ставит бутылку и принимается за еду.)
 
   Пауза. Немного осмелевшие Владимир и Эстрагон крутятся вокруг Лаки, разглядывая его со всех сторон. Поццо с жадностью накидывается на цыпленка, обсасывая каждую косточку, прежде чем выбросить. Лаки медленно складывается пополам, пока чемодан не касается земли, резко выпрямляется, снова начинает сгибаться. Проделывает он это медленно, как и положено человеку, заснувшему стоя.
 
   Эстрагон. Что это с ним?
   Владимир. У него усталый вид.
   Эстрагон. Почему же он не поставит вещи на землю?
   Владимир. Откуда я знаю?
 
   Оба подходят к Лаки поближе.
 
   Осторожно!
   Эстрагон. Может, с ним поговорить?
   Владимир. Посмотри-ка сюда!
   Эстрагон. Куда?
   Владимир (показывая). На шею.
   Эстрагон (смотрит на шею Лаки). Я ничего не вижу.
   Владимир. Встань на мое место.
 
   Они меняются местами.
 
   Эстрагон. Вот это да!
   Владимир. Прямо на голом теле!
   Эстрагон. Веревка.
   Владимир. А натерла-то как!
   Эстрагон. Что же ты хочешь!
   Владимир. И узел.
   Эстрагон. Так и задушить недолго.
 
   Продолжают изучать Лаки, переходят к его внешнему виду.
 
   Владимир. Смотри, а он вроде ничего себе.
   Эстрагон (пожимает плечами, недовольно надув губы). Ты так считаешь?
   Владимир. Только какой-то женоподобный.
   Эстрагон. И слюна течет.
   Владимир. Как у загнанной лошади.
   Эстрагон. Или пена.
   Владимир. Может, он придурок?
   Эстрагон. Слабоумный.
   Владимир (присматриваясь). По-моему, у него зоб.
   Эстрагон (тоже присматриваясь). Трудно сказать.
   Владимир. Дышит тяжело.
   Эстрагон. Ничего удивительного.
   Владимир. И на глаза посмотри!
   Эстрагон. А что?
   Владимир. Ужасно выпученные.
   Эстрагон. Тебе не кажется, что он вот-вот загнется?
   Владимир. Трудно сказать. (Пауза.) Спроси у него что-нибудь.
   Эстрагон. Думаешь, можно?
   Владимир. Чем мы, в конце концов, рискуем?
   Эстрагон (робко). Месье…
   Владимир. Говори громче.
   Эстрагон (громче). Месье!
   Поццо. Оставьте его в покое!
 
   Владимир и Эстрагон поворачиваются к Поццо, который, закончив трапезу, вытирает рот тыльной стороной ладони.
 
   Не видите разве, ему надо отдохнуть. (Достает трубку, начинает ее набивать.)
 
   Эстрагон замечает на земле куриные кости, смотрит на них с вожделением. Поццо зажигает спичку и принимается раскуривать трубку.
 
   Корзину!
 
   Лаки не шевелится. Поццо в сердцах бросает спичку и дергает за веревку.
 
   Корзину!
 
   Лаки чуть не падает, приходит в себя, подходит, убирает бутылку в корзину, возвращается на прежнее место, принимает ту же позу. Эстрагон, не отрываясь, смотрит на кости. Поццо зажигает еще одну спичку и раскуривает трубку.
 
   Что тут поделаешь, не его это дело. (Затягивается, вытягивает ноги.) Да, вот теперь отлично.
   Эстрагон (робко). Месье…
   Поццо. Что, друг мой?
   Эстрагон. Вы… вы не будете есть… ну… вам не нужны эти… эти кости… месье?
   Владимир (в отчаянии). Ты что, не мог подождать?
   Поццо. Нет, нет, что вы, все абсолютно естественно. (Переворачивает кости концом кнута.) Нет, лично мне они больше не нужны.
 
   Эстрагон делает шаг к костям.
 
   Хотя…
 
   Эстрагон останавливается.
 
   Хотя, как правило, кости получает носильщик. Так что спрашивайте у него.
 
   Эстрагон нерешительно поворачивается к Лаки.
 
   Да спрашивайте, спрашивайте, не бойтесь, он вам сам скажет.
 
   Эстрагон подходит к Лаки, встает перед ним.
 
   Эстрагон. Месье… простите, месье.
 
   Лаки не отвечает. Поццо щелкает кнутом. Тот поднимает голову.
 
   Поццо. С тобой разговаривают, свинья. Отвечай! (Обращается к Эстрагону.) Спрашивайте.
   Эстрагон. Простите, месье, вам эти кости нужны?
 
   Лаки тупо смотрит на Эстрагона.
 
   Поццо (вне себя от восторга). Месье!
 
   Лаки опускает голову.
 
   Отвечай! Они тебе нужны или нет?
 
   Лаки молчит. К Эстрагону.
 
   Они ваши!
 
   Эстрагон бросается к костям, собирает их и начинает грызть.
 
   Как странно. Никогда такого не было, чтобы он отказывался от костей. (Смотрит на Лаки с беспокойством.) Не хватало еще, чтобы он свалился где-нибудь по дороге, это вполне в его духе. (Дымит трубкой.)
   Владимир (взрывается.) Какой позор!
 
   Пауза. Эстрагон, остолбенев, перестает грызть кости, смотрит то на Владимира, то на Поццо. Поццо абсолютно невозмутим. Владимир чувствует себя все более и более неловко.
 
   Поццо (Владимиру). Что конкретно вы имеете в виду?
   Владимир (запинаясь от собственной смелости). Так обращаться с человеком… (показывает на Лаки) я считаю… это просто… с живым существом… нет, это просто стыд и позор!
   Эстрагон (не желая отставать). Скандал! (Снова принимается за кости.)
   Поццо. Как вы, однако, суровы. (Владимиру.) Не сочтите меня нескромным, сколько вам лет?
 
   Тот молчит.
 
   Шестьдесят? Семьдесят? (Эстрагону.) Сколько ему лет?
   Эстрагон. Спросите у него.
   Поццо. Мой вопрос бестактен. (Выбивает трубку о кнут, встает.) Ну что же, мне пора. Позвольте поблагодарить вас за компанию. (Думает.) Впрочем, я мог бы выкурить еще одну трубочку. Что вы скажете?
 
   Владимир и Эстрагон молчат.
 
   Я курю не так уж много, можно даже сказать, совсем немного, и вовсе не в моих привычках выкуривать две трубки подряд. У меня начинается сердцебиение. (Кладет руку на сердце. Пауза.) Все дело в никотине, организм его усваивает, несмотря на предосторожности. (Вздыхает.) Тут уж ничего не поделаешь. (Пауза.) Впрочем, вы сами, наверное, не курите? Нет? Да? Хотя это уже частности. (Пауза.) Вот только теперь, когда я уже встал, мне надо как-то так сесть, чтобы это выглядело естественным. Чтобы не казалось, будто… ну, в общем… будто меня ничего не стоит уговорить. (Владимиру.) Вы что-то сказали?
 
   Тот не отвечает.
 
   Или вы ничего не сказали?
 
   Тот не отвечает.
 
   Да это и не важно. Итак… (Раздумывает.)
   Эстрагон. Ну вот! Теперь гораздо лучше! (Выбрасывает объедки.)
   Владимир. Пойдем.
   Эстрагон. Уже?
   Поццо. Минуточку! (Дергает за веревку.) Стул! (Указывает на него кнутом.)
 
   Лаки переставляет стул.
 
   Еще! Сюда! (Садится.)
 
   Лаки идет на место, берет чемодан и корзину.
 
   Ну вот, я и расположился. (Начинает набивать трубку.)
   Владимир. Пойдем.
   Поццо. Надеюсь, вы не из-за меня снимаетесь с места? Останьтесь, вы не пожалеете.
   Эстрагон (в надежде, что речь идет о вознаграждении). Да, мы никуда вроде и не спешим.
   Поццо (раскурив трубку). Должен заметить, что вторая никогда не доставляет такого удовольствия (вынимает трубку изо рта, смотрит на нее), как первая. (Берет трубку в рот.) Но и она ничего.
   Владимир. Я ухожу.
   Поццо. Мое присутствие для него невыносимо. Я, может быть, не слишком гуманен, но разве это повод? (Владимиру.) Подумайте как следует, прежде чем решиться на столь опрометчивый шаг. Допустим, вы уйдете сейчас, когда еще светло. Ведь, несмотря ни на что, пока еще светло.
 
   Все трое смотрят на небо.
 
   Допустим. Разве тогда (вынимает трубку изо рта, смотрит на нее) – погасла – (раскуривает снова) – тогда… тогда… разве тогда состоится ваше свидание с этим… как его… Годе… Годо… Годэн… (Пауза.) Ну, вы знаете, о ком я говорю… от которого зависит ваше будущее (пауза)… или, по крайней мере, ближайшие планы.
   Эстрагон. Он прав.
   Владимир. Откуда вам это известно?
   Поццо. Ну вот, он опять со мной заговорил. Так мы, в конце концов, станем друзьями.
   Эстрагон. Почему он не ставит вещи на землю?
   Поццо. И я был бы счастлив познакомиться с вашим другом. Чем больше людей встречаешь, тем счастливее становишься. Всякое создание, даже самое ничтожное, чему-то учит, делает богаче, заставляет ценить собственное счастье. Вот и вы (внимательно смотрит то на одного, то на другого, давая им понять, что обращается к обоим), как знать, может быть, и вы меня чему-то научили.
   Эстрагон. Почему он не ставит вещи на землю?
   Поццо. Впрочем, меня бы это удивило.
   Владимир. Вам задают вопрос.
   Поццо (радостно). Вопрос? Кто? Какой?
 
   Те молчат.
 
   Только что вы заикались от страха, не зная, как ко мне обратиться. Теперь вы мне задаете вопросы. Это плохо кончится.
   Владимир (Эстрагону). По-моему, он тебя слушает.
   Эстрагон (снова принявшись ходить вокруг Лаки). Что?
   Владимир. Можешь спрашивать – он только этого и ждет.
   Эстрагон. О чем спрашивать?
   Владимир. Почему он не ставит вещи.
   Эстрагон. Так я себя спрашиваю.
   Владимир. А ты у него спроси.
   Поццо (с беспокойством следит за их разговором, явно опасаясь, как бы не нарушился установившийся контакт). Как я понял из вашего разговора, вас интересует, почему он не ставит вещи на землю.
   Владимир. Совершенно верно.
   Поццо (Эстрагону). Вы с ним согласны?
   Эстрагон (продолжая крутиться вокруг Лаки). Он сопит, как тюлень.
   Поццо. Я готов вам ответить. (Эстрагону.) Прошу вас, постойте смирно, вы меня отвлекаете.
   Владимир. Иди сюда.
   Эстрагон. А в чем дело?
   Владимир. Он будет говорить.
   Владимир и Эстрагон застывают в неподвижности, ждут ответа.
   Поццо. Превосходно. Все собрались? Все на меня смотрят? (Бросает взгляд на Лаки, дергает за веревку.)
 
   Лаки поднимает голову.
 
   Смотри на меня, свинья!
 
   Лаки смотрит на него.
 
   Превосходно. (Прячет трубку в карман, достает небольшой пульверизатор, прыскает из него в рот, убирает в карман). Я готов. Все меня слушают? (Смотрит на Лаки, дергает за веревку). Ко мне!
 
   Лаки делает шаг вперед.
 
   Стоять!
 
   Лаки останавливается.
 
   Все готовы? (Поочередно смотрит на всех троих, на Лаки последним, дергает за веревку.) Это еще что!
 
   Лаки поднимает голову.
 
   Терпеть не могу говорить в пустоту. Отлично. Итак… (Погружается в раздумье.)
   Эстрагон. Я пошел.
   Поццо. Итак, о чем же вы меня спрашивали?
   Владимир. Почему он…
   Поццо (в ярости). Не перебивайте меня! (Пауза. Более спокойным тоном.) Если все начнут говорить хором, общего языка нам не найти. (Пауза.) Так о чем я говорил?
 
   Все молчат. Громче.
 
   О чем я говорил?
 
   Владимир беззвучно изображает человека с тяжелой поклажей в руках. Поццо смотрит на него, не понимая.
 
   Эстрагон (громко). Вещи! (Пальцем показывая на Лаки.) Почему? Все время держать! (Изображает человека, который, задыхаясь, сгибается под тяжестью ноши.) Никогда не ставить. (Выпустив из рук несуществующую поклажу, с облегчением выпрямляется.) Почему?
   Поццо. Понятно. Надо было раньше объяснить. Почему он не позволяет себе немного передохнуть? Попробуем разобраться, может быть, ему это запрещено? Отнюдь нет. Так, значит, он сам не хочет? Что и требовалось доказать. Но почему он не хочет? (Пауза.) Объясняю, господа!
   Владимир. Внимание!
   Поццо. Чтобы произвести на меня впечатление, чтобы я оставил его при себе.
   Эстрагон. Как это?
   Поццо. Я, наверное, неудачно выразился. Он хочет меня разжалобить, чтобы я, не дай Бог, не решил с ним расстаться. Но и это еще не все.
   Владимир. Вы хотите от него отделаться?
   1Поццо. Он пытается обвести меня вокруг пальца, но у него ничего не выйдет.
   Владимир. Вы хотите от него отделаться?
   Поццо. Ему кажется, что, увидев, как прекрасно он управляется с вещами, я не смогу отказаться от его услуг и впредь.
   Эстрагон. Он вам что, больше не нужен?
   Поццо. По правде говоря, носильщик он – хуже последней свиньи. Не его это дело.
   Владимир. Вы хотите от него отделаться?
   Поццо. Он думает, если мне все время демонстрировать свою неутомимость, я пожалею о принятом решении. Таков его низкий расчет. Как будто, кроме него, мне нанять некого!
 
   Все трое смотрят на Лаки.
 
   Атлас, сын Юпитера! (Пауза.) Вот так. Я, по-моему, вам ответил. Есть ли ко мне еще вопросы? (Повторяет манипуляции с пульверизатором.)
   Владимир. Вы хотите от него отделаться?
   Поццо. Заметьте, что я мог бы оказаться на его месте, а он – на моем. Если бы, конечно, тому не воспротивился случай. Каждому свое.
   Владимир. Вы хотите от него отделаться?
   Поццо. Что вы сказали?
   Владимир. Вы хотите от него отделаться?
   Поццо. Разумеется. Но прошу учесть, что я мог бы без лишних хлопот выгнать его вон, то есть попросту выставить за дверь хорошим пинком, а вместо этого я по доброте душевной веду его на ярмарку Христа Спасителя, где, надеюсь, мне удастся хоть что-нибудь за него получить. Должен вам сказать, таких, как он, нельзя выгонять. Их лучше сразу убивать.
 
   Лаки плачет.
 
   Эстрагон. Он плачет.
   Поццо. У старой собаки и то больше достоинства. (Протягивает носовой платок Эстрагону.) Утешьте его, раз пожалели.
 
   Эстрагон колеблется.
 
   Берите, берите!
 
   Эстрагон берет платок.
 
   Вытрите ему глаза. Может, тогда ему не будет так тоскливо.
 
   Эстрагон никак не может решиться.
 
   Владимир. Дай платок, я вытру.
 
   Эстрагон платок не отдает. Отнимают его друг у друга, как дети.
 
   Поццо. Не мешкайте. Он вот-вот успокоится.
 
   Эстрагон подходит к Лаки и хочет вытереть ему глаза. Лаки со всей силы пинает его по ноге. Эстрагон роняет платок, отскакивает и с воплями, хромая, делает круг по сцене.
 
   Платок!
 
   Лаки ставит вещи на землю, поднимает платок, подходит, отдает его Поццо, возвращается на место, берет вещи в руки.
 
   Эстрагон. Негодяй! Скотина! (Задирает штанину.) Искалечил меня!
   Поццо. Я же говорил, он не любит чужих.
   Владимир (Эстрагону). Покажи.
 
   Эстрагон показывает ему ногу. Владимир с негодованием обращается к Поццо.
 
   Смотрите – кровь!
   Поццо. Это хороший знак.
   Эстрагон (задрав раненую ногу). Я теперь ходить не смогу!
   Владимир (нежно). Я тебя понесу. (Пауза.) Если будет нужно.
   Поццо. Вот он и перестал плакать. (Эстрагону.) Вы с ним некоторым образом поменялись ролями. (Задумчиво.) Мера слез в мироздании всегда неизменна. Если кто-то заплачет в одном месте, значит, кто-то успокоился в другом. То же самое можно сказать и о смехе. (Смеется.) Так что не будем поносить нашу эпоху – она ничуть не трагичнее, чем все предыдущие. (Пауза.) Но и восхвалять ее не будем. (Пауза.) О ней вообще лучше помолчать. (Пауза.) Впрочем, народонаселение значительно выросло.
   Владимир. Попробуй походить.
 
   Эстрагон ковыляет в сторону Лаки, останавливается, плюет в него, потом возвращается на то же место, где сидел в самом начале пьесы.
 
   Поццо. Знаете, кто меня научил рассуждать так умно? (Молчание. Указуя перстом на Лаки.) Он!
   Владимир (глядя на небо). Когда-нибудь, наконец, наступит ночь?
   Поццо. Не будь его, все мои помыслы, все чувства остались бы низменными, грубыми – того требовало мое ремесло, впрочем, не важно какое. Красота, изящество, высшая истина – все это было мне недоступно. И тогда я взял себе бичуна.
   Владимир (от неожиданности перестает смотреть на небо). Бичуна?
   Поццо. Да, лет шестьдесят тому назад… (считает в уме) точно, почти шестьдесят. (Гордо подняв голову.) Мне никогда столько не дашь, правда?
 
   Владимир смотрит на Лаки.
 
   Рядом с ним я кажусь мальчишкой. (Пауза. Обращаясь к Лаки.) Шляпу!
 
   Лаки ставит корзину, снимает шляпу. Копна густых седых волос падает ему на плечи. Он сует шляпу под мышку и снова берет корзину.
 
   Теперь посмотрите на меня. (Снимает шляпу^[2]. Он абсолютно лыс. Надевает шляпу.) Видели?
   Владимир. Что такое бичун?
   Поццо. Вы явно не здешние. Может, вы и не из этого века? Раньше держали шутов. Теперь – бичунов. Разумеется, только те, кто может себе позволить.
   Владимир. И теперь вы его гоните? Такого старого, такого преданного слугу!
   Эстрагон. Дерьмо!
 
   Поццо начинает нервничать.
 
   Владимир. Вы высосали из него все соки, а теперь… теперь выбрасываете как… (подыскивает слово) как шкурку от банана. Это, согласитесь…
   Поццо (со стоном хватается за голову). Я больше не могу… у меня нет сил… что он делает… вы не знаете… это невыносимо… пусть он уйдет… (потрясая руками) я сойду с ума… (Без сил падает на стул, прячет лицо в ладонях.) Я больше не могу… не могу…
 
   Пауза. Все смотрят на Поццо. Лаки дрожит.
 
   Владимир. Он больше не может.
   Эстрагон. Какой ужас!
   Владимир. Он с ума сойдет.
   Эстрагон. Какая гадость!
   Владимир (к Лаки). Как вы смеете! Просто позор! Такой добрый хозяин! Так из-за вас страдает! После стольких лет! Как можно!
   Поццо (рыдая). Раньше он был такой славный… помогал мне… развлекал… совершенствовал… а теперь… теперь убивает…
   Эстрагон (Владимиру). Он что, хочет его выгнать?
   Владимир. Что?
   Эстрагон. Я не пойму, он хочет его выгнать или просто так на него обозлился?
   Владимир. Не думаю.
   Эстрагон. Как?
   Владимир. Не знаю.
   Эстрагон. Надо у него спросить.
   Поццо (успокаиваясь). Господа, я просто не понимаю, что на меня вдруг нашло. Прошу меня простить. Забудем об этом. (Все лучше владея собой.) Я не очень хорошо помню, что я вам наговорил, но можете поверить, ни капли правды в моих словах нет. (Выпрямляется, ударяет себя в грудь.) Разве я похож на человека, который позволит себя мучить? Право, даже странно! (Роется в карманах.) Куда, интересно, подевалась моя трубка?
   Владимир. Чудесный вечер.
   Эстрагон. Незабываемый.
   Владимир. И пока не кончился.
   Эстрагон. Скорее всего, нет.
   Владимир. Только начинается.
   Эстрагон. Это ужасно.
   Владимир. Прямо как в театре.
   Эстрагон. В цирке.
   Владимир. В мюзик-холле.
   Поццо. Куда все-таки я подевал трубку?
   Эстрагон. Вот хохма-то! Соску потерял. (Громко хохочет.)
   Владимир. Сейчас приду. (Направляется за кулисы.)
   Эстрагон. В конце коридора, налево.
   Владимир. Держи мое место. (Выходит.)
   Поццо (подняв голову). Вы не видели… (Замечает, что Владимир исчез. Огорченно.) Надо же! Ушел! Даже не попрощался! Как некрасиво! Почему вы его не удержали? Какой, право, нетерпеливый!
   Эстрагон. Видно, больше не мог терпеть.
   Поццо. А! (Пауза.) В добрый час!
   Эстрагон. Идите сюда.
   Поццо. Зачем?
   Эстрагон. Увидите.
   Поццо. Вы хотите, чтобы я встал?
   Эстрагон. Идите… идите скорее.
   Поццо поднимается и подходит к Эстрагону.
   Эстрагон. Вон, смотрите.
   Поццо. Ну и ну!
   Эстрагон. Все, конец.
 
   Владимир возвращается в плохом настроении, отталкивает Лаки, ногой отшвыривает с дороги стул, нервно ходит взад и вперед.
 
   Поццо. Он чем-то недоволен?
   Эстрагон (Владимиру). Ты пропустил столько интересного! Жалко.
 
   Владимир останавливается, поднимает стул, ставит его на место, снова принимается мерить сцену шагами, постепенно остывает.
 
   Поццо. Он успокаивается. (Смотрит вокруг.) Да и кругом все успокаивается, я чувствую. На мир снисходит покой. Слушайте. (Поднимает руку.) Великий Пан уснул.
   Владимир (останавливаясь.) Когда наконец наступит ночь?
 
   Все трое устремляют взоры к небу.
 
   Поццо. Вам ведь нельзя уйти, пока еще светло.
   Эстрагон. То есть, конечно… вы понимаете…
   Поццо. Совершенно естественно, совершенно естественно. Я и сам на вашем месте, будь и у меня здесь свидание с этим Годэном… Годэ… Годо – ну, вы понимаете, о ком я говорю, – сидел бы и ждал, пока не стемнеет. (Смотрит на стул.) Я хотел бы снова сесть, только не знаю как.
   Эстрагон. Может, вам помочь?
   Поццо. Ну разве что, если вы меня попросите.
   Эстрагон. Что?
   Поццо. Если вы меня попросите сесть.
   Эстрагон. И вам это поможет?
   Поццо. Думаю, да.
   Эстрагон. Ну хорошо. Прошу вас, месье, садитесь.
   Поццо. Ах нет, нет, не беспокойтесь. (Пауза. Тихо.) Чуть понастойчивее.
   Эстрагон. Но послушайте, месье, что же вы все на ногах да на ногах, так и простудиться недолго.
   Поццо. Вы так думаете?
   Эстрагон. Абсолютно уверен.
   Поццо. Вы, несомненно, правы. (Садится.) Благодарю вас, дорогой мой. Вот я и снова сижу. (Смотрит на часы.) Впрочем, подошло время прощаться, а то я могу и опоздать.
   Владимир. Время остановилось.
   Поццо (прикладывая часы к уху). Не верьте этому, месье, не верьте. (Кладет часы в карман.) Все, что угодно, только не это.
   Эстрагон (Поццо). Сегодня он все видит в черном свете.
   Поццо. Все, кроме небосвода. (Смеется, довольный своим остроумием.) Наберитесь терпения, все образуется. Впрочем, я понимаю, вы не здешние, откуда же вам знать, что такое сумерки в наших краях. Хотите, я вам объясню?