- Я хоть раз тебя пальцем тронул?
Она пристально взглянула в его глаза и с горечью покачала головой:
- За последний месяц - ни разу...
Белов растерялся, хотел немедленно возразить и вдруг с удивлением понял - а жена-то права!.. "Е-мое!.. - смятенно подумал он. - Так что - в этом-то все и дело?.."
- Вот так, да?.. - сконфуженно буркнул он и, обняв Ольгу за талию, силой привлек к себе.
Она уперлась в его грудь руками и возмутилась:
- Оставь меня!.. Глупо, Саш, причем здесь это, ну?!..
Белов как не слышал - лез напролом, тянул губы, пытаясь ее поцеловать.
Оля поморщилась и отвернулась.
И тут его будто прорвало - одним рывком он сдернул с жены кофту и, подхватив ее на руки, бросил на диван.
- Не надо, Саша! Больно! - закричала Ольга, извиваясь в его руках. - Я не хочу! Прекрати!
Слышишь!
Но Белого уже было не остановить. Словно обезумев, он всей массой навалился на жену. Ольга отбивалась как могла, но муж был явно сильней.
Шум наверху услыхала бабушка. Она ткнулась в дверь и поняла, что заперта. Не понимая, что происходит, она обеспокоенно позвала:
- Оля, Ванька меня запер! Оля, ты с кем там?!
Оля!.. Кто там?!..
А Белов уже заломил жене руки за голову и задрал подол юбки. Ольга, придавленная и распятая мужем, сопротивлялась изо всех сил.
- Не надо!! Да пусти ты!! Ненавижу тебя!! - уже во весь голос кричала она.
- Оля! Кто там? - без умолку верещала в кладовке бабушка. - Оля! Это он? Господи! Милиция!
Белый, слегка приподнявшись, дрожащей рукой пытался расстегнуть ремень на брюках. Другой рукой он удерживал Ольгу, скрученную в бараний рог. Ему оставалось совсем немного, чуть-чуть...
И тогда, уже почти смирившись с неотвратимым, раздавленная унижением Ольга безутешно и страшно зарыдала.
- Оставь меня... - содрогаясь от слез, беспомощно и жалко просила она. - Ну, пожалуйста, Саша, оставь меня...
Белов замер. Он вдруг словно увидел их обоих со стороны и ужаснулся увиденному. Он отпустил рыдающую Ольгу и обхватил руками голову:
- Бред... - опустошенно пробормотал он. - Вот бред...
Ольга, прижимая к груди обрывки одежды, прятала в них мокрое от слез лицо.
- Уйди... - прошептала она, давясь слезами. - Очень тебя прошу, уходи.
- Сейчас, - буркнул еще не пришедший в себя Саша.
- Да уйди же ты, господи! - задыхаясь от стыда и боли, взмолилась Ольга.
- Оля! Оленька, не молчи! - надрывалась внизу бабушка. - Ой, мне дурно будет! Милиция!
Белов тяжело поднялся, подобрал с пола брошенную в горячке куртку и, опустив голову, вышел из комнаты.
Стоило ему уйти, как слезы на глазах Ольги тут же высохли. В мозгу одна за другой вспыхнули две мысли. Первая - испуганная: "Он заберет Ваню!". Вторая - полная досады и раскаянья: "Черт бы нас обоих побрал! Так ждала этого разговора, так надеялась - и..."
Гонимая этой мыслью, Ольга накинула на плечи халат и бросилась вслед за мужем. "Он вернется, - лихорадочно думала она. - Должен вернуться! Ведь мы так ни о чем и не поговорили..."
А Саша, сбежав вниз по лестнице, отбросил в сторону лопату, подпиравшую дверь в кладовку и выскочил наружу.
Навстречу Ольге вместо раскаявшегося мужа бросилась перепуганная бабушка.
- Мерзавец! Негодяй! Бандит!.. - задыхаясь от пережитого ужаса, сыпала проклятия бабушка. - Оленька! Что он с тобой сделал?!
- Ну что ты вечно лезешь ко мне?! - вдруг вытаращив глаза, заорала на нее Ольга. - Иди вон в комнату к себе! И Ваню домой! Достала уже!.. - в ярости прошипела она сквозь зубы и побежала наверх.
- Господи... - беспомощно прошептала Елизавета Андреевна, опускаясь на ступеньки...
* * *
Выскочив из дому, возбужденный Белов подхватил Ваню на руки и порывисто прижал к груди. На несколько секунд он замер, не в силах выпустить сына из рук, потом осторожно опустил его на землю и потрепал по голове.
- Будь умником и не обижайте друг друга... - глухо сказал он Ване, повернулся к другому мальчику и тоже ласково потрепал его по плечу. - Ну, пока!..
Белов выпрямился и направился к калитке.
- Пап, а ты когда приедешь? - крикнул ему вдогонку Ваня.
- Скоро, родной, скоро!.. - Саша обернулся, взмахнул рукой и быстро зашагал к машинам.
От всего случившегося во рту остался мерзкий железистый привкус. Саша плюнул от досады под ноги. Все вышло совсем не так, как задумывалось. Его визит не принес никаких результатов, похоже, наоборот - окончательно все испортил. Особенно стыдно ему было за свою павианью выходку. Зажмурившись, Белов чертыхнулся про себя и еще раз сплюнул на снег.
Навстречу ему с мобильником в руке двинулся Макс.
- Саш, Виктор Петрович звонил, - с ходу сообщил он.
- Кто? - переспросил Белов, погруженный в свои невеселые мысли.
- Виктор Петрович. Я сказал, ты перезвонишь.
- Да пошли ты его на хрен!.. - раздраженно рубанул рукой воздух Белый.
- Саш... - один из охранников показал кивком ему за спину.
Белов обернулся - по узкой улочке дачного поселка к ним приближался милицейский мотоцикл с коляской с одиноким стражем порядка за рулем. Не доехав до них метров пятнадцати, мотоцикл зачихал и заглох. Тщедушный милиционер в бушлате не по росту принялся судорожно дергать ногой, пытаясь оживить свою технику.
"Бабка вызвала!" - решил взбешенный Белов и кинулся навстречу мотоциклу.
- Ты меня арестовать едешь?! Ну давай, арестовывай!.. - размахивая руками, истерически кричал он. - Видишь, мне страшно! Я, блин, тебя испугался! Ну давай, придурок, хватай меня!
Милиционер, вытянув шею, настороженно вглядывался в приближавшегося к нему странного и явно неуравновешенного человека.
- Иди сюда! Что ты вылупился?! - все злее вопил Белов. - Доставай свои браслеты, чмошник!..
Вдруг он осекся на полуслове и тут же расплылся в широченной улыбке. В седле мотоцикла сидел тот самый участковый, которого в далеком восемьдесят девятом году они с Пчелой, удирая из-под обстрела, захватили в заложники!
- Лейтенант, ты?! - обрадованно воскликнул Саша. - Что, не узнаешь меня? Е-мое!.. Ну смотри - фас, профиль, затылок... - он юлой завертелся перед милиционером. - Ну?!..
- Белов, что ли? - неуверенно улыбнулся тот.
- Точно! - восторженно проорал Саша. - Блин!.. Вот встреча, а! Ну поехали, составим протокол, хрен ли!.. - он без приглашения полез в коляску и с необъяснимой радостью крикнул своим опешившим охранникам: - Братва, меня приняли!..
Ничего не понимающие бугаи в полной растерянности следили за удивительной сценкой.
- Ну, поехали, поехали... - повернулся Саша к Никитину.
Лейтенант без особой надежды попытался завести мотоцикл, потом смущенно вздохнул:
- Подтолкнуть бы...
Саша тут же залихватски свистнул своей охране:
- А ну, братва, навались!..
Мигом подбежали охранники, уперлись в грязные бока мотоцикла и легко, словно игрушечный, покатили его по дороге.
Этап на Север, срока огромные,
Кого ни спросишь - у всех Указ!..
Это в полный голос затянул песню Белов. Глядя на него, милиционер подхватил:
Взгляни, взгляни в лицо мое суровое,
Взгляни, быть может, в последний раз!..
Никитин подтягивал все уверенней:
А ты стоять будешь у подоконника,
Платком батистовым слезу утрешь,
Не плачь, не плачь, подруга моя верная...
"Ты друга жизни еще найдешь!.." - радостно вопили они хором.
- У вас ларек здесь есть? - крикнул Саша сквозь немилосердный треск заведшегося-таки мотоцикла.
- А?..
- Ларек, говорю, есть?!
- Есть, как не быть!.. - закивал лейтенант.
- Тогда вперед! - махнул рукою Белов.
XIV
В тесной милицейской сторожке они расположились прямо за рабочим столом Никитина. Все бумаги участкового перекочевали в тумбочку, а на столешнице разместился чуть ли не весь ассортимент поселковой палатки.
- Ну, давай, за встречу! - поднял стакан Белов, расположившийся в кресле хозяина кабинета.
Они чокнулись и выпили. Лейтенант потянулся к жестяной банке, пытаясь вилкой выудить оттуда маслину.
- Да что ты мучаешься! - добродушно хмыкнул Белов. - Пальцами бери!
Никитин послушно отложил вилку, достал пальцами маслину и отправил ее в рот.
- Слушай, а что это ты до сих пор в лейтенантах ходишь? - спросил его Саша. - Начальство не ценит?
- Да меня же после того случая, - ну, с вами, - вообще из органов поперли... - чуть смущенно улыбнулся милиционер. - Четыре месяца без работы болтался, на хлебе и воде.
- Блин! А что ж ты тогда от денег отказался, чудила?! - удивился Белов. - К тебе же приезжал человек с деньгами - ты что?..
Никитин достал из банки еще одну маслину и небрежно отмахнулся.
- Ну, отказался и отказался... Чего теперь вспоминать?
- Нет, ну что ты, - возразил Белов. - Нашел бы нас, мы помогли бы, елки...
На столе зазвонил телефон, Саша без раздумий поднял трубку:
- Да... Никитина?.. Это ты, что ли? - прикрыв микрофон, спросил он. Нет его, завтра звоните! - отрезал Белов и бросил трубку на аппарат.
- А я тогда сначала челноком заделался, - продолжил свой рассказ лейтенант. - В Польшу, в Турцию мотался, куртками кожаными торговал. Ничего вроде было, женился даже... почти. А потом меня ограбили, башку проломили, в больнице полгода провалялся. Выписался, а в стране совсем другие времена, да и страны уже нет. Попробовал бизнесом заняться и так, блин, влетел, что ой-ей-ей!.. Квартиру, машину - все за долги отдал. Хреновый из меня коммерсант вышел... Жена, конечно, ушла...
- Уж это само собой, - поддакнул Саша, поднимая стакан.
Они выпили по второй, закусили.
- Потом в Сербии воевал, - вспоминал Никитин.
- Да что ты! - неподдельно удивился Белов. - А за кого?
- За наших, - просто ответил лейтенант. - А после Сербии комитетчик один, сослуживец, помог в органах восстановиться. Сначала в Москве служил, потом сюда напросился, на старое место. А что, здесь спокойно...
"Эка его помотало..." - подумал Саша.
От рассказа лейтенанта ему стало не по себе, ведь к его искореженной судьбе приложил руку и он сам. Избегая смотреть на Никитина, он достал сигарету и похлопал по карманам в поисках зажигалки. Вдруг лейтенант выхватил пистолет и поднес его к самому носу Белова.
- Никогда не наводи оружие на человека! - Саша хладнокровно отвел в сторону его руку.
- Да это зажигалка! - засмеялся Никитин. Он нажал на курок, и из ствола выскочил крошечный язычок пламени. - У подростков отобрал - видишь, чем детишки-то играют?.. В дверях появился Макс.
- Саш, извини. Подольские прозвонились... - он настороженно взглянул на милиционера, но Белов еле заметно кивнул - говори, мол. - Нашли они этого банкира долбаного. Я "мерин" отправлю, пусть ребята смотаются?..
- Давай... - кивнул Белый.
- На кабана похож, - повернувшись к выходу, Макс ткнул пальцем в одну из фотографий на "Доске почета".
- Так это он и есть, Макс! - усмехнулся ему вслед Саша.
- А что за банкир-то? - поинтересовался лейтенант.
- Да не бери в голову... - поморщился Белов и взял стакан. - Давай за тебя!..
Пару часов спустя веселье, как водится, набрало обороты. Откуда-то появилась гитара, и Саша, уже в милицейской шапке-ушанке, развалившись в кресле, с энтузиазмом лупил по струнам.
Вдоль дороги лес густой
С Бабами Ягами,
А в конце дороги той
Плаха с топорами!
Пел он с надрывом.
- Эх, раз, да еще раз, да еще много, много раз!. - надсаживался напротив него изрядно захмелевший Никитин. - Сашка! А давай эту! выкрикнул он. - Где мои семнадцать лет?! На Большом Каретном!..
Белов со смехом замотал головой и махнул на лейтенанта обеими руками.
- Не-не-не, только не эту! Вот давай лучше:
Мне бы жизнь свою, как кинопленку,
Отмотать на десять лет назад,
Чтобы стала ты простой девчонкой,
Чистой-чистой, как весенний сад!..
Никитин тут же подхватил песню и, взяв на манер эстрадных погремушек в одну руку пистолет-зажигалку, а в другую - табельный "Макаров", принялся отплясывать посреди комнатушки.
В кабинет вошел Макс. Он присел к столу и начал выгружать из объемистой сумки новые бутылки и банки. Саша отложил гитару, плеснул в стакан водки, протянул его охраннику.
- Макс, выпьешь?
- Саш, ты же знаешь - я не пью.
- Вот, Витек, какая у меня охрана! - с пьяной хвастливостью воскликнул Белов. - Не пьют, не курят, понял?! Ну, Макс, что нового?..
- Пацаны отзвонились - с банкиром все в поряде, - деловито доложил Макс. - Еще Виктор Петрович три раза звонил... Что хоть ему сказать, Саш?..
Белов поморщился:
- Ой, ну нет меня, на Луну улетел. Все, у меня День пограничника! - он чокнулся с Никитиным и выпил.
- Саш, День пограничника - летом... - возразил охранник.
Саша помотал головой, усваивая выпитое, и с уморительной беспомощностью развел руками:
- Ну что ж поделать?! Вот такое хреновое лето, Макс!..
- Да, еще этот паренек, режиссер с Мосфильма, звонил, - вспомнил Макс.
- Что надо?
- Деньги на кино просил, что ж еще?
- Дадим, какие проблемы? - кивнул Саша. - Творцам надо помогать... Все?..
- Угу... Ладно, я в машине. - Макс поднялся, окинул взглядом прокуренное помещение. - Окошко открыть?
- Не, мы и так задохнемся, - ухмыльнулся Белов.
Макс вышел. Саша задумчиво посмотрел ему вслед. Помолчал, о чем-то невесело размышляя, потом повернулся к осоловевшему Никитину.
- Лейтенант, а ты Валеру Филатова помнишь? - вдруг спросил он. - Да должен помнить!.. Ну?! Боксер, актер, каскадер... Он еще в кино много снимался?!..
- Н-н-нет... - медленно покачал головой Никитин. - А что?
- Да так... - неопределенно пожал плечами Саша. - Понимаешь, ведь все могло быть иначе, лейтенант!.. Мог быть и большой ринг, и вулканы, а стало... Стало так, как стало. Обидно...
- Да уж, не вернешь... - грустно пробормотал милиционер.
Белов снова взял гитару и тихо, очень тихо, запел:
Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым,
Увяданья золотом охваченнынный,
Я...
Вдруг голос его дрогнул беспомощно, сорвался, и он умолк, низко опустив голову.
- Сань, ведь полжизни уже прошло... Полжизни... - чуть слышно промолвил Никитин.
- Извини, брат... Я... - Саша шмыгнул носом и протянул лейтенанту руку, в его голосе звенели слезы. - Получается, что из-за меня вся жизнь у тебя наперекосяк пошла. Ты меня прости, брат, прости...
- Да я не в обиде, Сань... - Никитин ответил ему крепким рукопожатием. - Нормальная жизнь, что ты...
- Все! Вот в любой момент!.. - с хмельной пылкостью обещал Белов. - Я оставлю тебе свой мобильник - звони... В любой момент! Все сделаю! Приеду любому башку оторвем на хрен!.. Ты мне веришь?..
Никитин кивнул и вдруг улыбнулся с загадочной хитрецой:
- Сань, а у меня для тебя сюрприз есть...
- Да ты что? Давай!..
Милиционер встал и, слегка пошатываясь, вышел в смежную комнатушку. Через минуту он вернулся с какой-то мятой бумагой. Торжествующе улыбаясь, Никитин, развернул ее перед Беловым.
- Узнаешь, а?
Саша пригляделся и ахнул - это была листовка из серии "Их разыскивает милиция" с его портретом. Та самая - из восемьдесят девятого года.
- Е-мое!.. - протянул он, расплывшись в улыбке. - Ну и рожа!.. Бли-и-ин... Вить, подари мне ее...
- Не-е-е... - ухмыляясь, покачал головой чрезвычайно довольный произведенным эффектом Никитин. - Не могу, это ж память!
- Ну дай на время, я ксеру сниму и верну.
- Да у меня есть ксерокс... - лейтенант вернулся в смежную комнату. Сейчас...
- Побольше сделай, - Саша пошел за ним следом. - Штук пять... Или шесть...
Он вошел в комнатушку, где стоял ксерокс, и замер как вкопанный. Прямо напротив входа висел предвыборный плакат. На фоне строящегося дома был запечатлен мужчина в белой строительной каске. Его улыбающееся лицо как две капли воды было похоже на фас сгинувшего в Чечне опера Володи. В довершение всего, словно специально, чтобы рассеять все сомнения Белова, поверху плаката было крупно напечатано:
"Он воевал. Теперь он строит. Голосуйте за КАВЕРИНА!"
- Тебе сколько экземпляров?.. - Никитин повернулся к Саше и увидел его застывшее лицо. - Что с тобой?
- Первый раз в жизни призрак вижу, - совершенно ошеломленно пробормотал тот.
Проследив за его взглядом, лейтенант повернулся к плакату.
- Ты что, знаешь его? - спросил он.
- Трудно сказать... - Белов стремительно трезвел. - А куда голосование?
- Да в Думу довыборы, по нашему округу. А что? Достойный мужик, с биографией, - пожал плечами Никитин. - Тоже в органах служил, потом Чечня, ранение, плен, госпиталь... Так тебе сколько экземпляров-то делать?
Не сводя глаз с плаката, Белый медленно покачал головой.
- Ни одного.
XV
Закончив бриться, Владимир Евгеньевич Каверин обильно смочил лицо одеколоном и с наслаждением похлопал себя своей единственной - левой ладонью по щекам. Просторная ванная наполнилась терпким ароматом ".Хьюго Босс". Каверин улыбнулся и подмигнул своему отражению.
Да, не зря он столько лет гнил в горах Чечни. Не зря якшался со всяким бандитским отребьем. Не зря стоял на карачках во время намазов и бормотал чужие молитвы. Все было не зря. Не будь всего этого - не всплыл бы он из небытия в Москве солидным бизнесменом.
Не было бы этой шикарной квартиры, не было бы немецкого протеза, не было бы крепких связей и внушительного банковского счета. И всемогущая Контора не сделала бы на него ставку и не двинула бы его в депутаты.
Последнее обстоятельство Каверину было особенно приятно. Еще бы - ведь в подручные ему ФСБ приставила подполковника Введенского. Ситуация трехлетней давности перевернулась с ног на голову - теперь его бывший куратор превратился в некое подобие мелкого порученца. Отдавать ему распоряжения, называть Леонидычем и покровительски похлопывать Введенского по плечу доставляло Володе огромное, неизъяснимое удовольствие.
Впрочем, что там Введенский! Да и эта надоедливая избирательная возня - все это было только началом! Планы Каверина простирались куда как далеко, надо было только во что бы то ни стало влезть сперва в думское кресло.
Каверин еще раз подмигнул своему отражению и принялся натягивать на протез черную лайковую перчатку. Протез, что и говорить, был замечательный - металлические пальцы могли даже двигаться, - и все же каждый раз, глядя на это устройство, он мрачнел от досады. Потерянная в Чечне рука - память о предательстве Белова - была все еще не отомщена.
Из кухни донесся до приторности ласковый голос жены Светланы:
- Володя, тебе кофе черный или с молоком?!
"Сука, - без особой злости подумал Каверин. - Кувыркалась здесь по чужим койкам, пока я в этой долбаной Чечне парился!.."
Он надел роскошный шелковый халат и, выйдя из ванной, сухо ответил:
- Черный.
В столовой был уже накрыт чайный столик, Света наливала в затейливую фарфоровую чашечку дымящийся кофе. Не взглянув на жену, Каверин молча сел за стол.
- Ты какой-то другой вернулся, - с осторожной обидой посетовала жена. - Не обнимешь, не поцелуешь, с добрым утром не скажешь...
- С добрым утром, - все так же сухо сказал Каверин.
Он развернул на столе утреннюю газету и принялся помешивать ложечкой кофе. Света встала за его спиной, начала осторожно массировать мужу шею.
- Я знаю, - невесело усмехнулась она. - Ты меня не можешь простить, да? Володь, но ведь у тебя за эти годы тоже были женщины?!..
- Нет, только мужчины, - он ответил без всякой интонации, с абсолютно каменным лицом, так, что невозможно было понять - он говорит серьезно или шутит.
Света оставила его шею, села напротив и порывисто вздохнула:
- Послушай, ну давай куда-нибудь уедем! Давай возьмем и просто уедем, а?
- Хватит, наездился, все только начинается, - еле заметно усмехнулся Каверин. Он сделал маленький глоток кофе и приказал: - Подай сахар.
Жена протянула ему сахарницу, пытаясь перехватить его взгляд.
- Зачем тебе это, Володя? Ну не представляю я тебя в политике, никак не представляю. Что, мало тебя жизнь трепала?..
- Вот именно, трепала, - Каверин, наконец, поднял на нее глаза и жестко припечатал: - Пора теперь долги отдавать.
Его ледяной взгляд смутил Свету, она опустила голову и быстро забормотала:
- Забудь ты о Белове, Володенька... Христом Богом прошу, забудь... Ведь убьет...
- А вот это мы еще посмотрим - кто кого! - оборвал ее Каверин. Он взглянул на свой протез и неожиданно широко улыбнулся: - Верно, черная рука?!..
И тут вдруг он с низким звериным рыком выбросил руку в перчатке к самому лицу Светы. Та отпрянула в испуге, а Каверин, довольно рассмеявшись, пояснил:
- Шутка...
Да, такие у него теперь были шутки...
XVI
Неожиданная встреча с призраком Каверина ошеломила Белова. Она задвинула на второй план и все текущие дела, и странный наезд на ребят, и даже болезненный разрыв с женой. Несколько дней он не мог думать ни о чем другом, кроме как о своем внезапно ожившем враге.
Разумеется, ему вспоминалась вся история их непростых отношений, но не только. Белов пытался понять - как и почему Володя Каверин, с его полууголовным прошлым, оказался в числе кандидатов в народные избранники. Кто состряпал ему новую биографию, кто снабдил средствами, и с какой целью все это было сделано? Белов навел справки и узнал, что ближайшим помощником и доверенным лицом новоявленного политика оказался другой его знакомый Игорь Леонидович Введенский. Картина прояснилась, Саше стало ясно, что Каверина в Думу двигает Контора.
Как ни странно, но именно это обстоятельство стало для него одним из главных раздражителей. Цинизм, с которым лезли во власть его "приятели", вывел его из себя. И тогда он впервые всерьез задумался - если это можно Каверину, то почему бы не попробовать и ему? Вспомнились и давние разговоры с люберецким старшаком Валентином Сергеевичем о судьбе гангстерских синдикатов в Америке. Не настало ли время и ему, признанному авторитету Саше Белому, превращаться в сенатора? Тем более что даже нынешнее его положение - вполне легального бизнесмена - не защищало, как показал наезд СОБРа, от произвола властей.
Кроме всего этого было еще одно существенное соображение в пользу новой авантюры. Если дело выгорит, сбудется давняя заветная мечта Оли - ее муж порвет с криминалом. И Белов действительно готов был пойти на это передать все дела Пчеле и Космосу и целиком и полностью переключиться на новый, обещавший сказочные перспективы проект. Конечно, его шансы на победу в выборной гонке были неочевидны, но тем интереснее попробовать добиться-таки своего!
Словом, все складывалось одно к одному - и утереть нос "сладкой парочке", и начать новую жизнь, и наладить отношения с Ольгой, и позаботиться о своем будущем и будущем своей семьи. Обдумав и взвесив все за и против, Белов решил - он сделает это!
Еще несколько дней ушло на то, чтобы подготовиться к передаче дел. Многое в их бизнесе было завязано лично на Белова, и ему пришлось изрядно попотеть, чтобы предусмотреть все до мелочей. Наконец, схема управления всеми делами Бригады - и черными и белыми - была готова, и Саша собрал друзей на совет.
В своем кабинете он повесил огромный лист ватмана - плод своих трудов. В центре листа был изображен большой кельтский крест, вокруг него располагались пчела, стилизованный Сатурн с кольцом, буква Ф и женская фигурка рядом с ней.
Схему довершала разветвленная система стрелок, связывающих основные персоны с рисунками автомашины, пачки долларов, пистолета, многоэтажного здания, цветка мака, элемента таблицы Менделеева А1, загородного коттеджа и многого другого. От этих значков, в свою очередь, также отходили стрелки к кружкам с различными инициалами. Рядом со всеми стрелками стояли цифры. Эта паутина указателей и стрелок и была самым главным - Беловскими связями, которые он намеревался передать друзьям.
Пчела с Космосом с недоуменным любопытством рассматривали Сашины художества.
- Ну и что это значит? - усмехнулся Кос.
- А это значит, что с этого дня заправлять всеми нашими делами будете вы! - огорошил их Саша.
Не дав друзьям опомниться, Белов принялся за комментарий своей схемы. Разжевывать то, что им и так было известно, Саша не стал. Он сосредоточился только на общих принципах управления и распределения доходов, а потому завершил свою лекцию довольно скоро.
- Значит так, братья, что касается доли Фила, то она по всей схеме неизменна. Пчел, ты за это дело отвечаешь. Оружие, транспорт, недвижимость... Ну, и Тамаре долю. Разберетесь, в общем, да?
Закончив, Саша склонил голову набок и отстранился от ватмана.
- Красота, а? Прямо Репин, блин!.. - рассмеялся он. - Две ночи подряд рисовал, как дурак.
Пчела подошел к схеме поближе.
- Я хорошо получился... - заметил он.
- Так я ж с натуры, Пчелкин! - усмехнулся Саша. - Кстати, я только сейчас понял, какую махину мы создали.
Пристально разглядывая схему, Пчела с задумчивым видом почесал макушку и вздохнул.
- Красиво - это да, - согласился он. - Только теперь все заново раскидывать нужно?
- Ну так... - развел руками Белов. - Глаза боятся, руки делают...
Космос поднялся с дивана и подошел к Саше.
- Сань, давай теперь начистоту, - он исподлобья взглянул на беспечно улыбающегося Белова. - Что это все значит? Ты что, просто так возьмешь и соскочишь?
- Ну, во-первых, не просто так, - покачал головой Саша. - Моя доля она так и останется моей долей. А во-вторых, ты разве не рад? Вы же с Пчелой только этого и хотели. А, Пчела, ты рад?
Тот смущенно улыбнулся:
- Да рад я, рад...
Космос недоуменно покачал головой.
- Погоди, Сань, а ты сам-то чем будешь заниматься?
- Вы смеяться будете... - лукаво улыбнулся Белов. - Меня Саша Киншаков пригласил в кино сниматься - на главную роль.
Пчела с Космосом, действительно, прыснули со смеху.
- Фигню сморозил... - тоже рассмеявшись, признался Саша. И после небольшой паузы добавил: - Ну а если серьезно... Есть, братья, у меня одна идея. Есть.
Она пристально взглянула в его глаза и с горечью покачала головой:
- За последний месяц - ни разу...
Белов растерялся, хотел немедленно возразить и вдруг с удивлением понял - а жена-то права!.. "Е-мое!.. - смятенно подумал он. - Так что - в этом-то все и дело?.."
- Вот так, да?.. - сконфуженно буркнул он и, обняв Ольгу за талию, силой привлек к себе.
Она уперлась в его грудь руками и возмутилась:
- Оставь меня!.. Глупо, Саш, причем здесь это, ну?!..
Белов как не слышал - лез напролом, тянул губы, пытаясь ее поцеловать.
Оля поморщилась и отвернулась.
И тут его будто прорвало - одним рывком он сдернул с жены кофту и, подхватив ее на руки, бросил на диван.
- Не надо, Саша! Больно! - закричала Ольга, извиваясь в его руках. - Я не хочу! Прекрати!
Слышишь!
Но Белого уже было не остановить. Словно обезумев, он всей массой навалился на жену. Ольга отбивалась как могла, но муж был явно сильней.
Шум наверху услыхала бабушка. Она ткнулась в дверь и поняла, что заперта. Не понимая, что происходит, она обеспокоенно позвала:
- Оля, Ванька меня запер! Оля, ты с кем там?!
Оля!.. Кто там?!..
А Белов уже заломил жене руки за голову и задрал подол юбки. Ольга, придавленная и распятая мужем, сопротивлялась изо всех сил.
- Не надо!! Да пусти ты!! Ненавижу тебя!! - уже во весь голос кричала она.
- Оля! Кто там? - без умолку верещала в кладовке бабушка. - Оля! Это он? Господи! Милиция!
Белый, слегка приподнявшись, дрожащей рукой пытался расстегнуть ремень на брюках. Другой рукой он удерживал Ольгу, скрученную в бараний рог. Ему оставалось совсем немного, чуть-чуть...
И тогда, уже почти смирившись с неотвратимым, раздавленная унижением Ольга безутешно и страшно зарыдала.
- Оставь меня... - содрогаясь от слез, беспомощно и жалко просила она. - Ну, пожалуйста, Саша, оставь меня...
Белов замер. Он вдруг словно увидел их обоих со стороны и ужаснулся увиденному. Он отпустил рыдающую Ольгу и обхватил руками голову:
- Бред... - опустошенно пробормотал он. - Вот бред...
Ольга, прижимая к груди обрывки одежды, прятала в них мокрое от слез лицо.
- Уйди... - прошептала она, давясь слезами. - Очень тебя прошу, уходи.
- Сейчас, - буркнул еще не пришедший в себя Саша.
- Да уйди же ты, господи! - задыхаясь от стыда и боли, взмолилась Ольга.
- Оля! Оленька, не молчи! - надрывалась внизу бабушка. - Ой, мне дурно будет! Милиция!
Белов тяжело поднялся, подобрал с пола брошенную в горячке куртку и, опустив голову, вышел из комнаты.
Стоило ему уйти, как слезы на глазах Ольги тут же высохли. В мозгу одна за другой вспыхнули две мысли. Первая - испуганная: "Он заберет Ваню!". Вторая - полная досады и раскаянья: "Черт бы нас обоих побрал! Так ждала этого разговора, так надеялась - и..."
Гонимая этой мыслью, Ольга накинула на плечи халат и бросилась вслед за мужем. "Он вернется, - лихорадочно думала она. - Должен вернуться! Ведь мы так ни о чем и не поговорили..."
А Саша, сбежав вниз по лестнице, отбросил в сторону лопату, подпиравшую дверь в кладовку и выскочил наружу.
Навстречу Ольге вместо раскаявшегося мужа бросилась перепуганная бабушка.
- Мерзавец! Негодяй! Бандит!.. - задыхаясь от пережитого ужаса, сыпала проклятия бабушка. - Оленька! Что он с тобой сделал?!
- Ну что ты вечно лезешь ко мне?! - вдруг вытаращив глаза, заорала на нее Ольга. - Иди вон в комнату к себе! И Ваню домой! Достала уже!.. - в ярости прошипела она сквозь зубы и побежала наверх.
- Господи... - беспомощно прошептала Елизавета Андреевна, опускаясь на ступеньки...
* * *
Выскочив из дому, возбужденный Белов подхватил Ваню на руки и порывисто прижал к груди. На несколько секунд он замер, не в силах выпустить сына из рук, потом осторожно опустил его на землю и потрепал по голове.
- Будь умником и не обижайте друг друга... - глухо сказал он Ване, повернулся к другому мальчику и тоже ласково потрепал его по плечу. - Ну, пока!..
Белов выпрямился и направился к калитке.
- Пап, а ты когда приедешь? - крикнул ему вдогонку Ваня.
- Скоро, родной, скоро!.. - Саша обернулся, взмахнул рукой и быстро зашагал к машинам.
От всего случившегося во рту остался мерзкий железистый привкус. Саша плюнул от досады под ноги. Все вышло совсем не так, как задумывалось. Его визит не принес никаких результатов, похоже, наоборот - окончательно все испортил. Особенно стыдно ему было за свою павианью выходку. Зажмурившись, Белов чертыхнулся про себя и еще раз сплюнул на снег.
Навстречу ему с мобильником в руке двинулся Макс.
- Саш, Виктор Петрович звонил, - с ходу сообщил он.
- Кто? - переспросил Белов, погруженный в свои невеселые мысли.
- Виктор Петрович. Я сказал, ты перезвонишь.
- Да пошли ты его на хрен!.. - раздраженно рубанул рукой воздух Белый.
- Саш... - один из охранников показал кивком ему за спину.
Белов обернулся - по узкой улочке дачного поселка к ним приближался милицейский мотоцикл с коляской с одиноким стражем порядка за рулем. Не доехав до них метров пятнадцати, мотоцикл зачихал и заглох. Тщедушный милиционер в бушлате не по росту принялся судорожно дергать ногой, пытаясь оживить свою технику.
"Бабка вызвала!" - решил взбешенный Белов и кинулся навстречу мотоциклу.
- Ты меня арестовать едешь?! Ну давай, арестовывай!.. - размахивая руками, истерически кричал он. - Видишь, мне страшно! Я, блин, тебя испугался! Ну давай, придурок, хватай меня!
Милиционер, вытянув шею, настороженно вглядывался в приближавшегося к нему странного и явно неуравновешенного человека.
- Иди сюда! Что ты вылупился?! - все злее вопил Белов. - Доставай свои браслеты, чмошник!..
Вдруг он осекся на полуслове и тут же расплылся в широченной улыбке. В седле мотоцикла сидел тот самый участковый, которого в далеком восемьдесят девятом году они с Пчелой, удирая из-под обстрела, захватили в заложники!
- Лейтенант, ты?! - обрадованно воскликнул Саша. - Что, не узнаешь меня? Е-мое!.. Ну смотри - фас, профиль, затылок... - он юлой завертелся перед милиционером. - Ну?!..
- Белов, что ли? - неуверенно улыбнулся тот.
- Точно! - восторженно проорал Саша. - Блин!.. Вот встреча, а! Ну поехали, составим протокол, хрен ли!.. - он без приглашения полез в коляску и с необъяснимой радостью крикнул своим опешившим охранникам: - Братва, меня приняли!..
Ничего не понимающие бугаи в полной растерянности следили за удивительной сценкой.
- Ну, поехали, поехали... - повернулся Саша к Никитину.
Лейтенант без особой надежды попытался завести мотоцикл, потом смущенно вздохнул:
- Подтолкнуть бы...
Саша тут же залихватски свистнул своей охране:
- А ну, братва, навались!..
Мигом подбежали охранники, уперлись в грязные бока мотоцикла и легко, словно игрушечный, покатили его по дороге.
Этап на Север, срока огромные,
Кого ни спросишь - у всех Указ!..
Это в полный голос затянул песню Белов. Глядя на него, милиционер подхватил:
Взгляни, взгляни в лицо мое суровое,
Взгляни, быть может, в последний раз!..
Никитин подтягивал все уверенней:
А ты стоять будешь у подоконника,
Платком батистовым слезу утрешь,
Не плачь, не плачь, подруга моя верная...
"Ты друга жизни еще найдешь!.." - радостно вопили они хором.
- У вас ларек здесь есть? - крикнул Саша сквозь немилосердный треск заведшегося-таки мотоцикла.
- А?..
- Ларек, говорю, есть?!
- Есть, как не быть!.. - закивал лейтенант.
- Тогда вперед! - махнул рукою Белов.
XIV
В тесной милицейской сторожке они расположились прямо за рабочим столом Никитина. Все бумаги участкового перекочевали в тумбочку, а на столешнице разместился чуть ли не весь ассортимент поселковой палатки.
- Ну, давай, за встречу! - поднял стакан Белов, расположившийся в кресле хозяина кабинета.
Они чокнулись и выпили. Лейтенант потянулся к жестяной банке, пытаясь вилкой выудить оттуда маслину.
- Да что ты мучаешься! - добродушно хмыкнул Белов. - Пальцами бери!
Никитин послушно отложил вилку, достал пальцами маслину и отправил ее в рот.
- Слушай, а что это ты до сих пор в лейтенантах ходишь? - спросил его Саша. - Начальство не ценит?
- Да меня же после того случая, - ну, с вами, - вообще из органов поперли... - чуть смущенно улыбнулся милиционер. - Четыре месяца без работы болтался, на хлебе и воде.
- Блин! А что ж ты тогда от денег отказался, чудила?! - удивился Белов. - К тебе же приезжал человек с деньгами - ты что?..
Никитин достал из банки еще одну маслину и небрежно отмахнулся.
- Ну, отказался и отказался... Чего теперь вспоминать?
- Нет, ну что ты, - возразил Белов. - Нашел бы нас, мы помогли бы, елки...
На столе зазвонил телефон, Саша без раздумий поднял трубку:
- Да... Никитина?.. Это ты, что ли? - прикрыв микрофон, спросил он. Нет его, завтра звоните! - отрезал Белов и бросил трубку на аппарат.
- А я тогда сначала челноком заделался, - продолжил свой рассказ лейтенант. - В Польшу, в Турцию мотался, куртками кожаными торговал. Ничего вроде было, женился даже... почти. А потом меня ограбили, башку проломили, в больнице полгода провалялся. Выписался, а в стране совсем другие времена, да и страны уже нет. Попробовал бизнесом заняться и так, блин, влетел, что ой-ей-ей!.. Квартиру, машину - все за долги отдал. Хреновый из меня коммерсант вышел... Жена, конечно, ушла...
- Уж это само собой, - поддакнул Саша, поднимая стакан.
Они выпили по второй, закусили.
- Потом в Сербии воевал, - вспоминал Никитин.
- Да что ты! - неподдельно удивился Белов. - А за кого?
- За наших, - просто ответил лейтенант. - А после Сербии комитетчик один, сослуживец, помог в органах восстановиться. Сначала в Москве служил, потом сюда напросился, на старое место. А что, здесь спокойно...
"Эка его помотало..." - подумал Саша.
От рассказа лейтенанта ему стало не по себе, ведь к его искореженной судьбе приложил руку и он сам. Избегая смотреть на Никитина, он достал сигарету и похлопал по карманам в поисках зажигалки. Вдруг лейтенант выхватил пистолет и поднес его к самому носу Белова.
- Никогда не наводи оружие на человека! - Саша хладнокровно отвел в сторону его руку.
- Да это зажигалка! - засмеялся Никитин. Он нажал на курок, и из ствола выскочил крошечный язычок пламени. - У подростков отобрал - видишь, чем детишки-то играют?.. В дверях появился Макс.
- Саш, извини. Подольские прозвонились... - он настороженно взглянул на милиционера, но Белов еле заметно кивнул - говори, мол. - Нашли они этого банкира долбаного. Я "мерин" отправлю, пусть ребята смотаются?..
- Давай... - кивнул Белый.
- На кабана похож, - повернувшись к выходу, Макс ткнул пальцем в одну из фотографий на "Доске почета".
- Так это он и есть, Макс! - усмехнулся ему вслед Саша.
- А что за банкир-то? - поинтересовался лейтенант.
- Да не бери в голову... - поморщился Белов и взял стакан. - Давай за тебя!..
Пару часов спустя веселье, как водится, набрало обороты. Откуда-то появилась гитара, и Саша, уже в милицейской шапке-ушанке, развалившись в кресле, с энтузиазмом лупил по струнам.
Вдоль дороги лес густой
С Бабами Ягами,
А в конце дороги той
Плаха с топорами!
Пел он с надрывом.
- Эх, раз, да еще раз, да еще много, много раз!. - надсаживался напротив него изрядно захмелевший Никитин. - Сашка! А давай эту! выкрикнул он. - Где мои семнадцать лет?! На Большом Каретном!..
Белов со смехом замотал головой и махнул на лейтенанта обеими руками.
- Не-не-не, только не эту! Вот давай лучше:
Мне бы жизнь свою, как кинопленку,
Отмотать на десять лет назад,
Чтобы стала ты простой девчонкой,
Чистой-чистой, как весенний сад!..
Никитин тут же подхватил песню и, взяв на манер эстрадных погремушек в одну руку пистолет-зажигалку, а в другую - табельный "Макаров", принялся отплясывать посреди комнатушки.
В кабинет вошел Макс. Он присел к столу и начал выгружать из объемистой сумки новые бутылки и банки. Саша отложил гитару, плеснул в стакан водки, протянул его охраннику.
- Макс, выпьешь?
- Саш, ты же знаешь - я не пью.
- Вот, Витек, какая у меня охрана! - с пьяной хвастливостью воскликнул Белов. - Не пьют, не курят, понял?! Ну, Макс, что нового?..
- Пацаны отзвонились - с банкиром все в поряде, - деловито доложил Макс. - Еще Виктор Петрович три раза звонил... Что хоть ему сказать, Саш?..
Белов поморщился:
- Ой, ну нет меня, на Луну улетел. Все, у меня День пограничника! - он чокнулся с Никитиным и выпил.
- Саш, День пограничника - летом... - возразил охранник.
Саша помотал головой, усваивая выпитое, и с уморительной беспомощностью развел руками:
- Ну что ж поделать?! Вот такое хреновое лето, Макс!..
- Да, еще этот паренек, режиссер с Мосфильма, звонил, - вспомнил Макс.
- Что надо?
- Деньги на кино просил, что ж еще?
- Дадим, какие проблемы? - кивнул Саша. - Творцам надо помогать... Все?..
- Угу... Ладно, я в машине. - Макс поднялся, окинул взглядом прокуренное помещение. - Окошко открыть?
- Не, мы и так задохнемся, - ухмыльнулся Белов.
Макс вышел. Саша задумчиво посмотрел ему вслед. Помолчал, о чем-то невесело размышляя, потом повернулся к осоловевшему Никитину.
- Лейтенант, а ты Валеру Филатова помнишь? - вдруг спросил он. - Да должен помнить!.. Ну?! Боксер, актер, каскадер... Он еще в кино много снимался?!..
- Н-н-нет... - медленно покачал головой Никитин. - А что?
- Да так... - неопределенно пожал плечами Саша. - Понимаешь, ведь все могло быть иначе, лейтенант!.. Мог быть и большой ринг, и вулканы, а стало... Стало так, как стало. Обидно...
- Да уж, не вернешь... - грустно пробормотал милиционер.
Белов снова взял гитару и тихо, очень тихо, запел:
Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым,
Увяданья золотом охваченнынный,
Я...
Вдруг голос его дрогнул беспомощно, сорвался, и он умолк, низко опустив голову.
- Сань, ведь полжизни уже прошло... Полжизни... - чуть слышно промолвил Никитин.
- Извини, брат... Я... - Саша шмыгнул носом и протянул лейтенанту руку, в его голосе звенели слезы. - Получается, что из-за меня вся жизнь у тебя наперекосяк пошла. Ты меня прости, брат, прости...
- Да я не в обиде, Сань... - Никитин ответил ему крепким рукопожатием. - Нормальная жизнь, что ты...
- Все! Вот в любой момент!.. - с хмельной пылкостью обещал Белов. - Я оставлю тебе свой мобильник - звони... В любой момент! Все сделаю! Приеду любому башку оторвем на хрен!.. Ты мне веришь?..
Никитин кивнул и вдруг улыбнулся с загадочной хитрецой:
- Сань, а у меня для тебя сюрприз есть...
- Да ты что? Давай!..
Милиционер встал и, слегка пошатываясь, вышел в смежную комнатушку. Через минуту он вернулся с какой-то мятой бумагой. Торжествующе улыбаясь, Никитин, развернул ее перед Беловым.
- Узнаешь, а?
Саша пригляделся и ахнул - это была листовка из серии "Их разыскивает милиция" с его портретом. Та самая - из восемьдесят девятого года.
- Е-мое!.. - протянул он, расплывшись в улыбке. - Ну и рожа!.. Бли-и-ин... Вить, подари мне ее...
- Не-е-е... - ухмыляясь, покачал головой чрезвычайно довольный произведенным эффектом Никитин. - Не могу, это ж память!
- Ну дай на время, я ксеру сниму и верну.
- Да у меня есть ксерокс... - лейтенант вернулся в смежную комнату. Сейчас...
- Побольше сделай, - Саша пошел за ним следом. - Штук пять... Или шесть...
Он вошел в комнатушку, где стоял ксерокс, и замер как вкопанный. Прямо напротив входа висел предвыборный плакат. На фоне строящегося дома был запечатлен мужчина в белой строительной каске. Его улыбающееся лицо как две капли воды было похоже на фас сгинувшего в Чечне опера Володи. В довершение всего, словно специально, чтобы рассеять все сомнения Белова, поверху плаката было крупно напечатано:
"Он воевал. Теперь он строит. Голосуйте за КАВЕРИНА!"
- Тебе сколько экземпляров?.. - Никитин повернулся к Саше и увидел его застывшее лицо. - Что с тобой?
- Первый раз в жизни призрак вижу, - совершенно ошеломленно пробормотал тот.
Проследив за его взглядом, лейтенант повернулся к плакату.
- Ты что, знаешь его? - спросил он.
- Трудно сказать... - Белов стремительно трезвел. - А куда голосование?
- Да в Думу довыборы, по нашему округу. А что? Достойный мужик, с биографией, - пожал плечами Никитин. - Тоже в органах служил, потом Чечня, ранение, плен, госпиталь... Так тебе сколько экземпляров-то делать?
Не сводя глаз с плаката, Белый медленно покачал головой.
- Ни одного.
XV
Закончив бриться, Владимир Евгеньевич Каверин обильно смочил лицо одеколоном и с наслаждением похлопал себя своей единственной - левой ладонью по щекам. Просторная ванная наполнилась терпким ароматом ".Хьюго Босс". Каверин улыбнулся и подмигнул своему отражению.
Да, не зря он столько лет гнил в горах Чечни. Не зря якшался со всяким бандитским отребьем. Не зря стоял на карачках во время намазов и бормотал чужие молитвы. Все было не зря. Не будь всего этого - не всплыл бы он из небытия в Москве солидным бизнесменом.
Не было бы этой шикарной квартиры, не было бы немецкого протеза, не было бы крепких связей и внушительного банковского счета. И всемогущая Контора не сделала бы на него ставку и не двинула бы его в депутаты.
Последнее обстоятельство Каверину было особенно приятно. Еще бы - ведь в подручные ему ФСБ приставила подполковника Введенского. Ситуация трехлетней давности перевернулась с ног на голову - теперь его бывший куратор превратился в некое подобие мелкого порученца. Отдавать ему распоряжения, называть Леонидычем и покровительски похлопывать Введенского по плечу доставляло Володе огромное, неизъяснимое удовольствие.
Впрочем, что там Введенский! Да и эта надоедливая избирательная возня - все это было только началом! Планы Каверина простирались куда как далеко, надо было только во что бы то ни стало влезть сперва в думское кресло.
Каверин еще раз подмигнул своему отражению и принялся натягивать на протез черную лайковую перчатку. Протез, что и говорить, был замечательный - металлические пальцы могли даже двигаться, - и все же каждый раз, глядя на это устройство, он мрачнел от досады. Потерянная в Чечне рука - память о предательстве Белова - была все еще не отомщена.
Из кухни донесся до приторности ласковый голос жены Светланы:
- Володя, тебе кофе черный или с молоком?!
"Сука, - без особой злости подумал Каверин. - Кувыркалась здесь по чужим койкам, пока я в этой долбаной Чечне парился!.."
Он надел роскошный шелковый халат и, выйдя из ванной, сухо ответил:
- Черный.
В столовой был уже накрыт чайный столик, Света наливала в затейливую фарфоровую чашечку дымящийся кофе. Не взглянув на жену, Каверин молча сел за стол.
- Ты какой-то другой вернулся, - с осторожной обидой посетовала жена. - Не обнимешь, не поцелуешь, с добрым утром не скажешь...
- С добрым утром, - все так же сухо сказал Каверин.
Он развернул на столе утреннюю газету и принялся помешивать ложечкой кофе. Света встала за его спиной, начала осторожно массировать мужу шею.
- Я знаю, - невесело усмехнулась она. - Ты меня не можешь простить, да? Володь, но ведь у тебя за эти годы тоже были женщины?!..
- Нет, только мужчины, - он ответил без всякой интонации, с абсолютно каменным лицом, так, что невозможно было понять - он говорит серьезно или шутит.
Света оставила его шею, села напротив и порывисто вздохнула:
- Послушай, ну давай куда-нибудь уедем! Давай возьмем и просто уедем, а?
- Хватит, наездился, все только начинается, - еле заметно усмехнулся Каверин. Он сделал маленький глоток кофе и приказал: - Подай сахар.
Жена протянула ему сахарницу, пытаясь перехватить его взгляд.
- Зачем тебе это, Володя? Ну не представляю я тебя в политике, никак не представляю. Что, мало тебя жизнь трепала?..
- Вот именно, трепала, - Каверин, наконец, поднял на нее глаза и жестко припечатал: - Пора теперь долги отдавать.
Его ледяной взгляд смутил Свету, она опустила голову и быстро забормотала:
- Забудь ты о Белове, Володенька... Христом Богом прошу, забудь... Ведь убьет...
- А вот это мы еще посмотрим - кто кого! - оборвал ее Каверин. Он взглянул на свой протез и неожиданно широко улыбнулся: - Верно, черная рука?!..
И тут вдруг он с низким звериным рыком выбросил руку в перчатке к самому лицу Светы. Та отпрянула в испуге, а Каверин, довольно рассмеявшись, пояснил:
- Шутка...
Да, такие у него теперь были шутки...
XVI
Неожиданная встреча с призраком Каверина ошеломила Белова. Она задвинула на второй план и все текущие дела, и странный наезд на ребят, и даже болезненный разрыв с женой. Несколько дней он не мог думать ни о чем другом, кроме как о своем внезапно ожившем враге.
Разумеется, ему вспоминалась вся история их непростых отношений, но не только. Белов пытался понять - как и почему Володя Каверин, с его полууголовным прошлым, оказался в числе кандидатов в народные избранники. Кто состряпал ему новую биографию, кто снабдил средствами, и с какой целью все это было сделано? Белов навел справки и узнал, что ближайшим помощником и доверенным лицом новоявленного политика оказался другой его знакомый Игорь Леонидович Введенский. Картина прояснилась, Саше стало ясно, что Каверина в Думу двигает Контора.
Как ни странно, но именно это обстоятельство стало для него одним из главных раздражителей. Цинизм, с которым лезли во власть его "приятели", вывел его из себя. И тогда он впервые всерьез задумался - если это можно Каверину, то почему бы не попробовать и ему? Вспомнились и давние разговоры с люберецким старшаком Валентином Сергеевичем о судьбе гангстерских синдикатов в Америке. Не настало ли время и ему, признанному авторитету Саше Белому, превращаться в сенатора? Тем более что даже нынешнее его положение - вполне легального бизнесмена - не защищало, как показал наезд СОБРа, от произвола властей.
Кроме всего этого было еще одно существенное соображение в пользу новой авантюры. Если дело выгорит, сбудется давняя заветная мечта Оли - ее муж порвет с криминалом. И Белов действительно готов был пойти на это передать все дела Пчеле и Космосу и целиком и полностью переключиться на новый, обещавший сказочные перспективы проект. Конечно, его шансы на победу в выборной гонке были неочевидны, но тем интереснее попробовать добиться-таки своего!
Словом, все складывалось одно к одному - и утереть нос "сладкой парочке", и начать новую жизнь, и наладить отношения с Ольгой, и позаботиться о своем будущем и будущем своей семьи. Обдумав и взвесив все за и против, Белов решил - он сделает это!
Еще несколько дней ушло на то, чтобы подготовиться к передаче дел. Многое в их бизнесе было завязано лично на Белова, и ему пришлось изрядно попотеть, чтобы предусмотреть все до мелочей. Наконец, схема управления всеми делами Бригады - и черными и белыми - была готова, и Саша собрал друзей на совет.
В своем кабинете он повесил огромный лист ватмана - плод своих трудов. В центре листа был изображен большой кельтский крест, вокруг него располагались пчела, стилизованный Сатурн с кольцом, буква Ф и женская фигурка рядом с ней.
Схему довершала разветвленная система стрелок, связывающих основные персоны с рисунками автомашины, пачки долларов, пистолета, многоэтажного здания, цветка мака, элемента таблицы Менделеева А1, загородного коттеджа и многого другого. От этих значков, в свою очередь, также отходили стрелки к кружкам с различными инициалами. Рядом со всеми стрелками стояли цифры. Эта паутина указателей и стрелок и была самым главным - Беловскими связями, которые он намеревался передать друзьям.
Пчела с Космосом с недоуменным любопытством рассматривали Сашины художества.
- Ну и что это значит? - усмехнулся Кос.
- А это значит, что с этого дня заправлять всеми нашими делами будете вы! - огорошил их Саша.
Не дав друзьям опомниться, Белов принялся за комментарий своей схемы. Разжевывать то, что им и так было известно, Саша не стал. Он сосредоточился только на общих принципах управления и распределения доходов, а потому завершил свою лекцию довольно скоро.
- Значит так, братья, что касается доли Фила, то она по всей схеме неизменна. Пчел, ты за это дело отвечаешь. Оружие, транспорт, недвижимость... Ну, и Тамаре долю. Разберетесь, в общем, да?
Закончив, Саша склонил голову набок и отстранился от ватмана.
- Красота, а? Прямо Репин, блин!.. - рассмеялся он. - Две ночи подряд рисовал, как дурак.
Пчела подошел к схеме поближе.
- Я хорошо получился... - заметил он.
- Так я ж с натуры, Пчелкин! - усмехнулся Саша. - Кстати, я только сейчас понял, какую махину мы создали.
Пристально разглядывая схему, Пчела с задумчивым видом почесал макушку и вздохнул.
- Красиво - это да, - согласился он. - Только теперь все заново раскидывать нужно?
- Ну так... - развел руками Белов. - Глаза боятся, руки делают...
Космос поднялся с дивана и подошел к Саше.
- Сань, давай теперь начистоту, - он исподлобья взглянул на беспечно улыбающегося Белова. - Что это все значит? Ты что, просто так возьмешь и соскочишь?
- Ну, во-первых, не просто так, - покачал головой Саша. - Моя доля она так и останется моей долей. А во-вторых, ты разве не рад? Вы же с Пчелой только этого и хотели. А, Пчела, ты рад?
Тот смущенно улыбнулся:
- Да рад я, рад...
Космос недоуменно покачал головой.
- Погоди, Сань, а ты сам-то чем будешь заниматься?
- Вы смеяться будете... - лукаво улыбнулся Белов. - Меня Саша Киншаков пригласил в кино сниматься - на главную роль.
Пчела с Космосом, действительно, прыснули со смеху.
- Фигню сморозил... - тоже рассмеявшись, признался Саша. И после небольшой паузы добавил: - Ну а если серьезно... Есть, братья, у меня одна идея. Есть.