- В субботу, - Ольга рассмеялась и взлохматила непокорные вихры сына. - Ешь давай! А потом заниматься.
Ваня с тоской оглянулся на лежащую на диванчике скрипку и порывисто вздохнул. До субботы все-таки было еще очень и очень долго.
XXII
Из московского офиса своих чеченских друзей Каверин вернулся с подарком. Двое дюжих джигитов затащили в его квартиру огромную - два на три метра - картину, упакованную в оберточную бумагу. Кандидату в думское кресло явно не терпелось взглянуть на подарок, он быстро выпроводил гостей и разрезал на картине веревки.
Картина его ошеломила. На фоне залитых солнцем горных вершин бил копытом горячий вороной жеребец. На нем в роскошной белоснежной черкеске и такой же белой бурке гордо восседал он, Владимир Каверин, - невозмутимый и величественный. За его спиной высились некие странноватые конструкции, в которых Каверин не сразу узнал нефтяные вышки. Все это великолепие довершала шикарная золоченая рама.
Не отрывая восторженно горящих глаз от картины, Володя отступил от нее на несколько шагов. Сказать, что картина ему понравилась - значит ничего не сказать. Он был восхищен, возбужден, растроган. Он не замечал ни явных диспропорций, ни неестественных, фальшивых тонов, ни общей несуразицы композиции. Даже то, что нефтяные вышки больше походили на клоны Эйфелевой башни, не казалось ему недостатком. Главные достоинства полотна заключались в персоне всадника, в его величавой позе, в мужественном лице, в мудром взгляде.
Вволю насладившись картиной, Каверин решил ее немедленно повесить. Для монументального шедевра неизвестного живописца следовало освободить место, и Володя решительно сорвал со стены несколько репродукций.
Каверина охватило горячечное нетерпение. Он быстро переоделся в домашний халат, приволок стремянку, электродрель, другие инструменты и без промедления взялся за дело.
Однако уже через пять минут он понял, что справиться с бетонной стеной ему будет не просто. Сверло бетон почти не брало, но это еще полбеды. Хуже было то, что обходиться ему приходилось в основном только левой рукой затянутый в черную перчатку протез был плохим помощником.
Помучившись с дрелью, Каверин взялся за молоток и шлямбур. Инструмент плохо держался в искусственной руке, Володя психовал, то и дело чертыхаясь сквозь стиснутые зубы. Но сдаваться он и не думал. Обливаясь потом, он раз за разом бил тяжелым молотком по головке шлямбура. В лицо летела бетонная крошка, руки налились свинцовой тяжестью, ноги подрагивали от напряжения...
Время от времени Каверин останавливался, приваливаясь мокрым лбом к непокорной стене.
- Шайтан!.. Падла!.. - задыхаясь, шептал он в изнеможении, а уже через минуту снова начинал махать молотком.
Упорства Каверину было не занимать, и спустя полчаса стена, наконец, сдалась. После очередного удара шлямбур провалился в полость - дыра была готова. Еще несколько минут ушло на то, чтобы вбить дюбель и закрутить шуруп.
Пошатываясь от усталости, Каверин повесил картину, медленно слез со стремянки, отдышался. Он отошел в глубь комнаты, переходя с места на место и под разными ракурсами любуясь картиной. Володя был горд - уже не только портретом, но и своей победой над стеной.
Из прихожей донесся звук открываемой двери.
- Володя, ты дома?! - громко спросила жена. Каверин промолчал.
Постукивая каблуками, Света вошла в гостиную и увидела своего донельзя довольного мужа напротив огромной картины.
- Ну как тебе, а? - с плохо скрываемой гордостью спросил Каверин. Друзья подарили...
Света прислонилась к дверному косяку, недоуменно разглядывая нелепую мазню. Ее муж терпеливо ждал взрыва восторга, но Света совсем не торопилась восхищаться. Она достала сигарету и, закурив, устало покачала головой:
- Володя, ты ненормальный...
Каверин окаменел. Медленно наливаясь краской, он потянулся к лежавшему на стремянке молотку. К счастью, Света заметила это его движение. Ей стало страшно, она напряглась и растерянно пробормотала:
- Что с тобой, Володя?..
Каверин схватил молоток и, развернувшись к жене, яростно проревел:
- Убью, с-с-сука!!!
Вскрикнув, Света шмыгнула прочь, и в ту же секунду в дверной косяк, в то самое место, где она только что стояла, врезалась тяжелая сталь.
XXIII
В своем избирательном штабе Белов принимал двоих специалистов предвыборных технологий, которым предстояло заняться его избирательной кампанией. Их где-то раздобыл Пчела. Он позвонил и стал уверять Сашу, что эти двое - лучшие. Белов и сам думал о том, чтобы привлечь в свою команду спецов такого рода, поэтому он попросил друга привезти их к нему как можно скорее.
Пчела влетел в его кабинет спустя полчаса. Он жутко торопился, поэтому сразу вывалил на Белова как можно больше информации:
- Короче, Сань, эти двое - круче всех! - тараторил он. - Профессора, блин! Да что там профессора - волшебники! Их, кстати, Гудвинами зовут! Сколько они народу по всяким выборам протащили! И в Думу и в эти... мульти... ципалитеты... Тьфу, блин, язык сломаешь! Ну ты понял, да? В общем, люди толковые, сам увидишь - они там, в приемной у Людки...
- Пчелкин, погоди, ты что как на пожаре-то? - улыбнулся Белов.
- Да меня люди в банке ждут, а я тут с твоими имидж... - Пчела снова запнулся, но все-таки договорил почти по складам: - Имидж-мей-керами!
- А почему - Гудвины? Они что, братья?
- Сань, да хрен их знает! Слышь, я побегу, а?!.. - взмолился Пчела.
Ладно, беги! - махнул на него Белов. - Скажи там этим Гудвинам, пусть заходят.
Пчела выскочил из кабинета, а в двери появились двое мужчин лет тридцати. Они были удивительно похожи друг на друга. Оба невысокие, кучерявые, пухлые, круглолицые, в маленьких круглых очечках - их вполне можно было принять за братьев. Единственное, что их отличало - это цвет волос. Один был черным, как смоль, второй - бледно-рыжим.
- Гуревич, - представился один.
- Двинкер, - кивнул другой.
"Так вот почему Гудвины..." - догадался Саша. Он вышел гостям навстречу и пожал им руки.
- Белов Александр Николаевич, прошу...
Саша вернулся на свое место за столом, Гудвины сели рядком напротив. Белов достал свой избирательный плакат и развернул его перед специалистами.
- Ну, что скажете?
Этот плакат ему нравился, а девиз для него - "я научу власть отвечать за свои действия" - он вообще придумал сам.
Рыжеволосый Гудвин, прищурившись, осмотрел плакат и мелко закивал:
- Если я вас правильно понял, вы собираетесь строить свою избирательную кампанию на образе человека волевого, мужественного - словом, лидера! Посыл, по сути, верный, но слишком, как бы точнее сказать, агрессивный. Вы согласны со мной, Александр Николаевич?
- Трудно сказать, - уклонился от ответа Белов. - Для меня это дело новое, поэтому я вас и пригласил.
Второй имиджмейкер задумчиво подвинул плакат ближе к себе. Саша перевел внимательный взгляд на него.
- С моей точки зрения, Александр Николаевич, - начал Черный Гудвин, нам следует дистанцироваться от образа человека, который живет в мире больших денег и всего, что с ними связано. Электорат обычно мало интересуют деловые качества кандидата.
- Понимаете, у нас в России электорат голосует сердцем... - робко улыбнувшись, подхватил мысль партнера Рыжий Гудвин. - Нам важно найти в вас те качества, которые позволят избирателям увидеть в вас человека.
- Та-а-ак... - удивленно поднял брови Белов. - Получается, человека во мне еще поискать надо?
Черный Гудвин бросил быстрый осуждающий взгляд на допустившего прокол Рыжего.
- Боюсь, вы неправильно меня поняли... - прижав к груди пухлые ручки, замялся тот. - Понимаете, я имел в виду, что ваш имидж...
- Да все в порядке, - с улыбкой перебил его Саша. - Ну давайте, предложите что-нибудь, где искать-то?
- Безусловно - семья. Жена, дети... - начал Рыжий Гудвин.
- Родители, друзья... - подхватил Черный.
- Биография, служба в армии...
- Красивые человеческие поступки...
- Увлечения, жизненные интересы, хобби...
- Контакты в творческом сообществе...
- Помощь детям, сиротам и инвалидам...
- Забота о спортсменах...
- Стоп-стоп-стоп!.. - Саша засмеялся, поднял руки и с шутливым отчаяньем помотал головой:
- Куда ни кинь, везде компромат! Имиджмейкеры озадаченно переглянулись.
- Тогда давайте начнем с семьи, - осторожно предложил Рыжий Гудвин. Все-таки семья - это важнее всего.
- Да, семья важнее всего... - задумчиво согласился Белов.
XXIV
С самого утра Ваня крутился на улице возле дома, ожидая приезда отца. Стоило Беловскому "роллс-ройсу" показаться в конце переулка, как мальчик выскочил в калитку и со всех ног бросился навстречу машине.
- Папа!.. Папа!.. - радостно кричал он.
- Здорово, родной! - Белов подхватил сына и подбросил вверх. - Ты почему такой легкий, злодей? Опять от каши отвиливал?
На крики сына из дома, зябко поеживаясь, вышла Ольга.
- Беги в машину, сейчас поедем, - Саша опустил мальчика на землю и повернулся к жене: - Здравствуй...
- Ну здравствуй, - Ольга сдержанно ему улыбнулась, кивнула вышедшему из машины Максу. - Привет, Макс!..
Белов замялся. У него к жене был серьезный разговор. "Гудвины" настаивали на съемках видеоролика - гимна семейному благополучию кандидата в депутаты - с непременным участием любящей супруги и счастливого сына. Белову надо было обсудить это дело с Ольгой, вот только как подобраться к этой щекотливой теме - он не знал. Он даже не знал, известно ли ей вообще о его участии в выборах. Впрочем, последний вопрос тут же разрешился сам собой.
- Ты у нас теперь... как это? - публичная персона? - усмехнулась Ольга.
- А то! - чуть смутившись, хмыкнул Саша. - Ты уже знаешь?
- Еще бы - твои плакаты чуть не на каждой стене!..
Белов решил - момент самый подходящий. Ольга сама завела речь о выборах, оставалось только вывести разговор на тему съемок. Он уже открыл было рот, чтобы заговорить об этом, но совершенно неожиданно брякнул:
- А ты хорошо выглядишь. Румянец...
- Воздух свежий, - с улыбкой объяснила Ольга.
"Ладно, потом... Вечером..." - подумал Саша.
- Ну, мы поедем... - он как-то неловко кивнул жене и направился к "роллс-ройсу". Уже открыв дверь машины, он обернулся к Ольге. - У меня к тебе дело будет на сто миллионов.
- Да ну? Наличными? - в шутку удивилась она.
- Безналом... - буркнул Белов - он злился на свою нерешительность.
- Интересно... - Оля видела: Саша чего-то недоговаривает, и безотчетно тянула время в надежде, что он все-таки заговорит о своем деле, которое она была в этом почти уверена - как-то связано с их семьей. - А куда вы сегодня?
Саша пожал плечами.
- Не знаю, по дороге решим. В зоопарк, может быть... Пока.
- Пока...
Белов хлопнул дверью, и "роллс-ройс" тронулся.
Едва машина вырулила на шоссе, как к Саше, сидящему на переднем сиденье, протянулась рука сына.
- Пап, смотри! Мы с мамой первые увидели! - Ваня протягивал отцу какой-то смятый клочок газетной бумаги.
Белов развернул бумажку. Оказалась, что это - неровно вырезанная из газеты его фотография. Он разгладил ее на коленке и вернул сыну.
- Мама сказала, что тебя и по телевизору показывать будут! - с гордостью заявил Ваня.
- Вот вернемся - я ее попрошу, чтобы и вас с ней показали, - твердо пообещал Белов.
- Да?! Круто!.. - засиял глазенками мальчик. - Только, знаешь, она, наверное, не согласится. Она когда увидела, что я тебя вырезал, сразу разревелась.
Саша повернулся назад и ласково потрепал Ваню по кучерявой голове.
- Ты ее не обижай, она женщина, ее жалеть надо. Ладно?
- Ясный перец, - важно кивнул тот. Белов усмехнулся и спросил:
- Ну, куда едем, командуй. В зоопарк?
Ваня забавно поморщился и решительно замотал головой.
- Ванька, не тяни резину, куда?.. - повторил Саша.
Плутовато прищурившись, мальчик попросил:
- А ты пообещай сначала, что поедем!..
Саша рассмеялся и кивнул:
- Нет базара!
- Стрелять! Из пестика! - радостно выкрикнул сын.
Несколько озадаченный таким выбором, Белов задумался. Ольге такая затея не понравится - это уж как пить дать... Но ведь и Ваньке он уже пообещал! "Ладно, - решил Саша, - придется поиграть в конспираторов..."
- Поехали, Макс, - кивнул он охраннику.
- Урррра!!! - восторженно завопил сзади Ваня.
В тире, оборудованном в подвале одного из офисов Бригады, Саша подвел сына к ряду разномастных мишеней. Здесь были и гангстеры, и полицейские, и жутковатого вида монстры, и дикие звери - кабаны, волки, лоси...
- Ну что, родной, по какой мишени стрелять будешь? - спросил он. - По дядькам?..
- Не-а! - помотал головой Ваня. - Они выполняют свою миссию.
- Тогда по зверюшкам?
- Не-а! Они бедные, у них сыновья есть.
- Ну правильно... - Саша повесил две обычные круглые мишени и взял сына за руку. - Пойдем, я тебе наушники надену.
На рубеже стрельбы он нахлобучил сыну на голову большие красные наушники.
- Вот так... Нормально? Ваня кивнул:
- Угу... Только в них звук как-то глуховат. А где пестик?
- Сейчас...
- Это сейчас уже закончилось, где, пап?
Белов достал из-за спины пистолет, передернул затвор и вложил оружие в маленькие детские ручонки.
Ваня, схватив пистолет обеими руками, направил его в сторону мишеней. Рядом с ним, придерживая оружие, присел на корточки отец.
- Вообще-то пистолет двумя руками держат, только когда ждут долго, чтобы не уставать, - объяснил Белов. - А для меткости это плохо.
- А как же, я в кино видел... - удивился Ваня.
- Ну, мало ли. Это же просто кино.
Ваня послушно убрал одну руку, ствол пистолета тут же беспомощно задрожал и клюнул вниз.
- Да, - вынужден был согласиться Саша, - держи двумя, одной тебе тяжеловато пока. Так, теперь указательным пальцем возьмись за курок. Целься правым глазом, левый закрой. Думай о мишени, дыши ровно... Потом задержишь дыхание и медленно нажмешь на курок, понял? Ну, сынок, давай...
Белов был чуть сзади, он не видел, как Ваня со страху крепко зажмурил оба глаза и резко надавил на курок. Громыхнул выстрел. Мальчик сразу же широко распахнул глаза и восторженно посмотрел на отца.
- Классно!.. - ошеломленно выдохнул он.
- Ну и куда ты попал? - Саша нагнулся к окуляру оптической трубы, пытаясь отыскать на мишенях след от пули. - Ты в левую или в правую стрелял? А, Вань?.. Куда целился-то?
- В мишень... - растерянно протянул мальчик.
- Эх ты, мазила! - улыбнулся Белов. - Ну-ка посмотри, как папа будет стрелять.
Он выпрямился, поднял голову, вытянул руку с пистолетом и, целясь, прищурился. Губы его поджались, лицо окаменело. Ваня, не сводивший с отца глаз, пробормотал:
- Пап, ты похож на Бэтмена...
Вместо ответа Саша один за другим сделал несколько беглых выстрелов. Пули кучно легли в центр мишени.
- Ну вот... Учись, пока я жив... - улыбнулся Белов и, сообразив, что ляпнул что-то не то, тут же шутливо шлепнул себя по губам.
- Пап, дай посмотреть... - Ваня на цыпочках тянулся к трубе, не доставая до окуляра. Саша его приподнял, и мальчик восхищенно воскликнул: Улет! Молодец, пап! Все-все прямо в десятку!
Саша перезарядил опустевший магазин, протянул пистолет сыну:
- Ну, теперь ты...
Но Ваня и не взглянул на оружие. Он вдруг поднял на отца круглые, встревоженные глаза и еле слышно прошептал:
- Пап, ты не уйдешь от нас?
У Белова перехватило в горле. Он опустился на корточки перед сыном и медленно покачал головой:
- Никогда...
- Никогда-никогда? - засиял, мгновенно поверив отцу, Ваня.
- Никогда-никогда... - повторил, как заклинание, Белов.
Ваня бросился ему на шею и, тесно прижавшись, замер. Саша тоже не двигался, с замиранием сердца ощущая щекой горячее, взволнованное дыхание сына.
В тире они провели чуть ли не полдня, и Ваня, в конце концов, начал попадать в мишень. А потом еще было кафе и миндальное мороженое в хрустальных вазочках, и карусели в Парке Горького, и игровые автоматы... Вот только в зоопарк в тот день они так и не попали.
На дачу Белов с сыном вернулись только вечером, когда Ольга уже начала волноваться. Ваня наотмашь распахнул дверь и, на ходу расстегивая куртку, затопал вверх по лестнице. Следом в дом зашел Белов.
- Ванька, помнишь уговор? - шепотом спросил он сына.
- Железно! - кивнул тот и радостно закричал: - Бабуля! Мы в зоопарке были! Там так круто все!..
Елизавета Андреевна уже была тут как тут.
- Да? Очень хорошо! - приговаривала она, помогая правнуку справиться с курткой. - Ванечка, и обувь сними, а то наследишь...
Сверху, аккуратно причесанная, в новом нарядном кардигане, спустилась Оля. Саша молча передал ей Ванину шапку. Она также молча взяла ее и, слегка улыбнувшись, благодарно ему кивнула.
- Вань, а перчатки где? - спросила она сына.
- Вот! - Ваня выдернул из кармана перчатки, и на пол, прямо под ноги Оли, со звоном посыпались пистолетные гильзы.
- Это что такое?! - испуганно ахнула бабушка.
- Эх ты, конспиратор!.. - буркнул Белов.
- Так, понятно. Мартышек мочили. - Ольга резко повернулась к Саше. От ее легкой, чуть кокетливой улыбки не осталось и следа. - Ты что, обалдел?!.. - сердито спросила она.
Ваня виновато взглянул на отца и вздохнул.
- Ладно, Ванька, не дрейфь... - подмигнул ему Саша.
- А где свитер?! - встряла с раздраженной репликой бабушка.
- Свитер в машине, я принесу потом... Жестким, категорическим тоном Ольга приказала сыну:
- Так. Иди умывайся, ужинай и спать. На репетицию завтра рано.
Ваня бросил на отца еще один виноватый взгляд и, свесив голову, вышел из комнаты. Следом за ним ушла и возмущенная Елизавета Андреевна.
Оставшись вдвоем, Беловы замолчали. Саша рассматривал опустившую глаза Олю. Он никак не мог понять - она действительно похорошела, или он просто успел от нее отвыкнуть?
- Ты покрасилась, что ли? - смущенно спросил он.
Ольга не ответила, даже не взглянула на мужа, но встряхнула головой и откинула волосы назад. Они еще немного помолчали. Ольга злилась. От нетерпеливого ожидания этого разговора, с которым она провела весь день, не осталось и следа. Ничего не изменилось, ее муж оставался все тем же Сашей Белым - бандитом, развлекавшим пятилетнего сына стрельбой из боевого оружия! А ей-то, дурочке, казалось... Сейчас она уже была уверена в том, что дело, о котором он говорил утром, связано с чем угодно, только не с их семейными проблемами. Скорее по инерции, чем из любопытства она сухо спросила:
- Ты хотел поговорить? Ну давай, излагай, я слушаю...
Белов посмотрел в ее холодные глаза и понял, что разговора не получится. Любые его слова, любое предложение сейчас будет встречено в штыки. К тому же съемки в "семейном" ролике Саша хотел использовать как повод для примирения. А какое уж тут примирение, если на тебя смотрят такими глазами...
Впрочем, Белов сделал еще одну попытку сгладить ситуацию. Он сел за стол и вполне миролюбиво предложил:
- Может, чаем угостишь? Сушками там... Что у вас есть?
- Ты кого из сына делаешь, Саш?! - взгляд Ольги стал еще жестче, еще сердитее.
Белов поморщился, как от зубной боли.
- Да брось ты, Оль... Он в Англии будет учиться. И все у него будет путем. Просто он парень, а ты его скрипкой мучаешь.
- Ничего я не мучаю! - моментально вскинулась жена. - Ему самому нравится!..
Пряча скептическую улыбку, Саша опустил голову и безропотно согласился:
- Да? Ну, нравится так нравится. Ты мать - тебе виднее...
Это мгновенное и абсолютно смиренное согласие было таким неожиданным и настолько несвойственным Белову, что Ольга тут же догадалась:
- Так, Белов, тебе что-то от меня надо. "Нет, ничего не получится! К черту, как-нибудь потом..." - пронеслось у него в голове.
Чуть помедлив, Саша встал со стула.
- Да. То есть нет, - быстро и путано ответил он. - Короче, я передумал. Ладно, пока!
Белов стремительно прошел мимо недоумевающей и раздраженной Ольги к лестнице.
- Пока... Свитер верни! - крикнула она ему в спину.
- Завтра завезу! - торопливо спускаясь вниз, на ходу ответил Саша.
Следом тут же хлопнула входная дверь.
И снова Ольга едва не кинулась за ним вслед, и снова кляла Сашу, и снова корила себя за несдержанность. Она поднялась к себе и провела в тягостных раздумьях больше часа. В конце концов она устала от своих невеселых мыслей и пошла проведать сына.
У изголовья Ваниной кровати горел ночник. В его неярком свете Оля увидела безмятежно спящего на боку сына. Она осторожно подошла к нему, чтобы поправить сбитое одеяло. Нагнувшись к Ване, она вдруг замерла и озадаченно закусила губу.
На худеньком плече сына синей шариковой ручкой был неловко нарисован кривоватый кельтский крест - такой же, как и у его отца. А на стенке, рядом с картинками Бэтмена и Человека-паука, была прилеплена жвачкой мятая-перемятая неровная вырезка из газеты с портретом кандидата в депутаты Государственной думы Александра Николаевича Белова.
XXV
Очередной предвыборной акцией Каверина был митинг в подмосковном городке - том самом, где Володя впервые узнал о своем конкуренте. Впрочем, митингом это мероприятие назвать было сложно - несмотря на все старания организаторов, на городской площади собралось всего лишь два-три десятка любопытных пенсионеров - завсегдатаев такого рода мероприятий. Сбившись в тесную кучку, они терпеливо дожидались окончания выступления оратора обычно после этого раздавали сувениры, а иногда, если повезет, и подарки.
- Сограждане! Демократия в опасности! К власти рвется криминал! резким, чем-то похожим на собачий лай голосом выкрикивал в микрофон Каверин. - Мы обязаны сделать все, чтобы не допустить этого! Вор должен сидеть в тюрьме, а не в Государственной думе!
При этом он то и дело яростно тыкал своей черной перчаткой в сторону избирательного плаката Белова.
- Такова моя принципиальная позиция, - закончил, наконец, свою речь Каверин. - Помогите мне сегодня, и завтра вы увидите, как в России восторжествует справедливость!
Его выступление завершили дружные аплодисменты дюжины стариков и старушек и двоих Володиных помощников.
Передав микрофон одному из них, Каверин направился к своей аудитории и принялся пожимать им руки. Одну, другую, третью...
- Молодец, Володя! Так их, паршивцев! Мы за тебя! - с деланным воодушевлением восклицали бойкие старушки.
Очередной старичок протянул ему свою сухую, узловатую ладонь, но Каверин вдруг остановился и замер, вглядываясь куда-то через его голову. Улыбка вмиг исчезла с его лица. Упрямый старик, что-то возбужденно бормоча, продолжал совать ему руку, однако Володя словно не замечал этого.
На противоположной стороне площади стоял черный "роллс-ройс", в его приотрытом окне Каверин разглядел Белова. Лицо Володи превратилось в злобную и жестокую маску. Глаза сузились, тяжелый взгляд уперся в окно лимузина.
Белов понял, что соперник его заметил. Легкомысленно сделав Каверину ручкой, Саша демонстративно отвернулся и нажал кнопку стеклоподъемника. Поднявшиеся тонированные стекла скрыли его от глаз оппонента.
- Сань, а почему - "вор"? Тебя что, короновали?.. - подколол Белова сидящий за рулем Макс.
- Так он же жертва войны, Макс, - вот у него в башке все и перепуталось! - усмехнулся Саша. - Ладно, поехали в Серебряный Бор...
"Роллс-ройс" тронулся. На выезде с площади Белов обернулся и увидел, как по-прежнему неподвижный соперник провожал все тем же тяжелым взглядом его машину.
Белый ехал на встречу с Виктором Петровичем Зориным. Во-первых, надо было поставить компаньона в известность, что Саша уходит из управления их общим бизнесом и предает бразды правления Пчеле. А во-вторых, Белов собирался обсудить с чиновником свои предвыборные дела. Впрочем, на какую-то серьезную помощь Зорина Саша не надеялся, однако что-нибудь дельное он подсказать, конечно же, мог.
- И давно это ты в "роллс-ройс" пересел? - встретил его вопросом Зорин.
- Не очень, а что?
Виктор Петрович жестом пригласил Сашу за довольно скромно накрытый чайный столик.
- Так ведь тебе, Сань, теперь на "Волге" надо ездить или даже на "Москвиче"... - неуклюже сострил при этом Зорин. - Чтоб к трудящимся поближе быть.
- Мои спецы по выборам то же самое зудят... - усмехнулся Белов, усаживаясь в кресло.
- Значит, и спецов успел подобрать? Молодец, к выборам надо относиться серьезно, - сдержанно похвалил его чиновник. - Только знаешь, Сань, ты на них не очень-то рассчитывай. Они все теоретики, а в этих делах иногда надо действовать по интуиции. Ты себе больше доверяй.
- Вот я и езжу на "ройсе"... - согласился Саша и сразу взял быка за рога. - Скажи, а на тебя я могу рассчитывать?
- Если что подсказать - пожалуйста! - Виктор Петрович добродушно развел руками. - Меня ведь за последние пять лет куда только не выбирали!..
- Ну да, опыт - великое дело, спасибо, - с нескрываемой иронией поблагодарил Белов.
Зорин, впрочем, предпочел эту иронию не заметить.
- Ты больше на пенсионеров нажимай, - с самым серьезным видом советовал он. - Поздравления там, письма всякие - они это любят...
Все вышло именно так, как и предполагал Белов - Зорин однозначно дал понять, что для Сашиной избирательной кампании он и палец о палец не ударит. Виктору Петровичу был нужен компаньон из теневого бизнеса, а не из Государственной думы. Неприметный коммерсант, а не звезда политики. Нет, на помощь чиновника нечего рассчитывать - это было яснее ясного. Белов отхлебнул успевший остыть чай и неожиданно улыбнулся.
- Знаешь, мне тут мои спецы ролик предлагают сделать, может, мне с тобой сняться? - задумчиво предложил он. - А что?.. Известный политик поддерживает молодого кандидата в депутаты... Ты как, фотогеничен?
Чай попал Виктору Петровичу не в то горло, он поперхнулся, а откашлявшись, рассмеялся.
Ваня с тоской оглянулся на лежащую на диванчике скрипку и порывисто вздохнул. До субботы все-таки было еще очень и очень долго.
XXII
Из московского офиса своих чеченских друзей Каверин вернулся с подарком. Двое дюжих джигитов затащили в его квартиру огромную - два на три метра - картину, упакованную в оберточную бумагу. Кандидату в думское кресло явно не терпелось взглянуть на подарок, он быстро выпроводил гостей и разрезал на картине веревки.
Картина его ошеломила. На фоне залитых солнцем горных вершин бил копытом горячий вороной жеребец. На нем в роскошной белоснежной черкеске и такой же белой бурке гордо восседал он, Владимир Каверин, - невозмутимый и величественный. За его спиной высились некие странноватые конструкции, в которых Каверин не сразу узнал нефтяные вышки. Все это великолепие довершала шикарная золоченая рама.
Не отрывая восторженно горящих глаз от картины, Володя отступил от нее на несколько шагов. Сказать, что картина ему понравилась - значит ничего не сказать. Он был восхищен, возбужден, растроган. Он не замечал ни явных диспропорций, ни неестественных, фальшивых тонов, ни общей несуразицы композиции. Даже то, что нефтяные вышки больше походили на клоны Эйфелевой башни, не казалось ему недостатком. Главные достоинства полотна заключались в персоне всадника, в его величавой позе, в мужественном лице, в мудром взгляде.
Вволю насладившись картиной, Каверин решил ее немедленно повесить. Для монументального шедевра неизвестного живописца следовало освободить место, и Володя решительно сорвал со стены несколько репродукций.
Каверина охватило горячечное нетерпение. Он быстро переоделся в домашний халат, приволок стремянку, электродрель, другие инструменты и без промедления взялся за дело.
Однако уже через пять минут он понял, что справиться с бетонной стеной ему будет не просто. Сверло бетон почти не брало, но это еще полбеды. Хуже было то, что обходиться ему приходилось в основном только левой рукой затянутый в черную перчатку протез был плохим помощником.
Помучившись с дрелью, Каверин взялся за молоток и шлямбур. Инструмент плохо держался в искусственной руке, Володя психовал, то и дело чертыхаясь сквозь стиснутые зубы. Но сдаваться он и не думал. Обливаясь потом, он раз за разом бил тяжелым молотком по головке шлямбура. В лицо летела бетонная крошка, руки налились свинцовой тяжестью, ноги подрагивали от напряжения...
Время от времени Каверин останавливался, приваливаясь мокрым лбом к непокорной стене.
- Шайтан!.. Падла!.. - задыхаясь, шептал он в изнеможении, а уже через минуту снова начинал махать молотком.
Упорства Каверину было не занимать, и спустя полчаса стена, наконец, сдалась. После очередного удара шлямбур провалился в полость - дыра была готова. Еще несколько минут ушло на то, чтобы вбить дюбель и закрутить шуруп.
Пошатываясь от усталости, Каверин повесил картину, медленно слез со стремянки, отдышался. Он отошел в глубь комнаты, переходя с места на место и под разными ракурсами любуясь картиной. Володя был горд - уже не только портретом, но и своей победой над стеной.
Из прихожей донесся звук открываемой двери.
- Володя, ты дома?! - громко спросила жена. Каверин промолчал.
Постукивая каблуками, Света вошла в гостиную и увидела своего донельзя довольного мужа напротив огромной картины.
- Ну как тебе, а? - с плохо скрываемой гордостью спросил Каверин. Друзья подарили...
Света прислонилась к дверному косяку, недоуменно разглядывая нелепую мазню. Ее муж терпеливо ждал взрыва восторга, но Света совсем не торопилась восхищаться. Она достала сигарету и, закурив, устало покачала головой:
- Володя, ты ненормальный...
Каверин окаменел. Медленно наливаясь краской, он потянулся к лежавшему на стремянке молотку. К счастью, Света заметила это его движение. Ей стало страшно, она напряглась и растерянно пробормотала:
- Что с тобой, Володя?..
Каверин схватил молоток и, развернувшись к жене, яростно проревел:
- Убью, с-с-сука!!!
Вскрикнув, Света шмыгнула прочь, и в ту же секунду в дверной косяк, в то самое место, где она только что стояла, врезалась тяжелая сталь.
XXIII
В своем избирательном штабе Белов принимал двоих специалистов предвыборных технологий, которым предстояло заняться его избирательной кампанией. Их где-то раздобыл Пчела. Он позвонил и стал уверять Сашу, что эти двое - лучшие. Белов и сам думал о том, чтобы привлечь в свою команду спецов такого рода, поэтому он попросил друга привезти их к нему как можно скорее.
Пчела влетел в его кабинет спустя полчаса. Он жутко торопился, поэтому сразу вывалил на Белова как можно больше информации:
- Короче, Сань, эти двое - круче всех! - тараторил он. - Профессора, блин! Да что там профессора - волшебники! Их, кстати, Гудвинами зовут! Сколько они народу по всяким выборам протащили! И в Думу и в эти... мульти... ципалитеты... Тьфу, блин, язык сломаешь! Ну ты понял, да? В общем, люди толковые, сам увидишь - они там, в приемной у Людки...
- Пчелкин, погоди, ты что как на пожаре-то? - улыбнулся Белов.
- Да меня люди в банке ждут, а я тут с твоими имидж... - Пчела снова запнулся, но все-таки договорил почти по складам: - Имидж-мей-керами!
- А почему - Гудвины? Они что, братья?
- Сань, да хрен их знает! Слышь, я побегу, а?!.. - взмолился Пчела.
Ладно, беги! - махнул на него Белов. - Скажи там этим Гудвинам, пусть заходят.
Пчела выскочил из кабинета, а в двери появились двое мужчин лет тридцати. Они были удивительно похожи друг на друга. Оба невысокие, кучерявые, пухлые, круглолицые, в маленьких круглых очечках - их вполне можно было принять за братьев. Единственное, что их отличало - это цвет волос. Один был черным, как смоль, второй - бледно-рыжим.
- Гуревич, - представился один.
- Двинкер, - кивнул другой.
"Так вот почему Гудвины..." - догадался Саша. Он вышел гостям навстречу и пожал им руки.
- Белов Александр Николаевич, прошу...
Саша вернулся на свое место за столом, Гудвины сели рядком напротив. Белов достал свой избирательный плакат и развернул его перед специалистами.
- Ну, что скажете?
Этот плакат ему нравился, а девиз для него - "я научу власть отвечать за свои действия" - он вообще придумал сам.
Рыжеволосый Гудвин, прищурившись, осмотрел плакат и мелко закивал:
- Если я вас правильно понял, вы собираетесь строить свою избирательную кампанию на образе человека волевого, мужественного - словом, лидера! Посыл, по сути, верный, но слишком, как бы точнее сказать, агрессивный. Вы согласны со мной, Александр Николаевич?
- Трудно сказать, - уклонился от ответа Белов. - Для меня это дело новое, поэтому я вас и пригласил.
Второй имиджмейкер задумчиво подвинул плакат ближе к себе. Саша перевел внимательный взгляд на него.
- С моей точки зрения, Александр Николаевич, - начал Черный Гудвин, нам следует дистанцироваться от образа человека, который живет в мире больших денег и всего, что с ними связано. Электорат обычно мало интересуют деловые качества кандидата.
- Понимаете, у нас в России электорат голосует сердцем... - робко улыбнувшись, подхватил мысль партнера Рыжий Гудвин. - Нам важно найти в вас те качества, которые позволят избирателям увидеть в вас человека.
- Та-а-ак... - удивленно поднял брови Белов. - Получается, человека во мне еще поискать надо?
Черный Гудвин бросил быстрый осуждающий взгляд на допустившего прокол Рыжего.
- Боюсь, вы неправильно меня поняли... - прижав к груди пухлые ручки, замялся тот. - Понимаете, я имел в виду, что ваш имидж...
- Да все в порядке, - с улыбкой перебил его Саша. - Ну давайте, предложите что-нибудь, где искать-то?
- Безусловно - семья. Жена, дети... - начал Рыжий Гудвин.
- Родители, друзья... - подхватил Черный.
- Биография, служба в армии...
- Красивые человеческие поступки...
- Увлечения, жизненные интересы, хобби...
- Контакты в творческом сообществе...
- Помощь детям, сиротам и инвалидам...
- Забота о спортсменах...
- Стоп-стоп-стоп!.. - Саша засмеялся, поднял руки и с шутливым отчаяньем помотал головой:
- Куда ни кинь, везде компромат! Имиджмейкеры озадаченно переглянулись.
- Тогда давайте начнем с семьи, - осторожно предложил Рыжий Гудвин. Все-таки семья - это важнее всего.
- Да, семья важнее всего... - задумчиво согласился Белов.
XXIV
С самого утра Ваня крутился на улице возле дома, ожидая приезда отца. Стоило Беловскому "роллс-ройсу" показаться в конце переулка, как мальчик выскочил в калитку и со всех ног бросился навстречу машине.
- Папа!.. Папа!.. - радостно кричал он.
- Здорово, родной! - Белов подхватил сына и подбросил вверх. - Ты почему такой легкий, злодей? Опять от каши отвиливал?
На крики сына из дома, зябко поеживаясь, вышла Ольга.
- Беги в машину, сейчас поедем, - Саша опустил мальчика на землю и повернулся к жене: - Здравствуй...
- Ну здравствуй, - Ольга сдержанно ему улыбнулась, кивнула вышедшему из машины Максу. - Привет, Макс!..
Белов замялся. У него к жене был серьезный разговор. "Гудвины" настаивали на съемках видеоролика - гимна семейному благополучию кандидата в депутаты - с непременным участием любящей супруги и счастливого сына. Белову надо было обсудить это дело с Ольгой, вот только как подобраться к этой щекотливой теме - он не знал. Он даже не знал, известно ли ей вообще о его участии в выборах. Впрочем, последний вопрос тут же разрешился сам собой.
- Ты у нас теперь... как это? - публичная персона? - усмехнулась Ольга.
- А то! - чуть смутившись, хмыкнул Саша. - Ты уже знаешь?
- Еще бы - твои плакаты чуть не на каждой стене!..
Белов решил - момент самый подходящий. Ольга сама завела речь о выборах, оставалось только вывести разговор на тему съемок. Он уже открыл было рот, чтобы заговорить об этом, но совершенно неожиданно брякнул:
- А ты хорошо выглядишь. Румянец...
- Воздух свежий, - с улыбкой объяснила Ольга.
"Ладно, потом... Вечером..." - подумал Саша.
- Ну, мы поедем... - он как-то неловко кивнул жене и направился к "роллс-ройсу". Уже открыв дверь машины, он обернулся к Ольге. - У меня к тебе дело будет на сто миллионов.
- Да ну? Наличными? - в шутку удивилась она.
- Безналом... - буркнул Белов - он злился на свою нерешительность.
- Интересно... - Оля видела: Саша чего-то недоговаривает, и безотчетно тянула время в надежде, что он все-таки заговорит о своем деле, которое она была в этом почти уверена - как-то связано с их семьей. - А куда вы сегодня?
Саша пожал плечами.
- Не знаю, по дороге решим. В зоопарк, может быть... Пока.
- Пока...
Белов хлопнул дверью, и "роллс-ройс" тронулся.
Едва машина вырулила на шоссе, как к Саше, сидящему на переднем сиденье, протянулась рука сына.
- Пап, смотри! Мы с мамой первые увидели! - Ваня протягивал отцу какой-то смятый клочок газетной бумаги.
Белов развернул бумажку. Оказалась, что это - неровно вырезанная из газеты его фотография. Он разгладил ее на коленке и вернул сыну.
- Мама сказала, что тебя и по телевизору показывать будут! - с гордостью заявил Ваня.
- Вот вернемся - я ее попрошу, чтобы и вас с ней показали, - твердо пообещал Белов.
- Да?! Круто!.. - засиял глазенками мальчик. - Только, знаешь, она, наверное, не согласится. Она когда увидела, что я тебя вырезал, сразу разревелась.
Саша повернулся назад и ласково потрепал Ваню по кучерявой голове.
- Ты ее не обижай, она женщина, ее жалеть надо. Ладно?
- Ясный перец, - важно кивнул тот. Белов усмехнулся и спросил:
- Ну, куда едем, командуй. В зоопарк?
Ваня забавно поморщился и решительно замотал головой.
- Ванька, не тяни резину, куда?.. - повторил Саша.
Плутовато прищурившись, мальчик попросил:
- А ты пообещай сначала, что поедем!..
Саша рассмеялся и кивнул:
- Нет базара!
- Стрелять! Из пестика! - радостно выкрикнул сын.
Несколько озадаченный таким выбором, Белов задумался. Ольге такая затея не понравится - это уж как пить дать... Но ведь и Ваньке он уже пообещал! "Ладно, - решил Саша, - придется поиграть в конспираторов..."
- Поехали, Макс, - кивнул он охраннику.
- Урррра!!! - восторженно завопил сзади Ваня.
В тире, оборудованном в подвале одного из офисов Бригады, Саша подвел сына к ряду разномастных мишеней. Здесь были и гангстеры, и полицейские, и жутковатого вида монстры, и дикие звери - кабаны, волки, лоси...
- Ну что, родной, по какой мишени стрелять будешь? - спросил он. - По дядькам?..
- Не-а! - помотал головой Ваня. - Они выполняют свою миссию.
- Тогда по зверюшкам?
- Не-а! Они бедные, у них сыновья есть.
- Ну правильно... - Саша повесил две обычные круглые мишени и взял сына за руку. - Пойдем, я тебе наушники надену.
На рубеже стрельбы он нахлобучил сыну на голову большие красные наушники.
- Вот так... Нормально? Ваня кивнул:
- Угу... Только в них звук как-то глуховат. А где пестик?
- Сейчас...
- Это сейчас уже закончилось, где, пап?
Белов достал из-за спины пистолет, передернул затвор и вложил оружие в маленькие детские ручонки.
Ваня, схватив пистолет обеими руками, направил его в сторону мишеней. Рядом с ним, придерживая оружие, присел на корточки отец.
- Вообще-то пистолет двумя руками держат, только когда ждут долго, чтобы не уставать, - объяснил Белов. - А для меткости это плохо.
- А как же, я в кино видел... - удивился Ваня.
- Ну, мало ли. Это же просто кино.
Ваня послушно убрал одну руку, ствол пистолета тут же беспомощно задрожал и клюнул вниз.
- Да, - вынужден был согласиться Саша, - держи двумя, одной тебе тяжеловато пока. Так, теперь указательным пальцем возьмись за курок. Целься правым глазом, левый закрой. Думай о мишени, дыши ровно... Потом задержишь дыхание и медленно нажмешь на курок, понял? Ну, сынок, давай...
Белов был чуть сзади, он не видел, как Ваня со страху крепко зажмурил оба глаза и резко надавил на курок. Громыхнул выстрел. Мальчик сразу же широко распахнул глаза и восторженно посмотрел на отца.
- Классно!.. - ошеломленно выдохнул он.
- Ну и куда ты попал? - Саша нагнулся к окуляру оптической трубы, пытаясь отыскать на мишенях след от пули. - Ты в левую или в правую стрелял? А, Вань?.. Куда целился-то?
- В мишень... - растерянно протянул мальчик.
- Эх ты, мазила! - улыбнулся Белов. - Ну-ка посмотри, как папа будет стрелять.
Он выпрямился, поднял голову, вытянул руку с пистолетом и, целясь, прищурился. Губы его поджались, лицо окаменело. Ваня, не сводивший с отца глаз, пробормотал:
- Пап, ты похож на Бэтмена...
Вместо ответа Саша один за другим сделал несколько беглых выстрелов. Пули кучно легли в центр мишени.
- Ну вот... Учись, пока я жив... - улыбнулся Белов и, сообразив, что ляпнул что-то не то, тут же шутливо шлепнул себя по губам.
- Пап, дай посмотреть... - Ваня на цыпочках тянулся к трубе, не доставая до окуляра. Саша его приподнял, и мальчик восхищенно воскликнул: Улет! Молодец, пап! Все-все прямо в десятку!
Саша перезарядил опустевший магазин, протянул пистолет сыну:
- Ну, теперь ты...
Но Ваня и не взглянул на оружие. Он вдруг поднял на отца круглые, встревоженные глаза и еле слышно прошептал:
- Пап, ты не уйдешь от нас?
У Белова перехватило в горле. Он опустился на корточки перед сыном и медленно покачал головой:
- Никогда...
- Никогда-никогда? - засиял, мгновенно поверив отцу, Ваня.
- Никогда-никогда... - повторил, как заклинание, Белов.
Ваня бросился ему на шею и, тесно прижавшись, замер. Саша тоже не двигался, с замиранием сердца ощущая щекой горячее, взволнованное дыхание сына.
В тире они провели чуть ли не полдня, и Ваня, в конце концов, начал попадать в мишень. А потом еще было кафе и миндальное мороженое в хрустальных вазочках, и карусели в Парке Горького, и игровые автоматы... Вот только в зоопарк в тот день они так и не попали.
На дачу Белов с сыном вернулись только вечером, когда Ольга уже начала волноваться. Ваня наотмашь распахнул дверь и, на ходу расстегивая куртку, затопал вверх по лестнице. Следом в дом зашел Белов.
- Ванька, помнишь уговор? - шепотом спросил он сына.
- Железно! - кивнул тот и радостно закричал: - Бабуля! Мы в зоопарке были! Там так круто все!..
Елизавета Андреевна уже была тут как тут.
- Да? Очень хорошо! - приговаривала она, помогая правнуку справиться с курткой. - Ванечка, и обувь сними, а то наследишь...
Сверху, аккуратно причесанная, в новом нарядном кардигане, спустилась Оля. Саша молча передал ей Ванину шапку. Она также молча взяла ее и, слегка улыбнувшись, благодарно ему кивнула.
- Вань, а перчатки где? - спросила она сына.
- Вот! - Ваня выдернул из кармана перчатки, и на пол, прямо под ноги Оли, со звоном посыпались пистолетные гильзы.
- Это что такое?! - испуганно ахнула бабушка.
- Эх ты, конспиратор!.. - буркнул Белов.
- Так, понятно. Мартышек мочили. - Ольга резко повернулась к Саше. От ее легкой, чуть кокетливой улыбки не осталось и следа. - Ты что, обалдел?!.. - сердито спросила она.
Ваня виновато взглянул на отца и вздохнул.
- Ладно, Ванька, не дрейфь... - подмигнул ему Саша.
- А где свитер?! - встряла с раздраженной репликой бабушка.
- Свитер в машине, я принесу потом... Жестким, категорическим тоном Ольга приказала сыну:
- Так. Иди умывайся, ужинай и спать. На репетицию завтра рано.
Ваня бросил на отца еще один виноватый взгляд и, свесив голову, вышел из комнаты. Следом за ним ушла и возмущенная Елизавета Андреевна.
Оставшись вдвоем, Беловы замолчали. Саша рассматривал опустившую глаза Олю. Он никак не мог понять - она действительно похорошела, или он просто успел от нее отвыкнуть?
- Ты покрасилась, что ли? - смущенно спросил он.
Ольга не ответила, даже не взглянула на мужа, но встряхнула головой и откинула волосы назад. Они еще немного помолчали. Ольга злилась. От нетерпеливого ожидания этого разговора, с которым она провела весь день, не осталось и следа. Ничего не изменилось, ее муж оставался все тем же Сашей Белым - бандитом, развлекавшим пятилетнего сына стрельбой из боевого оружия! А ей-то, дурочке, казалось... Сейчас она уже была уверена в том, что дело, о котором он говорил утром, связано с чем угодно, только не с их семейными проблемами. Скорее по инерции, чем из любопытства она сухо спросила:
- Ты хотел поговорить? Ну давай, излагай, я слушаю...
Белов посмотрел в ее холодные глаза и понял, что разговора не получится. Любые его слова, любое предложение сейчас будет встречено в штыки. К тому же съемки в "семейном" ролике Саша хотел использовать как повод для примирения. А какое уж тут примирение, если на тебя смотрят такими глазами...
Впрочем, Белов сделал еще одну попытку сгладить ситуацию. Он сел за стол и вполне миролюбиво предложил:
- Может, чаем угостишь? Сушками там... Что у вас есть?
- Ты кого из сына делаешь, Саш?! - взгляд Ольги стал еще жестче, еще сердитее.
Белов поморщился, как от зубной боли.
- Да брось ты, Оль... Он в Англии будет учиться. И все у него будет путем. Просто он парень, а ты его скрипкой мучаешь.
- Ничего я не мучаю! - моментально вскинулась жена. - Ему самому нравится!..
Пряча скептическую улыбку, Саша опустил голову и безропотно согласился:
- Да? Ну, нравится так нравится. Ты мать - тебе виднее...
Это мгновенное и абсолютно смиренное согласие было таким неожиданным и настолько несвойственным Белову, что Ольга тут же догадалась:
- Так, Белов, тебе что-то от меня надо. "Нет, ничего не получится! К черту, как-нибудь потом..." - пронеслось у него в голове.
Чуть помедлив, Саша встал со стула.
- Да. То есть нет, - быстро и путано ответил он. - Короче, я передумал. Ладно, пока!
Белов стремительно прошел мимо недоумевающей и раздраженной Ольги к лестнице.
- Пока... Свитер верни! - крикнула она ему в спину.
- Завтра завезу! - торопливо спускаясь вниз, на ходу ответил Саша.
Следом тут же хлопнула входная дверь.
И снова Ольга едва не кинулась за ним вслед, и снова кляла Сашу, и снова корила себя за несдержанность. Она поднялась к себе и провела в тягостных раздумьях больше часа. В конце концов она устала от своих невеселых мыслей и пошла проведать сына.
У изголовья Ваниной кровати горел ночник. В его неярком свете Оля увидела безмятежно спящего на боку сына. Она осторожно подошла к нему, чтобы поправить сбитое одеяло. Нагнувшись к Ване, она вдруг замерла и озадаченно закусила губу.
На худеньком плече сына синей шариковой ручкой был неловко нарисован кривоватый кельтский крест - такой же, как и у его отца. А на стенке, рядом с картинками Бэтмена и Человека-паука, была прилеплена жвачкой мятая-перемятая неровная вырезка из газеты с портретом кандидата в депутаты Государственной думы Александра Николаевича Белова.
XXV
Очередной предвыборной акцией Каверина был митинг в подмосковном городке - том самом, где Володя впервые узнал о своем конкуренте. Впрочем, митингом это мероприятие назвать было сложно - несмотря на все старания организаторов, на городской площади собралось всего лишь два-три десятка любопытных пенсионеров - завсегдатаев такого рода мероприятий. Сбившись в тесную кучку, они терпеливо дожидались окончания выступления оратора обычно после этого раздавали сувениры, а иногда, если повезет, и подарки.
- Сограждане! Демократия в опасности! К власти рвется криминал! резким, чем-то похожим на собачий лай голосом выкрикивал в микрофон Каверин. - Мы обязаны сделать все, чтобы не допустить этого! Вор должен сидеть в тюрьме, а не в Государственной думе!
При этом он то и дело яростно тыкал своей черной перчаткой в сторону избирательного плаката Белова.
- Такова моя принципиальная позиция, - закончил, наконец, свою речь Каверин. - Помогите мне сегодня, и завтра вы увидите, как в России восторжествует справедливость!
Его выступление завершили дружные аплодисменты дюжины стариков и старушек и двоих Володиных помощников.
Передав микрофон одному из них, Каверин направился к своей аудитории и принялся пожимать им руки. Одну, другую, третью...
- Молодец, Володя! Так их, паршивцев! Мы за тебя! - с деланным воодушевлением восклицали бойкие старушки.
Очередной старичок протянул ему свою сухую, узловатую ладонь, но Каверин вдруг остановился и замер, вглядываясь куда-то через его голову. Улыбка вмиг исчезла с его лица. Упрямый старик, что-то возбужденно бормоча, продолжал совать ему руку, однако Володя словно не замечал этого.
На противоположной стороне площади стоял черный "роллс-ройс", в его приотрытом окне Каверин разглядел Белова. Лицо Володи превратилось в злобную и жестокую маску. Глаза сузились, тяжелый взгляд уперся в окно лимузина.
Белов понял, что соперник его заметил. Легкомысленно сделав Каверину ручкой, Саша демонстративно отвернулся и нажал кнопку стеклоподъемника. Поднявшиеся тонированные стекла скрыли его от глаз оппонента.
- Сань, а почему - "вор"? Тебя что, короновали?.. - подколол Белова сидящий за рулем Макс.
- Так он же жертва войны, Макс, - вот у него в башке все и перепуталось! - усмехнулся Саша. - Ладно, поехали в Серебряный Бор...
"Роллс-ройс" тронулся. На выезде с площади Белов обернулся и увидел, как по-прежнему неподвижный соперник провожал все тем же тяжелым взглядом его машину.
Белый ехал на встречу с Виктором Петровичем Зориным. Во-первых, надо было поставить компаньона в известность, что Саша уходит из управления их общим бизнесом и предает бразды правления Пчеле. А во-вторых, Белов собирался обсудить с чиновником свои предвыборные дела. Впрочем, на какую-то серьезную помощь Зорина Саша не надеялся, однако что-нибудь дельное он подсказать, конечно же, мог.
- И давно это ты в "роллс-ройс" пересел? - встретил его вопросом Зорин.
- Не очень, а что?
Виктор Петрович жестом пригласил Сашу за довольно скромно накрытый чайный столик.
- Так ведь тебе, Сань, теперь на "Волге" надо ездить или даже на "Москвиче"... - неуклюже сострил при этом Зорин. - Чтоб к трудящимся поближе быть.
- Мои спецы по выборам то же самое зудят... - усмехнулся Белов, усаживаясь в кресло.
- Значит, и спецов успел подобрать? Молодец, к выборам надо относиться серьезно, - сдержанно похвалил его чиновник. - Только знаешь, Сань, ты на них не очень-то рассчитывай. Они все теоретики, а в этих делах иногда надо действовать по интуиции. Ты себе больше доверяй.
- Вот я и езжу на "ройсе"... - согласился Саша и сразу взял быка за рога. - Скажи, а на тебя я могу рассчитывать?
- Если что подсказать - пожалуйста! - Виктор Петрович добродушно развел руками. - Меня ведь за последние пять лет куда только не выбирали!..
- Ну да, опыт - великое дело, спасибо, - с нескрываемой иронией поблагодарил Белов.
Зорин, впрочем, предпочел эту иронию не заметить.
- Ты больше на пенсионеров нажимай, - с самым серьезным видом советовал он. - Поздравления там, письма всякие - они это любят...
Все вышло именно так, как и предполагал Белов - Зорин однозначно дал понять, что для Сашиной избирательной кампании он и палец о палец не ударит. Виктору Петровичу был нужен компаньон из теневого бизнеса, а не из Государственной думы. Неприметный коммерсант, а не звезда политики. Нет, на помощь чиновника нечего рассчитывать - это было яснее ясного. Белов отхлебнул успевший остыть чай и неожиданно улыбнулся.
- Знаешь, мне тут мои спецы ролик предлагают сделать, может, мне с тобой сняться? - задумчиво предложил он. - А что?.. Известный политик поддерживает молодого кандидата в депутаты... Ты как, фотогеничен?
Чай попал Виктору Петровичу не в то горло, он поперхнулся, а откашлявшись, рассмеялся.