— В город!
   — А куда?
   — Сейчас решим, — не дожидаясь согласия водителя, Пчела уже садился в машину.
   Он понял, что попал в наикрутейший переплет. И хуже всего было то, что он оказался совсем один. Помощи ждать было неоткуда. Впрочем…
   Нет, кажется, один человек все-таки мог бы ему помочь!
   — Сколько заплатишь-то? — спросил шофер.
   — Не обижу, шеф, быстрее!
   Хлопнула дверь, и «Волга» неожиданно резво взяла с места.
   А над нею, на пандусе верхнего яруса аэропорта, в зоне вылета, из черного джипа выгружались крепкие ребята во главе с бритоголовым крепышом Шмидтом. Поочередно тыкая пальцем в грудь своим бойцам, он быстро распределил между ними обязанности:
   — Так, тебе рейс, тебе регистрация, ты в «Люфтганзу», ты со мной… Вперед!
   С мрачной решительностью команда прошла сквозь разъехавшиеся двери и растворилась среди людской толчеи.


XXXXVI


   В том, что Пчела окончательно скурвился, что взрыв «мерса» — его рук дело, Космос был убежден на все сто процентов. Но он совсем не был уверен в том, что так же считает и Белый. Наоборот, он видел, что Саша до сих пор мучается сомнениями, что он никак не может смириться с мыслью, что его ближайший друг — предатель.
   Да, Саша отправил за Пчелой Шмидта, но это была только половина дела. Для того чтобы раз и навсегда покончить с подлым предателем, Белова нужно было каким-то образом дожать, убедить, заставить…
   Как это сделать — Космос не знал, но когда Саша позвонил домой, чтоб успокоить жену, он понял, о чем ему еще нужно сказать.
   Белый, стол спиной к Космосу, говорил по телефону.
   — Все нормально, Оль. Да у меня ни царапинки! Нет, Оль, приезжать совсем не обязательно, я в норме абсолютно… — Ольга жутко переживала и хотела немедленно приехать, но здесь бы она была явно лишней — ведь еще предстояла разборка с Пчелой. Вот почему Саша старался ее отговорить. — Ну куда ты поедешь? А Ваньку на кого оставишь? Нет, не стоит, правда, а если что — звони на мобилу, ладно? Макс рядом? Ну все, Оль, пока!
   Белов отключил мобильник и повернулся к Космосу.
   — Волнуется, что с бабой сделаешь… — немного смущенно сказал он.
   Саша опустился на диван рядом с другом. Какое-то время они молчали. Космос мялся, не зная как подступиться к щекотливой теме. Наконец, он угрюмо произнес:
   — Сань, я никогда в это не лез, не мое это дело, но лучше повода, чем сейчас, не будет…
   — Ты про Пчелу, что ль? — недовольно перебил его Белов. — Да я знаю все. Мне Ольга рассказывала.
   Космос нахмурился и со значением сказал:
   — Понимаешь, он запал на нее еще с вашей свадьбы…
   — Ну и что? Я знаю, — снова оборвал его Саша и раздраженно повернулся к другу. — Ну и что мне теперь — под ствол человека ставить?!
   Саша и в самом деле давно знал, что Пчеле нравится его жена. Ольга не раз заводила об этом речь, беззлобно подтрунивая над его другом. Да Белов и сам замечал, как теплели глаза Пчелы, когда он смотрел на Ольгу. Но правдой было и то, что у Саши никогда не было ни малейшего повода сомневаться в жене или друге.
   Наоборот, частенько такое положение дел ему льстило. Иногда даже хотелось по-мальчишески похвастаться перед ним — вот, дескать, Пчелка, у меня есть, а у тебя нет!
   Правда, изредка случалось и по-другому… Как, например, неделю назад, когда жена застукала их с Анькой в боулинге… Как Пчелкин тогда увивался возле несчастной Оленьки — и в щечку ее целовал, и в глазки ей заглядывал, и по плечику гладил! Утешитель, блин!
   Вдруг в дверь кабинета коротко постучали, и к ним заглянула медсестра, делавшая Белову перевязку.
   — Александр Николаевич, там жена Филатова приехала, — сообщила она.
   Белов с Космосом сумрачно переглянулись, синхронно поднялись с дивана и направились к дверям.
   — Будьте любезны, приготовьте нашатырь, — хмуро попросил медсестру Саша.
   В приемном покое к ним бросилась заплаканная Тамара. Она неистово рвалась к мужу, и Саше пришлось приложить силу, чтобы ее удержать.
   — Тома, туда нельзя, он в операционной! — успокаивал он бьющуюся в истерике женщину. — Ну-ну, Тома, успокойся! Операция идет нормально, там лучший хирург… Все будет нормально, Тома, верь мне! Слышишь, верь мне, Тома!
   Саша усадил ее на стул.
   — Как это случилось? — сквозь рыдания спросила Тамара.
   — Том, мы ничего толком и не сообразили — все так быстро произошло… Короче, будем разбираться… — он продолжал нашептывать ей что-то нейтральное, успокаивающее.
   Космос держался в сторонке.
   — Дайте кто-нибудь часы, — вполголоса обратился он к охранникам (свои он потерял, когда выпрыгивал из «мерса»).
   Ему подали сразу двое, но тут у Космоса зазвонил мобильник, и он поднес телефон к уху.
   — Алло! Нет, это Космос… — он повернулся к Белову и, прикрыв трубку ладонью, прошептал: — Виктор Петрович…
   Саша молча показал ему раскрытую пятерню. Космос кивнул и сообщил в трубку:
   — Виктор Петрович, Саша вам через пять минут перезвонит, он на перевязке сейчас… Да он-то цел, у нас с Валерой худо… — озабоченно пробормотал он.
   Услышав это, Тома захлебнулась новым приступом плача. Космос понял свою оплошность и быстро свернул разговор.
   — Да, он сразу позвонит, — пообещал он Виктору Петровичу и выключил телефон.
   Обняв Тамару, Саша терпеливо гладил ее по плечу. Наконец она отстранилась, достала из сумочки носовой платок.
   — Саш, я уже все, все… — утирая слезы, прошептала она. — Я спокойна, спокойна, спокойна… Саш, ты сам-то как? Космос, а ты?
   Космос без слов с виноватым видом развел руками, а Саша в который уже раз повторил:
   — Все нормально, Том. Все будет нормально…
   Пожилая медсестра подала Тамаре стакан воды с валерьянкой.
   — Не убивайся так, девочка. Выпей вот…
   Взяв стакан дрожащей рукой, Тома послушно выпила лекарство. Саша помог ей подняться и передал ее медсестре.
   — Пойдемте со мной, — сказала она и, придерживая Тамару под локоть, повела ее по больничному коридору.
   Белов подошел к насупленному Космосу и растерянно спросил:
   — А если он умрет? Кос, что делать-то будем? Космос задумчиво пожевал губы. Он думал о своем и ответил явно невпопад:
   — И Шмидт молчит…
   В полном молчании они вернулись в кабинет главврача. Долгожданный звонок прозвенел минут через десять.
   — Да! — схватил трубку Космос.
   — Космос, это Шмидт, — послышался его ровный, невозмутимый голос. — Его нет нигде… Сто процентов, самолет уже на взлетной… Что нам делать?
   Прикрыв трубку рукой, мрачный как туча Космос повернулся к Белову.
   — Саня, его не было на рейсе.
   Белый выдавил беспомощную улыбку и в полной растерянности покачал головой:
   — Блин, это дурной сон какой-то!
   — Шмидт спрашивает, что ему делать. Прикрыв глаза, Белый секунду молчал, а потом чеканным голосом скомандовал:
   — Пусть возвращаются. Надо снять часть людей отсюда, пусть пасут везде, где он может засветиться. И Макса предупреди.


XXXXVII


   На улице уже было совсем темно, когда Ольга в сопровождении неотлучного Макса вышла из подъезда городского дома Беловых. Она все-таки решила пренебречь уговорами мужа и поехать в больницу — сердце у нее было не на месте. Она села в машину и решительно приказала:
   — В больницу, Макс.
   Охраннику было известно о мнении Белого на этот счет, и он сделал последнюю попытку отговорить упрямую женщину.
   — Оль, может не стоит? У Саши там свои заморочки, а тут еще и мы притащимся… Он же мне голову открутит!
   — Расслабься, Макс! — отрубила Ольга. — Если до сих пор не открутил — значит, цел будешь!
   Недовольно покачав головой, Макс тронул машину. Джип выехал со стоянки и направился в сторону Кутузовского проспекта. Ни Макс, ни, тем более, Ольга не заметили, что следом за ними последовала неприметная черная «Волга».
   В ней сидел Пчела. Он показал водителю на джип и попросил:
   — Командир, видишь этот «Крузер»? Постарайся от него не отстать, заплачу сколько скажешь…
   Когда машины свернули на проспект, Пчела достал мобильник и набрал номер Оли. Он видел, как она достала из сумочки телефон и услышал ее голос.
   — Алло…
   — Алло, Оль, привет, не удивляйся, это Витя, — стремительно затараторил Пчела. — Только не называй меня по имени и не говори Максу ни слова. Я еду прямо за тобой, в соседнем ряду, в черной «Волге»…
   Не отнимая трубки от уха, Оля обернулась и увидела на освещенном проспекте следующую за ними «Волгу». Внутри машины на секунду включился свет — в сидящем рядом с водителем мужчине она без труда узнала Витю Пчелкина.
   Пчела тоже увидел в движущейся впереди машине силуэт обернувшейся к нему Ольги.
   — Оля, послушай меня, только не останавливай машину и ничего не говори Максу…
   — Ничего не понимаю, — перебила его Ольга. — Ты один?
   — Один…
   — А что случилось?
   — Нам нужно срочно поговорить с глазу на глаз, — голос Вити был напряжен и взволнован. — Это очень важно. Только не останавливай машину!
   — Но как же тогда? — в полном недоумении спросила Ольга.
   — Через два квартала будет дежурная аптека, попроси Макса остановить. Скажи — за лекарством, ну или придумай что-нибудь… Ладно?
   — Ну хорошо, хорошо…
   — Спасибо, Оль… — тихо сказал Пчела и скомандовал своему водителю: — Обгоняй.
   Тот послушно дал по газам, и «Волга», слегка подрезав машину Оли, устремилась вперед.
   — Сдурел, ур-р-род! — прорычал вслед наглецу Макс.
   Через минуту Оля показала Максу на приближающуюся аптеку и попросила:
   — Макс, останови здесь, я в аптеку забегу…
   Джип еще толком не успел остановиться, как она выскочила из него и повернулась к открывшему дверь Максу:
   — А ты куда?
   — Оль, я тебя охраняю и…
   — Блин! Ты можешь оставить меня в покое хоть на минуту, а?! Сядь, я сказала! — гневно осадила его Ольга и торопливо зашагала к двери.
   Как только она скрылась в аптеке, из машины вышел Макс и, закурив, внимательно осмотрелся.
   Войдя в пустой аптечный зал, Оля негромко позвала:
   — Витя!
   — Я здесь, Оль… — послышался голос Пчелы из-за стеллажа с лекарствами.
   Она зашла за стеллаж и с недоумением посмотрела на взволнованного Пчелу:
   — Что за конспирация-то?
   — Привет, — кивнул ей Витя.
   — Привет…
   — Оль, короче, так, — Пчела в затруднении потер ладонью лоб и тяжело вздохнул. — Понимаешь, вышло так, что с этим взрывом все стрелки на меня сошлись. А я не при делах на сто процентов, я мамой тебе клянусь!
   — Бред какой-то! — недоверчиво фыркнула Ольга.
   — Это не бред, — грустно покачал головой Пчела. — Это нормальная правда жизни. Меня ищут уже.
   — Ну, блин, с вами не соскучишься… — возмутилась Оля.
   — Оля, Оля, ты дослушай, — остановил ее Пчела. — Я тебе одно хочу сказать: что бы ни случилось, ты должна знать, что я этого не делал. И Сашке это скажи обязательно… В любом случае, даже если меня грохнут!
   Они пристально смотрели друг на друга и не видели, как в нижнем углу большого аптечного окна в зеленоватом люминесцентном свете вывески появилось лицо Макса, заглядывающего вовнутрь. Он быстро обшарил торговый зал цепким взглядом и через секунду исчез, словно его и не было.
   — Да я скажу, конечно, — с готовностью кивнула Оля. — Это не вопрос, но…
   Пчела снова ее перебил:
   — Оль, поверь — я знаю, что говорю. Не первый год замужем…
   — Ты ошибся, Витя, — мягко улыбнулась Оля. — Это я не первый год замужем.
   Нервно усмехнувшись, Пчела осторожно выглянул из-за стеллажа и тут же принял серьезный вид.
   — Теперь вот что, — он внимательно посмотрел ей в глаза. — Тебя же Фил подвозил, во сколько он уехал?
   Оля на секунду задумалась и сказала:
   — Ну, после обеда уже. У нас с Ванькой прием был в половине второго.
   — Ага, вот как… — кивнул Витя и задумался. — То-то он опоздал. Потом пацаны сели в машину и… ба-бах. Скажи, Оль, а до тебя он никуда не заезжал — на сервис там или какие-нибудь другие дела? Может, встречался с кем — он ничего не говорил?
   Пожилая аптекарша подозрительно поглядывала на укрывшихся за стеллажом с дорогими лекарствами парня с девчонкой.
   — Да нет… — покачала головой Ольга. — Но к нам он после съемок приехал.
   — А что за съемки?
   — Какое-то кино про бессмертных пацанов… — она недоуменно пожала плечами. — Заводы какие-то… Не знаю, Вить…
   — Так-так, съемки, значит…
   Тетка-аптекарша, наконец, не выдержала и проверещала противным, визгливым голосом:
   — Эй, молодые люди, здесь вам аптека, а не дом свиданий!
   Пчела повернулся к аптекарше:
   — Да не волнуйтесь вы так, мы уйдем сейчас — нам недолго осталось…


XXXXVIII


   Развалившись в кресле, Белов разговаривал по городскому телефону.
   — Хреново дело… — грустно рассказывал он. — Ему сейчас трепанацию делают, парень два часа на операционном столе. Крови потерял море. Ну, будем надеяться…
   Его собеседник, Виктор Петрович Зорин, прижав плечом трубку, одновременно разговаривал по телефону и подписывал документы из красной кожаной папки.
   — Да, жалко парня, — согласился чиновник. — А что ты в целом думаешь?
   — Да есть тут одна идейка, — замялся Саша. — Может, уже сегодня решу этот вопрос.
   — Ну дай бог, Саша, дай бог… От меня что-нибудь требуется?
   — Разве что моральная поддержка, — невесело ухмыльнулся Белов.
   — Можешь на меня рассчитывать, — уверенно пообещал ему Зорин. — Звони, если что.
   В трубке запиликали сигналы отбоя. Опустив трубку на аппарат, Саша повернулся к Космосу. Тот успел уже отыскать где-то белый халат, стетоскоп, нацепил все это и с важным видом совал нос в какие-то баночки с лекарствами.
   — Кос, ты что — опять что ли? — Саша выразительно чиркнул себя пальцем по носу.
   — Да нет, завязал я, ты что?! — испуганно вытаращился на него Космос и признался: — Просто с детства мечтал доктором стать…
   — Тебе в цирковое надо было идти… — мрачно посоветовал ему Белый. — Карандаш! А Пчела, кстати, водолазом хотел стать. Аквалангист хренов!
   Подумав, Саша снова снял телефонную трубку и набрал еще один номер.
   — Алло, Кабан? Здорово, брат. Это Белый, — он говорил ленивым и важным тоном — так, как было принято среди «крутых». — Слыхал? Беда у меня… Да нет, я-то в поряде, а брат вот в отключке… Нет, зверье здесь ни при чем. Есть маза, что сука среди нас, будем молиться, что это поклеп… Ты это… профильтруй там у себя, может что нароешь. Давай, брат, пока…
   Саша положил трубку и задумчиво протянул:
   — Беда-а-а…
   К нему подошел Космос — уже без халата и стетоскопа. В руке у него был мобильник, который зазвонил во время последнего Сашиного разговора.
   — Да, Сань, беда, — мрачно кивнул он и протянул ему телефон. — Это Шмидт, ему только что Макс отзвонился. Пчела сейчас разговаривает с Ольгой.
   — Та-а-ак… — Белый мгновенно подобрался, криво ухмыльнулся и недобро прищурился. — Значит, Пчела в городе?! А что же его тогда до сих пор здесь нет?!
   — А что его тогда до сих пор здесь нет?! — яростно проревел Космос в трубку.


XXXXIX


   Пчела снова выглянул из-за стеллажа, окинул быстрым взглядом зал, посмотрел в окно. Все было спокойно, если не считать демарша вредной аптекарши. Но уходить все равно было пора. В любую минуту в аптеку мог нагрянуть Макс, да и тетка-аптекарша тоже запросто могла поднять шум.
   — Ладно, Оль, ты иди, — сказал Пчела.
   — Витя, а как же ты? — встревоженно спросила Ольга. Только сейчас до нее стало доходить, что ее муж, Саша Белый, действительно собирается расправиться со своим другом. — Я могу для тебя что-нибудь сделать?
   Пчела подмигнул ей в ответ.
   — Все нормально…
   — Ой, ребята, что ж вы делаете! — судорожно вздохнула она.
   — Ничего-ничего, как-нибудь выберемся. Ну, иди… Нет, погоди… На вот, — Пчела подал Ольге красную гвоздику, которую повсюду таскал с собой уже почти полдня. — В знак дружбы… и любви…
   Растерянно взяв гвоздику, Оля коснулась его руки.
   — В Берлин вез, да не довез, — объяснил Пчела. — Ну, вроде все. Давай, иди…
   — Витя, я все сделаю, что смогу… — взволнованно прижимая к груди полуувядший цветок, пообещала Оля. — Я постараюсь… Я все для тебя сделаю…
   — Все нормально, иди.
   Пчела согласно прикрыл глаза и легонько подтолкнул ее к дверям. У порога Оля оглянулась. Она словно хотела сказать еще что-то, но, видно, передумала. Только качнула ему на прощание гвоздикой и вышла. Пчела из-за своего укрытия проследил, как она подошла к машине и скрылась в ней. Оглядевшись по сторонам, Макс сел за руль, джип тронулся.
   — Ну что, мужчина, милицию вызывать или сами уйдете?! — грозно спросила аптекарша.
   Сдержав вздох, Пчела повернулся к ней и поэтому не увидел, как на освободившемся месте тут же остановился другой джип — «Гранд Чероки». Из него вышли Шмидт и его люди.
   Пчела подошел к прилавку и улыбнулся.
   — Тетя! Не надо милиции, дай мне лучше аскорбинки.
   Аптекарша с недовольным видом принялась рыться в ящике, потом подняла голову и вдруг окаменела, уставясь испуганным взглядом за спину Пчелы.
   — Витя, стой спокойно, — раздался позади невозмутимый голос Шмидта.
   Помедлив, Пчела неторопливо повернул голову. От дверей к нему шел Шмидт и двое его подручных. В опущенных руках всех троих Пчела увидел пистолеты.
   — Поехали, — спокойно сказал Шмидт. — Саша хочет тебя видеть.
   Пчела шел к джипу как на эшафот. Перед ним распахнули заднюю дверь. Тоскливо вздохнув напоследок, он залез в машину. С обеих сторон его зажали накаченные плечи боевиков Шмидта. Сам Шмидт сел за руль.
   — Эх, Шмидт, Шмидт, некрасиво себя ведешь… — хмуро пробормотал в его бритый затылок Пчела. — Я ж тебя от ментов отмазал, в команду привел…
   — Витя, не надо, — не повернув головы, попросил Шмидт. — Ты же сам все понимаешь…
   Да, Витя Пчелкин понимал все. И то, что он вряд ли доживет до утра — тоже.


L


   В машине Макс не проронил ни слова. А ведь вполне мог бы и поинтересоваться — с каких это пор в аптеках торгуют цветами?
   Впрочем, Оле сейчас было не до охранника — она напряженно думала, чем можно было помочь Вите в сложившейся ситуации. Расспросы Пчелы о ее дневной поездке с Филом навели ее на мысль, что, возможно, тогда, в машине, она упустила нечто важное, способное пролить свет на загадку взрыва.
   Начался обильный снегопад. Макс включил дворники, и Ольга, сжавшись в комочек на заднем сидении, в глубокой задумчивости следила за их непрерывным движением по стеклу. Она старалась в точности вспомнить все, что происходило днем в машине Фила — каждое слово, каждый жест.
   Так. Что же было? Сначала немудреный треп про Америку, про грызню Вити с Космосом, потом… Потом Ванька нашел в сумке муляж головы, зашла речь о съемках, и Фил предложил им просмотреть запись боя. Они с Ваней смотрели, как на мониторе камеры сражались средневековые рыцари, а дальше… Дальше на экране появилась эта актриска, и Оля отключилась, ушла в себя… Вспоминала их встречу в боулинге… А камера? Что было на мониторе камеры?
   Кажется, она ее выключила… Или… Нет! Она включила перемотку! Вперед или назад — Ольга не помнила. Но зато она вспомнила, что следила за мелькающими на экране кадрами. Что было на них, Ольга, конечно, не разглядела, — ей было совсем не до того — но одна картинка в ее памяти все-таки отложилась. На какой-то миг беспорядочное мельтешение сменилось статичным кадром, отображающим пустой салон Филовского «Мерседеса» и его баул на заднем сидении. А потом снова началась стремительная чехарда сменяющих друг друга кадров.
   Так-так-так… Выходит, Фил забыл выключить камеру — только этим можно было объяснить длинный план пустого салона машины. А если так, то, возможно, включенная камера сумела запечатлеть нечто такое, что…
   Оля резко стряхнула с себя задумчивое оцепенение и огляделась.
   — Максим, притормози, — решительно приказала она.
   — Что случилось? — Макс настороженно взглянул на нее в зеркало заднего вида.
   Нахмурясь, Оля достала из сумочки мобильник, записную книжку и начала торопливо перелистывать страницы.
   — Постой минуту, может, сейчас назад поедем, — озабоченно пробормотала она.
   — А больница? Ты же к Саше собиралась?
   Ольга ничего не ответила — она набирала номер человека, говорить с которым, впрочем, у нее не было ни малейшего желания.
   Звонок раздался, когда Анна, одетая в длинное вечернее платье, наносила последние штрихи яркого и эффектного макияжа.
   — Алло… — недовольным тоном оторванного от важных дел человека ответила она.
   — Ольга Белова беспокоит, — сухо представилась Ольга. — Сама понимаешь — мне мало радости с тобой разговаривать…
   — Да уж, звонок неожиданный… — недоуменно и растерянно протянула Анна.
   — Послушай, дама… с камелиями! — не удержалась от колкости Ольга. — Сегодня днем ты звонила в машину Валере Филатову и просила вернуть одну очень важную вещь. Так вот, эта вещь мне нужна. Срочно, ясно? Через пятнадцать минут я буду у тебя, не уходи никуда.
   — Да нет, я не могу, у меня… — торопливо возразила артистка, но в трубке уже звучали короткие гудки.
   Сунув телефон обратно в сумку, Оля распахнула дверь джипа, и следом рванула дверь Макса.
   — Двигайся, я поведу! — мрачно приказала она.
   — Оль, такая погода, ты что?! — вытаращился на нее охранник. — Сейчас впаяться куда-нибудь — плевое дело…
   — Двигайся, твою мать!! — в ярости проорала Ольга.
   Она села за руль, и джип стремительно тронулся с места.
   К артистке Оля добралась даже быстрее, чем обещала. Выскочила из машины и бросилась бегом к подъезду. Через минуту она нажала кнопку звонка.
   — Кто там? — раздался из-за двери высокий голос Анны.
   «Что сказать?» — мелькнуло в голове Ольги, и, усмехнувшись нелепости ситуации, с едва заметным сарказмом она ответила:
   — Свои…
   Анна распахнула дверь. Вновь, как неделю назад в боулинге, взгляды женщин скрестились. Только на сей раз в глазах артистки ничего вызывающего не было и в помине. Она пыталась с независимым видом выдержать тяжелый взгляд Ольги, но не смогла и тут же отвела глаза.
   Ольга перешагнула через порог и, отвернувшись от Анны, протянула руку.
   — Давай, — приказала она.
   Чуть помедлив, Анна вложила в ее руку миниатюрную цифровую видеокамеру — ту самую, что была в машине у Фила.
   — Завтра вернут, — сухо пообещала Ольга и шагнула к двери.
   Уже перешагнув порог, она не выдержала и, с нескрываемым презрением взглянув на соперницу, ледяным голосом отчеканила:
   — У женщин, которые спят с чужими мужьями, начинаются проблемы с яичниками.
   Не дожидаясь ответа, Ольга повернулась и пошла к лифту. За ее спиной тут же раздался негромкий щелчок аккуратно закрываемой двери.
   В лифте она включила воспроизведение и почти сразу нашла нужные кадры. Чьи-то руки рылись в сумке Фила, и что-то засовывали в муляж его головы. Толком не разобравшись еще что к чему, Оля, тем не менее, с абсолютной ясностью поняла — это именно то, что надо.
   Пробкой вылетев из подъезда, Ольга что было мочи припустила к машине.
   — Какого черта ты мне сразу не сказал, что Витьку ищут?! — задыхаясь то ли от бега, то ли от гнева, выпалила она Максу.
   — А в чем дело?
   — В том! — она сердито сунула ему в руки видеокамеру: — На, смотри!
   Ольга прыгнула за руль, джип снова сорвался с места.


LI


   В кабинет главврача заглянул хмурый охранник.
   — Привезли, — коротко доложил он.
   Сидевшие в разных углах Белый и Космос, переглянувшись, одновременно поднялись с кресел. У обоих в руках были пистолеты. «Стечкин» — у Космоса, «Глок» — у Белова. Лица обоих были угрюмы и решительны.
   Отодвинув охранника в сторонку, в дверь вошел Шмидт, за ним, между двумя его подручными, шагал Витя Пчелкин. Пчела вышел вперед и остановился посредине кабинета. Как кролик на удава он неотрывно смотрел на стволы в руках друзей. Лишь спустя несколько мучительно-тягучих секунд он поднял глаза на Белова и Космоса.
   — Ребята, вы… Саня, Кос… — жалко пролепетал их насмерть перепуганный друг. — Вы разберитесь сначала… Вы разберитесь, а? Елки-палки, я все понимаю… Ну, братья, а?
   Космос, а за ним и Белов опустили глаза.
   — Спасибо, ребята. Подождите снаружи, — приказал Белый.
   Шмидт со своими людьми вышел из кабинета и плотно прикрыл за собою двери.
   — Ну что скажешь, Пчелкин? — тихо спросил Белый.
   Вдруг Пчела присел на корточки и обхватил руками голову, будто надеялся таким нехитрым способом укрыться от пистолетов. В кабинете стало так тихо, что Белову неожиданно показалось, что он слышит, как исступленно колотится и скачет в груди у Пчелы испуганное сердце.
   Вдруг за дверью послышалась какая-то возня, чей-то взволнованный женский голос и невнятное басовитое бурчание охранников. В кабинет главврача кто-то рвался, и его, понятное дело, не пускали. Возня не стихала, и, наконец, дверь распахнулась. На пороге стояла запыхавшаяся молодая медсестра. Пылко и сбивчиво она затараторила:
   — Извините, ребята, но… — тут она увидела пистолеты в руках мужчин и Пчелу, скрючившегося на полу, и испуганно осеклась.
   — Что случилось? — спокойно спросил Белов.
   — У нас осложнения, — взволнованно объяснила девушка. — Филатову срочно нужна кровь, группа редкая, а у нас запасов с девяносто первого года — ни капли. Есть кто-нибудь с третьей группой? Резус отрицательный…