Страница:
— Конечно, куда я без тебя… — проворчала Комета, боясь, что дикарь выдаст врагам их приближение.
Но внезапно сильная ладонь Немого зажала ей рот. Это произошло так неожиданно, что Комета даже не успела должным образом среагировать. Но дикарь быстро зашептал ей в ухо такие слова, что необходимость в защите сразу отпала.
— Извини за грубость, Комета, но у нас сейчас единственный шанс поговорить без свидетелей. Стены башни экранируют следящие устройства спутников, поэтому координаторы нас сейчас не видят и не слышат. Ты готова меня выслушать?
Комета кивнула. Немой убрал руку и так же быстро продолжил:
— Я представитель высокоразвитой цивилизации. Меня похитили работорговцы, когда я находился на одной из планет Кольца Карора. Здесь нет других моих соплеменников, так как моя родная планета придерживается принципа самоизоляции. Я умею в некоторой степени влиять на электромагнитные поля и, соответственно, на любые электрические приборы. Когда на транспортном звездолете я увидел, что ты из маленькой девочки превратилась в девушку, я погрузил себя в транс и вошел в контакт с главным компьютером корабля. Там я узнал твою историю, и то, что тебя собирались отправить на базу эсэсовцев «Аор-Науф», как шпионку. Поэтому я слегка подправил записи в базе и сделал так, чтобы тебя, как и меня, определили в десант. Единственное мое желание — поскорее убраться с этой планеты. Если все, что я прочитал о тебе в базе данных — правда, то я уверен, что ты хочешь того же самого. Двое сделают то, на что не хватит сил у одного. Ты согласна?
— Да! — не раздумывая, сказала Комета. — Но зачем ты скрывал, что умеешь разговаривать?
— Я притворялся дикарем, чтобы усыпить бдительность охраны. Все последнее время я изучал окружающее нас электрическое пространство и разбирался в системе спутникового слежения. Если понадобится, я смогу снова войти в транс и заблокировать некоторые системы. Но нам нужен корабль. Транспортный звездолет не подходит — он слишком велик, и на нем многочисленная команда. Но я кое-где подсмотрел, что вскоре на Гавабардан прибудут какие-то высокопоставленные чиновники. У них скоростные звездолеты другого типа. У меня раньше был почти такой же. Если нам удастся захватить один корабль, то мы можем считать себя спасенными.
— Когда появятся эти чиновники?
— Не знаю. Время их появления засекречено. Когда вернемся на базу, я попробую вскрыть защиту главной планетарной сети.
— Но на базу еще надо вернуться, — заметила Комета. — Сначала надо остаться в живых.
— Это верно. Но я надеюсь, что мы сумеем выжить. Наш союз — наша сила.
— Хорошо. Но теперь надо идти дальше, пока наша задержка не вызвала подозрений. Ты еще сможешь со мной поговорить?
— Если найду место, куда не достают спутники, или если смогу блокировать прослушивание. — Немой улыбнулся, обнажив крупные белые зубы. — В общем, Комета, если я с тобой заговорю в следующий раз, то это значит, что я принял все меры безопасности. А теперь идем, а то, и правда, нас могут заподозрить.
Они поднялись на верхнюю площадку. Живых слизняков на дороге не встретилось, только возле пулемета лежали два полуобгоревших тела. Их не спасло даже наличие лобового щита пулемета, закрывавшего стрелков. Немой сумел попасть в узкую щель между стволами и прицельным устройством.
— Ты хорошо стреляешь, — сказала Комета.
Немой что-то неразборчиво прорычал в ответ и показал на рукоятки. Комета взялась за них и легко повернула пулемет. Для управления тяжелой восьмиствольной конструкцией усилий почти не требовалось, с этой задачей легко справился бы и пятилетний ребенок. Девушка посмотрела в визир прицельного устройства. Перед ней возникло странное изображение: желтое небо, ярко-оранжевые деревья, сочно-синие камни Святилища, зеленые фигуры десантников и розовые — немногих оставшихся слизняков.
С удивленным возгласом Комета отшатнулась.
Немой заглянул в прицел и тоже отстранился. Он тронул Комету за локоть, показал на тела слизняков, потом на свои глаза, потом ударил себя в грудь, и снова показал на глаза.
— Ты хочешь сказать, что прицел настроен под зрение слизняков? — догадалась Комета.
Немой утвердительно кивнул головой.
— Так, посмотрим… — Комета протянула руку и покрутила верньеры на прицельном устройстве. Затем она снова посмотрела в визир: — Вот теперь другое дело!
Девушка развернула пулемет в сторону второй башни. Но с той стороны опасность не исходила. Возле второго пулемета виднелись знакомые новобранцы. Комета через оптику пулеметного прицела осмотрела поле боя, собираясь огнем поддержать своих товарищей. Однако ее вмешательства не требовалось. Новобранцы добивали последних сопротивлявшихся слизняков. Через минуту на поверхности Святилища не осталось ни одного живого противника. Шум под камнями также затих, и в лазах перестали сверкать вспышки выстрелов и взрывов.
— Кажется, все кончилось, — вздохнула Комета.
Она увидела сержанта Кару, которая выбралась из лаза и помахала рукой, привлекая общее внимание:
— Подойдите все ко мне!
Следом за сержантом из лаза вылезли еще несколько новобранцев. Комета увидела, что их лица искажены гримасами ужаса и отвращения. Должно быть, в Святилище они увидели что-то такое, что было еще хуже, чем кровавый бой и смерть товарищей.
Комета и Немой быстро спустились по винтовой лестнице и присоединились к остальным новобранцам. Их осталось двадцать два, причем семеро были ранены или обожжены кислотой. Но в десантном шлеме находился прибор, который в случае ранения автоматически вводил в затылок воина тонкую иглу и впрыскивал сильнодействующий анестезирующий препарат. Так что даже те, у кого по рукаву сочилась кровь или сползала кожа с лица, довольно улыбались.
Но были и те, кто, несмотря на анестезию, уже не мог самостоятельно двигаться. Один из таких новобранцев лежал как раз возле места сбора отряда. Он переводил взгляд с того места, где еще недавно были его ноги, на других новобранцев, а потом вновь растерянно и удивленно рассматривал кровоточащие обрубки. Комета вспомнила, что его зовут Кордил. Он был одним из вольных наемников и очень гордился тем, что его приняли в десант — элитную воинскую часть армии Верховного Генералиссимуса.
Сержант Кара дождалась, когда к ней приблизятся все оставшиеся на ногах новобранцы, затем вскинула свой импульсный излучатель и выстрелила в голову Кордила. Лишь несколько новобранцев издали возмущенные восклицания, но, впрочем, особого гнева в них слышно не было. Большинство же бесстрастно посмотрело туда, где человеческое тело, кровоточившее с обеих сторон, покатилось вниз и застряло между камнями Святилища.
— Это последняя услуга, которую десантник должен оказать своему брату по оружию! — объявила Кара. — Когда десантник получает рану, несовместимую с дальнейшей службой, то долг ближайшего товарища — выключить его из этой жизни и отправить по дороге перерождений.
Комета поняла, откуда произошло словечко «выключить». И еще она подумала о том, что ранение Кордила не было смертельным. Своевременная медицинская помощь и протезы, подобные тем, что имел Карибло, могли бы вновь вернуть его в строй или хотя бы позволить жить дальше. Однако, похоже, в армии Верховного Генералиссимуса никто не собирался тратить время и средства на инвалидов. Тот, кто не был годен к бою — не считался годным и к жизни.
С неба сорвались еще четыре молнии, избавив Кару и новобранцев от необходимости искать на поле боя воинов, «непригодных к дальнейшей службе». Должно быть, координаторы посчитали, что для первого раза новичкам вполне достаточно «впечатлений», и «выключили» тяжелораненых самостоятельно.
— Это еще ничего, внизу было хуже… — пробормотал один из солдат, то ли оправдывая сержанта и координаторов, то ли убеждая самого себя в правильности подобных действий.
— Да, кстати! — спохватилась Кара. — Пойдемте в Святилище. Вы все должны кое-что увидеть.
Еще не отошедшие от горячки боя новобранцы послушно полезли в узкий лаз. Через десяток шагов отверстие расширилось, а потом плавно и как-то незаметно лаз вывел солдат во внутренние помещения Святилища. В крыше было проделано много маленьких и больших отверстий, так что внутри оказалось довольно светло. Столпы света причудливо переплетались, подчеркивая совершенно непередаваемую архитектуру постройки слизняков. Колонны из камней и дерева подпирали высокую куполообразную крышу, которая была достаточно прочной, чтобы выдержать сражение наверху.
Из-за хаотического расположения колонн все внутренне пространство невозможно было рассмотреть с одной точки. По мере того, как сержант Кара вела новобранцев к какому-то известному ей месту, перед Кометой постепенно раскрывались последствия недавно закончившегося боя. Повсюду виднелись останки тел слизняков и людей, пятна гари на камнях, обожженные бревна. Сражение здесь было не менее тяжелым, чем наверху.
Тем не менее Комета недоумевала, почему десантники считали слизняков такими опасными врагами. Как она успела посчитать, соотношение погибших было примерно четыре к одному. Новобранцы уничтожили всех слизняков, которые защищали Святилище — около шестидесяти существ. Потери отряда сержанта Кары составили четырнадцать солдат (причем пятерых из них можно было вылечить, а не «выключить»).
Слизняки, несмотря на современное десантное вооружение, практически не умели с ним обращаться. Одними только пулеметами «Клавус» можно было полностью уничтожить всех новобранцев. Кроме того, слизняки не только не имели никакого защитного снаряжения, но и отличались чрезвычайно слабой и легкоранимой конституцией.
Теперь, когда шок от сражения почти прошел, Комета смогла сложить в голове цельное изображение слизняка, собранное по отрывочным впечатлениям. Это было студенистое существо с двумя ногами и двумя руками, похожими на человеческие. Но все его внешние ткани были полупрозрачными, сквозь них просвечивали темные твердые пластины скелета и голубоватая сеть сосудов. В человеческом представлении головы у слизняков не было. Над плечами возвышался бугор с круглым ртом и четырьмя синими глазами без белков, расположенными в одну линию. Несмотря на то, что ушей у слизняков не наблюдалось, эти существа, несомненно, каким-то образом могли слышать. По крайней мере, они общались друг с другом короткими визгливыми звуками.
Глядя на останки слизняков, Комета испытывала чувство стыда. Ей пришлось сражаться с разумными существами, которые не сделали ей ничего плохого. Люди вторглись на их планету и превратили в невольных врагов, на которых оттачивали свое военное искусство. Слизняки защищались, как умели и насколько позволяли им жестокие координаторы Верховного Генералиссимуса. Если бы не наблюдательные спутники, Комета незамедлительно перешла на другую сторону. Ведь сложившаяся на этой планете ситуация почти в точности повторяла противостояние двух миров — людей-триединистов и нелюдей Холмогорья — из ее предыдущего воплощения.
Размышления Кометы были прерваны резкой остановкой. Она едва не уперлась носом в спину шедшего впереди новобранца. Поняв, что впереди находится цель их спуска в Святилище, девушка начала проталкиваться вперед. Новобранцы пропускали ее без оговорок и возмущения. То ли они признавали ее право на такие действия, то ли были слишком ошеломлены увиденным. Оказавшись в первых рядах, Комета решила, что более верно второе предположение.
Глазам девушки открылся выложенный округлыми камнями бассейн диаметром в десять шагов. Из центра бассейна росло мясистое полупрозрачное растение, похожее на коралл и дотягивавшееся почти до потолка. Так же, как и тела слизняков, оно было пронизано сеткой голубоватых сосудов, но не имело жесткого скелета.
Сам же бассейн был до краев наполнен густой стекловидной жидкостью. В этой жидкости не плавали, но увязали бесчисленные тела, переплетенные в самых невозможных позах. Тела животных, птиц и совершенно неопределенных существ. Тела маленькие, размером с кулак, и тела большие — величиной с лошадь. Тела, находившиеся наверху, выглядели почти как живые. Но чем ниже они располагались, тем более прозрачными становились. Их края словно бы растворялись, смешивались с жидкостью и становились единой субстанцией. Дна колодца не было видно под грудой тел, можно было только догадываться о его глубине и о количестве живых существ, его наполнявших.
Но самым страшным было то, что помимо местных животных и птиц в бассейне виднелись тела людей. Пять человек — четверо мужчин и одна женщина — были вмурованы в вязкую жидкость у самой поверхности. Они были совершенно обнажены, и процесс их «растворения» в бассейне только начался.
— Вот! — прервала затянувшееся молчание сержант Кара. — Это и есть главная святыня Святилища. Не попадайтесь слизнякам живыми. Иначе и вас засунут в этот бассейн.
Кто-то из новобранцев срывающимся голосом добавил:
— Они были еще живы, когда мы их нашли. Вот тот мужчина посмотрел мне прямо в глаза и открыл рот, словно хотел что-то сказать. Но я понял его и без слов. Он умолял о смерти. И я выполнил его просьбу!...
Только теперь Комета заметила раны на телах людей. Порезы, ссадины и ожоги кислотой не были смертельными. Но в голове каждого человека чернела аккуратная маленькая дырочка — след пулевого отверстия. Крови не было, должно быть, ее уже обесцветила или высосала стекловидная жидкость. Комета поняла, почему новобранцы, вышедшие ранее из Святилища, были не в себе. Им пришлось оказать «последнюю услугу» товарищам, попавшим в ужасный плен.
— Что это за растение? — спросила Комета, обращаясь к сержанту.
Кара с заметным усилием отвела взгляд от бассейна и посмотрела на девушку:
— Какая разница? Разве тебе не достаточно того, что ты видишь?
— Зная врага, с ним легче воевать, — сказала Комета.
— Десантники должны побеждать любого врага, даже совершенно незнакомого, — наставительно произнесла Кара.
Комета вынуждена была признать, что подобное утверждение было вполне обосновано. Космическая война велась на сотнях самых разных планет, и на переподготовку солдат к каким-то определенным условиям просто не было времени. Потому-то новобранцам запрещалось что-либо сообщать о слизняках до начала боя. Десантников учили действовать в экстремальной ситуации, когда они должны были либо побеждать, либо погибать. Этот жестокий способ превращал новобранцев в идеальных солдат. Но симпатии Кометы находились, скорее, на вражеской стороне. Несмотря на то, что она почти ничего не знала о революции на Кси-Лодердолисе, армия Верховного Генералиссимуса вызывала у нее все большее и большее отвращение. Она не испытывала ненависти к людям и нелюдям, которые ее окружали. Неплохие в отдельности существа в целом составляли боевой механизм, служивший несправедливому, злому делу. В предыдущих жизнях Комета считала, что борется за свободу и счастье. Теперь же она была совершенно уверена в обратном — она сама и другие солдаты служили злу. Армия Верховного Генералиссимуса готовилась к большой космической войне за восстановление жестокой диктатуры в целой галактике.
Комета огляделась, пытаясь понять, разделяет ли кто-нибудь ее мысли. Но все новобранцы, как зачарованные, смотрели на бассейн с увязшими в нем трупами людей. В их глазах разгоралось пламя ненависти и жажды мести. Комета подумала, что координаторы Верховного Генералиссимуса могут быть довольны: скоро в ряды десантников вольются новые убийцы.
— Может, забросать эту гадость гранатами? — предложил кто-то, имея в виду бассейн и росшее в нем дерево.
Сержант Кара равнодушно согласилась:
— Попробуй… Через десять дней тут вновь будет расти точно такое же дерево.
— Как же оно здесь появится?
— Откуда я знаю? Слизняки каждый раз приводят Святилище в первоначальный вид. Сколько бы мы его не разрушали. Так что мой тебе совет — не трать гранаты впустую. Они тебе еще пригодятся.
— Значит, мы покинем Святилище, оставим его слизнякам, а потом будем штурмовать его снова? — не отставал от сержанта новобранец.
— Ну, может, штурмовать его в следующий раз будете не вы, а новая партия новобранцев.
— Но зачем?… — начал новобранец и осекся.
До него, как и до остальных, наконец-то дошел смысл слов майора Стомпера о том, что эта война ведется не для победы. Действительно, перед десантниками не ставилась задача захвата и удержания вражеских укрепленных пунктов. Они сражались ради самого сражения, убивали, чтобы остаться в живых. Приказ командира был для них единственным законом, а неписаные правила «братства по оружию» заменяли мораль.
Внезапно в Святилище послышались далекие выстрелы и взрывы.
— Тише! — прикрикнула сержант Кара на новобранцев и прислушалась. — На выход! Бегом!
Солдаты развернулись, собираясь выбираться наружу той же дорогой, которой пришли к бассейну.
— Рассредоточьтесь! — скомандовала Кара. — Здесь есть и другие выходы. Не толпитесь в одном месте!
Комета, быстро сориентировавшись, поспешила в ту сторону, где находился лаз, выходивший ближе других к пулеметной башне. Немой, Мавух и еще несколько новобранцев устремились за ней.
Звуки боя быстро усиливались. Вскоре уже можно было расслышать крики людей. Но слов разобрать не удавалось — все перекрывал оглушительный грохот интенсивной стрельбы.
Пригибаясь и прячась за камнями, Комета первая выбралась из лаза и осмотрелась. Увиденное настолько ее поразило, что она даже замерла на несколько мгновений, так что шедший позади Мавух нетерпеливо воскликнул:
— Ну?! Что там?
— Плохо дело! Нас окружили! — коротко бросила Комета и отползла в сторону, открывая другим новобранцам выход из лаза.
Тем, кто появлялся на поверхности, открывалось устрашающее зрелище. Десантники и новобранцы, которые оставались в лесу и не участвовали в штурме Святилища, теперь бежали по открытому пространству к строению слизняков, петляя и отстреливаясь. А следом за ними из-за деревьев выкатывалась многотысячная толпа слизняков, плотным огнем уничтожая тех, кто замешкался или просто не сумел вовремя упасть на землю.
Десантники погибали один за другим. Их отряд редел на глазах. Некоторые, понимая, что до Святилища уже не добраться, вставали в полный рост на пути врага и в упор расстреливали целые обоймы, пока их не сражали пули или энергетические разряды.
Комета услышала, как сержант Кара, выбравшаяся из другого лаза, что-то громко кричит.
Но до нее донеслись только обрывки фраз:
— Огонь… прикрыть… вместе…
Впрочем, Комета и сама знала, что нужно делась в такой ситуации. Она побежала к пулеметной башне, выкрикивая на ходу:
— За мной! Займем оборону там!
Вихрем взлетев по винтовой лестнице наверх и даже не запыхавшись от этого броска, Комета схватила рукоятки «Клавуса» и нажала пусковую кнопку еще до того, как посмотрела в прицельное устройство. Пулемет низко загудел, его стволы задвигались взад-вперед, шквал крупнокалиберных пуль обрушился на самый центр толпы слизняков. Комета даже не почувствовала отдачи. Она легко повела пулемет из стороны в сторону, расширяя угол обстрела.
Тем временем оставшиеся в живых десантники уже добрались до подножия Святилища и укрылись за камнями. Сверху их прикрывали огнем новобранцы Кары, а еще через пару минут заработал второй «Клавус» на соседней башне. Если бы не пулеметы, десантники не остановили бы атаку слизняков. Из леса на открытое пространство выплескивались все новые и новые волны полупрозрачных существ. Некоторые из них прорывались на позиции десантников, но основная масса все-таки уничтожалась на дальних подступах.
— Комета, справа! — раздался голос Мавуха над ухом девушки.
Комета быстро развернула пулемет и поймала в визир еще один отряд слизняков, выскочивший из леса.
— Мавух, следи, чтобы нас не обошли сзади! — крикнула Комета, не переставая стрелять.
— Все в порядке, Комета, мы заняли круговую оборону.
— Посмотри, все ли наши внизу целы!
— Все целы.
— А где Немой?
— Да вот он, рядом.
— Отлично, — Комета все еще не отрывала глаз от прицельного устройства. — Проверь, что у нас с патронами!
Это сейчас беспокоило девушку больше всего. Она пожалела, что ранее не разобралась с устройством телескопической башни. Как глубоко она погружена в землю? Что находится под ней: бункер, шахта или она просто стоит на поверхности земли? Как башня поднимается и опускается? И, главное, сколько осталось патронов?
Мавух еще не вернулся, когда Комета с облегчением поняла, что атака слизняков начинает захлебываться. В увеличивавшем изображение прицельном устройстве девушка разглядела, что у новых появлявшихся из леса отрядов слизняков современного оружия остается все меньше и меньше. Некоторые из них все еще стреляли из ружей и автоматов, но большинство держало в руках копья и длинные серпообразные двуручные мечи. Слизняки лезли вперед, даже не делая попыток подобрать оружие своих убитых соратников. Уже тысячи прозрачных трупов растеклись на поляне между лесом и Святилищем, издалека походя на сплошной круговой ров с водой.
И вот, наконец, слизняки повернули назад к деревьям. Комета немедленно прекратила огонь, но некоторые десантники внизу еще продолжали стрелять по деревьям.
Девушка оторвалась от визира, перегнулась через невысокий парапет, огораживающий верхнюю площадку, и что есть силы прокричала:
— Прекратите огонь! Экономьте патроны!
Наступила тишина.
Немой что-то глухо прорычал. Комета обернулась и увидела, что он продолжает рассматривать лес через оптический прицел своего энергетического ружья.
— Слизняки вернутся, — сказала Комета.
Немой согласно буркнул.
— Если бы знать, когда они нападут снова…
Немой издал звук, похожий на усмешку: «Ишь, размечталась!»
— Пойду разыщу Кару или кого-нибудь из начальства, — сказала Комета. — Оставайся здесь, у пулемета.
В этот момент на площадку поднялся запыхавшийся Мавух:
— Я проверил, Комета. Патронов осталось минут на пятнадцать-двадцать. Мы с Назалом подключили к механизму подачи последние упаковки с лентами.
— Сержанта Кару ты не встречал?
Мавух помрачнел:
— Сержант Кара мертва. Ее выключил прорвавшийся к Святилищу слизняк.
Комета снова посмотрела вниз. Десантники и новобранцы продолжали прятаться за камнями, так что издалека невозможно было определить, у кого сколько полос на шлемах.
— Почему в шлемах нет радиосвязи? — вслух подумала Комета. — Где искать командиров?
Мавух, видимо, решил, что девушка задала вопрос ему, и потому ответил:
— Насколько я знаю, наушники из шлемов убрали после того, как военные инженеры президента Ту-Го использовали в бою на Кардеше модулированный ультразвуковой импульс. Весь десант был выключен за одно мгновение. У людей просто мозги закипели и через уши вытекли.
— Спасибо за информацию, — Комета быстро приняла решение: — Мавух, оставайся с Немым на башне. Следите за лесом. Немой, перейди на эту сторону. Я пойду вниз, разберусь, что к чему.
Таким образом, для наблюдения Мавуху достался внешний полукруг, обращенный к лесу, а Немому — внутренний, обращенный к Святилищу. Дикарь, а, вернее, прикидывавшийся дикарем Немой прекрасно понял невысказанный замысел девушки. Он положил свое ружье на парапет и прижался правым глазом к оптическому прицелу. С пулеметной башни он держал под обстрелом большую часть Святилища, и мог прикрыть Комету, если бы у нее внизу возникли осложнения с «братьями по оружию».
Спускаясь, Комета более внимательно осмотрела механизмы в центре башни. Теперь прозрачные ленты с патронами не змеились по всему свободному пространству, а свободно висели, едва доставая до пола.
«Тут и на пятнадцать минут не хватит,» — прикинула Комета.
Занеся ногу для следующего шага, она внезапно застыла. «Почему я так волнуюсь? Почему переживаю за исход боя? Если победят слизняки, то это будет означать победу справедливости. Мы, десантники, для них — жестокие захватчики. Почему же я прикладываю все силы для того, чтобы победило зло? Из страха смерти? Но разве не ожидает меня новое воплощение?»
«Может быть, я совершаю злые деяния, чтобы предотвратить зло еще большее?» Комета ухватилась за эту мысль. «Конечно! Нужно не просто бежать с этой планеты, но и разрушить планы Верховного Генералиссимуса. Война, чудовищная бойня на сотнях планет, не должна начаться! Вот достойная цель для той, кого называли «светлым воплощением» и «инкарнацией третьей степени». Вот цель моего появления в этом теле и в этом мире!»
На эти размышления Комета потратила всего долю секунды. Затем она уверенно зашагала вниз по ступеням, окончательно утвердившись в правильности выбранного пути. Но, прежде чем вступить в борьбу с гигантской военной машиной Верховного Генералиссимуса, следовало вначале победить невинных слизняков.
Выйдя из башни, Комета начала обход позиций десантников, постоянно выкрикивая:
— Где командиры? Кто-нибудь видел командиров?
Похоже, она была первой, кого заинтересовал этот вопрос. До этого солдаты были слишком заняты атакой слизняков. Только теперь до них стало доходить, что после окончания боя новых приказов не поступало.
Но внезапно сильная ладонь Немого зажала ей рот. Это произошло так неожиданно, что Комета даже не успела должным образом среагировать. Но дикарь быстро зашептал ей в ухо такие слова, что необходимость в защите сразу отпала.
— Извини за грубость, Комета, но у нас сейчас единственный шанс поговорить без свидетелей. Стены башни экранируют следящие устройства спутников, поэтому координаторы нас сейчас не видят и не слышат. Ты готова меня выслушать?
Комета кивнула. Немой убрал руку и так же быстро продолжил:
— Я представитель высокоразвитой цивилизации. Меня похитили работорговцы, когда я находился на одной из планет Кольца Карора. Здесь нет других моих соплеменников, так как моя родная планета придерживается принципа самоизоляции. Я умею в некоторой степени влиять на электромагнитные поля и, соответственно, на любые электрические приборы. Когда на транспортном звездолете я увидел, что ты из маленькой девочки превратилась в девушку, я погрузил себя в транс и вошел в контакт с главным компьютером корабля. Там я узнал твою историю, и то, что тебя собирались отправить на базу эсэсовцев «Аор-Науф», как шпионку. Поэтому я слегка подправил записи в базе и сделал так, чтобы тебя, как и меня, определили в десант. Единственное мое желание — поскорее убраться с этой планеты. Если все, что я прочитал о тебе в базе данных — правда, то я уверен, что ты хочешь того же самого. Двое сделают то, на что не хватит сил у одного. Ты согласна?
— Да! — не раздумывая, сказала Комета. — Но зачем ты скрывал, что умеешь разговаривать?
— Я притворялся дикарем, чтобы усыпить бдительность охраны. Все последнее время я изучал окружающее нас электрическое пространство и разбирался в системе спутникового слежения. Если понадобится, я смогу снова войти в транс и заблокировать некоторые системы. Но нам нужен корабль. Транспортный звездолет не подходит — он слишком велик, и на нем многочисленная команда. Но я кое-где подсмотрел, что вскоре на Гавабардан прибудут какие-то высокопоставленные чиновники. У них скоростные звездолеты другого типа. У меня раньше был почти такой же. Если нам удастся захватить один корабль, то мы можем считать себя спасенными.
— Когда появятся эти чиновники?
— Не знаю. Время их появления засекречено. Когда вернемся на базу, я попробую вскрыть защиту главной планетарной сети.
— Но на базу еще надо вернуться, — заметила Комета. — Сначала надо остаться в живых.
— Это верно. Но я надеюсь, что мы сумеем выжить. Наш союз — наша сила.
— Хорошо. Но теперь надо идти дальше, пока наша задержка не вызвала подозрений. Ты еще сможешь со мной поговорить?
— Если найду место, куда не достают спутники, или если смогу блокировать прослушивание. — Немой улыбнулся, обнажив крупные белые зубы. — В общем, Комета, если я с тобой заговорю в следующий раз, то это значит, что я принял все меры безопасности. А теперь идем, а то, и правда, нас могут заподозрить.
Они поднялись на верхнюю площадку. Живых слизняков на дороге не встретилось, только возле пулемета лежали два полуобгоревших тела. Их не спасло даже наличие лобового щита пулемета, закрывавшего стрелков. Немой сумел попасть в узкую щель между стволами и прицельным устройством.
— Ты хорошо стреляешь, — сказала Комета.
Немой что-то неразборчиво прорычал в ответ и показал на рукоятки. Комета взялась за них и легко повернула пулемет. Для управления тяжелой восьмиствольной конструкцией усилий почти не требовалось, с этой задачей легко справился бы и пятилетний ребенок. Девушка посмотрела в визир прицельного устройства. Перед ней возникло странное изображение: желтое небо, ярко-оранжевые деревья, сочно-синие камни Святилища, зеленые фигуры десантников и розовые — немногих оставшихся слизняков.
С удивленным возгласом Комета отшатнулась.
Немой заглянул в прицел и тоже отстранился. Он тронул Комету за локоть, показал на тела слизняков, потом на свои глаза, потом ударил себя в грудь, и снова показал на глаза.
— Ты хочешь сказать, что прицел настроен под зрение слизняков? — догадалась Комета.
Немой утвердительно кивнул головой.
— Так, посмотрим… — Комета протянула руку и покрутила верньеры на прицельном устройстве. Затем она снова посмотрела в визир: — Вот теперь другое дело!
Девушка развернула пулемет в сторону второй башни. Но с той стороны опасность не исходила. Возле второго пулемета виднелись знакомые новобранцы. Комета через оптику пулеметного прицела осмотрела поле боя, собираясь огнем поддержать своих товарищей. Однако ее вмешательства не требовалось. Новобранцы добивали последних сопротивлявшихся слизняков. Через минуту на поверхности Святилища не осталось ни одного живого противника. Шум под камнями также затих, и в лазах перестали сверкать вспышки выстрелов и взрывов.
— Кажется, все кончилось, — вздохнула Комета.
Она увидела сержанта Кару, которая выбралась из лаза и помахала рукой, привлекая общее внимание:
— Подойдите все ко мне!
Следом за сержантом из лаза вылезли еще несколько новобранцев. Комета увидела, что их лица искажены гримасами ужаса и отвращения. Должно быть, в Святилище они увидели что-то такое, что было еще хуже, чем кровавый бой и смерть товарищей.
Комета и Немой быстро спустились по винтовой лестнице и присоединились к остальным новобранцам. Их осталось двадцать два, причем семеро были ранены или обожжены кислотой. Но в десантном шлеме находился прибор, который в случае ранения автоматически вводил в затылок воина тонкую иглу и впрыскивал сильнодействующий анестезирующий препарат. Так что даже те, у кого по рукаву сочилась кровь или сползала кожа с лица, довольно улыбались.
Но были и те, кто, несмотря на анестезию, уже не мог самостоятельно двигаться. Один из таких новобранцев лежал как раз возле места сбора отряда. Он переводил взгляд с того места, где еще недавно были его ноги, на других новобранцев, а потом вновь растерянно и удивленно рассматривал кровоточащие обрубки. Комета вспомнила, что его зовут Кордил. Он был одним из вольных наемников и очень гордился тем, что его приняли в десант — элитную воинскую часть армии Верховного Генералиссимуса.
Сержант Кара дождалась, когда к ней приблизятся все оставшиеся на ногах новобранцы, затем вскинула свой импульсный излучатель и выстрелила в голову Кордила. Лишь несколько новобранцев издали возмущенные восклицания, но, впрочем, особого гнева в них слышно не было. Большинство же бесстрастно посмотрело туда, где человеческое тело, кровоточившее с обеих сторон, покатилось вниз и застряло между камнями Святилища.
— Это последняя услуга, которую десантник должен оказать своему брату по оружию! — объявила Кара. — Когда десантник получает рану, несовместимую с дальнейшей службой, то долг ближайшего товарища — выключить его из этой жизни и отправить по дороге перерождений.
Комета поняла, откуда произошло словечко «выключить». И еще она подумала о том, что ранение Кордила не было смертельным. Своевременная медицинская помощь и протезы, подобные тем, что имел Карибло, могли бы вновь вернуть его в строй или хотя бы позволить жить дальше. Однако, похоже, в армии Верховного Генералиссимуса никто не собирался тратить время и средства на инвалидов. Тот, кто не был годен к бою — не считался годным и к жизни.
С неба сорвались еще четыре молнии, избавив Кару и новобранцев от необходимости искать на поле боя воинов, «непригодных к дальнейшей службе». Должно быть, координаторы посчитали, что для первого раза новичкам вполне достаточно «впечатлений», и «выключили» тяжелораненых самостоятельно.
— Это еще ничего, внизу было хуже… — пробормотал один из солдат, то ли оправдывая сержанта и координаторов, то ли убеждая самого себя в правильности подобных действий.
— Да, кстати! — спохватилась Кара. — Пойдемте в Святилище. Вы все должны кое-что увидеть.
Еще не отошедшие от горячки боя новобранцы послушно полезли в узкий лаз. Через десяток шагов отверстие расширилось, а потом плавно и как-то незаметно лаз вывел солдат во внутренние помещения Святилища. В крыше было проделано много маленьких и больших отверстий, так что внутри оказалось довольно светло. Столпы света причудливо переплетались, подчеркивая совершенно непередаваемую архитектуру постройки слизняков. Колонны из камней и дерева подпирали высокую куполообразную крышу, которая была достаточно прочной, чтобы выдержать сражение наверху.
Из-за хаотического расположения колонн все внутренне пространство невозможно было рассмотреть с одной точки. По мере того, как сержант Кара вела новобранцев к какому-то известному ей месту, перед Кометой постепенно раскрывались последствия недавно закончившегося боя. Повсюду виднелись останки тел слизняков и людей, пятна гари на камнях, обожженные бревна. Сражение здесь было не менее тяжелым, чем наверху.
Тем не менее Комета недоумевала, почему десантники считали слизняков такими опасными врагами. Как она успела посчитать, соотношение погибших было примерно четыре к одному. Новобранцы уничтожили всех слизняков, которые защищали Святилище — около шестидесяти существ. Потери отряда сержанта Кары составили четырнадцать солдат (причем пятерых из них можно было вылечить, а не «выключить»).
Слизняки, несмотря на современное десантное вооружение, практически не умели с ним обращаться. Одними только пулеметами «Клавус» можно было полностью уничтожить всех новобранцев. Кроме того, слизняки не только не имели никакого защитного снаряжения, но и отличались чрезвычайно слабой и легкоранимой конституцией.
Теперь, когда шок от сражения почти прошел, Комета смогла сложить в голове цельное изображение слизняка, собранное по отрывочным впечатлениям. Это было студенистое существо с двумя ногами и двумя руками, похожими на человеческие. Но все его внешние ткани были полупрозрачными, сквозь них просвечивали темные твердые пластины скелета и голубоватая сеть сосудов. В человеческом представлении головы у слизняков не было. Над плечами возвышался бугор с круглым ртом и четырьмя синими глазами без белков, расположенными в одну линию. Несмотря на то, что ушей у слизняков не наблюдалось, эти существа, несомненно, каким-то образом могли слышать. По крайней мере, они общались друг с другом короткими визгливыми звуками.
Глядя на останки слизняков, Комета испытывала чувство стыда. Ей пришлось сражаться с разумными существами, которые не сделали ей ничего плохого. Люди вторглись на их планету и превратили в невольных врагов, на которых оттачивали свое военное искусство. Слизняки защищались, как умели и насколько позволяли им жестокие координаторы Верховного Генералиссимуса. Если бы не наблюдательные спутники, Комета незамедлительно перешла на другую сторону. Ведь сложившаяся на этой планете ситуация почти в точности повторяла противостояние двух миров — людей-триединистов и нелюдей Холмогорья — из ее предыдущего воплощения.
Размышления Кометы были прерваны резкой остановкой. Она едва не уперлась носом в спину шедшего впереди новобранца. Поняв, что впереди находится цель их спуска в Святилище, девушка начала проталкиваться вперед. Новобранцы пропускали ее без оговорок и возмущения. То ли они признавали ее право на такие действия, то ли были слишком ошеломлены увиденным. Оказавшись в первых рядах, Комета решила, что более верно второе предположение.
Глазам девушки открылся выложенный округлыми камнями бассейн диаметром в десять шагов. Из центра бассейна росло мясистое полупрозрачное растение, похожее на коралл и дотягивавшееся почти до потолка. Так же, как и тела слизняков, оно было пронизано сеткой голубоватых сосудов, но не имело жесткого скелета.
Сам же бассейн был до краев наполнен густой стекловидной жидкостью. В этой жидкости не плавали, но увязали бесчисленные тела, переплетенные в самых невозможных позах. Тела животных, птиц и совершенно неопределенных существ. Тела маленькие, размером с кулак, и тела большие — величиной с лошадь. Тела, находившиеся наверху, выглядели почти как живые. Но чем ниже они располагались, тем более прозрачными становились. Их края словно бы растворялись, смешивались с жидкостью и становились единой субстанцией. Дна колодца не было видно под грудой тел, можно было только догадываться о его глубине и о количестве живых существ, его наполнявших.
Но самым страшным было то, что помимо местных животных и птиц в бассейне виднелись тела людей. Пять человек — четверо мужчин и одна женщина — были вмурованы в вязкую жидкость у самой поверхности. Они были совершенно обнажены, и процесс их «растворения» в бассейне только начался.
— Вот! — прервала затянувшееся молчание сержант Кара. — Это и есть главная святыня Святилища. Не попадайтесь слизнякам живыми. Иначе и вас засунут в этот бассейн.
Кто-то из новобранцев срывающимся голосом добавил:
— Они были еще живы, когда мы их нашли. Вот тот мужчина посмотрел мне прямо в глаза и открыл рот, словно хотел что-то сказать. Но я понял его и без слов. Он умолял о смерти. И я выполнил его просьбу!...
Только теперь Комета заметила раны на телах людей. Порезы, ссадины и ожоги кислотой не были смертельными. Но в голове каждого человека чернела аккуратная маленькая дырочка — след пулевого отверстия. Крови не было, должно быть, ее уже обесцветила или высосала стекловидная жидкость. Комета поняла, почему новобранцы, вышедшие ранее из Святилища, были не в себе. Им пришлось оказать «последнюю услугу» товарищам, попавшим в ужасный плен.
— Что это за растение? — спросила Комета, обращаясь к сержанту.
Кара с заметным усилием отвела взгляд от бассейна и посмотрела на девушку:
— Какая разница? Разве тебе не достаточно того, что ты видишь?
— Зная врага, с ним легче воевать, — сказала Комета.
— Десантники должны побеждать любого врага, даже совершенно незнакомого, — наставительно произнесла Кара.
Комета вынуждена была признать, что подобное утверждение было вполне обосновано. Космическая война велась на сотнях самых разных планет, и на переподготовку солдат к каким-то определенным условиям просто не было времени. Потому-то новобранцам запрещалось что-либо сообщать о слизняках до начала боя. Десантников учили действовать в экстремальной ситуации, когда они должны были либо побеждать, либо погибать. Этот жестокий способ превращал новобранцев в идеальных солдат. Но симпатии Кометы находились, скорее, на вражеской стороне. Несмотря на то, что она почти ничего не знала о революции на Кси-Лодердолисе, армия Верховного Генералиссимуса вызывала у нее все большее и большее отвращение. Она не испытывала ненависти к людям и нелюдям, которые ее окружали. Неплохие в отдельности существа в целом составляли боевой механизм, служивший несправедливому, злому делу. В предыдущих жизнях Комета считала, что борется за свободу и счастье. Теперь же она была совершенно уверена в обратном — она сама и другие солдаты служили злу. Армия Верховного Генералиссимуса готовилась к большой космической войне за восстановление жестокой диктатуры в целой галактике.
Комета огляделась, пытаясь понять, разделяет ли кто-нибудь ее мысли. Но все новобранцы, как зачарованные, смотрели на бассейн с увязшими в нем трупами людей. В их глазах разгоралось пламя ненависти и жажды мести. Комета подумала, что координаторы Верховного Генералиссимуса могут быть довольны: скоро в ряды десантников вольются новые убийцы.
— Может, забросать эту гадость гранатами? — предложил кто-то, имея в виду бассейн и росшее в нем дерево.
Сержант Кара равнодушно согласилась:
— Попробуй… Через десять дней тут вновь будет расти точно такое же дерево.
— Как же оно здесь появится?
— Откуда я знаю? Слизняки каждый раз приводят Святилище в первоначальный вид. Сколько бы мы его не разрушали. Так что мой тебе совет — не трать гранаты впустую. Они тебе еще пригодятся.
— Значит, мы покинем Святилище, оставим его слизнякам, а потом будем штурмовать его снова? — не отставал от сержанта новобранец.
— Ну, может, штурмовать его в следующий раз будете не вы, а новая партия новобранцев.
— Но зачем?… — начал новобранец и осекся.
До него, как и до остальных, наконец-то дошел смысл слов майора Стомпера о том, что эта война ведется не для победы. Действительно, перед десантниками не ставилась задача захвата и удержания вражеских укрепленных пунктов. Они сражались ради самого сражения, убивали, чтобы остаться в живых. Приказ командира был для них единственным законом, а неписаные правила «братства по оружию» заменяли мораль.
Внезапно в Святилище послышались далекие выстрелы и взрывы.
— Тише! — прикрикнула сержант Кара на новобранцев и прислушалась. — На выход! Бегом!
Солдаты развернулись, собираясь выбираться наружу той же дорогой, которой пришли к бассейну.
— Рассредоточьтесь! — скомандовала Кара. — Здесь есть и другие выходы. Не толпитесь в одном месте!
Комета, быстро сориентировавшись, поспешила в ту сторону, где находился лаз, выходивший ближе других к пулеметной башне. Немой, Мавух и еще несколько новобранцев устремились за ней.
Звуки боя быстро усиливались. Вскоре уже можно было расслышать крики людей. Но слов разобрать не удавалось — все перекрывал оглушительный грохот интенсивной стрельбы.
Пригибаясь и прячась за камнями, Комета первая выбралась из лаза и осмотрелась. Увиденное настолько ее поразило, что она даже замерла на несколько мгновений, так что шедший позади Мавух нетерпеливо воскликнул:
— Ну?! Что там?
— Плохо дело! Нас окружили! — коротко бросила Комета и отползла в сторону, открывая другим новобранцам выход из лаза.
Тем, кто появлялся на поверхности, открывалось устрашающее зрелище. Десантники и новобранцы, которые оставались в лесу и не участвовали в штурме Святилища, теперь бежали по открытому пространству к строению слизняков, петляя и отстреливаясь. А следом за ними из-за деревьев выкатывалась многотысячная толпа слизняков, плотным огнем уничтожая тех, кто замешкался или просто не сумел вовремя упасть на землю.
Десантники погибали один за другим. Их отряд редел на глазах. Некоторые, понимая, что до Святилища уже не добраться, вставали в полный рост на пути врага и в упор расстреливали целые обоймы, пока их не сражали пули или энергетические разряды.
Комета услышала, как сержант Кара, выбравшаяся из другого лаза, что-то громко кричит.
Но до нее донеслись только обрывки фраз:
— Огонь… прикрыть… вместе…
Впрочем, Комета и сама знала, что нужно делась в такой ситуации. Она побежала к пулеметной башне, выкрикивая на ходу:
— За мной! Займем оборону там!
Вихрем взлетев по винтовой лестнице наверх и даже не запыхавшись от этого броска, Комета схватила рукоятки «Клавуса» и нажала пусковую кнопку еще до того, как посмотрела в прицельное устройство. Пулемет низко загудел, его стволы задвигались взад-вперед, шквал крупнокалиберных пуль обрушился на самый центр толпы слизняков. Комета даже не почувствовала отдачи. Она легко повела пулемет из стороны в сторону, расширяя угол обстрела.
Тем временем оставшиеся в живых десантники уже добрались до подножия Святилища и укрылись за камнями. Сверху их прикрывали огнем новобранцы Кары, а еще через пару минут заработал второй «Клавус» на соседней башне. Если бы не пулеметы, десантники не остановили бы атаку слизняков. Из леса на открытое пространство выплескивались все новые и новые волны полупрозрачных существ. Некоторые из них прорывались на позиции десантников, но основная масса все-таки уничтожалась на дальних подступах.
— Комета, справа! — раздался голос Мавуха над ухом девушки.
Комета быстро развернула пулемет и поймала в визир еще один отряд слизняков, выскочивший из леса.
— Мавух, следи, чтобы нас не обошли сзади! — крикнула Комета, не переставая стрелять.
— Все в порядке, Комета, мы заняли круговую оборону.
— Посмотри, все ли наши внизу целы!
— Все целы.
— А где Немой?
— Да вот он, рядом.
— Отлично, — Комета все еще не отрывала глаз от прицельного устройства. — Проверь, что у нас с патронами!
Это сейчас беспокоило девушку больше всего. Она пожалела, что ранее не разобралась с устройством телескопической башни. Как глубоко она погружена в землю? Что находится под ней: бункер, шахта или она просто стоит на поверхности земли? Как башня поднимается и опускается? И, главное, сколько осталось патронов?
Мавух еще не вернулся, когда Комета с облегчением поняла, что атака слизняков начинает захлебываться. В увеличивавшем изображение прицельном устройстве девушка разглядела, что у новых появлявшихся из леса отрядов слизняков современного оружия остается все меньше и меньше. Некоторые из них все еще стреляли из ружей и автоматов, но большинство держало в руках копья и длинные серпообразные двуручные мечи. Слизняки лезли вперед, даже не делая попыток подобрать оружие своих убитых соратников. Уже тысячи прозрачных трупов растеклись на поляне между лесом и Святилищем, издалека походя на сплошной круговой ров с водой.
И вот, наконец, слизняки повернули назад к деревьям. Комета немедленно прекратила огонь, но некоторые десантники внизу еще продолжали стрелять по деревьям.
Девушка оторвалась от визира, перегнулась через невысокий парапет, огораживающий верхнюю площадку, и что есть силы прокричала:
— Прекратите огонь! Экономьте патроны!
Наступила тишина.
Немой что-то глухо прорычал. Комета обернулась и увидела, что он продолжает рассматривать лес через оптический прицел своего энергетического ружья.
— Слизняки вернутся, — сказала Комета.
Немой согласно буркнул.
— Если бы знать, когда они нападут снова…
Немой издал звук, похожий на усмешку: «Ишь, размечталась!»
— Пойду разыщу Кару или кого-нибудь из начальства, — сказала Комета. — Оставайся здесь, у пулемета.
В этот момент на площадку поднялся запыхавшийся Мавух:
— Я проверил, Комета. Патронов осталось минут на пятнадцать-двадцать. Мы с Назалом подключили к механизму подачи последние упаковки с лентами.
— Сержанта Кару ты не встречал?
Мавух помрачнел:
— Сержант Кара мертва. Ее выключил прорвавшийся к Святилищу слизняк.
Комета снова посмотрела вниз. Десантники и новобранцы продолжали прятаться за камнями, так что издалека невозможно было определить, у кого сколько полос на шлемах.
— Почему в шлемах нет радиосвязи? — вслух подумала Комета. — Где искать командиров?
Мавух, видимо, решил, что девушка задала вопрос ему, и потому ответил:
— Насколько я знаю, наушники из шлемов убрали после того, как военные инженеры президента Ту-Го использовали в бою на Кардеше модулированный ультразвуковой импульс. Весь десант был выключен за одно мгновение. У людей просто мозги закипели и через уши вытекли.
— Спасибо за информацию, — Комета быстро приняла решение: — Мавух, оставайся с Немым на башне. Следите за лесом. Немой, перейди на эту сторону. Я пойду вниз, разберусь, что к чему.
Таким образом, для наблюдения Мавуху достался внешний полукруг, обращенный к лесу, а Немому — внутренний, обращенный к Святилищу. Дикарь, а, вернее, прикидывавшийся дикарем Немой прекрасно понял невысказанный замысел девушки. Он положил свое ружье на парапет и прижался правым глазом к оптическому прицелу. С пулеметной башни он держал под обстрелом большую часть Святилища, и мог прикрыть Комету, если бы у нее внизу возникли осложнения с «братьями по оружию».
Спускаясь, Комета более внимательно осмотрела механизмы в центре башни. Теперь прозрачные ленты с патронами не змеились по всему свободному пространству, а свободно висели, едва доставая до пола.
«Тут и на пятнадцать минут не хватит,» — прикинула Комета.
Занеся ногу для следующего шага, она внезапно застыла. «Почему я так волнуюсь? Почему переживаю за исход боя? Если победят слизняки, то это будет означать победу справедливости. Мы, десантники, для них — жестокие захватчики. Почему же я прикладываю все силы для того, чтобы победило зло? Из страха смерти? Но разве не ожидает меня новое воплощение?»
«Может быть, я совершаю злые деяния, чтобы предотвратить зло еще большее?» Комета ухватилась за эту мысль. «Конечно! Нужно не просто бежать с этой планеты, но и разрушить планы Верховного Генералиссимуса. Война, чудовищная бойня на сотнях планет, не должна начаться! Вот достойная цель для той, кого называли «светлым воплощением» и «инкарнацией третьей степени». Вот цель моего появления в этом теле и в этом мире!»
На эти размышления Комета потратила всего долю секунды. Затем она уверенно зашагала вниз по ступеням, окончательно утвердившись в правильности выбранного пути. Но, прежде чем вступить в борьбу с гигантской военной машиной Верховного Генералиссимуса, следовало вначале победить невинных слизняков.
Выйдя из башни, Комета начала обход позиций десантников, постоянно выкрикивая:
— Где командиры? Кто-нибудь видел командиров?
Похоже, она была первой, кого заинтересовал этот вопрос. До этого солдаты были слишком заняты атакой слизняков. Только теперь до них стало доходить, что после окончания боя новых приказов не поступало.