Страница:
«Интересно, а что бы она в таком случае сочла безрассудным?» – подумал Синклер. Юджиния тем временем поставила свою чашку на стол и встала. Синклер почувствовал легкое разочарование.
– Я пожалуй отправлюсь на поиски братьев, пока они чего-нибудь не натворили.
Синклер открыл застекленную дверь, и Юджиния, выйдя на террасу, на минуту остановилась, залюбовавшись цветущими апельсиновыми деревцами, росшими в больших кадках. От них исходил сладковатый аромат. Выбивавшиеся из-под соломенной шляпки волосы Юджинии блестели на солнце, отливая красноватым оттенком.
Юджинию нельзя было назвать писаной красавицей. Но в ней была изюминка, нечто притягательное, заставлявшее Синклера постоянно думать о жарких поцелуях и объятиях. Его неудержимо влекло к этой девушке. Когда она, повернувшись, улыбнулась ему, у Синклера сильнее забилось сердце. А что, если он действительно поцелует свою гостью? Прямо здесь и сейчас? Будет ли это дикой опасной выходкой? Сможет ли Синклер сделать это? Осмелится ли?
Он ближе придвинулся к Юджинии. Она, как завороженная, смотрела на него, слегка разомкнув губы. Ее зрачки расширились, почти поглотив радужку. Синклер уловил исходивший от нее запах свежести.
– Юджиния…
Однако Синклер не успел обнять ее. До их слуха донеслись знакомые обоим голоса, и герцог отпрянул. Взглянув с террасы вниз, он увидел в тени деревьев свою сестру Аннабеллу. Она сидела на качелях, которые с усердием раскачивал Терри, брат Юджинии, вызывавший у Синклера острое чувство неприязни. Молодые люди весело болтали.
Синклер сбежал с террасы и быстрым шагом направился к качелям. Юджиния, подхватив юбки, бросилась вслед за ним.
– В чем дело, ваша светлость? – воскликнула она, однако Синклер даже не обернулся.
– Аннабелла! – ледяным тоном окликнул герцог сестру. – Где мисс Гэмбони?
Качели остановились, и хорошенькая Аннабелла задумчиво взглянула на брата.
– Мне захотелось подышать свежим воздухом. Неужели я должна выходить в сад в сопровождении компаньонки? Надеюсь, ты не станешь ограничивать мою свободу здесь, в поместье? Хватит с меня Лондона!
Синклер окинул недовольным взглядом Терри.
– Я вижу, ты познакомилась с мистером Бельмонтом.
– Мистер Бельмонт любезно согласился составить мне компанию во время прогулки по саду, – с наигранным простодушием ответила Аннабелла и тут же бросила лукавый взгляд на Терри.
В этот момент к ним подбежала запыхавшаяся Юджиния, ее шляпка сбилась на бок, и она пыталась ее поправить.
– Нам пора уходить, Терри, – с тревогой сказала она, заслоняя брата собой.
Ее поведение привлекло внимание герцога. Она как будто пыталась защитить от него брата. Неужели Юджиния считала, что Синклер представляет опасность для них? Может быть, она ожидала, что хозяин дома наброситься сейчас на ее брата с кулаками и разобьет ему нос? Терри, несомненно, этого заслуживал, однако Синклер умел контролировать свои эмоции. Вот и сейчас усилием воли он взял себя в руки.
– Позволь представить тебе мисс Юджинию Бельмонт, – сбавив тон, сказал он сестре, а потом обратился к гостье: – Познакомьтесь, мисс Бельмонт, это моя сестра, леди Аннабелла.
Юджиния сделала реверанс. В этот момент к ним подошла запыхавшаяся светловолосая девушка с раскрасневшимся от быстрой ходьбы лицом.
– Прошу прощения, ваша светлость, – промолвила она.
– Мисс Гэмбони, – холодно сказал герцог, – позже мы поговорим о вашем небрежении своими обязанностями.
Юджинии стало жаль молодую компаньонку. Но тут в разговор снова вступила Аннабелла:
– Мистер Бельмонт сообщил, что вечером в субботу в деревне будет бал. Синклер, давай сходим!
– Аннабелла, ты прекрасно знаешь, что это невозможно.
– Но почему? – В голосе сестры герцога слышались капризные нотки. – Мистер Бельмонт сказал, что такой бал устраивают ежегодно, но мы с тобой еще ни разу не ездили на него. Не кажется ли тебе это довольно странным? Ведь мы давно живем в этих местах. Я хочу поехать на бал, Синклер. То, что я выхожу замуж за Люциуса, еще не означает, что мне надлежит жить затворницей. Ну пожалуйста, Синклер, ты же знаешь, как я люблю танцевать! Мне не хватает развлечений. Мы никогда не были на сельских балах, а мистер Бельмонт утверждает, что на них очень весело!
– Но все проходит в строгих рамках приличий, – поспешно добавил Терри. – Без разнузданности. Правда, Юджиния?
Она хотела что-то возразить, но брат умоляюще смотрел на нее, и Юджиния нехотя кивнула.
Несмотря на одолевавшие его сомнения, Синклер был склонен верить Юджинии. Аннабелла скоро должна была уехать в Лондон, а значит, она все равно не успела бы сблизиться с отвратительным молодым человеком, приходившимся Юджинии братом. Так почему бы не разрешить Аннабелле немного повеселиться на сельском празднике, пока она еще не стала замужней дамой? К тому же существовала вероятность, что Аннабелле, привыкшей к блеску и роскоши, скромный деревенский бал мог показаться скучным. Вряд ли ей будет комфортно в толпе плохо пахнущих фермеров и местных помещиков. Синклер и мисс Гэмбони, конечно же, присмотрят за сумасбродной девушкой.
– Ну хорошо, я подумаю, – сказал герцог.
Аннабелла надула губки.
– Какой ты нудный, Синклер. Ты сам не любишь веселье и хочешь, чтобы и другие были такими же скучными, как ты.
– Нам нужно ехать, – промолвила Юджиния, бросив строгий взгляд на брата. – Спасибо за гостеприимство, ваша светлость. Вы очень добры к нам.
– Да, спасибо, – пробормотал Терри и последовал за сестрой.
Синклер проводил их долгим взглядом. Направляясь в сторону конюшен, его гости о чем-то оживленно беседовали. И только когда рука герцога коснулась Аннабеллы, он вышел из задумчивости. Его мысли витали далеко отсюда. Он не слышал, о чем говорила ему сестра. С трудом выбросив из головы образ рыжеволосой мисс Бельмонт, Синклер сосредоточил внимание на разговоре с Аннабеллой.
– Ты не должна общаться с Терренсом Бельмонтом, – заявил он. – Это человек низкого пошиба.
Аннабелла весело улыбнулась.
– Какой же ты сноб, Синклер! А главное, ты сам не замечаешь этого.
– Как ты думаешь, она приедет на деревенский бал? – мечтательно промолвил он. – Спорим на гинею, что приедет!
– А ты помнишь, что уже должен мне гинею?
– В таком случае мы будем в расчете. Ведь я все равно выиграю это пари. Ах, если бы у меня была такая жена, как леди Аннабелла, я был бы безумно счастлив.
– Она будет не в восторге, когда увидит помещение, в котором устраивают деревенский бал, – попыталась несколько отрезвить его Юджиния. – Аннабелла привыкла к роскошной обстановке, Терри. Я удивлюсь, если брат разрешит ей приехать на бал. Мне было сегодня жаль бедную компаньонку, мисс Гэмбони. Аннабелла улизнула от нее, а мисс Гэмбони оказалась виноватой.
– Слухи, которые ходят о герцоге, оказались правдивыми. Он действительно сухарь и высокомерный зануда. Ты слышала, как он разговаривал со мной, когда я посмел дотронуться до меча?
Юджиния рассеянно кивнула, но ее мысли находились далеко отсюда. Ее волновал вопрос: приедет ли Синклер на деревенский бал? А если приедет, пригласит ли ее танцевать? Деревенские балы проходили в комнатах второго этажа над трактиром «Желудь». Там всегда было многолюдно и душно, и парочки обычно украдкой уединялись, чтобы поцеловаться. Осмелится ли Синклер на нечто подобное? Или будет вести себя, как всегда, сдержанно и надменно? Если Юджинии удастся пробить его броню, растопить лед его сердца, то у нее появится реальный шанс женить его на себе.
Юджиния представила, как она будет целоваться с Синклером, и почувствовала пощипывание в губах. Она вдруг вспомнила, как он смотрел на нее, когда они стояли вдвоем на террасе. Синклер тогда вплотную приблизился к ней и едва не обнял.
Возможно, Терри он казался занудным и высокомерным, но Юджиния видела в глубине темных глаз Синклера совсем другое. Его светлость герцог Сомертон был одиноким и застенчивым человеком, обремененным массой обязательств и забот. Юджиния улыбнулась, вспомнив о детской мечте Синклера стать лудильщиком с золотой серьгой в ухе. Она начинала все лучше понимать его. Если саму ее манила респектабельность, то герцога в глубине души влекли безудержные поступки, выходившие за рамки светских условностей.
И Юджиния должна была помочь осуществить его тайные желания.
Глава 5
– Я пожалуй отправлюсь на поиски братьев, пока они чего-нибудь не натворили.
Синклер открыл застекленную дверь, и Юджиния, выйдя на террасу, на минуту остановилась, залюбовавшись цветущими апельсиновыми деревцами, росшими в больших кадках. От них исходил сладковатый аромат. Выбивавшиеся из-под соломенной шляпки волосы Юджинии блестели на солнце, отливая красноватым оттенком.
Юджинию нельзя было назвать писаной красавицей. Но в ней была изюминка, нечто притягательное, заставлявшее Синклера постоянно думать о жарких поцелуях и объятиях. Его неудержимо влекло к этой девушке. Когда она, повернувшись, улыбнулась ему, у Синклера сильнее забилось сердце. А что, если он действительно поцелует свою гостью? Прямо здесь и сейчас? Будет ли это дикой опасной выходкой? Сможет ли Синклер сделать это? Осмелится ли?
Он ближе придвинулся к Юджинии. Она, как завороженная, смотрела на него, слегка разомкнув губы. Ее зрачки расширились, почти поглотив радужку. Синклер уловил исходивший от нее запах свежести.
– Юджиния…
Однако Синклер не успел обнять ее. До их слуха донеслись знакомые обоим голоса, и герцог отпрянул. Взглянув с террасы вниз, он увидел в тени деревьев свою сестру Аннабеллу. Она сидела на качелях, которые с усердием раскачивал Терри, брат Юджинии, вызывавший у Синклера острое чувство неприязни. Молодые люди весело болтали.
Синклер сбежал с террасы и быстрым шагом направился к качелям. Юджиния, подхватив юбки, бросилась вслед за ним.
– В чем дело, ваша светлость? – воскликнула она, однако Синклер даже не обернулся.
– Аннабелла! – ледяным тоном окликнул герцог сестру. – Где мисс Гэмбони?
Качели остановились, и хорошенькая Аннабелла задумчиво взглянула на брата.
– Мне захотелось подышать свежим воздухом. Неужели я должна выходить в сад в сопровождении компаньонки? Надеюсь, ты не станешь ограничивать мою свободу здесь, в поместье? Хватит с меня Лондона!
Синклер окинул недовольным взглядом Терри.
– Я вижу, ты познакомилась с мистером Бельмонтом.
– Мистер Бельмонт любезно согласился составить мне компанию во время прогулки по саду, – с наигранным простодушием ответила Аннабелла и тут же бросила лукавый взгляд на Терри.
В этот момент к ним подбежала запыхавшаяся Юджиния, ее шляпка сбилась на бок, и она пыталась ее поправить.
– Нам пора уходить, Терри, – с тревогой сказала она, заслоняя брата собой.
Ее поведение привлекло внимание герцога. Она как будто пыталась защитить от него брата. Неужели Юджиния считала, что Синклер представляет опасность для них? Может быть, она ожидала, что хозяин дома наброситься сейчас на ее брата с кулаками и разобьет ему нос? Терри, несомненно, этого заслуживал, однако Синклер умел контролировать свои эмоции. Вот и сейчас усилием воли он взял себя в руки.
– Позволь представить тебе мисс Юджинию Бельмонт, – сбавив тон, сказал он сестре, а потом обратился к гостье: – Познакомьтесь, мисс Бельмонт, это моя сестра, леди Аннабелла.
Юджиния сделала реверанс. В этот момент к ним подошла запыхавшаяся светловолосая девушка с раскрасневшимся от быстрой ходьбы лицом.
– Прошу прощения, ваша светлость, – промолвила она.
– Мисс Гэмбони, – холодно сказал герцог, – позже мы поговорим о вашем небрежении своими обязанностями.
Юджинии стало жаль молодую компаньонку. Но тут в разговор снова вступила Аннабелла:
– Мистер Бельмонт сообщил, что вечером в субботу в деревне будет бал. Синклер, давай сходим!
– Аннабелла, ты прекрасно знаешь, что это невозможно.
– Но почему? – В голосе сестры герцога слышались капризные нотки. – Мистер Бельмонт сказал, что такой бал устраивают ежегодно, но мы с тобой еще ни разу не ездили на него. Не кажется ли тебе это довольно странным? Ведь мы давно живем в этих местах. Я хочу поехать на бал, Синклер. То, что я выхожу замуж за Люциуса, еще не означает, что мне надлежит жить затворницей. Ну пожалуйста, Синклер, ты же знаешь, как я люблю танцевать! Мне не хватает развлечений. Мы никогда не были на сельских балах, а мистер Бельмонт утверждает, что на них очень весело!
– Но все проходит в строгих рамках приличий, – поспешно добавил Терри. – Без разнузданности. Правда, Юджиния?
Она хотела что-то возразить, но брат умоляюще смотрел на нее, и Юджиния нехотя кивнула.
Несмотря на одолевавшие его сомнения, Синклер был склонен верить Юджинии. Аннабелла скоро должна была уехать в Лондон, а значит, она все равно не успела бы сблизиться с отвратительным молодым человеком, приходившимся Юджинии братом. Так почему бы не разрешить Аннабелле немного повеселиться на сельском празднике, пока она еще не стала замужней дамой? К тому же существовала вероятность, что Аннабелле, привыкшей к блеску и роскоши, скромный деревенский бал мог показаться скучным. Вряд ли ей будет комфортно в толпе плохо пахнущих фермеров и местных помещиков. Синклер и мисс Гэмбони, конечно же, присмотрят за сумасбродной девушкой.
– Ну хорошо, я подумаю, – сказал герцог.
Аннабелла надула губки.
– Какой ты нудный, Синклер. Ты сам не любишь веселье и хочешь, чтобы и другие были такими же скучными, как ты.
– Нам нужно ехать, – промолвила Юджиния, бросив строгий взгляд на брата. – Спасибо за гостеприимство, ваша светлость. Вы очень добры к нам.
– Да, спасибо, – пробормотал Терри и последовал за сестрой.
Синклер проводил их долгим взглядом. Направляясь в сторону конюшен, его гости о чем-то оживленно беседовали. И только когда рука герцога коснулась Аннабеллы, он вышел из задумчивости. Его мысли витали далеко отсюда. Он не слышал, о чем говорила ему сестра. С трудом выбросив из головы образ рыжеволосой мисс Бельмонт, Синклер сосредоточил внимание на разговоре с Аннабеллой.
– Ты не должна общаться с Терренсом Бельмонтом, – заявил он. – Это человек низкого пошиба.
Аннабелла весело улыбнулась.
– Какой же ты сноб, Синклер! А главное, ты сам не замечаешь этого.
* * *
Джек, уже успевший навестить Эрика, ждал Юджинию в конюшне вместе с близнецами. Малыши наигрались в прятки и, усевшись в повозку, сразу задремали. Терри всю дорогу говорил о леди Аннабелле. На его взгляд, она была простой и совсем не походила на сестру герцога.– Как ты думаешь, она приедет на деревенский бал? – мечтательно промолвил он. – Спорим на гинею, что приедет!
– А ты помнишь, что уже должен мне гинею?
– В таком случае мы будем в расчете. Ведь я все равно выиграю это пари. Ах, если бы у меня была такая жена, как леди Аннабелла, я был бы безумно счастлив.
– Она будет не в восторге, когда увидит помещение, в котором устраивают деревенский бал, – попыталась несколько отрезвить его Юджиния. – Аннабелла привыкла к роскошной обстановке, Терри. Я удивлюсь, если брат разрешит ей приехать на бал. Мне было сегодня жаль бедную компаньонку, мисс Гэмбони. Аннабелла улизнула от нее, а мисс Гэмбони оказалась виноватой.
– Слухи, которые ходят о герцоге, оказались правдивыми. Он действительно сухарь и высокомерный зануда. Ты слышала, как он разговаривал со мной, когда я посмел дотронуться до меча?
Юджиния рассеянно кивнула, но ее мысли находились далеко отсюда. Ее волновал вопрос: приедет ли Синклер на деревенский бал? А если приедет, пригласит ли ее танцевать? Деревенские балы проходили в комнатах второго этажа над трактиром «Желудь». Там всегда было многолюдно и душно, и парочки обычно украдкой уединялись, чтобы поцеловаться. Осмелится ли Синклер на нечто подобное? Или будет вести себя, как всегда, сдержанно и надменно? Если Юджинии удастся пробить его броню, растопить лед его сердца, то у нее появится реальный шанс женить его на себе.
Юджиния представила, как она будет целоваться с Синклером, и почувствовала пощипывание в губах. Она вдруг вспомнила, как он смотрел на нее, когда они стояли вдвоем на террасе. Синклер тогда вплотную приблизился к ней и едва не обнял.
Возможно, Терри он казался занудным и высокомерным, но Юджиния видела в глубине темных глаз Синклера совсем другое. Его светлость герцог Сомертон был одиноким и застенчивым человеком, обремененным массой обязательств и забот. Юджиния улыбнулась, вспомнив о детской мечте Синклера стать лудильщиком с золотой серьгой в ухе. Она начинала все лучше понимать его. Если саму ее манила респектабельность, то герцога в глубине души влекли безудержные поступки, выходившие за рамки светских условностей.
И Юджиния должна была помочь осуществить его тайные желания.
Глава 5
Дома Джек взахлеб рассказывал о герцогских конюшнях и обо всем, что видел в поместье Сомертон. Сэр Питер, казалось, не проявлял особого интереса к болтовне сына, но Юджиния заметила, что после ужина он не удалился в свою комнату с газетой, как это делал обычно, а остался в гостиной вместе с семьей. Похоже, его мозг лихорадочно работал над новым хитроумным планом по выманиванию денег у герцога.
Юджиния представила, как сэр Питер заявит о том, что это он научил Джека обращаться с лошадьми, и предложит Синклеру свои услуги в качестве эксперта в коневодстве. Юджинию бросило в дрожь при этой мысли. Она надеялась, что отец не отважится на подобную глупость. Впрочем, от него можно было ждать чего угодно.
С возрастом Юджиния начала тяготиться своими близкими. В детстве она была наивной, как Джек, и думала, что отец не делает ничего дурного. Но с годами у нее открылись глаза, и она стала считать неприемлемым поведение сэра Питера. Пропасть между ней и родителями со временем становилась все глубже. Порой ей в голову приходила мысль, что она подкидыш, не родной ребенок в семье. Как было бы здорово навсегда покинуть этих людей! Ну почему она не родилась в уважаемой семье с твердыми моральными принципами?! Юджиния гордилась бы такой семьей, а не сгорала бы от стыда за своих родных, как это было сейчас!
Но Юджиния не могла уйти из дома. Она нужна была Джеку и близнецам и испытывала чувство долга перед ними. Она изо всех сил старалась привить им хорошие качества, но заботы о них ложились на ее плечи тяжелой ношей, из-за которой у нее порой не хватало времени заняться собой. Была ли она вообще способна жить собственной жизнью?
Размышляя об этом, Юджиния медленно поднималась по лестнице на второй этаж, где располагалась ее маленькая спальня. Несмотря на тесноту помещения, Юджиния радовалась, что у нее есть отдельная комнатка, где она могла остаться одна. Заперев дверь, она оставляла за ней все ссоры и обиды и погружалась в мир книг и собственных мечтаний.
Подойдя к шкафу, Юджиния открыла дверцу и пересмотрела свои платья. Выбор был невелик. Что же надеть на бал, который должен был состояться в субботу? Ее выходное платье было слишком чопорным, а из старых нарядов, сшитых еще до поступления на учебу в пансион благородных девиц, Юджиния уже давно выросла. Ей требовалась новая одежда, но Юджиния не могла себе позволить обновить гардероб: все деньги в семье шли на обувь младшим братьям.
Разглядывая старые платья, Юджиния представляла, что подумает о них Синклер, и ее настроение все больше портилось. Разве могла она в них понравиться богатому аристократу, который привык, что его окружают красивые женщины в роскошных нарядах? Юджиния в сердцах захлопнула дверцу шкафа и плашмя упала на постель. Глядя в потолок, она предалась своим обычным фантазиям.
Вымышленный мир, в котором осуществлялись все ее самые смелые мечты, приносил ей больше радости и удовлетворения, чем реальный. Она сочиняла истории и сюжеты собственной жизни, которые заканчивались одним и тем же – счастливым браком с герцогом Сомертоном.
Но сегодня истории не складывались, мысли путались. Повернувшись на бок, Юджиния подперла щеку рукой и стала смотреть в окно. Снизу доносились голоса ссорящихся близнецов и полный отчаяния голос матери, пытавшейся их урезонить. В конце концов гаркнул отец, и малыши присмирели. На этот раз игра воображения не спасла Юджинию от опостылевшей повседневности.
Она нехотя поднялась с кровати.
Мысли Синклера были постоянно заняты Юджинией Бельмонт. «Вы когда-нибудь совершали дикие безрассудные поступки, ваша светлость?» – слышал он ее голос. Если Синклера и тянуло порой сделать что-нибудь безрассудное, то он сдерживал себя, подавляя грешные желания. Он рожден, чтобы стать герцогом. На это направлялось все его воспитание. Чувство долга было главным в жизни Синклера, и он не ощущал себя чем-то обделенным или недовольным своей судьбой. Да и разве мог он быть недовольным жизнью, которой все вокруг завидовали?
Но теперь в его сердце сидела заноза. Его так и подмывало устроить какую-нибудь выходку и доказать Юджинии, что он вовсе не зануда, каким она его наверняка считала.
Синклер заерзал на стуле, склонившись над исписанным листом бумаги. Он послал матери письмо с известием о том, что Аннабелла хочет поехать на деревенские танцульки, и получил от нее ответ. «Будь осторожен, Синклер, – писала мать своим аккуратным ровным почерком. – В возрасте Аннабеллы все девушки крайне впечатлительны. За ней нужен глаз да глаз, в противном случае она может легко увлечься каким-нибудь неотесанным деревенским парнем. Надеюсь, тебе не нужно напоминать о том, что твоя сестра – просватанная невеста и обручена с Люциусом?»
Нельзя было позволить Аннабелле забыть о своем будущем. Но что подумала бы их мать, если бы узнала, о ком постоянно грезит ее сын? Образ мисс Юджинии Бельмонт не выходил у него из головы.
Синклер представил, как мать приподнимает свои тонкие брови, холодно смотрит на него и говорит: «Я считала тебя более благоразумным, Синклер».
Он, конечно, попытался бы объяснить ей, чем именно сумела очаровать его Юджиния. Впрочем, Синклер сам не понимал, почему неожиданно увлекся этой девушкой.
«Ты не должен делать посмешище из своей семьи», – слышал он голос матери.
Синклер вдруг вспомнил портрет яростной воительницы Боудикки из фамильной галереи. Она с поднятым мечом атаковала римских солдат, ее рыжие кудри рассыпались по плечам, зеленые полные решимости глаза сверкали.
«Ты воспылал страстью к Боудикке? – фыркнув, спросила бы его мать. – Бог мой, Синклер, ты разве не знаешь, что эта женщина была дикаркой?»
Синклер не испытывал страсти к женщине, изображенной на портрете, его интересовала не она, а Юджиния. Мисс Бельмонт прочно заняла особое место в его помыслах. И когда Аннабелла заговорила о сельском бале, о том, как ей хочется туда поехать и что она наденет на этот праздник, Синклер шумно вздыхал, закатывал глаза к потолку и поддразнивал сестру. Хотя на самом деле он не меньше, чем она, мечтал поскорее там оказаться.
Юджиния находилась в смятении. Она не знала, хорошо ли выглядит, и постоянно спрашивала об этом у родных. Отец подсмеивался над ней.
– Ты надеешься найти сегодня вечером жениха, Джини? – спросил он. – Прежде чем влюбиться, не забудь узнать у своего кавалера, богат ли он. Если он окажется бедным, я не дам вам отцовского благословения.
– Именно здесь, на втором этаже трактира, я впервые увидела и сразу же влюбилась в вашего отца, – вздохнув, сказала миссис Бельмонт детям. – Он был самым красивым мужчиной на балу.
– А ты поинтересовалась у него, богат ли он, мама? – с невинным видом спросила Юджиния.
Мать сделала вид, что не слышит этого вопроса. Семейная жизнь с сэром Питером Бельмонтом не была радужной, но миссис Бельмонт предпочитала закрывать глаза на недостатки супруга, принимая во внимание исключительно его достоинства.
Юджиния всегда думала, что встретит своего будущего мужа именно на ежегодном балу в трактире «Желудь», и каждый раз волновалась накануне этого праздника. Так было еще до пари, которое она заключила с подругами в пансионе благородных девиц. Они негласно образовали тогда «Клуб охотниц за мужьями».
Бельмонты вошли в трактир и поднялись на второй этаж. Пытаясь унять нервную дрожь, Юджиния улыбалась знакомым, здоровалась с ними, обменивалась любезностями и в конце концов начала успокаиваться. Зачем беспокоиться о том, что может произойти, если Синклер приедет? «Будь что будет», – решила Юджиния.
На деревенских балах всегда царило веселье, хотя порой оно выходило из-под контроля. Гости не церемонились и не кичились знатностью или богатством, за исключением разве что владельца трактира, который любил напоминать всем и каждому, что лишь благодаря его великодушию бал и в этом году состоялся в «Желуде».
Юджиния украдкой озиралась по сторонам, но Синклера нигде не было видно. Она сказала себе, что не расстроится, если герцог и его сестра не приедут на бал. Однако Терри уверял ее, что Сомертон и Аннабелла обязательно приедут.
Юджиния очень хотела снова увидеть герцога и поупражняться в женском кокетстве. И еще она испытывала желание, в котором неохотно признавалась самой себе: ей хотелось поцеловаться с Синклером.
– Аннабелла обещала, что непременно приедет на бал, – промолвил Терри так, словно знал о тайных сомнениях сестры и хотел их развеять.
– Ты должен называть ее леди Аннабелла, – одернула брата Юджиния.
Терри состроил недовольную мину.
– Она терпеть не может, когда ее так называют. Она говорит, что хотела бы родиться в кустах, а не в замке.
– Ради Бога, не поощряй подобные разговоры, – зашипела на брата Юджиния. – Аннабелла еще очень юная впечатлительная девушка. Надеюсь, ты не наделаешь глупостей, Терри!
– Смотря что ты называешь глупостями. Я хочу, чтобы Аннабелла сегодня хорошенько повеселилась и развлеклась, вот и все.
– Надеюсь, это действительно все, чего ты хочешь. Герцог бросит тебя в темницу, если ты скомпрометируешь его сестру.
Терри обиженно засопел и отошел к своим друзьям, стоявшим поодаль в таких развинченных позах, как будто тела у них были без костей.
Юджиния сказала себе, что никого не ждет, и, когда заиграла музыка, стала ножкой отбивать такт, стараясь настроиться на веселый лад. Но тут у дверей возникла суматоха, свидетельствовавшая о том, что произошло нечто экстраординарное.
Юджиния внимательно вгляделась в толпу и увидела возвышавшегося над ней мужчину привлекательной наружности. Это был герцог Сомертон. Взоры всех присутствующих были прикованы к его красавице сестре. Рядом с ней находилась светловолосая молодая компаньонка, мисс Гэмбони, но на нее никто не обращал внимания. Всеобщий ажиотаж вызвало появление Синклера и Аннабеллы.
– Благороднейший герцог Сомертон и леди Аннабелла Сент-Джон! – зычным голосом объявил привратник, в роли которого был сегодня деревенский констебль.
Когда герцога и Аннабеллу представили, он отвесил поклон, а его очаровательная сестра сделала реверанс. Гости, элита местного общества, сгрудились вокруг них, однако Синклер, игнорируя окружающих, искал кого-то взглядом поверх их голов. У Юджинии учащенно забилось сердце. Она догадалась, что Синклер ищет ее. А кого же еще он мог так настойчиво выглядывать? Улыбнувшись, она сделала шаг ему навстречу.
Как только герцог заметил ее, в его темных глазах вспыхнули искры, но выражение лица осталось при этом холодным и отчужденным. Когда Юджиния подошла поближе, Аннабелла без всяких церемоний схватила ее за руку, приглашая пообщаться с ней и братом.
– О, мисс Бельмонт, как я рада снова вас видеть! – воскликнула она и, понизив голос так, чтобы герцог ее не слышал, спросила: – А где Терри?
– Я уверена, что он сам найдет вас, – прошептала Юджиния.
Она подумала: не предостеречь ли Аннабеллу, которая могла увлечься ее легкомысленным братом? Однако, поразмыслив, Юджиния не стала этого делать. Этот вечер принадлежал ей и только ей, и Юджиния хотела от души повеселиться сегодня.
– Значит, так выглядит знаменитый деревенский бал, – криво усмехнувшись, промолвил Синклер.
Его усмешка раздражала Юджинию. «Когда мы поженимся, я отучу его так противно ухмыляться», – решила она.
«Когда мы поженимся…» Поймав себя на этой невероятной мысли, Юджиния захихикала над собственной глупостью.
Синклер бросил на нее мрачный взгляд.
– Здесь принято танцевать или можно просто наблюдать за происходящим, мисс Бельмонт? – спросил он.
– Ну, что касается меня, то я предпочитаю танцевать, – весело заявила Юджиния. – Позже подадут ужин, но бал закончится довольно рано, ваша светлость. Ровно в полночь. Фермерам нужно рано встать, чтобы подоить коров и выйти на работу в поле.
Синклер пристально взглянул на нее, но, видимо, не нашелся, что сказать.
– Давайте пройдемся по залу, – предложила Юджиния, беря герцога под руку. – Я представлю вас присутствующим. Наверное, с некоторыми из них вы знакомы. Я имею в виду ваших арендаторов.
Синклер взглянул на ее руку в перчатке, лежавшую на сгибе его локтя, и его губы скривились в усмешке.
– Мисс Бельмонт, – растягивая слова, произнес он, склонившись к ее уху, чтобы никто его не слышал, – вы прекрасно знаете, что я приехал сюда не для того, чтобы обмениваться любезностями со своими арендаторами или есть ужин, приготовленный в трактире. Я приехал сюда ради вас.
Взгляд его темных глаз завораживал Юджинию, она тонула в них, как птица в пучине бушующего океана. Она хотела отойти от него, чтобы успокоиться, прийти в себя, но Синклер положил теплую ладонь на ее руку. Все произошло так быстро, что Юджиния растерялась, не зная, что делать.
– Из-за меня, ваша светлость? – спросила Юджиния и натянуто улыбнулась, пытаясь превратить все в шутку. – Но при чем тут я? Какое отношение я имею к вам?
Герцог прищурился.
– Я не люблю играть словами, мисс Бельмонт. И никогда не играл ими.
– Я тоже не играю, ваша светлость.
Синклер, нахмурившись, отвел глаза в сторону, и Юджиния уловила выражение сомнения и робости на его лице. Неужели герцог Сомертон был смущен и не уверен в себе не меньше, чем она? Его застенчивость тронула ее. Теперь он не был похож на высокомерного аристократа, каким обычно представлялся окружающим.
– Во время нашей последней встречи вы спросили меня, совершал ли я когда-нибудь опасные безрассудные поступки? Когда я ответил отрицательно, у меня возникло ощущение, будто вы стали презирать меня. Этот разговор до сих пор не выходит у меня из головы.
– Но я вовсе не хотела…
– Конечно, не хотели! – перебил ее Синклер.
На них стали оглядываться, и он понизил голос:
– Я решил, мисс Бельмонт, что обязан совершить что-нибудь безрассудное и даже предосудительное. И вы мне в этом поможете.
– О Б-боже… – пролепетала Юджиния.
Синклер огляделся вокруг, и она заметила, что он чем-то озабочен.
– Нам нужно найти укромное местечко, где я мог бы вам все объяснить.
Юджиния задумчиво заложила за ушко выбившийся из прически завиток.
– Ваша светлость, я польщена оказанной мне честью, но… – начала было она, но Синклер не слушал ее.
– Так куда же мы направимся? – нетерпеливо спросил он.
Юджиния всполошилась и едва не приложила палец к губам герцога, чтобы заставить его замолчать. Вокруг было много народа, и люди прислушивались к их разговору. Юджиния покраснела. Герцог поднял брови и улыбнулся.
– Я не против поговорить с вами с глазу на глаз, ваша светлость, – тихо промолвила она. – Но было бы неприлично покидать общество в самом начале бала. Вы ведь только что приехали. Местные жители остры на язык. Они уже заметили, что вы уделяете мне слишком много внимания, и завтра об этом будет судачить вся округа. Возможно, местные обычаи покажутся вам устаревшими, но мне жить среди этих людей, и я не хочу, чтобы обо мне дурно говорили.
Впервые в жизни девушка низкого происхождения, не достойная внимания аристократа, отчитывала его за то, что он нарушает правила общественной морали и бросает тень на ее репутацию. Такого с ним раньше не происходило никогда!
Это был первый шаг к его цели – безрассудному поведению. Сердце Синклера забилось радостно и тревожно. Ему следовало развить успех.
– И долго мне придется ждать, прежде чем вы отважитесь уединиться со мной? – спросил герцог, поражаясь своей смелости. – Предупреждаю, мисс Бельмонт, что терпение не входит в число моих добродетелей.
Юджиния очаровательно улыбнулась:
– Недолго.
– Даете слово?
– Даю, – тряхнув головой, сказала она.
Юджиния представила, как сэр Питер заявит о том, что это он научил Джека обращаться с лошадьми, и предложит Синклеру свои услуги в качестве эксперта в коневодстве. Юджинию бросило в дрожь при этой мысли. Она надеялась, что отец не отважится на подобную глупость. Впрочем, от него можно было ждать чего угодно.
С возрастом Юджиния начала тяготиться своими близкими. В детстве она была наивной, как Джек, и думала, что отец не делает ничего дурного. Но с годами у нее открылись глаза, и она стала считать неприемлемым поведение сэра Питера. Пропасть между ней и родителями со временем становилась все глубже. Порой ей в голову приходила мысль, что она подкидыш, не родной ребенок в семье. Как было бы здорово навсегда покинуть этих людей! Ну почему она не родилась в уважаемой семье с твердыми моральными принципами?! Юджиния гордилась бы такой семьей, а не сгорала бы от стыда за своих родных, как это было сейчас!
Но Юджиния не могла уйти из дома. Она нужна была Джеку и близнецам и испытывала чувство долга перед ними. Она изо всех сил старалась привить им хорошие качества, но заботы о них ложились на ее плечи тяжелой ношей, из-за которой у нее порой не хватало времени заняться собой. Была ли она вообще способна жить собственной жизнью?
Размышляя об этом, Юджиния медленно поднималась по лестнице на второй этаж, где располагалась ее маленькая спальня. Несмотря на тесноту помещения, Юджиния радовалась, что у нее есть отдельная комнатка, где она могла остаться одна. Заперев дверь, она оставляла за ней все ссоры и обиды и погружалась в мир книг и собственных мечтаний.
Подойдя к шкафу, Юджиния открыла дверцу и пересмотрела свои платья. Выбор был невелик. Что же надеть на бал, который должен был состояться в субботу? Ее выходное платье было слишком чопорным, а из старых нарядов, сшитых еще до поступления на учебу в пансион благородных девиц, Юджиния уже давно выросла. Ей требовалась новая одежда, но Юджиния не могла себе позволить обновить гардероб: все деньги в семье шли на обувь младшим братьям.
Разглядывая старые платья, Юджиния представляла, что подумает о них Синклер, и ее настроение все больше портилось. Разве могла она в них понравиться богатому аристократу, который привык, что его окружают красивые женщины в роскошных нарядах? Юджиния в сердцах захлопнула дверцу шкафа и плашмя упала на постель. Глядя в потолок, она предалась своим обычным фантазиям.
Вымышленный мир, в котором осуществлялись все ее самые смелые мечты, приносил ей больше радости и удовлетворения, чем реальный. Она сочиняла истории и сюжеты собственной жизни, которые заканчивались одним и тем же – счастливым браком с герцогом Сомертоном.
Но сегодня истории не складывались, мысли путались. Повернувшись на бок, Юджиния подперла щеку рукой и стала смотреть в окно. Снизу доносились голоса ссорящихся близнецов и полный отчаяния голос матери, пытавшейся их урезонить. В конце концов гаркнул отец, и малыши присмирели. На этот раз игра воображения не спасла Юджинию от опостылевшей повседневности.
Она нехотя поднялась с кровати.
* * *
Настроение Аннабеллы после общения с Бельмонтами явно улучшилось, и Синклер был удивлен этим. Он заподозрил сестру в симпатии к Терри. Впрочем, для серьезного беспокойства причин не было: Аннабелла скоро намеревалась уехать в Лондон. Тем не менее герцог проинструктировал мисс Гэмбони, велев ей не спускать глаз с Аннабеллы.Мысли Синклера были постоянно заняты Юджинией Бельмонт. «Вы когда-нибудь совершали дикие безрассудные поступки, ваша светлость?» – слышал он ее голос. Если Синклера и тянуло порой сделать что-нибудь безрассудное, то он сдерживал себя, подавляя грешные желания. Он рожден, чтобы стать герцогом. На это направлялось все его воспитание. Чувство долга было главным в жизни Синклера, и он не ощущал себя чем-то обделенным или недовольным своей судьбой. Да и разве мог он быть недовольным жизнью, которой все вокруг завидовали?
Но теперь в его сердце сидела заноза. Его так и подмывало устроить какую-нибудь выходку и доказать Юджинии, что он вовсе не зануда, каким она его наверняка считала.
Синклер заерзал на стуле, склонившись над исписанным листом бумаги. Он послал матери письмо с известием о том, что Аннабелла хочет поехать на деревенские танцульки, и получил от нее ответ. «Будь осторожен, Синклер, – писала мать своим аккуратным ровным почерком. – В возрасте Аннабеллы все девушки крайне впечатлительны. За ней нужен глаз да глаз, в противном случае она может легко увлечься каким-нибудь неотесанным деревенским парнем. Надеюсь, тебе не нужно напоминать о том, что твоя сестра – просватанная невеста и обручена с Люциусом?»
Нельзя было позволить Аннабелле забыть о своем будущем. Но что подумала бы их мать, если бы узнала, о ком постоянно грезит ее сын? Образ мисс Юджинии Бельмонт не выходил у него из головы.
Синклер представил, как мать приподнимает свои тонкие брови, холодно смотрит на него и говорит: «Я считала тебя более благоразумным, Синклер».
Он, конечно, попытался бы объяснить ей, чем именно сумела очаровать его Юджиния. Впрочем, Синклер сам не понимал, почему неожиданно увлекся этой девушкой.
«Ты не должен делать посмешище из своей семьи», – слышал он голос матери.
Синклер вдруг вспомнил портрет яростной воительницы Боудикки из фамильной галереи. Она с поднятым мечом атаковала римских солдат, ее рыжие кудри рассыпались по плечам, зеленые полные решимости глаза сверкали.
«Ты воспылал страстью к Боудикке? – фыркнув, спросила бы его мать. – Бог мой, Синклер, ты разве не знаешь, что эта женщина была дикаркой?»
Синклер не испытывал страсти к женщине, изображенной на портрете, его интересовала не она, а Юджиния. Мисс Бельмонт прочно заняла особое место в его помыслах. И когда Аннабелла заговорила о сельском бале, о том, как ей хочется туда поехать и что она наденет на этот праздник, Синклер шумно вздыхал, закатывал глаза к потолку и поддразнивал сестру. Хотя на самом деле он не меньше, чем она, мечтал поскорее там оказаться.
* * *
Мощенная булыжником площадь перед трактиром «Желудь» была освещена горящими факелами и заполнена людьми. Дождь, грозивший испортить вечер, оказался кратковременным. Он чисто вымыл булыжники и освежил воздух. Бельмонты, подгоняемые Терри, приехали вовремя. Молодой человек сгорал от нетерпения увидеть Аннабеллу. Впрочем, ему хватило ума умолчать о своей симпатии к сестре герцога, и родители, так и оставшись в неведении, не понимали причин спешки старшего сына.Юджиния находилась в смятении. Она не знала, хорошо ли выглядит, и постоянно спрашивала об этом у родных. Отец подсмеивался над ней.
– Ты надеешься найти сегодня вечером жениха, Джини? – спросил он. – Прежде чем влюбиться, не забудь узнать у своего кавалера, богат ли он. Если он окажется бедным, я не дам вам отцовского благословения.
– Именно здесь, на втором этаже трактира, я впервые увидела и сразу же влюбилась в вашего отца, – вздохнув, сказала миссис Бельмонт детям. – Он был самым красивым мужчиной на балу.
– А ты поинтересовалась у него, богат ли он, мама? – с невинным видом спросила Юджиния.
Мать сделала вид, что не слышит этого вопроса. Семейная жизнь с сэром Питером Бельмонтом не была радужной, но миссис Бельмонт предпочитала закрывать глаза на недостатки супруга, принимая во внимание исключительно его достоинства.
Юджиния всегда думала, что встретит своего будущего мужа именно на ежегодном балу в трактире «Желудь», и каждый раз волновалась накануне этого праздника. Так было еще до пари, которое она заключила с подругами в пансионе благородных девиц. Они негласно образовали тогда «Клуб охотниц за мужьями».
Бельмонты вошли в трактир и поднялись на второй этаж. Пытаясь унять нервную дрожь, Юджиния улыбалась знакомым, здоровалась с ними, обменивалась любезностями и в конце концов начала успокаиваться. Зачем беспокоиться о том, что может произойти, если Синклер приедет? «Будь что будет», – решила Юджиния.
На деревенских балах всегда царило веселье, хотя порой оно выходило из-под контроля. Гости не церемонились и не кичились знатностью или богатством, за исключением разве что владельца трактира, который любил напоминать всем и каждому, что лишь благодаря его великодушию бал и в этом году состоялся в «Желуде».
Юджиния украдкой озиралась по сторонам, но Синклера нигде не было видно. Она сказала себе, что не расстроится, если герцог и его сестра не приедут на бал. Однако Терри уверял ее, что Сомертон и Аннабелла обязательно приедут.
Юджиния очень хотела снова увидеть герцога и поупражняться в женском кокетстве. И еще она испытывала желание, в котором неохотно признавалась самой себе: ей хотелось поцеловаться с Синклером.
– Аннабелла обещала, что непременно приедет на бал, – промолвил Терри так, словно знал о тайных сомнениях сестры и хотел их развеять.
– Ты должен называть ее леди Аннабелла, – одернула брата Юджиния.
Терри состроил недовольную мину.
– Она терпеть не может, когда ее так называют. Она говорит, что хотела бы родиться в кустах, а не в замке.
– Ради Бога, не поощряй подобные разговоры, – зашипела на брата Юджиния. – Аннабелла еще очень юная впечатлительная девушка. Надеюсь, ты не наделаешь глупостей, Терри!
– Смотря что ты называешь глупостями. Я хочу, чтобы Аннабелла сегодня хорошенько повеселилась и развлеклась, вот и все.
– Надеюсь, это действительно все, чего ты хочешь. Герцог бросит тебя в темницу, если ты скомпрометируешь его сестру.
Терри обиженно засопел и отошел к своим друзьям, стоявшим поодаль в таких развинченных позах, как будто тела у них были без костей.
Юджиния сказала себе, что никого не ждет, и, когда заиграла музыка, стала ножкой отбивать такт, стараясь настроиться на веселый лад. Но тут у дверей возникла суматоха, свидетельствовавшая о том, что произошло нечто экстраординарное.
Юджиния внимательно вгляделась в толпу и увидела возвышавшегося над ней мужчину привлекательной наружности. Это был герцог Сомертон. Взоры всех присутствующих были прикованы к его красавице сестре. Рядом с ней находилась светловолосая молодая компаньонка, мисс Гэмбони, но на нее никто не обращал внимания. Всеобщий ажиотаж вызвало появление Синклера и Аннабеллы.
– Благороднейший герцог Сомертон и леди Аннабелла Сент-Джон! – зычным голосом объявил привратник, в роли которого был сегодня деревенский констебль.
Когда герцога и Аннабеллу представили, он отвесил поклон, а его очаровательная сестра сделала реверанс. Гости, элита местного общества, сгрудились вокруг них, однако Синклер, игнорируя окружающих, искал кого-то взглядом поверх их голов. У Юджинии учащенно забилось сердце. Она догадалась, что Синклер ищет ее. А кого же еще он мог так настойчиво выглядывать? Улыбнувшись, она сделала шаг ему навстречу.
Как только герцог заметил ее, в его темных глазах вспыхнули искры, но выражение лица осталось при этом холодным и отчужденным. Когда Юджиния подошла поближе, Аннабелла без всяких церемоний схватила ее за руку, приглашая пообщаться с ней и братом.
– О, мисс Бельмонт, как я рада снова вас видеть! – воскликнула она и, понизив голос так, чтобы герцог ее не слышал, спросила: – А где Терри?
– Я уверена, что он сам найдет вас, – прошептала Юджиния.
Она подумала: не предостеречь ли Аннабеллу, которая могла увлечься ее легкомысленным братом? Однако, поразмыслив, Юджиния не стала этого делать. Этот вечер принадлежал ей и только ей, и Юджиния хотела от души повеселиться сегодня.
– Значит, так выглядит знаменитый деревенский бал, – криво усмехнувшись, промолвил Синклер.
Его усмешка раздражала Юджинию. «Когда мы поженимся, я отучу его так противно ухмыляться», – решила она.
«Когда мы поженимся…» Поймав себя на этой невероятной мысли, Юджиния захихикала над собственной глупостью.
Синклер бросил на нее мрачный взгляд.
– Здесь принято танцевать или можно просто наблюдать за происходящим, мисс Бельмонт? – спросил он.
– Ну, что касается меня, то я предпочитаю танцевать, – весело заявила Юджиния. – Позже подадут ужин, но бал закончится довольно рано, ваша светлость. Ровно в полночь. Фермерам нужно рано встать, чтобы подоить коров и выйти на работу в поле.
Синклер пристально взглянул на нее, но, видимо, не нашелся, что сказать.
– Давайте пройдемся по залу, – предложила Юджиния, беря герцога под руку. – Я представлю вас присутствующим. Наверное, с некоторыми из них вы знакомы. Я имею в виду ваших арендаторов.
Синклер взглянул на ее руку в перчатке, лежавшую на сгибе его локтя, и его губы скривились в усмешке.
– Мисс Бельмонт, – растягивая слова, произнес он, склонившись к ее уху, чтобы никто его не слышал, – вы прекрасно знаете, что я приехал сюда не для того, чтобы обмениваться любезностями со своими арендаторами или есть ужин, приготовленный в трактире. Я приехал сюда ради вас.
Взгляд его темных глаз завораживал Юджинию, она тонула в них, как птица в пучине бушующего океана. Она хотела отойти от него, чтобы успокоиться, прийти в себя, но Синклер положил теплую ладонь на ее руку. Все произошло так быстро, что Юджиния растерялась, не зная, что делать.
– Из-за меня, ваша светлость? – спросила Юджиния и натянуто улыбнулась, пытаясь превратить все в шутку. – Но при чем тут я? Какое отношение я имею к вам?
Герцог прищурился.
– Я не люблю играть словами, мисс Бельмонт. И никогда не играл ими.
– Я тоже не играю, ваша светлость.
Синклер, нахмурившись, отвел глаза в сторону, и Юджиния уловила выражение сомнения и робости на его лице. Неужели герцог Сомертон был смущен и не уверен в себе не меньше, чем она? Его застенчивость тронула ее. Теперь он не был похож на высокомерного аристократа, каким обычно представлялся окружающим.
– Во время нашей последней встречи вы спросили меня, совершал ли я когда-нибудь опасные безрассудные поступки? Когда я ответил отрицательно, у меня возникло ощущение, будто вы стали презирать меня. Этот разговор до сих пор не выходит у меня из головы.
– Но я вовсе не хотела…
– Конечно, не хотели! – перебил ее Синклер.
На них стали оглядываться, и он понизил голос:
– Я решил, мисс Бельмонт, что обязан совершить что-нибудь безрассудное и даже предосудительное. И вы мне в этом поможете.
– О Б-боже… – пролепетала Юджиния.
Синклер огляделся вокруг, и она заметила, что он чем-то озабочен.
– Нам нужно найти укромное местечко, где я мог бы вам все объяснить.
Юджиния задумчиво заложила за ушко выбившийся из прически завиток.
– Ваша светлость, я польщена оказанной мне честью, но… – начала было она, но Синклер не слушал ее.
– Так куда же мы направимся? – нетерпеливо спросил он.
Юджиния всполошилась и едва не приложила палец к губам герцога, чтобы заставить его замолчать. Вокруг было много народа, и люди прислушивались к их разговору. Юджиния покраснела. Герцог поднял брови и улыбнулся.
– Я не против поговорить с вами с глазу на глаз, ваша светлость, – тихо промолвила она. – Но было бы неприлично покидать общество в самом начале бала. Вы ведь только что приехали. Местные жители остры на язык. Они уже заметили, что вы уделяете мне слишком много внимания, и завтра об этом будет судачить вся округа. Возможно, местные обычаи покажутся вам устаревшими, но мне жить среди этих людей, и я не хочу, чтобы обо мне дурно говорили.
* * *
Неужели она отчитывала его? Да, по-видимому, это было так.Впервые в жизни девушка низкого происхождения, не достойная внимания аристократа, отчитывала его за то, что он нарушает правила общественной морали и бросает тень на ее репутацию. Такого с ним раньше не происходило никогда!
Это был первый шаг к его цели – безрассудному поведению. Сердце Синклера забилось радостно и тревожно. Ему следовало развить успех.
– И долго мне придется ждать, прежде чем вы отважитесь уединиться со мной? – спросил герцог, поражаясь своей смелости. – Предупреждаю, мисс Бельмонт, что терпение не входит в число моих добродетелей.
Юджиния очаровательно улыбнулась:
– Недолго.
– Даете слово?
– Даю, – тряхнув головой, сказала она.