Беркеши Андраш. Агент N 13

   - Меннель не был подонком.
   - Все равно. Мне он был просто противен.
   - Прежде ты этого не говорил.
   - Потому что ты не спрашивал. Настолько тебя очаровал этот неофашист. А он был им. Я ведь тоже с ним побеседовал. Я почему-то считал, что человек, отсидев четыре года в Бухенвальде, никогда не забудет это время. Но я ошибся: ты все забыл. Все на свете. Или не хочешь помнить.
   - Я ничего не забыл, - проворчал Табори, мрачнея. - Виктор Меннель за Бухенвальд не отвечает.
   - Возможно. Но я видел все это. Был там на экскурсии. И не требуй от меня, чтобы я заискивал перед твоими дорогими гостями!
   - Никто не заставляет тебя заискивать перед кем-то. Но твои вульгарные замечания отвратительны.
   - А мне было отвратительно зрелище фабрики смерти. Так что не учи меня этикету.
   В это время в гостиную вошла Лиза, и они прекратили разговор.
   - Бланка попросила меня похозяйничать у вас сегодня. Я пришла. Хотите кофе?
   - Спасибо, но, пожалуй, попозже, - попросил Табори. - Как она себя чувствует?
   - Ей лучше, однако серьезное обследование у хорошего врача ей не повредило бы, - сказала Лиза. Поняв по мрачному виду Казмера, что он опять поругался с Матэ, она не удержалась:
   - Что с тобой? Ты будто в воду опущенный!
   - Да вот дядюшке не нравится, что я нелюбезен с его доктором Ху-Хубером...
   - Мой племянничек любит преувеличивать, - примирительным тоном заметил Табори. Скрипнула садовая калитка. По тропинке медленной, тяжелой поступью приближался Оскар Шалго со своей неизменной дымящейся сигарой во рту, в потрепанной соломенной шляпе, надежно укрывавшей от солнца его круглое лицо.
   "Тебя только не хватало, - раздраженно подумал профессор. - Святая троица в сборе. Ну, держись, Табори!"
   - Слава всевышнему! - крикнул ему толстяк. - Наконец-то тучи покинули твое чело.
   - Чело?
   - Ну да, оно же было мрачное, как дождливое небо, - подтвердил Шалго и перевел взгляд на Табори-младшего. - Привет, Казмер. Давно вернулся?
   - Сегодня утром, - ответил Казмер.
   - Забавно. Как же это я не расслышал знакомый рев мотора?
   Шалго добрался до стола и завладел коньячной бутылкой.
   - Я оставил машину внизу, на станции обслуживания, - объяснил Казмер. Возьмите чистую рюмку в серванте.
   - Ты предлагаешь мне выпить? Что ж, не возражаю.
   - Только не увлекайся, пожалуйста! - предостерегла его Лиза. - Сегодня ты уже выполнил норму.
   Шалго некоторое время разглядывал рюмку с коньяком на свет, затем плюхнулся в кресло и без всякого перехода вдруг спросил:
   - Казмер, а где ты был ночью с девятнадцатого на двадцатое?
   - А с какой стороны это может вас интересовать?
   Казмер как-то странно заглянул сверху в лицо толстяка.
   - Да не меня. Майор Балинт из милиции спрашивал. А я сейчас вспомнил.
   - Почему же он спросил об этом вас?
   - Действительно странно. Как иногда ты бываешь несокрушимо прав.
   Казмер, заметно волнуясь, достал сигарету.
   - И как пришло в голову этому майору вынюхивать обо мне стороной всякие сведения?
   - Это его обязанность, - сказал Табори. - Не забывай, произошло убийство. В таких случаях принято проверять алиби всех без исключения. Правильно я говорю, Оскар?
   Шалго пододвинул к себе пепельницу.
   - Лучше не смог бы выразить эту мысль даже я, - подтвердил он. - Алиби очень важно. Особенно сейчас.
   - Сейчас? Почему сейчас? А вчера оно не было важно? Или позавчера? уже более спокойно выразил свое удивление Казмер.
   Шалго отметил про себя, что инженер хорошо владеет собой.
   - Сейчас потому, - пояснил он, - что следствие взял в свои руки полковник Кара из Будапешта. А он не новичок. И у меня такое ощущение, что он скоро задаст тебе, Казмер, тот же самый вопрос: где ты был двадцатого июля, между двумя часами ночи и десятью утра? И тебе придется ответить на него. Вот я и хотел, чтобы ты был готов к такому вопросу.
   Казмер задумчиво погладил подбородок.
   А в это самое время полковник Кара сидел в "штабе" следственной группы - в комнате на втором этаже здания поселкового совета - и внимательно просматривал поступившие оперативные донесения. К сожалению, в них было много пробелов, и это соответственно рождало новые вопросы.
   - Так что же мы знаем о Матэ Табори? - спросил он. - От Домбаи еще не поступили материалы?
   - Пришел ответ из архива: в картотеке не значится, - ответил Фельмери.
   - Оказывается, он не так уж и стар, наш профессор, - заглянув в одну из бумаг, заметил Кара. - Родился в четырнадцатом году.
   - Ему пятьдесят пять, и он в отличнейшей форме, - подтвердил майор Балинт.
   Кара вслух стал читать справку:
   - "...Вдов, жена умерла в марте тысяча девятьсот сорок шестого года..."
   - Неудачные роды, - пояснил Балинт. - Но дочка осталась в живых. Сейчас она чемпионка страны по теннису. Входит в состав сборной Венгрии. В настоящее время уехала на соревнования в Калифорнию.
   - Это я знаю, - взглянув на него, сказал полковник. - Но я почему-то считал, что и Казмер его сын.
   - Нет, Казмер усыновлен сестрой профессора, Бланкой Табори. Она взяла его в июле сорок пятого из веспремского детдома.
   - А кто его родители? - спросил Фельмери.
   - Не знаю. Я не проверял. Не думал, что это существенно.
   - Посмотреть не мешает, - посоветовал Кара. - Меннель жил у них. Желательно знать об этом семействе все. Словом, как можно больше.
   - Хорошо, я себе заметил, - сказал Балинт. - Есть еще одно обстоятельство. В документах оно, правда, не отражено, но хочу обратить на это ваше внимание: до войны Матэ Табори проживал в Дании. После оккупации страны сражался вместе с датскими патриотами против нацистов. В сорок втором он и его жена были схвачены гестапо и отправлены в Бухенвальд, где пробыли вплоть до освобождения лагеря.
   - Это интересно. А его сестра?
   - Она жила всю войну в Будапеште. Преподавала рисование в гимназии. В сорок четвертом году эвакуировалась, спасаясь от бомбежек, сюда. Стала художницей. После смерти золовки решила замуж не выходить, а посвятить себя воспитанию племянницы и приемного сына. Так говорят.
   Кара промолчал. Полковник не любил старых дев. Даже если они приносили себя в жертву чему-то, подобно этой Бланке Табори. Не пожелала, значит, выйти замуж? А ведь супруги Шалго говорят, что в молодости она была на редкость красивой женщиной...
   Кара перелистал свои заметки. Теперь он уже ясно представлял себе, что следствие нужно вести сразу в двух, а вернее, даже в трех направлениях. Тогда можно рассчитывать на успех. Прежде всего нужно собрать всю необходимую информацию о гамбургской фирме "Ганза". Возможно, Домбаи уже раскопал что-нибудь в картотеке министерства. Далее нужно установить, с кем встречался Меннель в последние дни, о чем говорил, как себя вел. В-третьих, надо обязательно найти того человека, с которым он виделся и гулял по пляжу вечером накануне своей внезапной гибели. Описание внешности незнакомца довольно неопределенно, известно только, что он говорил по-французски. Это, разумеется, еще не значит, что неизвестный был действительно французом...
   Полковник подробно обсудил с Балинтом все, что предстояло тому сделать, после чего вместе с Фельмери вернулся на виллу Шалго. По дороге Кара снова пробежал глазами заключение судебно-медицинского эксперта. "Итак, непосредственная причина смерти - удушье, - думал он. - Судебный медик считает, что смерти предшествовала драка, борьба. Меннеля сначала задушили, а затем бросили в воду..."
   Шалго не оказалось дома. Кара отправился на поиски и нашел его в особняке Табори. Войдя, Кара отрекомендовался, пожал руку профессору и его племяннику, затем представил им лейтенанта Фельмери. Профессор предложил гостям коньяк и кофе.
   - Спасибо, не станем отказываться, - ответил Кара. Помешивая ложечкой кофе, он поглядывал на Табори, рассказывавшего о своем знакомстве с Меннелем.
   Собственно говоря, ничего нового Кара в его рассказе не услышал. Но все же он решил задать несколько вопросов.
   - Фирма "Ганза" была вам известна еще до приезда сюда Меннеля? спросил он.
   - Нет, - покачал головой Табори, - я и понятия не имел, что она существует на свете.
   От Фельмери, сидевшего поодаль, не ускользнули ни настороженный взгляд инженера Казмера Табори, ни его ироническая усмешка.
   - А скажите, профессор, вы не удивились, что Виктор Меннель предложил вам купить именно те предметы лабораторного оборудования, которые были перечислены в ваших собственных списках? - Кара внимательно посмотрел на профессора.
   - Н-нет. Хотя сейчас, когда вы об этом меня спросили... Действительно странно... Минуточку... - Профессор вышел из гостиной. По всему было видно, что вопрос полковника поверг его в замешательство.
   - А ведь приятно, когда человека убивают на берегу Балатона, - вдруг сказал Казмер.
   - Приятно? - не веря своим ушам, переспросил Кара. - Кому?
   - Простите, я, может быть, неточно выразился, - поспешно добавил инженер. - Я хотел сказать, насколько вам и вашим товарищам приятнее и легче работать в таких цивилизованных местах, как наше, чем, скажем, в какой-нибудь деревушке у черта на куличках. Тут можно между допросами сходить на озеро искупаться, даже поудить рыбку. Да и убийце тоже, наверное, было проще спрятаться в камышах и даже... умыть руки. В буквальном смысле.
   - Вы знаете, об этом я как-то не подумал, - признался Кара. - В одном, однако, вы ошибаетесь. Меннеля убили не на берегу озера, а в лодке.
   - Могли убить и на берегу.
   - То есть как это?
   - Очень просто: сбили с ног, задушили, а потом, погрузив в лодку, отплыли от берега подальше и...
   - Вы считаете, что убийца был не один?
   - Могло их быть и несколько, - совершенно спокойно подтвердил Казмер. Но предположим даже, что преступление совершил один человек. На берегу. Убив Меннеля, преступник погрузил его тело в лодку, отгреб от берега и в подходящем месте сбросил труп в озеро.
   - А как же, по-вашему, произошло само убийство? - Полковник сделал несколько глотков из чашечки. А Фельмери, как загипнотизированный, не мог оторвать глаз от сильной, мускулистой руки Казмера.
   - Над этим я еще не задумывался, - признался Казмер. - По правде сказать, этот тип мало меня интересовал.
   - Он вам не нравился?
   - Он был мне просто противен! Заносчивый, наглый мерзавец.
   - Казмер не терпит конкуренции, - спокойно заметил Шалго.
   - Папаша, вы считаете, что и я тоже заносчивый?
   - Не всегда. Но в данном случае - да.
   Между тем возвратился профессор Табори. Он был заметно взволнован.
   - Вы правы, полковник. Я должен был обратить на это внимание. Вот посмотрите. - Профессор разложил на столе документы. - Здесь перечень необходимого институту оборудования, составленный для конкурса на поставку, вот предложения французской, английской и шведской фирм, а в самом конце - предложения фирмы Меннеля. Нетрудно установить, что предложения "Ганзы" буквально по всем пунктам повторяют перечень нашего списка. А это для меня как раз и непонятно.
   - Между тем все очень просто и ясно, - возразил Шалго. - Фирма "Ганза" имеет специальных сотрудников-телепатов, которые могут на большом расстоянии угадывать, какое лабораторное оборудование требуется, например, профессору Матэ Табори.
   - Более того, - вмешался в разговор молчавший до сих пор Фельмери, - им доподлинно известно, за какую цену готовы поставить ему это оборудование французы, англичане и шведы.
   - Уж не думаешь ли ты, Оскар, что я вступил в сговор с Меннелем?
   - Ну что ты, дядя Матэ! - засмеявшись, сказал Казмер. - Ты все еще не привык к приемам папаши Шалго? Старик только закинул удочку. Наживка - на крючке, и теперь он ждет, какая же рыбка на нее клюнет.
   - Верно! - подтвердил Шалго. - В этом и состоит мой секрет сыска. Хорошая приманка и великое терпение!
   - А у вас она есть, хорошая приманка-то? - полюбопытствовал Казмер.
   - Есть, Казмерчик. И терпение мое тоже беспредельно.
   - Одно совершенно очевидно, - заметил Кара, продолжая просматривать документы, принесенные профессором, - что в "Ганзе" довольно точно знали план расширения и финансирования вашего НИИ. Знали также, какие предложения на поставки в суммарном выражении сделали ее конкуренты. Следовательно, люди Меннеля были связаны с кем-то из сотрудников НИИ. По-моему, это логично.
   Казмер встал, потянулся, налил себе в рюмку немного коньяку и выпил.
   - Логично. Но только при одном условии, - сказал он, обращаясь к полковнику. - Если бы конкурсные требования не были известны еще где-нибудь. А их знали, по-моему, сотни людей. Например, работники министерства внешней торговли. Наши торгпредства в Лондоне, Стокгольме и Париже. Хотя могло быть и так, что Меннель добыл их у своих конкурентов. Известно ведь, что все мировые фирмы пристально следят друг за другом.
   - Откуда вам это известно? - спросил Кара.
   - От вас.
   - От меня?
   - Да. Я прослушал специальный цикл лекций в МИДе.
   - Казмер назначен в Москву секретарем смешанной советско-венгерской комиссии по научно-техническому сотрудничеству, - пояснила Лиза. - Через три недели он уезжает.
   - Так вот, одну из этих лекций - о подрывной деятельности некоторых иностранных разведок - прочитали нам вы, товарищ полковник. Вас я и процитировал сейчас.
   - Вы правы. Вполне возможно, что мы ищем не там, где надо. Меннеля могли убить из мести. Или из ревности. Или еще по какой-то неизвестной нам причине. Вот вы, например, просто не любили его, как я понял.
   - Он был мне противен, - подтвердил Казмер, крутя зажигалку на столе. Но это еще ничего не значит. Я субъективист. Есть люди, которые мне нравятся с первого взгляда. Как, например, папаша Шалго. Мне он очень симпатичен. А вот Меннель - совсем наоборот.
   - Он вас оскорбил или обидел?
   - Нет, меня - нет...
   - Может быть, Илонку? - вмешался в разговор Шалго.
   - Илонку? - Казмер смутился, утратив на какое-то мгновение свое подчеркнутое спокойствие. - Это что, ваша новая наживка?
   - Прошу прощения, что я вмешиваюсь, - сказал профессор Табори. - Но мнение Казмера действительно весьма субъективно. Зачем делать из Меннеля черт знает кого? Ведь в общем-то он был умным, образованным, хорошо воспитанным молодым человеком.
   - Пижон, зазнайка, подонок, - выпалил Казмер, теряя самообладание. - Да хочешь знать, что за личность был этот твой Меннель?
   - Ты что, с ума сошел, мой мальчик?
   Казмер нервно кусал губы. Несколько мгновений он оставался неподвижным, потом круто повернулся и, сбежав вниз с террасы, направился к воротам. Фельмери последовал за ним. Еще с крыльца он увидел, что у ворот Казмер остановился.
   - Ила! Илонка! - громко позвал инженер. - Зайди к нам на минутку!
   Издалека в ответ донесся голос девушки:
   - Сейчас. Что случилось?
   - Зайди, пожалуйста. - И Казмер поспешил ей навстречу.
   Фельмери тоже вышел. Проходя мимо гаража, он заглянул внутрь: гараж был пуст. "Куда же делась машина Меннеля?" - подумал лейтенант.
   А Илонка уже бежала через дорогу к воротам дома Табори. Кара, услышав, как скрипнула калитка, подумал, что было бы очень интересно знать, о чем говорит сейчас Казмер с девушкой. "Ну, да Фельмери молодец: догадался тоже выйти. Может, он услышит?.."
   Но вот на дорожке мелькнуло что-то ярко-фиолетовое, и на террасе появилась гостья - в цикламеновом болеро и такого же цвета шортах. Сама же Илонка была шоколадно-коричневой от загара.
   - А ну скажи-ка, Илонка, какие предложения делал тебе этот мерзавец Меннель? - обратился к девушке Казмер.
   Илонка, смущенно потупившись, стояла посреди гостиной.
   "Надо было накинуть хотя бы халат, - подумала она. - Ладно, теперь уж все равно. Вон лейтенант как уставился..."
   - Он предложил мне стать его любовницей.
   - Что за чепуха! - недовольно замахал руками профессор. - Какая-то фантасмагория. Ни за что не поверю!
   - Это уж ваше дело, дядя Матэ! - резко бросила Илонка.
   - Когда он вам это предлагал?
   - В субботу вечером. Я купалась в озере, возле трех старых ив, а он...
   - Мы купались, - перебив ее, уточнил Казмер. - А вернее, Илонка загорала на берегу, а я был в воде.
   - Может, сама Илонка лучше расскажет, как все это произошло? - негромко заметил полковник.
   - Пожалуйста, - согласилась девушка. - Меннель вышел из воды и подсел ко мне.
   - И так вот, ни с того ни с сего, предложил вам стать его любовницей? сердито спросил профессор.
   - Нет, конечно, не сразу. Сначала наговорил всякой всячины, - возразила Илонка, - хвастался, какая он важная птица. Спросил, есть ли у меня жених. Я сказала, что нет. "А поклонник?" "О, этих хватает!" Я, говорит, тоже хотел бы поухаживать за вами. "Разрешите - не пожалеете. Мы, немцы, щедрый народ". А затем говорит: "Вы мне очень нравитесь, и я охотно провел бы с вами ночь". А Казмер как раз вышел из воды и услышал эти слова.
   - И что ты ему сказал? - спросил Шалго Казмера.
   - Ничего. Спросил, есть ли у него сестра. Есть, говорит. Очень миленькая, зовут Лиза. Так вот, говорю я ему, в следующий раз привозите Лизу сюда, раз она миленькая. Я, может быть, тоже проведу с ней ночь, а то и две. Он оскорбился, принялся меня отчитывать. А я... я съездил ему по роже.
   - Что сделал? - изумился профессор Табори.
   - Дал ему в морду.
   - Да, - с улыбкой подтвердила Илонка. - Вот так наотмашь, - взмахнув правой рукой, показала она. - Бедняжка Меннель сразу с ног долой. Никогда не думала, что у Казмера такой удар.
   Илонке явно нравилось быть в центре всеобщего внимания, и она принялась с точностью хроникального кино воспроизводить подробности события.
   - ...у Меннеля поначалу даже глаза на лоб полезли. Но потом он все же поднялся, ощупал подбородок, огляделся по сторонам, словно не помня, что с ним произошло.
   - Ну да, он притворялся.
   - Поделом ему! - вмешалась в разговор Лиза. - Правильно, мальчик! Так ему и надо.
   - Лиза, пожалуйста... Я тысячу раз просил вас...
   - Матэ, не волнуйся, - дал совет Шалго. - Рассказывай, Илонка, как дальше события разворачивались.
   - Ну, Меннель вскоре пришел в себя. Стал извиняться, говорить, что пошутил. А сам все кровь сплевывает. Губа у него была рассечена.
   - Сук-кин сын! - прищелкнул пальцами Шалго. - Вот негодяй. Пошутил!
   - Да, пошутил, говорит. Ну, и Казмер ему в тон: извините, говорит, я вас тоже... в шутку.
   - Почему ты никогда ничего мне не рассказываешь? - кипя от негодования, крикнул профессор племяннику. - Почему ты не сказал мне об этом?
   - А что бы ты сделал? - удивился Казмер. - Ну скажи, как бы ты поступил на моем месте?
   - В самом деле, Матэ, как? - улыбаясь, повторил вопрос Шалго.
   - Во всяком случае, я не затеял бы такой безобразной драки.
   - Вот потому я тебе ничего и не сказал.
   Кара молча слушал их перепалку.
   - Скажите, Казмер, - вдруг спросил он, - а где вы были в день убийства?
   - Уж не меня ли вы подозреваете?
   - Что вы?! Просто я хочу знать. Вас, кажется, еще не допрашивали как свидетеля?
   - Знаете что, товарищ полковник! - раздраженно бросил Казмер Табори. Вид у меня, правда, злой, но убийца все же не я.
   - Этого никто и не утверждает. Итак, где же вы были в ту ночь?
   - Где он мог еще быть? - переспросил профессор и сам же ответил: Дома!
   - Нет, я был в Будапеште, - возразил Казмер. - Вечером девятнадцатого я на машине уехал в город.
   - Выходит, об этом я тоже не знаю? - удивился Табори-старший.
   - Мне двадцать восемь лет. Не вижу необходимости докладывать о каждом своем шаге.
   - А обратно когда вы приехали? - снова задал вопрос полковник.
   - Двадцатого утром. Часов около десяти. Это может подтвердить мама.
   - Что вы делали в Будапеште?
   - Приехал домой, к себе на квартиру. Поужинал - съел два бутерброда, принял ванну и лег спать.
   - Только за этим и ездили в город?
   - Да.
   - А когда выехали обратно?
   - В шесть утра.
   - И в десять уже были здесь?
   - Точно. Еще по дороге пришлось полчаса пролежать под машиной. Небольшая поломка. С восьми до полдевятого проковырялся.
   - Ясно. В городской квартире вы были одни?
   - Да.
   - До этого вы когда в последний раз наведывались туда?
   - Недели две назад.
   - А ваша матушка?
   - С месяц назад.
   - А вы, профессор?
   - Я? В тот день, когда у меня была встреча с Меннелем в институте.
   - То есть восемнадцатого? - уточнил Кара. - За два дня до смерти Меннеля.
   - Да, кажется, так.
   - Ясно.
   Кара и Шалго переглянулись. Толстяк едва заметно ухмыльнулся.
   - А что тут смешного, папаша? - спросил его Казмер. - Может, вы не верите моим словам?
   - Ах, что ты, мой мальчик! - запротестовал Шалго. - Просто я сижу и думаю, из какого же хлеба ты соорудил себе те два бутерброда?
   - Как из какого? Вы не знаете, какой мы едим хлеб?
   - Как не знаю? Покупаешь-то его подчас уж не ахти каким свежим. А уж двухнедельной давности... Ты извини меня, мой милый, но ты балда. Или, как теперь говорят, серость!
   Возле дома резко затормозил автомобиль. Лиза с проворством, необычным для ее возраста, вскочила и выбежала на террасу.
   - Хубер возвратился, - сообщила она. - На меннелевской машине. И где это он раскатывал?
   - Об этом уж узнай у него самого, - ответил Шалго и, посмотрев на полковника, покачал головой.
   Илонка, спросив разрешения у Кары, удалилась. Вслед за нею ушел и Казмер. А мгновение спустя на пороге гостиной появился Хубер. Гость, зажав пиджак под мышкой, носовым платком вытирал перемазанные машинным маслом пальцы.
   - Я не помешал? - спросил он, остановившись в дверях.
   - Нет, конечно, - шагнув ему навстречу, сказал профессор. - Позвольте представить вам моих гостей. Полковник Кара из Будапешта. Он ведет следствие по делу Меннеля. Мой друг Оскар Шалго... - Профессор на миг заколебался, не зная, что сказать о его занятии, но Шалго тотчас же поспешил ему на выручку:
   - Помощник участкового. По Эмедскому участку. Правда, я без нарукавной повязки - но это потому, что жара очень мучает. С женой моей господин Хубер, кажется, уже знаком?
   - Да, сударыню я уже имел честь видеть.
   Оттерев кое-как руки от машинного масла, Хубер спрятал платок в карман.
   - Как, полковник, идет следствие? Успешно?
   - Пока ничего определенного не могу вам сказать. Дело довольно запутанное.
   Явно желая польстить Каре, профессор Табори тут же добавил:
   - Смею вас заверить, дорогой Хубер, что наш уголовный розыск сделает все, чтобы поймать преступника. Скажу вам не хвалясь: венгерские следственные органы достигли таких успехов, что их авторитет признается и за рубежом.
   Фельмери с неудовольствием слушал хвалебную речь профессора.
   "Ну вот, - думал лейтенант, - сейчас он начнет сыпать цифрами..." Но Табори не стал больше распространяться, а закончил свою тираду шуткой:
   - А весь секрет успехов нашей милиции, господин Хубер, кроется в том, что у нее такие гениальные помощники, как, например, мой друг Шалго. Скажу вам прямо: там, где за порядком следит Оскар Шалго, преступникам делать нечего.
   Все засмеялись. "Черт побери, - подумал Фельмери, - а ведь этот профессор - юморист!"
   - Все дело в стиле, - скромно заметил Шалго.
   - У вас есть свой, особенный стиль розыска? - поинтересовался Хубер. Признаюсь, я в этих делах разбираюсь не больше любого поклонника детективных телефильмов. И отличить один стиль расследования от другого увольте, не берусь.
   - Нет ничего проще, - сказал Кара. - Стиль, например, сименоновского инспектора Мегрэ - логика.
   - А стиль господина Шалго? - спросил Хубер и с любопытством взглянул на сонно моргавшего толстяка.
   - Наш стиль - терпение! - ответила за мужа Лиза. - Беспредельное терпение страстных рыболовов. Мы ждем до тех пор, пока рыба сама не проглотит наживку. И ставим мы крючки только на крупных рыб. На хищников!
   Хубер закурил сигару, попыхтел ею. Затем признался:
   - Я за всю свою жизнь ни разу не удил рыбу. Может быть, поэтому я не улавливаю тонкостей этой техники.
   - Попросту говоря, - пояснил полковник, - стиль моего друга состоит в том, что он сам стремится управлять ходом событий, создавая такие ситуации, при которых преступник волей-неволей должен себя разоблачить.
   Хубер задумчиво пускал вверх табачный дым.
   - Господин Хубер, - обратился к нему полковник Кара, - я хотел бы кое о чем спросить вас.
   - Пожалуйста, - постучав сигарой о край хрустальной пепельницы, сказал немец.
   - Вы не знаете, имел ли Меннель друзей, знакомых в Венгрии?
   Фельмери впился взглядом в лицо Хубера, но ему мешало облако сигарного дыма, которым тот укрылся, словно завесой. Но вот дым растаял, и лейтенант вдруг отчетливо увидел, какая неимоверная усталость лежит на лице Хубера.
   - Мог бы я переговорить с вами, господин полковник, наедине? - вместо ответа вдруг спросил Хубер. И, посмотрев на свои перепачканные маслом руки, добавил: - Скажем, минут через десять?
   - Да, пожалуйста, - поднимаясь, сказал Кара. - Жду вас.
   - Я провожу вас в ванную, - предложил Хуберу профессор.
   3
   В дверях стоял Казмер.
   - Вы один, папаша?!
   Шалго, вздрогнув, оторвался от своих мыслей:
   - Один, как Леонов в космосе!
   Казмер подошел ближе. Остановился у стола. Сверкнув глазами, он резко сказал старику:
   - Ваш приятель полковник подозревает меня в убийстве.
   - Он всех подозревает, - возразил Шалго, приоткрывая веки. - Может быть, даже и меня.
   - Задает какие-то глупые вопросы...
   - Глупые россказни порождают глупые вопросы. Это цитата из "Избранных произведений Шалго".
   - Перестаньте хоть на минуту балагурить. Я серьезно говорю.
   - Я тоже. То, что я сейчас сказал, - серьезное, мудрое утверждение. С глубоким философским содержанием.
   - На живца ловите? Я не клюну.
   - Ты только на бутерброды из черствого хлеба клюешь?
   - Вы не верите, что я был в тот день в Будапеште?
   Шалго подавил зевок, пошарил в карманах в поисках сигары и, не найдя ее, кряхтя, встал. Но Казмер опередил его, подошел к шкафу и, достав коробку с сигарами, протянул старику. Шалго кивком поблагодарил, откусил кончик сигары и закурил.