Берристер Инга. Бесконечная истина

   Дальше — больше. Ошеломив Джейн, Эвелин заявила, что считает брак взаимовыгодной сделкой и не видит ничего зазорного в том, чтобы оба супруга имели связи на стороне. Развивая эту тему, она предположила наличие у Эндрю сонма любовниц. Джейн холодно ответила, что не имеет понятия. Тогда Эвелин, злясь, что не удается выудить нужную информацию, сменила тактику.
   — При всей вашей деловитости вы, конечно, не могли не заметить, как сексуален Эндрю, — ядовито заметила Эвелин, улыбаясь одними губами. В это время ее холодные глаза внимательно следили за реакцией Джейн.
   — Я как-то об этом не задумывалась, — солгала та.
   Взгляд кукольных голубых глаз стал ледяным.
   — Уж не хотите ли вы сказать, что не интересуетесь мужчинами?
   Джейн сосчитала в уме до десяти и спокойно ответила:
   — Смотря что вы имеете в виду. Если речь идет о замужестве, то да, я к нему не стремлюсь. Но если вы хотите знать, не лесбиянка ли я, ответ отрицательный.
   Услышав, как Карен Уолтон тихонько ахнула, Джейн мстительно улыбнулась. Она скорее умрет, чем откроет Эвелин лазейку, которую та упорно ищет. Стоит допустить малейший намек на свои чувства к Эндрю, и Эвелин тут же воспользуется случаем унизить ее и втоптать в грязь. У Джейн не было ни малейших иллюзий относительно натуры этой женщины.
   Когда двери наконец отворились и мужчины присоединились к дамам, Джейн испытала неимоверное облегчение. Вечер подошел к концу. Джейн вскочила с места так поспешно, что это заметили и Эндрю, и Эвелин.
   — Эндрю, вам некуда спешить, — пропела леди Палмерстон. — Посидите еще, выпейте с нами. Если не сможете сесть за руль, мы всегда готовы оставить вас ночевать. В разных комнатах, конечно! — Она рассмеялась грудным смехом. — Не знаю, как Джейн ухитряется оставаться равнодушной к вашим чарам, но это так. Она мне призналась, что вы последний, кто может ее заинтересовать.
   Под взглядом Эндрю Джейн густо покраснела. Господи Боже, что он обо мне подумает? — пронеслось у нее в мозгу. Было отвратительно сознавать, что Эвелин как бы низвела ее до своего уровня, представила особой, которую интересуют только собственные мелочные желания и низменные страстишки. Но почему-то, когда Эндрю ровным голосом заметил, что Джейн его коллега и у них чисто деловые отношения, Джейн вовсе не почувствовала себя спокойнее. Скорее наоборот.
   Уходя, Джейн оглянулась и заметила, с какой тоской и отчаянием смотрит ей вслед Карен Уолтон. Жалкая глупая гусыня! Ей давно пора восстать против мужа, который ведет себя, словно избалованный мальчишка.
   Эмоции переполняли Джейн, и она поделилась ими с Эндрю, когда они остались одни.
   — Согласен, Уолтон ведет себя отвратительно. По-видимому, бедняжка Карен его любит, и от этого ей еще тяжелее.
   — Недостаток, от которого страдают многие женщины и которым многие мужчины пользуются в своих целях, — с горечью заметила Джейн.
   Эндрю молча открыл перед ней дверцу машины. Джейн села, подождала, пока Эндрю сядет за руль и включит зажигание, и только потом с чувством сказала:
   — Я презираю таких мужчин!
   — И женщин вроде Эвелин? — сухо поинтересовался Эндрю.
   Быстро взглянув на него, Джейн решила отбросить околичности и говорить напрямик.
   — Она позорит женский род! Алчная — сексуально и материально… жестокая, поверхностная, мстительная!
   — Согласен, — быстро ответил Эндрю, не давая ей продолжить. ― Но, к несчастью, лорд Палмерстон в ней души не чает, а я слишком далеко зашел со своим проектом и не могу рисковать, ссорясь с его женой.
   — И поэтому вы позволяли ей лапать вас на протяжении всего обеда?
   Джейн запоздало сообразила, что говорит и кому. Она залилась краской и до боли стиснула руки в кулаки. Не отводя взгляда от дороги, Эндрю взял ее правую руку, разжал пальцы и с неожиданной теплотой произнес:
   — Простите. Теперь я понимаю, как вам от нее досталось.
   — По-моему, она никак не может поверить, что у нас чисто деловые отношения.
   К своему ужасу, Джейн услышала, что ее голос дрожит. Она попыталась убедить себя, что это просто реакция на нервное перенапряжение, но понимала, что занимается самообманом. Ужасный вечер в доме лорда Палмерстона тут вовсе ни при чем. Все дело в Эндрю.
   Это он заставлял ее трепетать, рваться к нему душой и телом. Эндрю сумел пробудить в ней доселе незнакомые чувства просто тем, что говорил с ней, смотрел на нее, держал за руку… Если на нее так действует всего лишь невинное поглаживание пальцев, то что же она почувствует, если…
   — Неужели не верит? Интересно почему?
   Джейн бросило в дрожь. В ее душе гнев перемешался со страхом. На что Эндрю намекает? Неужели он понял, что меня к нему влечет? Господи, только не это! В отличие от других я вовсе не мечтаю, чтобы Эндрю вдруг взглянул на меня другими глазами, увидел во мне не сотрудницу, а женщину — привлекательную, желанную, любимую…
   Все, что Джейн пришлось наблюдать в этот вечер, лишний раз подтвердило ее глубокое убеждение, что замужество — не для нее. Она бы стала требовать от супруга слишком многого — безоговорочной преданности, стремления делиться с ней всем. Да, ее родители по-настоящему любят друг друга, но сколько раз бывало, что интересы и потребности прихожан заслоняли от викария интересы и потребности жены?
   Джейн не верила, что сможет смириться с подобным положением вещей, как смирилась ее мать. Быть может, причина в том, что ее слишком притесняли старшие братья, но Джейн испытывала потребность быть признанной равной мужчине, достойной того, чтобы ей уделяли внимание, считались с ее мнением. А дети… Джейн никогда не мечтала иметь детей, даже не думала о них, но, когда смотрела на Эндрю, у нее порой возникала искусительная мыслишка, что было бы замечательно завести ребенка от этого удивительного человека.
   Джейн выпрямилась, отвернулась к окну и с напускной небрежностью заметила:
   — Всем нам свойственно ошибаться. Когда я увидела Эвелин в вашей машине, то по ее манере поведения решила, будто она ваша любовница. Однако после того, что она мне сегодня наговорила, я поняла, что ошибалась.
   Эндрю резко затормозил и с возмущением переспросил:
   — Моя — кто?!.
   Его неприкрытая злость заставила Джейн в тысячный раз пожалеть, что она имеет привычку сначала говорить, а уж потом думать.
   — Лорд Палмерстон играет весьма важную роль в осуществлении моих планов, но я не собирался и впредь не намерен делать его жену своей любовницей!
   И опять язык подвел Джейн. Не удержавшись, она язвительно поинтересовалась:
   — Думаете, Эвелин с этим смирится? Сомневаюсь. Она производит впечатление весьма решительной особы. К тому же не делает секрета из своих чувств к вам и открыто заявляет, что, по ее мнению, интрижки на стороне только укрепляют брак. Не боитесь отвергнуть эту леди? Если она действительно имеет большое влияние на мужа, то может помешать вашим планам.
   На миг Джейн испугалась собственной смелости. Не слишком ли далеко она зашла? Вторглась на заповедную территорию Эндрю, хуже того — выдала свою искреннюю заинтересованность его личной жизнью. Лучше бы мне не задавать таких вопросов, запоздало покаялась она.
   Эндрю очень долго молчал. Джейн уже решила, что ее вопросы останутся без ответа, когда он тихо сказал:
   — Не стану отрицать, ваши слова попали в точку. Но я все же надеюсь, что смогу объяснить Эвелин… фактически я уже дал ей понять, не отвергая напрямик, что романа у нас не будет. Если она не может смириться с таким положением, значит, впредь я постараюсь встречаться с лордом Палмерстоном наедине.
   — А не честнее ли было сказать все открытым текстом?
   Девушка снова почувствовала на себе взгляд Эндрю.
   — Что, Джейн, именно таким манером вы расправляетесь с нежеланными ухажерами? Рубите с плеча?
   — Женщины находятся в другом положении, — с горечью напомнила Джейн. — Если женщина не скажет решительное «нет», то ее обвинят в кокетстве, чего доброго решат, что ее «нет» на самом деле означает «да». Я предпочитаю сразу расставить точки над «i», это честнее и в конечном счете практичнее.
   По мере того, как они приближались к Фаммер-хилл, напряжение Джейн росло. Ее нервы были натянуты до предела. Она подумала, что, наверное, несколько часов не сможет сомкнуть глаз, если вообще заснет этой ночью.
   Так вы не считаете, что ради несчастных детей, которые, будем надеяться, в один прекрасный день заполнят Пайн-корт, я должен на время забыть о своих симпатиях и антипатиях и… скажем так, поддаться уговорам Эвелин?
   Наверное, вопрос, прозвучавший после затянувшегося молчания, застал Джейн врасплох: только так она могла объяснить боль, неожиданно захлестнувшую ее темной волной. Волна эта вмиг смела все ее защитные сооружения, проникла в самые потаенные уголки души, оставляя ее совершенно беззащитной перед реальностью. Джейн стиснула зубы, чтобы не дать волю чувствам и выиграть время.
   — Не отвечаете? Трудный вопрос, правда? — тихо сказал Эндрю.
   Он свернул с шоссе, и в темноте уже вырисовывались ворота, за которыми начиналась подъездная аллея. Вот уже фары осветили силуэт дома. Скольким детям — сотням, а может, и тысячам — этот дом подарит радость, если планы Эндрю осуществятся? Может быть, действительно стоит пожертвовать меньшим ради большего?.. Эндрю затормозил перед домом. — Интересно, что бы вы посоветовали мне в этой ситуации? Эвелин капризна, она легко увлекается, но быстро теряет интерес. Всего несколько ночей вместе… чистая физиология и никаких чувств…
   Джейн поняла, что больше не вынесет. Она распахнула дверцу, выскочила из машины и побежала к дому. Еще минута таких откровений, и она бы выдала себя. Стоило ей только представить Эндрю в объятиях Эвелин, ее алчный рот, жадно ищущий его губы…
   Эндрю догнал ее на полпути к дверям, схватил за плечи и развернул к себе так резко, что Джейн потеряла равновесие и, наверное, упала бы, если бы он ее не держал.
   — В чем дело, черт побери? — прорычал он.
   Куда подевалось его философское безразличие? Джейн несмело подняла взгляд и увидела в глазах Эндрю голодный огонь первобытного желания, сдерживаемого гигантским усилием воли.
   — Ни в чем, — солгала Джейн. — Просто мне безразлично, как вы поступите. Идите к Эвелин и занимайтесь с ней любовью, если вам этого хочется.
   — Но я хочу вовсе не этого.
   Как дурманяще, соблазнительно и мягко звучит его голос, словно в тумане подумала Джейн.
   — Мне нужна другая женщина. Забавно, не правда ли? Весь вечер, пытаясь удержать Эвелин в рамках приличия, я мечтал вместо нее держать в объятиях вас…
   Как-то само собой получилось, что Джейн оказалась прижатой к Эндрю почти всем телом. Его рука переместилась с плеча Джейн на талию, не позволяя отстраниться. Другая рука скользнула вверх и остановилась под самой грудью. У Джейн перехватило дыхание, по телу прошла дрожь, ив то же мгновение она ощутила силу возбуждения Эндрю.
   — Джейн…
   Он произнес ее имя так, словно смакуя, пробуя на вкус. Наклонив голову, Эндрю коснулся губами ее шеи, а потом его губы мучительно медленно двинулись вверх, неумолимо приближаясь к ее губам. Джейн затрепетала от сладостного предвкушения, и не помышляя о сопротивлении.
   Наконец их губы слились, послышался тихий удовлетворенный вздох, и Джейн сама не знала, из чьей груди он вырвался — ее или Эндрю. Она чувствовала, как тает, плавится в его объятиях. Ее грудь заполнила чашу ладони Эндрю, он заурчал от удовольствия и стал раз за разом обводить языком контуры ее губ, пока Джейн не позабыла обо всем на свете, тихо постанывая от нежной муки.
   Его возбуждение, ее собственное желание, неизъяснимое удовольствие от сознания того, что он со страстью целует ее, на время вытеснили из сознания Джейн все остальное. Но только на время. Когда Эндрю потянул замочек «молнии», пелена чувственного тумана, окутавшего разум Джейн, вдруг спала. Опомнившись, она вырвалась из плена рук Эндрю, отпрянула и попятилась.
   Сознавая, что выдала свою тайну, Джейн даже не пыталась скрывать испытываемого к самой себе мучительного отвращения. Посмотрев ей в глаза, Эндрю помрачнел и тихо сказал:
   — Простите, мне не следовало этого делать.
   — Да, не следовало, — дрожащим голосом согласилась Джейн. Она предпочитала не вспоминать, что даже не попыталась оказать сопротивление. Начисто забыв слова, которые он сказал ей перед тем, как поцеловать, Джейн безжалостно добавила: — Я не Эвелин, какой вам смысл заниматься со мной любовью?
   Повисло напряженное молчание. Почему-то Джейн не смела посмотреть Эндрю в глаза, ей было стыдно, более того — обидно, словно она надеялась, что Эндрю опровергнет ее слова и снова обнимет ее, но он этого не сделал.
   — Да, похоже, никакого, — тихо, почти неслышно произнес он.
   Не произнеся больше ни слова, он прошел вперед, открыл дверь и с холодной вежливостью придержал ее, пропуская Джейн в дом.

9

   Как Джейн и предвидела, она почти всю ночь пролежала без сна, вслушиваясь в шум ветра за окном, в скрипы и шорохи старого дома, которые не отвлекали от мрачных мыслей, а, скорее наоборот, усугубляли их.
   Хотя Джейн обдумывала свое положение почти всю ночь, она не пришла ни к каким новым выводам. С самого начала было ясно, что у нее есть только один путь: уволиться из «Спейсер компани», и как можно скорее. Не из-за того, что Эндрю ее поцеловал, а из-за того, что она при этом чувствовала. В объятиях Эндрю ей открылось то, чего Джейн до сих пор сама о себе не знала.
   Она почувствовала себя женщиной, способной вызывать и испытывать желание и страсть. Страшно представить, какие неприятности ее ждут, если дать развиться этой стороне натуры. Не говоря уже о том, что, если Эндрю перейдет в наступление, вряд ли у нее хватит сил его отвергнуть.
   Выхода нет. Как только они вернутся в Лондон, она подаст заявление об уходе. В письменной форме, через секретаршу. Так будет лучше, обойдется без ненужных вопросов, уговоров и препирательств. Внутренний голос насмешливо нашептывал, что она просто трусиха, боится рассказать о своих намерениях Эндрю сейчас, когда они одни в доме, но Джейн не желала прислушиваться. То, что ее внутренний советчик называл трусостью, другая, более рациональная часть ее натуры считала осторожностью и здравым смыслом. Незачем искушать судьбу, бросаясь по собственной инициативе в самое пекло, когда этого можно избежать.
   Джейн попыталась представить, что могло произойти ночью, если бы она не отступила в последний момент… Если бы на ней было платье, позволявшее легче добраться до тела… Если бы она почувствовала на своей обнаженной груди его руки…
   Она не смогла бы противиться зову природы, желанию, с которым отчаянно боролась чуть ли не с первой встречи с Эндрю. Она бы охотно позволила отнести себя в спальню, раздеть и заниматься с ней любовью.
   Джейн поплотнее закуталась в одеяло, невидяще глядя в окно. Утренний туман понемногу рассеивался, из-за облаков пробились лучи солнца. Ветер стих, стихла и бушевавшая в душе Джейн буря. Она приняла единственно правильное решение, но не могла не думать о том, от чего отворачивается, отказывается навсегда.
   Когда Эвелин заметила, что редкая женщина сможет устоять перед таким любовником, как Эндрю, она не лгала и нимало не преувеличивала. Прошлой ночью Джейн уже получила представление о магнетической силе его чувственности. Она инстинктивно догадывалась, что Эндрю один из немногих мужчин, чья природная сила, причем не только физическая, позволяет им обращаться с женщинами бережно и заботливо, но при этом искренне считать их равными себе. Эндрю был мужчиной до мозга костей, но умел ценить все, что отличает представительниц слабого пола от сильного.
   Даже сейчас, когда решение было принято, какая-то часть существа Джейн все еще томилась от невозможности повернуть время вспять и прожить минувшую ночь заново, по-другому, проведя ее в объятиях Эндрю. Но Джейн знала, что должна подавить опасную слабость и подчиниться голосу разума.
   Пришло время завтрака.
   Эндрю уже сидел за столом. При появлении Джейн он встал и окинул ее равнодушным взглядом, который Джейн постаралась снести как можно спокойнее. Кажется, это ей удалось. Вежливо улыбнувшись, она села на стул, предупредительно отодвинутый для нее Эндрю. Затем бодрым голосом сделала какое-то тривиальное замечание о погоде и поинтересовалась, во сколько он планирует возвращаться в Лондон.
   — Думаю, я останусь насладиться преимуществами отдыха в деревне. Сделаем так: постараемся закончить дела к середине дня, затем я отвезу вас к вашим родителям и мы договоримся, во сколько встречаемся в понедельник утром.
   Сердце Джейн забилось быстрее.
   — В этом нет необходимости, — возразила она, смягчая отказ улыбкой. — Я вполне могу вернуться в Лондон поездом. Вам незачем делать крюк и заезжать за мной.
   Лицо Эндрю потемнело, Джейн почувствовала, что он с трудом сдерживает гнев.
   — Насколько я помню, Бирчгроу расположена как раз по дороге из Пайн-корт в Лондон, — процедил он. — Однако если вы предпочитаете добираться самостоятельно…
   — Я… Наверное, я вернусь в Лондон в воскресенье утром, — на ходу импровизировала Джейн. — Мне нужно кое с кем встретиться.
   Брови Эндрю иронично изогнулись, губы искривила циничная усмешка.
   — Джейн, не бойтесь говорить со мной откровенно. Если вы торопитесь в Лондон, чтобы встретиться с мужчиной… с любовником, так прямо и говорите, нечего стесняться.
   — Я бы сказала, если бы так было, — горячо возразила Джейн. Потребность стереть с его губ эту кривую усмешку была такой острой, что она позабыла об осторожности и вспылила: — И оставьте ваши намеки, ведь вам известно, у меня нет любовника! И я не собираюсь его заводить!
   Джейн с некоторым удивлением отметила, что на лицо Эндрю набежала легкая тень, губы сжались. Когда он заговорил, голос прозвучал непривычно резко:
   — Простите, меня не касается, как и с кем вы проводите свободное время. Если хотите возвращаться в Лондон независимо от меня — воля ваша, не стану спорить. А теперь давайте займемся делом. Я должен позвонить в Лондон, чтобы узнать, нет ли ко мне срочных вопросов. Встретимся в моем кабинете в десять. Нам нужно обсудить круг ваших обязанностей, я хочу, чтобы вы отнеслись к переустройству Пайн-корт со всей серьезностью.
   Отодвинув стул, он решительно встал. Джейн чувствовала себя виноватой: по-хорошему ей следовало бы прямо сейчас сказать, что она намерена подать заявление об уходе. Нечестно заставлять Эндрю тратить время, объясняя детали очень важного и дорогого для него проекта, когда она точно знает, что не будет над ним работать. Но Джейн просто не могла себя заставить сказать правду. Только не здесь, не сейчас. Почему? Ей не хотелось даже задумываться о причинах.
   Ровно в десять Джейн вошла в кабинет. На протяжении следующих нескольких часов они напряженно работали, Эндрю демонстрировал острый ум и исключительную деловую сметку — качества, о которых Джейн была много наслышана.
   Но, хотя она полностью сосредоточилась на его объяснениях, какая-то крошечная часть ее сознания словно наблюдала за происходящим со стороны, замечая, как мягкая ткань рубашки обрисовывает рельефные мускулы Эндрю, как ладно облегают джинсы его стройные бедра, как легко и грациозно он двигается, когда встает из-за стола и принимается расхаживать по комнате… От этих наблюдений кровь Джейн быстрее струилась по венам.
   Эндрю взял с подоконника книгу и машинально погладил кожаный переплет. Самый обычный жест, казалось бы, что в нем сексуального? Но Джейн вдруг представилось, что эти пальцы так же легко касаются ее, и в тот же миг у нее пересохло в горле. Она невольно приоткрыла губы и, по-видимому, издала какой-то звук, потому что Эндрю внезапно умолк и в упор посмотрел на нее.
   Заметив взгляд, прикованный к ее губам, Джейн едва не задохнулась — так бешено забилось сердце, в ушах зашумела кровь. Она знала, что участившееся дыхание выдает ее, но ничего не могла с этим поделать и нервно облизнула пересохшие губы.
   Взгляды их встретились, и в серой глубине глаз Эндрю Джейн увидела тлеющий огонек желания. Всего один шаг, даже малюсенький шажок навстречу, и сексуальное напряжение, почти ощутимо исходящее от Эндрю, вырвется на свободу.
   Всего один шажок, и Эндрю будет со мной… Он обнимет меня, прижмет к себе, станет целовать с беспощадной яростью, которая горит в его глазах.
   Один шаг, и мое тело вновь познает невероятно возбуждающие прикосновения его рук. Грудь, все еще ноющая от желания, которое он пробудил прошлой ночью, познает нежную ласку мужских пальцев, неистовую страсть губ…
   Один крошечный шаг…
   Один шаг, и я потеряю все, к чему стремилась в жизни.
   Невероятным усилием воли Джейн стряхнула наваждение и, с трудом отведя взгляд, пробормотала:
   — Вы говорили о том, сколько семей можно будет принимать одновременно…
   Эндрю понадобилось не меньше минуты, чтобы осмыслить ее слова, и, когда наконец он ответил, голос его был хриплым от возбуждения.
   Позже, когда Эндрю предложил не прерываться на ланч, чтобы покончить с делами, Джейн не возражала. Чем быстрее закончится этот ужасный день, тем лучше. Ей необходимо как можно скорее оказаться как можно дальше от Эндрю. Джейн не доверяла себе. Если она проведет бок о бок с ним еще сутки, у нее может не хватит сил бороться с собственным желанием.
   Возможно, именно желание повинно в том, что она обостренно чувствует малейшие модуляции глубокого низкого голоса Эндрю? А может, он намеренно мучил ее, нарочно добивался, чтобы она увидела в нем не босса, а мужчину? Властью какой-то неведомой силы заставлял ее сосредоточивать все внимание только на нем?
   Эндрю закончил инструктаж к трем часам.
   — Сколько вам нужно времени на сборы? — отрывисто спросил он.
   — Не больше получаса, — в той же манере ответила Джейн.
   — В таком случае встречаемся внизу в половине четвертого.
   Джейн уже выходила, когда он тихо сказал:
   — Что касается вчерашней ночи…
   Джейн задержала дыхание. Она не могла заставить себя оглянуться, хотя понимала, что это необходимо.
   Лихорадочно соображая, что же сказать, она в конце концов избрала самый, как ей показалось, безопасный путь: притворилась, что истолковала его слова неправильно.
   — Надеюсь, мое мнение о леди Палмерстон не повредит вашим планам.
   С этими словами она вышла и, прежде чем Эндрю успел ее задержать, закрыла за собой дверь, услышав летящее вслед:
   — К черту леди Палмерстон!
   Джейн отдала бы все за возможность самостоятельно добраться до родителей, но, поскольку ее машина осталась в Лондоне, а демонстративно вызывать такси было бы уж совсем нелепо, у нее не было выбора и пришлось ехать с Эндрю.
   В салоне автомобиля создавалась пугающе интимная обстановка, и мрачное молчание Эндрю отнюдь не разряжало напряжение. Машин на дорогах было мало, погода улучшилась, но путешествие, которое могло быть приятным, превратилось в сущую пытку.
   Увидев впереди знакомый церковный шпиль, Джейн вздохнула с облегчением. Они въехали в деревню. Однако Эндрю не остановил машину на улице, как рассчитывала Джейн, а свернул на подъездную дорогу. Как нарочно, Мелисса в это время подрезала живую изгородь, и Джейн, конечно, не могла не познакомить мать с Эндрю, Это было бы просто невежливо.
   Мелисса, смеясь, призналась, что они с мужем очень довольны новой работой Джейн, в особенности потому, что им достался новенький «остин». Когда мать предложила угостить гостя чаем, Джейн надеялась, что тот откажется, однако Эндрю принял приглашение с искренней радостью. У Джейн упало сердце. Она поплелась следом за матерью и Эндрю к дому, по дороге слушая, как ее сдержанный босс, заливаясь соловьем, нахваливает сад, причем рассуждает с таким знанием дела, словно сам записной садовод.
   Как всегда по пятницам, викарий готовился к проповеди, однако вышел из кабинета познакомиться с Эндрю. Когда Мелисса подала чай и все сели за стол, Джейн с удивлением отметила, что молчит только она, а ее родители и Эндрю непринужденно беседуют, как старые друзья.
   Прошло не меньше часа, прежде чем Эндрю собрался уезжать, и перенервничавшая Джейн, выйдя проводить его до машины, с ужасом обнаружила, что не может произнести ни слова. Даже нетерпеливый взгляд Эндрю и его сурово сжатые губы не могли заставить ее заговорить. Он молча сел в машину, держась, как посторонний человек.
   Разве не этого я хотела? Тогда почему же так больно?
   Глядя, как он поворачивает ключ зажигания, Джейн вдруг страстно захотелось броситься к нему, разгладить морщины на лбу, стереть с губ циничную усмешку… Разумеется, она не сделала ничего подобного. Само это безрассудное желание лишний раз подтверждало, насколько она стала уязвимой.
   «Роллс-ройс» плавно тронулся с места. Джейн повернулась и пошла к дому, но через несколько шагов все-таки не удержалась, обернулась и стала смотреть вслед удаляющемуся автомобилю, пока он не скрылся из виду.
   — Какой приятный мужчина, — огорошила Мелисса вернувшуюся в дом дочь.
   Но гораздо больше Джейн удивил отец, в свойственной ему рассеянной манере заметивший:
   — Он мне понравился. Весьма приятный и эрудированный молодой человек. Должно быть, тебе интересно с ним работать.
   Джейн понурилась, только сейчас поняв, как трудно будет объяснить родителям, почему она решила уволиться. В минуту слабости у нее даже возникла мысль солгать, что Эндрю ее уволил, но Джейн отбросила ее как недостойную.