Теперь же все было иначе. Интуитивно она чувствовала, что на этом диком берегу, каким бы незнакомым и недружелюбным он ни был, у нее будет преимущество перед первым помощником капитана с «Присциллы». Его жизнь прошла в цивилизованном обществе, он ничего не знал о лесной жизни, которая была знакома ей до мельчайших подробностей, он пропадет здесь, так как понятия не имеет, где искать пищу, что съедобно, а что нет. Она понимала это на опыте Уолдо Эмерсона. Когда их пути пересеклись, Уолдо, что касается дикой жизни, был беспомощен как ребенок, и Надаре пришлось учить его всему.
Внезапно Надара услышала позади себя легкий шелест листвы и мириады звуков, разлитых в ночи. Девушка улыбнулась. Их окружала беспросветная темнота. Старк снял с Надары спасательный пояс и положил рядом с ней. Он все еще думал, что она без сознания, а может быть, и мертва. Повернувшись к девушке спиной, он стал выжимать свою одежду.
Надара поднялась — бесшумно, как Нагола и, как тень, растворилась в темноте джунглей, окаймлявших берег. Осторожно, все время прислушиваясь, она стала пробираться сквозь заросли. Затем остановилась у ствола большого дерева и издала какой-то странный — низкий звук. Затем повторила его, и, убедившись, что ее не подстерегает опасность, стала быстро взбираться по стволу наверх, пока не нашла удобное место, чтобы провести там ночь.
Отжав свою одежду, Старк обернулся, чтобы привести в чувство девушку, если она только жива, но увидел, что на— песке никого нет. Он был ошеломлен. Его взгляд перебегал с одного места на другое, но девушки не было. Был берег, океан и джунгли. Куда она побежала? Об этом нетрудно было догадаться, и Старк пошел по направлению к густым мрачным зарослям.
Возле них он замедлил шаг. При мысли, что ему предстоит войти в этот пугающий лес, по телу Старка поползли мурашки. Неужели девушка отважилась укрыться там? Вероятно, да. И Старк принял решение — если уж девушка не побоялась, то не побоится и он. И Старк двинулся вперед.
На краю леса, шагах в десяти от себя, он услышал какой-то низкий странный звук, идущий из густой чащи. Такими звуками люди из племени Надары проверяли, нет ли поблизости Наголы, и не ответит ли она им рычанием, или не раздастся ли шипение змеи, свисающей с ветки дерева. Только их Надара и боялась, их, да еще человека. Поэтому каждый раз перед тем как войти ночью в лес, Надара убеждалась, что ни Нагола, ни змея не подстерегают ее в ветвях дерева, которое она избрала в качестве убежища.
Испугавшись этого звука, Старк быстро вернулся на берег и больше не покидал его в течение всей длинной мрачной ночи.
Проснувшись на рассвете, Надара почувствовала себя хорошо отдохнувшей, в отличие от Старка, изнуренного бессонной ночью и чувством страха и досады. Он проклинал себя, девушку и свою безумную страсть, но представив себе ее прелестное лицо и безукоризненную фигуру, вскочил и побежал в сторону джунглей. Он найдет ее. Он пожертвовал для нее всём и должен быть вознагражден. Он найдет ее и не отпустит от себя. Вместе они создадут дом на этом тропическом побережье. И он получит от жизни все, что только можно получить.
Старк сделал всего лишь несколько шагов, когда увидел на сыром песке четкие следы босых ног Надары, которые вели в лес. Довольно улыбнувшись, он отправился по этому следу и вошел в густые и мрачные, несмотря на яркое утреннее солнце, заросли.
Вскоре, неожиданно для себя, он наткнулся прямо на Надару, которая спустилась с дерева в поисках воды. Они увидели друг друга одновременно. Надара повернулась и побежала в глубь леса. Следом за ней помчался Старк. Несколько сот ярдов они бежали по лесу, а затем внезапно оказались на краю узкой каменистой равнины, по другую сторону которой, возвышаясь над лесом футов на триста, поднимались отвесные скалы.
Старк улыбнулся, увидев преграду, которую природа возвела на пути его добычи, но тут же улыбка сменилась выражением страха, когда он услышал справа от себя какой-то шум. Некоторое время он стоял в недоумении, затем, взглянув на девушку, увидел, как она проворно карабкается по крутому склону, крикнул что-то, чтобы привлечь ее внимание и побежал за ней. Однако на этот раз угроза стать добычей подстерегала его самого — за ним, размахивая длинными копьями и острыми ножами, неслась толпа размалеванных дикарей.
Надара не нуждалась в предупреждении Старка, чтобы почувствовать приближение дикарей. Она увидела их в тот момент, когда выбежала из джунглей и поняла, что дикари для нее гораздо опаснее белого человека — им не составит никакого труда поймать ее в незнакомом ей месте, а от белого человека она легко может скрыться.
На полпути к вершине скалы Надара остановилась и оглянулась. Расстояние между Старком и его преследователями, когда он достиг подножья, было совсем небольшим. Он выбрал этот путь, видя, с какой легкостью девушка взбирается по уступам, но не учел ее повседневной практики. С детских лет Надара жила в пещерах на отвесных склонах скал и свои первые шаги делала по узкому краю уступов.
И Старк понял, что взобраться на скалу ему будет не под силу. Он бросил испуганно-умоляющий взгляд на девушку. Дважды пытался он ускользнуть от наступающих дикарей, чьи татуированные лица, обвислые длинные уши, остро обточенные, выкрашенные черной краской зубы вселяли еще больший ужас, чем их оружие и воинственные кличи. Старк в отчаянии хватался за каменистые выступы и скудную растительность в щелях гранитных глыб, но каждый раз скользил вниз. Его руки были исцарапаны и кровоточили, одежда порвана. И вот уже дикари окружили Старка. Увидев, что он не вооружен и нет нужды пускать в ход копья или ножи, они решили взять его живым. И девушку тоже. Дикари с удивлением наблюдали, с какой быстротой она карабкается вверх, им было этого не понять, они всегда жили в лесу и по берегам рек, в жилищах из тростника, стоявших на высоких сваях и ничего не знали о пещерных жителях. Ловкость этой белой незнакомой девушки казалась им чем-то вроде чуда.
Надара видела, как эти люди грубо накинулись на охваченного ужасом Старка и скрутили ему руки за спиной, а затем снова стали наблюдать за ней.
Трое воинов начали медленно подниматься вверх по склону. Надара улыбнулась, увидев, с каким страхом и неуклюжестью они это проделывают — она не боялась их, им никогда до нее не добраться. Позволив им приблизиться на расстояние десяти футов, Надара швырнула в идущего впереди кусок гранита. Вскрикнув от боли, он упал на идущих следом и все трое покатились вниз, вопя и цепляясь за камни.
Никто из них не погиб, хотя и получили увечья, а у того, в кого она запустила камнем, на лбу темнела глубокая рана. Все трое были встречены смехом своих соплеменников — смех этот был не, слишком утешительным, поскольку девушка дала им достойный отпор. Отойдя затем на некоторое расстояние, дикари стали в круг и принялись совещаться, то и дело указывая в ее сторону.
Вскоре один из них вернулся к подножью скалы и стал что-то говорить, но Надара не знала их языка и, не поняв ни слова, лишь покачала головой.
Тогда все снова начали совещаться. Тем временем Надара поднялась еще выше, чтобы копья, если дикари начнут бросать их, не долетели до нее. Остановившись на узком уступе, она стала собирать камни, надо было быть готовой к внезапному нападению, однако Надара ни одной минуты не сомневалась в исходе поединка. Если б только у нее были еда и питье, она смогла бы продержаться как угодно долго, тем более что дикари не умеют лазать по скалам.
Но они больше и не пытались штурмовать ее цитадель. Вместо этого, даже не взглянув в ее сторону, они устремились в лес, захватив с собой своего пленника. Оказавшись вне поля зрения девушки, дикари оставили в зарослях на краю леса двух своих людей на тот случай, если она спустится вниз. Остальные направились лесом вдоль скалы и вышли на поляну, где Надара уже не могла их видеть.
Обойдя таким образом скалу, дикари стали подниматься на нее с другой стороны по хорошо протоптанной тропе. Старк еле шел, подгоняемый острыми копьями. К тому моменту, когда была достигнута вершина, спина его кровоточила от множества поверхностных ран.
Надара не могла взять в толк, почему дикари отказались от попытки поймать ее, однако все еще не ощущала себя в безопасности. Она понимала, что скала самое надежное место для нее, но голод и жажда, которые она испытывала, требовали отправиться на поиски пищи. Она уже было собралась спуститься в джунгли, когда ее внимание привлекло какое-то движение в зарослях на краю леса. Сначала она подумала, что там бродит какой-то зверь, но, вглядевшись повнимательнее, заметила перья фазана, украшавшие головные уборы дикарей.
Теперь она знала, что за ней следят, но она также знала, что сумеет добраться до вершины скалы, прежде чем дикари доберутся до нее, если она все-таки решит пойти за водой или какой-нибудь пищей. Все будет зависеть от ее сообразительности и проворства. Она сомневалась, что они станут преследовать ее той же дорогой, какую избрала она, поскольку не привыкли карабкаться по утесам, а если и станут, то отправятся только знакомой им, хорошо проложенной тропой.
Итак Надара, преодолевая препятствия, стала подниматься к вершине скалы. Обнаружив там небольшой лес, она углубилась в него в поисках еды и питья. Она съела несколько знакомых ей фруктов, чем слегка утолила голод, однако никаких признаков воды не было.
Она прошла уже около мили, удаляясь от побережья, когда внезапно наткнулась на небольшой родник. Холодная чистая вода освежила ее и она почувствовала прилив сил. Утолив жажду, Надара стала искать, в чем бы принести воды, однако ничего не нашла.
Ничего не поделаешь, придется вернуться без воды и, придумав способ как усыпить бдительность дикарей, время от времени ходить на родник. Впрочем, она была уверена, что со временем ей удастся найти что-нибудь, в чем можно будет носить воду.
Чутье помогло ей безошибочно найти тот путь, по которому лучше всего было взбираться на вершину скалы. Дикарей было не видно. Надара, стоя на краю леса, с облегчением вздохнула и тут внезапно из-за деревьев и кустов выскочили дикари. Ликуя от радости, они принялись скакать вокруг нее. Шанса на спасение не было, путь ей преградили острые копья.
Дикари сделали ей знак следовать за ними. Среди них находился и Старк. Никакой враждебности по отношению к ней они не выказывали, Старка же, каждый раз, когда он спотыкался, дикари подгоняли копьями.
Цепочкой — пленники находились посередине — они направились в глубь острова. Шли весь день, и Старк, выбившись из сил, то и дело падал.
В Надаре, возможно, и проснулась бы к нему жалость, но с другой стороны, если б не он, они бы никогда не подверглись таким мучениям и им не грозил бы страшный конец.
Девушка была уверена, что ее участь будет гораздо страшнее участи Старка, которого ждет смерть, а в том, что он погибнет от рук дикарей, она не сомневалась. Она молила Бога, чтобы он был милосерден к ней и послал быструю смерть, однако понимала, что надеяться на это нечего.
Надара сравнивала этих людей с Кортом, Флятфутом и Тургом и не рассчитывала на их сострадание, как не рассчитывала на него от тех троих.
К вечеру стало ясно, что Старк дальше идти не может, а нести его дикари явно не собирались. Когда первый помощник капитана снова упал и даже копья не могли заставить его подняться, к нему подошел вождь племени и стал бить его ногами в лицо. Но Старк продолжал лежать и только стонал. Вождь рассвирепел. Он схватил его в охапку и поднял на ноги, но в тот момент, когда отпустил, Старк снова упал.
Не в силах сдержать ярость, вождь выхватил нож и со всей силой полоснул белого человека по горлу. Голова его покатилась к ногам Надары. Надара взглянула и увидела устремленные на нее пустые невидящие глаза, но не испытала при этом никаких чувств.
Надара, пещерная девушка, привыкла к смерти во всех ее самых страшных и неожиданных проявлениях. Она видела перед собой лишь голову своего врага. Старк сам был во всем виноват.
Вождь завернул голову в кусок парусины, привязал ее к концу своего копья и сделал всем знак продолжать путь.
Они шли все дальше и дальше, и с ними шла Надара навстречу своей судьбе, о которой она могла лишь догадываться.
IX
Внезапно Надара услышала позади себя легкий шелест листвы и мириады звуков, разлитых в ночи. Девушка улыбнулась. Их окружала беспросветная темнота. Старк снял с Надары спасательный пояс и положил рядом с ней. Он все еще думал, что она без сознания, а может быть, и мертва. Повернувшись к девушке спиной, он стал выжимать свою одежду.
Надара поднялась — бесшумно, как Нагола и, как тень, растворилась в темноте джунглей, окаймлявших берег. Осторожно, все время прислушиваясь, она стала пробираться сквозь заросли. Затем остановилась у ствола большого дерева и издала какой-то странный — низкий звук. Затем повторила его, и, убедившись, что ее не подстерегает опасность, стала быстро взбираться по стволу наверх, пока не нашла удобное место, чтобы провести там ночь.
Отжав свою одежду, Старк обернулся, чтобы привести в чувство девушку, если она только жива, но увидел, что на— песке никого нет. Он был ошеломлен. Его взгляд перебегал с одного места на другое, но девушки не было. Был берег, океан и джунгли. Куда она побежала? Об этом нетрудно было догадаться, и Старк пошел по направлению к густым мрачным зарослям.
Возле них он замедлил шаг. При мысли, что ему предстоит войти в этот пугающий лес, по телу Старка поползли мурашки. Неужели девушка отважилась укрыться там? Вероятно, да. И Старк принял решение — если уж девушка не побоялась, то не побоится и он. И Старк двинулся вперед.
На краю леса, шагах в десяти от себя, он услышал какой-то низкий странный звук, идущий из густой чащи. Такими звуками люди из племени Надары проверяли, нет ли поблизости Наголы, и не ответит ли она им рычанием, или не раздастся ли шипение змеи, свисающей с ветки дерева. Только их Надара и боялась, их, да еще человека. Поэтому каждый раз перед тем как войти ночью в лес, Надара убеждалась, что ни Нагола, ни змея не подстерегают ее в ветвях дерева, которое она избрала в качестве убежища.
Испугавшись этого звука, Старк быстро вернулся на берег и больше не покидал его в течение всей длинной мрачной ночи.
Проснувшись на рассвете, Надара почувствовала себя хорошо отдохнувшей, в отличие от Старка, изнуренного бессонной ночью и чувством страха и досады. Он проклинал себя, девушку и свою безумную страсть, но представив себе ее прелестное лицо и безукоризненную фигуру, вскочил и побежал в сторону джунглей. Он найдет ее. Он пожертвовал для нее всём и должен быть вознагражден. Он найдет ее и не отпустит от себя. Вместе они создадут дом на этом тропическом побережье. И он получит от жизни все, что только можно получить.
Старк сделал всего лишь несколько шагов, когда увидел на сыром песке четкие следы босых ног Надары, которые вели в лес. Довольно улыбнувшись, он отправился по этому следу и вошел в густые и мрачные, несмотря на яркое утреннее солнце, заросли.
Вскоре, неожиданно для себя, он наткнулся прямо на Надару, которая спустилась с дерева в поисках воды. Они увидели друг друга одновременно. Надара повернулась и побежала в глубь леса. Следом за ней помчался Старк. Несколько сот ярдов они бежали по лесу, а затем внезапно оказались на краю узкой каменистой равнины, по другую сторону которой, возвышаясь над лесом футов на триста, поднимались отвесные скалы.
Старк улыбнулся, увидев преграду, которую природа возвела на пути его добычи, но тут же улыбка сменилась выражением страха, когда он услышал справа от себя какой-то шум. Некоторое время он стоял в недоумении, затем, взглянув на девушку, увидел, как она проворно карабкается по крутому склону, крикнул что-то, чтобы привлечь ее внимание и побежал за ней. Однако на этот раз угроза стать добычей подстерегала его самого — за ним, размахивая длинными копьями и острыми ножами, неслась толпа размалеванных дикарей.
Надара не нуждалась в предупреждении Старка, чтобы почувствовать приближение дикарей. Она увидела их в тот момент, когда выбежала из джунглей и поняла, что дикари для нее гораздо опаснее белого человека — им не составит никакого труда поймать ее в незнакомом ей месте, а от белого человека она легко может скрыться.
На полпути к вершине скалы Надара остановилась и оглянулась. Расстояние между Старком и его преследователями, когда он достиг подножья, было совсем небольшим. Он выбрал этот путь, видя, с какой легкостью девушка взбирается по уступам, но не учел ее повседневной практики. С детских лет Надара жила в пещерах на отвесных склонах скал и свои первые шаги делала по узкому краю уступов.
И Старк понял, что взобраться на скалу ему будет не под силу. Он бросил испуганно-умоляющий взгляд на девушку. Дважды пытался он ускользнуть от наступающих дикарей, чьи татуированные лица, обвислые длинные уши, остро обточенные, выкрашенные черной краской зубы вселяли еще больший ужас, чем их оружие и воинственные кличи. Старк в отчаянии хватался за каменистые выступы и скудную растительность в щелях гранитных глыб, но каждый раз скользил вниз. Его руки были исцарапаны и кровоточили, одежда порвана. И вот уже дикари окружили Старка. Увидев, что он не вооружен и нет нужды пускать в ход копья или ножи, они решили взять его живым. И девушку тоже. Дикари с удивлением наблюдали, с какой быстротой она карабкается вверх, им было этого не понять, они всегда жили в лесу и по берегам рек, в жилищах из тростника, стоявших на высоких сваях и ничего не знали о пещерных жителях. Ловкость этой белой незнакомой девушки казалась им чем-то вроде чуда.
Надара видела, как эти люди грубо накинулись на охваченного ужасом Старка и скрутили ему руки за спиной, а затем снова стали наблюдать за ней.
Трое воинов начали медленно подниматься вверх по склону. Надара улыбнулась, увидев, с каким страхом и неуклюжестью они это проделывают — она не боялась их, им никогда до нее не добраться. Позволив им приблизиться на расстояние десяти футов, Надара швырнула в идущего впереди кусок гранита. Вскрикнув от боли, он упал на идущих следом и все трое покатились вниз, вопя и цепляясь за камни.
Никто из них не погиб, хотя и получили увечья, а у того, в кого она запустила камнем, на лбу темнела глубокая рана. Все трое были встречены смехом своих соплеменников — смех этот был не, слишком утешительным, поскольку девушка дала им достойный отпор. Отойдя затем на некоторое расстояние, дикари стали в круг и принялись совещаться, то и дело указывая в ее сторону.
Вскоре один из них вернулся к подножью скалы и стал что-то говорить, но Надара не знала их языка и, не поняв ни слова, лишь покачала головой.
Тогда все снова начали совещаться. Тем временем Надара поднялась еще выше, чтобы копья, если дикари начнут бросать их, не долетели до нее. Остановившись на узком уступе, она стала собирать камни, надо было быть готовой к внезапному нападению, однако Надара ни одной минуты не сомневалась в исходе поединка. Если б только у нее были еда и питье, она смогла бы продержаться как угодно долго, тем более что дикари не умеют лазать по скалам.
Но они больше и не пытались штурмовать ее цитадель. Вместо этого, даже не взглянув в ее сторону, они устремились в лес, захватив с собой своего пленника. Оказавшись вне поля зрения девушки, дикари оставили в зарослях на краю леса двух своих людей на тот случай, если она спустится вниз. Остальные направились лесом вдоль скалы и вышли на поляну, где Надара уже не могла их видеть.
Обойдя таким образом скалу, дикари стали подниматься на нее с другой стороны по хорошо протоптанной тропе. Старк еле шел, подгоняемый острыми копьями. К тому моменту, когда была достигнута вершина, спина его кровоточила от множества поверхностных ран.
Надара не могла взять в толк, почему дикари отказались от попытки поймать ее, однако все еще не ощущала себя в безопасности. Она понимала, что скала самое надежное место для нее, но голод и жажда, которые она испытывала, требовали отправиться на поиски пищи. Она уже было собралась спуститься в джунгли, когда ее внимание привлекло какое-то движение в зарослях на краю леса. Сначала она подумала, что там бродит какой-то зверь, но, вглядевшись повнимательнее, заметила перья фазана, украшавшие головные уборы дикарей.
Теперь она знала, что за ней следят, но она также знала, что сумеет добраться до вершины скалы, прежде чем дикари доберутся до нее, если она все-таки решит пойти за водой или какой-нибудь пищей. Все будет зависеть от ее сообразительности и проворства. Она сомневалась, что они станут преследовать ее той же дорогой, какую избрала она, поскольку не привыкли карабкаться по утесам, а если и станут, то отправятся только знакомой им, хорошо проложенной тропой.
Итак Надара, преодолевая препятствия, стала подниматься к вершине скалы. Обнаружив там небольшой лес, она углубилась в него в поисках еды и питья. Она съела несколько знакомых ей фруктов, чем слегка утолила голод, однако никаких признаков воды не было.
Она прошла уже около мили, удаляясь от побережья, когда внезапно наткнулась на небольшой родник. Холодная чистая вода освежила ее и она почувствовала прилив сил. Утолив жажду, Надара стала искать, в чем бы принести воды, однако ничего не нашла.
Ничего не поделаешь, придется вернуться без воды и, придумав способ как усыпить бдительность дикарей, время от времени ходить на родник. Впрочем, она была уверена, что со временем ей удастся найти что-нибудь, в чем можно будет носить воду.
Чутье помогло ей безошибочно найти тот путь, по которому лучше всего было взбираться на вершину скалы. Дикарей было не видно. Надара, стоя на краю леса, с облегчением вздохнула и тут внезапно из-за деревьев и кустов выскочили дикари. Ликуя от радости, они принялись скакать вокруг нее. Шанса на спасение не было, путь ей преградили острые копья.
Дикари сделали ей знак следовать за ними. Среди них находился и Старк. Никакой враждебности по отношению к ней они не выказывали, Старка же, каждый раз, когда он спотыкался, дикари подгоняли копьями.
Цепочкой — пленники находились посередине — они направились в глубь острова. Шли весь день, и Старк, выбившись из сил, то и дело падал.
В Надаре, возможно, и проснулась бы к нему жалость, но с другой стороны, если б не он, они бы никогда не подверглись таким мучениям и им не грозил бы страшный конец.
Девушка была уверена, что ее участь будет гораздо страшнее участи Старка, которого ждет смерть, а в том, что он погибнет от рук дикарей, она не сомневалась. Она молила Бога, чтобы он был милосерден к ней и послал быструю смерть, однако понимала, что надеяться на это нечего.
Надара сравнивала этих людей с Кортом, Флятфутом и Тургом и не рассчитывала на их сострадание, как не рассчитывала на него от тех троих.
К вечеру стало ясно, что Старк дальше идти не может, а нести его дикари явно не собирались. Когда первый помощник капитана снова упал и даже копья не могли заставить его подняться, к нему подошел вождь племени и стал бить его ногами в лицо. Но Старк продолжал лежать и только стонал. Вождь рассвирепел. Он схватил его в охапку и поднял на ноги, но в тот момент, когда отпустил, Старк снова упал.
Не в силах сдержать ярость, вождь выхватил нож и со всей силой полоснул белого человека по горлу. Голова его покатилась к ногам Надары. Надара взглянула и увидела устремленные на нее пустые невидящие глаза, но не испытала при этом никаких чувств.
Надара, пещерная девушка, привыкла к смерти во всех ее самых страшных и неожиданных проявлениях. Она видела перед собой лишь голову своего врага. Старк сам был во всем виноват.
Вождь завернул голову в кусок парусины, привязал ее к концу своего копья и сделал всем знак продолжать путь.
Они шли все дальше и дальше, и с ними шла Надара навстречу своей судьбе, о которой она могла лишь догадываться.
IX
СТРОИТЕЛЬСТВО ЛОДКИ
Спустя два дня после землетрясения, которое спасло Надару от Турга и стерло с лица земли ее народ, в пещере, засыпанной обломками горной породы, очнулся человек. Это был Тандар. Тонны камней посыпавшихся сверху, завалили вход в его пещеру, но сам он остался жив, получив, правда, удар по голове, когда от потолка обломился кусок породы, и Тандар на длительное время потерял сознание.
Медленно Тандар стал приходить в себя, однако не так скоро осознал катастрофу, которая здесь произошла. Его первая мысль была о Надаре. Он подполз к тому месту, где когда-то был вход в пещеру и не понял причины темноты, подумал, что сейчас ночь. Ведь когда он лег спать, была ночь. Откуда мог он знать, что с тех пор прошло уже три ночи, и что пока он спал, судьба уготовила ему тяжелые потрясения.
У входа в пещеру его ждал первый удар — вход был заблокирован. Что это могло означать? Изо всех своих слабых сил он толкал и тянул массу, перекрывшую ему путь. Кто заточил его здесь? Он отчетливо вспомнил сон о похищении Тургом Надары. Это воспоминание заставило его еще отчаяннее пытаться освободить проход.
Но Тандар был слишком слаб, чтобы преодолеть это препятствие. Уж не ранен ли он? Вероятно тот, кто заточил его здесь, сначала избил его. Голова раскалывалась от боли. Тандар нащупал глубокую рану, однако она не была свежей. Как долго он здесь находится? Пока он сидел и раздумывал над этим, в нем вдруг проснулось мучительное чувство голода и жажды, и он понял, что уже длительное время был без еды и питья.
Тандар снова попытался сдвинуть глыбу с места и тут внезапно вспомнил случившееся. Вспомнил рычанье Грозного Наголы, так испугавшее Надару, и понял, что тут произошло страшное землетрясение. Тандар содрогнулся при мысли о Надаре. Стала ли она тоже пленницей в своей пещере или с ней случилось самое страшное? Тандар принялся яростно отдирать куски породы, однако вскоре пришел в выводу, что поспешность ни к чему не приведет. Он должен освобождать эти завалы медленно и осторожно, камень за камнем, пока не образуется проход, который позволит ему выбраться из пещеры.
Разум подсказывал Тандару, что он погребен не так уж глубоко, он мог дышать, и это свидетельствовало о том, что в пещеру поступает свежий воздух.
Из-за сильной слабости юноша работал медленно, прошло несколько часов, прежде чем он увидел полоску света. После этого работа пошла быстрее, вскоре он выбрался через узкое отверстие и увидел разрушенную скалу.
Выходя, Тандар вспугнул стаю стервятников и они поднялись, не закончив свое жуткое пиршество. Юноша содрогнулся, увидев разбросанные повсюду останки людей. Забыв про голод и жажду, он стал карабкаться наверх, к тому месту, где была пещера Надары. Вход в ее пещеру был тоже завален. В конце концов Тандару удалось освободить проход, но он долгое время не решался заглянуть внутрь. Затем, собравшись с духом, все-таки пробрался в пещеру. В темноте он стал ощупывать пол, страшась обнаружить бездыханное тело той, которую любил, но в пещере никого не оказалось. Тогда Тандар поспешно выбрался наружу и стал искать девушку среди изуродованных тел мужчин и женщин, засыпанных обломками горной породы. Но и здесь его поиски оказались безрезультатными, отвратительные птицы до такой степени обезобразили свои жертвы, что узнать кого-либо было невозможно.
Вконец ослабевший, измученный и отчаявшийся, Тандар побрел к ручью. Там он утолил жажду и помылся. После чего немного подкрепился, лег на траву и крепко заснул.
Проснувшись, он почувствовал, что силы возвращаются к нему, а вместе с ними возвращается и надежда. Надара не могла погибнуть! Она спаслась и бродит где-то на острове. Он будет искать ее до тех пор, пока не найдет. Но дни шли, а он не встретил ни Надары, ни другого живого существа, и постепенно пришел к мучительному выводу, что из всех жителей острова уцелел в этой катастрофе лишь он один.
Мысль о том, что ему придется доживать свою жизнь без Надары повергла его в глубокое отчаяние. Он проклинал небеса за то, что остался в живых, потому что жизнь без Надары теряла для него всякий смысл. Со временем его тоска только увеличивалась. И вместе с ней возрастал страх одиночества. Остров стал ему ненавистен. Шансы на то, что к этим берегам при его жизни пристанут какое-нибудь судно, казались ничтожными, разве что только отец пошлет сюда спасательную экспедицию, но надежды на это было мало.
Он не станет сам лишать себя жизни, хотя порой ему хотелось это сделать, но с радостью встретит смерть на этом диком острове, какой бы страшной она ни была. Ночью он спал на земле и искал встречи с Наголой, вооруженный лишь легким копьем.
Тандар охотился на кабанов, не менее устрашающих чем сама Нагола, и убил не одну пантеру, чьи шкуры лежали у него в пещере на скале неподалеку от берега — той самой скале, где Надара нашла убежище, и откуда она вместе с поисковой партией отправилась на «Присциллу».
Как-то раз, возвращаясь с берега, куда часто наведывался взглянуть, не появится ли на горизонте парус, Тандар заметил у подножья скалы какое-то движение. Он спрятался за куст и стал наблюдать. Убедившись через минуту, что это человек. Тандар помчался вперед. Дни, проведенные в одиночестве, казались ему долгими месяцами. И теперь он бы с радостью обнял даже дьявола в обличье человека.
Тандар бежал бесшумно, и вот он уже поравнялся с огромным косматым человеком прежде, чем тот заметил его. Человек собрался было бежать, но увидев, что Тандар один, передумал.
— Я Руф, — крикнул он, — и я тебя убью!
Знакомое примитивное приветствие уже не пугало Тандара и не вызывало желания вступить в поединок. Теперь ему хотелось иметь друга, а не врага.
— Я Тандар, — ответил он.
Дикарь узнал его и отступил назад. Ему расхотелось меряться силами, он видел, как сражается Тандар, и видел, как Тург погиб от руки этого гладкокожего чужестранца.
— Давай не будем сражаться, — продолжал Тандар. — Мы одни на этом острове. Я не встречал здесь никого с тех пор, как Грозный Нагола уничтожил наш народ. Будем друзьями и станем вместе охотиться. Ведь если кто-то из нас погибнет, другой останется в одиночестве ждать, пока его не приберет смерть.
Руф взглянул через плечо Тандара на лес.
— А ты один? — спросил он.
— Да, разве я -не сказал, что кроме нас с тобой все погибли.
— Не все, — ответил Руф. — Но я буду Тандару другом. Мы будем вместе охотиться и вместе жить. Руф и Тандар — братья.
Он нагнулся, сорвал пучок травы и подошел к американцу. Тандар сделал то же самое, после чего они потерли травой друг другу лбы — так здесь скрепляли дружбу, это была простая и примитивная церемония, но каждый знал, что скорее умрет, чем нарушит этот уговор.
— Ты сказал, что погибли не все. Что ты имеешь в виду?
— Грозный Нагола убил не всех, остались Тург и твоя девушка, которую Тург хотел украсть.
— Что? — вскричал Тандар. — Надара жива?
— Посмотри, — сказал Руф, направляясь к подножью скалы. — Видишь?
— Да, — ответил Тандар. — Я заметил там тело.
— Это Тург, — пояснил Руф. — Он хотел добраться до Надары, которая укрылась в пещере высоко над нами. А потом пришли какие-то диковинные люди, подняли палки, раздался треск и Тург упал — этот треск убил его с большого расстояния. А та, которую ты зовешь Надарой, ушла вместе с этими людьми.
— В каком направлении? Куда они увели ее?
— Они отвели ее к странному строению, в котором жили сами и в котором прибыли сюда. Я такого никогда раньше не видел. Оно плыло по воде и на нем было множество маленьких отверстий, но люди выходили не из них, а спускались сверху, а после плыли к берегу в каких-то деревянных штуковинах. На верхушке этого строения торчало два дерева без листьев, с короткими прямыми ветками. Когда они поплыли обратно, из короткой палки между этими двумя деревьями повалил черный дым. Это было удивительно, но самым удивительным были палки, которые убили Турга.
Тандар не слышал и половины из того, что рассказывал ему Руф. В голосе его вертелась лишь одна мысль: Надара жива! Надара жива! Теперь жизнь снова наполнилась для него смыслом. Теперь он не смеет умереть. Он схватил в охапку изумленного Руфа и, смеясь от счастья, закружил его в вихре вальса. Надара жива!
И снова для Тандара светило солнце, пели птицы и все в природе было наполнено ликованием. Надара была жива и находилась среди цивилизованных людей. Но затем возникло сомнение.
— А Надара добровольно последовала за чужестранцами? — спросил он Руфа, — или они повели ее силой?
— Нет, — ответил Руф. — Они какое-то время разговаривали с ней, а затем она взяла одного человека за руку, погладила ее, а человек обнял девушку. Потом все медленно пошли к берегу, сели в свои странные посудины и вернулись к плавучему жилищу. Вскоре из короткой палки пошел дым, о котором я тебе говорил, и они стали удаляться туда, где кончается свет. Но теперь все они мертвы.
— Что? — вскричал Тандар.
— Да, я видел, как их жилище стало опускаться все ниже и ниже, только дым виднелся еще над водой.
Тандар облегченно вздохнул.
— Покажи место, — сказал он, — где строение ушло под воду.
Руф показал в сторону севера.
— Там, — сказал он.
Несколько дней Тандар ломал голову над тем, что это был за корабль и что за люди, за которыми так охотно последовала Надара. Возможно, какой-нибудь добросердечный моряк, услышав ее историю, взял девушку с собой, чтобы избавить от ужаса одиночества на этом злополучном острове. Единственное, чего хотел сейчас Тандар — это немедленно отправиться на поиски своей утраченной любви.
Ждать, что появится какой-нибудь корабль, было бессмысленно, Тандар знал, что он может его и не дождаться. Оставалась одна возможность, и будь Уолдо Эмерсон более практичным, он отбросил бы эту возможность как неосуществимую, но здесь, в этом диком крае, куда его забросила судьба, другого выхода не было. Итак он решился на безрассудный поступок, а именно — построить лодку и отправиться на ней по безбрежным просторам Тихого океана в надежде пристать к какому-нибудь порту или встретить корабль, который сможет его туда доставить.
Конечно, Уолдо понимал, что эта затея будет сопряжена с риском, но разве не лучше погибнуть, пытаясь отыскать Надару, чем жить без всякой надежды на этой забытой богом земле.
Уолдо принялся строить лодку. Никаких инструментов, кроме самодельного ножа и бритвы, которую подарил ему моряк с «Салли Корвитс», у него не было, так что выдолбить лодку не представлялось возможным. Наконец он придумал единственно приемлемую конструкцию. Срезав с помощью ножа длинные гибкие стволы и небольшие ветки, Тандар смастерил из них каркас лодки. Руф помогал ему, заинтересованный этим необычным для него делом. Край каркаса они прикрепили к килю и планширу ремнями из кожи, а затем обтянули его шкурами, крепко стянув их сухожилиями. После этого поставили мачту, парусом послужила еще одна шкура пантеры, с которой предварительно был соскоблен мех. Рулем стал длинный тонкий ствол с петлей на одном конце, который в зависимости от необходимости одновременно послужит и веслом.
Наконец лодка была готова. Тандар и Руф оттащили этот легкий примитивный ялик на берег, спустили на воду и Тандар запрыгнул в него.
Парус на время испытаний остался на берегу. Тандару просто хотелось убедиться, как будет держаться на воде его лодка. Какое-то время она действительно держалась, но затем стала наполняться водой — пропускали швы.
Тандару и Руфу стоило немалых трудов втащить лодку обратно на берег. Руф готов был отказаться от этой затеи, но Тандар не мог допустить этого, хотя и приуныл, поскольку рассчитывал на успех своей затеи.
После того, как лодка была вытащена на берег, Тандар сел на песок и целый час изучал протекающую посудину. Потом встал и сделал знак Руфу следовать за ним. Они направились в лес и прошли уже около мили, когда Тандар остановился возле дерева, из ствола которого сочилась густая липкая жидкость. Веточкой Тандар стал перекладывать клейкую массу со ствола в захваченную с собой тыкву. Руф помогал ему. Через час тыква была наполнена и они вернулись к лодке.
Оставив тыкву на берегу, Тандар с Руфом отправились в сторону скалы, неподалеку от которой росла густая тропическая трава. Набрав полную охапку, Тандар сказал Руфу, чтобы он сделал то же самое. Траву тоже отнесли к лодке, стали разминать ее руками и отбивать камнями, пока она не превратилась в мягкую плотную массу.
Затем Тандар показал Руфу, как вить из этой массы веревку, и когда дело пошло на лад, стал обмазывать ее соскобленным с дерева клейким веществом и острой палочкой запихивать в каждый шов и отверстие в лодке.
Медленно Тандар стал приходить в себя, однако не так скоро осознал катастрофу, которая здесь произошла. Его первая мысль была о Надаре. Он подполз к тому месту, где когда-то был вход в пещеру и не понял причины темноты, подумал, что сейчас ночь. Ведь когда он лег спать, была ночь. Откуда мог он знать, что с тех пор прошло уже три ночи, и что пока он спал, судьба уготовила ему тяжелые потрясения.
У входа в пещеру его ждал первый удар — вход был заблокирован. Что это могло означать? Изо всех своих слабых сил он толкал и тянул массу, перекрывшую ему путь. Кто заточил его здесь? Он отчетливо вспомнил сон о похищении Тургом Надары. Это воспоминание заставило его еще отчаяннее пытаться освободить проход.
Но Тандар был слишком слаб, чтобы преодолеть это препятствие. Уж не ранен ли он? Вероятно тот, кто заточил его здесь, сначала избил его. Голова раскалывалась от боли. Тандар нащупал глубокую рану, однако она не была свежей. Как долго он здесь находится? Пока он сидел и раздумывал над этим, в нем вдруг проснулось мучительное чувство голода и жажды, и он понял, что уже длительное время был без еды и питья.
Тандар снова попытался сдвинуть глыбу с места и тут внезапно вспомнил случившееся. Вспомнил рычанье Грозного Наголы, так испугавшее Надару, и понял, что тут произошло страшное землетрясение. Тандар содрогнулся при мысли о Надаре. Стала ли она тоже пленницей в своей пещере или с ней случилось самое страшное? Тандар принялся яростно отдирать куски породы, однако вскоре пришел в выводу, что поспешность ни к чему не приведет. Он должен освобождать эти завалы медленно и осторожно, камень за камнем, пока не образуется проход, который позволит ему выбраться из пещеры.
Разум подсказывал Тандару, что он погребен не так уж глубоко, он мог дышать, и это свидетельствовало о том, что в пещеру поступает свежий воздух.
Из-за сильной слабости юноша работал медленно, прошло несколько часов, прежде чем он увидел полоску света. После этого работа пошла быстрее, вскоре он выбрался через узкое отверстие и увидел разрушенную скалу.
Выходя, Тандар вспугнул стаю стервятников и они поднялись, не закончив свое жуткое пиршество. Юноша содрогнулся, увидев разбросанные повсюду останки людей. Забыв про голод и жажду, он стал карабкаться наверх, к тому месту, где была пещера Надары. Вход в ее пещеру был тоже завален. В конце концов Тандару удалось освободить проход, но он долгое время не решался заглянуть внутрь. Затем, собравшись с духом, все-таки пробрался в пещеру. В темноте он стал ощупывать пол, страшась обнаружить бездыханное тело той, которую любил, но в пещере никого не оказалось. Тогда Тандар поспешно выбрался наружу и стал искать девушку среди изуродованных тел мужчин и женщин, засыпанных обломками горной породы. Но и здесь его поиски оказались безрезультатными, отвратительные птицы до такой степени обезобразили свои жертвы, что узнать кого-либо было невозможно.
Вконец ослабевший, измученный и отчаявшийся, Тандар побрел к ручью. Там он утолил жажду и помылся. После чего немного подкрепился, лег на траву и крепко заснул.
Проснувшись, он почувствовал, что силы возвращаются к нему, а вместе с ними возвращается и надежда. Надара не могла погибнуть! Она спаслась и бродит где-то на острове. Он будет искать ее до тех пор, пока не найдет. Но дни шли, а он не встретил ни Надары, ни другого живого существа, и постепенно пришел к мучительному выводу, что из всех жителей острова уцелел в этой катастрофе лишь он один.
Мысль о том, что ему придется доживать свою жизнь без Надары повергла его в глубокое отчаяние. Он проклинал небеса за то, что остался в живых, потому что жизнь без Надары теряла для него всякий смысл. Со временем его тоска только увеличивалась. И вместе с ней возрастал страх одиночества. Остров стал ему ненавистен. Шансы на то, что к этим берегам при его жизни пристанут какое-нибудь судно, казались ничтожными, разве что только отец пошлет сюда спасательную экспедицию, но надежды на это было мало.
Он не станет сам лишать себя жизни, хотя порой ему хотелось это сделать, но с радостью встретит смерть на этом диком острове, какой бы страшной она ни была. Ночью он спал на земле и искал встречи с Наголой, вооруженный лишь легким копьем.
Тандар охотился на кабанов, не менее устрашающих чем сама Нагола, и убил не одну пантеру, чьи шкуры лежали у него в пещере на скале неподалеку от берега — той самой скале, где Надара нашла убежище, и откуда она вместе с поисковой партией отправилась на «Присциллу».
Как-то раз, возвращаясь с берега, куда часто наведывался взглянуть, не появится ли на горизонте парус, Тандар заметил у подножья скалы какое-то движение. Он спрятался за куст и стал наблюдать. Убедившись через минуту, что это человек. Тандар помчался вперед. Дни, проведенные в одиночестве, казались ему долгими месяцами. И теперь он бы с радостью обнял даже дьявола в обличье человека.
Тандар бежал бесшумно, и вот он уже поравнялся с огромным косматым человеком прежде, чем тот заметил его. Человек собрался было бежать, но увидев, что Тандар один, передумал.
— Я Руф, — крикнул он, — и я тебя убью!
Знакомое примитивное приветствие уже не пугало Тандара и не вызывало желания вступить в поединок. Теперь ему хотелось иметь друга, а не врага.
— Я Тандар, — ответил он.
Дикарь узнал его и отступил назад. Ему расхотелось меряться силами, он видел, как сражается Тандар, и видел, как Тург погиб от руки этого гладкокожего чужестранца.
— Давай не будем сражаться, — продолжал Тандар. — Мы одни на этом острове. Я не встречал здесь никого с тех пор, как Грозный Нагола уничтожил наш народ. Будем друзьями и станем вместе охотиться. Ведь если кто-то из нас погибнет, другой останется в одиночестве ждать, пока его не приберет смерть.
Руф взглянул через плечо Тандара на лес.
— А ты один? — спросил он.
— Да, разве я -не сказал, что кроме нас с тобой все погибли.
— Не все, — ответил Руф. — Но я буду Тандару другом. Мы будем вместе охотиться и вместе жить. Руф и Тандар — братья.
Он нагнулся, сорвал пучок травы и подошел к американцу. Тандар сделал то же самое, после чего они потерли травой друг другу лбы — так здесь скрепляли дружбу, это была простая и примитивная церемония, но каждый знал, что скорее умрет, чем нарушит этот уговор.
— Ты сказал, что погибли не все. Что ты имеешь в виду?
— Грозный Нагола убил не всех, остались Тург и твоя девушка, которую Тург хотел украсть.
— Что? — вскричал Тандар. — Надара жива?
— Посмотри, — сказал Руф, направляясь к подножью скалы. — Видишь?
— Да, — ответил Тандар. — Я заметил там тело.
— Это Тург, — пояснил Руф. — Он хотел добраться до Надары, которая укрылась в пещере высоко над нами. А потом пришли какие-то диковинные люди, подняли палки, раздался треск и Тург упал — этот треск убил его с большого расстояния. А та, которую ты зовешь Надарой, ушла вместе с этими людьми.
— В каком направлении? Куда они увели ее?
— Они отвели ее к странному строению, в котором жили сами и в котором прибыли сюда. Я такого никогда раньше не видел. Оно плыло по воде и на нем было множество маленьких отверстий, но люди выходили не из них, а спускались сверху, а после плыли к берегу в каких-то деревянных штуковинах. На верхушке этого строения торчало два дерева без листьев, с короткими прямыми ветками. Когда они поплыли обратно, из короткой палки между этими двумя деревьями повалил черный дым. Это было удивительно, но самым удивительным были палки, которые убили Турга.
Тандар не слышал и половины из того, что рассказывал ему Руф. В голосе его вертелась лишь одна мысль: Надара жива! Надара жива! Теперь жизнь снова наполнилась для него смыслом. Теперь он не смеет умереть. Он схватил в охапку изумленного Руфа и, смеясь от счастья, закружил его в вихре вальса. Надара жива!
И снова для Тандара светило солнце, пели птицы и все в природе было наполнено ликованием. Надара была жива и находилась среди цивилизованных людей. Но затем возникло сомнение.
— А Надара добровольно последовала за чужестранцами? — спросил он Руфа, — или они повели ее силой?
— Нет, — ответил Руф. — Они какое-то время разговаривали с ней, а затем она взяла одного человека за руку, погладила ее, а человек обнял девушку. Потом все медленно пошли к берегу, сели в свои странные посудины и вернулись к плавучему жилищу. Вскоре из короткой палки пошел дым, о котором я тебе говорил, и они стали удаляться туда, где кончается свет. Но теперь все они мертвы.
— Что? — вскричал Тандар.
— Да, я видел, как их жилище стало опускаться все ниже и ниже, только дым виднелся еще над водой.
Тандар облегченно вздохнул.
— Покажи место, — сказал он, — где строение ушло под воду.
Руф показал в сторону севера.
— Там, — сказал он.
Несколько дней Тандар ломал голову над тем, что это был за корабль и что за люди, за которыми так охотно последовала Надара. Возможно, какой-нибудь добросердечный моряк, услышав ее историю, взял девушку с собой, чтобы избавить от ужаса одиночества на этом злополучном острове. Единственное, чего хотел сейчас Тандар — это немедленно отправиться на поиски своей утраченной любви.
Ждать, что появится какой-нибудь корабль, было бессмысленно, Тандар знал, что он может его и не дождаться. Оставалась одна возможность, и будь Уолдо Эмерсон более практичным, он отбросил бы эту возможность как неосуществимую, но здесь, в этом диком крае, куда его забросила судьба, другого выхода не было. Итак он решился на безрассудный поступок, а именно — построить лодку и отправиться на ней по безбрежным просторам Тихого океана в надежде пристать к какому-нибудь порту или встретить корабль, который сможет его туда доставить.
Конечно, Уолдо понимал, что эта затея будет сопряжена с риском, но разве не лучше погибнуть, пытаясь отыскать Надару, чем жить без всякой надежды на этой забытой богом земле.
Уолдо принялся строить лодку. Никаких инструментов, кроме самодельного ножа и бритвы, которую подарил ему моряк с «Салли Корвитс», у него не было, так что выдолбить лодку не представлялось возможным. Наконец он придумал единственно приемлемую конструкцию. Срезав с помощью ножа длинные гибкие стволы и небольшие ветки, Тандар смастерил из них каркас лодки. Руф помогал ему, заинтересованный этим необычным для него делом. Край каркаса они прикрепили к килю и планширу ремнями из кожи, а затем обтянули его шкурами, крепко стянув их сухожилиями. После этого поставили мачту, парусом послужила еще одна шкура пантеры, с которой предварительно был соскоблен мех. Рулем стал длинный тонкий ствол с петлей на одном конце, который в зависимости от необходимости одновременно послужит и веслом.
Наконец лодка была готова. Тандар и Руф оттащили этот легкий примитивный ялик на берег, спустили на воду и Тандар запрыгнул в него.
Парус на время испытаний остался на берегу. Тандару просто хотелось убедиться, как будет держаться на воде его лодка. Какое-то время она действительно держалась, но затем стала наполняться водой — пропускали швы.
Тандару и Руфу стоило немалых трудов втащить лодку обратно на берег. Руф готов был отказаться от этой затеи, но Тандар не мог допустить этого, хотя и приуныл, поскольку рассчитывал на успех своей затеи.
После того, как лодка была вытащена на берег, Тандар сел на песок и целый час изучал протекающую посудину. Потом встал и сделал знак Руфу следовать за ним. Они направились в лес и прошли уже около мили, когда Тандар остановился возле дерева, из ствола которого сочилась густая липкая жидкость. Веточкой Тандар стал перекладывать клейкую массу со ствола в захваченную с собой тыкву. Руф помогал ему. Через час тыква была наполнена и они вернулись к лодке.
Оставив тыкву на берегу, Тандар с Руфом отправились в сторону скалы, неподалеку от которой росла густая тропическая трава. Набрав полную охапку, Тандар сказал Руфу, чтобы он сделал то же самое. Траву тоже отнесли к лодке, стали разминать ее руками и отбивать камнями, пока она не превратилась в мягкую плотную массу.
Затем Тандар показал Руфу, как вить из этой массы веревку, и когда дело пошло на лад, стал обмазывать ее соскобленным с дерева клейким веществом и острой палочкой запихивать в каждый шов и отверстие в лодке.