- Говори, - разрешила принцесса.
- Ожидается, что Лодиварман захочет продолжить и последует за нами, чтобы атаковать Пном Дхек, к тому же мы опасаемся врагов в пределах городских стен - все это требует, чтобы на троне был король. Это-то и было последнее пожелание твоего отца перед смертью: чтобы ты немедленно вышла замуж, чтобы Пном Дхеком правил и руководил человек, который может защитить город от опасности.
- И это, конечно же, ты, - ледяным тоном произнесла Фоу-тан.
- Кто же другой, принцесса, - удивился Бхарата Рахон.
- Я не желаю обсуждать этот вопрос на официальном приеме, в присутствии посторонних, - твердо заявила Фоу-тан. - После соответствующего периода траура по моему отцу, королю, мы, может быть, обсудим эту проблему еще раз.
Бхарата Рахон подавил гнев и продолжал говорить мягким тоном.
- Я понимаю чувства Вашего величества в такой момент, - сказал он, - но дело не терпит отлагательств. Я прошу отпустить всех и спокойно выслушать меня.
- Отпусти их, - устало разрешила Фоу-тан, а когда зал опустел, она кивнула Бхарате Рахону: - Говори, но прошу, будь краток.
- Фоу-тан, - начал принц, - мне хотелось бы, чтобы ты с охотой вышла за меня замуж, но сейчас нет места всяким детским забавам. Мы должны пожениться сегодня. Это приказ. Я могу стать королем и без тебя, у меня для этого достаточно людей и власти. Но есть люди, что будут за тебя, и Пном Дхек ослабеет от гражданской войны и станет легкой добычей Лодивармана. Сегодня вечером верховный жрец сочетает нас браком, даже если для этого придется тебя приволочь насильно.
- Тогда это будет насильно, - сказала Фоу-тан и поднявшись, позвала стражу, ожидавшую ее в коридоре за дверью.
- Насильно, - прорычал Бхарата Рахон, - и ты увидишь, насколько легко это будет сделать. - Говоря, он указал на стражу, входившую в зал для сопровождения Фоу-тан.
- Но это не мои люди, - вскричала она. - Где Индра Сен? Где воины моей стражи?
- Они уволены, Фоу-тан, - ответил Бхарата Рахон. - Будущий король Пном Дхека будет охранять свою королеву с помощью своих людей.
Принцесса Фоу-тан ничего не отвечая, вышла из зала, окруженная солдатами Бхараты Рахона, и вернулась к себе, где ее ожидала новая неприятность. Все рабы и даже фрейлины были заменены женщинами из дворца Бхараты Рахона.
Дело ее было безнадежно. Даже верховный жрец, к которому она могла бы обратиться в крайнем случае за помощью, будет скорее всего глух к ее призыву, так как он связан узами родства с Бхаратой Рахоном и охотно будет содействовать своему родственнику.
- На всем свете есть только один человек, - прошептала она самой себе, - да и то далеко. А может быть, он даже и умер. Как бы я хотела умереть. - Потом она припомнила, что говорил Бхарата Рахон об опасности, грозящей Пном Дхеку, и горло ее сжалось от сдерживаемых рыданий, облегчить которые не мог даже слабый лучик надежды.
В течение долгих часов Фоу-тан пыталась осуществить хоть какой-нибудь план спасения, но тщетно: когда она попыталась передать послание Индре Сену или другим сановникам и дворцовым чиновникам, которые как она знала, обязательно помогли бы ей, выяснилось, что она находится в положении пленницы и не может никому и ничего передать, за исключением Бхараты Рахона, и даже не имеет права покинуть свои покои без его разрешения.
У нее были все возможности утонуть в слезах от горя и гнева, но принцесса Пном Дхека была создана из более твердого материала. Несколько часов она просидела в полном молчании, пока рабыни обряжали ее для брачной церемонии. Когда же час настал, то по длинным коридорам дворца в огромный зал для приемов сопровождали не маленькую плачущую королеву, но решительную, разгневанную маленькую королеву со стальной решимостью в сердце и сверкающим стальным лезвием, спрятанным в складках ее свадебного туалета. Губы ее шептали молитвы Шиве, Разрушителю, дать ей сил вонзить тонкое лезвие в сердце Бхарате Рахону или в свое собственное до восхода солнца.
А в это время сквозь темный лес с юга быстро шли слоны, на спинах которых сидели сумрачные с диковатыми лицами воины. Во главе их ехал Гордон Кинг, негодующий на то, что темнота и опасности в джунглях заставляют их двигаться медленно.
Рядом с Кингом ехал офицер, хорошо знавший окрестности Пном Дхека и указывавший погонщику путь в ночи. В данный момент он велел остановить слона.
- Мы приближаемся к Пном Дхеку, - сообщил он, - и мы совсем рядом с тем местом на тропе, которое ты мне описывал.
- Возьми факел и пошли со мной, - велел Кинг, и они вдвоем слезли со слона. Офицер зажег факел и вручил его Кингу.
Медленно следуя по тропе, американец внимательно изучал деревья с левой стороны. Где-то в сотне футов от того места, где остановилась колонна, он помедлил.
- Это здесь, - сказал он. - Пойди и приведи воинов, только пусть они спешатся. Проводникам вели держать слонов здесь до нашего возвращения или до получения нового приказа. Поспеши. Я подожду здесь...
...В громадном зале для приемов во дворце Бенга Кхера собралась знать Пном Дхека. Военачальники в сверкающих доспехах, священнослужители в великолепном облачении, женщины в изумительных шелках и переливающихся драгоценностях. На возвышении на тронах сидели принц Бхарата Рахон и принцесса Фоу-тан. Между ними стоял верховный жрец, а позади них полукругом стояли знатные родственники Бхараты Рахона и военачальники, поддерживающие его. Из сторонников Фоу-тан не было никого. В зале не было ни Индры Сена, ни других ее офицеров или солдат ее личной стражи, она не слышала о них ничего еще с утра, с тех пор как они были удалены из приемной. Она думала о их судьбе, и сердце ее замирало от страха, потому что она прекрасно представляла себе, что Бхарата Рахон в своем стремлении к власти не остановится ни перед чем.
Перед возвышением под звуки барабана, ксилофона, цимбал и флейты танцевали апсары. Маленькие танцовщицы, обнаженные до пояса, переступали и изгибались в долгом и сложном ритуале танца. Но Фоу-тан не видела их, хоть глаза ее были устремлены на них. Она видела лишь воина в помятых доспехах воина с бронзовой кожей и ясными глазами, который держал ее в объятьях и говорил ей слова любви. Где он? Он сказал Индре Сену, что не покинет джунгли, всегда будет рядом, и Индра Сен передал ей эти слова - слова, что она бережет в сердце. Каким близким он казался сегодня! Еще ни разу со времени его ухода Фоу-тан не ощущала его присутствие так близко, и ни разу она не нуждалась в нем так сильно. Задыхаясь, она заставила себя вернуться к реальности и пониманию тщетности своей мечты. Теперь она увидела апсар. Танец их подходил к концу. Когда он закончится, верховный жрец и его прислужники приступят к церемонии, которая сделает Фоу-тан женой Бхараты Рахона и даст Пном Дхеку нового короля.
В тот самый момент, когда девушка вздрогнула и пальцы ее сжали рукоятку кинжала, спрятанного под великолепным нарядом, какой-то человек, спотыкаясь, вышел из джунглей к внешним стенам Пном Дхека; за ним, молчаливые как привидения вышли еще пятьсот воинов в медных доспехах.
Ничто теперь не освещало их путь, так как они были уже у самых стен города, охраняемого многочисленной стражей. Но весь путь бегства из Пном Дхека настолько четко запечатлелся в памяти Гордона Кинга, что ему и свет-то был ни к чему. Он провел своих воинов мелким оврагом, а в том месте, где его пересекала городская стена, он нашел маленькую дверцу, скрытую кустарником и виноградной лозой. Эта дверь была настолько хорошо скрыта, что не была даже заперта. Какой из древних королей запланировал этот тайный ход, уже никому не было известно, но он был незаменим в том случае, когда необходимо было войти в город и дворец незамеченным, и тогда, когда его надо было тайно покинуть. Но какова бы ни была причина появления этого прохода под городом, для Кинга и его спутников в эту ночь это был просто подарок судьбы.
Оказавшись наконец в подземном коридоре, они зажгли факелы, и в их колеблющемся свете колонна продолжала двигаться к цели. Они уже прошли довольно большое расстояние по коридору, минуя его разветвления, другие коридоры и какие-то комнаты, когда Гордон Кинг обнаружил, что заблудился. Он знал, что когда Индра Сен и Хамар выводили его из дворца, они по такому коридору не проходили. На секунду он упал духом и надежда ослабела.
Заблудиться в лабиринте под городом и дворцом могло стать не просто неудачей, это было опасно для его планов, да и для жизней его спутников. Он чувствовал, что нужно как можно дольше скрывать правду от своих товарищей, потому что в таком положении реакция может оказаться гибельной.
Он совершенно извелся, строя предположения о Фоу-тан. Он был убежден, что она находится в страшном безысходном положении, и эта мысль приводила его в ярость, усиливающуюся его собственной беспомощностью.
В таком состоянии он шел по коридору, в который с каждой стороны выходило множество дверей, пока не увидел, что он упирается в коридор, идущий перпендикулярно. Куда свернуть? Он знал, что медлить нельзя, и в тот же самый момент он услышал, что кто-то зовет его по имени; голос слышался из-за одной из многочисленных дверей, выходивших в коридор.
Кинг остановился, так же как и его люди, прислушиваясь, удивленный и встревоженный, с оружием наготове. Кинг шагнул к двери, из-за которой и раздался голос.
- Кто говорит? - спросил он.
- Это я, Индра Сен, - отвечал голос, переведя с облегчением дух Кинг быстро вошел в помещение.
Свет его факела осветил узкий подвал, на полу которого сидел Индра Сен, прикованный к стене.
- Возблагодарим богов, за то, что ты пришел Гордон Кинг, - закричал молодой офицер, - и да позволят они прийти тебе вовремя, чтобы предотвратить трагедию.
- А в чем дело?
- Фоу-тан насильно выдают сегодня ночью замуж за Бхарату Рахона, объяснил Индра Сен. - Весьма возможно, что церемония уже совершена. Все, в чьи обязанности входит защита Фоу-тан, здесь, в темнице, закованные в цепи.
- А где должна совершаться церемония? - спросил Кинг.
- В парадном зале для приемов.
- Ты можешь провести меня кратчайшим путем?
- Сними с меня оковы, освободи моих людей и я не только проведу тебя, но и буду сражаться вместе с тобой во имя нашей принцессы.
- Отлично! - воскликнул Гордон Кинг. - Где твои парни?
- По обеим сторонам коридора.
Освобождение их оказалось делом нескольких минут, несмотря на крепость оков; но вот предводительствуемая Индрой Сеном компания двинулась вперед. У воинов стражи Фоу-тан не было оружия, только руки и ненависть в сердцах. Но им было известно, что как только они попадут в приемную, найдется у кого отобрать оружие.
Верховный жрец Шивы выступил вперед и повернувшись, обратился лицом к Фоу-тан и Бхарате Рахону.
- Встаньте, - велел он, - встаньте на колени.
Бхарата Рахон встал со своего трона и полуобернувшись, стал ждать, когда поднимется Фоу-тан, но девушка продолжала выпрямившись сидеть на своем резном стуле.
- Ну! - шепотом сказал Бхарата Рахон.
- Я не могу, - объяснила Фоу-тан, обращаясь к верховному жрецу.
- Вы должны, принцесса, - попытался убедить ее жрец.
- Я его ненавижу. Я не могу с ним сочетаться браком.
Бхарата Рахон быстро шагнул к ней. Губы его улыбались для тех, кто стоял ниже возвышения, но сердце кипело от ярости, нежную ручку Фоу-тан он схватил грубо и больно сжал.
- Ну, - прошипел он, - или клянусь богами, я тебя уничтожу и буду править один.
- Тогда убей меня, - согласилась Фоу-тан. Но он, дернув, поднял ее на ноги. Те, кто стояли внизу, видели его улыбающееся лицо и думали, что он просто поддерживает принцессу, ослабевшую на мгновение от волнения, причиненного событием.
В этот момент громадная драпировка позади трона откинулась, и из-за нее вышел воин и остановился позади полукругом стоявших родственником Бхараты Рахона. Возможно, кто-то из присутствующих и заметил его, может быть даже кто-то и встрепенулся в удивлении, но прежде чем хоть кто-нибудь поднял тревогу или вообще понял, что тревога необходима, высокий воин протиснулся сквозь кордон из воинов между ним и тремя принципалами на возвышении, а за ним через тот же ход двинулись толпой вражеские воины.
Тревожные крики раздались одновременно среди присутствующих внизу и среди воинов, стоящих на помосте; их неожиданно перекрыл яростный боевой клич Лодидхапуры.
Бхарата Рахон и Фоу-тан в одно и то же время обернулись и узнали Гордона Кинга, но насколько отличались их чувства!
Бхарата Рахон, изрыгая проклятия, вытащил меч. Дюжина воинов бросилась к незваному гостю, но тут же были отброшены воинами Лодидхапуры и безоружными солдатами стражи Фоу-тан, ведомыми Индрой Сеном.
- Грязный раб! - закричал Бхарата Рахон в лицо Кингу и обрушил мощный удар на шлем Кинга. Кинг удар парировал столь молниеносно, что кхмерский принц не успел защититься.
Удар Гордона Кинга во славу любви к принцессе и в знак мести за короля был чудовищен. Лезвие пробило золотой шлем и раскололо надвое голову вероломного принца. Тело Бхараты Рахона еще только начинало падать на пол, как Кинг повернулся, чтобы встретить возможного врага лицом к лицу. Но оказалось, что он окружен его собственными воинами, а быстрый взгляд на окружающее убедил его в том, что все приказы выполняются точно. Воины действовали так быстро, что около каждого входа стояли уже воины в медных доспехах.
Сопротивление было незначительным, настолько стремительной была атака и присутствующие были настолько ошеломлены происходящим, что уже будучи окруженными со всех сторон превосходящими силами только начали понимать, что же происходит.
Индре Сену и его воинам действительно удалось позаимствовать оружие у солдат Бхараты Рахона, так что Кинг держал все в своих руках, во всяком случае в зале для приемов перевес был на его стороне. В городе, однако, оставались еще тысячи солдат, которые могли оказать сопротивление и одолеть их. Но Кинг это предвидел и не намеревался допустить подобного положения.
Повернувшись лицом к удивленным людям в зале для приемов, он поднял руку. - Тихо! - крикнул он. - Пусть никто из мужчин не пробует поднять против нас оружие, в таком случае никому не причиним никакого вреда. Я прибыл сюда не для того, чтобы нападать на Пном Дхек, а чтобы отомстить за его короля. Бенг Кхер не пал в битве, он был ранен Бхаратой Рахоном. Он не умер. Бенг Кхер все еще король Пном Дхека.
Среди воинов Индры Сена раздались приветственные восклицания, возгласы радости послышались и среди присутствующей знати - после смерти Бхарату Рахона уже не боялись и сохраняли к тому же преданность своему королю.
Фоу-тан подошла к высокому воину, стоявшему около тела Бхараты Рахона и обращенному лицом к офицерам, и сановникам Бенга Кхера. Она нежно дотронулась до него. - О мой Гордон Кинг! - шепнула она. - Я знала, что ты рядом. Я знала, что ты придешь. Но повтори мне опять, что мой отец не умер и в безопасности.
- Он ранен, Фоу-тан, но я оставил его у честных людей, тех же самых, что выходили меня, когда я заблудился и заболел в джунглях. Они будут ухаживать за ним. Он послал меня сюда спасти тебя от Бхараты Рахона, хотя я сделал бы это и так. Здесь жрец, Фоу-тан, а ты в свадебном платье. Ты опять хочешь мне отказать?
- Что скажет отец? - прошептала она, помедлила, а затем решительно и гордо подняла голову. - Его здесь нет, я королева! - воскликнула она. - Мне нет дела до того, кто что скажет. Если ты хочешь меня, Гордон Кинг, я твоя!
Кинг повернулся к присутствующим. - Все приготовлено для свадьбы, внятно произнес он. - Жрец здесь, невеста готова. Пусть церемония продолжается.
- Но жених мертв! - выкрикнул один из лейтенантов Бхараты Рахона.
- Я - жених, - объяснил Кинг.
- Никогда! - раздался еще один голос. - Ты - раб из Лодидхапуры!
- Он не раб и не из Лодидхапуры, - ответила Фоу-тан. - Этого человека выбрала я, а сегодня я королева!
- Никогда! Никогда! - раздалось много голосов.
- Послушайте, - воскликнул американец. - Диктовать волю сейчас не в вашей власти: сегодня королева - Фоу-тан, а я ваш завоеватель.
- Вы уже окружены солдатами Бенга Кхера, - сказал один из сторонников Бхараты Рахона. - Несколько человек успели сбежать, когда вошли ваши люди, и сейчас они разговаривают с воинами в бараках. Они сейчас придут сюда и ты со своими воинами будешь уничтожен.
- Вполне возможно, - согласился Кинг, - но тогда погибнут и все, кто находится в этой комнате, потому что я держу вас здесь только как заложников. Если вы достаточно разумны, то пошлете вестника к воинам с приказом вернуться в бараки. - А своим воинам Гордон приказал: - Если хоть один воин Пном Дхека войдет в это помещение без моего разрешения, всех мужчин взять и истребить до одного, оставив в живых женщин. Если же мое слово для вас неубедительно, то у меня есть и веское ему подтверждение, - и с этими словами он вытащил королевский перстень и поднял его так, чтобы видно было всем.
Потерпев поражение по всем фронтам, сторонникам Бхараты Рахона пришлось смириться с неизбежным, а те, кто ненавидел его, были втайне довольны, потому что получили подтверждение тому, что и принцесса и король ручаются за этого чужеземного воина. И наконец в парадном зале для приемов кхмерского короля Бенга Кхера, принцесса Фоу-тан, танцовщица прокаженного короля, соединилась с человеком, которого любила.
Глава 17. ЭПИЛОГ
В эту ночь впервые, наверно, за тысячу лет солдаты Лодидхапуры и Пном Дхека сидели за одним столом, смеялись, шутили, божились, пировали и пили вместе. Солдаты Лодидхапуры хвастались доблестью своего принца, в одиночку, вооруженного одним копьем, сразившего Господина Тигра, а солдаты Пном Дхека похвалялись красотой своей принцессы. В конце концов некоторые свалились под стол, а оставшиеся за столом плакали друг другу в плечо, уткнувшись носами в доспехи. К утру, когда воинам Лодидхапуры пора было отправляться, у многих болела голова. Но тем не менее они все позалезали на своих слонов и пустились в обратный путь.
В это же время большой отряд из Пном Дхека, включая высоких чиновников, во главе с Фоу-тан и Гордоном Кингом, тоже на слонах направились через джунгли к хижине Че и Кенгри.
К полудню следующего дня они достигли своей цели. Че, Кенгри и маленький Уда были совершенно потрясены великолепным зрелищем, внезапно открывшимся их удивленным глазам. Им было очень не по себе до тех пор, пока они не уверились в том, что Гордон Кинг тоже тут - он-то их защитит.
- Как больной, Кенгри? - спросил Кинг.
Женщина покачала головой. - Он не поправляется, - сказала она.
Фоу-тан с Гордоном Кингом в сопровождении верховного жреца Шивы и высокопоставленными сановниками вошли в простую хижину.
Бенг Кхер лежал на своем бедном ложе из травы и шкур. При виде Фоу-тан, подбежавшей к нему и ставшей около него на колени, глаза его засияли. Старый воин обнял и прижал ее к груди, и хотя он был очень слаб, он решительно настоял на том, чтобы она рассказала ему обо всем, что произошло с тех пор как Кинг оставил его и отправился в Пном Дхек.
Когда она закончила, он вздохнул и погладил ее по голове. Затем он повернулся к Гордону Кингу и тот подошел и встал на колени рядом с Фоу-тан. Бенг Кхер взял их руки в свои.
- Шива добр ко мне в мой последний час, - сказал он. - Он спас Пном Дхек и Фоу-тан от предателя, и он дал мне нового сына, чтобы он правил, когда я умру. Хвала Шиве!
Король Бенг Кхер закрыл глаза. Дрожь прошла по его телу, сразу как-то уменьшившемуся и успокоившемуся.
Гордон Кинг поднял плачущую Фоу-тан на ноги. Самый высокопоставленный сановник кхмерского двора подошел и стал перед ними на колени. Он взял руку Гордона Кинга и прижал ее к губам.
- Я приветствую сына Бенга Кхера, - произнес он, - нового короля Пном Дхека.
- Ожидается, что Лодиварман захочет продолжить и последует за нами, чтобы атаковать Пном Дхек, к тому же мы опасаемся врагов в пределах городских стен - все это требует, чтобы на троне был король. Это-то и было последнее пожелание твоего отца перед смертью: чтобы ты немедленно вышла замуж, чтобы Пном Дхеком правил и руководил человек, который может защитить город от опасности.
- И это, конечно же, ты, - ледяным тоном произнесла Фоу-тан.
- Кто же другой, принцесса, - удивился Бхарата Рахон.
- Я не желаю обсуждать этот вопрос на официальном приеме, в присутствии посторонних, - твердо заявила Фоу-тан. - После соответствующего периода траура по моему отцу, королю, мы, может быть, обсудим эту проблему еще раз.
Бхарата Рахон подавил гнев и продолжал говорить мягким тоном.
- Я понимаю чувства Вашего величества в такой момент, - сказал он, - но дело не терпит отлагательств. Я прошу отпустить всех и спокойно выслушать меня.
- Отпусти их, - устало разрешила Фоу-тан, а когда зал опустел, она кивнула Бхарате Рахону: - Говори, но прошу, будь краток.
- Фоу-тан, - начал принц, - мне хотелось бы, чтобы ты с охотой вышла за меня замуж, но сейчас нет места всяким детским забавам. Мы должны пожениться сегодня. Это приказ. Я могу стать королем и без тебя, у меня для этого достаточно людей и власти. Но есть люди, что будут за тебя, и Пном Дхек ослабеет от гражданской войны и станет легкой добычей Лодивармана. Сегодня вечером верховный жрец сочетает нас браком, даже если для этого придется тебя приволочь насильно.
- Тогда это будет насильно, - сказала Фоу-тан и поднявшись, позвала стражу, ожидавшую ее в коридоре за дверью.
- Насильно, - прорычал Бхарата Рахон, - и ты увидишь, насколько легко это будет сделать. - Говоря, он указал на стражу, входившую в зал для сопровождения Фоу-тан.
- Но это не мои люди, - вскричала она. - Где Индра Сен? Где воины моей стражи?
- Они уволены, Фоу-тан, - ответил Бхарата Рахон. - Будущий король Пном Дхека будет охранять свою королеву с помощью своих людей.
Принцесса Фоу-тан ничего не отвечая, вышла из зала, окруженная солдатами Бхараты Рахона, и вернулась к себе, где ее ожидала новая неприятность. Все рабы и даже фрейлины были заменены женщинами из дворца Бхараты Рахона.
Дело ее было безнадежно. Даже верховный жрец, к которому она могла бы обратиться в крайнем случае за помощью, будет скорее всего глух к ее призыву, так как он связан узами родства с Бхаратой Рахоном и охотно будет содействовать своему родственнику.
- На всем свете есть только один человек, - прошептала она самой себе, - да и то далеко. А может быть, он даже и умер. Как бы я хотела умереть. - Потом она припомнила, что говорил Бхарата Рахон об опасности, грозящей Пном Дхеку, и горло ее сжалось от сдерживаемых рыданий, облегчить которые не мог даже слабый лучик надежды.
В течение долгих часов Фоу-тан пыталась осуществить хоть какой-нибудь план спасения, но тщетно: когда она попыталась передать послание Индре Сену или другим сановникам и дворцовым чиновникам, которые как она знала, обязательно помогли бы ей, выяснилось, что она находится в положении пленницы и не может никому и ничего передать, за исключением Бхараты Рахона, и даже не имеет права покинуть свои покои без его разрешения.
У нее были все возможности утонуть в слезах от горя и гнева, но принцесса Пном Дхека была создана из более твердого материала. Несколько часов она просидела в полном молчании, пока рабыни обряжали ее для брачной церемонии. Когда же час настал, то по длинным коридорам дворца в огромный зал для приемов сопровождали не маленькую плачущую королеву, но решительную, разгневанную маленькую королеву со стальной решимостью в сердце и сверкающим стальным лезвием, спрятанным в складках ее свадебного туалета. Губы ее шептали молитвы Шиве, Разрушителю, дать ей сил вонзить тонкое лезвие в сердце Бхарате Рахону или в свое собственное до восхода солнца.
А в это время сквозь темный лес с юга быстро шли слоны, на спинах которых сидели сумрачные с диковатыми лицами воины. Во главе их ехал Гордон Кинг, негодующий на то, что темнота и опасности в джунглях заставляют их двигаться медленно.
Рядом с Кингом ехал офицер, хорошо знавший окрестности Пном Дхека и указывавший погонщику путь в ночи. В данный момент он велел остановить слона.
- Мы приближаемся к Пном Дхеку, - сообщил он, - и мы совсем рядом с тем местом на тропе, которое ты мне описывал.
- Возьми факел и пошли со мной, - велел Кинг, и они вдвоем слезли со слона. Офицер зажег факел и вручил его Кингу.
Медленно следуя по тропе, американец внимательно изучал деревья с левой стороны. Где-то в сотне футов от того места, где остановилась колонна, он помедлил.
- Это здесь, - сказал он. - Пойди и приведи воинов, только пусть они спешатся. Проводникам вели держать слонов здесь до нашего возвращения или до получения нового приказа. Поспеши. Я подожду здесь...
...В громадном зале для приемов во дворце Бенга Кхера собралась знать Пном Дхека. Военачальники в сверкающих доспехах, священнослужители в великолепном облачении, женщины в изумительных шелках и переливающихся драгоценностях. На возвышении на тронах сидели принц Бхарата Рахон и принцесса Фоу-тан. Между ними стоял верховный жрец, а позади них полукругом стояли знатные родственники Бхараты Рахона и военачальники, поддерживающие его. Из сторонников Фоу-тан не было никого. В зале не было ни Индры Сена, ни других ее офицеров или солдат ее личной стражи, она не слышала о них ничего еще с утра, с тех пор как они были удалены из приемной. Она думала о их судьбе, и сердце ее замирало от страха, потому что она прекрасно представляла себе, что Бхарата Рахон в своем стремлении к власти не остановится ни перед чем.
Перед возвышением под звуки барабана, ксилофона, цимбал и флейты танцевали апсары. Маленькие танцовщицы, обнаженные до пояса, переступали и изгибались в долгом и сложном ритуале танца. Но Фоу-тан не видела их, хоть глаза ее были устремлены на них. Она видела лишь воина в помятых доспехах воина с бронзовой кожей и ясными глазами, который держал ее в объятьях и говорил ей слова любви. Где он? Он сказал Индре Сену, что не покинет джунгли, всегда будет рядом, и Индра Сен передал ей эти слова - слова, что она бережет в сердце. Каким близким он казался сегодня! Еще ни разу со времени его ухода Фоу-тан не ощущала его присутствие так близко, и ни разу она не нуждалась в нем так сильно. Задыхаясь, она заставила себя вернуться к реальности и пониманию тщетности своей мечты. Теперь она увидела апсар. Танец их подходил к концу. Когда он закончится, верховный жрец и его прислужники приступят к церемонии, которая сделает Фоу-тан женой Бхараты Рахона и даст Пном Дхеку нового короля.
В тот самый момент, когда девушка вздрогнула и пальцы ее сжали рукоятку кинжала, спрятанного под великолепным нарядом, какой-то человек, спотыкаясь, вышел из джунглей к внешним стенам Пном Дхека; за ним, молчаливые как привидения вышли еще пятьсот воинов в медных доспехах.
Ничто теперь не освещало их путь, так как они были уже у самых стен города, охраняемого многочисленной стражей. Но весь путь бегства из Пном Дхека настолько четко запечатлелся в памяти Гордона Кинга, что ему и свет-то был ни к чему. Он провел своих воинов мелким оврагом, а в том месте, где его пересекала городская стена, он нашел маленькую дверцу, скрытую кустарником и виноградной лозой. Эта дверь была настолько хорошо скрыта, что не была даже заперта. Какой из древних королей запланировал этот тайный ход, уже никому не было известно, но он был незаменим в том случае, когда необходимо было войти в город и дворец незамеченным, и тогда, когда его надо было тайно покинуть. Но какова бы ни была причина появления этого прохода под городом, для Кинга и его спутников в эту ночь это был просто подарок судьбы.
Оказавшись наконец в подземном коридоре, они зажгли факелы, и в их колеблющемся свете колонна продолжала двигаться к цели. Они уже прошли довольно большое расстояние по коридору, минуя его разветвления, другие коридоры и какие-то комнаты, когда Гордон Кинг обнаружил, что заблудился. Он знал, что когда Индра Сен и Хамар выводили его из дворца, они по такому коридору не проходили. На секунду он упал духом и надежда ослабела.
Заблудиться в лабиринте под городом и дворцом могло стать не просто неудачей, это было опасно для его планов, да и для жизней его спутников. Он чувствовал, что нужно как можно дольше скрывать правду от своих товарищей, потому что в таком положении реакция может оказаться гибельной.
Он совершенно извелся, строя предположения о Фоу-тан. Он был убежден, что она находится в страшном безысходном положении, и эта мысль приводила его в ярость, усиливающуюся его собственной беспомощностью.
В таком состоянии он шел по коридору, в который с каждой стороны выходило множество дверей, пока не увидел, что он упирается в коридор, идущий перпендикулярно. Куда свернуть? Он знал, что медлить нельзя, и в тот же самый момент он услышал, что кто-то зовет его по имени; голос слышался из-за одной из многочисленных дверей, выходивших в коридор.
Кинг остановился, так же как и его люди, прислушиваясь, удивленный и встревоженный, с оружием наготове. Кинг шагнул к двери, из-за которой и раздался голос.
- Кто говорит? - спросил он.
- Это я, Индра Сен, - отвечал голос, переведя с облегчением дух Кинг быстро вошел в помещение.
Свет его факела осветил узкий подвал, на полу которого сидел Индра Сен, прикованный к стене.
- Возблагодарим богов, за то, что ты пришел Гордон Кинг, - закричал молодой офицер, - и да позволят они прийти тебе вовремя, чтобы предотвратить трагедию.
- А в чем дело?
- Фоу-тан насильно выдают сегодня ночью замуж за Бхарату Рахона, объяснил Индра Сен. - Весьма возможно, что церемония уже совершена. Все, в чьи обязанности входит защита Фоу-тан, здесь, в темнице, закованные в цепи.
- А где должна совершаться церемония? - спросил Кинг.
- В парадном зале для приемов.
- Ты можешь провести меня кратчайшим путем?
- Сними с меня оковы, освободи моих людей и я не только проведу тебя, но и буду сражаться вместе с тобой во имя нашей принцессы.
- Отлично! - воскликнул Гордон Кинг. - Где твои парни?
- По обеим сторонам коридора.
Освобождение их оказалось делом нескольких минут, несмотря на крепость оков; но вот предводительствуемая Индрой Сеном компания двинулась вперед. У воинов стражи Фоу-тан не было оружия, только руки и ненависть в сердцах. Но им было известно, что как только они попадут в приемную, найдется у кого отобрать оружие.
Верховный жрец Шивы выступил вперед и повернувшись, обратился лицом к Фоу-тан и Бхарате Рахону.
- Встаньте, - велел он, - встаньте на колени.
Бхарата Рахон встал со своего трона и полуобернувшись, стал ждать, когда поднимется Фоу-тан, но девушка продолжала выпрямившись сидеть на своем резном стуле.
- Ну! - шепотом сказал Бхарата Рахон.
- Я не могу, - объяснила Фоу-тан, обращаясь к верховному жрецу.
- Вы должны, принцесса, - попытался убедить ее жрец.
- Я его ненавижу. Я не могу с ним сочетаться браком.
Бхарата Рахон быстро шагнул к ней. Губы его улыбались для тех, кто стоял ниже возвышения, но сердце кипело от ярости, нежную ручку Фоу-тан он схватил грубо и больно сжал.
- Ну, - прошипел он, - или клянусь богами, я тебя уничтожу и буду править один.
- Тогда убей меня, - согласилась Фоу-тан. Но он, дернув, поднял ее на ноги. Те, кто стояли внизу, видели его улыбающееся лицо и думали, что он просто поддерживает принцессу, ослабевшую на мгновение от волнения, причиненного событием.
В этот момент громадная драпировка позади трона откинулась, и из-за нее вышел воин и остановился позади полукругом стоявших родственником Бхараты Рахона. Возможно, кто-то из присутствующих и заметил его, может быть даже кто-то и встрепенулся в удивлении, но прежде чем хоть кто-нибудь поднял тревогу или вообще понял, что тревога необходима, высокий воин протиснулся сквозь кордон из воинов между ним и тремя принципалами на возвышении, а за ним через тот же ход двинулись толпой вражеские воины.
Тревожные крики раздались одновременно среди присутствующих внизу и среди воинов, стоящих на помосте; их неожиданно перекрыл яростный боевой клич Лодидхапуры.
Бхарата Рахон и Фоу-тан в одно и то же время обернулись и узнали Гордона Кинга, но насколько отличались их чувства!
Бхарата Рахон, изрыгая проклятия, вытащил меч. Дюжина воинов бросилась к незваному гостю, но тут же были отброшены воинами Лодидхапуры и безоружными солдатами стражи Фоу-тан, ведомыми Индрой Сеном.
- Грязный раб! - закричал Бхарата Рахон в лицо Кингу и обрушил мощный удар на шлем Кинга. Кинг удар парировал столь молниеносно, что кхмерский принц не успел защититься.
Удар Гордона Кинга во славу любви к принцессе и в знак мести за короля был чудовищен. Лезвие пробило золотой шлем и раскололо надвое голову вероломного принца. Тело Бхараты Рахона еще только начинало падать на пол, как Кинг повернулся, чтобы встретить возможного врага лицом к лицу. Но оказалось, что он окружен его собственными воинами, а быстрый взгляд на окружающее убедил его в том, что все приказы выполняются точно. Воины действовали так быстро, что около каждого входа стояли уже воины в медных доспехах.
Сопротивление было незначительным, настолько стремительной была атака и присутствующие были настолько ошеломлены происходящим, что уже будучи окруженными со всех сторон превосходящими силами только начали понимать, что же происходит.
Индре Сену и его воинам действительно удалось позаимствовать оружие у солдат Бхараты Рахона, так что Кинг держал все в своих руках, во всяком случае в зале для приемов перевес был на его стороне. В городе, однако, оставались еще тысячи солдат, которые могли оказать сопротивление и одолеть их. Но Кинг это предвидел и не намеревался допустить подобного положения.
Повернувшись лицом к удивленным людям в зале для приемов, он поднял руку. - Тихо! - крикнул он. - Пусть никто из мужчин не пробует поднять против нас оружие, в таком случае никому не причиним никакого вреда. Я прибыл сюда не для того, чтобы нападать на Пном Дхек, а чтобы отомстить за его короля. Бенг Кхер не пал в битве, он был ранен Бхаратой Рахоном. Он не умер. Бенг Кхер все еще король Пном Дхека.
Среди воинов Индры Сена раздались приветственные восклицания, возгласы радости послышались и среди присутствующей знати - после смерти Бхарату Рахона уже не боялись и сохраняли к тому же преданность своему королю.
Фоу-тан подошла к высокому воину, стоявшему около тела Бхараты Рахона и обращенному лицом к офицерам, и сановникам Бенга Кхера. Она нежно дотронулась до него. - О мой Гордон Кинг! - шепнула она. - Я знала, что ты рядом. Я знала, что ты придешь. Но повтори мне опять, что мой отец не умер и в безопасности.
- Он ранен, Фоу-тан, но я оставил его у честных людей, тех же самых, что выходили меня, когда я заблудился и заболел в джунглях. Они будут ухаживать за ним. Он послал меня сюда спасти тебя от Бхараты Рахона, хотя я сделал бы это и так. Здесь жрец, Фоу-тан, а ты в свадебном платье. Ты опять хочешь мне отказать?
- Что скажет отец? - прошептала она, помедлила, а затем решительно и гордо подняла голову. - Его здесь нет, я королева! - воскликнула она. - Мне нет дела до того, кто что скажет. Если ты хочешь меня, Гордон Кинг, я твоя!
Кинг повернулся к присутствующим. - Все приготовлено для свадьбы, внятно произнес он. - Жрец здесь, невеста готова. Пусть церемония продолжается.
- Но жених мертв! - выкрикнул один из лейтенантов Бхараты Рахона.
- Я - жених, - объяснил Кинг.
- Никогда! - раздался еще один голос. - Ты - раб из Лодидхапуры!
- Он не раб и не из Лодидхапуры, - ответила Фоу-тан. - Этого человека выбрала я, а сегодня я королева!
- Никогда! Никогда! - раздалось много голосов.
- Послушайте, - воскликнул американец. - Диктовать волю сейчас не в вашей власти: сегодня королева - Фоу-тан, а я ваш завоеватель.
- Вы уже окружены солдатами Бенга Кхера, - сказал один из сторонников Бхараты Рахона. - Несколько человек успели сбежать, когда вошли ваши люди, и сейчас они разговаривают с воинами в бараках. Они сейчас придут сюда и ты со своими воинами будешь уничтожен.
- Вполне возможно, - согласился Кинг, - но тогда погибнут и все, кто находится в этой комнате, потому что я держу вас здесь только как заложников. Если вы достаточно разумны, то пошлете вестника к воинам с приказом вернуться в бараки. - А своим воинам Гордон приказал: - Если хоть один воин Пном Дхека войдет в это помещение без моего разрешения, всех мужчин взять и истребить до одного, оставив в живых женщин. Если же мое слово для вас неубедительно, то у меня есть и веское ему подтверждение, - и с этими словами он вытащил королевский перстень и поднял его так, чтобы видно было всем.
Потерпев поражение по всем фронтам, сторонникам Бхараты Рахона пришлось смириться с неизбежным, а те, кто ненавидел его, были втайне довольны, потому что получили подтверждение тому, что и принцесса и король ручаются за этого чужеземного воина. И наконец в парадном зале для приемов кхмерского короля Бенга Кхера, принцесса Фоу-тан, танцовщица прокаженного короля, соединилась с человеком, которого любила.
Глава 17. ЭПИЛОГ
В эту ночь впервые, наверно, за тысячу лет солдаты Лодидхапуры и Пном Дхека сидели за одним столом, смеялись, шутили, божились, пировали и пили вместе. Солдаты Лодидхапуры хвастались доблестью своего принца, в одиночку, вооруженного одним копьем, сразившего Господина Тигра, а солдаты Пном Дхека похвалялись красотой своей принцессы. В конце концов некоторые свалились под стол, а оставшиеся за столом плакали друг другу в плечо, уткнувшись носами в доспехи. К утру, когда воинам Лодидхапуры пора было отправляться, у многих болела голова. Но тем не менее они все позалезали на своих слонов и пустились в обратный путь.
В это же время большой отряд из Пном Дхека, включая высоких чиновников, во главе с Фоу-тан и Гордоном Кингом, тоже на слонах направились через джунгли к хижине Че и Кенгри.
К полудню следующего дня они достигли своей цели. Че, Кенгри и маленький Уда были совершенно потрясены великолепным зрелищем, внезапно открывшимся их удивленным глазам. Им было очень не по себе до тех пор, пока они не уверились в том, что Гордон Кинг тоже тут - он-то их защитит.
- Как больной, Кенгри? - спросил Кинг.
Женщина покачала головой. - Он не поправляется, - сказала она.
Фоу-тан с Гордоном Кингом в сопровождении верховного жреца Шивы и высокопоставленными сановниками вошли в простую хижину.
Бенг Кхер лежал на своем бедном ложе из травы и шкур. При виде Фоу-тан, подбежавшей к нему и ставшей около него на колени, глаза его засияли. Старый воин обнял и прижал ее к груди, и хотя он был очень слаб, он решительно настоял на том, чтобы она рассказала ему обо всем, что произошло с тех пор как Кинг оставил его и отправился в Пном Дхек.
Когда она закончила, он вздохнул и погладил ее по голове. Затем он повернулся к Гордону Кингу и тот подошел и встал на колени рядом с Фоу-тан. Бенг Кхер взял их руки в свои.
- Шива добр ко мне в мой последний час, - сказал он. - Он спас Пном Дхек и Фоу-тан от предателя, и он дал мне нового сына, чтобы он правил, когда я умру. Хвала Шиве!
Король Бенг Кхер закрыл глаза. Дрожь прошла по его телу, сразу как-то уменьшившемуся и успокоившемуся.
Гордон Кинг поднял плачущую Фоу-тан на ноги. Самый высокопоставленный сановник кхмерского двора подошел и стал перед ними на колени. Он взял руку Гордона Кинга и прижал ее к губам.
- Я приветствую сына Бенга Кхера, - произнес он, - нового короля Пном Дхека.