— Не знал, что гомункулус барона был силен в кулинарии.
   — Если быть честными, то нет, но это отклонение от программы. Я тоже не застрахован от ошибок. Впрочем, результат более или менее благополучный. Единственная загвоздка заключается в том, что Игорь, занимаясь готовкой, думает, что из-под его рук выходят фантастические чудовища.
   Визитная карточка белела на подносе рядом с томатно-луковым пирогом (спелые томаты, мелко нарезанный лук, петрушка, базилик: посыпать острым сыром, запечь при температуре триста семьдесят пять градусов по Фаренгейту).
   — Что это, Игорь? — спросил Мэнрайт и прочитал: «Энтони Валера. Президент синдиката Вортекс, Олд Слип, 69. Тел.: 0210-0012-036-216291».
   — Он фдет в холле, гоффподин.
   — Вот это да! К нам клиент, Чарльз. У вас появился шанс увидеть весь цикл биогенерации от начала и до конца. Пойдемте со мной.
   — Помилуйте, Редж. Президент подождет. Чудовище, приготовленное вашим поваром, выглядит на редкость аппетитно.
   — Фпафибо, уважаемый профеффор Корк.
   — Ну что ты, Игорь, тебе спасибо.
   — Свиньи вы оба, — бросил Мэнрайт, сбегая по лестнице.
   Корк подмигнул Игорю, отхватил кусок пирога и, блаженно заведя глаза, прожевал, однако ему ничего не оставалось, как последовать за хозяином.
   Любой на месте президента синдиката, имеющего семнадцатицифровой собственный кодовый номер связи, держался бы с достоинством предводителя гуннов Аттилы. Мистер Валера и держался, и выглядел с изысканностью испанского гранда. Весь в черном с серебром, даже серебристый парик перетянут черной ленточкой. По всей видимости, он неплохо ориентировался в университетских делах, так как увидев Корка, с улыбкой поклонился и произнес:
   — Какой счастливый случай, профессор Корк. Весьма рад. Имел удовольствие слышать ваше выступление на Гуманитарном конгрессе.
   Мистер Валера тактично протянул левую руку, заметив, что в правой руке собеседника кусок пирога.
   Мэнрайт не тратил времени на обмен любезностями.
   — Ему нужен хороший исполнитель. Секретарь. Я предупредил его, что мои биороботы чертовски дорого стоят.
   — Я уже готов был ответить в ту самую минуту, когда вы так удачно вошли, профессор. Наша фирма абсолютно платежеспособна.
   — Значит, речь идет о коллективном заказе?
   — Нет, домини, наш контракт будет индивидуальным, — ответил Валера, — я, лично, также абсолютно платежеспособен.
   — Отлично. Нет ничего хуже коллективного бизнеса. Надеюсь вы знаете присказку о верблюде? Ну что ж, давайте обсудим детали и посмотрим, хорошо ли мы понимаем друг друга. Итак, под?
   — Женский, разумеется.
   — Разумеется. Внешность?
   — Вы не записываете?
   — Стопроцентное запоминание.
   — Вам везет. Тогда так: блондинка, рост средний. Изящество и грация движений. Мелодичный голос. Голубые глаза. Нежная кожа. Красивые руки. Стройная шея. Золотистые волосы.
   — М-м-м. Вы не могли бы привести пример?
   — Венера Ботичелли.
   — Ага. Венера, выходящая из створки раковины. Достойная модель. Характер?
   — Все, что обычно требуется от секретаря: гарантированная надежность, верность, ну, интересам дела, разумеется.
   — Понятно, интересам дела.
   — Ум, эрудиция.
   — Уточните, все-таки то или другое?
   — Это почти одно и то же.
   — Не скажите. Умный человек непременно обладает чувством юмора, что для эрудита вовсе не обязательно.
   — Пусть будет умная. Эрудицией я займусь сам. Так, способности. Она должна все схватывать на лету. Ей придется приобрести множество разнообразных навыков, необходимых для работы у меня. Добрая, отзывчивая. Должна хорошо понимать, что жизнь председателя компании напряженна и полна сложностей.
   — Такую девушку несложно отыскать, — заметил Мэнрайт. — Что заставило вас обратиться ко мне?
   — Еще не все, домини. Она не должна иметь никакой личной жизни, в любую минуту быть под рукой.
   — Для чего, простите?
   — Мало ли. Деловые завтраки, обеды, импровизированные встречи. Иной раз возникает необходимость развлечь клиента и все такое. Элегантна, это обязательно, пусть даже шикарна. Наконец пусть кружит мужчинам головы. Вы не поверите, в какие рискованные авантюры готов кинуться солидный клиент, которого обрабатывает хорошенькая секретарша.
   — Вы упустили важный момент. Красивой женщине, для того чтобы всегда быть на уровне, нужны деньги, много денег. На какое жалованье может она позволить себе быть шикарной?
   — Я полностью оплачиваю туалеты, косметику и все прочее. От нее требуется только хороший вкус, обаяние, остроумие, умение занимать собеседников.
   — Значит, девушка должна быть разговорчивой?
   — Только в тех случаях, когда я этого хочу, и молчать во всех остальных случаях.
   Корк негромко присвистнул.
   — Но, уважаемый сэр, вы нарисовали идеальный образ.
   — Скорее даже чудо, профессор. Недаром ведь домини Мэнрайт известен своими чудесами.
   — Вы женаты? — неожиданно задал вопрос Мэнрайт.
   — Был. Пять раз.
   — Вы большой любитель женщин.
   — Домини!
   — И к тому же вас легко соблазнить.
   — Вы так считаете? Что ж, а вы на удивление бестактны. Я бы скорее отнес себя к увлекающемуся типу.
   — Должен ли я сделать так, чтобы секретарша… иногда проявляла к вам личный интерес? Вносить ли этот пункт в программу?
   — Если у меня вдруг возникнет такое желание. В этом случае я хочу иметь идеальную любовницу. И чтобы никаких претензий. При обязательном условии сохранять верность мне.
   — Ну, это уж слишком, — возмутился Корк.
   — Не кипятитесь, Чарльз, — остановил его Мэнрайт. — Мистер Валера просто-напросто высказал затаенное желание любого мужчины, которому хочется иметь рядом с собой Аспасию [16], прекрасную даму, страстную любовницу и мудрую советчицу, какой была жена Перикла. В жизни таких женщин все равно не бывает, так что наш гость обратился по адресу. Превращать мечту в реальность — мое основное занятие. Быть может, эта девушка станет венцом моих творений.
   Внезапно мысли Мэнрайта приняли иное направление, и он заявил:
   — Вы быстро соскучитесь с ней, мистер Валера.
   — Почему вы так думаете?
   — Через полгода вы на стену полезете от своей любящей и преданной рабыни.
   — Как же это может быть?
   — Вы упустили из виду главное, ту самую изюминку, благодаря которой любовница всегда остается желанной и притягивает мужчину. Э, бросьте, Валера, ребенку ясно, что вы заказываете любовницу. Моральная сторона этого дела меня не касается, но я скажу вам: вы забыли добавить чуть-чуть перчику.
   — Я протестую, домини…
   — Послушайте, вы заказываете очаровательную любовницу. Мое дело — изготовить такую, чтобы она постоянно сохраняла для вас привлекательность. Поймите, даже в изысканные сладости порой добавляют горчинку. Только так и можно оттенить изысканный вкусовой букет, и человек никогда не пресыщается сладким. Так и в натуре вашей Аспасии должна быть какая-то пикантная горчинка, иначе ее совершенство вам быстро надоест.
   — В ваших словах есть логика, — проронил Валера. — Что вы предлагаете, домини? Я весь внимание.
   — В женщине, которая умеет привязать мужчину, есть эдакая чертовщинка. Такую женщину нельзя предсказать заранее, ее никогда не разгадаешь до конца, а потому жизнь без нее невыносима. Как, впрочем, и с ней тоже.
   — Какой же сюрприз преподнесет мне моя… э-э… секретарша?
   — А черт ее знает, — огрызнулся Мэнрайт, — хорош сюрприз, если знаешь о нем заранее. Я пока и сам не имею понятия. Во всяком случае гарантировать вам что-либо с женщиной не могу. Все, что в моих силах, — предусмотреть незначительную погрешность в программе, погрешность, которая со временем проявится в характере, но когда и как, неизвестно. Зато вы получите массу удовольствия, обнаружив нечто неожиданное в своей идеальной Аспасии. Вот и будет вам женщина с перчиком. Ясно?
   — Азартный вы человек, домини.
   — Азарт, как и риск, неизбежен, когда вступаешь в область, неподвластную природе и разуму.
   Помолчав, Валера произнес:
   — Вы хотите и меня толкнуть на риск?
   — Я тоже ставлю многое на карту. Вы заказываете мне идеальную любовницу, я со своей стороны должен проявить чудеса изобретательности, чтобы выполнить ваш заказ и сделать ее в точности такой, как вам хочется.
   — И как хочется вам, Редж, — пробормотал Корк.
   — Почему бы и нет? Я профессионал, и хорошо сделанная работа приносит мне не меньшее удовлетворение, чем моему клиенту. Ну как, Валера, по рукам?
   После нескольких мгновений сосредоточенного раздумья гость наконец кивнул.
   — Отлично. Тогда мне нужно получить от компании ваш Curriculum vitae [17].
   — Совершенно исключается. Сведения подобного рода обо всех служащих составляют секретную информацию. Я не могу обратиться в Вортекс с просьбой сделать для меня исключение.
   — Черт вас побори, вы так ничего и не поняли.
   Несговорчивость клиента бесила Мэнрайта, но, понимая, что необходимо взять себя в руки, он продолжал более спокойно:
   — Дорогой президент, я должен спроектировать каждую черточку нашей прекрасной дамы в расчете исключительно на ваши вкусы. Пусть мужчины роем вьются вокруг нее, я сделаю так, чтобы она по-настоящему подходила вам одному, и только ваши достоинства привлекали ее.
   — Возможно ли это? Я весьма далек от совершенства.
   — Тем более. Вам со всеми вашими слабостями будет нужна именно эта женщина. Тогда может быть вы и в самом себе обнаружите что-то новое. Приходите через двадцать одну неделю.
   — Почему такая точность?
   — К этому времени она достигнет двадцати одного года — возраста совершеннолетия. Каждая неделя созревания моих биороботов равняется году человеческой жизни. Стало быть, неделя уйдет на то, чтобы вырастить взрослую собаку, а для нашей Аспасии необходима ровно двадцать одна неделя. Всего хорошего, мистер Валера.
   Когда дверь за гостем закрылась, Мэнрайт с улыбкой подмигнул Корку.
   — Вот это шанс испытать свои силы! До сих пор в моей коллекции не было современных биороботов. Я рассчитываю на вашу помощь, Чарльз.
   — Вы предлагаете мне сотрудничество, Редж? Весьма польщен, — Корк хитро усмехнулся. — Хотя мне далеко не все понятно в том, что вы тут рассказали.
   — Пустяки! Мы с вами начнем прекрасно понимать друг друга, когда сработаемся. Что вам неясно?
   — Вы упомянули какого-то верблюда.
   Мэнрайт расхохотался.
   — Неужели вы не слышали эту поговорку? Вот расплата за то, что вы проводите все время на других планетах. Итак, вопрос: «Что такое верблюд?» Ответ: «Это лошадь, которую создавал коллектив».
   Он снова посерьезнел.
   — Но черт побери, к нашей малютке это не относится! Мы создадим такую красавицу, что ни один мужчина не устоит.
   — Простите мое любопытство, Редж, но может ли случиться, что и вы тоже?
   — Я? Дудки! Знали бы вы, сколько прошло через мои руки этих мифологических девственниц, богинь, наяд, дриад и прочих. Und so weiter [18]. Меня голыми руками не возьмешь. Я закаленный боец, и к тому же после стольких лет экспериментов у меня стойкий иммунитет к чарам моих подопечных. А знаете, — добавил Мэнрайт с отсутствующим видом, — одна из самых сложных проблем — это груди.
   — Ради Бога, Редж, что вы хотите сказать?
   — Что же тут непонятного? У ботичеллевской Венеры они слишком малы. Думаю, нужно запрограммировать их более пышными. Но как выбрать размер и форму? Грушевидные? Округлые, как спелый гранат? Тяжелые и крепкие, словно созревшие дыни? Боюсь нарушить гармоничность пропорций.
   — Не поможет ли здесь та самая неожиданность, которую вы собираетесь запрограммировать?
   — Будем надеяться, хотя одному Богу известно, в которого я, впрочем, не верю, когда и как аукнется нам эта неожиданность. Поздравляю вас, Корк. Мы приступаем к созданию идеальной женщины или нашей Бэби-малышки, говоря словечком современной молодежи, которое есть не что иное, как забытое старое выражение.
   В программе, составленной Мэнрайтом для своей необыкновенной Бэби, предусматривалось: обаяние, верность, честность, сердечность, терпение, изысканность, преданность, веселый и добрый нрав, красота, шик, соблазнительные формы, остроумие и блеск в разговоре, умение развлечь, когда этого требуют обстоятельства. Программа имела следующий вид:
   A 12-1 0 0 (Довести до кипения) B 12-2 1 1 C 12-3 2 2 (Многолетней выдержки, высшей марки) D 12-4 3 3 E 12-5 4 4 F 12-6 5 5 (1/4 драхмы) [19] G 12-7 6 6 H 12-8 7 7 (Вьющиеся) I 12-9 8 8 J 11-1 9 9 (1/2 скрупула) [20] K 11-2 L 11-3 8-3 M 11-4 11-8-2 N 11-5 8-4 O 11-6 11-8-3 P 11-7 0-8-4 Q 11-8 12-8-2 R 11-9 12 S 0-2 11-8-4 (щепотку) T 0-3 0-8-3 U 0-4 12-8-3
   Und so weiter. И так на ста сорока семи страницах. Унд майн Готт, и дай Бог, чтобы сложнейшая программа биогенерации, мало кому интересная во всех деталях, сработала, как задумано.
   — Короче говоря, Чарльз, нет смысла разбирать эту китайскую грамоту до конца. Цифры вам ничего не скажут: я применяю числовое кодирование источников, из соединения которых получится наша Бэби-малышка. Возможно, не каждое имя покажется вам знакомым, но даю голову на отсечение, все они в свое время гремели.
   — Послушайте, Редж, что за выговор вы сделали вчера Игорю? «Повар ничем не лучше своих продуктов», о чем это вы?
   — Именно так. А у меня продукты высшего качества. Классическая красота — Венера Ботичелли, но груди египетской царицы. Правда, сначала я думал взять за образец бюст Полины Боргезе, но мне попался известковый барельеф царицы из рода Птолемеев. Великолепно, вот это модель! Стройность бедер античная. Так, дальше. Линейный живот. Вы что-то сказали, Чарльз?
   — Нет, нет, Редж.
   — Знаете, насчет Аспасии я поторопился, ни к чему она нам.
   — Но вы же говорили, что Валера хотел именно такую.
   — Я ошибался. Историческая Аспасия была чертовой допотопной феминисткой. Президенту Вортекса такой орешек не по зубам.
   — Да и вам наверное тоже?
   — Такого добра никакому мужчине не нужно. Возьмем вместо нее Эгерию.
   — Кто это? Я, знаете ли, не специалист по античности.
   — Легендарная нимфа ручья, пророчествам которой во многом был обязан древнеримский царь Нума. Кстати, секретарша с даром прорицательницы может оказаться полезной нашему президенту синдиката. Подведем итоги. Изысканность, шик возьмем от известной французской модельерши Шанель Коко. Понимание сокровеннейших пружин человеческой природы нам даст несравненная Джейн Остин [21]. Берущий за сердце голос, артистизм — это, конечно, Сара Бернар. И еще от нее же — самую чуточку еврейской крови.
   — Какого дьявола, Редж?
   — Думаю, в своих межпланетных странствиях вы не часто сталкивались с еврейками, а то бы не задавали глупых вопросов. Удивительная нация — творческая, свободолюбивая, упрямая и самобытная. С ними ужиться непросто, но и без них не обойтись.
   — Но ведь именно так вы и определили идеальную женщину, не правда ли?
   Мэнрайт кивнул.
   — Если ваша Бэби с характером, вряд ли она будет плясать под дудку нашего заказчика.
   — И здесь у нас есть пример для подражания. Лола Монтес [22], вот уж была дама с характером. Пойдем дальше. Деловая хватка — Виктория Вудхалл [23]. Стойкость духа — Пассионария. Золотые руки — Эстер Бейтман, первая женщина-ювелир. Ум — Дороти Паркер [24]. Жертвенность — конечно же, Флоренс Найтингейл [25]. Обязательно загадочность, тут не перещеголять Мату Хари. Ничего не забыли?
   — Умение блеснуть в разговоре.
   — Отлично. Пусть будет Оскар Уайльд.
   — Как так?
   — Подумаешь, а что особенного. Уайльд известен как неподражаемый собеседник, его обеды славились искрометностью речей. Между прочим руки, ноги и шейка нашей Бэби будут, как у балерины. Талант устраивать приемы от Долли Мэдисон [26]. И еще одно… чуть не упустили.
   — Тот самый сюрприз, который того и гляди поставит нас в тупик.
   — Вы совершенно правы, — Мэнрайт углубился в свои записи. — Самое любопытное, что эта неожиданность запрятана где-то здесь. Нет, нет, это curriculum vitae нашего заказчика. Вы не можете представить себе, Чарльз, какой замшелый ортодокс, самовлюбленный и напыщенный эгоист скрывается под маской холеного денди. Думаете, мне легко вложить в подсознание нашей девочки влечение к подобному типу? Ага, вот же она, эта самая загвоздка в ее характере. Написано черным по белому: R = L x шN.
   — Погодите, погодите, — медленно произнес Корк, — что-то знакомое.
   — Ну конечно!
   — Кажется, припоминаю со студенческих времен: наиболее вероятное расстояние до фонарного столба после некоторого числа произвольных поворотов, — Корк медленно подбирал слова, — будет равняться средней длине шага…
   — Пройденного по прямой, Чарльз.
   — Правильно, длине шага, пройденного по прямой, помноженной на корень квадратный из общего числа шагов.
   Корк смотрел на Мэнрайта со смешанным выражением тревоги и любопытства.
   — Будь я проклят, Редж! Это решение знаменитой задачи «Прогулка пьяницы». Есть такая в теории неупорядоченности. Вот где нужно искать вашу неожиданность, так, Редж?
   Вы гений или сумасшедший.
   — И того и другого понемножку. В целом вы правы, Чарльз. Наша Бэби-малышка по условиям программы будет двигаться точно по прямой, но в один прекрасный момент, который заранее предсказать невозможно, ее занесет вправо или влево.
   — Если я правильно понял вас, ориентир ее движения вперед — мистер Валера.
   — Несомненно. Он-то и олицетворяет собой пресловутый фонарный столб, расстояние до которого требуется определить. Но какие коленца выкинет она по дороге к своей цели, представить трудно.
   Мэнрайт хмыкнул и затянул надтреснутым, хрипловатым голосом:
   Фонарь качался на столбе, Светил в ночную тьму.
   Он. Он. Она. Она. Он. Она. Она.
   И в снег, и в дождь, в вечерней мгле, Лишь бы не одному, Он. Он. Она. Она. Он. Она. Она.
   Лабораторный дневник Мэнрайта сохранил суховатый, лишенный приличествующего случаю драматизма, отчет о том, как происходило зачатие и внутриутробное развитие прекрасной Галатеи, Бэби-малышки, идеальной женщины.
   Зародышевая стадия:
   День первый. Колба 100 мл День второй. Колба 500 мл День третий. Колба 1000 мл День четвертый. Колба 50 000 мл День пятый. Фильтрация.
   (Э. и А. дерут бешеные деньги за специальные колбы.
   Наш младенец появился на свет. Чарльз в восторге. На мой взгляд, ничего особенного, красное личико. Едва освободившись от зародышевой оболочки, принялась болтать и пускать пузыри. Утихомирить ее не могу. Жизнерадостный, большеротый галчонок.)
   — Редж, нашей Галли необходима нянька.
   — Глупости, Чарльз. Через неделю ей уже сравняется год.
   — Все равно, за ней нужен хороший уход.
   — Ну ладно, ладно. Давайте положим ее в комнате Игоря.
   — Ни в коем случае. Он малый что надо, по уходу за детьми не обучен.
   — Хотите, я внушу ему, что он сам ее изготовил? Тогда уж он от нее ни на шаг.
   — Не делайте этого, Чарльз, прошу вас. Ему нельзя доверять ребенка.
   — Давайте поищем, кому можно доверить малышку. Гм-м. Вот именно то, что вам нужно. Однажды я сотворил Старушку, которая жила в Башмаке по заказу Абсолютно Непревзойденной Компании Имитационных Пластиков. Потом они использовали ее в своей рекламе.
   — Это из старинного английского стишка, если я не ошибаюсь? Помнится, у нее было несметное количество детей.
   — Она самая.
   Мэнрайт нажал на кнопку видеотелефона. Экран засветился, показалась сморщенная цыганка, которая немедленно протянула руку за подаянием.
   — Это Реджис, Старуха. Как дела?
   — Scanruil aduafar [27].
   — Почему?
   — Briseadh ina ghnoe [28].
   — Да что ты! Компания Пластиков обанкротилась? Значит, ты опять без работы?
   — Deanfaidh sin [29].
   — Возможно, у меня для тебя кое-что найдется, у меня появилась…
   — Перестаньте молоть чепуху, Редж, — оборвал его Корк.
   Грубость была настолько не свойственна неизменно корректному профессору, что Мэнрайт, оборвав себя на полуслове, изумленно воззрился на своего коллегу.
   — Будь оно неладно, Мэнрайт. Вы что же хотите подсунуть эту старую ведьму?
   — Какая она старая? — возразил Мэнрайт. — Ей от силы лет тридцать. Просто компании нужна была старуха, вот и пришлось делать по их образцу — семидесятилетнюю ирландскую цыганку. Там их называют тимкеры [30]. Заметьте, понимает только по-ирландски, но сладит с любым малолетним разбойником, у которого шило в одном месте.
   — И слушать не хочу. Поищите кого-нибудь другого.
   — Чарльз, этот чертов ребенок уже успел влезть вам в душу.
   — Не выдумывайте.
   — Нашу Бэби можно поздравить с первой победой, а ведь эта соплячка только-только из колбы. Представляю, как она будет крутить мужчинами через двадцать недель. Сколько драк и дуэлей предстоит еще из-за нашей Бэби. Ха-ха! И все-таки, согласитесь, я — гений!
   — Вернитесь на землю, Редж. Пока нам нужна хорошая нянька для Галли.
   — Ай-яй-яй!
   — Да, ребенку просто необходимы тепло и забота. Особенно при вашей воспитательной методе.
   — Не возьму в толк, что вы хотите сказать. Ну так и быть. Устрою я вам кормилицу у колыбельки. Позвоню Клаудии, — Мэнрайт снова нажал на кнопку видеотелефона. — Она ей лучше родной матери будет. Эх, мне бы самому такую няньку. Добрее и нежнее я не знаю. Алло, Клаудиа? Реджис говорит. Включайся, дорогуша.
   На экране возникла великолепная массивная голова черной гориллы.
   — !! — проревела обезьяна.
   — Извини, дорогая, раньше не мог позвонить. Дела, дела. Прекрасно выглядишь. Как твой бездельник-муж?
   — !
   — Детишки?
   — !!!
   — Чудесно. Кстати, ты собиралась привезти ребят, чтобы я поучил их нашему с тобой языку, золотко. Да, о детишках. У меня тут есть сейчас кое-что, и я хочу пригласить тебя…
   Корк, пришедший в себя от шока, молниеносным движением нажал на кнопку телефона.
   Изображение пропало.
   — Вы с ума сошли! — вскричал он.
   Мэнрайт удивленно взглянул на профессора.
   — Что вам не нравится на сей раз?
   — Вы хотите приставить к нашей девочке этого монстра?
   — Лучшей матери, чем этот, как вы сказали, монстр в целом свете не найти. Ребенку с ней раздолье: можно лазать по ней, тискать ее. Странное дело, — продолжал он размышлять вслух, — в моей власти повлиять на сознание и центры восприятия, но изменить органы артикуляции, данные природой, я не могу. Я научил Клаудиу понимать письменные и устные сообщения, но говорить ее не научишь. Приходится объясняться с ней вот таким примитивным способом, который и языком-то не назовешь. Чертовски обидно. И ей, и мне.
   — Вы не шутите? Вы в самом деле хотите, чтобы она ухаживала за малышкой?
   — Конечно, а чем плохо?
   — Да ваша Клаудиа способна испугать ребенка до полусмерти.
   — Чепуха.
   — Она страшна, как смертный грех.
   — Вы ничего не соображаете. Она красотка. Каков экземпляр, а? Какая чистота породы! И уж во всяком случае она поумнее университетских придурков, занятых Коррективным курсом настольного тенниса.
   — Но она же не говорит, бурчит что-то непонятное.
   — Проклятье, Чарльз! Еще не хватало, чтобы и она говорила. Этот чертов младенец и без того рта не закрывает, в доме покоя нет, так скажите спасибо, что хоть кто-нибудь заставит девчонку умолкнуть.
   Так черная горилла по имени Клаудиа появилась во владениях Мэнрайта, вызвав вспышку ревности у Игоря.
   В первый же день, когда все собрались за завтраком, Клаудиа под испепеляющими взглядами Игоря набрала следующее послание для домини: «В УЧ ГЛ ПР ТЛТ?»
   — Дай-ка мне вспомнить твои сокращения, дорогуша. Так, так. Вы, то есть я, научили Галатею проситься в туалет? Ну, конечно, Клаудиа. Я выбрал для нее все самое лучшее от сорока семи женщин. Надеюсь, хотя бы одна из них умела это делать.
   «КУП ПЛН»
   — Что я должен купить, Клаудиа?
   — Пеленки, Редж!
   — Благодарю вас, Чарльз. И тебе спасибо, Клаудиа. Еще чашечку кофе, золотко? До чего обидно, Чарльз, у нее не выходят сложные движения и получаются только печатные буквы, а прописные с их волнистыми линиями и соединениями не даются никак. Сколько нужно пеленок, Клаудиа?