Страница:
— Может ли один из Вентворфов оказаться отцом ребенка? Не поэтому ли они стали ее разыскивать?
Рейчел в свою очередь немного подумала, прежде чем ответить.
— Сабрина никогда напрямую не говорила мне, кто отец ее ребенка, но, когда вы сказали, что Вентворфы ее ищут, я проанализировала все ее слова, и мне стало казаться, что так оно и есть. Например, когда Сабрина позвонила мне в пятницу, она сказала, что отец ее ребенка из известной, богатой и влиятельной в Оклахоме семьи.
Райли пожал плечами.
— В штате полно состоятельных семей, — возразил он на всякий случай.
— Да, но никто из них не разыскивает Сабрину.
— Нет, — пришлось согласиться ему. — Не разыскивает.
Рейчел закусила губу и глубоко задумалась. Похоже было, что у нее есть какое-то важное сообщение, но она не решалась его высказать.
— Вы знаете что-то еще. Расскажите же.
Она опустила глаза и стала теребить нитку на джинсах.
— Сабрина рассказала еще кое-что об этой семье, и, вероятно, вам следует это знать.
— Так что же это?
— Она сказала, что… что они… Сабрина уверена, что Вентворфы хотят отнять у нее ребенка.
— Что? — Райли выпрямился так резко, что у него хрустнули суставы. — Что они хотят сделать?
— Сабрина сказала, что его семья хочет отобрать ребенка. Поэтому она убежала. Поэтому она и прячется.
— Сумасшествие какое-то, — взорвался Райли. — Они не могут так поступить. Это же незаконно.
Она пожала плечами.
— У таких людей, как Вентворфы, везде есть связи. Они располагают такими способами добиваться желаемого, какими простые люди никогда не смогут воспользоваться. Вы меня понимаете?
К сожалению, он слишком хорошо понимал, что это такое.
Разве семья Кэролайн Мерили не добилась своего, просто потому, что у них были деньги и связи? Они раз и навсегда отделались от Райли. Не хватало еще, чтобы какой-то потомок индейцев чероки тянул свои грязные лапы к их ненаглядному созданию! Мало того, что у него отняли любимую, так они еще позвонили нескольким своим знакомым в полицейском управлении, что едва не стоило Райли работы. Один только этот случай мог показать ему, что люди, использующие свое положение в обществе отнюдь не в благих целях, — не досужие выдумки.
— Хорошо, можно согласиться с тем, что семьи, подобные Вентворфам, располагают средствами, которыми не располагаем мы. Но это еще не доказывает, что им удастся забрать ребенка. Они, может быть, и не хотят этого делать.
— Но Сабрина, похоже, думает именно так, иначе она не пустилась бы в бега. К тому же она сказала, что за ней следовал какой-то парень, и она боится, что он работает на Вентворфов.
— Мы еще не решили окончательно, что отец ребенка — кто-то из Вентворфов, — возразил Райли.
— А кто еще это может быть? С чего вдруг такая семья могла кинуться разыскивать мою сестру? Она работала официанткой и жила в Талсе, так что вполне могла встретиться с одним из младших Вентворфов.
Хорошо, подумал Райли. Значит, Сабрина вполне могла повстречаться с Майклом или даже с Джеком — до того как он умер. Но все же это не объясняет, почему они так всполошились. Только из-за того, что она ожидала ребенка, который мог оказаться возможным…
— Наследником, — произнес он вслух.
— А?..
— Наследником. Ребенок вашей сестры может оказаться наследником. Особенно если его отец Джек Вентворф. Он старший из них. И, главное, он умер.
Когда до нее наконец дошел смысл сказанного, она застыла с раскрытым ртом, уставившись в пространство.
— Если окажется, что это ребенок Джека, — продолжал Райли, — тогда ваш племянник или племянница унаследует кучу денег. И прочих ценностей, уже много лет переходящих из поколения в поколение.
Она покачала головой, все еще несколько сбитая с толку.
— Я и не задумывалась, что ребенок Сабрины… мой племянник или племянница, — весело уточнила она, — окажется в подобном положении. Вы думаете, именно поэтому Вентворфы хотят найти Сабрину? Потому что они хотят убедиться, что о нем будут как следует заботиться, а вовсе не потому, что хотят отобрать его?
Он пожал плечами.
— Я почти ничего не знаю про Вентворфов, кроме того, о чем писали в газетах. Хотя время от времени вокруг них ходили сплетни, по большому счету ничего серьезного я не слышал. Они не производят впечатления дурных людей. Не думаю, чтобы они собирались разлучить Сабрину с ребенком.
Рейчел молча кивнула, обдумывая услышанное.
— Но в любом случае они захотят, чтобы ребенок знал о своем происхождении. Особенно, если его отцом был Джек, потому что он его не увидит.
У Рейчел на глазах заблестели слезы и потекли по щекам.
— Это так печально. Сабрине придется в одиночку растить ребенка, потому что его отец умер. Бедная Сабрина. Бедный малыш.
О, нет, взмолился Райли. Только не это. Не надо слез.
Если он не мог пройти мимо женщины, попавшей в затруднительную ситуацию, то при виде плачущей женщины он и подавно не мог остаться безучастным. Он встал из-за стола, присел рядом с Рейчел и обнял ее за плечи. Совершенно безобидный жест, только ради того, чтобы успокоить ее и дать выплакаться. Похоже, ей действительно нужно было как следует поплакать. Очевидно, она уже давно испытывала жизненные невзгоды, и теперь, обрадовавшись возможности облегчить душу, порывистым движением прижалась к нему, да так, словно не могла существовать без него. Райли оставалось только не мешать ей и сидеть на своем месте, потому что… черт!
Да потому что он влюбился в нее! Он не понимал, когда и каким образом это произошло, но совершенно точно знал, что напряжение, из-за которого он чувствует себя словно завязанным в узел, — не просто результат банального желания. Такое случалось с ним много раз, но сейчас было что-то еще.
Помимо желания физической близости с Рейчел, он хотел добиться взаимопонимания и на духовном уровне. Обычно он чувствовал беспокойство и неловкость в присутствии плачущих женщин и сейчас, будь на ее месте другая, украдкой поглядывал бы на часы, гадая, скоро ли она успокоится. Но с Рейчел он не задумывался о времени и не испытывал тягостных чувств. Ему нравилось быть рядом с ней. Более того, он был счастлив, что оказался в нужное время в нужном месте и мог помочь ей избавиться от переживаний, счастлив, что она чувствовала себя в его обществе достаточно свободно, открыто выражая свои чувства.
Он достал носовой платок и вложил ей в руку, давая понять, что она может плакать, сколько ей требуется. Он продолжал обнимать ее, поглаживая по руке и нашептывая на ухо слова утешения, которых она, может быть, никогда и не слышала.
Когда Рейчел наконец начала успокаиваться и отстранилась, он улыбнулся ей как можно более уверенно.
— Все будет хорошо, — сказал он, сам поверив в правдивость этих слов.
Она кивнула, но он сомневался в том, что убедил ее. Хотя это и не имело особого значения. Райли был уверен, что уж теперь-то все встанет на свои места. А вот каким именно образом это произойдет… этого он пока не знал. Ясно было одно — необходимо связаться с Вентворфами. Он только надеялся, что Рейчел не будет возражать.
— Я знаю, Рейчел. Все прояснится. Обещаю, что так и будет.
Она всхлипнула, вытирая слезы.
— Как вы можете быть уверены в этом? — спросила она дрожащим голосом. — Сабрины нет, и никто не знает, где она сейчас. Даже если Вентворфы не собираются отнимать у нее ребенка, может быть, этот тип, который таскается за ней, замышляет недоброе? А если что-то случится с ребенком? Она ведь совсем одна, и рядом нет ни одного знакомого. Что будет, когда ей придет время рожать? Кто ей поможет?
Райли вздохнул.
— Не надо бежать впереди паровоза. Будем решать проблемы по мере их поступления. До того, как ей придет время рожать, еще добрых два месяца. За эти два месяца мы должны найти ее.
Рейчел ничего не сказала в ответ.
— Первое, что мы должны сделать, — позвонить Вентворфам.
Она было замотала головой, но потом кивнула.
— Ну хорошо. Пожалуй, другого выхода действительно не остается. Сабрина не вернется сюда, а вы явно не тот человек, который следил за ней.
Райли не сразу понял, что она имеет в виду. Когда до него наконец дошло, он едва поверил своим ушам.
— Вы что, подумали, что это я мог быть тем парнем, который следил за вашей сестрой?!
Рейчел нервно передернула плечами.
— Откуда я могла знать, кто вы такой?
— Вы же знали, что я шериф в Вэллес-Каньоне.
— Как будто вас не могли подкупить. Можно подумать, в штате Оклахома никогда не слыхали о коррупции.
— Рейчел…
Она прервала его взмахом руки.
— Ладно, давайте просто забудем об этом, хорошо? Я забуду, что когда-то подозревала вас в преследовании беременных женщин, а вы забудете, что я была такой… лгуньей.
— Ну, это не совсем так, — улыбнулся он. — Вы просто защищали сестру. Вообще-то на вашем месте я бы сделал то же самое.
— Правда?
Он кивнул.
— Думаю, большинство людей поступило бы точно так.
Она улыбнулась, при этом ее лицо как бы осветилось изнутри. Райли залюбовался ею.
Ложка дегтя, однако, не замедлила себя ждать. Он вспомнил, что сегодня в приступе ярости высадил входную дверь трейлера и Рейчел теперь негде было приютиться. Хуже того, если Рейчел придется остаться до завтра, а это, учитывая неожиданный оборот дела, вполне вероятно, то ей попросту негде ночевать. Вэллес-Каньон никогда не был привлекательным для туристов, да и вообще не был привлекательным, с точки зрения Райли, поэтому и мест для ночевки здесь было, мягко говоря, не густо. Немногочисленные приезжие останавливались у друзей или родственников. У Рейчел здесь не было ни родственников, ни друзей. Кроме…
Кроме разве что Райли Хантера.
Может быть, он смог бы договориться с Розарио, подумал Райли, отказываясь от идеи предложить Рейчел переночевать у него. Приглашать девушку к себе — не лучший выход, особенно если учесть, что она еще не оправилась от эмоциональных перегрузок, а он куда острее обычного почувствовал сексуальный голод. Если только удастся найти Розарио! Она, разумеется, не сообщила, куда направляется. Вероятно, побежала по магазинам за покупками к Рождеству.
Но идея, засевшая в его воспаленном мозгу, не давала покоя, и в конце концов Райли признался себе, что ему совершенно не улыбается бросать все дела и на ночь глядя разыскивать Розарио. Так что, может быть, Рейчел согласится остаться… возможно, только возможно, что она не откажется пойти к нему домой.
И в самом деле, почему он не подумал об этом с самого начала?
— Рейчел, — сказал он, чуть отстранившись, но не желая совсем выпускать ее из объятий. Она всхлипнула в последний раз и повернулась к нему. Она была прекрасна, даже несмотря на следы слез на лице.
— По-моему, вам не следует сегодня уезжать в Оклахома-Сити.
Она вопросительно подняла брови.
— Уже довольно много времени, а эта поездка займет… кажется, часов пять?
— Зависит от транспорта. Может быть, и дольше.
— Насколько я могу судить, вы сейчас не в лучшей форме, чтобы так долго вести машину. Я имею в виду, вы устали и расстроены.
— Да, так и есть.
— К тому же сегодня ожидается снегопад, — добавил он. — Не сильный, но все же… А когда я свяжусь с Вептворфами, вполне возможно, что они захотят поговорить с вами, и, может быть, даже лично. Они могут и прилететь сюда сегодня, если достанут билеты.
— Но в трейлере у Сабрины теперь не переночуешь. Где в этом городе ближайшая гостиница?
— Знаете… гм… дело в том, что в Вэллес-Каньоне нет гостиницы.
На ее лице отразилось замешательство.
— Как это нет гостиницы? Если вы хотите, чтобы я не уезжала до завтра, то где же я буду ночевать?
В напряженной тишине Райли отвел глаза.
— Ах, вот оно что. Вы хотите, чтобы я провела ночь с вами, — тихо сказала она.
— Я буду спать на кушетке, — бросился он разуверять ее. — Никаких вольностей, обещаю. Просто… я не хочу, чтобы вы оставались одна, вот и все. — Он не стал добавлять, что и сам отнюдь не желал оставаться в одиночестве.
К его немалому удивлению, она согласно кивнула.
— Спасибо, Райли. Я ценю ваше гостеприимство. Мне и в самом деле не хочется оставаться одной. Но на кушетке буду спать я. Не годится создавать неудобства хозяину дома.
Он не стал заострять внимание на том, что расположиться с удобствами в его холостяцком жилище в любом случае будет трудновато. Вместо этого он только покачал головой и решительно заявил:
— Ну уж нет. Я устроюсь на кушетке, ничего не поделаешь.
Она чуть смутилась.
— Спасибо.
Он выудил из кармана ключи и протянул ей.
— Я сейчас позвоню в отделение в Фримонт-Спрингс и обрисую им положение вещей. Они свяжутся с Вентворфами, и тогда мы сможем уйти отсюда. Как вам такой план?
Рейчел согласно кивнула.
— А пока суд да дело, можете забрать вещи из машины и устраиваться у меня, как дома. — Он ткнул пальцем в потолок. — Я живу этажом выше. Нужно только подняться по лестнице.
— Хорошо.
— Помочь вам с вещами? — спросил он, хотя она взяла с собой одну маленькую сумочку.
— Нет, спасибо.
Повисло неловкое молчание. В этот момент между ними происходило нечто новое, чего не было раньше. Сейчас их отношения вышли за рамки внешних формальностей — теперь они были не просто шерифом и сестрой пропавшей без вести женщины, которую нужно найти и выяснить, не попала ли она в беду. Сейчас, когда они молча стояли рядом, между ними росло напряжение, от которого необходимо было немедленно избавиться.
— Ну, что же, — не выдержал Райли, — я, пожалуй, начну звонить.
Рейчел шагнула к двери.
— А я, пожалуй, начну устраиваться.
— Ну вот и порешили.
— Замечательно.
Райли, тем не менее, подозревал, что пройдет еще немало времени, прежде чем их отношения можно будет без натяжки назвать замечательными. Зато у них впереди была целая ночь, чтобы попытаться сгладить все острые углы.
Глава ДЕВЯТАЯ
Рейчел в свою очередь немного подумала, прежде чем ответить.
— Сабрина никогда напрямую не говорила мне, кто отец ее ребенка, но, когда вы сказали, что Вентворфы ее ищут, я проанализировала все ее слова, и мне стало казаться, что так оно и есть. Например, когда Сабрина позвонила мне в пятницу, она сказала, что отец ее ребенка из известной, богатой и влиятельной в Оклахоме семьи.
Райли пожал плечами.
— В штате полно состоятельных семей, — возразил он на всякий случай.
— Да, но никто из них не разыскивает Сабрину.
— Нет, — пришлось согласиться ему. — Не разыскивает.
Рейчел закусила губу и глубоко задумалась. Похоже было, что у нее есть какое-то важное сообщение, но она не решалась его высказать.
— Вы знаете что-то еще. Расскажите же.
Она опустила глаза и стала теребить нитку на джинсах.
— Сабрина рассказала еще кое-что об этой семье, и, вероятно, вам следует это знать.
— Так что же это?
— Она сказала, что… что они… Сабрина уверена, что Вентворфы хотят отнять у нее ребенка.
— Что? — Райли выпрямился так резко, что у него хрустнули суставы. — Что они хотят сделать?
— Сабрина сказала, что его семья хочет отобрать ребенка. Поэтому она убежала. Поэтому она и прячется.
— Сумасшествие какое-то, — взорвался Райли. — Они не могут так поступить. Это же незаконно.
Она пожала плечами.
— У таких людей, как Вентворфы, везде есть связи. Они располагают такими способами добиваться желаемого, какими простые люди никогда не смогут воспользоваться. Вы меня понимаете?
К сожалению, он слишком хорошо понимал, что это такое.
Разве семья Кэролайн Мерили не добилась своего, просто потому, что у них были деньги и связи? Они раз и навсегда отделались от Райли. Не хватало еще, чтобы какой-то потомок индейцев чероки тянул свои грязные лапы к их ненаглядному созданию! Мало того, что у него отняли любимую, так они еще позвонили нескольким своим знакомым в полицейском управлении, что едва не стоило Райли работы. Один только этот случай мог показать ему, что люди, использующие свое положение в обществе отнюдь не в благих целях, — не досужие выдумки.
— Хорошо, можно согласиться с тем, что семьи, подобные Вентворфам, располагают средствами, которыми не располагаем мы. Но это еще не доказывает, что им удастся забрать ребенка. Они, может быть, и не хотят этого делать.
— Но Сабрина, похоже, думает именно так, иначе она не пустилась бы в бега. К тому же она сказала, что за ней следовал какой-то парень, и она боится, что он работает на Вентворфов.
— Мы еще не решили окончательно, что отец ребенка — кто-то из Вентворфов, — возразил Райли.
— А кто еще это может быть? С чего вдруг такая семья могла кинуться разыскивать мою сестру? Она работала официанткой и жила в Талсе, так что вполне могла встретиться с одним из младших Вентворфов.
Хорошо, подумал Райли. Значит, Сабрина вполне могла повстречаться с Майклом или даже с Джеком — до того как он умер. Но все же это не объясняет, почему они так всполошились. Только из-за того, что она ожидала ребенка, который мог оказаться возможным…
— Наследником, — произнес он вслух.
— А?..
— Наследником. Ребенок вашей сестры может оказаться наследником. Особенно если его отец Джек Вентворф. Он старший из них. И, главное, он умер.
Когда до нее наконец дошел смысл сказанного, она застыла с раскрытым ртом, уставившись в пространство.
— Если окажется, что это ребенок Джека, — продолжал Райли, — тогда ваш племянник или племянница унаследует кучу денег. И прочих ценностей, уже много лет переходящих из поколения в поколение.
Она покачала головой, все еще несколько сбитая с толку.
— Я и не задумывалась, что ребенок Сабрины… мой племянник или племянница, — весело уточнила она, — окажется в подобном положении. Вы думаете, именно поэтому Вентворфы хотят найти Сабрину? Потому что они хотят убедиться, что о нем будут как следует заботиться, а вовсе не потому, что хотят отобрать его?
Он пожал плечами.
— Я почти ничего не знаю про Вентворфов, кроме того, о чем писали в газетах. Хотя время от времени вокруг них ходили сплетни, по большому счету ничего серьезного я не слышал. Они не производят впечатления дурных людей. Не думаю, чтобы они собирались разлучить Сабрину с ребенком.
Рейчел молча кивнула, обдумывая услышанное.
— Но в любом случае они захотят, чтобы ребенок знал о своем происхождении. Особенно, если его отцом был Джек, потому что он его не увидит.
У Рейчел на глазах заблестели слезы и потекли по щекам.
— Это так печально. Сабрине придется в одиночку растить ребенка, потому что его отец умер. Бедная Сабрина. Бедный малыш.
О, нет, взмолился Райли. Только не это. Не надо слез.
Если он не мог пройти мимо женщины, попавшей в затруднительную ситуацию, то при виде плачущей женщины он и подавно не мог остаться безучастным. Он встал из-за стола, присел рядом с Рейчел и обнял ее за плечи. Совершенно безобидный жест, только ради того, чтобы успокоить ее и дать выплакаться. Похоже, ей действительно нужно было как следует поплакать. Очевидно, она уже давно испытывала жизненные невзгоды, и теперь, обрадовавшись возможности облегчить душу, порывистым движением прижалась к нему, да так, словно не могла существовать без него. Райли оставалось только не мешать ей и сидеть на своем месте, потому что… черт!
Да потому что он влюбился в нее! Он не понимал, когда и каким образом это произошло, но совершенно точно знал, что напряжение, из-за которого он чувствует себя словно завязанным в узел, — не просто результат банального желания. Такое случалось с ним много раз, но сейчас было что-то еще.
Помимо желания физической близости с Рейчел, он хотел добиться взаимопонимания и на духовном уровне. Обычно он чувствовал беспокойство и неловкость в присутствии плачущих женщин и сейчас, будь на ее месте другая, украдкой поглядывал бы на часы, гадая, скоро ли она успокоится. Но с Рейчел он не задумывался о времени и не испытывал тягостных чувств. Ему нравилось быть рядом с ней. Более того, он был счастлив, что оказался в нужное время в нужном месте и мог помочь ей избавиться от переживаний, счастлив, что она чувствовала себя в его обществе достаточно свободно, открыто выражая свои чувства.
Он достал носовой платок и вложил ей в руку, давая понять, что она может плакать, сколько ей требуется. Он продолжал обнимать ее, поглаживая по руке и нашептывая на ухо слова утешения, которых она, может быть, никогда и не слышала.
Когда Рейчел наконец начала успокаиваться и отстранилась, он улыбнулся ей как можно более уверенно.
— Все будет хорошо, — сказал он, сам поверив в правдивость этих слов.
Она кивнула, но он сомневался в том, что убедил ее. Хотя это и не имело особого значения. Райли был уверен, что уж теперь-то все встанет на свои места. А вот каким именно образом это произойдет… этого он пока не знал. Ясно было одно — необходимо связаться с Вентворфами. Он только надеялся, что Рейчел не будет возражать.
— Я знаю, Рейчел. Все прояснится. Обещаю, что так и будет.
Она всхлипнула, вытирая слезы.
— Как вы можете быть уверены в этом? — спросила она дрожащим голосом. — Сабрины нет, и никто не знает, где она сейчас. Даже если Вентворфы не собираются отнимать у нее ребенка, может быть, этот тип, который таскается за ней, замышляет недоброе? А если что-то случится с ребенком? Она ведь совсем одна, и рядом нет ни одного знакомого. Что будет, когда ей придет время рожать? Кто ей поможет?
Райли вздохнул.
— Не надо бежать впереди паровоза. Будем решать проблемы по мере их поступления. До того, как ей придет время рожать, еще добрых два месяца. За эти два месяца мы должны найти ее.
Рейчел ничего не сказала в ответ.
— Первое, что мы должны сделать, — позвонить Вентворфам.
Она было замотала головой, но потом кивнула.
— Ну хорошо. Пожалуй, другого выхода действительно не остается. Сабрина не вернется сюда, а вы явно не тот человек, который следил за ней.
Райли не сразу понял, что она имеет в виду. Когда до него наконец дошло, он едва поверил своим ушам.
— Вы что, подумали, что это я мог быть тем парнем, который следил за вашей сестрой?!
Рейчел нервно передернула плечами.
— Откуда я могла знать, кто вы такой?
— Вы же знали, что я шериф в Вэллес-Каньоне.
— Как будто вас не могли подкупить. Можно подумать, в штате Оклахома никогда не слыхали о коррупции.
— Рейчел…
Она прервала его взмахом руки.
— Ладно, давайте просто забудем об этом, хорошо? Я забуду, что когда-то подозревала вас в преследовании беременных женщин, а вы забудете, что я была такой… лгуньей.
— Ну, это не совсем так, — улыбнулся он. — Вы просто защищали сестру. Вообще-то на вашем месте я бы сделал то же самое.
— Правда?
Он кивнул.
— Думаю, большинство людей поступило бы точно так.
Она улыбнулась, при этом ее лицо как бы осветилось изнутри. Райли залюбовался ею.
Ложка дегтя, однако, не замедлила себя ждать. Он вспомнил, что сегодня в приступе ярости высадил входную дверь трейлера и Рейчел теперь негде было приютиться. Хуже того, если Рейчел придется остаться до завтра, а это, учитывая неожиданный оборот дела, вполне вероятно, то ей попросту негде ночевать. Вэллес-Каньон никогда не был привлекательным для туристов, да и вообще не был привлекательным, с точки зрения Райли, поэтому и мест для ночевки здесь было, мягко говоря, не густо. Немногочисленные приезжие останавливались у друзей или родственников. У Рейчел здесь не было ни родственников, ни друзей. Кроме…
Кроме разве что Райли Хантера.
Может быть, он смог бы договориться с Розарио, подумал Райли, отказываясь от идеи предложить Рейчел переночевать у него. Приглашать девушку к себе — не лучший выход, особенно если учесть, что она еще не оправилась от эмоциональных перегрузок, а он куда острее обычного почувствовал сексуальный голод. Если только удастся найти Розарио! Она, разумеется, не сообщила, куда направляется. Вероятно, побежала по магазинам за покупками к Рождеству.
Но идея, засевшая в его воспаленном мозгу, не давала покоя, и в конце концов Райли признался себе, что ему совершенно не улыбается бросать все дела и на ночь глядя разыскивать Розарио. Так что, может быть, Рейчел согласится остаться… возможно, только возможно, что она не откажется пойти к нему домой.
И в самом деле, почему он не подумал об этом с самого начала?
— Рейчел, — сказал он, чуть отстранившись, но не желая совсем выпускать ее из объятий. Она всхлипнула в последний раз и повернулась к нему. Она была прекрасна, даже несмотря на следы слез на лице.
— По-моему, вам не следует сегодня уезжать в Оклахома-Сити.
Она вопросительно подняла брови.
— Уже довольно много времени, а эта поездка займет… кажется, часов пять?
— Зависит от транспорта. Может быть, и дольше.
— Насколько я могу судить, вы сейчас не в лучшей форме, чтобы так долго вести машину. Я имею в виду, вы устали и расстроены.
— Да, так и есть.
— К тому же сегодня ожидается снегопад, — добавил он. — Не сильный, но все же… А когда я свяжусь с Вептворфами, вполне возможно, что они захотят поговорить с вами, и, может быть, даже лично. Они могут и прилететь сюда сегодня, если достанут билеты.
— Но в трейлере у Сабрины теперь не переночуешь. Где в этом городе ближайшая гостиница?
— Знаете… гм… дело в том, что в Вэллес-Каньоне нет гостиницы.
На ее лице отразилось замешательство.
— Как это нет гостиницы? Если вы хотите, чтобы я не уезжала до завтра, то где же я буду ночевать?
В напряженной тишине Райли отвел глаза.
— Ах, вот оно что. Вы хотите, чтобы я провела ночь с вами, — тихо сказала она.
— Я буду спать на кушетке, — бросился он разуверять ее. — Никаких вольностей, обещаю. Просто… я не хочу, чтобы вы оставались одна, вот и все. — Он не стал добавлять, что и сам отнюдь не желал оставаться в одиночестве.
К его немалому удивлению, она согласно кивнула.
— Спасибо, Райли. Я ценю ваше гостеприимство. Мне и в самом деле не хочется оставаться одной. Но на кушетке буду спать я. Не годится создавать неудобства хозяину дома.
Он не стал заострять внимание на том, что расположиться с удобствами в его холостяцком жилище в любом случае будет трудновато. Вместо этого он только покачал головой и решительно заявил:
— Ну уж нет. Я устроюсь на кушетке, ничего не поделаешь.
Она чуть смутилась.
— Спасибо.
Он выудил из кармана ключи и протянул ей.
— Я сейчас позвоню в отделение в Фримонт-Спрингс и обрисую им положение вещей. Они свяжутся с Вентворфами, и тогда мы сможем уйти отсюда. Как вам такой план?
Рейчел согласно кивнула.
— А пока суд да дело, можете забрать вещи из машины и устраиваться у меня, как дома. — Он ткнул пальцем в потолок. — Я живу этажом выше. Нужно только подняться по лестнице.
— Хорошо.
— Помочь вам с вещами? — спросил он, хотя она взяла с собой одну маленькую сумочку.
— Нет, спасибо.
Повисло неловкое молчание. В этот момент между ними происходило нечто новое, чего не было раньше. Сейчас их отношения вышли за рамки внешних формальностей — теперь они были не просто шерифом и сестрой пропавшей без вести женщины, которую нужно найти и выяснить, не попала ли она в беду. Сейчас, когда они молча стояли рядом, между ними росло напряжение, от которого необходимо было немедленно избавиться.
— Ну, что же, — не выдержал Райли, — я, пожалуй, начну звонить.
Рейчел шагнула к двери.
— А я, пожалуй, начну устраиваться.
— Ну вот и порешили.
— Замечательно.
Райли, тем не менее, подозревал, что пройдет еще немало времени, прежде чем их отношения можно будет без натяжки назвать замечательными. Зато у них впереди была целая ночь, чтобы попытаться сгладить все острые углы.
Глава ДЕВЯТАЯ
Маленькая квартирка Райли оказалась очень близка к тому, что Рейчел ожидала увидеть, — тесная, пустая и неухоженная. Типичная квартира для холостяка, живущего в Вэллес-Каньоне.
Маленький столик и два стула смотрелись бы к месту в кухне, но ничего подобного здесь не было. Крохотный закуток с плитой и подобием холодильника размером с телевизор назвать кухней язык не поворачивался. Остальная жилплощадь (назвать ее комнатой было и вовсе немыслимо) могла похвастаться лишь диваном, столом и креслом, а еще лампой и книжной полкой, ломившейся от вестернов. В «спальне» — широкая кровать и тумбочка с лампой и еще одной кучей вестернов.
Любопытно, но рядом притулился ноутбук. Рейчел удивилась, зачем он мог понадобиться Райли. Наверное, для виртуальных свиданий, проскочила непрошеная мысль. Мужчина, затерявшийся в таком захолустье, явно страдающий от недостатка в женском обществе…
Лучше не думать об этом, — сказала она себе, поворачиваясь спиной к двери в спальню. Совершенно ни к чему сходить с ума при мысли о его потребности… в общении. В конце концов, ей бы справиться со своими собственными потребностями… гм… в общении.
Все же обстановка в его доме была на редкость непритязательной. Он даже не потрудился украсить квартиру к Рождеству. Ни одной зеленой веточки. У Рейчел, которая всегда с нетерпением ждала праздников и стремилась отметить их так, чтобы они запомнились надолго, — в конце концов, это были те редкие случаи, когда их семья собиралась вместе, — такое пренебрежение наступающим Рождеством вызвало разочарование.
Мог бы нарядить елку, подумала она. Места для этого хватало. Если конечно, это будет маленькая-маленькая елочка.
Взглянув на часы, она обнаружила, что еще нет и двух. Она спустилась обратно в офис, и Райли сообщил ей, что из Фримонт-Спрингса позвонят, когда удастся связаться с Вентворфами. Он также заметил, что, возможно, это произойдет нескоро, потому что, по словам сотрудников отделения во Фримонт-Спрингсе, Вентворфов обычно не бывает дома в это время дня.
Он посоветовал Рейчел вздремнуть или почитать, в общем, расслабиться и отдохнуть. Это был здравый совет, но Рейчел никак не могла сидеть без дела, снедаемая тревогой за Сабрину. Будучи от природы энергичным человеком, она и в лучшие времена с трудом переносила бездеятельность, а уж сейчас ей и подавно меньше всего хотелось сидеть сложа руки.
Еще в пятницу она заметила магазин в квартале от полицейского участка. Денег у нее было не густо, но она привыкла не выходить из дома без карточки Американ-Экспресс. Конечно, в таком захолустье, как Вэллес-Каньон, могли и не пользоваться Американ-Экспресс. Хорошо, что додумалась захватить еще и Виза-Кард.
Довольно кивнув, она натянула куртку, шляпу, перчатки, схватила бумажник и направилась к двери. Скорее всего, она вернется не позже чем через час, и, может быть, Райли к тому времени узнает какие-то хорошие новости.
Когда через сорок пять минут Рейчел вернулась с двумя большими пакетами, набитыми разными праздничными покупками, никаких новостей не было. Прежде чем подняться в его квартиру, она заглянула в офис и поинтересовалась, как идут дела. Но Райли только покачал головой и пробормотал, что отсутствие новостей — сама по себе хорошая новость.
Потом он поинтересовался, чего она накупила.
Рейчел улыбнулась.
— Пару вещиц, которые могут мне понадобиться. Ничего больше.
Оказавшись в квартире, она принялась за работу. Сначала она извлекла из пакета маленькую пластиковую елку, уже наряженную, и, пододвинув стол к окну, водрузила на него свою покупку. Затем развесила несколько длинных гирлянд по периметру обоих окон и над дверью в спальню и в кухню. И, наконец, потрепанная, но еще живая омела — в магазине сказали, что последняя, — заняла свое место в центре кухонного стола. Четыре фонарика из красного и зеленого стекла послужили достойным завершающим штрихом, особенно когда она зажгла внутри свечи.
Мало-помалу Рейчел превратила спартанское жилище в нечто более соответствующее приближающемуся празднику. С каждым новым украшением на душе у нее становилось легче, настроение улучшалось, а на смену отчаянию приходила надежда.
Теперь она была почти уверена, что Вентворфы не замышляют ничего злого против Сабрины. Рейчел подозревала, что, как и всякая семья, они просто хотят присматривать за новоявленной родственницей. Если окажется, что это ребенок Джека Вентворфа, они, конечно, захотят принимать определенное участие в его жизни.
Если бы только Сабрина вышла на связь, чтобы можно было объяснить ей ситуацию! Тогда они смогли бы собраться вместе к празднику, и Рождество получилось бы вовсе не таким тоскливым, каким ему предстоит быть на этот раз.
Когда подошло время ужина, Рейчел стояла на стуле, нанося последние завершающие штрихи. Она пыталась прикрепить ветку омелы над кухонной дверью, когда вошел Райли. На секунду ей представилось, что вот сейчас он воскликнет: «Здравствуй, дорогая! Ну вот я и дома!» — и, подойдя, поцелует ее. А она скажет: «Сегодня у нас на ужин тушеный окорок».
— Привет, — сказала она. — Сегодня на ужин суп и сэндвичи.
Он застыл на пороге, увидев, во что превратилась его берлога, и получше рассмотрев все украшения, расплылся в улыбке.
Только тогда до Рейчел дошло, что ей следовало спросить разрешения, прежде чем украшать жилище к Рождеству. Кто знает, может быть, он вообще не празднует Рождество. И когда она уедет, ему придется приводить все в прежний вид.
— Надеюсь, вы не против нескольких украшений, — сказала она после затянувшейся паузы.
— Нет, конечно. Квартира выглядит великолепно. Вам, наверное, пришлось как следует потрудиться.
Теплая волна облегчения прошла по ее телу.
— Мне нужно было чем-то заняться, иначе я извелась бы от ожидания. — Она пожала плечами, продолжая возиться с омелой. — Знаю, до Рождества еще неделя, но ведь лучше не ждать до последней минуты.
— Да я вообще не планировал ничего украшать.
Она не удивилась, но тем не менее спросила:
— Почему же?
— Не вижу в этом никакого смысла. — Он смущенно улыбнулся. — Зачем лишние хлопоты, если живешь один и никого не собираешься приглашать в гости на праздник?
— Зачем? Ну все-таки… Это же Рождество, в конце концов.
— Но ведь не все его празднуют.
Ах, вот оно что…
— Извините. Не знала, что ваша религия…
— Религия тут ни при чем. Просто… не знаю. Наверное, я просто не привык считать его праздником. Когда я был маленьким, наша семья была слишком бедной, чтобы позволить себе пригласить Сайта-Клауса с подарками или хотя бы просто нарядить елку. Для меня это был просто день, когда не нужно было идти в школу, а для мамы — лишний выходной. А когда я вырос… Просто не привык. Да, впрочем, не обращайте внимания.
От его вскользь брошенной фразы о том, что их семья была слишком бедной, чтобы праздновать Рождество, Рейчел почувствовала внутри какой-то непонятный холодок. Дженсены тоже никогда не могли назвать себя богатыми, и, поскольку их отец работал дальнобойщиком, им не раз приходилось встречать Рождество в дороге. Но в любом случае они находили способ как-то выделить этот день в ряду других и порадоваться хотя бы тому обстоятельству, что они вместе.
Отец обычно устанавливал в грузовике маленькую пластмассовую елочку, ловил по радио какую-нибудь передачу с рождественскими гимнами, чтобы они могли подпевать. Даже когда рождественский ужин происходил где-то в закусочной или на стоянке, им удавалось заразить праздничным духом всех окружающих.
Слишком бедны, чтобы праздновать Рождество? Но ведь… Рождество — это прежде всего состояние души, подумала Рейчел. Конечно, красивые гирлянды и подарки под елкой — это замечательно. Но даже без всего этого…
Рождество — это общение с самыми близкими тебе людьми, забота друг о друге и помощь тому, кто в ней нуждается. И неважно, каково убранство дома, главное, кто рядом с тобой. Рождество — отличный повод дать людям понять, насколько они важны для тебя. Это общение с максимальной отдачей. И Рейчел неожиданно почувствовала, что должна встретить это Рождество вместе с Райли Хаитером.
— С наступающим праздником, Райли, — сказала она, все еще стоя на стуле и придерживая ветки омелы.
Он улыбнулся на ее слова и подошел поближе.
— Должен признать, — сказал он, стоя так близко, что мог бы дотронуться до нее, но не сделал этого — к ее разочарованию, — что благодаря вашему появлению дом совершенно преобразился. До сегодняшнего дня я и не представлял, что в этих стенах можно создать такой уют. А во всем вы виноваты. И что прикажете с вами делать?
От восторга у нее вырвался почти непроизвольный смешок. В ответ Райли улыбнулся еще шире. Это была одна из тех улыбок, при виде которых Рейчел хотелось броситься к нему в объятия.
— И что же здесь такого смешного?
— Просто радуюсь, что ты наконец пришел. Никаких новостей от Вентворфов? — Она и не заметила, как перешла на «ты».
— Нет еще. Из Фримонта должны позвонить, как только что-нибудь узнают. Омелу ты купила в том же магазине? — тоже перейдя на «ты», спросил он, с деланным равнодушием посмотрев на веточки у нее в руках.
Рейчел кивнула, почувствовав некоторое беспокойство. Она всегда покупала омелу для украшения своей собственной квартиры, без всякой задней мысли — это было просто украшение к празднику. Но сейчас, когда она была вместе с Райли, простенькое украшение вернуло себе свою символическую значимость.
— Может быть, это простой каприз с моей стороны, — сказала она, изо всех сил стараясь казаться непринужденной, — но я никак не могла пройти мимо. Однако мне никак не удается ее как следует прикрепить. Боюсь, она упадет, если оставить все как есть.
— Давай помогу.
Прежде чем она успела возразить, Райли скинул ботинки и взобрался на стул. Если до того она считала свое положение лишь слегка неустойчивым, то, очевидно, ошибалась. Маленький стул, который даже под ее весом поскрипывал, теперь, когда на нем стояли двое, осел и затрещал. Хуже того, под их весом центр тяжести всей системы переместился. Рейчел наклонилась, чтобы не упасть, и в результате столкнулась с Райли — в тот самый момент, когда он поднял руки, чтобы помочь ей закрепить злосчастную ветку. Они замерли, стараясь сохранить равновесие. Неожиданно она поняла, насколько тесно они соприкасаются. Какое-то время оба молча стояли лицом к лицу и каждый выжидательно смотрел на другого, не зная, что делать дальше.
Наконец Райли принял решение за них обоих. Застенчиво улыбнувшись, он бросил взгляд на омелу, потом снова на Рейчел и очень тихо сказал:
— С Рождеством, Рейчел.
И, наклонившись, поцеловал ее.
Это был дразнящий поцелуй, легкое соприкосновение губами, как будто он и не собирался обнаруживать тот взрыв страсти, который она так ожидала. Рейчел продолжала придерживать ветки, и Райли, похоже, решил этим воспользоваться. В то время как ее руки были подняты вверх, он, обняв ее обеими руками, прижал к себе.
Потом он решил пойти дальше, прошелся кончиком языка по ее губам, прежде чем проникнуть вглубь и почувствовать ее вкус.
Рейчел по-прежнему стояла с поднятыми руками, может быть, потому, что забыла обо всем на свете, ощутив его прикосновения. Их дыхание смешалось, сердца бились в унисон, его страсть вызывала в ней ответную волну страсти. А он все продолжал целовать ее, исследовать, пробовать на вкус, прижимая все ближе и ближе к себе, так что она на секунду почувствовала, что они сливаются в одно целое.
Маленький столик и два стула смотрелись бы к месту в кухне, но ничего подобного здесь не было. Крохотный закуток с плитой и подобием холодильника размером с телевизор назвать кухней язык не поворачивался. Остальная жилплощадь (назвать ее комнатой было и вовсе немыслимо) могла похвастаться лишь диваном, столом и креслом, а еще лампой и книжной полкой, ломившейся от вестернов. В «спальне» — широкая кровать и тумбочка с лампой и еще одной кучей вестернов.
Любопытно, но рядом притулился ноутбук. Рейчел удивилась, зачем он мог понадобиться Райли. Наверное, для виртуальных свиданий, проскочила непрошеная мысль. Мужчина, затерявшийся в таком захолустье, явно страдающий от недостатка в женском обществе…
Лучше не думать об этом, — сказала она себе, поворачиваясь спиной к двери в спальню. Совершенно ни к чему сходить с ума при мысли о его потребности… в общении. В конце концов, ей бы справиться со своими собственными потребностями… гм… в общении.
Все же обстановка в его доме была на редкость непритязательной. Он даже не потрудился украсить квартиру к Рождеству. Ни одной зеленой веточки. У Рейчел, которая всегда с нетерпением ждала праздников и стремилась отметить их так, чтобы они запомнились надолго, — в конце концов, это были те редкие случаи, когда их семья собиралась вместе, — такое пренебрежение наступающим Рождеством вызвало разочарование.
Мог бы нарядить елку, подумала она. Места для этого хватало. Если конечно, это будет маленькая-маленькая елочка.
Взглянув на часы, она обнаружила, что еще нет и двух. Она спустилась обратно в офис, и Райли сообщил ей, что из Фримонт-Спрингса позвонят, когда удастся связаться с Вентворфами. Он также заметил, что, возможно, это произойдет нескоро, потому что, по словам сотрудников отделения во Фримонт-Спрингсе, Вентворфов обычно не бывает дома в это время дня.
Он посоветовал Рейчел вздремнуть или почитать, в общем, расслабиться и отдохнуть. Это был здравый совет, но Рейчел никак не могла сидеть без дела, снедаемая тревогой за Сабрину. Будучи от природы энергичным человеком, она и в лучшие времена с трудом переносила бездеятельность, а уж сейчас ей и подавно меньше всего хотелось сидеть сложа руки.
Еще в пятницу она заметила магазин в квартале от полицейского участка. Денег у нее было не густо, но она привыкла не выходить из дома без карточки Американ-Экспресс. Конечно, в таком захолустье, как Вэллес-Каньон, могли и не пользоваться Американ-Экспресс. Хорошо, что додумалась захватить еще и Виза-Кард.
Довольно кивнув, она натянула куртку, шляпу, перчатки, схватила бумажник и направилась к двери. Скорее всего, она вернется не позже чем через час, и, может быть, Райли к тому времени узнает какие-то хорошие новости.
Когда через сорок пять минут Рейчел вернулась с двумя большими пакетами, набитыми разными праздничными покупками, никаких новостей не было. Прежде чем подняться в его квартиру, она заглянула в офис и поинтересовалась, как идут дела. Но Райли только покачал головой и пробормотал, что отсутствие новостей — сама по себе хорошая новость.
Потом он поинтересовался, чего она накупила.
Рейчел улыбнулась.
— Пару вещиц, которые могут мне понадобиться. Ничего больше.
Оказавшись в квартире, она принялась за работу. Сначала она извлекла из пакета маленькую пластиковую елку, уже наряженную, и, пододвинув стол к окну, водрузила на него свою покупку. Затем развесила несколько длинных гирлянд по периметру обоих окон и над дверью в спальню и в кухню. И, наконец, потрепанная, но еще живая омела — в магазине сказали, что последняя, — заняла свое место в центре кухонного стола. Четыре фонарика из красного и зеленого стекла послужили достойным завершающим штрихом, особенно когда она зажгла внутри свечи.
Мало-помалу Рейчел превратила спартанское жилище в нечто более соответствующее приближающемуся празднику. С каждым новым украшением на душе у нее становилось легче, настроение улучшалось, а на смену отчаянию приходила надежда.
Теперь она была почти уверена, что Вентворфы не замышляют ничего злого против Сабрины. Рейчел подозревала, что, как и всякая семья, они просто хотят присматривать за новоявленной родственницей. Если окажется, что это ребенок Джека Вентворфа, они, конечно, захотят принимать определенное участие в его жизни.
Если бы только Сабрина вышла на связь, чтобы можно было объяснить ей ситуацию! Тогда они смогли бы собраться вместе к празднику, и Рождество получилось бы вовсе не таким тоскливым, каким ему предстоит быть на этот раз.
Когда подошло время ужина, Рейчел стояла на стуле, нанося последние завершающие штрихи. Она пыталась прикрепить ветку омелы над кухонной дверью, когда вошел Райли. На секунду ей представилось, что вот сейчас он воскликнет: «Здравствуй, дорогая! Ну вот я и дома!» — и, подойдя, поцелует ее. А она скажет: «Сегодня у нас на ужин тушеный окорок».
— Привет, — сказала она. — Сегодня на ужин суп и сэндвичи.
Он застыл на пороге, увидев, во что превратилась его берлога, и получше рассмотрев все украшения, расплылся в улыбке.
Только тогда до Рейчел дошло, что ей следовало спросить разрешения, прежде чем украшать жилище к Рождеству. Кто знает, может быть, он вообще не празднует Рождество. И когда она уедет, ему придется приводить все в прежний вид.
— Надеюсь, вы не против нескольких украшений, — сказала она после затянувшейся паузы.
— Нет, конечно. Квартира выглядит великолепно. Вам, наверное, пришлось как следует потрудиться.
Теплая волна облегчения прошла по ее телу.
— Мне нужно было чем-то заняться, иначе я извелась бы от ожидания. — Она пожала плечами, продолжая возиться с омелой. — Знаю, до Рождества еще неделя, но ведь лучше не ждать до последней минуты.
— Да я вообще не планировал ничего украшать.
Она не удивилась, но тем не менее спросила:
— Почему же?
— Не вижу в этом никакого смысла. — Он смущенно улыбнулся. — Зачем лишние хлопоты, если живешь один и никого не собираешься приглашать в гости на праздник?
— Зачем? Ну все-таки… Это же Рождество, в конце концов.
— Но ведь не все его празднуют.
Ах, вот оно что…
— Извините. Не знала, что ваша религия…
— Религия тут ни при чем. Просто… не знаю. Наверное, я просто не привык считать его праздником. Когда я был маленьким, наша семья была слишком бедной, чтобы позволить себе пригласить Сайта-Клауса с подарками или хотя бы просто нарядить елку. Для меня это был просто день, когда не нужно было идти в школу, а для мамы — лишний выходной. А когда я вырос… Просто не привык. Да, впрочем, не обращайте внимания.
От его вскользь брошенной фразы о том, что их семья была слишком бедной, чтобы праздновать Рождество, Рейчел почувствовала внутри какой-то непонятный холодок. Дженсены тоже никогда не могли назвать себя богатыми, и, поскольку их отец работал дальнобойщиком, им не раз приходилось встречать Рождество в дороге. Но в любом случае они находили способ как-то выделить этот день в ряду других и порадоваться хотя бы тому обстоятельству, что они вместе.
Отец обычно устанавливал в грузовике маленькую пластмассовую елочку, ловил по радио какую-нибудь передачу с рождественскими гимнами, чтобы они могли подпевать. Даже когда рождественский ужин происходил где-то в закусочной или на стоянке, им удавалось заразить праздничным духом всех окружающих.
Слишком бедны, чтобы праздновать Рождество? Но ведь… Рождество — это прежде всего состояние души, подумала Рейчел. Конечно, красивые гирлянды и подарки под елкой — это замечательно. Но даже без всего этого…
Рождество — это общение с самыми близкими тебе людьми, забота друг о друге и помощь тому, кто в ней нуждается. И неважно, каково убранство дома, главное, кто рядом с тобой. Рождество — отличный повод дать людям понять, насколько они важны для тебя. Это общение с максимальной отдачей. И Рейчел неожиданно почувствовала, что должна встретить это Рождество вместе с Райли Хаитером.
— С наступающим праздником, Райли, — сказала она, все еще стоя на стуле и придерживая ветки омелы.
Он улыбнулся на ее слова и подошел поближе.
— Должен признать, — сказал он, стоя так близко, что мог бы дотронуться до нее, но не сделал этого — к ее разочарованию, — что благодаря вашему появлению дом совершенно преобразился. До сегодняшнего дня я и не представлял, что в этих стенах можно создать такой уют. А во всем вы виноваты. И что прикажете с вами делать?
От восторга у нее вырвался почти непроизвольный смешок. В ответ Райли улыбнулся еще шире. Это была одна из тех улыбок, при виде которых Рейчел хотелось броситься к нему в объятия.
— И что же здесь такого смешного?
— Просто радуюсь, что ты наконец пришел. Никаких новостей от Вентворфов? — Она и не заметила, как перешла на «ты».
— Нет еще. Из Фримонта должны позвонить, как только что-нибудь узнают. Омелу ты купила в том же магазине? — тоже перейдя на «ты», спросил он, с деланным равнодушием посмотрев на веточки у нее в руках.
Рейчел кивнула, почувствовав некоторое беспокойство. Она всегда покупала омелу для украшения своей собственной квартиры, без всякой задней мысли — это было просто украшение к празднику. Но сейчас, когда она была вместе с Райли, простенькое украшение вернуло себе свою символическую значимость.
— Может быть, это простой каприз с моей стороны, — сказала она, изо всех сил стараясь казаться непринужденной, — но я никак не могла пройти мимо. Однако мне никак не удается ее как следует прикрепить. Боюсь, она упадет, если оставить все как есть.
— Давай помогу.
Прежде чем она успела возразить, Райли скинул ботинки и взобрался на стул. Если до того она считала свое положение лишь слегка неустойчивым, то, очевидно, ошибалась. Маленький стул, который даже под ее весом поскрипывал, теперь, когда на нем стояли двое, осел и затрещал. Хуже того, под их весом центр тяжести всей системы переместился. Рейчел наклонилась, чтобы не упасть, и в результате столкнулась с Райли — в тот самый момент, когда он поднял руки, чтобы помочь ей закрепить злосчастную ветку. Они замерли, стараясь сохранить равновесие. Неожиданно она поняла, насколько тесно они соприкасаются. Какое-то время оба молча стояли лицом к лицу и каждый выжидательно смотрел на другого, не зная, что делать дальше.
Наконец Райли принял решение за них обоих. Застенчиво улыбнувшись, он бросил взгляд на омелу, потом снова на Рейчел и очень тихо сказал:
— С Рождеством, Рейчел.
И, наклонившись, поцеловал ее.
Это был дразнящий поцелуй, легкое соприкосновение губами, как будто он и не собирался обнаруживать тот взрыв страсти, который она так ожидала. Рейчел продолжала придерживать ветки, и Райли, похоже, решил этим воспользоваться. В то время как ее руки были подняты вверх, он, обняв ее обеими руками, прижал к себе.
Потом он решил пойти дальше, прошелся кончиком языка по ее губам, прежде чем проникнуть вглубь и почувствовать ее вкус.
Рейчел по-прежнему стояла с поднятыми руками, может быть, потому, что забыла обо всем на свете, ощутив его прикосновения. Их дыхание смешалось, сердца бились в унисон, его страсть вызывала в ней ответную волну страсти. А он все продолжал целовать ее, исследовать, пробовать на вкус, прижимая все ближе и ближе к себе, так что она на секунду почувствовала, что они сливаются в одно целое.