Бейтс Ноэль. Неожиданный визит

   Артур все никак не мог прийти в себя от потрясения и выглядел так, будто по нему проехал грузовик, а Ребекка молча кивнула в сторону ряда залов за их спиной.
   А кто-то говорил обо мне, как о темной лошадке, подумала она. Никто не ожидал, что он способен показать такие познания в области живописи. Ни разу со дня прибытия Рассел не упоминал о том, что он интересуется искусством. Он позволял им думать, что все его интересы сосредоточены в области финансов. Интересно, что еще он, как фокусник, может вытащить из рукава. Страсть к прогулкам по канату? Умение вышивать крестом? Жену, десять детей, две собаки и золотую рыбку?
   – Как я полагаю, этого самого момента вы боялись с минуты моего появления. Давайте лучше сразу пройдем туда, и все разрешится само собой.
   Артур что-то промямлил неестественно высоким голосом, а Ребекка надела на лицо очередную широкую улыбку.
   По дороге Рассел успевал комментировать висящие и стоящие экспонаты, и если он даже заметил, что они снова прибегли к очередному спасительному стаканчику вина, то этого не показал. Ребекка поняла, что только действие вина помогает ей сохранять видимое спокойствие. Сейчас, приближаясь к работам Артура, она чувствовала, что у нее схватывает желудок в ожидании неизбежного. Как бы ни бравировал Артур, как бы он ни демонстрировал видимое безразличие, она знала, что отрицательное мнение брата и его резкая критика могут отвратить юношу от искусства до конца его дней.
   Рассел ходил от работы к работе, и в установившейся гнетущей тишине Ребекка решила, что будет защищать очевидный талант Артура до посинения. Она уже подумывала, а не выпить ли еще, когда Рассел повернулся и просто сказал:
   – Очень хорошо.
   – Да? – Артур залился румянцем и приобрел ужасно довольный вид, хотя все еще пытался петушиться. – Такая оценка унижает творца. Назвать картину хорошей – это все равно что заявить, что собор Парижской Богоматери хорошо построен.
   Рассел был несколько озадачен таким комментарием.
   – Знаешь, я не видел твоих работ с того времени, когда тебе было двенадцать лет и ты подарил мне три своих рисунка на день рожденья. Я их все еще храню.
   Это опять заставило Артура зардеться от смущения.
   – Но в целом ты прав. Если «очень хорошо» тебе не подходит, то я бы мог описать твои работы по-другому. Они будят работу мысли. То, что ты поместил людей, изображенных с фотографической точностью, в фантастическую и таинственную обстановку, очень интересно. Что-то заставляет вглядываться в эти картины.
   Прежде чем они смогли продолжить беседу, к ним подошел один из агентов крупной парижской галереи и увел Артура с собой.
   Ребекка сожалела, что не может присоединиться к нему, чтобы избежать последующей экзекуции. Вино, которого она выпила немало за сегодняшний день, не давало ей мыслить ясно и четко. Ее голова кружилась, и в таком опасном состоянии она не могла оставаться безучастной к шарму Рассела.
   – А где же твои работы?
   – О Боже, может не надо? – промямлила Ребекка.
   – Но почему? Кроме того, если ты помнишь, я их уже видел в первый день нашего знакомства. И они мне понравились. – Он взял ее под локоть и твердо повел в направлении следующего зала. – Только не говори, что ты боишься оказаться перед своими шедеврами, – прошептал он ей.
   Его теплое дыхание коснулось уха Ребекки, напомнило о том, как эти губы касались ее губ, и жар охватил все ее тело.
   – То, как ты произнес это слово – шедевры – не особенно побуждает меня показывать тебе свои работы. – Она ответила резко, болезненно ощущая на себе любопытные взгляды посетителей.
   Краешком глаза Ребекка заметила, что в выставочном зале было достаточно много знакомых, которые с интересом наблюдали за ней и ее спутником. Гарантирована новая сплетня назавтра же. Так как Ребекка была скромной студенткой, не принимающей активного участия в бурных сборищах сокурсников, они будут заинтригованы ее появлением на выставке со столь привлекательным мужчиной. Вот теперь ты узнаешь, что значит купаться в лучах славы, отраженных от такой личности, как он, – пообещала она самой себе, кивком здороваясь с какими-то знакомыми.
   – Ну вот мы и пришли, – сказала Ребекка хрипловатым от волнения голосом. – И пожалуйста, не говори ничего, – добавила она, отвернувшись и от картин, и от него, хотя в тайне ей ужасно хотелось увидеть его выражение лица.
   – А если я захочу сделать тебе комплимент?
   – Я не люблю комплименты.
   – Странная черта у привлекательной женщины.
   Они продолжали разговаривать в полголоса, и она надеялась, что другие посетители не слышат их. К счастью, зал начинал пустеть, оставались только те, кто хотел попользоваться бесплатным вином, остальные уже расходились. Артур все не возвращался, видимо его беседа с потенциальным покупателем затянулась.
   – Ты не рассказывал мне, что интересуешься искусством, – голосом прокурора проговорила она, чтобы свернуть беседу на безопасные рельсы.
   Он подошел еще ближе к небольшим рисункам Ребекки, пристально рассматривая их. Наверняка притворяется, что они ему так уж интересны, подумала она. Рассел это делает просто, чтобы действовать ей на нервы.
   – Не говорил, что интересуюсь искусством? Разве?
   – Конечно, не говорил. Ты всячески пытался дать мне понять, что ты нормальный обыватель.
   – Прошу прощения, это ты сама так решила, не побеспокоившись даже проверить, насколько верны твои предположения.
   – Ну что ж, в этом я похожа на тебя.
   – Один – ноль в твою пользу, – засмеялся он. – Так ты не хочешь узнать мое мнение о твоих работах? Что ж, я молчу. А что будем делать дальше?
   – Дальше? Тебе понравились картины твоего брата, ты его заверишь, что его выбор верен, вы станете большими друзьями, будете жить долго и умрете в один день.
   – Мой вопрос был более прозаичным. Куда мы с тобой пойдем теперь? Как я вижу, Артур исчез. – Он посмотрел на часы, а затем на Ребекку.
   – Похоже на то. – Она почувствовала легкую тревогу от его пристального взгляда.
   Ребекке вдруг ужасно захотелось узнать, о чем он думает, когда смотрит на нее. Он, конечно, догадывается, что она сложнее, чем кажется на первый взгляд, но его подозрения развиваются совсем не в том направлении. Перед ним стояла достаточно привлекательная женщина, чтобы ее приятно было рассматривать. И с достаточным количеством комплексов, чтобы заставлять ее вспыхивать из-за этих его пристальных взглядов.
   Может, он думает, что она ощущает свою неотразимость после того, как он поцеловал ее? Но она вовсе не преувеличивала своей привлекательности. Совсем наоборот, Ребекка никогда не считала себя красивой, привыкнув к тому, что с детства ее ценили скорее за ум.
   Окружающие всегда восхищались их красавицей матерью, в которую пошел Пит, Ребекка же не была на нее похожа. Чувствуя себя дурнушкой на мамином фоне, она привыкла получать комплименты за хорошо выполненные задачи и прекрасные работы по литературе. Сейчас, однако; она боялась, что Рассел с его опытом общения с женщинами посчитает ее простушкой с преувеличенным самомнением.
   – Мой желудок утверждает, что пора обедать, – бесцеремонно прервал Рассел размышления Ребекки.
   – Ему лучше знать, – кротко ответила она;
   – Давай сбежим отсюда в одно уютное местечко. Составь мне компанию. Я никогда не ем один, ведь это так грустно, ты согласна?
   – Что-то не припомню, чтобы эта мысль когда-нибудь занимала меня.
   Она не собиралась обедать с Расселом. Хотя психоаналитик и убеждал ее, что пришло время вести нормальный образ жизни, но для нее обед наедине с Расселом не входил в это понятие. Ей вдруг пришло в голову, что единственный мужчина, с которым она за последнее время делила трапезу, был Артур.
   Но совершенно неожиданно для себя Ребекка сказала:
   – Ты пытаешься пригласить меня пообедать? Если это так, то почему бы и нет? Нужно же чем-нибудь закусить все то вино, что я здесь выпила.
   – Это самый своеобразный ответ на мое приглашение пообедать за последнее время, – он тепло ей улыбнулся, в ответ на что получил довольно высокомерную улыбку Ребекки, потому что флирт с ним не значился в меню. – Ты хочешь найти Артура, чтобы сказать ему, что мы уходим?
   – Когда он вернется, то сам поймет, что мы ушли.
   – Отлично! Я тоже очень ценю независимость во взаимоотношениях между мужчиной и женщиной, – проговорил он, выводя ее из выставочного зала. – Никогда не понимал те сладкие парочки, которые ведут себя так, будто они родились сиамскими близнецами. Свобода важнее всего, ты согласна?
   – Абсолютно не согласна, – рассеянно возразила Ребекка, понимая, что они привлекают к себе все больше внимания. – Особенно если под свободой ты понимаешь свободу передвижения из постели в постель.
   Ей удалось отнять у него свою руку под предлогом того, что ей нужно поправить волосы, а потом она вцепилась обеими руками в свою сумочку.
   – А что, я произвожу впечатление человека, который предпочитает именно такие отношения? – спросил он, помогая ей надеть пальто.
   – Понятия не имею, я вообще тебя плохо знаю.
   – Тогда позволь заверить тебя, что это не в моем стиле, – сказал он достаточно резко.
   Когда они вышли на узкую мощеную улочку, Ребекка постаралась держаться как можно дальше от Рассела. Он бросил на нее взгляд, говоривший, что он прекрасно понял ее намерение. Ничего, однако, не сказав по этому поводу, он просто начал рассказывать Ребекке о городе. Он показывал ей церкви и часовенки, башню, в которой когда-то была городская тюрьма и которую позже переделали в архив.
   Ребекка зачарованно слушала, вскоре она и думать забыла о своем решении быть с ним поосмотрительней.
   Она чувствовала себя сейчас на удивление легко и свободно, даже среди толпы людей, заполнявшей улицы. Кто-то просто возвращался домой пешком, наслаждаясь чудесной погодой, кто-то заворачивал в ресторан, а многие заглядывали, чтобы выпить чашку кофе, в многочисленные маленькие бары и кафе, встречавшиеся на каждом шагу.
   Вскоре Рассел остановился перед старинным одноэтажным зданием. Его можно было бы принять за обычный жилой дом, если бы не вывеска у крыльца.
   – Ну вот мы и прибыли. Конечно, не самое шикарное место, но мне нравится. Я всегда захожу сюда, когда бываю в городе.
   Он открыл перед Ребеккой дверь и пропустил ее вперед. Она взглянула ему в лицо, стараясь понять по его выражению, не насмехается ли он над ней, но улыбка ее спутника была нежной.
   – Мы с Жаном, владельцем этого кафе, давние приятели, – оживленно сказал он, ведя ее за собой. – Если бы ты только знала, сколько часов он потратил, просвещая меня!
   Рассел лукаво ухмыльнулся. Его улыбка заставила улыбнуться и Ребекку.
   – И о чем же вы разговаривали?
   – О чем бывает интересно поговорить подростку? Конечно, о жизни, о женщинах, о сексе. Вот увидишь, Жан будет рад нам.
   От одной только усмешки Рассела в ее голове возник целый сонм эротических мыслей.
   – Кого это к нам занесло! Господи, Рассел Робертс, собственной персоной! Давненько мы тебя не видели.
   Франтовато одетый старик вышел им навстречу из-за прилавка. Было видно, что он искренне рад видеть Рассела.
   – Да ты не один, парень! Очень рад, что ты привез свою девушку. Вы у нас сможете попробовать самые лучшие блюда местной кухни, мисс. Между прочим, вы первая девушка, которую этот негодник приводит к нам!
   – Но ты ведь не знаешь, скольких он приводил к себе домой! – пошутил мужчина, стоящий рядом с хозяином.
   Окружающие мужчины одобрительно засмеялись.
   Ну и юмор, подумала Ребекка, тем не менее не переставая улыбаться.
   – Ладно, ладно, парни. Вы ведь не хотите, чтобы моя девушка плохо обо мне думала, – сказал Рассел, нежно вглядываясь в ее лицо.
   Его девушка? Не заходит ли эта шутка слишком далеко? – подумала Ребекка. Она вопросительно взглянула на Рассела, но он сделал вид, что ничего не понял, и по-хозяйски обнял ее за плечи. Ребекка инстинктивно отпрянула назад, но не тут-то было! Рассел крепко прижал ее к себе, погрузив лицо в ее распущенные волосы.
   – Дорогая, ты выглядишь восхитительно, – прошептал он ей на ухо, и она была вынуждена изобразить нежность во взгляде, так как все посетители бара, похоже, смотрели только на них.
   – Послушай, не переигрывай, дорогой, – предупреждающе процедила она сквозь сцепленные зубы.
   Она исподтишка ткнула нахального спутника кулаком под ребра, надеясь, что сделала это достаточно сильно, но свитер на нём был слишком толстым, чтобы этот тычок причинил Расселу хоть малейшую боль. Как оказалось, эта идея была не слишком хороша, так как он сразу же перехватил ее руку, поднес к губам и нежно поцеловал внутреннюю сторону запястья.
   Эта сцена явно произвела сильное впечатление на Жана и его товарища, они понимающе переглянулись, наслаждаясь видом нежной парочки. После того как Рассел отпустил ее руку, Ребекка еще долго ощущала прикосновение его мягких губ.
   – У тебя здесь очень мило, Жан, – сказала она хозяину и попыталась шагнуть в сторону от Рассела, но он тут же притянул ее назад. Движение было нежным, но оно явно давало Ребекке понять, что ей придется играть эту роль, пока они отсюда не уйдут.
   – За это нужно хвалить мою хозяйку. Она у меня лучше всякого дизайнера. Все время заказывает каталоги обоев, тканей, совсем не думает о том, сколько это стоит!
   – Не прибедняйся, Жан, тебе ли думать о затратах! – засмеялся Рассел. – Сколько я себя помню, всегда это место было полным-полно. В любую погоду постоянные клиенты тебе не забывают. Ты должно быть что-то особенное подсыпаешь в пиво.
   – Точно, – самодовольно улыбнулся хозяин. Он повернулся к девушке: – Что будешь пить, куколка?
   Уже усадив их за столик и вручив меню, хозяин не торопился отходить, переводя горящий любопытством взгляд блестящих карих глаз с Рассела на Ребекку и обратно.
   – Любовь с первого взгляда, а? Ну-ка, Рассел, поделись со своим старым приятелем! – Жан явно не собирался их кормить, не выслушав предварительно душещипательную историю.
   – Да, Рассел, ты обязательно должен рассказать Жану, как мы с тобой познакомились. – Посмотрим, как ты выкрутишься из этой ситуации, злорадно подумала Ребекка.
   Но он и не подумал выкручиваться.
   – Вот эта дерзкая девчонка, – Рассел замолчал на секунду, нежно отводя прядь с ее лица, – открыла мне дверь, когда я вернулся в собственный дом, и не нашла ничего лучшего, чем принять меня за водопроводчика.
   Боже, что за превосходный актер! Его глаза просто излучали самые неподдельные любовь и восхищение. В то утро он смотрел на нее совсем иначе.
   Жан тоже взглянул на Ребекку таким сияющим взглядом, как будто она сделала что-то необыкновенно умное и замечательное.
   – Рассела Робертса? За водопроводчика? – с восторгом переспросил он.
   – Да, конечно, ужасная ошибка! – вздохнула Ребекка. – Как я могла подумать, что он водопроводчик, если у него даже не было инструментов.
   – С тобой, парень, такое наверняка случилось впервые, а? И произвело неизгладимое впечатление? – ухмыльнулся хозяин.
   – Да уж, честно говоря, мне впервые в жизни было приказано разуться в прихожей и немедленно починить кран. Разумеется, ты прав, Жан. На меня это произвело огромное впечатления.
   – Ну и дела! – Хозяин и его помощник были в полном восторге от рассказа Рассела.
   Наконец Жана окликнул другой посетитель, и он отошел от их столика, похохатывая и качая головой. Как только хозяин ресторанчика ушел, Ребекка забрала у Рассела руку, которую тот все это время нежно поглаживал, и сказала приглушенным голосом:
   – К чему все это представление?
   – Моя дорогая...
   – Нежности можешь отставить, потому что все равно нас никто не подслушивает.
   – Знаю, но мне нравится называть тебя «дорогая», «милая», «прелесть моя»... Эти слова очень подходят тебе.
   – Так приятно посмотреть на вас, – продолжил хозяин, возвращаясь. – А мы уж и не думали, что Рассел когда-нибудь женится.
   – Женится?! – Ребекка была несказанно удивлена услышанным.
   – Да я и сам не думал, что это случится, – прервал ее Рассел с глубоким удовлетворением в голосе. – Я потерял всякую надежду завести семью, пока это очаровательное существо не вошло в мою жизнь.
   Очаровательное существо? О ком это он? Она вспомнила их первую встречу и чуть не засмеялась вслух. Рассел говорил ей тогда совсем другие вещи.
   Она взяла у него потрепанное меню, обратив внимание на обложку. На ней был рисунок обеденного зала с множеством посетителей со стаканами в руках, сделанный безыскусной детской рукой.
   – Это рисунок Артура, – как бы между делом заметил Рассел. – Он его сделал в десять лет, я часто приводил его сюда на каникулах.
   Заметив ее удивление, Рассел сухо сказал:
   – Я так понимаю, что он никогда не рассказывал тебе об этом. Артур предпочитает изображать меня черными красками, не задумываясь о мотивах моих поступков. У меня не часто было свободное время, я постоянно разъезжал по делам, но когда возвращался в город хоть на недельку, то проводил ее с ним, хотя остальное время он жил с домоправительницей и ее мужем. К сожалению, Артур помнит только то, что ему хочется.
   Он медленно допил пиво и принялся рассматривать меню, давая ей время подумать над его словами.
   Обед, вопреки мрачным ожиданиям Ребекки, прошел очень весело. Жан и его моложавая и жизнерадостная жена присоединились к ним за столом, и Ребекка из их бесконечных рассказов, шуток и подколок узнала столько нового о мужчине, сидящем напротив! Да, похоже, Рассел Робертс был весьма многогранной личностью! Ребекка невольно заразилась общим весельем и скоро почувствовала себя совершенно непринужденно в этом обществе. Известие о том, что знаменитый финансист и богач мистер Робертс, которого они знали еще мальчишкой, опять в Дьепе, да еще со своей девушкой, было для этих милых людей грандиозной новостью, и они искренне радовались этому.

6

   После выставки Рассел стал гораздо терпимее к брату. Благодаря этому их совместный ужин прошел в довольно душевной обстановке, хотя Ребекка и предпочла держаться в тени. Она убеждала себя, что делает это потому, что хочет дать братьям возможность сблизиться и лучше узнать друг друга. В глубине же души она понимала, что это не вся правда.
   На самом деле она старалась держаться подальше от Рассела. Теперь, когда закончилась их конфронтация, обаяние его личности стало еще более очевидным. Он с легкостью очаровывал и мужчин, и женщин. Он обладал чудесным чувством юмора и мог выдавить улыбку даже из самых черствых сухарей, а его дар убеждения не имел равных. Постепенно, думала Ребекка, он станет ближе к Артуру и научится справляться с ним, когда тот становится в позу. А вот ей, Ребекке, сближаться с этим человеком совсем ни к чему.
   После ужина Ребекка пошла в свою комнату. Она налила в ванну побольше воды, добавила туда пены, и лежала в этой теплой и душистой колыбели бесконечно долго. Через узенькое окошко она видела пейзаж за окном, В нем было что-то романтичное, и в другой обстановке, да еще с другим мужчиной, который лучше подходил бы ей, было бы здорово оказаться в этом почти сказочном замке, оторванной от всего мира. Поздние завтраки внизу в уютной гостиной и долгие ночи на этой королевской постели... Ребекка томно вздохнула.
   Но тут она вспомнила, что рядом с ней не идеальный мужчина, созданный девичьим воображением, а вполне реальный Рассел. Настроение ее несколько испортилось, и она стала энергично намыливаться.
   Забравшись после ванны в постель, она попыталась читать, но мозг отказывался воспринимать перипетии детектива. Ее мысли были слишком заняты Расселом, чтобы сосредоточиться на книге. Вскоре она выключила свет и откинулась на подушку. Огромное тлеющее бревно в камине давало такой жар, что Ребекка скоро забылась, разомлев от тепла и сытного ужина.
   Ребекка чувствовала, что медленно падает в глубокую и темную пропасть. Падение продолжалось нестерпимо долго. Пропасть была так глубока, что она никак не могла достигнуть дна. Ей хотелось рвануться ввысь, как птице, к выходу из этого мрачного ущелья, чтобы снова увидеть ясный солнечный свет...
   Почти ослепшая от темноты вокруг нее, она пыталась схватиться руками за что-нибудь, но не могла дотянуться до отвесных, едва выступавших из мрака стен. Тьма все плотнее сгущалась вокруг девушки, тая в себе неведомую опасность.
   Сейчас бы она, не задумываясь, отдала все-все за маленький проблеск света, за возвращение домой, за свободу.
   Мрачные стены начали угрожающе сдвигаться за ней, грозя навсегда похоронить ее в этой темноте. Теперь она изо всех сил старалась не касаться их, так как знала, что стоит лишь случайно притронуться к шершавой поверхности, как стена тяжело и неотвратимо поползет вниз, навсегда закрыв для нее выход. Ловушка захлопнется, и давящая мгла сомкнётся за своей жертвой навсегда.
   Ребекка проснулась от собственного крика, и когда открыла глаза, то сразу не смогла понять где она находится. Сон еще закрывал своей мутной завесой окружающие предметы, их очертания расплывались и таяли в его туманной пелене.
   Она собралась с силами, и пелена сна стала медленно таять; в ее разрывах проступили смутные пока очертания старинной мебели и темных оконных занавесок, постепенно они обретали объем и габариты, в памяти оживали привычные вещи. Впрочем, в темных углах комнаты долго еще клубились волнистые сонные туманы.
   Ребекка отбросила одеяло и опустила ноги на пол. По ногам сразу же прошелся холодный ветер. Это был всего лишь сквозняк, но она, еще не совсем оправившаяся от чудовищного сна, восприняла его как леденящее веяние потустороннего мира. Ребекка задрожала крупной дрожью и с трудом подавила желание снова закутаться в одеяло.
   Странный сон не отпускал ее. Она больше не могла оставаться одна, ей нужно было поговорить с кем-то. Артур – вот тот человек, к которому можно прийти за утешением даже в такой поздний час.
   Спокойный сон Рассела был нарушен пронзительным женским криком. Он резко вскочил с постели. Направляясь в гостиную, он готов был ко всему: от налета ночных грабителей до визита потусторонних сил, но в доме было тихо.
   Со вздохом Ребекка вышла в холл, освещенный, как обычно, слабым мерцанием лампочек и лунным светом, пробивающимся сквозь окна. Она щелкнула выключателем на лестнице, однако свет, едва мигнув, тут же погас, как будто где-то перегорели пробки.
   Расстроенная, она стала подниматься наверх, размышляя, могут ли в таком доме водиться призраки. Превозмогая страх, Ребекка медленно продвигалась по темной спирали лестницы, нащупывая ногами ступеньки, хотя ее так и подмывало опрометью взлететь наверх и юркнуть в свою комнату. На первой площадке крошечное оконце своим мерцанием немного облегчило подъем, и она перевела дух, но уже через несколько ступенек девушку снова обступила кромешная тьма, и сердце у нее ушло в пятки.
   Она замерла, прислушиваясь к неясному шороху. Потом, сцепив зубы, заставила себя одолеть несколько последних шагов к спасительному кругу лунного света – и тут же издала вопль ужаса, столкнувшись с темной фигурой, которая преградила ей путь. Она яростно отбивалась, от страха не узнавая голоса Рассела, к которому влетела в объятия.
   Бледный лунный свет падал мужчине на спину, и, отражаясь, создавал легкое серебристое сияние. Крепким и надежным изваянием высился он на лестничной площадке, от его сильной фигуры веяло какой-то живой теплой силой, он словно наполнял пространство вокруг себя своим дыханием, успокаивая и вселяя уверенность.
   Страх и тревога, вызванные ночным кошмаром, постепенно отступали, освобождая место тихой и спокойной воле, которую излучал мужчина, держащий испуганную девушку в своих объятиях.
   – Что случилось, Ребекка? Ты кричала, как будто тебя режут. Страшный сон? – тихо спросил Рассел.
   – Да. Прости, что разбудила тебя, – сказала она извиняющимся тоном.
   Ей было тепло и спокойно в его объятиях. Некоторое время оба молчали. Дыхание становилось ровнее и тише, и сердце Ребекки уже не разрывалось от страха. Почувствовав себя лучше, она попыталась освободиться.
   – Спасибо, Рассел, я уже успокоилась. Иди спать.
   – Как я могу оставить тебя одну в таком состоянии?
   – Я привыкла спать одна и нисколько не боюсь.
   – Может быть, причина как раз в этом. Женщина не должна спать одна. Особенно такая, как ты...
   Он ласково провел рукой по теплой и влажной от слез щеке девушки, обхватил ее лицо ладонями, легко и коротко коснулся губами ее губ. Так светло и естественно пьют птицы. Ребекка вздрогнула.
   – Забудь о кошмаре, забудь обо всем на свете. Я помогу, тебе станет хорошо и спокойно, вот увидишь, – ласково нашептывал ей Рассел.
   Он все сильнее и сильнее сжимал ее в своих объятиях. Его горячие ладони властно скользили по ее телу. И Ребекка с радостью и облегчением принимала эти успокаивающие ласки. Да, она нуждалась сейчас в его обществе. В противном случае она просто сойдет с ума. Девушка вдохнула горячий, терпкий запах мужского тела и беспомощно прильнула к груди своего спасителя.
   Он поднял ее на руки и понес в сторону своей спальни, открыл ногой дверь и осторожно положил драгоценную ношу на смятые простыни.
   – У меня уже вырабатывается привычка носить тебя на руках, – прошептал он.
   Ребекка почувствовала, как в нем разгорается глухое, жаркое пламя, и потянулась к нему навстречу, как робкий весенний росток тянется к солнцу. Горячие пальцы Рассела коснулись верхней пуговицы ее рубашки, и Ребекка вздрогнула в предчувствии чего-то обжигающего.