— Будь здоров, мужик! — гаркнул гном и влил в себя залпом полграфина шнапсу, даже не побеспокоившись о стакане. — Таков уж я есть: ради доброго глотка всем могу намять бока. — Видимо, под хмельком у него просыпался дар к стихосложению.
— Ладно, колдун, — пробубнил монах из-под капюшона, плеснув себе в стакан кагора. — Скажи нам, как тебя зовут и чего ты от нас хочешь.
— Мое имя — Кроули Нилрем, — ответил маг. — Я хочу с вашей помощью сформировать парадигму, которая отразила бы меня самого, ситуацию, в которой я оказался, и данный континуум. — Он указал на Доску Судьбы. — Перед вами ярус Реальности, находящийся в настоящее время под наблюдением. Именно с этого яруса начались проблемы, которые и продолжаются до сих пор.
— Тор меня раздери! — взревел гном. — Знакомые места! Темный Круг, мать его за ногу! Из-за него я потерял свои законные очки… и уйму крови!
Эльф тоже, по-видимому, был огорчен.
— Темный Круг, эта сточная яма воображения! Да во всей Вселенной не найти такого места, чтобы на крохотном клочке земли сбилось в одну кучу столько разных магий, рас и мифологий! Ноги моей в этой эклектике не будет, хоть озолотите!
— Нет-нет, успокойтесь, — вмешался Кроули Нилрем. — Вы меня не правильно поняли. Входить в Круг в физической оболочке от вас не требуется. Все, о чем я прошу, — помогите мне совершить стартовый ритуал Игры — Обряд Ролей.
— Почему же вы сразу не сказали? — улыбнулся священник. Он отложил четки, запустил руку в карман и высыпал на стол пригоршню разноцветных игральных кубиков, затарахтевших по деревянной столешнице. — С удовольствием приму участие в броске… эй, а где мой большой шестидесятичетырехгранный…
— Не волнуйтесь, друг мой, нам понадобятся только традиционные, шестигранные, — успокоил его Кроули Нилрем.
— Скучно мне, ску-у-учно! — внезапно завыл воин. — Мурня это все! Слушай, дружище, я из детских игр вырос! Давай-ка лучше хватанем еще по стаканчику — ив поход! У-ух, кровь и прах, каких дел мы наворочаем с такой компанией!
— Прошу вас. не отвлекайтесь! — раздраженно воскликнул Кроули Нилрем. — То, что от вас требуется, пойдет на пользу всем нам и займет совсем немного времени.
— Почти уговорил, мужик. Отчего ж не раскинуть костями, коли хозяин просит! — отозвался гном. — Но нам-то што за интерес с этого дельца?
— Да, вот именно! — поддержал его эльф, приобняв за плечи скрюченного волосатого коротышку. — Мой достойный коллега задал совершенно резонный вопрос!
— Убери от меня свои клешни, стрекозел вонючий! — рявкнул гном.
В ту же секунду он почувствовал у себя под подбородком острие кинжала.
— Я всегда говорил, что нельзя допускать к серьезным Играм тупоголовых карликов вроде тебя, сосиска недоделанная! Мой поход за вечной славой начнется с твоей головы!
— Стойте, стойте! — испуганно вскричал Нилрем. — Вы перережете горло самому себе! О боги, похоже, я стал воплощенной мечтой макропсихолога!
Эльф неохотно убрал кинжал, и все принялись выбирать игральные кубики, необходимые для каждой ступени ритуала.
Все — кроме монаха, скрестившего руки на груди и так и не дотронувшегося до стакана с кагором.
— Любезный монах, — обратился к нему Кроули. Нилрем, — вы получили официальный вызов на Игру. Согласно кодексу Игрока, вы должны принять участие в ритуале. Ведь я прошу у вас самую малость! Неужели вы откажете мне в столь ничтожном одолжении?
— Верно, мужик! Покажи нам классный ход! Неча сидеть сложа руки! — подхватил гном. Он выбрал себе кубик из слоновой кости и торжествующе потряс им перед носом у эльфа. — Действуй или сдохни — вот мой девиз!
— Возможно, нашему коллеге мешают религиозные предубеждения? — предположил эльф. — Быть может, молитва поднимет ему настроение?
— У меня есть такая привычка, — проговорил монах, поднося руку к капюшону, — самому за себя молиться.
— Агр-р-р! — прорычал гном. — А то будто вы не знаете: азартные игры — выдумка дьявола.
— Я согласен с воином, — сказал монах. — Все это до крайности скучно. Пора внести толику оживления и кое-что изменить.
И с этими словами монах сдернул с головы капюшон.
Остальные в ужасе разинули рты.
Кроули Нилрем прошептал:
— О боги… А я-то удивлялся…
Вместо головы из-под капюшона показался сверкающий звездный шар. Вокруг него носились по своим орбитам кометы, как электроны вокруг атомного ядра. Все это испускало яростное сияние, при виде которого душа разом проваливалась в пятки. Сквозь пылающую массу смутно проглядывали очертания полузнакомого лица.
— Как известно, беспрестанные перемены — единственная константа в Полимире, — заявило это жуткое существо. — Но отчего бы время от времени не изменять и константу?
— Как тебе удалось вернуться? — спросил Нилрем. — Ведь мы все сделали на совесть!
— Согласен. Вы из кожи вон вылезли. Только вот не учли, что я и соскучиться могу. Что мне чего-нибудь захочется — отомстить, например. А может, я приду исполнить мое предназначение. А может, я сам невинная пешка в руках какого-то драного древнего пророчества. А может, я вообще не тот, за кого ты меня принимаешь! Выбирай, что тебе нравится, Кроули Нилрем!
Нилрем впал в тихую панику:
— Господа! Игра Ролей вышла из-под контроля! Убейте его! Вы получите столько сокровищ, сколько и во сне не видали, и кучу призовых очков в придачу!
Во Вселенной есть такие уровни, о каких вы раньше и мечтать не могли! Убейте эту тварь, и рай вам обеспечен!
— Сейчас мы тебе притушим огоньки, папаша! — прорычал воин. Мускулы его вздулись как канаты, широкое лезвие меча взметнулось и начало опускаться.
— По-моему, на этой звезде случайно написано твое имя, варвар, — невозмутимо заметил лжемонах, выдернув из своей головы светящуюся искру. — Не хочешь взглянуть поближе? — И с этими словами существо метнуло звезду в воина, угодив ему точно между бровей. Воин упал замертво и рассыпался в горстку алхимического праха, из которого незадолго до того восстал. Нилрем дернулся от боли.
— Чистой воды самосожжение, не так ли, любезный Кроули? — насмешливо проговорил «монах». — Если не ошибаюсь, у меня найдутся подарки и для остальных!
В считанные секунды оставшиеся двойники разделили судьбу своего товарища, превратившись в порошок, смешанный с высохшей кровью Нилрема.
При каждом ударе Кроули Нилрем издавал сдавленный стон.
— Развлекаешься! — воскликнул он.
— Можешь считать и так, чародей, — согласился «монах». — Но тебе пора бы уже усвоить, что на все есть своя причина.
— Я должен остановить тебя! — заявил Нилрем, но тут же обнаружил, что не может оторваться от стула.
Звездная голова существа наклонилась к Игровому Столу.
— Ситуация интересная, но слишком традиционная, тебе не кажется? Видишь ли, Кроули, драконы и кентавры, гномы и волшебники, рыцари, варвары и принцессы — все это весьма мило и архетипично. Но без изюминки новизны не обойтись! — Доска Судьба начала плавно подниматься в воздух. — Думаю, недурно было бы самую малость перевернуть этот мир вверх тормашками! — Доска действительно перевернулась, но фишки оставались стоять на своих местах как приклеенные. — И еще чуть-чуть. — Внезапно доска раскололась и вывернулась, после чего части ее вновь соединились — в форме ленты Мебиуса. Она засверкала, переливаясь всеми цветами, словно полярное сияние, сдобренное радугой. Причудливая конструкция задумчиво зависла в воздухе над столом: ее поддерживало какое-то мерцающее силовое поле.
— Пока что, Нилрем, я над тобой сжалюсь, — проговорило звездоголовое существо. — Дело в том, что ты мне нужен. Ступай к Девятке. Если вам дорога жизнь, вы все вместе будете работать на меня. Без меня не расходитесь — я скоро буду. Надеюсь, собравшись вместе, вы сумеете заранее вычислить, что мне от вас понадобится. И я рассчитываю, что к моменту моего возвращения вы предоставите мне это.
Сверкнула ослепительная вспышка, и существо в монашеском облачении исчезло.
Перекореженная Доска Судьбы осталась висеть над столом, медленно вращаясь, словно мобиль, подвешенный к потолку на невидимой ниточке. Игральные кубики, оставшиеся от уничтоженных двойников мага, тоже повисли в воздухе и летали вокруг ленты Мебиуса — луны из кошмарного сна игрока в кости.
Маг почувствовал, как силы понемногу начинают возвращаться к нему.
Он налил себе не глядя чего-то спиртсодержащего, достал из ящика стола старинный телефонный аппарат и набрал девятку.
— Да? — ответили на том конце.
— Мама! — жалобно проговорил Кроули Нилрем, не в состоянии оторвать испуганного взгляда от новой конфигурации Игровой Доски.
Глава 14
Глава 15
— Ладно, колдун, — пробубнил монах из-под капюшона, плеснув себе в стакан кагора. — Скажи нам, как тебя зовут и чего ты от нас хочешь.
— Мое имя — Кроули Нилрем, — ответил маг. — Я хочу с вашей помощью сформировать парадигму, которая отразила бы меня самого, ситуацию, в которой я оказался, и данный континуум. — Он указал на Доску Судьбы. — Перед вами ярус Реальности, находящийся в настоящее время под наблюдением. Именно с этого яруса начались проблемы, которые и продолжаются до сих пор.
— Тор меня раздери! — взревел гном. — Знакомые места! Темный Круг, мать его за ногу! Из-за него я потерял свои законные очки… и уйму крови!
Эльф тоже, по-видимому, был огорчен.
— Темный Круг, эта сточная яма воображения! Да во всей Вселенной не найти такого места, чтобы на крохотном клочке земли сбилось в одну кучу столько разных магий, рас и мифологий! Ноги моей в этой эклектике не будет, хоть озолотите!
— Нет-нет, успокойтесь, — вмешался Кроули Нилрем. — Вы меня не правильно поняли. Входить в Круг в физической оболочке от вас не требуется. Все, о чем я прошу, — помогите мне совершить стартовый ритуал Игры — Обряд Ролей.
— Почему же вы сразу не сказали? — улыбнулся священник. Он отложил четки, запустил руку в карман и высыпал на стол пригоршню разноцветных игральных кубиков, затарахтевших по деревянной столешнице. — С удовольствием приму участие в броске… эй, а где мой большой шестидесятичетырехгранный…
— Не волнуйтесь, друг мой, нам понадобятся только традиционные, шестигранные, — успокоил его Кроули Нилрем.
— Скучно мне, ску-у-учно! — внезапно завыл воин. — Мурня это все! Слушай, дружище, я из детских игр вырос! Давай-ка лучше хватанем еще по стаканчику — ив поход! У-ух, кровь и прах, каких дел мы наворочаем с такой компанией!
— Прошу вас. не отвлекайтесь! — раздраженно воскликнул Кроули Нилрем. — То, что от вас требуется, пойдет на пользу всем нам и займет совсем немного времени.
— Почти уговорил, мужик. Отчего ж не раскинуть костями, коли хозяин просит! — отозвался гном. — Но нам-то што за интерес с этого дельца?
— Да, вот именно! — поддержал его эльф, приобняв за плечи скрюченного волосатого коротышку. — Мой достойный коллега задал совершенно резонный вопрос!
— Убери от меня свои клешни, стрекозел вонючий! — рявкнул гном.
В ту же секунду он почувствовал у себя под подбородком острие кинжала.
— Я всегда говорил, что нельзя допускать к серьезным Играм тупоголовых карликов вроде тебя, сосиска недоделанная! Мой поход за вечной славой начнется с твоей головы!
— Стойте, стойте! — испуганно вскричал Нилрем. — Вы перережете горло самому себе! О боги, похоже, я стал воплощенной мечтой макропсихолога!
Эльф неохотно убрал кинжал, и все принялись выбирать игральные кубики, необходимые для каждой ступени ритуала.
Все — кроме монаха, скрестившего руки на груди и так и не дотронувшегося до стакана с кагором.
— Любезный монах, — обратился к нему Кроули. Нилрем, — вы получили официальный вызов на Игру. Согласно кодексу Игрока, вы должны принять участие в ритуале. Ведь я прошу у вас самую малость! Неужели вы откажете мне в столь ничтожном одолжении?
— Верно, мужик! Покажи нам классный ход! Неча сидеть сложа руки! — подхватил гном. Он выбрал себе кубик из слоновой кости и торжествующе потряс им перед носом у эльфа. — Действуй или сдохни — вот мой девиз!
— Возможно, нашему коллеге мешают религиозные предубеждения? — предположил эльф. — Быть может, молитва поднимет ему настроение?
— У меня есть такая привычка, — проговорил монах, поднося руку к капюшону, — самому за себя молиться.
— Агр-р-р! — прорычал гном. — А то будто вы не знаете: азартные игры — выдумка дьявола.
— Я согласен с воином, — сказал монах. — Все это до крайности скучно. Пора внести толику оживления и кое-что изменить.
И с этими словами монах сдернул с головы капюшон.
Остальные в ужасе разинули рты.
Кроули Нилрем прошептал:
— О боги… А я-то удивлялся…
Вместо головы из-под капюшона показался сверкающий звездный шар. Вокруг него носились по своим орбитам кометы, как электроны вокруг атомного ядра. Все это испускало яростное сияние, при виде которого душа разом проваливалась в пятки. Сквозь пылающую массу смутно проглядывали очертания полузнакомого лица.
— Как известно, беспрестанные перемены — единственная константа в Полимире, — заявило это жуткое существо. — Но отчего бы время от времени не изменять и константу?
— Как тебе удалось вернуться? — спросил Нилрем. — Ведь мы все сделали на совесть!
— Согласен. Вы из кожи вон вылезли. Только вот не учли, что я и соскучиться могу. Что мне чего-нибудь захочется — отомстить, например. А может, я приду исполнить мое предназначение. А может, я сам невинная пешка в руках какого-то драного древнего пророчества. А может, я вообще не тот, за кого ты меня принимаешь! Выбирай, что тебе нравится, Кроули Нилрем!
Нилрем впал в тихую панику:
— Господа! Игра Ролей вышла из-под контроля! Убейте его! Вы получите столько сокровищ, сколько и во сне не видали, и кучу призовых очков в придачу!
Во Вселенной есть такие уровни, о каких вы раньше и мечтать не могли! Убейте эту тварь, и рай вам обеспечен!
— Сейчас мы тебе притушим огоньки, папаша! — прорычал воин. Мускулы его вздулись как канаты, широкое лезвие меча взметнулось и начало опускаться.
— По-моему, на этой звезде случайно написано твое имя, варвар, — невозмутимо заметил лжемонах, выдернув из своей головы светящуюся искру. — Не хочешь взглянуть поближе? — И с этими словами существо метнуло звезду в воина, угодив ему точно между бровей. Воин упал замертво и рассыпался в горстку алхимического праха, из которого незадолго до того восстал. Нилрем дернулся от боли.
— Чистой воды самосожжение, не так ли, любезный Кроули? — насмешливо проговорил «монах». — Если не ошибаюсь, у меня найдутся подарки и для остальных!
В считанные секунды оставшиеся двойники разделили судьбу своего товарища, превратившись в порошок, смешанный с высохшей кровью Нилрема.
При каждом ударе Кроули Нилрем издавал сдавленный стон.
— Развлекаешься! — воскликнул он.
— Можешь считать и так, чародей, — согласился «монах». — Но тебе пора бы уже усвоить, что на все есть своя причина.
— Я должен остановить тебя! — заявил Нилрем, но тут же обнаружил, что не может оторваться от стула.
Звездная голова существа наклонилась к Игровому Столу.
— Ситуация интересная, но слишком традиционная, тебе не кажется? Видишь ли, Кроули, драконы и кентавры, гномы и волшебники, рыцари, варвары и принцессы — все это весьма мило и архетипично. Но без изюминки новизны не обойтись! — Доска Судьба начала плавно подниматься в воздух. — Думаю, недурно было бы самую малость перевернуть этот мир вверх тормашками! — Доска действительно перевернулась, но фишки оставались стоять на своих местах как приклеенные. — И еще чуть-чуть. — Внезапно доска раскололась и вывернулась, после чего части ее вновь соединились — в форме ленты Мебиуса. Она засверкала, переливаясь всеми цветами, словно полярное сияние, сдобренное радугой. Причудливая конструкция задумчиво зависла в воздухе над столом: ее поддерживало какое-то мерцающее силовое поле.
— Пока что, Нилрем, я над тобой сжалюсь, — проговорило звездоголовое существо. — Дело в том, что ты мне нужен. Ступай к Девятке. Если вам дорога жизнь, вы все вместе будете работать на меня. Без меня не расходитесь — я скоро буду. Надеюсь, собравшись вместе, вы сумеете заранее вычислить, что мне от вас понадобится. И я рассчитываю, что к моменту моего возвращения вы предоставите мне это.
Сверкнула ослепительная вспышка, и существо в монашеском облачении исчезло.
Перекореженная Доска Судьбы осталась висеть над столом, медленно вращаясь, словно мобиль, подвешенный к потолку на невидимой ниточке. Игральные кубики, оставшиеся от уничтоженных двойников мага, тоже повисли в воздухе и летали вокруг ленты Мебиуса — луны из кошмарного сна игрока в кости.
Маг почувствовал, как силы понемногу начинают возвращаться к нему.
Он налил себе не глядя чего-то спиртсодержащего, достал из ящика стола старинный телефонный аппарат и набрал девятку.
— Да? — ответили на том конце.
— Мама! — жалобно проговорил Кроули Нилрем, не в состоянии оторвать испуганного взгляда от новой конфигурации Игровой Доски.
Глава 14
Блеснули первые лучи рассвета.
Сразу в нескольких местах горизонта.
Зигзагообразные щупальца зари протянулись от тронутых розовым сиянием верхушек гор туда, где на небосводе еще царила ночная мгла.
— Это событие было достаточно зрелищным и шумным, чтобы Аландра, Алебастр и их охранники (точнее, сторожа) норхи проснулись, как по команде.
— Землетрясение! — взвизгнул Алебастр, почувствовав, как трясется под ними почва.
— Неботрясение! — поправила его Аландра: небо разваливалось на куски прямо у нее на глазах.
— Кишкотрясение! — констатировал Грызноклык, изо всех сил борясь с накатившей на него морской болезнью.
Кот и королева вцепились друг в дружку, подпрыгивая на одеялах от непрестанных толчков.
Гробонос крепко держал лошадей, чтобы они не убежали от страха. Ветры со всех сторон налетали могучими порывами, стремглав проносились по поляне и сгибали пополам деревья в лесу.
Сквозь прорехи в небе сверкали молнии; звезды обезумели и пустились в бешеную пляску, завывая при этом, как души нераскаянных грешников.
Под незримыми гигантскими ножницами разрывы в небе ширились с каждой секундой; дойдя до горизонта, они перекинулись на землю. Трещины побежали по горам и долам, болотам и лугам.
Очередной свирепый толчок — и члены отряда, держащего путь в Тусклоземье, лишились чувств.
Весь Темный Круг охватила сумятица; он рвался на части и выворачивался наизнанку. Облако пыли взметнулось до небес, затмив восходящее солнце и отбрасывая тень зловещих сумерек на охваченную колдовскими чарами землю.
Сэр Годфри Пинкхэм закашлялся от пыли и приказал своим людям спешиться и поискать укрытие.
— Раны Христовы! — прокричал он, привязав перепуганную лошадь к дереву. — А ведь мы только выступили в поход! Даже до границы Темного Круга не дошли!
Земля под ногами рыцаря задрожала. В отчаянии он схватил ларчик орехового дерева, где хранилась голова их провожатого, и распахнул крышку.
— Лорд Пугар! — заверещал Пинкхэм. — Что происходит?
Но глаза Черного Властителя не открывались, губы оставались неподвижными.
А в следующую секунду оглушительный раскат грома заставил рыцаря забыть обо всем на свете. Налетевший шквал подхватил его и швырнул о дерево. Годфри потерял сознание.
Серые сумерки, вытеснив с небосклона едва занявшийся рассвет, стремительным потоком хлынули на город Грогшир, мерцая и переливаясь просочившейся из Темного Круга магией.
Ян Фартинг, закутанный в теплое одеяло и погруженный в тяжелые сновидения, внезапно проснулся: ему почудился какой-то звук. С трудом разлепив глаза, он уставился на прикрытое ставнями окно, но увидел в щели лишь обычную, ничем не примечательную темноту.
Не желая искать новых приключений, Ян Фартинг повернулся на другой бок и снова провалился в сон.
Живодер Хэнк проснулся от шума непогоды. Но в действительности разбудил его не раскат грома, не вспышка молнии и не порыв ветра, а хлопок калитки во дворе и встревоженный лай собаки.
«Слава Богу, — подумал Хэнк. — Похоже, Мрак вернулся».
— О-о-о! — простонал он спросонья, выбираясь из-под одеяла и нашаривая в темноте тапочки. Голова гудела как котел: живодер накануне перебрал с выпивкой.
Снова послышался лай, а за ним — скрежет когтей по дереву.
— Сейчас! — крикнул Хэнк, плюнув на тапочки и направляясь к двери босиком.
— Сейчас иду, старина!
В животе у него заурчало. Живодер рыгнул и немедленно ощутил во рту привкус вчерашней пирушки и попойки.
— Вот только впущу Мрака — и снова на боковую, вздремну еще пару часиков, — пообещал он самому себе. — Я это заслужил, черт возьми!
И лишь выбравшись на двор, Хэнк сообразил, что творится что-то неладное.
— Господи Боже мой! — пробормотал он, задрав голову к небу. — Значит, эти кошмары снились не от эля и не от медовухи!
Небо переливалось всеми цветами радуги и кишело какими-то полупрозрачными тенями. Облака были охвачены огненной каймой, ветер взбивал их в темно-малиновую пену. Солнца почти не было видно за пыльной пеленой.
— Что же это творится?! — растерянно проговорил живодер. В воздухе чувствовался неповторимый и зловещий привкус магии, с которым живодеру Хэнку до сих пор приходилось сталкиваться лишь однажды, на окраине…
— Иисус, Мария и все святые! — прошептал он. — Неужто этот проклятый Круг лопнул ко всем чертям?!
Живодер споткнулся о горшок и едва не свалился в котел с животным жиром, который он приготовил, чтобы сегодня вытопить. Вчерашний богатый урожай собачьих и кошачьих трупов грудой лежал у рабочего стола, терпеливо дожидаясь своей очереди для освежевания. Хэнк удержался на ногах и побрел по тропинке между кучами шкур, бутылок, сковородок и прочих атрибутов живодерского ремесла.
Во дворе что-то было не так. Хэнк чихнул. Куда девался привычный, уютный запах распада, куда исчезли тончайшие ароматы смерти? Или у него что-то с носом?
Снова послышалось царапанье. Сейчас он впустит Мрака, вернется в дом, достанет свою шкатулку с крестами и талисманами, обвесится ими с головы до ног — и под одеяло с головой. Живодер надеялся, что эта чертовщина ненадолго.
Добравшись до калитки, Хэнк взялся за ручку, но на мгновение остановился в нерешительности.
— Мрак? Ты, что ли, бродяга? В ответ опять раздался лай.
— Точно, ты. Щас впущу! — сказал живодер и распахнул калитку. — Здравствуй, песик! И где тебя черти носили…
Перед ним, покачиваясь на двух передних лапах, стояла половина собаки.
— Привет, Хэнк! — сказал Мрак, обнажив в улыбке блестящие зубы.
— Что случилось? Ты научился говорить?!
— По правде сказать, с тобой говорит не твоя собака, а дух, вселившийся в ее останки на некоторое время. Отличный фокус, верно? Животики надорвешь! Будет приятно показать вам, грогширцам, что в мире кое-что изменилось и появилось много нового и интересного. Но пока что я занят инстинктами этого животного, перевариваю его воспоминания. Ой, а сколько там лежит свободных трупиков!… — Хэнк в ужасе уставился на половину собаки, решительно направившуюся к груде мертвых кошек и собак. — Ио-хо-хо! Повеселимся вволю!
— Кто… — выдавил трясущимися губами Хэнк. — Кто… как…
— Хочешь знать правду? Все началось с одного парня, Ян Фартинг его звать.
Это он погубил твоего Мрака. Если же тебя интересует, Хэнк, как простому духу удается проделывать то, что я вытворяю, то я отвечу: элементарно, мой дорогой друг!
Мертвая кошка открыла глаза. Собака скатилась с кучи трупов на землю и зарычала. Один за другим трупы животных возвращались к жизни, как новорожденные зомби.
— Привет, друзья мои, — проговорил дух-кукловод. — Давайте погуляем по улицам нашего славного нового города. Поохотимся от души за мышами и крысами!
Встретим как подобает явление Черной магии на земли Грогшира!
Живодер Хэнк опомнился и пустился наутек.
Сразу в нескольких местах горизонта.
Зигзагообразные щупальца зари протянулись от тронутых розовым сиянием верхушек гор туда, где на небосводе еще царила ночная мгла.
— Это событие было достаточно зрелищным и шумным, чтобы Аландра, Алебастр и их охранники (точнее, сторожа) норхи проснулись, как по команде.
— Землетрясение! — взвизгнул Алебастр, почувствовав, как трясется под ними почва.
— Неботрясение! — поправила его Аландра: небо разваливалось на куски прямо у нее на глазах.
— Кишкотрясение! — констатировал Грызноклык, изо всех сил борясь с накатившей на него морской болезнью.
Кот и королева вцепились друг в дружку, подпрыгивая на одеялах от непрестанных толчков.
Гробонос крепко держал лошадей, чтобы они не убежали от страха. Ветры со всех сторон налетали могучими порывами, стремглав проносились по поляне и сгибали пополам деревья в лесу.
Сквозь прорехи в небе сверкали молнии; звезды обезумели и пустились в бешеную пляску, завывая при этом, как души нераскаянных грешников.
Под незримыми гигантскими ножницами разрывы в небе ширились с каждой секундой; дойдя до горизонта, они перекинулись на землю. Трещины побежали по горам и долам, болотам и лугам.
Очередной свирепый толчок — и члены отряда, держащего путь в Тусклоземье, лишились чувств.
Весь Темный Круг охватила сумятица; он рвался на части и выворачивался наизнанку. Облако пыли взметнулось до небес, затмив восходящее солнце и отбрасывая тень зловещих сумерек на охваченную колдовскими чарами землю.
Сэр Годфри Пинкхэм закашлялся от пыли и приказал своим людям спешиться и поискать укрытие.
— Раны Христовы! — прокричал он, привязав перепуганную лошадь к дереву. — А ведь мы только выступили в поход! Даже до границы Темного Круга не дошли!
Земля под ногами рыцаря задрожала. В отчаянии он схватил ларчик орехового дерева, где хранилась голова их провожатого, и распахнул крышку.
— Лорд Пугар! — заверещал Пинкхэм. — Что происходит?
Но глаза Черного Властителя не открывались, губы оставались неподвижными.
А в следующую секунду оглушительный раскат грома заставил рыцаря забыть обо всем на свете. Налетевший шквал подхватил его и швырнул о дерево. Годфри потерял сознание.
Серые сумерки, вытеснив с небосклона едва занявшийся рассвет, стремительным потоком хлынули на город Грогшир, мерцая и переливаясь просочившейся из Темного Круга магией.
Ян Фартинг, закутанный в теплое одеяло и погруженный в тяжелые сновидения, внезапно проснулся: ему почудился какой-то звук. С трудом разлепив глаза, он уставился на прикрытое ставнями окно, но увидел в щели лишь обычную, ничем не примечательную темноту.
Не желая искать новых приключений, Ян Фартинг повернулся на другой бок и снова провалился в сон.
Живодер Хэнк проснулся от шума непогоды. Но в действительности разбудил его не раскат грома, не вспышка молнии и не порыв ветра, а хлопок калитки во дворе и встревоженный лай собаки.
«Слава Богу, — подумал Хэнк. — Похоже, Мрак вернулся».
— О-о-о! — простонал он спросонья, выбираясь из-под одеяла и нашаривая в темноте тапочки. Голова гудела как котел: живодер накануне перебрал с выпивкой.
Снова послышался лай, а за ним — скрежет когтей по дереву.
— Сейчас! — крикнул Хэнк, плюнув на тапочки и направляясь к двери босиком.
— Сейчас иду, старина!
В животе у него заурчало. Живодер рыгнул и немедленно ощутил во рту привкус вчерашней пирушки и попойки.
— Вот только впущу Мрака — и снова на боковую, вздремну еще пару часиков, — пообещал он самому себе. — Я это заслужил, черт возьми!
И лишь выбравшись на двор, Хэнк сообразил, что творится что-то неладное.
— Господи Боже мой! — пробормотал он, задрав голову к небу. — Значит, эти кошмары снились не от эля и не от медовухи!
Небо переливалось всеми цветами радуги и кишело какими-то полупрозрачными тенями. Облака были охвачены огненной каймой, ветер взбивал их в темно-малиновую пену. Солнца почти не было видно за пыльной пеленой.
— Что же это творится?! — растерянно проговорил живодер. В воздухе чувствовался неповторимый и зловещий привкус магии, с которым живодеру Хэнку до сих пор приходилось сталкиваться лишь однажды, на окраине…
— Иисус, Мария и все святые! — прошептал он. — Неужто этот проклятый Круг лопнул ко всем чертям?!
Живодер споткнулся о горшок и едва не свалился в котел с животным жиром, который он приготовил, чтобы сегодня вытопить. Вчерашний богатый урожай собачьих и кошачьих трупов грудой лежал у рабочего стола, терпеливо дожидаясь своей очереди для освежевания. Хэнк удержался на ногах и побрел по тропинке между кучами шкур, бутылок, сковородок и прочих атрибутов живодерского ремесла.
Во дворе что-то было не так. Хэнк чихнул. Куда девался привычный, уютный запах распада, куда исчезли тончайшие ароматы смерти? Или у него что-то с носом?
Снова послышалось царапанье. Сейчас он впустит Мрака, вернется в дом, достанет свою шкатулку с крестами и талисманами, обвесится ими с головы до ног — и под одеяло с головой. Живодер надеялся, что эта чертовщина ненадолго.
Добравшись до калитки, Хэнк взялся за ручку, но на мгновение остановился в нерешительности.
— Мрак? Ты, что ли, бродяга? В ответ опять раздался лай.
— Точно, ты. Щас впущу! — сказал живодер и распахнул калитку. — Здравствуй, песик! И где тебя черти носили…
Перед ним, покачиваясь на двух передних лапах, стояла половина собаки.
— Привет, Хэнк! — сказал Мрак, обнажив в улыбке блестящие зубы.
— Что случилось? Ты научился говорить?!
— По правде сказать, с тобой говорит не твоя собака, а дух, вселившийся в ее останки на некоторое время. Отличный фокус, верно? Животики надорвешь! Будет приятно показать вам, грогширцам, что в мире кое-что изменилось и появилось много нового и интересного. Но пока что я занят инстинктами этого животного, перевариваю его воспоминания. Ой, а сколько там лежит свободных трупиков!… — Хэнк в ужасе уставился на половину собаки, решительно направившуюся к груде мертвых кошек и собак. — Ио-хо-хо! Повеселимся вволю!
— Кто… — выдавил трясущимися губами Хэнк. — Кто… как…
— Хочешь знать правду? Все началось с одного парня, Ян Фартинг его звать.
Это он погубил твоего Мрака. Если же тебя интересует, Хэнк, как простому духу удается проделывать то, что я вытворяю, то я отвечу: элементарно, мой дорогой друг!
Мертвая кошка открыла глаза. Собака скатилась с кучи трупов на землю и зарычала. Один за другим трупы животных возвращались к жизни, как новорожденные зомби.
— Привет, друзья мои, — проговорил дух-кукловод. — Давайте погуляем по улицам нашего славного нового города. Поохотимся от души за мышами и крысами!
Встретим как подобает явление Черной магии на земли Грогшира!
Живодер Хэнк опомнился и пустился наутек.
Глава 15
Аландра! — зазвучал прямо в ухо принцессы тоненький голосок. — Очнитесь, госпожа! О, прошу вас, не умирайте!
Аландра с трудом приподняла голову и почувствовала прикосновение шелковистой шерсти к своей щеке.
— Умереть? Я что, умерла? Ну, это было бы только к лучшему! — Тут она ощутила покалывание жестких усов Алебастра, а в следующий момент вспомнила, что произошла какая-то катастрофа. — Алебастр! Что случилось?
— Госпожа, — проговорил Алебастр, — ученые и волшебники в этой стране считают, что наш мир — круглый. Они заблуждаются. Он совершенно плоский и квадратный. Я точно знаю… Я видел его изображение в надлежащей перспективе.
— Я спрашиваю тебя, что случилось. Алебастр! — перебила его Аландра, оглядываясь вокруг еще не сфокусировавшимися глазами. — Я не прошу читать мне лекцию по географии!
— Видите ли, госпожа, дело в том, что география взбесилась. Похоже, наш мир перестал быть плоским и превратился во что-то такое… ну, короче, соединился концами. Я вижу лучше, чем вы.
— Верю тебе на слово. Алебастр. А где норхи? — спросила она.
— Мы здесь, о королева, — отозвался Гробонос. — Мы успокаиваем лошадей.
— Нам повезло, что мы остались в живых! Это было поистине величайшее колдовство! — заявил Грызноклык. — Горизонт неузнаваемо изменился!
Пыльная пелена на небе слегка рассеялась, и Аландра поняла, что Алебастр и норхи были правы. Подняв голову, она увидела, что земля загибается вверх и поднимается в небо, словно перекрученный потолок. Солнце только-только выглянуло из-за одного края причудливого карниза-горизонта и разогнало сумрак, что висел над той частью земли, где находился отряд.
— Возможно, мне все же не стоило пускаться в этот побег, — кротко заметила Аландра.
— Все пропало, — простонал Грызноклык и бросил на королеву Аландру яростный взгляд. — Брат, мы должны принести жертву, чтобы умилостивить богов!
— Недурная мысль, — ответил Гробонос. — Но ты забываешь, брат, о наших священных клятвах Моргшвину. Нам поручено доставить госпожу к нему — а не ликвидировать.
Грызноклык что-то досадливо пробурчал, но согласился.
— Но каким путем мы отправимся дальше? Ведь теперь между нами и замком господина непроходимая пропасть!
— Нам остается только ехать дальше, брат, и надеяться на удачу. — Уродливое угловатое лицо Гробоноса обратилось к Аландре. — Пора в путь, о королева. Нас ожидают долгие и многотрудные странствия.
— Сперва я должна посоветоваться с рунами! — непреклонно возразила Аландра.
— Советуйтесь с ними по дороге сколько угодно! — грозно проворчал норх. — И не вздумайте больше докучать нам, иначе мы передумаем и принесем вас в жертву!
— У этого парня богатая фантазия, — заметил Алебастр.
— Как ты думаешь, Алебастр, твой бывший хозяин, этот Кроули Нилрем, что вышвырнул тебя из дому, имеет какое-то отношение к этому катаклизму?
— Отследить событие Таких гигантских масштабов он просто обязан… но, сказать по правде, госпожа, он не настолько могуществен, чтобы послужить его причиной. Нет, госпожа, наши похитители совершенно правы: здесь поработала величайшая магия.
— Да, натворить такое не под силу простому чародею, — согласилась Аландра, зачарованно глядя на ужасный новый мир.
Став пажом, Годфри постиг более утонченные нюансы рыцарской жизни, перенял от изящных придворных дам учтивые манеры и освоил хитроумнейшие приемы дворцовых интриг. Достигнув юношеского возраста, он сделался оруженосцем и быстро овладел законами борьбы за выживание в среде закаленных боями мужчин. И наконец, в возрасте девятнадцати лет Годфри превратился в сэра Годфри, будучи удостоен самим бароном великолепной церемонии посвящения в рыцари и придя в экстаз, сравнимый с видением Галахада, когда тому предстали толпы серафимов, херувимов и сам Господь Бог.
Прошло еще несколько лет. И ничего не случилось! Ни единой войны, ни одного похода, никаких угодивших в беду прекрасных дам. Только скучные турниры.
Сэр Годфри заскучал.
Он пошел к цыганке погадать на Таро. Та заявила, что доблестному рыцарю действительно предстоит избавить от беды прекрасную даму, причем это будет весьма важная особа, спасение которой принесет Годфри неимоверную славу и популярность.
Поэтому неудивительно, что, услышав о принцессе Аландре, Годфри воспользовался всем доступным ему политическим влиянием, чтобы возглавить спасательный отряд, направившийся в Темный Круг под руководством механической головы лорда Пугара. Неудивительно и то, что рыцарь так огорчился и расстроился из-за катастрофы, разразившейся еще до того, как отряд пересек зловещую границу Круга.
— Проклятие! — было первым его словом, когда Годфри очнулся и увидел, что шестеро его спутников валяются вокруг без сознания. — Что случилось?
Годфри Пинкхэм всегда отличался завидно упорядоченным мировоззрением, поэтому преображение ландшафта потрясло его до глубины души.
— О ужас! — простонал он. — Черная магия! — Рыцарь глубоко вздохнул и зажмурился, чтобы преодолеть головокружение. — Надо срочно спасать принцессу!
Обещанные катаклизмы уже начались!
Годфри обошел своих спутников, привел их в чувство и поставил на ноги.
— Надеюсь, в конце нас ждут груды сокровищ и бессмертная слава! — ворчал сэр Оскар Корноухский, садясь в седло.
Его поддержал целый хор дрожащих от страха голосов. Годфри подозревал, что лишь могучая рыцарственная инерция не дает им поджать хвост и броситься сломя голову домой, к мамочке.
— Вы что, не понимаете? — прикрикнул на них сэр Годфри. — Об этом походе будут сложены высокохудожественные легенды! — Впрочем, несмотря на всю торжественность своих слов, глава отряда был тоже не в силах преодолеть дрожь в голосе.
— Это верно, — согласился сэр Рональд Кроватт. — Но что проку нам в легендах, если мы все погибнем?
— Нас зовет долг, джентльмены, — сказал сэр Годфри. — Наш долг священен.
Поспорить с этим не смог никто из рыцарей: эту идею все они всосали с молоком матери.
— Может быть, этот Пугар объяснит нам что-нибудь или посоветует? — предположил; сэр Мяллори.
— Когда творились все те чудеса, он был в необщительном настроении, — заметил сэр Годфри. — Но я попытаюсь еще раз.
Ореховый ларчик лежал на земле. Сэр Годфри поднял его и откинул крышку.
Глаза головы были широко открыты.
— Какая-то неслабая хрень стряслась! — сообщил лорд Пугар. — Даже сквозь сонное заклятие чую.
— Ваши предчувствия справедливы, лорд Пугар, — отозвался Годфри и поднял говорящую голову так, чтобы она могла окинуть взглядом новый пейзаж. — Вы только взгляните!…
Стеклянные линзы механических глаз оглядели искореженный горизонт; механические брови нахмурились.
— Тля буду, ребята, — заявила голова наконец, — но только ни фига не понимаю. Трансформация, блин, такая, что аж слов нет!
— Нет ли у вас каких-либо предположений о том, что все это может означать и предвещать? — поинтересовался сэр Оскар Корноухский.
— Нет, — после секундного размышления ответил лорд Пугар. — Просто у этой, у структуры мира, шарики за палочки зашли.
— А то мы без вас не заметили! — съязвил сэр Мортимер Щитсон своим гнусавым — хорошо еще, что его густые висячие усы несколько приглушали неблагозвучие тембра, — голосом.
— Ишь какой! Еще пошути у меня, Нептун тебе в ноздрю! — воскликнул лорд Пугар, вновь обретя самомнение.
— Это как-то связано с принцессой Аландрой? — спросил Годфри, указав жестом на преображенный ландшафт.
— Да нет. Мухи отдельно — коньяк отдельно, — проворчал лорд Пугар. — Какая-то новая фигня, типа… вроде… блин, быть не может! Выходит, я тут погряз в мыслях о всяких там Аландрах, о полярности квадрантов и о Моргшвиновых кознях, а о главном позабыл?! Ох, сюда бы астролога толкового с эсхатологическим уклоном!
— О чем вы, лорд Пугар?…
— Не обращайте внимания, сэр Годфри, я об этом… о своем, о девичьем…
— Не значит ли это, что наш поход окончен? — с надеждой спросил сэр Рональд, украдкой поглядывая на ведущую к дому тропку.
— Еще чего, клянусь юбками Юпитера! Наоборот, его важность растет не по дням, а по часам! И если вам хоть сколько-нибудь дорого счастье вашего долбаного клочка земли, продолжайте путь и слушайте мои указания!
— Но, лорд Пугар, — проговорил сэр Оскар, — если все вокруг так изменилось, откуда вы узнаете путь к замку Моргшвина… если тот все еще существует?
— Не бойсь, провожу в лучшем виде. Хочу вас заверить, сэр Фома Неверующий, что мы догоним Аландру задолго до того, как норхи доставят ее в столь ненавистное ей обиталище! Тля буду!
— Вы все слышали, ребята? — рявкнул сэр Годфри, пошатнувшийся было авторитет которого снова восстановился. — По коням и в путь! — Он заглянул в глаза живой голове. — Я пока что подержу вас снаружи. Мы на подходе к границе!
Ваши советы нужны буквально на каждом шагу!
Лорд Пугар согласился с тем, что это великолепная идея. Сэр Годфри вытащил голову из ларца и зажал ее под мышкой.
Аландра с трудом приподняла голову и почувствовала прикосновение шелковистой шерсти к своей щеке.
— Умереть? Я что, умерла? Ну, это было бы только к лучшему! — Тут она ощутила покалывание жестких усов Алебастра, а в следующий момент вспомнила, что произошла какая-то катастрофа. — Алебастр! Что случилось?
— Госпожа, — проговорил Алебастр, — ученые и волшебники в этой стране считают, что наш мир — круглый. Они заблуждаются. Он совершенно плоский и квадратный. Я точно знаю… Я видел его изображение в надлежащей перспективе.
— Я спрашиваю тебя, что случилось. Алебастр! — перебила его Аландра, оглядываясь вокруг еще не сфокусировавшимися глазами. — Я не прошу читать мне лекцию по географии!
— Видите ли, госпожа, дело в том, что география взбесилась. Похоже, наш мир перестал быть плоским и превратился во что-то такое… ну, короче, соединился концами. Я вижу лучше, чем вы.
— Верю тебе на слово. Алебастр. А где норхи? — спросила она.
— Мы здесь, о королева, — отозвался Гробонос. — Мы успокаиваем лошадей.
— Нам повезло, что мы остались в живых! Это было поистине величайшее колдовство! — заявил Грызноклык. — Горизонт неузнаваемо изменился!
Пыльная пелена на небе слегка рассеялась, и Аландра поняла, что Алебастр и норхи были правы. Подняв голову, она увидела, что земля загибается вверх и поднимается в небо, словно перекрученный потолок. Солнце только-только выглянуло из-за одного края причудливого карниза-горизонта и разогнало сумрак, что висел над той частью земли, где находился отряд.
— Возможно, мне все же не стоило пускаться в этот побег, — кротко заметила Аландра.
— Все пропало, — простонал Грызноклык и бросил на королеву Аландру яростный взгляд. — Брат, мы должны принести жертву, чтобы умилостивить богов!
— Недурная мысль, — ответил Гробонос. — Но ты забываешь, брат, о наших священных клятвах Моргшвину. Нам поручено доставить госпожу к нему — а не ликвидировать.
Грызноклык что-то досадливо пробурчал, но согласился.
— Но каким путем мы отправимся дальше? Ведь теперь между нами и замком господина непроходимая пропасть!
— Нам остается только ехать дальше, брат, и надеяться на удачу. — Уродливое угловатое лицо Гробоноса обратилось к Аландре. — Пора в путь, о королева. Нас ожидают долгие и многотрудные странствия.
— Сперва я должна посоветоваться с рунами! — непреклонно возразила Аландра.
— Советуйтесь с ними по дороге сколько угодно! — грозно проворчал норх. — И не вздумайте больше докучать нам, иначе мы передумаем и принесем вас в жертву!
— У этого парня богатая фантазия, — заметил Алебастр.
— Как ты думаешь, Алебастр, твой бывший хозяин, этот Кроули Нилрем, что вышвырнул тебя из дому, имеет какое-то отношение к этому катаклизму?
— Отследить событие Таких гигантских масштабов он просто обязан… но, сказать по правде, госпожа, он не настолько могуществен, чтобы послужить его причиной. Нет, госпожа, наши похитители совершенно правы: здесь поработала величайшая магия.
— Да, натворить такое не под силу простому чародею, — согласилась Аландра, зачарованно глядя на ужасный новый мир.
* * *
Годфри Пинкхэма никогда не мучили сомнения насчет того, какой жизненный путь уготовила ему судьба. Он был благородного происхождения: его отец приходился кузеном представителю рода Лисострелов, а мать была из числа потомков самого Единовластного Монарха. Этого было вполне достаточно. Детские годы Годфри посвятил двум занятиям: издевательству над своими менее везучими низкородными сверстниками и мечтам о немеркнущей славе, которая ждет его впереди. Размахивая деревянным мечом, он воображал, как пронзает бесчисленных драконов и грифонов и спасает целые толпы прекрасных дам, угодивших в беду.Став пажом, Годфри постиг более утонченные нюансы рыцарской жизни, перенял от изящных придворных дам учтивые манеры и освоил хитроумнейшие приемы дворцовых интриг. Достигнув юношеского возраста, он сделался оруженосцем и быстро овладел законами борьбы за выживание в среде закаленных боями мужчин. И наконец, в возрасте девятнадцати лет Годфри превратился в сэра Годфри, будучи удостоен самим бароном великолепной церемонии посвящения в рыцари и придя в экстаз, сравнимый с видением Галахада, когда тому предстали толпы серафимов, херувимов и сам Господь Бог.
Прошло еще несколько лет. И ничего не случилось! Ни единой войны, ни одного похода, никаких угодивших в беду прекрасных дам. Только скучные турниры.
Сэр Годфри заскучал.
Он пошел к цыганке погадать на Таро. Та заявила, что доблестному рыцарю действительно предстоит избавить от беды прекрасную даму, причем это будет весьма важная особа, спасение которой принесет Годфри неимоверную славу и популярность.
Поэтому неудивительно, что, услышав о принцессе Аландре, Годфри воспользовался всем доступным ему политическим влиянием, чтобы возглавить спасательный отряд, направившийся в Темный Круг под руководством механической головы лорда Пугара. Неудивительно и то, что рыцарь так огорчился и расстроился из-за катастрофы, разразившейся еще до того, как отряд пересек зловещую границу Круга.
— Проклятие! — было первым его словом, когда Годфри очнулся и увидел, что шестеро его спутников валяются вокруг без сознания. — Что случилось?
Годфри Пинкхэм всегда отличался завидно упорядоченным мировоззрением, поэтому преображение ландшафта потрясло его до глубины души.
— О ужас! — простонал он. — Черная магия! — Рыцарь глубоко вздохнул и зажмурился, чтобы преодолеть головокружение. — Надо срочно спасать принцессу!
Обещанные катаклизмы уже начались!
Годфри обошел своих спутников, привел их в чувство и поставил на ноги.
— Надеюсь, в конце нас ждут груды сокровищ и бессмертная слава! — ворчал сэр Оскар Корноухский, садясь в седло.
Его поддержал целый хор дрожащих от страха голосов. Годфри подозревал, что лишь могучая рыцарственная инерция не дает им поджать хвост и броситься сломя голову домой, к мамочке.
— Вы что, не понимаете? — прикрикнул на них сэр Годфри. — Об этом походе будут сложены высокохудожественные легенды! — Впрочем, несмотря на всю торжественность своих слов, глава отряда был тоже не в силах преодолеть дрожь в голосе.
— Это верно, — согласился сэр Рональд Кроватт. — Но что проку нам в легендах, если мы все погибнем?
— Нас зовет долг, джентльмены, — сказал сэр Годфри. — Наш долг священен.
Поспорить с этим не смог никто из рыцарей: эту идею все они всосали с молоком матери.
— Может быть, этот Пугар объяснит нам что-нибудь или посоветует? — предположил; сэр Мяллори.
— Когда творились все те чудеса, он был в необщительном настроении, — заметил сэр Годфри. — Но я попытаюсь еще раз.
Ореховый ларчик лежал на земле. Сэр Годфри поднял его и откинул крышку.
Глаза головы были широко открыты.
— Какая-то неслабая хрень стряслась! — сообщил лорд Пугар. — Даже сквозь сонное заклятие чую.
— Ваши предчувствия справедливы, лорд Пугар, — отозвался Годфри и поднял говорящую голову так, чтобы она могла окинуть взглядом новый пейзаж. — Вы только взгляните!…
Стеклянные линзы механических глаз оглядели искореженный горизонт; механические брови нахмурились.
— Тля буду, ребята, — заявила голова наконец, — но только ни фига не понимаю. Трансформация, блин, такая, что аж слов нет!
— Нет ли у вас каких-либо предположений о том, что все это может означать и предвещать? — поинтересовался сэр Оскар Корноухский.
— Нет, — после секундного размышления ответил лорд Пугар. — Просто у этой, у структуры мира, шарики за палочки зашли.
— А то мы без вас не заметили! — съязвил сэр Мортимер Щитсон своим гнусавым — хорошо еще, что его густые висячие усы несколько приглушали неблагозвучие тембра, — голосом.
— Ишь какой! Еще пошути у меня, Нептун тебе в ноздрю! — воскликнул лорд Пугар, вновь обретя самомнение.
— Это как-то связано с принцессой Аландрой? — спросил Годфри, указав жестом на преображенный ландшафт.
— Да нет. Мухи отдельно — коньяк отдельно, — проворчал лорд Пугар. — Какая-то новая фигня, типа… вроде… блин, быть не может! Выходит, я тут погряз в мыслях о всяких там Аландрах, о полярности квадрантов и о Моргшвиновых кознях, а о главном позабыл?! Ох, сюда бы астролога толкового с эсхатологическим уклоном!
— О чем вы, лорд Пугар?…
— Не обращайте внимания, сэр Годфри, я об этом… о своем, о девичьем…
— Не значит ли это, что наш поход окончен? — с надеждой спросил сэр Рональд, украдкой поглядывая на ведущую к дому тропку.
— Еще чего, клянусь юбками Юпитера! Наоборот, его важность растет не по дням, а по часам! И если вам хоть сколько-нибудь дорого счастье вашего долбаного клочка земли, продолжайте путь и слушайте мои указания!
— Но, лорд Пугар, — проговорил сэр Оскар, — если все вокруг так изменилось, откуда вы узнаете путь к замку Моргшвина… если тот все еще существует?
— Не бойсь, провожу в лучшем виде. Хочу вас заверить, сэр Фома Неверующий, что мы догоним Аландру задолго до того, как норхи доставят ее в столь ненавистное ей обиталище! Тля буду!
— Вы все слышали, ребята? — рявкнул сэр Годфри, пошатнувшийся было авторитет которого снова восстановился. — По коням и в путь! — Он заглянул в глаза живой голове. — Я пока что подержу вас снаружи. Мы на подходе к границе!
Ваши советы нужны буквально на каждом шагу!
Лорд Пугар согласился с тем, что это великолепная идея. Сэр Годфри вытащил голову из ларца и зажал ее под мышкой.