Страница:
Дир взглянул на нее из-под полуопущенных ресниц, но, проигнорировав угрозу, вновь обратился к Кейсу:
— Доктор Кейс, предположив на момент невероятное, позволю себе спросить: что, во имя Господа Бога, заставляет вас считать, будто любой дух будет скандалить или вытворять все, что в голову взбредет, только потому, что мы собрались здесь с определенными намерениями?
— О, ничего определенного, — пожал плечами Кейс, — но я составил схему всех неприятных происшествий в «Где-то Там», и выяснилось, что почти все они случались приблизительно в одно время года.
— Когда именно? — полюбопытствовала Фриборд, подавив зевок.
— Июнь. В самом начале. Вот как сейчас. Приблизительно в это время.
Никто не ответил. В мертвом молчании слышалось только позвякивание ложки, которой Кейс с рассеянным видом помешивал кофе. Фриборд смерила Дира подозрительным взглядом и с отвращением отметила, что тот, похоже, затаил дыхание. Но Дир довольно быстро оправился и громко прочистил горло.
— Те люди, которые, по вашим словам, спятили, — справился он у Кейса без малейшего намека на обычный издевательский тон, — они живы? Есть ли какая-то возможность их расспросить?
— Да, одна женщина, Сара Кейси. Находится в психиатрической больнице Бельвью. Боюсь, правда, что психика бедняжки полностью разрушена. Она настаивает, что черные существа живут в стенных пустотах.
Писатель растянул бескровные губы в вымученной улыбке.
— Полые стены?— глухо выдавил он. Кейс кивнул.
Фриборд одним движением натянула маску Призрака на лицо Дира.
«Где-то Там».
Перевернув страницу, она посмотрела на часы, отметила дату и время и сделала первую запись:
"Наконец я очутилась в Где-то Там. Неприветливый и отталкивающий снаружи, теплый внутри. И все же здесь ощущается некий разрушенный покой, нечто разоренное, сломанное, хотя понятия не имею, что бы это могло быть. Джоан Фриборд, девушка-риэлтор, весьма оригинальная особа, и я уже прониклась к ней симпатией: она постоянно вызывает во мне внутреннюю улыбку. И хотя это открытие, возможно, шокирует его, я обнаружила, что и Теренс Дир мне нравится: такой забавный, хоть и с израненной душой, словно вся скорбь мира легла на его плечи. Доктор Кейс, как и ожидалось, настоящий профессионал и к тому же неотразимый красавец. Однако я чувствую окружающую его ауру опасности, к тому же он просто излучает какую-то тайну. Это особенно заметно каждый раз, когда появляется его домоправительница Морна. Она все время застает его врасплох. Почему? И почему он так подчеркнуто сообщил ей, что я ясновидящая? А когда она впервые вошла, он воскликнул:
— Вот и снова ты!
Что, спрашивается, он хотел этим сказать? Может, просто оговорился, кто знает? Я чувствую, как меня влечет к этому человеку; наверное, поэтому и решила приглядеться к Морне. (Я все еще не могу поверить, что шастала по всему дому, желая обнаружить, действительно ли девушка живет здесь. Стыд и позор!)
Но я обнаружила, что не в силах проникнуть через возведенные Кейсом защитные барьеры: все мои усилия и попытки отскакивают от них, словно камни с поверхности водоема, в глубинах которых таится некий Левиафан. Тщетны все мои старания решить эту головоломку. Я постоянно терплю неудачу. Вероятно, потому, что путешествие оказалось слишком утомительным, и я все время брожу, как растерянный путник, сбившийся с дороги. Остается надеяться, что недолгий отдых прояснит мой разум и рассеет туман. Сны. Как я их ненавижу! Потому что неминуемо приходится проснуться. Какая из шекспировских героинь молила о сне?"
* * *
Троли хмуро глянула в мутное окно глазами-озерами, полными грустной мудрости, резко повернулась и, наклонив набок голову, прислушалась. Воздух в комнате дрогнул, заструился знойным маревом, как при слабом подземном толчке. Экстрасенс не шевелилась. Ничего. Она вновь склонила голову к дневнику.
"Вполне возможно, здесь действительно что-то происходит. Либо это, либо я полностью теряю свой дар. Но я только что слышала голос мужчины, говорившего на латыни. Здесь. В этой комнате. Не почуяла. Слышала. Я могу перевести слова, хотя и не понимаю их смысла:
— Я изгоняю тебя, нечистый дух..."
Внизу, в уютной, обшитой панелями тикового дерева библиотеке, набитой книгами и памятными сувенирами, привезенными из бесчисленных путешествий, Гэбриел Кейс настраивал телевизор, пока Дир лениво наблюдал за его действиями с мягкого дивана.
— Сплошное статическое электричество, — раздраженно пробормотал Кейс. На экране действительно не было изображения: только крупный «снег».
— Включите другой канал, — посоветовал Дир.
— Уже перепробовал каждый.
Кейс снова поочередно нажал на переключатели и, выключив телевизор, сел рядом с Диром.
— Возможно, виновата буря, — заметил он, — по крайней мере я на это надеюсь. Мастера сюда калачом не заманишь. Ни за какие коврижки.
— Я попросил бы вас не говорить подобные вещи, — прошипел Дир.
— Какая разница? Здесь вот уже сколько лет все спокойно.
— Потому что вот уже сколько лет дом пустует.
— И то верно. Хотите выпить? У нас есть все, — объявил Кейс, показывая на встроенный в угол бар из натертого до блеска дуба с темными пятнами. Такие же резные стульчики были расставлены вдоль изогнутой стойки.
— Слишком рано, — отказался Дир. — Господи, еще трех нет.
И, взглянув на часы, добавил:
— Ошибся, восемь минут четвертого.
— Хотите послушать историю Юнга и его призрака? — с невинным взглядом осведомился Кейс, сложив руки на животе.
— У вас весьма злое и опасное чувство юмора, доктор Кейс.
— Ничего подобного. История поистине завораживающая.
— Я бы скорее предпочел оказаться в Сараево на нейтральной полосе, между сербами и албанцами, в вышедшем из строя русском тапке, — отмахнулся Дир и встал. — Прошу меня простить. Мне нужно сделать кое-какие заметки.
И без дальнейших комментариев устремился прочь. Кейс проводил взглядом писателя, скованно шагавшего к лестнице, вздохнул и, повернув голову влево, вперился взглядом в длинный зигзагообразный излом, пробежавший по стене. Треск штукатурки и дерева казался почти оглушительным. Кейс бесстрастно, безмолвно проследил, как зияющий провал медленно смыкается, и опустил голову.
— Не вовремя, — пробормотал он.
Комната задрожала.
— Чертовски действует на нервы, — проворчал Кейс. — Тот самый случай, когда левая рука не знает, что творит правая.
Он ожидал новых потрясений, но все было тихо. Пока тихо.
Глава 4
Глава 5
— Доктор Кейс, предположив на момент невероятное, позволю себе спросить: что, во имя Господа Бога, заставляет вас считать, будто любой дух будет скандалить или вытворять все, что в голову взбредет, только потому, что мы собрались здесь с определенными намерениями?
— О, ничего определенного, — пожал плечами Кейс, — но я составил схему всех неприятных происшествий в «Где-то Там», и выяснилось, что почти все они случались приблизительно в одно время года.
— Когда именно? — полюбопытствовала Фриборд, подавив зевок.
— Июнь. В самом начале. Вот как сейчас. Приблизительно в это время.
Никто не ответил. В мертвом молчании слышалось только позвякивание ложки, которой Кейс с рассеянным видом помешивал кофе. Фриборд смерила Дира подозрительным взглядом и с отвращением отметила, что тот, похоже, затаил дыхание. Но Дир довольно быстро оправился и громко прочистил горло.
— Те люди, которые, по вашим словам, спятили, — справился он у Кейса без малейшего намека на обычный издевательский тон, — они живы? Есть ли какая-то возможность их расспросить?
— Да, одна женщина, Сара Кейси. Находится в психиатрической больнице Бельвью. Боюсь, правда, что психика бедняжки полностью разрушена. Она настаивает, что черные существа живут в стенных пустотах.
Писатель растянул бескровные губы в вымученной улыбке.
— Полые стены?— глухо выдавил он. Кейс кивнул.
Фриборд одним движением натянула маску Призрака на лицо Дира.
* * *
После обеда Анна Троли вернулась к себе, словно в полусне села на кровать, сжимая серебряную рамку с фотографией девочки с ямочками на щеках. Мелькающие тени, отбрасываемые бегущей по стеклу водой, крались по ее бледному лицу, словно отблески умирающего дня. Наконец она положила снимок на ночную тумбочку, где уже стоял маленький будильник — медный квадратик с красными цифрами, купленный, когда Анна занималась в Швейцарии поисками серийного убийцы. Она отметила время: час, четырнадцать минут. Кейс и Дир все еще спорили внизу, а Фриборд пошла в свою спальню, немного отдохнуть. Анна встала, подошла к узкому письменному столу под залитым дождем окном, выдвинула деревянный стул с высокой спинкой, села и вынула из ящика стола серебристую авторучку и переплетенный в мягкую розовую кожу дневник, с венком из цветов лаванды в центре. Медленно сняв колпачок, она раскрыла дневник, совсем новый, издающий слабый запах клея и бумаги. Аккуратным почерком, большими круглыми буквами Анна начертала на самом верху, тихо скрипя пером:«Где-то Там».
Перевернув страницу, она посмотрела на часы, отметила дату и время и сделала первую запись:
"Наконец я очутилась в Где-то Там. Неприветливый и отталкивающий снаружи, теплый внутри. И все же здесь ощущается некий разрушенный покой, нечто разоренное, сломанное, хотя понятия не имею, что бы это могло быть. Джоан Фриборд, девушка-риэлтор, весьма оригинальная особа, и я уже прониклась к ней симпатией: она постоянно вызывает во мне внутреннюю улыбку. И хотя это открытие, возможно, шокирует его, я обнаружила, что и Теренс Дир мне нравится: такой забавный, хоть и с израненной душой, словно вся скорбь мира легла на его плечи. Доктор Кейс, как и ожидалось, настоящий профессионал и к тому же неотразимый красавец. Однако я чувствую окружающую его ауру опасности, к тому же он просто излучает какую-то тайну. Это особенно заметно каждый раз, когда появляется его домоправительница Морна. Она все время застает его врасплох. Почему? И почему он так подчеркнуто сообщил ей, что я ясновидящая? А когда она впервые вошла, он воскликнул:
— Вот и снова ты!
Что, спрашивается, он хотел этим сказать? Может, просто оговорился, кто знает? Я чувствую, как меня влечет к этому человеку; наверное, поэтому и решила приглядеться к Морне. (Я все еще не могу поверить, что шастала по всему дому, желая обнаружить, действительно ли девушка живет здесь. Стыд и позор!)
Но я обнаружила, что не в силах проникнуть через возведенные Кейсом защитные барьеры: все мои усилия и попытки отскакивают от них, словно камни с поверхности водоема, в глубинах которых таится некий Левиафан. Тщетны все мои старания решить эту головоломку. Я постоянно терплю неудачу. Вероятно, потому, что путешествие оказалось слишком утомительным, и я все время брожу, как растерянный путник, сбившийся с дороги. Остается надеяться, что недолгий отдых прояснит мой разум и рассеет туман. Сны. Как я их ненавижу! Потому что неминуемо приходится проснуться. Какая из шекспировских героинь молила о сне?"
* * *
Троли хмуро глянула в мутное окно глазами-озерами, полными грустной мудрости, резко повернулась и, наклонив набок голову, прислушалась. Воздух в комнате дрогнул, заструился знойным маревом, как при слабом подземном толчке. Экстрасенс не шевелилась. Ничего. Она вновь склонила голову к дневнику.
"Вполне возможно, здесь действительно что-то происходит. Либо это, либо я полностью теряю свой дар. Но я только что слышала голос мужчины, говорившего на латыни. Здесь. В этой комнате. Не почуяла. Слышала. Я могу перевести слова, хотя и не понимаю их смысла:
— Я изгоняю тебя, нечистый дух..."
Внизу, в уютной, обшитой панелями тикового дерева библиотеке, набитой книгами и памятными сувенирами, привезенными из бесчисленных путешествий, Гэбриел Кейс настраивал телевизор, пока Дир лениво наблюдал за его действиями с мягкого дивана.
— Сплошное статическое электричество, — раздраженно пробормотал Кейс. На экране действительно не было изображения: только крупный «снег».
— Включите другой канал, — посоветовал Дир.
— Уже перепробовал каждый.
Кейс снова поочередно нажал на переключатели и, выключив телевизор, сел рядом с Диром.
— Возможно, виновата буря, — заметил он, — по крайней мере я на это надеюсь. Мастера сюда калачом не заманишь. Ни за какие коврижки.
— Я попросил бы вас не говорить подобные вещи, — прошипел Дир.
— Какая разница? Здесь вот уже сколько лет все спокойно.
— Потому что вот уже сколько лет дом пустует.
— И то верно. Хотите выпить? У нас есть все, — объявил Кейс, показывая на встроенный в угол бар из натертого до блеска дуба с темными пятнами. Такие же резные стульчики были расставлены вдоль изогнутой стойки.
— Слишком рано, — отказался Дир. — Господи, еще трех нет.
И, взглянув на часы, добавил:
— Ошибся, восемь минут четвертого.
— Хотите послушать историю Юнга и его призрака? — с невинным взглядом осведомился Кейс, сложив руки на животе.
— У вас весьма злое и опасное чувство юмора, доктор Кейс.
— Ничего подобного. История поистине завораживающая.
— Я бы скорее предпочел оказаться в Сараево на нейтральной полосе, между сербами и албанцами, в вышедшем из строя русском тапке, — отмахнулся Дир и встал. — Прошу меня простить. Мне нужно сделать кое-какие заметки.
И без дальнейших комментариев устремился прочь. Кейс проводил взглядом писателя, скованно шагавшего к лестнице, вздохнул и, повернув голову влево, вперился взглядом в длинный зигзагообразный излом, пробежавший по стене. Треск штукатурки и дерева казался почти оглушительным. Кейс бесстрастно, безмолвно проследил, как зияющий провал медленно смыкается, и опустил голову.
— Не вовремя, — пробормотал он.
Комната задрожала.
— Чертовски действует на нервы, — проворчал Кейс. — Тот самый случай, когда левая рука не знает, что творит правая.
Он ожидал новых потрясений, но все было тихо. Пока тихо.
Глава 4
— С вами все в порядке? — спросил Кейс.
— Абсолютно, — пробормотала Троли.
— Осторожно, не споткнитесь.
— О да, спасибо.
Они открыли дверь под лестницей, спустились по каменным ступенькам в бетонный ход, узкий, темный и сырой. Кейс освещал дорогу мощным электрическим фонариком.
— Здесь, внизу, нет электричества? — удивилась Троли. Она зябко ежилась, несмотря на то что накинула поверх платья тонкий шерстяной кардиган. — Не может того быть!
— Есть, конечно, просто почему-то не работает.
— Вероятно.
— Сюда, миссис Троли. Пригните голову.
— Постараюсь.
Они оказались в небольшой прямоугольной каморке.
— Вот мы и пришли, — объявил он, обводя стены. Впереди высился склеп из серого камня, на дверцах которого была вырезана та же дьявольская рожа, что и на двери.
— Это сердце дома, — почти продекламировал Кейс и, не дождавшись ответа, обернулся к экстрасенсу.
— Это сделано, чтобы повеселить вас, — тихо прибавил он. — По крайней мере так говорится в старых фильмах с привидениями.
— Знаю, — кивнула Троли, — душа моя радуется.
— Ей бы следовало делать это почаще, — кивнул Кейс, направляя луч света на гнусную морду горгульи, и саркастически добавил: — Ну и милое создание, ничего не скажешь.
— Какое уродство. Именно тут он ее и похоронил?
— Не совсем, — возразил Кейс.
— Не совсем?
— Он замуровал ее внутри, еще живую.
— Господи Боже, — пробормотала Троли, поежившись.
— Бесчеловечный ублюдок, простите за столь высокопарное выражение.
Троли медленно двинулась вперед, остановилась перед склепом и медленно провела рукой по резной горгулье.
— Все видите? — справился Кейс.
— Да, прекрасно.
Он встал рядом.
— Куондт тоже здесь?
— Да, — кивнул Кейс, — здесь.
— Как он умер?
— Chironex flecked.
Троли отняла руку и повернулась к Кейсу, но лицо его было скрыто во мраке.
— Латынь? — выдохнула она.
— Яд морского анемона. Они обнаружили склянку с этим зельем в его руке. Здесь. На этом месте. Отрава парализует голосовые связки, потом дыхательные пути, и через час жертва умирает от удушья.
— О, как ужасно, — прошептала Троли, хватаясь за горло.
— Не говорите, — согласился Кейс.
— Но почему он избрал такой страшный способ смерти?
— Одному Богу известно.
Анна, еще раз вглядевшись в темный силуэт Кейса, вновь отвернулась к склепу.
— Странное сооружение. Вы сказали, что дом построен в 1937-м?
— Да, но это уже было здесь раньше. На этом месте когда-то стоял другой дом.
— Разве?
— Эдвард Куондт снес его и воздвиг новый.
— Но склеп оставил нетронутым?
— Именно.
— А кто здесь был погребен с самого начала?
— Или что.
Анна снова встрепенулась и повернула голову. Теперь лицо его было видно чуть яснее, хотя глаза по-прежнему оставались в тени.
— Я нашел упоминание об этом в его дневнике, — негромко пояснил Кейс. — Некая чудовищно жестокая и злобная...
Он помедлил, словно подыскивая подходящее слово.
— ...сила.
В последовавшем молчании было слышно, как стукнулся об пол отлетевший со стены лепесток штукатурки. Кейс поднял голову, прислушался и снова обратился к Троли.
— Вы ощущаете что-то, Анна?
— Почему вы спрашиваете?
— Это читается в вашем взгляде.
— У меня такое чувство, будто я сто лет вас знаю. Вы кажетесь мне таким знакомым.
— Неужели?
— И все же я знаю, что мы никогда не встречались, — раздумчиво протянула Троли.
— Возможно, в другой жизни, — предположил Кейс.
— Верно. Только в прошлой или будущей?
Вместо ответа Троли в последний раз осмотрела склеп, вздрогнула и принялась застегивать кардиган.
— Давайте вернемся, я, кажется, простудилась.
— О, мне ужасно жаль.
Он направил луч фонаря в землю. Они пересекли каморку и стали медленно подниматься наверх.
— Вы действительно верите в прошлую жизнь, доктор Кейс?
— Ну к чему такие формальности.
— Хорошо, — уступила она, — Гэбриел.
— Прекрасно.
— Так верите вы или нет?
— Я согласен с Вольтером.
— Который сказал...
— Что теория неоднократного рождения ничуть не удивительнее факта рождения однократного.
Троли резко повернула голову. Его лицо было по-прежнему погружено во тьму, но теперь она разглядела его лучше. Куда лучше.
— Ты звала, голубка?
— Да, зайди через секундочку, ладно?
Фриборд сидела в библиотеке за письменным столом, нажимая клавиши калькулятора. Перед ней лежала стопка последних статистических отчетов по продаже недвижимости. По этому случаю она нацепила очки для чтения с толстыми линзами. Дир, стоя в гостиной перед стереоустановкой, пробегал глазами аннотацию на обложке альбома Арти Шоу; воздух согревали звуки «Начнем Бегуэн»[9].
— Что тебе? — откликнулся он. — Слишком громко? Хочешь, чтобы я сделал потише?
— Нет, мне нравится. Только зайди ко мне, пожалуйста. Дир положил альбом на место и покорно отправился к ней.
Сегодня на нем были джинсы, свитер из верблюжьей шерсти и новые белые теннисные туфли. Фриборд, не поднимая головы, продолжала стучать по калькулятору.
— Ты ясноглаза и возмутительно бодра, — заметил он.
— Поспала немного. Господи, этот Кейс таки меня достал. Мне снилось, что я покинула свое тело и пошла скитаться.
— Где? По какой-нибудь стройке?
— Очень забавно! Не знаю, где-то во мраке. Темнотища непроглядная.
— Могло быть хуже. Тебя что-то тревожит, дорогая? Что у тебя на уме?
— Сегодня праздник или что-то в этом роде, Терри?
— С чего ты взяла?
— Ты пытался кому-нибудь звонить?
— Разве телефоны не работают?
— Работают, но никто не отвечает.
— Не глупи! Откуда они, спрашивается, знают, кто звонит?
Фриборд с отвращением взглянула на него и возобновила свое занятие.
— Иногда ты бываешь ужасным идиотом.
— Это дар Божий.
— Я девять раз пыталась связаться с офисом, — продолжала она, — но никто не поднимает трубку. Даже автоответчик не работает.
Она кивком головы показала на лежавшую на столе трубку.
— Видишь? Держу двадцать минут.
Дир поднял трубку, поднес к уху и, услышав отдаленный звонок, нахмурился и осторожно положил трубку на рычаг.
— Кто знает, может, какой-то телефонный террорист сообщил о бомбе и полиция всех вывела из помещения?
— А может, и нет. То же самое происходит, когда я пытаюсь заказать междугородку. Черт!
Она оторвала лист от распечатки и нервно его смяла.
Теперь придется начинать все долбаные расчеты сначала!
Дир опустил голову и сунул руки в карманы.
— Господи, как мне не хватает собак! — проныл он. Фриборд с новой силой ударила по клавишам.
— Один семьдесят два умножить на...
Внезапно сообразив что-то, Дир встрепенулся и охнул:
— Собаки! Я забыл взять собак!
— Ничего подобного, ты их привез, — буркнула Фриборд. Дир недоуменно нахмурился.
— Нет, пуделей здесь нет, — нерешительно возразил он. — Должно быть, я их где-то оставил.
— А я могла бы поклясться, что ты их сюда притащил, — рассеянно пробормотала Фриборд, погруженная в вычисления.
Дир с тоской взглянул на телефон. «Начнем Бегуэн» только что закончилась, и звонок в трубке казался более звучным, хотя по-прежнему невероятно далеким. Дир покачал головой, закусил губу и едва слышно спросил себя:
— Ну как же я мог забыть о моих песиках?
— Абсолютно, — пробормотала Троли.
— Осторожно, не споткнитесь.
— О да, спасибо.
Они открыли дверь под лестницей, спустились по каменным ступенькам в бетонный ход, узкий, темный и сырой. Кейс освещал дорогу мощным электрическим фонариком.
— Здесь, внизу, нет электричества? — удивилась Троли. Она зябко ежилась, несмотря на то что накинула поверх платья тонкий шерстяной кардиган. — Не может того быть!
— Есть, конечно, просто почему-то не работает.
— Вероятно.
— Сюда, миссис Троли. Пригните голову.
— Постараюсь.
Они оказались в небольшой прямоугольной каморке.
— Вот мы и пришли, — объявил он, обводя стены. Впереди высился склеп из серого камня, на дверцах которого была вырезана та же дьявольская рожа, что и на двери.
— Это сердце дома, — почти продекламировал Кейс и, не дождавшись ответа, обернулся к экстрасенсу.
— Это сделано, чтобы повеселить вас, — тихо прибавил он. — По крайней мере так говорится в старых фильмах с привидениями.
— Знаю, — кивнула Троли, — душа моя радуется.
— Ей бы следовало делать это почаще, — кивнул Кейс, направляя луч света на гнусную морду горгульи, и саркастически добавил: — Ну и милое создание, ничего не скажешь.
— Какое уродство. Именно тут он ее и похоронил?
— Не совсем, — возразил Кейс.
— Не совсем?
— Он замуровал ее внутри, еще живую.
— Господи Боже, — пробормотала Троли, поежившись.
— Бесчеловечный ублюдок, простите за столь высокопарное выражение.
Троли медленно двинулась вперед, остановилась перед склепом и медленно провела рукой по резной горгулье.
— Все видите? — справился Кейс.
— Да, прекрасно.
Он встал рядом.
— Куондт тоже здесь?
— Да, — кивнул Кейс, — здесь.
— Как он умер?
— Chironex flecked.
Троли отняла руку и повернулась к Кейсу, но лицо его было скрыто во мраке.
— Латынь? — выдохнула она.
— Яд морского анемона. Они обнаружили склянку с этим зельем в его руке. Здесь. На этом месте. Отрава парализует голосовые связки, потом дыхательные пути, и через час жертва умирает от удушья.
— О, как ужасно, — прошептала Троли, хватаясь за горло.
— Не говорите, — согласился Кейс.
— Но почему он избрал такой страшный способ смерти?
— Одному Богу известно.
Анна, еще раз вглядевшись в темный силуэт Кейса, вновь отвернулась к склепу.
— Странное сооружение. Вы сказали, что дом построен в 1937-м?
— Да, но это уже было здесь раньше. На этом месте когда-то стоял другой дом.
— Разве?
— Эдвард Куондт снес его и воздвиг новый.
— Но склеп оставил нетронутым?
— Именно.
— А кто здесь был погребен с самого начала?
— Или что.
Анна снова встрепенулась и повернула голову. Теперь лицо его было видно чуть яснее, хотя глаза по-прежнему оставались в тени.
— Я нашел упоминание об этом в его дневнике, — негромко пояснил Кейс. — Некая чудовищно жестокая и злобная...
Он помедлил, словно подыскивая подходящее слово.
— ...сила.
В последовавшем молчании было слышно, как стукнулся об пол отлетевший со стены лепесток штукатурки. Кейс поднял голову, прислушался и снова обратился к Троли.
— Вы ощущаете что-то, Анна?
— Почему вы спрашиваете?
— Это читается в вашем взгляде.
— У меня такое чувство, будто я сто лет вас знаю. Вы кажетесь мне таким знакомым.
— Неужели?
— И все же я знаю, что мы никогда не встречались, — раздумчиво протянула Троли.
— Возможно, в другой жизни, — предположил Кейс.
— Верно. Только в прошлой или будущей?
Вместо ответа Троли в последний раз осмотрела склеп, вздрогнула и принялась застегивать кардиган.
— Давайте вернемся, я, кажется, простудилась.
— О, мне ужасно жаль.
Он направил луч фонаря в землю. Они пересекли каморку и стали медленно подниматься наверх.
— Вы действительно верите в прошлую жизнь, доктор Кейс?
— Ну к чему такие формальности.
— Хорошо, — уступила она, — Гэбриел.
— Прекрасно.
— Так верите вы или нет?
— Я согласен с Вольтером.
— Который сказал...
— Что теория неоднократного рождения ничуть не удивительнее факта рождения однократного.
Троли резко повернула голову. Его лицо было по-прежнему погружено во тьму, но теперь она разглядела его лучше. Куда лучше.
* * *
— Эй, Терри!— Ты звала, голубка?
— Да, зайди через секундочку, ладно?
Фриборд сидела в библиотеке за письменным столом, нажимая клавиши калькулятора. Перед ней лежала стопка последних статистических отчетов по продаже недвижимости. По этому случаю она нацепила очки для чтения с толстыми линзами. Дир, стоя в гостиной перед стереоустановкой, пробегал глазами аннотацию на обложке альбома Арти Шоу; воздух согревали звуки «Начнем Бегуэн»[9].
— Что тебе? — откликнулся он. — Слишком громко? Хочешь, чтобы я сделал потише?
— Нет, мне нравится. Только зайди ко мне, пожалуйста. Дир положил альбом на место и покорно отправился к ней.
Сегодня на нем были джинсы, свитер из верблюжьей шерсти и новые белые теннисные туфли. Фриборд, не поднимая головы, продолжала стучать по калькулятору.
— Ты ясноглаза и возмутительно бодра, — заметил он.
— Поспала немного. Господи, этот Кейс таки меня достал. Мне снилось, что я покинула свое тело и пошла скитаться.
— Где? По какой-нибудь стройке?
— Очень забавно! Не знаю, где-то во мраке. Темнотища непроглядная.
— Могло быть хуже. Тебя что-то тревожит, дорогая? Что у тебя на уме?
— Сегодня праздник или что-то в этом роде, Терри?
— С чего ты взяла?
— Ты пытался кому-нибудь звонить?
— Разве телефоны не работают?
— Работают, но никто не отвечает.
— Не глупи! Откуда они, спрашивается, знают, кто звонит?
Фриборд с отвращением взглянула на него и возобновила свое занятие.
— Иногда ты бываешь ужасным идиотом.
— Это дар Божий.
— Я девять раз пыталась связаться с офисом, — продолжала она, — но никто не поднимает трубку. Даже автоответчик не работает.
Она кивком головы показала на лежавшую на столе трубку.
— Видишь? Держу двадцать минут.
Дир поднял трубку, поднес к уху и, услышав отдаленный звонок, нахмурился и осторожно положил трубку на рычаг.
— Кто знает, может, какой-то телефонный террорист сообщил о бомбе и полиция всех вывела из помещения?
— А может, и нет. То же самое происходит, когда я пытаюсь заказать междугородку. Черт!
Она оторвала лист от распечатки и нервно его смяла.
Теперь придется начинать все долбаные расчеты сначала!
Дир опустил голову и сунул руки в карманы.
— Господи, как мне не хватает собак! — проныл он. Фриборд с новой силой ударила по клавишам.
— Один семьдесят два умножить на...
Внезапно сообразив что-то, Дир встрепенулся и охнул:
— Собаки! Я забыл взять собак!
— Ничего подобного, ты их привез, — буркнула Фриборд. Дир недоуменно нахмурился.
— Нет, пуделей здесь нет, — нерешительно возразил он. — Должно быть, я их где-то оставил.
— А я могла бы поклясться, что ты их сюда притащил, — рассеянно пробормотала Фриборд, погруженная в вычисления.
Дир с тоской взглянул на телефон. «Начнем Бегуэн» только что закончилась, и звонок в трубке казался более звучным, хотя по-прежнему невероятно далеким. Дир покачал головой, закусил губу и едва слышно спросил себя:
— Ну как же я мог забыть о моих песиках?
Глава 5
Троли прихлебывала чай с сахаром и молоком, глядя в окно на сплошную пелену дождя.
— И сколько еще это продлится? Прогноз погоды слышали?
— Нет, — покачал головой Кейс. — Ни радио, ни телевизор не работают.
— Должно быть, дело в буре. Сплошной треск и полосы.
— Да, я тоже пробовала.
Взгляды их встретились. Они сидели друг против друга в уютной утренней гостиной, расположенной рядом с кухней. Кейс взялся за ручку фарфорового чайника.
— Еще?
— Не стоит.
Кейс налил себя чая, шурша оберткой, бросил в чашку два кусочка сахара.
— И что вы об этом думаете?
— О чем?
— Да обо всем вообще, — заметил Кейс, помешивая чай. — Похоже, мисс Фриборд все это невероятно наскучило, однако именно она уговаривала меня согласиться сюда приехать.
— И меня тоже.
— Утверждала, что делает невероятно огромное одолжение какому-то другу. Забыл его имя. Ах да, кажется, Редмунд. Джеймс Редмунд.
— О!
— Вы его знаете?
— Видите ли, Гэбриел, мистер Дир долго издевался над приятелем мисс Фриборд по дороге сюда. Клялся, что видел лица куда добрее и порядочнее в злачных кварталах Гамбурга. Не об одном и том же человеке мы говорим? Он курит трубку? — полюбопытствовала Троли.
— Понятия не имею. Мисс Фриборд сказала, что он заклинал ее устроить этот эксперимент. Кстати, она вам тоже это говорила?
— Не совсем. Просто объяснила, что в доме поселились привидения и она никак не сможет его продать, даже за сущие гроши.
— Она права, к сожалению, — согласился Кейс, покачивая головой.
Они обменялись сочувственными взглядами и неожиданно разразились дружным смехом.
— Думаю, рано или поздно мы узнаем, что за всем этим кроется, — задыхаясь, пробормотала Троли.
— Обязательно. Просто уверен.
Барабанная дробь дождя внезапно убыстрила темп, и Троли повернулась к окну. Лило с такой силой, что даже деревья расплывались в кисельной дымке.
— Напоминает мне о прочитанном когда-то фантастическом рассказе, — заметила она. — О планете, где никогда не прекращался дождь. Кого хочешь с ума сведет, верно?
— Еще бы!
— Кстати, не откроете ли, каким образом вы стали знатоком в области сверхъестественного?
— Причиной всему стала смерть, — глухо отозвался Кейс. Анна молча выжидала.
— Смерть близкого человека, — продолжал он, — которого я любил больше жизни... Больше себя. Я был одержим жаждой доказать себе, что она не ушла насовсем. Господи Боже, существует ли боль потери острее этой? Казалось, что я еще при жизни попал в ад.
Он повернул голову в сторону гостиной.
— И никакого Коула Портера. Жаль. Я уже привык к этой мелодии.
Кейс рассеянно взглянул на чашку и по привычке помешал чай.
— О, я всегда верил в существование души. Теоретически. Дух торжествует над плотью и тому подобное. Но моя скорбь нуждалась в большем. В доказательствах.
— И поэтому вы пытаетесь доказать существование призраков.
Лицо Кейса озарилось теплой искренней улыбкой.
— Как по-вашему, мне это удастся, Анна?
— Да. Думаю, так и будет.
Дождь мгновенно стих, превратившись в морось.
— А как насчет вас?
— Меня?
— Да, как вы открыли свой дар?
— Мой дар? — с горькой иронией переспросила Троли.
— Как странно вы это сказали, — удивился Кейс.
Троли поморщилась.
— Мой дар, — тупо повторила она.
— Да, как вы его обнаружили в себе, Анна? Кстати, существует древний египетский вариант зарождения жизни, согласно которому Господь все время твердит Адаму, что тот когда-то бы светлым ангелом, и объясняет, как он и Ева были за грехи лишены телепатических способностей и возможности читать мысли на расстоянии. Возможно, когда-то эти свойства для людей были вполне естественны. Вы родились такой, Анна?
Троли нервно передернула плечами.
— Нет, — покачала она головой, — вовсе нет. Впервые он прорезался, когда я перенесла сильное сотрясение мозга. Я везла в машине четырехлетнюю дочь. Дорога обледенела. Машину развернуло и ударило о столб. Малышка погибла.
— О, мне ужасно жаль.
Экстрасенс встрепенулась и встревоженно огляделась.
— Кто-то сильно напуган. Я чувствую его страх.
— Ничего с ним не случится, — заверил Кейс. Троли чуть подняла брови.
— Откуда вы знаете?
— Всего лишь предполагаю.
— Что именно?
— Видимо, речь идет о достопочтенном мистере Дире. По-моему, он просто трясется от ужаса.
— Вполне возможно.
— Кстати, — нахмурился Кейс, — он спрашивал меня, видел ли я его маленьких пуделей. Что за бред!
— Меня тоже.
— И что вы ему сказали?
У Троли отчего-то сделалось совершенно бессмысленное лицо. Немного подождав, Кейс заговорил о другом.
— Вы когда-нибудь пытались установить связь с дочерью?
— Несколько раз.
— Успешно?
— Не знаю. Мне кто-то отвечал.
— Но вы не уверены?
— Мертвецы лгут. Они всего-навсего люди.
Кейс откинулся назад и с силой прижал ладони к краю стола.
— Как удивительно, что именно вы так считаете! — воскликнул он.
— Я лишь высказываю свое мнение.
— Я о другом. Это подтверждает теорию еще одного человека.
— Неужели?
Кейс заметно оживился; глаза заблестели.
— Существует крайне занимательная книга, написанная латвийским ученым Раудивом, который утверждает, будто записал на магнитофон голоса усопших. Книга называется «Прорыв: Электронная теория общения с мертвыми». Вы ее читали?
— Слыхала.
— Прекрасно. Так вот, автор утверждает примерно то же самое, что и вы: будто познания мертвецов ограничены опытом их жизни на земле и что на его вопросы они давали лживые и зачастую противоречивые ответы.
Троли кивнула.
— Голоса были невероятно слабыми, — продолжал Кейс, — почти заглушались шумом усилителя и имели странный переливчатый ритм. Некоторые стонали, просили о помощи, словно их обладателей жестоко мучили, другие звучали, казалось, довольно даже счастливо. Раудив даже узнал один голос, якобы принадлежавший его погибшему однокурснику. Раудив попросил двумя словами описать его нынешнее положение: слишком тяжело вслушиваться и различать голоса, — и он отчетливо ответил: «Я в аудитории». Ну разве не бальзам на душу?
Троли покачала головой, но глаза улыбались.
— В другой раз Раудив спросил, ни к кому в особенности не обращаясь: «В чем цель вашего нынешнего существования?» И получил вполне ясный ответ: «Учимся быть счастливыми».
Когда я прочел это, у меня возникло твердое убеждение, что Раудив соприкоснулся именно с той жизнью после смерти, которая описана К. С. Льюисом в «Расторжении брака». Там утверждается, что все мертвые собраны в одном месте, но воспринимают его по-разному — либо как ад, либо как рай. Просто их восприятие зависит от того, как именно они прожили жизнь в нашем мире. Не знаю. Честное слово, не знаю. Когда Раудив спросил, где они находятся, один голос ответил: «У ангельских врачей», второй — «Похоже на больницу», а третий — «Чистилище».
— Это отделение психиатрической больницы для буйных, — объявила экстрасенс.
Кейс недоуменно хлопнул глазами. Но Троли ничуть не смутилась.
— И некоторые пациенты, — добавила она, — очень опасны.
Кейс смело выдержал ее бесстрастный взгляд.
— Вне всякого сомнения, — выговорил он наконец.
— Уверяю вас.
— Кстати, о Раудиве и его записях...
— Да, если можно, расскажите еще.
— Он бросил эксперименты, когда голоса начали угрожать. Но перед этим еще успел спросить: «Бог существует?» И получил ответ: «Не в мире грез». Когда я прочел это, озноб прошел по спине непонятно почему. И вдруг до меня дошло, что мир грез не там, а здесь.
На этот раз именно он впился глазами в Анну.
— Вы женились еще раз? — прервала она молчание.
— Нет, — вздохнул Кейс.
Ярко-желтые зайчики заплясали на стенах. Оба разом посмотрели на небо.
— Вот и солнце. Буря ушла, — обрадовался Кейс.
— Наконец-то.
— Люблю смотреть на умытое дождем небо. Великолепное зрелище, не находите? Ах, на этом свете столько всего чудесного, что иногда примиряешься с его печалями и бедами.
Троли вскинулась. Обычно бледное лицо залила краска.
— Что вы этим хотите сказать?
Кейс уклончиво пожал плечами.
— Я как-то слышал о женщине-наркоманке, только не совсем обычной. Она была помешана на хирургии. Перенесла десятки бессмысленных операций. Нет, она не была мазохисткой, просто свыклась с болью и не могла без нее жить. Это стало мотивом ее существования.
Троли выглядела чем-то взволнованной и неловко ерзала на стуле.
— Кстати, сегодня мы проведем сеанс? — осведомился он.
— Возможно, — сухо обронила она. — Посмотрим.
Кейс задумчиво нахмурился и, кивнув, пробормотал себе под нос:
— Возможно, и стоит... особенно если на этот раз попробовать что-то новое.
— На этот раз, вы сказали? — удивилась Троли.
— Простите? — непонимающе переспросил Кейс.
— Вы сказали «на этот раз», — повторила она. — Что это значит?
— Представления не имею. Я задумался и сам не знаю, что несу.
— Да, такое и со мной случается, — согласилась она.
— Прошу меня извинить.
Анна подняла чашку.
— Значит, вы преподаете в Колумбийском университете? — заметила она.
— Совершенно верно.
— Завидую вам. Работать в такой благоприятной среде! Сама атмосфера, кажется, стимулирует научные идеи! Кстати, вы живете рядом со студенческим городком?
— Нет, езжу на работу. А почему вы спрашиваете?
— Просто так, обыкновенное любопытство.
Троли глотнула чая и со стуком поставила чашку на блюдце. Кейс невольно обратил внимание на ее трясущиеся руки, и Троли поскорее убрала их под стол.
— Вы все еще тревожитесь за Дира? — спокойно справился он.
— Да. И за всех нас.
— Не волнуйтесь, — успокоил Кейс.
— Почему?
— Здесь никогда ничего не случается при дневном свете. Только в темноте.
Совершенно сбитый с толку, несчастный, измученный, перепуганный Дир медленно брел по коридору. Исполненный решимости найти собак, он вошел в зал, откуда впервые появилась Морна, оттуда — в какую-то комнату и вскоре совершенно заблудился в лабиринте и хаосе каморок, салонов и клетушек.
— И сколько еще это продлится? Прогноз погоды слышали?
— Нет, — покачал головой Кейс. — Ни радио, ни телевизор не работают.
— Должно быть, дело в буре. Сплошной треск и полосы.
— Да, я тоже пробовала.
Взгляды их встретились. Они сидели друг против друга в уютной утренней гостиной, расположенной рядом с кухней. Кейс взялся за ручку фарфорового чайника.
— Еще?
— Не стоит.
Кейс налил себя чая, шурша оберткой, бросил в чашку два кусочка сахара.
— И что вы об этом думаете?
— О чем?
— Да обо всем вообще, — заметил Кейс, помешивая чай. — Похоже, мисс Фриборд все это невероятно наскучило, однако именно она уговаривала меня согласиться сюда приехать.
— И меня тоже.
— Утверждала, что делает невероятно огромное одолжение какому-то другу. Забыл его имя. Ах да, кажется, Редмунд. Джеймс Редмунд.
— О!
— Вы его знаете?
— Видите ли, Гэбриел, мистер Дир долго издевался над приятелем мисс Фриборд по дороге сюда. Клялся, что видел лица куда добрее и порядочнее в злачных кварталах Гамбурга. Не об одном и том же человеке мы говорим? Он курит трубку? — полюбопытствовала Троли.
— Понятия не имею. Мисс Фриборд сказала, что он заклинал ее устроить этот эксперимент. Кстати, она вам тоже это говорила?
— Не совсем. Просто объяснила, что в доме поселились привидения и она никак не сможет его продать, даже за сущие гроши.
— Она права, к сожалению, — согласился Кейс, покачивая головой.
Они обменялись сочувственными взглядами и неожиданно разразились дружным смехом.
— Думаю, рано или поздно мы узнаем, что за всем этим кроется, — задыхаясь, пробормотала Троли.
— Обязательно. Просто уверен.
Барабанная дробь дождя внезапно убыстрила темп, и Троли повернулась к окну. Лило с такой силой, что даже деревья расплывались в кисельной дымке.
— Напоминает мне о прочитанном когда-то фантастическом рассказе, — заметила она. — О планете, где никогда не прекращался дождь. Кого хочешь с ума сведет, верно?
— Еще бы!
— Кстати, не откроете ли, каким образом вы стали знатоком в области сверхъестественного?
— Причиной всему стала смерть, — глухо отозвался Кейс. Анна молча выжидала.
— Смерть близкого человека, — продолжал он, — которого я любил больше жизни... Больше себя. Я был одержим жаждой доказать себе, что она не ушла насовсем. Господи Боже, существует ли боль потери острее этой? Казалось, что я еще при жизни попал в ад.
Он повернул голову в сторону гостиной.
— И никакого Коула Портера. Жаль. Я уже привык к этой мелодии.
Кейс рассеянно взглянул на чашку и по привычке помешал чай.
— О, я всегда верил в существование души. Теоретически. Дух торжествует над плотью и тому подобное. Но моя скорбь нуждалась в большем. В доказательствах.
— И поэтому вы пытаетесь доказать существование призраков.
Лицо Кейса озарилось теплой искренней улыбкой.
— Как по-вашему, мне это удастся, Анна?
— Да. Думаю, так и будет.
Дождь мгновенно стих, превратившись в морось.
— А как насчет вас?
— Меня?
— Да, как вы открыли свой дар?
— Мой дар? — с горькой иронией переспросила Троли.
— Как странно вы это сказали, — удивился Кейс.
Троли поморщилась.
— Мой дар, — тупо повторила она.
— Да, как вы его обнаружили в себе, Анна? Кстати, существует древний египетский вариант зарождения жизни, согласно которому Господь все время твердит Адаму, что тот когда-то бы светлым ангелом, и объясняет, как он и Ева были за грехи лишены телепатических способностей и возможности читать мысли на расстоянии. Возможно, когда-то эти свойства для людей были вполне естественны. Вы родились такой, Анна?
Троли нервно передернула плечами.
— Нет, — покачала она головой, — вовсе нет. Впервые он прорезался, когда я перенесла сильное сотрясение мозга. Я везла в машине четырехлетнюю дочь. Дорога обледенела. Машину развернуло и ударило о столб. Малышка погибла.
— О, мне ужасно жаль.
Экстрасенс встрепенулась и встревоженно огляделась.
— Кто-то сильно напуган. Я чувствую его страх.
— Ничего с ним не случится, — заверил Кейс. Троли чуть подняла брови.
— Откуда вы знаете?
— Всего лишь предполагаю.
— Что именно?
— Видимо, речь идет о достопочтенном мистере Дире. По-моему, он просто трясется от ужаса.
— Вполне возможно.
— Кстати, — нахмурился Кейс, — он спрашивал меня, видел ли я его маленьких пуделей. Что за бред!
— Меня тоже.
— И что вы ему сказали?
У Троли отчего-то сделалось совершенно бессмысленное лицо. Немного подождав, Кейс заговорил о другом.
— Вы когда-нибудь пытались установить связь с дочерью?
— Несколько раз.
— Успешно?
— Не знаю. Мне кто-то отвечал.
— Но вы не уверены?
— Мертвецы лгут. Они всего-навсего люди.
Кейс откинулся назад и с силой прижал ладони к краю стола.
— Как удивительно, что именно вы так считаете! — воскликнул он.
— Я лишь высказываю свое мнение.
— Я о другом. Это подтверждает теорию еще одного человека.
— Неужели?
Кейс заметно оживился; глаза заблестели.
— Существует крайне занимательная книга, написанная латвийским ученым Раудивом, который утверждает, будто записал на магнитофон голоса усопших. Книга называется «Прорыв: Электронная теория общения с мертвыми». Вы ее читали?
— Слыхала.
— Прекрасно. Так вот, автор утверждает примерно то же самое, что и вы: будто познания мертвецов ограничены опытом их жизни на земле и что на его вопросы они давали лживые и зачастую противоречивые ответы.
Троли кивнула.
— Голоса были невероятно слабыми, — продолжал Кейс, — почти заглушались шумом усилителя и имели странный переливчатый ритм. Некоторые стонали, просили о помощи, словно их обладателей жестоко мучили, другие звучали, казалось, довольно даже счастливо. Раудив даже узнал один голос, якобы принадлежавший его погибшему однокурснику. Раудив попросил двумя словами описать его нынешнее положение: слишком тяжело вслушиваться и различать голоса, — и он отчетливо ответил: «Я в аудитории». Ну разве не бальзам на душу?
Троли покачала головой, но глаза улыбались.
— В другой раз Раудив спросил, ни к кому в особенности не обращаясь: «В чем цель вашего нынешнего существования?» И получил вполне ясный ответ: «Учимся быть счастливыми».
Когда я прочел это, у меня возникло твердое убеждение, что Раудив соприкоснулся именно с той жизнью после смерти, которая описана К. С. Льюисом в «Расторжении брака». Там утверждается, что все мертвые собраны в одном месте, но воспринимают его по-разному — либо как ад, либо как рай. Просто их восприятие зависит от того, как именно они прожили жизнь в нашем мире. Не знаю. Честное слово, не знаю. Когда Раудив спросил, где они находятся, один голос ответил: «У ангельских врачей», второй — «Похоже на больницу», а третий — «Чистилище».
— Это отделение психиатрической больницы для буйных, — объявила экстрасенс.
Кейс недоуменно хлопнул глазами. Но Троли ничуть не смутилась.
— И некоторые пациенты, — добавила она, — очень опасны.
Кейс смело выдержал ее бесстрастный взгляд.
— Вне всякого сомнения, — выговорил он наконец.
— Уверяю вас.
— Кстати, о Раудиве и его записях...
— Да, если можно, расскажите еще.
— Он бросил эксперименты, когда голоса начали угрожать. Но перед этим еще успел спросить: «Бог существует?» И получил ответ: «Не в мире грез». Когда я прочел это, озноб прошел по спине непонятно почему. И вдруг до меня дошло, что мир грез не там, а здесь.
На этот раз именно он впился глазами в Анну.
— Вы женились еще раз? — прервала она молчание.
— Нет, — вздохнул Кейс.
Ярко-желтые зайчики заплясали на стенах. Оба разом посмотрели на небо.
— Вот и солнце. Буря ушла, — обрадовался Кейс.
— Наконец-то.
— Люблю смотреть на умытое дождем небо. Великолепное зрелище, не находите? Ах, на этом свете столько всего чудесного, что иногда примиряешься с его печалями и бедами.
Троли вскинулась. Обычно бледное лицо залила краска.
— Что вы этим хотите сказать?
Кейс уклончиво пожал плечами.
— Я как-то слышал о женщине-наркоманке, только не совсем обычной. Она была помешана на хирургии. Перенесла десятки бессмысленных операций. Нет, она не была мазохисткой, просто свыклась с болью и не могла без нее жить. Это стало мотивом ее существования.
Троли выглядела чем-то взволнованной и неловко ерзала на стуле.
— Кстати, сегодня мы проведем сеанс? — осведомился он.
— Возможно, — сухо обронила она. — Посмотрим.
Кейс задумчиво нахмурился и, кивнув, пробормотал себе под нос:
— Возможно, и стоит... особенно если на этот раз попробовать что-то новое.
— На этот раз, вы сказали? — удивилась Троли.
— Простите? — непонимающе переспросил Кейс.
— Вы сказали «на этот раз», — повторила она. — Что это значит?
— Представления не имею. Я задумался и сам не знаю, что несу.
— Да, такое и со мной случается, — согласилась она.
— Прошу меня извинить.
Анна подняла чашку.
— Значит, вы преподаете в Колумбийском университете? — заметила она.
— Совершенно верно.
— Завидую вам. Работать в такой благоприятной среде! Сама атмосфера, кажется, стимулирует научные идеи! Кстати, вы живете рядом со студенческим городком?
— Нет, езжу на работу. А почему вы спрашиваете?
— Просто так, обыкновенное любопытство.
Троли глотнула чая и со стуком поставила чашку на блюдце. Кейс невольно обратил внимание на ее трясущиеся руки, и Троли поскорее убрала их под стол.
— Вы все еще тревожитесь за Дира? — спокойно справился он.
— Да. И за всех нас.
— Не волнуйтесь, — успокоил Кейс.
— Почему?
— Здесь никогда ничего не случается при дневном свете. Только в темноте.
* * *
— Малышки? Где вы, детки? Вы тут?Совершенно сбитый с толку, несчастный, измученный, перепуганный Дир медленно брел по коридору. Исполненный решимости найти собак, он вошел в зал, откуда впервые появилась Морна, оттуда — в какую-то комнату и вскоре совершенно заблудился в лабиринте и хаосе каморок, салонов и клетушек.