Болтунов Михаил. "Вымпел" - диверсанты России

   А что же мир? Несмотря ни на что, он хочет знать, как это было. Разумеется, не в чьих-либо выдумках и фантазиях, а на самом деле.
 

«Мы не воюем в одиночку...»

   А вправду, как это было на самом деле?
   Возьму на себя смелость рассказать некоторые эпизоды. Речь пойдет в основном о делах бойцов спецподразделения «Вымпел».
   Но оговорюсь сразу: сегодня нередко случается, что какую-либо «громкую» победу, арест или уничтожение известного террориста-боевика старается спешно приписать себе то или иное ведомство, боевое формирование, подразделение, отряд.
   Что греха таить, случайно или преднамеренно, но делается это нередко и с нашей журналистской помощью.
   Недавно прочел в одном весьма уважаемом издании интервью крупного в прошлом силовика. Он утверждал, что Дудаев погиб от взрыва ракеты, наведенной по сигналу его телефона космической связи и, мол, никакой спецоперации там не проводилось.
   Но для того, чтобы вовремя засечь телефонный звонок и навести на него самолеты, надо было неким спецслужбам дежурить не один день да ночь. Говорю это вполне ответственно, поскольку встречался с теми, кто дежурил. Понимаю бывшего силовика: наверное, обидно, что совершило это не свое, родное ведомство, а другое. Однако оно наше, российское. И оно сумело это сделать. Так чего уж тут наводить тень на плетень и утверждать, мол, не было спецоперации.
   Ладно, оставим высокие чины и их межведомственные состязания. Важно другое — там, на поле боя, никто не прячется за чужую спину, рядовые и офицеры разных ведомств выполняют боевые, специальные задачи бок о бок, помогая, выручая, а если надо, спасая друг друга. И право же, редко кто в Чечне воюет ныне в одиночку. Эту мысль я слышал из уст сотрудников разных ведомств, воюющих на Северном Кавказе.
   Дмитрий, подполковник из «Вымпела», говорил мне о саперах, которые участвовали вместе с ними в операции по ликвидации Басаева и его банды. «Прекрасные ребята, отменные спецы. Не знаю, правда, откуда, — армейские, кажется... Напишите о них обязательно».
   Обещаю, напишу, как только разыщу. Вот разыскать их будет ох, как непросто.
   «Ну а что касается уничтожения Бараева, — сказали мне те же вымпеловцы, — так это вообще классический пример взаимодействия разных подразделений».
   Так что рассказ мой о «Вымпеле» и его делах в нынешней Чечне, но мысленно мы со всеми известными и неизвестными бойцами антитеррористической операции. С теми, кто не делит славу, а уничтожает террористов.
 

«Взять Радуева!..»

   Стылая, вязкая ночь уходила тяжко. Словно бандит-подранок уползала в низину по слизлой, размокшей дороге.
   Туда, вслед за уползающей ночью, лежал их путь.
   По оперативным данным, в поселке Новогрозненском квартировало шесть десятков боевиков. Лучшие из тех, что были у Радуева. Они охраняли его, «гордость и надежду свободной Ичкерии».
   Ему несказанно везло. Не раз обложенный со всех сторон и загнанный словно волк, он ускользал неведомо как. Не всегда целым и невредимым, но ускользал.
   На него делали засады — умело их обходил. Минировали автомобиль — неожиданно пересаживался в другой.
   Даже когда ему «снесло полголовы», как злословили враги, — выжил. Правда, благодаря лучшим немецким врачам, пошли им Аллах здоровья. Но выжил, выполз, выкарабкался.
   У него волчье чутье. Да и опыт, многолетний, фронтовой, не отнимешь.
   Вот и вчера оперативники клялись, что данные их — верняк и через указанный блокпост он точно поедет. Не поехал.
   Бойцы отряда «Вымпел» сменили «ментов» на блокпосту, превратились в зрение и слух, день шмонали и трясли проезжающих, пытаясь в бородатых и безбородых чеченцах узнать его, террориста, убийцу российских женщин и детей. Уже прошли все сроки, поступила команда «Отбой», а опер, с которым они работали, так и не мог поверить, что эта «мерзкая тварь» ускользнула и на сей раз. Он просил еще постоять. Отнеслись с пониманием к упрямству опера. Ему ведь эти данные тоже не с неба падают. Постояли...
   Уходили с блокпоста с тяжелым сердцем: «тварь» не взяли, она осталась на свободе, а сами, словно в анекдоте о Штирлице, «как никогда были близки к провалу».
   Оказалось, всполошили местное население. Чеченцы недоумевали: «Что за странные „менты“ встали на блокпосту, взяток не берут?» Вот такие грустные итоги подводили вымпеловцы в тот вечер.
   А утром, промозглым, серым от дождя и снега утром поступило сообщение: «Радуев Салман, государственный преступник, находится в селе Новогрозненском».
   Поехали на двух машинах, традиционных, будничных «шестерках». Операция заняла всего четыре минуты! Когда потом я просил сотрудников спецподразделения рассказать поточнее, подробнее, они только пожимали плечами: «Подробнее? Ну представьте себе — не то ночь, не то день, дождь со снегом. Паршивенькое утро. В аул заехали два „жигуленка“ и тут же через четыре минуты выехали. Тихо, без шума и пыли. В одной из машин босиком, в исподнем, мордой в пол лежал Радуев.
   Сколько было бандитов в доме? Четверо плюс Радуев, то есть всего пятеро.
   Сколько работало наших? Непосредственно в доме шестеро. Сводная группа Центра спецназначения.
   Охрана? Трудно сказать, когда она обнаружили пропажу «гордости Ичкерии».
   Потом каких только выдумок ни наплели. Радуевские «нукеры», пытаясь отмыться, говорили, что спецназ прилетал на бесшумных вертолетах. А то заявляли, мол, вообще никакого ареста не было — Салмана выдали старейшины. Связали аксакалы и привезли в штаб группировки. Такие вот народные чеченские сказки».
   А на самом деле — два «жигуленка», четыре минуты на все про все. Теперь об этом можно говорить с улыбкой, даже с иронией. Но ведь лезли «жигуленки» и сидящие в них вымпеловцы, по сути, к волку в пасть. Что такое 60 человек в охране? Хорошо обученных, прекрасно вооруженных, натасканных в боях? Ошибка, случайность, шумок, выстрел и... мизерная группа спецназа окружена со всех сторон. Уйти на «шестерках» по весенней, непролазной грязи под обстрелом десятков «стволов» — почти фантастика.
   Кстати, такая случайность едва не произошла. Когда группа спецназовцев работала в доме Радуева, сосед напротив, проснувшись, открыл оконную форточку и тут же увидел ствол автомата, направленный в голову. Боевик остолбенел у окна.
   А если бы не замер, шелохнулся, шумнул? Он не оставил бы выбора бойцам спецназа.
   Однако, несмотря на профессионализм, всего не предусмотришь, да и обстоятельства бывают сильнее. И потому не все операции заканчиваются успехом. Война есть война.
   Так было с их боевым товарищем майором Андреем Чирихиным, когда в него стреляли, прикрываясь детьми.
   Вот как об этом случае рассказали мне сами сослуживцы Чирихина.
   «...В тот день погода была ненастная, мы собрались на выход, но идти очень не хотелось. Тут еще дождь проливной, промокли до нитки.
   Сначала хотели ехать в броне, на которой на рынок за продуктами катаем, но все не поместились. Взяли вторую машину — «таблетку» или «буханку», как ее называют, двинулись. Ее снесло вниз, в кювет. Наверное, это нам было второе предупреждение, что не надо ехать.
   В конце концов нашли старый, разбитый «уазик», набились битком, поковыляли».
   «...Получилось так: пока заглушил машину, забежал во двор, краем глаза увидел командира. Он стоял с каким-то стариком.
   Я заговорил с двумя бабками-чеченками, мол, паспортный контроль. Мы же в милицейской форме работали. И тут раздаются очереди — одна короткая, другая длинная. Как только это случилось, женщины буквально повисают на мне.
   Дальше раскрывается дверь, и на пороге — «дух». Начинает «поливать» из автомата по двору».
   «...Ходили, осматривали комнаты одну за другой. Там были женщины, дети, старики. И в последней комнате дверь распахнулась, там двое маленьких детей и из-за них очередь из автомата. Андрей Чирихин падает».
   «...Александр и Дмитрий вытащили раненого Андрея. Он уже весь зеленый, вся грудь — сплошная рана. Когда привезли в госпиталь, нас встретил начмед. Осмотрел, сказал, что шансов выжить ноль.
   Из всей очереди, что бандюга дал по Андрею, попала одна пуля, но прошла через всю грудь».
   Я слушал рассказ и думал, а сколько таких операций на счету этих ребят, когда брали они и «громких», известных бандитов, и никому не ведомых террористов, у которых руки по локоть в крови. Брали, теряя таких прекрасных офицеров, как Андрей Чирихин, Михаил Серегин, Валерий Александров.
   Ведь они вместе с коллегами по Центру спецназначения взяли не только Радуева. И Бараев тоже их. Правда, тут они действовали вместе с сотрудниками отряда «Русь».
 

Убить Бараева

   Бараев, несомненно, был одним из самых кровавых бандитов Чечни. Настоящий зверь. Даже по самым приблизительным данным он собственноручно казнил 190 человек. Неспроста за его голову генерал Трошев обещал 250 тысяч долларов.
   Предполагается, что именно Бараев убил сотрудника российского представительства в Грозном Акмаля Саитова, похитил журналистов НТВ, ИТАР-ТАСС, «Радио России» и 29 ростовских энергетиков на ТЭЦ-2 в Грозном.
   Он расправился с четырьмя инженерами-связистами из Великобритании — Дарреном Хики, Рудольфом Петчи, Питером Кеннеди и Стенли Шоу.
   Бараев отличался особой жестокостью к своим жертвам. Это он, «отморозок Арби», как звали его даже боевики, придумал пытку, которую назвал «чеченским лото».
   Захваченных пленных российских солдат и офицеров разбивали на группы и заставляли до изнеможения отжиматься от земли. Тому, кто не мог отжаться, пускали пулю в голову. Чемпион участвовал в следующем «туре».
   Обо всем этом было известно в наших спецслужбах. Они долго охотились за «отморозком Арби». Так долго, что в прессе стали раздаваться обвинения, мол, Москва заигрывает с Бараевым.
   Отряды Бараева действовали чаще всего в окрестностях его родового селения Алхан-Кала и в Гудермесе. Федералам удавалось, и не раз, выслеживать банды Бараева. Накрывали. Как казалось спецназовцам, неожиданно. Но, видать, эти операции не были неожиданностью для террористов. У них тоже своя разведка работает. Поговаривают, и свои «кроты» есть в некоторых наших штабах. Кто знает, так ли это? Хотя поразмышлять есть о чем. Например, о том, как «кальки» со столов оперативников Российской армии в первую чеченскую попадали на стол Дудаеву? Ну а дудаевские последователи, сдается мне, не глупее своего «патрона».
   Правда, летом 2000 года Бараев ускользнул из лап бойцов Центра спецназначения только чудом. В Ермолаевской играли «свадьбу». По всем данным, почетным гостем на ней собирался быть «отморозок Арби». Вместе со спецназом ГРУ сотрудники ЦСН под видом колонны сопровождения выдвинулись к блокпосту у Ермолаевской. А ранним утром незамеченными подошли к окраинам села. Чеченцы спали крепким сном, оставив в багажниках машин свои автоматы и пулеметы.
   Ближайшее окружение Бараева было уничтожено, но он за пару часов до того успел перейти в соседний дом. Только так и спасся.
   Был и еще один случай, получивший широкую огласку, когда «кровавого Арби», арестованного спецназом ГРУ, якобы спас Гантамиров.
   Так ли это или нет, но в июне 2001 года ни Гантамиров, ни бараевский «крот» (если он существовал) уже не в силах были помочь бандиту. Ночью специальные подразделения блокировали сразу несколько селений — Алхан-Калу, Алхан-Юрт, Кулары, Ермолаевская. Операция напоминала обычную «зачистку». Накануне было официально сообщено о «зачистке» только первых двух сел.
   Ранним утром подразделения федеральных сил с разных направлений вошли в селение. Добросовестно «пропахали» все село — ни боевиков, ни их командиров не было и в помине. Что уж говорить об Бараеве...
   Но руководство группировки настолько было уверено в оперативной информации, что приказывало «зачищать» село еще раз и еще.
   «Зачистка» продолжалась пять дней. Казалось, перетряхнули все, что можно было перетряхнуть. Но Бараев и на этот раз как сквозь землю провалился.
   Вот как о той операции рассказывали мне в спецподразделении «Вымпел».
   «Были там наши ребята и бойцы отряда „Русь“. Получилось так: три дома на улице Совхозной. Левый (это основной дом по ориентировке) „зачищал“ „Вымпел“, второй — тоже наше подразделение, третий — „Русь“.
   Наши «зачистили» — пусто. А вот в доме, где работали бойцы «Руси», вдруг стрельба. Как выяснилось уже потом, осмотрев дом, солдаты начали искать в пристройках. Обратили внимание на кучу сломанной мебели, какие-то старые шкафы, сломанные стулья, столы. Командир приказал разгрести завал — может, под ним «схрон».
   Не успел первый боец войти в пристройку, из-за кучи хлама — очередь. Он получил ранение. Несмотря на огонь, бойца вытащили, прикрылись БТРом и отошли. Тут грамотно сработал наш «директор войны», как мы его называем, зам. командира подразделения — прекратил беспорядочную стрельбу. В это время группа «Вымпела» уже совершила маневр и вышла на выгодные позиции.
   Наш сотрудник, назовем его Андреем, хотел «врезать» из «БТРа», но не вышло, обзора нет. Пришлось с открытого места послать одну гранату из «РПГ», вторую. Двоих бараевских друзей прикончили, а у самого, как потом экспертиза показала, разрыв внутренних органов. Но, живучая тварь, он уполз и спрятался в ванну.
   Наши добавили еще разок из «мухи», но и тут «отморозок» остался жив, выполз, упал за домом. Дом загорелся, мы с «Русью» забрали два трупа и уехали.
   Позже опера и ребята из «Альфы» нашли тело Бараева».
   Так завершил свою пакостную жизнь самый кровавый террорист Чечни Бараев.
 

«Нас живыми не возьмут...»

   Всего несколько эпизодов из жизни бойцов специального подразделения «Вымпел». А сколько их у каждого в боевой биографии.
   Верно кто-то подметил: спецназ — это не служба, спецназ — это образ жизни.
   Ну а если конкретнее, что это за образ жизни?
   Приведу рассказ еще одного вымпеловца, он, на мой взгляд, очень точно характеризует сущность образа жизни бойца специального назначения.
   «Что у нас в Чечне хорошего? Приезжаем на точку. Добываем оперативную информацию и сами ее реализуем. Да, приходится рисковать. Уезжаем от базы на 10-15 километров. Маскируемся под гражданских, под наемников. Они такие машины не трогают, понять не могут, свои — не свои. Тут главное молчать, свое псковское произношение не демонстрировать. А борода всегда при мне. По виду — чеченец.
   Как-то сломалась у нас машина. Связи со своими никакой, стоим в лощине, в общем, труба. А опер, который был вместе с нами, волнуется: «Вот сейчас подгонят своих баб да детишек и возьмут нас, как котят, в заложники».
   А наш сотрудник, Ланцет, улыбается: «Спокойно. Никто и прятаться не собирается. Нас живыми не возьмут».
   Смотрю, опер совсем притих. Ну я еще ради хохмы в костер дровишек подкинул: «А что, Ланцет прав. Ни хрена себе, котята. У меня полная загрузка, у Андрюхи тоже. Мы тут полбанды положим, прежде чем нас завалят».
   Словом, приехали на базу, а у нашего опера «отходняк» начался. Сел, бледный, как белены объелся, руки трясутся, только головой мотает: «Ну вас... Больше с вами никуда не поеду».
   Что тут сказать, опер, может, и вправду не поедет, а спецназу не ехать нельзя. На то он и спецназ.
 

* * *

   Таков боевой путь группы специального назначения «Вымпел». Но было бы несправедливо на этом остановиться. Ибо наши разведывательно-диверсионные подразделения корнями уходят в глубь веков, когда еще только зарождалось наше государство, а вместе с ним разведка и диверсионная служба.
   История эта велика и доблестна и, право же, достойна того, чтобы о ней вспомнить. Тем более, что многое будет рассказано впервые.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ДИВЕРСИЯ — ИСКУССТВО ДРЕВНИХ

   В 512 году до новой эры хитрый и могущественный царь персов Дарий I, создавший гигантскую империю от границ Индии до Греции, предпринял поход на скифов. Переправившись через Босфор с семисоттысячным войском, Дарий покорил Македонию и Фракию, перешел Дунай и вступил в скифские степи Причерноморья.
   Скифы умели воевать, но они не владели железом. Их деревянные стрелы были с костяными наконечниками. Да и силы оказались не равны.
   Скифы метко бросали дротики, ловко стреляли из лука, их конница могла делать длительные и быстрые переходы.
   Узнав о численности и вооружении персидской армии, скифы вместе с семьями, походным скарбом, стадами скота стали отступать, уходя в глубь бескрайней степи.
   Дарий, утомленный долгим преследованием, направил своего посла к скифскому царю.
   Как повествует историк Древней Греции Геродот, посол держал такую речь от имени могущественного персидского владыки: «Зачем ты убегаешь? Если ты считаешь себя сильнее меня, то сражайся со мной. А если ты считаешь себя слабее, покорись и приходи ко мне, твоему владыке, с землей и водой в руках».
   На что скифский царь отвечал: «Из страха я не убегал никогда и ни от кого. Я и теперь веду такую же самую жизнь, какую и всегда вел, и от тебя вовсе не убегаю. В нашей стране нет ни городов, ни садов, ни полей. Нам нечего поэтому опасаться, что наше достояние будет покорено или опустошено кем-нибудь. Нам защищать-то нечего. Мы ведь в любом месте живем одним и тем же способом. Где мы, там наша родина».
   Дарий, властелин мира, покоривший Египет и Вавилон, отступил. С остатками своего войска он двинулся в обратный путь к Дунаю по безжизненной степи.
   Полудиким скифам, не владевшим железом, не знавшим грамоты, удалось совершить то, что оказалось не под силу значительно более цивилизованным народам древнего мира.
   Что лежало в основе их успеха? Военная доблесть, мужество в сочетании с хитростью и умом. А ум, информация, знание о противнике — это и есть разведка. Возьмите словари русского языка: «ведать» — знать, «разведывать» — распознавать, накапливать информацию.
   Повествования «отца истории» Геродота о походе Дария примечательны еще и тем, что рассказывают, как скифские воины по приказу своего царя, удаляясь в степь, по дороге засыпали колодцы, жгли траву. Иными словами, переводя на современный язык, «совершали диверсионные акты на путях отступления войск».
   Это свидетельство доказывает, что диверсионное ремесло имеет столь же глубокие исторические корни, как и военное искусство вообще. А профессия разведчика-диверсанта стара как мир, который не перестает воевать с первых дней своего существования.
   Еще в 882 году вещий Олег, спускаясь по Днепру к «граду Киеву», чтобы завоевать его, послал вперед корабль с разведчиками. Посланники выдавали себя за греческих купцов. Они-то и сообщили князьям Аскольду и Диру о посольстве, которое следует в Киев, чтобы подписать договор.
   Киевские князья, ничего не подозревавшие, вышли на пристань для встречи послов. Олег сошел на берег, окруженный «купцами». На руках у него был малолетний Игорь. После обмена приветствиями «купцы» Олега внезапно набросились на хозяев и зарубили их, а дружинники захватили Киев.
   Само понятие «разведка», в своем исконном, изначальном смысле, как проведение тайного исследования со специальной целью, складывалось веками.
   То же можно сказать и о диверсионной деятельности.
   Бесспорно лишь одно: разведывательное и диверсионное искусство развивалось издревле как единое целое, как две фазы общего процесса.
   Это сегодня наши «резиденты в отставке» могут посетовать с экранов телевизоров, что, мол, писатели и кинорежиссеры явно грешат перед истиной, перегружая свои произведения излишними погонями, драками, стрельбой.
   Что ж, наверное, резиденты правы, многим из них, проработавшим не один год за границей, так и не пришлось обнажить свое оружие. Мир немало изменился. И оружием разведки стал, в первую очередь, не пистолет, а холодный ум, тонкий расчет и высокий профессионализм.
   Однако не забудем, на дворе начало ХХI века. Наше государство насчитывает более тысячи лет своего существования. И лишь в последние десятилетия разведка выделила из своих рядов людей, не только умеющих мыслить, анализировать, просчитывать, но в нужный момент идти, выражаясь профессиональным языком, «на активные мероприятия».
   Даже сегодня любой разведчик не застрахован от острых, «активных» моментов, но разведчик-диверсант всегда в эпицентре этих мероприятий. Ибо в начале он оперативник, аналитик, в конце — всегда боевик.
   Это неизмеримо трудно. Даже в «Вымпеле», единственном нашем высокопрофессиональном подразделении, сотрудники негласно делились на оперативников и боевиков.
   Чего стоит лишь одно учение по «Арзамасу-16», по нашей ядерной, научной столице, когда бойцы «Вымпела», разработав поистине уникальную легенду, прошли все охранные, защитные пояса и проникли на объект.
   Что ж, наша история в прошлом знавала подобные примеры. В лето 1380 года на Руси еще не существовало ядерных объектов, но «хитрому мужу» боярину Захарии Тютчеву, посланному великим князем Московским Дмитрием Ивановичем в Золотую Орду, было не легче.
   По дороге к Мамаю, в земле Рязанской, проведал Захария об измене местного князя Олега и о союзе литовского князя Ягайлы с Мамаем. Он-то и собрал войско в Коломне, чтобы нанести упреждающий удар и не дать соединиться полкам Мамая с дружинами Олега и Ягайлы.
   А боярина Тютчева ждала нелегкая судьба в стане Мамая. Как повествует древняя Никоновская летопись, хан сбросил с ноги башмак и сказал: «Се ти дарую... от ноги моея отпадшее».
   Захарий на выпады Мамая отвечал смело, держался с достоинством, за то и чуть не лишился жизни. Свирепые мурзы из окружения хана хотели расправиться с ним, но Мамай не дал. Он пригласил Захария на службу к себе. Боярин согласился, но попросил прежде отправить Дмитриево посольство.
   Мамай написал грамоту князю Московскому: «Приди ко мне, да помилую тя». И Тютчев в сопровождении татарских мурз был отправлен к Дмитрию с посланием.
   На Оке татарское посольство повстречалось с русским отрядом, и Захария изорвал ханскую грамоту, связал мурз и возвратился в Москву.
   Кто он, по нынешним меркам, Захария Тютчев? Дипломат, разведчик, не уклонившийся от «активных мероприятий», диверсант? Он добыл секретную информацию, передал ее, что позволило нанести упреждающий удар, ввел противника в заблуждение. Его деятельность имела решающее значение для судеб государства.
   И хоть нынче принято считать, что исторические параллели опасны, порою связь прошлого и настоящего столь крепка и зрима, что диву даешься. А в сущности, стоит ли удивляться?
   Наш великий историк Н. М. Карамзин в одной из своих работ, посвященной исследованию похода киевского князя Владимира на греческий город Херсонес в 988 году, писал: «Владимир, остановясь в гавани, или в заливе Херсонесском, высадил на берег войско и со всех сторон окружил город. Издревле привязанные к вольности, херсонесцы оборонялись мужественно.
   Великий князь грозил им стоять три года под стенами, ежели они не сдадутся, но горожане отвергли его предложение, в надежде, может быть, иметь скорую помощь от греков.
   К счастью, нашелся в городе доброжелатель Владимиру... Сей человек пустил к россиянам стрелу с надписью: «За вами, к Востоку, находятся колодези, дающие воду херсонесцам через подземные трубы: вы можете отнять ее».
   Великий князь поспешил воспользоваться советом и велел перекопать водопроводы (коих следы еще заметны близ нынешних развалин херсонесских). Тогда граждане, изнуренные жаждой, сдались россиянам».
   Это карамзинское исследование я вспомнил недавно, когда услышал рассказ об учениях «Вымпела», в ходе которых бойцы подразделения отключили электроэнергию одного из военных заводов, совершив диверсию далеко за пределами города. Местная охрана в это время, переодетая дворниками с метлами и лопатами, оцепила городок по всему периметру, терпеливо ожидая «террористов».
   Охрана так ничего и не дождалась, а завод, подобно древнему Херсонесу, пал, лишившись электричества.
   История разведки, а вместе с ней и диверсионной службы складывалась на Руси медленно. Тому было немало причин: тут и многолетняя зависимость государства от Золотой Орды. Ведь со времен Куликовской битвы минуло сто лет, прежде чем Русь окончательно освободилась от татаро-монгольского ига. Тут и раздробленность, бесконечные распри князей, их борьба за власть. В этот период главным врагом чаще был не хан татарский, а родственник из соседнего или своего княжества — дядя, брат, племянник.
   И только при Иване III Россия, как сказал Н. М. Карамзин, вышла из «сумрака теней», началось объединение разрозненных княжеств в единое государство.
   А государство, как известно, не может жить без дипломатии, без «посольского дела». Ибо в то время, при Иване III, да и позже, при Иване IV Грозном, никто не говорит о разведке. Она, безусловно, существует. Но входит в состав «посольского дела».
   Есть ли свидетельства тому? Есть. И довольно любопытные. Никто Литвин, судя по всему, житель Литвы, писал: «У нас большое число московских перебежчиков, которые, разузнав наши дела, средства и обычаи, свободно возвращаются к своим, пока они у нас, тайно передают своим наши планы...
   Хитрый этот человек (Иван IV) назначил награду возвращающимся перебежчикам, даже пустым и бесполезным: рабу — свободу, простолюдину — дворянство, должнику — прощение долгов, злодею — отпущение вины...»
   Судя по всему, Иван Грозный ценил перебежчиков и награждал их по-царски. Он знал толк в разведывательной информации, коли жаловал даже «пустых и бесполезных».