Борис Бабкин. Цель – все, смерть – ничто

   Губа Марковского задергалась. Зяблов отошел.
   – Бей! – приказал он.
   Марковский сильно ударил по стоявшей рядом тумбочке. Кулак пробил боковую стенку. С коротким криком-выдохом Марковский локтем сломал крышку тумбочки.
   – Легче стало? – усмехнулся Зяблов.
   Марковский посмотрел на него. Полковнику стало не по себе от взгляда темных глаз.
   «Да, – подумал он, – это настоящий хищник-убийца».
   – Что я должен сделать? – тихо спросил Марковский.
   – Я же говорил, убрать…
   – Как я найду их?
   – Женя, твоя задача проста. Правда, многое зависит и от тебя.
   – Что именно?

* * *

   – Я против его кандидатуры, – заявил один из пяти сидевших в мягких креслах мужчин. – Он слишком нервный и может проколоться на каком-нибудь…
   – Именно такой и нужен, – не дал договорить ему полный мужчина со шрамом на лбу. – Он волк-одиночка. Разуверился во всем. И прекрасно понимает, что лучшее для него, как ни странно это звучит, – гибель в бою. И он сделает все, что нужно. Я поддерживаю кандидата Зяблова.
   Ирак, Эль-Кут
   Два мощных взрыва прогремели один за другим. И сразу раздались автоматные очереди. Им ответили винтовочные выстрелы. Покосившийся американский БТР горел. Пронзительно кричал, катаясь по песку, горящий американский солдат. Двое убитых лежали за бронетранспортером. Два БТРа отвечали огнем пулеметов. Несколько американских морских пехотинцев, используя естественные укрытия, вели беглый огонь по стрелявшим по ним из-за камней иракским партизанам. К месту боя приближались два вертолета.
   – Зря ты сюда приехал, Гарри! – меняя обойму в автоматической винтовке, крикнул капитан армии США. – Нет его здесь! По последним данным, он находится в Сомали. Где-то на севере. Его парни участвовали в боях на стороне повстанцев около…
   – Грэхем! – раздался злой возглас. – Не слишком удачное место для разговоров!
   – Все о’кей, сэр! – отозвался капитан. – Пресса интересуется нашим старым знакомым!
   – Отправьте их к Аллаху! – адресуясь к наносившим ракетный удар по позиции партизан вертолетам, крикнул седой полковник армии США.
   – Повезло, – кивнул капитан рослому светловолосому мужчине в камуфляже без знаков различия. – Вовремя стрекозы появились. У нас всего трое для отправки. А почему ты, Гарри, ищешь этого…
   – Он мне много задолжал, – криво улыбаясь, прервал его Кэмпбелл, – а я привык получать по счетам.
   – Двинулись дальше! – раздался зычный голос.
   Африка, Сомали
   Пошатываясь, высокий человек с окровавленным лицом, держа в руках пулемет, выскочил из-за огромного валуна и выпустил длинную очередь по выгружавшим что-то из кузова армейского грузовика людям. Трое сразу упали, остальные, рассыпавшись, попадали на землю и открыли огонь из винтовок, автоматов и двух ручных пулеметов. Раненый рухнул около камня и, установив пулемет, открыл прицельный огонь. С той стороны выстрелили из базуки. Короткий взрыв грохнул слева от раненого. К засыпанному песком и камнями пулеметчику бежали несколько вооруженных чернокожих мужчин.
 
   – Французские легионеры, – презрительно проговорил низкорослый чернокожий мужчина в пробковом шлеме. – Оружие везли и боеприпасы. Девятерых убили, одного взяли. Хотелось бы больше, нужны рабы. Но…
   – Белого можно обменять на захваченных легионом наших, – перебил его толстый лысый негр. – Они захватили старейшину нагаровинов.
   – Этот белый – наемник, – сплюнув, сказал низкорослый, – и к легиону не имеет отношения. Легионеры сами презирают таких. Его не убили только потому, что нужны руки для дробления камней. Как только работу там закончат, всех скормят крокодилам.
   Трое темнокожих волоком тащили связанного по рукам и ногам мужчину с окровавленной головой.
 
   – Что вы хотите? – по-английски спросила Евгения.
   – Давайте говорить по-русски, – усмехнулся Смит. – Я учился в вашей стране, правда, недолго. Это и послужило толчком к моей карьере военного. И…
   – Разве вы военный? – перебила его Красина. – Вы бандит, даже наемники так себя не ведут. Что вы хотите от нас? Если выкуп, то…
   – Не пытайтесь меня разозлить, в гневе я страшен. Прежде всего я должен кое-что выяснить. И тогда приму решение относительно вас. Его, – он махнул рукой направо, – постараюсь завербовать к себе. Не согласится – умрет.
   – То есть вы не оставляете ему выбора?
   – Кто не с нами, тот против нас. С того момента, как я взял в руки оружие, для меня это стало нормой. Вы прилетели с Уайткотом. Посоветуйте ему принять мое предложение. Это вполне может оказать…
   – Мы не станем этого делать, – не дала договорить ему Женя.
   – А вы на удивление смелая. Кто ваши родители?
   Евгения растерянно взглянула на Лиду.
   – Много они заплатить вам не смогут, – ответила Иванкова.
   – И все-таки, – заметив растерянность Красиной, настаивал он, – кто они? – Женщины переглянулись. – А точнее, где служили? – продолжал Смит. – В милиции – вряд ли. Вы бы не были так испуганы, госпожа Красина. Если даже в армии, предположим, в…
   – Что вы вообще от нас хотите? – перебила его Женя. – Денег или…
   – Сейчас я очень хочу узнать все о ваших семьях, – улыбнулся Смит. – Точнее, о вашей семье, мисс Красина. Или миссис? – засмеялся он и отошел.
   Стоявший рядом с ямой, глубиной около трех метров, мускулистый негр закрыл ее решеткой и тоже ушел. Опустившись на охапку соломы, Евгения заплакала.
   – Перестань! – Присев рядом, Лида обняла ее.
   – Он знает, кто папа, – всхлипнула Женя.
   – Если б знал, то сказал бы. Успокойся, что теперь сделаешь? Надеюсь, он не узнает. К тому же Эдуард Евгеньевич уже на пенсии. Сделать сейчас мы ничего не сможем. Мне страшно за Стива, он не примет предложение этого бандита, и его убьют.
   – Да, – вздохнула Женя. – Может, пусть согласится и при первой возможности…
   – Если я скажу «да», то меня заставят убить двоих или троих американцев, – услышали они голос Уайткота, – снимут это на видеопленку, и только после этого я буду чувствовать себя более-менее свободно. Затем я должен буду принять участие в какой-нибудь операции, которая тоже будет сниматься на видео. И уж потом мне будет оказано кое-какое доверие.
   – Вы все слышали, – сказала Лида, – и что решили?
   – Я много воевал, и не всегда, правильнее будет сказать – часто, не во имя справедливости, а просто за деньги. Но принять сторону Аллигатора, так зовут Обри Смита в определенных кругах, значит поставить жирный кровавый крест на своей чести. Я не герой, люблю жизнь во всех ее проявлениях, но в данном случае предпочту смерть. Правда, она не будет мгновенной, Смит умеет проводить человека на тот свет через ад при жизни, но я надеюсь что-нибудь придумать, чтобы ускорить отправку в небытие. – Послышался его негромкий смех.
   – А что он делает в Сомали? – поинтересовалась Лида.
   – Ищет алмазы. Аллигатор связан с печально известной «Аль-Каидой». И, как я слышал, совместно с ней ищет алмазное месторождение. Миром, как известно, правят нефть, золото и алмазы. Вот и хочет Эль Матеша, представитель «Аль-Каиды», разработать добычу алмазов. А Смит принял в этом деятельное участие. Заключил договор с вождем племени хунада Отундо, его еще называют Бешеный Лев. Отунда говорит по-английски, по-французски, получил прекрасное образование в Англии. Воевал за американцев с Ираком во время операции «Буря в пустыне». Два года назад умер его отец, и Отундо стал вождем вместо него. В подчинении имеет около восьми тысяч бандитов из местных. Вот с ним и сумел договориться Аллигатор. Около пяти лет тут идет война. Кстати, здесь месяц назад были ваши вертолеты. Они еще как-то поддерживали хрупкий мир. Но их убрали, и все началось сначала. Единой оппозиции правительству нет, и поэтому в Сомали, можно сказать, – Стив хмыкнул, – полный беспредел, – отчетливо выговорил он по-русски.
   Женщины удивленно переглянулись.
   – Вы говорите по-русски? – спросила Лида.
   – Я был в бригаде специальных сил, – по-английски отозвался Стив. – Нас готовили против СССР. Поэтому русский язык надо было знать обязательно. У меня вопрос к Красиной. Ваш отец действительно бывший контрразведчик?
   – Да, – приглушенно ответила Женя.
   – Это плохо для него. Аллигатор сумеет узнать правду. И вашему отцу придется, спасая вас, подчиниться его требованиям.
   – Он не сможет сделать этого, – торопливо проговорила Евгения, – и убьет себя.
   – Но он будет знать, что погибнете и вы. Однако есть вариант попытки вашего освобождения специальными агентами спецслужб.
   – Никто ничего делать не станет, – вздохнула Евгения. – Во-первых, мы здесь неофициально, а во-вторых…
   – Россия сильная страна. Мне кажется, она постарается освободить дочь заслуженного контрразведчика.
   – Я уверена, что этого не случится.
   – А я убежден в обратном. Но сейчас многое зависит от того, кто первым получит информацию. О вашем захвате – ваш отец или Смит – о бывшей профессии вашего отца.
   – Я думаю, папе уже звонил Зугиш.
   – Почему нас подбили? – задумчиво начал рассуждать Уайткот. – Неужели знали о нашем маршруте? У вас есть недруги?
   – Не знаю. Мне кажется, нет, – ответила Женя.
   – А почему Витька не полетел с нами? – неожиданно спросила Лида.
   – Не знаю, – растерялась Женя, – но…
   – А ведь он знал о том, что мы направляемся в Галькайо, – сказала Лида. – Ты по телефону говорила ему. Он еще спрашивал о времени вылета…
   – Перестань, – махнула рукой Женя. – Неужели ты думаешь, что Виктор…
   – Сейчас я просто уверена в этом, – кивнула Лида.
 
   – Где она? – спросил по-арабски Смит.
   – Уехала на озеро, – ответил смуглолицый молодой мужчина в широкополой шляпе.
 
   – Она хороша, – пробормотал смотревший в бинокль могучий негр с белым пером в зеленой повязке на голове. – Белые женщины созданы для ночной любви, – усмехнувшись, добавил он по-английски. – У Аллигатора есть две пленницы. Надо будет взять их на королевскую битву.
 
   – Смотришь? – увидев отблеск на холме, усмехнулась Бетси. – Любуйся, дикарь! – Она сняла купальник, грациозно потянулась и вошла в воду озерка.
 
   – Повелитель, – поклонившись, проговорил один из пяти чернокожих молодых мужчин с автоматами, – Королевская Кобра.
   Повернувшись, могучий негр посмотрел на быстро приближавшихся всадников. Усмехнулся и тронул поводья.
 
   – А неплохо было бы провести с ней ночь, – отпив из фляжки виски, хмыкнул мускулистый мужчина.
   – Я бы на твоем месте, Мексиканец, – усмехнулся куривший сигару плотный лысый европеец, – не стал бы даже думать об этом, а то станешь кормом для крокодилов.
   – А ты, Адмус, не был бы против…
   – В отличие от тебя, – перебил его плотный, – я реалист и довольствуюсь теми, с кем проведу ночь, не рискуя жизнью.
   – Скучный ты тип, Адмус, – покачал головой Мексиканец.
 
   – Вас, повелитель, желает видеть Уштишь, – с поклоном проговорил крепкий негр в набедренной повязке.
   – Где Королевская Кобра? – спросил здоровяк.
   – Готовится к королевской битве. Она хочет принять участие в ней.
   – Дура! – по-английски бросил здоровяк и поскакал вперед. Охрана последовала за ним.
 
   Застонав, мужчина в изодранном камуфляже приподнял голову и посмотрел на сидевших на корточках пятерых мужчин.
   – Французы есть? – по-французски спросил он.
   – Вчера двоих забрали, – отозвался на плохом французском измазанный красной глиной мужчина.
   – А ты кто? – спросил раненый.
   – Из бригады генерала Дугласа. Здесь уже неделю. Завтра поведут на работу. Откажешься – сначала отрубят руки, и будешь лежать под солнцем два часа. Не умрешь или не успеют тебя разделать грифы, отрубят ноги. А если работаешь, будешь какое-то время жить. Хотя это зависит от настроения охраны. Они могут забить только потому, что ты им не понравился. И сделать ничего нельзя. Сюда спускают цепи с ободками. И пока не закрутишь ободки на правой ноге, наверх не вылезешь. Будешь упрямиться – бросят сюда змей или гранату. Но обычно бросают змей и наслаждаются зрелищем. Сейчас у хунада, так называют себя эти дикари, новый вождь – Отундо. Та еще сволочь! Здоров, как буйвол, жесток, как людоед. Его прозвали Бешеный Лев – и ему это нравится. Его любимое занятие – устраивать поединки пленных со своими воинами. Иногда дерется сам. Точнее, избивает. А ты откуда?
   – Центр вербовки «Диких гусей», – ответил мужчина. – Так называемый славянский батальон. Встречал?
   – А как же. Мы с ними вместе дрались против курдов в Ираке.
   – Саддам платил неплохо, – улыбнулся раненый. – Да и против янки воевали, но недолго. Хусейна его генералы предали, шакалы. Нас и убрали сразу. Правда, с десяток наших партизанить остались. Но уже на свой страх и риск. За это не платят. А мы оружие везли легионерам в Хобио. На побережье нас высадили – и вперед. Два грузовика и два джипа с охраной. Сделали нас быстро, выстрелить никто не успел. Меня присыпало землей, откопали, связали и сюда. Значит, им рабочая сила нужна. Лично я предпочитаю грифов, – усмехнулся он. – Рабы не мы, мы не рабы, – по-русски произнес он.
   – Откуда родом? – неожиданно тоже по-русски спросил рослый блондин.
   – Питер. А ты, вижу, тоже из России-матушки? Легионер?
   – Турист, – усмехнулся блондин. – Захотелось Африку посмотреть. Вот и насмотрелся. – Он вздохнул.
   – Давно тут? – спросил раненый.
   – Неделю. Иван Тополев я, из Воронежа. Выиграл в «Русское лото» сто тысяч и поехал в Африку. С детства мечтал. Побыл сутки в Могадишо. Отправился в саванну, и все – хапнули. Со мной были четверо греков, их убили. Меня просто вырубили и посадили сюда. Тебя как зовут?
   – Борис, – ответил раненый, – Волков. А еще славяне есть?
   – Да, – отозвался кудрявый мужчина лет тридцати. – Правда, украинец я, но славянин.
   – Не из Запорожья? – спросил Борис.
   – Львов. Зовут Андрей Прокопенко. Здесь пять дней. Приехал сюда по делам.
   – Еще славяне имеются?
   – А я, значит, не гожусь? – приподнимаясь, спросил Андрей.
   – Сядь, хохол, – криво улыбаясь, посоветовал Борис.
   – Чего? – шагнул к нему тот.
   – Сядь, тебе говорят! – По-прежнему улыбаясь, Борис поднялся.
   Андрей выбросил кулак. Подавшись в сторону, Борис ушел от удара и сильно ударил противника ногой по голени. Охнув, тот упал. Схватившись за голень, заорал.
   – Заткнись! – Иван бросил взгляд наверх, на закрывавшую яму решетку. – Запросто могут лимонку скинуть.
   Андрей тут же замолчал, но с ненавистью посмотрел на севшего Бориса:
   – Я тебе это припомню.
   – Как пионер, – усмехнулся тот, – всегда готов.
   Вверху раздался злой голос.
   – По-арабски шпарит, – вслух отметил Волков.
 
   – Отдай мне белых женщин, – проговорил могучий негр.
   – Забудь про это, – спокойно посоветовал Смит. – Это моя добыча, и они мне нужны. Ты их хочешь в королевской битве использовать, что ли?
   – Бешеный Лев хочет белую женщину, – процедил негр.
   – Послушай, Отундо, – усмехнулся Смит, – неужели ты не можешь достать себе белую женщину? У тебя…
   – Бешеный Лев все может, – самоуверенно перебил его Отундо. – Просто они есть у тебя.
   – Не думал, что вождь будет просить меня отдать ему пленниц, – покачал головой Смит.
   – Бешеный Лев пошутил, – оскалился в улыбке Отундо.
   – Я так и думал, – кивнул Смит.
   – Ты с женщиной придешь на королевскую битву? – спросил Отундо.
   – У меня встреча, – с сожалением ответил Смит. – А так бы с удовольствием посмотрел.
   – А твоя женщина придет?
   – Это ее дело. Как работа? Людей хватает?
   – Пленных много, – равнодушно ответил Бешеный Лев. – И через месяц мы доберемся до залежей. Ты уверен, что там есть алмазы?
   – Если бы не был уверен, то не начал бы этого.
   – Значит, скоро мы будем богаты, – довольно улыбнулся Бешеный Лев.
   «Но раньше ты сдохнешь», – мысленно ответил ему Смит.
 
   – Ты пойдешь на королевскую битву? – Мексиканец остановил проходившую мимо шатра Бетси.
   – Да, – кивнула она и посмотрела на него. – А ты?
   – Да хотелось бы. Там, говорят, будут…
   – Возьми еще пятерых и будете охранять меня, – приказала она.
   – Хорошо, ваше величество, – поклонился он.
 
   – Африканскую мать! – понюхав сброшенную в яму и разломившуюся на три части от удара лепешку, поморщился Борис. – Из гнилья слепили, духи чернозадые.
   Остальные, разделив пищу на равные куски, начали с жадностью есть.
   – И я до этого дойду… – Усмехнувшись, Борис сел. – А на работе в туалет как, сам идешь или водят? – спросил он Ивана.
   – Все на месте. Ну, чуть в сторону, на длину цепи отходишь и справляешь, что приспичило. Потом охрана выбирает одного, и он за всеми убирает.
   – Нормально! – Борис хмыкнул.
   – О побеге даже не мечтай, – проглотив последний кусок, сказал Иван. – Сюда бросают концы цепей. Ну, на каждого. Конец раздвоен, на обоих концах ободки с болтом. Надеваешь на правую ногу и закручиваешь болт. Затем другой ободок на кисть правой руки и тоже закручиваешь болт. Спускают лестницу. Когда вылезешь, увидишь линии белого песка. Переступишь за эту песочную линию – убьют. Приводят на работу. Конец, который свободен, надевают на вбитый колышек и закручивают сверху гайку. До охраны ты никак не достанешь. Работаем до тех пор, пока…
   – Что делаете? – перебил Борис.
   – Грунт копаем. Как я понял, снимаем верхний слой почвы для того, чтобы устроить алмазные копи. Я читал труды одного профессора, который уверяет, что в этом районе есть алмазы.
   – Понятно, – кивнул Борис. Прокопенко с ненавистью посмотрел на него и, поджав ноги к животу, снова закрыл глаза. – А здесь вообще много наших? – спросил Борис.
   – Пленных тут около ста человек, – ответил Иван.
   – Девяносто шесть, – вмешался Андрей. – Я считал. Охраны – тридцать. Двадцать четыре пса. Разорвут сразу. И четыре пулемета по углам. Расстояние рабочего места примерно сто двадцать на сто пятьдесят. К тому же мы углубились метра на два, так что бесполезно пытаться.
   «А ты не просто деловой человек, – мысленно отметил Борис. – Указательный палец на сгибе замозолен. Значит, много стрелял. Наблюдателен, воевал. И скорее всего против наших в Чечне. Не заводись, – остановил он себя, – сейчас у нас враг общий».
   – Русаки еще в общей яме есть, – снова заговорил Андрей. – Человек десять. Вроде на заработки приезжали. Один совсем пацаненок, лет шестнадцать. Отца убили, кажется, вот и остался один. Держатся дружно.
   – Я там русских не видел, – покачал головой Иван.
   – Их уже неделю не выводят, – сказал Андрей. – Они избили кого-то. А тут намечается мордобой, вот их и оставили. Ну, подкормят малость, и будут их дикари мордовать.
   – А нас не поволокут на этот мордобой? – спросил Волков.
   – Могут, – ответил за украинца Иван. – Вообще-то всех водят. Но заранее готовят не всех. Приезжает дикарь этот, Бешеный Лев, со своими гиенами и выбирает. Там это недолго. Пара минут, и лежишь. Потом просто добивают. А Лев, мразь, головы скручивать любит. Нахватался где-то. Да и техника боя у него чувствуется. И еще один рыжий африканец – каратист. Правда, какой стиль, не пойму. Я слегка, так, для самообороны, занимался немного. А по боксу – мастер спорта.
   – Ладно. – Борис посмотрел на потемневшее небо. – Надо поспать немного. А то вдруг завтра на работу выдернут?
 
   – Можно посмотреть твоих белых? – спросил Бешеный Лев. – Надеюсь, Оавайна, ты не раненых набрал?
   – Хочешь выбрать себе для развлечения? – усмехнулся низкорослый. – Я приготовил тебе россиян.
   – Очень хорошо, – довольно улыбнулся Отундо. – К русским у меня свой счет. – Он засмеялся. – Надеюсь, что один из них попытается хотя бы ударить.
   – Уругутау будешь? – спросил Оавайна.
   – Предпочитаю английское.
   – Мои пивовары делают хорошее пиво.
   – Ладно, давай.
   Низкорослый, повернувшись к большой хижине, повелительно крикнул:
   – Два икибинди!
   Из хижины выбежали две темнокожие женщины с пузатыми горшками и быстро пошли к ним.
   – Соблюдаешь обычай наших предков, – одобрительно заметил Бешеный Лев и взял горшок у одной из женщин.
   Женщина, встав на колени, протянула ему трубчатый коричневый стебелек. Сунув его в кувшин, Бешеный Лев начал пить.
   – Хорошо сварено, – кивнул он. – Лучше, чем на побережье делают.
   Мыс Рас-Хафун
   – Через четыре дня прибудет шхуна с оружием, – говорил смуглолицый бородатый мужчина в круглых очках. – Мы примем груз и будем ждать судно для отправки. Морем сейчас самый надежный способ доставки. И отправим воинов Аллаха в Ирак, пять шахидов – в Палестину, а следующим судном отправитесь вы с двадцатью воинами Аллаха. – Он взглянул на троих бородачей. – Доставка людей, оружия и всего необходимого для джихада сейчас затруднена. Гяуры плотно закрыли свои границы с соседними государствами Кавказа. Надо активизировать действия в Грузии и Азербайджане. Я уже несколько раз говорил о готовности людей отправиться в эти государства. Но мои призывы остались без внимания. Главное сейчас – Ичкерия. Готовятся удары в Дагестане, Ингушетии и Кабардино-Балкарии. Гяуры почувствуют праведный гнев всемогущего Аллаха. – Он провел ладонями по бороде. – Аллах акбар!
   – Аллах акбар, – отозвались остальные.
   Москва
   – Ну как настроение? – спросил вошедший в комнату Зяблов.
   – Как перед собственными похоронами, – глухо ответил стоявший у зеркала Марковский.
   – Выглядишь прекрасно, – оценил его одежду полковник. Евгений, покосившись на него, усмехнулся. Кожаные брюки, темная рубашка и кожаная жилетка делали Марковского похожим на рокера. – Но придется переодеться. До Санкт-Петербурга тебя довезут. Думаю, ты понимаешь, что вопросы задавать находящимся в машине дело бесполезное. Тебе не ответят, даже если ты спросишь, который час. Поэтому наслаждайся пейзажем. Если захочешь, подремли. Все твои просьбы будут выполнять. Поесть, попить, в туалет или просто размяться. Бежать не советую, убьют. На этот случай у сопровождающих строгий приказ. Проверять на них свои способности не стоит.
   – Я еду в Сомали, – спокойно проговорил Евгений. – Кстати, как я доберусь до…
   – Тебе все объяснят в Питере, – перебил Зяблов. – Вот документы. – Он положил на стол военный билет, водительские права и паспорт. Евгений, открыв паспорт, удивленно посмотрел на Зяблова. – Да, ты поедешь под своим настоящим именем. В случае провала ты для России мертв, на что имеются соответствующие свидетельства. Но мы надеемся на твое благоразумие.
   – Я сделаю то, что надо, – улыбнулся Марковский. – Можно спросить?
   – Валяй.
   – Как родители отнеслись к моей гибели?
   – Как могли родители отнестись к смерти сына? Даже если его разыскивали как преступника. Правда, твой отец сказал хорошую фразу – мертвых не судят. Но им придется хоронить тебя еще раз, уже как погибшего солдата. Они узнают правду о твоей гибели. Получат энную сумму и твои награды. Тебя восстановят в звании. Кстати, хочу сообщить тебе и приятную миссию твоей поездки.
   – Приятную? – усмехнулся Евгений. – Вы, наверное, забыли, я еду погибать.
   – Но прежде ты спасешь Евгению Красину.
   – Кого? – тихо переспросил Марковский.
   – Евгению Красину, – улыбнулся довольный произведенным эффектом Зяблов. – Ведь Евгения виделась тебе в госпитале и уверяла, что все будет хорошо.
   – Вы это, – немного осипшим голосом пробормотал Марковский, – серьезно или…
   – Вполне. Просто об этом, кроме тебя, никто не должен знать. В Питере Антон Павлович Суслин встретит тебя и все растолкует. В конце концов, вряд ли ты сумеешь вытащить Красину, но место ее нахождения выяснить сможешь. В Сомали есть человек, который поможет тебе в этом. Твоя цель…
   – Абу Мухаммед эль Матеша. Я кончу эту тварь. Я почитал прессу и понял, что он должен сдохнуть. А местонахождение Абу Мухаммеда мне тоже помогут…
   – Тебя познакомят с людьми, – не дал договорить ему Зяблов, – которые выведут тебя на тех, кто точно знает, где находится центр. Дальше будешь действовать сам. Помощников у тебя не будет.
 
   – Запомните, – строго говорил Зяблов троим крепким мужчинам, – от него можно ожидать всего. Он сильный, прекрасно подготовленный по специальной программе солдат. Решения принимает мгновенно и так же действует. Вы, в полном смысле этого слова, отвечаете за него головой.
   – Все будет нормально, – усмехнулся седой подполковник ФСБ.
   – Я в этом уверен. Вы доставите его в Питер и сдадите Суслину. Главное, не дайте ему во время остановки с кем-нибудь сцепиться. Ни о чем с ним не разговаривайте. Все просьбы: о туалете, питании и прочих нуждах – выполнять сразу. Если остановит милиция, просто предъявите права. Начнут проверку документов у всех, предъяви удостоверение, – сказал он рослому брюнету в очках. – Что говорить, знаешь.
   – Так точно, – отозвался тот.
 
   – Все будет хорошо, – пытаясь успокоить рыдающую жену, тихо, но уверенно говорил Эдуард Евгеньевич. – Слово офицера даю. Очень скоро Женя и Лида вернутся. Не плачь, Соня. – Он поцеловал ее. – Все образуется.
   – Господи, – женщина перекрестилась, – помоги Жене. Прошу тебя, Господи! – поклонилась она иконе. – Виктор не позвонил не разу. А ведь он обо всем знает. Я с Антониной говорила, сообщила, что Лида…
   – Если этот гаденыш появится еще раз, – процедил Красин, – я его из окна без парашюта спущу.