Борис Михин. Отражения в отражении

поскольку раздвигалась грудь баяном
и бодро пухли рифмы кашей рисовой…
День был хорош!
И в прошлое с разгона
он врезался…
 
 
В такой же, как сегодняшний,
но – нынче – растянулись анакондой
года….
да помер март без скорой помощи.
 

2. Зеркало. Недосказочная сверхреальность

 
Валило белым нынче очень густо,
(новорождался снег горизонтально).
 Я ехал сонный, городом не узнан.
В такое время хорошо, но грустно.
Средь сюрреалистических проталин
 
 
от реагентов топали блаженно
по тропкам люди с каплями на лицах,
похожими на слёзы поражений
и слёзы радости, когда кого-то женят.
С медалями «За зиму» на петлицах.
 
 
Штрих чёрных веток в белом, словно ретушь,
давал картине воздух и объёмы.
Так вот где веришь в сказку! Но не встретишь…
 Прекрасным трудностям – спасибо, нет уж,
мы и без вас за жизнь всё время бьёмся.
 
 
М-да. Как-то так. Однако кто бы слушал?
(Бедна аудитория стенаний.)
Нарушив всё, что можно, будто в душу,
влезаю в пробку. В мир не самый лучший,
но хоть красивый.
Если за стенами.
 

3. Зеркало напротив зеркала. Память о завтра и дули на перекрёстках

 
Давай-ка вспомним, что мы будем делать завтра:
по пятницам толкаться в жутких пробках в об —
ласть;
по августам в традиции рыбалка воблы;
по сумме будет смерть.
И это ли не доблесть —
знать и плевать на то, что там задумал Автор?!
 
 
Давай забудем завтра.
Зачерпнём напёрстком жизнь.
Пригорюнившись, напьёмся драбаданно
да расшугаем стаи мыслей из берданки
по-русски лихо до тоски….
Природы данность:
в России символичны перекрёстки.
 
 
Давай не вспомним, что мы упустили в прошлом,
как наугад не раз куда-то повернули…
Ведь ну не помним же мы, кто такой Бернулли!
Давай-ка скрутим памяти в кармане дулю.
 
 
Жизнь – пуля.
Пробки, смерть, рыбалка – формы пошлин.
 

4. Отражение. «На дорогах сложная ситуация…»

 
Жестокий в марте снегопад
и грустный
весну старался закопать,
как совесть – Заратустра.
 
 
Взбешённый снег на этот раз
похож на герпес
и грязь литературных фраз
свирепых.
 
 
Ему я сдамся навсегда —
на вечер
(ведь неприятных покидать
обычно легче).
 
 
Привычно трудности бегут
навстречу.
Жизнь вся на дальнем берегу,
а между – трещина.
 
 
А здесь завьюжило.
Как знать,
надолго ль
морозами полна казна?
Бульвар.
Снег.
Гоголь.
 
 
Поспешно Порше-свет-Кайен
подрезал
произведённую за йены
машину дерзко:
торопится стать пустотой
девица.
Не то, чтобы дивлюсь не той, —
на что дивиться?
 
 
Здесь примечательно совсем
иное:
во всём, везде, и вот – в весне
обычно ноют,
но рвутся…
чтобы опоздать.
Вот где истоки
того, что гаснет и звезда.
Жестоко.
 

5. Отражение отражения. «В N опять идут дожди»

 
Настолько унылую осень
встречаю впервые:
насквозь пропиталась никчемностью
тусклая местность.
Уже ни о чём здесь не просят,
но радость всю вынут.
В холодном увял до плачевного
город-кромешность.
На улицах даже у кошек
глаза, словно лужи.
Присутствует тонкое горе,
что я уезжаю,
не сделав октябрь роскошным
для тех, кто мне нужен.
Всему здесь одна аллегория —
жалость.
 

6. Отражение отражения. Под визг стартера

 
Что ёкает в груди? Боль, страх.
Их помесь многим жизнь ломает
(ублюдочная пара злая).
Передо мной страсть автострад:
 
 
что ёкает в груди? Восторг…
Перелистнув жизнь, уезжаю.
И – навсегда.
Так где же жалость?
Нет…
Город сам меня отторг.
 

7. Отражение отражения. Остановочка

 
Туманы под Владимиром,
предутренне стоячие,
с луною умирающей
болтали: «Не пора ещё
вам в ящик?» На горячее —
рассвет в пути. Идиллия!
 
 
В окошке навигатора
романтик-информация
отсутствует. Поэтому
работаю поэтом. У
меня путь рифмой бряцает
как трактор. Тень рогатая
 
 
лесов впилась зазубриной
в востоково подбрюшие,
а тот истошно светится.
 
 
Как будто мир не вертится,
здесь тихо не с берушами.
Вдали КАМАЗы – зубрами.
 
 
За Муромом тень бурая
легла росой заутренней,
как инеем. Казалось бы,
но слышу чьи-то жалобы…:
душе с душой запудрили
инстинкт болеть.
Вот дура, а?
 

8. Отражение отражения. М-?

 
Сто сорок – не скорость для МКАДа,
особенно ночью,
особенно для камикадзе, —
стритрейсеров вотчина.
 
 
Возможности антирадара
мне предполагают
на тот свет прорваться задаром.
Ну, может, – за гайку.
 
 
Под веки засыпан песок, и
на цепь габаритов
посажена даль. Брызжут соки
(что ни говорите)
натужно ревущих моторов.
Как много аварий
 сегодня. И – не в мониторе.
Не все – божьи твари?
 
 
Пожалуй, достаточно драйва,
пора в крайний правый.
Сакральный гвоздь ржавый
не мой нынче.
Съезд. Дальше – гравий…
Удача дорогу надраила?
 

Зеркала будуарные

   стикеры в уголке
   …

 
Любовь второстепенна… если есть.
 

   …

 
Женщинам нужно слишком – всё – для
счастья, поэтому мужчина может сде —
лать счастливой только одну из них. А
вот несчастными – сколько успеет.
 

   …

 
Они осудят каждый лишний чих…
да и не лишний, хмуря брови.
Любимое занятие ничьих —
сравнение чужих любовей.
 

1. Образ. два периода одного взгляда

 
У женщины период нелюбви,
период смены мужа и причёсок.
Очередной беспечный недоносок
сбежал к другой, боясь продешевить.
(Мужик ведь нынче мелкий, как анчоус.)
 
 
Теперь, прикрывшись правдами для лжи,
сбегают…
Впрочем, не об этом.
У женщины жизнь оказалась бета —
не версия, не верится, но жизнь.
И ей хоть в омут, хоть подлиньше дреды.
 
 
На общий нездоровый интерес
ответов два – «я сильная» и «хватит».
Да, милая, всё так.
Но мир квадратен
в окне по вечерам:
ты,
он
и стресс.
Ты маленькая между двух громадин…
 
 
Впервые купит пачку сигарет
и выбросит в сердцах его печенье,
а следом жизнь свою от огорченья.
 
 
С утра мне взглядом выдала секрет.
Не помогу.
Сам полон тех же ощущений.
 

2. Зеркало. Разнотравье

 
Наблюдая на улицах сотни красавиц,
понимаю – они стали не для меня,
пусть для глаз и приятственно раз / о деваются.
Ну, любуюсь.
Но вряд ли что буду менять.
 
 
Очевидные минусы/плюсы прожиты.
Всё представив в секунды, слегка улыбнусь:
вдоль дороги растёт очень много пажитника,
да щипать его вредно,
хотя есть искус.
 
 
Что поделать, пусть осенью сладок мёд вереска.
Только не для меня.
Вкус – ваниль,
ветру – выть.
 
 
Город,
мне и весной нынче поздно и скверисто.
Вереск женских волос,
сизый, скверный ковыль.
 

3. Зеркало напротив зеркала. Напротив в метро

 
Ты едешь домой с цветами,
но спать ведь придётся одной.
Права… ли?
Свет альфы Центавра
вскрывает двойное дно,
что в сущности всех отказов
нелепость… и мнение масс.
Скольки– миллионная сказка
суть женщин «лечить» собралась?
Ты едешь с тоскою подвздошной,
с улыбкой на грустном лице.
Куда?!
И неслышно-истошно
Поступка ждёшь.
Хватит сцен?
 

4. Отражение. Букет в грязи

Март

 
Небо – синь.
Уютный сквер.
Седой мужик с тремя цветками
хвост распушил,
во взгляде камень —
похоже, тоже кавалер.
 
 
Вы знаете, а в городах
меня обычно удивляло,
что одиноки одеяла,
но главным в женских взглядах – страх.
 
 
Седой ушёл.
Цветы в грязи.
И, как ему, мне не до смеха:
я не скажу – любовь помеха,
но с нею точно ведь не жизнь.
 

5. Отражение отражения. Кошка

 
И пусть не продлевает смех
мне с Вами жизнь.
Зато с улыбкой
я обожаю Вам мурлыкать
и подставлять под ручки мех.
 
 
На небе Бог,
вода мокра,
всегда секреты есть у женщин.
Я Вас люблю, никак не меньше.
Как жаль, что это – не игра.
 
 
Как жаль, что этот мой секрет
не выдам Вам и под… ладошкой.
Я – кот.
 
 
Но сколько в Вас от кошки!
И будете любого греть,
создавшего комфорт.
Душа
для кошек, видимо, вторична.
Мой смех немыслимо коричнев
от грусти.
Но он всё же – шанс.
 

6. Отражение отражения. Некоторым образом, увы

 
Вот не скажите, милочка! Вы, право,
обижены, никак, на джентльменов.
Напрасно те-с!
Пусть меньшинство – достойных встать вам справа,
пусть большинству привычны в ленч пельмени,
но без словес:
не в том ли дело, барышня, что мало
достало Вам наследства Афродиты?
Так, Боже ж мой,
при чём, позвольте, в водке вкус ткемала?!
А впрочем… это выход! Дать сердито
им штоф, лимон
и далее не торопить событий,
присутствуя в округе фигурально
да в декольте.
Мужчинский всё заметит норов бычий,
что ходит с грудью. И потащит в спальню
на адюльтер.
Ну что ж Вы, в самом деле, раскраснелись.
Да полно те! Дополните всё сами
дальнейшее
развитие сюжета. Джентль-смелость,
увы, в комплекте с флиртом и трусами.
И гейшами.
Знатнейшее под небесами
дело…
Ах, прелестница, уже, пардон, ^о/_разделись?..
 

7. Отражение отражения. Банальное о меркантильном

 
О меркантильности писать, увы, легко.
Она и по-французски – с маникюром.
Де-факто – женское лицо. Де-юре
не женское —
раз жизнь поставлена на кон.
И выбор индивидуален, как «прощай»…
У нелюбви нет права – освещать.
И да поможет (ли?) мужчина-Мерседес,
солидно толстый и противно сальный.
Всё, что здесь – золото, то даже не сусальное,
но для подделки-женщины сойдёт и
без —
различная,
как глупость,
пустота.
А нищету души уже не залатать.
Не стерпится —
При(!)терпится.
Но стильно
сегодня «забывать» о меркантильном.
 

8. Отражение отражения. Не та

 
Сафари на мужчин несуществующих
мешать не буду. Прокричав мне: «Трус!» —
твой затхлый мир враз рухнул, заскорузл.
Не та ещё ты, чтобы – дать. А «ту ещё»
найду – немедленно женюсь.
 
 
Не нужен волос рус, но свойство – жертвовать,
тепло и безоглядный взгляд.
А меркантильной стерве на кой ляд
возможность размножаться? С этажерки хвать
фейс в рамочке и – шенкеля.
 
 
Изображая глупость попугаичью
и прочую дурную масть,
сбегу в окно. Мужская власть:
«Не я одел тебе венец безбрачия —
не мне снимать».
 

9. Отражение отражения. Чудовищно банальное

 
Парфюм неплох. И в грохоте диффузора
в мозг влилась мысль: а прав в любви был Зюскинд.
И в нефранцузском ресторане музыка
становится чудовищно французской.
 
 
Обыкновенные танцуют ненормальные…
Прекрасно?
Да, конечно же – ага. Но
поэзия, выходит, – гормональная,
а в эволюции предел – прицел нагана.
 

10. Отражение отражения. Стерва

 
Безусловно красива, причём
громкий стук каблуков,
стиль,
одежда
напрягают мужчин и надежду…
Но ведь нужно и что-то ещё.
 
 
Просканировав бёдрами зал,
непременно в углах встретит жертву,
попытается вынуть в нём стержень…
для чего?
Для себя.
Не из-за.
 
 
Если женщина не влюблена,
то и замужем в ней включен поиск.
 Отчего я с такими спокоен,
будто с трупами – глубина?
 

11. Отражение отражения. Сразу

 
Бабье лето – эвфемизм для
грустной правды: «бабья осень».
Взгляд уже чуть-чуть завистлив,
взгляд, которым что-то просят.
Как всегда, сама не знает,
что.
Тепло – почти привычка.
«Поздно» – штука очень злая,
прочерк превращает в вычерк.
 
 
Город тот же, лица те же…
только лица…
капли-стразы…
Но как будто вынут стержень.
Бабья осень – это сразу.
 

Зеркало дурацкое

   стикер в уголке

 
Мне не просто здесь не интересно:
супернеинтересно в квадрате.
От зевоты чуть челюсть не треснула.
Только время впустую потратил.
 

1. Образ. New russia – басня

Утром

 
 – Хочу себе тату в шикарном месте.
(У дам таких полно. Ну, в смысле, мест.)
А как быть, если рожей – тестомес,
и прочее сопутствует окрест.
Ну, в смысле, красота и я – не вместе.
Бог выпил тост за фейс мой в «one» присест.
 

В обед

 
Спасёт меня тату, раз рожей можно
пугать статуи. Статус прочих рож
ну, типа, будет уж не так хорош, —
убудет. А с тату лезть на рожон
и с тупизной моей неосторожно
мне можно.
Типа, щас куплю пирожн,
 

Вечер

 
и пива с парой мощных чебуреков —
культурно выпить с тёлкою у рек.
Блин, у реки и с тёлками, – абрек!
(Изношен мозг мой в толстой кожуре,
а дредды из него (я обкумекал)
ползут наружу, будто, блин, пюре.)
 

Ночь

 
Влеплю тату, и пальцами с перстнями
я шшупать буду девок у плетня.
Интеллигентская их визготня
мне прёт – что есть, то не отнять.
Ишшо разбогатею, значить, днями
(мобилу отработал, – в лом поднять).
 

Утро

 
…………………………….
 

В обед.

 
…………………………….
 

Моралите.

 
Здесь можно слить ещё три тонны бреда,
как воду в унитаз, как грязь.
Не вредно,
но чувство, будто друга детства предал.
 
 
Подобные стишки – над чем победа?
 

2. Зеркало. Гусиный снобизм (околобасня)

 
Он кофе называл на «вы»,
крестился, видя электричку,
чай обожал «внаклад» с брусничным,
волной теорий волновых
распространялся по земле,
как саранча, не огибая… —
мужик (объект ста тысяч баек)
работать начал в восемь лет.
 
 
Новейший офисный планктон,
костюмчато крича «спасите»,
бежал гусей…
 
 
Не победитель
кто слаще жил, – терпимей кто.
 
 
Смешон не тот, кто выдернут
огромной жизнью в непривычность,
а предпочетший грязь зерну,
но кукарекающий зычно.
 

3. Отражение. Действительно важное

 
«Неудобно уместивши
зад на жёсткой табуретке,
буду рассуждать о важном
(ведь на мягком – бесполезно;-)),
и квадрат четверостиший
мне послужит трафаретом.
Снег.
Формат оконный, влажный,
как кровавый рез, болезнен.
 
 
Буду.
Чуточку напыжусь,
дабы лучше получилось,
ведь о важном – не о чём-то —
обобщать сейчас придётся!
Брызжут глупости бесстыже.
Надо хлопнуть рюмку «Чивас»…
Лучше – три, а то никчёмны
мысли. Рифма-дрянь крадётся.
 
 
Что ж такое?! Видно мало…»
 
 
Опустело по бутылкам…
Спит, намучившись, философ
непосредственно в тетрадке.
 
 
Нас таких в стране навалом,
неспособных промурлыкать,
акромя как тост за «-лося»,
ничего.
В чём дело, братка?
 

Раскладное детское зеркальце

1. Левое. Когда

 
Когда я вырасту большим,
состарившись лет в сорок,
никто не запретит мне жить
без супа и пятёрок.
 
 
И не заставят вслух любить
сентябрь, школу, осень.
Я насмотрюсь фильм «до» про «би»
и брошу пылесосить.
 
 
Назавожу штук семь котов,
сношу носки до дырок,
и, не оденувши пальтов,
пойду как растопырок.
 
 
Не понимают старики
их прелести и стиля.
Стареть не запретить, прикинь!
Взрослеть бы запретили…
 

2. Правое. «Пра»

 
Деду много —
сышдесят.
Обожаю деда,
пусть безногий.
Мама вся
с ним смеёт по средам.
Дед великий —
воевал.
Правда, я в войнушку
лихо
перевоевал
деда новой пушкой.
В гараже е-го
«космич»,
зубы спят в стакане,
смятой шеей
в цвет кирпич
колется, не раня.
Что такое —
слово «пра-»,
я пока не знаю.
Знает вдвое
старший брат,
но не скажет – занят.
У него де-ла
с отцом:
третий класс, уроки.
Где-то годик
с «молодцом»
мне до школы. Плохо.
Прошлой пятницей
в четверг
дед назвал лахудрой
тётю-«пядь»,
костыль взяв вверх,
сильный он и мудрый.
Почему-то
у среды
деда вдруг не стало.
И к нему нас,
молодых,
завтра не пускали.
Ничего. Я
подрасту
быстро до обеда,
и героеву
звезду
попрошу у деда.
 

Фигурные зеркала

1. Образ. Дом, который построил Бог

 
Вот дом, который построил Бог.
А вот человечек, который родился в доме, который
построил Бог.
А вот и темница, в которой, родившись, живёт человечек,
в доме, который построил Бог.
И рядом соседи, которым не светит, ни взрослым, ни детям,
проникнуть в темницы, где ведь угораздило же народиться
любых человечков, в доме, который построил Бог.
Вот смерть, что ворует частенько соседей, которым
«не светит», и всех человечков, которым от этого вовсе
не легче, в доме, который построил Бог.
Вот Смысл и таблица сигналов, которая по коридорам
хранится, – к соседям стучаться, которым не «спится»
в доме, который построил Бог…
……………………………………………………………………
А дом на ладони сидящего в доме,
лежащего в доме,
живущего в доме,
жующего в доме,
не спящего в доме
стоящего в доме.
 

2. Зеркало. Йодль призывный

 
Весна нынче
кислая,
как мандарин,
аж жуть!
Орёт утром кисками.
Календари
все ржут.
Не часто случается
в марте тепло,
но чтоб
морозов рычание!..
Боги, алло!
Лбом об
то, что вы прикажете,
только пора
знать честь.
Да к черту все гаджеты!
Стану орать.
Картечь
 из слов невоспитанных
 быстро нашла
 дыру
(крик – способ испытанный).
В плюс шла шкала,
не вру.
Окурки, грязь, здравствуйте!
(Март в этом подл
совсем).
Валялся, как в Австрии,
 зычный мой йодль
в весне.
 

3. Зеркало напротив зеркала. Свойства тишины

 
Тишина тишине —
рознь.
Иногда просто сам
глух.
А обычно ведь нем.
Вон
как бы начал кромсать
вслух!
Но отчаянный ор
где?
Разеваю в ничто
пасть.
Слышишь, плакал явор
днесь?
А ведь плакал в шестой
раз.
Тишина для кого —
друг,
а кому-то – почти
Бог.
Тсс… Цветок луговой —
звук?
Нет. Я только прочесть
смог
цвет закатной луны,
вкус
предстоящей весны.
Чуть
по-апрельски уныл
куст.
Тишь – иной стороны
чудь.
То ли звук, то ли врёт
ночь.
Очень тонкая есть
грань:
вроде время вперёд,
но
тишины в сердце шесть
грамм,
и убит. Тусклым стал
крик,
будто лунные пять
ватт.
Ничего не видать
над
тишиной. Слышишь, ста —
рик?
 

4. Отражение. По местам «боевой» славы

 
Совесть проклятая. Есть хочешь? Ешь.
Память всю выгрызи поедом.
Плёнка отснята. А ты – кадров меж,
словно пасюк в грязном поезде.
Люди навстречу, как глупый лосось,
прут из метро с целью нереста.
Их не сберечь. Ну а мне кюрасо
капнут в бистро, в вечер – серости.
Маленький город условно битком.
И целиком – из условностей.
Мнением порот, помрёшь батраком.
Слухам легко стать виновностью.
В маленьком – мелочь, и та на виду.
Кто там ко рту ставит зеркало?
Вы очумели?! Имею в виду,
люди растут, исковерканы.
Жив. Пью. И, может быть, надо забыть
многое. Стоит, я пробовал.
Но совесть гложет не зря волчью сыть —
память лет сто в сердце-логове.
Как, бишь, его? – вот он, спит, водоём.
Юность, «Агдам», куролесилось.
Прожито лишнего… и не вдвоём.
Как же тогда было весело!
Как же легко «не легко» вспоминать
карту событий на местности.
Смех лепрекона… скрипит ламинат…
Был самобытен – не втрескался.
Кто там прошёл и вид загородил?
А, это ты, Время, надо же…
«Счёт? Хорошо». Память закоротит.
Вот бы не серым, а радужным.
 

5. Отражение отражения. Уроборос против часовой

 
Ты – следующий…
Ещё бы!
КОГДА я был старый, Смысл понял? Грустнеешь?
всё время мечталось ведь слишком несведущ.
под виски с сигарой: Пусть все не успею,
какую бы шалость точнее их – прорва.
со скуки затеять? Ещё есть идеи,
Пусть выглядит странно, – при чём здесь здоровье?
 теперь молодею Стареть, молодея, —
и у океана я и не умею.
встречаю рассветы, а прочего света
китов-исполинов. словами твердея,
Пустые советы, Лью солнце в сюжеты
 как пух тополиный, сорок первого съезда.
летают билетами, Весна мной творит
сильно мешая, и даже подъезды.
и пусть. Здесь мне лепо А я проклял скрипы
студёной – из шайки – пусть вас будоражит.
на голову разом, Скрип двери в парадной
да хрустнуть стихами – Порядок не важен.
ах! Юность заразна. и может – в обратном.
А время – не камень
 

6. Отражение отражения. Острия

 
Между мною и мной
до сих пор нет согласий
по всем из возможных.
И, наверно, так можно,
но две ипостаси
 собрались войной.
 
 
Точно помнится, что
на войне слишком часто
победы несложны,
но фиаско – подкожно…
И мир безучастен
за лицами штор.
 
 
Всё, что нет у меня, —
это лишнее. Знаю.
И думаю в скобках:
«нет» – металл плохо ковкий,
но дырка сквозная
в нём – «да». Дрянь броня.
 
 
Звёздам, величиной
в невозможность, сиять век
над битвою робко.
И блестеть при раскопках
словам-остриям
между мною и мной.
 

7. Отражение отражения. Фило-застолье

   ЗАСТОЛЬЕ

Зеркала шутейные

   стикеры в уголке
   …

 
Диалог:
– Что за сила ваяет
серебристую тень?
– От луны мутотень.
Ничего. Так бывает.
 

   …

 
Я – «за». Вопрос «когда» первичен.
 

   …

 
Пятница – расстрельная статья.
 

1. Образ. Бесполезная премия

 
Сегодня мыслью был премирован
как критик и поэт заядлый,
что невозможно симулировать
стихи, в которых нет изъяна.
 
 
Но тут же лихо пропил премию
(в России с этим делом быстро)
и срифмовал в мировоззрение
изъян, битком набитый смыслом.
 

2. Зеркало. Неисправимые

 
Есть подозрение: в мытье полов
и проявляются различия полов.
Мыть в рукопашной, с ветошью – быть храброй…
А мне бы отсидеться где со шваброй.
 
 
Но только зазевался и проспал —
последует немедля встречный пал
тотального скандала ненаглядной,
и оправдаться – маловероятно.
В искусстве феерических атак
им равных нет…
«Да чистый пол и так!»
Наперевес с ведром, а без – не вправе,
в штрафбат, и по-пластунски – мыть!
«Исправим…»
 

3. Зеркало напротив. Стойкий оловянный амур

 
Холодные фронты
накрыли столицу,
и некуда деться
от шапок и шарфов.
Лёд в лужах – экспромтом.
Мороз.
Прилунился
Амур не по-детски
и пилит на арфе.
 
 
Ему, бедолаге,
осталось не долго:
народу плевать на
любовь.
Хоть побрякать
(он всё-таки ангел,
и есть чувство долга)
нам всем о приватном.
Любовь с ноябрями.
 
 
Любовь в месте стыка
мороза и ночи —
неважная тема.
Но это не важно.
Не кровь, а мастика
течёт, да не очень,
не грея, по венам.
Bye, парень отважный!
 
 
Прощай, воин коек.
Зима не прощает…
 
 
Не понял, чьи ноги?!
Стан… дивная гибкость…
(Пацан меткий, стойкий,
не знает пощады.)
Ноябрь.
Но у многих —
не арфа, так скрипки.
 

4. Отражение. Удлинённое утро

 
День, удобный, как нарезанный батон,
начинался мокачино и форелью.
Чинно завтракал я в нём, слоном Барто
открывая мощно челюсть аппарелью.
Слякоть пятницы – любимая статья
для расхода слов в поэтовском бюджете.
А перерасход из плачущих татьян —
мелкая благотворительная жертва.
 
 
Прокатиться захотелось на метро,
где на выходе привычные районы
взгромоздятся на меня. Скамья не трон,
пропоров гвоздём штаны, не провороню
 
 
актуальное – ноябрьский декабрь,
нелирически растерянный без снега.
С человечьим взглядом пёс мне гавкнул: «абыр»,
очевидно, пёсий был Сенека.
 
 
Торопиться на работу не резон,
если есть возможность. Пузырьков уколы
сложно мне напоминают: «Не сезон
на газоне пить и ждать добра у Колы».
 
 
Гарнизон идей готовит к выходным
несколько своих полков традиционных.