Борисенко Игорь. Десять богов Гойнзала

   - Забудь ты! - жизнерадостно воскликнул Шуба. - В любом случае писяться от страха поздно. Лучше подумай, ты ведь стал героем, повергающим богов!!
   Да, так оно и было. В своей мальчишеской влюбленности он сломя голову ворвался в логово одного из девяти богов своего мира, Бога Холода, и прикончил его! От подобного озарения Гахлук едва не потерял сознание. Он, объект насмешек могучих и не очень могучих охотников собственного племени, жалкая шестерка в их колоде, тот, кому грозило подвергнуться сексуальному насилию со стороны Вейкинкакана Великого, убил БОГА!!!
   В один момент все переменилось. Мысли Гахлука, плавно повернув, потекли в обратном направлении. Он сделал это! Он сам теперь Великий и Могучий Убийца! Воодушевление подбросило его на ноги. Он принялся грузно прыгать вокруг какого-то снежного кустика, вопя при этом бессмысленный речитатив:
   - Ух-вох-тох-кох! Приходи, злодей - отведаешь смерти!
   На ум ему внезапно пришла прекрасная незнакомка, которая отправила его в ставший великим подвигом поход. Эх, как же она отблагодарит своего героя!! Он выполнил ее поручение, и наградой станет наибольшее в мире наслаждение. Однако, к этому следует подготовиться. Состояние Гахлука оказалось неустойчивым, как льдина на середине реки. То он чувствовал себя усталым и опустошенным, то готовым свернуть горы и налить на их месте моря. Одно было бесспорным: в желудке диким зверем рычал небывалый голод.
   - Я хочу есть! - капризно заявил Гахлук тоном хозяина жизни.
   - Погрызи сосульку, - ответил Шуба равнодушно.
   - Ну нет! Я заслуживаю большего. - Гахлук решительно прошел в дверь с резными косяками из зеленого льда. За ней находилась пещера, разгороженная на комнаты прозрачными голубоватыми стенами. В прихожей единственным предметом обстановки являлся крюк, вбитый на уровне гахлуковой макушки, во второй комнате стояло только гигантское снежное кресло, в третьей - кровать с сугробами вместо матрасов и подушки. В последней на столе в виде прямоугольной глыбы гранита стояли тарелки, наполненные кучками белых кристалликов.
   - Это столовая? - с подозрением спросил Гахлук.
   - Ага.
   - А чего в тарелках?
   - О! Здесь богатое меню. Старик Мороз не дурак поесть. В смысле, был не дурак. Вот это снег с горных склонов, это - речной лед в кубиках, там лед соленый, вон тот снег с веток дуба, а этот с ели. Но самый вкусный...
   - Заткнись! - простонал Гахлук. - Мясо он ел?
   - Ты что, спятил?
   - Как погано! Придется дождаться ЕЕ, может, покормит.
   Шуба тут же сжал бока нового хозяина мягкой, но сильной хваткой.
   - О ком это ты?
   Грязная рожа Гахлука приобрела глупо-мечтательное выражение.
   - Она ... Та прекрасная девушка, из-за которой я пошел сюда.
   - И ты говоришь о ней чуть ли не с любовью?!
   - Ну конечно! Она такая... такая...
   - Сука! - проревел Шуба. - Ты, имбецил, ничего не понял? Она тебя оседлала? А, глупый вопрос, конечно да. Бедняжка теряет голову и совершает необдуманный, безрассудный, чудом удавшийся подвиг. Больше ей от тебя ничего не надо. Скорее всего, она тебя просто прикончит, чтобы остальные боги не узнали ничего лишнего.
   - Она меня любит!
   - Ха, ха, ха. Скажи мне это еще раз, когда она будет ломать тебе шею!
   Гахлук покачал головой и оперся локтем о стену. Нет, все это слишком сложно для его молодого, неиспорченного жизнью разума.
   - О чем ты говоришь? Я не понимаю, почему ты так злишься на нее?
   - Все, чего желала твоя незнакомка - смерть Деда Мороза, а ты для нее меньше, чем никто, как использованное оружие.
   - Почему? И зачем?
   - Дружище, некоторые крысы проявляют большую сообразительность, нежели ты. По-моему, не трудно догадаться, кто такая твоя "прекрасная леди".
   - Кто?
   - Дегенерат!! Она - вечная весна!
   Свернувшись в клубочек, Гахлук улегся на полу и стал смотреть на узкую полоску неба за деревьями. Все, мозги окончательно перегружены потрясениями. Все эти приключения - не для полудикого, забитого и грязного мальчишки. Безжалостный Шуба тем временем долбил его сведениями о закулисной борьбе богов за владение миром.
   - Ты ведь ни о чем не подозреваешь. Да и не только ты, все человеческие червяки тоже. Каждый из вас мыслит своим племенем и горой на горизонте, но никогда не задумывается о чем-нибудь большем. Что ты думаешь о мире? Почему за страшной жарой вдруг мгновенно приходит не менее страшный холод, потом вдруг изобильное теплое лето, а за ним жестокое наводнение?
   - Так устроен мир.
   - Ага. Девять богов хотели им править и собирались повыдрать из-за него глотки друг другу. Однако, каждый стоил соперника. Со временем, объединившись в группировки, они достигли бы чего-то в войне. Но прежде, чем она началась, кто-то придумал договориться. Они поделили Мир на куски - каждому из девяти одну страну. Чтобы никто не мог пожаловаться на доставшуюся территорию, по прошествии сорока дней происходит обмен. Поэтому у вас сначала постоянно трясется земля и извергаются вулканы, а потом изо дня в день дует ураганный ветер. Один бог - его зовут безумным даже в глаза - устраивает на своей территории все сразу.
   - Ералаш, - прошептал Гахлук. Шепот был единственным знаком хоть какого-то его внимания к речи Шубы, однако тот этого и не заметил.
   - Ты встрял в их борьбу, которую они незримо продолжают вести. Теперь Весна увеличит свою долю в два раза или на 1/8, смотря как они договорятся.
   - Она меня любит, - всхлипнул Гахлук.
   - Да-да, любит до смерти, это уж как пить дать, - усмехнулся Шуба. Некоторое время они оба молчали. Юноша сжимал голову локтями, иногда негромко мычал и шмыгал носом - так ему лучше думались тяжелые и безрадостные мысли. Наконец, он снова сел, опершись спиной на стену.
   - Что мне делать? - трагически вопросил он.
   - Хороший вопрос! - крякнул Шуба. - Почти как тот: "Быть или не быть?" ... Ну-ка, подумаем. Удрать?
   - Я не знаю дороги.
   - Угу. Значит, хочешь-не хочешь, а с Весной тебе дело иметь придется.
   - Ты уверен, что она меня... п..прикончит?
   - Рано или поздно.
   - А если поздно, то ...мм... она сначала овладеет мной?
   - Ха-ха-ха! Это ей на фиг не надо! Она больше раза с одним и тем же не трахается - если только ты не Бог, конечно. Хотя погоди... Ведь она не сможет убить тебя, пока ты не снимешь меня!
   - То есть?
   - Ох и дурак! Почему тебя мама до сих пор не убила?
   - Бегаю быстро.
   - Молодец. Сила есть - ума не надо. Так вот, неужели ты думаешь, будто говорящая шуба - обыкновенная шуба?
   - Ты... волшебная?
   - О, да! - голос Шубы был полон напыщенной гордости. - К тому же еще и чертовски умная... умный. Вот что, дружище, Весна - коварная и упорная чувиха. До тех пор, пока она не увидит, как тебя зароют, не успокоится. Следовательно... Эй, неужели опять не додумался? У, чурка ты пихтовая! Надо уделать ее первому!!
   - Убить?
   - Верняк!
   - Нет!
   - Тогда готовься уйти в лучшие миры, или как там у вас это называется, "пастись на небесных пастбищах"...
   - УУУУ! - взвыл Гахлук глухо, словно увидел страшный сон.
   Будто всего этого было мало, сквозь заросли ледяных деревьев прилетел нежный голосок:
   - Гахлук! Гахлу-ук!
   Как ужаленный, юноша подскочил на ноги.
   - Куда деваться? - проплакал он, бросаясь прочь от сладкого и смертоносного одновременно голоса. В доме не было черного хода, это он уже успел заметить. Бегом он миновал ледяной лес, звеневший от его тяжелых шагов, и высунулся в окно. Все, что там обнаружилось - отвесный склон и бескрайняя заснеженная равнина внизу.
   - Гахлу-ук!
   - Ох! - юноша резко обернулся. За прозрачными ветвями мелькало смуглое тело его бывшей "прекрасной незнакомки".
   - Где ты, мой герой? Ранен? Иди же ко мне, я должна хорошенько отблагодарить тебя за отличную службу! Иди, глупенький, все равно найду!
   Гахлук в страхе забился в угол рядом с окном. Бежать было некуда, а Весна, покачивая крутыми бедрами, уже выходила из-за деревьев.
   - Вот ты где, мой пупсик! - томно прошептала она. Но, стоило ей только взглянуть на Гахлука, томность уступила место зарождающейся злости. - Эй, зачем ты надел эту уродливую шкуру?
   - Супершлюха! Похотливая змея! - гневно ответил Шуба, однако Весна его, похоже, не слышала. Она подошла быстрыми шагами запустила ладони под меховые борта. Голос ее опять сделался беззаботно сладеньким и сулящим неземное блаженство.
   - Снимай ее быстрее. Ты рисковал собой и победил ради меня. Я должна быть очень, очень-очень благодарна!
   - Даже и не думай! - взвизгнул Шуба. - Я не дам тебе меня снять!
   От их заочного спора в голове Гахлука слегка зазвенело. Голосом сомнамбулы он прошептал:
   - Я не могу снять шубу - здесь слишком холодно.
   - Тогда идем. - Весна схватила его за руку и почти бегом потащила за собой прочь из владений низверженного бога.
   Метель в проходе прекратилась, водяная ловушка уже покрылась толстым, прочным слоем льда, сосульки с потолка не падали. Они быстро достигли потайного хода и проникли в ту пещерку, где впервые встретились.
   - Ну, раздевайся! - страстно и жарко зашептала Весна Гахлуку в самое ухо. Она принялась облизывать грязные пальцы юноши своим маленьким розовым язычком.
   - Нет, нет! - прорычал Шуба. - Не стой бревном, проси есть!
   - Есть хочу! - жалобным голоском повторил Гахлук. Весна с широко открытыми глазами на непонимающем лице вынула пальцы изо рта. Наверное, такой равнодушный к ее сексуальным чарам субъект попался впервые.
   - Сиди здесь! - проворчала она, отходя в темный угол. Когда Весна отвернулась, Гахлук быстро вытер ее слюни о полу. Шуба тут же с возмущением обругал его непонятными словами.
   Весна вернулась, неся в одной руке букет белых цветов, а в другой какую-то метелку.
   - Что это!? - удивился Гахлук, забывший на мгновение о страхе.
   - Свежие подснежники и кленовые почки. Все самое лучшее и вкусное для моего усталого героя!
   - Зачем мне кленовые почки? Мне бы телячьи... Зайчатину, на худой конец.
   - Фи, какая гадость!! Это невкусно и вредно для здоровья. У меня подобного, конечно, нет.
   - Мне жаль богов, - пробормотал Гахлук.
   - Что ты сказал?
   - Ничего, просто в желудке бурчит. А вообще-то я есть расхотел.
   - Замечательно! Тогда быстрее раздевайся и для начала возьмись за меня здесь! - Весна широким размахом рук разбросала "еду" по сторонам и сжала руками свои груди.
   - Ты заметил, как она уговаривает тебя снять меня? - хмыкнул Шуба. - Не сдавайся.
   Гахлук смущенно улыбнулся:
   - Ты знаешь, я так страшно замерз там, когда дрался с твоим... мужем, что до сих пор не могу согреться. Может, ты сможешь меня согреть? Как только станет жарко, я сразу разденусь.
   - Отличная работа! - похвалил Шуба. Весна в это же самое время говорила медовым голоском:
   - Бедняжка! Я обещаю, что тебе станет жарко до невозможности через пять мгновений после того, как мы обнимемся! - от их совместной болтовни в голове Гахлука все смешалось. Весна опустилась на корточки рядом с ним и с решимостью ухватила за меховые борта.
   - Упорная дамочка! - воскликнул Шуба. - Осторожничает. Ну, парень, поставь ей засос, тогда она не сможет оторваться от тебя!
   Повинуясь этой команде, Гахлук заключил Весну в медвежьи объятия, а сам Шуба ему в этом активно помогал. Полы распахнулись, прижимая нежное тело к грязным одеждам санаипа. Стоило случиться первому поцелую - и они уже не могли остановиться, лихорадочно хватая друг друга за губы губами и зубами, потом облизывая щеки, горло, груди.
   - О! О! О! - изо всех сил вопила Весна в такт атакам Гахлука. Тот чувствовал себя даже во много раз прекраснее, чем в первый раз. Он ощущал себя настоящим сексуальным чудовищем, эдакой машиной для занятия любовью. Шуба в азарте орал ему:
   - Давай! Давай! Быстрей! Еще! Вот это да!
   Гахлук не мог поверить в происходящее. Время шло, а ему хотелось и моглось с неослабевающей силой. Партнерша не уступала ему ни в чем, извиваясь, кусаясь и царапаясь. В ее арсенале был запасен необычайно богатый ассортимент криков удовольствия: "О!", Ах!", "У-у!", "Да!" и к тому же множество разнообразных стонов.
   Наконец, когда Гахлук смирился с тем фактом, что он проведет за этим не самым худшим в мире занятием остаток своей жизни, он заметил в глазах Весны поволоку насыщения и усталости. Она перестала извиваться, только слабо отвечала на поцелуи и судорожно сжимала острыми ноготками талию любовника.
   - Пора действовать! - заявил Шуба. - Нужно снять с нее пояс, только осторожно, чтобы она не хватилась.
   - За-за-за-чем? - выдохнул Гахлук в несколько приемов - к счастью, Весна уже ничего не слышала.
   - Это ее талисман. Без него она - никто или почти никто. Тогда-то мы и сможем ее прищучить.
   Гахлук чисто автоматически просунул руки подмышки Весне и оторвал пальчики от своих боков. Ноготки были выпачканы кровью, отчего юноша краем сознания удивился отсутствию боли. Он ласково вытянул руки Весны за голову, где они остались безвольно лежать. Когда его пальцы, гладящие тело, добрались до пояса, который находился в районе пупка, подошло время кончать с затянувшейся игрой. Содрогаясь, Гахлук сорвал пояс с тела Весны, корчившегося в изнеможении.
   - Есть!! - завопил Шуба. Гахлук с добычей, намертво зажатой в кулаках, рухнул на бок. Рукав шубы бережно направил руку подальше за пазуху, да еще прикрыл ее полой.
   Через неизвестный промежуток времени Гахлук, шатаясь, встал. Перед глазами его плыли разноцветные круги, а стены и потолок прыгали вокруг, норовя ударить по башке. Он сделал два шага и ткнулся плечом в острый гранитный выступ.
   - Как дела? - участливо спросил Шуба.
   - Я опять близок к смерти! - плаксиво ответил Гахлук, потирая ушибленное место.
   - Смотри, она - тоже! - рукав Шубы поднялся, чтобы указать на покинутую ими лежанку.
   Теперь Весна уже не казалась богиней красоты. Под глазами у нее набрякли синие мешки, щеки стали серыми, все тела покрывали красные и серые пятна, волосы поблекли и висели уродливыми лохмами.
   Со стонами Весна встала и поглядела вокруг мутными глазами. Ручки ее шарили по голым бедрам. Наконец, она увидела Гахлука: лицо ее тут же болезненно перекосилось.
   - Отдай мой пояс, если хочешь жить! - хрипло пробормотала она, сделав неуклюжий шаг.
   - Хо-хо! Как бы не так! - заорал Шуба. Гахлук смог только покачать головой. Весна плаксиво сквасилась, а в глазах у нее заблестели слезы:
   - Пожалуйста, отдай мне его, милый Гахлучок! В награду я подарю тебе вечное блаженство.
   При упоминании о блаженстве Гахлука начало тошнить, только желудок его оказался совершенно пуст. Весна тем временем сделала еще один шаг.
   - Довольно! - сказал Шуба. Рукава сами собой потерлись друг о друга, родив клубок трескучих голубых искр. Правый рукав ловко подхватил его и метнул точно в сгорбленное тело Весны. Раздался долгий мелодичный звон, во время звучания которого по некогда смуглой коже богини расползалась серая прозрачность. "Дзинь!" - превращение окончилось промелькнувшим на мгновение нимбом. Весна стала ледяной статуей. Пещера немедленно погрузилась во мрак. Гахлук вынул из кармана волшебный фонарь и повесил его на шею.
   - Иди, разбей этот уродливый статуй! - приказал Шуба.
   - Зачем? - вяло ответил юноша.
   - На всякий случай. Нельзя оставлять на ковре куски стекла - когда-нибудь они могут впиться тебе в ногу.
   - Какой ковер? Какое стекло? Не буду я ее разбивать - потом можно вернуться, разморозить и хорошенько поразвлечься с ней... Если я только смогу этого захотеть.
   - Развлечешься с другой, болван!
   - Она богиня. Кто еще доставит такое - оох! - удовольствие, как она?
   - Придурок! Теперь она стала такой же, как все. Дело было в поясе, но ведь ты не станешь отдавать его ей! А ну, разбивай, кому говорят! Кто тут старший? Эй, ты чего делаешь!?! Не смей!!!
   Гахлук резким движением, от которого потемнело в глазах, сбросил Шубу на пол. Он медленно развернул пояс и рассмотрел его в тусклом зеленом свете волшебного фонаря. На полосе хорошо выделанной и прошитой кожи были выдавлены позолоченные листочки, цветы, бабочки, птички. Ни пряжек, ни крючков, ни завязок. Зато сам пояс запросто растягивается и сжимается. Гахлук просунул внутрь руки и натянул его прямо на куртку.
   - Приветик! - раздался томный голосок. - Я - Пояс. Мне понравилось, как ты это делал: Ых! Ых! Ых!
   4
   История секса в научной фантастике - богатая тема для исследования. На этот счет можно сказать только одно - иногда задавай себе вопрос: что же у тебя выходит, SF или ХХХ?
   Г.Гарринсон
   "Билл, секс-герой Галактики"
   Не очень-то вежливые тычки в область задницы заставили Гахлука с трудом разодрать веки. В тусклом свете он увидел безобразные силуэты складывающих постели Мру и Вейкинкакана.
   - А ну, вставай, скотина! Мы жрать хотим! - заявил последний. Гахлук тяжело вздохнул. Какой прекрасный сон он видел! Ну, большей частью прекрасный. Он с трудом сел, ощущая лицом холодный воздух пещер.
   - Добренького утречка! - дурашливо прогнусавил кто-то совсем рядом. - О, какие мужественные красавчики твои дружки! Когда мы с ними устроим оргию?
   Как ужаленный, Гахлук вцепился в свои бока. На нем была та самая, якобы приснившаяся шуба. В зеленоватом волшебном свете она казалась бурой. Юноша распахнул полы и увидел на талии пояс.
   - О, боги! - пробормотал он. - Шуба! Эй, Шуба!!
   - Он с тобой не разговаривает. Обиделся! - уведомил Пояс.
   - Чего ты там бормочешь? Здоров спать, сволочь! - возмутился Вейкинкакан. - Где наша жрачка? В следующий раз встанешь заранее, а не то я оторву твою жалкую пиписку!
   Гахлук с трудом соображал. Так, значит, все произошедшее ночью - правда, либо он совсем сдурел. Да нет, вот шуба, под ней пояс. Значит - явь!? Хотя довольно странно: приключения длились долго, а он успел еще вернуться и поспать. Размышляя, Гахлук достал из огромного мешка куль с копченым мясом, черствые лепешки, короб с полужидкой маринованной овощной смесью и остатки пива в жбане. Вейкинкакан грубо вырвал все из его рук, чтобы самолично разделить.
   - Это доля охотника, - заявил он, взяв большой кусок мяса с толстым слоем мягкого сала, румяный край лепешки и отложив в глубокий туес пару горстей овощей. Мру досталось то же самое, но в два раза меньше. Кроме того, в кружке у каждого плескалось пива - правда, немного, на два-три пальца.
   - Это доля колдунишки, - сказал Вейкинкакан, передавая Мру его часть. Потом он небрежно сложил в кучу обгорелый кончик лепешки, жесткий край от свиного бока и прокисшие остатки рагу, которое они не успели доесть вчера.
   - А это доля ублюдочного носильщика, - усмехнулся предводитель.
   - Так тебе и надо! - процедил Шуба.
   - Какой он... мужественный, этот белокурый великан! - восхитился Пояс. Гахлук промолчал: он чувствовал, что если не съест сейчас чего-нибудь, то немедленно умрет.
   - Эй ты, вонючий сын ежа! - шепеляво крикнул Вейкинкакан сквозь еду. Откуда у тебя взялась такая шуба!?
   - У? - Гахлук оторопел. Вот об этом он совершенно не подумал - Вейкинкакан может его просто ограбить!
   - Я нашел ее... ночью.
   - Ничего шубейка. Тяжеловата на вид для похода, но в дома очень пригодится. Береги ее пока для меня, и не дай бог она порвется или замарается!
   Тут Шуба не сдержался и снова подал голос:
   - Верно! Этот парень мне нравится гораздо больше. С радостью достанусь ему!
   Гахлук, согнувшись, прошептал с угрозой:
   - Боюсь, тебе не дожить до этого радостного момента. Я частенько бываю страшно растерянным - могу, например, залезть в костер или напороться на острый выступ в стене...
   - Нет!! - взвизгнул Шуба. - Я ведь шучу. Понимаешь, подколки обиженного друга. Мы ведь друзья, не так ли? А я слегка расстроился от твоего глупого поведения. Теперь все в порядке.
   - Ах, кончайте болтовню! - встрял Пояс. - Пора бы заняться делом: тебе, Гахлук, кто больше нравится - тот, что поздоровее или худенький?
   - Что ты имеешь в виду?
   - Утренняя сексуальная зарядка. Может, с обоими сразу?
   Наконец, до Гахлука дошло, чего хотел Пояс, и он чуть не подавился лепешкой.
   - Ты что? Забудь подобные мысли, заткнись навсегда, не то я утоплю тебя, или спрячу навечно в какой-нибудь глухой пещере!
   - Давно надо было!
   - О, пожалуйста, не надо! Одно слово - и старый добрый Пояс молчок. Какой, однако, суровый попался хозяин!
   "Хозяин" в это время получил затрещину.
   - Сколько можно жрать!? - вопил Вейкинкакан. - Собирайся, пока не зашиб до смерти. Пора идти.
   - Если ты меня убьешь, кто понесет шмотки? - нагло спросил Гахлук.
   - Но ведь ты сможешь нести их без зубов?
   Быстро собравшись, они двинулись в ту сторону, куда Гахлук уже ходил ночью. Вейкинкакан, естественно, прошел мимо того тупичка, в котором сейчас стояла замерзшая Весна.
   В общем, "день" вышел обычным. Они петляли по холодным тоннелям, идя то в гору, то под гору. Гахлук всю дорогу боролся со сном и голодом, поэтому не мог думать ни о чем другом. Все тоннели казались одинаковыми - будто путь их лежал по кругу. Шуба не подавал признаков жизни - очевидно, он, вопреки собственным словам, еще не отошел от обиды. Пояс же был изрядным весельчаком - все время пел похабные песенки или рассказывал малопонятные сальные истории.
   - Откуда ты взялся такой помешанный на плотских утехах? - спросил его Гахлук, на мгновение поборовший голод и сон. Тут Шуба не утерпел и прервал молчание:
   - Его сделали из шкуры мартовского кота!
   Пояс беззлобно рассмеялся:
   - Понимаю твою зависть, дружище! Тебя содрали со старого кастрированного медведя!
   - АААА! Ублюдок, я порву тебя на куски!!!
   - Смотри, не пукни. Пардон, пардон!
   Спор этих не в меру разговорчивых и обидчивых предметов одежды прервал зычный возглас Вейкинкакана:
   - Пещера с зеленым озером! Теперь вы должны вести себя тише мышей, потому что до логовищ лап-лапов, где они скрываются от холода, меньше четверти дня пути. Рядом могут оказаться часовые.
   И вправду, большую пещеру занимало озеро, светившееся зеленью льда так, что можно было видеть далекие сосульчатые потолки. Они миновали лед и вошли в очередной тоннель, который хранил следы человеческого присутствия протоптанную на каменном полу тропку. Очень скоро тоннель расширился. Потеки льда на его стенах ярко сияли зеленым светом - ничуть не меньше оставленного за спиной озера. Видно было также хорошо, как при дневном солнце.
   Миновав один из поворотов, Вейкинкакан вдруг застыл, словно его ударили дубиной по башке. Присев, он наморщил низкий лоб и заворчал. Мру и Гахлук высунулись из-за широкой спины охотника - один справа, другой слева. По тоннелю им навстречу, дружно шагая в ногу, шли три коренастых карлика с длинными белыми бородами и дурацкими синими колпаками на макушках. В руках они сжимали небольшие гладкие дубинки. Мру сдавленно воскликнул:
   - Ледяные гномы, прислужники Деда Мороза! Я видел их на картинках в том талмуде, что Номизман выменял в Высоком Замке на тридцать мошонок. Очень плохо, эти создания - отвратительные злюки и лезут в драку без всякого повода.
   Гномы тем временем подошли ближе. Остановившись, они синхронно сплюнули, после чего средний скрипучим голосом заявил:
   - Вы, недостойные людишки, думали скрыться от возмездия?! Думали, смерть повелителя холодов принесет вам победу? Как бы не так! Месть вас настигла. Готовьтесь к смерти!
   - О чем это он? - жалобно спросил Мру.
   - Как я понял, хотят подохнуть, - самоуверенно ответил Вейкинкакан. Он медленно выпрямился, расправляя плечи. Вся его немалая весом и числом амуниция отвечала слаженным лязгом и скрипом. С ревом охотник достал из петли на поясе тяжелый топорик с округлым двойным лезвием, который он ухватил правой рукой. В другую руку Вейкин взял широкий длинный нож.
   - Мда, - прокомментировал Шуба. - Грозно, но обреченно. Замерзшая Слякоть, Кровавый Снег и Отмороженная Задница - крутые пацаны, уж я то знаю. Эй, поясной шнурок, на кого ставишь?
   - Как и ты, рваная шкурка, на гномиков.
   - Постой, но если ты их знаешь, то можешь приказать им проваливать! прошептал испуганный до смерти Гахлук.
   - Ах, глупый мой дружок! - умиротворенно ответствовал Шуба. - Ты до сих пор не уяснил, что я общаюсь лишь с Хозяином? Гномы ничегошеньки обо мне не знают, а потому мои приказы для них - ничто. К тому же, они их не смогут услышать.
   В это время началась битва! Орущий боевые ругательства Вейкинкакан совершил громадный прыжок вперед. Казалось, ему не понадобится даже оружия, он растопчет гномов голыми ногами. Однако те, ничуть не испугавшись атакующей горы мышц и оружия, одновременно взмахнули своими дубинками. С них сорвались голубые лучи, скрестившиеся на лбу охотника. Тот громко икнул, выронил и нож, и топор, и, отшатнувшись, уселся у стенки. Мру заверещал раненым зайцем. За мгновение, пока гномы любовались своей работой, он успел метнуть в них горсть какой-то пыли. Достигнув среднего, пыль ярко вспыхнула. Визжащие собратья пораженного отскочили от него прочь. Средний гном коротко и глухо ухнул. Его объятое пламенем тело быстро оплыло и стало кучей скругленных ледышек, лежащих в дымящейся луже. Мру лихорадочно шарил в поясной сумке, пытаясь найти еще горючей пыли, но, увы, слишком много он ее выбросил в первый раз. Оставшиеся в живых гномы наставили на волшебника свои дубинки.
   - Так упокойся же с миром! - прогнусавил Шуба. Лучи хищно потянулись к колдуновой голове, однако Мру в последний момент наклонился, встав на четвереньки. Лучи ударили в стену за его спиной, где немедленно вырос огромный ледяной язык, который с треском сполз на пол и сковал конечности Мру, как колодками.