— Мы все — мирный народ. — Согласно кивнул Безрогий, внимательно выбирая с блюда жаренную саранчу побольше. — Но вот соседи у нас совсем распоясались. Драконьи выкормыши этим летом нарушили все запреты и пасут стада на наших берегах.
— Наверное, на каждой корове по солдату посадили?
— Если бы. Они собираются войной на юг, войска туда ушли. Малые гарнизоны стоят в замках, города даже не прикрыты сталью. На холмах лишь наряды разъезжают, а все Приречье держится лишь на вооруженных крестьянах. А это без малого с десяток городов и больше двух сотен сел. Народу там теперь — как мух на навозной куче. Наши разведчики у них по головам уже ходят, ступить степному коню просто негде.
— Так уж и без солдат? — Многоголовый ожесточенно стал чесать загривок. — И не боятся?
— Мы их по головам посчитали. Сейчас у Драконов чуть больше четырех тысяч пехоты по городам и замкам, да меньше тысячи конных у баронов с Холмов. И крестьян с луками в кожаных нагрудниках с тысячу россыпью по деревням. Еще пара сотен разъездами рядом со стадами. Мало того, перед отъездом пришло послание от наших передовых дозоров, что крестьяне уже начали строить пристань на нашем берегу рядом с центральным мостом, закладывают городок на наших землях. Такого не случалось, как себя помнять старейшие шаманы!
— Да, хорошая земля теперь везде в цене. Что же уважаемый совет шаманов порешил?
— Совет решил проверить, как остры наши ятаганы, как громко кричит молодой орк, пробуя сталью чужое тело. Племена у Шепорота решили вернуть берега реки истинным хозяевам. Мы собираемся в набег, пока глупые черные Драконы жгут соседей на юге. Мы пройдем с огнем по деревням. Если сделаем все быстро, то можем и пару-другую городов захватить. В любом случае, добыча будет богатой. Женщин и детей в полон возьмем до десяти тысяч. Рабов у нас будет более чем достаточно, хватит расплатиться с тобой за помощь. Да и твои воины могут примкнуть к нам, без добычи не останутся, это даже без ворожбы шаманов видно!
— Добыча… Рабы… Хлеб еще не вырос, но в амбарах наверняка что-то осталось… И мастера из городов, кто умеет у наковальни стоять и дома строить… — Многоголовый погрузился в глубокое раздумье, постукивая узловатым пальцем по грязному блюду перед собой.
Хмурый из-под приопущенных век смотрел на вождя крупнейшего клана Разделенных. Уже второй день их радушно встречают и угощают, уже второй день хитрый хан крутится вокруг них, стараясь оттянуть разговор как можно дальше. Странно все это. Не похоже на прежние времена. Раньше любому из ханов только свисни о набеге, тут же явится сам и с собой сотню-другую безбашенных рубак приведет. Никогда еще ханы от добычи не отказывались. Что же тянет тогда этот украшенный наборным панцирем хитрец? Железа на нем больше, чем Хмурый видел когда-либо на воине. Одет, будто на битву собрался. Солдаты у него почти все с железными ятаганами, с окованными сталью копьями, мало у кого дубинка или топор. Кожаные нагрудники у многих сталью прикрыты. Такое войско много стоит. Таким войском можно многое сделать. Так почему хитрый хан не хочет в набег идти? Может, у него дома неспокойно, а на его место желающих уже больше, чем ковыля в степи?
— Значит, я так решил! — Многоголовый нагнулся ближе к Безрогому. — Я смогу дать братьям две тысячи коней, отдохнувших на наших лугах и готовых к походу. Я смогу дать оружия и доспехов на тысячу воинов в полном вооружении и еще луков и копий для трех тысяч. Я дам десять отар степных козлов, что прокормят войско до прихода его на тучные земли людей. Дам еще две сотни лучших воинов, которых набрали мы на днях в юртах. А за это за все, я попрошу всего лишь десятую часть всей добычи, что возьмет Орда в этом набеге.
— Ой-хо, десятую часть за две сотни воинов? — старый орк всплеснул руками, став похож на пытающегося взлететь грифа. — А почему бы тебе лучше не созвать совет соседних ханов и не поговорить с ними? Может, вы нам выставите две тысячи воинов и согласны будете получить одну сотую добычи?
— Да за кого ты меня принимаешь, старый пень! Если тебе нужен совет ханов, то собирай их и жди до следующего лета, когда они договорятся дать тебе пинка под зад! Так ведь нет, ты приехал ко мне! Две сотни моих яростных парней и сотню молодых и отчаянных с Западных пределов, что прислали нам в пополнение. Дам. Не пожалею. И десятую часть добычи — мне.
— Только из уважения к твоим предкам я не буду рыгать на тебя прокисшим мясом, которым ты нас кормил! Только из уважения к твоим воинам я соглашусь взять полторы тысячи обученных и бравых солдат, способных сломить волю проклятых Драконов за городскими стенами. Сам подумай, Восточные племена пришли с детьми и женами, они выставят утомленных дорогой орков, от силы до пяти тысяч. Эти пять тысяч и наши пять вместе смогут лишь попалить деревни и пощупать городские стены. Но городов им не взять. Нужны закованные в железо крепкие лбы, которые пригонят нам мастеровых и позволят забрать себе золото из их кладовых!
— Две сотни дам и баста! Нет у меня сейчас свободных солдат, которых ты готов положить под стенами Драконьих городов! Набег будет быстрым, иначе люди опомнятся и пришлют войско в ответ. Мы не сможем осаждать каменные стены длительное время. А что касается Восточных соседей, то жены и дети лишний раз им напомнят, что надо драться и возвращаться с добычей, а не чесать в заду, пока Разделенные за них будут солдат на пики насаживать! Две сотни моих и сколько навербуешь среди молодых с Запада!.. Но за это ты и твой совет мне десятую часть выложите до последней протухшей рабской головы!
Хмурый прислушивался к бесконечному торгу и считал про себя. Даже мертвый шакал видит, насколько силен хан в этих равнинах. Без его одобрения Разрозненные не согласятся послать ни одного подготовленного воина. А слухи ходят про четыре тысячи орков, закованных в доспехи. Из такой массы и не дать для доброго дела под десятую часть добычи хотя бы тысячу? Странно все это. Ведь эта тысяча сможет стать кулаком нового набега, легко разделавшись с любым войском, которое могут собрать сейчас люди за Шепоротом. Но не дает орков хан, что не может не тревожить Хмурого, личного посланника совета шаманов в этом посольстве.
— Мы похоронили проект Мима, не успел он еще толком начаться. Основная толпа охотников даже не добрались до его шкуры, а претендента уже списали.
— Я же говорил, что кандидаты из чужих миров не способны выдержать испытание. Странно, что он сумел продержаться целых полтора месяца.
— Хорошо, с этим неудачником все понятно. Но меня начинает беспокоить сам Мим. Он стал слишком самостоятельным, смеет думать над отданными ему приказами. Еще немного и мы получим очередного Мятежного барона.
— Не беспокойся. Мим сейчас по уши зарывается в дела Драконьевого королевства. Пусть и дальше роет там. Избыток желания здесь не повредит.
— Что у нас там сейчас?
— Драконы собираются пустить кровь оркам и активно сооружают достойный повод, чтобы решить раз и навсегда «орочью проблему». Я так понимаю, Мим будет им помогать, чтобы заодно решить и нашу проблему. Он не первый, кто свернет себе на этом шею.
— Но он нам пока еще нужен, слишком многое завязано на нем лично в Поххоморане.
— Тогда выдернем его перед самой катастрофой. Сломаем на крушении его желания поквитаться с нами. Не волнуйся, все идет как намечено. Марионетки продолжают плясать на нашей сцене, не догадываясь о том, что готовит им Рок.
— Хорошо, мне нужно решить ряд проблем в Вольном Халифате. Я отлучусь на какое-то время. Держи меня в курсе.
Фигура, чернее мрака, склонилась в ритуальном поклоне и исчезла из неназванного места. Потревоженная тьма укрыла собой истертые вековые плиты и напоила заново все окружающее тишиной.
Капля медленно собирается на кончике железного держателя для факела. Влага сочится из малозаметных щелей и рождает мутную при свете каплю. Проходит почти целая вечность, пока капля соберется с силами и звонко щелкнет по каменному полу. После чего следующая странница начинает процесс рождения на ржавом держателе. Но свет появляется здесь лишь рано утром, когда часовой заходит вывалить еду в щербленную миску и обновляет воду в старом мятом жестяном кувшине, черпая затхлую воду из стоящей в коридоре бочки. Каждое утро в вылизанную до блеска миску выливают черпак вчерашней каши с волокнами мяса и недоеденными кусками бараньего жира. К чести коменданта, безглазого заключенного не морят голодом. В субботу или воскресенье ему перепадает и кусок лепешки, а то и рыба. В припортовых каменоломнях рабов и осужденных преступников кормят куда хуже.
Солдат в подбитой мехом потертой куртке зябко ежится и закрывает за собой дверь. Сколько он несет тут стражу, ни разу не видел, чтобы заключенный выбирался из вонючего угла. Все время лежит свернувшись клубком и вздрагивает от малейшего шума. Говорят, что иногда он воет по ночам, но этого стражник лично не слышал. После утренней раздачи пищи, он поднимается и занимает пост рядом со складами, где беспощадно сквозит. Какой смысл охранять единственного полумертвого заключенного, все равно не сбежит.
В кромешной тьме человек напряженно вслушивается в затихающие шаги по винтовой лестнице. Иногда солдаты что-то забывают внизу и возвращаются. Но это бывает очень редко. А камеру заглядывают лишь затем, чтоби принести пищу. В наступившей тишине он по-собачьи семенит к еде и начинает жадно глотать. Каждый день слепцу приходится бороться с гложущим его голодом. Только несколько утренних часов скрашены приятным ощущением набитого желудка, но уже к обеду возникает желание поесть, а ночью голод терзает его во всю силу. В сыром каменном мешке жажда не мучает, воды хватает с избытком. Но вот голод беспощаден. Эти муки повторяются каждую ночь, изо дня в день, из ночи в ночь.
После трапезы, когда жадные губы собрали последнюю крупинку и все капли жира слизаны с миски, человек возвращается на место и осторожно устраивается на остатках соломы. От подстилки остались лишь сгнившие расползающиеся клочья, но это все лучше, чем лежать на голом холодном каменном полу. Незаживающие язвы по всему телу вынуждают долго приноравливаться, как улечься в этот раз. Через некоторое время в камере наступает полная тишина, сквозь которую почти неслышной нитью струится слабое дыхание заснувшего…
— А я говорю, ушастый урод, что этого не может быть! Орки никогда не склонялись перед людьми, даже во времена служения Владыке. Даже тогда, в Темные времена, орки подчинялись не магам, а самому повелителю!
— К сожалению, уважаемый Громыхатель, тут ты не прав. Не совсем прав, позволю себе заметить. Ровно сто пятьдесят лет тому назад отряд орков под предводительством Мятежного барона с Малых Холмов прибыл на Перешеек, где его настигли отборные наемники Зур. В завязавшемся сражении все орки полегли как один. Лишь барон смог уйти по Перешейку в Южную Империю.
— Вранье! Чтобы орки защищали человека? Вздор, мы бы сожрали его еще на завтрак!
— И все-таки, я продолжаю настаивать на сказанном. Мало того, я не буду отвлекаться на вашу излишнюю горячность и не буду обращать внимание на обиду, вызванную вашим недоверием. Должен признать, что моя позиция выигрышнее вашей, уважаемый, так как вы скончались еще при пра-пра-прадедушках Драконов, а я покинул мир на сотню лет позже. Вы просто не слышали ничего про поведанную вам историю.
— А я повторяю, что этого не может быть! Эти никчемные людишки не смеют приказывать истинным хозяевам степей! Они опускают глаза, когда встречаются с нами взглядом! О каком командовании может идти речь?!
— Все меняется в этом мире, все меняется… А вы за твердолобость уже поплатились, когда раскидали лапы по всем углам помоста под топором палача.
— Замолчшшшите, вы, галдяшшшие сороки… Вы отвлекаете меня от размышшшления о сушшшности бытия в новом мире…
— О, ваше хвостатое благолепие, мы так рады, что вы проснулись. Наконец-то, а то мы остро нуждаемся еще в одном собеседнике.
— Вот именно, только старого гвардейца нам и не хватало! Скажи мне, зубастое рыло, разве могут мои соплеменники служить человеку?! По совести скажи, ты же врать не умеешь, не обучен!
— Я ушшшел во мрак вместе с тобой, пожиратель конины, поэтому не могу ушшшаствовать в обсуждении этой истории. А шшто касается людей, то более хитрых созданий не видывал еще свет! И я сошшшалею, что Владыка не смел их с лица земли, когда мы встали под его знамена. Раньшшше мы делили с людьми этот мир, но им все мало. Они хватили («хват али»?) земли, болота и леса, не ошшштавляя нам выбора: умереть или воевать. Я не удивлюсь, если кто-то из этих падшшших созданий сумел обманом заставить орков служить себе…
— Ха-ха-ха, какое блестящее замечание! От него легко признать, что кто-то из Диких мог служить и по собственной воле!
— Да пожрет проказа вашшшии тела, хитрозадые мерзавцы!!! Я сам сожру вашшшу печень, не будь я орком по воле богов!!!
Дремлющий человек приподнял голову и стукнул ей по полу. Голоса смолкли, потом зазвучали вновь, но уже намного тише. Человек отстранился от них и спрятался в темную норку подсознания, из которой иногда вырывался с криком ужаса, настигнутый пылающими кровавыми воспоминаниями…
— Встань, сын мой!
Закованный в тяжелую сталь, Дарго выпрямился перед отцом, взирающим на него с вершины черного трона. Зал полон: важные сановники, чиновники всех рангов, их супруги и дети в парче и бархате. Водоворот красок и драгоценностей. Все возможные царедворцы собрались провожать убывающего к Южным рубежам старшего наследника престола. Легкий шепот летит над толпой.
…
— Вы слышали? Торговая гильдия еще не успела покинуть пределы замка, караван отправят лишь завтра днем, а Дарго выступает во главе личных гвардейцев уже сегодня!
— Да, а младший сел в седло три дня тому назад, возглавив сборную дружину бастардов. Караваны же с продовольствием вышли еще раньше!
— По всей видимости, эти торгаши не смогли откупиться, как ни старались.
— Полно вам, все закончится как обычно! Войска встанут летним лагерем на границе, сбросят жирок. Торговая Гильдия станет поуступчивее, и к осени мы будем радостно встречать наследников на праздник урожая. Эти претензии к Зур тянутся уже какой год, еще мой дядя участвовал в последней военной компании. Ничего, кроме натертой задницы, так и не приобрел. Лишь пропылился на границе.
— Будем надеяться, что так и будет. Конечно, если война все же случится, наши доблестные рыцари сомнут этих потных торгашей. Но надо признать, что их наемники представляют собой серьезную силу.
— Наемники! Они разбегутся, как только увидят наши штандарты! Тяжелая конница баронов сметет их при первом же столкновении!
…
— Маменька, ты посмотри, какой шелк выбрала для дочки госпожа Фридерикс! Правда, он плохо оттеняет волосы младшей баронессы, но я не видела таких шелков нигде в лавках Верхних кварталов!
— Успокойся, дорогая, войска уйдут, бароны разъедутся по домам и ажиотаж спадет. А мы с тобой спокойно посмотрим все новинки и не будем толкаться среди понаехавшей деревенщины. Тем более, что мой дорогой супруг и твой любящий отец должен будет на пару недель отбыть с инспекцией мясных поставок для армии и не будет цепляться за каждый золотой, который мы потратим.
…
— Барон, мое почтение!
— Уважаемый Фармгормсиган! Сколько лет, сколько зим! Как провели этот холодный сезон?
— Замечательно, надо заметить, просто замечательно. Мой младший пошел под венец.
— Что вы говорите, вот не знал! Мои поздравления ему, пожалуйста. Кто же эта обворожительная счастливица?
— Дочь наших соседей, Цандра Клохорайн. Их земли лежат западнее нас.
— Я плохо помню эту семью, они не так давно в наших краях?
— О, их пра-прадед с дружиной пришел под знамена Драконов из Поххоморана, но он из одного из царских колен и доблестно служил на благо новому отечеству. Сейчас барон Сэр Гарлет Клохорайн входит в совет Малых Холмов и только в личной дружине содержит более двух сотен блестяще подготовленных солдат. А его второму сыну прочат место при дворе нашего повелителя.
— Как интересно! А мы у себя рядом с этими Болотными жителями скоро совсем отстанем от последних новостей и начнем квакать! И какое приданое барон предложил за дочь?
— Достойное, надо вам заметить, очень достойное. Конечно, мы приняли девочку в нашу семью не ради достатка, но наш сын составил замечательную партию. А какие наделы предложил Сэр Гарлет за дочь, вы обязательно должны заехать к нам на досуге и оценить охоту в тех лесах!
…
— Странно, старший в тяжелом доспехе. Я бы еще понял, если бы он надел панцирь с золотой насечкой и черненьем, так ведь обычная бронь, не парадная!
— А сейчас в Зур очень жарко, в броне на солнце прогреваешься, как на сковородке.
— Вот именно. Кстати, младший снарядился как на настоящую войну. Зачем им тащить железо на себе, если до южных лагерей у границы больше двух недель пути одвуконь, и гарнизоны прикроют от неожиданного нападения? Легко можно все отправить обозами.
— А стрел набрали пол-арсенала. Уже четвертый обоз ушел сегодня утром с провиантом и оружием. А бастарды забрали оруженосцев и не захватили ни одной юбки из Нижних кварталов.
— Чудеса, чтобы эти развратники забыли местных шлюх? В первый раз такое слышу!
…
Шумит зал, делится сплетнями, слухами. Дамы строят глазки и запоминают новые наряды, отцы и старшие братья обмениваются весомыми мнениями и договариваются о личных встречах в ближайшие дни. Дети чинно выстроены по краям ковровой дорожки и весело щебечут между собой. До осенних балов еще больше трех месяцев ожидания и подготовки, поэтому все приехавшие стараются впрок наобщаться перед затишьем в придворной жизни. Будет война или нет, это еще не известно, а ветренные умы больше занимает история про младшего распутного сына барона Амнордалла, владельца Трех дубов. Сынка гнали полуголого от соседей на неоседланном коне, чуть не поймав его в спальне замужней дочери одного из воинственных соседей. Теперь приемную Его Величества засыпали гневные письма с взаимными обвинениями, и дело идет как минимум к дуэли.
Лишь сам Дарго знает, что к ночи отряды пойдут окружными дорогами не на юг, а на север, через земли самых преданных и молчаливых баронов. И лишь на границе Малых Холмов стальной кулак соберется вновь, присоединившись к уже стоящим лагерем войскам. Дадут отдых коням и будут готовиться к приближающейся битве, предчувствие, которое не просто витает в воздухе, а уже заполнило все Приречье. Драконы готовятся к решающему броску на север, за новой добычей.
Сотня пропыленных конников мчит от границ Поххоморана в столицу Кхур, меняя на скаку подменных коней. Во главе отряда сверкает улыбкой всем встречным красавицам в деревнях Фрайм. Его прекрасное настроение не может испортить ни жаркая погода, поднимающая облака мелкой вездесущей пыли, ни солнце, что выжимает остатки влаги с вооруженных людей. Отряд сопровождает десяток пограничной стражи Драконов, поднятыми штандартами требующие от любого встречного уступить дорогу. Фрайм знает, почему такая спешка. Он греет на груди личное послание царя Гардолирмана, светоча мира, опору благой церкви и хранителя устоев западных берегов. Ночная беседа под крышей «Веселого мельника» в какой уж раз круто изменила его судьбу.
— Ладно, Фрайм, будем считать эту страницу нашей жизни перевернутой. Я оплатил услуги некоторых знающих людей, и через пару-тройку недель мы наверняка узнаем правду о происшедшем. Пока лишь могу сказать, что мы слишком близко сошлись с кланом Ищущих, это начинает мешать в работе. Нас чаще принимают за их верных слуг, чем за самостоятельных серьезных людей, чей голос имеет вес сам по себе.
— Но ведь мы и в самом деле работаем на Ищущих?
— Не совсем так. Мы выполняем для них щекотливые задания, о которых нежелательно болтать за вечерним столом. Но мы не должны забывать и про личные интересы. Я думаю, настала пора это обозначить — аккуратно, чтобы не злить наших постоянных заказчиков, но твердо, чтобы у них не вошло в привычку считать нас своей собственностью.
— Ищущие не любят, когда работающие на них смотрят в сторону. Мы можем и не успеть «обозначить» наши желания в какой-либо форме.
— А мы не будем лезть на рожон. Я объехал за эти дни наделы Болотных королей, посмотрел на Драконов, заглянул в Зур и через столицу вернулся к нашим безглазым бедам. Спящие пока не требуют немедленно начинать поиск следующего претендента. Похоже, их больше не интересуют остатки Первородных, рассыпанных по другим мирам после поражения Владыки. Поговаривают, что в Южной Империи хотят собрать детей с нужной наследственностью и попытаться из них вырастить Хранителя. Как бы ни было, руки у нас на ближайшие месяц-два развязаны.
Фрайм молча прикладывается к бутылке, не сводя глаз с Мима.
— Драконы собираются дать бой оркам. Наше участие на стороне королевств не будет забыто. Мало того, почтенный Гардолирман любит загребать жар чужими руками и будет рад помочь добрым крылатым соседям старой амуницией, перекованными лошадьми и телегами для обозов. Вместе с тем, Ищущие не прочь расширить накопленное влияние в центральных землях. Они привыкли, что здесь к ним относятся как к верной опоре короны и стали забывать, что все доброе отношение к Ищущим строится при дворе лишь на моих улыбках, щедро розданном золоте и разного рода услугах, о которых в приличном местном смердящем обществе стараются не говорить вслух.
— И что требует от нас клан?
— Совет Ищущих, которых я бы с удовольствием разогнал за ненадобностью и общался только с нашими темными нанимателями напрямую, желает поучаствовать в предстоящем походе. Как ни странно, но Спящие не против нашей активности в наступающей армии. Я так понимаю, они надеются прикрыть орков от полного разгрома. Лишняя пара глаз в стане врага для них во благо. Насколько у них получится остановить паутиной бегущего матерого секача, непонятно. Даже старье, что сбросит наш любитель горячих мальчиков, существенно поможет войскам Драконов в передвижении по степи. А также стройматериалы, рабочие для постройки будущих фортификаций, свободные кредиты под большие проценты — у местной казны грандиозные планы насчет предстоящей военной компании. Кроме того, если Драконы загонят остатки орков в горы, то весь фланг Орочьего поля между Большим Шепоротом и Сестрами огородят замками бастардов любвеобильного Даша. Он успел за эти годы задрать юбки всем смазливым бабенкам, не взирая на древность рода и спесь близких родственников. Некоторые речные бароны с удовольствием ему в этом потворствовали, получая взамен землю, золото и сталь для ополчения. Ну а молодые бастарды теперь с радостью роют копытом землю, мечтая о собственном гербе и обильных пастбищах, что раскинутся на орочьих костях.
— Ищущим нет смысла совсем изгонять орков из степи. Слишком многое связывает их с древним народом.
— Я думаю, это закостенелость мышления наших нанимателей. Просто уже какое столетие подряд они ведут запутанные игры вместе с шаманскими сборищами. Сила привычки лишает их возможности смотреть правде в глаза. Новой правде! Драконье королевство переполнено обедневшими крестьянами. Снизу этих напыщенных «ящериц» подпирают наемные отряды королевства Зур. Торговцы терпеть не могут спесивых Драконов и не дадут спуску королевской династии, если те попытаются тряхнуть стариной и отправить в поход в пески. Бесконечная тяжба между Торговой Гильдией и наследниками огнедышащих тварей вынудила Зур построить стену вдоль всей границы с северным соседом. Эти бастионы закованной в латы конницей не возьмешь. За Быстрым Шепоротом стоят отряды нашего любимого Гардолирмана. После мятежей в портах гарнизоны так и оставлены в усиленном составе. Не поймешь, то ли от лихого народа царь батюшка бережется, то ли щиты выстроил от лихих соседей. А с Запада трясины и леса прикрывают Болотное Королевство. Хоть и не многочисленны его рати, но по лбу русые любители грога дадут так, что мало не покажется. Да и тропы, проходимые через топи, превратить в могилы для баронских дружин — дело недолгое. Не раз это уже проделывали раньше. Вот и выходит, что придется Драконам лететь на север, в орочьи степи. Больше просто некуда. Единственная проблема, которую останется решить — это собрать орков в одну кучу, чтобы разделаться с ними сразу, а не ловить потом по степи каждую семью по отдельности.
— Не думаю, что орки просто так отдадут родные земли. Они никогда не забывают обид и при драке стоят насмерть. Кроме того, если даже им пустят кровь, Ищущие наверняка сумеют договориться и оставят земли за городом Павших во владении Диких племен. А это все северные луга, где хватит на прокорм многим и многим тысячам из кочевого народа.
— А вот тут мои желания расходятся с желаниями собирателей Первородных. Все, что я узнал, говорит лишь об одном: Драконы не остановятся на полпути. Они прекрасно понимают, что соседи заставят их делиться. Торговцы потребуют себе послаблений в налогах при торговле и права проезда по всем новым землям. Поххоморан потребует отодвинуть границы в глубину степей. Болотное королевство потребует для себя пастбища за Сонными болотами. Компенсировать эти потери Драконы смогут только одним способом — захватив и северные земли, до самых дальних горных отрогов, до самых шахт, оставленных гномами. На всех этих землях достаточно будет места для начинающих волноваться крестьян, придушенных поборами и многочисленными податями. Именно это будет решением множества проблем, которые беспокоят сейчас срединное королевство. Именно в этом направлении я хочу им помочь. А что касается воинственности орков, то немного они смогут сделать против подготовленной и вооруженной конницы. Одно дело — жечь деревни, и совсем другое, держать строй при ударе конной рыцарской фаланги.
— И что нам с этого?
— А ты не задумывался по поводу того, как отблагодарят посредников, сумевших достать у соседей необходимые для войны припасы? Мы имеем возможность без лишней шумихи получить аудиенцию у самых высоких чиновников или даже у королей. Наши давние тайные игры позволят нам открыть двери банков, поспособствовать быстрому решению важных вопросов и закрыть рот недовольным. Мы с тобой очень полезные люди в этой ситуации. Если Болотные владыки мало подвержены нашему влиянию, то здесь, в западных землях у меня полно хороших знакомых, которые не прочь удвоить капиталы. Тем более что кровь для этого прольют другие. Я буду дергать здесь за веревочки, организую все необходимое, а ты будешь выступать в роли полномочного посла от Его Величества. Бравый воин, известный личным участием во множестве компаний, не связанный ни с кем из местных придворных группировок, ты прекрасная кандидатура для Драконьей столицы. Клан Ищущих хочет нашего активного участия в военной компании? Мы будем участвовать! Они хотят знать, как обстоят дела? Мы расскажем им и покажем ту сторону, которая будет выгодна нам. На их деньги и с их благословения я собираюсь напитать эту схватку с орками такой мощью, чтобы конница баронов не могла остановиться до самых заснеженных скал. Чтобы в этой двухсотлетней тяжбе за степи поставили кровавую и окончательную точку (лучше: «была поставлена кровавая и окончательная точка»). Для этого я приложу все силы, чтобы в походе, так или иначе, приняли участие все королевства над Перешейком. Их суммарной мощи оркам не выдержать.
— А потом?
— А потом нам никто не помешает обзавестись парой замков в более теплых землях и продолжить поиски нового Хранителя. Если этот Хранитель будет еще кому-либо нужен.
Мим поднял в приветствии бокал, и мужчины довольно засмеялись.
Через неделю Фрайм получил аудиенцию у самого царя Гардолирмана, и ему лично в руки вручили свиток с пожеланиями лучших дней для царствующих хранителей Драконьей доблести. Этот свиток и лелеял он сейчас на груди, вместе со списками предлагаемых от чистого сердца шкур, мечей, табунов коней, обозных телег и множества другого, без чего война теряет наступательную и тяжелую поступь завоевателя и превращается в беспорядочный набег на соседей. Так же наемник должен передать устное предложение повелителя Поххоморана о готовности обсудить в ближайшее время с уполномоченными послами вопросы будущей границы со столь стремительно расширяющимся Драконьим королевством.
Несколькими днями позже Мим собирался лично явиться с предложениями от банкиров и других не менее серьезных людей. Деньги не любят суеты.
— Ты спишшшь, маленький человек?
— Нет, ты же сам знаешь это.
— Я много чего знаю, но твое сознание сумрачно и зыбко, я не уверен ни в чем, когда вглядываюсь в твое прошлое. Лишь радуюсь, что ты лучше стал понимать мою речь за эти дни.
— Ты кто? И почему я слышу тебя здесь, среди тишины каменных стен?
— Меня зовут Хар, четвертый от первого предка, носящего это имя. Племя выбрало меня вождем, и я первым встретил грудью копья людей, что пришли забрать наши земли и стали осушать болота, где веками солнце грело общинные гнезда. Я вспомнил песни смерти и повел всех воинов на битву.
— Наверное, на каждой корове по солдату посадили?
— Если бы. Они собираются войной на юг, войска туда ушли. Малые гарнизоны стоят в замках, города даже не прикрыты сталью. На холмах лишь наряды разъезжают, а все Приречье держится лишь на вооруженных крестьянах. А это без малого с десяток городов и больше двух сотен сел. Народу там теперь — как мух на навозной куче. Наши разведчики у них по головам уже ходят, ступить степному коню просто негде.
— Так уж и без солдат? — Многоголовый ожесточенно стал чесать загривок. — И не боятся?
— Мы их по головам посчитали. Сейчас у Драконов чуть больше четырех тысяч пехоты по городам и замкам, да меньше тысячи конных у баронов с Холмов. И крестьян с луками в кожаных нагрудниках с тысячу россыпью по деревням. Еще пара сотен разъездами рядом со стадами. Мало того, перед отъездом пришло послание от наших передовых дозоров, что крестьяне уже начали строить пристань на нашем берегу рядом с центральным мостом, закладывают городок на наших землях. Такого не случалось, как себя помнять старейшие шаманы!
— Да, хорошая земля теперь везде в цене. Что же уважаемый совет шаманов порешил?
— Совет решил проверить, как остры наши ятаганы, как громко кричит молодой орк, пробуя сталью чужое тело. Племена у Шепорота решили вернуть берега реки истинным хозяевам. Мы собираемся в набег, пока глупые черные Драконы жгут соседей на юге. Мы пройдем с огнем по деревням. Если сделаем все быстро, то можем и пару-другую городов захватить. В любом случае, добыча будет богатой. Женщин и детей в полон возьмем до десяти тысяч. Рабов у нас будет более чем достаточно, хватит расплатиться с тобой за помощь. Да и твои воины могут примкнуть к нам, без добычи не останутся, это даже без ворожбы шаманов видно!
— Добыча… Рабы… Хлеб еще не вырос, но в амбарах наверняка что-то осталось… И мастера из городов, кто умеет у наковальни стоять и дома строить… — Многоголовый погрузился в глубокое раздумье, постукивая узловатым пальцем по грязному блюду перед собой.
Хмурый из-под приопущенных век смотрел на вождя крупнейшего клана Разделенных. Уже второй день их радушно встречают и угощают, уже второй день хитрый хан крутится вокруг них, стараясь оттянуть разговор как можно дальше. Странно все это. Не похоже на прежние времена. Раньше любому из ханов только свисни о набеге, тут же явится сам и с собой сотню-другую безбашенных рубак приведет. Никогда еще ханы от добычи не отказывались. Что же тянет тогда этот украшенный наборным панцирем хитрец? Железа на нем больше, чем Хмурый видел когда-либо на воине. Одет, будто на битву собрался. Солдаты у него почти все с железными ятаганами, с окованными сталью копьями, мало у кого дубинка или топор. Кожаные нагрудники у многих сталью прикрыты. Такое войско много стоит. Таким войском можно многое сделать. Так почему хитрый хан не хочет в набег идти? Может, у него дома неспокойно, а на его место желающих уже больше, чем ковыля в степи?
— Значит, я так решил! — Многоголовый нагнулся ближе к Безрогому. — Я смогу дать братьям две тысячи коней, отдохнувших на наших лугах и готовых к походу. Я смогу дать оружия и доспехов на тысячу воинов в полном вооружении и еще луков и копий для трех тысяч. Я дам десять отар степных козлов, что прокормят войско до прихода его на тучные земли людей. Дам еще две сотни лучших воинов, которых набрали мы на днях в юртах. А за это за все, я попрошу всего лишь десятую часть всей добычи, что возьмет Орда в этом набеге.
— Ой-хо, десятую часть за две сотни воинов? — старый орк всплеснул руками, став похож на пытающегося взлететь грифа. — А почему бы тебе лучше не созвать совет соседних ханов и не поговорить с ними? Может, вы нам выставите две тысячи воинов и согласны будете получить одну сотую добычи?
— Да за кого ты меня принимаешь, старый пень! Если тебе нужен совет ханов, то собирай их и жди до следующего лета, когда они договорятся дать тебе пинка под зад! Так ведь нет, ты приехал ко мне! Две сотни моих яростных парней и сотню молодых и отчаянных с Западных пределов, что прислали нам в пополнение. Дам. Не пожалею. И десятую часть добычи — мне.
— Только из уважения к твоим предкам я не буду рыгать на тебя прокисшим мясом, которым ты нас кормил! Только из уважения к твоим воинам я соглашусь взять полторы тысячи обученных и бравых солдат, способных сломить волю проклятых Драконов за городскими стенами. Сам подумай, Восточные племена пришли с детьми и женами, они выставят утомленных дорогой орков, от силы до пяти тысяч. Эти пять тысяч и наши пять вместе смогут лишь попалить деревни и пощупать городские стены. Но городов им не взять. Нужны закованные в железо крепкие лбы, которые пригонят нам мастеровых и позволят забрать себе золото из их кладовых!
— Две сотни дам и баста! Нет у меня сейчас свободных солдат, которых ты готов положить под стенами Драконьих городов! Набег будет быстрым, иначе люди опомнятся и пришлют войско в ответ. Мы не сможем осаждать каменные стены длительное время. А что касается Восточных соседей, то жены и дети лишний раз им напомнят, что надо драться и возвращаться с добычей, а не чесать в заду, пока Разделенные за них будут солдат на пики насаживать! Две сотни моих и сколько навербуешь среди молодых с Запада!.. Но за это ты и твой совет мне десятую часть выложите до последней протухшей рабской головы!
Хмурый прислушивался к бесконечному торгу и считал про себя. Даже мертвый шакал видит, насколько силен хан в этих равнинах. Без его одобрения Разрозненные не согласятся послать ни одного подготовленного воина. А слухи ходят про четыре тысячи орков, закованных в доспехи. Из такой массы и не дать для доброго дела под десятую часть добычи хотя бы тысячу? Странно все это. Ведь эта тысяча сможет стать кулаком нового набега, легко разделавшись с любым войском, которое могут собрать сейчас люди за Шепоротом. Но не дает орков хан, что не может не тревожить Хмурого, личного посланника совета шаманов в этом посольстве.
* * *
— Мы похоронили проект Мима, не успел он еще толком начаться. Основная толпа охотников даже не добрались до его шкуры, а претендента уже списали.
— Я же говорил, что кандидаты из чужих миров не способны выдержать испытание. Странно, что он сумел продержаться целых полтора месяца.
— Хорошо, с этим неудачником все понятно. Но меня начинает беспокоить сам Мим. Он стал слишком самостоятельным, смеет думать над отданными ему приказами. Еще немного и мы получим очередного Мятежного барона.
— Не беспокойся. Мим сейчас по уши зарывается в дела Драконьевого королевства. Пусть и дальше роет там. Избыток желания здесь не повредит.
— Что у нас там сейчас?
— Драконы собираются пустить кровь оркам и активно сооружают достойный повод, чтобы решить раз и навсегда «орочью проблему». Я так понимаю, Мим будет им помогать, чтобы заодно решить и нашу проблему. Он не первый, кто свернет себе на этом шею.
— Но он нам пока еще нужен, слишком многое завязано на нем лично в Поххоморане.
— Тогда выдернем его перед самой катастрофой. Сломаем на крушении его желания поквитаться с нами. Не волнуйся, все идет как намечено. Марионетки продолжают плясать на нашей сцене, не догадываясь о том, что готовит им Рок.
— Хорошо, мне нужно решить ряд проблем в Вольном Халифате. Я отлучусь на какое-то время. Держи меня в курсе.
Фигура, чернее мрака, склонилась в ритуальном поклоне и исчезла из неназванного места. Потревоженная тьма укрыла собой истертые вековые плиты и напоила заново все окружающее тишиной.
* * *
Капля медленно собирается на кончике железного держателя для факела. Влага сочится из малозаметных щелей и рождает мутную при свете каплю. Проходит почти целая вечность, пока капля соберется с силами и звонко щелкнет по каменному полу. После чего следующая странница начинает процесс рождения на ржавом держателе. Но свет появляется здесь лишь рано утром, когда часовой заходит вывалить еду в щербленную миску и обновляет воду в старом мятом жестяном кувшине, черпая затхлую воду из стоящей в коридоре бочки. Каждое утро в вылизанную до блеска миску выливают черпак вчерашней каши с волокнами мяса и недоеденными кусками бараньего жира. К чести коменданта, безглазого заключенного не морят голодом. В субботу или воскресенье ему перепадает и кусок лепешки, а то и рыба. В припортовых каменоломнях рабов и осужденных преступников кормят куда хуже.
Солдат в подбитой мехом потертой куртке зябко ежится и закрывает за собой дверь. Сколько он несет тут стражу, ни разу не видел, чтобы заключенный выбирался из вонючего угла. Все время лежит свернувшись клубком и вздрагивает от малейшего шума. Говорят, что иногда он воет по ночам, но этого стражник лично не слышал. После утренней раздачи пищи, он поднимается и занимает пост рядом со складами, где беспощадно сквозит. Какой смысл охранять единственного полумертвого заключенного, все равно не сбежит.
В кромешной тьме человек напряженно вслушивается в затихающие шаги по винтовой лестнице. Иногда солдаты что-то забывают внизу и возвращаются. Но это бывает очень редко. А камеру заглядывают лишь затем, чтоби принести пищу. В наступившей тишине он по-собачьи семенит к еде и начинает жадно глотать. Каждый день слепцу приходится бороться с гложущим его голодом. Только несколько утренних часов скрашены приятным ощущением набитого желудка, но уже к обеду возникает желание поесть, а ночью голод терзает его во всю силу. В сыром каменном мешке жажда не мучает, воды хватает с избытком. Но вот голод беспощаден. Эти муки повторяются каждую ночь, изо дня в день, из ночи в ночь.
После трапезы, когда жадные губы собрали последнюю крупинку и все капли жира слизаны с миски, человек возвращается на место и осторожно устраивается на остатках соломы. От подстилки остались лишь сгнившие расползающиеся клочья, но это все лучше, чем лежать на голом холодном каменном полу. Незаживающие язвы по всему телу вынуждают долго приноравливаться, как улечься в этот раз. Через некоторое время в камере наступает полная тишина, сквозь которую почти неслышной нитью струится слабое дыхание заснувшего…
— А я говорю, ушастый урод, что этого не может быть! Орки никогда не склонялись перед людьми, даже во времена служения Владыке. Даже тогда, в Темные времена, орки подчинялись не магам, а самому повелителю!
— К сожалению, уважаемый Громыхатель, тут ты не прав. Не совсем прав, позволю себе заметить. Ровно сто пятьдесят лет тому назад отряд орков под предводительством Мятежного барона с Малых Холмов прибыл на Перешеек, где его настигли отборные наемники Зур. В завязавшемся сражении все орки полегли как один. Лишь барон смог уйти по Перешейку в Южную Империю.
— Вранье! Чтобы орки защищали человека? Вздор, мы бы сожрали его еще на завтрак!
— И все-таки, я продолжаю настаивать на сказанном. Мало того, я не буду отвлекаться на вашу излишнюю горячность и не буду обращать внимание на обиду, вызванную вашим недоверием. Должен признать, что моя позиция выигрышнее вашей, уважаемый, так как вы скончались еще при пра-пра-прадедушках Драконов, а я покинул мир на сотню лет позже. Вы просто не слышали ничего про поведанную вам историю.
— А я повторяю, что этого не может быть! Эти никчемные людишки не смеют приказывать истинным хозяевам степей! Они опускают глаза, когда встречаются с нами взглядом! О каком командовании может идти речь?!
— Все меняется в этом мире, все меняется… А вы за твердолобость уже поплатились, когда раскидали лапы по всем углам помоста под топором палача.
— Замолчшшшите, вы, галдяшшшие сороки… Вы отвлекаете меня от размышшшления о сушшшности бытия в новом мире…
— О, ваше хвостатое благолепие, мы так рады, что вы проснулись. Наконец-то, а то мы остро нуждаемся еще в одном собеседнике.
— Вот именно, только старого гвардейца нам и не хватало! Скажи мне, зубастое рыло, разве могут мои соплеменники служить человеку?! По совести скажи, ты же врать не умеешь, не обучен!
— Я ушшшел во мрак вместе с тобой, пожиратель конины, поэтому не могу ушшшаствовать в обсуждении этой истории. А шшто касается людей, то более хитрых созданий не видывал еще свет! И я сошшшалею, что Владыка не смел их с лица земли, когда мы встали под его знамена. Раньшшше мы делили с людьми этот мир, но им все мало. Они хватили («хват али»?) земли, болота и леса, не ошшштавляя нам выбора: умереть или воевать. Я не удивлюсь, если кто-то из этих падшшших созданий сумел обманом заставить орков служить себе…
— Ха-ха-ха, какое блестящее замечание! От него легко признать, что кто-то из Диких мог служить и по собственной воле!
— Да пожрет проказа вашшшии тела, хитрозадые мерзавцы!!! Я сам сожру вашшшу печень, не будь я орком по воле богов!!!
Дремлющий человек приподнял голову и стукнул ей по полу. Голоса смолкли, потом зазвучали вновь, но уже намного тише. Человек отстранился от них и спрятался в темную норку подсознания, из которой иногда вырывался с криком ужаса, настигнутый пылающими кровавыми воспоминаниями…
* * *
— Встань, сын мой!
Закованный в тяжелую сталь, Дарго выпрямился перед отцом, взирающим на него с вершины черного трона. Зал полон: важные сановники, чиновники всех рангов, их супруги и дети в парче и бархате. Водоворот красок и драгоценностей. Все возможные царедворцы собрались провожать убывающего к Южным рубежам старшего наследника престола. Легкий шепот летит над толпой.
…
— Вы слышали? Торговая гильдия еще не успела покинуть пределы замка, караван отправят лишь завтра днем, а Дарго выступает во главе личных гвардейцев уже сегодня!
— Да, а младший сел в седло три дня тому назад, возглавив сборную дружину бастардов. Караваны же с продовольствием вышли еще раньше!
— По всей видимости, эти торгаши не смогли откупиться, как ни старались.
— Полно вам, все закончится как обычно! Войска встанут летним лагерем на границе, сбросят жирок. Торговая Гильдия станет поуступчивее, и к осени мы будем радостно встречать наследников на праздник урожая. Эти претензии к Зур тянутся уже какой год, еще мой дядя участвовал в последней военной компании. Ничего, кроме натертой задницы, так и не приобрел. Лишь пропылился на границе.
— Будем надеяться, что так и будет. Конечно, если война все же случится, наши доблестные рыцари сомнут этих потных торгашей. Но надо признать, что их наемники представляют собой серьезную силу.
— Наемники! Они разбегутся, как только увидят наши штандарты! Тяжелая конница баронов сметет их при первом же столкновении!
…
— Маменька, ты посмотри, какой шелк выбрала для дочки госпожа Фридерикс! Правда, он плохо оттеняет волосы младшей баронессы, но я не видела таких шелков нигде в лавках Верхних кварталов!
— Успокойся, дорогая, войска уйдут, бароны разъедутся по домам и ажиотаж спадет. А мы с тобой спокойно посмотрим все новинки и не будем толкаться среди понаехавшей деревенщины. Тем более, что мой дорогой супруг и твой любящий отец должен будет на пару недель отбыть с инспекцией мясных поставок для армии и не будет цепляться за каждый золотой, который мы потратим.
…
— Барон, мое почтение!
— Уважаемый Фармгормсиган! Сколько лет, сколько зим! Как провели этот холодный сезон?
— Замечательно, надо заметить, просто замечательно. Мой младший пошел под венец.
— Что вы говорите, вот не знал! Мои поздравления ему, пожалуйста. Кто же эта обворожительная счастливица?
— Дочь наших соседей, Цандра Клохорайн. Их земли лежат западнее нас.
— Я плохо помню эту семью, они не так давно в наших краях?
— О, их пра-прадед с дружиной пришел под знамена Драконов из Поххоморана, но он из одного из царских колен и доблестно служил на благо новому отечеству. Сейчас барон Сэр Гарлет Клохорайн входит в совет Малых Холмов и только в личной дружине содержит более двух сотен блестяще подготовленных солдат. А его второму сыну прочат место при дворе нашего повелителя.
— Как интересно! А мы у себя рядом с этими Болотными жителями скоро совсем отстанем от последних новостей и начнем квакать! И какое приданое барон предложил за дочь?
— Достойное, надо вам заметить, очень достойное. Конечно, мы приняли девочку в нашу семью не ради достатка, но наш сын составил замечательную партию. А какие наделы предложил Сэр Гарлет за дочь, вы обязательно должны заехать к нам на досуге и оценить охоту в тех лесах!
…
— Странно, старший в тяжелом доспехе. Я бы еще понял, если бы он надел панцирь с золотой насечкой и черненьем, так ведь обычная бронь, не парадная!
— А сейчас в Зур очень жарко, в броне на солнце прогреваешься, как на сковородке.
— Вот именно. Кстати, младший снарядился как на настоящую войну. Зачем им тащить железо на себе, если до южных лагерей у границы больше двух недель пути одвуконь, и гарнизоны прикроют от неожиданного нападения? Легко можно все отправить обозами.
— А стрел набрали пол-арсенала. Уже четвертый обоз ушел сегодня утром с провиантом и оружием. А бастарды забрали оруженосцев и не захватили ни одной юбки из Нижних кварталов.
— Чудеса, чтобы эти развратники забыли местных шлюх? В первый раз такое слышу!
…
Шумит зал, делится сплетнями, слухами. Дамы строят глазки и запоминают новые наряды, отцы и старшие братья обмениваются весомыми мнениями и договариваются о личных встречах в ближайшие дни. Дети чинно выстроены по краям ковровой дорожки и весело щебечут между собой. До осенних балов еще больше трех месяцев ожидания и подготовки, поэтому все приехавшие стараются впрок наобщаться перед затишьем в придворной жизни. Будет война или нет, это еще не известно, а ветренные умы больше занимает история про младшего распутного сына барона Амнордалла, владельца Трех дубов. Сынка гнали полуголого от соседей на неоседланном коне, чуть не поймав его в спальне замужней дочери одного из воинственных соседей. Теперь приемную Его Величества засыпали гневные письма с взаимными обвинениями, и дело идет как минимум к дуэли.
Лишь сам Дарго знает, что к ночи отряды пойдут окружными дорогами не на юг, а на север, через земли самых преданных и молчаливых баронов. И лишь на границе Малых Холмов стальной кулак соберется вновь, присоединившись к уже стоящим лагерем войскам. Дадут отдых коням и будут готовиться к приближающейся битве, предчувствие, которое не просто витает в воздухе, а уже заполнило все Приречье. Драконы готовятся к решающему броску на север, за новой добычей.
* * *
Сотня пропыленных конников мчит от границ Поххоморана в столицу Кхур, меняя на скаку подменных коней. Во главе отряда сверкает улыбкой всем встречным красавицам в деревнях Фрайм. Его прекрасное настроение не может испортить ни жаркая погода, поднимающая облака мелкой вездесущей пыли, ни солнце, что выжимает остатки влаги с вооруженных людей. Отряд сопровождает десяток пограничной стражи Драконов, поднятыми штандартами требующие от любого встречного уступить дорогу. Фрайм знает, почему такая спешка. Он греет на груди личное послание царя Гардолирмана, светоча мира, опору благой церкви и хранителя устоев западных берегов. Ночная беседа под крышей «Веселого мельника» в какой уж раз круто изменила его судьбу.
— Ладно, Фрайм, будем считать эту страницу нашей жизни перевернутой. Я оплатил услуги некоторых знающих людей, и через пару-тройку недель мы наверняка узнаем правду о происшедшем. Пока лишь могу сказать, что мы слишком близко сошлись с кланом Ищущих, это начинает мешать в работе. Нас чаще принимают за их верных слуг, чем за самостоятельных серьезных людей, чей голос имеет вес сам по себе.
— Но ведь мы и в самом деле работаем на Ищущих?
— Не совсем так. Мы выполняем для них щекотливые задания, о которых нежелательно болтать за вечерним столом. Но мы не должны забывать и про личные интересы. Я думаю, настала пора это обозначить — аккуратно, чтобы не злить наших постоянных заказчиков, но твердо, чтобы у них не вошло в привычку считать нас своей собственностью.
— Ищущие не любят, когда работающие на них смотрят в сторону. Мы можем и не успеть «обозначить» наши желания в какой-либо форме.
— А мы не будем лезть на рожон. Я объехал за эти дни наделы Болотных королей, посмотрел на Драконов, заглянул в Зур и через столицу вернулся к нашим безглазым бедам. Спящие пока не требуют немедленно начинать поиск следующего претендента. Похоже, их больше не интересуют остатки Первородных, рассыпанных по другим мирам после поражения Владыки. Поговаривают, что в Южной Империи хотят собрать детей с нужной наследственностью и попытаться из них вырастить Хранителя. Как бы ни было, руки у нас на ближайшие месяц-два развязаны.
Фрайм молча прикладывается к бутылке, не сводя глаз с Мима.
— Драконы собираются дать бой оркам. Наше участие на стороне королевств не будет забыто. Мало того, почтенный Гардолирман любит загребать жар чужими руками и будет рад помочь добрым крылатым соседям старой амуницией, перекованными лошадьми и телегами для обозов. Вместе с тем, Ищущие не прочь расширить накопленное влияние в центральных землях. Они привыкли, что здесь к ним относятся как к верной опоре короны и стали забывать, что все доброе отношение к Ищущим строится при дворе лишь на моих улыбках, щедро розданном золоте и разного рода услугах, о которых в приличном местном смердящем обществе стараются не говорить вслух.
— И что требует от нас клан?
— Совет Ищущих, которых я бы с удовольствием разогнал за ненадобностью и общался только с нашими темными нанимателями напрямую, желает поучаствовать в предстоящем походе. Как ни странно, но Спящие не против нашей активности в наступающей армии. Я так понимаю, они надеются прикрыть орков от полного разгрома. Лишняя пара глаз в стане врага для них во благо. Насколько у них получится остановить паутиной бегущего матерого секача, непонятно. Даже старье, что сбросит наш любитель горячих мальчиков, существенно поможет войскам Драконов в передвижении по степи. А также стройматериалы, рабочие для постройки будущих фортификаций, свободные кредиты под большие проценты — у местной казны грандиозные планы насчет предстоящей военной компании. Кроме того, если Драконы загонят остатки орков в горы, то весь фланг Орочьего поля между Большим Шепоротом и Сестрами огородят замками бастардов любвеобильного Даша. Он успел за эти годы задрать юбки всем смазливым бабенкам, не взирая на древность рода и спесь близких родственников. Некоторые речные бароны с удовольствием ему в этом потворствовали, получая взамен землю, золото и сталь для ополчения. Ну а молодые бастарды теперь с радостью роют копытом землю, мечтая о собственном гербе и обильных пастбищах, что раскинутся на орочьих костях.
— Ищущим нет смысла совсем изгонять орков из степи. Слишком многое связывает их с древним народом.
— Я думаю, это закостенелость мышления наших нанимателей. Просто уже какое столетие подряд они ведут запутанные игры вместе с шаманскими сборищами. Сила привычки лишает их возможности смотреть правде в глаза. Новой правде! Драконье королевство переполнено обедневшими крестьянами. Снизу этих напыщенных «ящериц» подпирают наемные отряды королевства Зур. Торговцы терпеть не могут спесивых Драконов и не дадут спуску королевской династии, если те попытаются тряхнуть стариной и отправить в поход в пески. Бесконечная тяжба между Торговой Гильдией и наследниками огнедышащих тварей вынудила Зур построить стену вдоль всей границы с северным соседом. Эти бастионы закованной в латы конницей не возьмешь. За Быстрым Шепоротом стоят отряды нашего любимого Гардолирмана. После мятежей в портах гарнизоны так и оставлены в усиленном составе. Не поймешь, то ли от лихого народа царь батюшка бережется, то ли щиты выстроил от лихих соседей. А с Запада трясины и леса прикрывают Болотное Королевство. Хоть и не многочисленны его рати, но по лбу русые любители грога дадут так, что мало не покажется. Да и тропы, проходимые через топи, превратить в могилы для баронских дружин — дело недолгое. Не раз это уже проделывали раньше. Вот и выходит, что придется Драконам лететь на север, в орочьи степи. Больше просто некуда. Единственная проблема, которую останется решить — это собрать орков в одну кучу, чтобы разделаться с ними сразу, а не ловить потом по степи каждую семью по отдельности.
— Не думаю, что орки просто так отдадут родные земли. Они никогда не забывают обид и при драке стоят насмерть. Кроме того, если даже им пустят кровь, Ищущие наверняка сумеют договориться и оставят земли за городом Павших во владении Диких племен. А это все северные луга, где хватит на прокорм многим и многим тысячам из кочевого народа.
— А вот тут мои желания расходятся с желаниями собирателей Первородных. Все, что я узнал, говорит лишь об одном: Драконы не остановятся на полпути. Они прекрасно понимают, что соседи заставят их делиться. Торговцы потребуют себе послаблений в налогах при торговле и права проезда по всем новым землям. Поххоморан потребует отодвинуть границы в глубину степей. Болотное королевство потребует для себя пастбища за Сонными болотами. Компенсировать эти потери Драконы смогут только одним способом — захватив и северные земли, до самых дальних горных отрогов, до самых шахт, оставленных гномами. На всех этих землях достаточно будет места для начинающих волноваться крестьян, придушенных поборами и многочисленными податями. Именно это будет решением множества проблем, которые беспокоят сейчас срединное королевство. Именно в этом направлении я хочу им помочь. А что касается воинственности орков, то немного они смогут сделать против подготовленной и вооруженной конницы. Одно дело — жечь деревни, и совсем другое, держать строй при ударе конной рыцарской фаланги.
— И что нам с этого?
— А ты не задумывался по поводу того, как отблагодарят посредников, сумевших достать у соседей необходимые для войны припасы? Мы имеем возможность без лишней шумихи получить аудиенцию у самых высоких чиновников или даже у королей. Наши давние тайные игры позволят нам открыть двери банков, поспособствовать быстрому решению важных вопросов и закрыть рот недовольным. Мы с тобой очень полезные люди в этой ситуации. Если Болотные владыки мало подвержены нашему влиянию, то здесь, в западных землях у меня полно хороших знакомых, которые не прочь удвоить капиталы. Тем более что кровь для этого прольют другие. Я буду дергать здесь за веревочки, организую все необходимое, а ты будешь выступать в роли полномочного посла от Его Величества. Бравый воин, известный личным участием во множестве компаний, не связанный ни с кем из местных придворных группировок, ты прекрасная кандидатура для Драконьей столицы. Клан Ищущих хочет нашего активного участия в военной компании? Мы будем участвовать! Они хотят знать, как обстоят дела? Мы расскажем им и покажем ту сторону, которая будет выгодна нам. На их деньги и с их благословения я собираюсь напитать эту схватку с орками такой мощью, чтобы конница баронов не могла остановиться до самых заснеженных скал. Чтобы в этой двухсотлетней тяжбе за степи поставили кровавую и окончательную точку (лучше: «была поставлена кровавая и окончательная точка»). Для этого я приложу все силы, чтобы в походе, так или иначе, приняли участие все королевства над Перешейком. Их суммарной мощи оркам не выдержать.
— А потом?
— А потом нам никто не помешает обзавестись парой замков в более теплых землях и продолжить поиски нового Хранителя. Если этот Хранитель будет еще кому-либо нужен.
Мим поднял в приветствии бокал, и мужчины довольно засмеялись.
Через неделю Фрайм получил аудиенцию у самого царя Гардолирмана, и ему лично в руки вручили свиток с пожеланиями лучших дней для царствующих хранителей Драконьей доблести. Этот свиток и лелеял он сейчас на груди, вместе со списками предлагаемых от чистого сердца шкур, мечей, табунов коней, обозных телег и множества другого, без чего война теряет наступательную и тяжелую поступь завоевателя и превращается в беспорядочный набег на соседей. Так же наемник должен передать устное предложение повелителя Поххоморана о готовности обсудить в ближайшее время с уполномоченными послами вопросы будущей границы со столь стремительно расширяющимся Драконьим королевством.
Несколькими днями позже Мим собирался лично явиться с предложениями от банкиров и других не менее серьезных людей. Деньги не любят суеты.
* * *
— Ты спишшшь, маленький человек?
— Нет, ты же сам знаешь это.
— Я много чего знаю, но твое сознание сумрачно и зыбко, я не уверен ни в чем, когда вглядываюсь в твое прошлое. Лишь радуюсь, что ты лучше стал понимать мою речь за эти дни.
— Ты кто? И почему я слышу тебя здесь, среди тишины каменных стен?
— Меня зовут Хар, четвертый от первого предка, носящего это имя. Племя выбрало меня вождем, и я первым встретил грудью копья людей, что пришли забрать наши земли и стали осушать болота, где веками солнце грело общинные гнезда. Я вспомнил песни смерти и повел всех воинов на битву.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента