Страница:
– И никаких намеков, куда ушли все крестьяне и где их искать, – добавил Гном. – И кого прикажете спасать от древнего проклятья? И что это вообще за проклятье такое?
– И главное, где Хромой? – воскликнул Полуэльф. – Он же точно должен быть где-то здесь, у нас ведь задание было с ним поговорить!
– Э-э… – протянул задумчиво Халфлинг. – Знаете, что мне пришло в голову? Я сразу как-то не обратил внимания, а сейчас это уже, наверное, не имеет значения… но вам не кажется, что первый встреченный нами зомби сильно прихрамывал?
убили людоеда…
когда побеждает зло
харизма
переизбранное
последний злодей
ворона и лисица
в траве сидел кузнечик
– И главное, где Хромой? – воскликнул Полуэльф. – Он же точно должен быть где-то здесь, у нас ведь задание было с ним поговорить!
– Э-э… – протянул задумчиво Халфлинг. – Знаете, что мне пришло в голову? Я сразу как-то не обратил внимания, а сейчас это уже, наверное, не имеет значения… но вам не кажется, что первый встреченный нами зомби сильно прихрамывал?
убили людоеда…
– Итак, – с приветливой улыбкой произнес бургомистр, – вы утверждаете, что убили великана-людоеда, и требуете награду? Так?
– Так, – кивнул Полуэльф.
– А на каком, простите, основании? – еще ласковее улыбнулся бургомистр.
– Что значит, «на каком основании»? – удивился Полуэльф. – Вот же, у нас контракт! Мы убиваем великана, а руководство города обязуется…
– Покажите, – протянул руку бургомистр. Полуэльф порылся в рюкзаке и достал отрубленную голову великана.
– Да не это! – поморщился бургомистр. – Контракт.
Полуэльф выудил из кармана бланк с печатями и продемонстрировал нужные строки.
– Да, вижу, – бургомистр сочувственно покивал головой. – Это действительно контракт на убийство монстра, есть печать городской канцелярии и подпись главы администрации… М-да… плохи ваши дела!
– В каком смысле?.. – опешил Полуэльф.
– В прямом. У вас большие проблемы, дорогие мои. Договор-то вы подписали когда? Две недели назад. Еще при прошлом руководстве. А позавчера у нас произошли перевыборы, и старый бургомистр, мой предшественник, был смещен.
– Ну и что?
– А то. Документ больше не имеет силы.
– Ну, знаете ли!
– Да, я понимаю ваше возмущение. Но и вы должны понять! Прошлое руководство города было продажным, безответственным и порочным. Старый бургомистр был официально признан виновным в ста сорока преступлениях, включая убийства, изнасилования и совращение малолетних. Все его указы и распоряжения заморожены, имущество конфисковано, а ближайшее окружение заключено под стражу. В частности, – бургомистр тронул пальцем лист контракта, – ваш договор также отменен, наряду со всеми остальными. Другими словами, денег вы не получите. Да никто и не имел права выписывать вам такие крупные суммы! Я же говорю, прежнее руководство было совершенно безответственным!
– Не понимаю, – нахмурился Варвар. – Если выборы прошли позавчера, когда же вы успели устроить суд? Это ведь серьезное дело, за один день не делается. И потом, две недели назад в городе и разговоров не было о смене руководства.
– Это были досрочные перевыборы, – любезно объяснил бургомистр. – И процедура суда тоже была сведена к самому необходимому минимуму. Как видите, это помогло сберечь время.
– Можно поговорить с прежним бургомистром? – спросила Принцесса.
– Увы, нельзя. Он скончался, не далее как вчера. Сердечный приступ.
– А с кем-нибудь еще из старого руководства?
– Увы, – скорбно вздохнул бургомистр, – они все умерли. Просто эпидемия какая-то.
Халфлинг деликатно подергал Полуэльфа за рукав.
– Пойдем отсюда.
– И поскорее, – добавил Гном.
– Ну нет, я так просто не уйду! – уперся Полуэльф. – Давайте разберемся…
– Конечно, вы отсюда так просто не уйдете, – бургомистр снова ласково заулыбался. Полуэльф напрягся, шестым чувством уловив за спиной появление новых стражников. – Как я уже сказал, – продолжал бургомистр, – у вас большие проблемы. Вы ведь, если я правильно понимаю, тоже относитесь к окружению моего предшественника. Вы выполняли для него частные заказы на убийства, – он постучал длинным пальцем по контракту, – и получали за это деньги. Нехорошо, граждане, нехорошо…
– Какие еще заказные убийства? – возмутился Полуэльф. – Мы убили великана-людоеда! Он же монстр!
– О да, конечно, – бургомистр позволил себе горькую саркастическую усмешку, – как это похоже на наше прошлое руководство! Объявить кого-то монстром и тут же без проблем казнить. Узнаю почерк своего предшественника.
– Так вы считаете, людоеда надо было оставить в живых?!
– Надо или не надо – другой вопрос. Людоед, конечно, был сволочь изрядная, но это еще не основание для того, чтобы его убивать. Если бы вот так, запросто, можно было рубить головы каждой сволочи, только за то, что она сволочь…
Бургомистр на секунду замолчал, видимо, представив себе последствия, а потом потряс головой, отгоняя видение.
– В общем, как ни крути, а вы, получается, ликвидаторы. Кровавые пособники старого режима. И судить вас надо по всей строгости закона, так что не обессудьте. Хотя, конечно, – он сделал многозначительную паузу, – пока дело не передано в суд, мы можем отпустить вас под залог…
– Мы заплатим, – быстро согласился Халфлинг.
– Вот и славно, – расплылся совсем уж в невозможной улыбке бургомистр, пока герои выворачивали карманы, освобождаясь от денежных сбережений.
– Так мы пойдем? – спросил Халфлинг.
– Ступайте, ступайте, – радушно помахал ручкой бургомистр. – И в ваших же интересах постараться, чтобы приговор об изгнании за пределы города был принят де-факто.
– Так, – кивнул Полуэльф.
– А на каком, простите, основании? – еще ласковее улыбнулся бургомистр.
– Что значит, «на каком основании»? – удивился Полуэльф. – Вот же, у нас контракт! Мы убиваем великана, а руководство города обязуется…
– Покажите, – протянул руку бургомистр. Полуэльф порылся в рюкзаке и достал отрубленную голову великана.
– Да не это! – поморщился бургомистр. – Контракт.
Полуэльф выудил из кармана бланк с печатями и продемонстрировал нужные строки.
– Да, вижу, – бургомистр сочувственно покивал головой. – Это действительно контракт на убийство монстра, есть печать городской канцелярии и подпись главы администрации… М-да… плохи ваши дела!
– В каком смысле?.. – опешил Полуэльф.
– В прямом. У вас большие проблемы, дорогие мои. Договор-то вы подписали когда? Две недели назад. Еще при прошлом руководстве. А позавчера у нас произошли перевыборы, и старый бургомистр, мой предшественник, был смещен.
– Ну и что?
– А то. Документ больше не имеет силы.
– Ну, знаете ли!
– Да, я понимаю ваше возмущение. Но и вы должны понять! Прошлое руководство города было продажным, безответственным и порочным. Старый бургомистр был официально признан виновным в ста сорока преступлениях, включая убийства, изнасилования и совращение малолетних. Все его указы и распоряжения заморожены, имущество конфисковано, а ближайшее окружение заключено под стражу. В частности, – бургомистр тронул пальцем лист контракта, – ваш договор также отменен, наряду со всеми остальными. Другими словами, денег вы не получите. Да никто и не имел права выписывать вам такие крупные суммы! Я же говорю, прежнее руководство было совершенно безответственным!
– Не понимаю, – нахмурился Варвар. – Если выборы прошли позавчера, когда же вы успели устроить суд? Это ведь серьезное дело, за один день не делается. И потом, две недели назад в городе и разговоров не было о смене руководства.
– Это были досрочные перевыборы, – любезно объяснил бургомистр. – И процедура суда тоже была сведена к самому необходимому минимуму. Как видите, это помогло сберечь время.
– Можно поговорить с прежним бургомистром? – спросила Принцесса.
– Увы, нельзя. Он скончался, не далее как вчера. Сердечный приступ.
– А с кем-нибудь еще из старого руководства?
– Увы, – скорбно вздохнул бургомистр, – они все умерли. Просто эпидемия какая-то.
Халфлинг деликатно подергал Полуэльфа за рукав.
– Пойдем отсюда.
– И поскорее, – добавил Гном.
– Ну нет, я так просто не уйду! – уперся Полуэльф. – Давайте разберемся…
– Конечно, вы отсюда так просто не уйдете, – бургомистр снова ласково заулыбался. Полуэльф напрягся, шестым чувством уловив за спиной появление новых стражников. – Как я уже сказал, – продолжал бургомистр, – у вас большие проблемы. Вы ведь, если я правильно понимаю, тоже относитесь к окружению моего предшественника. Вы выполняли для него частные заказы на убийства, – он постучал длинным пальцем по контракту, – и получали за это деньги. Нехорошо, граждане, нехорошо…
– Какие еще заказные убийства? – возмутился Полуэльф. – Мы убили великана-людоеда! Он же монстр!
– О да, конечно, – бургомистр позволил себе горькую саркастическую усмешку, – как это похоже на наше прошлое руководство! Объявить кого-то монстром и тут же без проблем казнить. Узнаю почерк своего предшественника.
– Так вы считаете, людоеда надо было оставить в живых?!
– Надо или не надо – другой вопрос. Людоед, конечно, был сволочь изрядная, но это еще не основание для того, чтобы его убивать. Если бы вот так, запросто, можно было рубить головы каждой сволочи, только за то, что она сволочь…
Бургомистр на секунду замолчал, видимо, представив себе последствия, а потом потряс головой, отгоняя видение.
– В общем, как ни крути, а вы, получается, ликвидаторы. Кровавые пособники старого режима. И судить вас надо по всей строгости закона, так что не обессудьте. Хотя, конечно, – он сделал многозначительную паузу, – пока дело не передано в суд, мы можем отпустить вас под залог…
– Мы заплатим, – быстро согласился Халфлинг.
– Вот и славно, – расплылся совсем уж в невозможной улыбке бургомистр, пока герои выворачивали карманы, освобождаясь от денежных сбережений.
– Так мы пойдем? – спросил Халфлинг.
– Ступайте, ступайте, – радушно помахал ручкой бургомистр. – И в ваших же интересах постараться, чтобы приговор об изгнании за пределы города был принят де-факто.
когда побеждает зло
– Невероятно! – воскликнул Темный Властелин. – Просто не верится! Неужели это наконец случилось?
– Да, мой лорд, – низко поклонился секретарь. – Вы победили.
– Но такого не может быть! То есть… ведь до сих пор я всегда проигрывал?
– Убедитесь сами, – секретарь повел рукой, указывая на пленников.
Темный Властелин, склонив голову набок, еще раз осмотрел свою добычу.
– Да. Определенно, все тут. Это действительно победа, сомнений нет. Поверить не могу!
Пленники мрачно уставились на него поверх кляпов.
– Надо бы придумать, что с ними теперь делать, – задумчиво произнес Темный Властелин. – Я столько раз мечтал об этом моменте, столько напридумывал, что теперь, право, теряюсь. Какую бы казнь для них выбрать?
– Давайте их раздавим в уплотнителе для мусора, – предложил секретарь.
– Нет. Я уже думал об этом. Они обязательно найдут, как его отключить.
– Тогда, может, утопим? В мешке, как котят?
– И об этом я фантазировал. Нет, к сожалению, они наверняка найдут способ выбраться из мешка.
– Повесим?
– Веревка оборвется, они убегут.
– А если связать?
– Все равно. Как-нибудь да развяжутся. Говорю же тебе, я продумал все варианты.
– А почему бы вам, сир, не прирезать их прямо сейчас? Ножиком по горлу, и всех делов!
– Ты с ума сошел? – рассердился Темный Властелин. – Я, гений зловещих замыслов и коварных планов, я, кровавый губитель, вредитель и мучитель, опущусь до того, чтобы попросту перерезать кому-то глотку? Даже не поиздевавшись как следует? Да за кого ты меня принимаешь?
– Простите, сир!..
– Этого, пожалуй, можно скормить пираньям, – указал Темный Властелин на Полуэльфа. – А того бородатого карлика, что рядом с ним, сжечь на костре… или лучше наоборот? Что пираньи больше любят: гномятину или полуэльфятину? А может, халфлингятину?
– Сир, я восхищаюсь вами! – воскликнул секретарь. – Выговорить такое трудное слово!
– А, пустяки, – отмахнулся Темный Властелин. – Ладно, тут есть над чем подумать. Время у меня есть, на досуге найду для каждого подходящую кару. Кого отдать пираньям, кого аллигаторам. А эту…
Он подошел к Принцессе и окинул ее задумчивым взглядом, от растрепанной прически до испуганно поджавшихся пальцев ног.
– А с этой я разберусь лично, – решил он. – Потом. Может быть.
– Потом? Не сейчас? – удивился секретарь.
– Не забывай, что я пока еще глава правительства! – напомнил Темный Властелин. – Удовольствия удовольствиями, но надо же сперва думать о государственных делах!
– О-о… простите.
– Хм. Доставай бумагу. Пиши.
Темный Властелин заложил руки за спину и принялся расхаживать по комнате из угла в угол.
– Первое. Известить все население страны о нашей блистательной победе. Этот день объявить национальным праздником. Записываешь?
– Ага, – секретарь быстро зачеркал в блокноте.
– Второе. Отменить военное положение. Сократить Легионы Смерти на 90%. Теперь, когда война окончена, нам такая армия ни к чему. Всех демобилизовать.
– «ли… зо… вать», – повторил секретарь, скрипя пером по бумаге и высунув от усердия язык.
– Что еще… Третье. Объявить амнистию для политзаключенных. Они проиграли подчистую и больше не опасны. Четвертое. Снизить налоги, в счет сокращения военных расходов. Перевести промышленность на мирные рельсы. Это пятое. Ты успеваешь?
– Я пишу, пишу, – кивнул секретарь.
– Шестое. Землю – крестьянам, власть… Хотя нет, власть пусть пока остается у меня. А то они такого наворотят! Я ничего не забыл?
– А с этими-то как быть? – спросил секретарь, указывая кончиком пера на связанных героев.
– А что с ними не так? – удивился Темный Властелин.
– Ну они ведь вроде как тоже политические заключенные? Проигравшие и все такое. Им амнистия полагается или нет? Может, сделаем исключение?
Темный Властелин пожевал губами.
– Нет, – решил он. – Не будем портить праздник. Амнистия так амнистия.
– А делать-то с ними что?
– Да делай что хочешь, – пожал плечами Темный Властелин.
– Правда? – обрадовался секретарь и с интересом оглядел Принцессу от пальцев ног до растрепанной прически.
– Нет, неправда, – сухо отозвался Темный Властелин. – Развязать и отпустить. Пускай катятся на все четыре стороны.
Он зевнул и добавил равнодушно:
– Разумеется, после того, как оплатят весь причиненный казне ущерб.
– Ясно, – уныло произнес секретарь.
Героев развязали, отвели в караулку, дали скудный завтрак и велели подождать, пока будет подсчитана точная сумма ущерба.
Герои сидели и мрачно пережевывали сухой хлеб. Им было стыдно смотреть друг другу в глаза. Нет, не из-за того, что так глупо проиграли силам Зла.
Они не хотели думать, как на месте победителя поступили бы их собственные Лорды Света.
– Зарабатываем на жизнь, – спокойно сообщил Гном.
– Но почему именно здесь? И почему таким грубым, примитивным трудом?
– Так мы же узники, – фыркнул Гном, – а это рудник. Либо мы дробим камень и живем, либо не дробим камень. И не живем. А кроме того, – Гном любовно погладил свою кирку, – мне здесь даже нравится.
– Ну что ты… не надо! – Варвар обеспокоенно нахмурился и переступил с ноги на ногу, не зная, чем помочь. – Все настолько серьезно?
– Да! – выкрикнула Принцесса, глотая слезы. – Настолько! И даже еще серьезнее! Тебе-то хорошо, ты гладиатор. Дерешься со львами и забот не знаешь. А я… а меня…
Она закрыла лицо руками и зарыдала в голос.
Варвар беспомощно оглянулся на Халфлинга.
– Да что с ней такое? Может, хоть ты объяснишь?
– Охотно, – оживился Халфлинг. – Нам, если ты помнишь, влепили срок исправительных работ. Вот она и отрабатывает.
– А как? – заинтересовался Варвар. – На арене она точно не сражается, иначе мы бы там иногда встречались. То есть я знаю, конечно, что каждому назначили свое наказание, но подробностей мне не сообщали. Куда определили Принцессу? И где, к слову сказать, Гном и Полуэльф? Да и ты сам тоже?
– Гном и Полуэльф на рудниках, – сообщил Халфлинг. – А я вроде как на государственной службе. Тайная полиция.
– Ты? Но почему?..
– А что тебя удивляет? – засмеялся Халфлинг. – Все так и должно быть. При серьезных государственных потрясениях барды и монахи отправляются на каменоломни, так уж заведено. Из заслуженных воинов, ветеранов, делают скоморохов – ну вот как из тебя сделали гладиатора. А я вор. Ворам прямая дорога в государственные структуры.
– Ну хорошо, а она? – Варвар кивнул на Принцессу.
– Она? – Халфлинг расплылся в широчайшей ухмылке. – Ею Их Темное Владычество занимается лично!
Принцесса подняла заплаканное лицо и громко всхлипнула.
– Это настоящий кошмар! – пожаловалась она. – Он раздевает меня почти догола, а потом… потом ставит в неудобную позу и велит не шевелиться!
– А потом? – Варвар побледнел.
– Он берет… берет… эти свои жуткие кисточки… и… и начинает рисовать!
Принцесса снова зарыдала.
– Я этого не вынесу! Это ужасно, ужасно, ужасно!
– О-о… – протянул Варвар.
– Он с нее картины пишет, – разъяснил Халфлинг. – Для книжных обложек. И действительно ужасно!
– Да, мой лорд, – низко поклонился секретарь. – Вы победили.
– Но такого не может быть! То есть… ведь до сих пор я всегда проигрывал?
– Убедитесь сами, – секретарь повел рукой, указывая на пленников.
Темный Властелин, склонив голову набок, еще раз осмотрел свою добычу.
– Да. Определенно, все тут. Это действительно победа, сомнений нет. Поверить не могу!
Пленники мрачно уставились на него поверх кляпов.
– Надо бы придумать, что с ними теперь делать, – задумчиво произнес Темный Властелин. – Я столько раз мечтал об этом моменте, столько напридумывал, что теперь, право, теряюсь. Какую бы казнь для них выбрать?
– Давайте их раздавим в уплотнителе для мусора, – предложил секретарь.
– Нет. Я уже думал об этом. Они обязательно найдут, как его отключить.
– Тогда, может, утопим? В мешке, как котят?
– И об этом я фантазировал. Нет, к сожалению, они наверняка найдут способ выбраться из мешка.
– Повесим?
– Веревка оборвется, они убегут.
– А если связать?
– Все равно. Как-нибудь да развяжутся. Говорю же тебе, я продумал все варианты.
– А почему бы вам, сир, не прирезать их прямо сейчас? Ножиком по горлу, и всех делов!
– Ты с ума сошел? – рассердился Темный Властелин. – Я, гений зловещих замыслов и коварных планов, я, кровавый губитель, вредитель и мучитель, опущусь до того, чтобы попросту перерезать кому-то глотку? Даже не поиздевавшись как следует? Да за кого ты меня принимаешь?
– Простите, сир!..
– Этого, пожалуй, можно скормить пираньям, – указал Темный Властелин на Полуэльфа. – А того бородатого карлика, что рядом с ним, сжечь на костре… или лучше наоборот? Что пираньи больше любят: гномятину или полуэльфятину? А может, халфлингятину?
– Сир, я восхищаюсь вами! – воскликнул секретарь. – Выговорить такое трудное слово!
– А, пустяки, – отмахнулся Темный Властелин. – Ладно, тут есть над чем подумать. Время у меня есть, на досуге найду для каждого подходящую кару. Кого отдать пираньям, кого аллигаторам. А эту…
Он подошел к Принцессе и окинул ее задумчивым взглядом, от растрепанной прически до испуганно поджавшихся пальцев ног.
– А с этой я разберусь лично, – решил он. – Потом. Может быть.
– Потом? Не сейчас? – удивился секретарь.
– Не забывай, что я пока еще глава правительства! – напомнил Темный Властелин. – Удовольствия удовольствиями, но надо же сперва думать о государственных делах!
– О-о… простите.
– Хм. Доставай бумагу. Пиши.
Темный Властелин заложил руки за спину и принялся расхаживать по комнате из угла в угол.
– Первое. Известить все население страны о нашей блистательной победе. Этот день объявить национальным праздником. Записываешь?
– Ага, – секретарь быстро зачеркал в блокноте.
– Второе. Отменить военное положение. Сократить Легионы Смерти на 90%. Теперь, когда война окончена, нам такая армия ни к чему. Всех демобилизовать.
– «ли… зо… вать», – повторил секретарь, скрипя пером по бумаге и высунув от усердия язык.
– Что еще… Третье. Объявить амнистию для политзаключенных. Они проиграли подчистую и больше не опасны. Четвертое. Снизить налоги, в счет сокращения военных расходов. Перевести промышленность на мирные рельсы. Это пятое. Ты успеваешь?
– Я пишу, пишу, – кивнул секретарь.
– Шестое. Землю – крестьянам, власть… Хотя нет, власть пусть пока остается у меня. А то они такого наворотят! Я ничего не забыл?
– А с этими-то как быть? – спросил секретарь, указывая кончиком пера на связанных героев.
– А что с ними не так? – удивился Темный Властелин.
– Ну они ведь вроде как тоже политические заключенные? Проигравшие и все такое. Им амнистия полагается или нет? Может, сделаем исключение?
Темный Властелин пожевал губами.
– Нет, – решил он. – Не будем портить праздник. Амнистия так амнистия.
– А делать-то с ними что?
– Да делай что хочешь, – пожал плечами Темный Властелин.
– Правда? – обрадовался секретарь и с интересом оглядел Принцессу от пальцев ног до растрепанной прически.
– Нет, неправда, – сухо отозвался Темный Властелин. – Развязать и отпустить. Пускай катятся на все четыре стороны.
Он зевнул и добавил равнодушно:
– Разумеется, после того, как оплатят весь причиненный казне ущерб.
– Ясно, – уныло произнес секретарь.
Героев развязали, отвели в караулку, дали скудный завтрак и велели подождать, пока будет подсчитана точная сумма ущерба.
Герои сидели и мрачно пережевывали сухой хлеб. Им было стыдно смотреть друг другу в глаза. Нет, не из-за того, что так глупо проиграли силам Зла.
Они не хотели думать, как на месте победителя поступили бы их собственные Лорды Света.
* * *
– Что мы тут, черт возьми, делаем?! – воскликнул Полуэльф, отбрасывая кирку.– Зарабатываем на жизнь, – спокойно сообщил Гном.
– Но почему именно здесь? И почему таким грубым, примитивным трудом?
– Так мы же узники, – фыркнул Гном, – а это рудник. Либо мы дробим камень и живем, либо не дробим камень. И не живем. А кроме того, – Гном любовно погладил свою кирку, – мне здесь даже нравится.
* * *
– Это ужасно, – всхлипнула Принцесса. – Я так больше не могу! Я просто не выдержу! Я… я умру, вот!– Ну что ты… не надо! – Варвар обеспокоенно нахмурился и переступил с ноги на ногу, не зная, чем помочь. – Все настолько серьезно?
– Да! – выкрикнула Принцесса, глотая слезы. – Настолько! И даже еще серьезнее! Тебе-то хорошо, ты гладиатор. Дерешься со львами и забот не знаешь. А я… а меня…
Она закрыла лицо руками и зарыдала в голос.
Варвар беспомощно оглянулся на Халфлинга.
– Да что с ней такое? Может, хоть ты объяснишь?
– Охотно, – оживился Халфлинг. – Нам, если ты помнишь, влепили срок исправительных работ. Вот она и отрабатывает.
– А как? – заинтересовался Варвар. – На арене она точно не сражается, иначе мы бы там иногда встречались. То есть я знаю, конечно, что каждому назначили свое наказание, но подробностей мне не сообщали. Куда определили Принцессу? И где, к слову сказать, Гном и Полуэльф? Да и ты сам тоже?
– Гном и Полуэльф на рудниках, – сообщил Халфлинг. – А я вроде как на государственной службе. Тайная полиция.
– Ты? Но почему?..
– А что тебя удивляет? – засмеялся Халфлинг. – Все так и должно быть. При серьезных государственных потрясениях барды и монахи отправляются на каменоломни, так уж заведено. Из заслуженных воинов, ветеранов, делают скоморохов – ну вот как из тебя сделали гладиатора. А я вор. Ворам прямая дорога в государственные структуры.
– Ну хорошо, а она? – Варвар кивнул на Принцессу.
– Она? – Халфлинг расплылся в широчайшей ухмылке. – Ею Их Темное Владычество занимается лично!
Принцесса подняла заплаканное лицо и громко всхлипнула.
– Это настоящий кошмар! – пожаловалась она. – Он раздевает меня почти догола, а потом… потом ставит в неудобную позу и велит не шевелиться!
– А потом? – Варвар побледнел.
– Он берет… берет… эти свои жуткие кисточки… и… и начинает рисовать!
Принцесса снова зарыдала.
– Я этого не вынесу! Это ужасно, ужасно, ужасно!
– О-о… – протянул Варвар.
– Он с нее картины пишет, – разъяснил Халфлинг. – Для книжных обложек. И действительно ужасно!
харизма
– Мне, пожалуйста, вон то колечко, – сказал Халфлинг.
– Хороший выбор, – одобрительно кивнул продавец. – Бонус к Ловкости, Скрытности и Взлому замков. Идеально подходит для воров и ассасинов. Вы ассасин?
– Вор он, – хмуро проворчал Гном. – А мне подайте вон тот топор, да, с костяными накладками.
– Плюс к Выносливости, – заметил продавец, заботливо обтерев рукавом обух топора. – И дополнительное повреждение электричеством.
– То, что надо, – хмыкнул Гном.
– А Вам, сударыня? – обратился продавец к Принцессе.
– Вон ту диадему, пожалуйста, – указала пальчиком Принцесса.
– Эту? – удивился продавец. – Но она не дает никаких бонусов, зачем…
– Сама зачарую, делов-то! – пожала плечами Принцесса. – Зато она красивая.
– И мне тоже диадему, – сказал Полуэльф. – Вот эту, серебряную, которая добавляет двадцать пять к Харизме.
– О, вы понимаете в уникальных вещах! – продавец уважительно вскинул брови.
– Я бард, – скромно пояснил Полуэльф. – Сызмальства обучен.
– А Вам что? – продавец с улыбкой обернулся к Варвару, но улыбка тут же увяла, наткнувшись на суровый взгляд исподлобья.
– Я тоже хочу бонус к Харизме, – мрачно сообщил Варвар. – Что я, хуже других?
– Может, возьмете меч или топор? – предложил продавец. – Увеличивают силу на десять пунктов, а еще есть кожаный щит, так он…
– Силы у меня достаточно, – огрызнулся Варвар. – Хочу Харизму! И побольше!
Продавец ненадолго задумался, пристально глядя Варвару в лицо, потом со вздохом вытащил из-под прилавка что-то, подозрительно напоминающее мятое жестяное ведро.
– С Вас два медяка, – сказал он Варвару. – Можете оставить себе, или бросьте в копилку нищему.
– Это что? – нахмурился Варвар, вертя в руках свое приобретение. – Закрытый шлем?
– Это ведро, – грустно поведал ему Полуэльф. – Самое обыкновенное дырявое ведро, даже не зачарованное.
– И что мне с ним делать?
– На голове носить, – услужливо подсказал продавец.
Варвар недоверчиво перевел взгляд с Полуэльфа на продавца и обратно.
– Это шутка, да? Каким образом ведро на голове может на двадцать пять пунктов повысить мою привлекательность?
– А Вы на себя в зеркало давно смотрели? – поинтересовался продавец.
– Был, – кивнул Варвар.
– И со львами дрался?
– И со львами.
– И с медведями?
– Угу.
– И с минотаврами?
– И с ними тоже.
– И с Черными Рыцарями?
– Да со всеми я дрался, – заверил Принцессу Варвар. – Понимаешь, со всеми!
– И всех победил? – с восторгом переспросила Принцесса.
– Нет, – Варвар помрачнел. – Не совсем. Один раз я все же проиграл.
– Расскажи, а? – попросила Принцесса.
– Да чего там рассказывать… – замялся Варвар. – Обычное дело, с кем не бывает…
– Ну как его хоть звали? Того, кто смог тебя одолеть?
– Ее, – уточнил Варвар. – Это была она, а не он. И ее звали Sussi.
– Ты проиграл девушке?! – изумилась Принцесса.
– Девочке, – скривился Варвар.
– Кажется, я помню эту историю, – вмешался Халфлинг. – В столице ее еще долго потом обсуждали.
– Я тоже никогда не забуду этого кошмара! – Варвар передернулся. – Когда распорядитель объявил, что против меня выходит Sussi, «а можно просто Сюсечка»… Я сразу понял, что мне конец! Она появилась на арене, вся в бантиках и сердечках, и бросилась на меня с боевым кличем «Ня-я-я!!!». А в руке она сжимала палочку с пампусечкой на конце, а может, это была, наоборот, пампусечка на палочке – я не слишком разбираюсь в технических тонкостях. – Он вздохнул. – У меня не было ни единого шанса.
– Почему? – удивленно заморгала Принцесса.
– Потому что сюсечки с пампусечками не-по-бе-ди-мы! – объяснил Халфлинг.
Все оглянулись на Халфлинга, но оружия от Темного Властелина не отвели.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Полуэльф.
– Вы хотите уничтожить Верховное Зло, верхушку проблемы, так сказать. А выпалывать надо корни!
– Ну и в чем же корень проблемы? – Полуэльф начал терять терпение.
Халфлинг неторопливо обошел вокруг Темного Властелина, задумчиво покусывая губу.
– Ну, я не берусь утверждать однозначно, – протянул он, – но по-моему, имеет место какая-то травма детства. Возможно, его кто-то обидел, что-то отобрал. Или наоборот, недодал…
Халфлинг нахмурился и почесал подбородок.
– Он ведь почему такой вредный был? Вот вопрос…
– Ты давай решай быстрее, – сказал Варвар. – Думаешь, мне легко двуручник на весу держать?
Халфлинг хлопнул кулаком по ладони.
– Не надо никакого двуручника. Есть средство получше.
Он полез в Инвентарь, достал детский складной велосипед и сунул его в руки Темному Властелину.
– А-а-а!!! – завыл и забился в судорогах Темный Властелин.
И сразу начал добреть.
– Хороший выбор, – одобрительно кивнул продавец. – Бонус к Ловкости, Скрытности и Взлому замков. Идеально подходит для воров и ассасинов. Вы ассасин?
– Вор он, – хмуро проворчал Гном. – А мне подайте вон тот топор, да, с костяными накладками.
– Плюс к Выносливости, – заметил продавец, заботливо обтерев рукавом обух топора. – И дополнительное повреждение электричеством.
– То, что надо, – хмыкнул Гном.
– А Вам, сударыня? – обратился продавец к Принцессе.
– Вон ту диадему, пожалуйста, – указала пальчиком Принцесса.
– Эту? – удивился продавец. – Но она не дает никаких бонусов, зачем…
– Сама зачарую, делов-то! – пожала плечами Принцесса. – Зато она красивая.
– И мне тоже диадему, – сказал Полуэльф. – Вот эту, серебряную, которая добавляет двадцать пять к Харизме.
– О, вы понимаете в уникальных вещах! – продавец уважительно вскинул брови.
– Я бард, – скромно пояснил Полуэльф. – Сызмальства обучен.
– А Вам что? – продавец с улыбкой обернулся к Варвару, но улыбка тут же увяла, наткнувшись на суровый взгляд исподлобья.
– Я тоже хочу бонус к Харизме, – мрачно сообщил Варвар. – Что я, хуже других?
– Может, возьмете меч или топор? – предложил продавец. – Увеличивают силу на десять пунктов, а еще есть кожаный щит, так он…
– Силы у меня достаточно, – огрызнулся Варвар. – Хочу Харизму! И побольше!
Продавец ненадолго задумался, пристально глядя Варвару в лицо, потом со вздохом вытащил из-под прилавка что-то, подозрительно напоминающее мятое жестяное ведро.
– С Вас два медяка, – сказал он Варвару. – Можете оставить себе, или бросьте в копилку нищему.
– Это что? – нахмурился Варвар, вертя в руках свое приобретение. – Закрытый шлем?
– Это ведро, – грустно поведал ему Полуэльф. – Самое обыкновенное дырявое ведро, даже не зачарованное.
– И что мне с ним делать?
– На голове носить, – услужливо подсказал продавец.
Варвар недоверчиво перевел взгляд с Полуэльфа на продавца и обратно.
– Это шутка, да? Каким образом ведро на голове может на двадцать пять пунктов повысить мою привлекательность?
– А Вы на себя в зеркало давно смотрели? – поинтересовался продавец.
* * *
– Так ты действительно был гладиатором? – спросила Принцесса.– Был, – кивнул Варвар.
– И со львами дрался?
– И со львами.
– И с медведями?
– Угу.
– И с минотаврами?
– И с ними тоже.
– И с Черными Рыцарями?
– Да со всеми я дрался, – заверил Принцессу Варвар. – Понимаешь, со всеми!
– И всех победил? – с восторгом переспросила Принцесса.
– Нет, – Варвар помрачнел. – Не совсем. Один раз я все же проиграл.
– Расскажи, а? – попросила Принцесса.
– Да чего там рассказывать… – замялся Варвар. – Обычное дело, с кем не бывает…
– Ну как его хоть звали? Того, кто смог тебя одолеть?
– Ее, – уточнил Варвар. – Это была она, а не он. И ее звали Sussi.
– Ты проиграл девушке?! – изумилась Принцесса.
– Девочке, – скривился Варвар.
– Кажется, я помню эту историю, – вмешался Халфлинг. – В столице ее еще долго потом обсуждали.
– Я тоже никогда не забуду этого кошмара! – Варвар передернулся. – Когда распорядитель объявил, что против меня выходит Sussi, «а можно просто Сюсечка»… Я сразу понял, что мне конец! Она появилась на арене, вся в бантиках и сердечках, и бросилась на меня с боевым кличем «Ня-я-я!!!». А в руке она сжимала палочку с пампусечкой на конце, а может, это была, наоборот, пампусечка на палочке – я не слишком разбираюсь в технических тонкостях. – Он вздохнул. – У меня не было ни единого шанса.
– Почему? – удивленно заморгала Принцесса.
– Потому что сюсечки с пампусечками не-по-бе-ди-мы! – объяснил Халфлинг.
* * *
– Не убивайте его! – остановил друзей Халфлинг. – Это будет большой ошибкой.Все оглянулись на Халфлинга, но оружия от Темного Властелина не отвели.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Полуэльф.
– Вы хотите уничтожить Верховное Зло, верхушку проблемы, так сказать. А выпалывать надо корни!
– Ну и в чем же корень проблемы? – Полуэльф начал терять терпение.
Халфлинг неторопливо обошел вокруг Темного Властелина, задумчиво покусывая губу.
– Ну, я не берусь утверждать однозначно, – протянул он, – но по-моему, имеет место какая-то травма детства. Возможно, его кто-то обидел, что-то отобрал. Или наоборот, недодал…
Халфлинг нахмурился и почесал подбородок.
– Он ведь почему такой вредный был? Вот вопрос…
– Ты давай решай быстрее, – сказал Варвар. – Думаешь, мне легко двуручник на весу держать?
Халфлинг хлопнул кулаком по ладони.
– Не надо никакого двуручника. Есть средство получше.
Он полез в Инвентарь, достал детский складной велосипед и сунул его в руки Темному Властелину.
– А-а-а!!! – завыл и забился в судорогах Темный Властелин.
И сразу начал добреть.
переизбранное
последний злодей
Среди просветленных и мудрых людей
Гуляет по свету последний злодей;
Он антисоветчик, фальшивомонетчик,
Грабитель, вредитель и прелюбодей.
Старушек насилует в темном лесу,
В публичных местах ковыряет в носу,
И будит по пьяни игрой на баяне
Соседей по дому в четвертом часу.
В то время как все на планете большой
Прекрасны одеждой, лицом и душой,
Он – с кислою рожей, нечистою кожей,
И в драной рубахе, к тому же чужой.
Бедняге с профессией не повезло:
Чтоб мир этот вдребезги не разнесло,
Он очень упорно, хотя и топорно,
Олицетворяет Всемирное Зло.
Он этой судьбы для себя не просил,
Но для равновесья Космических Сил
В любую погоду идет на работу:
Того обозвал, а того – укусил.
Ему бы хотелось (однако вотще!),
Гуляя по улицам в белом плаще,
Спасать угнетенных, обиженных, темных
И вдов и сирот защищать, и ваще.
Он просьбы и жалобы пишет в Совет,
Опять и опять получая ответ:
«Вы необходимы! Куда ни гляди мы,
На рыцарей-в-белом вакансии нет.
Кому бы грозила полиция там,
Где нет преступлений? Орущим котам?
А мамы, где надо, пугали бы чада
Веселым дельфином и боем в тамтам?»
И бедный мерзавец, пуская слезу,
Прохожих на улице бьет по лицу,
Молясь о прощенье, давясь в отвращенье,
Старушек насилует в темном лесу.
Бр. Савецкие
ворона и лисица
На сцене стоит стул. На спинке стула большими буквами написано «ЕЛЬ». В глубине сцены на стене висит икона.
Больше ничего нет.
Выходит Ведущий. Достает бумажку. Читает с выражением.
Ведущий: Вороне где-то Б-Г
Послал кусочек сыру…
Из-за кулис появляется Ворона, подходит к иконе и выжидательно смотрит на нее.
Ведущий: Я сказал Б-Г!!!
Выходят два рабочих сцены, один снимает со стены икону, другой вешает на ее место портрет Б. Г. Привязывают к нему веревочку. Уходят.
Ведущий: Итак… Послал кусочек сыру.
Ворона дергает за веревочку, из-за портрета вываливается кусок сыра.
Ведущий: На ель Ворона взгромоздясь…
Ворона взгромождается на ель, опасно балансируя.
Ведущий: …позавтракать совсем уж было собралась…
Ворона повязывает салфетку и готовится позавтракать.
Ведущий (поспешно): Да призадумалась!
Ворона послушно призадумывается. Сидит в позе Мыслителя, держа сыр в руке, и глотает слюнки.
Ведущий: А сыр во рту держала.
Ворона запихивает сыр в рот, но не глотает, а держит там и сидит с оттопыренными щеками.
Ведущий: На ту беду Лиса близехонько бежала.
Из-за кулис выскакивает Лиса в майке с надписью «Вперед, на Тубеду!». Бегает кругами вокруг ели, стараясь держаться к ней как можно ближе.
Ведущий: Вдруг сырный дух Лису остановил.
С другой стороны выходит Сырный Дух, останавливает Лису, отбирает у нее права и, выписав штраф, удаляется.
Ведущий: Лисица видит сыр!
Лиса оглядывается в непонятках. Ворона приоткрывает рот, так что становится виден кусок сыра. Лиса пристально вглядывается в него.
Ведущий: Лисицу сыр пленил!
Сырный Дух с повязкой «просто Сыр» опять выходит на сцену, надевает на Лису наручники и приковывает к ножке стула. Удаляется.
Ведущий: И говорит она так сладко, чуть дыша…
Лиса (еле дыша): Голубушка! Как хороша!
Ворона оглядывается. Из-за кулис выбегает замешкавшаяся Голубка и устраивается рядом с Вороной. Слушает Лису.
Лиса: Какие перышки!
Ворона достает из кармана финское перо и смотрит на него.
Лиса: Какой носок!
Ворона скидывает сапог и разглядывает носок.
Лиса: И, верно, ангельский быть должен голосок!
Ворона кивает, мол, верно, верно.
Лиса: Спой, светик, не стыдись!
Слышно, как за сценой поет Светик.
Лиса: Что ежели, сестрица,
При красоте такой и петь ты мастерица,
То ты б у нас была Царь-Птица!
Ведущий (спохватываясь, вновь читает): Вещуньина с похвал вскружилась голова!
По сцене проходит Вещунья, вертя головой, как после сеанса Кашпировского.
Ведущий: От радости в зобу дыханье сперло.
Вещунья хватается за горло, краснеет, синеет и с хрипом падает в оркестровую яму.
Ведущий: И на приветливы Лисицыны слова…
Лиса на всякий случай прикрывает голову руками.
Ведущий: Ворона каркнула во все воронье горло!
Ворона аккуратно выковыривает изо рта сыр и разевает глотку так широко, насколько это возможно.
Ворона: КАРРРРР!!!
Ведущий: Сыр выпал…
Ворона, посмотрев на Ведущего, как на предателя, поднимает обслюнявленный кусок сыра и бросает его вниз.
Ведущий: С ним была плутовка такова!
Плутовка показывает, какова она была с сыром.
Аплодисменты. Занавес.
Больше ничего нет.
Выходит Ведущий. Достает бумажку. Читает с выражением.
Ведущий: Вороне где-то Б-Г
Послал кусочек сыру…
Из-за кулис появляется Ворона, подходит к иконе и выжидательно смотрит на нее.
Ведущий: Я сказал Б-Г!!!
Выходят два рабочих сцены, один снимает со стены икону, другой вешает на ее место портрет Б. Г. Привязывают к нему веревочку. Уходят.
Ведущий: Итак… Послал кусочек сыру.
Ворона дергает за веревочку, из-за портрета вываливается кусок сыра.
Ведущий: На ель Ворона взгромоздясь…
Ворона взгромождается на ель, опасно балансируя.
Ведущий: …позавтракать совсем уж было собралась…
Ворона повязывает салфетку и готовится позавтракать.
Ведущий (поспешно): Да призадумалась!
Ворона послушно призадумывается. Сидит в позе Мыслителя, держа сыр в руке, и глотает слюнки.
Ведущий: А сыр во рту держала.
Ворона запихивает сыр в рот, но не глотает, а держит там и сидит с оттопыренными щеками.
Ведущий: На ту беду Лиса близехонько бежала.
Из-за кулис выскакивает Лиса в майке с надписью «Вперед, на Тубеду!». Бегает кругами вокруг ели, стараясь держаться к ней как можно ближе.
Ведущий: Вдруг сырный дух Лису остановил.
С другой стороны выходит Сырный Дух, останавливает Лису, отбирает у нее права и, выписав штраф, удаляется.
Ведущий: Лисица видит сыр!
Лиса оглядывается в непонятках. Ворона приоткрывает рот, так что становится виден кусок сыра. Лиса пристально вглядывается в него.
Ведущий: Лисицу сыр пленил!
Сырный Дух с повязкой «просто Сыр» опять выходит на сцену, надевает на Лису наручники и приковывает к ножке стула. Удаляется.
Ведущий: И говорит она так сладко, чуть дыша…
Лиса (еле дыша): Голубушка! Как хороша!
Ворона оглядывается. Из-за кулис выбегает замешкавшаяся Голубка и устраивается рядом с Вороной. Слушает Лису.
Лиса: Какие перышки!
Ворона достает из кармана финское перо и смотрит на него.
Лиса: Какой носок!
Ворона скидывает сапог и разглядывает носок.
Лиса: И, верно, ангельский быть должен голосок!
Ворона кивает, мол, верно, верно.
Лиса: Спой, светик, не стыдись!
Слышно, как за сценой поет Светик.
Лиса: Что ежели, сестрица,
При красоте такой и петь ты мастерица,
То ты б у нас была Царь-Птица!
Ведущий (спохватываясь, вновь читает): Вещуньина с похвал вскружилась голова!
По сцене проходит Вещунья, вертя головой, как после сеанса Кашпировского.
Ведущий: От радости в зобу дыханье сперло.
Вещунья хватается за горло, краснеет, синеет и с хрипом падает в оркестровую яму.
Ведущий: И на приветливы Лисицыны слова…
Лиса на всякий случай прикрывает голову руками.
Ведущий: Ворона каркнула во все воронье горло!
Ворона аккуратно выковыривает изо рта сыр и разевает глотку так широко, насколько это возможно.
Ворона: КАРРРРР!!!
Ведущий: Сыр выпал…
Ворона, посмотрев на Ведущего, как на предателя, поднимает обслюнявленный кусок сыра и бросает его вниз.
Ведущий: С ним была плутовка такова!
Плутовка показывает, какова она была с сыром.
Аплодисменты. Занавес.
в траве сидел кузнечик
СЦЕНА ПЕРВАЯ
На сцене густо насажена трава. В траве валяются большие, неприятного вида козявки.
Ведущий: В траве сидел Кузнечик…
Ничего не происходит.
Ведущий (громче, с раздражением): В траве СИДЕЛ КУЗНЕЧИК!!!
На сцену из-за кулис выходит обкуренный Кузнечик в полосатой робе и садится в траву.
Ведущий (кивая): Совсем как огуречик
Зелененький он был.
Выходит рабочий сцены с подносом в руках. На подносе лежит малосольный огуречик. Продемонстрировав его всем, чтобы ни у кого не возникало сомнений в идентичности цвета огуречика и Кузнечикова лица, рабочий уходит за кулисы.
Ведущий: Он ел одну лишь травку…
Кузнечик вытаращивает глаза и смотрит на Ведущего, как на идиота.
Ведущий (показывая Кузнечику жестами, что в сценарии так и написано): Он ЕЛ одну лишь ТРАВКУ!
Кузнечик, насупившись, достает из кармана косяк, расковыривает его и с угрюмым видом пережевывает.
Ведущий: Не трогал и козявку…
Кузнечик с неприкаянным видом бродит по сцене, старательно бочком обходя лежащие там и сям козявки.
Ведущий: И с мухами дружил!
На сцену выскакивает хор мух; все дружат и поют.
СЦЕНА ВТОРАЯ
Те же без мух.
Ведущий: Но вот пришла Лягушка!
На сцену выходит Лягушка.
Ведущий: Но вот пришла Лягушка!
На сцену выходит еще одна Лягушка.
Ведущий: Прожорливое брюшко!
На сцену выходит Прожорливое Брюшко.
Ведущий: И съела кузнеца!
Двое рабочих сцены выводят под руки здоровенного Кузнеца с молотом; Лягушки Первая и Вторая некоторое время спорят с Прожорливым Брюшком, после чего бросают жребий, и одна из Лягушек, судорожно глотая, съедает Кузнеца. Остальные проглатывают рабочих сцены.
На сцену выскакивает хор мух, все водят хоровод вокруг Кузнечика и поют хором:
Занавес.
Вышел он из монастыря и пошел по дороге через луг. Вокруг цветочки цветут, прекрасные девушки ему с обочины руками машут. А он отворачивается, не глядит – не хочет дух смущать. День прошел, вечер настал, а он все идет. Ночь наступила, луна поднялась, звезды высыпали. А монах все идет. Воздух напоен запахами трав, над лунными полянами легко проносятся эльфы, а монах не смотрит, глаза зажмурил, не поддается искушениям.
Долго ли, коротко ли, а добрался он до высокой горы. Поднялся на вершину, сел, скрестив ноги, и погрузился в медитативный транс. Не ел, не пил, только глядел в пространство, силясь познать великую истину. Сидел так три дня и три ночи, и на третью ночь, уже под утро, явилось ему видение. И увидел монах прекрасных девушек на цветочном лугу и эльфов на лунных полянах…
На сцене густо насажена трава. В траве валяются большие, неприятного вида козявки.
Ведущий: В траве сидел Кузнечик…
Ничего не происходит.
Ведущий (громче, с раздражением): В траве СИДЕЛ КУЗНЕЧИК!!!
На сцену из-за кулис выходит обкуренный Кузнечик в полосатой робе и садится в траву.
Ведущий (кивая): Совсем как огуречик
Зелененький он был.
Выходит рабочий сцены с подносом в руках. На подносе лежит малосольный огуречик. Продемонстрировав его всем, чтобы ни у кого не возникало сомнений в идентичности цвета огуречика и Кузнечикова лица, рабочий уходит за кулисы.
Ведущий: Он ел одну лишь травку…
Кузнечик вытаращивает глаза и смотрит на Ведущего, как на идиота.
Ведущий (показывая Кузнечику жестами, что в сценарии так и написано): Он ЕЛ одну лишь ТРАВКУ!
Кузнечик, насупившись, достает из кармана косяк, расковыривает его и с угрюмым видом пережевывает.
Ведущий: Не трогал и козявку…
Кузнечик с неприкаянным видом бродит по сцене, старательно бочком обходя лежащие там и сям козявки.
Ведущий: И с мухами дружил!
На сцену выскакивает хор мух; все дружат и поют.
СЦЕНА ВТОРАЯ
Те же без мух.
Ведущий: Но вот пришла Лягушка!
На сцену выходит Лягушка.
Ведущий: Но вот пришла Лягушка!
На сцену выходит еще одна Лягушка.
Ведущий: Прожорливое брюшко!
На сцену выходит Прожорливое Брюшко.
Ведущий: И съела кузнеца!
Двое рабочих сцены выводят под руки здоровенного Кузнеца с молотом; Лягушки Первая и Вторая некоторое время спорят с Прожорливым Брюшком, после чего бросают жребий, и одна из Лягушек, судорожно глотая, съедает Кузнеца. Остальные проглатывают рабочих сцены.
На сцену выскакивает хор мух, все водят хоровод вокруг Кузнечика и поют хором:
На сцену выбегает вконец офигевшая Лиса и показывает, какого именно конца.
Не думал, не гадал он,
Никак не ожидал он
Такого вот конца!
Занавес.
* * *
Жил-был один монах. Праведный до ужаса. И вот как-то раз пошел он в горы медитировать. Ну чтобы еще больше укрепить свой дух.Вышел он из монастыря и пошел по дороге через луг. Вокруг цветочки цветут, прекрасные девушки ему с обочины руками машут. А он отворачивается, не глядит – не хочет дух смущать. День прошел, вечер настал, а он все идет. Ночь наступила, луна поднялась, звезды высыпали. А монах все идет. Воздух напоен запахами трав, над лунными полянами легко проносятся эльфы, а монах не смотрит, глаза зажмурил, не поддается искушениям.
Долго ли, коротко ли, а добрался он до высокой горы. Поднялся на вершину, сел, скрестив ноги, и погрузился в медитативный транс. Не ел, не пил, только глядел в пространство, силясь познать великую истину. Сидел так три дня и три ночи, и на третью ночь, уже под утро, явилось ему видение. И увидел монах прекрасных девушек на цветочном лугу и эльфов на лунных полянах…