Страница:
Эти случаи были характерны хорошим взаимодействием флота и авиации, поэтому можно было смотреть в будущее с оптимизмом. С другой стороны, эти выходы в море потребовали большого количества топлива, нехватка которого уже стала серьезной проблемой. По этой причине Супермарина была вынуждена предупредить Верховное Командование, что «более нет возможности повторять такие выходы, если только они не будут совершенно необходимы».
Ровно месяц спустя, 25 сентября 1941 года Супермарина получила информацию, что линкор «Нельсон», авианосец «Арк Ройял», 2 крейсера и 12 эсминцев вышли из Гибралтара и двигаются на восток. На следующий день итальянский самолет-разведчик заметил эту эскадру к югу от Балеарских островов, а французский самолет заметил конвой, идущий возле Алжира.
Чтобы не попасть в ситуацию, аналогичную случившейся в прошлом месяце, англичане разработали несколько приемов, которые должны были помочь им провести конвой и заставить итальянцев поверить, будто им противостоят более слабые силы, чем на самом деле. Неприятель надеялся завлечь итальянский флот в бой и нанести ему решительное поражение. Для этой цели вместе с конвоем на Средиземное море были отправлены линкоры «Родней» и «Принс оф Уэллс». Кроме того, англичане разделили свои силы на несколько отрядов.
Вечером 26 сентября Супермарина отправила в море линкоры «Литторио» и «Витторио Венето», крейсера «Тренто», «Гориция», «Абруцци» и «Аттендоло» и 9 эсминцев. Хотели также выслать и 3 маленьких линкора вместе с дополнительными крейсерами, однако в те дни флот испытывал жесточайшую нехватку топлива и мог задействовать только часть своих кораблей. Супермарина поверила, что итальянский флот сильнее вражеского, хотя на самом деле было иначе. Однако именно нехватка топлива, а не уловка англичан определила состав итальянской эскадры.
Верховное Командование приказало флоту вступать в бой с англичанами, «только если он будет иметь решительное превосходство». ВВС получили приказ проводить атаки только до полудня, после чего в районе боя должен был появиться флот. Таким образом командование надеялось получить дополнительную информацию о противнике и расколоть его строй, чтобы повысить шансы итальянской эскадры на успех в последующем бою.
Однако так получилось, что к полудню 27 сентября итальянские самолеты не принесли почти никакой новой информации, а ВВС начали свои атаки только в 13.00. Если бы итальянский флот продолжал выжидать, британский конвой сумел бы проскользнуть к мысу Бон Поэтому адмирал Иакино решил рискнуть начать действовать, не имея информации, и в 12.30 он приказал своему флоту выдвигаться к предполагаемому вражескому маршруту. После 2 часов следования намеченным курсом, в 14.30, итальянцы начали ожидать появления британского соединения. Несколько новых донесений самолетов так и не пролили света на складывающуюся ситуацию. В них не говорилось ни о составе вражеской эскадры, ни о ее курсе. Более того, не был даже известен результат воздушных атак итальянцев. Не появились итальянские истребители для сопровождения своих кораблей, хотя в любой момент можно было ожидать атаки торпедоносцев с «Арк Ройяла». Продолжать действовать вслепую в такой обстановке неопределенности и нескоординированности значило подвергать себя неоправданному риску. Вдобавок начал сгущаться туман, снизивший видимость до 10000 метров. Поэтому в 15.00 адмирал Иакино решил — снова по собственной инициативе — на короткое время повернуть назад, надеясь, что ВВС все-таки получат какие-то сведения. В 15.30 он сделал вывод на основе имеющейся информации, что англичане объединили свои разрозненные группы в единое целое в 20 милях от него, и что теперь они имеют 3 линкора. Расшифровав британские радиограммы, Иакино узнал, что «Арк Ройял» уже поднял свои самолеты в атаку, тогда как итальянских истребителей по-прежнему не было видно. Имея приказ не вступать в бой с превосходящими силами и сопоставив все имеющиеся сведения, Иакино продолжил отход. На его решение повлияли опасения получить повреждения, находясь поблизости от более сильной вражеской эскадры.
Немного позднее ВВС сообщили, что враг имеет только 1 линкор, и что итальянские самолеты потопили 1 крейсер и повредили 2 других. Кроме того, возможно, был поврежден и линкор. Учитывая эти новости, полученные в 17.00, адмирал Иакино немедленно повернул на юг, надеясь успеть до заката использовать все преимущества выглядевшей благоприятно ситуации.
А что в это время происходило у неприятеля? Английские рапорты говорят, что их самолеты обнаружили присутствие итальянского флота только в 13.30. В это время он находился в 70 милях от британских главных сил и двигался на юг. В это же время началась атака итальянских торпедоносцев. «Нельсон» получил попадание торпедой, его скорость снизилась до 15 узлов.
В 14.00 британский командующий адмирал Сомервилл отправил «Нельсон» на соединение с конвоем, который шел вдоль берегов Туниса, а сам с остальными кораблями пошел навстречу итальянцам. В 15.06 его разведывательный самолет сообщил, что итальянцы развернулись и двигаются на север. Вскоре после этого британские самолеты потеряли контакт с итальянским флотом. Поэтому адмирал Сомервилл, тоже основываясь лишь на предположениях, начал выжидательное маневрирование, держась между конвоем и предполагаемой позицией неприятеля.
В 16.58, как раз в тот момент, когда адмирал Иакино повернул на юг, чтобы догнать англичан, Сомервилл, не имея никакой информации, тоже решил повернуть на юг. Так получилось, что эскадры противников, ничего не зная друг о друге, практически всю вторую половину дня маневрировали на параллельных курсах и совершенно случайно держали дистанцию между собой практически постоянной. В 18.12, не имея никаких сведений об англичанах, Супермарина приказала Иакино двигаться в район к востоку от Сардинии и там ожидать наступления утра.
На закате главные силы англичан тоже повернули, чтобы вернуться в Гибралтар, а конвоя продолжал следовать на восток под прикрытием 3 крейсеров и десятка эсминцев. До наступления темноты торпедоносцы совершили 4 атаки против конвоя, и грузовое судно «Империал Стар» получило попадание. После нескольких безуспешных попыток буксировать его, судно было затоплено, а экипаж снят. Итальянские торпедные катера, патрулировавшие в Сицилийском проливе, не заметили конвоя. Ночью крейсер «Хермайона» отделился от конвоя и обстрелял Пантеллерию. Согласно английским рапортам, обстрел был очень успешным, но в действительности он вызвал мало разрушений. Большинство снарядов упало в море.
29 сентября Гибралтарское соединение возле Алжира было атаковано подводными лодками «Диаспро», «Серпенте» и «Адуа». Первые две лодки донесли, что их торпеды определенно взорвались, но в английских донесениях ничего не говорится о повреждениях, полученных в этом столкновении. «Адуа» была контратакована англичанами и потоплена. Хотя Люфтваффе приняли участие в операции, их самолеты не смогли найти цели.
Итальянский флот продолжал крейсировать восточнее Сардинии до 14.00 28 сентября. Британские самолеты постоянно следовали за ним, тогда как Иакино, можно сказать, блуждал в потемках. В целом операция завершилась полным разочарованием и колоссальным расходом бесценного топлива. Кроме того, рухнули надежды на эффективное взаимодействие авиации и кораблей.
Итальянские ВВС бросили в бой крупные силы, но не сумели добиться ничего более серьезного, чем незначительные повреждения нескольких кораблей противника. Вдобавок они, похоже, совершенно забыли свои обещания взаимодействия с кораблями в море. Ведь самолеты ВВС атаковали после полудня, а не утром, лишив флот возможности использовать благоприятную ситуацию. Истребители ВВС прикрывали эскадру в течение всего 30 минут, примерно в 17.00. Летчики также оказались неспособны дать удовлетворительную информацию о составе британского флота. Более того, их сообщение, что англичане имеют всего 1 линкор, могло поставить итальянский флот в трудное положение при ином развитии событий.
До середины марта 1942 года англичане больше не предпринимали на Средиземном море крупных операций. Тем временем, Супермарина в ноябре приказала флоту обстрелять Тобрук, несмотря на кризисную ситуацию, в которой флот находился. Супераэрео, не сумев справиться с рухнувшими на него проблемами, отказалось обеспечить хотя бы минимальное воздушное прикрытие, необходимое для такой операции в водах Киренаики. В результате приказ начать операцию сначала был задержан, а потом и вообще отменен.
Следует также рассказать об охоте за британскими минными заградителями, которые время от времени совершали переходы из Гибралтара на Мальту, перевозя небольшие количества самых необходимых припасов. В начале войны англичане имели в постройке 3 таких корабля — «Эбдиел», «Манксмен» и «Уэлшмен». Было известно, что эти корабли могут развивать скорость до 40 узлов. «Уэлшмен» прибыл в Гибралтар в конце июля 1941 года. Когда британский флот выходил в море, он умело использовал то, что немногие итальянские самолеты-разведчики сосредоточивались вокруг главных сил англичан. Поэтому британский крейсер не раз проскакивал на Мальту и возвращался обратно, как правило, незамеченным. Его силуэт был уникальным для британского флота и крайне «неанглийским». Каждый раз, когда его замечали, крейсер поднимал или французский, или итальянский флаг. Принимались также и другие меры камуфляжа, которые вводили в заблуждение итальянские самолеты-разведчики.
Эти уловки достигли цели только во время 2 переходов, увязанных с операциями флота в конце июля и конце августа 1941 года. Позднее сообщения о странных кораблях были правильно поняты, к уловки пользы больше не приносили. Весной 1942 года, анализируя переходы между Гибралтаром и Великобританией более старого крейсера-минзага «Эдвенчер», Супермарина вычислила день, когда «Уэлшмен» может попытаться совершить прорыв на Мальту. Однако «Уэлшмен» снова сумел благополучно ускользнуть, несмотря на интенсивные поиски торпедоносцев и кораблей. Что было тому причиной — недостатки итальянской авиаразведки или его высокая скорость — можно лишь гадать.
Безуспешные поиски однако принесли положительный результат несколько иного рода. До сих пор англичане проходили Сицилийский пролив ночью, и не было никакой возможности определить, каким именно путем они следуют. Анализируя переходы «Уэлшмена» к началу марта 1942 года, стало ясно, что британские корабли идут вплотную к берегу до мыса Боя и Рас Мустафы, пока не окажутся южнее Келибии, откуда поворачивают прямо к Мальте. Располагая корабли в самых важных точках, итальянцы сумели добиться значительных успехов, что будет описано позднее. Эти успехи более чем компенсировали неспособность помешать «Уэлшмэну» доставить на Мальту весьма ограниченное количество припасов.
Англичане испробовали и другой метод — отправку из Гибралтара одиночных судов без сопровождения. 23 октября 2 таких судна были замечены, когда они уже находились возле мыса Бон. Для их атаки были высланы бомбардировщики и торпедоносцы, но ice удары не принесли успеха. На следующий день еще одно судно — «Эмпайр Жильмот» — было замечено «Корреспонденте Бета» возле мыса Бон, и итальянские торпедоносцы потопили его. «Корриспонденте Бета» был одним из 3 или 4 морских рыболовных судов, которые итальянский флот посылал на разведку, чтобы помочь не справляющимся с этой задачей самолетам. Эти маленькие суденышки плавали до самого Гибралтара и сообщали о передвижениях неприятеля. Очевидно, англичане так к не догадались о настоящем улове этих «рыбаков». Хотя вражеские эскадры не раз замечали их, «рыбаков» никто не беспокоил. Последнюю попытку вывести с Мальты суда без сопровождения англичане предприняли в середине ноября 1941 года. Однако оба судна — «Эмпайр Пеликан» и «Эмпайр Дифендер» — были потоплены торпедоносцами.
Глава VI.
Уход X авиакорпуса
Начало битвы конвоев
Ровно месяц спустя, 25 сентября 1941 года Супермарина получила информацию, что линкор «Нельсон», авианосец «Арк Ройял», 2 крейсера и 12 эсминцев вышли из Гибралтара и двигаются на восток. На следующий день итальянский самолет-разведчик заметил эту эскадру к югу от Балеарских островов, а французский самолет заметил конвой, идущий возле Алжира.
Чтобы не попасть в ситуацию, аналогичную случившейся в прошлом месяце, англичане разработали несколько приемов, которые должны были помочь им провести конвой и заставить итальянцев поверить, будто им противостоят более слабые силы, чем на самом деле. Неприятель надеялся завлечь итальянский флот в бой и нанести ему решительное поражение. Для этой цели вместе с конвоем на Средиземное море были отправлены линкоры «Родней» и «Принс оф Уэллс». Кроме того, англичане разделили свои силы на несколько отрядов.
Вечером 26 сентября Супермарина отправила в море линкоры «Литторио» и «Витторио Венето», крейсера «Тренто», «Гориция», «Абруцци» и «Аттендоло» и 9 эсминцев. Хотели также выслать и 3 маленьких линкора вместе с дополнительными крейсерами, однако в те дни флот испытывал жесточайшую нехватку топлива и мог задействовать только часть своих кораблей. Супермарина поверила, что итальянский флот сильнее вражеского, хотя на самом деле было иначе. Однако именно нехватка топлива, а не уловка англичан определила состав итальянской эскадры.
Верховное Командование приказало флоту вступать в бой с англичанами, «только если он будет иметь решительное превосходство». ВВС получили приказ проводить атаки только до полудня, после чего в районе боя должен был появиться флот. Таким образом командование надеялось получить дополнительную информацию о противнике и расколоть его строй, чтобы повысить шансы итальянской эскадры на успех в последующем бою.
Однако так получилось, что к полудню 27 сентября итальянские самолеты не принесли почти никакой новой информации, а ВВС начали свои атаки только в 13.00. Если бы итальянский флот продолжал выжидать, британский конвой сумел бы проскользнуть к мысу Бон Поэтому адмирал Иакино решил рискнуть начать действовать, не имея информации, и в 12.30 он приказал своему флоту выдвигаться к предполагаемому вражескому маршруту. После 2 часов следования намеченным курсом, в 14.30, итальянцы начали ожидать появления британского соединения. Несколько новых донесений самолетов так и не пролили света на складывающуюся ситуацию. В них не говорилось ни о составе вражеской эскадры, ни о ее курсе. Более того, не был даже известен результат воздушных атак итальянцев. Не появились итальянские истребители для сопровождения своих кораблей, хотя в любой момент можно было ожидать атаки торпедоносцев с «Арк Ройяла». Продолжать действовать вслепую в такой обстановке неопределенности и нескоординированности значило подвергать себя неоправданному риску. Вдобавок начал сгущаться туман, снизивший видимость до 10000 метров. Поэтому в 15.00 адмирал Иакино решил — снова по собственной инициативе — на короткое время повернуть назад, надеясь, что ВВС все-таки получат какие-то сведения. В 15.30 он сделал вывод на основе имеющейся информации, что англичане объединили свои разрозненные группы в единое целое в 20 милях от него, и что теперь они имеют 3 линкора. Расшифровав британские радиограммы, Иакино узнал, что «Арк Ройял» уже поднял свои самолеты в атаку, тогда как итальянских истребителей по-прежнему не было видно. Имея приказ не вступать в бой с превосходящими силами и сопоставив все имеющиеся сведения, Иакино продолжил отход. На его решение повлияли опасения получить повреждения, находясь поблизости от более сильной вражеской эскадры.
Немного позднее ВВС сообщили, что враг имеет только 1 линкор, и что итальянские самолеты потопили 1 крейсер и повредили 2 других. Кроме того, возможно, был поврежден и линкор. Учитывая эти новости, полученные в 17.00, адмирал Иакино немедленно повернул на юг, надеясь успеть до заката использовать все преимущества выглядевшей благоприятно ситуации.
А что в это время происходило у неприятеля? Английские рапорты говорят, что их самолеты обнаружили присутствие итальянского флота только в 13.30. В это время он находился в 70 милях от британских главных сил и двигался на юг. В это же время началась атака итальянских торпедоносцев. «Нельсон» получил попадание торпедой, его скорость снизилась до 15 узлов.
В 14.00 британский командующий адмирал Сомервилл отправил «Нельсон» на соединение с конвоем, который шел вдоль берегов Туниса, а сам с остальными кораблями пошел навстречу итальянцам. В 15.06 его разведывательный самолет сообщил, что итальянцы развернулись и двигаются на север. Вскоре после этого британские самолеты потеряли контакт с итальянским флотом. Поэтому адмирал Сомервилл, тоже основываясь лишь на предположениях, начал выжидательное маневрирование, держась между конвоем и предполагаемой позицией неприятеля.
В 16.58, как раз в тот момент, когда адмирал Иакино повернул на юг, чтобы догнать англичан, Сомервилл, не имея никакой информации, тоже решил повернуть на юг. Так получилось, что эскадры противников, ничего не зная друг о друге, практически всю вторую половину дня маневрировали на параллельных курсах и совершенно случайно держали дистанцию между собой практически постоянной. В 18.12, не имея никаких сведений об англичанах, Супермарина приказала Иакино двигаться в район к востоку от Сардинии и там ожидать наступления утра.
На закате главные силы англичан тоже повернули, чтобы вернуться в Гибралтар, а конвоя продолжал следовать на восток под прикрытием 3 крейсеров и десятка эсминцев. До наступления темноты торпедоносцы совершили 4 атаки против конвоя, и грузовое судно «Империал Стар» получило попадание. После нескольких безуспешных попыток буксировать его, судно было затоплено, а экипаж снят. Итальянские торпедные катера, патрулировавшие в Сицилийском проливе, не заметили конвоя. Ночью крейсер «Хермайона» отделился от конвоя и обстрелял Пантеллерию. Согласно английским рапортам, обстрел был очень успешным, но в действительности он вызвал мало разрушений. Большинство снарядов упало в море.
29 сентября Гибралтарское соединение возле Алжира было атаковано подводными лодками «Диаспро», «Серпенте» и «Адуа». Первые две лодки донесли, что их торпеды определенно взорвались, но в английских донесениях ничего не говорится о повреждениях, полученных в этом столкновении. «Адуа» была контратакована англичанами и потоплена. Хотя Люфтваффе приняли участие в операции, их самолеты не смогли найти цели.
Итальянский флот продолжал крейсировать восточнее Сардинии до 14.00 28 сентября. Британские самолеты постоянно следовали за ним, тогда как Иакино, можно сказать, блуждал в потемках. В целом операция завершилась полным разочарованием и колоссальным расходом бесценного топлива. Кроме того, рухнули надежды на эффективное взаимодействие авиации и кораблей.
Итальянские ВВС бросили в бой крупные силы, но не сумели добиться ничего более серьезного, чем незначительные повреждения нескольких кораблей противника. Вдобавок они, похоже, совершенно забыли свои обещания взаимодействия с кораблями в море. Ведь самолеты ВВС атаковали после полудня, а не утром, лишив флот возможности использовать благоприятную ситуацию. Истребители ВВС прикрывали эскадру в течение всего 30 минут, примерно в 17.00. Летчики также оказались неспособны дать удовлетворительную информацию о составе британского флота. Более того, их сообщение, что англичане имеют всего 1 линкор, могло поставить итальянский флот в трудное положение при ином развитии событий.
До середины марта 1942 года англичане больше не предпринимали на Средиземном море крупных операций. Тем временем, Супермарина в ноябре приказала флоту обстрелять Тобрук, несмотря на кризисную ситуацию, в которой флот находился. Супераэрео, не сумев справиться с рухнувшими на него проблемами, отказалось обеспечить хотя бы минимальное воздушное прикрытие, необходимое для такой операции в водах Киренаики. В результате приказ начать операцию сначала был задержан, а потом и вообще отменен.
Следует также рассказать об охоте за британскими минными заградителями, которые время от времени совершали переходы из Гибралтара на Мальту, перевозя небольшие количества самых необходимых припасов. В начале войны англичане имели в постройке 3 таких корабля — «Эбдиел», «Манксмен» и «Уэлшмен». Было известно, что эти корабли могут развивать скорость до 40 узлов. «Уэлшмен» прибыл в Гибралтар в конце июля 1941 года. Когда британский флот выходил в море, он умело использовал то, что немногие итальянские самолеты-разведчики сосредоточивались вокруг главных сил англичан. Поэтому британский крейсер не раз проскакивал на Мальту и возвращался обратно, как правило, незамеченным. Его силуэт был уникальным для британского флота и крайне «неанглийским». Каждый раз, когда его замечали, крейсер поднимал или французский, или итальянский флаг. Принимались также и другие меры камуфляжа, которые вводили в заблуждение итальянские самолеты-разведчики.
Эти уловки достигли цели только во время 2 переходов, увязанных с операциями флота в конце июля и конце августа 1941 года. Позднее сообщения о странных кораблях были правильно поняты, к уловки пользы больше не приносили. Весной 1942 года, анализируя переходы между Гибралтаром и Великобританией более старого крейсера-минзага «Эдвенчер», Супермарина вычислила день, когда «Уэлшмен» может попытаться совершить прорыв на Мальту. Однако «Уэлшмен» снова сумел благополучно ускользнуть, несмотря на интенсивные поиски торпедоносцев и кораблей. Что было тому причиной — недостатки итальянской авиаразведки или его высокая скорость — можно лишь гадать.
Безуспешные поиски однако принесли положительный результат несколько иного рода. До сих пор англичане проходили Сицилийский пролив ночью, и не было никакой возможности определить, каким именно путем они следуют. Анализируя переходы «Уэлшмена» к началу марта 1942 года, стало ясно, что британские корабли идут вплотную к берегу до мыса Боя и Рас Мустафы, пока не окажутся южнее Келибии, откуда поворачивают прямо к Мальте. Располагая корабли в самых важных точках, итальянцы сумели добиться значительных успехов, что будет описано позднее. Эти успехи более чем компенсировали неспособность помешать «Уэлшмэну» доставить на Мальту весьма ограниченное количество припасов.
Англичане испробовали и другой метод — отправку из Гибралтара одиночных судов без сопровождения. 23 октября 2 таких судна были замечены, когда они уже находились возле мыса Бон. Для их атаки были высланы бомбардировщики и торпедоносцы, но ice удары не принесли успеха. На следующий день еще одно судно — «Эмпайр Жильмот» — было замечено «Корреспонденте Бета» возле мыса Бон, и итальянские торпедоносцы потопили его. «Корриспонденте Бета» был одним из 3 или 4 морских рыболовных судов, которые итальянский флот посылал на разведку, чтобы помочь не справляющимся с этой задачей самолетам. Эти маленькие суденышки плавали до самого Гибралтара и сообщали о передвижениях неприятеля. Очевидно, англичане так к не догадались о настоящем улове этих «рыбаков». Хотя вражеские эскадры не раз замечали их, «рыбаков» никто не беспокоил. Последнюю попытку вывести с Мальты суда без сопровождения англичане предприняли в середине ноября 1941 года. Однако оба судна — «Эмпайр Пеликан» и «Эмпайр Дифендер» — были потоплены торпедоносцами.
Глава VI.
Первая битва конвоев
Уход X авиакорпуса
Подведя итоги различных событий первой половины 1941 года, давайте вернемся к основной линии, которую мы оставили, когда завершилась операция, приведшая к захвату Крита. В конце мая 1941 года после оккупации Крита ситуация на Средиземном море, внешне по крайней мере, выглядела для итальянского флота многообещающей. Однако Супермарина имела достаточно оснований для беспокойства за будущее. Воздушная мощь союзников быстро росла, тогда как итало-германские ВВС были ослаблены передачей на русский фронт ряда частей и расширением оперативною пространства на самом Средиземноморье. В середине мая X авиакорпус был переведен из Сицилии в Грецию, чтобы участвовать в Критской кампании. Позднее, с началом военных действий в России, большая часть его самолетов была отправлена туда. Оставшиеся были разбросаны по Греции и Киренаике для поддержки сухопутных операций.
Самым тяжелым последствием ухода X авиакорпуса, против чего резко возражал итальянский флот, стало прекращение бомбардировок Мальты. Эти бомбардировки были совершенно необходимым элементом удержания итальянских линий снабжения Ливии в относительной безопасности. Англичане немедленно использовали предоставленное им преимущество и усилили авиацию на острове. Мальта вновь подняла в воздух свой «пламенеющий меч». Благодаря удачной позиции и техническому превосходству, относительно небольшие силы отвлекли непропорционально много кораблей и самолетов итальянского флота и нанесли им тяжелые потери. Кроме всего прочего, быстро сказалось наличие английских разведывательных самолетов и корректировщиков, оснащенных радаром. Взаимодействуя с ночными торпедоносцами, с надводными силами, эти самолеты создали новые методы атак, которые итальянские корабли смогли отражать с довольно сомнительной эффективностью.
Уход X авиакорпуса означал немедленную потерю Осью господства в воздухе, которое было захвачено над Сицилийским проливом. Передача германских самолетов также серьезно повлияла на воздушную разведку и сопровождение кораблей в море. Итальянские ВВС больше не могли в одиночку выполнять все возрастающие требования. В результате случались дни, когда полностью отсутствовала информация о передвижениях противника. Разведывательные полеты над Мальтой, которые до этого проводились хотя бы раз в день, теперь стали очень тяжелой проблемой и привели к значительным потерям итальянской авиации. Тем не менее, такая разведка была просто необходима для защиты судоходства на ливийских маршрутах.
Оснащение радаром системы ПВО острова и все увеличивающееся число перехватчиков привели к тому, что часто итальянские разведывательные самолеты встречали завесу истребителей еще на подлете к Мальте. Вот только один пример. Несмотря на множество тщетных попыток прорваться к острову, несмотря на тяжелые потери, несмотря на сопровождение разведчиков истребителями, был период почти два месяца — до 21 июля, когда итальянцы совершенно не имели информации о порте Ла Валетта.
Отсутствие конкретной информации о вражеских кораблях на Мальте, особенно на столь долгий период, увеличивало риск при каждом выходе в море и вынуждало итальянский флот использовать дивизии крейсеров для защиты особо важных конвоев, чтобы не быть захваченными врасплох. Такие выходы сами по себе были рискованными. 28 июля крейсер «Гарибальди», возвращаясь в порт после проводки конвоя, был торпедирован подводной лодкой. Получив тяжелые повреждения, крейсер сумел добраться до базы, но простоял в ремонте 4 месяца.
Еще больше осложняло проблему воздушного прикрытия то, что англичане теперь сочетали несколько методов атаки (высотные и с бреющего полета), поэтому требовалось несколько «слоев» истребителей, чтобы прикрыть корабли. По этой причине и из-за малого количества имеющихся истребителей, ил пилоты предпочитали атаковать британские самолеты на выходе из атаки. Более того, воздушное прикрытие осуществлялось только в дневное время, тогда как англичане предпочитали атаки в сумерках или ночью. Так как Италия не имела ночных истребителей, корабли оставались в это время совершенно беззащитными.
Всю серьезность вновь сложившейся ситуации подчеркнули события 3 июля, когда важный итальянский конвой был атакован возле Лампедузы. Британский пилот, которого выудила из моря одна из предполагавшихся жертв, сообщил, что атакующие самолеты заметили 2 итальянских самолета сопровождения и отложили атаку, пока те не улетят прочь. Так как итальянские истребители имели малый радиус действия и были вынуждены взлетать с береговых аэродромов, ВВС, чтобы обеспечить постоянное прикрытие конвоя только 2 истребителями, были вынуждены задействовать 56 самолетов, вылетавших парами! Интересно отметить, что атаковавшие британские самолеты были «Мэрилендами» американской постройки. Так в первый раз эта страна выступила на стороне Великобритании в войне на Средиземном море, хотя пока еще косвенно.
Другим важным последствием ухода X авиакорпуса и усиления воздушной мощи Мальты стали налеты британских бомбардировщиков на итальянские порты. Сильно пострадали Неаполь, Мессина и Палермо. Бомбардировщики, не встречая сопротивления в воздухе, начали атаки Специи, Коринфского канала и Наварина. Триполи и Бенгази подвергались налетам практически каждую ночь — часто очень сильным, особенно в день прибытия конвоя. В результате случалось и так, что грузы, которые флот дорогой ценой доставил в Ливню, уничтожались в доках или во время разгрузки судна.
Конечно, повреждения портовых сооружений осложняли транспортные проблемы и увеличивали итальянские потери при перевозках. Например, в описываемый период порт Триполи был настолько переполнен кораблями и судами, что кораблям эскорта приходилось до рассвета крейсировать в море. Это лишало экипажи заслуженного отдыха в порту. Такие меры уменьшали риск потерь в забитом до отказа порту, но приводили к износу машин, расходу топлива и усталости экипажей.
Все описанные выше факты и усиление воздушной мощи врага, опирающегося на американскую помощь, подтвердили давние опасения итальянского флота. Без серьезной авиационной поддержки флот оказывался во все более трудной ситуации, походя на боксера, пытающегося драться одной рукой. Учитывая сокращение запасов топлива, гибель кораблей и другие неблагоприятные факторы, становится очевидным, почему флоту пришлось решительно отбросить все надежды на ведение наступательных операций и вместо этого заняться тщательно спланированной упорной обороной, чтобы продержаться как можно дольше.
Самым тяжелым последствием ухода X авиакорпуса, против чего резко возражал итальянский флот, стало прекращение бомбардировок Мальты. Эти бомбардировки были совершенно необходимым элементом удержания итальянских линий снабжения Ливии в относительной безопасности. Англичане немедленно использовали предоставленное им преимущество и усилили авиацию на острове. Мальта вновь подняла в воздух свой «пламенеющий меч». Благодаря удачной позиции и техническому превосходству, относительно небольшие силы отвлекли непропорционально много кораблей и самолетов итальянского флота и нанесли им тяжелые потери. Кроме всего прочего, быстро сказалось наличие английских разведывательных самолетов и корректировщиков, оснащенных радаром. Взаимодействуя с ночными торпедоносцами, с надводными силами, эти самолеты создали новые методы атак, которые итальянские корабли смогли отражать с довольно сомнительной эффективностью.
Уход X авиакорпуса означал немедленную потерю Осью господства в воздухе, которое было захвачено над Сицилийским проливом. Передача германских самолетов также серьезно повлияла на воздушную разведку и сопровождение кораблей в море. Итальянские ВВС больше не могли в одиночку выполнять все возрастающие требования. В результате случались дни, когда полностью отсутствовала информация о передвижениях противника. Разведывательные полеты над Мальтой, которые до этого проводились хотя бы раз в день, теперь стали очень тяжелой проблемой и привели к значительным потерям итальянской авиации. Тем не менее, такая разведка была просто необходима для защиты судоходства на ливийских маршрутах.
Оснащение радаром системы ПВО острова и все увеличивающееся число перехватчиков привели к тому, что часто итальянские разведывательные самолеты встречали завесу истребителей еще на подлете к Мальте. Вот только один пример. Несмотря на множество тщетных попыток прорваться к острову, несмотря на тяжелые потери, несмотря на сопровождение разведчиков истребителями, был период почти два месяца — до 21 июля, когда итальянцы совершенно не имели информации о порте Ла Валетта.
Отсутствие конкретной информации о вражеских кораблях на Мальте, особенно на столь долгий период, увеличивало риск при каждом выходе в море и вынуждало итальянский флот использовать дивизии крейсеров для защиты особо важных конвоев, чтобы не быть захваченными врасплох. Такие выходы сами по себе были рискованными. 28 июля крейсер «Гарибальди», возвращаясь в порт после проводки конвоя, был торпедирован подводной лодкой. Получив тяжелые повреждения, крейсер сумел добраться до базы, но простоял в ремонте 4 месяца.
Еще больше осложняло проблему воздушного прикрытия то, что англичане теперь сочетали несколько методов атаки (высотные и с бреющего полета), поэтому требовалось несколько «слоев» истребителей, чтобы прикрыть корабли. По этой причине и из-за малого количества имеющихся истребителей, ил пилоты предпочитали атаковать британские самолеты на выходе из атаки. Более того, воздушное прикрытие осуществлялось только в дневное время, тогда как англичане предпочитали атаки в сумерках или ночью. Так как Италия не имела ночных истребителей, корабли оставались в это время совершенно беззащитными.
Всю серьезность вновь сложившейся ситуации подчеркнули события 3 июля, когда важный итальянский конвой был атакован возле Лампедузы. Британский пилот, которого выудила из моря одна из предполагавшихся жертв, сообщил, что атакующие самолеты заметили 2 итальянских самолета сопровождения и отложили атаку, пока те не улетят прочь. Так как итальянские истребители имели малый радиус действия и были вынуждены взлетать с береговых аэродромов, ВВС, чтобы обеспечить постоянное прикрытие конвоя только 2 истребителями, были вынуждены задействовать 56 самолетов, вылетавших парами! Интересно отметить, что атаковавшие британские самолеты были «Мэрилендами» американской постройки. Так в первый раз эта страна выступила на стороне Великобритании в войне на Средиземном море, хотя пока еще косвенно.
Другим важным последствием ухода X авиакорпуса и усиления воздушной мощи Мальты стали налеты британских бомбардировщиков на итальянские порты. Сильно пострадали Неаполь, Мессина и Палермо. Бомбардировщики, не встречая сопротивления в воздухе, начали атаки Специи, Коринфского канала и Наварина. Триполи и Бенгази подвергались налетам практически каждую ночь — часто очень сильным, особенно в день прибытия конвоя. В результате случалось и так, что грузы, которые флот дорогой ценой доставил в Ливню, уничтожались в доках или во время разгрузки судна.
Конечно, повреждения портовых сооружений осложняли транспортные проблемы и увеличивали итальянские потери при перевозках. Например, в описываемый период порт Триполи был настолько переполнен кораблями и судами, что кораблям эскорта приходилось до рассвета крейсировать в море. Это лишало экипажи заслуженного отдыха в порту. Такие меры уменьшали риск потерь в забитом до отказа порту, но приводили к износу машин, расходу топлива и усталости экипажей.
Все описанные выше факты и усиление воздушной мощи врага, опирающегося на американскую помощь, подтвердили давние опасения итальянского флота. Без серьезной авиационной поддержки флот оказывался во все более трудной ситуации, походя на боксера, пытающегося драться одной рукой. Учитывая сокращение запасов топлива, гибель кораблей и другие неблагоприятные факторы, становится очевидным, почему флоту пришлось решительно отбросить все надежды на ведение наступательных операций и вместо этого заняться тщательно спланированной упорной обороной, чтобы продержаться как можно дольше.
Начало битвы конвоев
Противник понимал, что для выигрыша войны в Африке достаточно просто перерезать итальянские линии снабжения, и англичане сосредоточили свои усилия именно на этом. В свою очередь, итальянский флот был вынужден практически всю свою энергию обратить на обеспечение их безопасности. Столкновение этих двух планов привело к затяжной ожесточенной кампании. Хотя она распадается на множество отдельных боев, ее можно рассматривать как настоящее сражение — и одно из величайших, — которое длилось шесть месяцев. Первая битва на ливийских морских коммуникациях, называемая «первой битвой конвоев», закончилась в пользу итальянцев в начале 1942 года. Она описана далее.
В этот период успешная проводка каждого ливийского конвоя сопровождалась ожесточенными боями, которые корабли были вынуждены вести круглые сутки без перерыва прямо с момента выхода из порта. Для того, чтобы как можно сильнее сократить потери, принимались все возможные меры. Они менялись каждый раз, как только англичане меняли свою тактику.
Следует напомнить, что маршруты конвоев пролегали через центр Средиземного моря. Они должны были держаться как можно дальше от Мальты, хотя это приводило к значительному удлинению пути и сравнительному увеличению расхода топлива и износу машин. Количество кораблей сопровождения постоянно росло, что приводило к передаче эсминцев из состава действующего флота. Значительно усилились средства ПВО кораблей и судов.
Одним из приемов стала отправка малых судов поодиночке и без сопровождения. Они выходили в море ночью и к рассвету добирались до Пантеллерии или Лампедузы, если направлялись в Триполи. Если они следовали в Киренаику, то ночью же они прибывали в порты восточной Греции или и бухту Суда. Каждое из таких судов несло мало груза, но взятые все вместе, они перевезли внушительное количество припасов. Одно время успешно применялись ложные конвои. Эта уловка состояла в том, что параллельно маршруту важного конвоя двигался другой, не столь значительный. Он располагался между первым конвоем и Мальтой. Часто британские разведывательные самолеты, а следом за ними и ударные обрушивались на первый замеченный конвой. Это позволяло более важному конвою следовать к цели не замеченным.
Но противник добился очень эффективного взаимодействия между подводными лодками и самолетами. Они выводили друг друга в атаку, сообщали о поврежденных судах, что позволяло добить их. Вражеские подводные лодки так и сновали на маршрутах следования конвоев, и они добились значительных успехов. Особенно тяжелым ударом стало потопление грех итальянских трансатлантических лайнеров, выделенных для перевозки войск. 20 августа «Эсперия» был потоплен 3 торпедами с подводной лодки всего в нескольких милях от Триполи. Ночью 18 сентября возле Мизураты конвой, состоящий из «Вулкании», «Нептунии» и «Океании», попал в западню. Нехватка войсковых транспортов заставила использовать эти великолепные суда, хотя они были слишком велики и заметны. Торпедный залп поразил «Нептунию» и «Океанию», и они потеряли ход. Оба лайнера вскоре затонули. Итальянские эсминцы с большим умением сняли солдат с борта поврежденных кораблей, из 6500 человек пропали только 384. Большинство жертв пришлось на «Нептунии», они погибли при взрыве торпед.
Чтобы удовлетворить потребность в некоторых специфических видах снабжения в прифронтовых районах, маленькие, но очень быстроходные корабли и подводные лодки отваживались на походы в эти опасные воды. Они выгружали свой груз ночью и уходили в море еще до рассвета. Во время «первой битвы конвоев» итальянские подводные лодки совершили 46 подобных походов. При этом погибли «Караччиоло» и «Сент Бон», а «Атропо» была тяжело повреждена, когда взорвался ее груз бензина. Рейсы по перевозке бензина вообще были крайне опасны из-за повышенной воспламеняемости груза и его ядовитых паров. Кроме того, груз приходилось размещать буквально в каждом углу и без того тесных отсеков, даже на койках экипажа. А в награду экипажу приходилось самому проводить разгрузку. Генерал Роммель, хорошо зная о трудностях экипажей подводных лодок не раз лично благодарил их.
Сила британских ударов по конвоям вынудила итальянский флот постараться обезопасить от них, насколько это было возможно, войсковые конвои, направляющиеся в Ливию. Поэтому, несмотря на все более острую нехватку эсминцев и увеличивающийся расход топлива, флот начал перевозить войска исключительно на эсминцах. Они пересекали Средиземное море на большой скорости, проделывая большую часть пути ночью. Когда эта система доказала свою эффективность, перевозка солдат в Ливию на эсминцах стала стандартной процедурой, которая продолжалась до самого конца войны в Африке. Перевозки стали особенно интенсивными во время самой критической фазы Ливийской кампании, но флоту как-то удавалось справляться с возрастающими трудностями, вызванными нехваткой эсминцев и топлива.
Однако описанные выше методы, как и прочие аналогичные меры, имели вторичное значение. Главной проблемой снабжения Ливии было превосходство британской авиации, базирующейся на Мальте. Отсюда возникали все проблемы итальянцев. Первоначальная ошибка — отказ от захвата Мальты или Туниса — стоила большой крови.
Достигнув рекордной отметки 125000 тонн пере везенных грузов в июне, итальянцы сумели в июле перевезти только 50706 тонн грузов и менее 12000 тонн топлива. При этом 12% грузов, отправленных из Италии, были потеряны, но потери топлива достигли угрожающей величины 41%. В августе было доставлено только 46755 тони грузов и потеряно 20%. В виде компенсации были перевезены 37201 тонна бензина при минимальных потерях — около 1%. В сентябре и октябре ситуация продолжала оставаться очень серьезной, и лишь титаническими усилиями итальянский флот сума перевезти в Африку в сентябре 54105 тонн грузов и 61563 тонны — в октябре. Потери были тяжелыми и составили соответственно 29% и 20% отправленного из Италии. Эти скромные достижения сопровождались тяжелыми потерями в кораблях. Поставки топлива были такими же трудными. В сентябре было доставлено 13408 тонн при потере 24%, в октябре 11951 тонна при потере 21%.
Тем не менее, Лондон продолжал считать, что в Ливию прибывает слишком много грузов. От адмирала Каннингхэма потребовали перебросить на Мальту группу кораблей из Александрии, чтобы они перехватывали итальянские конвои. Каннингхэм опять воспротивился. В результате споров на Мальту послали 2 крейсера и 2 эсминца прямо из Англии. Оснащенные радаром корабли должны были проводить стремительные набеги, особенно по ночам, на пути следствия итальянских конвоев. Их атаки дополнили бы действия британской авиации и подводных лодок.
В этот период успешная проводка каждого ливийского конвоя сопровождалась ожесточенными боями, которые корабли были вынуждены вести круглые сутки без перерыва прямо с момента выхода из порта. Для того, чтобы как можно сильнее сократить потери, принимались все возможные меры. Они менялись каждый раз, как только англичане меняли свою тактику.
Следует напомнить, что маршруты конвоев пролегали через центр Средиземного моря. Они должны были держаться как можно дальше от Мальты, хотя это приводило к значительному удлинению пути и сравнительному увеличению расхода топлива и износу машин. Количество кораблей сопровождения постоянно росло, что приводило к передаче эсминцев из состава действующего флота. Значительно усилились средства ПВО кораблей и судов.
Одним из приемов стала отправка малых судов поодиночке и без сопровождения. Они выходили в море ночью и к рассвету добирались до Пантеллерии или Лампедузы, если направлялись в Триполи. Если они следовали в Киренаику, то ночью же они прибывали в порты восточной Греции или и бухту Суда. Каждое из таких судов несло мало груза, но взятые все вместе, они перевезли внушительное количество припасов. Одно время успешно применялись ложные конвои. Эта уловка состояла в том, что параллельно маршруту важного конвоя двигался другой, не столь значительный. Он располагался между первым конвоем и Мальтой. Часто британские разведывательные самолеты, а следом за ними и ударные обрушивались на первый замеченный конвой. Это позволяло более важному конвою следовать к цели не замеченным.
Но противник добился очень эффективного взаимодействия между подводными лодками и самолетами. Они выводили друг друга в атаку, сообщали о поврежденных судах, что позволяло добить их. Вражеские подводные лодки так и сновали на маршрутах следования конвоев, и они добились значительных успехов. Особенно тяжелым ударом стало потопление грех итальянских трансатлантических лайнеров, выделенных для перевозки войск. 20 августа «Эсперия» был потоплен 3 торпедами с подводной лодки всего в нескольких милях от Триполи. Ночью 18 сентября возле Мизураты конвой, состоящий из «Вулкании», «Нептунии» и «Океании», попал в западню. Нехватка войсковых транспортов заставила использовать эти великолепные суда, хотя они были слишком велики и заметны. Торпедный залп поразил «Нептунию» и «Океанию», и они потеряли ход. Оба лайнера вскоре затонули. Итальянские эсминцы с большим умением сняли солдат с борта поврежденных кораблей, из 6500 человек пропали только 384. Большинство жертв пришлось на «Нептунии», они погибли при взрыве торпед.
Чтобы удовлетворить потребность в некоторых специфических видах снабжения в прифронтовых районах, маленькие, но очень быстроходные корабли и подводные лодки отваживались на походы в эти опасные воды. Они выгружали свой груз ночью и уходили в море еще до рассвета. Во время «первой битвы конвоев» итальянские подводные лодки совершили 46 подобных походов. При этом погибли «Караччиоло» и «Сент Бон», а «Атропо» была тяжело повреждена, когда взорвался ее груз бензина. Рейсы по перевозке бензина вообще были крайне опасны из-за повышенной воспламеняемости груза и его ядовитых паров. Кроме того, груз приходилось размещать буквально в каждом углу и без того тесных отсеков, даже на койках экипажа. А в награду экипажу приходилось самому проводить разгрузку. Генерал Роммель, хорошо зная о трудностях экипажей подводных лодок не раз лично благодарил их.
Сила британских ударов по конвоям вынудила итальянский флот постараться обезопасить от них, насколько это было возможно, войсковые конвои, направляющиеся в Ливию. Поэтому, несмотря на все более острую нехватку эсминцев и увеличивающийся расход топлива, флот начал перевозить войска исключительно на эсминцах. Они пересекали Средиземное море на большой скорости, проделывая большую часть пути ночью. Когда эта система доказала свою эффективность, перевозка солдат в Ливию на эсминцах стала стандартной процедурой, которая продолжалась до самого конца войны в Африке. Перевозки стали особенно интенсивными во время самой критической фазы Ливийской кампании, но флоту как-то удавалось справляться с возрастающими трудностями, вызванными нехваткой эсминцев и топлива.
Однако описанные выше методы, как и прочие аналогичные меры, имели вторичное значение. Главной проблемой снабжения Ливии было превосходство британской авиации, базирующейся на Мальте. Отсюда возникали все проблемы итальянцев. Первоначальная ошибка — отказ от захвата Мальты или Туниса — стоила большой крови.
Достигнув рекордной отметки 125000 тонн пере везенных грузов в июне, итальянцы сумели в июле перевезти только 50706 тонн грузов и менее 12000 тонн топлива. При этом 12% грузов, отправленных из Италии, были потеряны, но потери топлива достигли угрожающей величины 41%. В августе было доставлено только 46755 тони грузов и потеряно 20%. В виде компенсации были перевезены 37201 тонна бензина при минимальных потерях — около 1%. В сентябре и октябре ситуация продолжала оставаться очень серьезной, и лишь титаническими усилиями итальянский флот сума перевезти в Африку в сентябре 54105 тонн грузов и 61563 тонны — в октябре. Потери были тяжелыми и составили соответственно 29% и 20% отправленного из Италии. Эти скромные достижения сопровождались тяжелыми потерями в кораблях. Поставки топлива были такими же трудными. В сентябре было доставлено 13408 тонн при потере 24%, в октябре 11951 тонна при потере 21%.
Тем не менее, Лондон продолжал считать, что в Ливию прибывает слишком много грузов. От адмирала Каннингхэма потребовали перебросить на Мальту группу кораблей из Александрии, чтобы они перехватывали итальянские конвои. Каннингхэм опять воспротивился. В результате споров на Мальту послали 2 крейсера и 2 эсминца прямо из Англии. Оснащенные радаром корабли должны были проводить стремительные набеги, особенно по ночам, на пути следствия итальянских конвоев. Их атаки дополнили бы действия британской авиации и подводных лодок.