Браст Стивен. Властелин Черного Замка

   – О, как Ваше Лордство может спрашивать? Здесь единственное место на побережье, где можно найти настоящую плачущую рыбу, которая, как миледи безусловно знает, знаменита по всей округе.
   – Но что это за рыба? Так как, клянусь честью, я не думаю, что слышала о ней раньше.
   – Ну, миледи, это говорит нам только о том, насколько плох этот мир без Империи, так как в старые дни – но сейчас не время и не место сожалеть об этом. Плачущая рыба похожа на глубоководную розовую рыбу, но привкус у нее не такой резкий, и, если ее приготовить с несколькими листьями базилика и небольшим количеством черной смородины, имеет довольно пряный вкус, поэтому ее так и назвали. На самом деле нет другой такой рыбы, которая-
   – Очень хорошо, принесите ее сейчас вместе с любым вином, которое вы порекомендуете.
   – Замечательно, миледи. Я немедленно займусь ею.
   – Ах, мгновение.
   – Да?
   – Приготовьте две. Если я не ошибаюсь, леди, которая только что вошла, присоединится ко мне, и, если она голодна, вряд ли ей будет приятно смотреть, как я ем, что, я уверена, было бы неприятно мне самой, если бы я была на ее месте.
   – Тогда эта леди ваша подруга?
   – Нет, я никогда не имела чести видеть ее раньше.
   – Но тогда откуда вы знаете, что она присоединится к вам?
   – О, это очень просто, моя добрая женщина. Мне сказали, что, раньше или позже, леди из Дома Дракона найдет меня здесь. И, как вы видите, эта леди из Дома Дракона. Часто ли вы видели Драконов здесь?
   – Никогда, миледи.
   – Вот, значит это она и есть.
   И действительно, не успела Иллиста закончить фразу, как Хабил, узнав ее по описанию, подошла и попросила разрешения присоединиться к ней.
   – Конечно, – сказала Феникс. – Я ждала вас. Настолько, что, на самом деле, даже заказала для вас рыбу, на случай, если вы голодны.
   – Это хорошая рыба?
   – Так мне сказали.
   – Тогда, если два хорошо, то три еще лучше, так как мы ожидаем еще одну.
   – Еще одну?
   – Да, и хотя я никогда не встречалась с ней, мне дали ее описание, которое, если оно точно, замечательно подходит к леди, которая только что вошла в этот очаровательный дом.
   – Тогда три, – хладнокровно сказала Иллиста.
   И, пока хозяйка бегом помчалась на кухню, чтобы приготовить рыбу, третий член этой компании, Грита, подошла к столу и сказала, – Вы Хабил? Тогда я благодарю вас за вашу почту, которую вы и ваш кузен так умело воссоздали, потому что, если вы мне поверите, еще три дня назад я была графстве Саутмур. И хотя я не слишком много спала, будьте уверены, я совершила это путешествие не без приятности.
   – Тогда вы, должно быть, Грита.
   – Да.
   – Тогда я рада вас приветствовать, – сказала Иллиста. – Я очень много слышала о вас.
   – И, надеюсь, ничего хорошего.
   – Я слышала, что вы очень целеустремленны и решительны.
   – Вы чересчур вежливо выражаетесь о моих качествах.
   – А вы возражаете против этого?
   – Ни в малейшей степени; наоборот, давайте будет вежливы, изо всех сил.
   – Тогда, моя дорогая Маркиза, если мы решили быть вежливыми-
   – О, конечно, давайте будет вежливыми.
   – тогда представьте меня вашей подруге.
   – А, прошу прощения. Но я решила, что вы знаете ее.
   – И почему я должна знать ее?
   – Потому что, моя дорогая Грита, если я могу называть вас так-
   – Конечно можете. Интимность – это даже лучше, чем вежливость.
   – Тогда, дорогая Грита, я предполагала, что вы знаете ее, потому что именно вы направили ее к нам, а нас к ней.
   – А, тогда вы должны быть Иллистой, и я должна была догадаться об этом хотя бы по покрою и цвету вашего платья.
   Иллиста, которая хладнокровно слушала этот разговор, кивнула и сказала, – Вы произнесли мое имя.
   – А наша прелестная Маркиза произнесла мое, – подхватила Грита, – так что остается только назвать ее имя, и это имя, которое мы обе знаем, не правда ли? Кузина Императора – если он действительно Император. Я не знаю последних новостей. Удалось ли вашему кузену приобрести Орб?
   – Нет, – сказала Хабил. – Попытка действовать силой, увы, провалилась.
   – Насколько я знаю, вы говорили, что такая возможность есть, – заметила Иллиста.
   – Да, и эта возможность превратилась в реальность. К счастью, благодаря вам обоим, леди, у нас есть и другие возможности. А должна сказать, моя добрая Грита, что вы оказались более, чем полезны.
   – Я рада слышать, что чем-то помогла – тем более, что это приближает меня к моей собственной цели.
   – Хорошо, – сказала Иллиста, – но что у вас за цель?
   Грита улыбнулась, и если бы гадюка была бы способна улыбаться, то на ее губах появилась бы точно такая же улыбка, которая искривила губы Гриты, и сказала, – Моя цель совпадает с вашей, миледи.
   – А! Так вы говорите о мести?
   – О, да, месть. Более того, месть по отношению к четырем особым личностям.
   – Четырем?
   – Да, это их число.
   – Как странно получается, моя добрая Грита. Ведь четыре – это и мое число.
   – Я знаю, – сказала Грита, улыбаюсь своей особой неприятной улыбкой.
   – Вы говорите мне-?
   – Да, именно о них.
   – Кто вы?
   – Я дочь одного из ваших старых знакомых, Лорда Гарланда.
   – Не может быть!
   – Я настаиваю на этом.
   – Кто такой Лорд Гарланд? – спросила, нахмурившись, Хабил.
   – Он не представляет никакого интереса для вас, – холодно сказала Грита. – Он мертв.
   Хабил нахмурилась еще больше, и, казалось, хотела что-то еще спросить, но, подумав лучше, только констатировала факт, сказав, – Похоже, что вы обе имеете общих врагов.
   – Точно, – сказала Грита.
   – И они являются и вашими врагами, тоже, – добавила Иллиста. – Просто замечательно, как хорошо все сложилось.
   – Вы понимаете, – сказала Грита, – что лично я заинтересована в вашей Империи вовсе не ради нее самой. Я помогаю вам только потому, что, если вы победите, моя месть станет намного легче.
   – Я поняла, – сказала Хабил. – Хотя ваша месть меня совершенно не интересует, но, так как вы помогли нам, а мы заключила с вами сделку, я сдержу свое слово и буду помогать вам всем, чем только могу.
   – А я, – сказала Иллиста, – откровенно скажу вам, что была бы счастлива опять получить место при дворе, поэтому я с большой радостью помогаю вам, но жажда мести привлекает меня еще больше.
   – То есть мы поняли друг друга? – сказала Хабил.
   – Абсолютно, – хором сказали другие.
   – Ну, – сказала Грита, – тогда вот имена: Кааврен, Айрич, Пэл и Тазендра.
   – Пэл, – сказала Иллиста, – это Герцог Гальстэн – герцог без герцогства. Я помню его с суда. Ох, как бы я хотела схватить его лицо и выкручивать до тех пор, пока он больше не смог бы улыбаться своей презрительной улыбкой.
   – О, да, – сказала Хабил. – Как раз в этом случае я рада помочь вам всем, чем могу. Он был нашим доверенным лицом и предал нас. За это он должен быть наказан.
   – Это будет не так трудно, – заметила Грита.
   – Как не трудно? – удивилась Иллиста. – Я прошу обратить внимание на то, что он Йенди.
   – Да, и что из того?
   – Вряд ли возможно восторжествовать над Йенди: их тайны непроницаемы, а их планы слишком глубоки.
   – Я согласна с Иллистой, – сказала Хабил. – Даже если вы попытаетесь противостоять плану Йенди, вы, скорее всего, сделаете именно то, что он от вас хотел.
   – Да, верно, – сказала Грита, – действительно очень трудно узнать его тайны.
   – И тогда?
   – И я не собираюсь это делать. Зато у меня есть кое-что получше.
   – И что это такое? – спросила Хабил.
   – Я узнала тайну Зарики.
   – Да, – сказала Хабил. – Я не сомневаюсь, что это может оказаться полезным.
   – В особенности еще и потому, – добавила Грита, – что сама Зарика думает, что эта тайна известна только ей самой – и нашему Йенди.
   – Вы так думаете? – сказала Иллиста.
   – Кажется, что в вашем голосе прозвучало сомнение, моя дорогая.
   – Да, признаюсь, может быть. Я спрашиваю себя, почему вы совершенно уверены в том, что Йенди знает ее?
   – О, самый простым способом: Он стал Доверительностью Зарики.
   – Да, это кое-что, будьте уверены.
   – И что может быть более естественным, чем рассказать своей Доверительности о-
   – Да?
   – о любовнике.
   – А! – хором сказали остальные.
   – Более того, – сказала Грита со своей злой улыбкой, – этот любовник – Восточник.
   – Что вы такое говорите? – воскликнула Хабил.
   – Все так, как я имела честь сказать вам.
   – И откуда вы сами знаете это все?
   – Вы должны понимать, что я строила планы своей мести много лет.
   – О, это я понимаю, – согласилась Хабил.
   – И, подготавливая свое мщение, я пристально наблюдала за своими врагами.
   – Это совершенно естественно.
   – Одним из этих врагов является Кааврен.
   – Да, я в этом уверена.
   – Поскольку я ненавижу его больше всех остальных, я, как вы понимаете, наблюдала за ним больше, чем за кем-нибудь другим.
   – Да, правда.
   – У него есть сын.
   – И это мы знаем.
   – У этого сына есть друзья.
   – В этом никто не сомневается.
   – Одним из его друзей была не кто иная, как Зарика, которая жила тогда под вымышленным именем.
   – Черепки и Осколки!
   – И мне повезло, наблюдая за сыном Кааврена, наткнуться на любовника Зарики. Он человек с Востока, клянусь вам. Она часто бывала в Южной Адриланке, где живут Восточники, приходила к нему в гости и проводила с ним часы, совершенно одна.
   – Но где сейчас этот Восточник?
   – С нашими врагами. Это именно он так сильно мешал нам у Горы Дзур, призывая этих ужасных животных.
   – Он?
   – Точно.
   Вы понимаете, – сказала Иллиста, – что я не до конца уверена в вашем рассказе, но, тем не менее, признаюсь, что вы меня убедили.
   – А это самое главное, – сказала Грита.
   – Да, но теперь мы должны обсудить, как использовать эту информацию, – сказала Хабил.
   – О, что до этого, – сказала Иллиста, – я знаю кое-что от путях Двора.
   – Да? – спросили остальные.
   – Вы должны оставить это мне.
   – Согласна, – сказала Грита.
   – И я тоже, – сказала Хабил. – Итак, мы собираемся напасть на Йенди. Откровенно признаюсь, меня это радует; как я уже сказала, я ненавижу его намного больше, чем остальных.
   – Что касается меня, – сказала Грита, – то я бы хотела получить на свое попечение Тиасу, хотя бы на несколько часов, а лучше дней. Сейчас его зовут Граф Уайткрест.
   – Граф? – удивилась Иллиста. – Не может быть!
   – Он женился и получил этот титул.
   – А. Ну в это я могу поверить. Он совсем не урод. Но дурак. Граф Уайткрест, скажите на милость! Ну, моя дорогая Хабил, это объясняет некоторые замечания, сделанные вами не так давно, что не будет никаких проблем, когда мы захотим сделать Адриланку столицей.
   – Точно, – сказала Хабил. – Он и его семья, они будут… удалены. Как вы сказали, он дурак.
   – Они все дураки, – сказала Грита.
   – Но не Темма, – заметила Иллиста.
   – Да. Герцог Ариллы. Вы правы, он далеко не дурак. Мы должны избавиться от него быстро и эффективно, – согласилась Грита.
   – Согласна. А Дзур?
   – Дзур это Дзур, – сказала Грита, пожимая плечами. – Не давайте ей возможность вытащить свой меч-переросток, и она не будет проблемой. Или, скорее, возможность использовать заклинание. С появлением Орба она стала кем-то вроде волшебника. Но остается полной дурой. Нечего волноваться о ней.
   – Да, кто еще?
   – Все.
   – Только давайте попытаемся не ссориться с Сетрой Лавоуд.
   – А есть какая-нибудь причина для этого? – спросила Хабил.
   – Не о которой я знаю.
   – Тогда хорошо.
   – И я напоминаю вам обеим, – сказала Хабил, – что Империя – то есть войска, которыми командует мой кузен – остаются в вашем распоряжении до тех пор, пока вы действуете в наших интересах.
   – О, да, – сказала Хабил. – Мы вполне понимаем это. И обратное тоже правда, как говорят арифметики.
   – Естественно.
   – В таком случае, – сказала Иллиста, – давайте разработаем планы.
   – Но как мы может строить планы, – сказала Грита, – не зная результатов сражений, происходящих сейчас на востоке, не говоря уже о других вещах – кстати, моя добрая Хабил, вы нашли, как использовать тот посох?
   – О, конечно. И хорошо использовать, я надеюсь.
   – Великолепно. Но, пока мы не узнаем, что случилось-
   – План для всех случаев, – сказала Иллиста.
   – Случаев? – удивились другие.
   – Точно. Нам надо разработать несколько планов: один на случай, что наш добрый Кана победит, другой – что он потерпит поражение, и третий, предполагающий, что вопрос останется нерешенным, и мы будем способны как-то повлиять на него.
   – Но, – сказала Хабил, – как бы мне не претила сама мысль обдумывать вторую возможность, две первые я понимаю; но что вы имеете в виду под третьей?
   – Третья, – заметила Иллиста, – самая вероятная. Рассмотрите, например такой план: Кааврен сейчас главный советник Феникса с ее Орбом, не правда ли? А Дзур ей помогает, как может. Если, например, убрать их обоих, поможет ли это планам вашего кузена?
   – О, безусловно.
   – Тогда это и есть третий случай, и, в действительности, тот, который, как я уже имела честь сказала вам, я считаю наиболее вероятным.
   – Да, теперь я поняла, – сказала Хабил.
   – И я, – сказала Грита.
   – Хорошо, – сказала Иллиста. – Тогда, если мы все согласны, давайте разрабатывать наши планы.
   – Согласна, – сказала Хабил.
   – Согласна, – сказала Грита. – Но сначала-
   – Да?
   – Сначала надо разобраться с рыбой, которую наша добрая хозяйка как раз сейчас несет нам. Я вижу три блюда, а это означает, что вы подумали о всех нас.
   – Да, – сказала Иллиста, – и что с того?
   – Тольо то, что вы очень хорошо думаете. Я предвижу, что наше объединение принесет нам много пользы.
   – Давайте выпьем за нас и наше объединение, – сказала Хабил
   – Нет, – сказала Грита, – давайте лучше выпьем за наших врагов.
   – Наших врагов? – удивились остальные.
   – Конечно. За наших врагов – и пускай они умрут в муках.
   Три женщины дружно осушили свои бокалы.

Шестьдесят Третья Глава
Как Императрица почувствовала беспокойство, которое стало еще больше, когда она услышала о разговоре, свидетелем которого сейчас станет читатель

   Мы очень рады, и, надеемся, читатель тоже будет рад вернуться, наконец, к Кааврену, который как раз в этот момент поднимается вверх по склону Горы Дзур. Читатель, мы не сомневаемся, удивится, попав на эту тропинку, так как мы оставили его, только несколько дней назад, на крыше храма Маролана. На этот вопрос мы ответим очень скоро, а пока подождем, пока наш друг не окажется перед Зарикой, что разрешит нам узнать ответ на наш вопрос, пока Кааврен будет рассказывать Императрице о результатах своей миссии.
   Мы должны согласиться и с тем, что Кааврену потребуется какое-то время, чтобы проехать по тропинкам и добраться со внутренних помещений Горы Дзур; на самом деле ему еще потребовалось время и для того, чтобы пройти по ее коридорам, и ему было бы совсем не просто добраться до своей цели, если бы он не наткнулся на Сетру Младшую, которая привела его в гостиную, в которой в настоящее время находился Двор Зарики. Когда он вошел, она была занята разговором с Айричем, который внезапно прекратила. Айрич, обратив внимание на ее поведение и решив, что дело пойдет о вещах личного характера, вежливо поклонился и ушел, на прощанье улыбнувшись Кааврену дружеской улыбкой.
   – Капитан! – воскликнула Зарика.
   – Ваше Величество, – сказал Кааврен, кланяясь. – Я немедленно пришел к вам. Если Ваше Величество предпочитает, чтобы я сначала почистился-
   – Капитан, приберегите эти тонкости этикета для того времени, когда у меня будут Дворец и Двор. Несмотря на все гостеприимство и комфорт Горы Дзур, мы все равно можем считать, что находимся на поле битвы, и нет необходимости в подобных формальностях.
   – Очень хорошо, Ваше Величество. Не хотите ли выслушать мой рапорт?
   – Я не хочу ничего другого на свете.
   – Тогда вот: Я оставался рядом с передовым отрядом армии Каны, хотя и так, чтобы они меня не видели – что доказывается хотя бы тем, что я стою перед вами – пока не понял, куда они направляются.
   – Да, и тогда?
   – Как только я это сообразил, я решил их обогнать. Даю слово, я не терял даром времени, а я способен скакать намного быстрее, чем войско на марше. Поэтому, меньше чем через день, я нашел их цель.
   – И эта цель-
   – В двух днях пути на юг отсюда находится лагерь их второй армии, о которой мы слышали от Саутмура, но не знали его точного расположения.
   – И удалось ли вам узнать ее размер?
   – По меньшей мере пятьдесят тысяч солдат.
   – Как много!
   – И будет шестьдесят тысяч, когда остатки первой армии соединятся с ними.
   – То есть нас могут разбить в бою.
   – Не уверен, Ваше Величество. Если они захотят напасть на Гору Дзур, нам будет нужно только удержать нашу позицию. Подумайте о том, что на нашей стороне не только Орб, Некромантка и Лорд Бримфорд, а также, судя по тому, как идут дела, девять тысяч солдат – но и сила самой Горы Дзур, которая, как знает Ваше Величество, еще никогда не была захвачена ни одним врагом. Я верю, что мы сможем сдержать их.
   – Да, это тот случай, когда мы можем попытаться.
   – Есть и еще кое-что.
   – Да?
   – Не знаю как – и никто не знает – но слово о том, что случилось с армией Изаака –
   – Изаак?
   – Это генерал, который стоит во главе армии, потерпевшей поражение от отряда Вашего Величества.
   – Хорошо, продолжайте.
   – Слово долетело до второй армии, которой командует некая леди по имени Брор.
   – И это слово произвела впечатление на армию?
   – Совершенно верно, Ваше Величество. Быть может у них еще не так много дезертиров, зато очень много разговоров, а еще больше взглядов в сторону Горы Дзур.
   – И тогда?
   – Армия Брор не желает идти на приступ Горы Дзур.
   – Хорошая новость. Есть что-нибудь еще?
   Да, вот: Кана, каким бы он ни был, далеко не дурак. Я не верю, что он рискнет пойти на штурм в таких обстоятельствах.
   – Вы уверены?
   Кааврен пожал плечами. – Нельзя быть ни в чем уверенным, Ваше Величество.
   – Тогда мы должны быть готовы к защите этой позиции. Присмотрите за этим.
   – Как пожелает Ваше Величество. Есть что-нибудь еще?
   – Только одно.
   – И это?
   – Если вы так уверенно говорите о наших шансах-
   – И?
   – Почему тогда Сетра Лавоуд кажется обеспокоенной?
   Кааврен нахмурился. – А что, она действительно обеспокоена?
   – Так сказал мне Лорд Маролан.
   – Должен сознаться, что знаю об этом меньше все на свете.
   Рапрошавшись с Ее Величеством, Кааврен, опять в сопровождении Сетры Младшей, вышел наружу, окунувшись во все увеличивающийся хаос лагеря на склонах Горы Дзур, где он сумел, однако, найти того, чье лицо ему было знакомо.
   – Ваше имя Фентор, не правда ли?
   Другой подтвердил, что да, действительно, его так зовут.
   – У вас есть запас оружия?
   – Очень небольшой, милорд. Большинство из них еще не-
   – А пики?
   – Пики?
   – Пики.
   – Да, есть. Я думаю, что смогу найти несколько.
   – Где?
   – Я покажу вам.
   – Тогда ведите меня, и я пойду за вами.
   – Вот, это все, что у нас есть.
   – Замечательно, – сказал Кааврен, беря две их них. – И могу ли я взять нескольких людей из вашей армии?
   – Столько, сколько пожелаете.
   Кааврен поблагодарил генерала (так как отныне это был его ранг, хотя его настоящее место в цепи командовании было, тем не менее, непонятно), и, быстро пройдясь по лагерю, нашел двух солдат, которым приказал последовать за собой.
   Пока они шли, он сказал, – Вы поклялись служить Империи, Императрице и Орбу, даже ценою ваших жизней, если потребуется, и подчинятся приказам вышестоящих офицеров, если они не противоречат вашему долгу перед Империей, не правда ли?
   – Ну, то есть да, милорд, – сказал один.
   – Конечно, – сказал другой.
   Кааврен кивнул и, так как на этот раз он сам мог найти дорогу, вскоре привел их к двери в комнату Императрицы. Потом он дал по пике каждому из них, сопроводив это следующими словами, – Оставайтесь здесь, пока вас не освободят, и не давайте никому войти внутрь без разрешения Ее Величества. Я устрою распорядок замены караула, а также лейтенанта или сержанта. До этого времени исполняйте свой долг.
   – Да, Капитан.
   – Да, Капитан.
   Устроив это, Кааврен занялся задачей, о которой только что говорил, и читатель может быть уверен, что он выполнил ее со своей обычной эффективностью.
   Увидев, как поживает наш друг Кааврен, читатель может поинтересоваться, что происходит с Сетрой Лавоуд, о которой мы ничего не слышали в последнее время. Что же происходило в душе Чародейки, ведь мы слышали от двух разных людей, что у нее есть определенные опасения, а это указывает на знание чего-то такого, что не знает никто из тех, кто окружает ее?
   Необходимо открыть читателю, что на самом деле она принимала гостью, и как раз в тот самый момент, когда Кааврен занимался выставлением стражи в комнаты Императрицы, причем этой гостьей была не кто иная, как наш друг Тазендра – или, как мы должны назвать ее сейчас, Тазендра Лавоуд, одетая в традиционные для Лавоудов костюм строгого черного цвета, без всякой вышивки, орнамента или украшений.
   Тазендра легко нашла ее в одной из редко посещаемых помещений Горы Дзур, широкой, пещерообразной комнате, которая каждым уголком свидетельствовала о своем происхождении – то есть о том, что она была вырезана в твердом горном камне. В этот момент Чародейка стояла между двумя серебряными сталагмитами – или по меньшей мере тем, что казалось ими – и держалась руками за каждый из них. Глаза ее были закрыты, как если бы она сосредоточилась на чем-то, но, на взгляд Тазендры, она не выглядела так, как если бы прилагала какие-нибудь большие усилия. Тем не менее, с усилиями или без, каждый из сталагмитов постепенно, хотя и не быстро, изменял свой цвет: от серебряного к серому, потом светло-розовому и, наконец, оранжевому, который становился все более и более ярким, пока просто не запылал. Так как Тазендра не имела ни малейшего понятия не только о том, что означают эти изменения цвета, но и, на самом деле, о природе этих сталагмитов, мы тоже не в состоянии поделиться с читателем этой информацией, которая, мы должны допустить, возбудила большой интерес в самых любопытных из наших читателей.
   Вскоре Чародейка осознала, что в комнате есть еще кто-то и открыла глаза. Сталагмиты немедленно потеряли свой цвет, вернувшись к серебристому сиянию, которое испускали с самого начала, а Сетра улыбнулась Тазендре, сказав, – А, мой друг, как я рада видеть вас.
   – Я надеюсь, что я не помешала чему-нибудь срочному, мадам.
   – Это важно, моя дорогая Тазендра, но не срочно. Я затыкала некоторые эфирные дыры, через которые существа, о которых мы обе знаем, пытались получить доступ к этому миру.
   – Я прошу прощения, моя дорогая Сетра, но для меня это звучит очень и очень срочным.
   – Нет, не настолько, во всяком случае с тех пор, как Орб вернулся. Джейноны сильны, но медлительны.
   – Я преклоняюсь перед вашим знанием, добрая Чародейка, – сказала Тазендра, сопровождая подходящим движением свои слова.
   – Но что привело вас сюда?
   – Кое-что важное, – ответила Тазендра, – хотя и не срочное.
   – А, так вы стали остроумной!
   – Вы так думаете?
   – Я убеждена в этом, моя дорогая леди Дзур.
   – Хорошо, но даю вам слово, что это получилось случайно.
   – О, я не сомневаясь в этом. Но вам не о чем беспокоится, в этом нет ничего плохого.
   – Вы уверены?
   – Целиком и полностью. Много людей становятся остроумными без всяких неприятных последствий, многие из них Дзуры. Да, конечно, упражнение в остроумии часто приводит к обмену ударами, и, даже если этого не происходит, является предвестником звона стали.
   – Ну, если вы уверяете меня, что это не тот случай, мне нечего расстраиваться из-за этого.
   – Да, вы правы. Но скажите мне, что это за дело, которое важно, но не срочно?
   – Были слухи, моя дорогая Сетра, что ваши слова и выражения лица не слишком уверены, когда речь идет о планах Каны, и это в то время, когда, по мнению многих из нас, мы на пороге великой победы.
   – Допустим, и тогда?
   – И тогда вместо того, чтобы слушать эти слухи и заниматься никому не нужными обсуждениями, которые могут породить только смятение в умах и ложные идеи, я решила придти к вам и честно спросить об этом – решение, которое я выполнила только что, как вы, без сомнения, заметили.
   – Моя дорогая Тазендра, какая замечательная мысль пришла вам в голову!
   – Вы так думаете?
   – Я в этом убеждена. Вы не только стали остроумной, но и, более того, стали по-настоящему умной.
   – Да, но-
   – Нет, нет. Это совершенно безвредно, уверяю вас.
   – Как хорошо, что вы успокаиваете меня!
   – Ерунда. Но откуда пошли эти слухи? То есть кто именно выразил обеспокоенность на мой счет?
   – О, я сама слышала, как это говорили Маролан, Леди Телдра, Пэл, Императрица и-
   – Как, Императрица?
   – Да, она тоже заметила это, если, конечно, я правильно поняла ее, что, признаюсь, вполне возможно.
   – Тогда пойдемте, мой друг, немедленно навестим Ее Высочество, и я объясню ей свои мысли. И если она действительно заметила что-то в этом роде, будет самое лучшее, если она узнает мои мысли об этом деле, так что она будет способна принимать правильные решения, а, будучи Императрицей, она обязана делать это.