Страница:
У двоих других есть женщины, находящиеся здесь.
Уверен, что ты обнаружишь Дикса поблизости от мисс Томплинсон.
– Да?
– Та, у которой чистые помыслы, чистое тело и совершенно невероятное чувство юмора.
– А.., эта!
– Все, иди. И найди мне "эту", а когда получишь "эту", одновременно получишь и Дикса. Я же отправляюсь на поиски Пирса.
– О'кей, лейтенант, – проговорил Полник разочарованным тоном. – Знаете, было время, когда я полагал, что ремесло флика придает одну особенность.
– Плоскостопие?
– Нет, достоинство.
Полник ушел… Я отправился в директорский кабинет и не стуча вошел в него. Кабинет был пуст. Тогда я возвратился в жилой корпус. Каролин по-прежнему занимала свой пост, прислонившись к стене.
– Если вы тронетесь с места, потолок обрушится, не так ли? – осведомился я.
– А как же! – проговорила девушка, как будто раздумывая вслух. – Кусочек уже упал…
– Где находится комната мисс Баннистер? – приветливо улыбнулся я. – Постарайтесь, насколько это возможно, ответить без ваших шуточек, в противном случае я отстегаю вас ремнем.
– Двадцать восьмой номер. В конце коридора за поворотом. – Каролин смотрела на меня расширившимися глазами. – Вы почти напугали меня!
– Иногда мне удается испугать и самого себя, особенно если я не брит. Зеркало показывает то, что я совсем не ожидаю увидеть.
Я продолжал свой путь, когда шум шагов позади меня заставил обернуться. Каролин следовала за мной почти бегом.
– Эй, вы, разворачивайтесь! – приказал я девушке. – Отправляйтесь поддерживать стенку. Я вовсе не жадный и не злой, но не желаю, чтобы потолок обрушился на мой череп.
– Позвольте мне сопровождать вас! Уверена, что это будет весьма впечатляюще.
– Нет!
– Мне плевать на ваше "нет". Все равно пойду за вами хоть на край света!
Я постучал в первую же попавшуюся дверь. Открыли ее секунд через двадцать. Сделала это рыженькая куколка в пижаме, убедительно демонстрирующей, что хозяйка ее действительно куколка и очень даже недурненькая.
– Вот как? – сонным голоском протянула рыженькая. – Наш гость собственной персоной?
– У вас есть ключ от вашей комнаты?
– Естественно.
– Дайте его мне. Живо!
– Что вы собираетесь делать? – пролепетала девушка, прикрывая неразвившуюся грудку.
– Каролин, не толкайтесь! – попросил я.
Та заинтригованно поинтересовалась:
– Что вы хотите, лейтенант? Переспать с этой рыжей дурой? Она же умрет от счастья!
– Я? Нет. Это вы будете спать с ней.
Неожиданно схватив Каролин, я с силой толкнул ее так, что она потеряла равновесие и мгновенно оказалась внутри, в объятиях рыжей куколки. Быстро закрыв дверь, я запер ее на ключ, который положил в карман.
И уже спокойно продолжил путь по коридору.
Достигнув двадцать восьмого номера, я на миг остановился. Нужно ли постучать, прежде чем войти? Не нужно, после недолгих размышлений решил я.
Нашарив ручку двери, резко нажал на нее и ввалился в комнату.
Мисс Баннистер стояла посреди комнаты, застыв в позе кариатиды, с комбинацией, задранной до уровня глаз. Сейчас ее сходство с Авой Гарднер было особенно разительным. Одни взмахом патронесса скинула через голову комбинацию и бросила ее на ковер, потом посмотрела на меня ледяным и презрительным взглядом:
– Но…
– Вы заставили меня любоваться великолепной картиной, мисс Баннистер.
Она поспешно схватила халат, лежащий на кровати, и немного завуалировалась кружевами и нейлоном, которые прикрыли ее, как прозрачная обертка.
– И часто вы врываетесь в спальни не постучав?
– Почти всегда.
Я внимательно осмотрелся по сторонам. Пирс мог быть или под кроватью, или в шкафу, если он вообще тут. Таковыми оказались детективные соображения в данный момент. В комнате находились кровать, шкаф, но другой достаточно крупной мебели, чтобы за ней мог спрятаться тип, подобный Пирсу, не было.
– Ищу одного из ваших друзей, – объяснил я, – некоего Пирса.
– Эдварда?! Вы позволили ему уйти! – восторженно выпалила мисс Баннистер. – И он ни в чем не обвиняется?
– Э.., и да и нет.
– Вы замечательный человек, лейтенант! Вы видели Дикса и вырвали у него признание? Он признался, я знаю. Вы гений сыска, и мне хочется вас расцеловать!
Прежде чем я успел помешать ей, правда, я и не пытался сделать это, директриса заплела руки вокруг моей шеи и с чувством поцеловала меня. Я вернул ей поцелуй.., с чувством. Это единственное, что я сделал с большим удовольствием.
Итак, мы с чувством обменялись чувственными поцелуями. Я бы остался тут до конца недели, но, как всегда, меня прервали в самый неподходящий момент.
– Расслабьтесь, лейтенант, – раздался голос Пирса за спиной, – и не пытайтесь достать револьвер. В противном случае я всажу в вас аккуратненькую пульку.
– Должен доверить вам один секрет, мистер Пирс.
Никогда не ношу револьвера, когда я в смокинге, – это портит линию кроя.
– Разрешите убедиться?
Мисс Баннистер неприязненно уставилась на меня:
– Вы наверняка подумали" что Эдвард, как идиот, спрячется под кроватью или за дверью.
– Нечто вроде этого, не буду отпираться. А откуда он возник?
– Комната напротив пуста, – с триумфальной улыбкой заявила директриса. – И Эдвард находился в ней, поджидая вас. Признайтесь, вы решили, что он немедленно придет ко мне, как только освободится. Мы были уверены в этом и стали вас ждать. Вы нам нужны, лейтенант Уилер.
– Потрясен. Меня так редко ждут…
– Тем не менее это факт. Вы послужите нам прикрытием, чтобы выйти отсюда и пересечь границу шкафа… извините, штата.
– Что дает вам повод надеяться на это?
– Вот что, – ответил Пирс, убедительно ткнув пистолетом мне в бок.
– А где вы взяли эту петарду?
– Вы не можете ее видеть, но она вам знакома. Вспомните, это та, которая принадлежала мне.
Холодная дрожь действительно пробежала по моей спине.
– А вы уже стреляли из нее? – искренне поинтересовался я.
– Разумеется, нет! Вы прекрасно знаете, что в ней лишь один патрон.
– Если бы я знал только это! Мне также известно, что спуск очень мягок. Эти машинки стреляют сами!
Постарайтесь не дышать слишком глубоко и не топать ножками.
– Пока вы будете вести себя так, как вам приказывают, я не буду стрелять.
– При любых обстоятельствах попытайтесь не стрелять. Имеется один шанс из двух, что пулька вообще не выйдет из дула, а револьвер взорвется. И это вполне возможно. В таком случае у вас будет не очень приятный вид, мой друг Пирс… Вы лишитесь лица…
Мисс Баннистер с подозрением посмотрела на меня:
– Как только вспомню о тех баснях, которыми вы нас пичкали со сцены… Рассказывать всем, что Эдвард убийца, что он уже находится на пути в комиссариат, тогда как вы их всех заперли тут, в котельной!
– Кстати, Эдвард.., это ничего, если я буду называть вас Эдвардом? Сейчас мы так близки друг другу…
– Пожалуйста, а что вы хотели сказать?
– Как вы вышли из котельной?
– Очень просто. Ваш маленький флик в очках открыл дверь, чтобы впустить Дикса. И пока он им занимался, иллюзионист тихонько стукнул его. Тогда мы все удрали.
– Простота большой трагедии, – вздохнул я. – Ударить и убежать.
– Лейтенант, мы зря теряем время. Ваша машина совсем близко, так что мы спокойно дойдем до нее пешком… А если встретим кого-нибудь на дороге, вы устроите так, чтобы подозрений не возникло. В противном случае я не отвечаю за ваше здоровье.
– Самое забавное, что до сих пор я не рассматривал вас в качестве серьезного подозреваемого.
– Что-о-о? – прошипела мисс Баннистер.
– Подумайте сами. Почему я скрывал мистера Пирса, засунув в котельную, в то время как всем сообщил, что он уже отправлен куда следует?
– Не просите меня объяснять ваши поступки. Считаю, что вы…
– Заговариваюсь? Знаю. Иногда действительно создается такое впечатление. Но очень часто я заговариваюсь с пользой. А вы не даете себе труда даже понять меня.
– Лейтенант, – вмешался Пирс, – делает все, чтобы выиграть время, а мы должны немедленно исчезнуть тихо-тихо…
– Да нет же! Вот чего я хотел достичь. Подумал, что если заявлю об убийце и его аресте, то настоящий убийца почувствует себя в безопасности и потеряет бдительность. Тогда, задержавшись в этом заведении, при небольшом везении смогу обнаружить след… А что, по-вашему, подумает настоящий убийца, когда увидит нас выходящими из дома? Даже если вы не будете держать револьвер у моего бока, то он будет находиться у вас в кармане, а это очень заметно. Вы дадите убийце возможность совершить третье убийство. Вероятнее всего, он выстрелит вам в спину и еще посчитает себя героем.
Потому что убийца не забыл, что я сообщил публике: вас задержали за убийство, и он догадается, что вы каким-то образом удрали. Видя, что вы заставляете меня идти под дулом револьвера, он подстрелит вас, чтобы спасти мою жизнь. И полиции останется лишь выдать ему медаль!
Мисс Баннистер закусила губу:
– Если это правда, Эдвард…
– Да, – недовольно проронил Пирс, – возможно.
Я не подумал об этом и не жажду, чтобы меня прикончили.
– Очень неприятная штука, – согласился я, – повсюду кровь…
– Нет! – с ужасом вскрикнула мисс Баннистер. Неожиданно она решилась:
– Не нужно этого делать, Эдвард. Нельзя идти на такой риск. Теперь, когда я нашла тебя, я не хочу терять своей любви.
– Эдвард, – великодушно объяснил я, – если вы уберете свой револьвер, готов все забыть.
– Чтобы опять засунуть меня в котельную? Большое спасибо!
– Котельная потеряла свой смысл. Вспомните только, что трое других убежали вместе с вами. Ведь они снова могут взяться за прежнее. Проходя по коридору, избегайте поворачиваться к кому-нибудь спиной.
Я почувствовал, что дуло револьвера Пирса отошло в сторону, и мой пульс начал приходить в норму. А ведь было на двадцать ударов выше нормы!
– Извините, но мне кажется, что сейчас потеряю сознание, – произнес я, доставая платок и вытирая лоб.
– Офицеры полиции – крепкий народ, – усмехнулся Пирс.
– Ничто не устрашает меня так, как любители, – признался я. – Я был бы раз в десять спокойнее, если бы револьвер у моего бока держал профессионал. Существовала бы уверенность, что не буду убит случайно. – С видимым облегчением я закурил сигарету. – Нет, место в котельной похоронено, и меня не интересует, чем вы отныне будете заниматься. Соблюдайте только одно условие – не покидайте здания.
– Я рассчитывал остаться именно здесь, – усмехнулся Пирс. – Не представляю более приятного места. – Он посмотрел на старинный кольт в руке и засмеялся. – Держу пари, что эта штука не убьет даже мухи в двух шагах!
– Не делайте глупостей! – Я пытался остановить его, но не успел вмешаться.
Он прицелился в противоположную сторону и нажал на спуск. Выстрел страшно ударил по моим нервам и ушам. К потолку поднялся столб черного дыма. В стене появилась дырка, как раз возле окна. И никаких следов пули.
Я рассмотрел повреждение. Всунув в отверстие палец, смог полностью запихнуть его туда. Повернувшись к Пирсу, спросил:
– Теперь вы отдаете себе отчет, какую бы дырищу проделала эта пуля в моем теле?
– Отдаю, – умирающим голосом прошептал Пирс. – Мне кажется, что сейчас я потеряю сознание.
Пирс сделал несколько неуверенных шагов к двери, согнул колени и тихонько улегся на полу. Очень аккуратно…
– Взгляните, что вы наделали! – взорвалась мисс Баннистер.
– Ему совсем не так уж плохо. К тому же он очень удачно упал. Хочу вас кое о чем спросить.
– Грубиян! – закричала директриса. – У вас нет сердца.
– То, что вы мне рассказали раньше, это правда?
– О том, что случилось в Балтиморе? Ведь вы сами видели газетные вырезки.
– Я говорю не об этом. Вы солгали в отношении автора шантажа.
Мисс Баннистер облизала пухлые губки и посмотрела на меня невинным взглядом:
– Шантаж? Вероятно, вы видели это во сне. Никогда не упоминала ни о каком шантаже.
Глава 10
Уверен, что ты обнаружишь Дикса поблизости от мисс Томплинсон.
– Да?
– Та, у которой чистые помыслы, чистое тело и совершенно невероятное чувство юмора.
– А.., эта!
– Все, иди. И найди мне "эту", а когда получишь "эту", одновременно получишь и Дикса. Я же отправляюсь на поиски Пирса.
– О'кей, лейтенант, – проговорил Полник разочарованным тоном. – Знаете, было время, когда я полагал, что ремесло флика придает одну особенность.
– Плоскостопие?
– Нет, достоинство.
Полник ушел… Я отправился в директорский кабинет и не стуча вошел в него. Кабинет был пуст. Тогда я возвратился в жилой корпус. Каролин по-прежнему занимала свой пост, прислонившись к стене.
– Если вы тронетесь с места, потолок обрушится, не так ли? – осведомился я.
– А как же! – проговорила девушка, как будто раздумывая вслух. – Кусочек уже упал…
– Где находится комната мисс Баннистер? – приветливо улыбнулся я. – Постарайтесь, насколько это возможно, ответить без ваших шуточек, в противном случае я отстегаю вас ремнем.
– Двадцать восьмой номер. В конце коридора за поворотом. – Каролин смотрела на меня расширившимися глазами. – Вы почти напугали меня!
– Иногда мне удается испугать и самого себя, особенно если я не брит. Зеркало показывает то, что я совсем не ожидаю увидеть.
Я продолжал свой путь, когда шум шагов позади меня заставил обернуться. Каролин следовала за мной почти бегом.
– Эй, вы, разворачивайтесь! – приказал я девушке. – Отправляйтесь поддерживать стенку. Я вовсе не жадный и не злой, но не желаю, чтобы потолок обрушился на мой череп.
– Позвольте мне сопровождать вас! Уверена, что это будет весьма впечатляюще.
– Нет!
– Мне плевать на ваше "нет". Все равно пойду за вами хоть на край света!
Я постучал в первую же попавшуюся дверь. Открыли ее секунд через двадцать. Сделала это рыженькая куколка в пижаме, убедительно демонстрирующей, что хозяйка ее действительно куколка и очень даже недурненькая.
– Вот как? – сонным голоском протянула рыженькая. – Наш гость собственной персоной?
– У вас есть ключ от вашей комнаты?
– Естественно.
– Дайте его мне. Живо!
– Что вы собираетесь делать? – пролепетала девушка, прикрывая неразвившуюся грудку.
– Каролин, не толкайтесь! – попросил я.
Та заинтригованно поинтересовалась:
– Что вы хотите, лейтенант? Переспать с этой рыжей дурой? Она же умрет от счастья!
– Я? Нет. Это вы будете спать с ней.
Неожиданно схватив Каролин, я с силой толкнул ее так, что она потеряла равновесие и мгновенно оказалась внутри, в объятиях рыжей куколки. Быстро закрыв дверь, я запер ее на ключ, который положил в карман.
И уже спокойно продолжил путь по коридору.
Достигнув двадцать восьмого номера, я на миг остановился. Нужно ли постучать, прежде чем войти? Не нужно, после недолгих размышлений решил я.
Нашарив ручку двери, резко нажал на нее и ввалился в комнату.
Мисс Баннистер стояла посреди комнаты, застыв в позе кариатиды, с комбинацией, задранной до уровня глаз. Сейчас ее сходство с Авой Гарднер было особенно разительным. Одни взмахом патронесса скинула через голову комбинацию и бросила ее на ковер, потом посмотрела на меня ледяным и презрительным взглядом:
– Но…
– Вы заставили меня любоваться великолепной картиной, мисс Баннистер.
Она поспешно схватила халат, лежащий на кровати, и немного завуалировалась кружевами и нейлоном, которые прикрыли ее, как прозрачная обертка.
– И часто вы врываетесь в спальни не постучав?
– Почти всегда.
Я внимательно осмотрелся по сторонам. Пирс мог быть или под кроватью, или в шкафу, если он вообще тут. Таковыми оказались детективные соображения в данный момент. В комнате находились кровать, шкаф, но другой достаточно крупной мебели, чтобы за ней мог спрятаться тип, подобный Пирсу, не было.
– Ищу одного из ваших друзей, – объяснил я, – некоего Пирса.
– Эдварда?! Вы позволили ему уйти! – восторженно выпалила мисс Баннистер. – И он ни в чем не обвиняется?
– Э.., и да и нет.
– Вы замечательный человек, лейтенант! Вы видели Дикса и вырвали у него признание? Он признался, я знаю. Вы гений сыска, и мне хочется вас расцеловать!
Прежде чем я успел помешать ей, правда, я и не пытался сделать это, директриса заплела руки вокруг моей шеи и с чувством поцеловала меня. Я вернул ей поцелуй.., с чувством. Это единственное, что я сделал с большим удовольствием.
Итак, мы с чувством обменялись чувственными поцелуями. Я бы остался тут до конца недели, но, как всегда, меня прервали в самый неподходящий момент.
– Расслабьтесь, лейтенант, – раздался голос Пирса за спиной, – и не пытайтесь достать револьвер. В противном случае я всажу в вас аккуратненькую пульку.
– Должен доверить вам один секрет, мистер Пирс.
Никогда не ношу револьвера, когда я в смокинге, – это портит линию кроя.
– Разрешите убедиться?
Мисс Баннистер неприязненно уставилась на меня:
– Вы наверняка подумали" что Эдвард, как идиот, спрячется под кроватью или за дверью.
– Нечто вроде этого, не буду отпираться. А откуда он возник?
– Комната напротив пуста, – с триумфальной улыбкой заявила директриса. – И Эдвард находился в ней, поджидая вас. Признайтесь, вы решили, что он немедленно придет ко мне, как только освободится. Мы были уверены в этом и стали вас ждать. Вы нам нужны, лейтенант Уилер.
– Потрясен. Меня так редко ждут…
– Тем не менее это факт. Вы послужите нам прикрытием, чтобы выйти отсюда и пересечь границу шкафа… извините, штата.
– Что дает вам повод надеяться на это?
– Вот что, – ответил Пирс, убедительно ткнув пистолетом мне в бок.
– А где вы взяли эту петарду?
– Вы не можете ее видеть, но она вам знакома. Вспомните, это та, которая принадлежала мне.
Холодная дрожь действительно пробежала по моей спине.
– А вы уже стреляли из нее? – искренне поинтересовался я.
– Разумеется, нет! Вы прекрасно знаете, что в ней лишь один патрон.
– Если бы я знал только это! Мне также известно, что спуск очень мягок. Эти машинки стреляют сами!
Постарайтесь не дышать слишком глубоко и не топать ножками.
– Пока вы будете вести себя так, как вам приказывают, я не буду стрелять.
– При любых обстоятельствах попытайтесь не стрелять. Имеется один шанс из двух, что пулька вообще не выйдет из дула, а револьвер взорвется. И это вполне возможно. В таком случае у вас будет не очень приятный вид, мой друг Пирс… Вы лишитесь лица…
Мисс Баннистер с подозрением посмотрела на меня:
– Как только вспомню о тех баснях, которыми вы нас пичкали со сцены… Рассказывать всем, что Эдвард убийца, что он уже находится на пути в комиссариат, тогда как вы их всех заперли тут, в котельной!
– Кстати, Эдвард.., это ничего, если я буду называть вас Эдвардом? Сейчас мы так близки друг другу…
– Пожалуйста, а что вы хотели сказать?
– Как вы вышли из котельной?
– Очень просто. Ваш маленький флик в очках открыл дверь, чтобы впустить Дикса. И пока он им занимался, иллюзионист тихонько стукнул его. Тогда мы все удрали.
– Простота большой трагедии, – вздохнул я. – Ударить и убежать.
– Лейтенант, мы зря теряем время. Ваша машина совсем близко, так что мы спокойно дойдем до нее пешком… А если встретим кого-нибудь на дороге, вы устроите так, чтобы подозрений не возникло. В противном случае я не отвечаю за ваше здоровье.
– Самое забавное, что до сих пор я не рассматривал вас в качестве серьезного подозреваемого.
– Что-о-о? – прошипела мисс Баннистер.
– Подумайте сами. Почему я скрывал мистера Пирса, засунув в котельную, в то время как всем сообщил, что он уже отправлен куда следует?
– Не просите меня объяснять ваши поступки. Считаю, что вы…
– Заговариваюсь? Знаю. Иногда действительно создается такое впечатление. Но очень часто я заговариваюсь с пользой. А вы не даете себе труда даже понять меня.
– Лейтенант, – вмешался Пирс, – делает все, чтобы выиграть время, а мы должны немедленно исчезнуть тихо-тихо…
– Да нет же! Вот чего я хотел достичь. Подумал, что если заявлю об убийце и его аресте, то настоящий убийца почувствует себя в безопасности и потеряет бдительность. Тогда, задержавшись в этом заведении, при небольшом везении смогу обнаружить след… А что, по-вашему, подумает настоящий убийца, когда увидит нас выходящими из дома? Даже если вы не будете держать револьвер у моего бока, то он будет находиться у вас в кармане, а это очень заметно. Вы дадите убийце возможность совершить третье убийство. Вероятнее всего, он выстрелит вам в спину и еще посчитает себя героем.
Потому что убийца не забыл, что я сообщил публике: вас задержали за убийство, и он догадается, что вы каким-то образом удрали. Видя, что вы заставляете меня идти под дулом револьвера, он подстрелит вас, чтобы спасти мою жизнь. И полиции останется лишь выдать ему медаль!
Мисс Баннистер закусила губу:
– Если это правда, Эдвард…
– Да, – недовольно проронил Пирс, – возможно.
Я не подумал об этом и не жажду, чтобы меня прикончили.
– Очень неприятная штука, – согласился я, – повсюду кровь…
– Нет! – с ужасом вскрикнула мисс Баннистер. Неожиданно она решилась:
– Не нужно этого делать, Эдвард. Нельзя идти на такой риск. Теперь, когда я нашла тебя, я не хочу терять своей любви.
– Эдвард, – великодушно объяснил я, – если вы уберете свой револьвер, готов все забыть.
– Чтобы опять засунуть меня в котельную? Большое спасибо!
– Котельная потеряла свой смысл. Вспомните только, что трое других убежали вместе с вами. Ведь они снова могут взяться за прежнее. Проходя по коридору, избегайте поворачиваться к кому-нибудь спиной.
Я почувствовал, что дуло револьвера Пирса отошло в сторону, и мой пульс начал приходить в норму. А ведь было на двадцать ударов выше нормы!
– Извините, но мне кажется, что сейчас потеряю сознание, – произнес я, доставая платок и вытирая лоб.
– Офицеры полиции – крепкий народ, – усмехнулся Пирс.
– Ничто не устрашает меня так, как любители, – признался я. – Я был бы раз в десять спокойнее, если бы револьвер у моего бока держал профессионал. Существовала бы уверенность, что не буду убит случайно. – С видимым облегчением я закурил сигарету. – Нет, место в котельной похоронено, и меня не интересует, чем вы отныне будете заниматься. Соблюдайте только одно условие – не покидайте здания.
– Я рассчитывал остаться именно здесь, – усмехнулся Пирс. – Не представляю более приятного места. – Он посмотрел на старинный кольт в руке и засмеялся. – Держу пари, что эта штука не убьет даже мухи в двух шагах!
– Не делайте глупостей! – Я пытался остановить его, но не успел вмешаться.
Он прицелился в противоположную сторону и нажал на спуск. Выстрел страшно ударил по моим нервам и ушам. К потолку поднялся столб черного дыма. В стене появилась дырка, как раз возле окна. И никаких следов пули.
Я рассмотрел повреждение. Всунув в отверстие палец, смог полностью запихнуть его туда. Повернувшись к Пирсу, спросил:
– Теперь вы отдаете себе отчет, какую бы дырищу проделала эта пуля в моем теле?
– Отдаю, – умирающим голосом прошептал Пирс. – Мне кажется, что сейчас я потеряю сознание.
Пирс сделал несколько неуверенных шагов к двери, согнул колени и тихонько улегся на полу. Очень аккуратно…
– Взгляните, что вы наделали! – взорвалась мисс Баннистер.
– Ему совсем не так уж плохо. К тому же он очень удачно упал. Хочу вас кое о чем спросить.
– Грубиян! – закричала директриса. – У вас нет сердца.
– То, что вы мне рассказали раньше, это правда?
– О том, что случилось в Балтиморе? Ведь вы сами видели газетные вырезки.
– Я говорю не об этом. Вы солгали в отношении автора шантажа.
Мисс Баннистер облизала пухлые губки и посмотрела на меня невинным взглядом:
– Шантаж? Вероятно, вы видели это во сне. Никогда не упоминала ни о каком шантаже.
Глава 10
Я встретил сержанта Полника в коридоре в тот момент, когда он поворачивал ключ в двери комнаты красивой рыжей девушки.
– Все в порядке, лейтенант?
– Пирса я нашел, но чтобы утверждать, что все в порядке…
– А этот гадина Дикс! Никак не могу добраться до него. У мисс Томплинсон его нет, и, если хотите знать мое мнение, меня это не очень удивляет. Лично я, если бы у меня был выбор, не приблизился бы к этой курочке и на милю.
– Продолжай, поиски. А как себя чувствует инспектор След?
– Неплохо. У него побаливает черепушка, но для такой головы, как у него, это вполне нормальное явление.
– Ты замечательный человек, Полник. Если так пойдет и дальше, о тебе станут говорить, что ты не такой флик, как все.
Сержант что-то пробормотал себе под нос, но я ничего не понял и, решив, что бесполезно просить повторить, предоставил Полнику возможность продолжить путь, в то время как сам стал открывать дверь в комнату рыжей. Торопиться было некуда. Наконец дверь отворилась, и на меня уставились две пары глаз.
– Пришел возвратить ваш ключ, – обратился я к рыжей девушке, войдя в комнату. Затем я вставил ключ в замочную скважину с внутренней стороны.
Каролин, вздернув подбородок, гордо прошествовала мимо меня по коридору. Я подождал, пока не стих шум ее шагов, и, не двигаясь с места, закрыл дверь изнутри. Рыженькая заинтригованно смотрела на меня:
– Вы собираетесь признаться в любви, лейтенант?
– Можете ответить на несколько вопросов?
– Отвечу "да" на все, что вы захотите или потребуете от меня, – обвораживающе улыбнулась девушка. – Знаете, вы все-таки молодец! Так поставить Каролин на место, как сделали вы! Ее давно пора немного встряхнуть. В последнее время Каролин стала совершенно непереносимой.
– Да?
– У нее появилась манера смотреть на всех свысока, абсолютно на всех… А потом.., она тратила столько денег! Интересно, откуда у нее их столько!
– Может, ее родители очень богаты?
– Надо полагать, хотя Каролин никогда о них не упоминала.
– Слишком горда?
– Не знаю. – Рыженькая наморщила носик в сильнейшем пароксизме размышления. – Не хотела бы от вас ничего скрывать, но она действительно никогда не рассказывала о себе. Только о цене, которую заплатила за платье или за что-нибудь еще из тряпок.
– Спасибо, – произнес я и направился к двери, – большое спасибо.
– Эй, минутку! Я думала, что вы хотите меня о чем-то спросить?
– Не стоит забивать вашу милую головку глупыми вопросами. Вы уже ответили на все. Кстати, я нахожу вас блестящей девицей? Сколько вам лет?
– Восемнадцать.
– Приходите ко мне в гости, когда вам исполнится двадцать два, а до тех пор будьте благоразумны.
– Но в это время я уже буду замужем.
– Можете прийти вместе с мужем. Почему бы и нет?
– Нет-нет! – с дрожью в голосе промолвила девушка. – Это будет слишком гадко.
Я вышел из комнаты и взглянул на часы: без четверти три. А я еще не обедал, и было слишком рано для первого завтрака. Какая ночь! , Вернувшись в кабинет мисс Баннистер, я уединился там, сожалея, что не располагаю ключом от двери. Пошарив в ящиках конторки, минут через пятнадцать я нашел нужное – список учениц. Выяснилось, что Каролин сирота и вынуждена была жить у своей сестры в Нью-Йорке. Аккуратно положив все на место, я вновь направился к комнате Каролин и постучал в дверь, решив на этот раз не вламываться.
– Кто это?
– Уилер. Должен вернуть ваше бриллиантовое колье.
– Ax так, – равнодушно произнесла девушка. – Это дело может подождать и до завтра.
– У нас уже завтра.
– Тогда этому мероприятию суждено подождать до первого завтрака, лейтенант.
– Мне нужно с вами поговорить, Каролин.
– Нам не о чем разговаривать, лейтенант! После такого грубого обращения со мной, которое вы позволили себе…
– Сожалею, милочка, и приношу извинения. Но я не хотел подвергать вас опасности, и…
– Повторите. – Ее голос смягчился.
– Я сказал, что не хотел…
– Нет, не это. С самого начала.
– Сожалею, милочка…
Дверь отворилась, и меня встретила улыбающаяся Карелии:
– Милочка! Вы назвали меня милочка! Может быть, я все-таки немножко интересую вас, лейтенант?
– Не исключено, – ответил я, закрыв дверь ударом ноги.
Целую секунду мы нежно улыбались друг другу, а потом кинулись друг другу в объятия. Мы могли бы оставаться в этом положении довольно долго, если бы не судорога в моей ноге. Я осторожно высвободился из страстных объятий Каролин и вынул из кармана колье. Она протянула руку и позволила камешкам упасть в нее.
– Вероятно, это стоит целое состояние, – небрежно заметил я.
– Пф! – произнесла Каролин еще более небрежно и пожала плечиками под прозрачным халатиком. – Две или три тысячи, не больше.
– Вижу, что не смогу выдержать конкуренцию, если учесть, сколько платят лейтенанту, – с улыбкой вздохнул я.
– Не говорите глупостей, Эл! Вы прекрасно знаете, что это не подарок поклонника.
Каролин открыла дверцу шкафа и деловито осведомилась:
– Чего бы вы хотели выпить?
Я ошеломленно уставился на батарею бутылок;
– Не заставляйте меня думать, что все ученицы превратили свои комнаты в питейные заведения.
– Нет, только я. Это своего рода уступка, привилегия моей старости. Мне ведь уже двадцать два, Эл!
Я закурил сигарету.
– Тогда это будет скотч с водой.
– Будьте спокойны. Низ шкафа служит холодильником, и у меня всегда в запасе лед. – Каролин наполнила два стакана. – Давайте сядем на диван для большей интимности.
Я не посмел ослушаться. Каролин уселась рядом со мной и протянула стакан.
– За наше более близкое знакомство, – низким голосом предложила она и сделала глоток.
– Поддерживаю ваш тост.
Каролин прижалась ко мне с такой силой, что мы оба стали похожи на сиамских близнецов, правда разнополых.
– Скажите мне, Эл… Вы ведь тогда потешались над нами, когда сказали, что роковой удар нанес мистер Пирс? Если бы это было правдой, то вы бы уже ушли.
– Каролин, вы очень сообразительная девушка. Безусловно, я солгал. Хотел успокоить настоящего убийцу и заставить его совершить ошибку или неосторожность. Это практикуется во всех полицейских романах.
– И вам это удалось?
– Самое неприятное то, что я еще ничего не знаю.
Пока мне известно только одно – я провел ночь без сна.
– Может быть, вы не станете о ней сожалеть, – многообещающе прощебетала девушка.
– Было бы замечательно, если бы я мог отделаться от чувства ревности, которое отравляет мое существование.
Ее глаза заблестели.
– Вы.., ревнуете? К кому?
– К парню, подарившему вам колье.
Каролин заразительно расхохоталась:
– Можете успокоить свою ревность, мой дорогой.
Этот парень – мой папа.
– Это мне нравится больше, – со вздохом облегчения проронил я. – А по какому случаю? На день рождения?
– О нет. По правде говоря, он подарил мне его только на прошлой неделе и только потому, что ему захотелось сделать мне подарок. Отец всегда делает мне подарки при встрече.
Я опорожнил стакан, не сводя с нее глаз.
– А где он прячет крылья?
Каролин смотрела на меня безучастным взглядом:
– А?
– И лопату?
– О чем, черт вас возьми, вы говорите?
– Я говорю не о черте, а о вашем отце.
– Не понимаю. – Девушка покачала головой, все более недоумевая. – Сожалею, но я ничего не понимаю.
– Бросьте ломать голову, просто у меня мания к загадочным выражениям. А вы любите играть в разные игры?
– С вами? О да, Эл! В любые игры:
– Видите ли, это совсем не то, о чем вы думаете и мечтаете. Это игра в слова.
– Слова? Тогда мне нужно еще выпить. – Каролин встала. – Для вас то же самое?
Я протянул стакан. Она наполнила его и почти сразу вернулась, вновь усевшись возле меня.
– О'кей, игра в слова… Полагаю, что мы сможем позволить это себе, пока пьем.
– Очень простая игра, но весьма забавная. Я говорю слово, а вы отвечаете мне любым словом, которое придет в вашу прелестную головку. Профессиональные психологи частенько забавляются этим.
– Наверное, интересная игра, – промолвила Каролин не очень убежденно. – Начнем?
– Начнем. Черное.
– Белое, – сухо ответила Каролин.
– Высоко.
– Низко.
– Прекрасное начало. Парень.
– Девушка!
– Сестра!
– Брат!
– Нью-Йорк!
– Балтимор!
Каролин открыла было рот, но ничего не добавила, и мне оставалось довольствоваться только ее улыбкой.
– Сожалею, Эл, Балтимор мне ничего не говорит.
– Такие вещи иногда случаются, не огорчайтесь.
Я продолжаю. Отец!
– Мать!
– Сирота!
– Покровитель!
Каролин закусила губку.
Я решил подбодрить ее:
– Браво! Вы прекрасно играете! Но полагаю, что с вас достаточно. У меня имеется еще несколько слов в резерве. Очень забавная серия слов, как мне кажется, но не хочу утомлять вас. Смотрите, как интересно развивалась игра. Сирота, бедная, Балтимор, привилегированная школа, богатство, бриллианты, шантаж…
Она медленно допила спиртное и с упреком взглянула на меня:
– Вы пришли ко мне под надуманным предлогом, Эл, а не для любви. Я подозреваю, что вы продолжаете свои полицейские штучки…
– Вполне вероятно. В настоящий момент меня волнует одна проблема и никак не могу от нее отвлечься.
– Какая проблема?
– Что же происходит в колледже? С одной стороны, директриса, набитая долларами, с другой – сиротка, у которой их нет, но ей повезло жить в Балтиморе, когда история будущей директрисы заполонила страницы всех газет. Еще бы! Девушка осуждена на два года тюрьмы за мошенничество. Остальное – просто сказки феи. Золушка! Внезапно сиротка становится богатой. Ее видят в прекрасных платьях, усыпанную блистательными бриллиантами… Эта ситуация вас не забавляет, Карелии?
– Абсолютно нет.
– Очень жаль. Надеялся, что она вас повеселит, и тогда все было бы намного проще.
– Я очень устала, Эл. Спасибо за колье. А теперь, если бы вы покинули меня…
Я встал, но не для того, чтобы уйти. Приблизившись к шкафу, я налил себе третью порцию скотча.
– Буду говорить прямо, – заявил я. – Мне очень легко доказать шантаж и осудить вас.
– Валяйте, не стесняйтесь!
– Но могу пойти на уступки.
– Уступки?! – не поверила Каролин. – Какого рода уступки? Могу уступить хоть сейчас.
– Я хочу знать правду. И на этот раз настоящую правду. Это ваш последний шанс.
– Пусть будет так, – прошептала девушка. – Задавайте ваши вопросы.
– Сколько вы выудили у мисс Баннистер?
Она колебалась лишь мгновение:
– Пять тысяч долларов.
– По словам мисс Баннистер, раз в шесть побольше.
– Тогда она лжет! Я получила не более пяти тысяч.
– Вы были в Балтиморе, когда это случилось?
Каролин кивнула:
– Я работала подавальщицей. Этим же занималась и тут, в Пайн-Сити. Однажды увидела проезжавшую в машине мисс Баннистер и тотчас же ее узнала.
– Вы выяснили о ней все, узнали, чем она теперь занимается, и потом повидались с ней?
– Да. Мне было шесть лет, когда умерли родители и меня поместили в сиротский дом. Я никогда там не ела досыта, и у меня появилась навязчивая идея разбогатеть. Причем быть не только с деньгами, но и с положением. – Каролин привстала, наполнила стакан и продолжила:
– Выйти замуж за богатого – это очень просто, когда вращаешься в определенном обществе.
И когда я увидела Эдвину Баннистер, мне подумалось, что моя добрая фея подала знак. Мне не очень улыбалось заниматься шантажом, но это была единственная возможность добиться своего. И я заключила с ней договор: Эдвина Баннистер принимает меня сюда как ученицу. Конечно, для всех я буду девушкой из хорошей семьи, а директриса заплатит мне пятьсот долларов за время моего пребывания здесь. Я сказала, что пробуду тут один год и что, если она введет меня в общество, в котором сама вращается, я больше от нее ничего не потребую. Она избавится от меня так быстро, как быстро я смогу выйти замуж или, вернее, смогу найти себе мужа с солидным банковским счетом.
Да, размышлял я, некрасивая история, но нельзя особенно винить в этом Каролин. Шантаж – скверная штука, но убийство – это уже совсем из ряда вон. Я мог пообещать Каролин забыть ее мерзкое прошлое в обмен на некоторые сведения. И если эти сведения приведут меня к поимке убийцы, то такой торг, несомненно, имел смысл.
– Ладно, – произнес я. – Хочется вам верить. А что происходит между мисс Баннистер и Пирсом?
Девушка приподняла головку, и на ее личике появилось выражение искреннего изумления:
– А разве между ними что-то есть?.. Любовь? Сомнительно…
– Они страстно влюблены друг в друга!
– Вот это новость!
– А несчастные жертвы, Жоан Крег и Ненси Риттер?
Что вы можете разъяснить про них? Это крайне важно, Каролин. Без шуток!
Наступило короткое молчание, после чего девушка проговорила:
– Очень огорчена, Эл. Мне нечего добавить. И совершенно не представляю, из-за чего их могли убить.
– Этого недостаточно. Подумайте еще, порассуждайте!
– Честно, Эл, я стараюсь рассуждать… – Она казалась очень огорченной. – Они были очень предприимчивые девушки. Постоянно хвастались своими победами. Ну, прежде всего, это довольно странно, потому что единственные победы, которые можно здесь одержать, – это над Пирсом и Диксом.
– Все в порядке, лейтенант?
– Пирса я нашел, но чтобы утверждать, что все в порядке…
– А этот гадина Дикс! Никак не могу добраться до него. У мисс Томплинсон его нет, и, если хотите знать мое мнение, меня это не очень удивляет. Лично я, если бы у меня был выбор, не приблизился бы к этой курочке и на милю.
– Продолжай, поиски. А как себя чувствует инспектор След?
– Неплохо. У него побаливает черепушка, но для такой головы, как у него, это вполне нормальное явление.
– Ты замечательный человек, Полник. Если так пойдет и дальше, о тебе станут говорить, что ты не такой флик, как все.
Сержант что-то пробормотал себе под нос, но я ничего не понял и, решив, что бесполезно просить повторить, предоставил Полнику возможность продолжить путь, в то время как сам стал открывать дверь в комнату рыжей. Торопиться было некуда. Наконец дверь отворилась, и на меня уставились две пары глаз.
– Пришел возвратить ваш ключ, – обратился я к рыжей девушке, войдя в комнату. Затем я вставил ключ в замочную скважину с внутренней стороны.
Каролин, вздернув подбородок, гордо прошествовала мимо меня по коридору. Я подождал, пока не стих шум ее шагов, и, не двигаясь с места, закрыл дверь изнутри. Рыженькая заинтригованно смотрела на меня:
– Вы собираетесь признаться в любви, лейтенант?
– Можете ответить на несколько вопросов?
– Отвечу "да" на все, что вы захотите или потребуете от меня, – обвораживающе улыбнулась девушка. – Знаете, вы все-таки молодец! Так поставить Каролин на место, как сделали вы! Ее давно пора немного встряхнуть. В последнее время Каролин стала совершенно непереносимой.
– Да?
– У нее появилась манера смотреть на всех свысока, абсолютно на всех… А потом.., она тратила столько денег! Интересно, откуда у нее их столько!
– Может, ее родители очень богаты?
– Надо полагать, хотя Каролин никогда о них не упоминала.
– Слишком горда?
– Не знаю. – Рыженькая наморщила носик в сильнейшем пароксизме размышления. – Не хотела бы от вас ничего скрывать, но она действительно никогда не рассказывала о себе. Только о цене, которую заплатила за платье или за что-нибудь еще из тряпок.
– Спасибо, – произнес я и направился к двери, – большое спасибо.
– Эй, минутку! Я думала, что вы хотите меня о чем-то спросить?
– Не стоит забивать вашу милую головку глупыми вопросами. Вы уже ответили на все. Кстати, я нахожу вас блестящей девицей? Сколько вам лет?
– Восемнадцать.
– Приходите ко мне в гости, когда вам исполнится двадцать два, а до тех пор будьте благоразумны.
– Но в это время я уже буду замужем.
– Можете прийти вместе с мужем. Почему бы и нет?
– Нет-нет! – с дрожью в голосе промолвила девушка. – Это будет слишком гадко.
Я вышел из комнаты и взглянул на часы: без четверти три. А я еще не обедал, и было слишком рано для первого завтрака. Какая ночь! , Вернувшись в кабинет мисс Баннистер, я уединился там, сожалея, что не располагаю ключом от двери. Пошарив в ящиках конторки, минут через пятнадцать я нашел нужное – список учениц. Выяснилось, что Каролин сирота и вынуждена была жить у своей сестры в Нью-Йорке. Аккуратно положив все на место, я вновь направился к комнате Каролин и постучал в дверь, решив на этот раз не вламываться.
– Кто это?
– Уилер. Должен вернуть ваше бриллиантовое колье.
– Ax так, – равнодушно произнесла девушка. – Это дело может подождать и до завтра.
– У нас уже завтра.
– Тогда этому мероприятию суждено подождать до первого завтрака, лейтенант.
– Мне нужно с вами поговорить, Каролин.
– Нам не о чем разговаривать, лейтенант! После такого грубого обращения со мной, которое вы позволили себе…
– Сожалею, милочка, и приношу извинения. Но я не хотел подвергать вас опасности, и…
– Повторите. – Ее голос смягчился.
– Я сказал, что не хотел…
– Нет, не это. С самого начала.
– Сожалею, милочка…
Дверь отворилась, и меня встретила улыбающаяся Карелии:
– Милочка! Вы назвали меня милочка! Может быть, я все-таки немножко интересую вас, лейтенант?
– Не исключено, – ответил я, закрыв дверь ударом ноги.
Целую секунду мы нежно улыбались друг другу, а потом кинулись друг другу в объятия. Мы могли бы оставаться в этом положении довольно долго, если бы не судорога в моей ноге. Я осторожно высвободился из страстных объятий Каролин и вынул из кармана колье. Она протянула руку и позволила камешкам упасть в нее.
– Вероятно, это стоит целое состояние, – небрежно заметил я.
– Пф! – произнесла Каролин еще более небрежно и пожала плечиками под прозрачным халатиком. – Две или три тысячи, не больше.
– Вижу, что не смогу выдержать конкуренцию, если учесть, сколько платят лейтенанту, – с улыбкой вздохнул я.
– Не говорите глупостей, Эл! Вы прекрасно знаете, что это не подарок поклонника.
Каролин открыла дверцу шкафа и деловито осведомилась:
– Чего бы вы хотели выпить?
Я ошеломленно уставился на батарею бутылок;
– Не заставляйте меня думать, что все ученицы превратили свои комнаты в питейные заведения.
– Нет, только я. Это своего рода уступка, привилегия моей старости. Мне ведь уже двадцать два, Эл!
Я закурил сигарету.
– Тогда это будет скотч с водой.
– Будьте спокойны. Низ шкафа служит холодильником, и у меня всегда в запасе лед. – Каролин наполнила два стакана. – Давайте сядем на диван для большей интимности.
Я не посмел ослушаться. Каролин уселась рядом со мной и протянула стакан.
– За наше более близкое знакомство, – низким голосом предложила она и сделала глоток.
– Поддерживаю ваш тост.
Каролин прижалась ко мне с такой силой, что мы оба стали похожи на сиамских близнецов, правда разнополых.
– Скажите мне, Эл… Вы ведь тогда потешались над нами, когда сказали, что роковой удар нанес мистер Пирс? Если бы это было правдой, то вы бы уже ушли.
– Каролин, вы очень сообразительная девушка. Безусловно, я солгал. Хотел успокоить настоящего убийцу и заставить его совершить ошибку или неосторожность. Это практикуется во всех полицейских романах.
– И вам это удалось?
– Самое неприятное то, что я еще ничего не знаю.
Пока мне известно только одно – я провел ночь без сна.
– Может быть, вы не станете о ней сожалеть, – многообещающе прощебетала девушка.
– Было бы замечательно, если бы я мог отделаться от чувства ревности, которое отравляет мое существование.
Ее глаза заблестели.
– Вы.., ревнуете? К кому?
– К парню, подарившему вам колье.
Каролин заразительно расхохоталась:
– Можете успокоить свою ревность, мой дорогой.
Этот парень – мой папа.
– Это мне нравится больше, – со вздохом облегчения проронил я. – А по какому случаю? На день рождения?
– О нет. По правде говоря, он подарил мне его только на прошлой неделе и только потому, что ему захотелось сделать мне подарок. Отец всегда делает мне подарки при встрече.
Я опорожнил стакан, не сводя с нее глаз.
– А где он прячет крылья?
Каролин смотрела на меня безучастным взглядом:
– А?
– И лопату?
– О чем, черт вас возьми, вы говорите?
– Я говорю не о черте, а о вашем отце.
– Не понимаю. – Девушка покачала головой, все более недоумевая. – Сожалею, но я ничего не понимаю.
– Бросьте ломать голову, просто у меня мания к загадочным выражениям. А вы любите играть в разные игры?
– С вами? О да, Эл! В любые игры:
– Видите ли, это совсем не то, о чем вы думаете и мечтаете. Это игра в слова.
– Слова? Тогда мне нужно еще выпить. – Каролин встала. – Для вас то же самое?
Я протянул стакан. Она наполнила его и почти сразу вернулась, вновь усевшись возле меня.
– О'кей, игра в слова… Полагаю, что мы сможем позволить это себе, пока пьем.
– Очень простая игра, но весьма забавная. Я говорю слово, а вы отвечаете мне любым словом, которое придет в вашу прелестную головку. Профессиональные психологи частенько забавляются этим.
– Наверное, интересная игра, – промолвила Каролин не очень убежденно. – Начнем?
– Начнем. Черное.
– Белое, – сухо ответила Каролин.
– Высоко.
– Низко.
– Прекрасное начало. Парень.
– Девушка!
– Сестра!
– Брат!
– Нью-Йорк!
– Балтимор!
Каролин открыла было рот, но ничего не добавила, и мне оставалось довольствоваться только ее улыбкой.
– Сожалею, Эл, Балтимор мне ничего не говорит.
– Такие вещи иногда случаются, не огорчайтесь.
Я продолжаю. Отец!
– Мать!
– Сирота!
– Покровитель!
Каролин закусила губку.
Я решил подбодрить ее:
– Браво! Вы прекрасно играете! Но полагаю, что с вас достаточно. У меня имеется еще несколько слов в резерве. Очень забавная серия слов, как мне кажется, но не хочу утомлять вас. Смотрите, как интересно развивалась игра. Сирота, бедная, Балтимор, привилегированная школа, богатство, бриллианты, шантаж…
Она медленно допила спиртное и с упреком взглянула на меня:
– Вы пришли ко мне под надуманным предлогом, Эл, а не для любви. Я подозреваю, что вы продолжаете свои полицейские штучки…
– Вполне вероятно. В настоящий момент меня волнует одна проблема и никак не могу от нее отвлечься.
– Какая проблема?
– Что же происходит в колледже? С одной стороны, директриса, набитая долларами, с другой – сиротка, у которой их нет, но ей повезло жить в Балтиморе, когда история будущей директрисы заполонила страницы всех газет. Еще бы! Девушка осуждена на два года тюрьмы за мошенничество. Остальное – просто сказки феи. Золушка! Внезапно сиротка становится богатой. Ее видят в прекрасных платьях, усыпанную блистательными бриллиантами… Эта ситуация вас не забавляет, Карелии?
– Абсолютно нет.
– Очень жаль. Надеялся, что она вас повеселит, и тогда все было бы намного проще.
– Я очень устала, Эл. Спасибо за колье. А теперь, если бы вы покинули меня…
Я встал, но не для того, чтобы уйти. Приблизившись к шкафу, я налил себе третью порцию скотча.
– Буду говорить прямо, – заявил я. – Мне очень легко доказать шантаж и осудить вас.
– Валяйте, не стесняйтесь!
– Но могу пойти на уступки.
– Уступки?! – не поверила Каролин. – Какого рода уступки? Могу уступить хоть сейчас.
– Я хочу знать правду. И на этот раз настоящую правду. Это ваш последний шанс.
– Пусть будет так, – прошептала девушка. – Задавайте ваши вопросы.
– Сколько вы выудили у мисс Баннистер?
Она колебалась лишь мгновение:
– Пять тысяч долларов.
– По словам мисс Баннистер, раз в шесть побольше.
– Тогда она лжет! Я получила не более пяти тысяч.
– Вы были в Балтиморе, когда это случилось?
Каролин кивнула:
– Я работала подавальщицей. Этим же занималась и тут, в Пайн-Сити. Однажды увидела проезжавшую в машине мисс Баннистер и тотчас же ее узнала.
– Вы выяснили о ней все, узнали, чем она теперь занимается, и потом повидались с ней?
– Да. Мне было шесть лет, когда умерли родители и меня поместили в сиротский дом. Я никогда там не ела досыта, и у меня появилась навязчивая идея разбогатеть. Причем быть не только с деньгами, но и с положением. – Каролин привстала, наполнила стакан и продолжила:
– Выйти замуж за богатого – это очень просто, когда вращаешься в определенном обществе.
И когда я увидела Эдвину Баннистер, мне подумалось, что моя добрая фея подала знак. Мне не очень улыбалось заниматься шантажом, но это была единственная возможность добиться своего. И я заключила с ней договор: Эдвина Баннистер принимает меня сюда как ученицу. Конечно, для всех я буду девушкой из хорошей семьи, а директриса заплатит мне пятьсот долларов за время моего пребывания здесь. Я сказала, что пробуду тут один год и что, если она введет меня в общество, в котором сама вращается, я больше от нее ничего не потребую. Она избавится от меня так быстро, как быстро я смогу выйти замуж или, вернее, смогу найти себе мужа с солидным банковским счетом.
Да, размышлял я, некрасивая история, но нельзя особенно винить в этом Каролин. Шантаж – скверная штука, но убийство – это уже совсем из ряда вон. Я мог пообещать Каролин забыть ее мерзкое прошлое в обмен на некоторые сведения. И если эти сведения приведут меня к поимке убийцы, то такой торг, несомненно, имел смысл.
– Ладно, – произнес я. – Хочется вам верить. А что происходит между мисс Баннистер и Пирсом?
Девушка приподняла головку, и на ее личике появилось выражение искреннего изумления:
– А разве между ними что-то есть?.. Любовь? Сомнительно…
– Они страстно влюблены друг в друга!
– Вот это новость!
– А несчастные жертвы, Жоан Крег и Ненси Риттер?
Что вы можете разъяснить про них? Это крайне важно, Каролин. Без шуток!
Наступило короткое молчание, после чего девушка проговорила:
– Очень огорчена, Эл. Мне нечего добавить. И совершенно не представляю, из-за чего их могли убить.
– Этого недостаточно. Подумайте еще, порассуждайте!
– Честно, Эл, я стараюсь рассуждать… – Она казалась очень огорченной. – Они были очень предприимчивые девушки. Постоянно хвастались своими победами. Ну, прежде всего, это довольно странно, потому что единственные победы, которые можно здесь одержать, – это над Пирсом и Диксом.