Браун Картер. Ловкач, Уилер!

   — Я могу рассказать вам об этом, — сказал он, допивая виски. — Тогда вам не придется тратить время на чтение протоколов. Это была катастрофа. Она сбежала с нашим садовником. Его выгнали из колледжа, и он был вдвое моложе ее. Знаю, все это звучит нелепо, как сцена из телефильма, какие показывают по вечерам. Их роман продолжался неделю, потом он от нее удрал. Она покончила с собой. Я принял бы ее обратно. Может, поколотил бы, но принял. Думаю, ей мешала гордость. Она сняла комнату в паршивом мотеле, а потом проглотила миллион таблеток.
   — Сожалею, — повторил я.
   — На черта мне ваши сожаления! Уматывайте из моего дома, лейтенант!
   Подойдя к двери, я обернулся и посмотрел на него:
   — Передайте привет вашей дочери, я постараюсь не спотыкаться о трупы мертвых моряков у ваших дверей.
   В горле у него сдавленно булькнуло — я услышал это, закрывая дверь. Выходя из дома, я не встретил ни блондинки, ни трупов покоренных ею моряков. Быстро добрался до дома Несбитов, и слуга-китайчонок открыл мне дверь после первого же звонка.
   — Добро пожаловать, лейтенант, — произнес он с лукавой улыбкой.
   — Спасибо, Чарли.
   — Она сказала вам, как меня называет? Очень мило, не правда ли?
   — Что за человек был твой хозяин Несбит?
   — Ничего человек, правда, он не так уж часто здесь бывал, а когда приезжал, то они все время ссорились. Жили как кошка с собакой.
   — Бывали у нее другие мужчины в его отсутствие?
   — Лейтенант, я всего лишь честный и неболтливый служащий. А также непроницаемый восточный человек. Разве вы не понимаете этого сами?
   — Ты считаешь, что Несбит погиб в результате несчастного случая?
   — Никогда не задумываюсь над такого рода вещами, — серьезно ответил он. — С этого не получаешь проценты.
   — Она в гостиной?
   — Конечно. Меня она отпустила на всю ночь и разрешила взять ее автомобиль. Поеду в Даунтаун и буду играть с парнями в фэнтэн.
   — Скажи мне твое настоящее имя.
   — Сэмми Вонг. Я американец в третьем поколении, и, если вы заговорите со мной по-китайски, мне придется для перевода обратиться к моей бабушке.
   Марта Несбит ждала меня в гостиной со стаканом в руке.
   — Добро пожаловать к нам снова. Наливайте себе сами. Скучно все врем называть вас лейтенантом.
   — Я Эл.
   — Не слышу мелодии скрипок, но имя, по крайней мере, короткое, и я не ошибусь в произношении. Я налил себе выпить, потом сел напротив нее.
   — Как вы поладили с Эрлом? — спросила она как бы между прочим.
   — Не смог. Он как все остальные. Ничего не знает.
   — Вы спросили его о жене?
   — И он мне все рассказал. А потом скомандовал, чтобы я убирался вон из его дома, и побыстрее.
   — Эрлу никогда не были свойственны хорошие манеры, — заметила она. — Я вдруг вспомнила, что случилось с его женой, и думаю, вам надо это знать.
   — Почему?
   — Если быть честной, я не знаю. Но подумала, что вам следует знать. Это даст вам более полное представление об Эрле Расселе.
   — Я уже его имею. Так же, как и блондинка, которая устала его ждать.
   — Она похожа на шлюху-любительницу, ей лет девятнадцать?
   — Я бы сказал, что двадцать, но могу и ошибиться.
   — Они все одинаковы. Они и при жене всегда у него были.
   — Именно по этой причине она и сбежала с парнем вдвое моложе ее?
   — Не мне судить. Ведь деньги принадлежали ей, вам это известно? Во всяком случае, большая их часть.
   — И она оставила их Расселу?
   — Именно. — На лице ее появилось выражение сияющей невинности. — Я, конечно, не знаю точно, нужны ли они ему были в то время. Я имею в виду, нуждался ли он в них тогда.
   — Вы хотите сказать, нуждался ли настолько, что подстроил все это сам?
   — Полиция должна была проверить, не так ли? В эту минуту послышался звук автомобильного мотора, потом машина рванула с места на большой скорости, и звук скоро пропал вдали.
   — Чарли всегда воображает, что любой выезд для него — это старт на гонках «Гран-при».
   — У каждого из нас есть свои фантазии, — ответил я.
   — Я люблю погружаться в свои время от времени.
   — Вам везет.
   — Мне всегда был нужен партнер для воплощения в жизнь фантазий, — произнесла она. — Но вам незачем волноваться по этому поводу. У вас пассивная роль.
   — Разве это правильно?
   — Нет, конечно! Больше всего я ненавижу мужчин, которые просто лежат на спине и ждут, что женщина сделает за них всю работу.
   — Ключевое слово здесь — партнерство, — согласился я.
   — Я должна проверить, как там на кухне мой омар под майонезом. Подождите всего пять минут, идет?
   — Конечно.
   — Налейте себе еще.
   Она мимолетно улыбнулась и вышла из комнаты. Налить себе еще стаканчик, чтобы сократить эти пять минут? — подумалось мне. Но если впереди длинна ночь, не стоит начинать ее в сильном подпитии. Пять минут тянулись что-то слишком уж долго. Я выкурил сигарету, медленными глотками допивая виски. Неожиданно за моей спиной гортанный голос произнес:
   — Сэр, обед подан!
   Я допил виски, поставил на маленький столик стакан и встал. Повернувшись, увидел в дверях горничную. Горничную?
   Накрахмаленная шапочка сияла белизной на волосах у Марты, одета она была в белую свободную блузку, совершенно прозрачную, так что соски полных грудей женщины были ясно видны. Из-под короткого подола черной шелковой юбочки выглядывал черный пояс с резинками, на которых держались черные шелковые чулки. Малюсенький белый фартучек был надет поверх юбочки, чтобы довершить образ служанки из какого-нибудь французского фарса.
   — Если слугу в этом доме зовут Чарли, то как прикажете вас называть?
   Ее передернуло, но она справилась с эмоциями и произнесла:
   — Сэр, пожалуйста, следуйте за мной. Обед подан. Она повернулась ко мне спиной, и я не сдержал восторженного восклицания. У черной юбочки не было заднего полотнища, только тесемки, завязанные у Марты на талии. Резинки пояса разделяли бело-розовую упругую плоть попки, спускаясь к краю шелковых чулок. Я внезапно понял, что совершенно не голоден. Свет в гостиной был притушен, а стол в алькове накрыт лишь на одного человека.
   — Вы не присоединитесь ко мне? — спросил я охрипшим голосом.
   — О нет, сэр, я уже пообедала.
   — Ладно, — пожал я плечами и сел.
   — Сэр! Боюсь, вы забыли правила этого дома, — твердо произнесла она.
   — Правила этого дома?
   — Сэр, перед обедом вам надлежит раздеться. Позвольте мне вам помочь.
   — Я сам с этим справлюсь.
   — Я настаиваю.
   Она помогла мне снять плащ, туфли, носки, галстук, расстегнула пуговицы на рубашке и «молнию» на брюках и, наконец, спустила мои трусы до лодыжек, так что мне оставалось только переступить через них. Марта подвинула мне стул. Когда я садился, мой отвердевший член с глухим стуком задел за край стола, а за спиной у меня раздался смех, подавляемый изо всех сил.
   — Белое вино уже охлаждено, сэр. Могу я вам налить?
   — Почему же нет, черт побери?
   Взяв со стола белую салфетку, я положил ее на колени. Но в следующее мгновение снова бросил на стол. Кому охота ужинать с маленьким белым тентом на коленях?
   — Простите, сэр.
   Полная грудь Марты тесно прижалась к моей шее, когда она наклонилась, чтобы налить мне вина. И не пролила ни капли.
   — Сэр, пожалуйста, начинайте ваш обед. Омар под майонезом совершенно готов, его нельзя ни на минуту передерживать.
   — Так же, как и тебя, — пробормотал я. Я начал есть. Когда вы сталкиваетесь с чьей-то фантазией, вам надлежит поступать соответственно. Омар под майонезом оказался настоящим деликатесом, а охлажденное белое вино было просто превосходным. Можно ли все это сравнить с размороженным готовым «телевизионным обедом», которым я обычно питался, не говоря уже об обслуживании. Кончив есть, я откинулся на спинку стула и удовлетворенно вздохнул.
   — Это было потрясающе! — искренне признал я.
   — Повар будет рад это услышать. Еще вина, сэр?
   — Почему бы и нет?
   На этот раз она подошла к столу сбоку и соблазнительно наклонилась, наливая вино. Вид ее голой попочки был совершенно неотразим.
   — Сэр, а что вы предпочитаете на десерт? У вас есть выбор, — сказала она, медленно, по капле, наливая вино в бокал.
   Казалось, она на мгновение потеряла равновесие и, чтобы его восстановить, шире расставила ноги. Я тут же воспользовался этим и дотронулся до теплой кожи на внутренней части ее бедра, потом провел руку выше, и мои пальцы коснулись ее влажной женственности.
   — Сэр, уверена, что лучшего выбора вы не могли сделать, — щебетала она. — Не хотите ли немного взбитых сливок?
   — Нет, не думаю, — пробормотал я.
   Марта выпрямилась, потом повернулась ко мне всем телом, все еще держа бутылку вина в руке, и намеренно вылила ее содержимое на меня.
   — О, простите, пожалуйста, сэр. Просто не знаю, как это могло случиться.
   — Забудьте об этом.
   — Я все еще думала о вашем десерте и просто не успела сосредоточиться. Меня следует за это наказать.
   С этими словами она поставила пустую бутылку на стол и легла мне на колени попкой вверх.
   — Обычное наказание — шесть тяжелых шлепков, сэр, — сказала она сдавленным голосом.
   Я с силой не спеша шлепнул ее шесть раз, при каждом ударе она одобрительно взвизгивала. Когда я завершил экзекуцию, вся ее попка покрылась красными пятнами. Она встала на ноги и благодарно улыбнулась мне:
   — Сэр, десерт всегда подается в спальне.
   — Если таковы правила этого дома, то меня это вполне устраивает, — поднимаясь, сообщил я.
   — Я покажу вам, куда надо идти, сэр. Схватив за торчащий член, Марта повела меня вперед. А я, подумав, что в ее фантазиях должны участвовать обе стороны, скользнул рукой под ее короткую черную шелковую юбочку и крепко ухватил пальцами густые волосы у нее на лобке. Так мы начали двигаться к двери.
   — Знаете, — произнес я, когда мы дошли до лестницы, — я слышал, что люди порой ходят держась за руки, но то, что делаем мы, кажется мне забавным.
   Она негромко вскрикнула, а потом расхохоталась. Я отпустил ее и постарался сделать так, чтобы она отпустила меня. Потом подхватил ее на руки и понес вверх по лестнице. Когда мы достигли спальни, я без всяких церемоний бросил ее на кровать.
   — Сэр не любит, когда десерт подают с ненужными украшениями, — произнес я, стаскивая с нее блузку.
   — Сэр такой искусник!
   Я снял с нее туфли, потом один за другим оба черных чулка, потом расстегнул тесемки юбочки и снял ее. Марта осталась только в поясе и белом передничке. Они продержались на ней всего несколько секунд, и теперь она лежала на кровати совершенно обнаженная.
   — Десерт для господина готов, — произнесла она и раздвинула ноги. — Так он не хочет немного взбитых сливок?
   Все началось медленно, чувственно — и внезапно перешло в неудержимую страсть. Во время катарсиса она внезапно закричала и вонзила ногти мне в спину. Потом мы молча лежали рядом, и ее пальцы ласкали мою грудь. Она все еще занималась этим, как вдруг дверь распахнулась, и в комнату ворвалс мужчина.
   — Какого черта! — в страхе воскликнула Марта Несбит.
   Я успел сесть и оцепенел: чья-то рука направила прямо на меня пистолет.

Глава 5

   Парню было лет тридцать — высокий, стройный, с длинными светлыми волосами, которые все время падали ему на глаза так, что он то и дело отбрасывал непослушную прядь резким движением головы. Светло-голубые глаза имели какое-то странное, пустое выражение. Заметно было, что он сильно вспотел.
   — Ты просто отвратительная сука! — хрипло выдохнул он. — Ты вонючая, грязная шлюха!
   Брюнетка закрыла лицо руками и застонала.
   — Ты ведь сказала — в половине одиннадцатого, — продолжал парень. — Ты говорила, что отпустишь слугу. Даже дала мне ключ от входной двери, чтобы сам мог ее открыть!
   — Ты все перепутал! — завопила Марта. — Я говорила о завтрашнем вечере!
   — Завтрашнем? — У него начался тик под левым глазом. — Это еще хуже, чем я думал! Сегодня этот парень, я — завтра вечером, а кто еще в остальные дни недели?
   — Почему бы вам не опустить пистолет? — предложил я. — Тогда мы могли бы спокойно поговорить.
   — Спокойно поговорить? — повысил голос незнакомец. — Да я убью вас обоих сию минуту!
   Марта завизжала и снова закрыла лицо руками. Я медленно стал спускать ноги с кровати, пока ступни не достигли пола.
   — Оставайся там, где находишься, ты, чертов сукин сын, не то я превращу твою морду в кровавую кашу! — пригрозил парень он обошел кровать, подступил к Марте, схватил ее за руку и рывком поставил на ноги.
   — Не смей меня трогать! — завопила она. Свободной рукой он ударил ее с такой силой, что она свалилась на пол. И в ту же секунду стал бить ее ногами в живот, несколько раз перевернув.
   — Я тебя убью! — орал он.
   Опершись ладонью о кровать, я собрал себя в комок и перебросил тело в прыжке вперед так, как это делают гориллы. Если бы кто-то наблюдал за происходящим со стороны, прыжок совершенно голого мужчины насмешил бы его до колик, но, слава Богу, никого рядом не было. Пяткой правой ноги я ударил этого идиота в голову прямо над ухом и сбил с ног. Мне удалось обрести равновесие на секунду раньше его, и я успел выбить пистолет из его руки. Затем нанес ему удар коленом между ног и, пока он выл от боли, трижды успел ударить в солнечное сплетение. Каждый раз мой кулак погружался глубоко в живот, и, когда я прекратил его избивать, он уже стоял на коленях и стонал. Ребром ладони я ударил его по горлу так, что он свалился на пол и уже не шевелился.
   Сначала я подобрал с пола его пистолет, потом поднял Марту и осторожно уложил ее на кровать. Она обеими руками обхватила живот, одна щека у нее горела огнем.
   — С тобой все в порядке? — спросил я.
   — Похоже, что так, — тихо произнесла она. — Дай мне несколько минут, чтобы прийти в себя.
   — Ну конечно!
   Спустившись на первый этаж, я быстро оделся, налил в два стакана королевские порции виски и снова поднялся в спальню. Парень на полу начал издавать нечленораздельные звуки и зашевелился. Марта уже вынула из стенного шкафа и накинула халат и стояла теперь посередине комнаты, все так же обхватив руками живот. Я протянул ей стакан, и она сделала несколько больших глотков.
   — Господи, кто он такой? — спросил наконец я.
   — Это Рей. Наверно, он просто сошел с ума.
   — Рей Баллен?
   — Рей Баллен. Можно ли быть настолько глупым! Явился на сутки раньше, чем его пригласили, — произнесла Марта, почти полностью проглотив содержимое своего стакана.
   — Так это с ним у тебя было назначено свидание на завтра? Приготовлена одежда горничной и все прочее? Для него?
   — Не могла же я заранее знать, что ты неожиданно войдешь в мою жизнь. Сегодня вечером, после нашей встречи, я бы позвонила ему и отменила свидание.
   — Ты говорила, что слышала имена Баллена и Вольфа лишь случайно, когда их произносил твой муж.
   — Тогда ты был для меня всего лишь обыкновенным копом и задавал неприятные вопросы. Я не собиралась докладывать тебе обо всех интимных сторонах своей жизни.
   Тут Баллен застонал, пытаясь сесть. Мне очень захотелось ударить его еще разок, просто так, но это было бы уже лишним.
   — И как давно тянется у тебя история с Балленом?
   — Пожалуй, месяцев шесть, — пожала плечами Марта. — Эл, это происходило время от времени. Мы с Томом перестали спать вместе задолго до его смерти.
   Я наблюдал, как Баллен, предприняв героические усилия, наконец сел и обратил свой взгляд на меня.
   — Я убью тебя за это, — прохрипел он.
   — Не уверена в этом, — сказала Марта. — Имей в виду, что он коп.
   — Кто?
   — Лейтенант Уилер, из службы шерифа. Он покажет тебе свою полицейскую бляху, если ты его хорошенько попросишь.
   — Полицейский? — Баллен покачал головой и снова застонал.
   — Я ищу вашего друга Хардести.
   — Кого? Хардести? Никогда не слышал этого имени.
   — А что вы скажете о Джордже Томпсоне?
   — О нем тоже никогда не слышал. Может, дадите мне выпить?
   — Почему бы и нет, — холодно произнесла Марта и выплеснула остатки своего виски ему в лицо.
   Алкоголь попал Баллену в глаза. Грязно выругавшись, он принялся протирать их рукавом.
   — Ты избил меня! — закричала Марта. — Как тебе понравится, если я сейчас возьму нож и начну сдирать с тебя кожу? И ты отлично знаешь, с какого места я начну.
   — Мне наплевать, если ты обдерешь его, как банан, — вполне искренне заявил я, — но вначале хотел бы задать ему несколько вопросов.
   — Задавай, Эл, но только поскорей, и пусть он убирается из моего дома. Иначе, даю слово, я его изувечу. Найдешь меня в гостиной, когда закончишь.
   Она вышла из спальни и закрыла за собой дверь. Баллен смотрел на мен распухшими красными глазами, потом осторожно погладил живот.
   — Что вы, черт дери, за коп такой, который прыгает в постель к первой попавшейся вдовушке? — спросил он.
   — Ты прыгал к ней в постель полгода. Пока ее муж был еще жив и после того, как его не стало. Интересно, что это за связи с общественностью, которыми вы занимаетесь?
   — Сам по себе бизнес вшивенький, но деньги он приносит неплохие. Могу уйти?
   — Пока нет.
   Я рассказал ему о Джордже Томпсоне, перечислил названные в его письме имена, поведал и о том листке в досье Несбита, в котором были проставлены только инициалы и даты. Тут Баллен заинтересовался всерьез, и это уже был шаг вперед, потому что он первый из тех, кого я расспрашивал, хоть как-то отреагировал на мое сообщение.
   — С кем еще вы об этом говорили? — спросил он.
   — С твоим партнером, Гаем Вольфом, которого я встретил в квартире у Коринны Ламберт.
   — Они трахались?
   — Трахались.
   — Так я и думал, — тяжело вздохнул он. — В офисе они соблюдают приличия, и это уже что-то значит…
   — Эрл Рассел, — продолжал я, — кажется, принял меня за ненормального.
   — Эрл всегда предпочитает простейшие объяснения.
   — Он тоже ваш клиент?
   — Время от времени.
   — А Том Несбит?
   — Примерно так же.
   — А как насчет Брюса Маддена?
   — Брюс Мадден? А как, черт бы его побрал, он-то ввязался в это дело? — удивленно посмотрел на меня Баллен.
   — Его имя несколько раз упоминалось в разговорах. Старшая сестра Коринны служит у него домоправительницей.
   — Неужели? Как тесен мир! — Он отбросил со лба прядь волос и скривился от боли. — Если это важно для вас, то Мадден тоже был нашим клиентом.
   — Я пытаюсь нарисовать себе общую картину. Ведь понадобилось же кому-то убить Томпсона до того, как он поговорит со мной.
   — Все они крупные шишки. Брюс Мадден один из главных. Думаю, они время от времени прокручивали одни и те же дела. Но дела эти законные. — Потом он подумал несколько секунд и добавил:
   — Во всяком случае, почти законные.
   — Для чего им нужно ваше партнерство?
   — Хотели придать всему достойное обличье. Магистрат, местные органы, при помощи которых они проводили операции с недвижимостью, ничего особенного. Мы для них своего рода страховка. Представьте себе: вы намерены кое-что изменить и полагаете, что люди будут против, тут-то вы и уступаете место нам. У нас везде хорошие контакты, мы можем многое сгладить. Лейтенант, эти проблемы не для публичного обсуждения, наоборот, чем меньше гласности, тем лучше для дела. Мы можем все уладить так, как желает клиент.
   — Вы ведете документацию?
   — Разумеется. У нас на все есть документы.
   — Завтра утром я, вероятно, посещу ваш офис и посмотрю их.
   — Приходите. — Баллен встал с кровати и медленно разогнулся:
   — У меня живот словно развалился на части, а голосовые связки, кажется, повреждены навсегда. Может, стоит подать в суд за нападение?
   — Вы первый напали на Марту и угрожали нам обоим оружием, — спокойно ответил я. — Может, это мне следует отвезти вас в офис шерифа и завести на вас дело?
   — Ладно. У меня просто мелькнула безумная мысль. Можете вернуть мой пистолет?
   — Я принесу его вам завтра утром в офис. С этими словами я проводил его вниз по лестнице к парадной двери. Он открыл свою машину, потом повернулс ко мне и сказал:
   — Спасибо, лейтенант!
   — Так вы действительно никогда и ничего не слыхали о Хардести?
   — Я уже говорил, что никогда!
   С этими словами он с размаху захлопнул дверцу и включил мотор. Стоя на лестнице, я смотрел вслед, пока вдали не исчезли габаритные огни его машины, потом вернулся в дом. Брюнетка свернулась калачиком на диване со стаканом чего-то крепкого в руке.
   — В общем, я могу его понять, — заговорила она. — Парень просто обалдел, когда наскочил на нас. Пистолетом размахивал из глупой бравады. Я даже могла бы стерпеть ругань и затрещины, но пинок в живот я ему никогда не прощу! Ни за что!
   — С тобой действительно все в порядке?
   — Похоже, ни один жизненно важный орган не задет, но у меня все внутри болит, и завтра я буду вся в синяках.
   — Мне пора идти, — сказал я. — Выпей на дорожку.
   Я подошел к бару, плеснул в стакан немного виски, положил лед и добавил побольше содовой.
   — Рассказал он тебе что-нибудь интересное?
   — Баллен? Да нет, он такой же, как и все остальные. Ничего не знает и никогда в жизни не слышал о парне по имени Хардести.
   — А что это за таинственный частный сыщик? — медленно произнесла она. — Похоже, он любил все усложнять. Я имею в виду эту шифрованную запись с инициалами и датами.
   — Это верно, — вяло согласился я.
   — Может, он и с Хардести поступил так же? Зашифровал его настоящее, совершенно другое имя.
   — Например?
   — Откуда, черт возьми, мне знать? Да какое угодно. — Она махнула рукой в сторону окна.
   — Марта, ты мне очень помогла.
   — Ты всех спрашиваешь про этого Хардести, а никто его не знает. Может, если спросишь, знают ли они Макдональда, окажется, что его знают все.
   — Ты подала мне прекрасную мысль. Я соберу их всех вместе в офисе шерифа и стану перечислять фамилии из телефонной книги, одну за другой.
   — Спокойной ночи, Эл Уилер, — произнесла она. Допив виски, я подошел к дивану. Марта с улыбкой посмотрела на меня.
   — Все было замечательно, но, к несчастью, немного затянулось, — сказала она.
   — Я был от души рад поучаствовать в твоих фантазиях, — сказал я. — Было очень здорово!
   — Мне тоже понравилось, — сдержанно призналась она. — Приходи снова, Эл, как только пройдут мои синяки. У меня еще целая куча фантазий, в которых ты сможешь поучаствовать.
   — Непременно. — Дойдя до двери, я обернулся. Это моя большая беда: когда дело доходит до секса, мое воображение не знает границ. — И у тебя есть разные костюмы?
   — Посмотрел бы ты на меня в костюме королевы Шебы! Приходится надевать леопардовую шкуру, ходить на четвереньках и носить на шее цепь. Но, обещаю тебе, оно того стоит!
   Оказавшись на улице, я забрался в свой «хили». Машина была истинным ветераном, но я и сам сейчас чувствовал себя ветераном. Домой я попал незадолго до полуночи. Принял горячий душ, обернул вокруг талии большое полотенце наподобие тайваньского саронга и прошествовал в гостиную. Сейчас мне хотелось только выпить и услышать тихую музыку по своему стерео. Но именно в эту минуту позвонили в дверь.
   Когда я открыл, на пороге, покусывая нижнюю губу, стояла высокая стройна брюнетка. На ней была все та же прозрачная блузка и туго обтягивающие голубые джинсы.
   — Вы наконец-то дома, — произнесла она с явным укором.
   — Да, я дома. Только что принял душ и собирался лечь в постель.
   — Я звонила вам весь вечер, но телефон не отвечал.
   — Я вернулся минут пятнадцать назад.
   — Вы обещали, вернувшись домой, дать мне знать, все ли в порядке с Коринной. Я так волновалась все это время! Просто не могла больше терпеть. Вот и решила сама приехать к вам и подождать, пока вы вернетесь. Но вы дома.
   — Заходите, — предложил я, отступая в сторону. Анита Фарли остановилась как вкопанная посреди гостиной, потом медленно повернулась ко мне. Я заметил, что она дрожит…
   — Ладно. Говорите. Я все перенесу. Так что же случилось с Коринной!
   — Ничего. С ней все в порядке.
   — Говорите мне правду! Не надо меня жалеть, лейтенант!
   — Это истинная правда. С ней все в полном порядке. Извините, что я сразу вам не сообщил, но у меня просто не было на это времени.
   Она снова принялась кусать нижнюю губу.
   — Вы ничего не сочиняете? Не лжете?
   — Я не лгу, — разозлился я. — Когда я видел ее у нее дома, она прекрасно себя чувствовала.
   — Кто там был еще?
   — Ее босс Гай Вольф.
   — Чем они занимались?
   — Я хотел бы выпить. Вам налить?
   — Чем они занимались?
   Я очень устал и решил наплевать на все.
   — Они трахались.
   — Не употребляйте при мне грязных выражений. Они не могли этого делать. Я имею в виду, что они этим занимались не в вашем присутствии.
   — Пойду все-таки принесу выпить. Я прошел на кухню, она потащилась за мной, тяжело дыша мне в шею.
   — Вы снова лжете, — сказала она.
   — Вольф не хотел открывать дверь, но я настоял. Он был голый. Наконец он сказал мне, что Коринна находится в спальне, вот я и пошел туда, а она приняла меня за Вольфа. Ваша сестра лежала голая на кровати и твердила, что нельзя прерывать занятия любовью. Вам подходит такое объяснение?
   Анита Фарли села в кухне на стул, поставила локти на стол и закрыла лицо руками. Приготовив виски со льдом, я поставил перед ней стакан.
   — Вы не должны были мне это рассказывать, — произнесла она сдавленным голосом.
   — Но ведь вы сами на этом настояли!
   — Она выглядела счастливой?