Браун Вирджиния. Нефритовая луна

   — Судя по всему, миссис Миллер, ты так и не избавилась от своих иллюзий.
   — А ты думал, что владеешь монополией на иллюзии? Уверяю тебя, мне тоже пришлось немало пережить.
   Стив нахмурился и проворчал:
   — Говоришь, немало пережить? Но сломанные ногти в расчет не берутся.
   Иден подбоченилась и окинула его таким свирепым взглядом, что он невольно отступил на шаг.
   — Ты считаешь меня тепличным цветком? — спросила она. — Но если бы это было так, то меня бы здесь не было. Я бы сидела в своей гостиной, попивая чай со скучными друзьями. А я отправилась сюда, в джунгли. И даже пила кокосовое молоко с совершенно одичавшим белым мужчиной.
   Охваченный яростью, Стив схватил Иден за руку и резко привлек к себе.
   — Миссис Миллер, пора бы тебе уже осознать свое положение. Прими совет — остерегайся раздразнить тигра. Последствия могут тебе не понравиться.
   Когда он отпустил ее, Иден, потирая запястье, взглянула ему прямо в глаза.
   — Я знаю что говорю. Я вовсе не хрупкий нежный цветок, увядающий при первых же признаках бури. Может быть, я не так хорошо, как ты, знаю здешнюю жизнь, но, если нужно, могла бы научиться. И я смогла бы жить в походных условиях столько, сколько потребуется. Кажется, у тебя сложилось предвзятое мнение, что я привыкла к шелкам и фарфоровым чашечкам. Ты ошибаешься. Когда-то я жила очень хорошо. Я могла бы жить так и сейчас, если бы захотела. Но меня не прельщает возможность проводить дни, рисуя акварелью цветочки и пасторальные сцены. Я провела несколько лет в походах с мужем и знаю о способах выживания все. Колин был не из тех мужчин, которые балуют своих женщин. Если я выжила, то только потому, что научилась приспосабливаться. Искусство, которым ты, очевидно, еще не владеешь.
   — Ошибаешься. Способность к выживанию — моя сильнейшая черта.
   — Я говорю не о выживании, а о способности приспосабливаться. К твоему сведению, те особи, которые не научились приспосабливаться, теперь вымерли. Попросту исчезли с лица земли.
   — В таком случае, возможно, ими следовало исчезнуть. — Стив снова взглянул на увитую лианами стелу. — Всякому явлению свое время. Как и древним майя. Те майя, что все еще живут здесь, приспособились к новым условиям. Они выжили, если тебе угодно так это называть. Когда-то майя правили этой страной. Теперь они стали рабами. И ты называешь это выживанием? Я — нет. Я так не считаю. Это даже не приспособление, это — капитуляция.
   — Ты приравниваешь капитуляцию к вымиранию? Повернувшись к Иден, Стив долго смотрел на нее, не произнося ни слова. Наконец проговорил:
   — Да, полагаю, что так. Генерал Ли подписал капитуляцию в Аппоматтоксе. Теперь старый Юг умер. Фактически исчез. Точно так же, как жрецы древних майя и их храмы.
   Иден махнула рукой в сторону резных барельефов.
   — Но они-то еще здесь, эти памятники ушедших времен и народов. Возможно, эти храмы уже никогда не будут такими, как прежде, но зачем же им пребывать в забвении?
   Как можно допустить, чтобы история растворилась во мраке неизвестности?
   — Потому что прошлое невозможно возродить. — Стивен прерывисто выдохнул, когда перед ним промелькнули смутные образы — видения, которые ему хотелось бы забыть. — Оставь все как есть, слышишь? Не тревожь покой мертвецов. Я этому научился, хотя и далеко не сразу.
   — Неужели научился? Я так не думаю.
   Стив попытался взять себя в руки. Пожав плечами, он с невозмутимым видом проговорил:
   — Думай что хочешь. Не буду тебя разубеждать. И я не собираюсь торчать здесь до вечера. Я ухожу.
   Когда Стив, отвернувшись, ступил на тропу, Иден сказала:
   — Позволь мне собрать то, что осталось от одежды, и я пойду с тобой.
   Он мог бы чувствовать себя победителем. Она перестала спорить и убеждать его продолжить исследования. Так почему же его не оставляет ощущение, что именно он проиграл? Действительно, почему?
   По пути в лагерь Стив поймал себя на том, что часто поглядывает на Иден. Она молчала, очевидно, погруженная в размышления. И он не верил, что она смирилась. Нет, только не она. Он уже успел понять, что Иден Миллер не из тех женщин, которые легко сдаются. В противном случае ей не удалось бы выжить одной в джунглях. Конечно же, она что-то задумала. Он ни на мгновение не поверил в ее молчаливую покорность.
   Они прибыли в лагерь вскоре после полудня. Вокруг царило спокойствие. Ничто не указывало на то, что кто-то приходил сюда, пока их не было. Подвесив наполненные водой калебасы — он нашел их по дороге — к служившей для этой цели обрубленной ветви дерева, Стив нырнул в хижину. Противомоскитная сетка все еще лежала на полу. Стив отбросил ее ногой — он искал совсем другую сеть. Отыскав ее в углу, он вышел из хижины.
   Иден сидела на бревне возле потухшего костра и выглядела примерно так же дружелюбно, как голодная барракуда. Стивен не стал обращать на нее внимания. Этой проблемой он займется позже. Теперь же он пытался решить более неотложную задачу.
   — Что ты делаешь? — спросила Иден. — Что это у тебя? Стив оторвал взгляд от сетки, которую держал в руках.
   — Это гамак. Сегодня ночью я собираюсь спать в своей хижине. Не вижу причины, по которой должен испытывать неудобства.
   — А какая же… Какая постель достанется мне?
   Стив снова принялся рассматривать гамак — он явно требовал починки.
   — Мы всегда можем помериться силой за право выбора, миссис Миллер.
   Завязав узлом протершееся место, Стив потянул веревку, испытывая на прочность. Она тут же лопнула, и он принялся соединять обрывки волокон в новый узел.
   — Или же можем тянуть карты, если тебе везет. — Он снова взглянул на Иден, поскольку она не ответила.
   Иден сидела, упершись локтями в колени и обратив к Стиву хмурое лицо, обрамленное светлыми волосами.
   — Тебе выбирать, — пробурчала она. — Это твоя хижина и твои постели.
   — Очень мило с твоей стороны, что ты признаешь это. Следует ли говорить, что ты тут — незваный гость? Или это выходит за рамки гостеприимства?
   — Разумеется, выходит. Но вполне объяснимо, если принять во внимание все обстоятельства. — Иден немного помолчала, затем с робкой улыбкой добавила: — Я действительно очень признательна тебе за доброту.
   Стивен усмехнулся:
   — Неужели признательна?
   — Я не говорю, что согласна с твоим мнением относительно храмов майя. Храмы — совсем другое дело. Но это не означает, что я не считаюсь с твоими взглядами. Просто я думаю иначе.
   Стив снова подергал веревку, и на сей раз она выдержала. Взглянув на Иден, он сказал:
   — Подержи за этот конец.
   Растянутый во всю длину гамак слегка покачивался и не обнаруживал никаких признаков ветхости. Еще раз проверив его, Стив улыбнулся:
   — Несколько одеял — и на некоторое время он будет достаточно удобен.
   — Стив…
   Он поднял голову и взглянул на нее, но Иден с каким-то странным выражением смотрела в другую сторону. Проследив за ее взглядом, Стив невольно выронил свой край гамака. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: его ружье, стоявшее у дерева, находится вне досягаемости. Стив глубоко вздохнул, мысленно приказывая Иден не кричать и не впадать в истерику. В этом случае их скорее всего убьют.
   Один из вооруженных воинов, стоявших на краю поляны, выступил вперед и указал на Иден. Он громко заговорил на юкатеке — наречии индейцев майя, которое Стив без труда понимал. Воин сопровождал свою речь недвусмысленными жестами, узнаваемыми без слов.
   Выставив вперед одну руку ладонью наружу, Стив ответил на смеси юкатека и испанского:
   — Нет, она со мной.
   Индеец медлил с ответом — вероятно, обдумывал слова Стива. Стивен же вдруг нагнулся, зачерпнул с земли полную ладонь жидкой грязи и начал медленно лить ее тонкой струйкой.
   — Ики! — громко произнес он.
   Индеец взглянул на Стива с некоторой опаской. Затем повернулся к двум индейцам, стоявшим позади него, и что-то сказал им. Тут Стив взмахнул рукой, указывая на небо, и произнес:
   — Ицамна. — Затем, ткнув себя большим пальцем в грудь, добавил: — Балам.
   — Эль Ягуар?
   Стив коротко кивнул и скрестил на груди руки. Иден оставалась неподвижной, и он был благодарен ей за это. Возможно, она решила, что он сумасшедший, а он, конечно же, очень надеялся, что пристально наблюдающие за ним незваные гости подумали то же самое. Его отказ говорить на их языке, вероятно, привел их в замешательство. Эти туземцы выглядели иначе, чем те, которых он встречал прежде. Может быть, их привело сюда простое любопытство? Поскольку они не делали явно угрожающих движений, он начал думать, что это именно тот случай. Все трое стояли под раскидистыми ветвями цветущего розового дерева, спокойно наблюдая за ним и за Иден.
   По прошествии нескольких напряженных минут Стив, указывая на предмет в руках одного из индейцев, спросил по-испански:
   — Что делаешь? Что нужно?
   — Питьевой воды.
   Индеец медленно поднял руку, и Стив увидел, что тот держит кувшин. Что ж, если им просто нужна вода, то они скоро уйдут. Стив отступил на шаг, указывая на калебасы, свисающие с ветви дерева. Затем снова скрестил на груди руки и стал ждать. После короткого совещания двое из индейцев двинулись к ветке с калебасами; один нес кувшин, другой настороженно наблюдал за Стивом и Иден. Она осторожно приблизилась к нему и прошептала:
   — Что им нужно?
   — Думаю, воды.
   — Они друзья?
   — Я не приглашаю их к обеду, если ты это имеешь в виду. — Стив с невозмутимым видом наблюдал за индейцами.
   — Стив, — снова прошептала Иден, — что, если я попытаюсь добраться до ружья?
   — Если ты готова умереть, попытайся. Эти парни скорее всего знают множество мест, где можно добыть воду. Думаю, они хотят проверить нас, посмотреть, что мы будем делать, как мы будем держаться. Полагаю, они просто любопытны. Ноя не хочу рисковать. Стой спокойно.
   — Не считают ли они тебя сумасшедшим?
   — Искренне надеюсь, что считают. Или принимают за прорицателя, посланного богами.
   — Они — крус…
   — Заткнись.
   Иден умолкла, и Стив снова стал наблюдать за индейцами. Они были облачены в широкие свободные одеяния из хлопковой ткани и имели при себе мечи, выглядевшие старыми, но смертоносными. Не добавляло оптимизма и то, что воин, оставшийся под деревом, держал в руке ружье. Стив не смог бы с определенностью сказать, крусообы они или нет. Он так не думал, но ему и прежде случалось ошибаться.
   Когда индейцы наполнили кувшин, один из них обернулся к Стиву и на ломаном испанском спросил, не тот ли Стив человек, который известен как Эль Ягуар и является ах-пулиаахом.
   Стив колебался лишь мгновение. Затем ответил, что обычно его так и называют. Тут индейцы о чем-то пошептались, после чего индеец-оратор, указывая на Иден, спросил:
   — А эта женщина, она — твоя?
   Стив пожал плечами:
   — Да, а что?
   — Нам сказали, что здесь появилась женщина с волосами цвета солнечного света и глазами как небо. Прошел слух, что ее нашел Эль Ягуар.
   Стив пристально посмотрел на индейцев, и голос его прозвучал как грозный рык:
   — А кому до этого есть дело?
   — Нам нет до этого никакого дела, — последовал загадочный ответ.
   Индеец с минуту разглядывал Стива, затем — Иден. После чего наконец-то кивнул и, явно прощаясь, пожелал им всего хорошего.
   Стив ответил тем же, затем предложил индейцам цамна и уах на дорогу.
   Вежливо отказавшись принять в дар черную фасоль и маисовые лепешки, воины исчезли столь же бесшумно, как и появились.
   Иден вздохнула с облегчением и опустилась на землю. Стив взглянул на нее сверху вниз и проговорил:
   — Похоже, половину своей жизни ты провела, падая на землю.
   Не обращая внимания на его слова, она спросила:
   — Зачем они приходили? Чего хотели?
   — Воды и еще… чего-то. Не знаю, чего именно. — Стив пожал плечами. — Странно, я считал, что они собирались либо убить нас, либо воспользоваться нашим гостеприимством. Они не сделали ни того ни другого. Думаю, они кого-то ищут.
   Он присел на корточки и взял Иден за подбородок. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Поглаживая большим пальцем уголок ее рта, Стив прошептал:
   — Я думаю, они искали тебя, Златовласка.

Глава 7

   — Меня? — пролепетала Иден. — Почему меня?
   — А ты как думаешь? — Стив осторожно провел большим пальцем по ее верхней губе. Затем убрал руку и поднялся на ноги. — Если известно, что все остальные члены вашей экспедиции убиты, а ты была там единственной женщиной, то чего должны добиваться убийцы? Разумеется, они будут искать единственную женщину, которую упустили.
   Иден невольно содрогнулась. Значит, еще не все закончилось. Все члены экспедиции мертвы, и теперь смерть ожидает и ее. Если она останется здесь, убийцы вернутся. Ведь им, оказывается, известно, где она.
   Иден медленно поднялась на ноги и пробормотала:
   — Мне следует уйти сейчас или утром? Не знаю, что лучше…
   — Не будь дурой! — в раздражении воскликнул Стив, и она взглянула на него с удивлением.
   — Я думала, ты хочешь, чтобы я побыстрее покинула твой лагерь. Теперь у тебя есть превосходный предлог отделаться от меня. — Она обернулась и посмотрела на джунгли, где скрылись мужчины. — Они знают, что я здесь. Они вернутся. И они могут убить заодно и тебя.
   — Здесь для тебя самое безопасное место, которое только можно себе представить, черт тебя побери. — Стив взъерошил пятерней волосы, с негодованием взглянув на Иден. — Ты слышала, о чем он меня спросил?
   — Я не поняла ни слова из того, что вы говорили.
   — Он спросил, не ах-пулиаах ли я. Так называют колдунов, практикующих черную магию. Удивляюсь… А впрочем, понимаю. — Стив внезапно ухмыльнулся. — Несколько лет назад, когда я оказался в затруднительном положении и пытался убедить индейцев, что обладаю особыми силами шамана, я громко воззвал к Чаку, моля послать дождь. Дожди запаздывали, и индейцы беспокоились, что не смогут вовремя посадить маис. И едва лишь я закончил церемонию, как начался дождь! И он все шел и шел. Сначала индейцы обрадовались. — Он покачал головой, и усмешка исчезла с его лица. — А дождь превратился в ливень и все не кончался. Ливень уничтожил посевы, вызвал наводнение и селевые потоки.
   Иден спросила:
   — И что ты тогда сделал?
   — Я ждал, когда туземцы придут ко мне. Они спросили, не могу ли я помолиться, чтобы дождь перестал, раз он пошел по моей просьбе. Конечно, я должен был сделать вид, что страшно недоволен, что не желаю оскорбить Чака, бога дождя, откликнувшегося на мои молитвы. Но через какое-то время я все-таки согласился помолиться за них.
   Иден с улыбкой посмотрела на него:
   — Полагаю, дождь перестал, верно?
   — Так должно было случиться рано или поздно. — Стив пожал плечами. — Мне просто повезло. Так или иначе, но я напомнил своим просителям, что имею обыкновение совещаться с Ики, богом ветра, и Ицамна, властелином жизни. И я известен в этих местах как Балам.
   — Ягуар.
   Он одобрительно кивнул и улыбнулся:
   — Значит, ты запомнила?
   — Просто я слышала, как они сказали «Эль Ягуар». — Иден потупилась и тихонько вздохнула. Она не знала, насколько можно верить его смехотворной истории, но Стив, казалось, нисколько не беспокоился. Конечно, это ее, а не его жизни угрожала опасность. Если он посчитает более разумным отдать ее разгневанным индейцам, как он поступит? На этот вопрос она не могла бы ответить.
   — Пойдем, Златовласка, — сказал Стив, протягивая ей руку. — Давай наладим гамак, а уж потом будем думать о завтрашнем дне.
   Его несерьезное отношение к опасности удивляло ее. А впрочем… Если он не беспокоится, то, возможно, и ей не следует волноваться?
   И все же вечером, когда они сидели у пылающего костра и слушали щебет ночных птиц в вершинах деревьев, Иден то и дело вздрагивала и озиралась. Стив, конечно же, оставался невозмутимым. Слишком невозмутимым. И это очень беспокоило ее. В его поведении было какое-то нарочитое безразличие. Словно он изо всех сил старался убедить ее, что никакой опасности не существует. Да, именно так он себя вел.
   Но она не доверяла ему.
   Низкий крик козодоя эхом пронесся в вершинах деревьев и проник сквозь плотный шатер листвы над головой. Иден снова задрожала. Стив же, казалось, ничего не слышал. Он сидел и читай при свете фонаря. Легкий ужин из свежих фруктов, остатков индейки и горячих маисовых лепешек был съеден еще до темноты. Иден воспользовалась малой частью их водных запасов, чтобы вымыть посуду и умыться. Теперь она пребывала в тревоге, и молчание только усугубляло ее растущие опасения. В очередной раз взглянув на Стива, она спросила:
   — Но если здешние индейцы считают тебя сумасшедшим, то почему они вообще приближаются к твоей хижине?
   Стив не оторвал взгляда от книги. Свет фонаря, свисавшего с ветви дерева над его головой, разливался по его темным волосам и страницам.
   — Я тебе уже говорил. Любопытство, вот и все.
   — Вот как? — Иден уставилась на тонкий прутик, который держала в руках. — Значит, твое предполагаемое могущество не столь уж их впечатляет.
   Стив перевернул страницу и пожал плечами. Сделав глоток бурбона из оловянной кружки, он сказал:
   — Возможно, они просто не опасаются, что наводнение начнется прямо сейчас. Не думай об этом.
   Иден с силой перегнула прут.
   — Очень трудно не думать об этом. Если они вернутся, то с намерением убить меня, а не тебя.
   Тут он наконец-то взглянул на нее. Его янтарные глаза едва виднелись под тенью густых ресниц.
   — И ты думаешь, я им позволю тебя убить?
   — Я не знаю… Правда, не позволишь? Ты ведь явно не в восторге оттого, что я здесь.
   — Конечно, но это не означает, что я одобряю убийство женщин. Поверь, я этого не допущу.
   Иден сгибала прутик до тех пор, пока он не сломался с громким треском.
   — Хотелось бы мне быть такой же уверенной в том, как…
   Захлопнув книгу, Стив вскочил на ноги.
   — Если бы я хотел избавиться от тебя, Златовласка, я бы уже давно это сделал. Так что лучше не искушай меня.
   Иден пристально посмотрела на него. Было очевидно, что Стив в ярости и едва сдерживается, хотя говорил он очень тихо. Да, ей прекрасно удалось разозлить его. Иден мысленно улыбнулась и — вероятно, из упрямства — решила проверить, насколько далеко она может зайти.
   Опершись спиной о шершавый ствол дерева, Иден нарочито долго разглядывала стоящего перед ней мужчину. Струйка дыма, медленно поднимавшаяся от костра, распространяла в ночном воздухе резкий и едкий запах.
   Улыбнувшись, Иден сказала:
   — Право же, ты слишком много хвастаешь. На мой взгляд, ты больше лаешь, чем кусаешься.
   Вспышка неудержимого гнева промелькнула в его глазах, мгновенный взрыв света, который он тут же погасил, опустив ресницы. Заставив себя улыбнуться, Стив спросил:
   — Может, ты и права. Хочешь выяснить?
   У нее перехватило горло.
   — Не понимаю, что ты имеешь в виду.
   Стив пристально посмотрел ей в глаза.
   — А я думаю, что ты прекрасно все понимаешь. — Он устремился к ней упругим шагом, внезапно заставившим ее вспомнить о ягуаре. — Думаю, ты отлично знаешь, что я имею в виду, малышка.
   Прежде чем она смогла воспротивиться, он склонился к ней и, крепко сжав ее запястья, привлек к себе. Иден попыталась вырваться, но тщетно. В конце концов она поняла, что сопротивляться бесполезно, и тихо проговорила:
   — Ну хорошо, мы оба показали свой нрав. Теперь ты можешь меня отпустить.
   — Ты права только в одном: мы оба показали свой нрав. Тебе хотелось узнать, как долго ты можешь безнаказанно дерзить мне. Что ж, теперь ты знаешь. Не хочешь ли посмотреть, что последует дальше?
   — Нет-нет… — Иден похолодела. Она почувствовала, как ее охватывает страх. Теперь было ясно, что она действительно зашла слишком далеко. Пытаясь успокоиться, она сделала глубокий вдох, потом проговорила: — Ты прав. Я хотела узнать, как далеко можно зайти, поддевая тебя. Теперь, когда я знаю, я не стала бы этого делать снова.
   — Ах, малышка, все не так просто. Дразнить тигра небезопасное занятие. Раз уж ты привлекла его внимание, тебе самой приходится решать, что с ним делать.
   — Эти твои глупейшие метафоры…
   Пытаясь оттолкнуть Стива, Иден с силой уперлась ладонями в его широкую грудь, но это было все равно что биться о каменную стену. Его руки сжимали ее запястья как тиски.
   — Стив, отпусти меня.
   — Охотно. — Он склонил голову и тихо добавил: — Когда буду готов.
   Прежде чем она сумела ответить или как-то отреагировать, он приподнял ее подбородок, крепко сжимая пальцами. Несмотря на страх, Иден почувствовала, что сердце ее учащенно забилось. Ей хотелось воспротивиться, хотелось бороться, но у нее не было сил. Когда же Стив склонился к ее губам, она тотчас вспомнила события прошедшей ночи и как можно плотнее сжала губы.
   — Откройся мне, — прошептал Стив. Он прижался губами к ее устам, и губы его имели вкус бурбона, теплого и опьяняющего.
   Он все крепче прижимал ее к себе, и Иден почувствовала, что ноги ее подгибаются, а мозг, казалось, одурманен.
   Тут рука Стива скользнула к ее шее и проникла через открытый ворот блузки к кружевам сорочки. Смутно понимая, чего он хочет, она попыталась увернуться, но он удержал ее, крепко обхватив другой рукой.
   — О нет, миссис Миллер. Ведь ты это начала, так что тебе не удастся улизнуть. Пока еще нет.
   — Стив, прошу тебя… — Иден всхлипнула, но Стив, казалось, не заметил этого.
   Он провел рукой по ее спине, а затем ладонь прикоснулась к груди. Когда же его пальцы сомкнулись на отвердевшем бугорке ее соска, Иден задрожала и громко вскрикнула, но Стив еще крепче прижал ее к себе.
   Она снова попыталась высвободиться, но и на сей раз ничего не получилось — Стив не сдвинулся с места.
   Иден чувствовала, что вот-вот разрыдается. Да, ей не следовало дразнить его. Она еще не была готова к тому, что могло сейчас произойти.
   — Стив…
   — Помолчи! — В следующее мгновение он подхватил ее на руки и понес к хижине. Она едва успела осмотреться, а он уже уложил ее на одеяло. Фонарь остался снаружи, и тьма наполняла хижину мягкими бархатными тенями.
   Чуть приподнявшись, Иден хриплым шепотом проговорила:
   — Стив, не надо.
   Но он тут же снова прижал ее к шерстяному одеялу, которым был застелен матрас. Она ощутила жар его тела. Внезапно Иден вспомнила его в озере — огромного, мускулистого… и возбужденного. Она старалась прогнать эти воспоминания, но у нее ничего не получалось — возможно, потому, что Стив сейчас лежал рядом. Горячее дыхание согревало ее шею над вырезом сорочки. Стив принялся целовать ее груди сквозь муслин сорочки, эти поцелуи казались обжигающими. Когда же его зубы осторожно сомкнулись вокруг ее соска, она тихо застонала и непроизвольно выгнулась ему навстречу. Чуть приподнявшись, Стив оттянул в сторону легкую ткань и снова принялся целовать и легонько покусывать ее набухшие соски. Дыхание Иден участилось, а жар, зародившийся внизу живота, разливался по всему телу. Она тяжело дышала.
   В какой-то момент Иден вдруг поняла, что Стив развязывает веревку, поддерживавшую ее слишком уж просторные штаны. Когда же он стащил их, она попыталась ускользнуть.
   — Спокойно, Златовласка, не торопись.
   В следующее мгновение Стив снова над ней склонился, и в этот момент Иден неимоверным усилием удалось высвободить одну руку, и она тотчас же вцепилась ему в волосы и с силой дернула. Стив вскрикнул от неожиданности и опять захватил ее руку.
   — Перестань, черт тебя возьми!
   — Нет, это ты перестань… — пробормотала Иден.
   Его губы искривились в усмешке.
   — Ты говоришь одно, а делаешь другое, Златовласка. Минуту назад ты не говорила «нет».
   Кровь бросилась ей в лицо. Он был прав. Она все еще пылала томительной жаждой, слабая и дрожащая. Но Иден вовсе не была уверена, что готова к этому. Образ его — когда он плавал в священном озере — вновь вернулся с необычайной ясностью, и она испустила глубокий прерывистый вздох. Было некое опаляющее предвкушение в воспоминании о том, как он выглядел тогда — темноволосый, сильный, могучий, необыкновенно мужественный.
   Стив внимательно посмотрел на нее, и даже в полутьме хижины она увидела блеск его глаз. Он медленно склонил голову, отыскивая ее губы, и Иден почувствовала, как ее решимость слабеет.
   Стив целовал ее до тех пор, пока ее снова не охватила дрожь. При этом он легонько поглаживал ее бедро. В конце концов Иден совершенно ослабела от его ласк и почувствовала себя абсолютно беспомощной. Когда же он отодвинул в сторону последнюю шелковую преграду и рука его скользнула меж ее ног, Иден снова задрожала, но не смогла сдержать предательский порыв своего тела, изогнувшегося ему навстречу.
   Прижавшись губами к ее щеке, Стивен шептал ей слова утешения и осторожно поглаживал тугие завитки меж ее ног. Наконец, резко приподнявшись, он принялся расстегивать пуговицы на своих штанах. Иден сознавала, что ей следовало бы протестовать, но при этом чувствовала, что этого совсем не хочется. Ее переполняли восхитительные ощущения, заставлявшие забыть обо всем на свете, кроме неистовой жажды, которую ей хотелось утолить.
   Стив, разгоряченный и неистовый, снова лег с ней рядом. Теперь пути назад уже не было. Впрочем, это нисколько ее не огорчало. Действительно, почему она должна отказываться от наслаждения, которое Стивен предлагал? Ведь в этой жизни все неопределенно, особенно — перспективы завтрашнего дня. Так что не следовало думать ни о чем, кроме неистовой жажды, сжигающей ее изнутри.