Вирджиния Браун
Тайное прикосновение
Книга первая
О, какой сложный узор мы ткем,
Когда впервые в жизни лжем.
Вальтер Скотт. Мармион, VI
Глава 1
Хемптон-Роудс, Виргиния
Ноябрь 1816 года
– Я не желаю быть графом Истлендом! – воскликнул Николас. – Пусть этот титул перейдет к моей сестре!
— Простите, но думаю, что это невозможно, сэр, – спокойным тоном сказал адвокат.
Николас Трентон бросил на него холодный взгляд.
– Мне нет дела до того, что вы думаете, – заявил он.
Мистер Хорнбик, снисходительно улыбнувшись, посмотрел на своего семнадцатилетнего клиента.
– Я понимаю, что вы расстроены, мистер Николас, – промолвил он, – но…
– Я не собираюсь ехать в Англию! – перебил его юноша. – Я – американец и не желаю, чтобы меня воспитывали как английского графа.
Николас посмотрел на свою сестру-близнеца, надеясь на ее поддержку. Голубые глаза Алисы выражали тревогу. Они с братом были похожи. Продолговатое лицо Алисы обрамляли такие же темные, как у него, волосы. Алиса нервно теребила лепты шляпки.
– Никки, – мягко сказала она, – может быть, все не так и страшно, как тебе кажется?
Алиса тут же пожалела о своих словах; лицо ее брата выражало твердую решимость. Она тяжело вздохнула.
– Неужели ты хочешь, чтобы тебя заточили в монастырь на целых пять месяцев? – сердито спросил Николас. – А вед именно это собираются сделать с тобой, моя бедная Алиса!
Алиса растерянно посмотрела на адвоката, вытиравшего вспотевший лоб носовым платком.
– Речь идет всего лишь о нескольких месяцах, дорогие мои, – начал он снова уговаривать близнецов. – Иначе нельзя. Ваши родители умерли и оставили по завещанию небольшое наследство, на эти средства вам придется жить, пока вы не вступите в брак. Но право на наследство вы получите лишь тогда, когда вам исполнится восемнадцать лет.
Адвокат тяжело вздохнул, глядя на расстроенных близнецов. Жизнь жестоко поступила с ними. Их мать и отец умерли во время эпидемии лихорадки, и у детей теперь не было никого, кто мог бы позаботиться о них.
– А почему этот герцог хочет разлучить нас? Почему он требует, чтобы Никки приехал к нему? – спросила Алиса.
Адвокат печально покачал головой.
– Дело в том, что Николас является наследником титула, – объяснил он.
– Какая чушь! – взорвался Николас.
– Взгляните правде в глаза, сэр, – нахмурившись, сказал мистер Хорнбик, – и прислушайтесь к моим советам. Ваш отец всегда доверял мне. Ваше поместье пришло в упадок, слуги состарились. Их пора отправить на покой, вознаградив за многолетнюю верную службу. Неурожаи, высокие налоги, эпидемии, унесшие жизни многих работников, подорвали ваше благосостояние. Но у вас есть шанс поправить свои дела. Вы должны воспользоваться им и получить образование, оно даст вам возможность добиться успеха в жизни.
Николас упрямо покачал головой.
– Я не хочу, чтобы моим опекуном стал английский аристократ, – процедил он сквозь зубы. – Я скорее умру от голода, чем пойду на это!
– А как же ваша сестра? Вы хотите обречь и ее на голодную смерть? – спросил адвокат и, заметив выражение неуверенности в глазах Николаса, продолжал: – Подумайте о своем будущем! Неужели вам не хочется съездить за границу, повидать мир, получить блестящее образование и титул? Перед вами откроются тысячи путей, в том числе и дорога к богатству. Весь мир будет у ваших ног!
– Да, у моих, но не у ног Алисы, – угрюмо заметил Николас, и лицо адвоката помрачнело.
– Ваша сестра будет помещена в лучший монастырь, при котором открыто училище для благородных девиц, и со временем ей подберут хорошего мужа, – сказал мистер Хорнбик и тяжело вздохнул. – Герцог отказался принимать у себя в доме юную леди. И вы должны понять его. Он холостяк, и для мисс Трентон было бы не совсем прилично жить с ним под одной крышей.
– Неприлично? Да это просто отговорка! Ваш герцог, наверное, настоящий женоненавистник! – сердито воскликнула Алиса. – Передайте ему, что я не желаю идти в монастырь!
Мистер Хорнбик был поражен неожиданным выпадом Алисы, которая до этого вела себя сдержанно. Адвокат полагал, что она более тактична и деликатна, нежели ее брат. Но оказалось, что характеры близнецов очень схожи. Юная леди отличалась вспыльчивостью и упрямством. На скулах адвоката заходили желваки. Ему начинало надоедать возиться с этой строптивой парочкой.
– У вас нет другого выхода, дорогая моя, как, впрочем, и у нашего брата, – теряя терпение, снова стал объяснять он. – И если вы не примете условия герцога, он пустит ваше имение с торгов и откажется содержать вас. На деньги, которые оставили нам родители, вы едва сможете сводить концы с концами в течение нескольких лет. А что потом? – Он помолчал, давая им время обдумать услышанное, а затем добавил: – Ваша покойная матушка была бы счастлива, если бы ваш брат унаследовал титул и состояние ее покойного отца, вашего деда.
– Я так не думаю, – возразил Николас, сердито засопев, – она никогда даже не упоминала о своем отце. Мы и не знали, что он является английским аристократом.
В комнате повисла гнетущая тишина.
– Я полагаю, ваша матушка пошла против воли отца, выйдя замуж за мистера Трентона, – снова заговорил мистер Хорнбик. – Граф был сильно огорчен тем, что его единственная дочь уехала за океан, вступив в брак с поселенцем далекой колонии.
– В таком случае ему не понравилось бы то, что потомок этого поселенца наследует его титул и состояние! – запальчиво воскликнул Николас.
И адвокат, нахмурившись, снова пустился в объяснения, заведя речь об английской системе наследования.
Алиса испытывала и гнев, и обиду. Похоже, мистер Хорнбик был прав, и они с братом ничего не могли поделать. Ее мучило собственное бессилие. За семнадцать лет она и Николас ни разу не расставались. И именно теперь, когда на них свалилось горе – смерть родителей, – их разлучали, и, быть может, навсегда! Комок подкатил к горлу Алисы, она едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Неужели не существует другого выхода из этой ситуации? Алиса содрогалась при одной мысли о монастыре. Видя, в каком состоянии находится сестра, Николас обнял ее за плечи.
– Мы отказываемся от вашего предложения, мистер Хорнбик, – заявил юноша.
– Боюсь, сэр, что это невозможно, – печально промолвил старый адвокат. – Вы, конечно, можете обречь себя на жалкое существование, но подумайте о вашей сестре. Она нежное хрупкое создание и не вынесет жизненных тягот.
Николас явно заколебался, в глубине его глаз промелькнуло сомнение. Заметив это, Алиса встрепенулась.
– Не поддавайся на уговоры, Никки, я вынесу все невзгоды, мы вместе преодолеем все трудности, – заявила она. – Я не хочу расставаться с тобой!
– Но он прав, Элли, – с горечью признал Николас. – Я-то еще как-нибудь сумею приспособиться к тяготам жизни, а ты можешь не выдержать их…
– Неужели ты позволишь, чтобы нас разлучили! – в отчаянии воскликнула Алиса. – Если уж нет другого выхода, то давай вместе поедем к герцогу!
Услышав эти слова, мистер Хорнбик всполошился:
– Не вздумайте этого делать! Это было бы роковой ошибкой. Я содрогаюсь при одной мысли о том, что скажет герцог, если я позволю вам обоим появиться на пороге его дома!
– Но почему вы так боитесь его? – поинтересовалась Алиса. – Ведь вы даже не знакомы с ним.
– Герцог очень влиятельный человек, – сказал адвокат. – Он может испортить карьеру любому из нас. Даже в Америке у него имеются обширные связи.
– Почему же я в таком случае никогда не слышал о герцоге Деверилле? – спросил Николас. – Я вообще не знал о его существовании до тех пор, пока вы не получили этого письма. Я не верю в то, что это могущественный человек.
– Поверьте, сэр, если герцог захочет, чтобы вас доставили к нему в деревянном ящике для перевозки яблок, вы отправитесь в Англию именно в такой таре, а не в комфортабельной каюте. Нет никакого смысла спорить с судьбой. Делайте то, что вам велят, другого выхода у вас просто нет.
Алиса почувствовала, как кровь отлила у нее от лица и похолодели руки. Значит, ее заточат в монастырь, а потом выдадут замуж за богатого человека, даже не спросив, любит ли она его. Она взглянула на брата и увидела, что он кипит от гнева.
– Но это же безумие, Никки… – прошептала Алиса.
На сердце у нее было тяжело. Они с братом стояли под раскидистым деревом рядом с домом. Вечер был дождливым, в саду пахло сыростью. Николас был настроен весьма решительно. Он не желал склоняться под ударами судьбы.
– Безумием было бы послушно отправиться в Англию, по приказу старого герцога, – возразил Николас и, взглянув на печальное лицо сестры, заставил себя улыбнуться. – Не относись ко всему так трагически, Элли. Мой план не так уж плох, как тебе кажется.
Алису била мелкая дрожь. Ветер бросал ей в лицо капли дождя.
– А что, если мы никогда больше не увидимся? – спросила она.
– Я приеду за тобой в Англию, как только достигну совершеннолетия.
Алиса побледнела как мел, и Николас сжал в ладонях ее озябшие пальцы.
– Не вздумай падать в обморок, Элли, мне пора идти. Капитан не будет долго ждать меня, мне с трудом удалось уговорить его взять меня юнгой на свой корабль, лучший в испанском флоте.
– А как называется корабль? – дрожащим от слез голосом спросила Алиса. – Я должна знать это на случай, если захочу написать тебе письмо.
– «Морская цыганка». – Николас крепко обнял сестру. – Сделай так, как я тебе сказал, и все будет в порядке.
– Боюсь, у меня ничего не получится.
– Я верю, что ты справишься, Элли. Ты сделаешь все, как надо, если не хочешь сидеть в монастыре и молиться с утра до вечера. Главное, чтобы этот герцог не искал меня. Тебе будет нетрудно играть свою роль, ведь ты худенькая и стройная, как мальчик. Ты резва и проворна и никогда не отставала от меня в играх.
– Но ведь я не точная твоя копия, – возразила Алиса.
– А кто там знает, как я выгляжу? – Николас смахнул слезы и капли дождя с влажной щеки сестры. – Старый герцог ни разу не видел ни тебя, ни меня. Он знает о нас лишь понаслышке. Он и не заподозрит, что ты не мальчик, если, конечно, ты не пойдешь с ним купаться. Очень скоро нам исполнится по восемнадцать, и мы избавимся от необходимости подчиняться ему.
– И все же, я думаю, было бы лучше нам вдвоем отправиться в Англию. Мне кажется, если бы мы явились в дом к герцогу, то он вряд ли отправил бы меня назад.
Алиса с надеждой взглянула на брата, однако тот был непреклонен.
– Элли, так или иначе, нас все равно разлучат. Кроме того, я давно мечтал о море.
– Почему я всегда должна плясать под твою дудку! – сердито воскликнула она, топнув ножкой по мокрой траве. – Самая неприглядная роль достается мне, а ты в это время воплощаешь в жизнь свои заветные мечты!
Николас усмехнулся:
– Ладно, мне пора идти, пока мы не поссорились. Я напишу тебе, как только смогу. Прощай, Элли, не забывай меня!
Николас закинул за спину брезентовый мешок и обнял сестру. Алиса проводила его до калитки и смотрела вслед, пока его фигура не исчезла в тумане. Повернувшись, она медленно направилась к опустевшему дому.
С тяжелым вздохом посмотрев на себя в зеркало, Алиса начала обрезать свои роскошные темные волосы острыми ножницами. Закончив работу, она с сомнением покачала головой. Даже с короткими кудрями, которые теперь обрамляли ее лицо, она была не слишком похожа на своего брата. У Алисы были нежные женские черты лица. Кроме того, она не вышла ростом и по сравнению с Николасом была маленькой и хрупкой. Она надела старые брюки брата, которые прикрывали ей пятки, а также его белую отделанную кружевами рубашку и жилетку. Все было ей велико.
– Надо надеть сюртук, возможно, будет лучше, – пробормотала она.
К счастью, большой шейный платок прикрывал ее девичью грудь. Снова подойдя к зеркалу, Алиса пришла к выводу, что выглядит довольно убедительно. Завтра ей предстояло сдать главный экзамен. Мистер Хорнбик должен был проводить ее в гавань и посадить на корабль, отправлявшийся в Англию.
Однако утром Алиса поняла, что не подумала об одной важной детали своего костюма – обуви. Она вынуждена была надеть огромные сапоги брата, затолкав в их мысы носовые платки. Но ходить в них было очень неудобно, Алиса постоянно боялась, что потеряет при ходьбе сапог.
– А где ваша сестра, молодой человек? – спросил мистер Хорнбик, когда Алиса довольна неуклюже поднялась в карету и села рядом с ним. День стоял довольно прохладный и пасмурный, и адвокат был закутан в плащ и большой шарф.
Алиса вручила своему спутнику письмо, которое сама же и написала накануне. В нем говорилось о том, что сестра Николаса рано утром отправилась в монастырь. Алиса также благодарила мистера Хорнбика за все, что он сделал для нее и брата.
У старого адвоката сразу же улучшилось настроение, и он кивнул с довольным видом. Хорнбик был рад, что Алиса наконец-то образумилась. Николас, по-видимому, тоже понял, что был не прав. Во всяком случае, он выглядел присмиревшим и избегал смотреть на адвоката. Хорнбику хотелось побыстрей сбыть с рук упрямого юношу, выполнив распоряжение всесильного герцога Деверилла, и вернуться домой, к горящему камину и бутылочке бренди.
Через некоторое время Алиса уже стояла на палубе корабля и смотрела на вздымающиеся волны Атлантического океана. Интересно, о чем в этот момент думал и что чувствовал Николас? Алиса понимала, что пути назад для нее теперь не было. Отныне она была Николасом Трентоном, будущим графом Истлендом, подопечным герцога Деверилла. Ей предстояло играть эту роль по меньшей мере пять месяцев…
Ноябрь 1816 года
– Я не желаю быть графом Истлендом! – воскликнул Николас. – Пусть этот титул перейдет к моей сестре!
— Простите, но думаю, что это невозможно, сэр, – спокойным тоном сказал адвокат.
Николас Трентон бросил на него холодный взгляд.
– Мне нет дела до того, что вы думаете, – заявил он.
Мистер Хорнбик, снисходительно улыбнувшись, посмотрел на своего семнадцатилетнего клиента.
– Я понимаю, что вы расстроены, мистер Николас, – промолвил он, – но…
– Я не собираюсь ехать в Англию! – перебил его юноша. – Я – американец и не желаю, чтобы меня воспитывали как английского графа.
Николас посмотрел на свою сестру-близнеца, надеясь на ее поддержку. Голубые глаза Алисы выражали тревогу. Они с братом были похожи. Продолговатое лицо Алисы обрамляли такие же темные, как у него, волосы. Алиса нервно теребила лепты шляпки.
– Никки, – мягко сказала она, – может быть, все не так и страшно, как тебе кажется?
Алиса тут же пожалела о своих словах; лицо ее брата выражало твердую решимость. Она тяжело вздохнула.
– Неужели ты хочешь, чтобы тебя заточили в монастырь на целых пять месяцев? – сердито спросил Николас. – А вед именно это собираются сделать с тобой, моя бедная Алиса!
Алиса растерянно посмотрела на адвоката, вытиравшего вспотевший лоб носовым платком.
– Речь идет всего лишь о нескольких месяцах, дорогие мои, – начал он снова уговаривать близнецов. – Иначе нельзя. Ваши родители умерли и оставили по завещанию небольшое наследство, на эти средства вам придется жить, пока вы не вступите в брак. Но право на наследство вы получите лишь тогда, когда вам исполнится восемнадцать лет.
Адвокат тяжело вздохнул, глядя на расстроенных близнецов. Жизнь жестоко поступила с ними. Их мать и отец умерли во время эпидемии лихорадки, и у детей теперь не было никого, кто мог бы позаботиться о них.
– А почему этот герцог хочет разлучить нас? Почему он требует, чтобы Никки приехал к нему? – спросила Алиса.
Адвокат печально покачал головой.
– Дело в том, что Николас является наследником титула, – объяснил он.
– Какая чушь! – взорвался Николас.
– Взгляните правде в глаза, сэр, – нахмурившись, сказал мистер Хорнбик, – и прислушайтесь к моим советам. Ваш отец всегда доверял мне. Ваше поместье пришло в упадок, слуги состарились. Их пора отправить на покой, вознаградив за многолетнюю верную службу. Неурожаи, высокие налоги, эпидемии, унесшие жизни многих работников, подорвали ваше благосостояние. Но у вас есть шанс поправить свои дела. Вы должны воспользоваться им и получить образование, оно даст вам возможность добиться успеха в жизни.
Николас упрямо покачал головой.
– Я не хочу, чтобы моим опекуном стал английский аристократ, – процедил он сквозь зубы. – Я скорее умру от голода, чем пойду на это!
– А как же ваша сестра? Вы хотите обречь и ее на голодную смерть? – спросил адвокат и, заметив выражение неуверенности в глазах Николаса, продолжал: – Подумайте о своем будущем! Неужели вам не хочется съездить за границу, повидать мир, получить блестящее образование и титул? Перед вами откроются тысячи путей, в том числе и дорога к богатству. Весь мир будет у ваших ног!
– Да, у моих, но не у ног Алисы, – угрюмо заметил Николас, и лицо адвоката помрачнело.
– Ваша сестра будет помещена в лучший монастырь, при котором открыто училище для благородных девиц, и со временем ей подберут хорошего мужа, – сказал мистер Хорнбик и тяжело вздохнул. – Герцог отказался принимать у себя в доме юную леди. И вы должны понять его. Он холостяк, и для мисс Трентон было бы не совсем прилично жить с ним под одной крышей.
– Неприлично? Да это просто отговорка! Ваш герцог, наверное, настоящий женоненавистник! – сердито воскликнула Алиса. – Передайте ему, что я не желаю идти в монастырь!
Мистер Хорнбик был поражен неожиданным выпадом Алисы, которая до этого вела себя сдержанно. Адвокат полагал, что она более тактична и деликатна, нежели ее брат. Но оказалось, что характеры близнецов очень схожи. Юная леди отличалась вспыльчивостью и упрямством. На скулах адвоката заходили желваки. Ему начинало надоедать возиться с этой строптивой парочкой.
– У вас нет другого выхода, дорогая моя, как, впрочем, и у нашего брата, – теряя терпение, снова стал объяснять он. – И если вы не примете условия герцога, он пустит ваше имение с торгов и откажется содержать вас. На деньги, которые оставили нам родители, вы едва сможете сводить концы с концами в течение нескольких лет. А что потом? – Он помолчал, давая им время обдумать услышанное, а затем добавил: – Ваша покойная матушка была бы счастлива, если бы ваш брат унаследовал титул и состояние ее покойного отца, вашего деда.
– Я так не думаю, – возразил Николас, сердито засопев, – она никогда даже не упоминала о своем отце. Мы и не знали, что он является английским аристократом.
В комнате повисла гнетущая тишина.
– Я полагаю, ваша матушка пошла против воли отца, выйдя замуж за мистера Трентона, – снова заговорил мистер Хорнбик. – Граф был сильно огорчен тем, что его единственная дочь уехала за океан, вступив в брак с поселенцем далекой колонии.
– В таком случае ему не понравилось бы то, что потомок этого поселенца наследует его титул и состояние! – запальчиво воскликнул Николас.
И адвокат, нахмурившись, снова пустился в объяснения, заведя речь об английской системе наследования.
Алиса испытывала и гнев, и обиду. Похоже, мистер Хорнбик был прав, и они с братом ничего не могли поделать. Ее мучило собственное бессилие. За семнадцать лет она и Николас ни разу не расставались. И именно теперь, когда на них свалилось горе – смерть родителей, – их разлучали, и, быть может, навсегда! Комок подкатил к горлу Алисы, она едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Неужели не существует другого выхода из этой ситуации? Алиса содрогалась при одной мысли о монастыре. Видя, в каком состоянии находится сестра, Николас обнял ее за плечи.
– Мы отказываемся от вашего предложения, мистер Хорнбик, – заявил юноша.
– Боюсь, сэр, что это невозможно, – печально промолвил старый адвокат. – Вы, конечно, можете обречь себя на жалкое существование, но подумайте о вашей сестре. Она нежное хрупкое создание и не вынесет жизненных тягот.
Николас явно заколебался, в глубине его глаз промелькнуло сомнение. Заметив это, Алиса встрепенулась.
– Не поддавайся на уговоры, Никки, я вынесу все невзгоды, мы вместе преодолеем все трудности, – заявила она. – Я не хочу расставаться с тобой!
– Но он прав, Элли, – с горечью признал Николас. – Я-то еще как-нибудь сумею приспособиться к тяготам жизни, а ты можешь не выдержать их…
– Неужели ты позволишь, чтобы нас разлучили! – в отчаянии воскликнула Алиса. – Если уж нет другого выхода, то давай вместе поедем к герцогу!
Услышав эти слова, мистер Хорнбик всполошился:
– Не вздумайте этого делать! Это было бы роковой ошибкой. Я содрогаюсь при одной мысли о том, что скажет герцог, если я позволю вам обоим появиться на пороге его дома!
– Но почему вы так боитесь его? – поинтересовалась Алиса. – Ведь вы даже не знакомы с ним.
– Герцог очень влиятельный человек, – сказал адвокат. – Он может испортить карьеру любому из нас. Даже в Америке у него имеются обширные связи.
– Почему же я в таком случае никогда не слышал о герцоге Деверилле? – спросил Николас. – Я вообще не знал о его существовании до тех пор, пока вы не получили этого письма. Я не верю в то, что это могущественный человек.
– Поверьте, сэр, если герцог захочет, чтобы вас доставили к нему в деревянном ящике для перевозки яблок, вы отправитесь в Англию именно в такой таре, а не в комфортабельной каюте. Нет никакого смысла спорить с судьбой. Делайте то, что вам велят, другого выхода у вас просто нет.
Алиса почувствовала, как кровь отлила у нее от лица и похолодели руки. Значит, ее заточат в монастырь, а потом выдадут замуж за богатого человека, даже не спросив, любит ли она его. Она взглянула на брата и увидела, что он кипит от гнева.
– Но это же безумие, Никки… – прошептала Алиса.
На сердце у нее было тяжело. Они с братом стояли под раскидистым деревом рядом с домом. Вечер был дождливым, в саду пахло сыростью. Николас был настроен весьма решительно. Он не желал склоняться под ударами судьбы.
– Безумием было бы послушно отправиться в Англию, по приказу старого герцога, – возразил Николас и, взглянув на печальное лицо сестры, заставил себя улыбнуться. – Не относись ко всему так трагически, Элли. Мой план не так уж плох, как тебе кажется.
Алису била мелкая дрожь. Ветер бросал ей в лицо капли дождя.
– А что, если мы никогда больше не увидимся? – спросила она.
– Я приеду за тобой в Англию, как только достигну совершеннолетия.
Алиса побледнела как мел, и Николас сжал в ладонях ее озябшие пальцы.
– Не вздумай падать в обморок, Элли, мне пора идти. Капитан не будет долго ждать меня, мне с трудом удалось уговорить его взять меня юнгой на свой корабль, лучший в испанском флоте.
– А как называется корабль? – дрожащим от слез голосом спросила Алиса. – Я должна знать это на случай, если захочу написать тебе письмо.
– «Морская цыганка». – Николас крепко обнял сестру. – Сделай так, как я тебе сказал, и все будет в порядке.
– Боюсь, у меня ничего не получится.
– Я верю, что ты справишься, Элли. Ты сделаешь все, как надо, если не хочешь сидеть в монастыре и молиться с утра до вечера. Главное, чтобы этот герцог не искал меня. Тебе будет нетрудно играть свою роль, ведь ты худенькая и стройная, как мальчик. Ты резва и проворна и никогда не отставала от меня в играх.
– Но ведь я не точная твоя копия, – возразила Алиса.
– А кто там знает, как я выгляжу? – Николас смахнул слезы и капли дождя с влажной щеки сестры. – Старый герцог ни разу не видел ни тебя, ни меня. Он знает о нас лишь понаслышке. Он и не заподозрит, что ты не мальчик, если, конечно, ты не пойдешь с ним купаться. Очень скоро нам исполнится по восемнадцать, и мы избавимся от необходимости подчиняться ему.
– И все же, я думаю, было бы лучше нам вдвоем отправиться в Англию. Мне кажется, если бы мы явились в дом к герцогу, то он вряд ли отправил бы меня назад.
Алиса с надеждой взглянула на брата, однако тот был непреклонен.
– Элли, так или иначе, нас все равно разлучат. Кроме того, я давно мечтал о море.
– Почему я всегда должна плясать под твою дудку! – сердито воскликнула она, топнув ножкой по мокрой траве. – Самая неприглядная роль достается мне, а ты в это время воплощаешь в жизнь свои заветные мечты!
Николас усмехнулся:
– Ладно, мне пора идти, пока мы не поссорились. Я напишу тебе, как только смогу. Прощай, Элли, не забывай меня!
Николас закинул за спину брезентовый мешок и обнял сестру. Алиса проводила его до калитки и смотрела вслед, пока его фигура не исчезла в тумане. Повернувшись, она медленно направилась к опустевшему дому.
С тяжелым вздохом посмотрев на себя в зеркало, Алиса начала обрезать свои роскошные темные волосы острыми ножницами. Закончив работу, она с сомнением покачала головой. Даже с короткими кудрями, которые теперь обрамляли ее лицо, она была не слишком похожа на своего брата. У Алисы были нежные женские черты лица. Кроме того, она не вышла ростом и по сравнению с Николасом была маленькой и хрупкой. Она надела старые брюки брата, которые прикрывали ей пятки, а также его белую отделанную кружевами рубашку и жилетку. Все было ей велико.
– Надо надеть сюртук, возможно, будет лучше, – пробормотала она.
К счастью, большой шейный платок прикрывал ее девичью грудь. Снова подойдя к зеркалу, Алиса пришла к выводу, что выглядит довольно убедительно. Завтра ей предстояло сдать главный экзамен. Мистер Хорнбик должен был проводить ее в гавань и посадить на корабль, отправлявшийся в Англию.
Однако утром Алиса поняла, что не подумала об одной важной детали своего костюма – обуви. Она вынуждена была надеть огромные сапоги брата, затолкав в их мысы носовые платки. Но ходить в них было очень неудобно, Алиса постоянно боялась, что потеряет при ходьбе сапог.
– А где ваша сестра, молодой человек? – спросил мистер Хорнбик, когда Алиса довольна неуклюже поднялась в карету и села рядом с ним. День стоял довольно прохладный и пасмурный, и адвокат был закутан в плащ и большой шарф.
Алиса вручила своему спутнику письмо, которое сама же и написала накануне. В нем говорилось о том, что сестра Николаса рано утром отправилась в монастырь. Алиса также благодарила мистера Хорнбика за все, что он сделал для нее и брата.
У старого адвоката сразу же улучшилось настроение, и он кивнул с довольным видом. Хорнбик был рад, что Алиса наконец-то образумилась. Николас, по-видимому, тоже понял, что был не прав. Во всяком случае, он выглядел присмиревшим и избегал смотреть на адвоката. Хорнбику хотелось побыстрей сбыть с рук упрямого юношу, выполнив распоряжение всесильного герцога Деверилла, и вернуться домой, к горящему камину и бутылочке бренди.
Через некоторое время Алиса уже стояла на палубе корабля и смотрела на вздымающиеся волны Атлантического океана. Интересно, о чем в этот момент думал и что чувствовал Николас? Алиса понимала, что пути назад для нее теперь не было. Отныне она была Николасом Трентоном, будущим графом Истлендом, подопечным герцога Деверилла. Ей предстояло играть эту роль по меньшей мере пять месяцев…
Глава 2
Алиса с нарастающим волнением смотрела на доки Саутгемптона, порта, в котором их корабль встал на якорь. Сойдя на берег, она почувствовала себя неуверенно, так как за время плавания привыкла к качке.
– Эй, парень, у тебя, похоже, коленки трясутся с непривычки? – спросил проходивший мимо матрос и с ухмылкой окинул Алису взглядом с ног до головы.
Алиса понемногу входила в свою роль, и та уже начинала нравиться ей. У мужчин, оказывается, было намного больше свободы в поступках и манере поведения, чем у женщин. Во время путешествия Алиса научилась говорить более низким грубоватым голосом и переняла ряд манер у молодых людей, пассажиров того же судна.
В порту Алису встречал слуга герцога. Алиса показала ему на сундук, составлявший весь ее багаж. Слуга очень удивился тому, что у молодого господина так мало вещей.
– В дороге я потерял часть багажа, – солгала Алиса, и слуга поверил ей.
– Я уверен, что его светлость распорядится, чтобы вам сшили новую одежду, соответствующую вашему теперешнему статусу, – сказал слуга и попросил Алису следовать за ним.
Его слова смутили Алису. Она понимала, что портные захотят снять с нее мерки, а это может привести к ее разоблачению. Впрочем, она решила не паниковать раньше времени. Слуга, представившийся Кэрриком, проводил ее до кареты. Глаза Алисы округлились от изумления, когда она увидела серебряный герб на дверце, сверкающие ручки, петли и ступени лесенки, Форейторы кучер и лакеи были одеты в ливреи. Один из них распахнул перед ней дверцу и опустил лесенку, чтобы она могла подняться в роскошный экипаж.
Алиса замешкалась, так как привыкла, что ей, как даме, подают руку, когда она садится в экипаж. Заметив колебания юного господина, Кэррик вежливо обратился к нему:
– Что-то не так, лорд Истленд?
Алиса смущенно вспыхнула.
– Как вы назвали меня? – спросила она.
– Лорд Истленд. Так вас теперь величают, милорд.
– Но я еще не лорд, насколько знаю… Меня ведь должны посвятить, ударить шпагой или что-то в этом духе… – растерянно пробормотала Алиса.
– Вы жили в Америке, милорд, и не знакомы с английской системой наследования аристократических титулов. Здесь вам все объяснят.
– Очень надеюсь на это, – вздохнула Алиса, садясь в карету.
Ей казалось очень странным то, что теперь ее называли лордом Истлендом. По пути в поместье герцога Алиса с интересом смотрела в окно. Она была одна в огромной карете, на которую с любопытством поглядывали прохожие и которой другие экипажи уступали дорогу. Должно быть, этот герцог Деверилл действительно был могущественным человеком. У Алисы забегали мурашки по коже. А вдруг он разоблачит ее? Впрочем, он сам был виноват в том, что Алисе пришлось устроить этот маскарад. Зачем он хотел заточить ее в монастырь? Это было подло с его стороны. Герцог заслужил, чтобы его обманули. А если обман и вскроется, Алиса знала, как оправдаться.
Поерзав на мягком обитом бархатом сиденье, Алиса устроилась поудобнее и снова выглянула в окно. Она была поражена величественным видом огромных каменных мостов и набережных. Саутгемптон оказался больше, чем она предполагала.
Вскоре карета выехала из города на проселочную дорогу, пролегавшую среди пустынных полей. Алиса вдруг почувствовала, что очень устала. Когда слуги остановили экипаж на постоялом дворе, чтобы сменить лошадей и подкрепиться, Алиса даже не вышла из кареты, потому что у нее слипались глаза и ноги казались ватными.
В Беркшир, поместье герцога, они добрались уже затемно. К этому времени Алиса крепко уснула. Открыв дверцу кареты, Кэррик взглянул на спящего юного господина в измятом костюме, раскинувшегося на подушках сиденья. Слуга кашлянул, но юноша даже не пошевелился.
– Милорд! – окликнул его Кэррик. – Лорд Истленд!
Никакого ответа.
Поколебавшись, Кэррик тронул юношу за плечо. Алиса тут же проснулась и резко села.
– Где… где я? – спросила она звенящим девичьим голосом, но тут же вспомнила, что играет роль брата, и, нахмурившись, продолжала грубоватым тоном: – Я, должно быть, уснул.
– Да, милорд, похоже, так оно и есть, – сказал Кэррик и посторонился, давая возможность Алисе выйти из кареты.
Алиса огляделась по сторонам. Перед ней возвышался дом герцога Деверилла. В его многочисленных окнах горели огни. Здание было окружено фонарями, заливавшими ярким светом площадку перед парадной лестницей. Фасад украшали колонны коринфского ордера с капителями, поддерживавшие крышу с декоративным фризом.
Алисе были видны только два крыла здания, однако, судя по многочисленным дымоходам на крыше, их было больше. Венецианские окна с позолоченными рамами являлись украшением фасада. «О Боже, – в страхе подумала Алиса, – да это не дом, а целый город!» Запрокинув голову, она вгляделась в верхние этажи огромного здания. Кэррик кашлянул, чтобы напомнить о себе юному господину. Алиса смутилась и перестала глазеть на дом.
– Его светлость ждет вас, милорд, – сказал Кэррик.
– О, простите, я думал, что его светлость уже в постели. Из-за преклонного возраста он, наверное, рано ложится спать.
Кэррик бросил на Алису удивленный взгляд.
– Его светлость ложится, когда ему заблагорассудится, милорд, он не придерживается определенного режима.
Алиса молча поднялась за слугой по парадной лестнице в дом. Когда они вошли в просторный вестибюль, она изумленно замерла. Пол здесь был мраморным, вдоль стен стояли копии античных статуй, в хрустальной люстре горели многочисленные свечи. Потолок был расписан фигурами античных богов в барочных волютах. Вестибюль заканчивался небольшим залом с паркетным полом и коллекцией скульптур, самой крупной из которых была стоявшая на возвышении статуя Зевса.
Шаги Кэррика и Алисы гулко отдавались под сводами здания. Алисе стало не по себе от всего этого великолепия. Она чувствовала себя здесь самозванкой, вторгшейся в королевские покои. Но постепенно Алиса пришла в себя. В конце концов, она находилась не в музее, а в жилом доме, хозяин которого, по-видимому, обожал неоклассицизм. Повсюду на каменных постаментах стояли бронзовые и мраморные бюсты. Алиса видела инкрустированные столики и высокие зеркала в роскошных багетовых рамах. Стены были обиты шелком приглушенных тонов. Массивная мебель, казалось, была изготовлена еще в эпоху Средневековья и досталась хозяину дома по наследству от славных предков. Полы были устланы чудесными турецкими коврами. Да, герцог, похоже, был богат как Крез!
Кэррик вел Алису через анфиладу комнат. Ступив на ковер, она невольно привстала на цыпочки, чтобы не топтать его грубыми подошвами своих огромных сапог. Это не укрылось от внимания Кэррика.
– Что-то случилось, милорд? – озабоченно спросил слуга.
– Нет, все в порядке. А почему вы задали мне этот вопрос?
– Потому что вы… замешкались.
– Все дело в сапогах! Свои я потерял на судне, а это – чужие, мне в них очень неудобно ходить.
Кэррик сочувственно покачал головой:
– Понимаю, милорд. Я доложу об этом его светлости, и мы избавим вас от неудобств, связанных с обувью.
Алиса почувствовала искреннюю благодарность к Кэррику.
– Правда? Мне очень неловко перед его светлостью. Я словно нищий, явившийся в богатый дом, – сказала Алиса, не скрывая сарказма. – Герцог и так уже слишком много сделал для меня, мне не хотелось бы обременять его своими просьбами.
Кэррик насторожился, уловив в голосе молодого господина насмешливые нотки. Этот американец был не так прост. Прищурившись, слуга внимательно посмотрел на гостя, однако выражение его лица оставалось бесстрастным. Кэррик привык скрывать свои эмоции.
– Я уверен, милорд, что герцог с большим удовольствием выполнит все ваши просьбы. Сейчас я представлю вас ему. Будьте так любезны, поправьте шейный платок.
Открыв тяжелую дубовую дверь, Кэррик ввел Алису в небольшую комнату и, подойдя к двери в смежное помещение, два раза постучал. Сердце Алисы учащенно забилось. Она пригладила волосы и поправила шейный платок.
По знаку Кэррика она, глубоко вздохнув, вошла в комнату, пол которой был устлан пушистым ковром. Здесь стояла элегантная мебель, а вдоль стен располагались полки с книгами. Высокие окна были завешены тяжелыми портьерами. Помещение освещали свечи в больших медных подсвечниках. Алиса взглянула на человека, сидевшего за письменным столом красного дерева, и у нее перехватило дыхание.
Сердце Алисы готово было выскочить из груди. Герцог Деверилл оказался вовсе не старым человеком. Она ожидала, что встретится с дряхлым аристократом, а перед ней сидел настоящий красавец. Алиса впервые в жизни видела столь привлекательного мужчину.
Герцог неторопливо встал из-за стола и взглянул на Алису.
– Ваша светлость, – обратился к нему Кэррик с почтительным выражением лица, – разрешите представить вам лорда Трентона, графа Истленда.
Алиса вздрогнула. Она никак не могла привыкнуть к своим титулам. Кроме того, ее очень смущал пристальный взгляд герцога, однако она не могла заставить себя не смотреть на него.
Густые каштановые волосы небрежно падали Девериллу на лоб, что придавало ему сходство с лордом Байроном; зеленые глаза буравили Алису пронзительным взглядом. На герцоге была белая рубашка с распахнутым воротом; жилет подчеркивал его узкую талию; бриджи цвета буйволовой кожи обтягивали стройные мускулистые ноги.
– Хватит глазеть на меня, Истленд! – усмехнулся Деверилл. Сарказм, прозвучавший в его голосе, привел Алису в негодование.
– Это я-то глазею? Да лучше скажите это себе!
Алиса услышала, как Кэррик тихо ахнул. Но она не жалела о своих словах. Как посмел герцог упрекать ее в непочтительности, если сам пытался смутить ее пристальным взглядом?
– Ваша светлость, – поспешно сказал Кэррик, – мне кажется, что лорд просто еще не знаком с правилами приличия. Жители американских колоний не знают, что такое этикет…
Деверилл одним взглядом заставил Кэррика замолчать.
– Я прекрасно осведомлен о том, что поселенцы не получают надлежащего воспитания и не владеют хорошими манерами, Кэррик, и нахожу их поведение отвратительным…
Алиса, кипя от негодования, сжала кулаки. Она была рада тому, что приехала сюда вместо Никки. Ее горячий брат не стал бы терпеть унижений и вызвал бы этого высокомерного аристократа на дуэль. Алиса понимала, что ей следует быть сдержанной и скрывать свои эмоции. Вскинув подбородок, она взглянула герцогу в глаза.
– Если вы всегда так грубо обращаетесь с гостями, посетившими ваш дом, сэр, то о каком воспитании может идти речь! – воскликнула она. – Вам самому недостает хороших манер. По всей видимости, с вами когда-то очень грубо обошлись, и теперь вы вымещаете свою обиду на окружающих.
Кэррик испуганно посмотрел на Алису и выступил вперед с таким видом, как будто хотел встать между своим господином и гостем, чтобы успеть разнять их, когда они бросятся друг на друга. Деверилл небрежным жестом приказал ему отойти в сторону.
– Оставьте нас, Кэррик.
– Как вам будет угодно, ваша светлость, – пробормотал слуга, поклонившись герцогу.
Алиса понимала, что ей тоже следует быть почтительной с герцогом, но после такого неучтивого приема она не могла заставить себя вежливо говорить с ним. Он грубо обошелся с ней, и Алиса, которая чувствовала себя смертельно уставшей с дороги и голодной, боялась, что не сумеет сдержать свой гнев. Скрестив руки на груди, она бросила на Деверилла высокомерный взгляд.
Герцог насмешливо смотрел на нее.
– Ты маленький злой нищий, – проговорил он, сверля Алису недобрым взглядом.
Алисе стало не по себе. В комнате установилась тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов. Этот звук действовал Алисе на нервы. Манера герцога молча разглядывать ее раздражала гостью.
– Эй, парень, у тебя, похоже, коленки трясутся с непривычки? – спросил проходивший мимо матрос и с ухмылкой окинул Алису взглядом с ног до головы.
Алиса понемногу входила в свою роль, и та уже начинала нравиться ей. У мужчин, оказывается, было намного больше свободы в поступках и манере поведения, чем у женщин. Во время путешествия Алиса научилась говорить более низким грубоватым голосом и переняла ряд манер у молодых людей, пассажиров того же судна.
В порту Алису встречал слуга герцога. Алиса показала ему на сундук, составлявший весь ее багаж. Слуга очень удивился тому, что у молодого господина так мало вещей.
– В дороге я потерял часть багажа, – солгала Алиса, и слуга поверил ей.
– Я уверен, что его светлость распорядится, чтобы вам сшили новую одежду, соответствующую вашему теперешнему статусу, – сказал слуга и попросил Алису следовать за ним.
Его слова смутили Алису. Она понимала, что портные захотят снять с нее мерки, а это может привести к ее разоблачению. Впрочем, она решила не паниковать раньше времени. Слуга, представившийся Кэрриком, проводил ее до кареты. Глаза Алисы округлились от изумления, когда она увидела серебряный герб на дверце, сверкающие ручки, петли и ступени лесенки, Форейторы кучер и лакеи были одеты в ливреи. Один из них распахнул перед ней дверцу и опустил лесенку, чтобы она могла подняться в роскошный экипаж.
Алиса замешкалась, так как привыкла, что ей, как даме, подают руку, когда она садится в экипаж. Заметив колебания юного господина, Кэррик вежливо обратился к нему:
– Что-то не так, лорд Истленд?
Алиса смущенно вспыхнула.
– Как вы назвали меня? – спросила она.
– Лорд Истленд. Так вас теперь величают, милорд.
– Но я еще не лорд, насколько знаю… Меня ведь должны посвятить, ударить шпагой или что-то в этом духе… – растерянно пробормотала Алиса.
– Вы жили в Америке, милорд, и не знакомы с английской системой наследования аристократических титулов. Здесь вам все объяснят.
– Очень надеюсь на это, – вздохнула Алиса, садясь в карету.
Ей казалось очень странным то, что теперь ее называли лордом Истлендом. По пути в поместье герцога Алиса с интересом смотрела в окно. Она была одна в огромной карете, на которую с любопытством поглядывали прохожие и которой другие экипажи уступали дорогу. Должно быть, этот герцог Деверилл действительно был могущественным человеком. У Алисы забегали мурашки по коже. А вдруг он разоблачит ее? Впрочем, он сам был виноват в том, что Алисе пришлось устроить этот маскарад. Зачем он хотел заточить ее в монастырь? Это было подло с его стороны. Герцог заслужил, чтобы его обманули. А если обман и вскроется, Алиса знала, как оправдаться.
Поерзав на мягком обитом бархатом сиденье, Алиса устроилась поудобнее и снова выглянула в окно. Она была поражена величественным видом огромных каменных мостов и набережных. Саутгемптон оказался больше, чем она предполагала.
Вскоре карета выехала из города на проселочную дорогу, пролегавшую среди пустынных полей. Алиса вдруг почувствовала, что очень устала. Когда слуги остановили экипаж на постоялом дворе, чтобы сменить лошадей и подкрепиться, Алиса даже не вышла из кареты, потому что у нее слипались глаза и ноги казались ватными.
В Беркшир, поместье герцога, они добрались уже затемно. К этому времени Алиса крепко уснула. Открыв дверцу кареты, Кэррик взглянул на спящего юного господина в измятом костюме, раскинувшегося на подушках сиденья. Слуга кашлянул, но юноша даже не пошевелился.
– Милорд! – окликнул его Кэррик. – Лорд Истленд!
Никакого ответа.
Поколебавшись, Кэррик тронул юношу за плечо. Алиса тут же проснулась и резко села.
– Где… где я? – спросила она звенящим девичьим голосом, но тут же вспомнила, что играет роль брата, и, нахмурившись, продолжала грубоватым тоном: – Я, должно быть, уснул.
– Да, милорд, похоже, так оно и есть, – сказал Кэррик и посторонился, давая возможность Алисе выйти из кареты.
Алиса огляделась по сторонам. Перед ней возвышался дом герцога Деверилла. В его многочисленных окнах горели огни. Здание было окружено фонарями, заливавшими ярким светом площадку перед парадной лестницей. Фасад украшали колонны коринфского ордера с капителями, поддерживавшие крышу с декоративным фризом.
Алисе были видны только два крыла здания, однако, судя по многочисленным дымоходам на крыше, их было больше. Венецианские окна с позолоченными рамами являлись украшением фасада. «О Боже, – в страхе подумала Алиса, – да это не дом, а целый город!» Запрокинув голову, она вгляделась в верхние этажи огромного здания. Кэррик кашлянул, чтобы напомнить о себе юному господину. Алиса смутилась и перестала глазеть на дом.
– Его светлость ждет вас, милорд, – сказал Кэррик.
– О, простите, я думал, что его светлость уже в постели. Из-за преклонного возраста он, наверное, рано ложится спать.
Кэррик бросил на Алису удивленный взгляд.
– Его светлость ложится, когда ему заблагорассудится, милорд, он не придерживается определенного режима.
Алиса молча поднялась за слугой по парадной лестнице в дом. Когда они вошли в просторный вестибюль, она изумленно замерла. Пол здесь был мраморным, вдоль стен стояли копии античных статуй, в хрустальной люстре горели многочисленные свечи. Потолок был расписан фигурами античных богов в барочных волютах. Вестибюль заканчивался небольшим залом с паркетным полом и коллекцией скульптур, самой крупной из которых была стоявшая на возвышении статуя Зевса.
Шаги Кэррика и Алисы гулко отдавались под сводами здания. Алисе стало не по себе от всего этого великолепия. Она чувствовала себя здесь самозванкой, вторгшейся в королевские покои. Но постепенно Алиса пришла в себя. В конце концов, она находилась не в музее, а в жилом доме, хозяин которого, по-видимому, обожал неоклассицизм. Повсюду на каменных постаментах стояли бронзовые и мраморные бюсты. Алиса видела инкрустированные столики и высокие зеркала в роскошных багетовых рамах. Стены были обиты шелком приглушенных тонов. Массивная мебель, казалось, была изготовлена еще в эпоху Средневековья и досталась хозяину дома по наследству от славных предков. Полы были устланы чудесными турецкими коврами. Да, герцог, похоже, был богат как Крез!
Кэррик вел Алису через анфиладу комнат. Ступив на ковер, она невольно привстала на цыпочки, чтобы не топтать его грубыми подошвами своих огромных сапог. Это не укрылось от внимания Кэррика.
– Что-то случилось, милорд? – озабоченно спросил слуга.
– Нет, все в порядке. А почему вы задали мне этот вопрос?
– Потому что вы… замешкались.
– Все дело в сапогах! Свои я потерял на судне, а это – чужие, мне в них очень неудобно ходить.
Кэррик сочувственно покачал головой:
– Понимаю, милорд. Я доложу об этом его светлости, и мы избавим вас от неудобств, связанных с обувью.
Алиса почувствовала искреннюю благодарность к Кэррику.
– Правда? Мне очень неловко перед его светлостью. Я словно нищий, явившийся в богатый дом, – сказала Алиса, не скрывая сарказма. – Герцог и так уже слишком много сделал для меня, мне не хотелось бы обременять его своими просьбами.
Кэррик насторожился, уловив в голосе молодого господина насмешливые нотки. Этот американец был не так прост. Прищурившись, слуга внимательно посмотрел на гостя, однако выражение его лица оставалось бесстрастным. Кэррик привык скрывать свои эмоции.
– Я уверен, милорд, что герцог с большим удовольствием выполнит все ваши просьбы. Сейчас я представлю вас ему. Будьте так любезны, поправьте шейный платок.
Открыв тяжелую дубовую дверь, Кэррик ввел Алису в небольшую комнату и, подойдя к двери в смежное помещение, два раза постучал. Сердце Алисы учащенно забилось. Она пригладила волосы и поправила шейный платок.
По знаку Кэррика она, глубоко вздохнув, вошла в комнату, пол которой был устлан пушистым ковром. Здесь стояла элегантная мебель, а вдоль стен располагались полки с книгами. Высокие окна были завешены тяжелыми портьерами. Помещение освещали свечи в больших медных подсвечниках. Алиса взглянула на человека, сидевшего за письменным столом красного дерева, и у нее перехватило дыхание.
Сердце Алисы готово было выскочить из груди. Герцог Деверилл оказался вовсе не старым человеком. Она ожидала, что встретится с дряхлым аристократом, а перед ней сидел настоящий красавец. Алиса впервые в жизни видела столь привлекательного мужчину.
Герцог неторопливо встал из-за стола и взглянул на Алису.
– Ваша светлость, – обратился к нему Кэррик с почтительным выражением лица, – разрешите представить вам лорда Трентона, графа Истленда.
Алиса вздрогнула. Она никак не могла привыкнуть к своим титулам. Кроме того, ее очень смущал пристальный взгляд герцога, однако она не могла заставить себя не смотреть на него.
Густые каштановые волосы небрежно падали Девериллу на лоб, что придавало ему сходство с лордом Байроном; зеленые глаза буравили Алису пронзительным взглядом. На герцоге была белая рубашка с распахнутым воротом; жилет подчеркивал его узкую талию; бриджи цвета буйволовой кожи обтягивали стройные мускулистые ноги.
– Хватит глазеть на меня, Истленд! – усмехнулся Деверилл. Сарказм, прозвучавший в его голосе, привел Алису в негодование.
– Это я-то глазею? Да лучше скажите это себе!
Алиса услышала, как Кэррик тихо ахнул. Но она не жалела о своих словах. Как посмел герцог упрекать ее в непочтительности, если сам пытался смутить ее пристальным взглядом?
– Ваша светлость, – поспешно сказал Кэррик, – мне кажется, что лорд просто еще не знаком с правилами приличия. Жители американских колоний не знают, что такое этикет…
Деверилл одним взглядом заставил Кэррика замолчать.
– Я прекрасно осведомлен о том, что поселенцы не получают надлежащего воспитания и не владеют хорошими манерами, Кэррик, и нахожу их поведение отвратительным…
Алиса, кипя от негодования, сжала кулаки. Она была рада тому, что приехала сюда вместо Никки. Ее горячий брат не стал бы терпеть унижений и вызвал бы этого высокомерного аристократа на дуэль. Алиса понимала, что ей следует быть сдержанной и скрывать свои эмоции. Вскинув подбородок, она взглянула герцогу в глаза.
– Если вы всегда так грубо обращаетесь с гостями, посетившими ваш дом, сэр, то о каком воспитании может идти речь! – воскликнула она. – Вам самому недостает хороших манер. По всей видимости, с вами когда-то очень грубо обошлись, и теперь вы вымещаете свою обиду на окружающих.
Кэррик испуганно посмотрел на Алису и выступил вперед с таким видом, как будто хотел встать между своим господином и гостем, чтобы успеть разнять их, когда они бросятся друг на друга. Деверилл небрежным жестом приказал ему отойти в сторону.
– Оставьте нас, Кэррик.
– Как вам будет угодно, ваша светлость, – пробормотал слуга, поклонившись герцогу.
Алиса понимала, что ей тоже следует быть почтительной с герцогом, но после такого неучтивого приема она не могла заставить себя вежливо говорить с ним. Он грубо обошелся с ней, и Алиса, которая чувствовала себя смертельно уставшей с дороги и голодной, боялась, что не сумеет сдержать свой гнев. Скрестив руки на груди, она бросила на Деверилла высокомерный взгляд.
Герцог насмешливо смотрел на нее.
– Ты маленький злой нищий, – проговорил он, сверля Алису недобрым взглядом.
Алисе стало не по себе. В комнате установилась тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов. Этот звук действовал Алисе на нервы. Манера герцога молча разглядывать ее раздражала гостью.