Владимир Брайт
32.01. Безумие хаоса
Предисловие
Роман «32.01» является второй частью трилогии о человеке, заброшенном в альтернативную вселенную, для того чтобы полностью уничтожить ее. Пересечение причудливых и неподдающихся никакому логичному объяснению осей мироздания должно привести к тому, что через ничтожно короткий промежуток времени (всего лишь несколько лет) оба параллельных мира столкнутся и аннигилируют. Выбора нет никакого – либо умрут обе вселенные, либо одна...
Измененное вследствие многочисленных операций тело позволило тому, кто однажды назвал себя «Тридцать второй», совершить невозможное для обычного смертного – пересечь границу между мирами, оказавшись в конечном итоге в том месте, которое он должен уничтожить. Собрав установку при помощи своей железной помощницы Милой – саморазвивающегося искусственного интеллекта, упакованного в трубку обычного сотового телефона, Тридцать второй должен запустить механизм ликвидации данной реальности...
Но во вселенной, куда проникли пришельцы извне, существует мощнейший аналитический отдел, возглавляемый гениальным человеком, известным ближайшему окружению под псевдонимом Зет.
Появление Чужого – так аналитик обозначил для себя Тридцать второго – не остается незамеченным. После чего в дело вступает поисковая команда полковника Фабела – двенадцать человек, наделенных невероятными ментальными и физическими способностями.
Задача охотников, преследующих добычу, осложняется тем, что Чужого нужно непременно взять живым. Единственный шанс людей из мира Зета остановить неотвратимо надвигающийся апокалипсис – узнать секрет установки, способной аннигилировать вселенные, чтобы самим нанести упреждающий удар.
Фабел одного за другим теряет восьмерых членов своей уникальной команды и, плюс ко всему вышеперечисленному, по приказу Зета неожиданным ядерным ударом сравнивается с землей трехмиллионный город Таллоу, что, в свою очередь, вплотную подводит мир к началу первой и последней в истории человечества термоядерной войны. Однако эти меры ни к чему не приводят. Тридцать второй по-прежнему остается на свободе, уверенно продвигаясь к осуществлению своей зловещей цели – монтажа установки, способной уничтожить данную реальность.
Единственной удачей подразделения под командованием Фабела является захват девушки, неотступно следовавшей за Чужим в течение последних семи часов. В чем заключается ее истинное предназначение и с чем связано упорство, с которым Тридцать второй до последнего держался за Вивьен – свою заложницу или соратницу, – поручено выяснить психотерапевту-садисту доктору Свенсону, сотруднику сверхсекретной организации Зета, специализирующемуся на изощренно бесчеловечном «вскрытии» сознания своих жертв.
Используя сильнодействующие наркотические препараты, Свенсон пытается взломать ментальные барьеры, неожиданно обнаружившиеся у пациентки, но, не выдержав противоборства с Вивьен, погибает, успев сообщить своему ассистенту, доктору Таскену, информацию о том, что, вероятнее всего, они имеют дело с проявлениями нечеловеческого разума.
А в это самое время Чужой, переживший кратковременную клиническую смерть, пытается оторваться от очередной группы преследования, состоящей из трех сотрудников полковника Фабела – Кары, ЛСД и Вспышки.
Убив Кару и выведя из строя ЛСД, истекающий кровью Чужой захватывает машину, водитель которой, сумасшедший одноглазый гонщик, подвергается глубокому зомбированию со стороны Милой.
Приняв командование операцией на себя и вызвав по рации группу поддержки, Вспышка на вертолете преследования пытается не упустить из виду машину с Тридцать вторым, несущуюся на огромной скорости по улицам ночного мегаполиса...
На этом заканчивается первая часть трилогии об агонии умирающих миров.
Измененное вследствие многочисленных операций тело позволило тому, кто однажды назвал себя «Тридцать второй», совершить невозможное для обычного смертного – пересечь границу между мирами, оказавшись в конечном итоге в том месте, которое он должен уничтожить. Собрав установку при помощи своей железной помощницы Милой – саморазвивающегося искусственного интеллекта, упакованного в трубку обычного сотового телефона, Тридцать второй должен запустить механизм ликвидации данной реальности...
Но во вселенной, куда проникли пришельцы извне, существует мощнейший аналитический отдел, возглавляемый гениальным человеком, известным ближайшему окружению под псевдонимом Зет.
Появление Чужого – так аналитик обозначил для себя Тридцать второго – не остается незамеченным. После чего в дело вступает поисковая команда полковника Фабела – двенадцать человек, наделенных невероятными ментальными и физическими способностями.
Задача охотников, преследующих добычу, осложняется тем, что Чужого нужно непременно взять живым. Единственный шанс людей из мира Зета остановить неотвратимо надвигающийся апокалипсис – узнать секрет установки, способной аннигилировать вселенные, чтобы самим нанести упреждающий удар.
Фабел одного за другим теряет восьмерых членов своей уникальной команды и, плюс ко всему вышеперечисленному, по приказу Зета неожиданным ядерным ударом сравнивается с землей трехмиллионный город Таллоу, что, в свою очередь, вплотную подводит мир к началу первой и последней в истории человечества термоядерной войны. Однако эти меры ни к чему не приводят. Тридцать второй по-прежнему остается на свободе, уверенно продвигаясь к осуществлению своей зловещей цели – монтажа установки, способной уничтожить данную реальность.
Единственной удачей подразделения под командованием Фабела является захват девушки, неотступно следовавшей за Чужим в течение последних семи часов. В чем заключается ее истинное предназначение и с чем связано упорство, с которым Тридцать второй до последнего держался за Вивьен – свою заложницу или соратницу, – поручено выяснить психотерапевту-садисту доктору Свенсону, сотруднику сверхсекретной организации Зета, специализирующемуся на изощренно бесчеловечном «вскрытии» сознания своих жертв.
Используя сильнодействующие наркотические препараты, Свенсон пытается взломать ментальные барьеры, неожиданно обнаружившиеся у пациентки, но, не выдержав противоборства с Вивьен, погибает, успев сообщить своему ассистенту, доктору Таскену, информацию о том, что, вероятнее всего, они имеют дело с проявлениями нечеловеческого разума.
А в это самое время Чужой, переживший кратковременную клиническую смерть, пытается оторваться от очередной группы преследования, состоящей из трех сотрудников полковника Фабела – Кары, ЛСД и Вспышки.
Убив Кару и выведя из строя ЛСД, истекающий кровью Чужой захватывает машину, водитель которой, сумасшедший одноглазый гонщик, подвергается глубокому зомбированию со стороны Милой.
Приняв командование операцией на себя и вызвав по рации группу поддержки, Вспышка на вертолете преследования пытается не упустить из виду машину с Тридцать вторым, несущуюся на огромной скорости по улицам ночного мегаполиса...
На этом заканчивается первая часть трилогии об агонии умирающих миров.
1
Все рано или поздно умирают: люди, вселенные и даже сами боги – это всего лишь вопрос времени. Однако само Время умереть не может, и в этом кроется одна из главных тайн мироздания.
Зета не интересовало, что в точности произошло с доктором Свенсоном. Ему никогда не было дела до несущественных подробностей, Главное заключалось в том, что покойный перед смертью успел сообщить своему ассистенту, мистеру Таскену, чрезвычайно ценную информацию, красноречиво указывающую на то, что девушка явно не была случайной фигурой во всей этой безмерно затянувшейся кровавой истории.
– Она знает если не все, то очень многое, но считать информацию из ее разума мы не можем, – задумчиво произнес аналитик, круговыми движениями пальцев массируя пульсирующие тупой болью виски.
Головная боль уже не проходила, постоянно присутствуя фоном где-то на самом краю сознания, но сидящий в кресле человек за долгие годы работы приучил себя не обращать внимания на все, что мешает работе, предельно концентрируясь на главном – решении стоящей перед ним задачи.
– Свенсон был лучшим специалистом в своей области, и если даже он ничего не смог сделать, значит, придется отбросить это направление как полностью бесперспективное и сосредоточиться на главной задаче – обнаружении и захвате Чужого, – все так же вслух продолжал размышлять аналитик.
Однако это было проще сказать, чем сделать. День близился к концу, а убитым и раненым не было счета. Сами по себе потери не слишком тревожили Зета. Он не был бездушным чудовищем, но, как и все прирожденные полководцы, понимал: бескровных конфликтов не бывает в принципе, особенно если речь идет о глобальной войне мирового масштаба. Его волновало другое: полковник Фабел уже потерял восьмерых своих лучших людей, на которых аналитик делал главную ставку в этой игре, а объект преследования по-прежнему ускользал из сетей охотников.
Все это напоминало бесконечное хождение, или, вернее, бег по замкнутому кругу. Гончие несутся за механическим зайцем, но никак не могут его догнать. А даже если каким-то чудом и настигнут, то что толку – добыча все равно не живая. Это всего лишь призрачная иллюзия, созданная только для того, чтобы до предела измотать преследователей.
– Самое лучшее положение при таком раскладе у постороннего наблюдателя. – Зет даже не заметил, что продолжает свою мысль вслух. – Он ничем не рискует и может объективно оценить шансы обеих сторон, после чего, в зависимости от расклада, уже не составит особого труда сделать верную ставку на победителя...
Сам того не подозревая, аналитик очень близко подошел к решению проблемы. Может быть, ему удалось бы до конца распутать этот клубок противоречий, но тут раздался звонок внутренней связи.
– Что у вас? – Зет был недоволен и даже не пытался это скрыть.
– Звонит мистер Таскен с очень важными новостями. – Тон секретаря был абсолютно бесстрастным.
– Соединяйте.
– Пациентка пришла в себя, – сообщил бывший ассистент Свенсона. В голосе Таскена отчетливо слышались истерические нотки.
– И?.. – В сухом вопросе аналитика по-прежнему сквозило ничем не прикрытое раздражение.
Девушка сегодня уже поговорила с психоаналитиком, и это ничего не дало. Не было никаких оснований считать, что вторая попытка будет более удачной.
– Этого просто не может быть. – Эмоции переполняли ассистента; он был настолько взволнован, что даже не обратил внимания на интонации начальства. – При той чудовищной дозе наркотиков, которую ввел ей доктор Свенсон, были серьезные сомнения, выживет ли она вообще...
– Ближе к делу, – почти грубо потребовал аналитик, которого уже начала утомлять вся эта бессмысленная болтовня.
– Да-да, конечно... – Таскен наконец вернулся в реальный мир и осознал, что человека на другом конце провода совершенно не интересует феноменальный потенциал организма подопытной девушки. – Она хочет поговорить с вами.
– В каком смысле?
На секунду Зету показалось, что над ним пытаются подшутить. И притом ОЧЕНЬ неудачно.
– В прямом, – ответил Таскен уже более ровным тоном – он начал успокаиваться. – Она сказала, что хочет поговорить с самым главным, потому что имеет массу чрезвычайно важной информации...
Зет никак не ожидал, что помощь придет с этой стороны. Аналитику даже понадобилась пара секунд, чтобы прийти в себя от удивления.
– Спасибо за звонок, – только и смог сказать он, после чего сразу же повесил трубку.
Взломать ящик Пандоры не удалось, но он вдруг распахнулся сам по себе. Что бы там ни было внутри, но это наверняка поможет приблизиться к решению проблемы Чужого. Внутренний голос аналитика совершенно недвусмысленно подсказывал это.
– Сообщите начальнику охраны, чтобы принял все необходимые меры безопасности, – распорядился Зет, переключившись на секретаря. – Мне совершенно не нужны неожиданности. Эта девушка только что с легкостью оправилась от чудовищной дозы наркотиков, а перед этим убила Доктора Свенсона, так что возможно все. Пусть начальник охраны подготовит комнату для разговора.
Впрочем, волновался он абсолютно напрасно. Теперь Вивьен играла на его стороне. А хорошие партнеры, как известно, до определенного момента предпочитают не трогать напарников...
Разговор происходил в небольшой комнате, разделенной надвое пуленепробиваемым стеклом. Впрочем, освещение было распределено таким образом, что стекла практически не было видно – только если очень внимательно присмотреться, можно было заметить игру бликов, но этим, разумеется, никто не собирался заниматься. Причины, собравшие собеседников за этим столом, были слишком важны, чтобы отвлекаться на подобные мелочи.
– Меня зовут Зет, – с ходу представился аналитик.
В его планы не входило вести тонкие психологические игры, изучать собеседницу, пытаться выявить ее сильные и слабые стороны.
Девушка, сидящая напротив него, выжила в очень серьезных ситуациях, уничтожила доктора Свенсона, стойко перенесла удар лошадиной дозы наркотиков... Словом, с какой стороны ни посмотри, она была достойным и сильным противником. Поэтому играть в примитивные психологические игры было бы неуважением не к ней, а скорее к себе. Чего, разумеется, Зет допустить не мог.
– Вас лучше называть Вивьен, или вы предпочитаете какое-нибудь другое имя?
– Можете звать меня Вивьен, – спокойно ответила собеседница.
– В таком случае я весь внимание.
Обмен любезностями окончен, пора переходить к делу.
– Я могу закурить? – Она явно не спешила начинать разговор.
– Разумеется.
Дверь бесшумно отворилась, и в комнату вошел человек – он принес сигареты, пепельницу и зажигалку.
– Мне незнакомы ваши приоритеты, поэтому я позволил себе предложить вам несколько наиболее достойных сортов.
Аналитик не исключал подобного развития событий и заранее отдал все необходимые распоряжения.
– Это очень мило с вашей стороны. – Девушка говорила совершенно искренне.
– Спасибо.
– Еще мне понадобятся ручка и бумага.
И эта просьба была выполнена практически мгновенно.
Зет замолчал, используя возникшую паузу для того, чтобы в общих чертах составить психологический портрет собеседницы. Но, кроме того, что она совершенно спокойна и абсолютно уверенна в себе, ничего продуктивного выявить не удалось.
– Давайте начнем с самого главного, – начала Вивьен, глубоко затягиваясь и выпуская струю ароматного дыма.
– Согласен.
Аналитик отвечал коротко и сжато – у него не было ни времени, ни желания поддерживать легкую светскую болтовню.
– То, что вы считаете своей главной проблемой, на самом деле всего лишь часть большого запутанного лабиринта, из которого если и есть выход, то разве что чисто теоретический...
– Если можно, говорите, пожалуйста, более конкретно.
Она почти неуловимо кивнула, выражая свое согласие, после чего в таком же спокойно-безмятежном тоне продолжила:
– Сближающихся вселенных не две, а три, и это в корне меняет все ваши предыдущие выкладки и построения.
– Этого не может быть. – Аналитик был полностью уверен в своих словах.
Вивьен не стала разубеждать его и как ни в чем не бывало продолжала рассказывать.
– Представьте себе главную дорогу, по которой несутся навстречу друг другу два автомобиля, а в это же время откуда-то сбоку, из небольшого переулка, выскакивает третий. Вселенная, которую вы не обнаружили, и есть тот самый третий автомобиль. Поэтому его появление практически невозможно не то что увидеть, но даже предугадать...
Склонившись над листком бумаги, она что-то быстро написала.
– Отдайте эту формулу своим людям, и в течение нескольких часов они без особого труда обнаружат этот третий, и последний, мир.
Никогда не подводившее внутреннее чутье подсказало аналитику, что собеседница не лжет. И мгновенно к необъятной ноше, чудовищным грузом давившей на его плечи, добавилась новая, совсем уже непосильная для обычного человека тяжесть.
– Продолжайте. – Ничто не изменилось в его спокойно-усталом лице.
Девушка заговорила снова:
– Для простоты и наглядности обозначим ваш мир буквой «А», второй – «В» и третий, до сих пор не обнаруженный вашими учеными, – «С». Если проводить те же параллели с автомобилями, то станет предельно ясно, что уничтожение «А» ничего не даст «В» (как, впрочем, и наоборот), так как он не в силах ни затормозить, ни свернуть, и его сначала настигнет взрывная волна (искажения в пространстве), а затем он все равно врежется в раскуроченные остатки «А», и это приведет его к гибели. Установка, которую создали ваши противники из мира «В», не из тех, которые мгновенно аннигилируют вселенную. Она скорее действует по принципу молотка, разбивающего грецкий орех.
Информации было слишком много, и она оказалась слишком специфичной, чтобы ее можно было с ходу подтвердить или опровергнуть. Поэтому Зет решил строить весь дальнейший разговор и свои вопросы из расчета, что все сказанное является абсолютной истиной.
Даже если девушка, сидящая напротив него и рассказывающая о гибели миров так спокойно, словно это всего лишь невинные детские игры, лжет в каких-то одной ей ведомых целях, то уличить ее в данный момент невозможно, рассуждал он. А следовательно, более логичным будет принять ее версию, попытавшись вытянуть из нее как можно больше.
И потому аналитик задал вопрос, который напрашивался сам собой:
– Что же в таком случае произойдет с третьим миром, с «С»?
– Существует два варианта развития событий. Первый – «С» – погибнет вместе с первыми двумя. И второй – его серьезно тряхнет, но он может уцелеть, лишившись какой-то своей части.
– А нельзя ли сказать точнее?
– Если бы можно было сказать точнее, – пожала плечами Вивьен, – то, скорее всего, я бы не сидела здесь и не разговаривала с вами, а находилась в каком-нибудь другом месте. Причем очень... – она намеренно сделала ударение на последнем слове, – ОЧЕНЬ отдаленном от вашего офиса.
– Насколько я понял, сами вы происходите из мира «С»? – полуутвердительно-полувопросительно поинтересовался Зет.
– Вы не ошиблись. – Она сделала последнюю затяжку и потушила сигарету. – Я действительно из третьего мира.
Аналитик выдержал долгую паузу, предоставив своей собеседнице самой рассказать о своих целях и задачах.
Длинные нервные пальцы с силой вдавили докуренную сигарету в пепельницу, после чего Вивьен сообщила все, что считала нужным довести до сведения сидящего напротив нее человека.
И этой информации оказалось вполне достаточно, чтобы Зет в очередной раз подумал о том, сколько удивительных и безумно смертельных тайн может хранить в своем чреве молчаливая тень мироздания.
2
С тех пор как клонирование людей не оправдало возложенных на него ожиданий, наука переключилась на другую, параллельную ветвь исследований. Перед учеными была поставлена ясная и четкая задача: используя наработки предшественников, создать синтетического человека, сокращенно синета, способного на несколько порядков превзойти потенциал обычных людей.
После нескольких десятков лет напряженной работы с привлечением лучших специалистов всего мира цель наконец была достигнута. Пробный образец прошел все необходимые испытания, зарекомендовав себя с самой лучшей стороны.
Но прогресс не останавливался ни на мгновение, семимильными шагами продвигаясь к абсолютному совершенству...
К тому времени, когда до столкновения трех вселенных оставалось чуть менее двух лет, было выпущено несколько единиц синетов третьего поколения, отличавшихся от первого образца настолько же, насколько мощный компьютер отличается от обыкновенного калькулятора. Это уже был если не гигантский прорыв технической мысли, то, по крайней мере, большой скачок вперед. Ученым удалось сделать, казалось бы, невероятное: за столь короткий срок создать прототип суперчеловека.
Однако процесс непосредственного изготовления синета был трудоемким и чрезвычайно филигранным. В силу ряда объективных причин годным признавался только один из нескольких тысяч образцов. Что делало все предприятие баснословно дорогостоящим.
Один искусственный человек по себестоимости равнялся чуть ли целой космической программе. И если бы речь не шла о спасении мира, то никто и никогда не стал бы тратить столь чудовищные средства и ресурсы на разработку этого направления.
Порождения человеческого разума многократно превосходили людей по всем показателям, но, пожалуй, самым главным качеством синетов было то, что они могли проникать сквозь плотную ткань мироздания в параллельные вселенные. Люди же в силу своей природы такой возможности лишены. Поэтому совсем не удивительно, что все надежды данного мира были связаны с группой под кодовым названием «V» – от латинского «victoria», то есть «победа»...
Их было пятеро – Эве, Алу, Сол, Тил и Кат. Шестым и главным в группе являлся Торм, уникальность которого состояла в том, что он на полшага опережал своих подопечных, являясь переходной моделью от третьей к четвертой серии. Другими словами, его можно было обозначить как «синет 3. 5». И главные отличия его от предшественников касались в основном интеллектуального уровня. Торм умел мыслить не только логическими, но и внелогическими, интуитивными категориями, что было поистине грандиозным прорывом в области искусственного интеллекта. Лидер группы был гибче, умнее и хитрее всей остальной пятерки, вместе взятой. Если же принимать во внимание тот факт, что синеты могли использовать коллективное мышление (их разумы были способны объединяться наподобие компьютеров, связанных в локальную сеть), становилось ясно, что данной группе было по силам решить практически любую задачу. В том числе и ту, которую поставили перед ними их непосредственные создатели – люди. И цель эта была проста и понятна, потому что закладывалась чуть ли не на генетическом уровне, с самого рождения цивилизации: «Убивай или умри», или, другими словами: «В борьбе за место под солнцем выживает сильнейший».
ЛСД по-прежнему не приходил в сознание. Нижняя половина лица была залита кровью – обильное кровотечение из носа не останавливалось. Кроме того, тонкая струйка, сочащаяся из уха, медленно стекала по шее, чтобы, скрывшись под воротником, впитаться в и без того уже намокшую от крови рубашку. Организм порождающего иллюзии просто не выдержал мощной перегрузки, вызванной ужасами своей же ментальной атаки, и сейчас его владелец жестоко расплачивался за слишком далеко зашедшие эксперименты над сознанием.
«Кто знает, какие кошмары роятся сейчас в его голове», – устало подумал Вспышка, бегло осмотрев напарника и наскоро сделав ему пару уколов из аптечки первой помощи, после чего вернулся к более насущным проблемам.
Из-за смерти Кары и необъяснимого поведения Альфы командование операцией автоматически перешло к нему, Вспышке, как к последней боеспособной единице некогда многочисленного подразделения. Он поддерживал постоянную прямую связь с полковником Фабелом, но всерьез это помочь не могло. При возникновении любой внештатной ситуации нужно будет немедленно принимать решение в соответствии с обстановкой, для чего требуется нечто большее, чем мгновенная реакция: нужно иметь талант и способности руководителя. Вспышка же всегда был всего лишь прекрасным исполнителем, и не более. И он реально оценивал свои способности, прекрасно осознавая границу своих возможностей.
– Просто оставайся на связи и четко следуй за машиной. – Казалось, полковник прочитал мысли своего подчиненного и решил вселить в него уверенность.
– Ясно. – Короткий скупой ответ подразумевал намного больше, чем простое исполнение приказа, и они оба – командир и боец, по многолетней привычке, выработанной совместной работой, поняли то, что осталось недосказанным.
– Тогда действуй.
Вертолет преследовал машину с подозреваемым на предельно допустимой в городских условиях высоте. Если бы это была легкая и намного более маневренная полицейская «вертушка», задача хоть и ненамного, но все же упростилась бы. Однако невозможно предусмотреть все – изначально они отправлялись на задание как группа десанта, целью которой было захватить Чужого на Земле, в конкретно заданной точке. Никто не рассчитывал на подобное развитие событий, поэтому сейчас приходилось идти на определенный риск.
Вспышка уже был в курсе того, что в их направлении следует вертолет полицейско-патрульной службы и еще одна боевая машина с группой захвата на борту. Но помощь должна была подоспеть в течение ближайших пяти-десяти минут, за которые этот проклятый сумасшедший водитель без глаза и с застрявшим в голове осколком гранаты мог запросто уйти, затерявшись среди переплетения городских магистралей на модифицированной модели и без того мощного спортивного автомобиля.
Водитель был одним из сотрудников Фабела, поэтому Вспышка прекрасно знал, на что способен этот во всех отношениях ненормальный человек, и не строил иллюзий, что предстоящая погоня обойдется без сюрпризов и неожиданностей.
И сюрпризы действительно не заставили себя ждать.
Мы мчались по улицам города, на который уже мягко опустились летние сумерки. Мчались со скоростью не просто сумасшедшей, а совершенно безумной. Так можно гонять только по специально предназначенным для этого трассам «Формулы-1», а не по общественным магистралям в плотном потоке городского транспорта.
Окончательно придя в себя и выяснив отношения с железной напарницей, я переключился на дорогу и сразу же пожалел, что сделал это: когда речь идет о твоей безопасности, всегда лучше оставаться в блаженном неведении, чем знать горькую правду.
– Милая, тебе не кажется, что на такой бешеной скорости мы даже не успеем ничего почувствовать, если вдруг произойдет какой-нибудь инцидент?
– У нас на хвосте висит вертолет преследования, к которому скоро присоединятся еще два или три. Если мы не оторвемся от него в течение ближайших пяти минут, то нас плотно обложат со всех сторон. После чего, во избежание нежелательных последствий, или, как ты только что удачно выразился, инцидентов, мне придется просто-напросто убить тебя.
Я скривил рот в невеселой усмешке. В последнее время моя верная спутница все больше и больше походила на человека. Эти ее «нежелательные последствия» вместо казенно-официального «во избежание пленения на поле боя», как и шпилька с «инцидентом», наглядно свидетельствовали о том, что искусственный интеллект ни минуты не стоит на месте, находясь в постоянном процессе самообучения и совершенствования.
– Водитель за рулем этой машины, – как ни в чем не бывало продолжала она, будто и не заметив моей реакции, – безумен даже с МОЕЙ, нечеловеческой точки зрения, потому что у него в голове плотно застрял осколок гранаты, но в данный момент я не могу предложить никакой альтернативы, поэтому остается надеяться, что в каких бы немыслимых далях ни блуждало его сознание, ситуацию на дороге он все-таки контролирует.
Ответ меня, мягко говоря, не слишком-то обнадежил.
– А как же твои любимые процентные выкладки? – Мне по-прежнему не давала покоя мысль, что подобные поездки обычно добром не кончаются.
Нельзя слишком долгое время играть в «русскую рулетку», потому что рано или поздно пуля в барабане револьвера займет положение, следствием которого будет сквозное отверстие в голове азартного игрока. В нашем случае в роли этой пули могла выступить любая случайность – начиная от пешехода, перебегающего улицу в неположенном месте, и кончая несвоевременно переключившимся светофором.
– В районе сорока процентов мы пока еще уверенно держимся.
Тут же, как будто нарочно, для того чтобы опровергнуть ее слова, раздался отчаянный визг тормозов и машину резко бросило вправо – так, что я чуть было не выбил головой боковое стекло. А затем – не могу утверждать наверняка, но, по крайней мере, мне так показалось – левые колеса оторвались от земли, и несколько мгновений наше транспортное средство двигалось только на правых. Машина как бы зависла в воздухе, решая про себя, перевернуться ей прямо сейчас или все-таки подождать более подходящего случая. Но буквально секунду спустя она качнулась влево и, встав на все четыре колеса, продолжила безумную гонку.
После нескольких десятков лет напряженной работы с привлечением лучших специалистов всего мира цель наконец была достигнута. Пробный образец прошел все необходимые испытания, зарекомендовав себя с самой лучшей стороны.
Но прогресс не останавливался ни на мгновение, семимильными шагами продвигаясь к абсолютному совершенству...
К тому времени, когда до столкновения трех вселенных оставалось чуть менее двух лет, было выпущено несколько единиц синетов третьего поколения, отличавшихся от первого образца настолько же, насколько мощный компьютер отличается от обыкновенного калькулятора. Это уже был если не гигантский прорыв технической мысли, то, по крайней мере, большой скачок вперед. Ученым удалось сделать, казалось бы, невероятное: за столь короткий срок создать прототип суперчеловека.
Однако процесс непосредственного изготовления синета был трудоемким и чрезвычайно филигранным. В силу ряда объективных причин годным признавался только один из нескольких тысяч образцов. Что делало все предприятие баснословно дорогостоящим.
Один искусственный человек по себестоимости равнялся чуть ли целой космической программе. И если бы речь не шла о спасении мира, то никто и никогда не стал бы тратить столь чудовищные средства и ресурсы на разработку этого направления.
Порождения человеческого разума многократно превосходили людей по всем показателям, но, пожалуй, самым главным качеством синетов было то, что они могли проникать сквозь плотную ткань мироздания в параллельные вселенные. Люди же в силу своей природы такой возможности лишены. Поэтому совсем не удивительно, что все надежды данного мира были связаны с группой под кодовым названием «V» – от латинского «victoria», то есть «победа»...
Их было пятеро – Эве, Алу, Сол, Тил и Кат. Шестым и главным в группе являлся Торм, уникальность которого состояла в том, что он на полшага опережал своих подопечных, являясь переходной моделью от третьей к четвертой серии. Другими словами, его можно было обозначить как «синет 3. 5». И главные отличия его от предшественников касались в основном интеллектуального уровня. Торм умел мыслить не только логическими, но и внелогическими, интуитивными категориями, что было поистине грандиозным прорывом в области искусственного интеллекта. Лидер группы был гибче, умнее и хитрее всей остальной пятерки, вместе взятой. Если же принимать во внимание тот факт, что синеты могли использовать коллективное мышление (их разумы были способны объединяться наподобие компьютеров, связанных в локальную сеть), становилось ясно, что данной группе было по силам решить практически любую задачу. В том числе и ту, которую поставили перед ними их непосредственные создатели – люди. И цель эта была проста и понятна, потому что закладывалась чуть ли не на генетическом уровне, с самого рождения цивилизации: «Убивай или умри», или, другими словами: «В борьбе за место под солнцем выживает сильнейший».
* * *
ЛСД по-прежнему не приходил в сознание. Нижняя половина лица была залита кровью – обильное кровотечение из носа не останавливалось. Кроме того, тонкая струйка, сочащаяся из уха, медленно стекала по шее, чтобы, скрывшись под воротником, впитаться в и без того уже намокшую от крови рубашку. Организм порождающего иллюзии просто не выдержал мощной перегрузки, вызванной ужасами своей же ментальной атаки, и сейчас его владелец жестоко расплачивался за слишком далеко зашедшие эксперименты над сознанием.
«Кто знает, какие кошмары роятся сейчас в его голове», – устало подумал Вспышка, бегло осмотрев напарника и наскоро сделав ему пару уколов из аптечки первой помощи, после чего вернулся к более насущным проблемам.
Из-за смерти Кары и необъяснимого поведения Альфы командование операцией автоматически перешло к нему, Вспышке, как к последней боеспособной единице некогда многочисленного подразделения. Он поддерживал постоянную прямую связь с полковником Фабелом, но всерьез это помочь не могло. При возникновении любой внештатной ситуации нужно будет немедленно принимать решение в соответствии с обстановкой, для чего требуется нечто большее, чем мгновенная реакция: нужно иметь талант и способности руководителя. Вспышка же всегда был всего лишь прекрасным исполнителем, и не более. И он реально оценивал свои способности, прекрасно осознавая границу своих возможностей.
– Просто оставайся на связи и четко следуй за машиной. – Казалось, полковник прочитал мысли своего подчиненного и решил вселить в него уверенность.
– Ясно. – Короткий скупой ответ подразумевал намного больше, чем простое исполнение приказа, и они оба – командир и боец, по многолетней привычке, выработанной совместной работой, поняли то, что осталось недосказанным.
– Тогда действуй.
Вертолет преследовал машину с подозреваемым на предельно допустимой в городских условиях высоте. Если бы это была легкая и намного более маневренная полицейская «вертушка», задача хоть и ненамного, но все же упростилась бы. Однако невозможно предусмотреть все – изначально они отправлялись на задание как группа десанта, целью которой было захватить Чужого на Земле, в конкретно заданной точке. Никто не рассчитывал на подобное развитие событий, поэтому сейчас приходилось идти на определенный риск.
Вспышка уже был в курсе того, что в их направлении следует вертолет полицейско-патрульной службы и еще одна боевая машина с группой захвата на борту. Но помощь должна была подоспеть в течение ближайших пяти-десяти минут, за которые этот проклятый сумасшедший водитель без глаза и с застрявшим в голове осколком гранаты мог запросто уйти, затерявшись среди переплетения городских магистралей на модифицированной модели и без того мощного спортивного автомобиля.
Водитель был одним из сотрудников Фабела, поэтому Вспышка прекрасно знал, на что способен этот во всех отношениях ненормальный человек, и не строил иллюзий, что предстоящая погоня обойдется без сюрпризов и неожиданностей.
И сюрпризы действительно не заставили себя ждать.
* * *
Мы мчались по улицам города, на который уже мягко опустились летние сумерки. Мчались со скоростью не просто сумасшедшей, а совершенно безумной. Так можно гонять только по специально предназначенным для этого трассам «Формулы-1», а не по общественным магистралям в плотном потоке городского транспорта.
Окончательно придя в себя и выяснив отношения с железной напарницей, я переключился на дорогу и сразу же пожалел, что сделал это: когда речь идет о твоей безопасности, всегда лучше оставаться в блаженном неведении, чем знать горькую правду.
– Милая, тебе не кажется, что на такой бешеной скорости мы даже не успеем ничего почувствовать, если вдруг произойдет какой-нибудь инцидент?
– У нас на хвосте висит вертолет преследования, к которому скоро присоединятся еще два или три. Если мы не оторвемся от него в течение ближайших пяти минут, то нас плотно обложат со всех сторон. После чего, во избежание нежелательных последствий, или, как ты только что удачно выразился, инцидентов, мне придется просто-напросто убить тебя.
Я скривил рот в невеселой усмешке. В последнее время моя верная спутница все больше и больше походила на человека. Эти ее «нежелательные последствия» вместо казенно-официального «во избежание пленения на поле боя», как и шпилька с «инцидентом», наглядно свидетельствовали о том, что искусственный интеллект ни минуты не стоит на месте, находясь в постоянном процессе самообучения и совершенствования.
– Водитель за рулем этой машины, – как ни в чем не бывало продолжала она, будто и не заметив моей реакции, – безумен даже с МОЕЙ, нечеловеческой точки зрения, потому что у него в голове плотно застрял осколок гранаты, но в данный момент я не могу предложить никакой альтернативы, поэтому остается надеяться, что в каких бы немыслимых далях ни блуждало его сознание, ситуацию на дороге он все-таки контролирует.
Ответ меня, мягко говоря, не слишком-то обнадежил.
– А как же твои любимые процентные выкладки? – Мне по-прежнему не давала покоя мысль, что подобные поездки обычно добром не кончаются.
Нельзя слишком долгое время играть в «русскую рулетку», потому что рано или поздно пуля в барабане револьвера займет положение, следствием которого будет сквозное отверстие в голове азартного игрока. В нашем случае в роли этой пули могла выступить любая случайность – начиная от пешехода, перебегающего улицу в неположенном месте, и кончая несвоевременно переключившимся светофором.
– В районе сорока процентов мы пока еще уверенно держимся.
Тут же, как будто нарочно, для того чтобы опровергнуть ее слова, раздался отчаянный визг тормозов и машину резко бросило вправо – так, что я чуть было не выбил головой боковое стекло. А затем – не могу утверждать наверняка, но, по крайней мере, мне так показалось – левые колеса оторвались от земли, и несколько мгновений наше транспортное средство двигалось только на правых. Машина как бы зависла в воздухе, решая про себя, перевернуться ей прямо сейчас или все-таки подождать более подходящего случая. Но буквально секунду спустя она качнулась влево и, встав на все четыре колеса, продолжила безумную гонку.