Брехт Бертольд. Добрый человек из Сычуани

   Женщина (Шен Де). Молоденькая, только-только из деревни. Надеюсь, это не обременит тебя? Когда ты жила с нами, нас еще не было так много, правда? Но нас становилось все больше. Чем хуже жилось, тем больше прибавлялось. И чем больше прибавлялось, тем хуже жилось. А теперь давайте запрем дверь на засов, него покоя не будет. (Запирает двери.)
   Все садятся.
   Главное - не мешать твоему делу. Иначе дым не поднимется над крышей этого дома. Надо установить порядок: днем младшие уходят, остаются только дедушка, невестка и, пожалуй, еще - я. Остальные заглядывают в течение дня самое большее раз-два, верно? Ну а сейчас зажгите-ка лампу и устраивайтесь поуютнее.
   Племянник (юмористически). Только бы не ворвался сегодня ночью двоюродный брат, этот грозный господин Шой Да.
   Невестка смеется.
   Брат (тянется за сигаретой). Одна не имеет значения!
   Мужчина. Никакого.
   Все берут сигареты и закуривают. Брат передает по кругу кувшин с вином.
   Племянник. Двоюродный брат заплатит!
   Дедушка (серьезно, Шен Де). Добрый день!
   Шен Де, смущенная этим запоздалым приветствием, кланяется. В одной руке она
   держит счет столяра, в другой - договор о найме.
   Женщина. Спели бы вы что-нибудь, развлекли бы хозяйку!
   Племянник. Дедушка начнет!
   Они поют.
   ПЕСНЯ О ДЫМЕ
   Дедушка.
   Покуда не стала вся голова седая,
   Я думал, что разум пробиться мне поможет.
   Теперь я уж знаю, что мудрость никакая
   Голодный желудок наполнить не сможет.
   И вот я говорю: забудь про все!
   Взгляни на серый дым.
   Все холоднее холода, к которым он уходит.
   Вот так и ты пойдешь за ним,
   Мужчина.
   Три шкуры сдирают за честную работу.
   Я поглядел и выбрал кривой, окольный
   путь.
   Но нашему брату и здесь не дали ходу.
   Теперь я не знаю, куда мне свернуть.
   И вот я говорю: забудь про все!
   Взгляни на серый дым.
   Все холоднее холода, к которым он уходит.
   Вот так и ты пойдешь за ним.
   Племянница.
   Надежды - не для старых. Надеждам нужно
   время.
   Чтоб их создать сначала. Чтоб их разбить потом.
   Для юных - двери настежь. Но мы - путями
   всеми
   Через любые двери - в Ничто пойдем.
   И вот я говорю: забудь про все!
   Взгляни на серый дым.
   Все холоднее холода, к которым он уходит.
   Вот так и ты пойдешь за ним.
   Племянник (брату). Откуда у тебя вино?
   Невестка. Он заложил мешок табаку.
   Мужчина. Что? Этот табак был единственное, что у нас еще оставалось! Мы не прикасались к нему даже для того, чтобы уплатить за ночлег! Свинья!
   Брат. Ты называешь меня свиньей за то, что моей жене холодно? Ты же сам пил. Сейчас же давай сюда кувшин!
   Они дерутся. Полки с табаком падают.
   Шен Де (умоляет их). О, пожалейте лавку, не ломайте ее! Это дар богов! Берите все, что хотите, но не ломайте!
   Женщина (скептически). Лавка меньше, чем я предполагала. Вряд ли следовало рассказывать о ней нашей тете и другим. Если еще они припрутся, станет совсем тесно.
   Невестка. Да и хозяйка как будто стала холоднее!
   Снаружи раздаются голоса и стук в дверь.
   Крики. Откройте! Это мы!
   Женщина. Тетя, это ты? Ой, что делать?
   Шен Де. Моя милая лавка! О моя надежда! Едва открылась - и уже не лавка. (Публике.)
   Спасенья маленькая лодка
   Тотчас же идет на дно
   Ведь слишком много тонущих
   Схватились жадно за борта.
   Крики (снаружи). Откройте!
   Интермедия под мостом.
   У реки, скорчившись, сидит водонос.
   Ван (оглядываясь кругом). Тишина кругом. Уже четвертый день, как я здесь скрываюсь. Они меня не найдут, потому что я гляжу в оба. Я нарочно бежал в ту сторону, куда они уходили. Вчера они перешли мост, я слышал их шаги над своей головой. Сейчас они должны быть уже далеко, я в безопасности. (Ложится и засыпает.)
   Музыка. Насыпь делается прозрачной, и появляются боги.
   (Закрывая лицо локтем, словно защищаясь от удара.) Не говорите ничего, я все знаю! Я не нашел никого, кто захотел бы приютить вас, ни одного дома! Теперь вам все известно! Идите же дальше.
   Первый бог. Нет, ты нашел. Когда тебя не было, тот, кого ты нашел, явился. Он пустил нас к себе ночевать, он охранял наш сон и посветил лампой, когда мы уходили. Ты назвал его добрым человеком, и он оказался добрым.
   Ван. Так это была Шен Де?
   Третий бог. Конечно!
   Ван. А я, маловер, убежал! Только потому, что думал: она не может прийти. Не может прийти, потому что дела ее плохи.
   Боги.
   О слабый.
   Добросердечный, но слабый человек!
   С нуждою рядом - он доброты не видит.
   Рядом с опасностью - не видит храбрых.
   О слабость - ты к хорошему слепа!
   О приговоры слишком скорые! Отчаянье,
   Что слишком рано и легко приходит!
   Ван. Мне очень стыдно, мудрейшие! Первый бог. Теперь, Ван, сделай нам одолжение, скорее возвращайся в столицу и найди добрую Шен Де, чтобы рассказать нам о ней. Ей теперь хорошо. Говорят, она достала денег на маленькую лавку и получила возможность следовать велению своего доброго сердца. Дай ей понять, что ты нуждаешься в ее помощи, ибо человек не может долго оставаться добрым, если от него не требуют доброты. Мы же отправимся дальше на поиски людей, которые походили бы на нашего доброго человека из Сычуани, дабы прекратить наконец разговоры о том, что добрые люди не находят себе места на земле.
   Боги исчезают.
   II
   Табачная лавка.
   Повсюду спящие люди. Лампа еще горит. Стучат.
   Женщина (заспанная, поднимается). Шен Де! Стучат! Где она там?
   Племянник. Вероятно, пошла за завтраком. Господин двоюродный брат заплатит!
   Женщина смеется и, волоча ноги, идет к двери. Входит молодой человек,
   за ним столяр.
   Молодой человек. Я двоюродный брат.
   Женщина (в изумлении). Как? Кто вы?
   Молодой человек. Меня зовут Шой Да.
   Гости (поднимая один другого). Двоюродный брат! Да ведь это была шутка, у нее же нет никакого двоюродного брата! - Но вот пришел какой-то и заявляет, что он двоюродный брат! - Поразительно, в такую рань!
   Племянник. Если вы двоюродный брат хозяйки, сударь, то раздобудьте нам поскорее завтрак!
   Шой Да (гася лампу). Скоро придут первые покупатели, одевайтесь, живее, пожалуйста, - пора открывать мою лавку.
   Мужчина. Вашу лавку? Я думаю, это лавка нашей приятельницы Шен Де?
   Шой Да отрицательно качает головой.
   Как, это не ее лавка?
   Невестка. Здорово она надула нас. Да где же она пропадает?
   Шой Да. Она задержалась. И просит вам передать, что, поскольку здесь я, она ничем больше не может вам помочь.
   Женщина (потрясенная). А мы считали ее добрым человеком!
   Племянник. Не верьте ему! Надо ее найти.
   Мужчина. Да, мы этим сейчас займемся. (Распоряжается.) Ты и ты, и ты, и ты, вы ищите ее повсюду. Мы с дедушкой остаемся здесь, охранять крепость. Мальчик за это время раздобудет что-нибудь поесть. (Мальчику.) Видишь там на углу булочную? Проберись-ка туда и засунь побольше за пазуху.
   Невестка. Не забудь захватить парочку маленьких светлых пирожков!
   Мужчина. Только берегись булочника, чтоб он не поймал тебя. И смотри не наскочи на полицейского!
   Мальчик кивает головой и уходит. Остальные кончают одеваться.
   Шой Да. Боюсь, что кража дурно отразится на репутации заведения, где вы нашли приют.
   Племянник. Не обращайте на него внимания. Мы ее сейчас найдем, и она как следует его проучит!
   Племянник, брат, невестка и племянница уходят.
   Невестка (на ходу). Оставьте нам что-нибудь от завтрака!
   Шой Да (спокойно). Вы ее не найдете. Моя кузина, естественно, сожалеет, что не может бесконечно следовать закону гостеприимства. Увы, вас слишком много! Вы заняли табачную лавку, а она нужна мадемуазель Шен Де.
   Мужчина. Наша Шен Де не смогла бы даже вымолвить что-нибудь подобное.
   Шой Да. Возможно, вы и правы. (Столяру.) Вся беда в том, что нужда в этом городе слишком велика, чтобы ее одолел один человек. К сожалению, за последние одиннадцать столетий не произошло никаких изменений, с тех самых пор, как кто-то сочинил четверостишие:
   - Что нужно, - губернатора спросили,
   Чтоб те, кто мерзнет в городе, не мерзли?
   - О, одеяло в десять тысяч футов
   Накрыть предместья, - вот что он ответил.
   (Начинает приводить лавку в порядок.)
   Столяр. Я вижу, вы стараетесь уладить дела вашей кузины. Кстати, за ней маленький должок - хорошо бы его погасить - за полки. Он подтвержден свидетелями. Сто серебряных долларов.
   Шой Да (вытаскивает из кармана счет, не без дружеской нотки). Не кажется ли вам, что сто серебряных долларов - это чересчур?
   Столяр. Нет, не кажется. И я ничего не сбавлю. Мне нужно кормить жену и детей.
   Шой Да (жестко). Сколько детей?
   Столяр. Четверо.
   Шой Да. Тогда я предлагаю вам двадцать серебряных долларов.
   Мужчина смеется.
   Столяр. Вы с ума сошли? Полки из орехового дерева!
   Шой Да. Пожалуйста, забирайте их.
   Столяр. Что это значит?
   Шой Да. Они слишком дороги для меня. Прошу вас убрать отсюда полки из орехового дерева.
   Женщина. Ловко он его отбрил! (Тоже смеется.)
   Столяр (неуверенно). Я требую, чтобы пришла мадемуазель Шен Де. Она, по-видимому, порядочнее вас.
   Шой Да. Безусловно. Она разорена.
   Столяр (решительно берет одну из полок и несет к двери). Можете валить свой товар на пол! Мне наплевать!
   Шой Да (мужчине). Помогите ему!
   Мужчина (тоже хватает полки и, ухмыляясь, несет к выходу). Итак, полки вон!
   Столяр. Ты - собака! Что же, по-твоему, моя семья должна подыхать с голоду?
   Шой Да. Я еще раз предлагаю вам двадцать серебряных долларов, и только потому, что не хочу класть свой товар на пол.
   Столяр. Сто!
   Шой Да равнодушно смотрит в окно. Мужчина снова берется за полки.
   Не сломай по крайней мере о косяк, идиот! (В отчаянии.) Да, но они же сколочены по мерке! Они годятся только для этой дыры и больше никуда. Доски ведь разрезаны.
   Шой Да. В том-то и дело. Поэтому я и даю вам только двадцать серебряных долларов. Поскольку доски разрезаны.
   Женщина визжит от удовольствия.
   Столяр (вдруг устало). Пропадай все пропадом! Берите полки и платите сколько хотите.
   Шой Да. Двадцать серебряных долларов. (Кладет на стол две большие монеты.)
   Столяр берет их.
   Мужчина (неся полки обратно). Хватит за кучу порезанных досок!
   Столяр. Да, хватит, чтобы напиться пьяным! (Уходит.)
   Мужчина. Этого выпроводили!
   Женщина (вытирая выступившие от смеха слезы). "Они из орехового дерева!" - "Забирайте их!" - "Сто серебряных долларов! У меня четверо детей!" - "Тогда я плачу двадцать". - "Но они разрезаны!" - "В том-то и дело! Двадцать серебряных долларов!" Вот как нужно обращаться с этими типами.
   Шой Да. Да. (Серьезно.) А теперь - уходите.
   Мужчина. Мы?
   Шой Да. Да, вы. Вы воры и паразиты. Если вы уйдете сейчас же, не теряя времени на споры, вы еще можете спастись.
   Мужчина. Лучше всего совсем не отвечать ему. Орать на пустой желудок не дело. Хотел бы я знать, куда девался мальчишка?
   Шой Да. Да, куда девался мальчик? Я вас предупредил, что не хочу видеть его с крадеными пирожками в своей лавке. (Вдруг кричит.) Уходите!
   Они остаются на своих местах.
   (Снова совершенно спокойно.) Как вам угодно. (Идет к двери и низко кланяется кому-то.)
   В дверях появляется полицейский.
   Полагаю, что вижу перед собой представителя власти, охраняющего этот квартал.
   Полицейский. Совершенно верно, господин...
   Шой Да. Шой Да.
   Они улыбаются друг другу.
   Приятная погода сегодня!
   Полицейский. Пожалуй, несколько жарко.
   Шой Да. Пожалуй, несколько жарко.
   Мужчина (тихо, жене). Если он будет болтать, вернется мальчишка, и нас схватят. (Пробует тайно делать Шой Да знаки.)
   Шой Да (не обращая внимания). Однако по-разному судят о погоде в прохладном помещении и на пыльной улице.
   Полицейский. Очень даже! По-разному!
   Женщина (мужу). Успокойся! Мальчик увидит в дверях полицейского и не зайдет.
   Шой Да. Входите же. Здесь прохладнее. Моя кузина и я открыли лавку. Разрешите сказать вам, что мы придаем большое значение хорошим отношениям с начальством.
   Полицейский (входит в помещение). Вы очень любезны, господин Шой Да. Да, здесь действительно прохладно.
   Мужчина (тихо). Он нарочно ввел сюда полицейского, чтобы мальчик не увидел его снаружи.
   Шой Да. Гости! Как я слышал, дальнее знакомство Моей кузины. Они здесь проездом.
   Взаимное приветствие.
   Мы как раз собирались распрощаться.
   Мужчина (хрипло). Ну, мы пошли.
   Шой Да. Я передам кузине, что вы благодарите ее за ночлег, но не имели времени ее дождаться.
   С улицы доносятся шум и крики: "Держи вора!"
   Полицейский. Что такое?
   В дверях стоит мальчик. Из-за пазухи падают лепешки и пирожки. Женщина делает ему отчаянные знаки, чтобы он уходил. Он поворачивается и хочет уйти.
   Эй, ты, стой! (Хватает его.) Откуда у тебя пирожки?
   Мальчик. Вон оттуда.
   Полицейский. Ага - кража?
   Женщина. Мы ничего не знали. Мальчишка сделал это на свой риск и страх. Негодяй!
   Полицейский. Господин Шой Да, не объясните ли вы, что здесь произошло?
   Шой Да молчит.
   Ага! Все пойдете со мной в участок.
   Шой Да. Я вне себя, что у меня случилось нечто подобное.
   Женщина. Он видел, как мальчик ушел.
   Шой Да. Могу заверить вас, господин полицейский, что вряд ли я пригласил бы вас, если бы хотел скрыть преступление.
   Полицейский. Само собой очевидно. Но вы понимаете, конечно, господин Шой Да, что мой долг - задержать этих людей.
   Шой Да кланяется.
   Вперед, марш! (Выгоняет их за дверь.)
   Старик (на пороге, миролюбиво). До свиданья.
   Все, кроме Шой Да, уходят. Он продолжает приводить помещение в порядок.
   Входит домовладелица.
   Домовладелица. Так вы, стало быть, и есть двоюродный брат! Как это понять - в моем доме арестовывают людей? Ваша кузина посмела устраивать здесь постоялый двор? Вот что получается, когда снисходишь к людям, которые еще вчера ютились в каморках и выпрашивали у булочника лепешки. Вы видите, я все знаю.
   Шой Да. Вижу. Вам наговорили о моей кузине много плохого. Ее обвинили в том, что она голодала! В самом деле она жила в нищете. У нее самое дурное имя - она бедна.
   Домовладелица. Она была самой обыкновенной...
   Шой Да. Нищенкой. Произнесем это жестокое слово!
   Домовладелица. Ах, пожалуйста, только без сентиментальностей! Я говорю о ее поведении, а не о доходах. Не сомневаюсь, что некоторые доходы все же были - иначе не было бы и лавки. Кое-какие пожилые мужчины позаботились. Откуда же взялась лавка? Сударь, это почтенный дом! Люди, которые платят здесь за квартиры, не желают жить под одной крышей с такой особой, да! (Пауза.) Я не изверг, но обязана принять это во внимание.
   Шой Да (холодно). Госпожа Ми Дзю, я занят. Скажите мне прямо, во сколько обойдется нам жизнь в этом почтенном доме?
   Домовладелица. Признаюсь, человек вы хладнокровный.
   Шой Да (достает из-под прилавка договор на наем помещения). Плата очень высока. Я понимаю договор так, что плату нужно вносить ежемесячно.
   Домовладелица (быстро). Но не людям, подобным вашей кузине.
   Шой Да. Как вас понять?
   Домовладелица. А так, что людям, подобным вашей кузине, полагается вносить сумму в двести серебряных долларов за полгода вперед.
   Шой Да. Двести серебряных долларов! Но это же разбой! Где мне достать их? На большой оборот я не могу здесь рассчитывать. Единственная надежда, что работницы, которые шьют на цементном заводе мешки, много курят - работа, как мне говорили, изнурительная. Но они мало зарабатывают.
   Домовладелица. Об этом вы должны были раньше подумать.
   Шой Да. Госпожа Ми Дзю, нельзя так жестоко. Верно - моя кузина допустила непростительную ошибку, приютив бездомных. Но она исправится, я позабочусь о том, чтоб она исправилась. С другой стороны, посудите сами, разве могли бы вы найти лучшего жильца, чем человек, который знает дно жизни, потому что сам оттуда? Он будет работать как проклятый, только бы вовремя уплатить вам, он все сделает, всем пожертвует, все продаст, ни перед чем не остановится и при этом будет вести себя тихо, как мышка, как мошка, во всем вам подчинится, лишь бы снова не вернуться туда. Да такой жилец дороже золота.
   Домовладелица. Двести серебряных долларов вперед, или она пойдет на улицу, откуда пришла.
   Входит полицейский.
   Полицейский. Надеюсь, я вам не помешаю, господин Шой Да.
   Домовладелица. Полиция действительно проявляет к этой лавке совершенно исключительное внимание.
   Полицейский. Госпожа Ми Дзю, надеюсь, у вас не создалось ложного впечатления. Господин Шой Да оказал нам услугу, и я специально пришел, чтобы поблагодарить его от имени полиции.
   Домовладелица. Ну, меня это не касается. Буду надеяться, господин Шой Да, что вашей кузине понравится мое предложение. Я привыкла жить в согласии со своими жильцами. До свидания, господа. (Уходит.)
   Шой Да. До свидания, госпожа Ми Дзю.
   Полицейский. У вас недоразумения с госпожой Ми Дзю?
   Шой Да. Она требует уплаты арендной платы вперед, поскольку моя кузина не кажется ей достаточно респектабельной.
   Полицейский. Разве у вас нет денег?
   Шой Да молчит.
   Такой человек, как вы, господин Шой Да, должен же, пользоваться кредитом?
   Шой Да. Возможно. Но как получить кредит такому лицу, как Шен Де?
   Полицейский. Разве вы не собираетесь оставаться здесь?
   Шой Да. Нет. И не смогу вернуться обратно. Только проездом мне удалось протянуть ей руку помощи, лишь бы отвратить худшее. Скоро она опять будет предоставлена самой себе, и я боюсь даже думать, что ее ждет.
   Полицейский. Господин Шой Да, мне очень жаль, что у вас затруднения с платой за наем. Должен признаться, что сначала мы косились на эту лавку, но сегодня ваш решительный поступок рекомендует' вас с лучшей стороны. Мы, представители власти, с первого взгляда замечаем, на кого можем рассчитывать как на оплот порядка.
   Шой Да (горько). Господин полицейский, чтобы спасти эту маленькую лавку, которую моя кузина считает даром богов, я готов дойти до пределов дозволенного законом. Но жестокость и хитрость помогают только против низших, ибо границы проведены разумно. Я нахожусь в положении человека, который едва покончил с крысами, как ему преградила путь река. (После маленькой паузы.) Вы курите?
   Полицейский (засовывая в карман две сигары). Нам, представителям власти, было бы очень жаль потерять вас, но вы должны понять также и госпожу Ми Дзю. Шен Де - и здесь мы не должны обманываться - жила за счет того, что продавала себя мужчинам. Вы можете мне возразить: что ей оставалось делать? Чем, к примеру, платить за квартиру? Но при всем том, согласитесь, - это не респектабельно. Почему? Первое: любовь не принято продавать, иначе это будет продажная любовь. Второе: респектабельно быть не с тем, кто платит, а с тем, кого любят. Третье: не за горсть риса, а по любви. Прекрасно, скажете вы мне, но что стоит вся наша мудрость, если молоко уже пролито? Как ей быть? Она должна раздобыть плату за полгода. Господин Шой Да, признаюсь вам, - на этот вопрос я не нахожу ответа. (Напряженно думает.) Господин Шой Да. Есть! Найдите ей мужа!
   Входит маленькая старушка.
   Старушка. Пожалуйста, дешевую хорошую сигару для моего мужа. Завтра как раз сорок лет со дня нашей свадьбы и у нас маленькое торжество.
   Шой Да (вежливо). Сорок лет - и все еще торжество!
   Старушка. Насколько это в наших средствах! У нас небольшая торговля коврами - напротив. Надеюсь, мы будем дружными соседями. Это очень важно, особенно когда времена тяжелые.
   Шой Да (предлагает ей разные ящички). Боюсь, времена иными не бывают.
   Полицейский. Господин Шой Да, нам нужен капитал. Так вот, я предлагаю замужество.
   Шой Да (извиняющимся тоном, старушке). Я поддался соблазну и позволил себе обременить господина полицейского своими частными заботами.
   Полицейский. Мы не можем уплатить за полгода. Прекрасно, мы возьмем себе в мужья небольшой капиталец.
   Шой Да. Это не так легко будет сделать.
   Полицейский. Почему? Чем она не партия! Маленькая развивающаяся торговля! (Старушке.) Что вы думаете об этом?
   Старушка (нерешительно). Да...
   Полицейский. Объявление в газете.
   Старушка (сдержанно). Если барышня согласна...
   Полицейский. Как она может быть не согласна? Сейчас напишу. Услуга за услугу. Не думайте, что власти не сочувствуют мелким торговцам, которые ведут суровую борьбу за существование. Вы помогаете нам, а мы за это сочиним вам объявление о намерении вступить в брак. Ха-ха-ха! (Решительно извлекает записную книжку, слюнит огрызок карандаша и пишет.)
   Шой Да (медленно). Неплохая мысль.
   Полицейский. "Какой... приличный... мужчина с небольшим капиталом... не исключается вдовец... желает вступить в брак... расцветающую табачную торговлю?" И еще добавим: "Обладаю привлекательной симпатичной внешностью". Ну как?
   Шой Да. Если вы полагаете, что это не будет преувеличением.
   Старушка (приветливо). Что вы, что вы! Я ее видела.
   Полицейский вырывает из книжки листок бумаги и передает Шой Да.
   Шой Да. С ужасом я наблюдаю, сколько нужно удачливости, чтобы не попасть под колеса! Сколько ухищрений! Сколько друзей! (Полицейскому.) Несмотря на всю свою решимость, я не знал, как быть с платой за наем. И вот пришли вы и помогли разумным советом. И в самом деле, я, кажется, вижу выход.
   III
   Вечер в городском парке.
   Молодой человек в потрепанной одежде провожает глазами самолет, по-видимому, летящий высоко над парком. Он достает из кармана веревку и оглядывается по сторонам. Когда он направляется к высокой иве, на дороге показываются две проститутки. Одна уже старая, другая - племянница из семьи, обосновавшейся у
   Шен Де.
   Молодая. Добрый вечер, миленький. Пойдешь со мной?
   Сун. Не исключено, милые дамы, если вы дадите мне поесть.
   Старая. Видно, рехнулся? (Молодой.) Пошли дальше. Зря потеряем время. Это же безработный летчик.
   Молодая. Но в парке, наверно, уже никого не осталось, сейчас пойдет дождь.
   Старая. Поглядим, авось кто-нибудь еще найдется.
   Идут дальше. Осмотревшись по сторонам, Сун достает веревку и забрасывает на сук дерева. Но ему опять помешали. Обе проститутки быстро возвращаются. Они
   не видят его.
   Молодая. Ох и ливень будет.
   На дороге появляется Шен Де.
   Старая. Смотри, вот идет это чудовище! Она погубила тебя и твою родню.
   Молодая. Не она. Ее двоюродный брат. Она пустила нас к себе, а потом предлагала заплатить за пирожки. Против нее я ничего не имею.
   Старая. Зато я имею! (Громко.) Ах вот она, наша миленькая сестрица со своим золотым горшком! Мало ей лавки, она еще хочет перехватить у нас кавалеров.
   Шен Де. Что ты на меня набросилась? Я иду в чайный домик у пруда.
   Молодая. Говорят, ты выходишь замуж за вдовца с тремя детьми!
   Шен Де. Да, я должна там встретиться с ним.
   Сун (нетерпеливо). Уберетесь вы наконец, потаскухи! И здесь покоя от них нет!
   Старая. Заткни глотку!
   Обе проститутки уходят.
   Сун (кричит им вслед). Стервятники! (Публике.) Даже в таком уединенном месте они рыщут в поисках своих жертв, даже в кустах, под дождем они норовят поймать своих покупателей.
   Шен Де (сердито). Почему вы браните их? (Замечает веревку.) Ой!
   Сун. Чего вытаращилась?
   Шен Де. Зачем веревка?
   Сун. Проходи, сестрица, проходи! У меня нет денег, даже медяка. Но, будь он у меня, я купил бы не тебя, а кружку воды.
   Начинается дождь.
   Шен Де. Зачем веревка? Вы не должны этого делать!
   Сун. Тебе-то что? Убирайся!
   Шен Де. Дождь.
   Сун. Только попробуй стать под это дерево.
   Шен Де (продолжает неподвижно стоять под дождем). Нет.
   Сун. Отстань, говорю, напрасно стараешься. Со мной у тебя ничего не выйдет. Ко всему прочему, ты слишком некрасива. Кривые ноги.
   Шен Де. Это неправда.
   Сун. Не показывай! Черт с тобой, иди под дерево, раз дождь пошел.
   Шен Де (медленно подходит и садится под деревом). Почему вы решились на это?
   Сун. Хочешь знать? Ну, так я скажу, чтобы только отделаться от тебя. (Пауза.) Ты знаешь, что такое летчик?
   Шен Де. Да, в чайном домике я видела летчиков.
   Сун. Нет, ты не видела их. А если видела, то пустобрехов и дураков в кожаных колпаках, у которых нет слуха для мотора и чувств для машины. Попадает такой тип в ящик, потому что у него есть чем подмазать управляющего ангаром. Скажи такому: дай твоему ящику упасть с высоты двух тысяч футов сквозь облака, а потом поймай его одним нажимом рычага, и он ответит: этого нет в договоре. Кто не умеет посадить на землю самолет, точно это его собственный зад, тот не летчик, а болтун. А я летчик. И все-таки самый большой дурак на свете - это я сам, потому что я прочел в пекинской школе все книги о полетах. Одну лишь страницу одной только книги я не прочел, а на этой странице было написано, что летчики больше не нужны. Итак, я летчик без самолета, почтовый летчик без почты. Да что там - разве ты можешь понять.
   Шен Де. Думаю, все-таки могу.
   Сун. Нет, раз я говорю тебе, что ты не можешь понять, значит, не можешь.
   Шен Де (смеясь и плача). В детстве у нас был журавль со сломанным крылом. Он был ласковый, терпеливо переносил наши шалости, важно шествовал с нами и только кричал, чтоб мы не перегоняли его. Но осенью и весной, когда над деревней тянулись большие стаи, он терял покой, и я хорошо понимала его.
   Сун. Не реви.
   Шен Де. Нет.
   Сун. Это портит цвет лица.
   Шен Де. Я уже перестала. (Вытирает рукавом слезы.)
   Сун (прислонясь к дереву, но не поворачиваясь к Шен Де, протягивает руку и трогает ее лицо). Ты даже не умеешь как следует вытереть лицо. (Вытирает ей лицо носовым платком. Пауза.) Раз ты пристаешь, чтоб я не повесился, открой же по крайней мере рот.