Бреттон Барбара. А может, в этот раз?

   – Как бы там ни было, она на седьмом месяце и… Кристина едва не задохнулась.
   – На седьмом месяце? Боже мой, ничего даже не было видно!
   – Я не знаю, куда вы смотрели, – довольно резко ответила врач, – но молодая женщина определенно на седь­мом месяце и до того, как ей придет время рожать, ей потребуется поддержка близких.
   Из слов врача совершенно очевидно вытекало, что она считает, будто Марина на попечении совершенно беспомощ­ных людей. Джо не мог винить ее за то, что она возлагает на него ответственность за случившееся.
   – Мне бы хотелось оставить ее на неделю для более тщательного осмотра.
   – Мы живем далеко отсюда, – сказал Джо. – Мо­жет Марина путешествовать?
   Доктор Серрано глубоко вздохнула, и, сдержав готовый сорваться с губ поток обвинений, ответила:
   – Когда билеты будут у вас на руках, я приму меры. Кристина расправила плечи.
   – Могу я видеть Марину? Серрано взглянула на Джо:
   – Может, лучше вначале муж?
   Жаль, что ее муж об этом даже не подумал.
 
   Кристина села возле кровати, взяла Марину за руку и тихо о чем-то заговорила. Джо тем временем мерил шагами маленькую палату, мечтая оказаться сейчас где угодно, но только не в этой палате.
   Марина выглядела бледной и измученной. Она лежала под капельницей, рядом стоял монитор, фиксирующий со­стояние плода. Джо молча смотрел на нее. Все, что бы он сейчас ни сказал, выглядело бы банальным, неискренним и бессердечным. Он хотел схватить ее за худенькие плечи и спросить, какого черта она скрывала беременность под меш­коватой одеждой, рискуя еврей жизнью и жизнью ребенка.
   – Так кто отец? – спросил он наконец. Марина ничего не ответила, продолжая смотреть на эк­ран телевизора, закрепленного на стене.
   – Марина?! – Джо встал перед кроватью, заслонив собой экран.
   – Оставь ее в покое, – сказала Кристина.
   – Я всего лишь хочу добиться от нее ответа.
   – Не задавай ей никаких вопросов. На сегодня с нее хватит.
   – Я всего лишь хочу получить ответ.
   – Сегодня ты его не получишь.
   – Нет, получу, черт возьми!
   Кристина встала и вывела Джо за дверь.
   – Сегодня ты ее больше ни о чем не станешь спрашивать. Он попытался что-то сказать, но в этот момент Марина разрыдалась.
   – Надеюсь, ты счастлив? – бросила ему Кристина.
   – Вне себя от счастья, – огрызнулся Джо. – Обо­жаю доводить до слез беременных женщин.
   Он чувствовал себя последним ублюдком и не видел ни одного реального способа изменить ситуацию.
   Сейчас он от души пожалел, что отпустил Нэт. Ему хотелось видеть хотя бы одно сочувствующее лицо. Нет, он все равно не мог бы чистосердечно рассказать ей о своих проблемах. Пока не мог, ведь его связывало обещание, дан­ное Рику. Он все больше склонялся к мысли, что Рик ниче­го не знал о беременности дочери. Рик, конечно, все равно бы устроил этот брак, но сделал бы все от него зависящее, чтобы Марина и его внук или внучка получили квалифици­рованную медицинскую помощь.
   Теперь возникал единственный вопрос: как связаться с Риком, чтобы дать ему знать, что ситуация изменилась? Рик был там, где велись военные действия.
   Джо остановил няню:
   – Где у вас телефон?
   – В холле у автомата с закусками.
   Если у Рика не окажется сотового телефона в его бун­кере, Джо может считать себя конченым человеком, и тогда бесись не бесись: дело дрянь.
 
   – Приятно увидеться, любовь моя. Слейд сидел на верхней ступеньке крыльца, когда Кри­стина подъехала к дому.
   – Как наша малютка?
   – Прекрасно.
   Кристина села на нижнюю ступеньку, обхватив руками голову.
   – Меня словно выпотрошили.
   – Я вижу. – Слейд внимательно оглядел ее с ног до головы. – Как ловко они скрывали это! Кристина нахмурилась.
   – Марина едва не потеряла ребенка.
   – Бойскаут, должно быть, рад.
   Она ничего не сказала. Слейд и так знал больше, чем ей бы хотелось, и она с каждым днем доверяла ему все мень­ше. Но сейчас самое важное – здоровье Марины.
   И будущего ребенка.
   Меньше всего Кристине хотелось играть роль няньки при беременной жене бывшего мужа, да еще в той же боль­нице, где она потеряла собственного ребенка. Она желала исчезнуть со сцены, как только опасность минует, взять себя в руки, как она обычно это делала, и приступить к работе. Пусть Джо сам заботится о здоровье своей жены. Но она не могла сделать этого. Воспоминания нахлынули на нее.
   Ты не можешь оставить ее. Она все еще в опасности. Отвези ее в Нью-Йорк, отведи ее к своему гинекологу, а тогда ты уже сможешь обо всем забыть.
   Ей больше нечего бояться, сердце ее и так уже разбито.
   – …должно быть, в восторге от малыша. Кристина подняла глаза:
   – Ты что-то сказал?
   – Я сказал, что твой бывший, должно быть, в восторге от того, что скоро станет отцом.
   – Это естественно.
   Большинство мужчин радуются этому событию. Пере­дать кому-то свое имя, продолжить свой род. Чем не Свя­щенный Грааль для мужчины?
   – И как ты к этому относишься, любовь моя? Опасная территория. Надо быть осторожной.
   – Я рада, что с Мариной все хорошо.
   – А как насчет ребенка?
   – Куда ты ведешь, Слейд? Я слишком устала, что­бы играть в игры. Конечно, я рада, что она не потеряла ребенка.
   – Это придает смысл их браку, не так ли?
   – Их брак – не моя забота.
   – Тогда зачем ты поехала в больницу?
   – Потому что Марина этого хотела.
   – А как насчет Бойскаута? Он тоже хотел, чтобы ты там была?
   – Мне не нравится этот разговор, Слейд, – осторож­но сказала Кристина.
   – Я просто делаю за тебя некоторые заключения. – Его улыбка внезапно заставила ее похолодеть от ужаса. – Разве друзья нам даны не для этого?
 
   Она могла бы уехать. У нее в кармане билет на самолет, и еще оставалось время, чтобы успеть в аэропорт. Ничто не мешало ей собрать вещи и уехать. У нее хорошо получалось уходить красиво. Она уже не раз поступала так раньше, и этот проверенный способ ни разу ее не подводил.
   Жена Джо была беременна. Осложнения в их отноше­ниях с Джо, вызванные этим обстоятельством, были оче­видны всем членам ее семьи не меньше, чем ей самой. Они были ясны и доктору Серрано, и Слейду. Если Кристина пошевелит мозгами, которыми от рождения наградил ее Бог, то как можно скорее отдалит от себя Джо.
   У них нет будущего. Это слишком очевидно. Возможно, в течение нескольких проведенных на сеновале часов она и позволила себе поверить в чудо, но теперь-то она про­трезвела.
   И все же часть ее самое, крохотная часть, иррациональ­ная, нелогичная, продолжала цепляться за упрямую надеж­ду на то, что все не так, плохо, как ей кажется.

Глава 16

   Через три дня после праздника у Кэннонов Слейд летел на борту самолета рейсом Лас-Вегас – Ньюарк. На этот раз не было широких проходов и прочих удобств первого класса, Слейда окружала толпа мешочников, единственное, что помогало скоротать время, – аэрофон.
   – У аэропорта ее будет ждать «скорая помощь», – говорил он женщине, с которой вел переговоры. – Они везут ее… – Слейд взглянул в свои записи, сделанные вдоль полей журнала «Пипл». – Больница святой Кларис­сы. Возле Хакетстауна.
   – Она носит фамилию своего мужа?
   – Насколько я знаю.
   – Девичье имя?
   – Прости, любовь моя. Не имею ни малейшего пред­ставления.
   – Ты не так уж много разузнал, мои друг, – с вздо­хом констатировала женщина. – Ты даже не знаешь, из какой она страны.
   – Я сделал все, что от меня зависело. У меня было всего несколько минут, чтобы покопаться в вещах девчонки. Это все, что я знаю.
   – Телефон у тебя тот же?
   Слейд повторил номер в Хакетстауне и предупредил, что этот номер он делит с людьми, о которых идет речь.
   – Поторапливайся, пока Бойскаут не смешает нам карты.
   – Ты получишь свои «Гуччи» совсем скоро, мой мальчик.
   – Ты читаешь мои мысли.
 
   Изначально остановились на том, что Джо проводит свою жену в больницу один, но Марина подняла такой крик, когда узнала, что Кристины с ней не будет, что срочно пришлось придумывать новый план.
   – Неужели крошка не хочет, чтобы ее муж был с ней? – спросил Слейд таким тоном, что Кристина пришла в ярость.
   – В такой ситуации важно присутствие женщины, – констатировала Кристина.
   Не очень убедительно, зато близко к правде. Не важно, что Джо и Кристина чувствовали в связи со сложившейся ситуацией, одно было очевидно: оставлять Слейда в доме не стоило, если они не хотят дополнительных проблем.
   В конечном итоге Кристина поехала с Мариной в боль­ницу, чтобы помочь ей пройти кучу тестов, словно предназ­наченных для того, чтобы как можно больше унизить женщину. Технология несколько продвинулась вперед за последние семь лет, но, по существу, мало что изменилось с тех пор, как Кристина сама шла той же дорогой. Общее ощущение было таково, что ты – вещь и никак не можешь повлиять на ситуацию.
   Кристина по глазам Марины видела, что она чувствует то же самое, и когда врач наконец провозгласил, что состояние Марины позволяет ей вернуться домой, она буквально повисла на шее у Кристины, словно чувство облегчения ли­шило ее последних сил. Инстинктивно Кристина чувствова­ла, что должна отойти от всей этой суматохи как можно дальше, но продолжала сидеть рядом с Мариной, держа ее за руку и спрашивая себя, чем же все это закончится.
 
   – Нам придется нанять новую домработницу, – ска­зала Кристина Джо после того, как они отвезли Марину в больницу.
   – Мне нравится миссис Кукумбо. Кристина передернула плечами.
   – Я сомневаюсь, что миссис Кукумбо настолько нас любит. Большинство домработниц болезненно относятся к тому, что их обвиняют в воровстве.
   – А ты нашла свои украшения?
   – Нет.
   Честно говоря, до этой минуты она вообще не думала о пропавших вещах. Жизнь задавала ей загадки почище и требовала от нее максимального напряжения, так что на поиски бриллиантов у нее не было ни времени, ни сил.
   – Я думаю нанять няню на неполный рабочий день, чтобы она ухаживала за Мариной.
   – Это твое дело, Джо, а не мое. Кристина отодвинула стул и встала.
   – У меня на завтра назначена встреча в городе, так что мне пора приниматься за работу.
   Пора вспомнить, что у нее есть работа, что она делает немалые успехи на избранном поприще. В конце концов, работа – это все, что у нее осталось.
   В эту ночь Кристина почти не спала. Так много всего произошло за последнее время. Всякий раз, как она закры­вала глаза, она чувствовала руки Джо, обнимающие ее, мус­кулистую крепость его тела, все оттенки ощущений, приведшие ее к полному экстазу, после которого она чув­ствовала такую приятную усталость.
   Подъезжая к Манхэттену, она чувствовала себя разби­той и потерянной, как будто ее тело вернулось в Нью-Джерси, а душа была еще в пути. В голове не было ни одной оригинальной мысли. Вокруг глаз легла синева.
   Все это было ей в наказание за то, что она переспала с мужем другой женщины. Даже четырнадцатилетняя школь­ница не поверила бы в рассказ Джо о том, что это «ненас­тоящий брак». Она все понимала, но была так одинока и так чертовски нуждалась в нем!
   Но что, если он говорит правду? Что, если брак фик­тивен и ребенок не его?
   – Мечтательница, – произнесла она вслух. Водитель лимузина посмотрел на нее в зеркало.
   – Вы что-то хотели, мадам? Кристина выдавила улыбку.
   – Я сказала, не разбудите ли вы меня, когда мы подъе­дем к студии?
   – Да, мадам.
   Она закрыла глаза, мысленно представляя себе буду­щее: дорога, ведущая в никуда.
 
   – Она просто невозможная, миз Кэннон, – сказала няня. – Я попыталась протереть ее губкой, а она лягну­ла меня.
   Кристина села на ступеньку и сжала голову руками. Последние десять дней она напряженно работала в Манхэттене, в то время как тут, в Хакетстауне, дела обстояли из рук вон плохо. Кристина была на грани нервного срыва.
   – Вы уходите, так я понимаю?
   Почему эта няня должна отличаться от трех предыду­щих?!
   – Если она снова лягнет меня, я уйду. Я не обязана терпеть оскорбления действием.
   – Да благословит вас Бог, – прошептала Кристина, глядя, как женщина возвращается в дом.
   Да благословит Бог ее детей и детей ее детей. В том, что Марина выкинет по отношению к этой женщине оче­редной фортель, Кристина не сомневалась ни минуты. Это был лишь вопрос времени.
   Джо подъехал к дому. Рядом с ним сидел Слейд. На заднем сиденье лежали пакеты с продуктами. Слейд разгру­зил пиво и с недовольным видом зашел в дом.
   – Чертов ублюдок не перетрудится, – сказал Джо, прислоняясь к перилам. – Если он думает, что я…
   – Я уезжаю.
   Слова, сорвавшиеся с губ, удивили ее не меньше, чем Джо.
   – Уезжаешь?
   – Да. Больше не могу. Квартира в Манхэттене ждет.
   Он слышал ее слова, но они не доходили до его созна­ния. Ее глаза серые, подумал он, глядя на Кристину. Глубо­кого синевато-серого цвета, как небо в шторм. Он смотрел на нее и не мог насмотреться.
   – Джо! Ты меня слышал?
   – Нет, – ответил он, – ни одного слова. – Волосы ее были убраны с лица, на котором сейчас не было и следа косметики. Шорты, футболка со словами «Свобода или смерть». Перед ним была та девочка, в которую он когда-то влюбился. Теперь он снова был в нее влюблен.
   Джо нахмурился:
   – Какое-то срочное дело?
   – Я уезжаю навсегда. Мне слишком тяжело.
   – Может, следует нанять еще прислугу?
   – Не в этом проблема, Джо.
   Быть все время рядом с Мариной было мучительно для Кристины, и он знал это.
   – Мы переедем. Я сниму какую-нибудь квартиру в Западном округе.
   – Да это просто смешно. Моя квартира готова. Я же не собиралась здесь навечно оставаться.
   Слова повисли в воздухе. Он хотел схватить ее, зата­щить в машину и исчезнуть вместе с ней. Он хотел забыть про Марину и ее ребенка, забыть обо всем. Ведь они снова нашли друг друга.
   – А как насчет Слейда? – спросил Джо. Кристина не ответила. Он сжал зубы.
   – Не пора ли ему присмотреть место для себя лично?
   – У него есть квартира в Лос-Анджелесе
   – Так почему он не там? Кристина вздохнула:
   – Ты же знаешь насчет журнала. Когда он закончит работу, он поедет домой.
   – Он, должно быть, наснимал довольно этих прокля­тых снимков, чтобы сделать три журнала.
   – Это не твое дело.
   Он знал, что не имеет права вмешиваться в ее дела, но не мог остановиться:
   – Не спи с ним. Он тебе не подходит. Кристина засмеялась напряженным смехом, высоким и чуть фальшивым.
   – Верно, – сказала она. – Мне подходят только женатые мужчины, у которых беременные жены
   – Господи, Кристина…
   – Чего ты от меня хочешь, Джо? Ты хочешь, чтобы я была под рукой, когда ты станешь разыгрывать роль счаст­ливого папаши Марининого ребенка? Это убивает меня, и я не в силах это больше терпеть.
   Она рванулась с места и побежала до того, как Джо успел среагировать. Надо было отдать Кристине должное при том, что его бывшая жена производила впечатление хрупкого цветка, она могла бы участвовать в соревнованиях международного уровня по бегу. Джо догнал ее далеко не сразу.
   – Крис! Остановись! Позволь мне… – Она ускорила бег. – Нам надо поговорить, Крис.
   Она не останавливалась.
   – Черт побери! – взревел он. – Я тебя люблю!
   – Пошел к черту!
   Кристина всегда была бойкой на язык. У него оставалась единственная возможность, и он не преминул ею воспользоваться.
   – Ты что, ненормальный? – завопила она, когда они оба повалились на траву на обочине. – Ты подставил мне подножку!
   С этими словами Кристина набросилась на него с ку­лаками.
   – Ой! – Он попробовал откатиться, спасаясь от ее ударов. – Ты что, решила меня убить?
   – Мне следовало бы тебя убить! Ты ублюдок, поганый ублюдок!
   Воспользовавшись моментом, он схватил ее за запястья и завел ей руки за спину.
   – Это фиктивный брак, Кристина. Я увидел ее за три­дцать секунд до того, как мы сказали «да». Ей нужна была защита, и я предоставил ей ее.
   – Защита?
   Кристина пыталась высвободиться.
   – Она беременна, черт возьми!
   – Не от меня.
   – От кого? От святого духа?
   – Возможно. Я не знаю.
   Выражение ее серых глаз изменилось, стало чуть менее враждебным. Это вселило в Джо надежду. Теперь она мог­ла называть его кем угодно, он все равно воспрянул духом.
   – Она – твоя проблема, Джо, а не моя. И я не хочу принимать участие в этой истории.
   – Я и не прошу, чтобы ты принимала участие.
   – Марина просит, а это еще хуже.
   – Я объясню ей все, скажу, что ты уезжаешь, и она поймет.
   Кристина пнула его в пах.
   – Ты идиот! Давай, рассказывай беременной женщине о том, что у твоей первой жены был выкидыш. Ей и так сейчас нелегко, а ты ей будешь приводить в пример чужие несчастья.
   – Она знает, что жизнь довольно зла. Несколько лет назад у нее на глазах убили мать.
   Кристина разом обмякла.
   – Господи, – простонала она, – но, Джо, это еще ничего не объясняет. Почему ты на ней женился?
   Джо колебался.
   – У меня был один старый долг.
   – Старый долг! – Кристина рассмеялась. – Боль­шинство предпочитают для оплаты долгов использовать че­ковую книжку, а не идти под венец. Что за безумие…
   Кристина замолчала. В ее глазах появились первые про­блески понимания.
   – История с лавиной, – медленно проговорила она как бы про себя. – Я удивилась еще, почему ты так на­прягся, когда Сюзанна заговорила об этом.
   Кристина встретилась глазами с Джо.
   – Ты нашел Рика?
   Неужели такое действительно случается? Мальчик, ко­торого удалось вызволить из-под снега другому ребенку, но королевской крови, дожив до зрелости, внезапно оказыва­ется мужем взрослой дочери своего спасителя?
   Джо продолжал смотреть на нее в упор.
   – Я шесть месяцев потратил на поиски Рика, но нашел меня он, за час до вылета, в аэропорту.
   – И что же, он явился в аэропорт с ружьем и беремен­ной дочкой?
   – Ты дашь мне договорить, Кристина? Джо провел рукой по темным густым волосам.
   – Прости, – смущенно пробормотала Кристина. – Сила привычки.
   – Он послал двух своих людей, и они привезли меня в одно из зданий, которое еще не разбомбили, в центре горо­да. Ты знаешь, какая там сейчас обстановка. Рик жаждет отдать свою жизнь за то, что когда-то было его страной, но он не может принести в жертву еще и жизнь дочери. Осо­бенно после того, как потерял жену.
   Кристина рассматривала ладони.
   – И ты оказался этим счастливчиком.
   – Да, – с грустной иронией подтвердил Джо. – Я оказался тем самым счастливчиком.
   – Почему брак? Почему просто нельзя было вывезти ее из страны?
   – Ты же знаешь, там иммиграционные законы на уровне каменного века. Она должна была выйти замуж за амери­канца, чтобы попасть сюда.
   Кристина невольно усмехнулась.
   – Да уж, жених, который не хочет быть женихом, и невеста – мятежница. Веселая, должно быть, получилась свадебка.
   Джо заглянул Кристине в глаза:
   – Совсем не похожая на нашу, Кристи.
   – Наверное, – тихо сказала Кристина. – Могу себе представить.
   Она чувствовала невероятное облегчение, узнав, что Марина была всего лишь женой Джо, но не матерью его ребенка. Из нее словно выпустили пар. Кристина опусти­лась на траву. Возможно, она могла бы смириться с тем, что Марина была его любовницей, но одного она принять никогда бы не смогла: что она носит под сердцем его ребенка.
   Кристина понимала, что ее чувства диктовались темны­ми инстинктами, которые были иррациональны с точки зре­ния логики, но ничего не могла с собой поделать. Годами она гордилась тем, что умела сдерживать свои эмоции.
   Быть может, все лишь для того, чтобы облегчить груз одиночества.
   Но сейчас эмоции переполняли ее. Любовь. Желание. Страх. И глубокое искреннее сочувствие к беременной де­вочке, оказавшейся так далеко от дома.
   Джо продолжал говорить о том, что жизни Марины угрожала опасность со стороны радикально настроенных партий, старавшихся сбросить Рика с трона, что даже здесь, в Америке, они вынуждены скрываться.
   – Но почему ты не рассказал мне этого раньше? – неожиданно для себя возмутилась Кристина. – Ты мне не доверяешь?
   Джо молчал, и Кристина повторила уже тише:
   – Джо, ну скажи что-нибудь.
   Впрочем, ответ она могла бы прочесть в его глазах.
   – Я пообещал, Кристина. Я не мог нарушить обещание.
   – Даже если бы из-за этого нам пришлось бы рас­статься навек?
   – Я за нее отвечаю, и я не мог рисковать.
   – Ты не доверяешь мне.
   – Я этого не говорил.
   – Но и не отрицал этого.
   – Ты хочешь правды, Кристина? Ты ее получишь. Фиктивный брак принцессы в изгнании. Неплохая тема для шоу, не так ли?
   – Ах ты, ублюдок!
   Кристина изо всех сил ударила его по щеке.
   – Неужели ты так ничего и не понял?
   Неужели он в самом деле мог поверить в то, что она может скомпрометировать молоденькую девушку ради сво­ей карьеры?! Признайся хотя бы себе, Кристина, так ли уж неправдоподобно такое предположение?
   – Ты амбициозна, Кристина.
   Его тон был ровным, бесстрастным.
   – Проблема в том, – спокойно продолжал Джо, – что я не знаю, как далеко ты можешь зайти ради своей карьеры.
   – Нет, – сказала Кристина, – проблема в том, что ты не слишком далеко зашел в своей.
   – Мы всегда хотели разного от жизни. С самого начала.
   – Это касается только вопросов карьеры.
   – Ты по-прежнему хочешь чего-то еще, Кристи? – спросил он. – Семьи, дома и всего остального? Она подняла глаза. Зачем притворяться?
   – Больше, чем ты можешь представить.
 
   Марина чувствовала себя словно маленькая страна во враждебном окружении. Со всех сторон надвигалась опас­ность. Кто-то постоянно стремился нарушить ее суверени­тет, и она из последних сил стремилась защитить свою независимость.
   – Уберите! – Марина оттолкнула поднос с едой. – Я терпеть не могу рыбу. Принесите мне кусочек цыпленка без соуса и овощей.
   – Я сиделка, а не шеф-повар, – сказала няня и, оста­вив поднос с едой на тумбочке, вышла из комнаты.
   Марина не могла не восхищаться самообладанием этой женщины. Она даже не поморщилась, когда тапочка проле­тела в дюйме от ее головы, ударившись в косяк двери. Ее предшественница немедленно побежала бы жаловаться Джо­зефу на грубое обращение.
   Ребенок уже вовсю бил ножками в ее животе. Одно дело знать, что ты беременна, другое дело – чувствовать, как растет внутри тебя другой человек. Джо спросил ее, как случилось, что она не знала, что беременна, но, по правде сказать, у нее не было никаких симптомов, которые могли бы навести ее на подобную мысль, даже месячные не пре­кратились. Сообщение доктора шокировало ее не меньше, чем Джо и Кристину.
   – С этим пора кончать, Марина. В дверях стояла Кристина.
   – Я ненавижу рыбу, – сказала девушка, чувствуя, как краснеет под неодобрительным взглядом хозяйки дома.
   – Ты должна думать о ребенке.
   – Мой ребенок тоже не будет любить рыбу.
   – Очень забавно.
   Кристина вошла в комнату и присела на край кровати.
   – Послушай, детка, я видела, что ты запросто можешь съесть четыре куска пиццы в один присест. Не говори, что у тебя не найдется в желудке места для кусочка рыб­ного филе.
   – Неужели я непонятно выражаюсь? – огрызнулась Марина. – Я хочу цыпленка, а не рыбу. В конце концов, я беременна, и у меня могут быть свои прихоти, – гордо вскинув подбородок, добавила она.
   – И сколько ты уже беременна? – улыбаясь, спроси­ла Кристина. – Два года? Три?
   – Кажется, что десять. Сейчас я чувствую себя еще в большей степени пленницей, чем раньше.
   – Пусть так, – без тени сочувствия сказала Кристи­на. – Но теперь ты должна думать не о себе, а о ребенке.
   Марина внимательно взглянула на Кристину. Что-то в ней изменилось, а что именно, она сразу сказать не могла.
   – Твои глаза! – вдруг воскликнула она. – Они серые!
   – Серо-голубые, – уточнила Кристина.
   – Мне этот цвет больше нравится.
   – Да, но телевидение предпочитает другой цвет.
   – Ты ради работы готова поменять цвет глаз? Кристина засмеялась:
   – Ты сказала это так, будто я готова продавать себя.
   – А разве это не одно и то же?
   – Я так не думаю, Марина. Нет ничего плохого в том, чтобы немного изменить внешность. Марина потянула себя за волосы.
   – Я бы даже не знала, с чего начать.
   – С хорошей стрижки. У тебя красивые густые волосы.
   – Прямые, как палки.
   – Хорошая стрижка может придать им форму.
   – Ты действительно так думаешь?
   – Поверь мне, – сказала Кристина. – В подобных вопросах я разбираюсь.
   – У меня не хватает терпения краситься.
   – Это потому, что ты не умеешь этого делать.
   – Моя мать умела.
   – Джо говорил мне, что она была красивая женщина.
   – Да, совсем не такая, как я.
   – У тебя свое неповторимое обаяние. – И, похлопав Марину по животу, Кристина добавила: – Очевидно, кто-то тоже так думал.
   Марина покраснела.
   – Зи любит меня за мой ум.
   – Так вот как его зовут!
   – Я не собиралась тебе ничего рассказывать.
   – Я знаю, но рада, что ты рассказала.
   Странно, но Марина тоже была рада этому обстоятель­ству. Она слишком долго носила в себе свою тайну и уже начала тяготиться ею.
   – Я не хотела создавать вам с Джозефом трудности.
   – У нас с Джо и без тебя хватало трудностей. Одной больше, одной меньше, не важно.
   – Но вы больше не злитесь друг на друга?
   И снова эта красивая улыбка, которой так завидовала Марина.
   – Мы больше не злимся друг на друга.