Однажды греческий герой Тесей решил покончить с этим безобразием. Хватит пожирать невинные создания. Тоже мне, любитель нашелся! Тесей сел на корабль, который вез на Крит несчастных девушек, приехал на остров и, пока готовили первую девушку, чтобы отдать ее Минотавру, подружился с Ариадной, сестренкой Минотавра, правда, с человеческой головой. И рассказал ей, что хочет навести порядок на острове. Ариадна была девушкой разумной. Она сказала герою: «Может, ты моего братишку и одолеешь. Но, к сожалению, лабиринт устроен так, что выбраться из него нельзя. И сделано это для того, чтобы сам Минотавр не вырвался наружу и не начал все крушить. Возьми-ка ты клубок, прикрепи кончик нитки у входа и, пока будешь искать моего брата в лабиринте, разматывай нитку». «А когда я пойду обратно, я буду наматывать ее на клубок!» – догадался Тесей. После этого он вежливо попросил разрешения у родителей Минотавра заглянуть в лабиринт. «Иди, – сказал царь, – шансов у тебя нет, но попытайся. Хоть он нам и сын, в чем есть большие сомнения, нам тоже стыдно перед культурными соседями, что мы своего сына девушками кормим».
Тесей забрался в лабиринт, отыскал там Минотавра, и тот, хоть и был чудовищем с бычьей головой, ничем не был вооружен, а Тесей заявился к нему в полном вооружении, а латах, в панцире, в шлеме с перьями и с острым мечом. Так что Минотавр рычал, рычал, а поделать ничего не мог. Тут его и зарезали.
Потом Тесей по ниточке, которую дала Ариадна, вернулся наружу и сказал, что с Минотавром покончено. Девушки прыгали от радости, у соседей начались праздники, а родители Минотавра все-таки расстроились. Хоть и урод – но сын!
Некоторые злопыхатели говорят, что Тесей никакого Минотавра не убивал. А история эта произошла так: вошел Тесей в лабиринт, закрыл за собой дверь, лег на пол и заснул. Через три часа проснулся и кричит: «Открывайте дверь, я Минотавра зарезал!» Дверь открыли, и Тесей вышел наружу. И сказал: «Если у вас есть какие-нибудь сомнения, то прошу, зайдите внутрь, проверьте, живой он или мертвый».
И что удивительно – не нашлось никого, кто захотел бы проверить слова Тесея. А Минотавр умер от голода, ведь ему больше девушек не присылали.
Алиса подумала: как история с Минотавром похожа на ее историю! Может, это чудовище и есть Минотавр, может быть, легенда о Минотавре и родилась из-за этого чудовища?
А потом она подумала вот о чем: когда она была маленькой, бабушка рассказывала ей сказку «Аленький цветочек». В той сказке говорилось о девочке, которая попала в замок к чудовищу. А чудовище было заколдованным принцем. Эта девушка постепенно привыкла к чудовищу, и оно уже не казалось ей таким отвратительным, как вначале. Она его поцеловала... поцеловала или замуж вышла? Не важно! Поцеловала, и тогда чудовище превратилось в прекрасного принца, и они стали жить-поживать и добра наживать...
Что ж, эта сказка тоже похожа на правду, только кое в чем она отличается. То чудовище, из сказки «Аленький цветочек», других девушек не убивало. А наше-то – настоящий людоед!
Незаметно Алиса уснула.
Но снова проснулась от того, что ее кто-то звал.
– Алиса, – произнес тихий голос, – Алиса, проснись и послушай меня!
Нет, это уже не Дурында! Голос был немного знаком, но спросонья угадать его оказалось невозможно.
– Ну, кто там еще? – недовольно спросила Алиса.
– Твой друг, – ответил голос.
– Что вам нужно?
– Мне нужно, чтобы ты поцеловала чудовище.
– Еще чего не хватало!
– Алиса, послушай, это недолго. Чмокнула губами и готово! Я прошу тебя об этом от имени безутешных родителей принца! Сделай такой пустячок, и всем будет приятно. К сожалению, я не могу предложить тебе ничего за поцелуй, потому что по условию колдовства девушка должна поцеловать чудовище совершенно бескорыстно, с открытыми глазами.
– Даже не зажмуриваясь? – удивилась Алиса.
– Ни в коем случае нельзя зажмуриваться!
– Скажите, а ваше чудовище случайно не Минотавр?
– Еще чего не хватало! Наш принц всем хорош – это просто красавец, а не мальчик!
– Может быть, я и пошла бы вам навстречу, – сказала Алиса, – потому что понимаю, каково может быть его родителям; но когда он стал похваляться передо мной трофеями, я поняла: никогда!
– Какими трофеями? – послышался голос.
– Которые он снял с убитых девочек. Платьями, туфлями и трусиками.
– Но это же необходимость! Не в трусиках же их жевать! – произнес голос.
– А вы кто такой? Почему вы так переживаете?
– Я много лет дружу с королевой, – ответил голос. – Ее желания – мои желания. Пожалейте мать!
– Я не буду вас больше слушать, если вы не признаетесь, кто вы такой! – сказала Алиса.
– Я министр добрых дел Другого королевства, – прошептал голос. – Только умоляю – никто не должен знать, что я здесь был.
– А разве вы живой? – удивилась Алиса. – Я была уверена, что вы прыгнули в колодец. Так Охран-паша говорил королю.
– Правильно. Но дело в том, что тот колодец давно высох, а на дно я тюк ваты положил. Как только дела мои при дворе идут плохо или мне грозит какая-нибудь казнь (у нас с этим просто: казнить – все равно, что пальчиком погрозить), я сразу на глазах у всех кидаюсь в колодец. А ночью по веревочной лестнице вылезаю. И некоторое время скрываюсь у королевы или у дамы Марьяны, которая, кстати, приходится мне сестрой.
– Значит, чудовище – это принц Другого королевства?
– Не совсем так, – поправил Алису министр добрых дел, – он сын ее величества королевы Лины Теодоровны от первого брака. Но в любом случае он самый настоящий принц! Теперь ты его поцелуешь?
– Все равно не поцелую!
– Но, Алиса, ты же наша последняя надежда!
– И не мечтайте! Я вообще с убийцами не целуюсь!
– О горе, горе! – воскликнул министр добрых дел. – Что я скажу несчастной матери!
– Уходите и не мешайте мне спать, – сказала Алиса. – Уже скоро утро.
И в самом деле, за бойницей начинался рассвет – потихоньку синело небо, и звезды гасли одна за другой.
– Ой-ой-ой, – сказал министр. – Придется тебя кушать.
– И не мечтайте, господин министр! – послышался другой, женский голос. – Ничего у вас не выйдет, пока я здесь!
– Кто это? Кто это? Неужели это ты, Мелузина?
– Она самая, собственной персоной. Покинь сейчас же замок и не мешай сказке развиваться естественным путем, иначе я тебя тоже заколдую...
– Умоляю! Не надо! Ой, щекотно! Я ухожу!
Алисе было слышно, как по каменным плитам двора стучат шаги убегающего министра. Потом заскрипела решетка – видно, он смог ее открыть.
«Сейчас бы самое время убежать следом за министром, – подумала Алиса. – И тем более что фея зашла... фея...»
Но что ты будешь делать... Она снова заснула.
И проснулась окончательно, когда луч солнца, пронзив бойницу, влетел в башню и ударил Алисе в лицо.
Она открыла глаза, потом зажмурилась и вскочила.
От соломы поднялась пыль. Алиса чихнула.
В башне было светло. Пылинки летали в солнечном луче.
И она подумала: «Ну и глупая сказка мне приснилась! С гадкими чудовищами и королевскими предательствами!»
Глава 11
Тесей забрался в лабиринт, отыскал там Минотавра, и тот, хоть и был чудовищем с бычьей головой, ничем не был вооружен, а Тесей заявился к нему в полном вооружении, а латах, в панцире, в шлеме с перьями и с острым мечом. Так что Минотавр рычал, рычал, а поделать ничего не мог. Тут его и зарезали.
Потом Тесей по ниточке, которую дала Ариадна, вернулся наружу и сказал, что с Минотавром покончено. Девушки прыгали от радости, у соседей начались праздники, а родители Минотавра все-таки расстроились. Хоть и урод – но сын!
Некоторые злопыхатели говорят, что Тесей никакого Минотавра не убивал. А история эта произошла так: вошел Тесей в лабиринт, закрыл за собой дверь, лег на пол и заснул. Через три часа проснулся и кричит: «Открывайте дверь, я Минотавра зарезал!» Дверь открыли, и Тесей вышел наружу. И сказал: «Если у вас есть какие-нибудь сомнения, то прошу, зайдите внутрь, проверьте, живой он или мертвый».
И что удивительно – не нашлось никого, кто захотел бы проверить слова Тесея. А Минотавр умер от голода, ведь ему больше девушек не присылали.
Алиса подумала: как история с Минотавром похожа на ее историю! Может, это чудовище и есть Минотавр, может быть, легенда о Минотавре и родилась из-за этого чудовища?
А потом она подумала вот о чем: когда она была маленькой, бабушка рассказывала ей сказку «Аленький цветочек». В той сказке говорилось о девочке, которая попала в замок к чудовищу. А чудовище было заколдованным принцем. Эта девушка постепенно привыкла к чудовищу, и оно уже не казалось ей таким отвратительным, как вначале. Она его поцеловала... поцеловала или замуж вышла? Не важно! Поцеловала, и тогда чудовище превратилось в прекрасного принца, и они стали жить-поживать и добра наживать...
Что ж, эта сказка тоже похожа на правду, только кое в чем она отличается. То чудовище, из сказки «Аленький цветочек», других девушек не убивало. А наше-то – настоящий людоед!
Незаметно Алиса уснула.
Но снова проснулась от того, что ее кто-то звал.
– Алиса, – произнес тихий голос, – Алиса, проснись и послушай меня!
Нет, это уже не Дурында! Голос был немного знаком, но спросонья угадать его оказалось невозможно.
– Ну, кто там еще? – недовольно спросила Алиса.
– Твой друг, – ответил голос.
– Что вам нужно?
– Мне нужно, чтобы ты поцеловала чудовище.
– Еще чего не хватало!
– Алиса, послушай, это недолго. Чмокнула губами и готово! Я прошу тебя об этом от имени безутешных родителей принца! Сделай такой пустячок, и всем будет приятно. К сожалению, я не могу предложить тебе ничего за поцелуй, потому что по условию колдовства девушка должна поцеловать чудовище совершенно бескорыстно, с открытыми глазами.
– Даже не зажмуриваясь? – удивилась Алиса.
– Ни в коем случае нельзя зажмуриваться!
– Скажите, а ваше чудовище случайно не Минотавр?
– Еще чего не хватало! Наш принц всем хорош – это просто красавец, а не мальчик!
– Может быть, я и пошла бы вам навстречу, – сказала Алиса, – потому что понимаю, каково может быть его родителям; но когда он стал похваляться передо мной трофеями, я поняла: никогда!
– Какими трофеями? – послышался голос.
– Которые он снял с убитых девочек. Платьями, туфлями и трусиками.
– Но это же необходимость! Не в трусиках же их жевать! – произнес голос.
– А вы кто такой? Почему вы так переживаете?
– Я много лет дружу с королевой, – ответил голос. – Ее желания – мои желания. Пожалейте мать!
– Я не буду вас больше слушать, если вы не признаетесь, кто вы такой! – сказала Алиса.
– Я министр добрых дел Другого королевства, – прошептал голос. – Только умоляю – никто не должен знать, что я здесь был.
– А разве вы живой? – удивилась Алиса. – Я была уверена, что вы прыгнули в колодец. Так Охран-паша говорил королю.
– Правильно. Но дело в том, что тот колодец давно высох, а на дно я тюк ваты положил. Как только дела мои при дворе идут плохо или мне грозит какая-нибудь казнь (у нас с этим просто: казнить – все равно, что пальчиком погрозить), я сразу на глазах у всех кидаюсь в колодец. А ночью по веревочной лестнице вылезаю. И некоторое время скрываюсь у королевы или у дамы Марьяны, которая, кстати, приходится мне сестрой.
– Значит, чудовище – это принц Другого королевства?
– Не совсем так, – поправил Алису министр добрых дел, – он сын ее величества королевы Лины Теодоровны от первого брака. Но в любом случае он самый настоящий принц! Теперь ты его поцелуешь?
– Все равно не поцелую!
– Но, Алиса, ты же наша последняя надежда!
– И не мечтайте! Я вообще с убийцами не целуюсь!
– О горе, горе! – воскликнул министр добрых дел. – Что я скажу несчастной матери!
– Уходите и не мешайте мне спать, – сказала Алиса. – Уже скоро утро.
И в самом деле, за бойницей начинался рассвет – потихоньку синело небо, и звезды гасли одна за другой.
– Ой-ой-ой, – сказал министр. – Придется тебя кушать.
– И не мечтайте, господин министр! – послышался другой, женский голос. – Ничего у вас не выйдет, пока я здесь!
– Кто это? Кто это? Неужели это ты, Мелузина?
– Она самая, собственной персоной. Покинь сейчас же замок и не мешай сказке развиваться естественным путем, иначе я тебя тоже заколдую...
– Умоляю! Не надо! Ой, щекотно! Я ухожу!
Алисе было слышно, как по каменным плитам двора стучат шаги убегающего министра. Потом заскрипела решетка – видно, он смог ее открыть.
«Сейчас бы самое время убежать следом за министром, – подумала Алиса. – И тем более что фея зашла... фея...»
Но что ты будешь делать... Она снова заснула.
И проснулась окончательно, когда луч солнца, пронзив бойницу, влетел в башню и ударил Алисе в лицо.
Она открыла глаза, потом зажмурилась и вскочила.
От соломы поднялась пыль. Алиса чихнула.
В башне было светло. Пылинки летали в солнечном луче.
И она подумала: «Ну и глупая сказка мне приснилась! С гадкими чудовищами и королевскими предательствами!»
Глава 11
СКАЗОЧНЫЙ ПОЦЕЛУЙ
Алиса потянулась, прогнала остатки сна и поняла: после ночи на соломе надо бежать приводить себя в порядок и мыться.
Она подошла к краю помоста. Возле деревянной лесенки, ведущей вниз, валялись черная шляпа с трехглавым орлом и вырезанный из шелка глаз – видно, министр добрых дел потерял.
Эти вещи сразу испортили Алисе настроение. Они напомнили о вчерашних событиях.
Осторожно, стараясь не шуметь, Алиса спустилась по лестнице.
Потом подошла к выходу. Все тихо.
Она открыла дверь, ступила во двор и увидела...
Нет, лучше бы она не просыпалась!
Вчера в сумерках чудовище казалось не настолько отвратительным, как при солнечном свете.
Алисе захотелось закрыть глаза и никогда не открывать их снова.
Она вся сжалась! Сейчас чудовище кинется на нее и начнет целоваться!
– Доброе утро, – сказало чудовище. – Как ты спала?
Алиса открыла глаза. Чудовище не двигалось с места.
– Я спала ужасно, – сказала Алиса. – Просто ужасно! Меня все время будили ваши адвокаты!
– Кто?
– Адвокаты! Это такие люди, которые защищают преступников в суде, говорят про них всякие хорошие слова, чтобы их не посадили в тюрьму.
– Ах, как интересно! – сказало чудовище. – Я никогда не слышал о такой специальности. У нас в королевстве отлично обходятся без этих самых... адвокадов!
– Не адвокадов, а адвокатов! – поправила дракона Алиса. – И вообще, я вас попрошу, отойдите в сторонку, мне надо в туалет и помыться!
– Может, сначала поцелуешь? – спросило чудовище.
Без злобы спросило и без особой надежды.
– Я должна повторять? – строго спросила Алиса.
Хоть ей и было противно с ним разговаривать, но она уже перестала его бояться.
Чудовище поднялось, поджало громадный толстый хвост и отошло в сторону.
– Идите на кухню, – велела Алиса, – принесите воды, разожгите огонь в плите и поставьте кастрюлю с водой.
– Хорошо, – сказал дракон и послушно ушел на кухню.
Алиса привела себя в порядок, умылась, вычистила черный пажеский костюм, в который все еще была одета.
Когда она пришла на кухню, чудовище сидело у плиты, занимая половину обширной комнаты.
– А что на завтрак? – спросило оно.
– Я там видела мешочек с манной крупой, – сказала Алиса. – Будем есть манную кашу на воде.
– Да ты с ума сошла! Меня этой проклятой манной кашей все детство кормили. Я ее ненавижу! Лучше я останусь на всю жизнь чудовищем, чем съем еще хоть тарелку манной каши.
– Ну ладно, – сказала Алиса, – я сама ее поем.
– А может, блинчиков сделаешь? – спросил дракон подлизучим голосом.
– Ладно, может, блинчиков, – согласилась Алиса. Она не хотела делать ничего хорошего для этого злодея, но нечаянно язык сам сказал то, что Алиса ему говорить не велела.
– Конечно, я мог бы тебя съесть. Девочки лучше всего годятся на завтрак, – сказал дракон, усаживаясь поудобней в ожидании завтрака. – Я обычно весь вечер и всю ночь уговариваю целоваться, а с утра пожираю. Такая у меня система.
– На каждого Минотавра найдется свой Тесей, – сказала Алиса.
Но принц ее не понял. Он взял большую деревянную ложку и возил ею по столу. Дикое зрелище!
– Ну что ж, ешьте меня! – сказала Алиса.
– Нет, – ответило чудовище, – не могу. Ты моя последняя надежда. Я уж понял, что чистой девочки, которая согласится со мной целоваться, никогда не отыскать. А про тебя мне столько говорили – я в самом деле надеялся. Они все твердили: она добрая, она из двадцать первого века, там без суеверий живут, она поцелует... Вот и поцеловала...
Алиса размешала тесто и плеснула на сковородку первую порцию. Масло зашипело.
– И кто вам про двадцать первый век рассказывал? Дурында?
– Она тоже, – вздохнул дракон. – Но и другие. Хотя у меня теперь беда.
– Какая же беда? – спросила Алиса.
– Очень ты мне на нервы действуешь. В положительном смысле. У меня к тебе нежность. Можешь поверить?
– Дракоша, не заманивайте, – сказала Алиса. – Не поможет.
– Я честно говорю, я не притворяюсь!
– Почему вы вдруг ко мне стали так относиться?
– Мне трудно объяснить, Алиса. Но в тебе есть то, что отличает тебя от всех других девочек Земли. Ты очень возвышенная, честная и умная.
– Скажете тоже! Кто и когда девочек любил за ум и честность?
– Если ты имеешь в виду красоту, – сказало чудовище, хватая со сковородки первый блин и кидая в пасть, – то ее у тебя больше чем достаточно. Уж ты поверь! Я столько в своей жизни видал всяких девчонок, ни одна с тобой не сравнится.
– Вы лучше скажите не «видал», а «едал», – поправила Алиса. Она ни капли не поверила словам чудовища. Если тебе надоело ходить таким уродом и хочется вернуться в облик прекрасного принца, конечно же, ты готов любой девочке сладкие слова говорить. Тем более если ты принц из Другого королевства, где все не как у людей.
– Если ты будешь продолжать в том же духе, – рассердилось чудовище, – то и тебя съем.
– Вот вы и показали себя снова таким, какой вы есть на самом деле, – сказала Алиса. – Как вам верить?
Дракон схватил еще один блин со сковородки.
Любому другому такой блин не прожевать – сплошной огонь! Но дракону чем горячей, тем приятней.
– Давай побыстрее жарь! – приказал дракон. – Я чую, что нам с тобою не сговориться. Сейчас сожру все блины, примусь за тебя.
– Пугаете? – спросила Алиса. – Тогда вот этот блин не берите, он мой.
– Почему?
– А потому что я тоже не завтракала.
– Ты что? – Чудовище поднялось над столом. – Решила издеваться? Как ты посмела! – И он бросился на Алису.
И она видела, что дракон в самом деле взбешен. У драконов и королей есть общий недостаток. Если им чего-то не досталось, но очень хочется, они тут же забывают свои хорошие манеры и воспитание.
Алиса знала эту слабость королей и драконов. Поэтому она не стала тратить ни секунды даром, а кинулась вон. Чудовище попыталось перехватить ее, но ничего не вышло. Алиса проскочила у него под лапой, извернулась и вылетела во двор замка.
«Ого-го, – подумала она. – Положение у меня так себе».
Она кинулась к той башне, в которой спала, но чудовище огромными прыжками устремилась следом, и Алиса не успела спрятаться.
Она понеслась вокруг башни, но дракон оказался хитрее, он не побежал за ней, как она хотела, а повернулся и встретил ее с другой стороны.
Алиса пригнулась и нырнула ему под локоть.
– Не уйдешь! – рычало чудовище. – Конец тебе пришел.
Дракон решил, что Алиса у него в лапах, но она уже вбежала в башню и быстро-быстро поднялась по деревянной лесенке на второй этаж, где провела ночь.
Она правильно рассудила – чудовищу по лестнице не подняться.
Дракон же, к сожалению, не был в состоянии думать.
Страшно рыча, он стал карабкаться по деревянной лесенке – вот его желтые зубы уже показались над полом второго этажа... но тут лестница не выдержала, и послышался громкий треск.
Точно такой же, как на площадке, когда упал мостик с подпиленных столбов.
Треск смешался со страшным ревом чудовища.
Потом раздался глухой удар.
Бууу-шмяк!
И тишина.
Алиса просчитала до ста. Она не хотела рисковать.
Потом осторожно подошла к краю помоста и посмотрела вниз.
Чудовище лежало на спине, раскинув в стороны короткие передние и могучие задние лапы, и пускало из ноздрей дым.
– Дух вон, – сказала Дурында, которая влезла через бойницу и теперь стояла на краю помоста рядом с Алисой и глядела вниз. – Сам себя довел. Сколько раз я ему говорила – не гоняйся за девчонками.
– Он меня хотел съесть, – сказала Алиса.
– И хорошо, что не съел, это не принесло бы никакой пользы ни тебе, ни ему.
Чудовище пошевелило хвостом и застонало.
– Надеюсь, он ничего не сломал, – сказала Дурында. – Не то придется ветеринара искать. А где ты в этом лесу ветеринара найдешь, да еще со специализацией по драконам?! Ты как думаешь?
– Я думаю – не найдешь.
– И я так думаю.
– Я все сломал, – сказало чудовище. – И сейчас умру.
Тут снаружи послышались быстрые шаги, крики, и в башню ворвались сама Лина Теодоровна, королева Другого королевства, а также ее любимая фрейлина дама Марьяна и министр добрых дел.
– Что случилось? – кричала худая, измученная долгой дорогой королева, ломая руки. – Что с моим сыночком, со славным принцем? Кто его убил?
Королева опустилась на колени перед чудовищем и попыталась поднять его тяжелую крокодилью голову.
– Ах, мама, оставьте, – сказало чудовище. – Вы делаете мне больно!
Королева испуганно отпустила голову сына, и она гулко ударилась о каменный пол.
– Этого еще не хватало, – сказала Дурында. – Так вот одна мамаша кидала своего младенца, кидала и докидалась. Пришлось хоронить!
Королева подняла голову и увидела над собой на краю помоста Алису и Дурынду.
– Ах вот кто пытался убить моего ребенка! – закричала она. – Я пошла на все, чтобы доставить тебя к моему мальчику. А ты что делаешь?
– Ваше величество, ах, ваше величество, – стал говорить министр добрых дел. – Пожалуй, будет преждевременно винить эту девочку. Ведь, как мы с вами понимаем, ваш сын лез к ней, чтобы ее поцеловать...
– Нет, – честно признался дракон, – я лез туда, чтобы ее сожрать! Я ее ненавижу.
– Это лишнее, – произнес министр, – надо искать общие позиции. Без Алисы тебе никто уже не поможет. Ты можешь это понять?
– Я ее люблю! Я ей сказал, что люблю! – заревело чудовище. – А она только смеется и издевается над бедным животным.
– Ну, ты не такое уж бедное животное, – сказал министр, а птица Дурында, у которой был острый клюв и острый язычок, добавила:
– С такой рожей в цирке можно выступать. Гигантские деньги заработаешь!
– Убью, – произнес дракон и постарался сесть.
Ему стало больно – видно, сильно ушиб спину. Он перекосился и рухнул на королеву-маму.
Мама сказала «Ах!» и тоже упала, не просто на землю, а в обморок.
Дракон кое-как поднялся, королеву тоже подняли и отряхнули.
Пока мама лежала в обмороке, она, видно, о многом подумала, и у нее уже было совсем другое настроение.
– Девочка, – произнесла королева, нюхая из хрустальной бутылочки какие-то лечебные благовония. – Ты не могла бы спуститься вниз, мне надо с тобой серьезно поговорить.
– Ну как я могу поверить вашему сыну? – спросила Алиса. – Я спущусь, а он меня растерзает.
– Нет, он тебя не растерзает, – сказала королева. – Потому что теперь я беру дело в свои руки.
– И что же? – спросила Алиса.
– У нас нет другого выхода, как договориться с тобой. Может быть, из этого ничего не выйдет, а может быть, мы с тобой найдем общий язык. Но пути назад нет. Ни для меня, ни для тебя.
– Я гарантирую, – сказал министр добрых дел. – Ничего они тебе не сделают.
– Но почему? – спросила Алиса.
– По очень простой причине. Уже совершенно ясно, что без твоей помощи принца не спасти.
– Я даю честное королевское слово, что не причиню тебе вреда, – сказала королева Лина Теодоровна.
– И я даю свое слово, – сказал министр.
– И я тоже, – сказала дама Марьяна, покачав желтой волосяной башней.
– Судя по всему, у них серьезные намерения, – сказала Дурында. – Слезай, моя крошка.
– Но принц не дал слова, – сказала Алиса.
Не могла она до конца поверить этой компании.
Но с другой стороны, Алиса не хотела, чтобы ее считали трусихой.
«Раз, два, три», – сказала она и прыгнула вниз со второго этажа. Она удержалась на ногах, но подошвы отбила крепко.
Королева отшатнулась, а министр добрых дел успел поддержать Алису.
Правда, при этом он здорово стукнул ее третьей рукой, которая болталась без надобности у него на животе.
– Зачем вам третья рука? – спросила Алиса.
– А зачем мне третий глаз? – спросил ее министр.
– Голубушка, – сказала королева, – чтобы не было между нами никаких сомнений, пойдем погуляем с тобой по лужайке. Решетка открыта, бояться тебе нечего. А ты, мне кажется, не такой несознательный ребенок, чтобы убежать от старой несчастной женщины.
Королева, может, и была несчастной, но уж никак не старой.
Так – пожилая, лет сорока.
– Хорошо, – согласилась Алиса, – я постараюсь от вас не убегать.
Ей очень надоел этот замок, эти серые каменные стены и сырые подвалы. В жизни бы этого замка не видала!
В самом деле, решетка была поднята, возле ворот во дворе стояла черная карета, наверное, та самая, на которой Алиса приехала во дворец, с трехглавым орлом на черной дверце. Возница дремал на козлах, а лакеев с запяток не было видно.
Королева с Алисой вышли на бревенчатый мостик и перешли высохший ров. Сияло утреннее солнышко, но птицы не пели и насекомые не жужжали. Лес оставался зачарованным, а замок заброшенным. Где-то здесь поблизости, понимала Алиса, ходит старенькая фея. То ли чудовище ее боится, то ли фея побаивается дракона – ну кто их здесь разберет?
Королева опиралась на плечо Алисы, может, ей было трудно идти, и она все еще чувствовала слабость, а может быть, боялась, что Алиса убежит.
Они вышли на полянку перед замком.
– Мне нужно поговорить с тобой серьезно. Ты меня слушаешь, Алиса?
Королева разговаривала голосом бабушки и слова подбирала такие же, как бабушка, когда Алиса в Симферополе в прошлом году разбила старинную чашку, хотя в этом больше была виновата кошка, чем Алиса. Но разговаривали тогда серьезно именно с Алисой.
– Ты еще маленькая девочка, – говорила королева, – и многого не понимаешь. Но я буду с тобой разговаривать, как со взрослой.
«Никакой логики! – подумала Алиса. – Если я маленькая, то и пускай я ничего не понимаю, а если я такая большая, зачем говорить, что я маленькая?»
Алиса обернулась. Министр и дама Марьяна стояли в воротах замка и смотрели им вслед.
– Я буду с тобой предельно откровенной, – произнесла королева. – Как я тебе уже говорила, мой сын Рафаэлик произошел от первого брака. Он рос нелегким ребенком – ну, пойми правильно: его маму, то есть меня, за сказочную красоту, следы которой ты можешь заметить и поныне...
Тут королева замолчала, и Алиса догадалась, что она ждет каких-то слов.
– Да, – сказала Алиса. – Вы еще и сейчас красивая.
– Вот именно! – Ответ королеве понравился, и она продолжала рассуждать, гуляя по полянке. Она говорила о том, сколько у нее было женихов и как к ней даже приезжал свататься великий богатырь из империи Чукчей.
А Алиса задумалась: неужели королева такая доверчивая, что гуляет с ней, не приняв никаких мер? А что, если Алиса сейчас бросится в кусты – только ее и видели.
Но тут же откуда-то со стороны и сверху донесся кашель.
Алиса кинула туда взгляд и увидела, что на развилке большой кривой сосны сидит лакей в черном кожаном костюме и целится в Алису из большой боевой рогатки.
«Ну вот, я была права! – подумала Алиса. – Я знала, что нельзя доверять королевам, и оказалась совершенно права».
Королева тоже услышала кашель. Она бросила грозный взгляд на лакея и сказала громко, чтобы заглушить шум:
– Тут шакалы лают. Очень специальный лай у шакалов. Тебе раньше не приходилось слышать?
– Не приходилось, – ответила Алиса, пряча улыбку. Смешно, когда взрослые так неумело врут!
– Мой первый брак был счастливым во всех отношениях, – продолжала королева, – за исключением материального положения. Наше герцогство включало один небольшой замок из трех комнат с башней и пять деревень. Я не могла себе позволить даже завести фрейлин. Моя милая Марьяшка не даст соврать. Она работала у меня на общественных началах.
Алиса непроизвольно обернулась. Дама Марьяна все так же стояла в воротах замка и кричала:
– Не дам, не дам соврать!
– И когда возле меня начал увиваться король, мой нынешний супруг, я сильно задумалась, сможет ли он стать настоящим отцом моему сыну. И я поставила условие: да, я согласна, заколдуй моего герцога, сделай меня соломенной вдовой, увези меня в город, только сделай моего Рафаэля наследником трона. На этих условиях я – твоя.
Алиса углядела и второго лучника, то есть рогаточника. Лакей скрывался за большим пнем и все время чесался – наверное, на него напали муравьи.
– Мы сыграли скромную свадьбу, и началась наша семейная жизнь. Не все в ней было гладко. Мой мальчик рос шалуном, милым таким крошкой, но моему мужу он был не по душе. Да и я его скоро разлюбила.
– Своего сына?
– Не говори глупостей! – оборвала Алису королева. – Я разлюбила этого паршивого жестокого короля, для которого колдуны и астрологи значат больше, чем заботы простого народа и интересы семьи. Ты не представляешь, сколько денег он ухлопывает на гадалок и экстрасенсов! Всех средств, которые он конфискует у приговоренных к смерти, не хватает для этого. Я даже не смогла послать сына в Англию учиться в каком-нибудь солидном Оксфорде.
– Неужели в Англии в эпоху легенд уже был Оксфорд? – спросила Алиса.
– Основные учреждения Англии – например, парламент, Тауэр, Британский музей и Оксфорд – были учреждены еще неандертальцами, – сказала Лина Теодоровна. – Но, конечно же, не обыкновенными неандертальцами, а настоящими британскими неандертальцами, на заре человеческой эры.
– Извините, – сказала Алиса, – я не знала.
– А тут еще король начал меня ревновать. Ты знаешь, что такое ревновать?
– Это когда муж не хочет, чтобы его жена дружила с другим мужчиной, – сказала Алиса.
Она подошла к краю помоста. Возле деревянной лесенки, ведущей вниз, валялись черная шляпа с трехглавым орлом и вырезанный из шелка глаз – видно, министр добрых дел потерял.
Эти вещи сразу испортили Алисе настроение. Они напомнили о вчерашних событиях.
Осторожно, стараясь не шуметь, Алиса спустилась по лестнице.
Потом подошла к выходу. Все тихо.
Она открыла дверь, ступила во двор и увидела...
Нет, лучше бы она не просыпалась!
Вчера в сумерках чудовище казалось не настолько отвратительным, как при солнечном свете.
Алисе захотелось закрыть глаза и никогда не открывать их снова.
Она вся сжалась! Сейчас чудовище кинется на нее и начнет целоваться!
– Доброе утро, – сказало чудовище. – Как ты спала?
Алиса открыла глаза. Чудовище не двигалось с места.
– Я спала ужасно, – сказала Алиса. – Просто ужасно! Меня все время будили ваши адвокаты!
– Кто?
– Адвокаты! Это такие люди, которые защищают преступников в суде, говорят про них всякие хорошие слова, чтобы их не посадили в тюрьму.
– Ах, как интересно! – сказало чудовище. – Я никогда не слышал о такой специальности. У нас в королевстве отлично обходятся без этих самых... адвокадов!
– Не адвокадов, а адвокатов! – поправила дракона Алиса. – И вообще, я вас попрошу, отойдите в сторонку, мне надо в туалет и помыться!
– Может, сначала поцелуешь? – спросило чудовище.
Без злобы спросило и без особой надежды.
– Я должна повторять? – строго спросила Алиса.
Хоть ей и было противно с ним разговаривать, но она уже перестала его бояться.
Чудовище поднялось, поджало громадный толстый хвост и отошло в сторону.
– Идите на кухню, – велела Алиса, – принесите воды, разожгите огонь в плите и поставьте кастрюлю с водой.
– Хорошо, – сказал дракон и послушно ушел на кухню.
Алиса привела себя в порядок, умылась, вычистила черный пажеский костюм, в который все еще была одета.
Когда она пришла на кухню, чудовище сидело у плиты, занимая половину обширной комнаты.
– А что на завтрак? – спросило оно.
– Я там видела мешочек с манной крупой, – сказала Алиса. – Будем есть манную кашу на воде.
– Да ты с ума сошла! Меня этой проклятой манной кашей все детство кормили. Я ее ненавижу! Лучше я останусь на всю жизнь чудовищем, чем съем еще хоть тарелку манной каши.
– Ну ладно, – сказала Алиса, – я сама ее поем.
– А может, блинчиков сделаешь? – спросил дракон подлизучим голосом.
– Ладно, может, блинчиков, – согласилась Алиса. Она не хотела делать ничего хорошего для этого злодея, но нечаянно язык сам сказал то, что Алиса ему говорить не велела.
– Конечно, я мог бы тебя съесть. Девочки лучше всего годятся на завтрак, – сказал дракон, усаживаясь поудобней в ожидании завтрака. – Я обычно весь вечер и всю ночь уговариваю целоваться, а с утра пожираю. Такая у меня система.
– На каждого Минотавра найдется свой Тесей, – сказала Алиса.
Но принц ее не понял. Он взял большую деревянную ложку и возил ею по столу. Дикое зрелище!
– Ну что ж, ешьте меня! – сказала Алиса.
– Нет, – ответило чудовище, – не могу. Ты моя последняя надежда. Я уж понял, что чистой девочки, которая согласится со мной целоваться, никогда не отыскать. А про тебя мне столько говорили – я в самом деле надеялся. Они все твердили: она добрая, она из двадцать первого века, там без суеверий живут, она поцелует... Вот и поцеловала...
Алиса размешала тесто и плеснула на сковородку первую порцию. Масло зашипело.
– И кто вам про двадцать первый век рассказывал? Дурында?
– Она тоже, – вздохнул дракон. – Но и другие. Хотя у меня теперь беда.
– Какая же беда? – спросила Алиса.
– Очень ты мне на нервы действуешь. В положительном смысле. У меня к тебе нежность. Можешь поверить?
– Дракоша, не заманивайте, – сказала Алиса. – Не поможет.
– Я честно говорю, я не притворяюсь!
– Почему вы вдруг ко мне стали так относиться?
– Мне трудно объяснить, Алиса. Но в тебе есть то, что отличает тебя от всех других девочек Земли. Ты очень возвышенная, честная и умная.
– Скажете тоже! Кто и когда девочек любил за ум и честность?
– Если ты имеешь в виду красоту, – сказало чудовище, хватая со сковородки первый блин и кидая в пасть, – то ее у тебя больше чем достаточно. Уж ты поверь! Я столько в своей жизни видал всяких девчонок, ни одна с тобой не сравнится.
– Вы лучше скажите не «видал», а «едал», – поправила Алиса. Она ни капли не поверила словам чудовища. Если тебе надоело ходить таким уродом и хочется вернуться в облик прекрасного принца, конечно же, ты готов любой девочке сладкие слова говорить. Тем более если ты принц из Другого королевства, где все не как у людей.
– Если ты будешь продолжать в том же духе, – рассердилось чудовище, – то и тебя съем.
– Вот вы и показали себя снова таким, какой вы есть на самом деле, – сказала Алиса. – Как вам верить?
Дракон схватил еще один блин со сковородки.
Любому другому такой блин не прожевать – сплошной огонь! Но дракону чем горячей, тем приятней.
– Давай побыстрее жарь! – приказал дракон. – Я чую, что нам с тобою не сговориться. Сейчас сожру все блины, примусь за тебя.
– Пугаете? – спросила Алиса. – Тогда вот этот блин не берите, он мой.
– Почему?
– А потому что я тоже не завтракала.
– Ты что? – Чудовище поднялось над столом. – Решила издеваться? Как ты посмела! – И он бросился на Алису.
И она видела, что дракон в самом деле взбешен. У драконов и королей есть общий недостаток. Если им чего-то не досталось, но очень хочется, они тут же забывают свои хорошие манеры и воспитание.
Алиса знала эту слабость королей и драконов. Поэтому она не стала тратить ни секунды даром, а кинулась вон. Чудовище попыталось перехватить ее, но ничего не вышло. Алиса проскочила у него под лапой, извернулась и вылетела во двор замка.
«Ого-го, – подумала она. – Положение у меня так себе».
Она кинулась к той башне, в которой спала, но чудовище огромными прыжками устремилась следом, и Алиса не успела спрятаться.
Она понеслась вокруг башни, но дракон оказался хитрее, он не побежал за ней, как она хотела, а повернулся и встретил ее с другой стороны.
Алиса пригнулась и нырнула ему под локоть.
– Не уйдешь! – рычало чудовище. – Конец тебе пришел.
Дракон решил, что Алиса у него в лапах, но она уже вбежала в башню и быстро-быстро поднялась по деревянной лесенке на второй этаж, где провела ночь.
Она правильно рассудила – чудовищу по лестнице не подняться.
Дракон же, к сожалению, не был в состоянии думать.
Страшно рыча, он стал карабкаться по деревянной лесенке – вот его желтые зубы уже показались над полом второго этажа... но тут лестница не выдержала, и послышался громкий треск.
Точно такой же, как на площадке, когда упал мостик с подпиленных столбов.
Треск смешался со страшным ревом чудовища.
Потом раздался глухой удар.
Бууу-шмяк!
И тишина.
Алиса просчитала до ста. Она не хотела рисковать.
Потом осторожно подошла к краю помоста и посмотрела вниз.
Чудовище лежало на спине, раскинув в стороны короткие передние и могучие задние лапы, и пускало из ноздрей дым.
– Дух вон, – сказала Дурында, которая влезла через бойницу и теперь стояла на краю помоста рядом с Алисой и глядела вниз. – Сам себя довел. Сколько раз я ему говорила – не гоняйся за девчонками.
– Он меня хотел съесть, – сказала Алиса.
– И хорошо, что не съел, это не принесло бы никакой пользы ни тебе, ни ему.
Чудовище пошевелило хвостом и застонало.
– Надеюсь, он ничего не сломал, – сказала Дурында. – Не то придется ветеринара искать. А где ты в этом лесу ветеринара найдешь, да еще со специализацией по драконам?! Ты как думаешь?
– Я думаю – не найдешь.
– И я так думаю.
– Я все сломал, – сказало чудовище. – И сейчас умру.
Тут снаружи послышались быстрые шаги, крики, и в башню ворвались сама Лина Теодоровна, королева Другого королевства, а также ее любимая фрейлина дама Марьяна и министр добрых дел.
– Что случилось? – кричала худая, измученная долгой дорогой королева, ломая руки. – Что с моим сыночком, со славным принцем? Кто его убил?
Королева опустилась на колени перед чудовищем и попыталась поднять его тяжелую крокодилью голову.
– Ах, мама, оставьте, – сказало чудовище. – Вы делаете мне больно!
Королева испуганно отпустила голову сына, и она гулко ударилась о каменный пол.
– Этого еще не хватало, – сказала Дурында. – Так вот одна мамаша кидала своего младенца, кидала и докидалась. Пришлось хоронить!
Королева подняла голову и увидела над собой на краю помоста Алису и Дурынду.
– Ах вот кто пытался убить моего ребенка! – закричала она. – Я пошла на все, чтобы доставить тебя к моему мальчику. А ты что делаешь?
– Ваше величество, ах, ваше величество, – стал говорить министр добрых дел. – Пожалуй, будет преждевременно винить эту девочку. Ведь, как мы с вами понимаем, ваш сын лез к ней, чтобы ее поцеловать...
– Нет, – честно признался дракон, – я лез туда, чтобы ее сожрать! Я ее ненавижу.
– Это лишнее, – произнес министр, – надо искать общие позиции. Без Алисы тебе никто уже не поможет. Ты можешь это понять?
– Я ее люблю! Я ей сказал, что люблю! – заревело чудовище. – А она только смеется и издевается над бедным животным.
– Ну, ты не такое уж бедное животное, – сказал министр, а птица Дурында, у которой был острый клюв и острый язычок, добавила:
– С такой рожей в цирке можно выступать. Гигантские деньги заработаешь!
– Убью, – произнес дракон и постарался сесть.
Ему стало больно – видно, сильно ушиб спину. Он перекосился и рухнул на королеву-маму.
Мама сказала «Ах!» и тоже упала, не просто на землю, а в обморок.
Дракон кое-как поднялся, королеву тоже подняли и отряхнули.
Пока мама лежала в обмороке, она, видно, о многом подумала, и у нее уже было совсем другое настроение.
– Девочка, – произнесла королева, нюхая из хрустальной бутылочки какие-то лечебные благовония. – Ты не могла бы спуститься вниз, мне надо с тобой серьезно поговорить.
– Ну как я могу поверить вашему сыну? – спросила Алиса. – Я спущусь, а он меня растерзает.
– Нет, он тебя не растерзает, – сказала королева. – Потому что теперь я беру дело в свои руки.
– И что же? – спросила Алиса.
– У нас нет другого выхода, как договориться с тобой. Может быть, из этого ничего не выйдет, а может быть, мы с тобой найдем общий язык. Но пути назад нет. Ни для меня, ни для тебя.
– Я гарантирую, – сказал министр добрых дел. – Ничего они тебе не сделают.
– Но почему? – спросила Алиса.
– По очень простой причине. Уже совершенно ясно, что без твоей помощи принца не спасти.
– Я даю честное королевское слово, что не причиню тебе вреда, – сказала королева Лина Теодоровна.
– И я даю свое слово, – сказал министр.
– И я тоже, – сказала дама Марьяна, покачав желтой волосяной башней.
– Судя по всему, у них серьезные намерения, – сказала Дурында. – Слезай, моя крошка.
– Но принц не дал слова, – сказала Алиса.
Не могла она до конца поверить этой компании.
Но с другой стороны, Алиса не хотела, чтобы ее считали трусихой.
«Раз, два, три», – сказала она и прыгнула вниз со второго этажа. Она удержалась на ногах, но подошвы отбила крепко.
Королева отшатнулась, а министр добрых дел успел поддержать Алису.
Правда, при этом он здорово стукнул ее третьей рукой, которая болталась без надобности у него на животе.
– Зачем вам третья рука? – спросила Алиса.
– А зачем мне третий глаз? – спросил ее министр.
– Голубушка, – сказала королева, – чтобы не было между нами никаких сомнений, пойдем погуляем с тобой по лужайке. Решетка открыта, бояться тебе нечего. А ты, мне кажется, не такой несознательный ребенок, чтобы убежать от старой несчастной женщины.
Королева, может, и была несчастной, но уж никак не старой.
Так – пожилая, лет сорока.
– Хорошо, – согласилась Алиса, – я постараюсь от вас не убегать.
Ей очень надоел этот замок, эти серые каменные стены и сырые подвалы. В жизни бы этого замка не видала!
В самом деле, решетка была поднята, возле ворот во дворе стояла черная карета, наверное, та самая, на которой Алиса приехала во дворец, с трехглавым орлом на черной дверце. Возница дремал на козлах, а лакеев с запяток не было видно.
Королева с Алисой вышли на бревенчатый мостик и перешли высохший ров. Сияло утреннее солнышко, но птицы не пели и насекомые не жужжали. Лес оставался зачарованным, а замок заброшенным. Где-то здесь поблизости, понимала Алиса, ходит старенькая фея. То ли чудовище ее боится, то ли фея побаивается дракона – ну кто их здесь разберет?
Королева опиралась на плечо Алисы, может, ей было трудно идти, и она все еще чувствовала слабость, а может быть, боялась, что Алиса убежит.
Они вышли на полянку перед замком.
– Мне нужно поговорить с тобой серьезно. Ты меня слушаешь, Алиса?
Королева разговаривала голосом бабушки и слова подбирала такие же, как бабушка, когда Алиса в Симферополе в прошлом году разбила старинную чашку, хотя в этом больше была виновата кошка, чем Алиса. Но разговаривали тогда серьезно именно с Алисой.
– Ты еще маленькая девочка, – говорила королева, – и многого не понимаешь. Но я буду с тобой разговаривать, как со взрослой.
«Никакой логики! – подумала Алиса. – Если я маленькая, то и пускай я ничего не понимаю, а если я такая большая, зачем говорить, что я маленькая?»
Алиса обернулась. Министр и дама Марьяна стояли в воротах замка и смотрели им вслед.
– Я буду с тобой предельно откровенной, – произнесла королева. – Как я тебе уже говорила, мой сын Рафаэлик произошел от первого брака. Он рос нелегким ребенком – ну, пойми правильно: его маму, то есть меня, за сказочную красоту, следы которой ты можешь заметить и поныне...
Тут королева замолчала, и Алиса догадалась, что она ждет каких-то слов.
– Да, – сказала Алиса. – Вы еще и сейчас красивая.
– Вот именно! – Ответ королеве понравился, и она продолжала рассуждать, гуляя по полянке. Она говорила о том, сколько у нее было женихов и как к ней даже приезжал свататься великий богатырь из империи Чукчей.
А Алиса задумалась: неужели королева такая доверчивая, что гуляет с ней, не приняв никаких мер? А что, если Алиса сейчас бросится в кусты – только ее и видели.
Но тут же откуда-то со стороны и сверху донесся кашель.
Алиса кинула туда взгляд и увидела, что на развилке большой кривой сосны сидит лакей в черном кожаном костюме и целится в Алису из большой боевой рогатки.
«Ну вот, я была права! – подумала Алиса. – Я знала, что нельзя доверять королевам, и оказалась совершенно права».
Королева тоже услышала кашель. Она бросила грозный взгляд на лакея и сказала громко, чтобы заглушить шум:
– Тут шакалы лают. Очень специальный лай у шакалов. Тебе раньше не приходилось слышать?
– Не приходилось, – ответила Алиса, пряча улыбку. Смешно, когда взрослые так неумело врут!
– Мой первый брак был счастливым во всех отношениях, – продолжала королева, – за исключением материального положения. Наше герцогство включало один небольшой замок из трех комнат с башней и пять деревень. Я не могла себе позволить даже завести фрейлин. Моя милая Марьяшка не даст соврать. Она работала у меня на общественных началах.
Алиса непроизвольно обернулась. Дама Марьяна все так же стояла в воротах замка и кричала:
– Не дам, не дам соврать!
– И когда возле меня начал увиваться король, мой нынешний супруг, я сильно задумалась, сможет ли он стать настоящим отцом моему сыну. И я поставила условие: да, я согласна, заколдуй моего герцога, сделай меня соломенной вдовой, увези меня в город, только сделай моего Рафаэля наследником трона. На этих условиях я – твоя.
Алиса углядела и второго лучника, то есть рогаточника. Лакей скрывался за большим пнем и все время чесался – наверное, на него напали муравьи.
– Мы сыграли скромную свадьбу, и началась наша семейная жизнь. Не все в ней было гладко. Мой мальчик рос шалуном, милым таким крошкой, но моему мужу он был не по душе. Да и я его скоро разлюбила.
– Своего сына?
– Не говори глупостей! – оборвала Алису королева. – Я разлюбила этого паршивого жестокого короля, для которого колдуны и астрологи значат больше, чем заботы простого народа и интересы семьи. Ты не представляешь, сколько денег он ухлопывает на гадалок и экстрасенсов! Всех средств, которые он конфискует у приговоренных к смерти, не хватает для этого. Я даже не смогла послать сына в Англию учиться в каком-нибудь солидном Оксфорде.
– Неужели в Англии в эпоху легенд уже был Оксфорд? – спросила Алиса.
– Основные учреждения Англии – например, парламент, Тауэр, Британский музей и Оксфорд – были учреждены еще неандертальцами, – сказала Лина Теодоровна. – Но, конечно же, не обыкновенными неандертальцами, а настоящими британскими неандертальцами, на заре человеческой эры.
– Извините, – сказала Алиса, – я не знала.
– А тут еще король начал меня ревновать. Ты знаешь, что такое ревновать?
– Это когда муж не хочет, чтобы его жена дружила с другим мужчиной, – сказала Алиса.