Бурцев Виктор. Алмазные нервы

   Нет, не брошу. А то совсем свихнусь. А тут соску в рот вставил, мозги сразу зашевелились, загудели.
   Что же, собственно говоря, делать? О полном разгроме говорить рано, но надо же что-то предпринимать. Искать Шептуна. Искать НЕРвы. Мстить, в конце концов. Чувство не слишком знакомое, но вполне естественное. Кто у нас находится в пределах досягаемости и при этом что-то знает? Правильно: Спрогис. Еще, пожалуй, приплюсуем этого мидовского особиста со странной фамилией. Неспроста же он стал Артема гонять? Настучали, получается. А кто настучал? Вот это и попробуем узнать.
   Маленькая боевая группа у нас есть. Артем – боец неумелый, но азартный.
   Вспомним недавние рассуждения о непредсказуемой логике непрофессионалов. Тройка, неприязнь к нему я так и не смог пока преодолеть, производит впечатление человека, который больше умеет болтать, чем делать. Этакий хитрец, но как боевая сила тоже сгодится. Правда, ему еще вылечиться нужно, так что пока Тройку не считаем. Мартин вообще вне критики, на себе испытал. Это ж надо, а с виду такой пацан… Еще и голубой к тому же.
   Кстати, Мартин. И Валера. Братец его знаменитый. Исходя из нашего последнего и единственного разговора, на него можно положиться, И поскорей. Все равно сон мой накрылся, так лучше использовать высвободившееся время с максимальным эффектом.
   Я прошел в комнату, где спали Мартин и Артем. Глазам моим открылось трогательное зрелище: они лежали, обнявшись, и самозабвенно дрыхли, причем Артем даже не удосужился снять огромные тяжелые башмаки. Из уголка рта его на подушку стекала тонкая серебристая ниточка слюны.
   Идиллию разрушать не хотелось, но я аккуратно потряс Мартина за плечо. Тот вскинулся, и я подумал, что вполне могу получить ногой между глаз, поэтому торопливо сказал полушепотом:
   – Мартин, это Таманский.
   – Что такое? – насупившись, спросил он.
   – Пойдем поговорим. Есть идея.
   Мы прошли на кухню и сели за стол, сохранивший следы вчерашнего пьянства. В бутылке что-то плескалось, и Мартин, ничего не говоря, медленно высосал это что-то прямо из горлышка. Поморщился.
   – Ну, что вы хотели сказать?
   – Мартин, прежде всего я хотел сказать, чтобы ты не скалился на меня. Я – свой. Если бы я был чужой, я бы уже давно устроил вам массу неприятностей. И потом я спас Артема, который, как я понимаю, для тебя много значит.
   – Вы правы. Я буду вести себя иначе, – неожиданно легко согласился Мартин. – Но будили-то вы меня не за этим. Я думаю, мое дружелюбие вам не слишком нужно само по себе
   – Правильно. Это так, частность. А поговорить я хотел по поводу твоего брата.
   – Откуда знаете? – Снова настороженность во взгляде. Какой-то спецназовец, секретный агент, прости господи… Сама осторожность. Ну и парнишка.
   – Познакомился на днях. Он интересует меня как человек.
   – Он кибер.
   – Хорошо, как кибер. Ему можно доверять? Мартин задумался, машинально постукивая ногтями по пустой бутылке.
   – У нас с ним не те отношения, чтобы я адекватно оценивал, – сказал он наконец. – Боюсь ошибиться. Но вроде бы можно.
   – Ты можешь связаться с ним прямо сейчас?
   – Я-то могу. Но нужно ли? Зачем он вам?
   – Понимаешь, нужен мне сейчас человек с возможностями и связями. А если Валера твой тот, кем я его считаю, то он может помочь, как никто другой. Понимаешь?
   – Смутно. Но позвонить могу. Давайте телефон.
   Я нашарил на холодильнике маленький пультик и сунул Мартину. Он, сопя, набрал номер и демонстративно щелкнул микропереключателем, обеспечив громкую связь. После двух гудков сонный голос спросил:
   – Кто?
   – Мартин, – сухо сказал парнишка.
   – Объявился. – со странной смесью злобы и облегчения произнес майор. – Ты бы хоть матери позвонил, свиненыш. Волнуется.
   – А она что, в Москве? – безразлично спросил Мартин. Кажется, безразличие это не было деланным.
   Ладно, что там у него с матерью, меня не интересует. Только семейных историй не хватало.
   – Уже две недели. Позвони.
   Мартин в четырех словах объяснил брату, где он желал бы видеть свою мать. Не знаю, что там у них в семейке творится, но я такие словосочетания давно не слышал. Впрочем, для майора это было делом привычным, он только спросил:
   – Ну так что нужно? Ночь на дворе.
   – С тобой тут хочет поговорить один человек. Ты его знаешь, – Мартин без обиняков передал трубку мне.
   – Валера? – осведомился я.
   – Я.
   – Таманский. Журналист, мы с вами встречались не так давно. В Белом Море, помните? Я вас еще подвозил потом.
   – Как не помнить… У вас что-то случилось? И откуда вы знаете Мартина? Помнится, говорили, что не знакомы.
   – Удостоился вот. Приятный молодой человек.
   «Приятный молодой человек» скорчил ужасную гримасу и принялся шарить среди пустых бутылок в поисках остатков.
   – Не сказал бы… – усмехнулся майор. – Хорошо, в двух словах.
   – Ваш телефон не прослушивается?
   – Не думаю.
   – Будем надеяться… Вы в курсе перестрелки на улице Космонавтов?
   – В общих чертах. Прошло по нашим каналам, но лично не занимался и в детали не вникал. Вроде бы Шептуна накрыли с компанией?
   – Вроде бы.
   – И вас угораздило? Раненые есть?
   – Легко. Все в порядке, мне, собственно, не такого рода помощь нужна. Буду говорить прямо: вы знаете Лота?
   – Лота? Шапочно.
   – Как вы думаете, он может нам помочь? Вытащить нас отсюда и провернуть пару дел?
   – Это не так просто, как вам кажется, Таманский. Извините, вас, кажется, зовут Константин? Так вот, Константин, мне нужно найти Лота, что нелегко, затем убедить его в том, что вам необходимо помочь, затем… Короче, что я с этого буду иметь?
   – А вы не производили впечатления корыстолюбивого человека, Валера, – укоризненно сказал я.
   – Вы ответили точно так, как я и ожидал. Значит, не буду иметь ничего. Сойдет и так. Еще что?
   – Еще нужно найти адреса проживания двух человек. Один – ваш коллега Спрогис.
   – Эк вас занесло… А второй?
   – Второй – начальник Службы безопасности Министерства иностранных дел. Фамилию не помню, но она и не нужна – должность заметная. Сможете сделать?
   – Перезвоните мне через час. – Он отключился.
   Мартин что-то жевал, уставившись на меня.
   – Будем ждать, – сказал я. – Нужно форсировать события. Если есть желание, можете сидеть здесь, место вроде бы укромное, перезимуете.
   – Ну уж нет, – заявил Мартин, едва не подавившись.
   – Как будет угодно. Еще целый час можно спать. Я пока тут посижу.
   Мартин пожал плечами и удалился. Я нашел в пачке еще одну почти целую сигарету, а остальное, превратившееся в безобразное бумажно-табачное крошево, выбросил в утилизатор.
   Как-то там Ласточка… В чем-то даже хорошо, что ее украли. Дурно так думать, но если это правда? Я смог разобраться в своих чувствах. К лучшему или к худшему, потом узнаем. В кино мы бы поженились в конце. Если он будет, этот конец.
   Интересно, Артем тоже голубой или у них с Мартином настоящая мужская дружба? Хотя какое мое дело. Сейчас они меня интересуют прежде всего как соратники. Кстати, с оружием бы что-нибудь придумать, батарея подразрядилась, метатель Тройкин вовсе сдох. Вся надежда на Лота.
   Я сидел за столом, положив голову на руки, и не заметил, как задремал. Когда проснулся, обнаружил, что за окном уже светает, и с ужасом подумал, что пропустил назначенное майором время. Но нет, он был на месте.
   – Я с ним говорил, – сказал майор, едва заслышав мой голос. – Странно, но он согласился. Через три часа. Назначьте место, где вам будет удобнее.
   – Э-э… Очистная станция на Ростроповича. Он знает меня в лицо. Никаких подставок.
   – У Лота подставки не проходят. Теперь запишите адреса… Записали? Все. И… – майор замялся, – за Мартином присмотрите.
   Я хотел что-то сказать в ответ, поблагодарить, что ли, но в трубке уже запищало.
   И я пошел будить свой маленький отряд.
   Отряд пробудился неожиданно легко Мартин вскочил бодро, вроде как и не спал, а может, и правда не спал, Артем что-то побурчал, но тоже почапал умываться и через пару минут был свеж и симпатичен.
   – Там зубной пасты не было, – извиняющимся тоном сказал он, – так я кремом для бритья… Не так уж и противно.
   – Чудесно, – похвалил я. – Так. Сейчас мы чего-нибудь перекусим, потому что неизвестно, когда еще пожрать дадут, а потом поедем встречаться с интересными людьми.
   – Вчера уже ездили встречаться с интересными людьми, – брюзгливо сказал Артем. – И чем кончилось? Горы трупов, Тройке вон чуть руку не оторвали.
   – Это другие интересные люди, – отмахнулся я. – Для тебя в особенности… Но можешь остаться.
   – Нет, мы едем, – решительно сказал Мартин. Артем покосился на него и промолчал.
   – Мартин, будь добр, вынь из холодильника труп колбасы и зажарь. Надеюсь, что в жареном виде это будет безвредно для желудка. А ты, Артем, придумай что-нибудь с одеждой. Сильно ты ободрался.
   А ведь со мной в роли командира считаются, отметил я, когда Мартин послушно полез в холодильник, а Артем принялся рыться в стенном шкафу в поисках одежды, вздыхая и бурча себе под нос. Хотя, конечно, если тут кому-то и командовать, так это Мартину. Из меня вояка, как из дерьма пуля.
   Я еще раз проверил наличное оружие. Да, батарея моего «джи» откровенно преставилась, осталось выстрела на четыре. Метатель можно было использовать лишь в качестве дубинки, да и то не годился по причине хрупкости и малого веса. «Стечкин» имел в запасе одну обойму, что маловато. Придется потрясти Лота.
   Завтракали в молчании, запивая колбасу – не такую уж и противную – чаем без сахара. Артем облачился в довольно пошлый костюм горчичного цвета, который был ему слегка велик, и уже успел уронить на колени кусок колбасы и испачкать брюки жиром.
   Я и сам пооборвался, но выглядел более или менее пристойно: не бомж, но и не аристократ. Так, человек после массированного ночного кутежа, который спешит домой, пока не успели увидеть знакомые.
   Тройку мы решили не трогать, оставив ему прочувствованную записку с наказом никуда не ходить и дожидаться нас. Уже по выходе я подумал, что бедному нахалу нечего будет жрать в наше отсутствие, но потом об этом забыл, потому что нас ждали.
   Обшарпанный газовский фургончик зеленого цвета стоял возле забора, окружающего очистную станцию. Возле него бродили двое в спецовках. Один из них сразу двинулся ко мне.
   – Таманский? – спросил он, приблизившись.
   Человек как человек, седоватый дядька лет сорока пяти. Немного похож на моего отца, насколько я его помнил. Только глаза… Бесстрастные, словно экран отключенного монитора.
   – Я.
   – Мы от Лота.
   – Он сам не приехал?
   – Он сам не ездит по мелочам, – сказал дядька, давая понять, что мы – так, шушера, и он с нами возится исключительно по приказу. – Нас трое, нам поручено оказать вам содействие. – Он презрительно посмотрел на Артема и Мартина: – Это все?
   – Все. Мало?
   – Я же не знаю, что вы собираетесь делать. Может быть, грабить газетный автомат.
   – Да нет. Тут дела посерьезнее…
   – Грузитесь в фургон, – велел дядька сухо. – Меня можете звать Крот.
   Моя бригада забралась внутрь и расселась на жестких лавочках вдоль стен. На полу лежали ящики и обрезки труб, едко пахло дешевым машинным маслом.
   – Это Грифон, – кивнул Крот на второго, чуть моложе, с длинными волосами, перехваченными грязной желтой ленточкой. Грифон не удостоил нас вниманием, он ковырялся с порванным ботиночным шнурком, мастеря сложный узел. – Водителя зовут Габбер, но он вам не нужен, с ним буду общаться я. Итак, что от нас требуется?
   – Прежде всего оружие, – сказал я, поглядывая на своих.
   Артем смотрел на Крота брезгливо, наверное, киберофобия опять заработала. Дать бы ему по шее, пока эти сами не дали… Мартин, молодец, придерживает его за локоть, чтоб не натворил чего.
   – Оружие… Оружие… – Крот порылся в одном из ящиков и протянул нам пистолеты. Стандартные «беретты», пулевые, с удлиненным магазином на двадцать четыре патрона. – Сойдет?
   – На безрыбье… – Я сунул пистолет в карман плаща. – Теперь информация. Вот адреса, куда ехать сначала – без разницы.
   – Тогда едем на Астафьева, это ближе, – буркнул Крот, едва взглянув на бумажку.
   Фургончик дернулся, заскрипел, и мы отправились на разборки с о-о-чень большими людьми.

34. Артем Яковлев. Кличка Аякс.
Программист.
Без места работы

   Авантюра складывалась криво-криво. Что, впрочем, меня не особенно удивляло. Мы тряслись с какими-то уродами в вонючем дерьмовозе. Причем эти самые уроды нас ни в хрен не ставили и по всем данным держали нас за лохов. И скорее всего это мнение поддерживало их прямое или кривое руководство в лице Лота.
   Как мило! Как все-таки мило, что время течет и меняется. Как-то веришь в лучшее, в то, что и на нашей улице будет праздник. Особенно когда выясняется, что заморыш, которого мы в юности случайно не задавили, выбился в очень крутые засранцы!
   Внутри меня все клокотало. Лот! Матерь божья и вся ее братия… Лот! Маленький, чахленький Бориска Лотман, который непонятно почему вдруг поперся в общественный салон и засадил себе под кожу кусок синтоплоти и внедрил какие-то контуры себе под черепную коробку. Да, кажется, что-то сделал с гениталиями. Ну а теперь это некий всемогущий Лот! Хорошо хоть кликуху сохранил. Сколько их у него было… Живоглотом даже звали, а присосалась только эта – Лот. Кстати, своим организаторским способностям он, по-видимому, обязан именно этим контурам, работающим под его черепушкой. Сколько он нам на Новом Новом Арбате крови попортил… И надо же, после того разгрома он снова объявился.
   Странная штука жизнь, катимся мы теперь с его шестерками по своим делам и вроде как одна команда. Ну еще бы, кем он был, когда был человеком? Да никем. Неудачник по полной программе. А среди киберов он уже человек.
   Мне даже стало смешно от этой мысли. Я расслабился, насколько было возможно в тесном пространстве поганого фургончика. Вдруг возникло желание разрядить всю обойму в голову этого Крота, а затем выхватить пистолет у Мартина, вон он у него за поясом торчит, можно легко дернуть и пристрелить Грифона, а Габбера…
   Видимо, я слишком увлекся, смакуя детали, потому что Крот странно поглядел на меня:
   – Я тебя нигде видеть не мог?
   – Если бы видел, то запомнил бы.
   Таманский сидел рядом с Кротом, быстро зыркал глазами то на него, то на меня. Ему натурально не нравилось мое поведение, но мне на это было как-то глубоко наплевать. Если ему хочется, пусть прямо сейчас займется сексом с этим Кротом. И с Грифоном… И с Габбером, если тот, конечно, сможет вести при этом машину.
   Мартин тихо хмыкнул и демонстративно начал осматривать свою «беретту», что, как мне кажется, было не лишним, поскольку мне совершенно не хотелось, чтобы подарок Лота взорвался в моих руках. Это был продвинутый образец достаточно древней, популярной в свое время модели 93RTG, которая была праправнучкой совсем уж мохнатой 93 R. Та также пользовалась достаточной популярностью где-то на исходе прошлого столетия. Вся эта информация застряла в моей голове с давних времен и была почерпнута в каком-то оружейном электронном журнальчике. Обычный автоматический пистолет. Чем «стечкин» хуже? Вот только патронов к нему у меня почти не осталось.
   Крот все пялил на меня свои линзы, я демонстративно его не замечал, а на лице Кости явственно проступал вопрос, который, по-видимому, его серьезно мучил: кого попытаться нейтрализовать первым, меня или Крота, если мы все-таки вцепимся друг другу в глотки?
   В грохоте и скрипе жестяных стенок фургона прорезался новый звук. Вибрирующий тон телефона. Таманский с довольно удивленным выражением лица полез за пазуху и достал тоненькую дощечку. Воткнул в нее палец и поднес к уху. Отодвинул, посмотрел на нее очень внимательно, снова поднес. Поднял брови. Затем посмотрел на меня и сказал, протягивая телефон мне:
   – Не знаю, кто такой «дырозадый» и почему это обращено ко мне, но, как мне кажется, он хочет говорить с тобой.
   Крот громко хрюкнул, и теперь один только Мартин смотрел на него равнодушно. А Таманский кинул в рот какую-то таблетку и по-особенному посмотрел на затылок Крота. Словно прицеливался.
   Я с некоторым опасением приложил трубку к уху.
   – Добрый день, уважаемый Артем, – донесся из трубки ровный голос Тройки. – Позвольте узнать, как ваше здоровье? Не болит ли голова?
   Погода не удручает ли? Не подхватили ли, случаем, инфлюэнцию?
   – Кого? – Мартин посмотрел на меня заинтересованно, видимо, я имел крайне удивленный вид.
   – Инфлюэнцию? А диарея не мучает?
   – Кто?
   – Дрисня!!! Понос!! Медвежья болезнь! Твою дивизию! Какая падла сожрала мою колбаску?! Ты хоть знаешь, козел, сколько ей было лет?!
   – Лет? – Мне стало нехорошо.
   – Лет! Мне наплевать на твой желудок, но я хочу есть! А кроме кем-то недохаванных огурчиков у меня ничего нет! И куда вы смотались, позвольте спросить?
   – Мы по делу…
   – Какому делу? Какому делу?!
   – Ну… – Я вдруг понял, что и сам не знаю, по какому делу мы едем. Костя сказал, мы поехали. Это обстоятельство меня неприятно удивило, хотя я оценил Костины организаторские способности. Я посмотрел на Таманского:
   – По какому делу мы едем?
   – По важному, – ответил Костя.
   – Пошли его в задницу, – проорал в трубку Тройка, который все слышал, телефон Таманского имел вполне приличные микрофоны.
   – Пошел ты в задницу, – обратился я к Косте.
   Тот возвел глаза куда-то под потолок, и на лице у него появилось страдальческое выражение. Я понимал, что он не желает откровенничать при киберах, но по поводу их дальнейшей судьбы у меня были особые планы, и количество информации, которым они могли завладеть, меня не интересовало.
   – К одному из твоих начальников. Как мне кажется, он хотел тебя видеть.
   – Ага, – вдумчиво ответил я и затем проговорил в трубку: – Мы ко мне на работу.
   – А потом?
   – А потом? – Я снова посмотрел на Таманского.
   – А потом еще… в одно место. Пошли его в задницу.
   – Сам пошел, – угрюмо отозвался Тройка. – В промежутке заскочите еще кое-куда. На проспекте Парламентариев есть такая развалюха. Дом 238. Зайдешь только ты, один. Скажешь, что к Антону. Там дальше будешь по коридорам всяким ходить и все такое, короче, когда встретишь Антона, скажи, что Илье нужна команда. И Илья на второй точке. Он знает. Скажешь, что пора уже дрын выдирать. Караул устал. Понял?
   – Понял, а кто такой Илья?
   – Я Илья, понял?
   – Понял…
   – И на обратном пути жрачки купите, я есть хочу!!!
   – На какие бабки?
   – На любые. Я тебе их потом, один хрен, верну.
   – Тоже понял. Пока.
   Я отдал трубку Косте. Тот принял ее и с пониманием посмотрел на меня.
   – Коктейль Мошкина. Есть хочет?
   – Я бы сказал, страстно желает. Слушай, тут в одно…
   Тут меня перебил Крот:
   – Приехали почти. Где выгружаться будем? Таманский посмотрел на меня.
   Я, перегнувшись через передние сиденья и плечо Грифона, посмотрел на огромное здание, нависающее над улицей.
   – Рули во двор.
   Крот остался внизу. Грифон, который производил впечатление кибера немногословного и вообще находящегося под действием наркотиков, поднялся с нами на лифте, где и остался, блокируя двери и старательно строя из себя механика. Коридоры двадцать пятого этажа были пусты. Суббота. Утро. Все приличные граждане, а в таких домах живут только приличные граждане, еще спят.
   Я оставил Костю с Мартином за поворотом коридора, в нескольких шагах от двери в квартиру Стройгуева. В воздухе витало спокойствие, сонное и медлительное, оно сочилось из-за плотно пригнанных дверей, из швов обшивки… Не хотелось шуметь.
   Звонок в квартиру Владимира Федоровича был мелодичным и звонить в него долго было истинным удовольствием.
   Дверь открылась не сразу, но быстро. Не знаю, ждал начальник отдела безопасности такого визита или нет, но вид у него был не слишком удивленный. Не в пример тому виду, который он заимел через несколько секунд, когда я прижал его к стенке «береттой» и в открытую дверь ввалились еще двое. Один из них рванул в глубь квартиры, распахивая двери и застыв возле одной, видимо двери спальни.
   У Владимира Федоровича была жена, которая мирно спала, и дети, которых сегодня дома не было. Это было к лучшему.
   Еще у господина Стройгуева был замечательный кабинет, обшитый деревом. Там было тихо, но что-то мешало разговору. Вероятно, обилие звукозаписывающей аппаратуры за деревянными панелями. Поэтому я посадил Владимира Федоровича на кухне. Таманский находился неподалеку, возле спальни, где мирно спала супруга. Мартин что-то вытворял с системой безопасности квартиры, что-то прокручивал на пленке, что-то стирал.
   – Итак, Владимир Федорович, вы, кажется, хотели меня видеть?
   Стройгуев сидел на стуле посреди кухни и совершенно спокойно смотрел на меня как-то рассеянно. Не нравился мне этот взгляд, поэтому я держал своего бывшего начальника на прицеле.
   – Не паясничайте, Артем. Чего вы хотите?
   – Да в общем-то ничего такого. Мне не нужны ваши деньги, не нужна даже ваша жизнь, страшные тайны Министерства иностранных дел мне тоже не нужны. Нужны только ваши ответы на несколько вопросов. И заметьте, меня не интересует ваше мнение по поводу того, что я нарушаю закон, угрожаю вашей жизни и вообще веду себя непочтительно. Поэтому не утруждайте себя чтением моралей. Я уже не нахожусь в вашем подчинении и за последнее время насмотрелся многого – несколько устал. Если вы собираетесь упорствовать, проявлять несгибаемое мужество, то знайте, что идеи допроса третьей степени с пристрастием меня не пугают. Это понятно?
   – Понятно. Но я не понимаю, почему вы пришли ко мне.
   – О, это очень просто. Именно ваши сраные особисты дали толчок моим основательно забытым криминальным склонностям. Я, знаете ли, существо свободолюбивое, и мне не нравится, когда мне присылают на дом ребят из особого отдела. Вы сделали первый ход без объяснения причин, теперь моя очередь.
   – Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.
   – Владимир Федорович, давайте не будем уходить от сути вопроса. Что вам было от меня нужно?
   – Только вернуть вас на рабочее место, переговорить с вами…
   – Вернуть на рабочее место?! На рабочее место, Владимир Федорович, с боевиками не возвращают!!! Я очень серьезно спрашиваю. У меня, к сожалению, мало времени.
   – Я вам уже ответил. Мне вы были нужны на рабочем месте.
   – Зачем?
   По лицу начальника отдела безопасности я понял, что на этот вопрос он отвечать не будет.
   – К сожалению, у меня нет сыворотки правды с собой, поэтому просто отвечайте на вопрос. Он молчал.
   – Ничего личного, – сказал я и ударил его носком ботинка под коленную чашечку.
   Он охнул и свалился со стула. Морщась от того, что мне приходится это делать, я несильно пнул его подошвой в ухо. Затем наступил на пальцы руки. Под ботинком хрустнуло, и Стройгуев зарычал.
   – Владимир Федорович, вы ведь незлобивый человек. И я думаю, что это просто не ваша тайна.
   Но почему вы должны страдать за чужие интересы?
   Он сел на стул, придерживая колено. Закряхтел. Из рассеченной мочки уха сочилась кровь. Вроде и бил несильно.
   – В этом разница между нами, Артем, – проговорил он. – Вам, может быть, наплевать, но для меня это совсем не чужие интересы, а интересы государства. Государства, которому я служу.
   – Да, тут вы правы. У вас есть чему служить. – Я обвел взглядом обстановку квартиры, дорогую мебель, стильное оформление. – А мне приходится служить только самому себе. По той простой причине, что для государства, которому вы служите, я лишь винтик и пушечное мясо. Или – без высокопарных слов – просто никто. Да. И на вашем месте я бы все-таки служил народу, а не государству. Это, к сожалению, пока еще разные понятия. Так вы скажете, зачем я вам понадобился тогда? Или мне приступить к более серьезным мерам?
   Он помолчал. Он попытался разогнуть ногу. Он посмотрел на свои сломанные пальцы. Он был неплохим человеком и совсем уж не дураком.
   – Пришло распоряжение из Специальной комиссии по Техническому Надзору. Вы ставились на особое положение. И ваше исчезновение могло трактоваться неоднозначно.
   – При чем тут ТехНадзор? – Мне стало совсем уж неуютно.
   – Я не знаю, но это как-то связано с их работами и, – Стройгуев впервые посмотрел мне прямо в глаза, – с вашей электронной почтой.
   – То есть?
   – То есть их там что-то заинтересовало. Понятно? Я не знаю что, я не знаю почему… Как вам известно, Технадзор занимается проблемами искусственного разума и искусственного развития человека. Пришло распоряжение обеспечить вас работой. А тут вы пропали. Я должен был выполнить распоряжение вышестоящих инстанций. Поверьте мне, я не желал вам ничего дурного. Мои люди доставили бы вас в мой кабинет, мы бы поговорили – и все… Все.
   – Личная электронная почта просматривается?
   – У всех и каждого, Артем. – Он устало посмотрел на меня, баюкая больную руку. – В каком мире вы живете?
   Мы покинули улицу раньше, чем подоспела милиция.
   Я окончательно оказался вне закона.
   Странная штука жизнь. Останься я тогда дома, ничего этого не было бы. Я преспокойно работал бы на министерство и на Технадзор, получал зарплату. Не перестарайся тогда Стройгуев в своем служебном рвении, не ударься я в панику…