Страница:
- Ты что, не знаешь, кто тут ходит по Николаевской горе?!
- Не-ет... А кто?
- Черный грибник. Между прочим, имей в виду, его видела уже куча народу. Ты тут про всяких чудиков пишешь, которые за сто верст от Красноярска живут, а тут вон - под самым боком...
Пришлось мне навести справки про это народное поверье... Но, вообще-то, для поверья очень уж много людей видело этого грибника. Описывают его почти одинаково, есть несколько схожих портретов.
Один портрет - сморщенное лицо, мужик хорошо за шестьдесят, длинный шишковатый нос, глубокие ложбинки на лбу латинской буквой V, и опять же кончаются у носа. Большинству тех, кто встречался с черным грибником, он решительно не нравится, звучат определения типа "неприятный какой-то", "несимпатичный мужик", хотя ничего плохого он не делает и никаких враждебных действий не совершает.
По другим описаниям, это человек немного моложе, лет сорока пяти пятидесяти, и все-таки более благообразный. У этого черного грибника глубокие морщины на лбу, очень темная кожа, и его внешность не вызывает неприятных ощущений.
Впрочем, обоих черных грибников (или обе версии одного существа, способного менять обличье) роднят некоторые черты: очень смуглая кожа, маленькие черные глазки-бусинки, которые иногда сверкают темно-красным. "Как совсем спелая брусника" - уточнила одна дачница. Характерно, что его ушей никто не видел,- и воротник поднят, и волосы низко спадают, закрывая голову с боков. Исключение из этого правила есть, но я расскажу о нем позже.
Одет черный грибник стандартно, в какую-то закрытую куртку, или черный бушлат с капюшоном, или энцефалитку - плотную, облегающую куртку, которая сшита так, чтобы ни одно самое маленькое существо не могло бы в нее проскользнуть. Энцефалитки и шьют для полевиков, как одежду, защищающую от клещей.
На голове у черного грибника нет ничего (волосы черные, блестящие) или кожаная кепка, тоже черного цвета. В одном-единственном случае черный грибник был в черной шляпе, очень старой. В руках у него чаще всего большая плетеная корзинка, а в ней собранные грибы. Жаль, никто никогда не видел его ног - возможно, это многое бы прояснило.
Словом, ничего особенного нет в его внешности и одежде - подумаешь, пожилой дачник вышел под вечер прогуляться с корзинкой и заодно набрать грибов. Так выглядят очень многие.
Нет ничего особенного и в его внезапном появлении. Человек, который провел много времени в лесу, научившийся ходить бесшумно и освоивший нехитрое правило жизни в дебрях - "никогда и никому не попадайся на глаза лишний раз", вполне может появляться и исчезать неожиданно... особенно для менее опытных людей. Опытный полевик может не только подходить к ничего не подозревающим людям, но и просто сидеть себе посреди леса, заниматься своими делами... И никто не сможет "вычислить" такого затаившегося человека, если он сам не сделает ошибку.
Помню, в 1982 году мы с моим другом занимались прозаическим хозяйственным делом - собирали жимолость. Собирали себе и собирали, никого не трогали. Находились мы друг от друга на расстоянии примерно пятнадцати метров и потому не разговаривали: совсем тихо не получится, а привычка не открывать себя в лесу давно стала второй натурой. Мало ли кто услышит наши разговоры... Пусть даже не кто-то опасный, но просто - а зачем он здесь?
И вот пока Андрей сидел на корточках, "доил" подходящее дерево, а я облюбовал превосходный пенек, прямо между нами прошла шумная и не очень трезвая компания. Эти люди тоже хотели собрать жимолости, но на этой полянке им ягоды не понравились, и они пошли дальше.
Но, во-первых, эти люди потом поклялись бы, что лес пуст... А он вовсе не был пуст; в лесу были мы с Андреем, а на дороге, от силы в километре, стояла машина Андрея. Компания оставила свой газик буквально в полукилометре от нашей машины, а мимо нас прошла, не заметив... Виноваты ли мы?
А во-вторых... в какое-то мгновение один из них стоял с одной стороны куста, а я сидел с другой. Никакого желания специально прятаться у нас не было, но ситуация повернулась так, что стало интересно - а заметят нас или нет? Вот мы, не сговариваясь, и сидели тихо-тихо, как две здоровенные мыши. И было бы крайне интересно, если бы парень, куривший и что-то оравший другим на весь лес, сделал бы еще один шаг и вдруг столкнулся бы со мной...
Представляете, шагает он, размахивает сигаретой и орет одновременно, а потом опускает взгляд, и... Тогда я еще не носил бороды, но сильно загорел за лето и ходил в черном бушлате. Ну, и нельзя сказать, чтобы красавец. Вот и представьте: вдруг бедолага обнаружил бы, что в метре от него сидит эдакое на пенечке... А только что никого в лесу не было!!!
Уверен, этому человеку долго пришлось бы рассказывать, что произошло, и за результат трудно поручиться. Да и поймать его было бы невероятно трудно: представляете, бес не просто возник из ничего, он еще и гонится за ним! Если же не ловить бедолагу и ничего ему не объяснять, он же до конца своих дней будет уверен - перед ним прямо из воздуха сконцентрировался некто черный, очень смуглый и с рожей совершенно невозможной.
Вот и когда мне стали рассказывать про черного грибника, возникло у меня одно подозрение, что вовсе никакой это не черный грибник, а просто умный и опытный по лесной части дед, который то ли случайно пугает людей, которые невольно судят о возможностях человека по себе; то ли он сознательно пугает некорректных грибников и ягодников - чтоб меньше гадили в лесу.
Но мало этих неожиданных появлений, мало невнятного бормотания, порой похожего на урчание и рычание какого-нибудь животного... Черный грибник еще и вступает в беседы с людьми! И заявляет очень определенно: "Это мои грибы!" Или: "На этом склоне не собирайте! Тут я буду собирать!" Сначала эти рассказы у меня вызывали только уверенность: хитрый дед пытается таким образом прогнать конкурентов.
Ведь склоны Николаевской сопки - один из самых красивых и интересных районов в окрестностях Красноярска. Вокруг - густонаселенные районы городской застройки, в том числе интеллектуальный центр Красноярска университет и Академгородок. Десятки тысяч людей живут в ближайших окрестностях сопки. Даже в будние дни грибники ходят, только что не толкая друг друга, а в воскресенья некоторые участки сопки заставляют меня вспомнить пляж возле Петропавловской крепости и Невский проспект в воскресенье вечером.
Самое странное, что хоть какая-то добыча всем этим людям достается! Конечно, это совсем не те места, где можно собирать грибы в промышленных масштабах. Дело в том, что есть места, где о грибах местное население не говорит "искать". Это в Европейской России грибы непременно "ищут", в Сибири их искать вовсе не нужно. Грибы "набирают" или "рвут". Так и говорят - "пойдем нарвем грибов". Читатель вправе верить мне или не верить, но есть места, где ведро грибов набирают за двадцать минут. Это не развлечение и не спорт, а скучный труд, начисто лишенный всякой романтики, всякого сходства с барской забавой. Становишься на четвереньки и так и идешь по склону сопки, тупо кидаешь грибы в корзинку. Обычно в поле зрения находится сразу много грибов, но если остался только один- не огорчайтесь! Потому что стоит сорвать этот один гриб и продвинуться вперед на несколько сантиметров - и тут же обнаруживаешь еще несколько... Если встать в полный рост (скажем, чтобы сходить высыпать набранные ведра), то плантация предстает очень живописной - видны только людские зады. В таких уж позах стоят грибники, что над папоротниками торчит в основном именно эта часть тела.
Конечно, ничего подобного нет на Николаевской сопке. Но сибирская природа так богата, что даже в этом пригородном, исхоженном тысячами ног месте можно что-то найти. Несут не помногу, но несут- кто целлофановый мешочек, кто корзиночку, кто пластмассовое детское ведерко... но несут все или многие. Грибной сезон в Сибири короток - всего два месяца; это вам не средняя полоса и не Прибалтика! Но в этот сезон во многих семьях готовят грибные поджарки и соусы.
Так все-таки: может, косящий под призрака дед отпугивает конкурентов?!
Нет, не сходится... Ведь многие не реагируют никак на слова черного грибника и продолжают собирать как раз там, где он объявил грибы своей собственностью... Но только вот с теми, кто грибника не слушается, обязательно получается что-то плохое. То вся семья дружно травится этими грибами, то оказываются они поражены какой-то отвратительной плесенью, то грибы несусветно воняют, то приключается еще какая-нибудь гадость. А пока непослушные собирают грибы, которые им брать не велено, и раздается странное бормотание, больше похожее на ворчание и урчание крупного, сильного зверя.
Людям свойственно видеть врагов во всех, кто мешает им что-то сделать. Даже вредное и опасное. Если люди ухитряются считать личными врагами врачей, которые запрещают им обжираться и хлестать водку, или инспекторов ГИБДД, которые запрещают им на предельной скорости шпарить по мокрой дороге, то уж черного грибника считать законченным гадом сам бог велел. Мешает, видите ли, собирать грибы!
Я же склонен полагать, что это мудрое существо проявляет заботу о людях. Причем, судя по тому, как платят эти люди за заботу, он старается зря, и, как сказано в Писании, "мечет бисер пред свиньями".
Ведь давно уже прошли времена, когда Сибирь была экологически очень чистой страной. Пространства ее огромны, возможности ее природы колоссальны, нет слов! Но слишком уж долго эксплуатировались эти богатства бесхозно и бездумно, без мыслей о завтрашнем дне. Да еще и военно-промышленный комплекс совершенно не думал ни о чем, кроме как своих специфических задачах. Помню жуткую историю, разразившуюся в давнем уже 1989 году: выяснилось, что жители ряда сибирских деревень давно отравлены токсичными отходами ракетного топлива. Пускали господа военные ракеты, испытывали все более совершенные варианты, чтобы убить сразу людей побольше; и притом пускали-то таким образом, что пролетали ракеты над населенными пунктами. Продукты сгорания ракетного топлива токсичны, то есть говоря попросту - ядовиты. Онкологические заболевания и заболевания сердечно-сосудистой системы косили людей в деревнях, поблизости от которых пролетали эти ракеты. Позже, во время войны в Персидском заливе (январь 1990 года), Саддам Хусейн пытался использовать эти ракеты, но летели-то они решительно куда угодно, только не туда, куда их пускали. А для своих все же были эти ракеты опасны, и очень может быть, что черный грибник предупреждает людей и о последствиях экспериментов ВПК. Есть мрачный слух, что и построили здание университета над могильником ядовитых отходов. Так что повторюсь: грибник - вовсе не враг людям, может быть, он их спаситель.
Ах да! О случае, когда люди все-таки увидели уши черного грибника... Этими людьми стали три девушки, студентки одного из красноярских институтов. Эти девушки ухитрились заблудиться в таком, казалось бы, цивилизованном месте. Шли сначала вдоль дач, потом свернули к самой сопке и заблудились в густом сосняке. Всего-то этот массив площадью в десять квадратных километров, и, если полчаса идти в одном и том же направлении, обязательно выйдешь к опушке леса, к сопке, к дачам или к рассекающей лес шоссейной дороге. Тропинок там сколько угодно, но эти тропинки путались, сходились и расходились, исчезали в траве и ответвлялись от других. К тому же девицы не пошли в одну и только в одну сторону; они стали метаться, стараясь выйти к сопке и каждые несколько минут находя ее в другом направлении.
Как можно вести себя настолько глупо, это опять же особый разговор, но факт остается фактом: девушки вели себя именно так и несколько часов не могли выйти из лесного пятачка размером пять километров на два. Начало темнеть, небо закрыли тучи, люди из леса окончательно исчезли, и даже если бы девушки вышли на открытое пространство, они не увидели бы сопки и не смогли бы сориентироваться. Самое простое было бы слушать дорогу: по ней постоянно кто-то едет, и пение моторов всегда слышно очень хорошо. Но девушки не сделали и этого, а только впадали в истерику и уже начали обсуждать, когда их примутся искать назавтра.
Тут-то и появился вдруг меленький сухой человек с корзинкой, в черной кепке и с "лицом таким неприятным". Но приятное там или нет, а девушки кинулись к нему:
- Ой, вы не знаете, где город?! Вы нам не покажете?! Мы что угодно! Мы заблудились!
- Ну пошли...- пожевал губами человек,- покажу вам, где все. И как вы ухитрились заблудиться?
Человек говорил это без всякого удовольствия, скорее неохотно, однако ведь обещал вывести! Человек двинулся по тропинке, призывно махнул рукой, и девушки пошли за ним. Попытки беседовать со спутником не имели никакого успеха - черный грибник только невнятно бурчал в ответ на любые высказывания спутниц. Бурчание звучало настолько нелюбезно, что даже на болтливых и не очень умных подружек подействовало, и они все-таки примолкли. Только одна девушка (звали ее Оля; такая сдобная маленькая брюнетка) все же догнала спутника, попыталась отнять у него корзинку:
- Давайте я вам помогу!
- Нет, я сам!
- Ой, а почему у вас только четыре пальца?!
Черный грибник невнятно буркнул, и Оля тут же сделала вывод и поделилась им со спутником:
- Это вы воевали, да?!
На мой вопрос, сколько могло быть лет грибнику, Оля недоуменно посмотрела на меня и ответила, пожав плечами:
- Ну, примерно шестьдесят...
- А когда война кончилась? Сколько лет назад?
Оля так интенсивно думала, что даже вспотела и начала громко сопеть. С цифрами ей пришлось помочь, и девушка тут же высказалась, сопротивляясь моему неверию:
- А может, он в партизанском отряде был? Или в лагере для детишков?!
Очень скоро, буквально через несколько минут хода, стало хорошо слышно шум на шоссе, заметны лучи фар от проходящих машин.
- Туда идите,- махнул рукой черный грибник.
- Спасибо вам! Ох и спасибо!
Девушки с топотом кинулись к шоссе - скорее оказаться на гудроне, поверить в свое спасение! Только Оля, как-то поумнее, поблагодарнее остальных, кинулась на шею грибнику. Неведомое создание ожидало, наверное, чего угодно, только не этого, и совершенно обомлело. Черный грибник как стоял, так и остался стоять столбом, пока девица пылко его лобызала. В процессе благодарения темпераментная девушка сбила с черного грибника его кепку. Уши у этого "дедушки" оказались такими, что трудно их не заметить: острые, по форме похожие больше всего на свиные, они поросли черной мягкой шерсткой и торчали гораздо выше ушей человека- примерно на уровне височной впадины.
- Ой, что я наделала! Я вам сейчас помогу!
И девушка нацепила кепку на голову черного грибника. Тут только оцепенение "дедушки" прошло, и он похлопал девицу по спине своей четырехпалой рукой:
- Не боишься, коза?
- Что вы! Тут же уже близко!
И девица кинулась догонять подружек, остановившись уже около шоссе. Ей показалось, что черный грибник идет следом, смотрит, как они дальше выходят на шоссе. Трудно сказать, действительно ли он шел или Ольге только померещилось (вообще-то, надо же было проверить- дойдут ли... А то вдруг опять потеряются), но она все же помахала рукой кусту, за которым вроде бы сверкнули красноватым огнем глазки-бусинки. И спустя десять минут все четверо сидели уже в салоне автобуса.
На мои намеки, что ведь это может быть и не совсем человек, Ольга очень рассердилась: этот "дедушка" их всех спас, а я что говорю?!
- Не ожидала от вас такого! - возмущенно заорала Ольга.
Вот и вся история...
Но только есть у нее несколько неожиданное продолжение совсем в других областях знания, очень далеких от сбора и соления грибов. Два года назад, при раскопках поселения Черноостровское, археолог Минусинского музея Н.В. Леонтьев сделал интереснейшее открытие: в культурном слое поселения третьего тысячелетия до Рождества Христова нашли множество мелких, выполненных на небольших гальках изображений. Люди окуневской культуры бронзового века обтесывали такую гальку и гравировали на ней изображения животных, людей и фантастических существ. Так вот, среди прочих изображений есть и такое - человек, придерживающий рукой плащ, и с острыми звериными ушами чуть выше и позади висков.
Я, конечно же, ни на чем не настаиваю и никого ни в чем не убеждаю. Но совпадение - есть. Уши неведомого существа, изображенного пять тысяч лет назад на гальке, расположены в точности там, где увидела их наивная девушка Оля на голове черного грибника.
Вот и все.
Г л а в а 17
БОЙТЕСЬ САЯНСКИХ ТУМАНОВ!
Гору повешенных называют так потому, что если кто-то пытается подняться на нее, из лесу высовывается огромная рука, хватает смельчака и вешает его.
Г.Б. Федоров
Иргаки - хребет в Восточном Саяне, в истоках реки Ус, правого притока Енисея. Сам быстрый и порожистый Ус не длинный - всего двести тридцать шесть километров. Мне рассказывали, что при Сталине в его истоках стояли лагеря, и поваленный лес заключенными спускали на лед Енисея очень просто: на огромных санях.
Строили эти сани с полозьями из целой мачтовой сосны и пускали по льду Уса. Там заранее делали трассу, то есть, попросту говоря, много раз ездили по заснеженному льду на санях, делали плотно утоптанный зимник. А в местах, где река поворачивает и сани рискуют вылететь за пределы трассы, зеки насыпали высокие стены из снега - чтобы разогнавшаяся многотонная масса не могла слететь со льда Уса. И сани, как правило, доезжали до Енисея... Только раз сани загорелись от трения полозьев о лед, а во всех других случаях проносило - плоды труда заключенных удавалось сохранить и доставить по назначению.
А Иргаки считается почему-то особенно красивым местом, и туда каждый год валом валят туристы. На мой взгляд, любой из саянских хребтов ничуть не менее красив, чем Иргаки, ничуть не менее ярок и интересен... но должны же люди по какому-то поводу сходить с ума! А культ Иргаков - это ведь далеко не худшее, что можно было бы придумать.
История про саянскую руку - это типично туристская, типично иргаковская история. Состоит она вот в чем... Мол, сидели люди у костра, делали бутерброды, клали их на крышку большого котла: наделаем и тогда будем есть, не отвлекаясь. Наделали, сложили бутерброды, стали есть. А тут из тумана вдруг высовывается рука, хватает и утаскивает бутерброд. Иногда ее, эту зловещую руку, расписывают самыми устрашающими красками: и волосатая она, и смуглая, и вся в ожогах, и волосы на ней подпалены... Но на этом похищении бутерброда (или тушенки из банки; или сахара из сахарницы) кончаются приключения руки. Никаких более серьезных гадостей, никаких попыток пакостить людям.
Вообще-то истории, связанные с едой,- это типичные туристские истории. Почему турье до такой степени помешано на жратве - выше моего понимания, но вот здесь коренится один из пунктов, по которым туристы и ученые-полевики решительно не совпадают: культа жратвы у нас нет и соответствующих баек тоже.
Более универсальна история про мальчика, который себя плохо вел в лесу. Универсальна она в том смысле, что истории про загадочные силы, наказывающие людей, ведущих себя некорректно, рассказывают и полевики, и туристы.
Эта саянская история про мальчика, который вместо того, чтобы пописать под кустик, зачем-то взял и пописал в реку.
В одном варианте легенды на другой день этот мальчик возвращался в лагерь из похода, перепутал, по какой тропинке идти, и плутал больше десяти километров. В другом варианте легенды мальчик в возрасте старшеклассника даже ночует в очень опасном месте, на узком карнизе между грохочущей горной рекой и отвесным склоном: он так устал, что уже не реагирует на опасность.
Но это - вариант очень типичной легенды экспедишников о наказании того, кто ведет себя неправильно в лесу, в горах и на воде. И если даже тут все чистая правда - кто сказал, что это именно саянская рука водила бедного мальчика по горам? Приписывать это именно той самой руке, которая сожрала бутерброд,- домысел чистейшей воды.
Есть и другая версия легенды - что пока мальчик писал в реку, огромная рука протянулась (иногда добавляют: "из тумана") и дернула его за письку. Но эта версия истории про саянскую руку явно менее достоверна, потому что в ней, как правило, нет конкретики. Если про то, как неведомая сила водила парня по горам, говорят: "было это с Андреем Сиськиным в 1987 году, когда поднимались на Иргаки парни оттуда-то", то про дернутого за письку мальчика рассказывают в духе: "Один мальчик...". И если проявляешь неумеренное любопытство, никто толком не знает, что это за мальчик и откуда.
Но кое-что заставляет воспринимать истории про саянскую руку сравнительно серьезно. Например, вот такую же историю про саянскую руку рассказали мне ребята из одной компании туристов. Ходили они на Иргаки, и было дело летом 2000 года, совсем недавно.
Как всегда, пошли в поход в основном от безделья. Впрочем, зачем пошел один из них, я знаю. Дело в том, что вечно этому парню не везет - все время он женится, и обязательно на какой-нибудь стерве. Ни перестать увлекаться новыми и новыми девицами (скажем, не жениться вообще ни на ком год или два), ни хотя бы выбирать их повнимательнее этот человек оказался просто органически неспособен. Стоит ли удивляться, что жизнь его полна проблем и разочарований, а последнее время он увлекся буддизмом. И больше всего чарует его первый постулат буддизма: "Жизнь есть страдание". Очень уж убедительно... Особенно если жениться в среднем три раза в год, и все на стервах.
Впрочем, время от времени он пытается завести и прочную семью... и это тоже кончается плачевно. Скажем, года два назад он в третий раз зарегистрировал брак, и в этом союзе даже родился малыш. Было счастье, да как ни парадоксально, новое счастье все погубило: стал Сергей прилично зарабатывать. Зарабатывать настолько хорошо, что жена Наташа бросила работу и вроде бы жизнь должна была начаться уж вовсе лучезарная...
Но вот странность: ни особо вкусной еды, ни одежды, ни каких-то интересных вещей в хозяйстве супругов не появилось. Это при том, что в среднем пять тысяч рублей в неделю улетало неизвестно куда!
Сергей логично рассудил, что если он даже пропьет деньги, прогуляет их по кабакам и проездит на такси - то, по крайней мере, он будет точно знать, куда они ушли. А Наташа, как ни странно, этого не знала!
- Если бы висела новая шубка... Вот прихожу, а тут норковая шуба висит или на жене золота килограмм прибавился... тогда все было бы понятно. А так - ни новых покупок, ни чего-то в холодильнике... Там тоже пусто.
Сергей долго млел в изумлении, а потом все же приступил к Наташе:
- Да где же деньги?! Куда ты их девала?!
- Отстань! Не видала я денег.
Это при том, что не видать их она никак не могла. Вести хозяйство самому? Но тогда кто же будет зарабатывать эти офигенные деньги?!
Сергей даже заподозрил, что у жены появился нищий любовник и она его материально поддерживает. Выяснение этой версии привело супругов к бурным выяснениям отношений, и во время одного из них Сергей жену поколотил. Даже если он был категорически прав в своих предположениях, бить жен, несомненно, не лучший способ вернуть привязанность спутницы жизни. Но Сергей, по его словам, был уже вне себя.
И даже если Наташа честная жена - то куда же все-таки девались пять тысяч в неделю?! Совершенно уму непостижимо. И если уж мы про сибирскую мистику - вот вам вполне мистическое явление.
Ну, а что после мордобоя Наташа видеть не хотела супруга, а тот впал в тоску и поехал на Иргаки - это уже вовсе не мистика, это уже, знаете ли, скорее проза жизни...
На Иргаках же все было, как всегда. Природа! Речка! Водочка! Закусочка! Песни под гитару! И оттаивала душа, травмированная загадочным исчезновением денег (в этом смысле Сергей правильно сделал, что пошел в поход; только хоть убейте, не пойму: почему именно Иргаки?!).
Сама же история произошла вечером, когда спустился, прошу обратить внимание, туман. Песня была старая, сочиненная каким-то столбистом в незапамятные семидесятые годы. Поют ее в туристских компаниях часто, и у меня нет причин ее не привести на этих страницах:
На заброшенной опушке,
В перекошенной избушке,
Ничего не зная ни о ком,
Худо-бедно,
Смело-слабо
Жили-были дед да баба,
Пили-ели кашу с молоком.
Утоляли голод-жажду,
Но однажды, но однажды,
Кашляя, чихая и сопя,
Волоча свой плащ победный,
К ним явился рыцарь бедный,
Весь худой и бледный из себя.
У него случилась драма
От него сбежала дама.
(Господи, везет же дуракам!)
Бабка в дом - да пусто в доме,
Ничего нет дома, кроме...
Огурцов да плошки молока.
Вою ветра жалко вторя,
Бедный рыцарь, видно - с горя,
Видно, из своих последних сил,
По столу провел усами,
Со стола в одно касанье
Все подмел, добавки попросил.
Но...
В животе скрестили трассы
Две критические массы
И соединились в пустоте.
И рыча, ворча, как трактор,
Первый ядерный реактор
Заработал в этом животе.
Бедный рыцарь бросил шпагу
И развил такую тягу,
(Господи, помилуй и спаси!)
Головою вышиб крышу
И поднялся неба выше,
Выше государя на Руси.
Он летел легко и праздно,
Весь он был газообразный,
А за ним кругом тайга горит.
Тут поднялись тучи гнуса,
А тунгусы, а тунгусы
Думали - упал метеорит.
Это самопальное объяснение загадки Тунгусского метеорита, упавшего в 1908 году, всегда вызывает приступы восторга у поющих эту песню туристов. Особенно, само собой, радуют их слова про сбежавшую даму. И вопль: "Господи, везет же дуракам!" разносится на километры, пугая лесную живность и заставляя шарахаться трезвых. Стоит ли уточнять, что радуются ребята в основном потому, что от них-то дамы не сбегают - нет у них дам, а они сами за дамами изо всех сил бегают...
- Не-ет... А кто?
- Черный грибник. Между прочим, имей в виду, его видела уже куча народу. Ты тут про всяких чудиков пишешь, которые за сто верст от Красноярска живут, а тут вон - под самым боком...
Пришлось мне навести справки про это народное поверье... Но, вообще-то, для поверья очень уж много людей видело этого грибника. Описывают его почти одинаково, есть несколько схожих портретов.
Один портрет - сморщенное лицо, мужик хорошо за шестьдесят, длинный шишковатый нос, глубокие ложбинки на лбу латинской буквой V, и опять же кончаются у носа. Большинству тех, кто встречался с черным грибником, он решительно не нравится, звучат определения типа "неприятный какой-то", "несимпатичный мужик", хотя ничего плохого он не делает и никаких враждебных действий не совершает.
По другим описаниям, это человек немного моложе, лет сорока пяти пятидесяти, и все-таки более благообразный. У этого черного грибника глубокие морщины на лбу, очень темная кожа, и его внешность не вызывает неприятных ощущений.
Впрочем, обоих черных грибников (или обе версии одного существа, способного менять обличье) роднят некоторые черты: очень смуглая кожа, маленькие черные глазки-бусинки, которые иногда сверкают темно-красным. "Как совсем спелая брусника" - уточнила одна дачница. Характерно, что его ушей никто не видел,- и воротник поднят, и волосы низко спадают, закрывая голову с боков. Исключение из этого правила есть, но я расскажу о нем позже.
Одет черный грибник стандартно, в какую-то закрытую куртку, или черный бушлат с капюшоном, или энцефалитку - плотную, облегающую куртку, которая сшита так, чтобы ни одно самое маленькое существо не могло бы в нее проскользнуть. Энцефалитки и шьют для полевиков, как одежду, защищающую от клещей.
На голове у черного грибника нет ничего (волосы черные, блестящие) или кожаная кепка, тоже черного цвета. В одном-единственном случае черный грибник был в черной шляпе, очень старой. В руках у него чаще всего большая плетеная корзинка, а в ней собранные грибы. Жаль, никто никогда не видел его ног - возможно, это многое бы прояснило.
Словом, ничего особенного нет в его внешности и одежде - подумаешь, пожилой дачник вышел под вечер прогуляться с корзинкой и заодно набрать грибов. Так выглядят очень многие.
Нет ничего особенного и в его внезапном появлении. Человек, который провел много времени в лесу, научившийся ходить бесшумно и освоивший нехитрое правило жизни в дебрях - "никогда и никому не попадайся на глаза лишний раз", вполне может появляться и исчезать неожиданно... особенно для менее опытных людей. Опытный полевик может не только подходить к ничего не подозревающим людям, но и просто сидеть себе посреди леса, заниматься своими делами... И никто не сможет "вычислить" такого затаившегося человека, если он сам не сделает ошибку.
Помню, в 1982 году мы с моим другом занимались прозаическим хозяйственным делом - собирали жимолость. Собирали себе и собирали, никого не трогали. Находились мы друг от друга на расстоянии примерно пятнадцати метров и потому не разговаривали: совсем тихо не получится, а привычка не открывать себя в лесу давно стала второй натурой. Мало ли кто услышит наши разговоры... Пусть даже не кто-то опасный, но просто - а зачем он здесь?
И вот пока Андрей сидел на корточках, "доил" подходящее дерево, а я облюбовал превосходный пенек, прямо между нами прошла шумная и не очень трезвая компания. Эти люди тоже хотели собрать жимолости, но на этой полянке им ягоды не понравились, и они пошли дальше.
Но, во-первых, эти люди потом поклялись бы, что лес пуст... А он вовсе не был пуст; в лесу были мы с Андреем, а на дороге, от силы в километре, стояла машина Андрея. Компания оставила свой газик буквально в полукилометре от нашей машины, а мимо нас прошла, не заметив... Виноваты ли мы?
А во-вторых... в какое-то мгновение один из них стоял с одной стороны куста, а я сидел с другой. Никакого желания специально прятаться у нас не было, но ситуация повернулась так, что стало интересно - а заметят нас или нет? Вот мы, не сговариваясь, и сидели тихо-тихо, как две здоровенные мыши. И было бы крайне интересно, если бы парень, куривший и что-то оравший другим на весь лес, сделал бы еще один шаг и вдруг столкнулся бы со мной...
Представляете, шагает он, размахивает сигаретой и орет одновременно, а потом опускает взгляд, и... Тогда я еще не носил бороды, но сильно загорел за лето и ходил в черном бушлате. Ну, и нельзя сказать, чтобы красавец. Вот и представьте: вдруг бедолага обнаружил бы, что в метре от него сидит эдакое на пенечке... А только что никого в лесу не было!!!
Уверен, этому человеку долго пришлось бы рассказывать, что произошло, и за результат трудно поручиться. Да и поймать его было бы невероятно трудно: представляете, бес не просто возник из ничего, он еще и гонится за ним! Если же не ловить бедолагу и ничего ему не объяснять, он же до конца своих дней будет уверен - перед ним прямо из воздуха сконцентрировался некто черный, очень смуглый и с рожей совершенно невозможной.
Вот и когда мне стали рассказывать про черного грибника, возникло у меня одно подозрение, что вовсе никакой это не черный грибник, а просто умный и опытный по лесной части дед, который то ли случайно пугает людей, которые невольно судят о возможностях человека по себе; то ли он сознательно пугает некорректных грибников и ягодников - чтоб меньше гадили в лесу.
Но мало этих неожиданных появлений, мало невнятного бормотания, порой похожего на урчание и рычание какого-нибудь животного... Черный грибник еще и вступает в беседы с людьми! И заявляет очень определенно: "Это мои грибы!" Или: "На этом склоне не собирайте! Тут я буду собирать!" Сначала эти рассказы у меня вызывали только уверенность: хитрый дед пытается таким образом прогнать конкурентов.
Ведь склоны Николаевской сопки - один из самых красивых и интересных районов в окрестностях Красноярска. Вокруг - густонаселенные районы городской застройки, в том числе интеллектуальный центр Красноярска университет и Академгородок. Десятки тысяч людей живут в ближайших окрестностях сопки. Даже в будние дни грибники ходят, только что не толкая друг друга, а в воскресенья некоторые участки сопки заставляют меня вспомнить пляж возле Петропавловской крепости и Невский проспект в воскресенье вечером.
Самое странное, что хоть какая-то добыча всем этим людям достается! Конечно, это совсем не те места, где можно собирать грибы в промышленных масштабах. Дело в том, что есть места, где о грибах местное население не говорит "искать". Это в Европейской России грибы непременно "ищут", в Сибири их искать вовсе не нужно. Грибы "набирают" или "рвут". Так и говорят - "пойдем нарвем грибов". Читатель вправе верить мне или не верить, но есть места, где ведро грибов набирают за двадцать минут. Это не развлечение и не спорт, а скучный труд, начисто лишенный всякой романтики, всякого сходства с барской забавой. Становишься на четвереньки и так и идешь по склону сопки, тупо кидаешь грибы в корзинку. Обычно в поле зрения находится сразу много грибов, но если остался только один- не огорчайтесь! Потому что стоит сорвать этот один гриб и продвинуться вперед на несколько сантиметров - и тут же обнаруживаешь еще несколько... Если встать в полный рост (скажем, чтобы сходить высыпать набранные ведра), то плантация предстает очень живописной - видны только людские зады. В таких уж позах стоят грибники, что над папоротниками торчит в основном именно эта часть тела.
Конечно, ничего подобного нет на Николаевской сопке. Но сибирская природа так богата, что даже в этом пригородном, исхоженном тысячами ног месте можно что-то найти. Несут не помногу, но несут- кто целлофановый мешочек, кто корзиночку, кто пластмассовое детское ведерко... но несут все или многие. Грибной сезон в Сибири короток - всего два месяца; это вам не средняя полоса и не Прибалтика! Но в этот сезон во многих семьях готовят грибные поджарки и соусы.
Так все-таки: может, косящий под призрака дед отпугивает конкурентов?!
Нет, не сходится... Ведь многие не реагируют никак на слова черного грибника и продолжают собирать как раз там, где он объявил грибы своей собственностью... Но только вот с теми, кто грибника не слушается, обязательно получается что-то плохое. То вся семья дружно травится этими грибами, то оказываются они поражены какой-то отвратительной плесенью, то грибы несусветно воняют, то приключается еще какая-нибудь гадость. А пока непослушные собирают грибы, которые им брать не велено, и раздается странное бормотание, больше похожее на ворчание и урчание крупного, сильного зверя.
Людям свойственно видеть врагов во всех, кто мешает им что-то сделать. Даже вредное и опасное. Если люди ухитряются считать личными врагами врачей, которые запрещают им обжираться и хлестать водку, или инспекторов ГИБДД, которые запрещают им на предельной скорости шпарить по мокрой дороге, то уж черного грибника считать законченным гадом сам бог велел. Мешает, видите ли, собирать грибы!
Я же склонен полагать, что это мудрое существо проявляет заботу о людях. Причем, судя по тому, как платят эти люди за заботу, он старается зря, и, как сказано в Писании, "мечет бисер пред свиньями".
Ведь давно уже прошли времена, когда Сибирь была экологически очень чистой страной. Пространства ее огромны, возможности ее природы колоссальны, нет слов! Но слишком уж долго эксплуатировались эти богатства бесхозно и бездумно, без мыслей о завтрашнем дне. Да еще и военно-промышленный комплекс совершенно не думал ни о чем, кроме как своих специфических задачах. Помню жуткую историю, разразившуюся в давнем уже 1989 году: выяснилось, что жители ряда сибирских деревень давно отравлены токсичными отходами ракетного топлива. Пускали господа военные ракеты, испытывали все более совершенные варианты, чтобы убить сразу людей побольше; и притом пускали-то таким образом, что пролетали ракеты над населенными пунктами. Продукты сгорания ракетного топлива токсичны, то есть говоря попросту - ядовиты. Онкологические заболевания и заболевания сердечно-сосудистой системы косили людей в деревнях, поблизости от которых пролетали эти ракеты. Позже, во время войны в Персидском заливе (январь 1990 года), Саддам Хусейн пытался использовать эти ракеты, но летели-то они решительно куда угодно, только не туда, куда их пускали. А для своих все же были эти ракеты опасны, и очень может быть, что черный грибник предупреждает людей и о последствиях экспериментов ВПК. Есть мрачный слух, что и построили здание университета над могильником ядовитых отходов. Так что повторюсь: грибник - вовсе не враг людям, может быть, он их спаситель.
Ах да! О случае, когда люди все-таки увидели уши черного грибника... Этими людьми стали три девушки, студентки одного из красноярских институтов. Эти девушки ухитрились заблудиться в таком, казалось бы, цивилизованном месте. Шли сначала вдоль дач, потом свернули к самой сопке и заблудились в густом сосняке. Всего-то этот массив площадью в десять квадратных километров, и, если полчаса идти в одном и том же направлении, обязательно выйдешь к опушке леса, к сопке, к дачам или к рассекающей лес шоссейной дороге. Тропинок там сколько угодно, но эти тропинки путались, сходились и расходились, исчезали в траве и ответвлялись от других. К тому же девицы не пошли в одну и только в одну сторону; они стали метаться, стараясь выйти к сопке и каждые несколько минут находя ее в другом направлении.
Как можно вести себя настолько глупо, это опять же особый разговор, но факт остается фактом: девушки вели себя именно так и несколько часов не могли выйти из лесного пятачка размером пять километров на два. Начало темнеть, небо закрыли тучи, люди из леса окончательно исчезли, и даже если бы девушки вышли на открытое пространство, они не увидели бы сопки и не смогли бы сориентироваться. Самое простое было бы слушать дорогу: по ней постоянно кто-то едет, и пение моторов всегда слышно очень хорошо. Но девушки не сделали и этого, а только впадали в истерику и уже начали обсуждать, когда их примутся искать назавтра.
Тут-то и появился вдруг меленький сухой человек с корзинкой, в черной кепке и с "лицом таким неприятным". Но приятное там или нет, а девушки кинулись к нему:
- Ой, вы не знаете, где город?! Вы нам не покажете?! Мы что угодно! Мы заблудились!
- Ну пошли...- пожевал губами человек,- покажу вам, где все. И как вы ухитрились заблудиться?
Человек говорил это без всякого удовольствия, скорее неохотно, однако ведь обещал вывести! Человек двинулся по тропинке, призывно махнул рукой, и девушки пошли за ним. Попытки беседовать со спутником не имели никакого успеха - черный грибник только невнятно бурчал в ответ на любые высказывания спутниц. Бурчание звучало настолько нелюбезно, что даже на болтливых и не очень умных подружек подействовало, и они все-таки примолкли. Только одна девушка (звали ее Оля; такая сдобная маленькая брюнетка) все же догнала спутника, попыталась отнять у него корзинку:
- Давайте я вам помогу!
- Нет, я сам!
- Ой, а почему у вас только четыре пальца?!
Черный грибник невнятно буркнул, и Оля тут же сделала вывод и поделилась им со спутником:
- Это вы воевали, да?!
На мой вопрос, сколько могло быть лет грибнику, Оля недоуменно посмотрела на меня и ответила, пожав плечами:
- Ну, примерно шестьдесят...
- А когда война кончилась? Сколько лет назад?
Оля так интенсивно думала, что даже вспотела и начала громко сопеть. С цифрами ей пришлось помочь, и девушка тут же высказалась, сопротивляясь моему неверию:
- А может, он в партизанском отряде был? Или в лагере для детишков?!
Очень скоро, буквально через несколько минут хода, стало хорошо слышно шум на шоссе, заметны лучи фар от проходящих машин.
- Туда идите,- махнул рукой черный грибник.
- Спасибо вам! Ох и спасибо!
Девушки с топотом кинулись к шоссе - скорее оказаться на гудроне, поверить в свое спасение! Только Оля, как-то поумнее, поблагодарнее остальных, кинулась на шею грибнику. Неведомое создание ожидало, наверное, чего угодно, только не этого, и совершенно обомлело. Черный грибник как стоял, так и остался стоять столбом, пока девица пылко его лобызала. В процессе благодарения темпераментная девушка сбила с черного грибника его кепку. Уши у этого "дедушки" оказались такими, что трудно их не заметить: острые, по форме похожие больше всего на свиные, они поросли черной мягкой шерсткой и торчали гораздо выше ушей человека- примерно на уровне височной впадины.
- Ой, что я наделала! Я вам сейчас помогу!
И девушка нацепила кепку на голову черного грибника. Тут только оцепенение "дедушки" прошло, и он похлопал девицу по спине своей четырехпалой рукой:
- Не боишься, коза?
- Что вы! Тут же уже близко!
И девица кинулась догонять подружек, остановившись уже около шоссе. Ей показалось, что черный грибник идет следом, смотрит, как они дальше выходят на шоссе. Трудно сказать, действительно ли он шел или Ольге только померещилось (вообще-то, надо же было проверить- дойдут ли... А то вдруг опять потеряются), но она все же помахала рукой кусту, за которым вроде бы сверкнули красноватым огнем глазки-бусинки. И спустя десять минут все четверо сидели уже в салоне автобуса.
На мои намеки, что ведь это может быть и не совсем человек, Ольга очень рассердилась: этот "дедушка" их всех спас, а я что говорю?!
- Не ожидала от вас такого! - возмущенно заорала Ольга.
Вот и вся история...
Но только есть у нее несколько неожиданное продолжение совсем в других областях знания, очень далеких от сбора и соления грибов. Два года назад, при раскопках поселения Черноостровское, археолог Минусинского музея Н.В. Леонтьев сделал интереснейшее открытие: в культурном слое поселения третьего тысячелетия до Рождества Христова нашли множество мелких, выполненных на небольших гальках изображений. Люди окуневской культуры бронзового века обтесывали такую гальку и гравировали на ней изображения животных, людей и фантастических существ. Так вот, среди прочих изображений есть и такое - человек, придерживающий рукой плащ, и с острыми звериными ушами чуть выше и позади висков.
Я, конечно же, ни на чем не настаиваю и никого ни в чем не убеждаю. Но совпадение - есть. Уши неведомого существа, изображенного пять тысяч лет назад на гальке, расположены в точности там, где увидела их наивная девушка Оля на голове черного грибника.
Вот и все.
Г л а в а 17
БОЙТЕСЬ САЯНСКИХ ТУМАНОВ!
Гору повешенных называют так потому, что если кто-то пытается подняться на нее, из лесу высовывается огромная рука, хватает смельчака и вешает его.
Г.Б. Федоров
Иргаки - хребет в Восточном Саяне, в истоках реки Ус, правого притока Енисея. Сам быстрый и порожистый Ус не длинный - всего двести тридцать шесть километров. Мне рассказывали, что при Сталине в его истоках стояли лагеря, и поваленный лес заключенными спускали на лед Енисея очень просто: на огромных санях.
Строили эти сани с полозьями из целой мачтовой сосны и пускали по льду Уса. Там заранее делали трассу, то есть, попросту говоря, много раз ездили по заснеженному льду на санях, делали плотно утоптанный зимник. А в местах, где река поворачивает и сани рискуют вылететь за пределы трассы, зеки насыпали высокие стены из снега - чтобы разогнавшаяся многотонная масса не могла слететь со льда Уса. И сани, как правило, доезжали до Енисея... Только раз сани загорелись от трения полозьев о лед, а во всех других случаях проносило - плоды труда заключенных удавалось сохранить и доставить по назначению.
А Иргаки считается почему-то особенно красивым местом, и туда каждый год валом валят туристы. На мой взгляд, любой из саянских хребтов ничуть не менее красив, чем Иргаки, ничуть не менее ярок и интересен... но должны же люди по какому-то поводу сходить с ума! А культ Иргаков - это ведь далеко не худшее, что можно было бы придумать.
История про саянскую руку - это типично туристская, типично иргаковская история. Состоит она вот в чем... Мол, сидели люди у костра, делали бутерброды, клали их на крышку большого котла: наделаем и тогда будем есть, не отвлекаясь. Наделали, сложили бутерброды, стали есть. А тут из тумана вдруг высовывается рука, хватает и утаскивает бутерброд. Иногда ее, эту зловещую руку, расписывают самыми устрашающими красками: и волосатая она, и смуглая, и вся в ожогах, и волосы на ней подпалены... Но на этом похищении бутерброда (или тушенки из банки; или сахара из сахарницы) кончаются приключения руки. Никаких более серьезных гадостей, никаких попыток пакостить людям.
Вообще-то истории, связанные с едой,- это типичные туристские истории. Почему турье до такой степени помешано на жратве - выше моего понимания, но вот здесь коренится один из пунктов, по которым туристы и ученые-полевики решительно не совпадают: культа жратвы у нас нет и соответствующих баек тоже.
Более универсальна история про мальчика, который себя плохо вел в лесу. Универсальна она в том смысле, что истории про загадочные силы, наказывающие людей, ведущих себя некорректно, рассказывают и полевики, и туристы.
Эта саянская история про мальчика, который вместо того, чтобы пописать под кустик, зачем-то взял и пописал в реку.
В одном варианте легенды на другой день этот мальчик возвращался в лагерь из похода, перепутал, по какой тропинке идти, и плутал больше десяти километров. В другом варианте легенды мальчик в возрасте старшеклассника даже ночует в очень опасном месте, на узком карнизе между грохочущей горной рекой и отвесным склоном: он так устал, что уже не реагирует на опасность.
Но это - вариант очень типичной легенды экспедишников о наказании того, кто ведет себя неправильно в лесу, в горах и на воде. И если даже тут все чистая правда - кто сказал, что это именно саянская рука водила бедного мальчика по горам? Приписывать это именно той самой руке, которая сожрала бутерброд,- домысел чистейшей воды.
Есть и другая версия легенды - что пока мальчик писал в реку, огромная рука протянулась (иногда добавляют: "из тумана") и дернула его за письку. Но эта версия истории про саянскую руку явно менее достоверна, потому что в ней, как правило, нет конкретики. Если про то, как неведомая сила водила парня по горам, говорят: "было это с Андреем Сиськиным в 1987 году, когда поднимались на Иргаки парни оттуда-то", то про дернутого за письку мальчика рассказывают в духе: "Один мальчик...". И если проявляешь неумеренное любопытство, никто толком не знает, что это за мальчик и откуда.
Но кое-что заставляет воспринимать истории про саянскую руку сравнительно серьезно. Например, вот такую же историю про саянскую руку рассказали мне ребята из одной компании туристов. Ходили они на Иргаки, и было дело летом 2000 года, совсем недавно.
Как всегда, пошли в поход в основном от безделья. Впрочем, зачем пошел один из них, я знаю. Дело в том, что вечно этому парню не везет - все время он женится, и обязательно на какой-нибудь стерве. Ни перестать увлекаться новыми и новыми девицами (скажем, не жениться вообще ни на ком год или два), ни хотя бы выбирать их повнимательнее этот человек оказался просто органически неспособен. Стоит ли удивляться, что жизнь его полна проблем и разочарований, а последнее время он увлекся буддизмом. И больше всего чарует его первый постулат буддизма: "Жизнь есть страдание". Очень уж убедительно... Особенно если жениться в среднем три раза в год, и все на стервах.
Впрочем, время от времени он пытается завести и прочную семью... и это тоже кончается плачевно. Скажем, года два назад он в третий раз зарегистрировал брак, и в этом союзе даже родился малыш. Было счастье, да как ни парадоксально, новое счастье все погубило: стал Сергей прилично зарабатывать. Зарабатывать настолько хорошо, что жена Наташа бросила работу и вроде бы жизнь должна была начаться уж вовсе лучезарная...
Но вот странность: ни особо вкусной еды, ни одежды, ни каких-то интересных вещей в хозяйстве супругов не появилось. Это при том, что в среднем пять тысяч рублей в неделю улетало неизвестно куда!
Сергей логично рассудил, что если он даже пропьет деньги, прогуляет их по кабакам и проездит на такси - то, по крайней мере, он будет точно знать, куда они ушли. А Наташа, как ни странно, этого не знала!
- Если бы висела новая шубка... Вот прихожу, а тут норковая шуба висит или на жене золота килограмм прибавился... тогда все было бы понятно. А так - ни новых покупок, ни чего-то в холодильнике... Там тоже пусто.
Сергей долго млел в изумлении, а потом все же приступил к Наташе:
- Да где же деньги?! Куда ты их девала?!
- Отстань! Не видала я денег.
Это при том, что не видать их она никак не могла. Вести хозяйство самому? Но тогда кто же будет зарабатывать эти офигенные деньги?!
Сергей даже заподозрил, что у жены появился нищий любовник и она его материально поддерживает. Выяснение этой версии привело супругов к бурным выяснениям отношений, и во время одного из них Сергей жену поколотил. Даже если он был категорически прав в своих предположениях, бить жен, несомненно, не лучший способ вернуть привязанность спутницы жизни. Но Сергей, по его словам, был уже вне себя.
И даже если Наташа честная жена - то куда же все-таки девались пять тысяч в неделю?! Совершенно уму непостижимо. И если уж мы про сибирскую мистику - вот вам вполне мистическое явление.
Ну, а что после мордобоя Наташа видеть не хотела супруга, а тот впал в тоску и поехал на Иргаки - это уже вовсе не мистика, это уже, знаете ли, скорее проза жизни...
На Иргаках же все было, как всегда. Природа! Речка! Водочка! Закусочка! Песни под гитару! И оттаивала душа, травмированная загадочным исчезновением денег (в этом смысле Сергей правильно сделал, что пошел в поход; только хоть убейте, не пойму: почему именно Иргаки?!).
Сама же история произошла вечером, когда спустился, прошу обратить внимание, туман. Песня была старая, сочиненная каким-то столбистом в незапамятные семидесятые годы. Поют ее в туристских компаниях часто, и у меня нет причин ее не привести на этих страницах:
На заброшенной опушке,
В перекошенной избушке,
Ничего не зная ни о ком,
Худо-бедно,
Смело-слабо
Жили-были дед да баба,
Пили-ели кашу с молоком.
Утоляли голод-жажду,
Но однажды, но однажды,
Кашляя, чихая и сопя,
Волоча свой плащ победный,
К ним явился рыцарь бедный,
Весь худой и бледный из себя.
У него случилась драма
От него сбежала дама.
(Господи, везет же дуракам!)
Бабка в дом - да пусто в доме,
Ничего нет дома, кроме...
Огурцов да плошки молока.
Вою ветра жалко вторя,
Бедный рыцарь, видно - с горя,
Видно, из своих последних сил,
По столу провел усами,
Со стола в одно касанье
Все подмел, добавки попросил.
Но...
В животе скрестили трассы
Две критические массы
И соединились в пустоте.
И рыча, ворча, как трактор,
Первый ядерный реактор
Заработал в этом животе.
Бедный рыцарь бросил шпагу
И развил такую тягу,
(Господи, помилуй и спаси!)
Головою вышиб крышу
И поднялся неба выше,
Выше государя на Руси.
Он летел легко и праздно,
Весь он был газообразный,
А за ним кругом тайга горит.
Тут поднялись тучи гнуса,
А тунгусы, а тунгусы
Думали - упал метеорит.
Это самопальное объяснение загадки Тунгусского метеорита, упавшего в 1908 году, всегда вызывает приступы восторга у поющих эту песню туристов. Особенно, само собой, радуют их слова про сбежавшую даму. И вопль: "Господи, везет же дуракам!" разносится на километры, пугая лесную живность и заставляя шарахаться трезвых. Стоит ли уточнять, что радуются ребята в основном потому, что от них-то дамы не сбегают - нет у них дам, а они сами за дамами изо всех сил бегают...